Страница:
Михаил Март
Двуликое зеркало
Глава I
1
Отмычка повернулась легко и бесшумно, как родной ключ от замка. Раздался едва слышный щелчок. В полной тишине на лестничной клетке стояли трое мужчин в стандартных кожаных куртках и вязаных шапочках. Тот, что занимался стальной дверью, звякнул связкой и сменил одну отмычку на другую. Верхний замок сработал так же тихо, как нижний. Низкорослый крепкий мужичок убрал отмычки в карман и повернул дверную ручку. Неприступная стальная створка приоткрылась. Он довольно улыбнулся и отступил в сторону. Стоявший за его спиной высокий тип кивнул, и все трое натянули на лицо вязаные чехлы, превращая безобидные головные уборы в угрожающие черные личины с прорезями для глаз и рта.
В одно мгновение мобильная группа ворвалась в квартиру. Через секунду на площадке никого не осталось, а дверь резко захлопнулась. Каждый из них знал, что ему делать. Огромная трехкомнатная квартира была разделена на зоны. Все трое вели себя так, будто вернулись к себе домой за забытыми вещами, а внизу их ждет такси.
В руках людей в масках появились сверкавшие вороненой сталью пистолеты с глушителями.
Высокий толкнул плечом дверь и оказался в спальне.
— Лежать, суки, на месте! Одно движение — мозги навылет, — прохрипел зычный баритон.
Такое и в страшном сне не привидится, а уж когда ты занимаешься любовью с фигуристой красоткой, и вовсе сдохнуть недолго.
Мужчина на кровати подпрыгнул и едва не свалился на пол. Женщина прикрыла лицо руками и завизжала.
— Заткни пасть, стерва! — рявкнул налетчик, направляя ствол с глушителем в лицо женщины.
Крик оборвался, будто кто-то выдернул провод из розетки и телевизор заглох.
Добротный дом сталинских времен на Калужской площади умел хранить свои тайны. Четырехслойная кирпичная кладка не могла довести до ушей соседей ненужный шум.
Они лежали не двигаясь и с содроганием ждали своей участи. Хозяину на вид было не больше сорока, но рыхлое тело, двойной подбородок и лишний жирок делали его похожим на выброшенного на берег тюленя. Черные влажные глаза молили о пощаде.
Она выглядела интересней. Обнаженная дива могла отвлечь любого разбойника от работы. Налетчик на какое-то время притих. В воздухе повисла пауза. Вряд ли его внимание привлекла красивая грудь и стройные ноги с крутыми бедрами. Он смотрел ей в лицо и покрывался потом. Серые глаза щурились под маской.
Растерянность длилась недолго. Женщина пришла в себя гораздо раньше мужчины.
Испуг в ее карих глазах сменился ненавистью, но дар речи к ней так и не вернулся. Самоуверенная особа, с характером! Такие в шлюхи не идут. Они сами выбирают себе самцов. Вот только неясно, что она нашла в этом бесформенном куске сала?
Мысли налетчика оборвал его сообщник. В спальне появился еще один тип в маске.
— У нас все готово, — глухо буркнул он.
— Держи их на мушке. Я загляну в закрома.
Высокий убрал пистолет за пояс брюк и направился к шкафу-купе, расположенному вдоль левой стены. Его место занял напарник.
Обыск проходил без особой спешки, высокий будто знал, где что искать, и извлекал из шкафа самое ценное: кинокамеру, фотоаппарат, целлофановый пакет с несколькими пачками зеленых купюр, портфель-дипломат. Он даже не открыл его.
Всю добычу вор сложил в чемодан, из которого высыпал груду сорочек, и собрался закрыть его, но на секунду замер. Сквозь черную прорезь маски мелькнула ровная белая полоска зубов. Что это было? Улыбка, ухмылка или волчий оскал?!
Он достал из чемодана кинокамеру и проверил, есть ли в ней кассета.
— Будем снимать порнуху на память о встрече, — твердым тоном заявил высокий. — А ну, самец, залезай на свою телку.
Огонек видеокамеры зажегся. Женщина прикрыла лицо руками, а толстяк заерзал на простыне.
— Не могу! — заявил он, едва не плача. — Не могу!
Высокий менял ракурс и обходил вокруг кровати. Женщина рыдала и отмахивалась от камеры, а он все снимал и снимал. Толстяк скулил как побитый пес, и смотрел в объектив, будто видел перед собой ствол револьвера.
Съемка закончилась, и видеокамеру сменил фотоаппарат. Кадр щелкал за кадром.
Спектакль закончился печально. Любовников Стащили на пол и приковали наручниками к трубе отопления. Их сковали вместе. Теперь они даже встать не могли и сидели голыми на полированном паркете.
Налетчики ушли оборвав телефонные провода и прихватив с собой сотовый телефон. Дверь заперли ключами, которые изъяли из кармана хозяина, а также прихватили сумочку женщины, не удосужившись проверить ее содержимое.
Внизу, у подъезда, их ждала цельнометаллическая «газель». Вещей унесли немного. Самым громоздким оказался компьютер, но его вынесли в первую очередь, в то время когда любитель эротического кино занимался съемкой.
Загружались без спешки и без вороватой оглядки. Никому и в голову не могло прийти, что в доме произошло ограбление. Правда, и свидетелей нашлось бы немного. Женщина с собакой и детишки на игровой площадке. В полдень люди заняты работой или хозяйством.
Машина выехала на Ленинский проспект и повернула в сторону центра. Трое налетчиков и шофер молчали. Операция заняла куда больше времени, чем на нее отводилось. Никто не рассчитывал, что одному из участников команды вздумается снимать кино на видеокамеру и щелкать фотоаппаратом.
Когда машина выехала на бульварное кольцо у Мясницкой улицы и свернула к Трубной площади, ерзавший на заднем сиденье коренастый мужичок повернулся к высокому и тихо сказал:
— У меня из башки не выходит эта баба, Филя. Определенно я ее где-то видел. Но где? Не могу вспомнить. Зачем ты ее фотографировал?
— Заткнись, Яша. Лучше, если ты забудешь и о бабе, и о сегодняшней операции. За такие фокусы нас по головке не погладят.
«Газель» свернула на Цветной бульвар и заехала в старый московский дворик.
Высокий достал из кармана целлофановый пакет с украденными долларами и передал коренастому.
— Пересчитай бабки, подели на четыре части и раздай. Мою долю принесешь мне вечером. А сейчас — быстро вещи наверх и сматывайтесь.
Возле подъезда, где остановилась машина, сидела шеренга старушек и внимательно разглядывала, как крепкие мужчины выгрузили вещи из салона «газели» и внесли их в подъезд.
— Переезжают, что ли? — спросила одна из старушек.
— Купили чего-то, — ответила уверенным голосом самая полная. — Тот паренек, что повыше других, квартиру Харитоновых снимает. Поди уж полгода, как живет здесь.
Тихий, вежливый такой, баб не водит. Пьяным я его тоже не видела.
— Это Харитоновы с седьмого этажа, что за границу уехали?
— А то кто же. Они к себе кого попало в дом не пустят. Знакомец ихний, очевидно.
На седьмом этаже лифт остановился. Мужчины вытащили вещи на лестничную площадку и оставили их у дверей квартиры.
— Все, мальчики, свободны, остальное я сделаю сам.
Бригада вернулась в лифт, и кабина поехала вниз. Высокий трижды нажал на кнопку звонка. Спустя несколько секунд дверь раскрылась. На пороге появился сутуловатый молодой парень лет двадцати семи с короткой стрижкой и оттопыренными ушами. Он казался очень толстым и неуклюжим.
— Помоги, Петя, затащить хлам в дом. Устал я.
Двухкомнатная квартира мало напоминала жилую. Минимум мебели, слишком много пыли, грязные окна и затхлый запах. На первый взгляд помещение походило на офис. Несколько письменных столов были сдвинуты вместе, а на них стояли компьютеры, принтеры, ксероксы. Вдоль стены висели наскоро прибитые полки, заваленные технической и справочной литературой, тут же лежали видеокассеты и толстые канцелярские папки, набитые бумагой.
— А зачем компьютер нужен, Филипп Макарыч?
— А ты хотел, чтобы мы на месте занялись делом? В моей бригаде одни костоломы. Для них компьютер как звездное небо. А главное, хозяин не должен догадываться, что нас интересовало в его доме. Ограбление есть ограбление. Вот поэтому и монитор, и клавиатуру пришлось брать, и чемоданы со шмотьем.
Петя тем временем подключил принесенный компьютер к сети.
— И еще, Петро. В этот электронный ящик не так просто заглянуть. Пароль, код, шифр. Колдуй, парень, у тебя голова светлая. А я в соседней комнате подремлю.
Филипп забрал чемодан и ушел в спальню, где, кроме кровати, стоял телевизор и видеомагнитофон. Содержимое чемодана он высыпал на постель. В первую очередь его интересовала женская сумочка. На первый взгляд ничего удивительного в сумке не было. Все соответствовало тем атрибутам, что носят с собой дамы, желающие всегда выглядеть на должном уровне. Несколько упаковок с таблетками указывали на то, что хозяйке уже не двадцать пять и даже не тридцать. Куда необычней выглядел пистолет, вывалившийся вместе с женскими побрякушками. Боевой малокалиберный восьмизарядный браунинг с полной обоймой.
В бумажнике лежало разрешение на ношение оружия, водительское удостоверение и паспорт на имя Татьяны Михайловны Медведевой. Тридцать шесть лет. А выглядит старше. Определенный образ жизни отражается на внешности. Тут ничего не попишешь.
Филипп уже твердо знал, что не ошибся. Это она. Но он еще не знал, как воспользоваться своим открытием. Во всяком случае, его никто не торопил.
Он убрал вещи в сумочку и, взял в руки «дипломат». Помимо рабочих бумаг и писем в нем лежали фотографии Татьяны Медведевой. Сверкавшая улыбочкой, загорелая красотка снималась на фоне пальм, голубых морских волн, золотых пляжей и экзотических цветов. Филипп отбросил снимки и увлекся видеокамерой.
Ему не терпелось увидеть результат своей работы. Вынув кассету, он вставил ее в магнитофон и включил телевизор.
Устроившись на кровати, он внимательно просматривал каждый эпизод отснятого материала. Это выглядело не развлечением, а, скорее, раздумьем и размышлением. Интересное лицо с правильными чертами то и дело морщилось. Серые глаза щурились, а ровные зубы закусывали губу. Просмотрев пленку трижды, он перемотал ее на начало и, вынув кассету, убрал в карман куртки вместе с фотопленкой.
Филипп откинулся на подушку, закурил и о чем-то задумался. Пепельница наполнилась окурками, когда в комнату заглянул Петр.
— Кажется, я нашел то, что вам надо, Филипп Макарыч.
— Давай посмотрим.
Он встал с кровати и направился к двери. На голубом экране монитора светились имена, цифры и адреса.
— Вас можно поздравить с удачей, Филипп Макарыч.
— Не говори гоп!
— Этот самый Докучаев даже не счел нужным закодировать список. Самоуверенный тип.
— Ему нечего бояться, Петя, квартиры таких людей не грабят. Он прикрыт со всех сторон. К тому же никому из его группировки и в голову не приходит, что они под колпаком у ФСБ.
— Еще бы. Команда у них сильная собралась. Один другого круче. — Петя почесал подбородок. — Название они себе придумали красивое: клан «Черный лебедь». Список возглавляет Гнилов Юрий Семенович пятидесяти двух лет. Курирует комитет по цветным металлам. Тут везде стоят сноски: «Читай досье № 35». Очевидно, там мы найдем более подробные характеристики. Вторым в списке стоит ваш сегодняшний подопечный — Докучаев Виктор Константинович. Тридцать семь лет.
Предприниматель. О себе он распространяться не стал. И номера досье не имеется.
— А мы и так о нем все знаем — иначе не стали бы навещать его сегодня. Его нам транспортники сдали. С потрохами.
Петя хмыкнул.
— Спасибо ему за остальных. Смотрим третьего. Сарафанов Павел Матвеевич. Тридцать два года. Экономист и финансист. Директор банка. Женат, имеет любовницу. «Досье № 41», должность «Казначей» К.Ч.Л. А что такое К.Ч.Л.?
— Вероятно, клан «Черный лебедь».
— Похоже. Дальше. Тихомиров Михаил Абрамович. Юрист. Член Коллегии адвокатов. Пятьдесят два года. Связан с несколькими преступными группировками. «Досье № 24». Интересно получается. Себя они называют кланом, остальных преступными группировками. Какая надменность.
— Элита, — усмехнулся Филипп. — Все сливки собрались. Смотри. Вихров Константин Ильич. 33 года. Подполковник милиции в отставке. Координатор Службы безопасности. Руководитель подразделения «Киборгов».
Петя откинулся на спинку кресла.
— Любопытный тип. Подполковник в тридцать три года и уже в отставке. Ну а под «Киборгами» надо подразумевать боевиков и телохранителей. Так?
— Так, Петя, так! — Филипп внимательно взглянул на парня и усмехнулся. — А если разобраться, то ты знаешь больше моего начальства. Люди с такими знаниями долго не живут.
— Согласен, Филипп Макарович. Но о моем существовании ваше начальство ничего не знает, а вы меня не убьете. Я сын вашего покойного друга, который погиб, заслонив вас от пули. А потом, на кого вы меня променяете? Конечно, я не один такой умный, но тогда вам всех придется убирать после расшифровки каждого документа, попавшего к вам в руки. Гляньте на полки. Сколько там секретной информации. Сколько жизней. Нет, я вас не боюсь. К тому же вы друг моего отца, и я вас не подведу. Работать мне с вами нравится и платите вы хорошо и регулярно. Мы устраиваем друг друга. Или я не прав?
— Прав, Петя, прав. Найди-ка мне эти досье и распечатай. Шестерки меня не интересуют, а совет директоров «Клана» мне пригодится.
Раздался телефонный звонок. Филипп помедлил и неохотно взял трубку.
— Слушаю вас.
Низкий мужской голос спросил:
— Майор Трошин?
— Он самый. Никуда от вас не спрячешься.
— К полковнику Медведеву к шестнадцати часам.
— Будет сделано. В каком он настроении, Саша?
— Не с той ноги встал, это точно. Лучше не опаздывай.
Филипп Макарович Трошин положил трубку.
В одно мгновение мобильная группа ворвалась в квартиру. Через секунду на площадке никого не осталось, а дверь резко захлопнулась. Каждый из них знал, что ему делать. Огромная трехкомнатная квартира была разделена на зоны. Все трое вели себя так, будто вернулись к себе домой за забытыми вещами, а внизу их ждет такси.
В руках людей в масках появились сверкавшие вороненой сталью пистолеты с глушителями.
Высокий толкнул плечом дверь и оказался в спальне.
— Лежать, суки, на месте! Одно движение — мозги навылет, — прохрипел зычный баритон.
Такое и в страшном сне не привидится, а уж когда ты занимаешься любовью с фигуристой красоткой, и вовсе сдохнуть недолго.
Мужчина на кровати подпрыгнул и едва не свалился на пол. Женщина прикрыла лицо руками и завизжала.
— Заткни пасть, стерва! — рявкнул налетчик, направляя ствол с глушителем в лицо женщины.
Крик оборвался, будто кто-то выдернул провод из розетки и телевизор заглох.
Добротный дом сталинских времен на Калужской площади умел хранить свои тайны. Четырехслойная кирпичная кладка не могла довести до ушей соседей ненужный шум.
Они лежали не двигаясь и с содроганием ждали своей участи. Хозяину на вид было не больше сорока, но рыхлое тело, двойной подбородок и лишний жирок делали его похожим на выброшенного на берег тюленя. Черные влажные глаза молили о пощаде.
Она выглядела интересней. Обнаженная дива могла отвлечь любого разбойника от работы. Налетчик на какое-то время притих. В воздухе повисла пауза. Вряд ли его внимание привлекла красивая грудь и стройные ноги с крутыми бедрами. Он смотрел ей в лицо и покрывался потом. Серые глаза щурились под маской.
Растерянность длилась недолго. Женщина пришла в себя гораздо раньше мужчины.
Испуг в ее карих глазах сменился ненавистью, но дар речи к ней так и не вернулся. Самоуверенная особа, с характером! Такие в шлюхи не идут. Они сами выбирают себе самцов. Вот только неясно, что она нашла в этом бесформенном куске сала?
Мысли налетчика оборвал его сообщник. В спальне появился еще один тип в маске.
— У нас все готово, — глухо буркнул он.
— Держи их на мушке. Я загляну в закрома.
Высокий убрал пистолет за пояс брюк и направился к шкафу-купе, расположенному вдоль левой стены. Его место занял напарник.
Обыск проходил без особой спешки, высокий будто знал, где что искать, и извлекал из шкафа самое ценное: кинокамеру, фотоаппарат, целлофановый пакет с несколькими пачками зеленых купюр, портфель-дипломат. Он даже не открыл его.
Всю добычу вор сложил в чемодан, из которого высыпал груду сорочек, и собрался закрыть его, но на секунду замер. Сквозь черную прорезь маски мелькнула ровная белая полоска зубов. Что это было? Улыбка, ухмылка или волчий оскал?!
Он достал из чемодана кинокамеру и проверил, есть ли в ней кассета.
— Будем снимать порнуху на память о встрече, — твердым тоном заявил высокий. — А ну, самец, залезай на свою телку.
Огонек видеокамеры зажегся. Женщина прикрыла лицо руками, а толстяк заерзал на простыне.
— Не могу! — заявил он, едва не плача. — Не могу!
Высокий менял ракурс и обходил вокруг кровати. Женщина рыдала и отмахивалась от камеры, а он все снимал и снимал. Толстяк скулил как побитый пес, и смотрел в объектив, будто видел перед собой ствол револьвера.
Съемка закончилась, и видеокамеру сменил фотоаппарат. Кадр щелкал за кадром.
Спектакль закончился печально. Любовников Стащили на пол и приковали наручниками к трубе отопления. Их сковали вместе. Теперь они даже встать не могли и сидели голыми на полированном паркете.
Налетчики ушли оборвав телефонные провода и прихватив с собой сотовый телефон. Дверь заперли ключами, которые изъяли из кармана хозяина, а также прихватили сумочку женщины, не удосужившись проверить ее содержимое.
Внизу, у подъезда, их ждала цельнометаллическая «газель». Вещей унесли немного. Самым громоздким оказался компьютер, но его вынесли в первую очередь, в то время когда любитель эротического кино занимался съемкой.
Загружались без спешки и без вороватой оглядки. Никому и в голову не могло прийти, что в доме произошло ограбление. Правда, и свидетелей нашлось бы немного. Женщина с собакой и детишки на игровой площадке. В полдень люди заняты работой или хозяйством.
Машина выехала на Ленинский проспект и повернула в сторону центра. Трое налетчиков и шофер молчали. Операция заняла куда больше времени, чем на нее отводилось. Никто не рассчитывал, что одному из участников команды вздумается снимать кино на видеокамеру и щелкать фотоаппаратом.
Когда машина выехала на бульварное кольцо у Мясницкой улицы и свернула к Трубной площади, ерзавший на заднем сиденье коренастый мужичок повернулся к высокому и тихо сказал:
— У меня из башки не выходит эта баба, Филя. Определенно я ее где-то видел. Но где? Не могу вспомнить. Зачем ты ее фотографировал?
— Заткнись, Яша. Лучше, если ты забудешь и о бабе, и о сегодняшней операции. За такие фокусы нас по головке не погладят.
«Газель» свернула на Цветной бульвар и заехала в старый московский дворик.
Высокий достал из кармана целлофановый пакет с украденными долларами и передал коренастому.
— Пересчитай бабки, подели на четыре части и раздай. Мою долю принесешь мне вечером. А сейчас — быстро вещи наверх и сматывайтесь.
Возле подъезда, где остановилась машина, сидела шеренга старушек и внимательно разглядывала, как крепкие мужчины выгрузили вещи из салона «газели» и внесли их в подъезд.
— Переезжают, что ли? — спросила одна из старушек.
— Купили чего-то, — ответила уверенным голосом самая полная. — Тот паренек, что повыше других, квартиру Харитоновых снимает. Поди уж полгода, как живет здесь.
Тихий, вежливый такой, баб не водит. Пьяным я его тоже не видела.
— Это Харитоновы с седьмого этажа, что за границу уехали?
— А то кто же. Они к себе кого попало в дом не пустят. Знакомец ихний, очевидно.
На седьмом этаже лифт остановился. Мужчины вытащили вещи на лестничную площадку и оставили их у дверей квартиры.
— Все, мальчики, свободны, остальное я сделаю сам.
Бригада вернулась в лифт, и кабина поехала вниз. Высокий трижды нажал на кнопку звонка. Спустя несколько секунд дверь раскрылась. На пороге появился сутуловатый молодой парень лет двадцати семи с короткой стрижкой и оттопыренными ушами. Он казался очень толстым и неуклюжим.
— Помоги, Петя, затащить хлам в дом. Устал я.
Двухкомнатная квартира мало напоминала жилую. Минимум мебели, слишком много пыли, грязные окна и затхлый запах. На первый взгляд помещение походило на офис. Несколько письменных столов были сдвинуты вместе, а на них стояли компьютеры, принтеры, ксероксы. Вдоль стены висели наскоро прибитые полки, заваленные технической и справочной литературой, тут же лежали видеокассеты и толстые канцелярские папки, набитые бумагой.
— А зачем компьютер нужен, Филипп Макарыч?
— А ты хотел, чтобы мы на месте занялись делом? В моей бригаде одни костоломы. Для них компьютер как звездное небо. А главное, хозяин не должен догадываться, что нас интересовало в его доме. Ограбление есть ограбление. Вот поэтому и монитор, и клавиатуру пришлось брать, и чемоданы со шмотьем.
Петя тем временем подключил принесенный компьютер к сети.
— И еще, Петро. В этот электронный ящик не так просто заглянуть. Пароль, код, шифр. Колдуй, парень, у тебя голова светлая. А я в соседней комнате подремлю.
Филипп забрал чемодан и ушел в спальню, где, кроме кровати, стоял телевизор и видеомагнитофон. Содержимое чемодана он высыпал на постель. В первую очередь его интересовала женская сумочка. На первый взгляд ничего удивительного в сумке не было. Все соответствовало тем атрибутам, что носят с собой дамы, желающие всегда выглядеть на должном уровне. Несколько упаковок с таблетками указывали на то, что хозяйке уже не двадцать пять и даже не тридцать. Куда необычней выглядел пистолет, вывалившийся вместе с женскими побрякушками. Боевой малокалиберный восьмизарядный браунинг с полной обоймой.
В бумажнике лежало разрешение на ношение оружия, водительское удостоверение и паспорт на имя Татьяны Михайловны Медведевой. Тридцать шесть лет. А выглядит старше. Определенный образ жизни отражается на внешности. Тут ничего не попишешь.
Филипп уже твердо знал, что не ошибся. Это она. Но он еще не знал, как воспользоваться своим открытием. Во всяком случае, его никто не торопил.
Он убрал вещи в сумочку и, взял в руки «дипломат». Помимо рабочих бумаг и писем в нем лежали фотографии Татьяны Медведевой. Сверкавшая улыбочкой, загорелая красотка снималась на фоне пальм, голубых морских волн, золотых пляжей и экзотических цветов. Филипп отбросил снимки и увлекся видеокамерой.
Ему не терпелось увидеть результат своей работы. Вынув кассету, он вставил ее в магнитофон и включил телевизор.
Устроившись на кровати, он внимательно просматривал каждый эпизод отснятого материала. Это выглядело не развлечением, а, скорее, раздумьем и размышлением. Интересное лицо с правильными чертами то и дело морщилось. Серые глаза щурились, а ровные зубы закусывали губу. Просмотрев пленку трижды, он перемотал ее на начало и, вынув кассету, убрал в карман куртки вместе с фотопленкой.
Филипп откинулся на подушку, закурил и о чем-то задумался. Пепельница наполнилась окурками, когда в комнату заглянул Петр.
— Кажется, я нашел то, что вам надо, Филипп Макарыч.
— Давай посмотрим.
Он встал с кровати и направился к двери. На голубом экране монитора светились имена, цифры и адреса.
— Вас можно поздравить с удачей, Филипп Макарыч.
— Не говори гоп!
— Этот самый Докучаев даже не счел нужным закодировать список. Самоуверенный тип.
— Ему нечего бояться, Петя, квартиры таких людей не грабят. Он прикрыт со всех сторон. К тому же никому из его группировки и в голову не приходит, что они под колпаком у ФСБ.
— Еще бы. Команда у них сильная собралась. Один другого круче. — Петя почесал подбородок. — Название они себе придумали красивое: клан «Черный лебедь». Список возглавляет Гнилов Юрий Семенович пятидесяти двух лет. Курирует комитет по цветным металлам. Тут везде стоят сноски: «Читай досье № 35». Очевидно, там мы найдем более подробные характеристики. Вторым в списке стоит ваш сегодняшний подопечный — Докучаев Виктор Константинович. Тридцать семь лет.
Предприниматель. О себе он распространяться не стал. И номера досье не имеется.
— А мы и так о нем все знаем — иначе не стали бы навещать его сегодня. Его нам транспортники сдали. С потрохами.
Петя хмыкнул.
— Спасибо ему за остальных. Смотрим третьего. Сарафанов Павел Матвеевич. Тридцать два года. Экономист и финансист. Директор банка. Женат, имеет любовницу. «Досье № 41», должность «Казначей» К.Ч.Л. А что такое К.Ч.Л.?
— Вероятно, клан «Черный лебедь».
— Похоже. Дальше. Тихомиров Михаил Абрамович. Юрист. Член Коллегии адвокатов. Пятьдесят два года. Связан с несколькими преступными группировками. «Досье № 24». Интересно получается. Себя они называют кланом, остальных преступными группировками. Какая надменность.
— Элита, — усмехнулся Филипп. — Все сливки собрались. Смотри. Вихров Константин Ильич. 33 года. Подполковник милиции в отставке. Координатор Службы безопасности. Руководитель подразделения «Киборгов».
Петя откинулся на спинку кресла.
— Любопытный тип. Подполковник в тридцать три года и уже в отставке. Ну а под «Киборгами» надо подразумевать боевиков и телохранителей. Так?
— Так, Петя, так! — Филипп внимательно взглянул на парня и усмехнулся. — А если разобраться, то ты знаешь больше моего начальства. Люди с такими знаниями долго не живут.
— Согласен, Филипп Макарович. Но о моем существовании ваше начальство ничего не знает, а вы меня не убьете. Я сын вашего покойного друга, который погиб, заслонив вас от пули. А потом, на кого вы меня променяете? Конечно, я не один такой умный, но тогда вам всех придется убирать после расшифровки каждого документа, попавшего к вам в руки. Гляньте на полки. Сколько там секретной информации. Сколько жизней. Нет, я вас не боюсь. К тому же вы друг моего отца, и я вас не подведу. Работать мне с вами нравится и платите вы хорошо и регулярно. Мы устраиваем друг друга. Или я не прав?
— Прав, Петя, прав. Найди-ка мне эти досье и распечатай. Шестерки меня не интересуют, а совет директоров «Клана» мне пригодится.
Раздался телефонный звонок. Филипп помедлил и неохотно взял трубку.
— Слушаю вас.
Низкий мужской голос спросил:
— Майор Трошин?
— Он самый. Никуда от вас не спрячешься.
— К полковнику Медведеву к шестнадцати часам.
— Будет сделано. В каком он настроении, Саша?
— Не с той ноги встал, это точно. Лучше не опаздывай.
Филипп Макарович Трошин положил трубку.
2.
Она посмотрела на него умоляющими глазами.
— Неужели ты ничего не можешь сделать? И это называется мужик!
— Заткнись, Татьяна! Мне надоело твое нытье. То она орет как недорезанная, то ревет белугой, то рявкает как пес. Никому еще не удавалось разорвать наручники.
Они сидели на полу обнаженные и беспомощные. Их руки сковывали стальные браслеты, перекинутые через трубу.
— И что нам теперь — подыхать так?
— Выбей стекло в окне и зови на помощь!
— Ты с ума сошел? Кого звать? Ты хочешь, чтобы сюда налетели коршуны из ментуры и застали меня с тобой в таком виде? Я скорее сдохну, чем засвечусь перед ментами.
Он усмехнулся.
— За себя боишься или за мужа? Представь себе, как сюда приезжает съемочная группа «Дорожного патруля» или «Дежурной части» и берет у голой жены полковника ФСБ интервью: «Не скажите ли, Татьяна Михайловна, кто сковал вас стальными узами с теневым предпринимателем Виктором Докучаевым, который давно находится под наблюдением вашего мужа? И не вы ли ему рассказали об этом?»
— Идиот! Ты идиот, Витя! Ты обязан нас высвободить. Делай что-нибудь, не сиди как пень гнилой!
— Если я встану, то оторву тебе руку.
Женщина всхлипнула.
— Он же меня убьет! Вовка ревнивый, как черт! Он меня к нашему коту ревнует.
— Не без оснований. Иметь жену на пятнадцать лет моложе себя — все естественно.
— Витечка, миленький, любимый мой, придумай что-нибудь. Мне необходимо вырваться. Понимаешь? Эти скоты сумку мою украли, а там все документы и еще кое-что. Я влипла по самые уши.
— Не паникуй, детка. В шесть вечера придет домработница. Мы выберемся. Придется подождать. Любовь требует жертв.
Картина выглядела забавной, если посмотреть со стороны, но только не для тех, кто оказался в такой пикантной ситуации. Докучаев пока еще не догадывался, что из его кабинета похищен компьютер. Сейчас он ломал себе голову, кто мог быть наводчиком. В доме работали не простые люди, профессионалы. Уж он-то понимал толк в этих делах. Таня Медведева с ее бабскими проблемами меньше всего интересовала его в данный момент. Эта змея из любой ситуации выскользнет.
Докучаев любил иметь дело со стервами, если они не задевали струн его души, а на сегодняшний день таких женщин на горизонте не просматривалось.
— Садись, майор, докладывай.
— Владимир Сергеевич, все факты подтверждаются. Собранные материалы по переправке цветных металлов за кордон и о его зарубежных счетах — это факт неоспоримый. Что касается соучастников Гнилова, то тут картина другая.
Документация безупречная, но, как мне кажется, брать Гнилова рано. Нам удалось прижать к стенке нескольких чиновников разного ранга, и они дали согласие на сотрудничество. Сейчас я не буду вдаваться в подробности, вы все узнаете из отчета, а доложу по сути.
Гнилов создал группировку под громким названием «Черный лебедь». В костяк группировки входят солидные люди. Сарафанов Павел Матвеевич — один из крупных банкиров столицы. Не исключено, что деньги за кордон перекачивались С его помощью. Почти наверняка. Он часто выезжает в Швейцарию, Германию, Швецию, Финляндию, Испанию. Человек с большими связями и капиталом. С налоговыми органами неприятностей не имеет. Тихомиров Михаил Абрамович, адвокат. Как мы думаем, он и ведет все дела группировки. Очень опытный юрист. За последние три года выиграл шесть дел в суде. В итоге главари нескольких наиболее влиятельных группировок гуляют на свободе. Слухи не входят в нашу компетенцию, но они подтверждают профессионализм Тихомирова. Он берет бешеные деньги и если проигрывает дело, то платит залог за обвиняемого из своего кармана, и того отпускают. Причем сумма залога может быть фантастической. Решение суда не оспаривается. В итоге он добивается нужного результата. Далее. Пичугин Григорий Яковлевич. Заместитель начальника таможенного терминала. Тут, как вы понимаете, связь с Гниловым очевидна. Надо сказать, что за последние три года сменилось четыре начальника и всех сняли за серьезные нарушения в работе, однако Пичугин как был замом, так им и остался. Все неприятности обходят его стороной.
И конечно, в таком деле не обойтись без прикрытия силовой структуры. Ею руководит бывший подполковник спецназа Вихров Константин Ильич. Уволен из милиции за взятки. Опытный боевик. Руководит охранным агентством «Щит». Но это, как понимаете, ширма…
Трошин еще долго рассказывал о клане «Черный лебедь», но ни разу не упомянул имя Докучаева, которого он навестил утром, застав в постели предпринимателя жену своего начальника.
Медведев выслушал доклад майора с холодным выражением лица.
— Ты тут, майор, говорил о слухах. Ты прав, это определение не входит в нашу терминологию. Но ходят по управлению упорные слухи, будто ты действуешь недозволенными законом методами. Если эти слухи подтвердятся, то пощады не жди.
А со своими стукачами оформи официальные отношения. Слишком они осведомленные и не в меру говорливые. Стукач — это тот же наводчик, но не свидетель. Нам нужны факты. По доносам людей не привлекают к ответственности. Эти времена прошли.
Если группировка Гнилова не миф, то такое дело за неделю или месяц не раскрутишь. Как только ты представишь документальное подтверждение своим выводам, получишь подкрепление. И вот еще что. По некоторым данным, только Гнилов получил на аферах с цветметом более семидесяти миллионов долларов.
Трудно поверить, что такую сумму легко переправить за кордон, даже если сделки проходили на территории других стран.
— Есть еще один человек в группировке Гнилова. Его имя пока не установлено. Деньги вкладывались в землю. Наше родное Подмосковье кишит коттеджными городками. Огромная часть земель принадлежит клану «Черный лебедь».
— Клану?
— Так они себя называют. И есть неподтвержденные пока факты о покупке земель в Испании и на Кипре. Эти люди не держат деньги в чулке. Разве что небольшая сумма для дачи взяток и выплаты гонораров шестеркам.
— Ладно, Трошин. Будем подключать к работе смежников. Но для доклада наверху мне нужны факты, иначе мы это дело не раскрутим на должном уровне.
— Факты будут.
Майор встал.
Возвращаясь из управления домой на своей новенькой «девятке», Трошин пытался понять вот что: если Медведев решил подбросить ему «помощь», то такой шаг можно рассматривать двояко. Либо над ним хотят устоновить надзор, либо…
Тут хватало вариантов.
— Привет тебе от Кадилы, Марфута. Жалуется козырной наш, что будто бы ты его забыл. Кинуть дядю решил?.
— Не забыл я его, — сдавленно прохрипел Марфута. — Поиздержался малость.
— Слушай меня, фраер гнусный: если через неделю десять кусков зелени не выложишь, живьем закопаем. Ты Кадилу знаешь: он туфту не гонит. Сказал — сделает.
— Понял, отпусти.
— Неделя. Либо насест, либо крест.
Они растворились в темноте столь же быстро, как выпрыгнули из нее. Марфута снял кепку и вытер пот рукавом куртки. У него пересохло во рту, а к горлу подступила тошнота. Он оттолкнулся от стены и устало побрел дальше.
Никуда от Кадилы не денешься. Везде достанет. Рано он устроил себе передышку.
Бег на длинные дистанции еще не закончился.
Марфута зашел в подъезд своего дома и поднялся на третий этаж. Открыв дверь, он перешагнул порог и нажал кнопку выключателя. Свет не зажегся, В конце коридрра, шагах в пяти, вспыхнул луч фонаря и ослепил его.
— Не дергайся, парень, у меня в руках десятизарядный ствол. Курок взведен.
Закрой дверь левой рукой, а правую убери за голову.
Он не стал спорить и выполнил приказ. Еще не оправившись от одного сюрприза, он наткнулся на следующий.
Левую руку за голову и вперед! Посреди кухни стоял табурет, куда ему и было приказано сесть. Он сел. Голос человека, отдававшего приказы, звучал глухо, будто тот разговаривал через шарф. Фонарь он держал на уровне живота, и косой свет задевал сверкавший никель пистолета зарубежного образца.
— Что вам от меня надо? Точно могу сказать, что я вас не знаю. Родственник обиженного?
— Зато я тебя знаю. Мочкин Евгений Романович. Двадцать восемь лет. Кличка Марфута. Служил в первую чеченскую кампанию под командованием майора Сомова.
Был снайпером, подрывником, списан по ранению. Год назад проходил по делу банды Сапожникова в Саратове. Отделался легким испугом, получил условный срок.
Говорят, что неспроста тебя оградили от решетки. В Москве попал под крыло Кадилы, а теперь и он тебя ищет. Должок за тобой.
— Вам-то что до всего этого?
На секунду Марфута подумал, что его гость не так страшен, как хочет показаться. Стоит отклониться в сторону, выхватить из-под себя табурет — и не составит особого труда размозжить ему башку. Вряд ли тот откроет стрельбу. С бедра трудно попасть из крупного калибра, и шуму без глушителя не оберешься. А пушку он не бросит. Даже перчатки не надел, козел! Но Марфута решил не спешить.
Вывернуться он всегда успеет. Он хотел знать, какие на этот раз ему выдвинут требования.
— Так вот, Евгений, есть у меня для тебя работа на долгосрочной основе.
Будешь людишек на тот свет отправлять. Тех, на кого укажу.
Марфута усмехнулся:
— Я не профессионал. Засыплюсь. Убить нетрудно, дело привычное, но тут еще и мозги нужны, а не только зоркий глаз, твердая рука и решительность.
— Знаю. План действий будешь разрабатывать не ты. Твое дело в точности выполнять инструкции. Секундная готовность, миллиметровая притирка — и осечек не будет. За первую голову получишь десять тысяч баксов. За вторую двенадцать, потом пятнадцать, двадцать — и по возрастающей.
— Не хило!
— Но и работа не подъездная. Инструкции будешь получать на почте. За тобой абонентный ящик № 8.
Гость достал маленький ключик и положил его на кухонный стол.
— Наведываться будешь туда два раза в день: утром и вечером.
— Когда начнем?
— Не торопись. Все в свое время.
— Вы можете дать аванс за первое дело?
Темный силуэт шевельнулся, и из черного плаща показался конверт. Гость положил его рядом с ключом.
— Десять штук. Плачу вперед за первую фишку. Это прибавит тебе духу. Учти: никакой самодеятельности. За тебя думают головы с хорошими мозгами. Ты только выполняешь приказы. Деньги будешь получать на следующий день после выполнения задания. Первый гонорар — исключение, а не правило. А теперь сиди на месте и не трепыхайся. Больше ты меня не увидишь.
Мрачная фигура развернулась и направилась к выходу. У двери голос гостя произнес:
— Вверни на место пробки — они лежат в кармане твоей куртки.
Он вышел из подъезда и сел в ожидавший его «мерседес». Машина тут же сорвалась с места и выехала со двора.
Шофер оглянулся и спросил хозяина:
— Куда едем, Павел Матвеевич?
— Гостиница «Космос».
Номер 1469 в гостинице «Космос» был арендован на постоянной основе фирмой «Олимп». Существовала такая фирма или нет, мало кого интересовало. Адвокат появился здесь заранее и к приходу Павла Матвеевича Сарафанова уепел накрыть стол. Коньяк, шампанское, деликатесы и фрукты. Так обычно встречают дорогих любовниц, но Тихомирова женщины не интересовали, он предпочитал юношей до двадцати лет. В пятьдесят два года его пыл заметно угас, и теперь он больше уделял времени делам, чем утехам.
— Неужели ты ничего не можешь сделать? И это называется мужик!
— Заткнись, Татьяна! Мне надоело твое нытье. То она орет как недорезанная, то ревет белугой, то рявкает как пес. Никому еще не удавалось разорвать наручники.
Они сидели на полу обнаженные и беспомощные. Их руки сковывали стальные браслеты, перекинутые через трубу.
— И что нам теперь — подыхать так?
— Выбей стекло в окне и зови на помощь!
— Ты с ума сошел? Кого звать? Ты хочешь, чтобы сюда налетели коршуны из ментуры и застали меня с тобой в таком виде? Я скорее сдохну, чем засвечусь перед ментами.
Он усмехнулся.
— За себя боишься или за мужа? Представь себе, как сюда приезжает съемочная группа «Дорожного патруля» или «Дежурной части» и берет у голой жены полковника ФСБ интервью: «Не скажите ли, Татьяна Михайловна, кто сковал вас стальными узами с теневым предпринимателем Виктором Докучаевым, который давно находится под наблюдением вашего мужа? И не вы ли ему рассказали об этом?»
— Идиот! Ты идиот, Витя! Ты обязан нас высвободить. Делай что-нибудь, не сиди как пень гнилой!
— Если я встану, то оторву тебе руку.
Женщина всхлипнула.
— Он же меня убьет! Вовка ревнивый, как черт! Он меня к нашему коту ревнует.
— Не без оснований. Иметь жену на пятнадцать лет моложе себя — все естественно.
— Витечка, миленький, любимый мой, придумай что-нибудь. Мне необходимо вырваться. Понимаешь? Эти скоты сумку мою украли, а там все документы и еще кое-что. Я влипла по самые уши.
— Не паникуй, детка. В шесть вечера придет домработница. Мы выберемся. Придется подождать. Любовь требует жертв.
Картина выглядела забавной, если посмотреть со стороны, но только не для тех, кто оказался в такой пикантной ситуации. Докучаев пока еще не догадывался, что из его кабинета похищен компьютер. Сейчас он ломал себе голову, кто мог быть наводчиком. В доме работали не простые люди, профессионалы. Уж он-то понимал толк в этих делах. Таня Медведева с ее бабскими проблемами меньше всего интересовала его в данный момент. Эта змея из любой ситуации выскользнет.
Докучаев любил иметь дело со стервами, если они не задевали струн его души, а на сегодняшний день таких женщин на горизонте не просматривалось.
***
Полковник Медведев выглядел усталым и хмурым. Трошин редко видел своего начальника в хорошем настроении. За последние два-три года мужик здорово сдал, будто его надломили. Высококлассный профессионал превратился в вялого, ворчливого старика, и лишь пронизывающий острый взгляд черных глаз оставался твердым и уверенным.— Садись, майор, докладывай.
— Владимир Сергеевич, все факты подтверждаются. Собранные материалы по переправке цветных металлов за кордон и о его зарубежных счетах — это факт неоспоримый. Что касается соучастников Гнилова, то тут картина другая.
Документация безупречная, но, как мне кажется, брать Гнилова рано. Нам удалось прижать к стенке нескольких чиновников разного ранга, и они дали согласие на сотрудничество. Сейчас я не буду вдаваться в подробности, вы все узнаете из отчета, а доложу по сути.
Гнилов создал группировку под громким названием «Черный лебедь». В костяк группировки входят солидные люди. Сарафанов Павел Матвеевич — один из крупных банкиров столицы. Не исключено, что деньги за кордон перекачивались С его помощью. Почти наверняка. Он часто выезжает в Швейцарию, Германию, Швецию, Финляндию, Испанию. Человек с большими связями и капиталом. С налоговыми органами неприятностей не имеет. Тихомиров Михаил Абрамович, адвокат. Как мы думаем, он и ведет все дела группировки. Очень опытный юрист. За последние три года выиграл шесть дел в суде. В итоге главари нескольких наиболее влиятельных группировок гуляют на свободе. Слухи не входят в нашу компетенцию, но они подтверждают профессионализм Тихомирова. Он берет бешеные деньги и если проигрывает дело, то платит залог за обвиняемого из своего кармана, и того отпускают. Причем сумма залога может быть фантастической. Решение суда не оспаривается. В итоге он добивается нужного результата. Далее. Пичугин Григорий Яковлевич. Заместитель начальника таможенного терминала. Тут, как вы понимаете, связь с Гниловым очевидна. Надо сказать, что за последние три года сменилось четыре начальника и всех сняли за серьезные нарушения в работе, однако Пичугин как был замом, так им и остался. Все неприятности обходят его стороной.
И конечно, в таком деле не обойтись без прикрытия силовой структуры. Ею руководит бывший подполковник спецназа Вихров Константин Ильич. Уволен из милиции за взятки. Опытный боевик. Руководит охранным агентством «Щит». Но это, как понимаете, ширма…
Трошин еще долго рассказывал о клане «Черный лебедь», но ни разу не упомянул имя Докучаева, которого он навестил утром, застав в постели предпринимателя жену своего начальника.
Медведев выслушал доклад майора с холодным выражением лица.
— Ты тут, майор, говорил о слухах. Ты прав, это определение не входит в нашу терминологию. Но ходят по управлению упорные слухи, будто ты действуешь недозволенными законом методами. Если эти слухи подтвердятся, то пощады не жди.
А со своими стукачами оформи официальные отношения. Слишком они осведомленные и не в меру говорливые. Стукач — это тот же наводчик, но не свидетель. Нам нужны факты. По доносам людей не привлекают к ответственности. Эти времена прошли.
Если группировка Гнилова не миф, то такое дело за неделю или месяц не раскрутишь. Как только ты представишь документальное подтверждение своим выводам, получишь подкрепление. И вот еще что. По некоторым данным, только Гнилов получил на аферах с цветметом более семидесяти миллионов долларов.
Трудно поверить, что такую сумму легко переправить за кордон, даже если сделки проходили на территории других стран.
— Есть еще один человек в группировке Гнилова. Его имя пока не установлено. Деньги вкладывались в землю. Наше родное Подмосковье кишит коттеджными городками. Огромная часть земель принадлежит клану «Черный лебедь».
— Клану?
— Так они себя называют. И есть неподтвержденные пока факты о покупке земель в Испании и на Кипре. Эти люди не держат деньги в чулке. Разве что небольшая сумма для дачи взяток и выплаты гонораров шестеркам.
— Ладно, Трошин. Будем подключать к работе смежников. Но для доклада наверху мне нужны факты, иначе мы это дело не раскрутим на должном уровне.
— Факты будут.
Майор встал.
Возвращаясь из управления домой на своей новенькой «девятке», Трошин пытался понять вот что: если Медведев решил подбросить ему «помощь», то такой шаг можно рассматривать двояко. Либо над ним хотят устоновить надзор, либо…
Тут хватало вариантов.
***
Его прижали к холодной кирпичной стене дома в подворотне. Он здесь всегда проходил, когда возвращался из пивного бара домой. Сопротивляться не имело смысла: четверо быков с мордами бульдогов и приставленный к горлу нож.— Привет тебе от Кадилы, Марфута. Жалуется козырной наш, что будто бы ты его забыл. Кинуть дядю решил?.
— Не забыл я его, — сдавленно прохрипел Марфута. — Поиздержался малость.
— Слушай меня, фраер гнусный: если через неделю десять кусков зелени не выложишь, живьем закопаем. Ты Кадилу знаешь: он туфту не гонит. Сказал — сделает.
— Понял, отпусти.
— Неделя. Либо насест, либо крест.
Они растворились в темноте столь же быстро, как выпрыгнули из нее. Марфута снял кепку и вытер пот рукавом куртки. У него пересохло во рту, а к горлу подступила тошнота. Он оттолкнулся от стены и устало побрел дальше.
Никуда от Кадилы не денешься. Везде достанет. Рано он устроил себе передышку.
Бег на длинные дистанции еще не закончился.
Марфута зашел в подъезд своего дома и поднялся на третий этаж. Открыв дверь, он перешагнул порог и нажал кнопку выключателя. Свет не зажегся, В конце коридрра, шагах в пяти, вспыхнул луч фонаря и ослепил его.
— Не дергайся, парень, у меня в руках десятизарядный ствол. Курок взведен.
Закрой дверь левой рукой, а правую убери за голову.
Он не стал спорить и выполнил приказ. Еще не оправившись от одного сюрприза, он наткнулся на следующий.
Левую руку за голову и вперед! Посреди кухни стоял табурет, куда ему и было приказано сесть. Он сел. Голос человека, отдававшего приказы, звучал глухо, будто тот разговаривал через шарф. Фонарь он держал на уровне живота, и косой свет задевал сверкавший никель пистолета зарубежного образца.
— Что вам от меня надо? Точно могу сказать, что я вас не знаю. Родственник обиженного?
— Зато я тебя знаю. Мочкин Евгений Романович. Двадцать восемь лет. Кличка Марфута. Служил в первую чеченскую кампанию под командованием майора Сомова.
Был снайпером, подрывником, списан по ранению. Год назад проходил по делу банды Сапожникова в Саратове. Отделался легким испугом, получил условный срок.
Говорят, что неспроста тебя оградили от решетки. В Москве попал под крыло Кадилы, а теперь и он тебя ищет. Должок за тобой.
— Вам-то что до всего этого?
На секунду Марфута подумал, что его гость не так страшен, как хочет показаться. Стоит отклониться в сторону, выхватить из-под себя табурет — и не составит особого труда размозжить ему башку. Вряд ли тот откроет стрельбу. С бедра трудно попасть из крупного калибра, и шуму без глушителя не оберешься. А пушку он не бросит. Даже перчатки не надел, козел! Но Марфута решил не спешить.
Вывернуться он всегда успеет. Он хотел знать, какие на этот раз ему выдвинут требования.
— Так вот, Евгений, есть у меня для тебя работа на долгосрочной основе.
Будешь людишек на тот свет отправлять. Тех, на кого укажу.
Марфута усмехнулся:
— Я не профессионал. Засыплюсь. Убить нетрудно, дело привычное, но тут еще и мозги нужны, а не только зоркий глаз, твердая рука и решительность.
— Знаю. План действий будешь разрабатывать не ты. Твое дело в точности выполнять инструкции. Секундная готовность, миллиметровая притирка — и осечек не будет. За первую голову получишь десять тысяч баксов. За вторую двенадцать, потом пятнадцать, двадцать — и по возрастающей.
— Не хило!
— Но и работа не подъездная. Инструкции будешь получать на почте. За тобой абонентный ящик № 8.
Гость достал маленький ключик и положил его на кухонный стол.
— Наведываться будешь туда два раза в день: утром и вечером.
— Когда начнем?
— Не торопись. Все в свое время.
— Вы можете дать аванс за первое дело?
Темный силуэт шевельнулся, и из черного плаща показался конверт. Гость положил его рядом с ключом.
— Десять штук. Плачу вперед за первую фишку. Это прибавит тебе духу. Учти: никакой самодеятельности. За тебя думают головы с хорошими мозгами. Ты только выполняешь приказы. Деньги будешь получать на следующий день после выполнения задания. Первый гонорар — исключение, а не правило. А теперь сиди на месте и не трепыхайся. Больше ты меня не увидишь.
Мрачная фигура развернулась и направилась к выходу. У двери голос гостя произнес:
— Вверни на место пробки — они лежат в кармане твоей куртки.
Он вышел из подъезда и сел в ожидавший его «мерседес». Машина тут же сорвалась с места и выехала со двора.
Шофер оглянулся и спросил хозяина:
— Куда едем, Павел Матвеевич?
— Гостиница «Космос».
Номер 1469 в гостинице «Космос» был арендован на постоянной основе фирмой «Олимп». Существовала такая фирма или нет, мало кого интересовало. Адвокат появился здесь заранее и к приходу Павла Матвеевича Сарафанова уепел накрыть стол. Коньяк, шампанское, деликатесы и фрукты. Так обычно встречают дорогих любовниц, но Тихомирова женщины не интересовали, он предпочитал юношей до двадцати лет. В пятьдесят два года его пыл заметно угас, и теперь он больше уделял времени делам, чем утехам.