Страница:
Настя подошла к креслу и кашлянула, но мужчина не отреагировал. Накрывшись пледом по плечи, он, склонив голову вперед, просто крепко спал.
— Извините за вторжение. Мне надо…
Она нагнулась, взяла его за плечо, плед упал. На белой рубашке у сердца растеклось кровавое пятно. Хозяин был мертв. Настя присела на корточки и взяла его за руку. Она была теплой, а кровь даже не успела подсохнуть.
Рядом на столике лежали бежевая фетровая шляпа и складной зонт.
Внезапно в комнату ворвался сквозняк. Открытая дверь, ведущая на солярий, захлопнулась. Тут же послышался второй стук — из коридора. Похоже, хлопнула входная дверь внизу.
Настя вновь схватилась за пистолет и бросилась вниз. Едва не загремев с лестницы, она все же добежала до выхода, при этом ей пришлось сбросить туфли на каблуках.
Дверь не открылась, а девушка чуть было не сломала себе плечо с наскока.
Все просто, ее заперли! Окна первого этажа на решетках. Обычная ловушка. Настя пулей взлетела на второй этаж и, выскочив на солярий через комнату с трупом, спрыгнула вниз на мягкую землю. Не очень удачно. Ногу все же подвернула, но не сильно. Сейчас не до боли. Настя, как гончий пес, рвалась вперед. Совсем стемнело, ориентиров никаких, луч фонаря зайчиком прыгал по кочкам.
Пробежав пару десятков метров, она замерла, как вкопанная. Ни ее машины, ни Таисии на месте не оказалось. Что называется: «Во поле березонька стояла» по имени Настя Ковальская с пистолетом в одной руке, фонарем в другой и разодранными колготками на ногах.
— Вот сучка!
Этим она высказала ход своих мыслей.
Минут двадцать отдыха на пенечке, потом альпинистское восхождение на солярий, где осталась ее сумка, сотовый телефон и десять минут неразборчивой речи вперемежку с матом и агрессии львицы оттого, что ее не понимают.
Она звонила все тому же майору Марецкому на Петровку.
— Ты идиот, Степа. Если я вызову местную ментуру, то меня же и сцапают. А мне еще эту тварь найти надо и ее сообщника. Ты можешь понять, что меня подставили?! Убит этот хмырь, о котором я просила тебя навести справки. Срочно объяви мою машину в розыск, пока они далеко не удрали, собери толковых ребят и приезжай сюда на дачу. Я жду, и хватит идиотских вопросов… Да при чем тут Метлицкий, я даже понятия не имею где он! Главное, что я в глубокой…
На другом конце провода положили трубку.
Настя исповедалась Марецкому, как на духу, но выводов сделать не смогла.
— Понимаешь, Степа, девчонку я оставила в машине, и опередить она меня не могла. Если этого мужика грохнула ее сестренка и сумела меня запереть и выскочить на улицу, то тут я согласна. Увидев сестру, она решила увести ее подальше от греха. Хорошо, если так.
— Гладко стелешь. А как быть с убийством? Кого искать будем? Ты взялась за дело, не выяснив, на кого работаешь. Даже паспорт у нее не проверила, и заявление она тебе не писала.
— Ее данные мы узнали в гостинице. Далеко не убежит.
— Уже убежала.
Их мирную беседу у камина нарушил врач-эксперт.
— Послушайте, господа. Хозяин умер примерно в то же время, как здесь появилась Настя. Стреляли в упор, примерно с расстояния в метр. Калибр пули небольшой. Клиента надо отправить на вскрытие.
— Хорошо, Виктор Николасвич. Кораблеву он больше не нужен?
— Нет. Труп он осмотрел, теперь пылинки с пола собирает.
— Увозите. Учтите, от вскрытия зависит припев всей песни. Не подведите.
— Ладно тебе, Степа. Каждый раз одно и тоже.
— Однако ты первый развел руками.
— Я тут не причем. Настя шухер навела.
— И эту версию примем во внимание. Только у Насти калибр покруче будет.
Врач отправился на улицу за санитарами.
— Тут вот что, Настя, просьбочку я твою выполнил. За покойничка нам не уцепиться. Чистый парень. Фирмач. Зарабатывал хорошие деньги, платил все налоги, занимался спортом. Упрекнуть нам его не в чем. Хуже всего то, что он сирота и не женат. Прокуратура, конечно, даст санкцию на обыск его квартиры, но вряд ли это поможет делу. Либо он честный парень, либо слишком умный.
— Честных не убивают, а умные уворачиваются. Бьюсь об заклад, что его укокошили. У меня эта девчонка из головы не выходит. Ты понимаешь, Степа, я ведь неплохо разбираюсь в людях. Ложь очень трудно скрыть, тем более на протяжении двух часов. Именно столько, в общей сложности, я с ней общалась. И тут еще этот портье. Он-то видел ее сестру и мужика этого видел. И шляпу запомнил, и зонт, и номер машины. Все ясно, как на ладони, а понять я ни черта не могу. Еще письмо сестры меня с толку сбило.
— Покажи-ка мне это письмо!
— Блин! Я же его не взяла! В офисе осталось. Но кто же знал?
— На пенсию пора, Настена. Ошибка за ошибкой. Тебя трудно узнать. Какие вы фокусы с Журавлевым и Метлицким вытворяли, страшно вспомнить, а на элементарщине сыплешься.
— Ладно, проповедник, что делать будем?
Заскрипели ступени винтовой лестницы. Спускался Александр Леонидович Кораблев. Самый дотошный эксперт на Петровке. Полковник в тридцать шесть лет, но форму никогда не носил, что позволяло Марецкому вести себя с ним запанибратски. С врачом он себе этого позволить не мог. Тому под шестьдесят, седой, как собственный белый халат, да еще полнота придавала лишней солидности в довесок к опыту.
— Ну что, Алик, зря ехали? — начал издали Марецкий. — Сдадим Настену областному УВД, и пусть они из нее соки жмут.
Кораблев спустился вниз. Тоже любил жилы потянуть. Вопрос ему задашь, а он долго думает, потом однозначно отвечает: либо «да» либо «нет». Это только в кабинете генерала он соловьем разливается, не остановишь.
— Есть там и Настины каблучки, есть и другие. На два размера меньше. Ты ведь тридцать восьмой носишь? Настя кивнула.
— А другая краля тридцать шестой. И туфельки у нее поизящнее твоих будут.
По ширине шага рост ее около метра семидесяти. Немного скользит каблуком, словно ходит с вывертом, как модели на подиуме.
— Ишь, какие подробности! — покачал головой Марецкий.
— Хренотень это все. В других комнатах ковры, там особо не разгуляешься. А в главной пыли много собралось. Я так думаю, что этой дачей редко пользуются.
Продукты в холодильнике куплены вчера, морозилка чистая, без отложений льда.
Значит, только включили. На столике остались два подтека от ножек фужеров.
Возможно, пили вино или шампанское. Фужеры и бутылки исчезли, а вот хорошенько вытереть стол забыли. Из мужских следов только следы хозяина. И их на удивление мало. Посуда хорошо вымыта и протерта. Так что это убийство продуманное, а не спонтанное, как думает Настя.
— Послушай, Алик, ты гений криминалистики. Бог! — запричитала Настя. — Осмотри первый этаж. Я уверена, что в тот самый момент, когда я находилась возле трупа наверху, убийца прятался на первом этаже и, выждав момент, выскочил из дома и запер меня. Следы должны быть. Вот здесь ему пришлось поторопиться, и он не мог не наследить, каким бы осторожным ни был. А замок снаружи, а калитка?
— Сейчас слишком темно. Замок мы возьмем с собой.
— Удивительное дело, — осматривая бра и люстру, заметил Марецкий. — Половина лампочек перегорела, остальные на сорок ватт. Странная экономия для состоятельного человека.
— Может, он любил полумрак? — спросил эксперт.
— Не вешал бы столько осветительных приборов.
— Мне кажется, если мы уйдем из дома, то что-то упустим. Важное — расстроилась Настя.
Со второго этажа спустились помощник Марецкого капитан Сухоруков и подполковник Зимин с участковым из местного районного отдела.
— Вы знали хозяина? — спросил Марецкий участкового.
— Нет. Меня сюда никогда не вызывали. Мой участок за полдня не объедешь, товарищ майор. Деревень тут полно, и в любой из них каждый третий сидел. А тут живет старорежимный народ, приезжает только летом, а на зиму нанимают своих сторожей. Дачи чистят среди бела дня, голова кругом идет.
Марецкий промолчал. Упрекать бессмысленно, все оправдания он знал наизусть. Он положил руку на плечо своего помощника.
— Завтра утром, Боря, езжай на фирму покойного и привези пару понятых из его сотрудников на опознание в морг. А потом на квартиру к нему. Ордер я тебе к этому времени заготовлю. Ты у нас парень проницательный, без находок и сюрпризов с обыска не возвращаешься.
— Постараюсь. Только здесь у нас осечка произошла. Дача пуста, как гнилой орех. Карманы трупа пусты, машина пуста. Что же получается, мужик ездил по Москве без прав и документов? Ключи торчат в зажигании, а где ключи от квартиры? Как он мог вернуться в московскую квартиру, если, по нашим данным, он не женат и вообще чистой воды сиротинушка?
— Вопросов много, Борис. Запиши их, разбей тематически и начинай искать ответы, но только не на все сразу. А теперь пора сваливать. Нам еще нерадивую королеву сыска надо бы домой добросить. Она ведь тоже потерпевшая. Хорошая у тебя была машина, Настена.
3.
— Извините за вторжение. Мне надо…
Она нагнулась, взяла его за плечо, плед упал. На белой рубашке у сердца растеклось кровавое пятно. Хозяин был мертв. Настя присела на корточки и взяла его за руку. Она была теплой, а кровь даже не успела подсохнуть.
Рядом на столике лежали бежевая фетровая шляпа и складной зонт.
Внезапно в комнату ворвался сквозняк. Открытая дверь, ведущая на солярий, захлопнулась. Тут же послышался второй стук — из коридора. Похоже, хлопнула входная дверь внизу.
Настя вновь схватилась за пистолет и бросилась вниз. Едва не загремев с лестницы, она все же добежала до выхода, при этом ей пришлось сбросить туфли на каблуках.
Дверь не открылась, а девушка чуть было не сломала себе плечо с наскока.
Все просто, ее заперли! Окна первого этажа на решетках. Обычная ловушка. Настя пулей взлетела на второй этаж и, выскочив на солярий через комнату с трупом, спрыгнула вниз на мягкую землю. Не очень удачно. Ногу все же подвернула, но не сильно. Сейчас не до боли. Настя, как гончий пес, рвалась вперед. Совсем стемнело, ориентиров никаких, луч фонаря зайчиком прыгал по кочкам.
Пробежав пару десятков метров, она замерла, как вкопанная. Ни ее машины, ни Таисии на месте не оказалось. Что называется: «Во поле березонька стояла» по имени Настя Ковальская с пистолетом в одной руке, фонарем в другой и разодранными колготками на ногах.
— Вот сучка!
Этим она высказала ход своих мыслей.
Минут двадцать отдыха на пенечке, потом альпинистское восхождение на солярий, где осталась ее сумка, сотовый телефон и десять минут неразборчивой речи вперемежку с матом и агрессии львицы оттого, что ее не понимают.
Она звонила все тому же майору Марецкому на Петровку.
— Ты идиот, Степа. Если я вызову местную ментуру, то меня же и сцапают. А мне еще эту тварь найти надо и ее сообщника. Ты можешь понять, что меня подставили?! Убит этот хмырь, о котором я просила тебя навести справки. Срочно объяви мою машину в розыск, пока они далеко не удрали, собери толковых ребят и приезжай сюда на дачу. Я жду, и хватит идиотских вопросов… Да при чем тут Метлицкий, я даже понятия не имею где он! Главное, что я в глубокой…
На другом конце провода положили трубку.
***
На место преступления прибыла бригада из четырех человек под руководством майора Марецкого. Всех Настя знала, ее тоже знали по прежним делам. Обойтись без местного ОВД было невозможно, но здешний начальник привез с собой лишь участкового. Он понимал главное: если Петровка вмешалась в дело столь оперативно, то лучше с ними не спорить, а в идеале и вовсе спихнуть им кастрюлю с разварившейся кашей.Настя исповедалась Марецкому, как на духу, но выводов сделать не смогла.
— Понимаешь, Степа, девчонку я оставила в машине, и опередить она меня не могла. Если этого мужика грохнула ее сестренка и сумела меня запереть и выскочить на улицу, то тут я согласна. Увидев сестру, она решила увести ее подальше от греха. Хорошо, если так.
— Гладко стелешь. А как быть с убийством? Кого искать будем? Ты взялась за дело, не выяснив, на кого работаешь. Даже паспорт у нее не проверила, и заявление она тебе не писала.
— Ее данные мы узнали в гостинице. Далеко не убежит.
— Уже убежала.
Их мирную беседу у камина нарушил врач-эксперт.
— Послушайте, господа. Хозяин умер примерно в то же время, как здесь появилась Настя. Стреляли в упор, примерно с расстояния в метр. Калибр пули небольшой. Клиента надо отправить на вскрытие.
— Хорошо, Виктор Николасвич. Кораблеву он больше не нужен?
— Нет. Труп он осмотрел, теперь пылинки с пола собирает.
— Увозите. Учтите, от вскрытия зависит припев всей песни. Не подведите.
— Ладно тебе, Степа. Каждый раз одно и тоже.
— Однако ты первый развел руками.
— Я тут не причем. Настя шухер навела.
— И эту версию примем во внимание. Только у Насти калибр покруче будет.
Врач отправился на улицу за санитарами.
— Тут вот что, Настя, просьбочку я твою выполнил. За покойничка нам не уцепиться. Чистый парень. Фирмач. Зарабатывал хорошие деньги, платил все налоги, занимался спортом. Упрекнуть нам его не в чем. Хуже всего то, что он сирота и не женат. Прокуратура, конечно, даст санкцию на обыск его квартиры, но вряд ли это поможет делу. Либо он честный парень, либо слишком умный.
— Честных не убивают, а умные уворачиваются. Бьюсь об заклад, что его укокошили. У меня эта девчонка из головы не выходит. Ты понимаешь, Степа, я ведь неплохо разбираюсь в людях. Ложь очень трудно скрыть, тем более на протяжении двух часов. Именно столько, в общей сложности, я с ней общалась. И тут еще этот портье. Он-то видел ее сестру и мужика этого видел. И шляпу запомнил, и зонт, и номер машины. Все ясно, как на ладони, а понять я ни черта не могу. Еще письмо сестры меня с толку сбило.
— Покажи-ка мне это письмо!
— Блин! Я же его не взяла! В офисе осталось. Но кто же знал?
— На пенсию пора, Настена. Ошибка за ошибкой. Тебя трудно узнать. Какие вы фокусы с Журавлевым и Метлицким вытворяли, страшно вспомнить, а на элементарщине сыплешься.
— Ладно, проповедник, что делать будем?
Заскрипели ступени винтовой лестницы. Спускался Александр Леонидович Кораблев. Самый дотошный эксперт на Петровке. Полковник в тридцать шесть лет, но форму никогда не носил, что позволяло Марецкому вести себя с ним запанибратски. С врачом он себе этого позволить не мог. Тому под шестьдесят, седой, как собственный белый халат, да еще полнота придавала лишней солидности в довесок к опыту.
— Ну что, Алик, зря ехали? — начал издали Марецкий. — Сдадим Настену областному УВД, и пусть они из нее соки жмут.
Кораблев спустился вниз. Тоже любил жилы потянуть. Вопрос ему задашь, а он долго думает, потом однозначно отвечает: либо «да» либо «нет». Это только в кабинете генерала он соловьем разливается, не остановишь.
— Есть там и Настины каблучки, есть и другие. На два размера меньше. Ты ведь тридцать восьмой носишь? Настя кивнула.
— А другая краля тридцать шестой. И туфельки у нее поизящнее твоих будут.
По ширине шага рост ее около метра семидесяти. Немного скользит каблуком, словно ходит с вывертом, как модели на подиуме.
— Ишь, какие подробности! — покачал головой Марецкий.
— Хренотень это все. В других комнатах ковры, там особо не разгуляешься. А в главной пыли много собралось. Я так думаю, что этой дачей редко пользуются.
Продукты в холодильнике куплены вчера, морозилка чистая, без отложений льда.
Значит, только включили. На столике остались два подтека от ножек фужеров.
Возможно, пили вино или шампанское. Фужеры и бутылки исчезли, а вот хорошенько вытереть стол забыли. Из мужских следов только следы хозяина. И их на удивление мало. Посуда хорошо вымыта и протерта. Так что это убийство продуманное, а не спонтанное, как думает Настя.
— Послушай, Алик, ты гений криминалистики. Бог! — запричитала Настя. — Осмотри первый этаж. Я уверена, что в тот самый момент, когда я находилась возле трупа наверху, убийца прятался на первом этаже и, выждав момент, выскочил из дома и запер меня. Следы должны быть. Вот здесь ему пришлось поторопиться, и он не мог не наследить, каким бы осторожным ни был. А замок снаружи, а калитка?
— Сейчас слишком темно. Замок мы возьмем с собой.
— Удивительное дело, — осматривая бра и люстру, заметил Марецкий. — Половина лампочек перегорела, остальные на сорок ватт. Странная экономия для состоятельного человека.
— Может, он любил полумрак? — спросил эксперт.
— Не вешал бы столько осветительных приборов.
— Мне кажется, если мы уйдем из дома, то что-то упустим. Важное — расстроилась Настя.
Со второго этажа спустились помощник Марецкого капитан Сухоруков и подполковник Зимин с участковым из местного районного отдела.
— Вы знали хозяина? — спросил Марецкий участкового.
— Нет. Меня сюда никогда не вызывали. Мой участок за полдня не объедешь, товарищ майор. Деревень тут полно, и в любой из них каждый третий сидел. А тут живет старорежимный народ, приезжает только летом, а на зиму нанимают своих сторожей. Дачи чистят среди бела дня, голова кругом идет.
Марецкий промолчал. Упрекать бессмысленно, все оправдания он знал наизусть. Он положил руку на плечо своего помощника.
— Завтра утром, Боря, езжай на фирму покойного и привези пару понятых из его сотрудников на опознание в морг. А потом на квартиру к нему. Ордер я тебе к этому времени заготовлю. Ты у нас парень проницательный, без находок и сюрпризов с обыска не возвращаешься.
— Постараюсь. Только здесь у нас осечка произошла. Дача пуста, как гнилой орех. Карманы трупа пусты, машина пуста. Что же получается, мужик ездил по Москве без прав и документов? Ключи торчат в зажигании, а где ключи от квартиры? Как он мог вернуться в московскую квартиру, если, по нашим данным, он не женат и вообще чистой воды сиротинушка?
— Вопросов много, Борис. Запиши их, разбей тематически и начинай искать ответы, но только не на все сразу. А теперь пора сваливать. Нам еще нерадивую королеву сыска надо бы домой добросить. Она ведь тоже потерпевшая. Хорошая у тебя была машина, Настена.
3.
Машина пролетела мимо поста ГАИ на скорости свыше ста километров в час.
Инспектор успел заметить марку, цвет и первые две цифры номера. Буквально час назад поступило сообщение об угоне похожей машины. На сигналы жезла и свистки угонщики не остановились.
В дежурной патрульной «десятке» сидели двое дежуривших инспекторов.
Лейтенант подскочил к машине.
— Ребята, «фелицию» видели? Надо брать, она в угоне, а я дам эстафету дальше по постам.
Времени на ответ не оставалось, завыла сирена, и они рванулись следом за исчезнувшей в ночи машиной.
— Поднажми, Коля.
— На тринадцатом километре их тормознут.
— Возможно, если они с шоссе не свернут. У них есть выбор.
Машина набирала скорость.
— Мы их не догоним, Коля. Долго раскачивались.
— Да не бубни ты! Раскаркался.
Им повезло. Машину увидел старший, сидящий рядом с водителем. Можно сказать случайно.
— Тормози, Коля, проскочили.
Завизжали тормоза. «Десятка» остановилась в сотне метров впереди. Дали задний ход.
«Фелиция» стояла у обочины с выключенными огнями. Патрульные выскочили из машины с оружием в руках и окружили иномарку.
Сквозь стекла просматривался чей-то силуэт. Распахнув дверцы, они выставили пистолеты вперед.
— Руки на затылок, выходите из машины!
На переднем сиденье рядом с водительским сидела молодая женщина с откинутой назад головой. На лбу, у самых корней волос, кровавый подтек, руки закованы в наручники, а под ногами валялась короткая резиновая дубинка.
— Она без сознания.
Старший вернулся к патрульной машине и взялся за рацию.
— Четвертый, я седьмой.
— На связи, говорите.
— "Фелицию" настигли. В машине раненая женщина в отключке. Водитель ушел.
— Ключи оставил?
— В замке зажигания.
— Пригоните ее на пост, а я вызову «скорую». Сильно пострадала?
— Ссадина на голове. Оглушили.
— Значит, выкарабкается. Действуй, седьмой.
— Понял, отбой.
Он вернулся назад.
— Садись, Толик, в «фелицию» и едем на пост. Я поеду за тобой и буду приглядывать.
— Врач нужен.
— Уже позаботились. Красивая девка.
— Похоже на похищение.
— Разберемся.
Обе машины развернулись и неторопливо поехали назад.
Метлицкий всегда ночевал дома, и она не сомневалась, что его застанет, но чтобы не будить в такую рань, не стала звонить ему по телефону и отрывать от сладких снов раньше времени.
Дорога заняла час. Еще десять минут пришлось стоять за дверью и жать на кнопку звонка. Наконец дверь распахнулась. Метлицкий не числился среди тех, кто убивал своей внешностью наповал. А вид, с которым он встретил гостью, и вовсе мог напугать любую добропорядочную даму.
Взлохмаченные волосы, семейные трусы до колен, выступающие ребра, как у Кощея, и зеленоватое лицо с мешками под глазами. Все это компенсировалось его незаурядным репортерским талантом, огромной трудоспособностью и настырным характером.
— Привет, Бельмондо. Разбудила?
— Хороший вопрос. А главное — неожиданный.
— Я войду?
— Уж лучше войди ты, чем выйду я.
Крохотная однокомнатная квартирка, похожая на фотолабораторию, библиотеку, приемный пункт вторичного сырья с раскладушкой посреди комнаты. Кровать в дом не покупалась принципиально, ибо ее нельзя складывать и выносить на балкон. Тут места и без того не хватало для хлама, альбомов с фотографиями, папок с вырезками из газет, негативов и фототехники.
— Присаживайся, если найдешь место.
— Идем на кухню и попьем кофе.
— Только вари сама, а я умоюсь и поищу штаны. Помню, что они у меня были.
Еще минут десять ушло на приготовление завтрака, и наконец они сели за крохотный столик у окна.
— Жду приговора, госпожа начальница. Ведь так просто тебя сюда никакими коврижками не заманишь. Кто, где, что, когда?
Настя рассказала Метлицкому вчерашнюю историю. Больше всего сожалела о машине, которую теперь не найдут, и о том, что позволила выставить себя дурой.
— Не бей себя в грудь и не терзайся, Настена. Паспорта у своих клиентов мы сроду не проверяли. Это людей настораживает, а вот договор с ней надо было подписать. У тебя полный ящик типовых бланков. И аванс потребовать не мешало бы.
— Хорошо соображать задним числом. И потом я еще не знала, браться за ее дело или нет. Искать в Москве взбалмошную бабу, зацикленную на мужиках, — пустая трата времени.
— Однако ты ее нашла.
— Я потеряла то, что у меня было, а нашла только труп в этой чертовой деревне Синицино.
— Как ты ее назвала?
— Синицино. Четвертый километр Варшавского шоссе и еще немного в сторону.
Метлицкий задумчиво посмотрел в окно.
— Очень смахивает на прикол. Вот только кому это надо? «Фелицию» можно угнать дешевле и проще. Чай не «мерседес».
— Ты все еще не проснулся, Женечка, или жизнь тебя довела до ручки? — Настя закурила.
— Провожу параллели. Деревеньку Синицино я хорошо знаю. На совпадение не похоже. Стечение обстоятельств — ерунда.
— Ты можешь изъясняться по-человечески?
— Три дня назад я взялся за одно дело. Ты же в курсе. Звонок из Питера помнишь?
— Какая-то психопатка просила проследить за ее мужем, уезжающим в Москву якобы в командировку. Не вижу связи.
— Она назвала мне поезд, номер вагона, купе и описала своего мужа. По ее мнению, он навещал любовницу в Москве. Деньги за работу выслала телеграфом и сказала, что перезвонит через пару дней. Причем она не требовала доказательств, фотографий, видеоматериалов. Ей достаточно было моего слова и имени любовницы.
Дело примитивное, а гонорар приличный. И действительно, деньги пришли на следующий день. Я встретил поезд, узнал мужика без особых проблем и сел ему на хвост. Что интересно, его жена очень ловко заговорила мне зубы, и я даже не спросил его имени, а она была слишком взволнованной. Но суть даже не в этом.
Возле вокзала моего клиента поджидал джип «лэнд крузер». За рулем сидел мужчина. Клиент сел в джип, и они уехали. Я поехал следом. Проехали город, выехали на Варшавку и так добрались до твоей деревни Синицино. Дома добротные, хорошие, еще сталинских времен.
Свою машину я загнал в кустарник и лесом подобрался к их дому. На участке стояла «вольво» синего цвета. Минут через десять хозяин джипа вышел один, сел в машину и уехал. Двое суток я не спускал с дома глаз. Ночевал в своей «ниве». Но ни одна женщина так в дом и не являлась. На следующий день приезжал какой-то тип на «форде» с полными пакетами продуктов. Тоже провел в доме минут пятнадцать, а гость из Питера так ни разу из дома и не вышел. Я вернулся в наш офис, и в этот же день мне позвонила жена клиента. Я сделал ей обстоятельный доклад. Она меня поблагодарила и сказала, что данной информации ей достаточно.
Дальнейшая слежка не нужна, так как муж должен вернуться в Питер через день.
Вот, собственно говоря, и вся нехитрая история. Теперь небольшой вывод. Меня сняли с наблюдения позавчера, а вчера его убили.
— Он приехал с вещами?
— Нет. Только с «дипломатом».
— Ты его фотографировал?
— Смысл? Пленка денег стоит. Дело в другом. Первый раз она звонила из Питера, но не по домашнему телефону, а с междугороднего автомата. Нас соединяла телефонистка. Проще было звякнуть из дома. Дешево и быстро. Вот тут меня взяли сомнения, а браться ли за дело? Но деньги пришли телеграфом раньше поезда, и пришлось их отрабатывать. Второй звонок исходил неизвестно откуда. Определитель не сработал.
— Вот что тебе надо сделать, Женечка. Смотайся-ка ты в «Белград» и выясни, кто, когда и из какого города заказывал номер 3411 в последние две недели.
— В чем твоя идея?
— Возьмем за исходную точку Лялю Ципканскую. Ту самую женщину-вамп, которую разыскивает ее сестра Тая. Попробуем перевернуть все вверх ногами. А если муж Ляли хотел выяснить детали подмоченной репутации жены и разыскал ее любовника в Москве? Они договорились встретиться. Ляля решила в этом убедиться, и нанимает сыщика для слежки. Ты ей подтвердил эту встречу и еще адресок подкинул. Представь себе, если муж очень богат и, узнав подробности о жене, разведется с ней? Она лишится состояния. А не проще ли лишиться мужа и оставить себе деньги? Результат? Труп на даче.
Метлицкий долго качал головой.
— Не устаю поражаться женской логике. Хорошо. Прикинем навскидку твою версию. Вопрос первый. Как Ляля, сидя в Питере, могла найти наше агентство и выйти на меня?
— Она же вызвала в Москву свою сестру для подстраховки. Тая приехала в столицу раньше, чем тебе звонили из Питера. Даже если это не так, то тебя же наняли из Питера, и это факт. Почему ты не поинтересовался у клиентки, где она взяла наш телефон?
— На сегодняшний день существует куча справочников. Не вижу проблем.
Вопрос второй. Зачем ей понадобилась сестра? Мало того, Тая обращается к нам, просит тебя найти сестру, ты едва не застукала убийц на месте. Эта девка все испортила. Не проще ли нанять отморозка за триста баксов? И муженьку перережут глотку в тамбуре поезда, идущего в Москву, а не городить романтические истории.
Настя не сдавалась. Закурив новую сигарету, она вновь пошла в атаку.
— Придерживайся фактов. Ляля приехала в Москву. Она была вчера в гостинице, и ее видели свидетели, но Таисию она не застала. Мужу стало известно, где она, и он увез жену из отеля. Может, он тоже приставил к ней сыщика. Не исключено, что Ляля по непонятным причинам задержалась в Питере.
Прибыла в Москву и сразу поехала в гостиницу к сестре, и ее замели раньше, чем они успели встретиться. Лялю привозят на дачу, и она сама убивает мужа. Да.
Получается так, что сестра убийцы сослужила ей медвежью услугу. Но мы нашли зацепку, и эта версия мне нравится. Нам есть от чего плясать.
— Сплошной сумбур в голове. Навалила кучу дерьма и ищет в ней логику.
— Женскую логику, Женечка, вот поэтому ты ни черта понять не можешь. Но наши главные героини — две женщины, и ждать от них можно что угодно. Начнем со сбора фактов. Езжай в гостиницу, а я — в контору. Надеюсь услышать что-нибудь новое от Марецкого. Короче, я на телефоне. Здесь мы яиц не высидим.
Метлицкий тяжело вздохнул и поднялся со стула.
— Доброе утро, Степа.
— Здравствуй, Виктор Николасвич. Выспаться, как я догадываюсь, не удалось?
Грузный доктор присел на кожаный диван, доставшийся в наследство Марецкому от начальника отдела, переехавшего в более солидные апартаменты в связи с повышением.
Марецкий молча выжидал, пока патологоанатом выдаст свой вердикт.
— Покойничка убили спящим. Смерть наступила в восемнадцать часов тридцать минут. Допуск — плюс-минус десять. Где-то за час или около этого он принял снотворное. «Предозйнол». Маленькая справка. В аптеках он не продается. Используется в психиатрических больницах. Учетное лекарство из категории психотропных. Больной засыпает в течение получаса. Здоровый сильный мужчина уснет через час. Разбудить человека невозможно. Ему можно ногу отрезать, но он не проснется. Характерно снижение дыхания и очень слабая пульсация, как при коме. Срок действия может длиться до трех-четырех суток в зависимости от дозы. Так вот, я уверен, что стреляли в спящего.
— Принял снотворное, не раздеваясь, сидя в кресле?
— В желудке обнаружено красное вино.
— Следы от бокалов Кораблев нашел, а вот самих бокалов и вина в доме нет.
— И о чем это говорит?
— Усыпить его мог один человек, подсыпав снотворное в вино, а убить — совсем другой. Первый подготовил плацдарм для специалиста, как вы выразились. Он не только специалист, а еще и ловкач. Настя в сыске не новичок, их команда не одно дело раскрутила. Так убийца ушел у нее из-под носа, да еще запер в ловушке. Подумайте, Виктор Николасвич, а мог он выпить снотворное… ну, скажем, часов в пять или в четыре?
— Я об этом тебе и толкую. Он выпил лекарство тогда, когда приезжал в гостиницу. Вернулся назад и отрубился прямо в кресле. После дороги напряжение спало, и он уснул.
— Ты прав, около пяти вечера или чуть раньше, его видели в гостинице «Белград». Потом он и еще одна женщина уехали на «вольво», которую мы видели на участке дачи. Минут сорок им на дорогу. Вот и все сходится.
— Не буду спорить.
— Печально. Значит, все же убийство?! Вопрос в другом. На дачу эта женщина приехала с ним или сбежала раньше?
— Ты позволишь, Степа, я составлю отчет к завтрашнему утру. Что-то я устал.
— Конечно, Виктор Николасвич, отдыхайте. Тем более что нам все равно придется сдавать всю документацию в область. Начальство не позволяет нам лезть в чужой огород.
— Завалят они это дело, Степа.
— В областной прокуратуре есть одна акула, она любые орешки разгрызает. Помните Ксению Задорину?
— Красотка, от которой за версту французскими духами разит?
— Внешность — это второй ее плюс.
— Слышал, она не замужем?
— Не намекайте. Я под каблук женщине добровольно не пойду.
— Железная леди?
— Я при ней и рот боюсь открыть.
— Ну ладно, удачи.
На пороге врач столкнулся с капитаном Сухоруковым. Извинившись, Сухоруков зашел.
— Степан Яковлевич, дело-то дрянь. Прокуратура нам ордер на обыск не даст, а Вяткина дома нет. Дверь никто не открывает.
— Сядь, Боря. Ты часом спирта в морге не тяпнул? Я знаю о твоих дружеских отношениях с потрошителями.
— Ну зачем так, Степан?
— Вяткин не мог тебе открыть, он в морге лежит, а семьи у него нет.
— Поторопились с выводами. Я троих сотрудников его фирмы привез в морг на опознание. Труп они не признали. В глаза никогда не видели. Вяткин три дня как в отпуске. Где его искать сам черт не знает.
— Ты хочешь сказать, что у него на даче жил какой-то бомж и разъезжал на его машине?
— Причем без документов. Я сразу понял, что дело кривое. Не может в наше время жить человек без документов. Убийца их унес, чтобы в тупик нас загнать. А может, сам Вяткин и пришил его.
— В своем собственном доме?
— А почему бы и нет? Мы ни черта о нем не знаем. Вот только труп в лес не успел уволочь и закопать его. Настя помешала. Кто может ждать гостей в будни за городом в тихом местечке? Для того и отпуск взял, чтобы дельце как следует обставить и алиби себе железное устроить. Помяни мое слово, если Вяткина найдем, то он десяток свидетелей представит, с которыми в это время пьянствовал в шумном ресторане.
К компании присоединился эксперт-криминалист Кораблев.
— Ты слышал, Алик, новости?
— Слышал. Если убит не Вяткин, то любого человека, пропавшего без вести, будут искать. Надо дать команду собирать все заявления на «потеряшек». Причем не только из Москвы, но из всех регионов. Костюмчик нашего покойничка в чистке побывал. Бирочка с номером на подкладке осталась. Я уже подсуетился по этому поводу. В Москве бирок с индексом ЕРТ нет.
— Понял. Живо, Борис, проверь сводки за последний месяц на «потеряшек». И еще. Придется тебя на работу к Вяткину еще раз смотаться. Должны люди что-то знать.
Сухоруков вышел из кабинета.
— Что еще, Алик?
— В гостиной на первом этаже следов много. Мужчины в доме бывали. На втором все чисто, кроме женских следов. Но убийца успел стереть все отпечатки с дверных ручек. Настя и впрямь застала убийцу врасплох.
— А замок на двери? Настя видела его на перилах, а потом его накинули на петли, когда ее заперли.
— Замок чистый. Пока Настя копошилась на втором этаже, преступник успел сообразить, что надо сделать. Думаю, он был в перчатках, когда вычищал ручки, а тут видит из окошка веранды, что какая-то бабенка от калитки к дому идет, и затаился.
— Возможно.
— Думаю, что точно. В одном месте возле скважины нашлись частицы талька. Медицинские перчатки. Позвони ребятам в областное УВД или участковому. Пусть все вокруг дома осмотрят, собаку пустят. Может, битые бутылки найдут или фужеры.
— Слышал о редком снотворном, которое принял покойничек? Ясно одно, убийца связан каким-то образом с медициной. Врач, фельдшер, медсестра?
Инспектор успел заметить марку, цвет и первые две цифры номера. Буквально час назад поступило сообщение об угоне похожей машины. На сигналы жезла и свистки угонщики не остановились.
В дежурной патрульной «десятке» сидели двое дежуривших инспекторов.
Лейтенант подскочил к машине.
— Ребята, «фелицию» видели? Надо брать, она в угоне, а я дам эстафету дальше по постам.
Времени на ответ не оставалось, завыла сирена, и они рванулись следом за исчезнувшей в ночи машиной.
— Поднажми, Коля.
— На тринадцатом километре их тормознут.
— Возможно, если они с шоссе не свернут. У них есть выбор.
Машина набирала скорость.
— Мы их не догоним, Коля. Долго раскачивались.
— Да не бубни ты! Раскаркался.
Им повезло. Машину увидел старший, сидящий рядом с водителем. Можно сказать случайно.
— Тормози, Коля, проскочили.
Завизжали тормоза. «Десятка» остановилась в сотне метров впереди. Дали задний ход.
«Фелиция» стояла у обочины с выключенными огнями. Патрульные выскочили из машины с оружием в руках и окружили иномарку.
Сквозь стекла просматривался чей-то силуэт. Распахнув дверцы, они выставили пистолеты вперед.
— Руки на затылок, выходите из машины!
На переднем сиденье рядом с водительским сидела молодая женщина с откинутой назад головой. На лбу, у самых корней волос, кровавый подтек, руки закованы в наручники, а под ногами валялась короткая резиновая дубинка.
— Она без сознания.
Старший вернулся к патрульной машине и взялся за рацию.
— Четвертый, я седьмой.
— На связи, говорите.
— "Фелицию" настигли. В машине раненая женщина в отключке. Водитель ушел.
— Ключи оставил?
— В замке зажигания.
— Пригоните ее на пост, а я вызову «скорую». Сильно пострадала?
— Ссадина на голове. Оглушили.
— Значит, выкарабкается. Действуй, седьмой.
— Понял, отбой.
Он вернулся назад.
— Садись, Толик, в «фелицию» и едем на пост. Я поеду за тобой и буду приглядывать.
— Врач нужен.
— Уже позаботились. Красивая девка.
— Похоже на похищение.
— Разберемся.
Обе машины развернулись и неторопливо поехали назад.
***
Всю ночь Настя ворочалась с бока на бок, но уснуть так и не могла. В шесть утра встала, выпила кофе и поехала к Метлицкому.Метлицкий всегда ночевал дома, и она не сомневалась, что его застанет, но чтобы не будить в такую рань, не стала звонить ему по телефону и отрывать от сладких снов раньше времени.
Дорога заняла час. Еще десять минут пришлось стоять за дверью и жать на кнопку звонка. Наконец дверь распахнулась. Метлицкий не числился среди тех, кто убивал своей внешностью наповал. А вид, с которым он встретил гостью, и вовсе мог напугать любую добропорядочную даму.
Взлохмаченные волосы, семейные трусы до колен, выступающие ребра, как у Кощея, и зеленоватое лицо с мешками под глазами. Все это компенсировалось его незаурядным репортерским талантом, огромной трудоспособностью и настырным характером.
— Привет, Бельмондо. Разбудила?
— Хороший вопрос. А главное — неожиданный.
— Я войду?
— Уж лучше войди ты, чем выйду я.
Крохотная однокомнатная квартирка, похожая на фотолабораторию, библиотеку, приемный пункт вторичного сырья с раскладушкой посреди комнаты. Кровать в дом не покупалась принципиально, ибо ее нельзя складывать и выносить на балкон. Тут места и без того не хватало для хлама, альбомов с фотографиями, папок с вырезками из газет, негативов и фототехники.
— Присаживайся, если найдешь место.
— Идем на кухню и попьем кофе.
— Только вари сама, а я умоюсь и поищу штаны. Помню, что они у меня были.
Еще минут десять ушло на приготовление завтрака, и наконец они сели за крохотный столик у окна.
— Жду приговора, госпожа начальница. Ведь так просто тебя сюда никакими коврижками не заманишь. Кто, где, что, когда?
Настя рассказала Метлицкому вчерашнюю историю. Больше всего сожалела о машине, которую теперь не найдут, и о том, что позволила выставить себя дурой.
— Не бей себя в грудь и не терзайся, Настена. Паспорта у своих клиентов мы сроду не проверяли. Это людей настораживает, а вот договор с ней надо было подписать. У тебя полный ящик типовых бланков. И аванс потребовать не мешало бы.
— Хорошо соображать задним числом. И потом я еще не знала, браться за ее дело или нет. Искать в Москве взбалмошную бабу, зацикленную на мужиках, — пустая трата времени.
— Однако ты ее нашла.
— Я потеряла то, что у меня было, а нашла только труп в этой чертовой деревне Синицино.
— Как ты ее назвала?
— Синицино. Четвертый километр Варшавского шоссе и еще немного в сторону.
Метлицкий задумчиво посмотрел в окно.
— Очень смахивает на прикол. Вот только кому это надо? «Фелицию» можно угнать дешевле и проще. Чай не «мерседес».
— Ты все еще не проснулся, Женечка, или жизнь тебя довела до ручки? — Настя закурила.
— Провожу параллели. Деревеньку Синицино я хорошо знаю. На совпадение не похоже. Стечение обстоятельств — ерунда.
— Ты можешь изъясняться по-человечески?
— Три дня назад я взялся за одно дело. Ты же в курсе. Звонок из Питера помнишь?
— Какая-то психопатка просила проследить за ее мужем, уезжающим в Москву якобы в командировку. Не вижу связи.
— Она назвала мне поезд, номер вагона, купе и описала своего мужа. По ее мнению, он навещал любовницу в Москве. Деньги за работу выслала телеграфом и сказала, что перезвонит через пару дней. Причем она не требовала доказательств, фотографий, видеоматериалов. Ей достаточно было моего слова и имени любовницы.
Дело примитивное, а гонорар приличный. И действительно, деньги пришли на следующий день. Я встретил поезд, узнал мужика без особых проблем и сел ему на хвост. Что интересно, его жена очень ловко заговорила мне зубы, и я даже не спросил его имени, а она была слишком взволнованной. Но суть даже не в этом.
Возле вокзала моего клиента поджидал джип «лэнд крузер». За рулем сидел мужчина. Клиент сел в джип, и они уехали. Я поехал следом. Проехали город, выехали на Варшавку и так добрались до твоей деревни Синицино. Дома добротные, хорошие, еще сталинских времен.
Свою машину я загнал в кустарник и лесом подобрался к их дому. На участке стояла «вольво» синего цвета. Минут через десять хозяин джипа вышел один, сел в машину и уехал. Двое суток я не спускал с дома глаз. Ночевал в своей «ниве». Но ни одна женщина так в дом и не являлась. На следующий день приезжал какой-то тип на «форде» с полными пакетами продуктов. Тоже провел в доме минут пятнадцать, а гость из Питера так ни разу из дома и не вышел. Я вернулся в наш офис, и в этот же день мне позвонила жена клиента. Я сделал ей обстоятельный доклад. Она меня поблагодарила и сказала, что данной информации ей достаточно.
Дальнейшая слежка не нужна, так как муж должен вернуться в Питер через день.
Вот, собственно говоря, и вся нехитрая история. Теперь небольшой вывод. Меня сняли с наблюдения позавчера, а вчера его убили.
— Он приехал с вещами?
— Нет. Только с «дипломатом».
— Ты его фотографировал?
— Смысл? Пленка денег стоит. Дело в другом. Первый раз она звонила из Питера, но не по домашнему телефону, а с междугороднего автомата. Нас соединяла телефонистка. Проще было звякнуть из дома. Дешево и быстро. Вот тут меня взяли сомнения, а браться ли за дело? Но деньги пришли телеграфом раньше поезда, и пришлось их отрабатывать. Второй звонок исходил неизвестно откуда. Определитель не сработал.
— Вот что тебе надо сделать, Женечка. Смотайся-ка ты в «Белград» и выясни, кто, когда и из какого города заказывал номер 3411 в последние две недели.
— В чем твоя идея?
— Возьмем за исходную точку Лялю Ципканскую. Ту самую женщину-вамп, которую разыскивает ее сестра Тая. Попробуем перевернуть все вверх ногами. А если муж Ляли хотел выяснить детали подмоченной репутации жены и разыскал ее любовника в Москве? Они договорились встретиться. Ляля решила в этом убедиться, и нанимает сыщика для слежки. Ты ей подтвердил эту встречу и еще адресок подкинул. Представь себе, если муж очень богат и, узнав подробности о жене, разведется с ней? Она лишится состояния. А не проще ли лишиться мужа и оставить себе деньги? Результат? Труп на даче.
Метлицкий долго качал головой.
— Не устаю поражаться женской логике. Хорошо. Прикинем навскидку твою версию. Вопрос первый. Как Ляля, сидя в Питере, могла найти наше агентство и выйти на меня?
— Она же вызвала в Москву свою сестру для подстраховки. Тая приехала в столицу раньше, чем тебе звонили из Питера. Даже если это не так, то тебя же наняли из Питера, и это факт. Почему ты не поинтересовался у клиентки, где она взяла наш телефон?
— На сегодняшний день существует куча справочников. Не вижу проблем.
Вопрос второй. Зачем ей понадобилась сестра? Мало того, Тая обращается к нам, просит тебя найти сестру, ты едва не застукала убийц на месте. Эта девка все испортила. Не проще ли нанять отморозка за триста баксов? И муженьку перережут глотку в тамбуре поезда, идущего в Москву, а не городить романтические истории.
Настя не сдавалась. Закурив новую сигарету, она вновь пошла в атаку.
— Придерживайся фактов. Ляля приехала в Москву. Она была вчера в гостинице, и ее видели свидетели, но Таисию она не застала. Мужу стало известно, где она, и он увез жену из отеля. Может, он тоже приставил к ней сыщика. Не исключено, что Ляля по непонятным причинам задержалась в Питере.
Прибыла в Москву и сразу поехала в гостиницу к сестре, и ее замели раньше, чем они успели встретиться. Лялю привозят на дачу, и она сама убивает мужа. Да.
Получается так, что сестра убийцы сослужила ей медвежью услугу. Но мы нашли зацепку, и эта версия мне нравится. Нам есть от чего плясать.
— Сплошной сумбур в голове. Навалила кучу дерьма и ищет в ней логику.
— Женскую логику, Женечка, вот поэтому ты ни черта понять не можешь. Но наши главные героини — две женщины, и ждать от них можно что угодно. Начнем со сбора фактов. Езжай в гостиницу, а я — в контору. Надеюсь услышать что-нибудь новое от Марецкого. Короче, я на телефоне. Здесь мы яиц не высидим.
Метлицкий тяжело вздохнул и поднялся со стула.
***
Первым в кабинет Марецкого зашел врач.— Доброе утро, Степа.
— Здравствуй, Виктор Николасвич. Выспаться, как я догадываюсь, не удалось?
Грузный доктор присел на кожаный диван, доставшийся в наследство Марецкому от начальника отдела, переехавшего в более солидные апартаменты в связи с повышением.
Марецкий молча выжидал, пока патологоанатом выдаст свой вердикт.
— Покойничка убили спящим. Смерть наступила в восемнадцать часов тридцать минут. Допуск — плюс-минус десять. Где-то за час или около этого он принял снотворное. «Предозйнол». Маленькая справка. В аптеках он не продается. Используется в психиатрических больницах. Учетное лекарство из категории психотропных. Больной засыпает в течение получаса. Здоровый сильный мужчина уснет через час. Разбудить человека невозможно. Ему можно ногу отрезать, но он не проснется. Характерно снижение дыхания и очень слабая пульсация, как при коме. Срок действия может длиться до трех-четырех суток в зависимости от дозы. Так вот, я уверен, что стреляли в спящего.
— Принял снотворное, не раздеваясь, сидя в кресле?
— В желудке обнаружено красное вино.
— Следы от бокалов Кораблев нашел, а вот самих бокалов и вина в доме нет.
— И о чем это говорит?
— Усыпить его мог один человек, подсыпав снотворное в вино, а убить — совсем другой. Первый подготовил плацдарм для специалиста, как вы выразились. Он не только специалист, а еще и ловкач. Настя в сыске не новичок, их команда не одно дело раскрутила. Так убийца ушел у нее из-под носа, да еще запер в ловушке. Подумайте, Виктор Николасвич, а мог он выпить снотворное… ну, скажем, часов в пять или в четыре?
— Я об этом тебе и толкую. Он выпил лекарство тогда, когда приезжал в гостиницу. Вернулся назад и отрубился прямо в кресле. После дороги напряжение спало, и он уснул.
— Ты прав, около пяти вечера или чуть раньше, его видели в гостинице «Белград». Потом он и еще одна женщина уехали на «вольво», которую мы видели на участке дачи. Минут сорок им на дорогу. Вот и все сходится.
— Не буду спорить.
— Печально. Значит, все же убийство?! Вопрос в другом. На дачу эта женщина приехала с ним или сбежала раньше?
— Ты позволишь, Степа, я составлю отчет к завтрашнему утру. Что-то я устал.
— Конечно, Виктор Николасвич, отдыхайте. Тем более что нам все равно придется сдавать всю документацию в область. Начальство не позволяет нам лезть в чужой огород.
— Завалят они это дело, Степа.
— В областной прокуратуре есть одна акула, она любые орешки разгрызает. Помните Ксению Задорину?
— Красотка, от которой за версту французскими духами разит?
— Внешность — это второй ее плюс.
— Слышал, она не замужем?
— Не намекайте. Я под каблук женщине добровольно не пойду.
— Железная леди?
— Я при ней и рот боюсь открыть.
— Ну ладно, удачи.
На пороге врач столкнулся с капитаном Сухоруковым. Извинившись, Сухоруков зашел.
— Степан Яковлевич, дело-то дрянь. Прокуратура нам ордер на обыск не даст, а Вяткина дома нет. Дверь никто не открывает.
— Сядь, Боря. Ты часом спирта в морге не тяпнул? Я знаю о твоих дружеских отношениях с потрошителями.
— Ну зачем так, Степан?
— Вяткин не мог тебе открыть, он в морге лежит, а семьи у него нет.
— Поторопились с выводами. Я троих сотрудников его фирмы привез в морг на опознание. Труп они не признали. В глаза никогда не видели. Вяткин три дня как в отпуске. Где его искать сам черт не знает.
— Ты хочешь сказать, что у него на даче жил какой-то бомж и разъезжал на его машине?
— Причем без документов. Я сразу понял, что дело кривое. Не может в наше время жить человек без документов. Убийца их унес, чтобы в тупик нас загнать. А может, сам Вяткин и пришил его.
— В своем собственном доме?
— А почему бы и нет? Мы ни черта о нем не знаем. Вот только труп в лес не успел уволочь и закопать его. Настя помешала. Кто может ждать гостей в будни за городом в тихом местечке? Для того и отпуск взял, чтобы дельце как следует обставить и алиби себе железное устроить. Помяни мое слово, если Вяткина найдем, то он десяток свидетелей представит, с которыми в это время пьянствовал в шумном ресторане.
К компании присоединился эксперт-криминалист Кораблев.
— Ты слышал, Алик, новости?
— Слышал. Если убит не Вяткин, то любого человека, пропавшего без вести, будут искать. Надо дать команду собирать все заявления на «потеряшек». Причем не только из Москвы, но из всех регионов. Костюмчик нашего покойничка в чистке побывал. Бирочка с номером на подкладке осталась. Я уже подсуетился по этому поводу. В Москве бирок с индексом ЕРТ нет.
— Понял. Живо, Борис, проверь сводки за последний месяц на «потеряшек». И еще. Придется тебя на работу к Вяткину еще раз смотаться. Должны люди что-то знать.
Сухоруков вышел из кабинета.
— Что еще, Алик?
— В гостиной на первом этаже следов много. Мужчины в доме бывали. На втором все чисто, кроме женских следов. Но убийца успел стереть все отпечатки с дверных ручек. Настя и впрямь застала убийцу врасплох.
— А замок на двери? Настя видела его на перилах, а потом его накинули на петли, когда ее заперли.
— Замок чистый. Пока Настя копошилась на втором этаже, преступник успел сообразить, что надо сделать. Думаю, он был в перчатках, когда вычищал ручки, а тут видит из окошка веранды, что какая-то бабенка от калитки к дому идет, и затаился.
— Возможно.
— Думаю, что точно. В одном месте возле скважины нашлись частицы талька. Медицинские перчатки. Позвони ребятам в областное УВД или участковому. Пусть все вокруг дома осмотрят, собаку пустят. Может, битые бутылки найдут или фужеры.
— Слышал о редком снотворном, которое принял покойничек? Ясно одно, убийца связан каким-то образом с медициной. Врач, фельдшер, медсестра?