Мартин Дебора. Сорванная вуаль (Любовь срывает маски)

   Но Гаррет сказал, что никогда не отпустит ее. Не было ли это таким обетом?
   Эти вопросы мучили Марианну, пока громкий стук в дверь не прервал ее размышления. Она остановилась в нерешительности, не зная, что ей делать. В дверь снова постучали, и на шум вышел Уильям. Войдя в холл, он жестом показал Марианне, чтобы она молчала. Шум привлек внимание и других слуг. Они стояли, с тревогой глядя на дверь.
   Затем раздался голос:
   – Именем его величества короля приказываю немедленно открыть дверь!
   Марианна смертельно побледнела. Видя, как напуганы слуги, она кивком указала Уильяму, чтобы он открыл дверь. Уильям нахмурился, но пошел к двери. Скрываясь в тени ниши, Марианна смотрела, как он приоткрыл тяжелую дверь и что-то спросил.
   В следующее мгновение в холл ворвались люди. У них были свирепые, страшные лица, а одежда грязной и засаленной. По сравнению с ними неохотно вошедшие следом за ними солдаты выглядели почти джентльменами. Последним вошел Питни Тирл.
   Она по-прежнему держалась в тени ниши.
   – Где твой хозяин? – спросил Питни у Уильяма.
   – Его здесь нет. И для чего вы привели с собою своих грязных лакеев пачкать дом милорда? – презрительно сказал Уильям, указывая на грязные следы на каменных плитах пода.
   Человек в форме капитана недовольно посмотрел на Уильяма:
   – Послушай, ты разговариваешь со стражей короля, так что тебе лучше придержать язык. Я и мои солдаты не имеем желания оставаться здесь. Но вот этот джентльмен сообщил нам такое, что мы не могли оставить без внимания. Он говорит, что твой хозяин укрывает преступника – женщину, которая, возможно, покушалась на жизнь его величества.
   Одна из служанок испуганно ахнула и побелела как мел. Несколько пар глаз посмотрели в ее сторону.
   – Да не стойте вы тут, – сказал Питни капитану, указывая на дрожавшую служанку и остальных слуг. – Допросите их, пока эта женщина не успела сбежать. Если мой племянник в Лондоне, она должна быть с ним. Почему бы не начать с допроса этой пугливой? – Он указал на служанку, которая ахнула.
   Девушка разразилась рыданиями:
   – Я… я ничего не знаю о преступниках, сэр. Правда, я не знаю!
   Питни шагнул к ней, намереваясь схватить ее за плечо, этого Марианна уже не могла стерпеть. Она покинула темную нишу и вошла в холл.
   – В чем дело? – строго спросила она капитана. Маска на ее лице и ее благородная осанка, казалось, смутили его.
   – А кто вы такая? – спросил он.
   – Я, скажем так, друг его сиятельства, – спокойно ответила Марианна в надежде, что капитан примет ее за любовницу Гаррета, а может быть, даже за замужнюю женщину, не желавшую, чтобы ее узнали. – Его сейчас здесь нет, а я сама только что собиралась уйти. Может быть, вы зайдете позднее?
   Питни, прищурившись, самодовольно улыбнулся, глядя на Марианну, а капитан смущенно переступал с ноги на ногу.
   – Простите, мадам, но я…
   – Дурак! – сердито бросил Питни капитану, когда понял, что тот не торопится что-либо предпринимать. – Это она, отродье Уинчилси!
   Капитан покраснел, предостерегающе взглянул на Питни и медленно повернулся к Марианне:
   – Мадам, боюсь, этот джентльмен думает, что вы та женщина, которую мы ищем. Я должен попросить вас, миледи, снять маску.
   – Но, капитан, вы ставите меня в ужасное положение…
   – Разве я не понимаю, миледи? Но я все равно должен попросить вас об этом.
   Марианна поняла, что, несмотря на кажущуюся неловкость, капитан был не глуп и у нее мало шансов уговорить его отпустить ее.
   – Если вы этого желаете, – тихо сказала она, а про себя уныло подумала: «Борьба окончена. По крайней мере Гаррету не придется жертвовать своими землями ради меня».
   Когда маска упала на пол, Питни с довольным видом посмотрел на Марианну.
   – Вот видите, – сказал он капитану, – это и есть та самая цыганская колдунья.
   Капитан выступил вперед:
   – Боюсь, миледи, я должен попросить вас следовать за мной.
   Питни загородил капитану дорогу:
   – Нет, только с лордом Фолкемом. Он изменник, ибо защищал ее.
   Марианна вдруг поняла, чего Питни добивается, и ее сердце затрепетало от ужаса. О Боже, так вот что он задумал – использовать ее как ловушку для Гаррета! Его шпион, тот человек, Эштон, который видел ее в Лидгейте, должно быть, рассказал о ней. Возможно, он следил за ними до самого Лондона.
   – Нет, – сказала она капитану, – лорд Фолкем не знает, кто я. Он… он сделал меня своей любовницей, но я никогда не говорила ему, кто я на самом деле. Боялась, что он выдаст меня, если узнает.
   Питни злобно рассмеялся:
   – Стараешься выгородить своего любовника? Как жаль, что тебе это не удастся. Мы подождем его здесь и послушаем, какую историю он нам расскажет. Так ведь, капитан?
   Капитан чувствовал себя неловко, но было ясно, что он исполнял свой долг: лорд Фолкем прятал у себя женщину, которую обвиняли в измене, и его должны были допросить.
   – Мы подождем, – угрюмо сказал капитан.
   По его команде солдаты встали у двери, а люди Питни направились в глубину дома перекрыть другие выходы.
   Питни с плотоядной улыбкой подошел к Марианне и, сбросив капюшон с ее головы, провел рукой по волосам. Когда она ударила его по руке, он схватил ее за запястье и до боли сжал его.
   – Жаль, что ты пошла к нему, а не ко мне, цыганское отродье. Я бы сумел получше защитить тебя от солдат, – тихо прошипел он. Его взгляд остановился на ее губах, и он улыбнулся. Затем обхватил пальцами Марианну за шею. – Какая чудная шейка! Грустно будет видеть, как вокруг нее затянется петля. Конечно, есть вероятность, что этого не случится. Я все еще пользуюсь влиянием, и когда Гаррет не будет стоять на моем пути, моя власть снова возрастет. Я мог бы уговорить его величество выдать тебя мне под надзор.
   Марианна плюнула ему в лицо.
   Он посмотрел на нее полным ненависти взглядом и, утеревшись, замахнулся:
   – Ты, цыганская шлюха, я…
   – Только ударь ее, и тебе не жить! – прогремел чей-то голос.
   Все повернулись к двери. На пороге стоял Гаррет с обнаженной шпагой. Не обращая внимания на солдат, он прошел через холл к Питни:
   – Убери свою руку сейчас же!
   Питни выхватил свою шпагу.
   – Милорды! – закричал капитан, становясь между ними. – Я пришел произвести арест, а не смотреть на кровопролитие. Вложите в ножны ваше оружие, пока я не арестовал вас обоих!
   Марианна затаив дыхание смотрела, как мужчины настороженно следят друг за другом.
   – Милорды! – повторил капитан.
   Первым выполнил приказание Питни. Он бы потерял больше, если бы не подчинился, потому что был уверен, что Гаррета все равно арестуют.
   – Он причинил тебе боль? – спросил Гаррет, обращаясь к Марианне.
   – Нет, – тихо ответила она.
   Услышав ее ответ, Гаррет вложил шпагу в ножны.
   – Милорд, я должна вам что-то сказать, – прошептала она. – Боюсь, эти джентльмены верят, что я совершила преступление. Я говорила им, что вы не знаете, кто я, но…
   – Молчать! – в ярости закричал Питни. – Этот человек может сказать сам, что он знает и чего не знает. Пусть говорит.
   Марианна умоляюще взглянула на капитана, но тот перевел суровый взгляд на Гаррета:
   – Милорд, я должен попросить вас рассказать все, что вы знаете об этой женщине.
   Гаррет посмотрел на Марианну долгим пристальным взглядом и повернулся к капитану:
   – Эта женщина – леди Марианна, дочь сэра Уинчилси. Последние несколько недель я помогал ей, потому что верю, что она ни в чем не виновата. Насколько мне известно, никто еще не обвинил ее в каком-либо преступлении – обвинили только ее отца. И я не совсем понимаю, почему вы явились сюда, чтобы арестовать ее.
   Марианна была потрясена. Ради нее Гаррет рисковал своей репутацией, своими землями, даже своей жизнью! Ей хотелось остановить его, но она не знала, как это сделать.
   От гнева лицо Питни покрылось пятнами.
   – Она изменница! Она против короля и своей страны! Она избежала обвинения только потому, что все думали, что она умерла!
   Капитан с интересом наблюдал за обоими мужчинами.
   – Я утверждаю, что леди Марианна невиновна, как и ее отец, – заявил Гаррет.
   – Тогда кто же совершил преступление? – спросил Питни. – Никто не брал в руки лекарства, кроме него. Так все говорят. А она приготовила их. Ты не можешь доказать обратное!
   – Нет, могу, – спокойно ответил Гаррет.
   Марианна была удивлена, как и все находившиеся в холле.
   – Каким образом?! – зло выкрикнул Питни.
   Гаррет обратился к капитану:
   – Я считаю, сэр, что этот спор следует продолжить в присутствии тех, кто обладает властью и правом судить. Его величество должен меня выслушать. И я больше ничего не скажу, пока я и леди Марианна не предстанем перед ним.
   У Марианны перехватило дыхание. Какую игру затеял Гаррет? Неужели он узнал что-то или блефует в надежде на то, что сумеет убедить его величество отпустить их обоих? Неужели он сумеет этого добиться? Капитан пребывал в нерешительности, не зная, как ему поступить, и Питни воспользовался этим.
   – Не будь дураком, солдат, – сказал он капитану, опуская руку на эфес шпаги. – Если ты приведешь этого сумасшедшего к его величеству, король за это отрубит тебе голову. Брось их обоих в Тауэр. Тогда его величество сможет допросить их, когда захочет.
   – Тебе бы этого хотелось, не так ли? – спросил Гаррет. – Конечно, мы не прожили бы в Тауэре и дня. Ты бы постарался, чтобы нас убили.
   – Ты, проклятый… – набросился на Гаррета Питни и спохватился, ощутив на себе взгляд капитана.
   – Милорд, вы понимаете, что я не обязан выполнять вашу просьбу? – спросил капитан, обращаясь к Гаррету.
   Гаррет холодно улыбнулся:
   – И все же, если вы это сделаете, я обещаю, что добровольно отправлюсь во дворец. Если король откажется принять меня, тогда вы можете бросить нас обоих в Тауэр. Но если сначала вы не доставите нас к королю, то при попытке арестовать нас я буду сражаться с вами и вашими солдатами. Конечно, я не смогу победить, но я умру, сопротивляясь. И как вы это объясните королю? Он может и не поверить тому, что я дрался, потому что был виновен. Король достаточно хорошо меня знает и никогда не имел повода сомневаться в моей верности ему, в то время как верность сэра Питни не раз подвергалась сомнению.
   – Ты… ты проклятый лжец! – злобно зашипел Питни.
   – Тихо! – раздраженно скомандовал капитан. – Ладно, я отведу вас в Уайтхолл, – добавил он, обращаясь к Гаррету. – Там посмотрим, получите ли вы аудиенцию у короля.
   Марианна почувствовала, как напряжение внутри ее немного спало. Гаррет знал что-то, о чем не говорил. В этом она была уверена.
   По команде капитана два солдата стали по обе стороны от Марианны, а двое подошли к Гаррету.
   – И еще одно, – сказал он. – Вы должны связать нас обоих, леди Марианну и меня.
   Капитан почувствовал себя оскорбленным:
   – Милорд, я верю, что вы и миледи не…
   – Да, – перебил его Гаррет. – Я знаю, что верите. Но не мой дядя. Мне не хочется оказаться с перерезанным горлом только потому, что я споткнулся на улице, а он принял это за попытку к бегству.
   Марианна взглянула на Питни и увидела, что его лицо стало мертвенно-бледным. Очевидно, Гаррет безошибочно угадал его намерение.
   – Капитан, – вмешался Питни, – может быть, лорду Фолкему будет удобнее, если я не буду сопровождать вас. Я выполнил свой долг. Мне нет необходимости находиться там и обвинять их.
   Гаррет засмеялся:
   – Боитесь, дорогой дядюшка, того, что я могу рассказать королю? Боитесь, что это касается вас?
   Капитан посмотрел на Питни и решительно сказал ему:
   – Сэр, вы должны пойти с нами. Вам еще надо объяснить, как вы узнали, что здесь находится миледи.
   Марианна подумала, что Питни будет протестовать, однако он снисходительно пожал плечами и пробормотал:
   – Если вы настаиваете.
   Капитан сделал знак солдату, стоявшему рядом с Марианной. Тот достал пару наручников и защелкнул их на ее запястьях. В оцепенении Марианна смотрела, как Гаррет подошел к капитану и что-то прошептал тому на ухо. Капитан взглянул на него, затем подозвал одного из солдат и тихо, чтобы больше никто не слышал, что-то приказал ему. Солдат кивнул и вышел из дома.
   Еще один солдат выступил вперед, чтобы надеть наручники на Гаррета. Гаррет стоял всего лишь в нескольких футах от нее и не сводил глаз с ее лица. Казалось, он говорил ей: «Доверься мне».
   Марианне хотелось довериться ему. Никогда в жизни ей не было так страшно. Она встретила свою любовь среди тяжких испытаний и боялась потерять ее так скоро. Гаррет ободряюще улыбнулся, и она ответила ему улыбкой.
   Вдруг его глаза ярко блеснули, а губы прошептали какие-то слова. Марианне показалось, что это было: «Я люблю тебя», а может быть: «Я хочу тебя».
   Их повели по улице. Марианна шла следом за Гарретом. Слабая надежда на удачу и спасение теплилась в ее душе.
 
   В зале, где король Карл II давал аудиенции, гулко раздавался топот солдатских сапог по мраморному полу. Король сидел в дубовом кресле, пристально рассматривая собравшуюся здесь странную группу своих подданных. Он нетерпеливо постукивал унизанными кольцами пальцами по подлокотнику кресла, когда вошел Питни Тирл с таким видом, словно являлся ко двору каждый день. Затем капитан стражи ввел лорда Фолкема. Король нахмурился, заметив на нем наручники.
   Следом ввели Марианну и поставили ее рядом с Гарретом. Было заметно, что король весьма удивлен.
   – Леди Марианна? – приподнимаясь с кресла, спросил он.
   Марианна сделала глубокий реверанс.
   – Снимите наручники с ее милости! – приказал король капитану. – И с лорда Фолкема тоже.
   Приказание короля было немедленно выполнено.
   – Что все это значит? – спросил король. – Мне рассказали какую-то непонятную историю о том, что Фолкем укрывает преступников и просит аудиенции.
   Мельком взглянув на Питни, Гаррет выступил вперед:
   – Ваше величество, как я вижу, вы знаете леди Марианну.
   Король утвердительно кивнул:
   – Несколько месяцев назад начальник моей стражи сообщил, что она умерла.
   – Как видите, она жива, – продолжал Гаррет. – Я встретил ее несколько недель назад в своем имении, она выдавала себя за цыганскую знахарку.
   Карл удивленно поднял брови:
   – А, так это та любовница-цыганка, о которой я столько слышал от Хамдена?
   Марианна смущенно покраснела. Хамден и его болтливый язык! Если она когда-нибудь выпутается из этой истории, то заставит его поплатиться за свои сплетни.
   – Да, – ответил Гаррет решительным тоном. – И только недавно я узнал, кто она на самом деле. А теперь мой дядя, видимо, желает, чтобы меня осудили за укрывательство изменницы.
   – Ваше величество, – поспешил вмешаться Питни, – ясно, что эта женщина помогала своему отцу в недавнем покушении на вашу жизнь. Всем известно, что готовила лекарства она. Всем известно, что после того как она дала их ему, он не выпускал их из рук. Так что для меня совершенно очевидно…
   – Леди Марианна, – обратился король, вынуждая Питни замолчать, – вы так и не предоставили нам возможности допросить вас, но я уверен, что вы сознаете, в каком опасном положении находитесь. Мне кажется, что сэр Питни очень точно изложил, как обстоят дела. Вы можете что-либо сказать в свою защиту?
   Глаза всех присутствовавших устремились на Марианну. Она волновалась, но смело встретила пристальный взгляд короля.
   – Я не изменница, ваше величество. Как и мой отец. Я не могу объяснить, как в лекарства попал яд, но, клянусь, я не подсыпала его.
   Карл вздохнул:
   – Понятно. – Он посмотрел на Гаррета: – Так поэтому ты приходил ко мне сегодня утром с просьбой самому допросить моего узника?
   Гаррет согласно кивнул:
   – Да, ваше величество. Думаю, вам будет интересно услышать о результатах этого допроса. Вы можете узнать об этом и от вашего узника, и от меня. Я взял на себя смелость попросить капитана доставить узника сюда, чтобы нам было легче распутать этот узел.
   Марианна в растерянности взглянула на Гаррета. Он молча взял ее за руку и пожал ее.
   – Ну так введите его, – приказал король.
   Дверь распахнулась, и в зал в сопровождении двух стражников вошел средних лет мужчина. Он был худым и изможденным. Марианна мгновенно узнала в нем своего отца.
   – Отец? – изумленно прошептала она. Когда мужчина улыбнулся ей, она повторила уже громче: – Отец!
   От изумления Марианна не могла прийти в себя. Ей сказали, что отец умер! И вот он стоит перед ней, исхудавший, но бодрый духом. Спустя мгновение она оказалась в его объятиях. Радость переполняла ее.
   – Неужели это ты, отец? – повторяла Марианна, все еще не веря своим глазам.
   – Да, да, моя девочка, – с сияющей улыбкой говорил отец. Он посмотрел на Гаррета: – Я вижу, вы не солгали мне, милорд.
   Его тон и то, как он обратился к Гаррету, сказали Марианне о многом. Она вспомнила, что король говорил что-то о просьбе Гаррета допросить узника. Так, значит, Гаррет все время знал, что ее отец жив! Она повернулась и с упреком посмотрела на него:
   – Ты… ты ничего не сказал мне.
   Гаррет подошел к Марианне и, взяв ее руку, прижал к своей груди.
   – Я не был уверен, что твой отец еще жив, дорогая, пока не поговорил с королем. Я возвращался, чтобы сказать тебе об этом, но обнаружил в доме солдат.
   Марианна молча покачала головой. Она не знала, что и думать. Перед ней стоял отец, которого она считала умершим. Видимо, Гаррет многое скрывал от нее, и она не знала, как ей вести себя.
   И еще один человек также с трудом пытался понять, что ему делать при таком повороте событий. Питни сначала обомлел от изумления, а затем, очевидно, догадавшись, что может означать для него появление сэра Генри, презрительно сказал:
   – Трогательная сцена. Но едва ли она что-либо доказывает. Он все равно виновен в измене, вместе с дочерью.
   – В самом деле? – спросил Гаррет. – За дверью ожидает еще один человек, который может кое-что рассказать об этом. С позволения его величества…
   Король кивнул. С другой стороны в зал вошел солдат, сопровождавший бледную женщину, в которой Марианна узнала жену Питни, бедняжку Бесс.
   На этот раз Питни стал белее своих волос.
   – Зачем ее привели сюда? – злобно прошипел он. – Она ждет ребенка. Ее нельзя тащить через весь город, можно навредить ребенку, которого она носит!
   Король, нахмурившись, взглянул на Гаррета:
   – Зачем она здесь, Фолкем?
   Бесс выглядела напуганной, но при упоминании имени племянника отыскала его глазами и робко улыбнулась. Гаррет ответил ободряющей улыбкой.
   – Она тоже может помочь нам распутать этот узел. Видите ли, ваше величество, я поехал в Тауэр и допросил сэра Генри, о чем и просил вас. Я даже пригрозил сэру Генри выдать леди Марианну стражникам, если он не сознается. Естественно, сэр Генри был очень расстроен, но тем не менее настаивал на своей невиновности. Это показалось мне странным. Ведь даже самый плохой отец не сразу бы решился пожертвовать своей дочерью ради собственного блага, а сэр Генри не из таких. Поэтому мне оставалось только поверить, что он говорит правду.
   – Все это чепуха, – проворчал Питни.
   Король не обратил на него внимания:
   – Продолжай.
   – Но одна вещь озадачила меня, – проговорил Гаррет. – Сэр Генри сам настаивал на том, что в то утро, когда он собирался во дворец, леди Марианна приготовила лекарства и отдала их ему. Он носил их с собой весь день, пока, собираясь дать их королю, случайно не рассыпал порошки. Его рассказ совпадал с тем, что говорила мне леди Марианна. Поэтому если сэр Генри не совершал преступления, то кто и как это сделал?
   – Да, в самом деле, кто и как? – спросил король и мельком взглянул на Питни. Тот стоял с каменным лицом.
   Гаррет обратился к своей тетке:
   – Скажите, тетя Бесс, вы помните, какую шутку я сыграл с моим дядей, когда был ребенком? Я вымазал изнутри пивную кружку мылом. Потом, когда ее наполнили элем, его ждал неприятный сюрприз. Помните?
   Бесс испуганно взглянула на мужа, но, очевидно, не нашла причины не отвечать и согласно кивнула.
   – Он тогда ужасно разозлился, – продолжал Гаррет, – и после проверял каждую кружку, каждую коробку… каждый мешочек, которые ему приносили, чтобы убедиться, что они действительно пусты.
   Каждый мешочек. Марианну затрясло, когда она поняла, к чему клонит Гаррет. Она наполняла мешочки, но никогда не проверяла их. Зачем ей было это делать? Их стирали накануне. И никто бы не подумал, что в них может что-то находиться, например яд.
   Король, видимо, тоже о чем-то догадался. Он откинулся на спинку кресла и, наморщив лоб, задумался:
   – Если кто-то зашел в комнату леди Марианны и насыпал в ее мешочки яд задолго до того, как…
   – Мешочки были сшиты из белого атласа, и Марианна наполняла их рано утром, – заметил Гаррет. – Она никогда бы не заметила яда на изнанке. Любой имевший доступ в их дом мог бы…
   – Это все глупости! – нагло оборвал его Питни. – Твои рассказы о мешочках, чашках, мыле… Если кто-то другой и сделал это, так ты все равно не знаешь, кто именно.
   Гаррет повернулся и пристально посмотрел Питни в лицо:
   – А кто так сильно желал стать хозяином Фолкем-Хауса, что ради этого готов был убивать? Если бы удалось устранить сэра Генри…
   – Все это рассуждения и пустая болтовня, – снова перебил Гаррета Питни. – У тебя нет доказательств. Ни единого.
   Гаррет взглянул на Бесс:
   – Я подозреваю, что кое-кто может предоставить достаточно доказательств, если сочтет это нужным. Так ведь, тетя Бесс?
   Питни от изумления обомлел, а затем в ярости выкрикнул:
   – Бесс, не поддавайся ему и не клевещи на меня, слышишь?
   Бесс выглядела совсем больной, и Марианне было жаль ее.
   – Вы можете нам что-нибудь сказать, тетя Бесс? – мягко спросил Гаррет.
   Бесс взглянула на мужа, и ее лицо исказилось от ужаса. Гаррет встал рядом с теткой.
   – Не позволяйте ему запугать вас, – сказал он, беря ее за руку. – Клянусь, он уже не может причинить вам боль. Что бы здесь ни произошло и что бы мы ни узнали, я не допущу, чтобы он обидел вас.
   Положив руку на живот, Бесс стояла в нерешительности. Она снова взглянула на мужа, потом на Гаррета и тихо сказала:
   – Я… я ничего не знаю, милорд.
   Король поднялся во весь свой рост.
   – Леди Бесс, – сурово произнес он, – вы находитесь в присутствии короля, не забывайте об этом. Ложь здесь недопустима.
   Бесс пребывала в полной растерянности. В какой-то момент она взглянула на Марианну, и та ободряюще улыбнулась ей.
   – Тетя Бесс? – снова обратился к ней Гаррет.
   Питни возмущенно закричал:
   – Я не позволю, чтобы так обращались с моей женой, Фолкем! Она беременна. Если она потеряет ребенка из-за этих твоих абсурдных обвинений…
   – Как я потерял отца и мать из-за твоей жадности? – ответил Гаррет.
   В зале послышался удивленный шепот.
   – Ты думаешь, я не знаю, кто убил их? – продолжал Гаррет. – Я прекрасно помню, как посланный отцом слуга говорил, что, если он и моя мать не прибудут в Вустер в назначенное время, я должен обратиться к тебе, потому что только ты один знал, какой дорогой они поедут.
   Бесс испуганно ахнула и осела, но Гаррет успел поддержать ее.
   – Гаррет, – прошептала она чуть слышно. В зале наступила гробовая тишина. Каждый из присутствующих пытался уловить ее слова. – Он… он мне сказал, что даже не знал, что они уезжают…
   – Он знал, – повторил Гаррет. – Я думал, что вы тоже знали.
   Последние слова как будто придали Бесс силы.
   – Нет! – воскликнула она. – Нет, я до сих пор об этом ничего не знала! – Тяжело ступая, Бесс вышла на середину зала и, указав пальцем на мужа, почти в истерике закричала: – Это ты их убил! Ты всегда хотел захватить земли Ричарда. Я слышала, как ты часто говорил об этом. Ты убил родного брата! Что же ты за чудовище?!
   – Он лжет, Бесс. Не слушай его, – пытался убедить ее Питни. – Вспомни, что я говорил тебе! Подумай о ребенке!
   – Ты никогда не увидишь этого ребенка! Никогда! Он даже не твой! – выкрикнула Бесс. – И я не допущу, чтобы ребенка, отца которого я люблю, воспитывал бы такой человек, как ты! – Бесс обратилась к королю: – Ваше величество, мой племянник говорит правду. Мой муж задумал это отравление, чтобы получить обратно родовое имение моей семьи. Я только недавно узнала об этом, однако…
   – Она лжет! – закричал Питни. – Она так же виновна, как и я! Она была сообщницей, клянусь!
   – И можешь доказать? – спросил Гаррет. – Нет, думаю, не можешь. Тетя Бесс всего лишь еще одна невинная жертва, которую ты хотел заставить понести наказание за твои преступления.
   Глаза Бесс потемнели от гнева.
   – Ваше величество, у меня есть доказательство измены моего мужа. Если вы пошлете своих солдат в дом моего мужа за человеком по имени Эштон, вы сможете убедить его сознаться в том, как это было сделано. Он слуга моего мужа. Я слышала, как он говорил, что именно он подсыпал яд.
   – Я убью тебя за это, неблагодарная тварь! – снова закричал Питни.
   – Взять его! – приказал король стражникам, и они направились к Питни.
   Но тот выхватил короткую шпагу и бросился к Марианне, стоявшей подле отца. В считанные секунды он приставил шпагу к ее шее.
   – Попробуйте остановить меня, и она умрет! – крикнул Питни и потащил Марианну к двери.