Страница:
Сергей тщательно протер серебряный рельеф на рукояти ножа. Хотя кровь и красная, была в ней какая-то странность. Слишком густая что ли, вроде грязи. Надо бы потом тесарь хорошенько вымыть, чтобы не подцепить внеземную заразу. На соседней нише кто-то постанывал, яростно шелестя упаковкой, но туда даже не хотелось смотреть: там сплошное закопченное горе. Наверное, в нацистских крематориях виды были получше.
- Как тебя звать, из башки вытряхнуло, - к Лугину подошел Черновол, держа в руках трофеи: трубку с набалдашником и тяжеленный ремень, снятый с карем-кафравца.
- Сергей. Лугин, - напомнил мичман. - Можешь, Лужком. Так прилипло уже с Нововладимирска.
- Я вот что, Серж, - Тарас шмыгнул носом, черненым наполовину сажей. - Мы тут инопланетное барахло делим, а без тебя как бы непорядочно. Возьмешь? Интересная хренотень, - он потряс, волочившимся по полу ремнем и указал на прицепленную к нему коробочку с менявшей цвет панелькой.
- На кой оно мне, - мичман пожал плечами.
- Тогда я заберу, - вмешался военный. - Оружия у меня никакого, ребята. Хоть это буду таскать.
- Если, друг, сильно настаиваешь, могу дать блатную волыну, - обращаясь к Лугину, Кирилл с любованием приподнял тот самый "утюг", пригладивший все в округе смертельными выбросами пламени. - Тяжелая, сука. Я так думаю, это бластер или плазмомет. Хе, - он раздал губы вширь, обозначая улыбку. - Научно-фантастическим жаргоном называю, если кто врубается.
- Хорошая вещь, - согласился мичман. - С такой хоть против бронетанковой дивизии. Но ты, раз первый сказал: "забито", значит, тобой и забито. К тому ж твой АКС пустой. В общем, все по-честному, - заключил Сергей, хотя от такого "утюга" или, как там его - плазмомета, не отказался бы. Вещь занятнее, чем непонятная трубка в лапе Траса или ремень с побрякушкой, отошедший военному.
- Нам бы здесь нельзя задерживаться, - засуетился Володя, скромно стоявший за спиной Черновола. - Чего мы здесь? Кафры опять нагрянут, тогда точняком всем пи...дец.
- Это правильно, - Тарас тряхнул растопыренной бородой. - Только наших поглядеть надо. Может, еще кто живой. Мы же не козлы, чтобы побросать людей.
Он вытащил складной нож и направился к ближней нише, меньше других пострадавшей от огня. А Лугин вспомнил про Ирину. Нехорошо, что забыл про нее в пылу заварухи, а потом за каруселью нездоровых мыслей, дележом шмотья, болтовней.
Красину он нашел на том же месте, где оставил: стояла у начала соседнего узкого и длинного зала, прислонившись к стене и сжав губами фильтр сигареты.
- Как ты? - мичман глянул на нее, потом в багровый сумрак, где исчезло очередное подвешенное тело.
- Сильно переволновалась. За тебя, между прочим, - она выдохнула в сторону дым. - Выбежал ни с того, ни сего на этого зверя... Я думала, у Серенького Волка крышу напрочь снесло. Чуть не завизжала, блин!
- Я сам перетрухнул. Честно скажу, прикасаться к брату по разуму... лучше гадюку за хвост, - Лугин вытряхнул из обреза стреляные гильзы и снарядил патронники. - Сейчас народ соберется, быстренько дернем отсюда. Ты пока здесь постой. Наших в целлофане почти всех пожгли. Картина такая, лучше не смотреть. В общем, спокойно постой, покури.
- Теперь не поймешь, что лучше. Уже насмотрелась, Сереж. И кажется, меня больше ничем не удивишь, - Ирина кивнула в конец зала, где в полумраке исчезали тела. - Я знаю, что с ними кафры делают.
- Откуда знаешь? - мичман сунул обрез за ремень и поднял голову.
- Оттуда. Не удержалась, ходила в самый конец. Тебе интересно? Так вот, там какой-то автомат - он череп режет и выдирает головной мозг с частью спинного. Прямо на моих глазах все случилось, - Красина судорожно затянулась. - Мертвые тела лежат ровными рядками. Наверное, их убирают тоже автоматы. Кровь на полу. Кровь, кровь. А мозги в пакетиках с зеленой жидкостью.
- Хрен тебя дернул туда идти! - возмутился Лугин, и подумал:
"Вот и решился вопрос. Значит, вовсе не переодевание в пижаму и тапочки. И те два трупа, нашпигованные пулями - не человеколюбивые ангелочки".
- Как это увидела, - продолжила Ирина, - сначала думала, что тут же умом тронусь. А потом во мне что-то треснуло будто, перещелкнуло тайный пси-тумблер в сознании, и мне... - она вздохнула, поднесла ко рту истлевшую почти до фильтра сигарету. Рыхлый столбик пепла упал на куртку.
- Что тебе? - Сергей подошел к ней вплотную и протиснул руку между пенолитом и ее спиной.
- Того мне. До фени все стало. Такое я испытывала и раньше, но в этот раз... В общем, полный абзац. Страх исчез совсем. Была раньше огромная ледышка внутри, ледышка этого самого застывшего, слежавшегося за все время страха, и вдруг растаяла за одну секунду. Я даже подумала, был бы в руках пистолет, тоже смогла бы стрелять, как и ты. В кафравцев, в людей - все равно в кого. Наверное, даже смогла бы ножом глотки резать.
- Ты это прекрати, - Лугин повернул ее к себе и встряхнул.
- Чего прекрати? - она посмотрела на него и отвела взгляд. Ну и физиономия: губы разбитые, синяк под глазом и на полщеки, брови сросшиеся точно у оборотня, какими их обычно представляют в дешевеньких триллерах. И почему-то этому чудовищу веришь, вовсе не тянет вырваться из его объятий. - Чего я теперь должна прекратить? - со вздохом повторила Ирина.
- Того, что не надо оно тебе, девочка, - он хотел сказать: не надо таких неприятных превращений; пожалуйста, оставайся той же милой, доброй и немного трусливой мадам - серые глазки. Но вместо этого с холодком произнес: - Стрелять без тебя найдется кому. Как бы дело не бабское.
Из четырех кое-как уцелевших упаковок удалось освободить двоих живых: девушку, стриженую как мальчишка - Веру Миронову, и пожилого мужчину лет шестидесяти - Николая Степановича Томского. Еще двоих безнадежно раненых Черновол оградил от долгих мучений, вскрыв им вены ножом. Никто не посмел осудить его за жесткость. Представив себя на месте бедняг, схлопотавших по касательной заряд плазмы, и к счастью находившихся без сознания от болевого шока, любой бы предпочел скорейшую смерть. Пока Тарас проводил гуманное кровопускание, Мякушев осмотрел несколько обгорелых трупов в поисках полезных вещей. Нашел армейскую фляжку, хороший охотничий нож с оплавленной рукоятью, ПМ с тремя магазина к нему. Мелочь, конечно, но хоть что-то.
Теперь требовалось поскорее убираться со злого места, подальше от безобразных трупов инопланетян и соотечественников, большинство из которых так и не успели понять, что с ними случилось. После недолгих споров отряд из девяти человек двинулся по проходу, которым появились кафравцы.
3
За поворотом коридор делился на три корявые ветки. Те же бурые с зеленцой, коричневые с темно-синими волокнами наплывы пенолита; высокие, скрывающиеся во холодном мраке своды; свечение с некоторых участков стены то бесформенными пятнами, то замысловатой мозаикой. Только холод здесь был пожестче, полз по полу, хватал за ноги и проникал под одежду, словно какая-то гадостная влага.
Из трех проходов выбрали крайний справа. Толковость в таком решении, конечно, имелась: ход под заметным наклоном вел вниз, иногда круто градусов под двадцать - двадцать пять. Мякушев подозревал, что обжитые людьми пещеры располагались именно внизу. Да и где же быть им еще, если при погрузке на звездолет переселенцы одолевали незначительный подъем, значит, попадали на нижний ярус или не больше чем второй снизу. При этом Нововладимирск размахом километр с лишним, смежные пещеры и биотроны - все это сопоставимо по площади с горизонтальным сечением корабля. Последнему дурню понятно: для других обширных залов, длиннющих коридоров и лабиринтов места как бы не остается. Лугин и Черновол не стали спорить с доводами милиционера. Вниз - так вниз. Один хрен плана космической "улитки" никто перед газами не держал, и гадать, куда какая дорога выведет, бессмысленно. Одно только: если бы сейчас разверзлась стена, и обозначился проход, убранный ковровой дорожкой да с любезной вывеской "Добро пожаловать в Нововладимирск!", не все побежали туда с радостью. С одной стороны, там биотроны - пища и вода; там друзья, знакомые, у кого-то родные; личные, позарез необходимые вещи, и дрянной, но все-таки порядок против здешней гнетущей неизвестности. С другой: у многих свежа память о бесчинствах Перцовской шайки, казнях возле Серебряного столба, мордобое и убийствах за какую-нибудь мелочь; и повадившихся туда "жуках", способных нагрянуть в любой момент, упаковать тебя шелестящей пленкой да прямиком на извлечение мозга. К примеру, Лугин и Красина вряд ли бы стремились в пещерный город, если бы удалось основаться в неприметном уголке звездолета с доступом к еде и питью. Вот только в Нововладимирске осталась Светка, с ней Лена Чудова, Ракитин и может быть еще живой Владимир Ефимович. Нельзя забывать о них. А значит, путь один - вместе с Кириллом Мякушевым, и остальными без выбора примкнувшими. Странно получается: откуда недавно стремились вырваться, рискуя жизнями, туда же теперь спешили вернуться, также швыряя на кон самое дорогое.
По коридору двигались неторопливо, переговариваясь шепотом, старясь ступать, чтобы пенолит не скрипел под подошвами. Первым, в отрыве шагов на пятьдесят шел Тарас Черновол, держа наготове пистолет, останавливаясь у каждого поворота и прислушиваясь. В случае столкновения с инопланетянами пользы от его "Стечкина" - голый ноль. Единственный расчет, что Тарас предупредить бы успел, а там, глядишь, и не всех сразу убили бы. Милиционеру с кафравским "утюгом" лезть вперед тоже смысла не было. Оружие при нем, безусловно, убойное, но только тяжеловато в обращении. Непросто прицеливаться, когда в руке килограмм шесть на неудобной, не под человеческую пятерню рукояти. Пока вскинешь, прижмешь пальцем кривую пластину, тебя уже пять раз запишут в покойники. Кирюха испытал плазмомет в самом начале пути, до развилки. Навел на стену и принялся поочередно дергать, тыкать металлические загогулины с пиктограммками. Получилось. Сработало на все сто: из отверстия ухнуло малиновым потоком плазмы так, что метровый вырост пенолита превратился в дым и рейтузную вонь.
- Я их, бл.дей, научу нашего брата любить и уважать! - на радостях взъерепенился он, размахивая опасной штуковиной, пока его не угомонил Черновол.
Шествие замыкал военный - капитан Ляхов Максим Сергеевич, мужик по первому впечатлению толковый, но сквалыжный, вроде не капитан, а складской прапорщик. Отхватив трофейный ремень карем-кафравца с непонятным приборчиком возле застежки, а следом ПМ, найденный Кирюхой среди людской трухи, Максим выпросил у Черновола пяток ПМовских патронов. И на этом не успокоился: все норовил выменять у Володи Серафимцева складной нож на зажигалку, в которой газа осталась на пару пшиков. То возле него, то возле Серафимцева без остановки крутилась на редкость заводная девица - Верочка Миронова, этакая московская конфетка с пирсингом на маленьком, вздернутом носике, разноцветным тату на запястье и чертиками в бледно-голубых глазах. От нее и было больше всего шума: все говорила, говорила шепотом, часто переходящим в восторженный писк, будто шли они не по лабиринтам звездолета, где только что отдали богу душу более полусотни землян, а по лесу к месту бесшабашного пикничка. Черновол трижды останавливался, окатывая ее с головы до ног тяжеловесным взглядом, и Красина сердитым шепотом пыталась призвать ее к спокойствию - все без толку. Только милиционеру удалось ненадолго угомонить взбалмошную девчонку:
- Еще слово, и я тебя нахрен застрелю! - сказал он, наведя на нее плазмомет.
Надулась и губешки сомкнула минут на пять. У таких, с мозгами, атрофированными от ночных клубов и отвязанных тусовок под амфетамин или "Экстази", разрыв с реальностью полный и, наверное, он невосстановим. Лугин вспомнил, как Верочка приходила в себя, едва народившись на свет из целлофановой упаковки. Сначала орала в непонятках и билась стриженым затылком о пенолит, пока ее по щекам не отхлестали и не поставили как куклу Барби на ноги. Увидела мертвых кафров, нет чтобы в обморок шлепнуться, так из истерики мигом перетекла в буйную радость. Тараса расцеловала в бороду, приговаривая: "Какие же вы, молодцы! Кафры, most die! Мы рулим!". Молодцы и рулим, конечно, а то что рядом десятки закопченных людских трупов, так не "must die" как бы, а до задницы дверь. Хотя, это для кого-то может быть и правильный поворот в голове: живые о живых. Интересно, сколько здесь живых кафравцев? Сто? Тысяча помноженная на немалое число палуб? Ведь корабль, скромно говоря, огромен, и в нем может расположиться целая армия инопланетников. Армия, готовая, расквитаться по полной программе за своих двоих убитых. И нужна ли армия с их чудо-утюгами, брастерами, плазмометами, что бы расправиться с горсткой тараканов? Тем более таких уязвимых как люди. Достаточно откачать воздух из некоторых отсеков или пустить по вентиляции какую-нибудь дрянь. Тем не менее, прошло полчаса, а строптивые тараканы живы и не собираются биться в предсмертных судорогах. Неужели, кафры не знают, в какую щель мы заползли и куда направляемся? Сергей подумал о системе наблюдения и оповещения, которая стояла в биотронах и подсказывала, какие растения годны в пищу, а какие хватать нельзя. Хорошо бы, такая техника не пряталась в каждом коридоре бесконечных лабиринтов. Тогда бы оставался маленький шанс на спасение.
Тарас впереди остановился и предупреждающе вскинул руку. Ну вот, вроде мечта о маленьком шансе, приказала долго жить. Все застыли в тишине, даже безбашенная Верочка Миронова стушевалась, стала между Володей и его белобрысым другом, закусив губу, испуганно поглядывая то на Черновола, то на военного. Значит и у нее вполне человеческая нервная система, так что для девчонки еще не все потеряно. Кирилл завозился со своим плазмометом, Ляхов снял с предохранителя ПМ. Заминка слишком затянулась: Тарас вглядывался куда-то вперед и вроде прислушивался. Лугин рискнул тихонько подойти к нему, и тот, привлекая мичмана жестом, указал в фиолетовую тень, густевшую до черноты к дальнему краю пещерки. Согнул свой мясистый палец и почти беззвучно шепнул:
- Двигуля там.
Наконец и Лугин разглядел. Невысоко над неровным полом висело что-то типа металлического яйца. Явно не курочка Ряба снесла: метра полтора-два диаметром, в нижней части вертикальные ребра, в верхней по кругу отверстия. Повисело, покачиваясь, и двинулось за пенолитовый выступ. Затем послышались хрипловатые голоса или ворчание, будто в сухом песке кто-то ворчал тяжелые камни. На освещенную площадку вышли карем-кафравцы. Два. Три. Четыре. Сергей чуть не выматерился от такой говенной неожиданности. Четыре, а вот еще и пятый. Одеты, не как убитый в пластинчатый прикид и ткань, прихватывающую ноги, а во что-то серьезное вроде черных блестящих скафандров. Морды забраны шлемами. В лапах не "утюги", а штуковины покрупнее. Оружие? Скорее всего, да.
- Валим отсюда, - еще тише произнес Черновол.
- Чего там? - полюбопытствовал подкравшийся Мякушев.
- Полная жопа, - кратко объяснил Лугин. - Пять вооруженных кафров и летающий робот.
- Шмальнуть бы разок, а потом бежать, - с затаенной жаждой прошипел милиционер. Слишком ему хотелось испытать трофей в настоящем деле.
- Рехнулся что ли? - Сергей оттеснил назад его плечом.
- Сюда идут, - оповестил Тарас. - Все! Мотаем!
К основной группе мичман с Черноволом возвращались, едва удержавшись, чтобы не перейти на бег. Но бегом по пенолиту - это неминуемый скрип подошв. Кто знает, как у хозяев звездолета со слухом. Может, будто совы слышат издали мышиную возню. Кирюха задержался, споткнувшись об выступ и выронив выключенный фонарик. Пока нашел его в темноте, прошло секунд сорок - очень важных секунд. Лугин, движением руки призвав всех к вниманию, успел объяснить ситуацию. И добавил:
- В общем, без паники двигаем назад. Быстро, но тихо. Тебя, Верочка, особо касается.
- Туда метров сто дыра есть, - заметил Николай Степанович, молчавший всю дорогу и державшийся с особым стариковским флегматизмом. - Если она куда-то ведет, то хорошо. Инопланетяне в нее не пролезут - узковато им.
- Видел такую, - кивнул Лугин. - Зря, что сразу не осмотрели.
- Идемте, - нетерпеливо прошептал Володя.
Теперь шествие замыкали Черновол с Мякушевым. Верочка, к счастью заткнулась, то ли действительно осознав тяжесть положения, то ли опасаясь, что мент, шагавший рядом, исполнит угрозу - реально в нее выстрелит.
Между световых пятен над покатым уступом на самом деле темнела горловина хода или небольшой грот. Ирине вспомнился туннель, которым они бежали из Нововладимирска в соседнюю пещеру, переполненные надеждами найти спокойный уголок. Только не было райского местечка по другую сторону хода. Нашли там мрачные галереи, пахнущие валерьянкой, и банду озверелых зеков. Расплатились за глупые иллюзии смертью Славы Руднева и Артема Ильина. Артеха весь путь и во время безумной стычки успокаивал ее, Ирину, и уже умирая, пытался заигрывать с ней со всей мальчишеской непосредственностью. Бедный парнишка! Что теперь? Выведет ли куда-нибудь зиявшая в двух метрах над зеленоватым полом дыра? Выведет на новый круг ада, который отнимет еще несколько жизней знакомых ей людей? Или заведет в тупик, где погибнут все? К черту дурные мысли! За последнее время Красина пережила слишком много страха, столько, что больше не помещалось в человеческую оболочку. И смерть Ира видела в самой близи, в огне, в крови, текущей ручейками по пенолиту. Хватит! Что-то переломилось в тихой московской журналистке, она больше не могла безвольно сохнуть в ожидании гибели и собиралась выжить.
Лугин вместе с Тарасом первыми вскарабкались по неровностям стены и помогли подняться Томскому - мужчине пожилому, но достаточно живенькому. Приняв фонарик у Кирилла, Черновол направил луч света в темноту. Вдалеке проход сужался, но шишковатые стены оставляли достаточно места, чтобы протиснуться взрослому человеку. Сергей помог подняться Красиной и протянул руку Мироновой. Стоило поторопиться: с коридора доносились слабое поскрипывание, возможно кафравцы вышли на их след и находились близко.
- Мрак какой! - возмутилась Верочка, едва сделав несколько шагов по туннелю. - Будто в крысиной норе! Неужели не лучше было нормально чухнуть по коридору? Ну вернулись бы назад, свернули в другую ветку.
- Замолчи! - сердитым шепотом оборвал ее Черновол.
- Чего молчать, если дурняк у кого-то на всю голову, - продолжала попискивать Миронова.
Кирилл резко остановился и указал ей на светящийся позади овал:
- Ну-к дергай отсюда нах! Давай, поперлась к своему коридору!
- Да ладно, - отмахнулась Вера. - С вами пойду.
Через метров пятьдесят туннель начал сходить вниз, что обрадовало милиционера, не расстававшегося с идеей отыскать дорогу к Нововладимирску. Причем уклон становился все круче. На некоторых участках, не цепляясь за стены, трудно было устоять на ногах.
Вниз, оно, может быть, и к лучшему, только одна загвоздка: если впереди окажется тупик, то возвращаться назад по крутому подъему все равно, что заниматься экстремальным альпинизмом. Первым это понял Тарас, и когда стены впереди сузились, а свод с тускло светящимися шишками навис так низко, что под ним только на четвереньках, Черновол остановился и спросил:
- И чего теперь делать прикажите?
Лугин приблизился, выглядывая из-за его спины. Туннель падал под резким уклоном. По такому особо не поползешь - можно, конечно, съехать на заднице.
- Если дальше прохода нет, то, считай, приплыли, - заключил мичман.
- Есть проход, - Тарас достал зажигалку, щелкнул ей, наблюдая за огоньком, завернувшимся под потоком воздуха в обратном направлении. - Сквозняк здесь неслабый, значит, дырень куда-то ведет.
- Тогда и нехрен думать - вниз лезем, - высказался Кирюха.
Так и сделали: первым начали спуск Черновол с Лугиным. Кое-как протиснулись между стенок, съехали вниз метров на семь. За ними посыпались остальные. Николай Степанович, не взирая на годы, спустился аккуратно, а сумасбродная Миронова слетела кубарем, коленку расцарапала. Попутно врезала макушкой в пах Вовкиному другу Артему, крякнувшему вряд ли от удовольствия. Собрались все на узенькой площадочке, успокоились. И когда Мякшин осветил фонариком ближнюю перспективу пути, все немного обалдели: бурый с фиолетовыми прожилками нарост почти полностью перекрывал проход. Сверху небольшая щель, справа только руку просунуть, и снизу сантиметров на тридцать-сорок. Вот, получается, и приплыли по Репину или хуже того. Здесь же почти каждый вспомнил, о голодухе, давно терзавшей желудок. И пить хотелось. Когда вода и пища недосягаемы, и не знаешь, на какое время они становятся категориями иллюзорными, то организм впадает по ним в глубокую тоску, что хоть по-собачьи поскуливай, хоть лапу по-медвежьи чмокай. От этой неутолимой тоски и начинаешь к запросам своего невоздержанного организма прислушиваться еще заботливей, впадать в самые неприятные думы.
Первой подала голос Миронова:
- Говорила я вам! Умники, блин! Ну какого фига, спрашивается, было сюда идти?! - она всхлипнула, прижав ладони к лицу. - Дураки конченые, лишь бы в какую дырку забраться.
- Знаешь что, Верочка? Бип-бип тебя, - глухо проговорил Тарас. - И голову твою бип-бип и твои понты.
- Что "бип-бип"? - вытаращилась на него Миронова, чертики так и заплясали в бледно-голубых глазках.
- А вот то самое. Если расшифрую, уши твои завернуться, - пояснил Черновол. - Поэтому для твоего детского сознания - бип-бип. И по-хорошему прошу, брось нытьем всех донимать. Главное, мы от кафров смылись, и живы еще. Дышим пока, вот и хорошо, радуйся этому.
- Вовчик, ну-ка ступай сюда, - Лугин поманил Серафимцева пальцем. - Ты у нас худой самый, попробуй протиснуться внизу.
Вова без особого рвения, пролез между Николаем Степановичем и Красиной. Став на четвереньки, сунулся под пенолитовый наплыв. Пыхтя и корячась, пробрался он на метр - не больше, и застрял. Назад пришлось его за ноги вытаскивать.
- Чего видел там? - осведомился Тарас, когда парень чуть перевел дух.
- Ничего. Свет где-то вдалеке, и больше не разглядишь, - он прислонился к стенке, трогая расцарапанную щеку.
- Слышь, Кирюш, раз такие нелады, твой "утюг" потребуется, - решил мичман. - Пошмаляй сюда плазмой. Если свезет, проход проплавишь.
- А это мысль, - ухватился милиционер и, поменявшись местами с Черноволом, занял позицию напротив бурой пенолитовой шишки. - Подержи, - он протянул фонарик Сергею, и сам деловито изготовился к стрельбе. - Вонять будет сильно, - предупредил он, обернувшись к Томскому и Ирине.
- Уж это мы вынесем, - заверил Черновол.
Придерживая тяжелое оружие левой рукой, пальцем правой Мякушев дотянулся до выемки с нужной пластиной. Инопланетная техника мигом разродилась ярко-голубым высверком, с шипением исчезнувшим в пенолите. Завоняло действительно сильно, будто тебя носом в бочку с горящим дерьмом. И густой тяжелый дым сразу затопил узкий ход.
- Офигеть, какие умные мальчики! - прокашлявшись, подала голос Миронова. - Вы тут все токсикоманы? Лично я с таких ништяков не кайфую. Атас! - она снова подавилась кашлем. - Выбор просто класс: сдохнуть от голодухи или легкие выхаркать! Кто что выбирает, давайте голосовать.
- Можно ножом резать, - высказался Лугин. - Но это долго. Застрянем часа на три.
- Не, ножом муторно, - отверг Тарас, изучая проплавленный на приличную глубину нарост. - Потерпим, а? Сквозняк хороший, быстро вытягивает.
- Потерпим, - согласилась Красина. - Сильно нежным предлагаю не дышать.
- Вот еще какая штука: дым может быть ядовитым. Сейчас вроде ничего кроме кашля, а потом неизвестно как вывернется. Вдруг похуже, чем от зарина, - мичман спустился на шаг ниже. - Так давайте: сейчас чуть сквозняком протянет, по команде набираем воздуха и присели, поскольку копоть несет верхом. В этот момент Кирюха жжет.
По совету Лугина и сделали. Дыма все равно немного хватанули, но через десяток плазменных ударов открылся кое-какой проход. Протиснулись им, испачкав руки и колени в саже. Дальше туннель тихонько расширялся и вертел то направо, то налево. Свет, который видел Серафимцев, сунувшись под нарост, оказался вовсе не выходом в основные коридоры, а тусклым световым пятном. Настоящий выход обозначился шагов через двести после небольшого подъема: овальное отверстие в синеватом блеске. К нему идти всей толпой не спешили. Сначала Ляхов, утомившийся плестись в хвосте, вызвался в разведку. Капитану составил компанию Черновол.
Вернулись они минут через пять, не обнаружив поблизости ни кафров и ничего подозрительного. Но это только поблизости. Никто не мог предположить, насколько распространялась свободная от хозяев зона, и какие угрозы таил для беглецов гигантский звездолет.
Коридор в неизведанной области был значительно шире, чем те, которыми они уходили из зала смерти, где остались обгорелые трупы землян. Пенолитовые стены здесь казались глаже и отстояли друг от друга метров на пятнадцать. Неприятный такой размах. Неуютно ощущаешь себя на открытом пространстве, когда в любую минуту спереди или сзади может появиться уродливая фигура кафравца или "жук", стреляющий цепкими жгутами. И спрятаться негде, нет рядом ни гротов, ни щелей, ни выступов, в тени которых можно затаиться, в надежде, что за тебя не зацепиться злой глаз. Пол здесь был другим: вроде тот же вездесущий то пористый, то волокнистый материал, только с каким-то налетом похожим на пенициллиновую плесень. Пахло сырость, и это хороший знак - вдруг где-нибудь рядом вода сочиться из трещинок в стене как в биотронах? А еще лучше, если где-то не так далеко сами биотроны.