Страница:
91 Близость ситуаций в "Анчаре" и в "Сказке о рыбаке и рыбке" была замечена исследователями. (См. Нольман М. Система пушкинских образов.-Вопросы литературы, 1971, No 9, с. 101; Непомнящий В. Заметки о сказках Пушкина. Вопросы литературы, 1972, No 3, с. 1143).
92 И. П. Лупанова подсчитала, что из 48 известных ей вариантов этого сюжета царь подслушивает только в 12 (см.: Лупанова И. П. Русские народные сказки в творчестве писателей первой половины IXIX века, с. 168). Наличие подобной ситуации в турецком фольклоре отмечает В. Я. Пропп (см.: Пропп В. Я. Ритуальный смех в фольклоре. (По поводу сказки о Несмеяне). - Учен. зап. Ленингр. ун-та No 46. Серия филолог наук. Л., 1939, вып. 3, с. 166).-Впрочем, в фольклорной версии подслушивание нисколько царя не дискредитирует: любая речь в сказке становится известной всем - без каких-либо мотивировок.
93 Сказки. Песни. Частушки. Народное устно-поэтическое творчество Вологодского края. / Под ред. В. В. Гура. Вологда, 19165, No 24, с 238. Иванушко здесь - купеческий сын.
94 Си.: Bedier Л Les Fabliaux. Paris, 1893, p. 177-193.
95 Вот что писал на этот счет М. Халанский: "Сказка о рыбаке и рыбке" по основному мотиву принадлежит к числу распространеннейших в фольклоре Европы и Азии произведений, от Франции и Германии до Индии и Китая. В сходных сказках говорится о получении героем от сверхъестественного существа (растения (липы), животного (рыбы), птицы, бога, святых, апостолов Петра и Павла, Меркурия, домового. Счастья, карлика, горных фей. Аллаха, бога Фо и др.) даров, которые, однако, по вине просителей или приносят последним вред или исчезают" (История русской литературы / Под ред. Е. В. Аничкова, А. К. Бороздина и Д. Н. Овсянико-Куликовского. Народная словесность. М.. 1908, т. I, с. 147).-По подсчетам Б. Кербелите, сюжет типа "золотой рыбки" находится в числе одиннадцати наиболее распространенных в репертуаре не только русских, но также и литовцев, латышей и немцев (см.: Кербелите В. К вопросу о репертуаре литовских волшебных сказок. - В кн.: Фольклор балтских народов. Рига, "Зинатне", 1968, с. 180).-Ю. Кшижановский в 1947 г. насчитывал двенадцать польских публикаций сказок этого типа, из которых одиннадцать - бесспорно фольклорного происхождения (см.: Krzyzanowski I. Polska bajka ludowa w ukladzie systematycznym. 2. Basn magiczna. Warszawa, 1947, s. 120). - Ссылки на некоторые, главным образом восточные варианты см. в кн.: Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (заметки по общей теории клише). М., 1970, с. 58; более детально см.: Polivka I. Rybar a zlata rybka. Ze svych studii pohadkowych predkla-da. Narodopisny sbornik ceskoslovansky. V. Praze, 1897, s. 49-63a.
96 См.: Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX вежа, с. 164-168. В работе весьма полно изложена история вопроса.
97 См.: там же, с. 1|70-47.7.
98 Указание на то, что в сказке о золотой рыбке иной, новый по сравнению с предшествующими произведениями Пушкина характер фольклоризма, .можно усмотреть в той части отклика Н. Г. Чернышевского на, издание Анненкова, где он говорит о переходе от "переделанных сказок (о царе Салтане я проч.) к превосходно воссозданной в истинно народном духе сказке "О рыбаке и рыбке" (См.: Русские писатели о литературном труде. Л., ,Ш55, т. 2, с. 264-.265).
99 На промежуточное положение сказок этого типа обратила внимание Э. В. Померанцева. (См.: Померанцева Э. В. Судьбы русской сказки. М., 11965, с. 8; см. также: Токарева Е. И. Народные варианты "Сказки о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина. - В кн.: Вопросы жанров русского фольклора. М., 1072, с. М7).-Г. Л. Пермяков, по-своему оценивая своеобразие этого сюжета, сказку о золотой рыбке относит к разряду назидательных волшебных (см.: Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (заметки по общей теория клише), с. Ъ7в-179). - В дальнейшем сопоставление вариантов покажет, что в исполнительской практике мы встречаемся то с волшебной. то с бытовой сказкой,, в зависимости от преобладания, тех или иных жанровых признаков, в частности-и в связи !G характером прямой речи. Иногда же оба эти начала - .волшебное и бытовое - причудливо сочетаются, как, например, в уральском варианте, где даритель-березка, прибегнув к обманной речи, превращает жадных просителей в крапиву, а затем сама превращается в девицу, и сказка завершается счастливым браком.
100 Ольденбург С. Ф. Предисловие к кн.: Русские народные сказки./ Составила О. И. Капица. М.-Л., 1930, с. 3-4.
101 См.: Ахундов А. Пушкин в азербайджанском фольклоре.-В кн.: А. С. Пушкин и азербайджанская литература. Баку, li949, с. 65-73. См. также: Волков Р. М. Народные истоки творчества Пушкина (баллады я сказки). Черновцы, 1Й60, с. 23i4-i235. (Приложение).
102 Миллер В. Ф. Пушкин как поэт-этнограф. Этнографическое обозрение, 1899, No 1-2, с. 184. - В. Ф. Миллер сослался на армянский, еврейский, татарско-караимюкий, латышский, азербайджанский, бурятский, калмыцкий переводы пушкинской "Сказки".
103 См.: Kapauiuh В. Српске народне njecMe. 1891, I, с. LII; Czajka Н, Bohaterska epika ludowa slowian poludniowych, s. 150-155.
104 См.: Майков В. В. Сказка "О рыбаке я рыбие" Пушкина. Журн. министерства народного просвещения, 1892, май, с. 1140-1.167. Автор ссылается, в свою очередь, на Л. Н. Майкова и Л. И. Поливанова.
!05 См.: П. Р-ов. Об источниках сказки "О рыбаке и рыбке" Пушнина.- Живая старима. СПб., 1893, вып. 1, с. 91 -Единственным основанием для подобных утверждений служат весьма сомнительные "Воспоминания о Владимире Ивановиче Дале" П. И. Мельникова, опубликованные в мартовском номере "Русского вестника" за 1873 год (с. 298).
106 Sasonoff. Contes populaires russes et allemands. - Lathenaeum francais. Revue universelle de la litterature de la science et des beaux-arts, Paris, 1855, N 32, p. 685-687.
107 См.: Бонди С. Новые страницы Пушкина. Стихи, проза, письма. М,, 1031, с. 53-ив. Первая публикация-в No 10 "Красной нивы" за !18ЙО г.
108 См.: Азадовский М. К. Источники сказок Пушкина. |Временник пушкинской комиссия. М.-Л., 1Q3P, т. II, с. 138-1й4.
109 См.: Цит. работы, а также: Андреев Н. П. Пушкин и народное творчество. - Учен. зап. Ленингр. под. ин-та им. А. И. Герцена, 1808 г. т. XIV, каф. русск. литературы, с. 39-70; Соколов Ю. М. Пушкин и народное творчество. Литературный критик, il937, No 1, с. 101-1160.
110 При этом следует иметь в виду, что зависимость ."Сказки о рыбаке и рыбке" от какого-либо конкретного устного источника документально не подтверждена. Беглое и туманное упоминание о рассказе Арины Родионовны в "Записках А. О. Смирновой" (см.: Северный вестник, 1893, No 9, с. 257., сноска) внушало до недавнего времени излишнее доверие, очевидно, благодаря своему подзаголовку - "Неизданные исторические документы. Из записных книжек 1826-1845 гг.", не вполне оправданному.
111 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. / Под )ред. М. К. Азадовского, Н. П. Андреева, Ю. М. Соколова. Л., 1936, т. I, с. 950 (Комментарий Н. П. Андреева при участии М. К. Азадовского).
112 Bajarz polski. Basni, powiesci i gawedy ludowe. Opowiedzial A. J. GHnski Wilno, 1862, Wyd. 2, т. 3, s. 62-72; Swenska Family-journalen, 1878, No 12, s. 369-370.
113 Даже в 1037 г. И. Плотников утверждал, что сказка Пушкина восходит к шведскому варианту (см.: Пушкин и его творчество, С приложением текста сказок. Воронеж, 1837, с. 23).
114 Аф., т. I, с. 478 (комментарий).
115 См.: Пушкин. Итоги и проблемы изучения, с. 441.
116 См.: Пелисов Г. А. О фольклорных основах "Сказок", Пушкина, с. 98-106; Евсеев В. Я. Карельские варианты пушкинских сказок.-Известия ]карело1финекого филиала АН СССР, 1949, No 3" с. 7&--88.
117 Соколова В. К. Пушкин и народное творчество. - Советская этнография, 1949, No 3.
118 Волков Р. М. Народные истоки творчества А. С. Пушкина (баллады и сказки). Черновцы, il960, с. 1Й1-162.
119 Klinger W. Dzisiejsza basn о rybaku i ziotej rybce i jej starogreckie korzenie czy zrodla. - EOS. Vol. 60. Fascikulus 2. Vratisla-viae - Varsowiae Cracoviae, 1961, s 220
120 Polivka J. Rybar a zlata rybka, s. 63.
121 М<ихаил Семевский>. Сказочник Ерофей. - Отечественные записки, 1В64, No 2, с. 488.
122 Ср.: "Поручение, данное послу, по большей части .повторяется дословно два раза,-когда посол получает поручение и когда выполняет его" (Миклошич Фр. Изобразительные средства славянского эпоса (читано в заседании 1Веиской Акад. Наук 3 июня ,1888 г.). М., 1895, с. Ш).
123 Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки, с. 139.
124 Владимиров П. В. Из лекций и исследований. Введение в историю русской словесности. .Киев, .1896, с. 164.
125 Записки по этнография красноярского подотдела- восточносибирского отдела Русского географического общества. Красноярск, т. II, вып. 2, 19,02, No 16.
126 См.: Ахундов А. Пушкин в азербайджанском фольклоре.-В кн.: А. С. Пушкин и азербайджанская литература. Баку, 1949, с. 70.
127 Томашевский Б. Писатель и книга. Очерк текстологии. 2-е изд. М., 1|9й9, с. ilOl.
128 Бонди С. О чтении рукописей Пушкина. - Известия АН СССР. Отд. обществ, наук, 193.7, No 2-3, с. 562. Ом. об этом: Мейлах Б. Художественное мышление Пушкина как творческий процесс. М., 1106Й.
129 Пушкин А. С. Полн. собр. .соч. в 16-ти тт. М., 1949, т. 3, ч. 2, с. 1088.
130 Если такой, не имеющий аналогии в народной сказке, поворот сюжета сохранился в устных версиях пушкинской сказки, то произошло это, вероятно, еще и потому, что нововведение не нарушало каких-либо фольклорных законов; более того, оно опиралось на свойственную фольклору вообще, а русской песне в особенности символику: ."Рыба-символ раздолья, простора, воли..." {Власова 3. И. К .вопросу о поэтике подблюдных песен. - В кн.: Русский фольклор. Л., 1974, т. XIV, с. 73).
131 Необычность, по сравнению с фольклорным вариантом, финальной части "Сказки о рыбаке и рыбке" почувствовал уже Н. И. Сазонов, когда, предложив французским читателям полный перевод небольшого по размеру пушкинского произведения, он, не имея возможности из-за ограниченности места печатать текст гриммовской сказки "Рыбка и его жена" целиком,. поместил одну лишь концовку ее; Сазонов полагал, очевидно, что именно здесь наиболее наглядно проступает различие между двумя текотами (не вдаваясь, впрочем, в рассмотрение этого .вопроса).
132 Сборник великорусских сказок архива. Русского географического общества, Записки русского географического общества по отделению этнографии. Пг., 1917, т. XIV, NoNo 125, 149.
133 М<.ихаил Семевский>. Сказочник Ерофей.-Отечественные записки, 1864, No 2, с. 489.
134 Ummerkungen zu den Kinder- u. Hausmarchen der Bruder Grimm. Neu bearbeitet von Johannes Bolte und Georg Polivka. Erster Band. Leipzig, 1913, s. 142-143.-Там же весьма примечательное сообщение о том, что гриммовскую сказку о рыбаке и его жене часто перечитывал ссыльный Наполеон (с. 38).
136 См.: Сумцов Н. Ф. А. С. Пушкин. Исследования и материалы; Харьков, ilQlO, с. 289-296.
137 Die Kinder- und Hausmarchen der Bruder Grimm. Band 1. Berlin, 1958, S. 180.
Ср. с концовкой притчи В. И. Майкова. "О хулителе чужих дел", где происходит то же возвращение в первоначальное состояние:
"Вы то же сделали, что Ева со Адамом.
Подите вон отсель и будьте в том же самом,
В чем были вы сперва:
Ты, старый хрен, руби, а ты таскай дрова".
(Майков В. И. Сочинения и переводы / Ред. изд. П. А. Ефремова. СПб. 1867, с. 195).
137 Соколов Б. Новейшие труды иностранных ученых по русскому эпосу. - В кн.: Художественный фольклор, II-III, 1927, с. 40.
138 Russiszhe Volksmarchen. Oberzetzt und eingeleitet von August von Lewis of Menar. Jena, 1921, S. 15.
139 Например, аналогичную картину встречаем в обеих сказках этого типа, записанных в Купянском уезде на Украине: "Тогда липа сказала мужику: "Так будть же ты медведем, а жена медведицей..." И в ту же минуту мужик стал медведем, а жена его медведицей...". (См.: П. И. Из области малорусских народных легенд. (Материалы для характеристики миросозерцания крестьянского населения Купянского уезда). - "Этнографическое обозрение", 1891, кн. IX, No 2, с. 130, 132. - То же в других украинских текстах. См., например: Етнограф1чний зб1рник. У Львов!, 1898, т. V, No V; т. XII. У Львов!, 1902, No 172. - Аналогично в эльзасской версии (См.: Revue de Traditions populaires, 1883, 3, p. 297).
140 Пушкин А. С. Полн. собр. соч., в 1,6-ти тт, т. III, ч. И, с. 1086^-1089.
141 У Пушкина в заключительной сцене рыбка молчит; она, может, умеет, но не хочет говорить. Прямая речь при действии может [быть опущена и в народных сказках (тогда она подразумевается, домысливается). Но у Пушкина нечто иное, а. именно - указание на отсутствие речи персонажа ("не оказано", хотя и "сделано"). Это - переключение в иную повествовательную систему. Фольклорная особенность (живые существа разговаривают подобно людям) становится компонентом новой поэтики, вступая в более сложные, чем в фольклоре, взаимосвязи - существуя, так сказать, я со знаком "минус". Законы жанра при этом не .игнорируются-они трансформируются.
142 См : Евгеньева А. П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII-XX вв. М.-Л,, 1963, с. 31.7.
143 Ср.: Sta je sire rano moja od sinjega mora?
- Sire nebo rano moja od sinjega mora.
(Что шире синего моря?
-Шире синего моря небо).
(Milosevic V. Bosanske narodne pjesme. Knj. 3, N 64).
144 Ср. с аналогичной сценой в болгарской песне про Станкевича Дуку (для наглядности сравнения строки даются в русском переводе А. Потебни):
Разыгралось соленое море:
Сильный ветер с четырех сторон (всех)...
....................................
Разыгралось соленое море...
.......................................
Еще пуще море разыгралось...
(см.: Потебня А. А. Объяснения малорусских и сродных народных песен. II Колядки и щедровки. .Варшава, :1887, с. 306).
145 В повествовательном фольклоре реальность видения абсолютна. Только по недоразумению два человека могут одно и то же увидеть по-разному - это уже сюжет для анекдота. Таков, например, чешский народный анекдот о двух свидетелях, один из которых рьяно утверждал, что украденная корова - белая, другой - столь же убежденно доказывал, что бурая. Оказалось, один из свидетелей видел пеструю корову спереди, другой - сзади (Stanovsky V. Na strile. Uvahy, anekdofy, dia-gramy, zarikadia, recepty, citaty a tradicni pohadce lidove a take trochu о pohadce moderni. Praha, 1968, s. 17).
146 См.: Акинин В. П. Изменение и устойчивость традиционного языкового стиля и образности в былинах. -В кн.: Русский фольклор. Л., 11974, т. XIV, с. 17-18.
147 Стихи предоставляют автору значительно большую свободу в отношении к "чужим" речевым нормам, чем проза: "И о чужом поэт говорит на своем языке" (Бахтин М. Слово в поэзии и прозе. - Вопросы литературы, 1972, No 6, с. 75). Знаменательно, что и чешская литературная сказка начинала со стиха (Лангер, Эрбен, Яблонский), и только с приходом Вожены Немцовой перешла к прозе (См.: Dvorzak К,, a Vo-dicka F. Velenovati folkloru do obrozenske literatury. Ceska literatu-ra, 1955, N 4, s. 330).
Стихотворная форма пушкинской сказки одновременно и маскирует, и мотивирует переключение повествования в иную систему: в стихотворном тексте отклонения от "нормы" прозаического источника воспринимаются как неизбежные и естественные, ибо различие между прозаическим и стихотворным изложением существует и в пределах самого фольклора. Следует также учитывать, что в литературе стихи, в отличие от прозы, являются потенциально-устной речью ("звучат"); однако совпадение между литературой и фольклором и в этой части кажущееся, это внешне сходные элементы разных повествовательных структур.
Стихотворное изложение сказочного сюжета оказывалось как бы на скрещивании двух жанров-фольклорной сказки и литературной поэмы. Это, между прочим, открывало возможность такого изображения волшебного мира, при котором он, оставаясь сказочным, поддерживает местами скрытый, а порою и явный контакт с современностью - через рассказчика-поэта. Такая позиция повествователя позволяла о многом говорить шутя, и в пушкинских сказках мы можем проследить весь смеховой спектр, .одним своим краем - мягкой улыбкой - обращенный вовнутрь сказки, другим - едкой насмешкой - вне ее.
Стихотворная форма не только помогла сказке естественно войти в поэзию благодаря ей подготовлено и создание поэмы, в подтексте которой будет присутствовать сказка,-"Медного всадника" (сказочные аллюзии и реминисценции в "Медном всаднике" анализируются в гл. III).
148 Русские народные сказки Урала. / Редакторы-составители П. Галкин, М. Китайник, Н. Куштум. Свердловск, L969i, с. 182.
149 См.: Погодин, А. Л. Космические легенды балтийских народов. - Живая старина, 189|5, вып. III и IV, отд. II, с. 431, 433.
150 Севернорусские сказки в зап. А. И. Никифорова. М.-Л., 1961, с. 128.
151 Надо отдать должное проницательности Глиньского. В то время как в польском фольклоре (то же и в гриммовском варианте) сюжет известен поя "бинарным" названием "Рыбак я его жена", а Пушкин, верный себе, следуя как ;будто традиция ("бинарность" сохранена!), своим заглавием намекает на отмеченные выше переакцентировки в сюжете, Глиньский дает пушкинскому сюжету несколько громоздкое и прямолинейное,, но отражающее своеобразие именно этого литературного произведения "тройственное" заглавие: "Сказка о старике, старушке и золотой рыбке".
152 Bajarz polsld, s. 72.
153 Тамбовский фольклор. Труды Московск. ин-та философия и литературы им. Н. Г. Чернышевского, кафедра фольклора. 1941, No 11, с. 99.
154 Там же, с. 313,
155 Вопрос об источниках ряда других записей не может быть решен с той прямотой, которую находим у В. Н. Морохина: "Итак. в пересказе неграмотной, а следовательно, никогда не читавшей книг исполнительницы..." - Подобная робинзонада при решении проблем фольклоризма явно неуместна: исполнительница могла слышать Пушкина в чужом чтении, в исполнении домашних, прежде всего школьников, по радио и т. д. (запись 1067 года!). И потому мы не можем принять вывод фольклориста: "Носителями сказок, близких записям Пушкина, являются преимущественно малограмотные или совсем неграмотные люди старшего поколения, что, безусловно, исключает предположение о письменных .источниках записанных в ходе экспедиции фольклорных текстов" (Морохин В. Н. Пушкинские сказочные сюжеты в современном бытовании. - В кн.: Болдинские чтения. Горький, 1976"c.il54).
156 Сказки Филиппа Павловича Господарева. Запись текста,, вступит. статья, примеч. Н. В. Новикова. Петрозаводск, 1941, с. 352, No 23.-В комментариях текст характеризуется как "пересказ пушкинской сказки".
157 рукописный отдел Института русской литературы. Колл. 78, п. .13, No ,28.
158 Сказки и предания Северного края. / Запись, .вступит, статья и комментарии И. В. Карнауховой. М.-Л., 1934, No 107.
159 Чернышев В. И. Сказки и сказочники "Пушкинского .уголка". - В кн.: Сказочная комиссия в 1,9й7 г./Обзор работ под ред. предс, комиссии акад. С. Ф. Ольденбурга. Л., 11928, с. 16.
160 Чернышев В. И. Сказки и легенды пушкинских мест. М.-Л., ilQBO, No 21 (серия "Литературные памятники").
161 Аналогичное построение - в карельской сказке: "Hy, иди, старик, домой! Идет старик домой..." (Карельские народные сказки. М.-Л., 19ЙЗ, No4.1).
162 Автор интересного исследования об этой пушкинской сказке Е. И. Токарева, видимо, все-таки, чрезмерно категорична, когда, характеризуя средства художественной выразительности, утверждает, что "Пушкин пользуется только теми из них, которые хорошо знакомы народной сказке...". (Токарева Е. И. Народные варианты "Сказки о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина. - В кн.: Вопросы жанров русского фольклора. М., 1972, с. 115).
163 Даже в 1,936 году в комментарии к переизданию сказок А. Н. Афанасьева, написанном Н. П. Андреевым при участии М. К. Азадовского, читаем: "Близкий к изложению Пушкина вариант записан также в Белоруссии"-при этом дается ссылка на третье издание сборника Глиньского. Исследователя еще верят в то, что текст сказки Глиньским записав в Белоруссии, тогда как в действительности он описан у Пушкина.
164 См.: Polivka J. Lidove povidky slovanske. Praha, 1929, t. 1, s. 4-5.
165 Krzyzanowski J. Polska.bajka ludowa w ukladzie systematycznum, 2, s. 120.
166 Krzyzanowski J. "Bajarz polski" Glinskiego i jego zrodia literackie. In: Paralele, s. 506.
167 Волков А. Р. "Сказка о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина и сказка А. Ю. Глиньского "О staruszku i staruszce i о ziotej rybce". - В кн.: Учен. зап. Черновицкого ун-та, 1958, т. XXX, серия филологических наук, вып. 6, с. 131.
168 См.: Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века, с. 165.
169 Непомнящий В. К творческой эволюции Пушкина в 30-е годы. - Вопросы литературы, 1873, No 11, с. 144.
170 "У Ирвинг" волшебные талисманы не разговаривают (медный петух, медный всадник). У Пушкина золотой петушок .иронизирует над царем" [Ахматова А. Последняя сказка Пушкина.-В кн.: Ахматова А. Избранное. М., 1Q74, с. 504).
171 См.: Благой Д. Мастерство Пушкина. М., 1955, с. 1|13, 265.
172 Это объясняется, по-видимому, тем, что сказка как жанр .сложилась еще до появления причитаний.
173 Кошанский Г. В. Паралингвистика. М., 1:974, с. 21.
174 У Ирвинга владыка, разделив участь своего царства, гибнет оттого, что нападают враги, - сюжетный ход, обычный в преданиях подобного рода. Заметим попутно, что у "Сказки о золотом петушке", помимо твердо установленной Анной Ахматовой повести Ирвинга, были, .возможно, еще и другие источники. Назовем изданное в 1828 году "Предречение о падении Турецкой империи, возвещенное султану Амурату Аравийским звездословом Муста Эддыном, с присовокуплением к сему любопытного предсказания стошестилетнего швейцарского старца Мартына Задека о взятии Константинополя, столицы Турецкой Империи, и о пророчестве, найденном на гробе Константина Великого на, греческом языке, с преложением оного на российский я с прибавлением предречения о том же предмете славного Иакова Спона". Звездослов предостерегал султана, что его нападения на русские земли повлекут за собой крах его империи; когда же султан пренебрег предупреждением и предсказанное стало сбываться, звездослова убили" а "его же вертоград, столп и вся орудия Султан повеле разорита и со-крушити" (Предречение..., М., 1828, с. 14). Этими словами собственно "Предречение" и заканчивается. На странице 42 содержится справка: "Сие Предречение напечатано при стихах, поднесенных Императрице Анне 28 января 11737 года". Возможно, издание это было Пушкину известно. Во всяком случае, легенда, рассказанная американским писателем, не была ни единственной, ни исключительной в своем роде.
К ГЛАВЕ ТРЕТЬЕЙ
1 Это разграничение - отнюдь не оценочного характера. Подчас именно заимствованное изречение приобретает известность, и притом не по первоисточнику, а по позднейшему тексту. Так, вопреки мнению В. Шкловского, знаменитое "море смеялось" появилось задолго до горьковской "Мальвы", еще в древнегреческих гимнах. Другое дело, что для Горького море "смеялось" иначе, чем для жителей Эллады, заимствованный образ зазвучал у революционного писателя ново и дерзко. - Подробнее об этом см.: Медриш Д. "Сквозь мильоны глаз..."-Вопросы литературы, L96.1, No 1)1, с. 84, 88.
2 Левинтон Г. К проблеме литературной цитации.-В кн.: Материалы XXVI научной студенческой конференции,. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 107|1, с. 52.
3 В работе, посвященной семантическому механизму литературной изменчивости, И. П. Смирнов показывает логическую допустимость шестнадцати способов цитирования, каждый из которых, .в свою очередь, многофункционален. (См.: Смирнов И. П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М., 1977, с. 92-96).
4 Тексты подобного рода, как правило, - сравнительно поздние, и только редкие из них представляют собой дословную запись. Насколько недооценивалось их значение, свидетельствует признание такого .крупного знатока фольклора, как Д. ,К. Зеленин: "...Я не печатаю еще одну, выслушанную мною от Верхорубова сказку. Эту сказку я не записал полностью. так как сюжет ее близок к сказке А. С. Пушкина "О царе Салтане" (Зеленин Д. К. Великорусские сказки Вятской губернии, с, XIV).
5 Литературный критик, 1937, No 1, с. 156 (первая публикация).
6 Сказки Терского берега Белого моря./Издание подготовил Д. М. Балашов. Л., 1070, No 46, с. 155
7 Подробнее см.: Медриш Д. Н. Прямая речь ,в структуре повествования.-В кн.: Вопросы русской и зарубежной литературы. Волгоград, 1970, с. 102-ilA7.
8 Щерба Л. В. Восточнолужицкое наречие. Пг., 1916, т. I, "Приложения", с. 4 (отдельная пагинация).
9 Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М.-Л., 11968, No 27, с. 18ll. Знаменательно, что первая половина, песни-травестия, а, вторая - небылица.
10 Там же, No 1, с. 111. См. об этом: Ухов П. Д. Из .наблюдений над стилем сборника Кирши Данилова.-В кн.: Русский фольклор. Материалы и исследования. М.-Л, 1956, т. I, с. 103.
11 См.: Шейн П. В. Еще о пародии в народных песнях. - Этнографическое обозрение, 1895, No 2, с. li40-il!45.
12 См.: Мнимая поэзия. Материалы по истории поэтической пародии XVIII и XIX вв. / Под ред. Ю. Тынянова. М.-Л., ГЭДИ, с. 409. На ином материале: Парпулова Л. Към въпроса за пародията в българеката проза.-В кн.: Известия на етнографския институт и музей. 1974, Кн. XV, с. 149-202.
13 Иное употребление термина см.: Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. М., 1976, с. 66.
14 См.: Gorski К. Z istorii i teorii literatury. Seria druga. Warszawa, 1964, s. 26-27.
15 Бобров С. Заимствования и влияния. - Печать и революция, 1922, No 8, Левинтон. Г. К проблеме литературной цитации. Материалы XXVI научной студенческой конференции. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 1971; Левинтон Г. К проблеме литературной цитации. Материалы XXVII научной студенческой конференции, Тарту, 1972; Левинтон Г. Литературные влияния. Материалы XXVII научной студенческой конференции. Тарту, 1972: Тарановский Г. Ф. О взаимоотношении стихотворного ритма и тематики. - В кн.: American Contributions to the Fifth International Congress of Slavists. The Hague, 1963; Gorski K. Alusja literacka (Istota zjawiska i jego typologia). .- In: Gorski K. Z istorii i teorii literatury.
16 См.: Азадовский М. К,- Источники сказок Пушкина..-В кв.: .Временник Пушкинской комиссия, М.-Л., 1936, No 2, с. 152.
17 См., напр.: Володин В. Т. Влияние фольклора на язык пушкинской "Сказки о царе Салтане". Куйбышевский пед. и учительск. ин-т им. В. В. Куйбышева. Учен. зап., кафедра языкознания, 1942, вып. 5, с. 112-142.
18 Учен. зап. высших учебных заведений Литовской СОР. Русская литература. 1969, вып. XI (2), с. 162-166.
19 По мнению исследователя, такая речь "восходит, очевидно, к заговорам, носящим песенную форму" (Колесницкая И. М. О некоторых древнейших .формах народных песен. - В кн.: Русский фольклор. Т. XII, с. 27. 273
20 Там же.
21 Puskin A. S. Tri pohadky. Prelozil Petr Kricka. Praha, 1949, s. 19. (По тому же пути пошел один из первых переводчиков пушкинских сказок упоминавшийся уже Антони Иозеф Глиньский. В его переводе песня не названа ни разу. Правда, в данном случае купюра может быть объяснена желанием Глиньского скрыть первоисточник и выдать перевод за собственную запись польской народной сказки. Что же касается чешского переводчика, также опустившего песенную строку, то у него при этом не могло быть никаких соображений, кроме художественных.
22 Dohnal В. Ceske preklady Puskinovy pohadky о caru Saltanovi. - Slavia, 1968, N 1, s. 111-123.
23 Разумеется, не у всех чешских переводчиков сказки находим подобный пропуск - достаточно сослаться на перевод Павла Эйснера: там белочка
92 И. П. Лупанова подсчитала, что из 48 известных ей вариантов этого сюжета царь подслушивает только в 12 (см.: Лупанова И. П. Русские народные сказки в творчестве писателей первой половины IXIX века, с. 168). Наличие подобной ситуации в турецком фольклоре отмечает В. Я. Пропп (см.: Пропп В. Я. Ритуальный смех в фольклоре. (По поводу сказки о Несмеяне). - Учен. зап. Ленингр. ун-та No 46. Серия филолог наук. Л., 1939, вып. 3, с. 166).-Впрочем, в фольклорной версии подслушивание нисколько царя не дискредитирует: любая речь в сказке становится известной всем - без каких-либо мотивировок.
93 Сказки. Песни. Частушки. Народное устно-поэтическое творчество Вологодского края. / Под ред. В. В. Гура. Вологда, 19165, No 24, с 238. Иванушко здесь - купеческий сын.
94 Си.: Bedier Л Les Fabliaux. Paris, 1893, p. 177-193.
95 Вот что писал на этот счет М. Халанский: "Сказка о рыбаке и рыбке" по основному мотиву принадлежит к числу распространеннейших в фольклоре Европы и Азии произведений, от Франции и Германии до Индии и Китая. В сходных сказках говорится о получении героем от сверхъестественного существа (растения (липы), животного (рыбы), птицы, бога, святых, апостолов Петра и Павла, Меркурия, домового. Счастья, карлика, горных фей. Аллаха, бога Фо и др.) даров, которые, однако, по вине просителей или приносят последним вред или исчезают" (История русской литературы / Под ред. Е. В. Аничкова, А. К. Бороздина и Д. Н. Овсянико-Куликовского. Народная словесность. М.. 1908, т. I, с. 147).-По подсчетам Б. Кербелите, сюжет типа "золотой рыбки" находится в числе одиннадцати наиболее распространенных в репертуаре не только русских, но также и литовцев, латышей и немцев (см.: Кербелите В. К вопросу о репертуаре литовских волшебных сказок. - В кн.: Фольклор балтских народов. Рига, "Зинатне", 1968, с. 180).-Ю. Кшижановский в 1947 г. насчитывал двенадцать польских публикаций сказок этого типа, из которых одиннадцать - бесспорно фольклорного происхождения (см.: Krzyzanowski I. Polska bajka ludowa w ukladzie systematycznym. 2. Basn magiczna. Warszawa, 1947, s. 120). - Ссылки на некоторые, главным образом восточные варианты см. в кн.: Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (заметки по общей теории клише). М., 1970, с. 58; более детально см.: Polivka I. Rybar a zlata rybka. Ze svych studii pohadkowych predkla-da. Narodopisny sbornik ceskoslovansky. V. Praze, 1897, s. 49-63a.
96 См.: Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX вежа, с. 164-168. В работе весьма полно изложена история вопроса.
97 См.: там же, с. 1|70-47.7.
98 Указание на то, что в сказке о золотой рыбке иной, новый по сравнению с предшествующими произведениями Пушкина характер фольклоризма, .можно усмотреть в той части отклика Н. Г. Чернышевского на, издание Анненкова, где он говорит о переходе от "переделанных сказок (о царе Салтане я проч.) к превосходно воссозданной в истинно народном духе сказке "О рыбаке и рыбке" (См.: Русские писатели о литературном труде. Л., ,Ш55, т. 2, с. 264-.265).
99 На промежуточное положение сказок этого типа обратила внимание Э. В. Померанцева. (См.: Померанцева Э. В. Судьбы русской сказки. М., 11965, с. 8; см. также: Токарева Е. И. Народные варианты "Сказки о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина. - В кн.: Вопросы жанров русского фольклора. М., 1072, с. М7).-Г. Л. Пермяков, по-своему оценивая своеобразие этого сюжета, сказку о золотой рыбке относит к разряду назидательных волшебных (см.: Пермяков Г. Л. От поговорки до сказки (заметки по общей теория клише), с. Ъ7в-179). - В дальнейшем сопоставление вариантов покажет, что в исполнительской практике мы встречаемся то с волшебной. то с бытовой сказкой,, в зависимости от преобладания, тех или иных жанровых признаков, в частности-и в связи !G характером прямой речи. Иногда же оба эти начала - .волшебное и бытовое - причудливо сочетаются, как, например, в уральском варианте, где даритель-березка, прибегнув к обманной речи, превращает жадных просителей в крапиву, а затем сама превращается в девицу, и сказка завершается счастливым браком.
100 Ольденбург С. Ф. Предисловие к кн.: Русские народные сказки./ Составила О. И. Капица. М.-Л., 1930, с. 3-4.
101 См.: Ахундов А. Пушкин в азербайджанском фольклоре.-В кн.: А. С. Пушкин и азербайджанская литература. Баку, li949, с. 65-73. См. также: Волков Р. М. Народные истоки творчества Пушкина (баллады я сказки). Черновцы, 1Й60, с. 23i4-i235. (Приложение).
102 Миллер В. Ф. Пушкин как поэт-этнограф. Этнографическое обозрение, 1899, No 1-2, с. 184. - В. Ф. Миллер сослался на армянский, еврейский, татарско-караимюкий, латышский, азербайджанский, бурятский, калмыцкий переводы пушкинской "Сказки".
103 См.: Kapauiuh В. Српске народне njecMe. 1891, I, с. LII; Czajka Н, Bohaterska epika ludowa slowian poludniowych, s. 150-155.
104 См.: Майков В. В. Сказка "О рыбаке я рыбие" Пушкина. Журн. министерства народного просвещения, 1892, май, с. 1140-1.167. Автор ссылается, в свою очередь, на Л. Н. Майкова и Л. И. Поливанова.
!05 См.: П. Р-ов. Об источниках сказки "О рыбаке и рыбке" Пушнина.- Живая старима. СПб., 1893, вып. 1, с. 91 -Единственным основанием для подобных утверждений служат весьма сомнительные "Воспоминания о Владимире Ивановиче Дале" П. И. Мельникова, опубликованные в мартовском номере "Русского вестника" за 1873 год (с. 298).
106 Sasonoff. Contes populaires russes et allemands. - Lathenaeum francais. Revue universelle de la litterature de la science et des beaux-arts, Paris, 1855, N 32, p. 685-687.
107 См.: Бонди С. Новые страницы Пушкина. Стихи, проза, письма. М,, 1031, с. 53-ив. Первая публикация-в No 10 "Красной нивы" за !18ЙО г.
108 См.: Азадовский М. К. Источники сказок Пушкина. |Временник пушкинской комиссия. М.-Л., 1Q3P, т. II, с. 138-1й4.
109 См.: Цит. работы, а также: Андреев Н. П. Пушкин и народное творчество. - Учен. зап. Ленингр. под. ин-та им. А. И. Герцена, 1808 г. т. XIV, каф. русск. литературы, с. 39-70; Соколов Ю. М. Пушкин и народное творчество. Литературный критик, il937, No 1, с. 101-1160.
110 При этом следует иметь в виду, что зависимость ."Сказки о рыбаке и рыбке" от какого-либо конкретного устного источника документально не подтверждена. Беглое и туманное упоминание о рассказе Арины Родионовны в "Записках А. О. Смирновой" (см.: Северный вестник, 1893, No 9, с. 257., сноска) внушало до недавнего времени излишнее доверие, очевидно, благодаря своему подзаголовку - "Неизданные исторические документы. Из записных книжек 1826-1845 гг.", не вполне оправданному.
111 Афанасьев А. Н. Народные русские сказки. / Под )ред. М. К. Азадовского, Н. П. Андреева, Ю. М. Соколова. Л., 1936, т. I, с. 950 (Комментарий Н. П. Андреева при участии М. К. Азадовского).
112 Bajarz polski. Basni, powiesci i gawedy ludowe. Opowiedzial A. J. GHnski Wilno, 1862, Wyd. 2, т. 3, s. 62-72; Swenska Family-journalen, 1878, No 12, s. 369-370.
113 Даже в 1037 г. И. Плотников утверждал, что сказка Пушкина восходит к шведскому варианту (см.: Пушкин и его творчество, С приложением текста сказок. Воронеж, 1837, с. 23).
114 Аф., т. I, с. 478 (комментарий).
115 См.: Пушкин. Итоги и проблемы изучения, с. 441.
116 См.: Пелисов Г. А. О фольклорных основах "Сказок", Пушкина, с. 98-106; Евсеев В. Я. Карельские варианты пушкинских сказок.-Известия ]карело1финекого филиала АН СССР, 1949, No 3" с. 7&--88.
117 Соколова В. К. Пушкин и народное творчество. - Советская этнография, 1949, No 3.
118 Волков Р. М. Народные истоки творчества А. С. Пушкина (баллады и сказки). Черновцы, il960, с. 1Й1-162.
119 Klinger W. Dzisiejsza basn о rybaku i ziotej rybce i jej starogreckie korzenie czy zrodla. - EOS. Vol. 60. Fascikulus 2. Vratisla-viae - Varsowiae Cracoviae, 1961, s 220
120 Polivka J. Rybar a zlata rybka, s. 63.
121 М<ихаил Семевский>. Сказочник Ерофей. - Отечественные записки, 1В64, No 2, с. 488.
122 Ср.: "Поручение, данное послу, по большей части .повторяется дословно два раза,-когда посол получает поручение и когда выполняет его" (Миклошич Фр. Изобразительные средства славянского эпоса (читано в заседании 1Веиской Акад. Наук 3 июня ,1888 г.). М., 1895, с. Ш).
123 Пропп В. Я. Исторические корни волшебной сказки, с. 139.
124 Владимиров П. В. Из лекций и исследований. Введение в историю русской словесности. .Киев, .1896, с. 164.
125 Записки по этнография красноярского подотдела- восточносибирского отдела Русского географического общества. Красноярск, т. II, вып. 2, 19,02, No 16.
126 См.: Ахундов А. Пушкин в азербайджанском фольклоре.-В кн.: А. С. Пушкин и азербайджанская литература. Баку, 1949, с. 70.
127 Томашевский Б. Писатель и книга. Очерк текстологии. 2-е изд. М., 1|9й9, с. ilOl.
128 Бонди С. О чтении рукописей Пушкина. - Известия АН СССР. Отд. обществ, наук, 193.7, No 2-3, с. 562. Ом. об этом: Мейлах Б. Художественное мышление Пушкина как творческий процесс. М., 1106Й.
129 Пушкин А. С. Полн. собр. .соч. в 16-ти тт. М., 1949, т. 3, ч. 2, с. 1088.
130 Если такой, не имеющий аналогии в народной сказке, поворот сюжета сохранился в устных версиях пушкинской сказки, то произошло это, вероятно, еще и потому, что нововведение не нарушало каких-либо фольклорных законов; более того, оно опиралось на свойственную фольклору вообще, а русской песне в особенности символику: ."Рыба-символ раздолья, простора, воли..." {Власова 3. И. К .вопросу о поэтике подблюдных песен. - В кн.: Русский фольклор. Л., 1974, т. XIV, с. 73).
131 Необычность, по сравнению с фольклорным вариантом, финальной части "Сказки о рыбаке и рыбке" почувствовал уже Н. И. Сазонов, когда, предложив французским читателям полный перевод небольшого по размеру пушкинского произведения, он, не имея возможности из-за ограниченности места печатать текст гриммовской сказки "Рыбка и его жена" целиком,. поместил одну лишь концовку ее; Сазонов полагал, очевидно, что именно здесь наиболее наглядно проступает различие между двумя текотами (не вдаваясь, впрочем, в рассмотрение этого .вопроса).
132 Сборник великорусских сказок архива. Русского географического общества, Записки русского географического общества по отделению этнографии. Пг., 1917, т. XIV, NoNo 125, 149.
133 М<.ихаил Семевский>. Сказочник Ерофей.-Отечественные записки, 1864, No 2, с. 489.
134 Ummerkungen zu den Kinder- u. Hausmarchen der Bruder Grimm. Neu bearbeitet von Johannes Bolte und Georg Polivka. Erster Band. Leipzig, 1913, s. 142-143.-Там же весьма примечательное сообщение о том, что гриммовскую сказку о рыбаке и его жене часто перечитывал ссыльный Наполеон (с. 38).
136 См.: Сумцов Н. Ф. А. С. Пушкин. Исследования и материалы; Харьков, ilQlO, с. 289-296.
137 Die Kinder- und Hausmarchen der Bruder Grimm. Band 1. Berlin, 1958, S. 180.
Ср. с концовкой притчи В. И. Майкова. "О хулителе чужих дел", где происходит то же возвращение в первоначальное состояние:
"Вы то же сделали, что Ева со Адамом.
Подите вон отсель и будьте в том же самом,
В чем были вы сперва:
Ты, старый хрен, руби, а ты таскай дрова".
(Майков В. И. Сочинения и переводы / Ред. изд. П. А. Ефремова. СПб. 1867, с. 195).
137 Соколов Б. Новейшие труды иностранных ученых по русскому эпосу. - В кн.: Художественный фольклор, II-III, 1927, с. 40.
138 Russiszhe Volksmarchen. Oberzetzt und eingeleitet von August von Lewis of Menar. Jena, 1921, S. 15.
139 Например, аналогичную картину встречаем в обеих сказках этого типа, записанных в Купянском уезде на Украине: "Тогда липа сказала мужику: "Так будть же ты медведем, а жена медведицей..." И в ту же минуту мужик стал медведем, а жена его медведицей...". (См.: П. И. Из области малорусских народных легенд. (Материалы для характеристики миросозерцания крестьянского населения Купянского уезда). - "Этнографическое обозрение", 1891, кн. IX, No 2, с. 130, 132. - То же в других украинских текстах. См., например: Етнограф1чний зб1рник. У Львов!, 1898, т. V, No V; т. XII. У Львов!, 1902, No 172. - Аналогично в эльзасской версии (См.: Revue de Traditions populaires, 1883, 3, p. 297).
140 Пушкин А. С. Полн. собр. соч., в 1,6-ти тт, т. III, ч. И, с. 1086^-1089.
141 У Пушкина в заключительной сцене рыбка молчит; она, может, умеет, но не хочет говорить. Прямая речь при действии может [быть опущена и в народных сказках (тогда она подразумевается, домысливается). Но у Пушкина нечто иное, а. именно - указание на отсутствие речи персонажа ("не оказано", хотя и "сделано"). Это - переключение в иную повествовательную систему. Фольклорная особенность (живые существа разговаривают подобно людям) становится компонентом новой поэтики, вступая в более сложные, чем в фольклоре, взаимосвязи - существуя, так сказать, я со знаком "минус". Законы жанра при этом не .игнорируются-они трансформируются.
142 См : Евгеньева А. П. Очерки по языку русской устной поэзии в записях XVII-XX вв. М.-Л,, 1963, с. 31.7.
143 Ср.: Sta je sire rano moja od sinjega mora?
- Sire nebo rano moja od sinjega mora.
(Что шире синего моря?
-Шире синего моря небо).
(Milosevic V. Bosanske narodne pjesme. Knj. 3, N 64).
144 Ср. с аналогичной сценой в болгарской песне про Станкевича Дуку (для наглядности сравнения строки даются в русском переводе А. Потебни):
Разыгралось соленое море:
Сильный ветер с четырех сторон (всех)...
....................................
Разыгралось соленое море...
.......................................
Еще пуще море разыгралось...
(см.: Потебня А. А. Объяснения малорусских и сродных народных песен. II Колядки и щедровки. .Варшава, :1887, с. 306).
145 В повествовательном фольклоре реальность видения абсолютна. Только по недоразумению два человека могут одно и то же увидеть по-разному - это уже сюжет для анекдота. Таков, например, чешский народный анекдот о двух свидетелях, один из которых рьяно утверждал, что украденная корова - белая, другой - столь же убежденно доказывал, что бурая. Оказалось, один из свидетелей видел пеструю корову спереди, другой - сзади (Stanovsky V. Na strile. Uvahy, anekdofy, dia-gramy, zarikadia, recepty, citaty a tradicni pohadce lidove a take trochu о pohadce moderni. Praha, 1968, s. 17).
146 См.: Акинин В. П. Изменение и устойчивость традиционного языкового стиля и образности в былинах. -В кн.: Русский фольклор. Л., 11974, т. XIV, с. 17-18.
147 Стихи предоставляют автору значительно большую свободу в отношении к "чужим" речевым нормам, чем проза: "И о чужом поэт говорит на своем языке" (Бахтин М. Слово в поэзии и прозе. - Вопросы литературы, 1972, No 6, с. 75). Знаменательно, что и чешская литературная сказка начинала со стиха (Лангер, Эрбен, Яблонский), и только с приходом Вожены Немцовой перешла к прозе (См.: Dvorzak К,, a Vo-dicka F. Velenovati folkloru do obrozenske literatury. Ceska literatu-ra, 1955, N 4, s. 330).
Стихотворная форма пушкинской сказки одновременно и маскирует, и мотивирует переключение повествования в иную систему: в стихотворном тексте отклонения от "нормы" прозаического источника воспринимаются как неизбежные и естественные, ибо различие между прозаическим и стихотворным изложением существует и в пределах самого фольклора. Следует также учитывать, что в литературе стихи, в отличие от прозы, являются потенциально-устной речью ("звучат"); однако совпадение между литературой и фольклором и в этой части кажущееся, это внешне сходные элементы разных повествовательных структур.
Стихотворное изложение сказочного сюжета оказывалось как бы на скрещивании двух жанров-фольклорной сказки и литературной поэмы. Это, между прочим, открывало возможность такого изображения волшебного мира, при котором он, оставаясь сказочным, поддерживает местами скрытый, а порою и явный контакт с современностью - через рассказчика-поэта. Такая позиция повествователя позволяла о многом говорить шутя, и в пушкинских сказках мы можем проследить весь смеховой спектр, .одним своим краем - мягкой улыбкой - обращенный вовнутрь сказки, другим - едкой насмешкой - вне ее.
Стихотворная форма не только помогла сказке естественно войти в поэзию благодаря ей подготовлено и создание поэмы, в подтексте которой будет присутствовать сказка,-"Медного всадника" (сказочные аллюзии и реминисценции в "Медном всаднике" анализируются в гл. III).
148 Русские народные сказки Урала. / Редакторы-составители П. Галкин, М. Китайник, Н. Куштум. Свердловск, L969i, с. 182.
149 См.: Погодин, А. Л. Космические легенды балтийских народов. - Живая старина, 189|5, вып. III и IV, отд. II, с. 431, 433.
150 Севернорусские сказки в зап. А. И. Никифорова. М.-Л., 1961, с. 128.
151 Надо отдать должное проницательности Глиньского. В то время как в польском фольклоре (то же и в гриммовском варианте) сюжет известен поя "бинарным" названием "Рыбак я его жена", а Пушкин, верный себе, следуя как ;будто традиция ("бинарность" сохранена!), своим заглавием намекает на отмеченные выше переакцентировки в сюжете, Глиньский дает пушкинскому сюжету несколько громоздкое и прямолинейное,, но отражающее своеобразие именно этого литературного произведения "тройственное" заглавие: "Сказка о старике, старушке и золотой рыбке".
152 Bajarz polsld, s. 72.
153 Тамбовский фольклор. Труды Московск. ин-та философия и литературы им. Н. Г. Чернышевского, кафедра фольклора. 1941, No 11, с. 99.
154 Там же, с. 313,
155 Вопрос об источниках ряда других записей не может быть решен с той прямотой, которую находим у В. Н. Морохина: "Итак. в пересказе неграмотной, а следовательно, никогда не читавшей книг исполнительницы..." - Подобная робинзонада при решении проблем фольклоризма явно неуместна: исполнительница могла слышать Пушкина в чужом чтении, в исполнении домашних, прежде всего школьников, по радио и т. д. (запись 1067 года!). И потому мы не можем принять вывод фольклориста: "Носителями сказок, близких записям Пушкина, являются преимущественно малограмотные или совсем неграмотные люди старшего поколения, что, безусловно, исключает предположение о письменных .источниках записанных в ходе экспедиции фольклорных текстов" (Морохин В. Н. Пушкинские сказочные сюжеты в современном бытовании. - В кн.: Болдинские чтения. Горький, 1976"c.il54).
156 Сказки Филиппа Павловича Господарева. Запись текста,, вступит. статья, примеч. Н. В. Новикова. Петрозаводск, 1941, с. 352, No 23.-В комментариях текст характеризуется как "пересказ пушкинской сказки".
157 рукописный отдел Института русской литературы. Колл. 78, п. .13, No ,28.
158 Сказки и предания Северного края. / Запись, .вступит, статья и комментарии И. В. Карнауховой. М.-Л., 1934, No 107.
159 Чернышев В. И. Сказки и сказочники "Пушкинского .уголка". - В кн.: Сказочная комиссия в 1,9й7 г./Обзор работ под ред. предс, комиссии акад. С. Ф. Ольденбурга. Л., 11928, с. 16.
160 Чернышев В. И. Сказки и легенды пушкинских мест. М.-Л., ilQBO, No 21 (серия "Литературные памятники").
161 Аналогичное построение - в карельской сказке: "Hy, иди, старик, домой! Идет старик домой..." (Карельские народные сказки. М.-Л., 19ЙЗ, No4.1).
162 Автор интересного исследования об этой пушкинской сказке Е. И. Токарева, видимо, все-таки, чрезмерно категорична, когда, характеризуя средства художественной выразительности, утверждает, что "Пушкин пользуется только теми из них, которые хорошо знакомы народной сказке...". (Токарева Е. И. Народные варианты "Сказки о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина. - В кн.: Вопросы жанров русского фольклора. М., 1972, с. 115).
163 Даже в 1,936 году в комментарии к переизданию сказок А. Н. Афанасьева, написанном Н. П. Андреевым при участии М. К. Азадовского, читаем: "Близкий к изложению Пушкина вариант записан также в Белоруссии"-при этом дается ссылка на третье издание сборника Глиньского. Исследователя еще верят в то, что текст сказки Глиньским записав в Белоруссии, тогда как в действительности он описан у Пушкина.
164 См.: Polivka J. Lidove povidky slovanske. Praha, 1929, t. 1, s. 4-5.
165 Krzyzanowski J. Polska.bajka ludowa w ukladzie systematycznum, 2, s. 120.
166 Krzyzanowski J. "Bajarz polski" Glinskiego i jego zrodia literackie. In: Paralele, s. 506.
167 Волков А. Р. "Сказка о рыбаке и рыбке" А. С. Пушкина и сказка А. Ю. Глиньского "О staruszku i staruszce i о ziotej rybce". - В кн.: Учен. зап. Черновицкого ун-та, 1958, т. XXX, серия филологических наук, вып. 6, с. 131.
168 См.: Лупанова И. П. Русская народная сказка в творчестве писателей первой половины XIX века, с. 165.
169 Непомнящий В. К творческой эволюции Пушкина в 30-е годы. - Вопросы литературы, 1873, No 11, с. 144.
170 "У Ирвинг" волшебные талисманы не разговаривают (медный петух, медный всадник). У Пушкина золотой петушок .иронизирует над царем" [Ахматова А. Последняя сказка Пушкина.-В кн.: Ахматова А. Избранное. М., 1Q74, с. 504).
171 См.: Благой Д. Мастерство Пушкина. М., 1955, с. 1|13, 265.
172 Это объясняется, по-видимому, тем, что сказка как жанр .сложилась еще до появления причитаний.
173 Кошанский Г. В. Паралингвистика. М., 1:974, с. 21.
174 У Ирвинга владыка, разделив участь своего царства, гибнет оттого, что нападают враги, - сюжетный ход, обычный в преданиях подобного рода. Заметим попутно, что у "Сказки о золотом петушке", помимо твердо установленной Анной Ахматовой повести Ирвинга, были, .возможно, еще и другие источники. Назовем изданное в 1828 году "Предречение о падении Турецкой империи, возвещенное султану Амурату Аравийским звездословом Муста Эддыном, с присовокуплением к сему любопытного предсказания стошестилетнего швейцарского старца Мартына Задека о взятии Константинополя, столицы Турецкой Империи, и о пророчестве, найденном на гробе Константина Великого на, греческом языке, с преложением оного на российский я с прибавлением предречения о том же предмете славного Иакова Спона". Звездослов предостерегал султана, что его нападения на русские земли повлекут за собой крах его империи; когда же султан пренебрег предупреждением и предсказанное стало сбываться, звездослова убили" а "его же вертоград, столп и вся орудия Султан повеле разорита и со-крушити" (Предречение..., М., 1828, с. 14). Этими словами собственно "Предречение" и заканчивается. На странице 42 содержится справка: "Сие Предречение напечатано при стихах, поднесенных Императрице Анне 28 января 11737 года". Возможно, издание это было Пушкину известно. Во всяком случае, легенда, рассказанная американским писателем, не была ни единственной, ни исключительной в своем роде.
К ГЛАВЕ ТРЕТЬЕЙ
1 Это разграничение - отнюдь не оценочного характера. Подчас именно заимствованное изречение приобретает известность, и притом не по первоисточнику, а по позднейшему тексту. Так, вопреки мнению В. Шкловского, знаменитое "море смеялось" появилось задолго до горьковской "Мальвы", еще в древнегреческих гимнах. Другое дело, что для Горького море "смеялось" иначе, чем для жителей Эллады, заимствованный образ зазвучал у революционного писателя ново и дерзко. - Подробнее об этом см.: Медриш Д. "Сквозь мильоны глаз..."-Вопросы литературы, L96.1, No 1)1, с. 84, 88.
2 Левинтон Г. К проблеме литературной цитации.-В кн.: Материалы XXVI научной студенческой конференции,. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 107|1, с. 52.
3 В работе, посвященной семантическому механизму литературной изменчивости, И. П. Смирнов показывает логическую допустимость шестнадцати способов цитирования, каждый из которых, .в свою очередь, многофункционален. (См.: Смирнов И. П. Художественный смысл и эволюция поэтических систем. М., 1977, с. 92-96).
4 Тексты подобного рода, как правило, - сравнительно поздние, и только редкие из них представляют собой дословную запись. Насколько недооценивалось их значение, свидетельствует признание такого .крупного знатока фольклора, как Д. ,К. Зеленин: "...Я не печатаю еще одну, выслушанную мною от Верхорубова сказку. Эту сказку я не записал полностью. так как сюжет ее близок к сказке А. С. Пушкина "О царе Салтане" (Зеленин Д. К. Великорусские сказки Вятской губернии, с, XIV).
5 Литературный критик, 1937, No 1, с. 156 (первая публикация).
6 Сказки Терского берега Белого моря./Издание подготовил Д. М. Балашов. Л., 1070, No 46, с. 155
7 Подробнее см.: Медриш Д. Н. Прямая речь ,в структуре повествования.-В кн.: Вопросы русской и зарубежной литературы. Волгоград, 1970, с. 102-ilA7.
8 Щерба Л. В. Восточнолужицкое наречие. Пг., 1916, т. I, "Приложения", с. 4 (отдельная пагинация).
9 Древние российские стихотворения, собранные Киршею Даниловым. М.-Л., 11968, No 27, с. 18ll. Знаменательно, что первая половина, песни-травестия, а, вторая - небылица.
10 Там же, No 1, с. 111. См. об этом: Ухов П. Д. Из .наблюдений над стилем сборника Кирши Данилова.-В кн.: Русский фольклор. Материалы и исследования. М.-Л, 1956, т. I, с. 103.
11 См.: Шейн П. В. Еще о пародии в народных песнях. - Этнографическое обозрение, 1895, No 2, с. li40-il!45.
12 См.: Мнимая поэзия. Материалы по истории поэтической пародии XVIII и XIX вв. / Под ред. Ю. Тынянова. М.-Л., ГЭДИ, с. 409. На ином материале: Парпулова Л. Към въпроса за пародията в българеката проза.-В кн.: Известия на етнографския институт и музей. 1974, Кн. XV, с. 149-202.
13 Иное употребление термина см.: Пропп В. Я. Проблемы комизма и смеха. М., 1976, с. 66.
14 См.: Gorski К. Z istorii i teorii literatury. Seria druga. Warszawa, 1964, s. 26-27.
15 Бобров С. Заимствования и влияния. - Печать и революция, 1922, No 8, Левинтон. Г. К проблеме литературной цитации. Материалы XXVI научной студенческой конференции. Литературоведение. Лингвистика. Тарту, 1971; Левинтон Г. К проблеме литературной цитации. Материалы XXVII научной студенческой конференции, Тарту, 1972; Левинтон Г. Литературные влияния. Материалы XXVII научной студенческой конференции. Тарту, 1972: Тарановский Г. Ф. О взаимоотношении стихотворного ритма и тематики. - В кн.: American Contributions to the Fifth International Congress of Slavists. The Hague, 1963; Gorski K. Alusja literacka (Istota zjawiska i jego typologia). .- In: Gorski K. Z istorii i teorii literatury.
16 См.: Азадовский М. К,- Источники сказок Пушкина..-В кв.: .Временник Пушкинской комиссия, М.-Л., 1936, No 2, с. 152.
17 См., напр.: Володин В. Т. Влияние фольклора на язык пушкинской "Сказки о царе Салтане". Куйбышевский пед. и учительск. ин-т им. В. В. Куйбышева. Учен. зап., кафедра языкознания, 1942, вып. 5, с. 112-142.
18 Учен. зап. высших учебных заведений Литовской СОР. Русская литература. 1969, вып. XI (2), с. 162-166.
19 По мнению исследователя, такая речь "восходит, очевидно, к заговорам, носящим песенную форму" (Колесницкая И. М. О некоторых древнейших .формах народных песен. - В кн.: Русский фольклор. Т. XII, с. 27. 273
20 Там же.
21 Puskin A. S. Tri pohadky. Prelozil Petr Kricka. Praha, 1949, s. 19. (По тому же пути пошел один из первых переводчиков пушкинских сказок упоминавшийся уже Антони Иозеф Глиньский. В его переводе песня не названа ни разу. Правда, в данном случае купюра может быть объяснена желанием Глиньского скрыть первоисточник и выдать перевод за собственную запись польской народной сказки. Что же касается чешского переводчика, также опустившего песенную строку, то у него при этом не могло быть никаких соображений, кроме художественных.
22 Dohnal В. Ceske preklady Puskinovy pohadky о caru Saltanovi. - Slavia, 1968, N 1, s. 111-123.
23 Разумеется, не у всех чешских переводчиков сказки находим подобный пропуск - достаточно сослаться на перевод Павла Эйснера: там белочка