Страница:
– Связи с базой не было уже больше двух недель, – напомнил Дифор. Курительная смесь в его трубке быстро прогорела, и теперь он сосал изгрызенный мундштук просто так. Как пустышку. – Не думаю, что кто-нибудь из твоих головорезов сумел выжить.
– Скорее всего, ты прав, – неохотно согласилась Элька. – Но нам нужна машина, на которой можно добраться до Глогара. А если повезет, то мы найдем там рацию и вызовем помощь.
– Неплохой план, – одобрил капитан. – Пойдем перекусим перед сном.
– Я, наверное, не буду, – закапризничала Элька. – Слишком устала.
Они вернулись в комнату. Тидбит сидел за столом перед большой вазой с вареными фруктами и уминал один плод за другим.
– Я буду дежурить, – заявил он, не прекращая жевать. – Ложитесь спать, капитан.
– А сам-то ты как? – поинтересовался Дифор, разглядывая блюда, выставленные на столе. Больше всего ему сейчас хотелось впиться зубами в копченый окорок. Но ни окорока, ни даже самой маленькой отбивной слуга не принес. Была рыба, но ее Дифор не любил. Он всегда опасался подавиться костью. Пришлось довольствоваться сыром, обросшим аристократической плесенью.
– Я всю жизнь на особом графике, – самодовольно поведал пилот. – Двое суток бодрствую. Сутки – сплю. Очень удобно стоять вахты. Я еще в летном училище себя так приучил.
– Боюсь, твой график собьется. В ближайшее время у тебя не будет возможности отдыхать целый день. – Элеонора плеснула себе в бокал немного искристого вина и поднесла напиток к губам. Какое-то нехорошее предчувствие заставило ее остановиться и не делать глоток. Возможно, она вспомнила скучные нравоучения Жака: никогда не брать в рот ничего непроверенного. Особенно, сели гостишь у незнакомых людей. Элька поставила бокал на стол и сдернула с пальца тоненькое колечко из зеленоватого металла. Никто не знал, что это скромная на вид поделка далрабадских кустарей обошлась ее супругу в фантастическую сумму. Элька бросила кольцо в вино, сболтнула бокал и достала кольцо с помощью лежащей на подносе рыбной вилки.
– Вино отравлено, – сказала она, показывая спутникам почерневшее украшение.
Тидбит застонал, полез пальцами себе в рот и быстро вытряхнул содержимое своего желудка прямо под ноги капитану.
– Точнее, в нем очень сильная, может быть, даже смертельная, доза снотворного, – поправилась она. – В присутствии яда металл краснеет.
– Может быть, это такой сорт вина? – предположил Дифор, вытирая испачканный Тидбитом сапог о край ковра. Элька дождалась, пока кольцо вновь станет привычного зеленого цвета, и молча вмяла многофункциональное украшение в мясистый сочный плод. Металл вновь стал черным.
Дифор бросил быстрый взгляд на дверь. Повинуясь безмолвному приказу, Тидбит вскинул автомат и встал напротив входа. Капитан снял с предохранителя бластер и посмотрел на балконную дверь. Элька покачала головой.
– Высоко, – сказала она настолько тихо, что Дифору пришлось читать по губам.
– Там ров, – напомнил он.
– Разобьемся, – королева демонстрировала хладнокровие загнанной в ловушку пантеры. Глаза сузились. Зубы и кулаки сжались.
– По веревке на крепостную стену, а там прорвемся, – прошептал Дифор.
Элеонора кивнула. Этот план показался ей более реальным. Она подбежала к кровати, на которой еще пять минут назад собиралась капитально выспаться. На пол полетели подушки и перины. Простыней оказалось всего две. Явно недостаточно для приличного двадцатиметрового каната. К счастью, имелись еще наперники и пододеяльники. В воздух взлетел пух из подушек. Ветхая ткань расползалась прямо в руках. Пришлось пустить в дело пару драгоценных гобеленов. Элька работала спокойно и быстро. Ей потребовалось всего пять минут, чтобы сплести прочную витую веревку.
Дифор между тем подкрался к двери и прижался ухом к замочной скважине. Может быть, имеет смысл покинуть замок так, как подобает господам голубых кровей? То есть через дверь. Когда силы неравны, побеждает хитрейший. Нужно действовать нестандартно.
В коридоре царила мертвая тишина. Казалось, весь замок крепко спит. Дифор немного успокоился. Если и стоит ждать нападения, то это произойдет не сейчас, а спустя какое-то время. Нужно же дать королеве натрескаться фруктов и без задних ног рухнуть в койку.
Капитан внимательно осмотрел дверь. Добротная старинная конструкция, сработанная еще в те благословенные времена, когда люди не знали, о такой гадости, как лучеметы и гранаты. Толстые дубовые доски крест-накрест прошиты железными прутьями. Требовался хороший таран, чтобы сломать такие, но на узенькой площадке за дверью негде развернуться с бревном или со стенобитной чугунной чушкой, поэтому у людей, укрывшихся в покоях, всегда было минут тридцать в запасе. Именно столько времени требовалось, чтобы выломать эту дверь с помощью топоров и кузнечных молотов.
Вслед за дверью капитан подверг тщательному изучению засов. Стальная полоса на стальных же петлях. Качественная работа, если не считать малозаметной мелочи: цепочка, которая не давала засову соскальзывать с предназначенного ему места, крепилась не к стене, а уходила куда-то за занавес. Дифор откинул в сторону пыльную ткань. Кончик цепочки исчезал в аккуратной дырочке в стене. Очень подлое устройство – потянул снаружи, дверка и открылась.
Дифор полоснул лучом бластера по звеньям, и цепь со звоном распалась на две половины. Теперь никто не сможет внезапно ворваться в покои королевы. Можно спокойно подготовиться к побегу.
– Бросить оружие! – Голос Какуна прозвучал так неожиданно, что капитан невольно вздрогнул. Он медленно повернулся и послушно разжал пальцы. Бластер с глухим стуком упал на ковер. Вслед за ним легло на пол оружие Тидбита. Начальник стражи замка стоял посреди комнаты, грубо обхватив королеву за талию. К виску Элеоноры он прижимал обугленный от регулярного применения ствол «эстриха».
Из-за шторы, которая бессмысленно украшала стену и за которую никто из постояльцев и не подумал заглянуть, вышли еще три солдата. По-видимому, пыльный бархат скрывал потайную дверь. Начальник стражи самодовольно осмотрел гостей и не сумел сдержать торжествующую улыбку. На поясе Какуна запищала черная коробочка. Он левой рукой отцепил рацию и поднес ее к губам.
– Начальник стражи на связи, – громко произнес Какун и щелкнул переключателем.
– Как всё прошло? – прохрипел из динамика вялый безжизненный голос.
– Без осложнений. Ваш приказ выполнен. – Какун удовлетворенно зацокал языком. – Они не оказали никакого сопротивления. Хотя в последний момент весь план чуть не пошел насмарку.
– Меня не интересуют подробности! – Рация шипела и щелкала так громко, что слов почти не было слышно. – Телохранителей убить. Принцессу в подвал.
– Королеву, мой граф! – возгордившийся Какун отважился поправить своего повелителя.
– Тем лучше. Значит, королеву в подвал. На цепь! Головой отвечаешь! – Рация хрюкнула и замолкла.
Дифор не стал ждать, пока людоедская ухмылка сползет с лица главного стражника и он передаст приказ руководства подчиненным. Капитан никогда не претендовал на роль жертвенного ягненка, и, если враги собирались его убить, он всегда сопротивлялся. До сего дня ему почти всегда удавалось добиться удовлетворительных результатов. Капитан вопросительно посмотрел на Эльку. Потом показал глазами на балкон. Королева едва заметно кивнула. Санкция получена. Дифор сорвался с места и бросился к балконной двери. В первую секунду выстрела не последовало. Какун всеми конечностями вцепился в Элеонору, опасаясь упустить главную добычу. Солдаты успели вскинуть свои арбалеты, но не рискнули нажать на спусковые крючки. Начальник стражи в обнимку с пленницей стоял на линии стрельбы и мешал им целиться.
Тидбит воспользовался заминкой и вцепился в арбалет ближайшего к нему стражника. Спусковая пружина клацнула, и пилот, цепляясь пальцами за одежду солдата, повалился на пол. Из раны в горле бил пузырящийся алый родник, пульсирующий в такт с последними ударами сердца. Еще щелчок, и стрела из второго арбалета разбила стекло и чиркнула по щеке Дифора. Капитан был уже рядом со своей целью. Солдат отбросил в сторону разряженное оружие и, сделав длинный прыжок, повис на спине капитана. Но остановить Дифора уже было не в человеческих силах. Он легко перевалился через перила, увлекая за собой стражника.
Какун опять снял с пояса рацию и спокойно сказал в нее:
– Южные ворота. Говорит начальник стражи. Прямо сейчас подойдите ко рву у башни и заберите два тела. О выполнении немедленно доложите.
Рация утвердительно крякнула.
– Пойдемте, ваше величество, – весело предложил Какун, пряча лучемет и хватая Эльку за локоть. – Я очень сожалею, но вам придется еще немного погостить у нас.
– Убери клешни, свинья! – Элеонора решительно вырвала руку. – И тогда тебе дадут наркоз, перед тем как четвертуют!
– Топай! – Какун толкнул ее в спину. Он был немного озадачен. Ему никогда еще не доводилось видеть свинью с клешнями. Наверное, это какая-то совсем новая порода, выведенная гридерами. Помесь омара с диким кабанчиком. У такого зверя должно быть очень вкусное мясо. Вспомнив о еде, Какун улыбнулся. Суматошный вечер благополучно завершился, и через четверть часа он сможет наконец-то спокойно поужинать.
Часть третья
Горящий праведным гневом Пидл первым вошел в капитанскую рубку. Автоматические двери не успели полностью распахнуться перед ним, и ему пришлось подогнать их решительным пинком. За электронщиком, прихрамывая и тихо чертыхаясь, следовал унылый Сомий Джог. Робот-санитар не поскупился на обезболивающие инъекции, и рана совсем не болела. Зато все мышцы после лечебных процедур сокращались с таким трудом, будто их насквозь пропитали низкосортным каучуком.
Капитан Дио сидел в вертящемся кресле. Из-за высокой спинки торчали его широкие плечи. В рубке было жарко, и капитан закатал рукава легкой рубашки. Мускулистые руки лоснились от пота, ладони лежали на черных квадратах биоактивной клавиатуры. Показания многочисленных окружавших капитана мониторов ежесекундно менялись. Казалось, звездолет терпит крушение и посылает в рубку шквал аварийных импульсов. Капитан же едва заметно поворачивал голову и легким движением пальцев вводил в бортовой компьютер новое указание.
Судя по тому, что кресла, соседние с капитанским, пустовали, звездолет шел в нормальном крейсерском режиме, при котором нет необходимости в присутствии на мостике полного состава дежурной вахты. Все экраны, которые могли смещаться и поворачиваться, были развернуты таким образом, чтобы у Дио не возникало необходимости вставать со своего места, если ему требовалось быстро получить какую-нибудь информацию с терминала бортинженера или штурмана.
Пидл, едва сдерживая свой пыл, вежливо кашлянул, привлекая внимание капитана, но тот сделал вид, что погружен в важные расчеты и еще ниже склонился над пультом. Только пальцы на панели задвигались быстрее и резче, чем прежде. «Что он делает? – удивился Джог. – Полетное задание составлять уже поздно. Двигатели работают на полную мощность, и оно должно быть давно готово. А другой работы, требующей манипуляций с клавиатурой, на звездолетах такого класса просто не бывает. Следить за текущим состоянием судна можно и нужно только через телепатический интерфейс». Сомий знал это абсолютно точно. В молодости он два года проучился в навигационной школе и умел составлять полетные задания, пользуясь только стилусом и куском матового стекла. К сожалению, его выгнали с третьего курса. Ему так и не удалось выяснить причину своего отчисления, хотя Джог подозревал, что это произошло из-за его неполноценного происхождения. Если бы тогда ему дали доучиться, то сейчас он бы водил пассажирские лайнеры через всю Галактику. Важный и исполненный достоинства сидел бы вот в таком же кресле на мостике «Звездного стипльчеза» или другого не менее солидного судна, с умным видом взирал бы на разноцветье мониторов и мысленно суммировал премиальные выплаты с процентами по банковским вкладам.
Джог с интересом всмотрелся в главный монитор, занимавший всю стену над пультом. Компьютерная обработка сильно искажала реальную картину звездного неба за пределами судна, делая ее более удобной для быстрого считывания, но безнадежно уродуя строгую красоту межзвездного пространства. Яркие синие точки обозначали светила, находящиеся в опасной близости от маршрута звездолета Торможение в окрестностях таких звезд строго запрещалось. Белые точки, отмеченные тонкими ободками, – далекие скопления, используемые в качестве неподвижных ориентиров. Красный крест – цель полета, оранжевая капля – направление на геометрический центр черной дыры, расположенной в центре Галактики. Столбцы цифр показывают расход топлива, скорость, гравитационную обстановку и общее состояние корабельных систем. Под потолком мерцает голографическая карта Галактики с извилистым маршрутом звездолета. Через минуту внимательного изучения экранов Сомий понял, что на «Гедабасе» никудышный штурман. Синих отметок слишком много, курс корабля проложен через районы с искаженным пространством, а это чревато катастрофическим коллапсом двигательной системы или сбоем логических структур бортового кибермозга.
Пидл, потерявший надежду обратить на себя внимание капитана, закашлялся так, что чуть не вывернулся наизнанку. Невозмутимый Дио даже не шелохнулся. Электронщик окончательно рассвирепел. Он вытер залитый слюной подбородок и пружинистым шагом приблизился к креслу капитана. Насколько помнил Джог, подобное действие на любом имперском или гридерском судне приравнивается к бунту и карается немедленной смертью. На мостике нельзя сделать ни одного шага без разрешения капитана или начальника вахты. Если Дио немедленно вызовет охрану и прикажет арестовать Пидла, то будет абсолютно прав.
– Нам надо поговорить, Дио, – Пидл положил ладонь на консоль, и капитан покорно убрал руки с черных квадратов. Сомий Джог предусмотрительно сделал шаг назад. У него не было желания случайно оказаться на линии огня, если Дио решит примерно наказать зарвавшегося наглеца.
– Мы не справились, господин капитан, – словно извиняясь, промямлил Сомий. – Мы оба получили травмы, и нам нужна помощь. Почему вы не пришлете нам подмогу?
– Мне некого послать на подмогу, – тихо ответил Дио, глядя прямо перед собой. Мышцы на его лице и шее напряглись. – На борту «Гедабаса» нас только трое.
– Что? – Пидл скривился, будто его ударили – Ты сказал: трое?! То есть вся эта огромная ржавая бочка летит Дамах знает куда, и здесь имеется только три человека обслуги? Не могу в это поверить! – Электронщик картинно всплеснул руками.
– Это так, – не меняя тона и не повышая голоса, сказал капитан. – Мне не удалось найти никого, кроме вас, а время поджимало. Люди Макмурдо что-то заподозрили и висели у меня на копчике.
– Если бы Макмурдо озаботился твоей особой, то твой отсканированный череп давно бы пылился у него на книжной полке. И, насколько я помню, на бирже космопорта есть списки сотен безработных специалистов, – Пидл бесцеремонно крутанул кресло, развернув капитана лицом к себе. – Просто по законам Зена работодатель обязан внести в банк страховой взнос в размере вознаграждения работника по контракту. На случай, если предприятие обанкротится! – Электронщик от волнения брызгал слюной в лицо капитана. Сомию, правда, показалось, что он делал это преднамеренно. Дио лишь морщился, не пытаясь отстраниться.
– Мало кто из граждан Зена ищет себе работу в обход биржи, – продолжал Пидл, размахивая руками. – Я – редкое исключение. По ряду причин мне трудно найти работу по специальности. А вообще-то, подобрать квалифицированный экипаж на Зене очень легко. Если, конечно, у тебя есть деньги!
Капитан Дио заметно сник. Казалось, он не только уменьшился в росте, но и несколько похудел. Его тело занимало теперь совсем мало места в просторном кресле. Форменная рубашка на нем обвисла, как скафандр на скелете.
– Насколько я понимаю, – безжалостно подытожил Пидл, – у тебя просто не хватило средств, чтобы внести залог.
– Это так, – выдавил Дио. – Но скоро у меня будет очень много монет. Можешь не сомневаться.
– Если мы доживем до этого прекрасного времени, – задумчиво вставил Сомий. – Звездолет разваливается на глазах.
– Думаю, нам следует вернуться на Зен, – решительно заявил электронщик. – Дио посадят, «Гедабас» пустят с молотка, и мы получим свои гроши. – Пидл вопросительно посмотрел на Джога. – Как ты считаешь?
– Дельное предложение, – кивнул Сомий, едва сдерживая охватившее его ликование. На звездолете только три члена экипажа. Значит, избавиться нужно только от Дио и Пидла. Задача не очень сложная, особенно, если они не будут ждать нападения. Главное – не спешить. «Гедабас» в отвратительном состоянии, и это может привести к роковым последствиям.
Капитан резко выпрямился. Его лицо покраснело, а губы задрожали. Джог еще раз отметил, что растительность на лице разумного существа выглядит очень неопрятно. Непостижимо, как некоторые расы по собственному желанию могут украшать свою кожу звериной шерстью. Капитан Дио затравленно перевел взгляд с Сомия на Пидла и обратно, будто пересчитывая своих матросов. Его рука легла на застегнутую кобуру.
– Не стоит этого делать, капитан, – примирительно вымолвил Сомий, автоматически вычисляя уязвимые места на торсе Дио. Нос и глаза находятся в пределах досягаемости. Ниже ребер должны быть очень болезненные точки. Там наверняка есть не защищенные костями органы. Он успеет поразить любую из целей до того, как капитан расстегнет свою кобуру.
– Не стоит этого делать, капитан, – повторил Сомий. – Во-первых, нас больше.
– Это точно! Нас больше, – подтвердил Пидл. Он звонко ударил себя кулаком по ладони и подпрыгнул на месте, словно ему не терпелось вступить в рукопашную с Дио.
– Во-вторых, – продолжил Джог, – вы стремитесь к какой-то цели, и если вы убьете нас…
– Пусть только попробует! – вскипел электронщик. – Я разберу его на комплектующие прямо здесь!
– Если вы убьете нас, то не сможете достичь поставленной цели. Первая же серьезная неисправность погубит все ваши планы, – Сомий старательно выстраивал логическую цепочку, которая могла бы спасти ситуацию. Странно, еще совсем недавно он мечтал истребить весь экипаж и не знал, как этого добиться. А сейчас он хочет сохранить жизнь всем присутствующим. Не навсегда, конечно, а на небольшой отрезок времени.
– Если победим мы, а это гораздо вероятнее, – Джог говорил медленно, давая собеседникам возможность проникнуться его рассуждениями, – то я не уверен, что без вас мы сможем управлять звездолетом. Подумайте, стоит ли начинать бой. Мы нужны друг другу.
Дио убрал руку с кобуры. Розовому гуманоиду не откажешь в способности к быстрому логическому мышлению.
– Хорошо! – Капитан плюхнулся в свое кресло.
– Я тоже согласен сотрудничать, – Пидл положил руки на пояс и гордо выпятил грудь. – Только хотелось бы знать, зачем ты всё это устроил?
Дио развернулся к пульту и нажал на несколько кнопок.
– Раньше я работал инженером на пятой верфи имени Кривого отражения Де Близа, – сказал он.
– Так ты еще и не профессиональный капитан звездолета! – застонал Пидл. – Мы покойники!
– Когда нам на капитальной ремонт был поставлен этот звездолет, – невозмутимо продолжил Дио, похоже, он снова взял себя в руки, – я занимался расчетом и оценкой необходимых ремонтных работ, на мониторах замелькали какие-то картинки. У судна было полно неисправностей. Половина помещений разгерметизирована, двигатели выработали ресурс на девяносто пять процентов, реакторы опустошены. Стоимость восстановления основных систем оказалась достаточно высокой, а после того, как я нашел в бортовом компьютере вот это, – Дио торжественно нажал какую-то клавишу, – то завысил ее втрое. Торговец космическим барахлом Грог-д…Лор отказался забирать звездолет со стапелей, чтобы не платить неустойку. Мне удалось выкупить этот замечательный аппарат в кредит по цене утилизации.
На экране появилось изображение планеты. На первый взгляд ничего особенного в ней не было. Обычный кислородный мир, обильно покрытый водой и зеленью.
Съемка велась с низкой орбиты. Через поле зрения объектива проплывали малахитовые массивы лесов, пронизанные перламутровыми прожилками рек. Золотистые полоски пляжей и серебристо-снежные поля облаков окаймляли могучие просторы океанов. Ничего не скажешь, замечательная планета, но таких в Галактике тысячи, если не миллионы. Очевидно, бортовой компьютер запечатлел этот пейзаж во время одного из своих многочисленных путешествий и на всякий случай спрятал в своей безграничной памяти. Интересно, почему этот мир так заинтересовал капитана Дио? Заинтересовал настолько, что он отправил в дальний поход аварийное судно с неукомплектованным экипажем, рискуя, как минимум, получить срок за опасное звездоплавание. А, как максимум, навсегда остаться в ледяных объятиях космоса вместе со своими незадачливыми спутниками.
– Вы скажете, что это заурядная планета, – резонно предположил капитан.
– Именно так мы и скажем, – согласился с ним Пидл.
– Но посмотрите сюда, – Дио ткнул пальцем в угол экрана. – Это ее координаты!
– Труляк махмуристый! – В голосе электронщика сквозило раздражение. – У всех планет есть координаты!
– Вас, безусловно, не удивляет, что этот мир не занесен в галактический реестр? – самодовольно вопросил Дио. – То есть он ничей. А значит, скоро будет моим.
– Нашим, капитан, – поправил его Сомий. – Нашим. Предполагаю, с вашей стороны будет очень разумно сделать нас компаньонами.
– Я думаю, поделить планету будет нетрудно. Каждый получит по хорошему куску, – неожиданно покладисто изрек Дио. – Смотрим пленку дальше.
– На кой она нам сподобилась? – Пидл скорчил такую недовольную рожу, будто ему каждый день предлагали разделить на троих какую-нибудь планету.
«Пусть поиграют в планетовладельцев, – мысленно ухмыльнулся Джог. – Недолго им осталось. Самое прекрасное заключается в том, что постоянная память звездолета исправна, а, значит, в ней можно найти информацию об Истоке Сущего. Может быть, легендарная самка находится прямо здесь, на корабле. Спокойно покоится в потайной анабиозной камере и безмятежно дожидается, когда я найду ее».
Капитан сделал плавный пас над биоактивной панелью и вывел на экран новое изображение. Чувствовалось, что данную процедуру он выполняет далеко не первый раз и уже достиг артистического совершенства в этой несложной манипуляции.
– Почему ты не пользуешься телепатическим интерфейсом? – неодобрительно поинтересовался Пидл. – Это же так удобно. Подумал: кибер, покажи мне это или сделай то. И кибер делает.
– Телепатический интерфейс не работает, – сообщил капитан.
– Не понял?! – Электронщик угрожающе склонился над Дио. В его глазах засверкали молнии. В переводе на нормальный язык слова капитана означали, что бортовой компьютер неисправен.
– Именно поэтому мнеи нужен был толковый электронщик. Пока ты не починишь эту машину, мне придется каждую команду вводить вручную.
– Длань Создателя! – Пидл закрыл лицо руками. – Пощади нас!
– Лучше смотрите, что произошло с этим миром дальше.
– На планете нет техногенной цивилизации. С ней ничего не могло случиться, – убежденно заявил Сомий.
В одно мгновение уродливая кроваво-красная трещина рассекла прекрасный лик планеты. Даже с высоты орбиты рана, нанесенная неизвестным оружием, казалась кошмарной. А то, что творилось на поверхности, невозможно было представить без содрогания. Облака раскаленного газа, вырвавшиеся из разверзшихся недр, буквально взорвали леса и реки. Вода океанов вскипела, и через минуту гибнущий мир заволокло горячим паром. Еще через минуту белая облачная вуаль покрылась безобразными черными пятнами дыма, сквозь которые просвечивались багровые кляксы пожарищ и ломаные линии магматических потоков. Воздушная сфера расцвела фонтанами пепла и пемзы, похожими на последние цветы у погребального костра. Паутина молний на краткий миг соединила рвущуюся в клочья атмосферу.
– Великий Светодар, – пробормотал потрясенный Пидл.
– Не отринь ничтожного послушника, добрый Кенрот! – Сомий тоже не удержался от короткой гридерской молитвы. Никогда прежде ему не приходилось видеть ничего подобного. Конечно, в хронике регулярно показывали сюжеты о мирах, где население не сумело что-либо поделить и для решения своих мелких проблем устроило глобальную ядерную потасовку. Конфликт после столь радикальных действий ликвидировался сам собой вместе с большей частью населения. В результате от суши оставалась радиоактивная пустыня, и жизнь могла продолжаться только под землей или в глубинах океана. В подобных случаях всё более-менее ясно. Слишком быстрый прогресс регулярно сопровождается пароксизмами неконтролируемого разрушения и полной деградации. Но такое, чтобы мир сам собой трескался по меридиану, как перезревший плод, представить было совершенно невозможно.
– Скорее всего, ты прав, – неохотно согласилась Элька. – Но нам нужна машина, на которой можно добраться до Глогара. А если повезет, то мы найдем там рацию и вызовем помощь.
– Неплохой план, – одобрил капитан. – Пойдем перекусим перед сном.
– Я, наверное, не буду, – закапризничала Элька. – Слишком устала.
Они вернулись в комнату. Тидбит сидел за столом перед большой вазой с вареными фруктами и уминал один плод за другим.
– Я буду дежурить, – заявил он, не прекращая жевать. – Ложитесь спать, капитан.
– А сам-то ты как? – поинтересовался Дифор, разглядывая блюда, выставленные на столе. Больше всего ему сейчас хотелось впиться зубами в копченый окорок. Но ни окорока, ни даже самой маленькой отбивной слуга не принес. Была рыба, но ее Дифор не любил. Он всегда опасался подавиться костью. Пришлось довольствоваться сыром, обросшим аристократической плесенью.
– Я всю жизнь на особом графике, – самодовольно поведал пилот. – Двое суток бодрствую. Сутки – сплю. Очень удобно стоять вахты. Я еще в летном училище себя так приучил.
– Боюсь, твой график собьется. В ближайшее время у тебя не будет возможности отдыхать целый день. – Элеонора плеснула себе в бокал немного искристого вина и поднесла напиток к губам. Какое-то нехорошее предчувствие заставило ее остановиться и не делать глоток. Возможно, она вспомнила скучные нравоучения Жака: никогда не брать в рот ничего непроверенного. Особенно, сели гостишь у незнакомых людей. Элька поставила бокал на стол и сдернула с пальца тоненькое колечко из зеленоватого металла. Никто не знал, что это скромная на вид поделка далрабадских кустарей обошлась ее супругу в фантастическую сумму. Элька бросила кольцо в вино, сболтнула бокал и достала кольцо с помощью лежащей на подносе рыбной вилки.
– Вино отравлено, – сказала она, показывая спутникам почерневшее украшение.
Тидбит застонал, полез пальцами себе в рот и быстро вытряхнул содержимое своего желудка прямо под ноги капитану.
– Точнее, в нем очень сильная, может быть, даже смертельная, доза снотворного, – поправилась она. – В присутствии яда металл краснеет.
– Может быть, это такой сорт вина? – предположил Дифор, вытирая испачканный Тидбитом сапог о край ковра. Элька дождалась, пока кольцо вновь станет привычного зеленого цвета, и молча вмяла многофункциональное украшение в мясистый сочный плод. Металл вновь стал черным.
Дифор бросил быстрый взгляд на дверь. Повинуясь безмолвному приказу, Тидбит вскинул автомат и встал напротив входа. Капитан снял с предохранителя бластер и посмотрел на балконную дверь. Элька покачала головой.
– Высоко, – сказала она настолько тихо, что Дифору пришлось читать по губам.
– Там ров, – напомнил он.
– Разобьемся, – королева демонстрировала хладнокровие загнанной в ловушку пантеры. Глаза сузились. Зубы и кулаки сжались.
– По веревке на крепостную стену, а там прорвемся, – прошептал Дифор.
Элеонора кивнула. Этот план показался ей более реальным. Она подбежала к кровати, на которой еще пять минут назад собиралась капитально выспаться. На пол полетели подушки и перины. Простыней оказалось всего две. Явно недостаточно для приличного двадцатиметрового каната. К счастью, имелись еще наперники и пододеяльники. В воздух взлетел пух из подушек. Ветхая ткань расползалась прямо в руках. Пришлось пустить в дело пару драгоценных гобеленов. Элька работала спокойно и быстро. Ей потребовалось всего пять минут, чтобы сплести прочную витую веревку.
Дифор между тем подкрался к двери и прижался ухом к замочной скважине. Может быть, имеет смысл покинуть замок так, как подобает господам голубых кровей? То есть через дверь. Когда силы неравны, побеждает хитрейший. Нужно действовать нестандартно.
В коридоре царила мертвая тишина. Казалось, весь замок крепко спит. Дифор немного успокоился. Если и стоит ждать нападения, то это произойдет не сейчас, а спустя какое-то время. Нужно же дать королеве натрескаться фруктов и без задних ног рухнуть в койку.
Капитан внимательно осмотрел дверь. Добротная старинная конструкция, сработанная еще в те благословенные времена, когда люди не знали, о такой гадости, как лучеметы и гранаты. Толстые дубовые доски крест-накрест прошиты железными прутьями. Требовался хороший таран, чтобы сломать такие, но на узенькой площадке за дверью негде развернуться с бревном или со стенобитной чугунной чушкой, поэтому у людей, укрывшихся в покоях, всегда было минут тридцать в запасе. Именно столько времени требовалось, чтобы выломать эту дверь с помощью топоров и кузнечных молотов.
Вслед за дверью капитан подверг тщательному изучению засов. Стальная полоса на стальных же петлях. Качественная работа, если не считать малозаметной мелочи: цепочка, которая не давала засову соскальзывать с предназначенного ему места, крепилась не к стене, а уходила куда-то за занавес. Дифор откинул в сторону пыльную ткань. Кончик цепочки исчезал в аккуратной дырочке в стене. Очень подлое устройство – потянул снаружи, дверка и открылась.
Дифор полоснул лучом бластера по звеньям, и цепь со звоном распалась на две половины. Теперь никто не сможет внезапно ворваться в покои королевы. Можно спокойно подготовиться к побегу.
– Бросить оружие! – Голос Какуна прозвучал так неожиданно, что капитан невольно вздрогнул. Он медленно повернулся и послушно разжал пальцы. Бластер с глухим стуком упал на ковер. Вслед за ним легло на пол оружие Тидбита. Начальник стражи замка стоял посреди комнаты, грубо обхватив королеву за талию. К виску Элеоноры он прижимал обугленный от регулярного применения ствол «эстриха».
Из-за шторы, которая бессмысленно украшала стену и за которую никто из постояльцев и не подумал заглянуть, вышли еще три солдата. По-видимому, пыльный бархат скрывал потайную дверь. Начальник стражи самодовольно осмотрел гостей и не сумел сдержать торжествующую улыбку. На поясе Какуна запищала черная коробочка. Он левой рукой отцепил рацию и поднес ее к губам.
– Начальник стражи на связи, – громко произнес Какун и щелкнул переключателем.
– Как всё прошло? – прохрипел из динамика вялый безжизненный голос.
– Без осложнений. Ваш приказ выполнен. – Какун удовлетворенно зацокал языком. – Они не оказали никакого сопротивления. Хотя в последний момент весь план чуть не пошел насмарку.
– Меня не интересуют подробности! – Рация шипела и щелкала так громко, что слов почти не было слышно. – Телохранителей убить. Принцессу в подвал.
– Королеву, мой граф! – возгордившийся Какун отважился поправить своего повелителя.
– Тем лучше. Значит, королеву в подвал. На цепь! Головой отвечаешь! – Рация хрюкнула и замолкла.
Дифор не стал ждать, пока людоедская ухмылка сползет с лица главного стражника и он передаст приказ руководства подчиненным. Капитан никогда не претендовал на роль жертвенного ягненка, и, если враги собирались его убить, он всегда сопротивлялся. До сего дня ему почти всегда удавалось добиться удовлетворительных результатов. Капитан вопросительно посмотрел на Эльку. Потом показал глазами на балкон. Королева едва заметно кивнула. Санкция получена. Дифор сорвался с места и бросился к балконной двери. В первую секунду выстрела не последовало. Какун всеми конечностями вцепился в Элеонору, опасаясь упустить главную добычу. Солдаты успели вскинуть свои арбалеты, но не рискнули нажать на спусковые крючки. Начальник стражи в обнимку с пленницей стоял на линии стрельбы и мешал им целиться.
Тидбит воспользовался заминкой и вцепился в арбалет ближайшего к нему стражника. Спусковая пружина клацнула, и пилот, цепляясь пальцами за одежду солдата, повалился на пол. Из раны в горле бил пузырящийся алый родник, пульсирующий в такт с последними ударами сердца. Еще щелчок, и стрела из второго арбалета разбила стекло и чиркнула по щеке Дифора. Капитан был уже рядом со своей целью. Солдат отбросил в сторону разряженное оружие и, сделав длинный прыжок, повис на спине капитана. Но остановить Дифора уже было не в человеческих силах. Он легко перевалился через перила, увлекая за собой стражника.
Какун опять снял с пояса рацию и спокойно сказал в нее:
– Южные ворота. Говорит начальник стражи. Прямо сейчас подойдите ко рву у башни и заберите два тела. О выполнении немедленно доложите.
Рация утвердительно крякнула.
– Пойдемте, ваше величество, – весело предложил Какун, пряча лучемет и хватая Эльку за локоть. – Я очень сожалею, но вам придется еще немного погостить у нас.
– Убери клешни, свинья! – Элеонора решительно вырвала руку. – И тогда тебе дадут наркоз, перед тем как четвертуют!
– Топай! – Какун толкнул ее в спину. Он был немного озадачен. Ему никогда еще не доводилось видеть свинью с клешнями. Наверное, это какая-то совсем новая порода, выведенная гридерами. Помесь омара с диким кабанчиком. У такого зверя должно быть очень вкусное мясо. Вспомнив о еде, Какун улыбнулся. Суматошный вечер благополучно завершился, и через четверть часа он сможет наконец-то спокойно поужинать.
Часть третья
КОДЕКС КРОВИ
– Тогда, Господи, сотри нас с лица земли и создай заново, более совершенными… или, еще лучше, оставь нас и дай нам идти своей дорогой.
Аркадий и Борис Стругацкие «Трудно быть богом»
Горящий праведным гневом Пидл первым вошел в капитанскую рубку. Автоматические двери не успели полностью распахнуться перед ним, и ему пришлось подогнать их решительным пинком. За электронщиком, прихрамывая и тихо чертыхаясь, следовал унылый Сомий Джог. Робот-санитар не поскупился на обезболивающие инъекции, и рана совсем не болела. Зато все мышцы после лечебных процедур сокращались с таким трудом, будто их насквозь пропитали низкосортным каучуком.
Капитан Дио сидел в вертящемся кресле. Из-за высокой спинки торчали его широкие плечи. В рубке было жарко, и капитан закатал рукава легкой рубашки. Мускулистые руки лоснились от пота, ладони лежали на черных квадратах биоактивной клавиатуры. Показания многочисленных окружавших капитана мониторов ежесекундно менялись. Казалось, звездолет терпит крушение и посылает в рубку шквал аварийных импульсов. Капитан же едва заметно поворачивал голову и легким движением пальцев вводил в бортовой компьютер новое указание.
Судя по тому, что кресла, соседние с капитанским, пустовали, звездолет шел в нормальном крейсерском режиме, при котором нет необходимости в присутствии на мостике полного состава дежурной вахты. Все экраны, которые могли смещаться и поворачиваться, были развернуты таким образом, чтобы у Дио не возникало необходимости вставать со своего места, если ему требовалось быстро получить какую-нибудь информацию с терминала бортинженера или штурмана.
Пидл, едва сдерживая свой пыл, вежливо кашлянул, привлекая внимание капитана, но тот сделал вид, что погружен в важные расчеты и еще ниже склонился над пультом. Только пальцы на панели задвигались быстрее и резче, чем прежде. «Что он делает? – удивился Джог. – Полетное задание составлять уже поздно. Двигатели работают на полную мощность, и оно должно быть давно готово. А другой работы, требующей манипуляций с клавиатурой, на звездолетах такого класса просто не бывает. Следить за текущим состоянием судна можно и нужно только через телепатический интерфейс». Сомий знал это абсолютно точно. В молодости он два года проучился в навигационной школе и умел составлять полетные задания, пользуясь только стилусом и куском матового стекла. К сожалению, его выгнали с третьего курса. Ему так и не удалось выяснить причину своего отчисления, хотя Джог подозревал, что это произошло из-за его неполноценного происхождения. Если бы тогда ему дали доучиться, то сейчас он бы водил пассажирские лайнеры через всю Галактику. Важный и исполненный достоинства сидел бы вот в таком же кресле на мостике «Звездного стипльчеза» или другого не менее солидного судна, с умным видом взирал бы на разноцветье мониторов и мысленно суммировал премиальные выплаты с процентами по банковским вкладам.
Джог с интересом всмотрелся в главный монитор, занимавший всю стену над пультом. Компьютерная обработка сильно искажала реальную картину звездного неба за пределами судна, делая ее более удобной для быстрого считывания, но безнадежно уродуя строгую красоту межзвездного пространства. Яркие синие точки обозначали светила, находящиеся в опасной близости от маршрута звездолета Торможение в окрестностях таких звезд строго запрещалось. Белые точки, отмеченные тонкими ободками, – далекие скопления, используемые в качестве неподвижных ориентиров. Красный крест – цель полета, оранжевая капля – направление на геометрический центр черной дыры, расположенной в центре Галактики. Столбцы цифр показывают расход топлива, скорость, гравитационную обстановку и общее состояние корабельных систем. Под потолком мерцает голографическая карта Галактики с извилистым маршрутом звездолета. Через минуту внимательного изучения экранов Сомий понял, что на «Гедабасе» никудышный штурман. Синих отметок слишком много, курс корабля проложен через районы с искаженным пространством, а это чревато катастрофическим коллапсом двигательной системы или сбоем логических структур бортового кибермозга.
Пидл, потерявший надежду обратить на себя внимание капитана, закашлялся так, что чуть не вывернулся наизнанку. Невозмутимый Дио даже не шелохнулся. Электронщик окончательно рассвирепел. Он вытер залитый слюной подбородок и пружинистым шагом приблизился к креслу капитана. Насколько помнил Джог, подобное действие на любом имперском или гридерском судне приравнивается к бунту и карается немедленной смертью. На мостике нельзя сделать ни одного шага без разрешения капитана или начальника вахты. Если Дио немедленно вызовет охрану и прикажет арестовать Пидла, то будет абсолютно прав.
– Нам надо поговорить, Дио, – Пидл положил ладонь на консоль, и капитан покорно убрал руки с черных квадратов. Сомий Джог предусмотрительно сделал шаг назад. У него не было желания случайно оказаться на линии огня, если Дио решит примерно наказать зарвавшегося наглеца.
– Мы не справились, господин капитан, – словно извиняясь, промямлил Сомий. – Мы оба получили травмы, и нам нужна помощь. Почему вы не пришлете нам подмогу?
– Мне некого послать на подмогу, – тихо ответил Дио, глядя прямо перед собой. Мышцы на его лице и шее напряглись. – На борту «Гедабаса» нас только трое.
– Что? – Пидл скривился, будто его ударили – Ты сказал: трое?! То есть вся эта огромная ржавая бочка летит Дамах знает куда, и здесь имеется только три человека обслуги? Не могу в это поверить! – Электронщик картинно всплеснул руками.
– Это так, – не меняя тона и не повышая голоса, сказал капитан. – Мне не удалось найти никого, кроме вас, а время поджимало. Люди Макмурдо что-то заподозрили и висели у меня на копчике.
– Если бы Макмурдо озаботился твоей особой, то твой отсканированный череп давно бы пылился у него на книжной полке. И, насколько я помню, на бирже космопорта есть списки сотен безработных специалистов, – Пидл бесцеремонно крутанул кресло, развернув капитана лицом к себе. – Просто по законам Зена работодатель обязан внести в банк страховой взнос в размере вознаграждения работника по контракту. На случай, если предприятие обанкротится! – Электронщик от волнения брызгал слюной в лицо капитана. Сомию, правда, показалось, что он делал это преднамеренно. Дио лишь морщился, не пытаясь отстраниться.
– Мало кто из граждан Зена ищет себе работу в обход биржи, – продолжал Пидл, размахивая руками. – Я – редкое исключение. По ряду причин мне трудно найти работу по специальности. А вообще-то, подобрать квалифицированный экипаж на Зене очень легко. Если, конечно, у тебя есть деньги!
Капитан Дио заметно сник. Казалось, он не только уменьшился в росте, но и несколько похудел. Его тело занимало теперь совсем мало места в просторном кресле. Форменная рубашка на нем обвисла, как скафандр на скелете.
– Насколько я понимаю, – безжалостно подытожил Пидл, – у тебя просто не хватило средств, чтобы внести залог.
– Это так, – выдавил Дио. – Но скоро у меня будет очень много монет. Можешь не сомневаться.
– Если мы доживем до этого прекрасного времени, – задумчиво вставил Сомий. – Звездолет разваливается на глазах.
– Думаю, нам следует вернуться на Зен, – решительно заявил электронщик. – Дио посадят, «Гедабас» пустят с молотка, и мы получим свои гроши. – Пидл вопросительно посмотрел на Джога. – Как ты считаешь?
– Дельное предложение, – кивнул Сомий, едва сдерживая охватившее его ликование. На звездолете только три члена экипажа. Значит, избавиться нужно только от Дио и Пидла. Задача не очень сложная, особенно, если они не будут ждать нападения. Главное – не спешить. «Гедабас» в отвратительном состоянии, и это может привести к роковым последствиям.
Капитан резко выпрямился. Его лицо покраснело, а губы задрожали. Джог еще раз отметил, что растительность на лице разумного существа выглядит очень неопрятно. Непостижимо, как некоторые расы по собственному желанию могут украшать свою кожу звериной шерстью. Капитан Дио затравленно перевел взгляд с Сомия на Пидла и обратно, будто пересчитывая своих матросов. Его рука легла на застегнутую кобуру.
– Не стоит этого делать, капитан, – примирительно вымолвил Сомий, автоматически вычисляя уязвимые места на торсе Дио. Нос и глаза находятся в пределах досягаемости. Ниже ребер должны быть очень болезненные точки. Там наверняка есть не защищенные костями органы. Он успеет поразить любую из целей до того, как капитан расстегнет свою кобуру.
– Не стоит этого делать, капитан, – повторил Сомий. – Во-первых, нас больше.
– Это точно! Нас больше, – подтвердил Пидл. Он звонко ударил себя кулаком по ладони и подпрыгнул на месте, словно ему не терпелось вступить в рукопашную с Дио.
– Во-вторых, – продолжил Джог, – вы стремитесь к какой-то цели, и если вы убьете нас…
– Пусть только попробует! – вскипел электронщик. – Я разберу его на комплектующие прямо здесь!
– Если вы убьете нас, то не сможете достичь поставленной цели. Первая же серьезная неисправность погубит все ваши планы, – Сомий старательно выстраивал логическую цепочку, которая могла бы спасти ситуацию. Странно, еще совсем недавно он мечтал истребить весь экипаж и не знал, как этого добиться. А сейчас он хочет сохранить жизнь всем присутствующим. Не навсегда, конечно, а на небольшой отрезок времени.
– Если победим мы, а это гораздо вероятнее, – Джог говорил медленно, давая собеседникам возможность проникнуться его рассуждениями, – то я не уверен, что без вас мы сможем управлять звездолетом. Подумайте, стоит ли начинать бой. Мы нужны друг другу.
Дио убрал руку с кобуры. Розовому гуманоиду не откажешь в способности к быстрому логическому мышлению.
– Хорошо! – Капитан плюхнулся в свое кресло.
– Я тоже согласен сотрудничать, – Пидл положил руки на пояс и гордо выпятил грудь. – Только хотелось бы знать, зачем ты всё это устроил?
Дио развернулся к пульту и нажал на несколько кнопок.
– Раньше я работал инженером на пятой верфи имени Кривого отражения Де Близа, – сказал он.
– Так ты еще и не профессиональный капитан звездолета! – застонал Пидл. – Мы покойники!
– Когда нам на капитальной ремонт был поставлен этот звездолет, – невозмутимо продолжил Дио, похоже, он снова взял себя в руки, – я занимался расчетом и оценкой необходимых ремонтных работ, на мониторах замелькали какие-то картинки. У судна было полно неисправностей. Половина помещений разгерметизирована, двигатели выработали ресурс на девяносто пять процентов, реакторы опустошены. Стоимость восстановления основных систем оказалась достаточно высокой, а после того, как я нашел в бортовом компьютере вот это, – Дио торжественно нажал какую-то клавишу, – то завысил ее втрое. Торговец космическим барахлом Грог-д…Лор отказался забирать звездолет со стапелей, чтобы не платить неустойку. Мне удалось выкупить этот замечательный аппарат в кредит по цене утилизации.
На экране появилось изображение планеты. На первый взгляд ничего особенного в ней не было. Обычный кислородный мир, обильно покрытый водой и зеленью.
Съемка велась с низкой орбиты. Через поле зрения объектива проплывали малахитовые массивы лесов, пронизанные перламутровыми прожилками рек. Золотистые полоски пляжей и серебристо-снежные поля облаков окаймляли могучие просторы океанов. Ничего не скажешь, замечательная планета, но таких в Галактике тысячи, если не миллионы. Очевидно, бортовой компьютер запечатлел этот пейзаж во время одного из своих многочисленных путешествий и на всякий случай спрятал в своей безграничной памяти. Интересно, почему этот мир так заинтересовал капитана Дио? Заинтересовал настолько, что он отправил в дальний поход аварийное судно с неукомплектованным экипажем, рискуя, как минимум, получить срок за опасное звездоплавание. А, как максимум, навсегда остаться в ледяных объятиях космоса вместе со своими незадачливыми спутниками.
– Вы скажете, что это заурядная планета, – резонно предположил капитан.
– Именно так мы и скажем, – согласился с ним Пидл.
– Но посмотрите сюда, – Дио ткнул пальцем в угол экрана. – Это ее координаты!
– Труляк махмуристый! – В голосе электронщика сквозило раздражение. – У всех планет есть координаты!
– Вас, безусловно, не удивляет, что этот мир не занесен в галактический реестр? – самодовольно вопросил Дио. – То есть он ничей. А значит, скоро будет моим.
– Нашим, капитан, – поправил его Сомий. – Нашим. Предполагаю, с вашей стороны будет очень разумно сделать нас компаньонами.
– Я думаю, поделить планету будет нетрудно. Каждый получит по хорошему куску, – неожиданно покладисто изрек Дио. – Смотрим пленку дальше.
– На кой она нам сподобилась? – Пидл скорчил такую недовольную рожу, будто ему каждый день предлагали разделить на троих какую-нибудь планету.
«Пусть поиграют в планетовладельцев, – мысленно ухмыльнулся Джог. – Недолго им осталось. Самое прекрасное заключается в том, что постоянная память звездолета исправна, а, значит, в ней можно найти информацию об Истоке Сущего. Может быть, легендарная самка находится прямо здесь, на корабле. Спокойно покоится в потайной анабиозной камере и безмятежно дожидается, когда я найду ее».
Капитан сделал плавный пас над биоактивной панелью и вывел на экран новое изображение. Чувствовалось, что данную процедуру он выполняет далеко не первый раз и уже достиг артистического совершенства в этой несложной манипуляции.
– Почему ты не пользуешься телепатическим интерфейсом? – неодобрительно поинтересовался Пидл. – Это же так удобно. Подумал: кибер, покажи мне это или сделай то. И кибер делает.
– Телепатический интерфейс не работает, – сообщил капитан.
– Не понял?! – Электронщик угрожающе склонился над Дио. В его глазах засверкали молнии. В переводе на нормальный язык слова капитана означали, что бортовой компьютер неисправен.
– Именно поэтому мнеи нужен был толковый электронщик. Пока ты не починишь эту машину, мне придется каждую команду вводить вручную.
– Длань Создателя! – Пидл закрыл лицо руками. – Пощади нас!
– Лучше смотрите, что произошло с этим миром дальше.
– На планете нет техногенной цивилизации. С ней ничего не могло случиться, – убежденно заявил Сомий.
В одно мгновение уродливая кроваво-красная трещина рассекла прекрасный лик планеты. Даже с высоты орбиты рана, нанесенная неизвестным оружием, казалась кошмарной. А то, что творилось на поверхности, невозможно было представить без содрогания. Облака раскаленного газа, вырвавшиеся из разверзшихся недр, буквально взорвали леса и реки. Вода океанов вскипела, и через минуту гибнущий мир заволокло горячим паром. Еще через минуту белая облачная вуаль покрылась безобразными черными пятнами дыма, сквозь которые просвечивались багровые кляксы пожарищ и ломаные линии магматических потоков. Воздушная сфера расцвела фонтанами пепла и пемзы, похожими на последние цветы у погребального костра. Паутина молний на краткий миг соединила рвущуюся в клочья атмосферу.
– Великий Светодар, – пробормотал потрясенный Пидл.
– Не отринь ничтожного послушника, добрый Кенрот! – Сомий тоже не удержался от короткой гридерской молитвы. Никогда прежде ему не приходилось видеть ничего подобного. Конечно, в хронике регулярно показывали сюжеты о мирах, где население не сумело что-либо поделить и для решения своих мелких проблем устроило глобальную ядерную потасовку. Конфликт после столь радикальных действий ликвидировался сам собой вместе с большей частью населения. В результате от суши оставалась радиоактивная пустыня, и жизнь могла продолжаться только под землей или в глубинах океана. В подобных случаях всё более-менее ясно. Слишком быстрый прогресс регулярно сопровождается пароксизмами неконтролируемого разрушения и полной деградации. Но такое, чтобы мир сам собой трескался по меридиану, как перезревший плод, представить было совершенно невозможно.