Страница:
Ормаст хрипел и корчился на полу. Его рвало стручками. Полчаса адских мучений резидент заслужил по праву. Не следовало бить Джога столешницей, тогда и смерть была бы легкой. Сомий извлек «гибел» из подставки. Лаская рукой мощное оружие, он задумался о незавидной судьбе своего пленника. Гарм и предыдущий Сомий планировали доставить резидента на «Гедабас», вытянуть из него всю полезную информацию, а потом скопировать в мозг пленника еще одно сознание Сомия. То есть изготовить второго репликанта. Джог и так чувствовал себя не вполне полноценным существом, а тут появится новая копия. Пожалуй, не стоит допускать появления слишком большого количества Сомиев Джогов. Нужно любой ценой остановить это извращенное размножение. Лучше грохнуть Ормаста здесь. Джог щелкнул предохранителем «гибела».
Притихший гридер только и ждал этого. Он с визгом оттолкнул Сомия и бросился к двери. «Быстро очухался, аристократ. Очевидно, применил специальную психотехнику», – подумал Джог и неторопливо совместил мушку со спиной гридера. Курок мягко спружинил под пальцем. Ожидаемой вспышки не последовало. Сомий с удивлением посмотрел на лучемет. Ни одна индикаторная лампа не горела. Снова и снова щелкая предохранителем, Сомий последовал за гридером. На этот раз Ормаст нашел убежище на кухне. В стерильном, как гридерская уборная, помещении стояло слишком много бытовой техники – плита, стерилизационный шкаф, большой герметичный контейнер с водой, посудомоечная машина и еще много разной полезной ерунды. Оставшегося места едва хватало для того, чтобы боком протиснуться к холодильнику. Там, в закоулке, рядом с разделочным столом, гридер, устало опираясь на ящик для консервов, терпеливо ожидал своего неучтивого гостя для окончательного выяснения отношений. Правая рука Ормаста была сжата в кулак. «Лазерный нож», – понял Сомий, но не остановился, продолжая двигаться вперед. «Гибел» не подавал признаков жизни, и Джог положил его на холодильник. Он и без оружия чувствовал себя на порядок сильнее Ормаста. Была в теле глашатая какая-то сила, которая внушала Джогу веру в скорую победу и здоровую звериную агрессию.
В руке Ормаста загорелся короткий зеленый луч. «Лазерное лезвие от «Вочетт» одинаково хорошо режет колбасу и стволы орудий», – вспомнил Сомий рекламный слоган.
– Отрежьте себе немного счастья! – Джог оскалился и подступил к перепуганному гридеру. Тот прижался спиной к стене и выставил перед собой дрожащую руку с ножом.
– Что тебе от меня надо, мутант? – трепеща всем телом, спросил Ормаст. – Ты получишь всё, что хочешь, если остановишься!
– Мне нужен твой мозг, и я не остановлюсь! – Сомий сделал резкий выпад и перехватил запястье противника. Ормаст рванулся, но Джог легко удержал его. Сила человеческого тела многократно превышала силу гридера. По сравнению со слабым Ормастом репликант напоминал боевого андроида. Джог начал не спеша выкручивать руку гридера. Зрачки Ормаста сжались в точку, следя за светящимся зеленым лезвием. Гридер отчаянно вырывался, но нож медленно и неотвратимо приближался к его горлу. Ормаст вскрикнул и сделал неуловимое движение рукой. Его палец с размаха вонзился в глаз Сомия. Тот отшатнулся назад. Дернувшееся лезвие рассекло глотку гридера. Противники застыли от ужаса и боли. Края разрезанного горла шевелились, впуская и выпуская воздух. Захлебнуться кровью гридер не мог. Хирурги недаром любят лазерные скальпели. Они не только режут мышечную ткань, но еще и запаивают кровеносные сосуды.
С окровавленного пальца гридера на камзол Сомия падали большие красные капли. Кровь из выколотого глаза сочилась по лицу. Ормаст тяжело дышал, жалобно взирая на Сомия снизу вверх. Джог изо всех сил сжал руку гридера. Захрустел сустав, и лезвие снова шевельнулось. Губы Ормаста раздвинулись в беззвучном вопле. Луч глубоко вошел в шею, выжигая черную дорожку на синей коже. Тело гридера конвульсивно содрогнулось и сползло вниз. Джог ловко подхватил отсеченную голову, не дав ей упасть на пол. Переполненные страданием глаза Ормаста всё так же умоляюще смотрели на него.
Сомий, пошатываясь, отступил к двери. Его движения замедлились. Он натыкался на стены и почти не контролировал равновесие. Ноги словно стали чужими и плохо слушались. Голову раздирала боль. Глазница пылала огнем, будто в нее загнали раскаленный прут. Джог не понимал, куда нужно идти, чтобы выбраться на улицу. Заплутав в апартаментах резидента и где-то неправильно свернув, он очутился в совершенно темной комнате. Там он прислонился к стенке и закрыл ладонью невидящий глаз. Ему начало казаться, что он никогда не сможет выбраться из подземелья и умрет здесь от потери крови.
Автоматика с некоторой задержкой включила свет. Сомий вздрогнул. Прямо на него пялилось кошмарное чудовище, отдаленно напоминающее человека. Чешуйчатую кожу существа покрывали гноящиеся язвы. Глаза неподвижно смотрели в одну точку, мощное тело было надежно зафиксировано в железном кресле. Монстр никак не отреагировал на появление Сомия. Скорее всего, он был мертв.
«Зачем Ормаст держал в своем уютном гнездышке подобную мерзость? Не иначе для опытов, – предположил Сомий. – Значит, это медицинская лаборатория». Джог окинул комнату уцелевшим глазом. Догадка полностью подтвердилась. Шкаф с медикаментами стоял у противоположной стены. Сомий, стараясь держаться подальше от страшного трупа, пробрался к шкафу и открыл дверцу. Порывшись среди коробок и пузырьков, он на удивление быстро нашел обезболивающее. Початая упаковка одноразовых инъекторов, наполненных розовым раствором, лежала на самом виду. Похоже, Ормаст часто прибегал к помощи болеутоляющих наркотиков. Неизвестно, как подействуют гридерские медикаменты на тело глашатая, но другого выхода нет. Еще немного, и Джог ляжет рядом с гниющим чудовищем, чтобы отдать свою душу в полное распоряжение Дамаха.
Неуклюже действуя одной рукой, Сомий сдернул защитный колпачок с иглы и всадил максимальную дозу себе в бедро. После нескольких минут мучительного ожидания боль угасла. Кровотечение из глазницы тоже прекратилось. Сомий немного повеселел и даже подмигнул страшному гуманоиду. Сейчас монстр почему-то напомнил ему о другом чудовище, не таком безобразном на вид, но гораздо более опасном. Первый Сомий Джог с нетерпением ждет своего репликанта и его добычу на «Гедабасе». Вне всяких сомнений, он приготовил двойнику самый теплый прием.
В преддверии радушной встречи Джогу пришлось вернуться на кухню, положить голову Ормаста на стол и вплотную заняться «гибелом». Глупо лезть в логово хищника без оружия. Логический блок лучемета не подавал признаков жизни. Стрельба была невозможна. Оставалась слабая надежда на то, что вышла из строя батарея и после ее замены «гибел» оживет. Порывшись в письменном столе Ормаста, Сомий нашел нераспечатанную запасную обойму и немедленно загнал ее в рукоятку. Все индикаторы зажглись в правильном порядке. Засунув за пояс оружие, репликант покинул гостеприимный дом. Голову хозяина он, не таясь, нес под мышкой. Часовой у входа безмятежно спал Джог не стал его будить. Он немного потоптался на улице и даже не успел заскучать перед тем, как вспыхнул радужный шар гиперперехода. Один шаг, и в кожу впились миллионы иголочек. Исчезнув на Эстее, Джог снова возник на площадке телепорта в шлюзовой камере «Гедабаса».
Поток ионизированного излучения окатил его с ног до головы. Сомий на секунду задержал дыхание, и из-под пола ударили струи дезинфицирующего газа. «На его месте я бы пустил яд именно сейчас», – подумал репликант. Синеватое облако заполнило камеру, проникло во все складки одежды, пощекотало ноздри и быстро рассеялось. В воздухе остался слабый запах сероводорода и еще какой-то тухлятины. «Яд может повредить мозг Ормаста», – догадался репликант, и тогда вся операция потеряет смысл.
– Командир корабля Сомий Скабед ожидает вас в медицинском отсеке звездолета, – сообщил нежный голос кибермозга.
«Хочет убить вас в медицинском отсеке», – машинально расшифровал сообщение репликант и направился к лифту. Двери открылись автоматически. Даже не пришлось нажимать кнопку вызова. Кибермозг корабля знал, куда нужно доставить репликанта, и не оставлял ему ни малейшей возможности для маневра. Сомий на мгновение задержался. Он подкоркой головного мозга ощущал, как дрожит у его прототипа палец на спусковом крючке. Стараясь не запаниковать, репликант неторопливо вытащил из-за пояса «гибел» и еще раз очень внимательно всмотрелся в индикаторы на рукоятке и стволе. Батарея заправлена под завязку и еще ни разу не перезаряжалась. Мощность выстрела – на максимуме. Дальность – двадцать шагов. Вполне достаточно, чтобы испепелить противника вместе со всем оборудованием медицинского кабинета. Слишком большую дистанцию ставить нельзя. Малейшая ошибка, и звездолет будет прошит насквозь первым же выстрелом.
Бой предстоял короткий и смертельный. Будущее существует только для одного Сомия Джога, второй должен отправиться в Теплые Пещеры. Кабина лифта, не запрашивая дополнительных директив, привезла репликанта в медицинский отсек. Сомий напрягся. Он был готов к горячей встрече. Прицел «гибела» проворно обшарил площадку перед лифтом. Пусто! Никого! Какое коварство! Несколько шагов на подгибающихся ногах, и двери корабельного госпиталя послушно разошлись в стороны.
Сомий номер один стоял спиной к репликанту и старательно размешивал прозрачную жидкость в мензурке на столе. Сомий номер два сразу догадался, что это спирт. Ни первый, ни второй Джог ничего не смыслили в химии. Единственная операция, которой их научил покойный Пидл, – это разбавление медицинского спирта водой.
Джог не стал играть в благородство или изображать злодея из приключенческого фильма. Успешное убийство не терпит высокопарных речей. Репликант, не колеблясь, нажал на курок. «Гибел» в его руке рявкнул и дернулся, едвa не вырвавшись из руки. Сомий номер один исчез в светящемся вихре. Мгновенно! Будто выключили голограмму…
– Негодяй! – прохрипел репликант. – Всё-таки ты меня переиграл.
Одежда Сомия некоторое время сохраняла форму исчезнувшего тела. Потом она с тихим шорохом упала на пол, превратившись в бесформенную кучку на полу.
– Я сожгу его! – крикнул Сомий, прижимая дымящийся ствол «гибела» к голове Ормаста. – Выходи, мерзавец!
Тишина. Ни малейшего звука. Ни малейшего движения. Репликант щелкнул переключателем на рукоятке лучемета и сразу оказался в центре призрачной зеленоватой сферы. Специальное сканирующее поле, излучаемое «гибелом», позволяло безошибочно выявлять подкрадывающихся невидимок. Никого. Чисто, пусто. Можно даже сказать, одиноко.
– Ничего не понимаю, – с отвращением прошипел репликант и тыльной стороной ладони протер заслезившийся глаз.
У лучеметов типа «гибел» не бывает отдачи, и стреляют они совершенно бесшумно. Разве что в зоне луча может шипеть расщепляющийся водяной пар и в точке попадания иногда происходит взрывное испарение материи. Кроме того, хлопки бывают только у оружия с химической накачкой да еще у дешевеньких «эстрихов» громко щелкает реле. Однако, стреляя в Сомия, репликант ясно чувствовал сильный толчок в ладонь и слышал хлопок.
– Если это была голограмма, то откуда взялась одежда? – Джог приблизился к вороху тряпок и поворошил их носком ботинка. Из складок посыпался черный порошок. – А если я выстрелил, то почему стена и аппаратура еще здесь?
– У твоего «гибела» есть режим избирательного уничтожения органики, – пояснил голос из динамиков. Джог вздрогнул от неожиданности.
– Это ты, Гарм? – Репликант перевел дух. – Благодарю за разъяснения. Я не знал о существовании подобного режима. Значит, Сомий Джог – мертв. Только одежда уцелела.
– Сомий Скабед – бессмертен. Погибла одна из его копий, а сознание его продолжает жить в тебе. Я вижу, ты дрался, как дракон Кенрот, и, подобно Дамаху, вернулся с добычей.
– Дракон Наки тоже получил свою долю, – Сомий прошел в угол помещения и вложил голову Ормаста в крепления термосканера. – Объясни мне одну вещь, старик, если мое сознание – точная копия сознания покойного, – он мотнул подбородком в сторону одежды на поду, – то почему он не смог предвидеть покушение?
– Обстоятельства формируют личность, – задумчивопромямлил Дед. – Порой это происходит очень быстро. Ты уже не тот Сомий Скабед, с которого тебя копировали.
Почуяв в своих железных лапках теплую добычу, термосканер начал действовать. Манипулятор с бешено вращающимся диском сделал несколько аккуратных разрезов, и кости черепа осыпались в специальный поддон. Теплый стерильный воздух сдул опилки с морщинистого, испещренного складками серого вещества. Очищенный от скорлупы мозг повис в силовых полях.
– А может быть, произошел технический сбой? – рассуждал Дед. – Нервная система у каждой расы устроена по-своему. Ты оказался в теле человека, а люди, как известно, отличаются смелостью и жестокостью.
– Раньше я был самым заурядным гридером без роду и племени, – вздохнул Сомий. – Потом выяснилось, что я обыкновенный мутант из клана Скабедов, а теперь, получается, что я уже и не совсем Скабед.
– Получается так.
Тонкий луч термосканера забегал по складкам головного мозга Ормаста. Нейроны сгорали слой за слоем, отдавая содержащуюся в них информацию жестким дискам вычислительной машины. Сомий зачарованно наблюдал за хитрыми вензелями, выписываемыми лазером. Очень скоро смрад сжигаемой органики стал непереносимым, и репликант отошел подальше от жутковатого аппарата.
– Я хочу сказать тебе одну вещь, старик, – произнес Сомий, включая вытяжную вентиляцию. – Меня не устраивает твой вариант бессмертия.
– Мне он тоже не очень нравится, но ничего другого я тебе предложить не могу.
– Я больше не позволю себя копировать, – категорично заявил Джог и даже замахал руками, будто кто-то невидимый подступился к нему с нейрорепликатором.
– Договорились, – Дед, очевидно, ожидал чего-то подобного и заранее приготовил ответ. – Следующая копия будет усеченной. Это снизит боевые качества репликанта, но зато ты сможешь спать спокойно. Никто не покусится на твое первородство.
– Согласен. Пусть будет так, – Джог направился к выходу. – Я очень устал. Думаю, лечением моего зрения мы займемся, когда я высплюсь.
– Не спеши, – остановил его Дед. – Посмотри на экран.
– Я только что выполнил совершенно невыполнимую миссию. Я ранен. Мне нужен отдых! – возмутился Сомий, но покорно повернулся к ближайшему интерфейсному устройству. На мониторе появилось человеческое лицо, неприятно отягощенное мощными скулами и крутыми надбровными дугами. Низкий лоб, глубоко сидящие глаза, оттопыренные уши выдавали в нем гуманоида весьма низкой психической организации.
Древняя легенда гласила, что в незапамятные времена, когда Исток Сущего прилетала на незаселенную планету, она смешивала в волшебной чаше свое грудное молоко и шерсть животного. Из полученного раствора она создавала тварей, наделенных разумом и одновременно прекрасно приспособленных к климату планеты. У серьезных ученых никогда не возникало сомнений в правдивости старой сказки, поскольку у каждой разумной расы действительно имелись свои неразумные родичи, и у всех рас был общий первоначальный предок. Однако, судя по изображению на экране, этому парню не досталось от Истока ни одной молекулы грудного молока.
– Перед тобой человек по имени Соримэр. Отчаянный вояка и преданный слуга Истока. Я только что узнал о нем из мозга Ормаста, – сообщил Гарм Скабед. – Сейчас он сидит в тюрьме, но в ближайшее время будет отпущен на свободу. Нынешний правитель планеты и гридерский резидент предполагали через него выйти к убежищу Истока. Ты скопируешь в него свое сознание.
– Ты обещал сделать усеченную версию! – напомнил Сомий.
– Не беспокойся. На этот раз у нас нет возможности полностью очистить мозг реципиента. Нам нужны все его знания. Новый Сомий не будет осознавать себя как личность. Он использует мозг Соримэра в качестве источника информации, выполнит программу и умрет.
– Отлично. Теперь, надеюсь, всё. Я иду спать.
– Тебе придется изменить мозг Соримэра сегодня. Отправишься прямо сейчас, – категорично потребовал Дед.
Сомий набрал в грудь воздуха, чтобы изрыгнуть все самые грязные ругательства, которые только знал.
– Я внимательно слушаю, – подбодрил его Гарм. – Бранись. Это поможет тебе снять стресс.
Джог безнадежно махнул рукой. Бессмысленно спорить с тем, в чьей абсолютной власти находишься. Особенно, когда этот деспот и самодур говорит разумные вещи. Не проронив ни слова, Сомий вернулся к лифту и молча спустился в шлюзовую камеру.
– Ты нейрорепликатор забыл, – хихикнул у него в голове голос Гарма Скабеда.
– Раньше не мог напомнить? – с трудом сдерживая раздражение, поинтересовался Сомий.
– Нет. Я тестировал реакции твоей нервной системы.
– И каковы результаты?
– Плохие. Новое тело оказало отрицательное влияние на твой разум. В ближайшее время тебе придется пройти реабилитацию, иначе через год ты утратишь рассудок и исчезнешь как личность.
– Убить тебя мало, – репликант скрипнул зубами.
– Бесполезно. Я – бессмертный.
Возвращение в лабораторию заняло совсем немного времени. Сомий забрал из шкафа нейрорепликатор и сунул за пояс оставленный рядом с термосканером «гибел». С его мозгом действительно было не всё в порядке. Горестно вздохнув, Сомий осушил одиноко стоящую на столе мензурку с разбавленным спиртом и через минуту снова очутился на незнакомой улице спящего города. Где-то в глубине мозга Гарм Скабед бубнил свои скучные поучения. Назойливый старик решил поддерживать с Джогом постоянную телепатическую связь, дабы полностью контролировать процесс выполнения задания и не допустить неприятных накладок.
– Вперед! – скомандовал Дед, и Сомий послушно двинулся туда, куда глядел его единственный глаз. Дорогу скупо освещал газовый фонарь, висевший над какой-то лавкой. Судя по потрепанному сапогу в витрине, это была либо лавка старьевщика, либо сапожная мастерская. Рекламная надпись подтверждала первую догадку: «Практически новые вещи из лучших бутиков Плобоя».
По другой стороне улицы тянулся длинный бревенчатый барак. В каждом его простенке, между зарешеченными окнами, красовались веселенькие плакаты с оптимистическими лозунгами: «С Тинором – победим!» и «Имперские собаки – бегут!» Слоганы сопровождались соответствующими иллюстрациями. Жизнерадостные богатыри в серебристых латах рубили мечами комично извивающихся имперских гвардейцев. Рядом с бараком возвышалась добротная долговременная виселица. На кирпичном эшафоте разместилась не лишенная изящества шестиместная конструкция из блестящего металла. Три места занимали покойники с посиневшими лицами. Молодые мужчины с одинаково выбритыми головами синхронно вращались на толстых веревках. К груди каждого была прибита гвоздями пластиковая табличка с надписью: «Дезертир».
Мрачный параллелепипед тюрьмы располагался сразу позади зрительских мест, амфитеатром окружавших лобное место. На верхнем этаже железобетонного острога светились окна, замазанные белилами. Там царила кипучая деятельность. По стеклам прыгали энергичные тени. Время от времени ночную тишину нарушал пронзительный вопль. Похоже, трудолюбивые дознаватели Эстеи любили работать по ночам. У Джога зачесались руки. Ему захотелось бросить всё и оказаться на своем привычном рабочем месте. Выведывать, допрашивать, обманывать, вселять беспочвенные надежды, брать измором, пытать и запугивать. Зря он погнался за эфемерным богатством. Настоящее счастье там – на верхнем этаже тюрьмы, за столом дознавателя.
Дверь тюрьмы долго не открывалась. Пришлось несколько минут изо всех сил колотить в нее сапогом, прежде чем за тяжелыми дверными створками послышались шаркающие шаги. Попасть внутрь узилища в неурочный час ненамного легче, чем выбраться оттуда.
– Сказано вам, мест нет! – рыкнул хриплый сонный голос. – Везите в Северную крепость.
В смотровом окошке появилась заспанная бородатая физиономия. Почему-то на этот раз обильная волосяная поросль не вызвала у Сомия брезгливости. Скорее всего, потому, что и на его собственном подбородке присутствовала приятная жесткая шетинка, которую он время от времени не без удовольствия поглаживал.
– Открывай! Государево дело!
– Глашатай? – удивился бородач. – Ты-то сюда на какой свинье приехал? Да еще вся рожа в крови. Кто это тебя так изуродовал?
«Тебе нужно переговорить с заключенным три-десять», – прошелестел Дед в мозгу Сомия.
– Тебе нужно… – начал послушно повторять Сомий, но вовремя остановился. – Кабанячий хвост тебе в ноздрю! – ругнулся он, заминая оплошность. – Велик и славен наш оранжевый вождь. Сказал: «Вырву тебе глаз, улитка садовая!» И вырвал! И тебя зрения лишит, если не поторопишься. Мне срочно нужен заключенный три-десять.
Заскрипели засовы. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы Джог смог проскользнуть в узкую щель.
– Бумаги на три-десятого при тебе, одноглазый? – угрюмо поинтересовался бородач. – У нас с учетом строго.
– Сказано тебе, государево дело.
– Без бумаги заключенного не выпущу. Иди к начальнику тюрьмы. Он тебе второй глаз вышибет.
– Мне только допросить.
– Это можно, – смилостивился охранник. – У королевского глашатая высший допуск, а старых реестров еще никто не отменял, – буркнул он. – Третий этаж, камера десять. Оружие сдать мне. Если собираешься его прикончить, пиши расписку.
Сомий двинулся к лестнице, но его остановил резкий окрик.
– Пропуск возьми! Мне лишние проблемы не нужны.
Пришлось вернуться и забрать у охранника прямоугольную пластиковую карточку.
– Благодарю, – кивнул Сомий и бодро зашагал по крутым ступеням на третий этаж. Он был слегка удивлен простотой нравов в этой тюрьме. Кроме безоружного бородача, которому Сомий и не подумал сдать свой нахально торчащий из-за пояса «гибел», в поле зрения репликанта не попало ни одного охранника. Спрашивается, зачем нужен пропуск, если его некому показывать?
Беспечность охраны стала более понятной, когда Сомий вошел в тюремный коридор на третьем этаже. Здесь у стены пылился древний боевой робот. Его фасеточные глаза заинтересованно вспыхнули при появлении нежданного посетителя и сразу же погасли, как только Сомий махнул пропуском. Невероятно, каким образом такая уникальная техника могла уцелеть на задворках Галактики. Легендарный робот «Кракатун» последний раз применялся при защите планеты Типуал от вторжения скитмуров. Сомий знал это абсолютно точно, потому что с детства очень интересовался историей военных технологий. Джог почтительно осмотрел робота со всех сторон. Удивительная машина. К сожалению, конкретно этот экземпляр безусловно является поздним дешевым подражанием или заурядной подделкой. Оригинал был оснащен толстым гравитронным панцирем и темпоральным энергетическим реактором. Когда силовая установка такого робота включалась на полную мощность, в радиусе километра отставали все часы и оружие начинало работать с непозволительными задержками.
Четыре могучих руки робота безвольно висели вдоль тяжеловесного корпуса. Только одна из клешней сжимала бластер типа «эстрих». Как это убого, вооружить модель могучей машины самым хилым лучеметом! Любая из четырех рук «Кракатуна» легко управляла любым оружием. Система локации была способна контролировать обстановку в радиусе десяти тысяч километров на поверхности планеты и в пределах трех световых лет в космосе. «Кракатун» мог летать в межзвездном пространстве и решать самые немыслимые боевые задачи. Построить такую великолепную машину могла только Красная Конфедерация эпохи Второго Скачка. Каждый такой робот стоил больше, чем вся промышленность средненькой планеты. Как сообщали исторические источники, группировка из десяти таких машин задержала продвижение скитмуров к Типуалу и позволила эвакуировать почти всё мирное население. И это после полного разгрома объединенного флота гридеров и имперцев!
Сомий благоговейно погладил ногу «Кракатуна», толстую, как разгонный модуль почтового звездолета. Даже встав на цыпочки, Джог доставал роботу только до пояса. Жаль, что это всего лишь убогая подделка. К тому же, скорее всего, неисправная. Хорошо, хоть масштаб соблюден в точности. К своему глубокому сожалению, Сомий не мог слишком долго задерживаться у памятника величайшему творению разума. Сперва нужно закончить дело. На обратном пути он обязательно позволит себе маленькую слабость и неспешно полюбуется этим чудом.
Сомий двинулся вдоль коридора. Его немного удивило странное оформление стен и пола. Тюремные помещения – не совсем подходящее место для абстракционистских изысков. Сама атмосфера ограниченного пространства и попрания свободы личности требует предельной строгости в подборе цветовой гаммы. Однако здесь художнику позволили намалевать на всех доступных поверхностях множество вытянутых и неестественно изогнутых человеческих силуэтов. Очевидно, по замыслу руководства тюрьмы, подобные изображения должны угнетающе воздействовать на психику заключенных. Загадочные люди живут на этой планете. Их можно запугать простенькой моделью древнего робота и нарочито примитивными картинками на тюремных стенах.
Притихший гридер только и ждал этого. Он с визгом оттолкнул Сомия и бросился к двери. «Быстро очухался, аристократ. Очевидно, применил специальную психотехнику», – подумал Джог и неторопливо совместил мушку со спиной гридера. Курок мягко спружинил под пальцем. Ожидаемой вспышки не последовало. Сомий с удивлением посмотрел на лучемет. Ни одна индикаторная лампа не горела. Снова и снова щелкая предохранителем, Сомий последовал за гридером. На этот раз Ормаст нашел убежище на кухне. В стерильном, как гридерская уборная, помещении стояло слишком много бытовой техники – плита, стерилизационный шкаф, большой герметичный контейнер с водой, посудомоечная машина и еще много разной полезной ерунды. Оставшегося места едва хватало для того, чтобы боком протиснуться к холодильнику. Там, в закоулке, рядом с разделочным столом, гридер, устало опираясь на ящик для консервов, терпеливо ожидал своего неучтивого гостя для окончательного выяснения отношений. Правая рука Ормаста была сжата в кулак. «Лазерный нож», – понял Сомий, но не остановился, продолжая двигаться вперед. «Гибел» не подавал признаков жизни, и Джог положил его на холодильник. Он и без оружия чувствовал себя на порядок сильнее Ормаста. Была в теле глашатая какая-то сила, которая внушала Джогу веру в скорую победу и здоровую звериную агрессию.
В руке Ормаста загорелся короткий зеленый луч. «Лазерное лезвие от «Вочетт» одинаково хорошо режет колбасу и стволы орудий», – вспомнил Сомий рекламный слоган.
– Отрежьте себе немного счастья! – Джог оскалился и подступил к перепуганному гридеру. Тот прижался спиной к стене и выставил перед собой дрожащую руку с ножом.
– Что тебе от меня надо, мутант? – трепеща всем телом, спросил Ормаст. – Ты получишь всё, что хочешь, если остановишься!
– Мне нужен твой мозг, и я не остановлюсь! – Сомий сделал резкий выпад и перехватил запястье противника. Ормаст рванулся, но Джог легко удержал его. Сила человеческого тела многократно превышала силу гридера. По сравнению со слабым Ормастом репликант напоминал боевого андроида. Джог начал не спеша выкручивать руку гридера. Зрачки Ормаста сжались в точку, следя за светящимся зеленым лезвием. Гридер отчаянно вырывался, но нож медленно и неотвратимо приближался к его горлу. Ормаст вскрикнул и сделал неуловимое движение рукой. Его палец с размаха вонзился в глаз Сомия. Тот отшатнулся назад. Дернувшееся лезвие рассекло глотку гридера. Противники застыли от ужаса и боли. Края разрезанного горла шевелились, впуская и выпуская воздух. Захлебнуться кровью гридер не мог. Хирурги недаром любят лазерные скальпели. Они не только режут мышечную ткань, но еще и запаивают кровеносные сосуды.
С окровавленного пальца гридера на камзол Сомия падали большие красные капли. Кровь из выколотого глаза сочилась по лицу. Ормаст тяжело дышал, жалобно взирая на Сомия снизу вверх. Джог изо всех сил сжал руку гридера. Захрустел сустав, и лезвие снова шевельнулось. Губы Ормаста раздвинулись в беззвучном вопле. Луч глубоко вошел в шею, выжигая черную дорожку на синей коже. Тело гридера конвульсивно содрогнулось и сползло вниз. Джог ловко подхватил отсеченную голову, не дав ей упасть на пол. Переполненные страданием глаза Ормаста всё так же умоляюще смотрели на него.
Сомий, пошатываясь, отступил к двери. Его движения замедлились. Он натыкался на стены и почти не контролировал равновесие. Ноги словно стали чужими и плохо слушались. Голову раздирала боль. Глазница пылала огнем, будто в нее загнали раскаленный прут. Джог не понимал, куда нужно идти, чтобы выбраться на улицу. Заплутав в апартаментах резидента и где-то неправильно свернув, он очутился в совершенно темной комнате. Там он прислонился к стенке и закрыл ладонью невидящий глаз. Ему начало казаться, что он никогда не сможет выбраться из подземелья и умрет здесь от потери крови.
Автоматика с некоторой задержкой включила свет. Сомий вздрогнул. Прямо на него пялилось кошмарное чудовище, отдаленно напоминающее человека. Чешуйчатую кожу существа покрывали гноящиеся язвы. Глаза неподвижно смотрели в одну точку, мощное тело было надежно зафиксировано в железном кресле. Монстр никак не отреагировал на появление Сомия. Скорее всего, он был мертв.
«Зачем Ормаст держал в своем уютном гнездышке подобную мерзость? Не иначе для опытов, – предположил Сомий. – Значит, это медицинская лаборатория». Джог окинул комнату уцелевшим глазом. Догадка полностью подтвердилась. Шкаф с медикаментами стоял у противоположной стены. Сомий, стараясь держаться подальше от страшного трупа, пробрался к шкафу и открыл дверцу. Порывшись среди коробок и пузырьков, он на удивление быстро нашел обезболивающее. Початая упаковка одноразовых инъекторов, наполненных розовым раствором, лежала на самом виду. Похоже, Ормаст часто прибегал к помощи болеутоляющих наркотиков. Неизвестно, как подействуют гридерские медикаменты на тело глашатая, но другого выхода нет. Еще немного, и Джог ляжет рядом с гниющим чудовищем, чтобы отдать свою душу в полное распоряжение Дамаха.
Неуклюже действуя одной рукой, Сомий сдернул защитный колпачок с иглы и всадил максимальную дозу себе в бедро. После нескольких минут мучительного ожидания боль угасла. Кровотечение из глазницы тоже прекратилось. Сомий немного повеселел и даже подмигнул страшному гуманоиду. Сейчас монстр почему-то напомнил ему о другом чудовище, не таком безобразном на вид, но гораздо более опасном. Первый Сомий Джог с нетерпением ждет своего репликанта и его добычу на «Гедабасе». Вне всяких сомнений, он приготовил двойнику самый теплый прием.
В преддверии радушной встречи Джогу пришлось вернуться на кухню, положить голову Ормаста на стол и вплотную заняться «гибелом». Глупо лезть в логово хищника без оружия. Логический блок лучемета не подавал признаков жизни. Стрельба была невозможна. Оставалась слабая надежда на то, что вышла из строя батарея и после ее замены «гибел» оживет. Порывшись в письменном столе Ормаста, Сомий нашел нераспечатанную запасную обойму и немедленно загнал ее в рукоятку. Все индикаторы зажглись в правильном порядке. Засунув за пояс оружие, репликант покинул гостеприимный дом. Голову хозяина он, не таясь, нес под мышкой. Часовой у входа безмятежно спал Джог не стал его будить. Он немного потоптался на улице и даже не успел заскучать перед тем, как вспыхнул радужный шар гиперперехода. Один шаг, и в кожу впились миллионы иголочек. Исчезнув на Эстее, Джог снова возник на площадке телепорта в шлюзовой камере «Гедабаса».
Поток ионизированного излучения окатил его с ног до головы. Сомий на секунду задержал дыхание, и из-под пола ударили струи дезинфицирующего газа. «На его месте я бы пустил яд именно сейчас», – подумал репликант. Синеватое облако заполнило камеру, проникло во все складки одежды, пощекотало ноздри и быстро рассеялось. В воздухе остался слабый запах сероводорода и еще какой-то тухлятины. «Яд может повредить мозг Ормаста», – догадался репликант, и тогда вся операция потеряет смысл.
– Командир корабля Сомий Скабед ожидает вас в медицинском отсеке звездолета, – сообщил нежный голос кибермозга.
«Хочет убить вас в медицинском отсеке», – машинально расшифровал сообщение репликант и направился к лифту. Двери открылись автоматически. Даже не пришлось нажимать кнопку вызова. Кибермозг корабля знал, куда нужно доставить репликанта, и не оставлял ему ни малейшей возможности для маневра. Сомий на мгновение задержался. Он подкоркой головного мозга ощущал, как дрожит у его прототипа палец на спусковом крючке. Стараясь не запаниковать, репликант неторопливо вытащил из-за пояса «гибел» и еще раз очень внимательно всмотрелся в индикаторы на рукоятке и стволе. Батарея заправлена под завязку и еще ни разу не перезаряжалась. Мощность выстрела – на максимуме. Дальность – двадцать шагов. Вполне достаточно, чтобы испепелить противника вместе со всем оборудованием медицинского кабинета. Слишком большую дистанцию ставить нельзя. Малейшая ошибка, и звездолет будет прошит насквозь первым же выстрелом.
Бой предстоял короткий и смертельный. Будущее существует только для одного Сомия Джога, второй должен отправиться в Теплые Пещеры. Кабина лифта, не запрашивая дополнительных директив, привезла репликанта в медицинский отсек. Сомий напрягся. Он был готов к горячей встрече. Прицел «гибела» проворно обшарил площадку перед лифтом. Пусто! Никого! Какое коварство! Несколько шагов на подгибающихся ногах, и двери корабельного госпиталя послушно разошлись в стороны.
Сомий номер один стоял спиной к репликанту и старательно размешивал прозрачную жидкость в мензурке на столе. Сомий номер два сразу догадался, что это спирт. Ни первый, ни второй Джог ничего не смыслили в химии. Единственная операция, которой их научил покойный Пидл, – это разбавление медицинского спирта водой.
Джог не стал играть в благородство или изображать злодея из приключенческого фильма. Успешное убийство не терпит высокопарных речей. Репликант, не колеблясь, нажал на курок. «Гибел» в его руке рявкнул и дернулся, едвa не вырвавшись из руки. Сомий номер один исчез в светящемся вихре. Мгновенно! Будто выключили голограмму…
– Негодяй! – прохрипел репликант. – Всё-таки ты меня переиграл.
Одежда Сомия некоторое время сохраняла форму исчезнувшего тела. Потом она с тихим шорохом упала на пол, превратившись в бесформенную кучку на полу.
– Я сожгу его! – крикнул Сомий, прижимая дымящийся ствол «гибела» к голове Ормаста. – Выходи, мерзавец!
Тишина. Ни малейшего звука. Ни малейшего движения. Репликант щелкнул переключателем на рукоятке лучемета и сразу оказался в центре призрачной зеленоватой сферы. Специальное сканирующее поле, излучаемое «гибелом», позволяло безошибочно выявлять подкрадывающихся невидимок. Никого. Чисто, пусто. Можно даже сказать, одиноко.
– Ничего не понимаю, – с отвращением прошипел репликант и тыльной стороной ладони протер заслезившийся глаз.
У лучеметов типа «гибел» не бывает отдачи, и стреляют они совершенно бесшумно. Разве что в зоне луча может шипеть расщепляющийся водяной пар и в точке попадания иногда происходит взрывное испарение материи. Кроме того, хлопки бывают только у оружия с химической накачкой да еще у дешевеньких «эстрихов» громко щелкает реле. Однако, стреляя в Сомия, репликант ясно чувствовал сильный толчок в ладонь и слышал хлопок.
– Если это была голограмма, то откуда взялась одежда? – Джог приблизился к вороху тряпок и поворошил их носком ботинка. Из складок посыпался черный порошок. – А если я выстрелил, то почему стена и аппаратура еще здесь?
– У твоего «гибела» есть режим избирательного уничтожения органики, – пояснил голос из динамиков. Джог вздрогнул от неожиданности.
– Это ты, Гарм? – Репликант перевел дух. – Благодарю за разъяснения. Я не знал о существовании подобного режима. Значит, Сомий Джог – мертв. Только одежда уцелела.
– Сомий Скабед – бессмертен. Погибла одна из его копий, а сознание его продолжает жить в тебе. Я вижу, ты дрался, как дракон Кенрот, и, подобно Дамаху, вернулся с добычей.
– Дракон Наки тоже получил свою долю, – Сомий прошел в угол помещения и вложил голову Ормаста в крепления термосканера. – Объясни мне одну вещь, старик, если мое сознание – точная копия сознания покойного, – он мотнул подбородком в сторону одежды на поду, – то почему он не смог предвидеть покушение?
– Обстоятельства формируют личность, – задумчивопромямлил Дед. – Порой это происходит очень быстро. Ты уже не тот Сомий Скабед, с которого тебя копировали.
Почуяв в своих железных лапках теплую добычу, термосканер начал действовать. Манипулятор с бешено вращающимся диском сделал несколько аккуратных разрезов, и кости черепа осыпались в специальный поддон. Теплый стерильный воздух сдул опилки с морщинистого, испещренного складками серого вещества. Очищенный от скорлупы мозг повис в силовых полях.
– А может быть, произошел технический сбой? – рассуждал Дед. – Нервная система у каждой расы устроена по-своему. Ты оказался в теле человека, а люди, как известно, отличаются смелостью и жестокостью.
– Раньше я был самым заурядным гридером без роду и племени, – вздохнул Сомий. – Потом выяснилось, что я обыкновенный мутант из клана Скабедов, а теперь, получается, что я уже и не совсем Скабед.
– Получается так.
Тонкий луч термосканера забегал по складкам головного мозга Ормаста. Нейроны сгорали слой за слоем, отдавая содержащуюся в них информацию жестким дискам вычислительной машины. Сомий зачарованно наблюдал за хитрыми вензелями, выписываемыми лазером. Очень скоро смрад сжигаемой органики стал непереносимым, и репликант отошел подальше от жутковатого аппарата.
– Я хочу сказать тебе одну вещь, старик, – произнес Сомий, включая вытяжную вентиляцию. – Меня не устраивает твой вариант бессмертия.
– Мне он тоже не очень нравится, но ничего другого я тебе предложить не могу.
– Я больше не позволю себя копировать, – категорично заявил Джог и даже замахал руками, будто кто-то невидимый подступился к нему с нейрорепликатором.
– Договорились, – Дед, очевидно, ожидал чего-то подобного и заранее приготовил ответ. – Следующая копия будет усеченной. Это снизит боевые качества репликанта, но зато ты сможешь спать спокойно. Никто не покусится на твое первородство.
– Согласен. Пусть будет так, – Джог направился к выходу. – Я очень устал. Думаю, лечением моего зрения мы займемся, когда я высплюсь.
– Не спеши, – остановил его Дед. – Посмотри на экран.
– Я только что выполнил совершенно невыполнимую миссию. Я ранен. Мне нужен отдых! – возмутился Сомий, но покорно повернулся к ближайшему интерфейсному устройству. На мониторе появилось человеческое лицо, неприятно отягощенное мощными скулами и крутыми надбровными дугами. Низкий лоб, глубоко сидящие глаза, оттопыренные уши выдавали в нем гуманоида весьма низкой психической организации.
Древняя легенда гласила, что в незапамятные времена, когда Исток Сущего прилетала на незаселенную планету, она смешивала в волшебной чаше свое грудное молоко и шерсть животного. Из полученного раствора она создавала тварей, наделенных разумом и одновременно прекрасно приспособленных к климату планеты. У серьезных ученых никогда не возникало сомнений в правдивости старой сказки, поскольку у каждой разумной расы действительно имелись свои неразумные родичи, и у всех рас был общий первоначальный предок. Однако, судя по изображению на экране, этому парню не досталось от Истока ни одной молекулы грудного молока.
– Перед тобой человек по имени Соримэр. Отчаянный вояка и преданный слуга Истока. Я только что узнал о нем из мозга Ормаста, – сообщил Гарм Скабед. – Сейчас он сидит в тюрьме, но в ближайшее время будет отпущен на свободу. Нынешний правитель планеты и гридерский резидент предполагали через него выйти к убежищу Истока. Ты скопируешь в него свое сознание.
– Ты обещал сделать усеченную версию! – напомнил Сомий.
– Не беспокойся. На этот раз у нас нет возможности полностью очистить мозг реципиента. Нам нужны все его знания. Новый Сомий не будет осознавать себя как личность. Он использует мозг Соримэра в качестве источника информации, выполнит программу и умрет.
– Отлично. Теперь, надеюсь, всё. Я иду спать.
– Тебе придется изменить мозг Соримэра сегодня. Отправишься прямо сейчас, – категорично потребовал Дед.
Сомий набрал в грудь воздуха, чтобы изрыгнуть все самые грязные ругательства, которые только знал.
– Я внимательно слушаю, – подбодрил его Гарм. – Бранись. Это поможет тебе снять стресс.
Джог безнадежно махнул рукой. Бессмысленно спорить с тем, в чьей абсолютной власти находишься. Особенно, когда этот деспот и самодур говорит разумные вещи. Не проронив ни слова, Сомий вернулся к лифту и молча спустился в шлюзовую камеру.
– Ты нейрорепликатор забыл, – хихикнул у него в голове голос Гарма Скабеда.
– Раньше не мог напомнить? – с трудом сдерживая раздражение, поинтересовался Сомий.
– Нет. Я тестировал реакции твоей нервной системы.
– И каковы результаты?
– Плохие. Новое тело оказало отрицательное влияние на твой разум. В ближайшее время тебе придется пройти реабилитацию, иначе через год ты утратишь рассудок и исчезнешь как личность.
– Убить тебя мало, – репликант скрипнул зубами.
– Бесполезно. Я – бессмертный.
Возвращение в лабораторию заняло совсем немного времени. Сомий забрал из шкафа нейрорепликатор и сунул за пояс оставленный рядом с термосканером «гибел». С его мозгом действительно было не всё в порядке. Горестно вздохнув, Сомий осушил одиноко стоящую на столе мензурку с разбавленным спиртом и через минуту снова очутился на незнакомой улице спящего города. Где-то в глубине мозга Гарм Скабед бубнил свои скучные поучения. Назойливый старик решил поддерживать с Джогом постоянную телепатическую связь, дабы полностью контролировать процесс выполнения задания и не допустить неприятных накладок.
– Вперед! – скомандовал Дед, и Сомий послушно двинулся туда, куда глядел его единственный глаз. Дорогу скупо освещал газовый фонарь, висевший над какой-то лавкой. Судя по потрепанному сапогу в витрине, это была либо лавка старьевщика, либо сапожная мастерская. Рекламная надпись подтверждала первую догадку: «Практически новые вещи из лучших бутиков Плобоя».
По другой стороне улицы тянулся длинный бревенчатый барак. В каждом его простенке, между зарешеченными окнами, красовались веселенькие плакаты с оптимистическими лозунгами: «С Тинором – победим!» и «Имперские собаки – бегут!» Слоганы сопровождались соответствующими иллюстрациями. Жизнерадостные богатыри в серебристых латах рубили мечами комично извивающихся имперских гвардейцев. Рядом с бараком возвышалась добротная долговременная виселица. На кирпичном эшафоте разместилась не лишенная изящества шестиместная конструкция из блестящего металла. Три места занимали покойники с посиневшими лицами. Молодые мужчины с одинаково выбритыми головами синхронно вращались на толстых веревках. К груди каждого была прибита гвоздями пластиковая табличка с надписью: «Дезертир».
Мрачный параллелепипед тюрьмы располагался сразу позади зрительских мест, амфитеатром окружавших лобное место. На верхнем этаже железобетонного острога светились окна, замазанные белилами. Там царила кипучая деятельность. По стеклам прыгали энергичные тени. Время от времени ночную тишину нарушал пронзительный вопль. Похоже, трудолюбивые дознаватели Эстеи любили работать по ночам. У Джога зачесались руки. Ему захотелось бросить всё и оказаться на своем привычном рабочем месте. Выведывать, допрашивать, обманывать, вселять беспочвенные надежды, брать измором, пытать и запугивать. Зря он погнался за эфемерным богатством. Настоящее счастье там – на верхнем этаже тюрьмы, за столом дознавателя.
Дверь тюрьмы долго не открывалась. Пришлось несколько минут изо всех сил колотить в нее сапогом, прежде чем за тяжелыми дверными створками послышались шаркающие шаги. Попасть внутрь узилища в неурочный час ненамного легче, чем выбраться оттуда.
– Сказано вам, мест нет! – рыкнул хриплый сонный голос. – Везите в Северную крепость.
В смотровом окошке появилась заспанная бородатая физиономия. Почему-то на этот раз обильная волосяная поросль не вызвала у Сомия брезгливости. Скорее всего, потому, что и на его собственном подбородке присутствовала приятная жесткая шетинка, которую он время от времени не без удовольствия поглаживал.
– Открывай! Государево дело!
– Глашатай? – удивился бородач. – Ты-то сюда на какой свинье приехал? Да еще вся рожа в крови. Кто это тебя так изуродовал?
«Тебе нужно переговорить с заключенным три-десять», – прошелестел Дед в мозгу Сомия.
– Тебе нужно… – начал послушно повторять Сомий, но вовремя остановился. – Кабанячий хвост тебе в ноздрю! – ругнулся он, заминая оплошность. – Велик и славен наш оранжевый вождь. Сказал: «Вырву тебе глаз, улитка садовая!» И вырвал! И тебя зрения лишит, если не поторопишься. Мне срочно нужен заключенный три-десять.
Заскрипели засовы. Дверь приоткрылась ровно настолько, чтобы Джог смог проскользнуть в узкую щель.
– Бумаги на три-десятого при тебе, одноглазый? – угрюмо поинтересовался бородач. – У нас с учетом строго.
– Сказано тебе, государево дело.
– Без бумаги заключенного не выпущу. Иди к начальнику тюрьмы. Он тебе второй глаз вышибет.
– Мне только допросить.
– Это можно, – смилостивился охранник. – У королевского глашатая высший допуск, а старых реестров еще никто не отменял, – буркнул он. – Третий этаж, камера десять. Оружие сдать мне. Если собираешься его прикончить, пиши расписку.
Сомий двинулся к лестнице, но его остановил резкий окрик.
– Пропуск возьми! Мне лишние проблемы не нужны.
Пришлось вернуться и забрать у охранника прямоугольную пластиковую карточку.
– Благодарю, – кивнул Сомий и бодро зашагал по крутым ступеням на третий этаж. Он был слегка удивлен простотой нравов в этой тюрьме. Кроме безоружного бородача, которому Сомий и не подумал сдать свой нахально торчащий из-за пояса «гибел», в поле зрения репликанта не попало ни одного охранника. Спрашивается, зачем нужен пропуск, если его некому показывать?
Беспечность охраны стала более понятной, когда Сомий вошел в тюремный коридор на третьем этаже. Здесь у стены пылился древний боевой робот. Его фасеточные глаза заинтересованно вспыхнули при появлении нежданного посетителя и сразу же погасли, как только Сомий махнул пропуском. Невероятно, каким образом такая уникальная техника могла уцелеть на задворках Галактики. Легендарный робот «Кракатун» последний раз применялся при защите планеты Типуал от вторжения скитмуров. Сомий знал это абсолютно точно, потому что с детства очень интересовался историей военных технологий. Джог почтительно осмотрел робота со всех сторон. Удивительная машина. К сожалению, конкретно этот экземпляр безусловно является поздним дешевым подражанием или заурядной подделкой. Оригинал был оснащен толстым гравитронным панцирем и темпоральным энергетическим реактором. Когда силовая установка такого робота включалась на полную мощность, в радиусе километра отставали все часы и оружие начинало работать с непозволительными задержками.
Четыре могучих руки робота безвольно висели вдоль тяжеловесного корпуса. Только одна из клешней сжимала бластер типа «эстрих». Как это убого, вооружить модель могучей машины самым хилым лучеметом! Любая из четырех рук «Кракатуна» легко управляла любым оружием. Система локации была способна контролировать обстановку в радиусе десяти тысяч километров на поверхности планеты и в пределах трех световых лет в космосе. «Кракатун» мог летать в межзвездном пространстве и решать самые немыслимые боевые задачи. Построить такую великолепную машину могла только Красная Конфедерация эпохи Второго Скачка. Каждый такой робот стоил больше, чем вся промышленность средненькой планеты. Как сообщали исторические источники, группировка из десяти таких машин задержала продвижение скитмуров к Типуалу и позволила эвакуировать почти всё мирное население. И это после полного разгрома объединенного флота гридеров и имперцев!
Сомий благоговейно погладил ногу «Кракатуна», толстую, как разгонный модуль почтового звездолета. Даже встав на цыпочки, Джог доставал роботу только до пояса. Жаль, что это всего лишь убогая подделка. К тому же, скорее всего, неисправная. Хорошо, хоть масштаб соблюден в точности. К своему глубокому сожалению, Сомий не мог слишком долго задерживаться у памятника величайшему творению разума. Сперва нужно закончить дело. На обратном пути он обязательно позволит себе маленькую слабость и неспешно полюбуется этим чудом.
Сомий двинулся вдоль коридора. Его немного удивило странное оформление стен и пола. Тюремные помещения – не совсем подходящее место для абстракционистских изысков. Сама атмосфера ограниченного пространства и попрания свободы личности требует предельной строгости в подборе цветовой гаммы. Однако здесь художнику позволили намалевать на всех доступных поверхностях множество вытянутых и неестественно изогнутых человеческих силуэтов. Очевидно, по замыслу руководства тюрьмы, подобные изображения должны угнетающе воздействовать на психику заключенных. Загадочные люди живут на этой планете. Их можно запугать простенькой моделью древнего робота и нарочито примитивными картинками на тюремных стенах.