Медведев Михаил. Злая Звезда

   «Меня может спасти только чудо», – сделала Элеонора неутешительный вывод. Только слабая надежда на капитана Дифора грела ее душу. Капитан очень красиво спрыгнул с балкона. Но выжить при падении с высоты башни он просто не мог, и даже если ему повезло, Какун немедленно отправил в погоню десяток стражников. Элька горестно вздохнула и посмотрела на сухой угол своей темницы. От безнадежных мыслей лучше всего помогает крепкий сон, но спать совсем не хотелось. Интересно, зачем всё это понадобилось графу Вонримсу? Лишить свободы королеву – серьезное преступление, чреватое потерей головы. Вряд ли это его личная инициатива. Граф – всего лишь незначительная фигура большого заговора. Возможно, нападение на королевский дворец – один из пунктов чьего-то зловещего плана. Кто же посмел встать на пути короля?
   Тихий свист заставил Эльку задрать голову. Под самым потолком, рядом с лампочкой, появилась крошечная оранжевая точка. Она вращалась с бешеной скоростью и издавала неприятный писк, едва ощутимый на самой грани слышимости. Точка медленно раздулась до размеров большого мыльного пузыря и, словно наливаясь тяжестью, неторопливо опустилась вниз. «Похоже на сквозной гиперпереход, – с надеждой подумала Элька. – Давненько я не видела подобных фокусов. Неужели спасение всё-таки пришло? Сейчас шар раздуется, и можно будет войти в него и перенестись… Куда перенестись? Какая разница! Хоть в лапы скитмуров. Там однозначно будет лучше, чем здесь».
   Между тем шар телепорта вел себя не совсем обычно. Он достиг полуметра в диаметре и начал вытягиваться вверх, неустойчиво дрожа пупырчатыми апельсиновыми боками. Элеонора отступила в угол и слегка согнула руки в локтях, будто собиралась отразить внезапное нападение. Свечение непонятной субстанции становился всё ярче. Оранжевый свет заполнил всё вокруг, окрасив древние камни в неожиданно легкомысленные тона. Оказывается, стены камеры были не асфальтово-серыми, а лимонно-желтыми с приятными малахитовыми прожилками. А может, это излучение шара искажало цвета? Неожиданно гигантский огурец с надутыми лоснящимися боками сдулся, пахнув в лицо Элеоноре резким запахом озона. На месте несостоявшегося телепорта появилось странное существо. Элькин рот сам собой открылся, а глаза округлились. Перед королевой стоял стеклянный скелет. Она уже встречала нечто подобное на одной погибшей планете. Элеонора хорошо помнила прекрасный храм на вершине пирамиды. Точно такое же существо сидело там на троне с большой книгой на хрустальных коленях. Но той планеты давно не существует, и скелет не мог уцелеть в той страшной катастрофе, уничтожившей целый мир. Слишком страшным был взрыв. Жак, помнится, утверждал, будто именно это загадочное создание помогло им спастись. Может…
   – Опять забыла меня? – весело спросил скелет. Элька зажмурилась. Ей померещилось, что стеклянный гость хитровато прищурился. Как может прищуриться прозрачный череп с двумя огромными ограненными рубинами в глазницах, было совершенно непонятно, но Элеонора готова была поклясться, что он именно прищурился. А сейчас очень мило улыбнулся. Хотя, может быть, это и не глюк. Все скелеты всегда очень широко и радостно улыбаются. Такая уж у них жизнерадостная натура. Да и в самом деле, чего грустить? Всё самое плохое уже позади.
   – Надоела мне твоя игра в смертных, – с легким раздражением произнес скелет. – Лада просила передать тебе, что она закончила работу в новом мире. Теперь ты должна населить его разумными. Только она очень просила не уничтожать ее любимых гигантских рептилий. Почему ты каждый раз методично истребляешь их?
   Искорка воспоминания на мгновение затуманила сознание королевы Эстеи.
   – Эти твари злые и невкусные, – пробормотала она. Искорка погасла, и Элеонора снова с интересом новорожденного младенца начала рассматривать скелет.
   – И всё-таки на этот раз она просила тебя воздержаться от массовых убийств невинных животных.
   Грудная клетка чудища равномерно сжималась и расширялась, как будто он дышал. Элька зажала уши руками.
   – Скажи еще пару слов, – попросила она его. – Никак не могу сообразить, как ты издаешь звуки. Ведь у тебя нет горла. Неужели это телепатия? Или я сошла с ума?
   – Я думал, что безграничная глупость – это отличительное свойство тех якобы разумных, которых ты создаешь. Теперь я знаю, кто наградил их этим талантом, – челюсть скелета двигалась, как будто он действительно говорил, но, похоже, его слова напрямую транслировались вмозг. Зажатые уши ничуть не ухудшили слышимость.
   – Галлюцинация, – убежденно заявила Элеонора. – Ничего страшного. В тюрьме такое случается. С призраком даже веселее.
   – Дура, – обиделся скелет. – Твои игры плохо кончатся.
   – А я и хочу, чтобы всё закончилось, – вздохнула Элька. – Зачем ты сюда явился, Хадаг? Я же сказала, что ухожу.
   Ее прозрение было мгновенным и горьким. Она опять вспомнила всё. Всё, о чем мечтала забыть. Ревущее пламя рождающейся вселенной. Скорлупка звездолета мечется в еще не очень устойчивом пространстве, выискивая привычные четырехмерные «пятна». Двигатели могут работать только при трех пространственных и одном временном измерении. Волны искажений постоянно накатывается на звездолет. Вместо одной простой и понятной линии время периодически ощетинивается ежиком осей, и тогда бортовые компьютеры, захлебываясь и вереща от напряжения, записывают информацию из будущего и из прошлого. Превращают в магнитные коды рождение и гибель звездных систем, тяжелую поступь небиологического разума, сжимающего в каменистых объятиях трепещущие жизнью миры.
   Силуэты двенадцати существ, стоящих на корабельном мостике, мигают и пропадают, но Сейдн крепко держит штурвал своей трехпалой рукой. Он каждый раз находит безопасную щелку между темпоральными взрывами и пространственными вихрями. Двенадцать разумных, двенадцать бессмертных выстроились у большого экрана. Их родная вселенная погибла, и уже нельзя сказать, была ли она когда-нибудь или только будет. Слишком сильно исказилось время. И неясно, где остались их родные планеты. Может быть, они уже не в прошлом, а в далеком будущем? Может быть, эти двенадцать бессмертных еще не рождены? Миллион вариантов прошлого. Миллиард вариантов будущего. Темные холодные планеты, вращающиеся вокруг погасших светил, остались только в памяти путешественников. Их родичи сделали всё, чтобы построить этот волшебный корабль и протолкнуть его в иное измерение. Они сожгли в топках последнее топливо, расщепили последний уран только ради того, чтобы эти двенадцать смогли принести пламя жизни в новую только появляющуюся вселенную. Никто не верил, что они вернутся и спасут тех, кто остался. Найти обратную дорогу сквозь дебри измерений не под силу никому. Последние из разумных той гибнущей вселенной дали жизнь новой вселенной, а сами остались умирать на скованных оледеневшим азотом планетах, кружащихся среди разрастающихся раковыми опухолями черных дыр.
   Двенадцать бессмертных не посрамили свои народы. Новая жизнь расцвела в этом пространстве, едва стихли бури Большого взрыва. Стоящий сейчас перед Элъкой Хадаг создавал новые планеты. Усилием мысли он сгущал пылевые облака, концентрировал межзвездный газ, и через пару миллиардов лет вокруг осчастливленных им звезд уже вращались новые миры. Тогда он уступал место ящероподобному вечножующему Сейдну. Смешливый монстр долго чесал толстую шкуру на своем животе и долго ползал по острым горячим камням новых планет. Когда он уходил, у планеты уже имелась плотная атмосфера, а бурлящий океан омывал угловатые первобытные скалы. Лада создавала животных и растения. После нее наступал черед Белой богини. Так ее звали до того, как богиня стала Элеонорой.
   Элька раздраженно сплюнула.
   – Какого черта? – процедила она сквозь зубы. – Ятебе уже объясняла, что хочу всё забыть. Бессмертные имеют право на смерть. Все остальные ушли, и я хочу. Мне всё надоело. Миллионы лет работы, и всё только для того, чтобы, когда в этой вселенной погаснет последняя звезда, жалкие остатки выживших разумных существ могли пропихнуть в новую вселенную очередной ковчег, на котором отправятся двенадцать несчастных бессмертных, дабы выполнить новую бессмысленную миссию. Почему ты отказываешь мне в праве на смерть?
   – В прошлый раз я обманул тебя, сказав, что нас осталось только двое. Думал, ты осознаешь всю тяжесть возложенной на нас ответственности. Прости меня.
   – А Кволуд?! Он растворил свое эфирное тело в плазме квазара!
   – Кволуд – идиот! Туда ему и дорога. Без него будет легче. Концентрация зла, которое он проповедовал, безусловно, дает мощнейший импульс для выживания, но не способна стимулировать длительное развитие. – Скелет завертел своей хрустальной черепушкой, осматривая камеру. – Плохое жилище. Не могу поверить, что ты по доброй воле поселилась в этой убогой квартирке. – Хадаг толкнул плечом дверь. – Да еще и запертой снаружи.
   – Ты всегда любил устраиваться с максимальным комфортом, – усмехнулась Элька и сделала круговое движение рукой с растопыренными пальцами.
   Серые стены затянулись золотистой дымкой. Шершавый пол разгладился и превратился в мягкий ковер с аляповатым узором. Из него сами собой выросли два удобных кресла с высокими подголовниками. Скелет сразу же опустился в одно из них и щелкнул костяшками пальцев. Рядом с его правой рукой прямо из затхлого воздуха возник со вкусом сервированный столик. Хадаг поднял пузатую бутылочку и плеснул немного водянисто-зеленой жидкости в два изящных бокала. Элеонора села напротив гостя и взяла бокал за длинную тонкую ножку.
   – Астральный курцегалоп. Мы пили его, когда были дома, – с ностальгической улыбкой проговорила она, рассматривая искрящийся напиток на просвет. – Ненавижу этот цвет раздавленной лягушки.
   – Кстати, о земноводных, – скелет помахал своей костистой кистью перед ее лицом. – Здесь плохо пахнет.
   Элеонора поставила бокал, снова растопырила пальцы и сделала несколько пассов. Ничего не произошло. Хадаг с насмешкой наблюдал за ней.
   – Не мучайся, – сказал он. – Структура пространства вокруг этой планеты не совсем такая, как обычно. Здесь я позволил себе немного поэкспериментировать.
   Элька вздохнула и опустила руку. Янтарно-абрикосовый туман, окутывавший стены, внезапно рассеялся. Непонятно откуда подул пропитанный йодом свежий ветерок. Он шевелил Элькины волосы и шуршал большими душистыми листьями на толстых виноградных лозах. Гибкие стволы со всех сторон обступили кресла и, переплетаясь, образовали живой свод над Элеонорой и ее гостем. Зеленая беседка стояла на самом краю утеса, глубоко врезающегося в бурлящее где-то внизу море. Перламутровое светило опускалось к самому горизонту и красиво тонуло в бирюзовых волнах, отбрасывая лазоревое зарево на нежно-оливковые облака. На далекой линии, отделяющей небесную сферу от водной глади, виднелся роскошный трехмачтовый парусник.
   – Где это мы? – восхищенно спросила Элеонора.
   – Моя фантазия, – отмахнулся Хадаг. – Разумная жизнь не может существовать рядом со светилами такого спектрального класса.
   – А было бы неплохо попробовать, – Элька сделала маленький глоток из бокала. – На такой красоте можно вырастить добрую и сильную расу.
   – Кажется, ты начинаешь возвращаться в ряды живых. Честно говоря, мне порядком надоело бороться с суицидальными настроениями среди богов.
   – Ты действительно считаешь нас богами? – Элеонора взяла в руки пару изящных бамбуковых палочек и извлекла ими из красивой вазочки что-то непонятное, но очень ароматное. Чувство голода, а точнее, воспоминание о нем продолжало терзать ее, хотя бессмертные и не нуждаются в обычной пище. Они способны получать энергию из чего угодно, но сейчас ей хотелось просто от души налопаться.
   – А кто же мы, по-твоему? Вечные, всемогущие, несокрушимые. Мы создали эту Вселенную.
   – Эта Вселенная существовала до того, как мы пришли сюда, – Элька положила кусок незнакомой пищи обратно в вазочку и сотворила себе аппетитного цыпленка табака на одноразовой тарелке. Немного подумала и добавила к нему чесночную подливку с куском черного хлеба.
   – Мы принесли сюда жизнь и разум, – высокопарно произнес Хадаг. Его челюсти обиженно щелкнули. Он всегда злился, когда кто-то пытался принизить его заслуги.
   – В момент Большого взрыва, когда наш ковчег вошел в только что рожденное пространство, сюда проник кто-то еще, кроме нас, – возразила Элеонора.
   – Да. Свора тараканов на камбузе нашего звездолета, – сварливо пробурчал Хадаг. – Эти твари расплодились, поумнели и подросли. Теперь их потомки, по прозвищу скитмуры, свирепствуют по всей Галактике и не дают покоя даже мне.
   – Я говорю не про скитмуров. Я имею в виду того, кто пришел независимо от нас. Возможно, именно он привел нас сюда.
   – Я не верю в Того, Кто Над Нами. Эту глупую легенду придумали сами демиурги, – отмахнулся скелет. – На этутему тебе лучше поговорить с восьмируким Маго, зажигающим звезды.
   – Тогда, боюсь, ты не поймешь причины моего ухода, – Элеонора с аппетитом обсосала куриную косточку, потом макнула хлеб в соус и сунула его в рот. Ее глаза сами собой закрылись от удовольствия. Морской пейзаж при этом ничуть не изменился. Она еще несколько раз для проверки опустила и подняла веки. Ни виноградные лозы, ни парусник не исчезали. Пропадали только Хадаг, стол и кресла.
   – Жулик! – весело выкрикнула она. – Это же наведенная галлюцинация! Так и я могу!
   – А чего зря стараться? Ты решила родиться в человеческом теле, прожить человеческую жизнь и умереть человеческой смертью. Вот и получай обычные человеческие чудеса.
   – Не злись, – примирительно произнесла Элеонора. – Мне, действительно, всё надоело. Наша работа бессмысленна. Боюсь, мы не те боги, которые нужны этой Вселенной.
   – Значит, ты уходишь? – Голова Хадага низко наклонилась на гибких шейных позвонках. Рубиновые глаза смотрели исподлобья. В них вспыхивали целые снопы багровых искр. Элька помнила, что это означает крайнюю степень раздражения. Обычно, когда у Хадага так пылали глаза, он взрывал планеты и гасил звезды, чтобы успокоиться. – Значит, ты считаешь свою работу законченной? Ничего не хочешь исправить и желаешь выяснить, существует ли единый и всемогущий Создатель, причем намереваешься сделать это самым дурацким способом, доступным даже самому ничтожному смертному?
   – В том-то и дело, что я больше вообще ничего не хочу, – Элька с сожалением отодвинула тарелку с обглоданными до блеска куриными косточками. – Дай мне еще пять минут.
   – В твоем распоряжении целая вечность, – буркнул скелет. Искры в его глазах стали бледно-сиреневыми от безнадежности.
   Элька решительно встала. Ее кресло осыпалось на ковер серебристыми блестками. Богиня пружинистым шагом подошла к краю утеса и посмотрела вниз. Звук прибоя едва доносился сюда, на невероятную высоту, где она стояла. Солнце почти зашло, оставив маленькое облако одиноко догорать в темно-синем небе. Черные волны безмолвно накатывали на узкую полоску пляжа. Элеонора провела рукой по груди, и одежда послушно исчезла, обнажив ее заметно ослабевшее после болезни тело. Женщина недовольно покачала головой. Ее кожа сразу порозовела и натянулась, став упругой и бархатистой. Дряблые мускулы налились силой и наполнились жаждой движения. Элеонора всё еще была недовольна, и через секунду она с ног до головы покрылась шоколадным загаром. Удовлетворенно мотнув распушившейся гривой волос, она раскинула руки и прыгнула в пропасть. Воздух уперся в ладони, послушной волной пробежал по груди и бедрам. Элька уверенно планировала по пологой траектории. Последние лучи светила погасли, и теперь перед ней раскинулась непроглядная чернота, в глубине которой поблескивали отражения звезд. Элеонора шевельнула руками и нащупала восходящий поток. Теплый ветер боднул ее в живот и без усилий потащил ввысь. Элька вытянулась в струнку, откинула голову назад, и вот она уже стремительно вознеслась к небу, обгоняя ласковые и надежные воздушные потоки. Выше! Еще выше! Вот и солнце опять появилось над горизонтом, но звезды в небе так и не погасли. Элеонора закувыркалась в лучах, каждой клеточкой впитывая неповторимое ощущение полета. Она всегда любила летать. Особенно, когда что-то не получалось и очередное созданное ее руками человечество сжигало себя в огне ядерных пожаров или гибло от боевых вирусов. Она возвращалась в обезлюдевший мир и перед новым великим подвигом творения долго парила над планетой, мечтая о том, как всё вокруг изменится через какую-то жалкую тысячу лет. Ни разу ее мечтам не суждено было сбыться! Люди, едва научившись ковать металл, в первую очередь использовали его для ножей и наконечников стрел. Люди строили великолепные города только ради того, чтобы было сподручнее обороняться от себе подобных. Они убивали и мучили друг друга. Порабощали и унижали слабых и миролюбивых. Даже, если на какой-то территории удавалось создать общество, ориентированное на созидание и мир, его немедленно поглощали более прагматичные и жестокие соседи. Как рыдала она в последний раз, когда осознала, что очередной эксперимент провалился и все жертвы, все человеческие страдания оказались напрасными. А победа казалась такой близкой!
   – Последний раз спрашиваю, – громыхнул в голове голос Хадага, – ты остаешься с нами или уходишь?
   – Ухожу и забываю!
 
   Элька очнулась от звука шагов в коридоре. Во рту стоял устойчивый вкус курятины. Странно, ей даже не снилось ничего похожего на курицу. Ей вообще ничего не снилось. Однако откуда этот курино-чесночный привкус? И есть совсем не хочется! Элька вскочила на ноги и несколько раз подпрыгнула на месте, разминая мышцы. Воздух в камере был удивительно свеж и приятно пах морем. Может быть, она начала сходить с ума? Во всяком случае, с органами чувств явно не всё в порядке. Интересно, сколько времени она проспала?
   Шаги замерли где-то совсем рядом. Ржавый засов с душераздирающим визгом проехался по обитой листовым железом двери. Наконец-то ситуация сдвинулась с мертвой точки и хоть что-то начало происходить. Невыносимое бездействие закончилось. Теперь у нее будет новая информация, новые возможности, новые шансы.
   Дверь распахнулась. Ее ждал Какун с двумя стражниками. Эльке стразу стало грустно. Один из солдат держал в руках автомат Калашникова. На этой планете было всего двадцать «АКМов». Бравые ребята с Земли, ветераны локальных войн, отказывались отправляться в дальнюю командировку без любимого оружия. Еще будучи принцессой, Элеонора завлекла добровольцев на Эстею, рассчитывая сформировать свою личную гвардию. Наобещала им золотые горы и берегла отчаянно смелых парней пуще собственной головы. В глубине души она верила, что когда-нибудь они спасут ее от смерти. Но, видно, не судьба. Что-то не срослось в небесной канцелярии, и кто-то расправился с ее героями. А трофейные автоматы еще долго будут переходить из рук в руки и передаваться по наследству. На Эстее любят и берегут редкое оружие.
   – Граф Вонримс хочет видеть тебя, – мрачно возгласил начальник стражи. Его руки были заложены за спину. Ион медленно покачивался на месте, ритмично перенося вес своего грузного тела с пяток на носки.
   – А где титул, Какун? – нахмурилась Элеонора.
   – У тебя больше нет титула, инопланетянка! – Какун мотнул головой, и стражники заломили руки Эльке за спину. Боли она не почувствовала, у нее с детства были очень гибкие суставы, но от унижения и обиды кровь прилила к голове. Запястья королевы стиснулись жесткими браслетами наручников. Она невольно разразилась бессильными ругательствами, доставив явную радость своим пленителям.
   – У нас теперь новый король, – весело сообщил начальник стражи. – Праведный отшельник и скромнейший из живущих Муратон принял на себя руководство планетой. – Какун важно задрал к потолку подбородок. – Отведите бывшую королеву в подвал.
   – А мы сейчас где? – потрясенно пробормотала Элъка.
   – Скоро ты будешь думать, что эта темница – лучшее место на Эстее, – плотоядно пообещал главный стражник.
   Он вытолкнул Элеонору в узкий коридор. Каменная нора с наклонным полом уходила куда-то в безнадежную глубину. Редкие факелы, вставленные в специальные держатели, раскрашивали гранитные глыбы кровавыми отблесками. Смолянистый факельный дым черным потоком струился по потолку вверх по коридору. Два стражника подхватили низложенную королеву под локти и поволокли ее в смрадный полумрак. Какун семенил где-то позади, подбадривая своих подчиненных энергичными окриками. Стражники и без его приказов знали, что делать. Они не давали Эльке продыху, энергично подгоняя ее чувствительными тычками.
   Едва не сворачивая шею, Элеонора крутила головой, старалась увидеть и запомнить как можно больше. Возможно, когда-нибудь это ей пригодится. Тоннель уходил в недра, плавно изгибаясь по часовой стрелке. В плане он должен был представлять из себя спираль, в которой каждый новый, более глубокий виток в диаметре меньше, чем верхний. Из этого наблюдения Элька сделала неутешительный вывод, что ход пробит в скальной породе, расположенной гораздо ниже фундамента замка.
   Через каждые сорок шагов в стенах были оборудованы полукруглые ниши. Там, подобно изваяниям, стояли облаченные в тяжелые латы воины. Элеонора никак не могла понять, живые они или это всего лишь удачная имитация. Коридор расширился. В нос ударил резкий запах бензина. Дальнейший путь пролегал по шатким деревянным мосткам, под которыми плескалась черная вонючая жидкость. Малоэффективные факелы здесь были заменены продолговатыми лампами дневного света. «Первая ловушка, – отметила про себя Элька. – Стоит врагу ступить на эти доски – бензин подожгут. В случае реального боя наивная хитрость вполне может сработать. А если учесть испарения… Объемный взрыв, замкнутое пространство… Разработчики вакуумных бомб разрыдаются от зависти». Следующим препятствием для возможного штурма были заостренные штыри, вбитые в пол под углом в сорок пять градусов. Около них процессия остановилась. Острия хищно смотрели прямо в лицо Эльке. Тщательно заточенные концы могли затормозить стремительную атаку, но Элька была уверена, что это не главный сюрприз, который хозяева замка приготовили незваным гостям.
   – Оставь надежду! – пронзительно крикнул Какун. Элеонора вздрогнула. Каким образом этот слизняк сумел прочитать ее мысли? Штыри медленно опустились и прижались к полу. Начальник стражи просто выкрикнул пароль, и кто-то открыл проход в самые сокровенные тайники замка. Эльке очень не хотелось идти дальше. Она никогда не страдала излишним любопытством и точно знала, что если ее проведут в сердце крепости, то исхода оттуда уже не будет.
   Только пинок в мягкое место заставил Элеонору сдвинуться с места. Руки, скованные за спиной, мешали сохранять равновесие, и королева едва не пропахала носом по полу. К счастью, один из стражников очень ловко поймал ее за шиворот и потащил вперед. Таким унизительным способом, в позе побитой собаки, она миновала кордон.
   Подземное путешествие уже подходило к завершению. Радиусы поворотов становились всё меньше. В нижней точке огромной подземной спирали оказалась небольшая площадка с очень тесной винтовой лестницей, уходящей вертикально вверх. Стражники закинули оружие за спину и остановились у первой ступени. Элеонора подняла голову. На вершине ее ждали еще два воина внутренней стражи. Судя по амуниции, они занимали в местной иерархии более высокое положение, чем ее теперешние сопровождающие. Да и по галактическим масштабам эти ребята были, скорее всего, далеко не последними среди мастеров одиночного боя. За поясом у каждого внушительно поблескивали по два солидных «гибела», из-за плеч торчали стволы импульсных плазмометов, а на плетеных кожаных ремешках, обмотанных вокруг запястий, болтались рукояти лазерных мечей с регулируемой длиной луча. Фантастическая роскошь, которая много лет оставалась розовой мечтой Жака. Каждый такой «джедайский» меч стоил больше, чем «Тумфэр» – главный транспортный звездолет Эстеи.
   «Зажрались графья на этой планетке, – с тоской подумала Элеонора. – Предупреждала я Жака, махровый феодализм до добра не доведет».
   – Пошевеливайся! – прикрикнул на нее Какун.
   Элька безропотно поднялась по лестнице. Начальник стражи последовал за ней. Воины, встречающие их на верхней площадке, вытянулись по стойке «смирно». Элькино лицо отразилось в зеркальном нагруднике одного из них. Она была так потрясена своим свежим видом, что даже не сразу осмотрелась по сторонам. А здесь было на что посмотреть.
   Элеонора находилась на последнем рубеже защиты. Защиты от чего, она пока не знала, но интуиция подсказывала ей, что очень скоро и эта тайна ей откроется. Вопрос в том, сможет ли она когда-нибудь с шутками и прибаутками разгласить эту тайну в компании веселых друзей, собравшихся у нее дома за щедрым столом?
   Элька сделала два шага и остановилась, не понимая, куда идти дальше. Помещение оказалось слишком огромным для глубокого подземелья. Гигантскую круглую арену накрывал сверху купол, отделанный листами блестящего металла. Сквозь бойницы, усеивавшие полусферу, виднелись галереи, на которых расположились солдаты в боевых скафандрах, стационарные огневые точки тяжелых лупперов и ощетинившиеся стволами пулеметные гнезда. Всё оружие было направлено на то место, где она стояла. «Отсюда меня никто не вытащит, – решила Элька. – Любая штурмовая группа обречена на быструю смерть». Ни человек, ни военный робот не продержатся здесь и доли секунды. Стоит недругу властителя мрачной подземной крепости подняться по винтовой лестнице, пространство этого круглого зала сразу же будет иссечено лазерными лучами настолько плотно, что не спасется даже самая крошечная муха. Кроме того, горемычного недруга нашпигуют крупнокалиберными пулями, приправят осколочными гранатами и поджарят сгустками высокотемпературной плазмы. Гвардия короля Эстеи умоется здесь кровавыми слезами, если попытается вызволить свою королеву.