Страница:
— Он что, и вправду собирается сделать это? — прошептал Эван. — Так не полагается.
— Полагается или нет, но Уолдо не шутит.
— Он собирается убить тебя, Дрейк, — сказал сэр Джон, высказав вслух то, что другие даже боялись произнести.
— Он не убьет меня, — поклялся Дрейк. — И я не убью его. Но я одержу победу над ним.
Бои продолжались, и наконец осталось лишь два ни разу не проигравших претендента — Черный рыцарь и Уолдо из Эйра. Возглас удивления вырвался у публики, когда все поняли, что их мечи и пики не затуплены. Герольд сначала подошел к Уолдо, спрашивая, знает ли тот, что его оружие не затуплено. Дрейк увидел, как Уолдо кивнул. Затем герольд подошел к Дрейку с тем же вопросом.
— Это не мой выбор, — объяснил Дрейк. — Я лишь выполняю просьбу Уолдо из Эйра. Он хотел сражаться заточенным оружием, и я следую его примеру.
Публика возбужденно зашумела, когда Уолдо и Дрейк заняли свои места у барьера. Острое оружие редко применялось на турнирах, потому что здесь не ставилась цель пролить кровь или убить противника. Волнение нарастаю в ожидании сигнала герольда.
Когда сигнал прозвучал, все ахнули, увидев, как всадники помчались во весь опор навстречу друг другу. Встретившись у барьера, они нанесли удары копьями, попав в цель, Но оба сумели удержаться в седле. Разъехавшись, они развернули коней, замерли на мгновение и снова поскакали навстречу друг другу. На этот раз пика Дрейка проткнула щит Уолдо и повредила его доспехи. Копье противника скользнуло по шлему Дрейка, когда Уолдо уже падал с коня на землю.
Дрейк не обращал внимания на восторженные крики толпы, сотрясавшие воздух. Он прекрасно понимал, что до поражения Уолдо еще далеко. Уолдо поднялся с земли и выхватил меч. Дрейк спешился и бросил поводья Зевса Эвану, выбежавшему на арену, чтобы принять жеребца.
— Теперь мы на равных, сэр Бастард, — язвительно произнес Уолдо, кружа вокруг Дрейка.
Дрейк размахивал мечом, ожидая, когда Уолдо первым пойдет в атаку.
— Мы никогда не будем на равных, Уолдо, — презрительно сказал он. — Я владею мечом значительно лучше тебя.
Уолдо грубо выругался и нанес яростный удар, который Дрейк легко отразил щитом. Бой становился все ожесточеннее: Уолдо наносил удар за ударом; его бычья сила компенсировала недостаток опыта. Дрейк отражал все выпады, отвечая точными ударами, каждый раз заставляя Уолдо отступать.
Они настороженно кружили друг около друга, пытаясь нанести удар по открытому месту, оценивая сильные и слабые места противника. Их первая стычка закончилась безрезультатно.
— Бастард, — прошипел Уолдо. — Эйр — мой. И Рейвен тоже. Ты никогда не получишь ни того, ни другого.
Дрейк понятия не имел, почему вдруг Уолдо заговорил об Эйре. Или ему известно нечто такое, чего не знает сам Дрейк? Может, лорд Бэзил сказал ему правду о рождении Дрейка? Может, Уолдо боится, что Дрейк попытается отобрать у него Эйр? Его размышления были прерваны новой яростной атакой Уолдо. Но Дрейк парировал и эти удары.
Зрители безумствовали, когда Дрейк пролил первую кровь. Его меч нашел уязвимое место там, где нагрудные латы Уолдо соединялись на плече. Но эта легкая рана даже не встревожила Уолдо.
— Ты сдаешься, Уолдо из Эйра? — спросил Дрейк. — Я пролил первую кровь.
— Нет! — прокричал Уолдо.
Бой продолжился. Звон скрещивающихся стальных мечей и копий и их глухой стук о щиты заглушали крики восторженных зрителей. Они не ожидали подобного зрелища. Мысль о кровопролитии и возбуждала их, и приводила в ужас.
Рейвен, побелев, следила за ожесточенной схваткой. Когда она увидела, что мечи Уолдо и Дрейка не затуплены, ее охватил внезапный и безотчетный страх. Ей не было дела до того, что случится с Уолдо: все ее страхи касались только Дрейка, Черного рыцаря. Она знала, что его репутация жестокого и яростного воина вполне заслуженна, но ей было известно и то, что Уолдо коварен в бою.
Хотя Дрейк отказался ей помочь и считал ее виновной в том, чего она не совершала, у нее не было ненависти к нему. Ребенком она любила Дрейка, и ее чувства еще не умерли. К сожалению, Дрейк никогда не принимал всерьез ее детскую влюбленность.
Размышления Рейвен были прерваны, когда зрители вскочили с восторженными криками. Она тоже встала, покачнувшись, страшась взглянуть на арену. У нее вырвался громкий вздох облегчения, когда она увидела, что Дрейк пролил первую кровь. Согласно правилам, бой мог завершиться. Сердце Рейвен едва не остановилось, когда Уолдо бросился на Дрейка, разрушив ее надежды на скорое окончание этого жестокого поединка.
Рейвен прекрасно поняла причину такой ярости Уолдо и недоумевала, что заставило Дрейка повязать ее вуаль на копье. Было совершенно ясно, что Дрейк задумал это как оскорбление, зная, что Уолдо сочтет себя обязанным на него ответить. Но предполагал ли Дрейк, что его открытое оскорбление приведет к тому, что они будут биться боевым оружием? Рейвен сомневалась в этом.
Внезапно настроение толпы изменилось, словно все одновременно захотели, чтобы все закончилось побыстрее, без нового кровопролития. Рейвен зачарованно следила, как Дрейк умело заставляет Уолдо отступать, неумолимо тесня его и легко отбивая атаки. Рейвен знала, что у обоих уже все кости болят от ударов, но соперники, казалось, не замечали боли.
Бой продолжался, хотя уже было ясно, что Черный рыцарь намного превосходит Уолдо в умении сражаться. Все понимали, что Дрейк лишь играет с Уолдо, прежде чем окончательно разделаться с ним. Прежде чем зрители успели осознать, как это произошло, меч Уолдо вдруг взлетел в воздух, а острие меча Дрейка прижалось к ничем не защищенной коже на шее Уолдо.
Толпа вскочила, объявляя Черного рыцаря победителем. Потом на арену вышел герольд и провозгласил то, что всем уже было понятно. Приз, слава, полный сундук золота и другие трофеи, завоеванные Дрейком во время турнира, принадлежали ему. Кто-то из рыцарей вернется домой нищим и побежденным, зато Черный рыцарь сказочно обогатился.
Все устремились на арену поздравлять Дрейка, совершенно забыв про Уолдо. Но Рейвен не пошла вместе со всеми, держась поодаль. Она не хотела еще больше злить Уолдо и спешно покинула павильон. Ей нужно было побыть одной, подумать над тем, как избежать предстоящего мерзкого брака. Сегодня вечером все будут на пиру. В зале будет шумно. Может, ей удастся тайно покинуть замок и самой добраться до Шотландии. Она не была уверена, что сумеет сделать это, но готова была попробовать. Одно Рейвен знала точно: если она останется здесь до завтра, то будет вынуждена выйти замуж за Уолдо из Эйра.
Глава 5
— Полагается или нет, но Уолдо не шутит.
— Он собирается убить тебя, Дрейк, — сказал сэр Джон, высказав вслух то, что другие даже боялись произнести.
— Он не убьет меня, — поклялся Дрейк. — И я не убью его. Но я одержу победу над ним.
Бои продолжались, и наконец осталось лишь два ни разу не проигравших претендента — Черный рыцарь и Уолдо из Эйра. Возглас удивления вырвался у публики, когда все поняли, что их мечи и пики не затуплены. Герольд сначала подошел к Уолдо, спрашивая, знает ли тот, что его оружие не затуплено. Дрейк увидел, как Уолдо кивнул. Затем герольд подошел к Дрейку с тем же вопросом.
— Это не мой выбор, — объяснил Дрейк. — Я лишь выполняю просьбу Уолдо из Эйра. Он хотел сражаться заточенным оружием, и я следую его примеру.
Публика возбужденно зашумела, когда Уолдо и Дрейк заняли свои места у барьера. Острое оружие редко применялось на турнирах, потому что здесь не ставилась цель пролить кровь или убить противника. Волнение нарастаю в ожидании сигнала герольда.
Когда сигнал прозвучал, все ахнули, увидев, как всадники помчались во весь опор навстречу друг другу. Встретившись у барьера, они нанесли удары копьями, попав в цель, Но оба сумели удержаться в седле. Разъехавшись, они развернули коней, замерли на мгновение и снова поскакали навстречу друг другу. На этот раз пика Дрейка проткнула щит Уолдо и повредила его доспехи. Копье противника скользнуло по шлему Дрейка, когда Уолдо уже падал с коня на землю.
Дрейк не обращал внимания на восторженные крики толпы, сотрясавшие воздух. Он прекрасно понимал, что до поражения Уолдо еще далеко. Уолдо поднялся с земли и выхватил меч. Дрейк спешился и бросил поводья Зевса Эвану, выбежавшему на арену, чтобы принять жеребца.
— Теперь мы на равных, сэр Бастард, — язвительно произнес Уолдо, кружа вокруг Дрейка.
Дрейк размахивал мечом, ожидая, когда Уолдо первым пойдет в атаку.
— Мы никогда не будем на равных, Уолдо, — презрительно сказал он. — Я владею мечом значительно лучше тебя.
Уолдо грубо выругался и нанес яростный удар, который Дрейк легко отразил щитом. Бой становился все ожесточеннее: Уолдо наносил удар за ударом; его бычья сила компенсировала недостаток опыта. Дрейк отражал все выпады, отвечая точными ударами, каждый раз заставляя Уолдо отступать.
Они настороженно кружили друг около друга, пытаясь нанести удар по открытому месту, оценивая сильные и слабые места противника. Их первая стычка закончилась безрезультатно.
— Бастард, — прошипел Уолдо. — Эйр — мой. И Рейвен тоже. Ты никогда не получишь ни того, ни другого.
Дрейк понятия не имел, почему вдруг Уолдо заговорил об Эйре. Или ему известно нечто такое, чего не знает сам Дрейк? Может, лорд Бэзил сказал ему правду о рождении Дрейка? Может, Уолдо боится, что Дрейк попытается отобрать у него Эйр? Его размышления были прерваны новой яростной атакой Уолдо. Но Дрейк парировал и эти удары.
Зрители безумствовали, когда Дрейк пролил первую кровь. Его меч нашел уязвимое место там, где нагрудные латы Уолдо соединялись на плече. Но эта легкая рана даже не встревожила Уолдо.
— Ты сдаешься, Уолдо из Эйра? — спросил Дрейк. — Я пролил первую кровь.
— Нет! — прокричал Уолдо.
Бой продолжился. Звон скрещивающихся стальных мечей и копий и их глухой стук о щиты заглушали крики восторженных зрителей. Они не ожидали подобного зрелища. Мысль о кровопролитии и возбуждала их, и приводила в ужас.
Рейвен, побелев, следила за ожесточенной схваткой. Когда она увидела, что мечи Уолдо и Дрейка не затуплены, ее охватил внезапный и безотчетный страх. Ей не было дела до того, что случится с Уолдо: все ее страхи касались только Дрейка, Черного рыцаря. Она знала, что его репутация жестокого и яростного воина вполне заслуженна, но ей было известно и то, что Уолдо коварен в бою.
Хотя Дрейк отказался ей помочь и считал ее виновной в том, чего она не совершала, у нее не было ненависти к нему. Ребенком она любила Дрейка, и ее чувства еще не умерли. К сожалению, Дрейк никогда не принимал всерьез ее детскую влюбленность.
Размышления Рейвен были прерваны, когда зрители вскочили с восторженными криками. Она тоже встала, покачнувшись, страшась взглянуть на арену. У нее вырвался громкий вздох облегчения, когда она увидела, что Дрейк пролил первую кровь. Согласно правилам, бой мог завершиться. Сердце Рейвен едва не остановилось, когда Уолдо бросился на Дрейка, разрушив ее надежды на скорое окончание этого жестокого поединка.
Рейвен прекрасно поняла причину такой ярости Уолдо и недоумевала, что заставило Дрейка повязать ее вуаль на копье. Было совершенно ясно, что Дрейк задумал это как оскорбление, зная, что Уолдо сочтет себя обязанным на него ответить. Но предполагал ли Дрейк, что его открытое оскорбление приведет к тому, что они будут биться боевым оружием? Рейвен сомневалась в этом.
Внезапно настроение толпы изменилось, словно все одновременно захотели, чтобы все закончилось побыстрее, без нового кровопролития. Рейвен зачарованно следила, как Дрейк умело заставляет Уолдо отступать, неумолимо тесня его и легко отбивая атаки. Рейвен знала, что у обоих уже все кости болят от ударов, но соперники, казалось, не замечали боли.
Бой продолжался, хотя уже было ясно, что Черный рыцарь намного превосходит Уолдо в умении сражаться. Все понимали, что Дрейк лишь играет с Уолдо, прежде чем окончательно разделаться с ним. Прежде чем зрители успели осознать, как это произошло, меч Уолдо вдруг взлетел в воздух, а острие меча Дрейка прижалось к ничем не защищенной коже на шее Уолдо.
Толпа вскочила, объявляя Черного рыцаря победителем. Потом на арену вышел герольд и провозгласил то, что всем уже было понятно. Приз, слава, полный сундук золота и другие трофеи, завоеванные Дрейком во время турнира, принадлежали ему. Кто-то из рыцарей вернется домой нищим и побежденным, зато Черный рыцарь сказочно обогатился.
Все устремились на арену поздравлять Дрейка, совершенно забыв про Уолдо. Но Рейвен не пошла вместе со всеми, держась поодаль. Она не хотела еще больше злить Уолдо и спешно покинула павильон. Ей нужно было побыть одной, подумать над тем, как избежать предстоящего мерзкого брака. Сегодня вечером все будут на пиру. В зале будет шумно. Может, ей удастся тайно покинуть замок и самой добраться до Шотландии. Она не была уверена, что сумеет сделать это, но готова была попробовать. Одно Рейвен знала точно: если она останется здесь до завтра, то будет вынуждена выйти замуж за Уолдо из Эйра.
* * *
Дрейк, поискав глазами Рейвен в павильоне, увидел, как она спешно удаляется. Он, конечно, не рассчитывал, что она поздравит его. Ведь сам он отказался помочь ей. И все же ему хотелось, чтобы она оценила его успех. Выбравшись из толпы благожелателей, Дрейк вернулся в палатку. Он было подумал о том, чтобы забрать награду и сразу уехать, но что-то заставило его остаться до предстоящей свадьбы.
Глава 5
Право рыцаря — претендовать на собственность врага
Вечером был устроен пир в честь Дрейка. Его как победителя усадили за стол на возвышении, по правую руку от Даффа. Рейвен сидела слева от брата, а насупившийся Уолдо — рядом с Рейвен; его лицо было мрачным и задумчивым. Приехавшие гости были приглашены отужинать с Дрейком за главным столом и вели оживленную беседу.
Дрейк изо всех сил пытался не обращать внимания на Рейвен, но, несмотря на решимость, его взгляд упорно устремлялся в ее сторону. Его не покидало ощущение мягкого и податливого тела под ним, аромат ее женской плоти околдовал его, когда он просунул руку между ее ног. Сейчас он жалел, что не овладел ею тогда, прямо на полу палатки, и не утолил свой голод. Случись это, может быть, ему и удалось бы изгнать Рейвен из своих мыслей.
Дафф наклонился к нему, что-то говоря, и Дрейк неохотно направил свои мысли в более безопасное русло.
— Сегодняшний пир — ничто по сравнению с завтрашним свадебным пиром, — похвастался Дафф. — Сейчас, когда Дария умерла, Рейвен — моя единственная сестра, а Уолдо — лучший друг. Я не жалел денег. А на следующий день после свадьбы они отправятся в Эйр, и я останусь один.
— Разве тебя не тревожит безопасность Рейвен? — спросил Дрейк с подчеркнутым безразличием. — Насколько мне известно, смерть Дарии наступила при загадочных обстоятельствах.
Дафф нахмурился.
— Гнусные сплетни! Дария умерла от желудочной болезни. Она никогда не была крепкой.
— А мне помнится, у Дарии было отличное здоровье, — возразил Дрейк.
— Это было давным-давно, — сказал Дафф, пожимая плечами. — Тебе ведь нравилась Дария? Нуда. Я помню. Ты собирался бежать с ней, но отец все узнал и выгнал тебя из замка. Считай, что тебе повезло, Дрейк. Вряд ли тебе удалось бы прославиться, стань Дария твоей женой.
Руки Дрейка сжались в кулаки. Его ужасало равнодушие Даффа: ведь он отдает Рейвен человеку, который, возможно, повинен в смерти Дарии. Он рискнул посмотреть на Рейвен и встретился с ее ответным взглядом. Ее глаза были полны отчаяния, его — холодного упрека. Она потупила взгляд. Дрейк, почувствовав непривычное волнение в душе, мысленно выругал себя за потерю бдительности. Он усиленно заработал ножом и ложкой, пытаясь забыть про горячую мольбу в зеленых глазах Рейвен.
Долгая трапеза наконец завершилась, развлекать гостей пригласили жонглеров и певцов. Рейвен встала и откланялась. Уолдо тут же вскочил и что-то тихо сказал сквайру, стоявшему позади его стула. Сквайр кивнул и последовал за Рейвен. И Дрейк, и Дафф косо посмотрели на Уолдо.
— Я хочу быть уверен, что моя будущая жена проведет сегодня спокойную ночь, что ей никто не помешает отдохнуть, — объяснил Уолдо. Он произнес эти слова, глядя на Дрейка. — Я велел своему сквайру оставаться у дверей Рейвен до тех пор, пока она завтра не выйдет к свадебной церемонии.
Дафф некоторое время молча смотрел на Уолдо, потом кивнул:
— Как ты заботлив, Уолдо. Меня радует, что сестра будет в хороших руках. Рейвен временами бывает несколько непокорной, но она остепенится.
— Да, — согласился Уолдо. — Она действительно остепенится. Я уж позабочусь об этом.
Глаза Уолдо превратились в две узкие щелки, когда он подумал о тех методах, которыми будет усмирять Рейвен. Ни один из них нельзя было назвать приятным.
Рейвен в ярости металась по комнате. Как посмел Уолдо поставить стража у ее дверей? Она что, его пленница? Они еще даже не женаты. Как же он будет относиться к ней, когда она окажется полностью в его власти? Решив испытать степень влияния Уолдо, она смело распахнула дверь. Сквайр тут же втянулся перед ней:
— Что пожелаете, миледи?
— Прошу вас посторониться. Я хочу выйти, — сказала Рейвен со всей твердостью, на которую только была способна.
— Прошу прощения, миледи. Лорд Уолдо сказал, что вы не должны покидать ваших покоев до тех пор, пока лорд Дафф не придет утром, чтобы сопровождать вас в церковь. Я никого не должен пропускать, кроме вашей служанки.
Рейвен, вспыхнув от гнева, захлопнула дверь прямо перед носом молодого человека. Она в ловушке. Заперта в собственной комнате и не может бежать. Как бы ее ни ужасала мысль о том, что она станет женой Уолдо, но все пути к отступлению отрезаны. Дрейк был ее последней надеждой. Она обречена… обречена. Звон церковного колокола, утром будет для нее погребальным звоном, а не радостным приглашением к свадьбе.
Дрейк так и не сомкнул глаз. Всю долгую, бесконечную ночь он пытался понять, в чем причина столь давней ненависти Уолдо к нему, и не мог. Все доводы казались неубедительными.
Его мысли устремились к предстоящей через несколько часов свадьбе. Когда пробьет колокол, Дафф проводит Рей-вен в церковь, где вручит невесту Уолдо. Согласно традиции, церемонию венчания проведет на ступенях церкви сельский священник. После этого приглашенные гости и жители деревни будут пировать. Знатные люди соберутся в парадном зале, а деревенские жители и слуги лорда будут усажены за длинные столы, расставленные во внутреннем дворе замка.
Искупавшись в ручье, Дрейк оделся с особой тщательностью. Верный образу Черного рыцаря, он выбрал черную бархатную тунику и черные рейтузы. Поскольку торжественное событие все же требовало какого-то разнообразия цветов, широкие рукава туники были отделаны светло-желтым атласом. Мягкие кожаные башмаки со слегка заостренными носами и серебряными пряжками довершали его костюм. Поверх он накинул плащ из лилового бархата со стоячим воротником алого цвета.
Когда прозвонил церковный колокол, Дрейк сел на коня и отправился к деревенской церкви. Спешившись, он передал поводья своему сквайру, бежавшему рядом с ним, и присоединился к толпе, ожидавшей у церкви прибытия невесты.
Дрейк взглянул на Уолдо, и насмешливая улыбка тронула его губы. Разодетый в кричащий ярко-зеленый атласный камзол, рейтузы с разноцветными штанинами — одна зеленая, другая алая — и в короткую накидку из алого бархата, он ждал невесту на ступенях церкви вместе со священником. Лицо было красное, и на нем было написано ликование.
Общий вздох восхищения вырвался у толпы при появлении Рейвен. Он сидела верхом на белоснежной лошади. Дафф, одетый так же ярко, как и жених, шел рядом, держа в руках поводья. Взгляд Дрейка остановился на Рейвен в подвенечном наряде, и он словно онемел. Ее красота могла затмить красоту луны и звезд.
Нижнее платье с длинными рукавами было сшито из тончайшей ткани цвета золота. Поверх него она надела платье с завышенной талией из ярко-синего бархата, накрывавшее круп кобылы. Высокий воротник платья был отделан горностаем, а широкие рукава — внушительных размеров полосой этого же ценнейшего меха. Голову украшала кремовая сетка, усеянная жемчугом. Длинная вуаль ниспадала на плечи и спину.
Жаркий взгляд Дрейка, недолго задержавшийся на ее пышном наряде, тут же впился в ее лицо. Рейвен выглядела усталой — очевидно, мало спала ночью. Может, так же мало, как и он? Глаза ее были печальны, губы дрожали. Их взгляды на мгновение встретились, она резко отвернулась, понимая, что не может рассчитывать на помощь Черного рыцаря.
Дрейк прищурился, когда она подъехала к ступеням церкви и Дафф помог ей спешиться. Он поморщился, когда Уолдо схватил ее руку с неуместной, с его точки зрения, силой и дернул Рейвен к себе.
Церемония началась. Дрейк с удивительной отстраненностью наблюдал, как священник объявил Уолдо и Рейвен мужем и женой. Когда были произнесены последние слова, бессмысленность этого брака обрушилась на Дрейка с такой тяжестью, что он вынужден был отвернуться, чтобы не сделать какую-нибудь глупость, о которой потом пожалеет. Ему хотелось вырвать Рейвен из рук Уолдо, хотя он не представлял, что будет делать с ней потом. Дрейк пытался убедить себя, что Рейвен ничего не значит для него, что она так же безразлична ему, как и раньше. Несмотря на это, он считал, что она слишком хороша для Уолдо. И все же именно Уолдо будет раздевать ее, Уолдо будет держать в своих объятиях ее нежное, теплое тело. Уолдо получит ее невинность.
Мрачные, опасные мысли завладели им, настолько невероятные, что он даже испугался за свой рассудок. Он не хотел, чтобы Уолдо стал первым мужчиной Рейвен, но, к сожалению, ничего не мог сделать. Он отказался помочь ей избежать этого брака, и теперь уже слишком поздно. Или еще нет?
Пир начался сразу после церемонии. Дафф распорядился подать лучшее французское вино, и гости, пившие без меры, вскоре стали отпускать грубые шуточки и советы в отношении брачной ночи, не обращая внимания на то, что смущают невесту. Дрейк молчал и пил больше, чем следовало бы. Ему хотелось напиться до беспамятства, чтобы не думать о том, как тяжелое тело Уолдо навалится на хрупкую, прекрасную Рейвен.
Пир длился до поздней ночи, и в зале с трудом можно было найти трезвого человека. Дрейк был пьян, но не настолько, чтобы не заметить, как служанка уводит Рейвен в ее брачную опочивальню. Затем Уолдо сказал что-то вульгарное о невесте-девственнице и о том, что он собирается сделать с ней. Дрейк понял, что Рейвен, должно быть, услышала, потому что она на мгновение сбилась с шага, но потом, расправив плечи, вышла из зала. Что-то темное, ледяное и угрожающее поднялось внутри Дрейка, грозя задушить его. Кто-то должен заплатить за несправедливость, совершенную его отцом, дедом и братом по отношению к нему и его матери.
Уолдо должен заплатить.
Дрейк знал, что ему нужно покинуть пир, но продолжал пить и мрачно наблюдать за Уолдо. Темнело, Дафф ушел, и гости тоже начали расходиться. Дрейк был немало удивлен тем, что Уолдо не торопится присоединиться к своей жене.
Если бы он стал мужем Рейвен, ему бы не терпелось закрепить брачные узы в постели. Он посмотрел на Уолдо. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Уолдо, как и его рыцари, совершенно пьян. Он во весь голос отпускал все более грубые шутки.
Сэр Джон подошел к Дрейку, заметил направление его взгляда и произнес:
— Пора уходить. Забудь об Уолдо. Мы покидаем этот замок гораздо более богатыми, чем приехали сюда.
— Посмотри на него, — сказал Дрейк с отвращением. — Он позволяет своей молодой жене ждать, пока сам тут веселится. Он настолько пьян, что едва ли встанет со стула. — Дрейк засмеялся. — Вряд ли Уолдо окажется на высоте, когда присоединится к молодой жене.
— Тебя это не касается, Дрейк, — предостерег Джон. — Давай уедем.
Дрейк уже было приподнялся со скамьи, когда увидел, как Уолдо сложил руки на столе и уронил на них голову.
— Посмотри, Джон, Уолдо заснул. Его друзья тоже отправляются спать.
Джон обеспокоенно посмотрел на него.
— Что ты задумал, Дрейк? Я хорошо знаю этот взгляд, друг мой. Сдается мне, Уолдо ожидает что-то малоприятное.
— Как ты думаешь, Уолдо долго будет спать? — спросил Дрейк, когда мелькнувшая ранее в его мозгу сумасшедшая идея вновь вернулась.
— Ты пьян! — воскликнул сэр Джон. — Твоя голова плохо работает сейчас.
Дрейк мрачно улыбнулся:
— Она достаточно хорошо работает, мой друг. Мне кажется, Уолдо не заслуживает первой брачной ночи. Я, пожалуй, займу его место в постели Рейвен.
Джон вскочил на ноги; страх исказил его лицо.
— Ты спятил? Ты и раньше много раз испытывал судьбу, но это превосходит все, что ты когда-либо совершал. Уолдо убьет тебя. И как же леди? Ты думаешь, она позволит тебе овладеть ею? Вино ударило тебе в голову. — Он схватил Дрейка за руку. — Давай уйдем отсюда. Ты сейчас явно думаешь не головой, а тем, что у тебя между ног.
— Нет, друг мой, за последние дни моя голова впервые мыслит совершенно ясно. Я лишу его невесту девственности, и такая месть будет понятна Уолдо.
— А что, если Уолдо проснется, пока ты… э… будешь лишать его невесту девственности?
— Ты проследишь, чтобы он не проснулся, — сказал Дрейк, вставая и направляясь к возвышению. Джон шел за ним по пятам. Дрейк остановился рядом со стулом Уолдо, прислушался на мгновение к его храпу и презрительно фыркнул. — Если мой брат проснется до того, как я вернусь, воспользуйся рукояткой своего меча, чтобы он снова заснул. Никто не узнает. Его сквайры и солдаты уже отправились спать.
— Я, должно быть, с ума сошел, участвуя в этой глупости. Как долго я должен здесь ждать?
Дрейк бросил взгляд на лестницу, которая вела в брачные покои, и улыбнулся. Он задумал вовсе не насилие, а скорее умелое соблазнение. Он хотел, чтобы Рейвен испытала наслаждение.
— Не менее двух часов. Три, если ты сможешь удержать Уолдо здесь.
Брови Джона взмыли вверх.
— Три часа, чтобы овладеть девственницей? Ты, должно быть, теряешь навык, Дрейк. Раньше ты мог сделать то же самое за половину этого времени. Что такого особенного в Рейвен?
— Я знаю ее еще с тех пор, когда она была совсем девочкой. У меня нет к ней нежных чувств, но ради старой дружбы я лишу ее девственности без насилия.
Джон с осуждением посмотрел на Дрейка.
— Не дело ты задумал.
— Это как посмотреть, — сказал Дрейк, отпивая вино, чтобы укрепиться в своей решимости. — Лучше я, чем Уолдо. Она, может, даже поблагодарит меня.
Рейвен нервно расхаживала по комнате; жгучая ненависть к Уолдо пронзала ее сердце, словно острый нож. Сейчас Уолдо придет к ней. Он думает, что она уже ждет его в постели, совершенно обнаженная. Если она ослушается или станет сопротивляться, он может ударить ее. Он раздвинет ей ноги и вонзится в нее, причиняя боль. И у него есть законное право делать это столько, сколько ему захочется. При мысли о том, что она будет носить ребенка Уолдо, тошнота подступила к горлу. И все же ради себя самой она надеялась, что ребенок будет зачат в эту же ночь. Возможно, тогда Уолдо оставит ее в покое.
Было уже совсем поздно, и Рейвен все больше нервничала. Чуть раньше она выкупалась, а потом Тельма забрала ее одежду и помогла лечь в постель. Но едва служанка вышла, Рейвен тут же встала, накинула рубашку, чтобы прикрыть наготу, и стала расхаживать по комнате, обдумывая план действий. Подошло и миновало время вечерней службы. И только когда близилось время утрени, она услышала за дверью шаги. Быстро задув свечу, она с трепетом ожидала, когда муж овладеет ею, тем самым узаконив их брак в глазах церкви.
Дверь открылась и закрылась. Она услышала скрежет ключа в замочной скважине и забилась в самый темный угол, между кроватью и ночным столиком. Тихое шуршание сбрасываемой одежды заставило ее ахнуть. Она знала, что он услышал ее возглас, потому что скорее не увидела, а почувствовала, как он взглянул в ее сторону. Она прижималась к стене, ожидая, что он сейчас схватит ее и потащит к брачному ложу.
На мгновение Рейвен задумалась, почему он ничего не говорит и не показывает, чего хочет от нее, но ее голова была настолько занята мрачными размышлениями о брачном ложе, что мысли путались. Потом она услышала приближающиеся шаги и совершенно отчетливо поняла, что очень скоро Уолдо лишит ее невинности. Что-то всколыхнулось внутри ее, и, охваченная страхом и решимостью, она схватила кувшин с ночного столика, готовясь защищать свою честь.
Темнота скрывала его лицо, когда он появился в полосе света, лившегося из окна, и у нее перехватило дыхание. Лунный свет подчеркивал каждый мускул поджарого, тренированного тела воина. Он стоял неподвижно, само воплощение силы и мужественности. Потом он шагнул к ней, и она увидела его глаза — сверкающие серебристые щелки на волевом лице.
Дрейк! Вовсе не Уолдо! В голове у нее помутилось; ее взгляд судорожно заскользил по его телу, и глаза широко распахнулись, остановившись на его напряженной плоти. Рейвен с трудом оторвала от нее взгляд и снова взглянула ему в лицо.
Его имя сорвалось у нее с губ с тихим возгласом.
— Я не понимаю. Где Уолдо?
— Выйди на свет, чтобы я мог увидеть тебя, — попросил Дрейк, растягивая слова.
Ее пальцы сильнее сжались вокруг ручки кувшина.
— Ты пьян. Или с ума сошел. Или и то и другое. Уолдо убьет тебя, если застанет здесь, со мной.
— Твой муж слишком пьян, чтобы выполнить сегодня свой супружеский долг. Так что я пришел вместо него.
— Ты действительно безумец! Или, может… — Она замолчала и шагнула в круг лунного света, где он мог увидеть ее; ее лицо озарилось надеждой. — Ты пришел, чтобы увезти меня? В Шотландию?
Дрейк уставился на Рейвен, и во рту у него внезапно пересохло. Ее тело обольстительно просвечивало сквозь прозрачный шелк рубашки. Коралловые соски вызывающе натягивали ткань, а темный загадочный треугольник между ее ног манил его к себе. Он усмехнулся и неохотно оторвался от этого зрелища, снова посмотрев ей в лицо.
— Неужели похоже, что я собираюсь увезти тебя? Нет, леди, я лишь намерен лишить твоего мужа первой брачной ночи. Если мои подозрения верны, то он занял мое место наследника. Так что вполне справедливо, если я лишу его жену невинности в ответ на то, что он украл у меня.
— Ты обесчестишь меня? — ахнула Рейвен, готовая швырнуть в него кувшин.
— Поставь кувшин, Рейвен. — Я собираюсь заняться с тобой любовью, а не изнасиловать. Я лишаю чести не тебя, а твоего мужа.
— Это одно и то же, — возразила Рейвен.
— Тебе по-прежнему ненавистен этот брак? Или ты теперь думаешь по-другому?
— Нет! Я ненавижу Уолдо, но это не оправдывает того, что ты собираешься сделать.
Она швырнула кувшин. Дрейк играючи поймал его и осторожно поставил на пол. В два шага он очутился рядом с ней, схватил за талию и прижал к себе.
— Я собираюсь сделать тебя сегодня счастливой, клянусь!
— Бастард! — прошипела Рейвен. — Я сама тебе не нужна. У тебя нет никаких чувств ко мне. Я лишь орудие твоей мести. Убирайся, Дрейк!
— Многие называли меня бастардом, — ответил Дрейк сквозь сжатые зубы. — Клянусь, я когда-нибудь докажу, что меня унижали напрасно. — Криво усмехнувшись, он спросил: — Ты думаешь, я не хочу тебя? Тебе стоит только посмотреть на меня, чтобы понять, как я жажду обладать тобою, Рейвен.
Пытаясь оттолкнуть его, Рейвен воскликнула:
— Я даже не нравлюсь тебе! Ты по-прежнему обвиняешь меня в том, что я предала тебя и Дарию.
— Забудь о Дарии, — сказал Дрейк, пьяно пошатнувшись. — Я хочу уложить тебя на пол и почувствовать в ладонях твою обнаженную грудь. Я хочу чувствовать, как эти длинные, стройные ноги обвивают мои бедра, когда я проникну глубоко в твое лоно.
Дрейк изо всех сил пытался не обращать внимания на Рейвен, но, несмотря на решимость, его взгляд упорно устремлялся в ее сторону. Его не покидало ощущение мягкого и податливого тела под ним, аромат ее женской плоти околдовал его, когда он просунул руку между ее ног. Сейчас он жалел, что не овладел ею тогда, прямо на полу палатки, и не утолил свой голод. Случись это, может быть, ему и удалось бы изгнать Рейвен из своих мыслей.
Дафф наклонился к нему, что-то говоря, и Дрейк неохотно направил свои мысли в более безопасное русло.
— Сегодняшний пир — ничто по сравнению с завтрашним свадебным пиром, — похвастался Дафф. — Сейчас, когда Дария умерла, Рейвен — моя единственная сестра, а Уолдо — лучший друг. Я не жалел денег. А на следующий день после свадьбы они отправятся в Эйр, и я останусь один.
— Разве тебя не тревожит безопасность Рейвен? — спросил Дрейк с подчеркнутым безразличием. — Насколько мне известно, смерть Дарии наступила при загадочных обстоятельствах.
Дафф нахмурился.
— Гнусные сплетни! Дария умерла от желудочной болезни. Она никогда не была крепкой.
— А мне помнится, у Дарии было отличное здоровье, — возразил Дрейк.
— Это было давным-давно, — сказал Дафф, пожимая плечами. — Тебе ведь нравилась Дария? Нуда. Я помню. Ты собирался бежать с ней, но отец все узнал и выгнал тебя из замка. Считай, что тебе повезло, Дрейк. Вряд ли тебе удалось бы прославиться, стань Дария твоей женой.
Руки Дрейка сжались в кулаки. Его ужасало равнодушие Даффа: ведь он отдает Рейвен человеку, который, возможно, повинен в смерти Дарии. Он рискнул посмотреть на Рейвен и встретился с ее ответным взглядом. Ее глаза были полны отчаяния, его — холодного упрека. Она потупила взгляд. Дрейк, почувствовав непривычное волнение в душе, мысленно выругал себя за потерю бдительности. Он усиленно заработал ножом и ложкой, пытаясь забыть про горячую мольбу в зеленых глазах Рейвен.
Долгая трапеза наконец завершилась, развлекать гостей пригласили жонглеров и певцов. Рейвен встала и откланялась. Уолдо тут же вскочил и что-то тихо сказал сквайру, стоявшему позади его стула. Сквайр кивнул и последовал за Рейвен. И Дрейк, и Дафф косо посмотрели на Уолдо.
— Я хочу быть уверен, что моя будущая жена проведет сегодня спокойную ночь, что ей никто не помешает отдохнуть, — объяснил Уолдо. Он произнес эти слова, глядя на Дрейка. — Я велел своему сквайру оставаться у дверей Рейвен до тех пор, пока она завтра не выйдет к свадебной церемонии.
Дафф некоторое время молча смотрел на Уолдо, потом кивнул:
— Как ты заботлив, Уолдо. Меня радует, что сестра будет в хороших руках. Рейвен временами бывает несколько непокорной, но она остепенится.
— Да, — согласился Уолдо. — Она действительно остепенится. Я уж позабочусь об этом.
Глаза Уолдо превратились в две узкие щелки, когда он подумал о тех методах, которыми будет усмирять Рейвен. Ни один из них нельзя было назвать приятным.
Рейвен в ярости металась по комнате. Как посмел Уолдо поставить стража у ее дверей? Она что, его пленница? Они еще даже не женаты. Как же он будет относиться к ней, когда она окажется полностью в его власти? Решив испытать степень влияния Уолдо, она смело распахнула дверь. Сквайр тут же втянулся перед ней:
— Что пожелаете, миледи?
— Прошу вас посторониться. Я хочу выйти, — сказала Рейвен со всей твердостью, на которую только была способна.
— Прошу прощения, миледи. Лорд Уолдо сказал, что вы не должны покидать ваших покоев до тех пор, пока лорд Дафф не придет утром, чтобы сопровождать вас в церковь. Я никого не должен пропускать, кроме вашей служанки.
Рейвен, вспыхнув от гнева, захлопнула дверь прямо перед носом молодого человека. Она в ловушке. Заперта в собственной комнате и не может бежать. Как бы ее ни ужасала мысль о том, что она станет женой Уолдо, но все пути к отступлению отрезаны. Дрейк был ее последней надеждой. Она обречена… обречена. Звон церковного колокола, утром будет для нее погребальным звоном, а не радостным приглашением к свадьбе.
Дрейк так и не сомкнул глаз. Всю долгую, бесконечную ночь он пытался понять, в чем причина столь давней ненависти Уолдо к нему, и не мог. Все доводы казались неубедительными.
Его мысли устремились к предстоящей через несколько часов свадьбе. Когда пробьет колокол, Дафф проводит Рей-вен в церковь, где вручит невесту Уолдо. Согласно традиции, церемонию венчания проведет на ступенях церкви сельский священник. После этого приглашенные гости и жители деревни будут пировать. Знатные люди соберутся в парадном зале, а деревенские жители и слуги лорда будут усажены за длинные столы, расставленные во внутреннем дворе замка.
Искупавшись в ручье, Дрейк оделся с особой тщательностью. Верный образу Черного рыцаря, он выбрал черную бархатную тунику и черные рейтузы. Поскольку торжественное событие все же требовало какого-то разнообразия цветов, широкие рукава туники были отделаны светло-желтым атласом. Мягкие кожаные башмаки со слегка заостренными носами и серебряными пряжками довершали его костюм. Поверх он накинул плащ из лилового бархата со стоячим воротником алого цвета.
Когда прозвонил церковный колокол, Дрейк сел на коня и отправился к деревенской церкви. Спешившись, он передал поводья своему сквайру, бежавшему рядом с ним, и присоединился к толпе, ожидавшей у церкви прибытия невесты.
Дрейк взглянул на Уолдо, и насмешливая улыбка тронула его губы. Разодетый в кричащий ярко-зеленый атласный камзол, рейтузы с разноцветными штанинами — одна зеленая, другая алая — и в короткую накидку из алого бархата, он ждал невесту на ступенях церкви вместе со священником. Лицо было красное, и на нем было написано ликование.
Общий вздох восхищения вырвался у толпы при появлении Рейвен. Он сидела верхом на белоснежной лошади. Дафф, одетый так же ярко, как и жених, шел рядом, держа в руках поводья. Взгляд Дрейка остановился на Рейвен в подвенечном наряде, и он словно онемел. Ее красота могла затмить красоту луны и звезд.
Нижнее платье с длинными рукавами было сшито из тончайшей ткани цвета золота. Поверх него она надела платье с завышенной талией из ярко-синего бархата, накрывавшее круп кобылы. Высокий воротник платья был отделан горностаем, а широкие рукава — внушительных размеров полосой этого же ценнейшего меха. Голову украшала кремовая сетка, усеянная жемчугом. Длинная вуаль ниспадала на плечи и спину.
Жаркий взгляд Дрейка, недолго задержавшийся на ее пышном наряде, тут же впился в ее лицо. Рейвен выглядела усталой — очевидно, мало спала ночью. Может, так же мало, как и он? Глаза ее были печальны, губы дрожали. Их взгляды на мгновение встретились, она резко отвернулась, понимая, что не может рассчитывать на помощь Черного рыцаря.
Дрейк прищурился, когда она подъехала к ступеням церкви и Дафф помог ей спешиться. Он поморщился, когда Уолдо схватил ее руку с неуместной, с его точки зрения, силой и дернул Рейвен к себе.
Церемония началась. Дрейк с удивительной отстраненностью наблюдал, как священник объявил Уолдо и Рейвен мужем и женой. Когда были произнесены последние слова, бессмысленность этого брака обрушилась на Дрейка с такой тяжестью, что он вынужден был отвернуться, чтобы не сделать какую-нибудь глупость, о которой потом пожалеет. Ему хотелось вырвать Рейвен из рук Уолдо, хотя он не представлял, что будет делать с ней потом. Дрейк пытался убедить себя, что Рейвен ничего не значит для него, что она так же безразлична ему, как и раньше. Несмотря на это, он считал, что она слишком хороша для Уолдо. И все же именно Уолдо будет раздевать ее, Уолдо будет держать в своих объятиях ее нежное, теплое тело. Уолдо получит ее невинность.
Мрачные, опасные мысли завладели им, настолько невероятные, что он даже испугался за свой рассудок. Он не хотел, чтобы Уолдо стал первым мужчиной Рейвен, но, к сожалению, ничего не мог сделать. Он отказался помочь ей избежать этого брака, и теперь уже слишком поздно. Или еще нет?
Пир начался сразу после церемонии. Дафф распорядился подать лучшее французское вино, и гости, пившие без меры, вскоре стали отпускать грубые шуточки и советы в отношении брачной ночи, не обращая внимания на то, что смущают невесту. Дрейк молчал и пил больше, чем следовало бы. Ему хотелось напиться до беспамятства, чтобы не думать о том, как тяжелое тело Уолдо навалится на хрупкую, прекрасную Рейвен.
Пир длился до поздней ночи, и в зале с трудом можно было найти трезвого человека. Дрейк был пьян, но не настолько, чтобы не заметить, как служанка уводит Рейвен в ее брачную опочивальню. Затем Уолдо сказал что-то вульгарное о невесте-девственнице и о том, что он собирается сделать с ней. Дрейк понял, что Рейвен, должно быть, услышала, потому что она на мгновение сбилась с шага, но потом, расправив плечи, вышла из зала. Что-то темное, ледяное и угрожающее поднялось внутри Дрейка, грозя задушить его. Кто-то должен заплатить за несправедливость, совершенную его отцом, дедом и братом по отношению к нему и его матери.
Уолдо должен заплатить.
Дрейк знал, что ему нужно покинуть пир, но продолжал пить и мрачно наблюдать за Уолдо. Темнело, Дафф ушел, и гости тоже начали расходиться. Дрейк был немало удивлен тем, что Уолдо не торопится присоединиться к своей жене.
Если бы он стал мужем Рейвен, ему бы не терпелось закрепить брачные узы в постели. Он посмотрел на Уолдо. Достаточно было одного взгляда, чтобы понять: Уолдо, как и его рыцари, совершенно пьян. Он во весь голос отпускал все более грубые шутки.
Сэр Джон подошел к Дрейку, заметил направление его взгляда и произнес:
— Пора уходить. Забудь об Уолдо. Мы покидаем этот замок гораздо более богатыми, чем приехали сюда.
— Посмотри на него, — сказал Дрейк с отвращением. — Он позволяет своей молодой жене ждать, пока сам тут веселится. Он настолько пьян, что едва ли встанет со стула. — Дрейк засмеялся. — Вряд ли Уолдо окажется на высоте, когда присоединится к молодой жене.
— Тебя это не касается, Дрейк, — предостерег Джон. — Давай уедем.
Дрейк уже было приподнялся со скамьи, когда увидел, как Уолдо сложил руки на столе и уронил на них голову.
— Посмотри, Джон, Уолдо заснул. Его друзья тоже отправляются спать.
Джон обеспокоенно посмотрел на него.
— Что ты задумал, Дрейк? Я хорошо знаю этот взгляд, друг мой. Сдается мне, Уолдо ожидает что-то малоприятное.
— Как ты думаешь, Уолдо долго будет спать? — спросил Дрейк, когда мелькнувшая ранее в его мозгу сумасшедшая идея вновь вернулась.
— Ты пьян! — воскликнул сэр Джон. — Твоя голова плохо работает сейчас.
Дрейк мрачно улыбнулся:
— Она достаточно хорошо работает, мой друг. Мне кажется, Уолдо не заслуживает первой брачной ночи. Я, пожалуй, займу его место в постели Рейвен.
Джон вскочил на ноги; страх исказил его лицо.
— Ты спятил? Ты и раньше много раз испытывал судьбу, но это превосходит все, что ты когда-либо совершал. Уолдо убьет тебя. И как же леди? Ты думаешь, она позволит тебе овладеть ею? Вино ударило тебе в голову. — Он схватил Дрейка за руку. — Давай уйдем отсюда. Ты сейчас явно думаешь не головой, а тем, что у тебя между ног.
— Нет, друг мой, за последние дни моя голова впервые мыслит совершенно ясно. Я лишу его невесту девственности, и такая месть будет понятна Уолдо.
— А что, если Уолдо проснется, пока ты… э… будешь лишать его невесту девственности?
— Ты проследишь, чтобы он не проснулся, — сказал Дрейк, вставая и направляясь к возвышению. Джон шел за ним по пятам. Дрейк остановился рядом со стулом Уолдо, прислушался на мгновение к его храпу и презрительно фыркнул. — Если мой брат проснется до того, как я вернусь, воспользуйся рукояткой своего меча, чтобы он снова заснул. Никто не узнает. Его сквайры и солдаты уже отправились спать.
— Я, должно быть, с ума сошел, участвуя в этой глупости. Как долго я должен здесь ждать?
Дрейк бросил взгляд на лестницу, которая вела в брачные покои, и улыбнулся. Он задумал вовсе не насилие, а скорее умелое соблазнение. Он хотел, чтобы Рейвен испытала наслаждение.
— Не менее двух часов. Три, если ты сможешь удержать Уолдо здесь.
Брови Джона взмыли вверх.
— Три часа, чтобы овладеть девственницей? Ты, должно быть, теряешь навык, Дрейк. Раньше ты мог сделать то же самое за половину этого времени. Что такого особенного в Рейвен?
— Я знаю ее еще с тех пор, когда она была совсем девочкой. У меня нет к ней нежных чувств, но ради старой дружбы я лишу ее девственности без насилия.
Джон с осуждением посмотрел на Дрейка.
— Не дело ты задумал.
— Это как посмотреть, — сказал Дрейк, отпивая вино, чтобы укрепиться в своей решимости. — Лучше я, чем Уолдо. Она, может, даже поблагодарит меня.
Рейвен нервно расхаживала по комнате; жгучая ненависть к Уолдо пронзала ее сердце, словно острый нож. Сейчас Уолдо придет к ней. Он думает, что она уже ждет его в постели, совершенно обнаженная. Если она ослушается или станет сопротивляться, он может ударить ее. Он раздвинет ей ноги и вонзится в нее, причиняя боль. И у него есть законное право делать это столько, сколько ему захочется. При мысли о том, что она будет носить ребенка Уолдо, тошнота подступила к горлу. И все же ради себя самой она надеялась, что ребенок будет зачат в эту же ночь. Возможно, тогда Уолдо оставит ее в покое.
Было уже совсем поздно, и Рейвен все больше нервничала. Чуть раньше она выкупалась, а потом Тельма забрала ее одежду и помогла лечь в постель. Но едва служанка вышла, Рейвен тут же встала, накинула рубашку, чтобы прикрыть наготу, и стала расхаживать по комнате, обдумывая план действий. Подошло и миновало время вечерней службы. И только когда близилось время утрени, она услышала за дверью шаги. Быстро задув свечу, она с трепетом ожидала, когда муж овладеет ею, тем самым узаконив их брак в глазах церкви.
Дверь открылась и закрылась. Она услышала скрежет ключа в замочной скважине и забилась в самый темный угол, между кроватью и ночным столиком. Тихое шуршание сбрасываемой одежды заставило ее ахнуть. Она знала, что он услышал ее возглас, потому что скорее не увидела, а почувствовала, как он взглянул в ее сторону. Она прижималась к стене, ожидая, что он сейчас схватит ее и потащит к брачному ложу.
На мгновение Рейвен задумалась, почему он ничего не говорит и не показывает, чего хочет от нее, но ее голова была настолько занята мрачными размышлениями о брачном ложе, что мысли путались. Потом она услышала приближающиеся шаги и совершенно отчетливо поняла, что очень скоро Уолдо лишит ее невинности. Что-то всколыхнулось внутри ее, и, охваченная страхом и решимостью, она схватила кувшин с ночного столика, готовясь защищать свою честь.
Темнота скрывала его лицо, когда он появился в полосе света, лившегося из окна, и у нее перехватило дыхание. Лунный свет подчеркивал каждый мускул поджарого, тренированного тела воина. Он стоял неподвижно, само воплощение силы и мужественности. Потом он шагнул к ней, и она увидела его глаза — сверкающие серебристые щелки на волевом лице.
Дрейк! Вовсе не Уолдо! В голове у нее помутилось; ее взгляд судорожно заскользил по его телу, и глаза широко распахнулись, остановившись на его напряженной плоти. Рейвен с трудом оторвала от нее взгляд и снова взглянула ему в лицо.
Его имя сорвалось у нее с губ с тихим возгласом.
— Я не понимаю. Где Уолдо?
— Выйди на свет, чтобы я мог увидеть тебя, — попросил Дрейк, растягивая слова.
Ее пальцы сильнее сжались вокруг ручки кувшина.
— Ты пьян. Или с ума сошел. Или и то и другое. Уолдо убьет тебя, если застанет здесь, со мной.
— Твой муж слишком пьян, чтобы выполнить сегодня свой супружеский долг. Так что я пришел вместо него.
— Ты действительно безумец! Или, может… — Она замолчала и шагнула в круг лунного света, где он мог увидеть ее; ее лицо озарилось надеждой. — Ты пришел, чтобы увезти меня? В Шотландию?
Дрейк уставился на Рейвен, и во рту у него внезапно пересохло. Ее тело обольстительно просвечивало сквозь прозрачный шелк рубашки. Коралловые соски вызывающе натягивали ткань, а темный загадочный треугольник между ее ног манил его к себе. Он усмехнулся и неохотно оторвался от этого зрелища, снова посмотрев ей в лицо.
— Неужели похоже, что я собираюсь увезти тебя? Нет, леди, я лишь намерен лишить твоего мужа первой брачной ночи. Если мои подозрения верны, то он занял мое место наследника. Так что вполне справедливо, если я лишу его жену невинности в ответ на то, что он украл у меня.
— Ты обесчестишь меня? — ахнула Рейвен, готовая швырнуть в него кувшин.
— Поставь кувшин, Рейвен. — Я собираюсь заняться с тобой любовью, а не изнасиловать. Я лишаю чести не тебя, а твоего мужа.
— Это одно и то же, — возразила Рейвен.
— Тебе по-прежнему ненавистен этот брак? Или ты теперь думаешь по-другому?
— Нет! Я ненавижу Уолдо, но это не оправдывает того, что ты собираешься сделать.
Она швырнула кувшин. Дрейк играючи поймал его и осторожно поставил на пол. В два шага он очутился рядом с ней, схватил за талию и прижал к себе.
— Я собираюсь сделать тебя сегодня счастливой, клянусь!
— Бастард! — прошипела Рейвен. — Я сама тебе не нужна. У тебя нет никаких чувств ко мне. Я лишь орудие твоей мести. Убирайся, Дрейк!
— Многие называли меня бастардом, — ответил Дрейк сквозь сжатые зубы. — Клянусь, я когда-нибудь докажу, что меня унижали напрасно. — Криво усмехнувшись, он спросил: — Ты думаешь, я не хочу тебя? Тебе стоит только посмотреть на меня, чтобы понять, как я жажду обладать тобою, Рейвен.
Пытаясь оттолкнуть его, Рейвен воскликнула:
— Я даже не нравлюсь тебе! Ты по-прежнему обвиняешь меня в том, что я предала тебя и Дарию.
— Забудь о Дарии, — сказал Дрейк, пьяно пошатнувшись. — Я хочу уложить тебя на пол и почувствовать в ладонях твою обнаженную грудь. Я хочу чувствовать, как эти длинные, стройные ноги обвивают мои бедра, когда я проникну глубоко в твое лоно.