Страница:
К слову сказать, Стос всё-таки воспользовался тем, что она сделала себе влажную, горячую вагину и вошел в неё точно так же, как он это делал с Лулуаной Торол, но вел себя совсем по другому. Таким образом он просто сканировал её тело изнутри. Как бы то ни было, но когда всё было окончено, Пейри поняла, что теперь она не только обрела тело красивой девушки, но и прочный скелет внутри него, а потому ей тотчас захотелось заняться сексом с этим удивительным, совершенно непостижимым и, скорее всего, гениальным человеко-арнисом, но он, убрав из неё свои трубочки, спал крепким сном.
Наступил поздний вечер и ей ничего не оставалось делать, как оставить своего создателя в покое. Скатившись с него, Пейри увидела, что он вновь стал таким же, каким возлег на её кровать-раковину впервые, — стройным и мускулистым. Это поразило арнису более всего. Ведь это означало только одно, Стос вобрал в себя плоть арнисал только для того, чтобы сотворить ей это прекрасное, сильное тело. Она тесно прижалась к нему и неумело поцеловала его в щеку, которая оказалась солоноватой на вкус.
Это напомнило Пейри о том, что белковые существа умеют есть и пить. Для начала она приоткрыла рот и, слегка высунув свой розовый язычок, ухватилась за него пальцами. Он был тёплым и скользким. Потом она легонько постучала зубками и решила, что пора бы ей перекусить, как это делала Лулуаной Торол. Подумав о том, что блюда землян, возможно, окажутся для неё слишком уж чуждыми, она, скользя попой по гладкому, прохладному шелку, подобралась к краю кровати и спустила ноги на серебристый, губчатый пол. От этого арниса даже вздрогнула, таким приятным показалось ей прикосновение фальшивого песка к её изящным ступням. Подбежав к решетчатой панели, огораживающей её спальную, над которой шли по кругу обзорные экраны, она негромко сказала:
— Тиган, изготовь мне зеркало, я хочу посмотреть на себя.
На это у старого, доброго старого Тигана ушло всего минут пять и вскоре в открывшийся в полу люк он подал большое, трёхстворчатое зеркало, изготовленное из трёх огромных, овальных раковин, которые они нашли на дне моря на какой-то безымянной планете, на которой ещё не было никаких разумных существ. Взглянув в зеркало, Пейри так и ахнула от восторга, увидев в нём высокую, красивую девушку с роскошной гривой черных, шелковистых и блестящих волос. Всё в ней осталось точно таким же, как на фотографиях одной девушки, которые она нашла в отчёте Лулуаной.
Радостно улыбаясь, она подошла к лифту и Тиган опустил её этажом ниже в то помещение, в котором он выстроил для неё и Стоса несколько больших комнат, заполненных всеми теми механизмами и предметами, которые Лулуаной Торол советовала иметь каждой человеко-арнисе. Поскольку Пейри не хотелось испытывать их на себе без надлежащего инструктажа, то она ограничилась лишь самым безопасным на вид приспособлением, которое называлось ванна-джакузи и потребовала:
— Тиган, немедленно приготовь мне ванну. — Помедлив, она негромко попросила его — Тиган, объясни мне, что такое, ванна-джакузи и расскажи, как ею нужно пользоваться.
Тот не только приготовил своей хозяйке ванну, но и толково объяснил зачем она нужна, так что вскоре Пейри нежилась в горячей воде и чуть ли не стонала от удовольствия от гидромассажа и аэрации. Пожалуй, она провела бы в ванне всю ночь, если бы не вспомнила о том, что поднялась с постели только потому, что захотела что-либо съесть. Выбравшись из ванны, она пошла на кухню, оставляя мокрые следы на гладком пластике, имитирующем камень. Войдя в это помещение, она задумалась, так как в нём предметов было намного больше, чем в ванной комнате и большинство из них она видела первый раз в своей жизни.
И тут ей снова пришел на помощь Тиган, который знал предназначение каждого предмета, так как он сам все их и изготовил. Пейри, как и собиралась сделать это с самого начала, попросила своего опытного мажордома принести ей спелый олон, так на самом деле назывался плод дерева, названного Стосом арбузным и налить в самый большой бокал его сока, что и было сделано Тиганом в считанные минуты. Отважно взяв в руки высокий бокал, в который помещалось добрых полтора литра сока, она отважно сделала большой глоток, но из этого не вышло ничего хорошего.
Какой-то болезненный спазм внезапно перехватил горло Пейри и она, громко закашляв, выплюнула изо рта вкусную, сладкую влагу с приятным ароматом. Бокал выскользнул у арнисы из рук, упал на стол, а затем и на пол, залив шипящим соком и стол, покрытый красивой тканью, и безукоризненно чистый пол, покрытый пластиком под цвет дерева. Арниса схватилась за горло и грудь, испачканные липким, сладким соком и испуганно вскрикнула. Тотчас позади неё раздался негромкий, ласковый и чуть насмешливый голос Стоса:
— Что, моя девочка, ничего не получается? — Подойдя к ней, он крепко поцеловал её полуоткрытые губы, проникая языком в рот арнисы своим языком и щекоча ей язычок, после чего, прервав поцелуй, принялся целовать шею и груди Пейри, приговаривая — Сладкая моя, я ведь только-только начал превращать тебя в человеко-арнису. У тебя сейчас работает только сердце, лёгкие и одна маленькая кучерявая штучка, ну, и ещё разумеется, твое тело уже имеет кровеносную и нервную систему, мозг, ну и много ещё чего, но ты пока что не можешь жить самостоятельно. Девочка моя, сейчас я брошу чего-нибудь на зуб и мы пойдём с тобой в ванную, а потом поднимемся в спальную и займемся, наконец, чем-нибудь полезным.
На зуб Стос бросил всего ничего: здоровенный батон полукопченой колбасы, целую буханку бородинского хлеба, грамм четыреста белужьей икры, килограммовый ломоть швейцарского сыра, семь штук сырых яиц, запил всё полутора литрами сливок, да, ещё и тяпнул небольшой стопарь коньяка вдогонку. Проделав это с чудовищной быстротой и притопывая ногой от нетерпения по полу, залитому соком, он вскочил со стула, тоже облитого соком и потащил ошеломленную арнису в ванную комнату, где с хохотом залез в ванну, подхватив Пейри на руки.
Арниса, поднимаясь в лифте на руках у этого смеющегося здоровяка, гладила рукой по его животу, бережно ощупывая пальцами бугорки, оставшиеся на нём вместо удивительных трубочек, давших ей такое красивое тело. Только теперь она осознала, что сделал этот большой и сильный мужчина. Поначалу, она подумала о том, что Стос, вновь, положит её на себя и его трубочки войдут к ней в тело через крохотные узелочки, которые она сразу и не увидела на своем животе, но на этот раз все вышло совершенно иначе.
В эту ночь Пейри, наконец, познала что такое секс и любовные ласки мужчины. Узнала она и что такое оргазм, о котором с таким восторгом говорила в своем отчете Лулуаной Торол, из-за которого ей захотелось стать женщиной. Её любовник был неутомим и чрезвычайно изобретателен, а то тело, которое он ей дал, было ненасытным и невероятно требовательным. Порой, она поражалась тому, в каких только положениях не находились их тела и всегда ей от этого было необычайно приятно, но верхом её наслаждения стал тантрический секс, хотя в тот момент они почти не двигались.
Вместе с этим откровением к ней пришло и то состояние, которое Лулуаной называла сном, а когда они проснулись, то вся спальная комната была залита ярким светом золотого Люста и они снова занялись сексом. Теперь Пейри уже не хотела ничего иного, как иметь рядом с собой такого же парня, который отдавал бы ей всего себя без остатка, да, ещё и шептал на ухо такие приятные слова. Свою прежнюю жизнь она уже даже не хотела вспоминать и теперь думала о том, что было с ней раньше, как о чём-то пустом и бессмысленном. В её голове с необычайной настойчивостью вертелась одна и та же мысль, которая не давала ей покоя: — "Зачем быть звёздной путешественницей, если рядом с тобой нет настоящего мужчины?"
Когда они поднялись с постели, то первым делом Стос выдохнул из себя большой с посланием для всех остальных людей и арнис, которые совершили посадку на островках экваториальной зоны Сиспилы и готовились приступить к самоделению, которое было древним анахронизмом. После этого его Моня сделал ему подробный доклад, сопровождая его множеством таких словечек, от которых Стос громко хохотал и у него даже выступили слёзы из глаз.
Кое что было для Пейри из этого доклада понятным и даже очень смешным, но она так и не сообразила, что означала его фраза: — "Утром пришкандыбал этот старый поц Ардалейн с твоей стриженой, но ему, похоже, тут было тёмно бздеть и он турнул все эти закопченые летающие скивародки подальше от экватора, так что теперь, Резиныч, над всей Испанией безоблачное небо." Главное, что она услышала от Мони, так это то, что ещё никто из девушек-арнис и мужчин-арнисов не обрел такого же прекрасного тела, какое было у неё, и не испытал всех радостей секса. Поэтому Пейри тоже выдохнула из себя посланца и пустила его лететь к ближайшему кораблю.
Стос приказал Моне общаться с их друзьями и они пошли сначала в ванную, а потом на кухню, которая благодаря Тигану вновь блистала чистотой. Там создатель её тела приготовил себе такое множество блюд из мяса животных и рыбы, что арниса, поначалу, даже не поверила, что он всё это сможет съесть. Однако он не только управился с ними очень быстро, но и её заставил выпить целых три бокала сока из плодов олона. Сначала, арниса боялась сделать первый глоток, но Стос так глянул на неё, что у неё похолодело внизу живота и она быстро выпила сок, из которого с шипением выходил энергид.
После этого они пошли нагишом гулять по острову и Пейри было очень приятно бегать по упругой, гладкой траве, кувыркаться по ней вместе со своим любовником-создателем и ездить верхом на его широких плечах. Правда, ей всё время хотелось заняться с ним сексом, но тот не торопился делать этого, а потом она почувствовала странное, почти болезненное ощущение в своём животе. Оказалось, что она просто проголодалась. Вот теперь ей по-настоящему захотелось жареного мяса, которое Стос уплетал с таким аппетитом, но тот сказал ей, что мясные блюда пока что будут не под силу её желудку.
Они снова сорвали с дерева плод олона и пили его сок, который тугой струйкой бил из его упругого бока. И на этот раз они выпили весь сок из этой огромной ягоды, хотя, всё-таки чуть ли не треть его пролилась на их тела и они сделались липкими и сладкими, что, однако, вовсе не помещало Стосу заняться с ней тантрическим сексом прямо на траве. Самым удивительным Пейри показалось то, что её желудок, переполненный соком, очень быстро всосал его.
На этот раз тантрический секс длился не так долго, как ей того хотелось и она чуть не расплакалась, но Стос быстро успокоил её и сказал, что очень скоро произойдет одно маленькое, но очень важное событие, которое ей нужно будет пережить, присев на корточки за кустом потому, что такие вещи не следует делать на виду друг у друга. Как только Пейри ушла за куст инала и присела, вскоре из неё стала тугой струйкой выливаться остро пахнущая жидкость и она снова вспомнила отчет Лулуаной Торол. У неё это произошло намного позднее, чем у Пейри и она снова поразилась той скорости, с которой происходило её собственное перерождение.
Сразу после этого события они снова пошли к морю, но не к заливу, а на другой берег, и долго купались в нём. Пейри не умела плавать, но Стос быстро научил её держаться на воде и купанье очень понравилось арнисе. Правда, нырять он ей не разрешил, да, и сам не стал, хотя мог вообще жить под водой, как обитатели того подводного мира, который развивался на планете, имеющей такое смешное местное название Швуусп. К вечеру они вернулись к заливу и как только стемнело, Стос снова вытащил на берег двух арнисалов. Теперь Пейри уже сама проделала в коже одного из них маленькую дырочку и досыта напилась вкусного и такого питательного сока.
К полуночи они вернулись на Тиган и Моня долго рассказывал им о том, какого шороху они навели на всех арнисов планеты Сиспила. Они чуть с ума не посходили узнав о том, что звёздный путешественник Станислав Резанов в столь короткий срок превратил арнису в человеко-арнису, да, ещё такую красивую и способную быть полноценным существом, которому отныне доступна любовь. Все их друзья, которые сейчас находились на островах, были вне своих кораблей и доили арнисалов. Кое-кто из них, по словам Мони, был вне себя от злости и грозился набить ему морду. Громче всех вопила и ругалась самыми последними словами его горячо любимая, драгоценная Лулу. Вторым в этом списке шел Генри.
После этой ночи дни пошли так быстро, что Пейри даже растерялась. В основном это происходило потому, что каждый день, а то и два-три раза на день происходили знаменательные, на взгляд Стоса, события, связанные с её физиологией. Порой, они буквально сутками лежали в кровати и занимались тантрическим сексом, но в это время кровь этого мужчины смешивалась с кровью Пейри и они становились единым целым. В такие моменты она с необычайной четкостью видела каждую клеточку своего нового тела, наполненную до краев энергидом и получала огромное количество информации о себе самой и о том, что сделалось доступным для неё.
Самое главное, что поняла Пейри, — она теперь была не только бессмертным существом, но ещё и обрела просто невероятную силу, сделалась подлинным исполином. В ней снова проснулся дух звёздной путешественницы и она хотела облететь один за одним все те миры, в которых уже побывала, и передать всем тем существам, за чьей жизнью наблюдала тайком, дар Земли. Такие пустяки, как иные жизненные формы, арнису совершенно не волновали. Ведь что такое форма по сравнению с разумом? Да, ничто, пустяк и не более.
Прошел всего лишь месяц и произошло главное событие, которого с таким волнением ждал Стос. В одно прекрасное утро простыня её кровати оказалась испачкана кровью. Этот странный мужчина вопил и прыгал так, что Тиган чуть не завалился набок. Он снял сиреневую простыню с кровати, велел Тигану вырезать этот кусочек ткани с большим пятном засохшей крови, запаять его в пластик и хранить в самом надёжном месте, так как придёт время и Пейри обязательно вспомнит об этой реликвии и захочет взглянуть на неё.
В этот день он сказал ей, что вскоре им придется расстаться, так как ему осталось сделать последнее, закрепить всё достигнутое на генетическом уровне. До этого, по его словам, Пейри Стан была девушкой из пробирки без роду и племени, а стало быть была совершенно лишена индивидуальности. Он велел поднять в навигационную рубку его стальной сейф с биоматериалами и компакт-дисками. Их у него было много, более пяти миллионов штук. Весь день она только и делала, что рассматривала на обзорном экране фотографии и видеофильмы, которые во всех ракурсах и позах показывали ей самых красивых девушек Земли. Одну из них она должна была выбрать в качестве своей биологической матери. На мужиков она смотреть категорически отказалась, сказав Стосу:
— Стасик, уж если мне не суждено быть твоей женой, то пусть ты будешь моим физиологическим отцом. Хотя бы так ты останешься со мной навеки.
Стос улыбнулся и ответил ей:
— Хорошо, моя сердоликовая девочка, пусть будет так.
Сказав это, он достал из сейфа пробирку с тем биоматериалом, который был ему нужен и принялся готовить раствор для внутривенной инъекции. Тиган к этому времени уже успел изготовить небольшую установку, в которой можно было очень быстро вырастить нужное количество генного материала, содержавшего в себе как хромосомы девушки-донора, так и его собственные. Процесс этот растянулся на несколько часов и когда все, наконец, было готово, они снова легли на кровать и в который уже раз занялись тантрическим сексом, который полностью раскрывал все их способности и давал им возможность контролировать биологические процессы даже на молекулярном уровне.
Пейри выбрала себе биологическую мать очень похожую на неё и потому через двое суток, взглянув в зеркало, нашла себя ещё более красивой, так как на неё смотрели добрые, лучистые серо-голубые глаза Стоса. Правда, она уже хорошо знала и то, что в минуты гнева они могли становиться такими ледяными и колючими, что ей сразу же делалось не по себе и хотелось куда-то спрятаться или тотчас броситься к нему на грудь и постараться поскорее сделать так, чтобы он снова стал улыбаться, а взгляд его потеплел.
После этого Стос наблюдал за ней ещё пять дней, но спали они теперь порознь и девушке было непонятно, как это ему удается никак не реагировать на то, что она разгуливала перед ним нагишом. Она не смогла его соблазнить даже на дне моря, а ведь секс под водой нравился ему более всего. Уже на третий день она поняла, что этот тип просто непробиваем, а потому пришла к завтраку одетой в джинсы и топик, чем доставила ему огромную радость.
Они пробыли вместе ровно сорок пять дней и за это время Пейри стала совершенно другой. Она помолодела душой и теперь на очень многие вещи смотрела глазами Стоса, а ещё она научилась у Мони всем тем словечкам, которые её отец никогда не решался произносить при ней. Зато ей очень нравилось то, как он, разговаривал с кем-либо из своих друзей, особенно с Севкой или Генри. Когда она пыталась говорить так с ним, он очень обижался, зато с Лулу можно было болтать нисколько не стесняясь острых словечек и всяких выражений, которые Стос называл неприличными или того хуже, ненормативной лексикой. И это злило Пейри, ведь с Ардалейном он разговаривал исключительно одними такими словами, лишь изредка перемежаемыми междометиями, да, ещё предлогами, правда, только наедине или по радиоментальной связи и тогда ей, лишь изредка, удавалось подслушать их разговор.
В любом случае, как бы они друг друга не обзывали, оба были очень довольны результатами. Сама же Пейри жалела только о том, что всё произошло так быстро и в день расставания даже расплакалась. Она улетела на Тигане, а Стос остался на остове Ромштайс вместе с Моней и полудюжиной больших контейнеров и больше всего её бесило то, что уже очень скоро на этот остров опустится другой корабль с какой-нибудь глупой арнисой и её отец примется создавать ей тело. Впрочем, когда она выходила на орбиту, то подумала о том, что эта дурёха будет отныне её родной сестрой, а потому решила дождаться завершения этого процесса и обязательно встретиться с ней.
Пейри решила взять себе неделю отпуска прежде, чем пересесть в чей-нибудь корабль. Тем более, что ей уже назначил свидание Далейн, который был чем-то похож на Стоса, да, и взгляд его серых глаз был таким добрым, что у неё даже душа в пятки уходила. Пейри, поначалу, показалось странным, что он назначил свидание ей, а не какой-нибудь блондинке, похожей на Лулу, но, как только он вошел к ней на корабль с букетом белых цветов, она всё поняла. Ведь этот парень не просто хотел трахнуться с ней, а втрескался в неё по уши.
Стос лежал на большой кровати и крепко сжимал в своих объятьях мирно спящую и тихонько похрапывающую во сне Лулу. Позади было чуть более года и всё это время он провел на островке Ромштайс практически безвылазно. Девять его умных и очаровательных дочурок ударно трудились на неблагодарной ниве преображения арнис, а одна, самая мурая, Пейри, взяла, да, и родила за это время горластого, вредного пацана, которого назвала Стасиком и теперь жила вместе со своим хитромудрым муженёчком, Далейном, на небольшом острове. Тот даже построил для неё своими руками дом. Остров тут же переименовали и он назывался теперь островом Станислава и стал самым посещаемым местом на всей Сиспиле.
Все, кому не лень, стремились прилететь туда и полюбоваться на то, как молодая мама сидит в кресле-качалке на веранде и кормит грудью крепенького младенца. Папаша в это время всегда сидел на ступеньках и исподтишка показывал кулак каждому, кто приближался к его дому ближе, чем на двадцать метров. Стос был единственным, кому не только позволили войти в дом, но и были искренне рады. На всех остальных, включая своего собственного родителя ещё с доисторических времен, Ардалейна, молодой папаша глядел волком.
За этот год произошло многое. Корабли коалиции, прочно занявшие свое место на суточной орбите, похоже, встали на ней навечно и «Гластрин» стал приблизительно тем же, чем была в американском фантастическом сериале станция «Вавилон». Все остальные ещё хоть как-то были подвержены ротации. Те зёрна, которые некогда были брошены в благодатную почву во время проведения вредительской операции «Шашель», дали благодатные всходы и уже через несколько месяцев все экипажи этих кораблей были практически идентичны по своему внешнему виду, так как девять звёздных народов начали брататься уже на следующий день после отлета Стоса.
Большая часть народа постепенно, по кораблику в день, откочёвала в свои миры, но им на смену тотчас прилетели другие и вставали на боевую вахту. По всей галактике Мистайль полетели гонцы, разносить радостную весть о прибытие на Сиспилу древних богов, которые ныкались до этого времени на планете Земля, расположенной в такой дали, что туда могут пройти только самые лучшие навигаторы. Звёздный адмирал Тьювель Руус-Болсан, самолично узурпировавший высшую военную власть в этом секторе галактики, донельзя облегчил свой суперкрейсер, разобрал все корабли и ариарцы быстренько наклепали новеньких серебристых дисколетов.
Он грозил быстрой смертью всякому, кто сунется в звёздную систему Люста на военном корабле и пропускал к Сиспиле только те корабли, которые прибывали сюда за помощью и привозили с собой что-нибудь полезное. Хранители Сиспилы, наконец, въехали в то, что же это за зверь такой, межзвёздная торговля и стали робко спрашивать у самых матерых торгашей Мистайля, ариарцев, как бы им заполучить те или иные товары. Всё, что они запрашивали, доставлялось немедленно и к тому же даром, ведь Сиспила платила за это самую высокую цену в галактике, даровала звездным народам свои знания, которые считались абсолютными, хотя и не были самыми полными.
Отныне человеко-арнисы Сиспилы знали, чем они могли, и, главное, хотели помочь всем страждущим, из-за чего по всей галактике с невероятной скоростью стала расползаться во все стороны новая раса, — раса человеко-арнисов. Стос, которого это всё интересовало самым живейшим образом, просто балдел от того, что даже некоторые негуманоиды с такой лёгкостью соглашались перековаться. Хорошо ещё, что сиспильские человеко-арнисы в этом деле не пасовали перед трудностями и без особого труда сумели даже существ, похожих на огромных скорпионов, превратить в здоровенных парней и девчонок, которые, по старой привычке, любили шастать голиком.
Впрочем, с лёгкой руки его первой дочурки Файдиляр на «Гластрине», ставшем огромным космическим отелем, чуть ли не все дамы щеголяли едва одетыми, но непременно в драгоценностях, в изящных кандалах и с цепочками, прицепленными к нижним губкам, ну, а самые экстравагантные особы, весьма затейливо подстригали свои хохолки и наносили на эти интимные части тела такой фантастический макияж, что только стой, держись и не падай. Да, и на самой Сиспиле это поветрие тоже стало, мало-помалу, входить в моду. Так что самым ходовым товаром в звёздной системе Люста стали драгоценные металлы, камни, и косметика, особенно та, которую привозили с Земли, которая была жутким дефицитом. Ещё одним ходовым товаром был полный комплект материалов, необходимых для постройки дисколета.
На Сиспилу весь этот пипл спускался очень редко и, как правило, только тогда, когда кто-либо из арнисов, устав стоять в очереди, допетривал, что какой-нибудь ариарец, шейданец, миноец или кассинтиец ничем не хуже землянина сумеет справиться с процессом сотворения нового тела. К тому же на Сиспиле началось новое поветрие, — все арнисы узнав о том, что младенца следует вынашивать во чреве целых девять месяцев, тотчас бросились самоделиться и уже через три недели после рождения Стасика их число удвоилось, а затем, какой-то месяц спустя, приросло ещё на два миллиарда гаком.
Происходило это потому, что теперь каждому арнису по достижении пятилетнего возраста полагался свой сосбственный корабль, взрослели эти энергетические существа уже через год, а самым здоровенным арнисам было по силам произвести энергетическое самоделение раза три подряд, с промежутками всего лишь в месяц. Поэтому чадолюбие арнисов старой закваски, сдерживаемое дефицитом конструкционных материалов, наконец, нашло свой выход.
Кое-кто из человеко-арнис из-за этого даже взвыл чуть ли не во весь голос, ведь это, по их мнению, означало чуть ли не пожизненное рабство. Хотя, по большому счёту, каждый из них мог улететь куда угодно в любой момент. Так уж получилось, что теперь вокруг Сиспилы нарезали круги тысячи транспортников из сотен миров галактики Мистайль, капитаны которых получили от правителей своих миров строжайший приказ, отдавать землянам и арнисам все, что они только не попросят у них в знак своей величайшей признательности.
Это Стосу тоже было легко понять уже потому, обитателей галактики Мистайль в ближних галактиках, где звёздные народы не страдали от дегенеративных мутаций, встречали с особым почтением и даже заискивающе смотрели им в глаза и всячески лебезили перед этими красавцами и красотками. Поговаривали, что уже в нескольких галактиках тоже, правда, пока что помаленьку, начался процесс перековки. Так что не ровен час, прилетят они с Лулу куда-нибудь, спустятся с корабля, пробежаться по магазинам, а там везде знакомые рожи, словно они и не улетали с Земли. Там, к его полному удовлетворению, дела тоже шли довольно неплохо. Третьей мировой войны пока ещё не случилось и колония человеко-арнис помаленьку росла.
Наступил поздний вечер и ей ничего не оставалось делать, как оставить своего создателя в покое. Скатившись с него, Пейри увидела, что он вновь стал таким же, каким возлег на её кровать-раковину впервые, — стройным и мускулистым. Это поразило арнису более всего. Ведь это означало только одно, Стос вобрал в себя плоть арнисал только для того, чтобы сотворить ей это прекрасное, сильное тело. Она тесно прижалась к нему и неумело поцеловала его в щеку, которая оказалась солоноватой на вкус.
Это напомнило Пейри о том, что белковые существа умеют есть и пить. Для начала она приоткрыла рот и, слегка высунув свой розовый язычок, ухватилась за него пальцами. Он был тёплым и скользким. Потом она легонько постучала зубками и решила, что пора бы ей перекусить, как это делала Лулуаной Торол. Подумав о том, что блюда землян, возможно, окажутся для неё слишком уж чуждыми, она, скользя попой по гладкому, прохладному шелку, подобралась к краю кровати и спустила ноги на серебристый, губчатый пол. От этого арниса даже вздрогнула, таким приятным показалось ей прикосновение фальшивого песка к её изящным ступням. Подбежав к решетчатой панели, огораживающей её спальную, над которой шли по кругу обзорные экраны, она негромко сказала:
— Тиган, изготовь мне зеркало, я хочу посмотреть на себя.
На это у старого, доброго старого Тигана ушло всего минут пять и вскоре в открывшийся в полу люк он подал большое, трёхстворчатое зеркало, изготовленное из трёх огромных, овальных раковин, которые они нашли на дне моря на какой-то безымянной планете, на которой ещё не было никаких разумных существ. Взглянув в зеркало, Пейри так и ахнула от восторга, увидев в нём высокую, красивую девушку с роскошной гривой черных, шелковистых и блестящих волос. Всё в ней осталось точно таким же, как на фотографиях одной девушки, которые она нашла в отчёте Лулуаной.
Радостно улыбаясь, она подошла к лифту и Тиган опустил её этажом ниже в то помещение, в котором он выстроил для неё и Стоса несколько больших комнат, заполненных всеми теми механизмами и предметами, которые Лулуаной Торол советовала иметь каждой человеко-арнисе. Поскольку Пейри не хотелось испытывать их на себе без надлежащего инструктажа, то она ограничилась лишь самым безопасным на вид приспособлением, которое называлось ванна-джакузи и потребовала:
— Тиган, немедленно приготовь мне ванну. — Помедлив, она негромко попросила его — Тиган, объясни мне, что такое, ванна-джакузи и расскажи, как ею нужно пользоваться.
Тот не только приготовил своей хозяйке ванну, но и толково объяснил зачем она нужна, так что вскоре Пейри нежилась в горячей воде и чуть ли не стонала от удовольствия от гидромассажа и аэрации. Пожалуй, она провела бы в ванне всю ночь, если бы не вспомнила о том, что поднялась с постели только потому, что захотела что-либо съесть. Выбравшись из ванны, она пошла на кухню, оставляя мокрые следы на гладком пластике, имитирующем камень. Войдя в это помещение, она задумалась, так как в нём предметов было намного больше, чем в ванной комнате и большинство из них она видела первый раз в своей жизни.
И тут ей снова пришел на помощь Тиган, который знал предназначение каждого предмета, так как он сам все их и изготовил. Пейри, как и собиралась сделать это с самого начала, попросила своего опытного мажордома принести ей спелый олон, так на самом деле назывался плод дерева, названного Стосом арбузным и налить в самый большой бокал его сока, что и было сделано Тиганом в считанные минуты. Отважно взяв в руки высокий бокал, в который помещалось добрых полтора литра сока, она отважно сделала большой глоток, но из этого не вышло ничего хорошего.
Какой-то болезненный спазм внезапно перехватил горло Пейри и она, громко закашляв, выплюнула изо рта вкусную, сладкую влагу с приятным ароматом. Бокал выскользнул у арнисы из рук, упал на стол, а затем и на пол, залив шипящим соком и стол, покрытый красивой тканью, и безукоризненно чистый пол, покрытый пластиком под цвет дерева. Арниса схватилась за горло и грудь, испачканные липким, сладким соком и испуганно вскрикнула. Тотчас позади неё раздался негромкий, ласковый и чуть насмешливый голос Стоса:
— Что, моя девочка, ничего не получается? — Подойдя к ней, он крепко поцеловал её полуоткрытые губы, проникая языком в рот арнисы своим языком и щекоча ей язычок, после чего, прервав поцелуй, принялся целовать шею и груди Пейри, приговаривая — Сладкая моя, я ведь только-только начал превращать тебя в человеко-арнису. У тебя сейчас работает только сердце, лёгкие и одна маленькая кучерявая штучка, ну, и ещё разумеется, твое тело уже имеет кровеносную и нервную систему, мозг, ну и много ещё чего, но ты пока что не можешь жить самостоятельно. Девочка моя, сейчас я брошу чего-нибудь на зуб и мы пойдём с тобой в ванную, а потом поднимемся в спальную и займемся, наконец, чем-нибудь полезным.
На зуб Стос бросил всего ничего: здоровенный батон полукопченой колбасы, целую буханку бородинского хлеба, грамм четыреста белужьей икры, килограммовый ломоть швейцарского сыра, семь штук сырых яиц, запил всё полутора литрами сливок, да, ещё и тяпнул небольшой стопарь коньяка вдогонку. Проделав это с чудовищной быстротой и притопывая ногой от нетерпения по полу, залитому соком, он вскочил со стула, тоже облитого соком и потащил ошеломленную арнису в ванную комнату, где с хохотом залез в ванну, подхватив Пейри на руки.
Арниса, поднимаясь в лифте на руках у этого смеющегося здоровяка, гладила рукой по его животу, бережно ощупывая пальцами бугорки, оставшиеся на нём вместо удивительных трубочек, давших ей такое красивое тело. Только теперь она осознала, что сделал этот большой и сильный мужчина. Поначалу, она подумала о том, что Стос, вновь, положит её на себя и его трубочки войдут к ней в тело через крохотные узелочки, которые она сразу и не увидела на своем животе, но на этот раз все вышло совершенно иначе.
В эту ночь Пейри, наконец, познала что такое секс и любовные ласки мужчины. Узнала она и что такое оргазм, о котором с таким восторгом говорила в своем отчете Лулуаной Торол, из-за которого ей захотелось стать женщиной. Её любовник был неутомим и чрезвычайно изобретателен, а то тело, которое он ей дал, было ненасытным и невероятно требовательным. Порой, она поражалась тому, в каких только положениях не находились их тела и всегда ей от этого было необычайно приятно, но верхом её наслаждения стал тантрический секс, хотя в тот момент они почти не двигались.
Вместе с этим откровением к ней пришло и то состояние, которое Лулуаной называла сном, а когда они проснулись, то вся спальная комната была залита ярким светом золотого Люста и они снова занялись сексом. Теперь Пейри уже не хотела ничего иного, как иметь рядом с собой такого же парня, который отдавал бы ей всего себя без остатка, да, ещё и шептал на ухо такие приятные слова. Свою прежнюю жизнь она уже даже не хотела вспоминать и теперь думала о том, что было с ней раньше, как о чём-то пустом и бессмысленном. В её голове с необычайной настойчивостью вертелась одна и та же мысль, которая не давала ей покоя: — "Зачем быть звёздной путешественницей, если рядом с тобой нет настоящего мужчины?"
Когда они поднялись с постели, то первым делом Стос выдохнул из себя большой с посланием для всех остальных людей и арнис, которые совершили посадку на островках экваториальной зоны Сиспилы и готовились приступить к самоделению, которое было древним анахронизмом. После этого его Моня сделал ему подробный доклад, сопровождая его множеством таких словечек, от которых Стос громко хохотал и у него даже выступили слёзы из глаз.
Кое что было для Пейри из этого доклада понятным и даже очень смешным, но она так и не сообразила, что означала его фраза: — "Утром пришкандыбал этот старый поц Ардалейн с твоей стриженой, но ему, похоже, тут было тёмно бздеть и он турнул все эти закопченые летающие скивародки подальше от экватора, так что теперь, Резиныч, над всей Испанией безоблачное небо." Главное, что она услышала от Мони, так это то, что ещё никто из девушек-арнис и мужчин-арнисов не обрел такого же прекрасного тела, какое было у неё, и не испытал всех радостей секса. Поэтому Пейри тоже выдохнула из себя посланца и пустила его лететь к ближайшему кораблю.
Стос приказал Моне общаться с их друзьями и они пошли сначала в ванную, а потом на кухню, которая благодаря Тигану вновь блистала чистотой. Там создатель её тела приготовил себе такое множество блюд из мяса животных и рыбы, что арниса, поначалу, даже не поверила, что он всё это сможет съесть. Однако он не только управился с ними очень быстро, но и её заставил выпить целых три бокала сока из плодов олона. Сначала, арниса боялась сделать первый глоток, но Стос так глянул на неё, что у неё похолодело внизу живота и она быстро выпила сок, из которого с шипением выходил энергид.
После этого они пошли нагишом гулять по острову и Пейри было очень приятно бегать по упругой, гладкой траве, кувыркаться по ней вместе со своим любовником-создателем и ездить верхом на его широких плечах. Правда, ей всё время хотелось заняться с ним сексом, но тот не торопился делать этого, а потом она почувствовала странное, почти болезненное ощущение в своём животе. Оказалось, что она просто проголодалась. Вот теперь ей по-настоящему захотелось жареного мяса, которое Стос уплетал с таким аппетитом, но тот сказал ей, что мясные блюда пока что будут не под силу её желудку.
Они снова сорвали с дерева плод олона и пили его сок, который тугой струйкой бил из его упругого бока. И на этот раз они выпили весь сок из этой огромной ягоды, хотя, всё-таки чуть ли не треть его пролилась на их тела и они сделались липкими и сладкими, что, однако, вовсе не помещало Стосу заняться с ней тантрическим сексом прямо на траве. Самым удивительным Пейри показалось то, что её желудок, переполненный соком, очень быстро всосал его.
На этот раз тантрический секс длился не так долго, как ей того хотелось и она чуть не расплакалась, но Стос быстро успокоил её и сказал, что очень скоро произойдет одно маленькое, но очень важное событие, которое ей нужно будет пережить, присев на корточки за кустом потому, что такие вещи не следует делать на виду друг у друга. Как только Пейри ушла за куст инала и присела, вскоре из неё стала тугой струйкой выливаться остро пахнущая жидкость и она снова вспомнила отчет Лулуаной Торол. У неё это произошло намного позднее, чем у Пейри и она снова поразилась той скорости, с которой происходило её собственное перерождение.
Сразу после этого события они снова пошли к морю, но не к заливу, а на другой берег, и долго купались в нём. Пейри не умела плавать, но Стос быстро научил её держаться на воде и купанье очень понравилось арнисе. Правда, нырять он ей не разрешил, да, и сам не стал, хотя мог вообще жить под водой, как обитатели того подводного мира, который развивался на планете, имеющей такое смешное местное название Швуусп. К вечеру они вернулись к заливу и как только стемнело, Стос снова вытащил на берег двух арнисалов. Теперь Пейри уже сама проделала в коже одного из них маленькую дырочку и досыта напилась вкусного и такого питательного сока.
К полуночи они вернулись на Тиган и Моня долго рассказывал им о том, какого шороху они навели на всех арнисов планеты Сиспила. Они чуть с ума не посходили узнав о том, что звёздный путешественник Станислав Резанов в столь короткий срок превратил арнису в человеко-арнису, да, ещё такую красивую и способную быть полноценным существом, которому отныне доступна любовь. Все их друзья, которые сейчас находились на островах, были вне своих кораблей и доили арнисалов. Кое-кто из них, по словам Мони, был вне себя от злости и грозился набить ему морду. Громче всех вопила и ругалась самыми последними словами его горячо любимая, драгоценная Лулу. Вторым в этом списке шел Генри.
После этой ночи дни пошли так быстро, что Пейри даже растерялась. В основном это происходило потому, что каждый день, а то и два-три раза на день происходили знаменательные, на взгляд Стоса, события, связанные с её физиологией. Порой, они буквально сутками лежали в кровати и занимались тантрическим сексом, но в это время кровь этого мужчины смешивалась с кровью Пейри и они становились единым целым. В такие моменты она с необычайной четкостью видела каждую клеточку своего нового тела, наполненную до краев энергидом и получала огромное количество информации о себе самой и о том, что сделалось доступным для неё.
Самое главное, что поняла Пейри, — она теперь была не только бессмертным существом, но ещё и обрела просто невероятную силу, сделалась подлинным исполином. В ней снова проснулся дух звёздной путешественницы и она хотела облететь один за одним все те миры, в которых уже побывала, и передать всем тем существам, за чьей жизнью наблюдала тайком, дар Земли. Такие пустяки, как иные жизненные формы, арнису совершенно не волновали. Ведь что такое форма по сравнению с разумом? Да, ничто, пустяк и не более.
Прошел всего лишь месяц и произошло главное событие, которого с таким волнением ждал Стос. В одно прекрасное утро простыня её кровати оказалась испачкана кровью. Этот странный мужчина вопил и прыгал так, что Тиган чуть не завалился набок. Он снял сиреневую простыню с кровати, велел Тигану вырезать этот кусочек ткани с большим пятном засохшей крови, запаять его в пластик и хранить в самом надёжном месте, так как придёт время и Пейри обязательно вспомнит об этой реликвии и захочет взглянуть на неё.
В этот день он сказал ей, что вскоре им придется расстаться, так как ему осталось сделать последнее, закрепить всё достигнутое на генетическом уровне. До этого, по его словам, Пейри Стан была девушкой из пробирки без роду и племени, а стало быть была совершенно лишена индивидуальности. Он велел поднять в навигационную рубку его стальной сейф с биоматериалами и компакт-дисками. Их у него было много, более пяти миллионов штук. Весь день она только и делала, что рассматривала на обзорном экране фотографии и видеофильмы, которые во всех ракурсах и позах показывали ей самых красивых девушек Земли. Одну из них она должна была выбрать в качестве своей биологической матери. На мужиков она смотреть категорически отказалась, сказав Стосу:
— Стасик, уж если мне не суждено быть твоей женой, то пусть ты будешь моим физиологическим отцом. Хотя бы так ты останешься со мной навеки.
Стос улыбнулся и ответил ей:
— Хорошо, моя сердоликовая девочка, пусть будет так.
Сказав это, он достал из сейфа пробирку с тем биоматериалом, который был ему нужен и принялся готовить раствор для внутривенной инъекции. Тиган к этому времени уже успел изготовить небольшую установку, в которой можно было очень быстро вырастить нужное количество генного материала, содержавшего в себе как хромосомы девушки-донора, так и его собственные. Процесс этот растянулся на несколько часов и когда все, наконец, было готово, они снова легли на кровать и в который уже раз занялись тантрическим сексом, который полностью раскрывал все их способности и давал им возможность контролировать биологические процессы даже на молекулярном уровне.
Пейри выбрала себе биологическую мать очень похожую на неё и потому через двое суток, взглянув в зеркало, нашла себя ещё более красивой, так как на неё смотрели добрые, лучистые серо-голубые глаза Стоса. Правда, она уже хорошо знала и то, что в минуты гнева они могли становиться такими ледяными и колючими, что ей сразу же делалось не по себе и хотелось куда-то спрятаться или тотчас броситься к нему на грудь и постараться поскорее сделать так, чтобы он снова стал улыбаться, а взгляд его потеплел.
После этого Стос наблюдал за ней ещё пять дней, но спали они теперь порознь и девушке было непонятно, как это ему удается никак не реагировать на то, что она разгуливала перед ним нагишом. Она не смогла его соблазнить даже на дне моря, а ведь секс под водой нравился ему более всего. Уже на третий день она поняла, что этот тип просто непробиваем, а потому пришла к завтраку одетой в джинсы и топик, чем доставила ему огромную радость.
Они пробыли вместе ровно сорок пять дней и за это время Пейри стала совершенно другой. Она помолодела душой и теперь на очень многие вещи смотрела глазами Стоса, а ещё она научилась у Мони всем тем словечкам, которые её отец никогда не решался произносить при ней. Зато ей очень нравилось то, как он, разговаривал с кем-либо из своих друзей, особенно с Севкой или Генри. Когда она пыталась говорить так с ним, он очень обижался, зато с Лулу можно было болтать нисколько не стесняясь острых словечек и всяких выражений, которые Стос называл неприличными или того хуже, ненормативной лексикой. И это злило Пейри, ведь с Ардалейном он разговаривал исключительно одними такими словами, лишь изредка перемежаемыми междометиями, да, ещё предлогами, правда, только наедине или по радиоментальной связи и тогда ей, лишь изредка, удавалось подслушать их разговор.
В любом случае, как бы они друг друга не обзывали, оба были очень довольны результатами. Сама же Пейри жалела только о том, что всё произошло так быстро и в день расставания даже расплакалась. Она улетела на Тигане, а Стос остался на остове Ромштайс вместе с Моней и полудюжиной больших контейнеров и больше всего её бесило то, что уже очень скоро на этот остров опустится другой корабль с какой-нибудь глупой арнисой и её отец примется создавать ей тело. Впрочем, когда она выходила на орбиту, то подумала о том, что эта дурёха будет отныне её родной сестрой, а потому решила дождаться завершения этого процесса и обязательно встретиться с ней.
Пейри решила взять себе неделю отпуска прежде, чем пересесть в чей-нибудь корабль. Тем более, что ей уже назначил свидание Далейн, который был чем-то похож на Стоса, да, и взгляд его серых глаз был таким добрым, что у неё даже душа в пятки уходила. Пейри, поначалу, показалось странным, что он назначил свидание ей, а не какой-нибудь блондинке, похожей на Лулу, но, как только он вошел к ней на корабль с букетом белых цветов, она всё поняла. Ведь этот парень не просто хотел трахнуться с ней, а втрескался в неё по уши.
Стос лежал на большой кровати и крепко сжимал в своих объятьях мирно спящую и тихонько похрапывающую во сне Лулу. Позади было чуть более года и всё это время он провел на островке Ромштайс практически безвылазно. Девять его умных и очаровательных дочурок ударно трудились на неблагодарной ниве преображения арнис, а одна, самая мурая, Пейри, взяла, да, и родила за это время горластого, вредного пацана, которого назвала Стасиком и теперь жила вместе со своим хитромудрым муженёчком, Далейном, на небольшом острове. Тот даже построил для неё своими руками дом. Остров тут же переименовали и он назывался теперь островом Станислава и стал самым посещаемым местом на всей Сиспиле.
Все, кому не лень, стремились прилететь туда и полюбоваться на то, как молодая мама сидит в кресле-качалке на веранде и кормит грудью крепенького младенца. Папаша в это время всегда сидел на ступеньках и исподтишка показывал кулак каждому, кто приближался к его дому ближе, чем на двадцать метров. Стос был единственным, кому не только позволили войти в дом, но и были искренне рады. На всех остальных, включая своего собственного родителя ещё с доисторических времен, Ардалейна, молодой папаша глядел волком.
За этот год произошло многое. Корабли коалиции, прочно занявшие свое место на суточной орбите, похоже, встали на ней навечно и «Гластрин» стал приблизительно тем же, чем была в американском фантастическом сериале станция «Вавилон». Все остальные ещё хоть как-то были подвержены ротации. Те зёрна, которые некогда были брошены в благодатную почву во время проведения вредительской операции «Шашель», дали благодатные всходы и уже через несколько месяцев все экипажи этих кораблей были практически идентичны по своему внешнему виду, так как девять звёздных народов начали брататься уже на следующий день после отлета Стоса.
Большая часть народа постепенно, по кораблику в день, откочёвала в свои миры, но им на смену тотчас прилетели другие и вставали на боевую вахту. По всей галактике Мистайль полетели гонцы, разносить радостную весть о прибытие на Сиспилу древних богов, которые ныкались до этого времени на планете Земля, расположенной в такой дали, что туда могут пройти только самые лучшие навигаторы. Звёздный адмирал Тьювель Руус-Болсан, самолично узурпировавший высшую военную власть в этом секторе галактики, донельзя облегчил свой суперкрейсер, разобрал все корабли и ариарцы быстренько наклепали новеньких серебристых дисколетов.
Он грозил быстрой смертью всякому, кто сунется в звёздную систему Люста на военном корабле и пропускал к Сиспиле только те корабли, которые прибывали сюда за помощью и привозили с собой что-нибудь полезное. Хранители Сиспилы, наконец, въехали в то, что же это за зверь такой, межзвёздная торговля и стали робко спрашивать у самых матерых торгашей Мистайля, ариарцев, как бы им заполучить те или иные товары. Всё, что они запрашивали, доставлялось немедленно и к тому же даром, ведь Сиспила платила за это самую высокую цену в галактике, даровала звездным народам свои знания, которые считались абсолютными, хотя и не были самыми полными.
Отныне человеко-арнисы Сиспилы знали, чем они могли, и, главное, хотели помочь всем страждущим, из-за чего по всей галактике с невероятной скоростью стала расползаться во все стороны новая раса, — раса человеко-арнисов. Стос, которого это всё интересовало самым живейшим образом, просто балдел от того, что даже некоторые негуманоиды с такой лёгкостью соглашались перековаться. Хорошо ещё, что сиспильские человеко-арнисы в этом деле не пасовали перед трудностями и без особого труда сумели даже существ, похожих на огромных скорпионов, превратить в здоровенных парней и девчонок, которые, по старой привычке, любили шастать голиком.
Впрочем, с лёгкой руки его первой дочурки Файдиляр на «Гластрине», ставшем огромным космическим отелем, чуть ли не все дамы щеголяли едва одетыми, но непременно в драгоценностях, в изящных кандалах и с цепочками, прицепленными к нижним губкам, ну, а самые экстравагантные особы, весьма затейливо подстригали свои хохолки и наносили на эти интимные части тела такой фантастический макияж, что только стой, держись и не падай. Да, и на самой Сиспиле это поветрие тоже стало, мало-помалу, входить в моду. Так что самым ходовым товаром в звёздной системе Люста стали драгоценные металлы, камни, и косметика, особенно та, которую привозили с Земли, которая была жутким дефицитом. Ещё одним ходовым товаром был полный комплект материалов, необходимых для постройки дисколета.
На Сиспилу весь этот пипл спускался очень редко и, как правило, только тогда, когда кто-либо из арнисов, устав стоять в очереди, допетривал, что какой-нибудь ариарец, шейданец, миноец или кассинтиец ничем не хуже землянина сумеет справиться с процессом сотворения нового тела. К тому же на Сиспиле началось новое поветрие, — все арнисы узнав о том, что младенца следует вынашивать во чреве целых девять месяцев, тотчас бросились самоделиться и уже через три недели после рождения Стасика их число удвоилось, а затем, какой-то месяц спустя, приросло ещё на два миллиарда гаком.
Происходило это потому, что теперь каждому арнису по достижении пятилетнего возраста полагался свой сосбственный корабль, взрослели эти энергетические существа уже через год, а самым здоровенным арнисам было по силам произвести энергетическое самоделение раза три подряд, с промежутками всего лишь в месяц. Поэтому чадолюбие арнисов старой закваски, сдерживаемое дефицитом конструкционных материалов, наконец, нашло свой выход.
Кое-кто из человеко-арнис из-за этого даже взвыл чуть ли не во весь голос, ведь это, по их мнению, означало чуть ли не пожизненное рабство. Хотя, по большому счёту, каждый из них мог улететь куда угодно в любой момент. Так уж получилось, что теперь вокруг Сиспилы нарезали круги тысячи транспортников из сотен миров галактики Мистайль, капитаны которых получили от правителей своих миров строжайший приказ, отдавать землянам и арнисам все, что они только не попросят у них в знак своей величайшей признательности.
Это Стосу тоже было легко понять уже потому, обитателей галактики Мистайль в ближних галактиках, где звёздные народы не страдали от дегенеративных мутаций, встречали с особым почтением и даже заискивающе смотрели им в глаза и всячески лебезили перед этими красавцами и красотками. Поговаривали, что уже в нескольких галактиках тоже, правда, пока что помаленьку, начался процесс перековки. Так что не ровен час, прилетят они с Лулу куда-нибудь, спустятся с корабля, пробежаться по магазинам, а там везде знакомые рожи, словно они и не улетали с Земли. Там, к его полному удовлетворению, дела тоже шли довольно неплохо. Третьей мировой войны пока ещё не случилось и колония человеко-арнис помаленьку росла.