Миронов Валерий. Охота на "Шейха" (Чечня, Толстой-Юрт)

полета, не мог же он так низко опуститься?
-Нет. Это сделали его подручные. Но у Шейха и тогдашней верхушки Чечни
был один пунктик - они собирали старинное оружие. У моего отца был старинный
меч. Долго рассказывать не буду, все равно историю Кавказа не знаете, знали
бы - не полезли бы к нам. Так вот. Меч состоит из двух лезвий. Они гибкие,
если ударить по человеку, то человек разрубается на несколько частей. Плюс
ко всему этот меч можно носить на поясе как ремень. Выкован был в Дагестане
в 1778 году. У многих он побывал. Потом перешел в нашу семью. Переходил от
отца к старшему сыну. Когда была депортация, то мой дед спрятал его, потом
рассказал моему отцу, и по возвращении из Казахстана мы отыскали его. Еще
при Советах к нам приходили, предлагали большие деньги за него. Мы всегда
отказывали. Нас не трогали, мы из старинного рода. Среди окружающих всегда
авторитетом пользовались. Только от всего этого рода остался один я. Много
кто хочет к нам примазаться, но все это низкородные плебеи, - Иса опять
говорил абсолютно спокойно. - И вот когда прошел слух, что меня убили в
Москве, пришли посланцы от Шейха и предложили продать меч. Отец отказал,
после этого убили... - он вздохнул, - и его и мать. Меч передали Шейху, тот
- Дудаеву. Показывали как-то, как он махал им.
- Так ведь Шейх, может, и не знает, как завладели этим редким оружием?
Поэтому мстить надо не Шейху, а исполнителям, - у меня забрезжила одна идея.
- Шейх только поначалу не знал. Но республика у нас маленькая, ему
передали, как это было, а попутно передали мою просьбу отдать мне этих трех
негодяев.
- А он?
- Он сказал - на все воля Аллаха.
- Иншалла! - вставил я.
- Читали Коран? - удивился он.
- Читал. А вы?
- Нет. Не верю я ни в бога, ни в черта, ни в Аллаха, ни в Будду. Я верю
в человека, в себя. Шейх сказал, что своих людей он покарает сам. И ничего
не сделал. Я сам их нашел и убил. Не сразу. Одного убил здесь, в Чечне,
второго - во время штурма Грозного вашими войсками, в январе 1995 года.
Третьего - чуть позже.
- Как же вы стали боевиком? С вашей родословной, - не удержался я от
"шпильки", - вы должны быть минимум бригадным генералом.
- Я старался держаться от всего этого. Я не воровал сам. Я покупал
краденые машины, перегонял в Чечню. Но сам не воровал. Не вступал ни в какую
банду.
- Кто вы по образованию? Кем работали до войны?
- Нефтяник я. Отец мой тоже нефтяник. Был нефтяником, - поправился
Гадуев. - Когда пришел Дудаев, то образованные люди не нужны стали. Пришли
те, кто знает Коран, и сказали, что теперь они образованные - а мы,
интеллигенция - прах. Бараны! - Снова проявление эмоций. - Я старался не
конфликтовать с ними. Я - потомок древнего рода - не должен опускаться до
них. Просто отошел в сторону. Я всегда стараюсь держаться в стороне от
интриг, политики. Это не достойно настоящих мужчин. Все это возня плебеев.
- Так как вы стали боевиком? - настаивал я.
- Началась война. И я пошел защищать свою землю, - спокойно, без пафоса
ответил он. - Мои предки сражались с русской армией. В том числе и в горах,
когда прошла депортация. Для вас мы - бандиты, а мы просто хотим жить по
своим правилам, вам не понять нас, - опять спокойно продолжал говорить он.
Интереснейший тип.
- Плюс мне удалось убить моего обидчика, потом второго. За третьим я
гонялся долго, но сумел и его найти. Вот Шейха поймать пока не могу. Но и
ему недолго осталось ходить по земле. Или вы его убьете, или я. Хотите
сделку?
- Какую? - я насторожился.
- Вы же хотите меня завербовать, чтобы я добыл информацию о Шейхе и
ваххабитах. Так?
- Ну, так.
Кто кого вербует?
- Проверьте по архивам Саратовского ФСБ. Псевдоним "Демон", - он
усмехнулся, глядя на мое вытягивающее лицо.
- Вы были агентом госбезопасности?
- Был, - кивнул головой Иса. - Мне надо было добраться до третьего. Я
знал, что он в Саратовской области, но не получалось его достать. Он тоже
был агентом, но милицейским. Дело было между первой и второй войной. Я сам
вышел на оперативников из ФСБ, и так же, как и вам, предложил сделку. Я
помог перекрыть канал наркотиков, который поступал из Чечни и Дагестана. Не
люблю наркотики, он делают из людей животных. И еще с моей подачи закрыли
школу по подготовке ваххабитов.
- В Саратове?
- В пригороде. Там много мусульман. Надо было только создать школу по
промывке голов, мозгов - и солдаты Аллаха, фанатики готовы. Взрывают дома,
озлобляют народ против нас. В Чечне нужны строители, а не воины. Мы должны
строить свое общество, свое государство, а не воевать со всем миром. И
строить надо на цивилизованных основах, на памяти предков, а не на
религиозном фанатизме. Так вот я помог раскрыть то, что интересовало ФСБ, а
они мне рассказали, где находится третий. Он сидел на канале переправки
наркотиков. Кэгэбешники специально не стали его брать. У меня был адрес и
полчаса времени. Я убил его. Рассказал, кто я, напомнил, как он убил моих
родителей. Через полчаса пришли ваши коллеги и зафиксировали самоубийство.
Вам интересно?
- Интересно. Продолжайте.
- Потом началась вторая война. Я гонялся за Шейхом. Но, как вы
говорите, не по Сеньке шапка. Он стал большой шишкой. Я снова воевал с вами.
- Не надоело воевать?
- Надоело. Устал я. Но нужно было добраться до главного - Хизира. И вот
я узнаю, что он объявился в Старых Атагах. Я поступил в милицию. Теперь
предлагаю вам сделку. Я даю информацию по арабским фанатикам и по Шейху. И
его убивают. Кто убьет - я или вы с моей помощью, не имеет значения.
Главное, что мои родители будут отомщены, и я буду причастен к этому. Так вы
принимаете условия нашей сделки? - он подался немного вперед.
- Кто выбирал псевдоним для вас?
- "Демон" - это идея Порошина, оперативника, у которого я находился на
связи. Пароль для восстановления связи - "вам привет от Порошина".
Достаточно?
- Вы подписывали какие-нибудь документы?
- Имеете в виду подписку о сотрудничестве?
- Не только ее.
- Нет, мне предлагали, я отказался. Не хочу, чтобы потомок древнего
рода марал бумагу. Я же пошел на это ради мести, не более того. И вы также
должны понимать, что на большее можете не рассчитывать. Больше меня ничего
не интересует.
- Вы прямо как граф Монте-Кристо. Не жалко всю жизнь потратить на
месть?
- Говорил уже, я - единственный потомок древнего рода. Рано или поздно
закончится война. Чечня возродится. И я не хочу, чтобы основой построения
новой жизни стала извращенная религиозная идея.
- А что, на ваш взгляд, должно стать основой?
- Люди, технологии и экономический потенциал.
- Вы очень практичный человек.
- Я очень циничный человек. Хочу покончить с Шейхом и перебраться
куда-нибудь за границу. Например, в Иорданию. Мои знания нефтяника, думаю,
будут востребованы. Там женюсь, мне нужен наследник. И буду просто жить. Так
как насчет сделки?
- Я должен уточнить.
- Свяжитесь с Саратовом. Сотрудник Порошин Константин Сергеевич.
Сейчас, наверное, уже подполковник. Словесный портрет нужен?
- Думаю, что нет. А пока расскажите мне о милиции, в которой вы
служите. Кто бандит, кто пособник бандитов. Погиб солдат. Сбежал опасный
преступник. Кстати, пособник Шейха. Хотелось бы поймать его, отомстить за
солдата. Как насчет этого? Скажем так - первого шага к сближению для поимки
Шейха?
- Не поимки, а уничтожения.
- Хорошо. Так как насчет уничтожения Шейха?
- Все уже знают, что именно вам удалось опознать пособника. В милиции,
где я служу, есть информаторы и Шейха и арабов. Подозреваю, что они
специально поступили на службу, чтобы передавать информацию. Ну, а вам
советую поостеречься. За вами будет охота. Такие вещи здесь не прощаются.
- Я буду осторожен, - пообещал я. - Когда вы сможете нам передать
сведения об оборотнях?
- Через два-три дня.
- А я уточню, кто вы на самом деле, "Демон".
- Я предпочел бы тайниковый способ связи.
- Вы и об этом знаете?
- Знаю. Так безопаснее для меня, - и после секундного молчания добавил:
- И для вас тоже.
- Хорошо. Тогда слушайте внимательно. За зданием вашего райотдела есть
разрушенный дом. Сохранились столбы от ворот. Возле левого столба бросьте
пустую консервную банку. Туда через три дня положите то, что удастся найти.
Не забудьте завернуть в целлофан, а то промокнет. Если мне срочно
понадобится связаться с вами, я нанесу полосу мелом на этом столбе, то же
самое сделаете и вы. Полоса должна быть хорошо видна издалека. Так вас
устраивает?
- Вы это сейчас придумали? - Он внимательно посмотрел на меня.
- Нет. Я здесь уже достаточно много времени провел. Поэтому и
подготовил несколько таких мест.
- Я давно наблюдаю за вами. Вы мне импонируете больше всех комитетчиков
вашего отдела.
- Я не женщина, в комплиментах не нуждаюсь. Если бы на моем месте сидел
сейчас другой работник, вы бы говорили то же самое. А если бы хотели, то
давно нашли бы способ связаться со мной и предложить свои услуги. Так нет
же, ждали, когда убьют солдата, сбежит помощник Шейха. Если хотели поймать
Хизира, то помогли бы расколоть его помощника. Не верю я в искренность ваших
намерений, Демон, не верю. Хотите обоюдной выгоды - помогайте.
- Я не знал, кто у вас на "фильтре" сидит. Сам побеседовал бы. А
солдата мне самому жалко. Я убивал в бою, но чтобы вот так. - Он поморщился.
Это были не боль и не сочувствие. Это была брезгливость потомка
древнего рода с высокой самооценкой и обломанными ногтями.
Мы попрощались и договорились о месте встречи, когда она понадобится.
После этого я безрезультатно опросил еще двух милиционеров.

Скоро примчатся с Ханкалы. Они шлют бумаги и требуют, чтобы мы больше
доверяли чеченским милиционерам и проводили с ними совместные операции. А
как им доверять, если они вчерашние бандиты. В Красноярске почему-то не
берут в милиционеры бандюков. Представьте, пришел бандит в РОВД, положил на
стол оружие, покаялся - да, убивал, воровал, заложниками торговал. Свой
канал по переброске наркотиков есть, но я теперь хороший, возьмите меня в
милиционеры. Так что ли? "Умом Россию не понять..." Но здесь, конечно,
политика. Сколько раз убеждался, что там, где начинается политика,
заканчивается здравый смысл и порядочность.
Через два часа все оперативники собрались в кабинете у начальника.
Особисты тоже были. Они хоть и не подчиняются нам, но ведь вместе делаем
общее дело, поэтому никто не возражал. Контора одна. Бойцам строго-настрого
запретили запускать кого-либо в здание, и выгнали их на улицу. Не надо
подслушивать. Большие знания рождают большие горести.
Открыл совещание шеф.
- Какие результаты? Удалось кому-нибудь что-нибудь толковое сделать?
- Я завербовал заместителя местных ментов, - с места начал Ступников.
- И как он на твой взгляд? - спросил наш командир.
- А! - Саша махнул рукой. - Мутный он. Очень даже мутный. В кармане
повязка духовская зеленая с письменами, пятна крови на ней.
- Его?
- Говорит, что нет. Была бы его, то вряд ли выжил бы. Да и не будет
нормальный перекрасившийся дух таскать с собой такую важную улику. При
первом же досмотре на армейском блок-посту к стенке поставят и свинцовую
пломбу на затылок приладят. Никакая ментовская ксива не спасет.
- А может, так и сделать? - с надеждой в голосе спросил Молодцов.
- Попозже, Вадим, я посмотрю какую дезу он мне потащит. Если лажу, то
полагаю, можно будет и отдать твоим разведчикам, они же у вас таксидермией
увлекаются.
- Большие специалисты. Поэты своего дела, - усмехнулся Гаушкин Володя.
- Хватит смеяться! - хлопнул по столу начальник. - Как собираешься
использовать?
- На ложном оперативном контакте. Пусть полагает, что я ему полностью
доверяю, а там поглядим, что он нам принесет. Отработал ему задание по
местным и по Старым Атагам.
- Понятно. Вопросы есть у кого к моему заместителю? Нет вопросов.
Дальше. Каргатов, у вас что?
- Провел вербовочную беседу. Надо заметить, что гражданин в милицейской
форме не скрывал, что ранее состоял в банде...
- Так давить его надо! - Ступников от возмущения покраснел.
- Подожди, Александр! Это мы всегда успеем. Никто нам не запрещает
после получения информации привлечь его со всей пролетарской ненавистью. Он
утверждает, что является кровником Шейха. Сам не верит ни в бога, ни в
черта. У него одна цель - отомстить за убийство своих родителей,
санкционированное Шейхом. Выслеживая убийц, он, якобы, был агентом УФСБ по
Саратовской области. Псевдоним - Демон. Надо сделать запрос туда. Пусть
шифровкой сообщат вкратце все, что у них есть по нему. Экземпляр колоритный.
Знаком с оперативной работой не понаслышке. Готов работать по Шейху и арабам
с одним условием, как я понял, - чтоб мы Шейха живым не брали. Говорит, что
потомок древнего рода. Циничен, умен, высокомерен, вместе с тем ногти
обломаны. Может, даже грызет их.
- С нервами не в порядке?
- Обладает выдержкой такой, что нам и не снилась. Матерый.
- А псевдоним-то - прямо как у Лермонтова.
- Я и сам подумал про него так, как только увидел, чистый демон. Связь
с ним буду поддерживать через тайник. Способ срочной связи оговорен.
- Понятно. Готовь шифровку в Саратов. Если, что по "ВЧ" свяжемся, чтобы
поскорее ответили, а то будут кота за хвост тянуть.
- На материке могут. У них времени навалом, им не надо Атаги
штурмовать! - пробурчал недовольный Ступников.
- А у вас что? - спросил наш шеф, обращаясь к особистам.
- Каждый сделал по вербовке. Но сами знаете, как можно доверять таким
источникам информации. Надо проверить их всех. Не числятся ли в розыске. А
то заведут в такую ловушку, что костей не соберешь.
- Они даже если и не в розыске, все равно могут пакость устроить, -
подхватил Молодцов.
- Хватит не по делу! - снова хлопнул ладонью по столу шеф. - У тебя
есть что-нибудь? - обратился он к самому молодому из нас.
- Нет, - покачал тот головой.
- Сейчас должна приехать проверка с Ханкалы. - Начальник был разражен.
- Что будем докладывать? У нас с вами на руках труп солдата - первое. Второе
- два сбежавших преступника, один из них особо опасный. Третье - идет время,
а по Атагам у нас по-прежнему ничего нет. Кроме того, что Шейх и арабы
что-то против нас замышляют. Шейху после возвращения надо возрождать свой
имидж. Опыт этого бандита и религиозный фанатизм ваххабитов - очень опасный
коктейль! Первая жертва уже сегодня есть. Если будем сидеть и задницей
гвозди выдергивать, то жертв будет больше! И вы, - он обвел всех
выставленным пальцем, - не будете идти в цепи на зачистках, а вот мальчишки
пойдут! Бля! - Опять проверил он стол на прочность. - Работать надо! И нужны
нестандартные решения! Работать! Прошу быть в пределах досягаемости, когда
приедут с Ханкалы - они беседовать с вами будут. И не пить! Все, час на сон,
потом побриться-помыться, позавтракать и работать! Вопросы? Свободны!
Все разошлись.
- Что, предводитель, пойдемте спать? - Саша тер красные глаза. Было
видно, что устал здорово.
- Это тебе не в Толстом Юрте прохлаждаться! - не удержался я.
- Не скажу, что мы прохлаждались, но там я заимел дурную привычку -
спать ночью. Несколько ночей, конечно, покуролесили по гостеприимным домам
местных жителей в поисках раненых боевиков и сопутствующих им товаров. Но
спал я там больше. - Саша сладко потянулся.
- Иди, мне еще нужно запросы подготовить. С Ханкалы приедут эти
чудовища-проверяющие, и я им их всучу, пусть отправят, а то потом придется
самому туда переться. Не хочется. Я лично ощущаю себя там не в своей
тарелке. Смотрят на тебя сверху вниз, считают кем-то вроде плебея, и награды
исправно получают.
- Знакомо, - хмыкнул Ступников. - Был случай - правда, не в нашей
Конторе. Потом расскажу. Обрубаюсь - спать хочу. - И он ушел в свою комнату.
Я у себя в кабинете-комнате налил кофе. Три ложки на стакан, побольше
сахара, две ложки коньяка. Надеюсь, что придаст сил. Сигарету. Тру глаза,
хочется закрыть их и поспать. Прошло всего несколько часов с момента гибели
солдата и побега бандита, а кажется, что это было много лет назад. Нет,
определенно надо поспать! Чего здесь, в Чечне, не хватает, так это сна.
Недосыпание преследует постоянно. От этого становишься раздражительным.
Есть старое средство. Нужно делать все левой рукой, а не правой. Не
получается - человек начинает злиться. А это отгоняет сон. Злость - хороший
двигатель. Пусть временный, но хороший.
Я стянул с ног мокрые, никогда не просыхающие ботинки с высоким берцем,
размял ступни ног. Ботинки к печке - пусть влага немного испарится. Сам
обуваю тапочки, привезенные из дома. Как это все далеко! Как люди могут
ходить спокойно по улицам, не опасаясь выстрела в спину? Или нет ночных
обстрелов, разве такое возможно? Вырываясь из привычного цивилизованного
мира, человек с нормальной психикой вдруг понимает, что от зверя он недалеко
ушел. И быстро перестраивается. Я видел, как опера, кто вернулся из
командировки из Чечни, долго приходили в себя. Значит, зверем стать проще,
чем вновь обрести прежнее состояние души.
Прихлебываю горячий кофе, а левой рукой делаю набросок. Что рисую? Лицо
солдата, которого убили несколько часов назад. С годами учебы в училище
выработалась фотографическая память. И не надо было закрывать глаза, чтобы
вспомнить лицо девятнадцатилетнего парня. Вот он говорит с нами, когда мы
выходим из казематов, вот он лежит в луже собственной крови, вытекшей из
горла. На лице маска смерти - ужас, непонимание, страх, удивление. Глаза
распахнуты и смотрят немигающе на нас. Страшно.
Кофе, алкоголь, сахар, воспоминания, злость, все вместе прогоняют сон.

Беру бумагу и пишу запросы. В левом верхнем углу "Срочно!" Под ним гриф
секретности, экземпляр номер ..., ниже - Начальнику Управления ФСБ РФ по
Саратовской области. Излагаю суть вопроса, немного сгущаю краски. Хотя так
оно и есть на самом деле. Пишу кратко, как говорил Петр Первый -
"экстрактно". Оставляю место для подписи своего начальника, для верности
вписываю начальника оперативной группы ФСБ РФ на Ханкале. Помечаю, чтобы не
забыли отправить все это шифротелеграммой. Это что касается моего Демона.
Теперь запрос в информационные центры МВД и ФСБ как по Чеченской Республике,
так и по России. Все, что касается сбежавшего преступника и его подручного
милиционера. Все тоже уйдет "шифровкой". Смотрю на часы, как раз минул час.
Открываю журнал регистрации, записываю туда подготовленные документы,
присваиваю им номера, расписываюсь. Все. Теперь, в случае их пропажи, я могу
пойти под военный суд.
Поспать не придется. Скидываю тапочки, раздеваюсь до пояса и минут
пятнадцать усиленно отжимаюсь, приседаю, кручу корпусом, наклоны. Обычная
физическая зарядка. Зачем? Не знаю, дома этим не занимался, а тут само собой
как-то пришло. Вполголоса повторяю детскую считалку на английском языке. Она
не имеет смысла, точно так же, как и наша "Эни-бэни, рики-таки, турба-урба,
синти-бряки!"
У детей всего мира свой язык, зачастую непонятный взрослым дядям,
которые делят какую-то непонятную власть, землю. Земли-то, дяди, всем
хватит! Так думают все дети, кроме тех, на чьей территории ведутся войны.
Вот и здесь, в Чечне, дети, кто уже может, берут в руки оружие. За мою
короткую командировку я видел несколько мальчишек лет двенадцати-тринадцати,
убитых с оружием в руках. Смотрел на них, пытаясь определить, что же их
заставило взять автоматы. Месть? Подражание взрослым?
Потом начал интересоваться методикой воспитания детей в Чечне и на
Кавказе вообще. Получалась интереснейшая картина. До четырех-пяти лет
мальчишек никто не может, не имеет права наказать физически, лишь словесно.
С самого детства мальчишек приучают к физическому труду и обучают обращению
с оружием. Если добавить к этому, что с 1991 года для мальчиков было введено
трехлетнее образование, а для девочек - всего первый класс, и все это
замешано на махровом национализме и религиозной идее, то становится как-то
не по себе. Очень все похоже на средневековье, с поправкой на сегодняшнюю
ситуацию. И оружием сейчас были не меч и стрелы, не кремневые ружья. Плюс к
этому поддержка мусульманских стран и организаций, ваххабисткая литература,
идущая потоком в Чечню, промывка мозгов. Так что удивляться нечему. В лице
малолетних партизан, не умеющих толком писать, но прекрасно вычисляющих
траекторию движения артиллерийской мины, мы имеем фугас замедленного
действия. И если вместо того чтобы организовывать работу школ, загонять туда
мальчишек и девчонок, загружать их мозг и свободное время учебой, мы
организуем в школах штабы, а в подвалах фильтрационные пункты, то нам еще
долго придется здесь воевать.
Я не верю, что любовь спасет мир, не толстовец я. Но, получив
педагогическое образование, я смотрю на детей не как на потенциального
противника, а как на школьников. Поэтому и перенес к себе книги из школьной
библиотеки. Надеюсь, что война когда-нибудь закончится, ведь даже столетняя
война закончилась, и дети пойдут в школу. Вот тогда-то и книги пригодятся. Я
их своему сменщику передам, и накажу, чтобы берег их для ребят, а не для
печки.
Обо всем этом я думал, пока умывался. Вышел в отделение охраны, парни
"приготовили" завтрак - сходили на солдатскую кухню и принесли оттуда
гречневую кашу с тушенкой.
Если до командировки я очень любил гречку с молоком или с гуляшом, то
теперь она стояла поперек горла. То же самое относилось и к тушенке. На
рыбалке я с удовольствием мог съесть банку, а теперь наелся на многие годы
вперед. Интересно, а если бы нас вот так же пичкали икрой красной или
черной, я бы наелся ее до отвращения? Попробовать бы такую "икровую диету".
В помещении, где находились солдаты охраны, заметил книгу, переплет
показался знакомый. Взял. Ого! Шекспир на английском! Мы изучали творчество
классика именно по такой книге. Видно, что ее ни разу не открывали, хотя
издана была еще в семидесятых годах прошлого века. О, какой я старый! В
прошлом веке!
- Откуда, ребята, такая роскошь? - спросил я.
- В развалинах соседнего дома нашли, - пожал плечами сержант. - Если
надо - забирайте.
- Спасибо, - искреннее поблагодарил я их.
Особисты меня научили, что на войне нельзя ни у кого из своих
соратников ничего забирать без спросу. Только испросив разрешения. Почему?
Некоторые вещи являются трофеем, человек добыл их в бою, с риском для жизни,
они ему дороги как память, как пример личной боевой доблести.
Оружие и патроны, боеприпасы тоже нельзя брать не спросив. Во-первых,
они могут быть жизненно важны для хозяина, а во-вторых - с "сюрпризом".
Объясню, почему.
Не секрет, что некоторые военные продают или пытаются продать духам
оружие и боеприпасы. Этих военных - их к счастью мало, единицы - ловят. Как
правило, до суда никто не доживает, их убивают свои же товарищи. Иногда
убивают медленно. Сам не видел, но многие рассказывали. Б-р-р-р-р! Зато у
других охотников до легких денег за счет жизней своих товарищей, отбивает
эту охоту надолго.
Так вот, зачастую те же самые особисты или разведчики делают боеприпасы
с "секретами". Вынимают, например, замедлитель у гранат. При отпускании
рычага граната взрывается в руках. Патроны либо варят, что приводит к их
полной порче, либо добавляют туда какую-то взрывчатку, не специалист, толком
не знаю. Видел лишь последствия, выезжал на место происшествия.
Развороченный автомат, полчерепа нет. Правда, и чечены расплачиваются
фальшивыми денежными купюрами, как российского образца, так и "убитыми
енотами" - у.е. Каков товар, такая и оплата. Но те, кто проводит такие
рискованные операции, не в обиде. Главное, что противник погибает, не
принося никакого вреда нашим войскам. На войне как на войне, в том числе и
тайной. Жестокость, хитрость.
Вот и сейчас мы с Саней Ступниковым должны изыскать возможность
бескровно - с нашей стороны - уничтожить банду Шейха и арабов. Тогда
мальчишки пойдут в школу, и не будут устанавливать фугасы.
Только закончил завтракать и с сигаретой принялся читать великого
Шекспира в оригинале, как приехала комиссия с Ханкалы. Пошел встречать.
Остальные еще спали.
Прибыли пять человек. Трое из оперативной группы ФСБ, двое -
представители прокуратуры.
Своих коллег знал. Старший - полковник Иванов Александр Матвеевич.
Позывной - "Дипломат". Человек меняется, а сменщику достается прежний
позывной. Хороший мужик, сам он начальник отдела откуда-то из
Дальневосточного округа, военная контрразведка. Здесь в штабе особо не
разделяют на "территориалов" и "особистов", все работают на конечный
результат. Иванов всегда внимательно выслушивал сотрудника, потом обсуждал
проблему и предлагал решение. Не навязывал своего мнения. В отличие от
многих, кто приехал сюда ха званиями и орденами, он прибыл для того, чтобы
работать. Никогда не орал, не грозил всеми смертными карами. Прекрасно
понимал, что люди работают, и угрожать им бесполезно. Дальше их не
отправишь. И подстегивать их также без толку. Здесь, в Чечне, никого не надо
агитировать, рассказывать, как нужна твоя работа. Все оперативники работают
на пределе своих сил, на износ. То, что из-под носа ушел матерый бандит,
было нашим упущением. Ушел ценный источник информации. Его можно было и
осудить показательным судом, конечно, если бы он дожил до суда. Слишком
много на нем было крови. Но все это упущено, и надо строить работу
по-другому.
Двоих других я тоже знал. Два подполковника. Оба из "территориалов".
Один из Вологды, второй - из Курска. Тоже нормальные мужики. Или, как здесь