– А Натали знает?
Доктор Парат кивнул.
– Она хочет использовать свой шанс.
Парат прислонился к стене и заговорил о другом. – Я, собственно, решил с вами потолковать, потому что хочу, чтобы вы помогли ей.
У Джордана бешено заколотилось сердце. – Помог? Чем? Рассказал вам еще о ее прошлом?
– Я хочу, чтобы вы повидались с Натали.
– Вы имеете в виду, что я с ней должен поговорить?
– Вы значили очень много для нее, а она для вас.
Джордану оставалось задать один, последний вопрос, и, набрав побольше воздуха, он рискнул:
– Она что-нибудь вспомнила про нас?
Парат отрицательно покачал головой.
– Натали специально просила меня не касаться того, о чем она сама пока не помнит. Полагаю, она опасается спутать зрительные образы с их словесным выражением. Если она спросит – я ей скажу.
Джордана колотило от страха. Он сунул руки в карманы, чтоб было не очень заметно.
– Я очень много думал о том, что мне сказать Натали. Но я все же надеялся, что вначале она сама вспомнит...
– Я понимаю, как вам тяжело. Если хотите, я подожду здесь пока вы… – Он показал рукой на палату Натали.
– Вы думаете... прямо сейчас?
– Если вы готовы.
Едва ли Джордан мог бы ощущать себя менее готовым к встрече, чем сейчас. Он медленно прошел больничным коридором – мимо докторов, сестер, больных – и остановился напротив двери Натали. Интересно, как ему сле дует себя вести, – вежливо постучать или, сразу вломившись, сказать:
«Привет, это я, Джордан Бреннер. Мы были когда-то без ума друг от друга, собирались уехать в Аризону и там пожениться. Но потом это несчастный случай все испортил. Ты на семь лет отключилась, а я сделал ребенка твоей соседке, и мне пришлось на ней жениться».
Джордан осторожно вошел. Робко потоптавшись у двери, он увидел, что Натали сидит к нему спиной. Читая, она одновременно делала упражнение, которое, кажется, называлось «ножницы». Скрещивая ноги, она поочередно закидывала их одну за другую. Ее движения заставили его с болью вспомнить о том, какие она выделывала трюки на кольцах в гимнастическом зале, когда они учились.
Немного освоившись, он огляделся и усмехнулся про себя. Помещение, в котором он находился, напоминало, скорее, комнату студенческого общежития, а не больничную палату. Одна стена была густо увешана фотографиями. Каких только лиц тут не было – от портретов Рональда Рейгана, Майкла Джексона, принцессы Дианы, Майкла Дж. Фокса, Мика Джаггера в возрасте лет сорока и Джеральдин Ферраро до старого снимка полного состава персонажей «Далласа». Джордан обратил внимание на то, что портрет Кристины, невестки Дж. Р. Эвинга, были отмечен двумя восклицательными знаками, жирно нарисованными красным карандашом с обеих сторон возле головы.
На полу около стула набралась стопка книг, изданных, главным образом, за последние лет пять, а рядом валялась раскрытая на фотографии, запечатлевшей взрыв «Челленджера», подшивка «Лайфа». Но больше всего, пожалуй, бросался в глаза яркий туристический проспект Иорданского озера. На картинке были изображены люди, катающиеся на лодках, водных лыжах и просто наслаждающиеся жизнью.
Подпись под картинкой гласила: «Чэпл-Хил – южная сторона рая».
Джордан, застыл около двери, почти не дыша наблюдал за Натали. Сейчас она была причесана немного по-другому – убрала волосы за уши, но у них все тот же чудесный оттенок и блеск, и он ощутил в кончиках пальцев желание дотронуться до них прямо сейчас.
– Ну, так ты войдешь или нет? – спросила она, повернувшись.
Сердце у Джордана вначале замерло, а потом пустилось в бешеный галоп.
– Как ты узнала, что я здесь?
Она показала на зеркало над умывальником, и он заметил ее отражение.
– Спасибо, что помог мне сегодня не упасть.
«Она заметила его!»
– Ну так, пожалуйста, заходи, я рада тебе.
Наконец Натали обернулась и взглянула на него.
– Сегодняшнее небольшое представление я устроила, чтобы доставить удовольствие врачам и сестрам. – Натали встала и подошла к нему. Она ходила совершенно нормально.
– Но мне показалось, тебе трудно двигаться...
Она хитро улыбнулась.
– Это была моя маленькая шутка. Ходить мне теперь совсем не трудно, я просто захотела упасть в объятия доктора Лейна.
Джордан ощутил укол ревности:
– Зачем?
– Он мне не нравится, и мне кажется, он испытывает те же чувства по отношению ко мне. – Она как-то странно ухмыльнулась. – Он ненавидит дотрагиваться до меня.
– Получается, тебе хотелось его позлить?
Джордан вздохнул с облегчением.
«Да, передо мной Натали», – подумал он, и на душе у него потеплело. Она всегда любила его дразнить, правда, вовсе не потому, что недолюбливала. Она обожала рисовать рожи в его учебниках или подсовывать ему маленькие дурацкие стишки, которые он нечаянно находил во время экзаменов. Не говоря уж о той истории, когда она ночью столкнула его в озеро во время выпускного вечера. Это было всего за несколько дней до беды. Он надел лучший и единственный деловой костюм, а Натали затряслась от смеха сразу, как только он в нем появился, и столкнула его из лодки прямо в воду.
Почему она так поступила?
Потому что ей так захотелось.
Потому что в этом костюме, по ее словам, он сразу стал типичнейшим «белым воротничком», а потому срочно нуждался в купании. Мокрый и сердитый, он залез назад в лодку и теперь потянул за собой в озеро ее, а она брыкалась и визжала. На ней были ярко-розовая футболка и туго обтягивающие бедра джинсы, и, когда она вынырнула, фыркая и отряхиваясь, он ощутил такой приступ желания, что не смог сдержать себя.
Они обнялись, и она приникла к нему, окутанная теплым ночным воздухом, а он принялся стаскивать с нее вымокшую одежду. Потом они любили друг друга под луной прямо в воде, то ли позабыв о предосторожностях, то ли попросту наплевав на них.
Непереносимая боль пронзила его насквозь, когда он вспомнил ту, последнюю близость.
– Что с тобой? – Натали отделяло от него всего несколько шагов. Она рассматривала его, как музейный экспонат. – Эй, ты где там? – Она окликнула его, увидав, что он задумался.
– Ну как ты? – Вот все, что смог из себя выдавить Джордан.
– Ты что, тоже врач на обходе? Может, тебя послал доктор Лейн, чтобы кое-что выяснить?!
– Боюсь, что нет. Похоже, доктор Лейн сам не всегда знает, о чем говорит.
Натали удивленно вздернула бровь.
– Итак, ты не от доктора Лейна? В таком случае, я надеюсь, ты сохранишь в тайне мое прохладное отношение к нему. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь в этой больнице считал меня неблагодарной.
– Можешь мне доверять, Натали. – Он с наслаждением произнес ее имя вслух, к тому же обращаясь к ней самой. И все же Джордана не оставляло ощущение, что он умирает медленной смертью. Он хотел закричать на нее. Хотел броситься к ней и произнести что-то вроде этого: «Разве ты не помнишь, как мы любили готовиться к экзаменам у меня в комнате, как мы сотни раз ходили вдвоем на озеро? А разве ты забыла, как лежала на моей руке, и мы болтали, и до рассвета занимались любовью?»
– Что? – вдруг спросила Натали. – Ты что-то сказал?
Джордан испугался.
– Прости, я растревожил тебя. Может, сходить за доктором?
– А, значит ты искал доктора Лейна? Только не говори ему ничего. Ладно? Джордан успокаивающе поднял руку.
– Не скажу. Твоя тайна умрет со мной.
– Точно? – не отступала Натали.
Джордан пошел к двери, открыл ее и с бьющимся сердцем ответил:
– Клянусь.
19
20
Доктор Парат кивнул.
– Она хочет использовать свой шанс.
Парат прислонился к стене и заговорил о другом. – Я, собственно, решил с вами потолковать, потому что хочу, чтобы вы помогли ей.
У Джордана бешено заколотилось сердце. – Помог? Чем? Рассказал вам еще о ее прошлом?
– Я хочу, чтобы вы повидались с Натали.
– Вы имеете в виду, что я с ней должен поговорить?
– Вы значили очень много для нее, а она для вас.
Джордану оставалось задать один, последний вопрос, и, набрав побольше воздуха, он рискнул:
– Она что-нибудь вспомнила про нас?
Парат отрицательно покачал головой.
– Натали специально просила меня не касаться того, о чем она сама пока не помнит. Полагаю, она опасается спутать зрительные образы с их словесным выражением. Если она спросит – я ей скажу.
Джордана колотило от страха. Он сунул руки в карманы, чтоб было не очень заметно.
– Я очень много думал о том, что мне сказать Натали. Но я все же надеялся, что вначале она сама вспомнит...
– Я понимаю, как вам тяжело. Если хотите, я подожду здесь пока вы… – Он показал рукой на палату Натали.
– Вы думаете... прямо сейчас?
– Если вы готовы.
Едва ли Джордан мог бы ощущать себя менее готовым к встрече, чем сейчас. Он медленно прошел больничным коридором – мимо докторов, сестер, больных – и остановился напротив двери Натали. Интересно, как ему сле дует себя вести, – вежливо постучать или, сразу вломившись, сказать:
«Привет, это я, Джордан Бреннер. Мы были когда-то без ума друг от друга, собирались уехать в Аризону и там пожениться. Но потом это несчастный случай все испортил. Ты на семь лет отключилась, а я сделал ребенка твоей соседке, и мне пришлось на ней жениться».
Джордан осторожно вошел. Робко потоптавшись у двери, он увидел, что Натали сидит к нему спиной. Читая, она одновременно делала упражнение, которое, кажется, называлось «ножницы». Скрещивая ноги, она поочередно закидывала их одну за другую. Ее движения заставили его с болью вспомнить о том, какие она выделывала трюки на кольцах в гимнастическом зале, когда они учились.
Немного освоившись, он огляделся и усмехнулся про себя. Помещение, в котором он находился, напоминало, скорее, комнату студенческого общежития, а не больничную палату. Одна стена была густо увешана фотографиями. Каких только лиц тут не было – от портретов Рональда Рейгана, Майкла Джексона, принцессы Дианы, Майкла Дж. Фокса, Мика Джаггера в возрасте лет сорока и Джеральдин Ферраро до старого снимка полного состава персонажей «Далласа». Джордан обратил внимание на то, что портрет Кристины, невестки Дж. Р. Эвинга, были отмечен двумя восклицательными знаками, жирно нарисованными красным карандашом с обеих сторон возле головы.
На полу около стула набралась стопка книг, изданных, главным образом, за последние лет пять, а рядом валялась раскрытая на фотографии, запечатлевшей взрыв «Челленджера», подшивка «Лайфа». Но больше всего, пожалуй, бросался в глаза яркий туристический проспект Иорданского озера. На картинке были изображены люди, катающиеся на лодках, водных лыжах и просто наслаждающиеся жизнью.
Подпись под картинкой гласила: «Чэпл-Хил – южная сторона рая».
Джордан, застыл около двери, почти не дыша наблюдал за Натали. Сейчас она была причесана немного по-другому – убрала волосы за уши, но у них все тот же чудесный оттенок и блеск, и он ощутил в кончиках пальцев желание дотронуться до них прямо сейчас.
– Ну, так ты войдешь или нет? – спросила она, повернувшись.
Сердце у Джордана вначале замерло, а потом пустилось в бешеный галоп.
– Как ты узнала, что я здесь?
Она показала на зеркало над умывальником, и он заметил ее отражение.
– Спасибо, что помог мне сегодня не упасть.
«Она заметила его!»
– Ну так, пожалуйста, заходи, я рада тебе.
Наконец Натали обернулась и взглянула на него.
– Сегодняшнее небольшое представление я устроила, чтобы доставить удовольствие врачам и сестрам. – Натали встала и подошла к нему. Она ходила совершенно нормально.
– Но мне показалось, тебе трудно двигаться...
Она хитро улыбнулась.
– Это была моя маленькая шутка. Ходить мне теперь совсем не трудно, я просто захотела упасть в объятия доктора Лейна.
Джордан ощутил укол ревности:
– Зачем?
– Он мне не нравится, и мне кажется, он испытывает те же чувства по отношению ко мне. – Она как-то странно ухмыльнулась. – Он ненавидит дотрагиваться до меня.
– Получается, тебе хотелось его позлить?
Джордан вздохнул с облегчением.
«Да, передо мной Натали», – подумал он, и на душе у него потеплело. Она всегда любила его дразнить, правда, вовсе не потому, что недолюбливала. Она обожала рисовать рожи в его учебниках или подсовывать ему маленькие дурацкие стишки, которые он нечаянно находил во время экзаменов. Не говоря уж о той истории, когда она ночью столкнула его в озеро во время выпускного вечера. Это было всего за несколько дней до беды. Он надел лучший и единственный деловой костюм, а Натали затряслась от смеха сразу, как только он в нем появился, и столкнула его из лодки прямо в воду.
Почему она так поступила?
Потому что ей так захотелось.
Потому что в этом костюме, по ее словам, он сразу стал типичнейшим «белым воротничком», а потому срочно нуждался в купании. Мокрый и сердитый, он залез назад в лодку и теперь потянул за собой в озеро ее, а она брыкалась и визжала. На ней были ярко-розовая футболка и туго обтягивающие бедра джинсы, и, когда она вынырнула, фыркая и отряхиваясь, он ощутил такой приступ желания, что не смог сдержать себя.
Они обнялись, и она приникла к нему, окутанная теплым ночным воздухом, а он принялся стаскивать с нее вымокшую одежду. Потом они любили друг друга под луной прямо в воде, то ли позабыв о предосторожностях, то ли попросту наплевав на них.
Непереносимая боль пронзила его насквозь, когда он вспомнил ту, последнюю близость.
– Что с тобой? – Натали отделяло от него всего несколько шагов. Она рассматривала его, как музейный экспонат. – Эй, ты где там? – Она окликнула его, увидав, что он задумался.
– Ну как ты? – Вот все, что смог из себя выдавить Джордан.
– Ты что, тоже врач на обходе? Может, тебя послал доктор Лейн, чтобы кое-что выяснить?!
– Боюсь, что нет. Похоже, доктор Лейн сам не всегда знает, о чем говорит.
Натали удивленно вздернула бровь.
– Итак, ты не от доктора Лейна? В таком случае, я надеюсь, ты сохранишь в тайне мое прохладное отношение к нему. Мне бы не хотелось, чтобы кто-нибудь в этой больнице считал меня неблагодарной.
– Можешь мне доверять, Натали. – Он с наслаждением произнес ее имя вслух, к тому же обращаясь к ней самой. И все же Джордана не оставляло ощущение, что он умирает медленной смертью. Он хотел закричать на нее. Хотел броситься к ней и произнести что-то вроде этого: «Разве ты не помнишь, как мы любили готовиться к экзаменам у меня в комнате, как мы сотни раз ходили вдвоем на озеро? А разве ты забыла, как лежала на моей руке, и мы болтали, и до рассвета занимались любовью?»
– Что? – вдруг спросила Натали. – Ты что-то сказал?
Джордан испугался.
– Прости, я растревожил тебя. Может, сходить за доктором?
– А, значит ты искал доктора Лейна? Только не говори ему ничего. Ладно? Джордан успокаивающе поднял руку.
– Не скажу. Твоя тайна умрет со мной.
– Точно? – не отступала Натали.
Джордан пошел к двери, открыл ее и с бьющимся сердцем ответил:
– Клянусь.
19
Франческа оказалась рядом с комнатой Натали как раз, когда Джордан выходил от нее. Она остановилась около двери и с интересом следила за ним, пока он не скрылся за углом.
– Что за тип? – Она вошла, держа под мышкой новую пачку картинок. – Эго какой-нибудь загадочный красавец из твоего овеянного тайной прошлого?
Натали, стряхнув с себя оцепенение, улыбнулась ей.
– Один из многих, как мне кажется.
– Наверное, ты будешь потрясена, когда вспомнишь всех парней, которые у тебя были в колледже.
– Я была бы счастлива, если бы смогла хотя бы сейчас завести роман и не забыть о нем на следующий же день.
– А я всегда забываю, – сказала Франческа простодушно; она посмотрела на Натали, и они дружно захохотали.
– Итак, что у нас сегодня по плану? Очередная фотовыставка? – Франческа протянула ей фотографию Мадонны. Натали посмотрела на нее, и на ее лице ничего не отразилось.
– Это что, реклама нижнего белья? Франческа прищелкнула языком.
– Лапочка, я думаю мы сделаем так – ты полежи, а я тебе расскажу историю этой красотки.
Натали терпеливо слушала, а Франческа показывала ей примелькавшиеся за последние семь лет лица. Натали все равно путала Пи-Джи Хермана с Джесси Хелмсом, Ричарда Никсона с Сидни Гринстритом. И заявила: такая новость, как то, что второстепенный артист Рональд Рейган ныне является президентом страны, способна заставить ее снова надолго лишиться чувств.
Вскоре все эти имена и лица вновь превратились для Натали в какую-то безликую массу, и она утомленно откинулась на подушку.
– Перерыв, – сказала она, – я проголодалась и обалдела.
– Осталась еще одна, последняя. Ну, пожалуйста.
Натали тяжело вздохнула.
– Я никогда в жизни не видела этого человека, клянусь. – Она присмотрелась. – Ну намекни хотя бы – это парень или девушка?
– Угадай.
– Это Майкл Джексон, который стал белым; Род Стюарт, неожиданно начавший плясать; или последняя супермодель.
– Мимо – это Бой Джордж.
Натали недоуменно пожала плечами.
– Не понимаю, он что, специально подчеркивает свою принадлежность к мужскому полу, чтобы ни у кого не осталось сомнений?
Франческа кивнула. Она отложила фотографии в сторону и хотела что-то сказать, как вдруг увидела, что Натали сидит, уткнувшись лицом в ладони.
Она ласково погладила ее по голове.
– Ты обязательно все вспомнишь, не огорчайся.
– Бог его знает, но я стараюсь.
– А ты перестань стараться, и все само получится. Это как с сексом – расслабься и получай удовольствие.
Сравнение Франчески насмешило Натали.
– Иногда у меня бывают озарения, как вспышки света, а иногда я вдруг вижу какое-нибудь лицо, предмет, место и совсем не узнаю. – Натали глубоко задумалась. – А бывает, я вижу, как кто-то проходит мимо, и мне начинает казаться, что я вроде должна его знать.
– Как того парня, который недавно отсюда вышел?
– Да, как его. – Она помолчала и посмотрела на дверь. – Он тоже не любит доктора Лейна, – добавила она, – любопытно.
У Франчески с доктором Лейном не было никаких проблем, точно также, как и с прочими представителями мужской половины человечества.
– Лейн – неплохой жених, хирурги – будь здоров, какие обеспеченные. Мне кажется, он к тебе неравнодушен, Натали.
– Ко мне? Почему ты так решила?
– От Луккези не ускользнет ничего. Я за ним наблюдала. Он все время за тобой следит; мне кажется, это – страсть.
– Совсем не обязательно. Между прочим, я собираюсь проверить, что пишет обо мне доктор Парат, – не перестаю ощущать себя подопытным кроликом.
– Правильно, может тебе придется предъявить ему судебный иск. Ты же юрист. Не позволяй ему так обращаться с тобой. Ты для него очередной бестселлер. Думаю, ты должна потребовать у него через суд проценты от гонорара.
– Да, насколько я помню, по закону такое возможно. И тем не менее, я никак не могу поверить, что закончила юридический.
– Но ты его закончила, и обязательно все вспомнишь. А когда вспомнишь, то я тебя найму, чтобы ты разобралась с моими разводами.
– Я юрист, который не помнит законов.
– Точно как мой последний адвокат. – Франческа рассмеялась, сняла телефонную трубку и, нажимая на кнопки, быстро спросила: – Тебе хочется грибов и перца?
Натали издала стон.
– Опять пицца, мы уже ели ее вчера... – Она показала на мусорную корзину, где все еще валялись остатки. – …И половину выбросили.
– Ну и что? А ты разве не заметила, какой красавчик-рассыльный ее приносит. Он на последнем курсе юридического.
– А ты не думаешь, что тебе пора остановиться?
– Никогда, – решительно заявила Франческа. – Мне двадцать семь, я дважды была замужем, милочка, но намерена попасть в Книгу рекордов Гиннесса!
Натали дотянулась до нее и заставила положить телефонную трубку.
– Не морочь голову, мы говорили о еде. Я хочу один раз поесть вкусно.
– Вкусно? – Франческа заинтересовалась. – В ресторане?
Натали улыбнулась.
– Причем в модном, я же семь лет не была в ресторане. Не могу больше жевать вареную курицу и запивать ее теплым молочком.
– Я знаю отличное место. «Лa Серената», рядом с торговым центром.
Натали призадумалась.
– Все хорошо, только вот где взять денег?
– Лапочка, деньги должны волновать тебя меньше всего. Мы обеспеченные женщины. По моему, тебе пора вызвать твоего юриста и велеть ему раскошелиться. – Франческа откинулась на спинку стула, и заложив руки за голову, заметила: – Тебе придется много чего купить.
– М-м да, надо подумать; у меня где-то должен быть документ. – Натали перебрала бумаги в ящике и нашла одну, на которой была крупно написана фамилия. «Джуд Райкен» – прочитала она и поцеловала бумажку на счастье. – Пора обратиться в банк.
Свой рабочий стол Джордан Бреннер поставил так, чтобы сидеть спиной к окну и не отвлекаться. Но сегодня он сидел спиной к столу и рассеянно смотрел на озеро. Его кабинет стал его убежищем, единственным местом, которое обставил и устроил по своему вкусу он сам, а не Шейла. Это был обычный кабинет, с гладкими белыми стенами, обставленный современной датской мебелью – простой, удобной и светлой.
Но именно здесь было полно мелочей, которые особенно ему дороги и которые он никогда не уносил туда, где жил вместе с женой. Все эти вещицы имели отношение к той области бытия, которая принадлежала ему одному, и потому находились здесь. Он очень любил одну фотографию, сделанную в день его первого приезда в Чэпл-Хил, на которой он выглядел еще совсем мальчиком с горящими от восторга глазами; другая, и тоже любимая, семейная, была сделана в Бакстоне и не давала ему позабыть о том, откуда он родом. Он держал здесь несколько книг о яхтах, которые ему нравилось листать, устав от дел, и маленький перуанский флажок – напоминание о Корпусе мира. Работая, он всегда старался сосредоточиться, чтобы избавиться от ненужных мыслей, но сегодня ему хотелось быть рассеянным, хотелось плавать на лодке с девушкой, чей снимок был сейчас у него в руке.
Загудел телефон. Потом еще раз, но Джордан не обращал внимания. Через несколько секунд в комнату вошла Кэролайн.
– Простите, я подумала, вы ушли. – Она заметила, что он задумался. – Звонит миссис Бреннер.
Не говоря ни слова, Джордан повернулся к столу и дотянулся до телефонной трубки.
– Да. Привет, это я. Слушаю, Шейла.
– Я хотела попросить у тебя прощения за вчерашнюю ночь. Я очень сильно разволновалась... ну ты понимаешь, о чем я, из-за Натали.
– Да, да... все нормально. – Нет.
На Шейле Бреннер был теннисный костюм, и она сидела в телефонной кабинке с закрытой дверью. Когда солнце вышло из-за облаков и нагрело стеклянные стенки, ей стало очень жарко. Снаружи ее поджидал тренер по теннису. Она сделала ему знак рукой, чтобы он не торопил ее.
– Я очень распсиховалась и налетела на тебя. Прости.
– Не стоит. – Джордан тяжело вздохнул, не понимая, чего она от него добивается. Он даже не очень хорошо помнил, о чем они говорили прошедшей ночью.
Шейла поняла, что Джордан ее почти не слушает. Она прекрасно знала, что он обладает способностью полностью уйти в себя и не замечать того, что творится с ним рядом. А сегодня он, видимо, был именно в этом состоянии. Она почувствовала, что дверь телефонной кабинки приоткрылась, и на нее подул легкий ветерок. Это было так же приятно, как прикосновение широкой сильной ладони, которая коснулась ее шеи.
Она убрала руку тренера, но улыбнулась.
– Давай сегодня поужинаем вместе? – сказала она в трубку.
– Да, конечно, – согласился Джордан по прежнему безразлично. В семь. Договорились. Увидимся, пока.
– Пока.
Шейла повесила трубку, удовлетворенная. Конечно, Джордан не станет отзывчивей, но она выполнила свой долг, сделала, что могла. Извинение есть извинение. Сильные руки уверенно притянули ее и на шее отпечатался поцелуй. Она кокетливо оттолкнула тренера.
– Не сейчас, дорогой. Никогда нельзя слишком торопить женщину.
– Что за тип? – Она вошла, держа под мышкой новую пачку картинок. – Эго какой-нибудь загадочный красавец из твоего овеянного тайной прошлого?
Натали, стряхнув с себя оцепенение, улыбнулась ей.
– Один из многих, как мне кажется.
– Наверное, ты будешь потрясена, когда вспомнишь всех парней, которые у тебя были в колледже.
– Я была бы счастлива, если бы смогла хотя бы сейчас завести роман и не забыть о нем на следующий же день.
– А я всегда забываю, – сказала Франческа простодушно; она посмотрела на Натали, и они дружно захохотали.
– Итак, что у нас сегодня по плану? Очередная фотовыставка? – Франческа протянула ей фотографию Мадонны. Натали посмотрела на нее, и на ее лице ничего не отразилось.
– Это что, реклама нижнего белья? Франческа прищелкнула языком.
– Лапочка, я думаю мы сделаем так – ты полежи, а я тебе расскажу историю этой красотки.
Натали терпеливо слушала, а Франческа показывала ей примелькавшиеся за последние семь лет лица. Натали все равно путала Пи-Джи Хермана с Джесси Хелмсом, Ричарда Никсона с Сидни Гринстритом. И заявила: такая новость, как то, что второстепенный артист Рональд Рейган ныне является президентом страны, способна заставить ее снова надолго лишиться чувств.
Вскоре все эти имена и лица вновь превратились для Натали в какую-то безликую массу, и она утомленно откинулась на подушку.
– Перерыв, – сказала она, – я проголодалась и обалдела.
– Осталась еще одна, последняя. Ну, пожалуйста.
Натали тяжело вздохнула.
– Я никогда в жизни не видела этого человека, клянусь. – Она присмотрелась. – Ну намекни хотя бы – это парень или девушка?
– Угадай.
– Это Майкл Джексон, который стал белым; Род Стюарт, неожиданно начавший плясать; или последняя супермодель.
– Мимо – это Бой Джордж.
Натали недоуменно пожала плечами.
– Не понимаю, он что, специально подчеркивает свою принадлежность к мужскому полу, чтобы ни у кого не осталось сомнений?
Франческа кивнула. Она отложила фотографии в сторону и хотела что-то сказать, как вдруг увидела, что Натали сидит, уткнувшись лицом в ладони.
Она ласково погладила ее по голове.
– Ты обязательно все вспомнишь, не огорчайся.
– Бог его знает, но я стараюсь.
– А ты перестань стараться, и все само получится. Это как с сексом – расслабься и получай удовольствие.
Сравнение Франчески насмешило Натали.
– Иногда у меня бывают озарения, как вспышки света, а иногда я вдруг вижу какое-нибудь лицо, предмет, место и совсем не узнаю. – Натали глубоко задумалась. – А бывает, я вижу, как кто-то проходит мимо, и мне начинает казаться, что я вроде должна его знать.
– Как того парня, который недавно отсюда вышел?
– Да, как его. – Она помолчала и посмотрела на дверь. – Он тоже не любит доктора Лейна, – добавила она, – любопытно.
У Франчески с доктором Лейном не было никаких проблем, точно также, как и с прочими представителями мужской половины человечества.
– Лейн – неплохой жених, хирурги – будь здоров, какие обеспеченные. Мне кажется, он к тебе неравнодушен, Натали.
– Ко мне? Почему ты так решила?
– От Луккези не ускользнет ничего. Я за ним наблюдала. Он все время за тобой следит; мне кажется, это – страсть.
– Совсем не обязательно. Между прочим, я собираюсь проверить, что пишет обо мне доктор Парат, – не перестаю ощущать себя подопытным кроликом.
– Правильно, может тебе придется предъявить ему судебный иск. Ты же юрист. Не позволяй ему так обращаться с тобой. Ты для него очередной бестселлер. Думаю, ты должна потребовать у него через суд проценты от гонорара.
– Да, насколько я помню, по закону такое возможно. И тем не менее, я никак не могу поверить, что закончила юридический.
– Но ты его закончила, и обязательно все вспомнишь. А когда вспомнишь, то я тебя найму, чтобы ты разобралась с моими разводами.
– Я юрист, который не помнит законов.
– Точно как мой последний адвокат. – Франческа рассмеялась, сняла телефонную трубку и, нажимая на кнопки, быстро спросила: – Тебе хочется грибов и перца?
Натали издала стон.
– Опять пицца, мы уже ели ее вчера... – Она показала на мусорную корзину, где все еще валялись остатки. – …И половину выбросили.
– Ну и что? А ты разве не заметила, какой красавчик-рассыльный ее приносит. Он на последнем курсе юридического.
– А ты не думаешь, что тебе пора остановиться?
– Никогда, – решительно заявила Франческа. – Мне двадцать семь, я дважды была замужем, милочка, но намерена попасть в Книгу рекордов Гиннесса!
Натали дотянулась до нее и заставила положить телефонную трубку.
– Не морочь голову, мы говорили о еде. Я хочу один раз поесть вкусно.
– Вкусно? – Франческа заинтересовалась. – В ресторане?
Натали улыбнулась.
– Причем в модном, я же семь лет не была в ресторане. Не могу больше жевать вареную курицу и запивать ее теплым молочком.
– Я знаю отличное место. «Лa Серената», рядом с торговым центром.
Натали призадумалась.
– Все хорошо, только вот где взять денег?
– Лапочка, деньги должны волновать тебя меньше всего. Мы обеспеченные женщины. По моему, тебе пора вызвать твоего юриста и велеть ему раскошелиться. – Франческа откинулась на спинку стула, и заложив руки за голову, заметила: – Тебе придется много чего купить.
– М-м да, надо подумать; у меня где-то должен быть документ. – Натали перебрала бумаги в ящике и нашла одну, на которой была крупно написана фамилия. «Джуд Райкен» – прочитала она и поцеловала бумажку на счастье. – Пора обратиться в банк.
Свой рабочий стол Джордан Бреннер поставил так, чтобы сидеть спиной к окну и не отвлекаться. Но сегодня он сидел спиной к столу и рассеянно смотрел на озеро. Его кабинет стал его убежищем, единственным местом, которое обставил и устроил по своему вкусу он сам, а не Шейла. Это был обычный кабинет, с гладкими белыми стенами, обставленный современной датской мебелью – простой, удобной и светлой.
Но именно здесь было полно мелочей, которые особенно ему дороги и которые он никогда не уносил туда, где жил вместе с женой. Все эти вещицы имели отношение к той области бытия, которая принадлежала ему одному, и потому находились здесь. Он очень любил одну фотографию, сделанную в день его первого приезда в Чэпл-Хил, на которой он выглядел еще совсем мальчиком с горящими от восторга глазами; другая, и тоже любимая, семейная, была сделана в Бакстоне и не давала ему позабыть о том, откуда он родом. Он держал здесь несколько книг о яхтах, которые ему нравилось листать, устав от дел, и маленький перуанский флажок – напоминание о Корпусе мира. Работая, он всегда старался сосредоточиться, чтобы избавиться от ненужных мыслей, но сегодня ему хотелось быть рассеянным, хотелось плавать на лодке с девушкой, чей снимок был сейчас у него в руке.
Загудел телефон. Потом еще раз, но Джордан не обращал внимания. Через несколько секунд в комнату вошла Кэролайн.
– Простите, я подумала, вы ушли. – Она заметила, что он задумался. – Звонит миссис Бреннер.
Не говоря ни слова, Джордан повернулся к столу и дотянулся до телефонной трубки.
– Да. Привет, это я. Слушаю, Шейла.
– Я хотела попросить у тебя прощения за вчерашнюю ночь. Я очень сильно разволновалась... ну ты понимаешь, о чем я, из-за Натали.
– Да, да... все нормально. – Нет.
На Шейле Бреннер был теннисный костюм, и она сидела в телефонной кабинке с закрытой дверью. Когда солнце вышло из-за облаков и нагрело стеклянные стенки, ей стало очень жарко. Снаружи ее поджидал тренер по теннису. Она сделала ему знак рукой, чтобы он не торопил ее.
– Я очень распсиховалась и налетела на тебя. Прости.
– Не стоит. – Джордан тяжело вздохнул, не понимая, чего она от него добивается. Он даже не очень хорошо помнил, о чем они говорили прошедшей ночью.
Шейла поняла, что Джордан ее почти не слушает. Она прекрасно знала, что он обладает способностью полностью уйти в себя и не замечать того, что творится с ним рядом. А сегодня он, видимо, был именно в этом состоянии. Она почувствовала, что дверь телефонной кабинки приоткрылась, и на нее подул легкий ветерок. Это было так же приятно, как прикосновение широкой сильной ладони, которая коснулась ее шеи.
Она убрала руку тренера, но улыбнулась.
– Давай сегодня поужинаем вместе? – сказала она в трубку.
– Да, конечно, – согласился Джордан по прежнему безразлично. В семь. Договорились. Увидимся, пока.
– Пока.
Шейла повесила трубку, удовлетворенная. Конечно, Джордан не станет отзывчивей, но она выполнила свой долг, сделала, что могла. Извинение есть извинение. Сильные руки уверенно притянули ее и на шее отпечатался поцелуй. Она кокетливо оттолкнула тренера.
– Не сейчас, дорогой. Никогда нельзя слишком торопить женщину.
20
– Лиза? Пришла мисс Натали Парнелл, она к мистеру Райкену.
Натали переминалась с ноги на ногу. Она чувствовала себя не очень уверенно, но скорее не от физического напряжения, а от волнения.
– Я зайду в другой раз, если он сейчас не может меня принять.
Положив трубку, женщина-администратор указала рукой налево:
– Вон в ту дверь, потом повернете направо и увидите последний кабинет в конце коридора.
Натали, с опаской ступая по ковру, прошла вдоль пустынного холла. «Прямо как Дороти во дворце у Волшебника Изумрудного города», – подумала она. Наконец она добралась до секретарши Райкена Лизы, которая проводила ее в самый большой угловой кабинет на этаже.
Натали с интересом оглядела полки, полные книг по юриспруденции, и массивный письменный стол красного дерева, который стоял прямо напротив широкого окна. На толстой папке, лежавшей сверху на высоком металлическом сейфе, она сумела различить свое имя.
Райкен стоял к ней спиной возле окна и смотрел на улицу. Его поза, вероятно, должна была лишний раз подчеркнуть, что здесь все подчиняется только ему. Лишь убедившись, что Натали ждет уже несколько минут, он повернулся и посмотрел на нее. Он предполагал, что она выглядит сейчас лучше, много лучше, чем тогда когда он видел ее последний раз, и все же она опять его удивила. Волосы ее подросли и доставали почти до плеч, она подстригла их помоднее, и прическа шла ей. Светло-голубой элегантный костюм подчеркивал цвет глаз, а на ногах изящно сидели новые красивые туфли.
– Вы выглядите восхитительно, – сказал Райкен, указывая на стул, стоявший напротив его стола, и, выйдя из-за него, сам сел напротив. – Доктор Парат говорил, что вы выздоравливаете быстро, но я все же не думал, что настолько. Как я понимаю, вы пока в реабилитационном отделении больницы?
– Да, спасибо, что прислали мне денег. Я очень удачно прошлась по магазинам на прошлой неделе.
Райкен рассмеялся.
– Это ваши деньги, Натали. Вы очень состоятельная женщина. Мы приумножаем ваш капитал осторожно и с умом.
– Я знаю, но все еще не могу поверить.
Джуд кивнул.
– Не сомневайтесь, вы это заслужили. Я просил Лизу открыть для вас текущий счет в банке. Вам надо будет подписать несколько бумаг, и вы, естественно, можете продолжать пользоваться адресом нашей фирмы, пока у вас нет своей квартиры.
– Мне трудно найти слова благодарности, мистер Райкен.
– Прошу вас, зовите меня по имени. Я давно считаю вас членом нашей семьи. Я столько лет принимаю участие в вашей судьбе, что вы для меня совсем как дочка.
Натали чувствовала себя смущенной, все это было так неожиданно.
– Спасибо, я вам очень признательна. Собственно, вам я обязана тем, что осталась жива. Мне говорили, я чуть не утонула.
– Случилось настоящее чудо. Я даже не мог мечтать о том, чтобы вы сидели рядом со мной, как сейчас.
Натали немного смутилась оттого, что Райкен так сильно расчувствовался.
– Какие у вас планы на будущее? Хотите путешествовать? Вы знаете, у меня потрясающий туристический агент, если вам понадобится помощь, не стесняйтесь – звоните.
Натали была тронута его заботливостью.
– Вы очень любезны, но, честно говоря, я к вам пришла, чтобы попросить совсем о другом одолжении.
– Разумеется, все что угодно.
– Доктор Парат, наверное, рассказывал вам о том, что случилось с моей памятью?
Райкен кивнул.
– Я хорошо знаком с историей вашей болезни. Как ваш опекун, я обязан быть в курсе дела.
– Как мне сказали, я получила диплом юриста перед тем, как попала в аварию.
– Вы были лучшей студенткой на факультете.
– Если бы я могла поработать в юридической фирме хотя бы делопроизводителем доктор Парат думает, это бы способствовало восстановлению моей памяти, – я и решила узнать: может быть, вам нужна помощь, или вы знаете в городе других юристов, которые... – Она внезапно замолчала, испугавшись собственной смелости.
Райкен успокаивающе поднял руку, желая показать, что она не должна просить.
– Очень разумная идея. – Он вспомнил, как семь лет назад ему хотелось, чтобы Натали работала на него. «Натали и Джордан – ирония судьбы», – пронеслось у него в голове. – Я не только не возражаю, я просто настаиваю, чтобы вы работали именно здесь, если доктор Парат не против.
Он встал и, подойдя, взял ее руки в свои.
– Я уже говорил. Натали, я чувствую ответственность за вас, как за родную дочь.
– Спасибо за доброту. Когда нет собственных родителей, очень важно звать, что у тебя есть кто-то, на кого можно положиться.
Райкен заглянул ей в глаза.
– Вы были и остаетесь очень важной частью моей жизни, – сказал он.
«Ла Резиденс», ресторан в самом центре города с европейской кухней, но и с достаточным выбором типично южных блюд, был любимым местом отдыха Джуда Райкена. Именно сюда он приглашал самых старых своих клиентов, особенно если проигрывал их дела, что, вправду сказать, случалось с ним крайне редко. Сегодня он был здесь с Шейлой и Джорданом. Джуд чувствовал себя, как дома, и мог расслабиться. Разговор то и дело возвращался к нескольким текущим проблемам, которыми сейчас занимался Джордан, и новым парусам, которые купил для своей яхты Джуд. Джордан положил на стол салфетку, и пока официант наливал кофе, надумал показать Джуду кое-какие бумаги, достав их из портфеля, стоявшего возле его стула.
– Эти господа не первый раз устраивают такое. Целая история – меняют условия контрактов, потом надувают поставщиков.
Райкен слушал вполуха. Его зять обычно хорошо справлялся с работой, хотя в последнее время стал позволять себе частые отлучки. Джуд много раз заходил и не заставал Джордана на месте. Он ничего не сказал зятю, но несколько раз ему приходилось его выгораживать. В общем-то это была невысокая плата за то, чтобы Джордан смог выкинуть из головы свое прошлое. Ему пора понять, что Натали теперь не та девчонка, которую он когда-то любил. Ее рассудок помутился, и она на семь лет отстала от него в развитии. Он теперь слишком взрослый и сложившийся человек, чтобы возвращаться назад. Будет лучше, если он сам во всем разберется, а потом Натали уедет, и все будет кончено.
Джуд Райкен не сомневался: раз Джордан женат на его дочери – никакая сила не в состоянии тут чего-то нарушить. У них растет ребенок, и идет нормальная удобная жизнь – здесь, в Чэпл-Хиле. А Натали Парнелл совершенно не в силах оторвать его теперь от всего этого, да, впрочем, скорей всего, и не собирается. Джуд успокоено улыбнулся своим мыслям.
У тебя есть доказательства? – обратился он к Джордану.
Джордан достал из портфеля ксерокопию.
– Вот – очень убедительный документ. Оригинал в сейфе.
Шейлу их разговор бесил до слез. Она отдала официанту пустой стакан из-под бренди, взамен взяв полный.
– Вы оба, по-моему, вообще не способны говорить ни о чем, кроме дел фирмы.
– Понимаешь, меня очень забавляет то, чем я сейчас занимаюсь, даже иногда смешит. Ну просто настоящая комедия «плаща и шпаги», – попробовал объяснить Джордан.
Джуд улыбнулся.
– Но я вас позвал сегодня сюда действительно не для этого. Нам надо кое-что обсудить.
Шейла вздохнула.
– Я хотела просто отдохнуть, но с вами каши не сваришь. Ну почему вы всегда такие серьезные?
Райкен внимательно посмотрел на них обоих.
– Потому, что дело очень серьезное и касается Натали Парнелл.
Шейла поставила на стол стакан, а лицо Джордана стало суровым.
– Я принял ее в фирму.
Шейла не могла выдавить из себя ни слова.
– А это разумно? – еле выговорил Джордан.
– Доктор Парат вначале не был уверен не хотел оставлять ее без присмотра. Но Натали обязательно хочет чем-то заняться и попросила меня сама.
– Не могу поверить, – пробормотала наконец Шейла.
– Нет, это правда, я согласился. Она будет работать у нас временно, пока не сможет вернуться к юридической практике, – делопроизводителем.
– Делопроизводителем? – изумился Джордан. – Натали – делопроизводителем?
Джуд объяснил им, зачем Натали нужно работать, и рассказал о том, как он сумел все организовать.
– Она поживет еще в реабилитационном отделении больницы и постепенно вернется к нормальной жизни.
– Зачем ты это сделал? – Шейла не могла успокоиться.
– Вам пора взглянуть правде в лицо, – ответил Райкен, обращаясь к ним обоим.
– Но… – Шейла в бессильной ярости смотрела на отца.
– Вполне понятно, что Джордан сохранил по отношению к Натали глубоко затаенные чувства. Ей принадлежала очень важная роль в его жизни. Такое не проходит бесследно. Кстати, Джордан, я говорил с доктором Паратом, и он объяснил мне, что для человека, оказавшегося в твоем положении, вполне естественно идеализировать прошлое. Ты, конечно, можешь по-юношески фантазировать, воображать, что могло бы быть, если бы случилось не так, а эдак. Но у тебя давно своя жизнь, в которой нет места для Натали, и самое разумное, что ты можешь сделать для всех, кого это касается, – смириться.
Натали переминалась с ноги на ногу. Она чувствовала себя не очень уверенно, но скорее не от физического напряжения, а от волнения.
– Я зайду в другой раз, если он сейчас не может меня принять.
Положив трубку, женщина-администратор указала рукой налево:
– Вон в ту дверь, потом повернете направо и увидите последний кабинет в конце коридора.
Натали, с опаской ступая по ковру, прошла вдоль пустынного холла. «Прямо как Дороти во дворце у Волшебника Изумрудного города», – подумала она. Наконец она добралась до секретарши Райкена Лизы, которая проводила ее в самый большой угловой кабинет на этаже.
Натали с интересом оглядела полки, полные книг по юриспруденции, и массивный письменный стол красного дерева, который стоял прямо напротив широкого окна. На толстой папке, лежавшей сверху на высоком металлическом сейфе, она сумела различить свое имя.
Райкен стоял к ней спиной возле окна и смотрел на улицу. Его поза, вероятно, должна была лишний раз подчеркнуть, что здесь все подчиняется только ему. Лишь убедившись, что Натали ждет уже несколько минут, он повернулся и посмотрел на нее. Он предполагал, что она выглядит сейчас лучше, много лучше, чем тогда когда он видел ее последний раз, и все же она опять его удивила. Волосы ее подросли и доставали почти до плеч, она подстригла их помоднее, и прическа шла ей. Светло-голубой элегантный костюм подчеркивал цвет глаз, а на ногах изящно сидели новые красивые туфли.
– Вы выглядите восхитительно, – сказал Райкен, указывая на стул, стоявший напротив его стола, и, выйдя из-за него, сам сел напротив. – Доктор Парат говорил, что вы выздоравливаете быстро, но я все же не думал, что настолько. Как я понимаю, вы пока в реабилитационном отделении больницы?
– Да, спасибо, что прислали мне денег. Я очень удачно прошлась по магазинам на прошлой неделе.
Райкен рассмеялся.
– Это ваши деньги, Натали. Вы очень состоятельная женщина. Мы приумножаем ваш капитал осторожно и с умом.
– Я знаю, но все еще не могу поверить.
Джуд кивнул.
– Не сомневайтесь, вы это заслужили. Я просил Лизу открыть для вас текущий счет в банке. Вам надо будет подписать несколько бумаг, и вы, естественно, можете продолжать пользоваться адресом нашей фирмы, пока у вас нет своей квартиры.
– Мне трудно найти слова благодарности, мистер Райкен.
– Прошу вас, зовите меня по имени. Я давно считаю вас членом нашей семьи. Я столько лет принимаю участие в вашей судьбе, что вы для меня совсем как дочка.
Натали чувствовала себя смущенной, все это было так неожиданно.
– Спасибо, я вам очень признательна. Собственно, вам я обязана тем, что осталась жива. Мне говорили, я чуть не утонула.
– Случилось настоящее чудо. Я даже не мог мечтать о том, чтобы вы сидели рядом со мной, как сейчас.
Натали немного смутилась оттого, что Райкен так сильно расчувствовался.
– Какие у вас планы на будущее? Хотите путешествовать? Вы знаете, у меня потрясающий туристический агент, если вам понадобится помощь, не стесняйтесь – звоните.
Натали была тронута его заботливостью.
– Вы очень любезны, но, честно говоря, я к вам пришла, чтобы попросить совсем о другом одолжении.
– Разумеется, все что угодно.
– Доктор Парат, наверное, рассказывал вам о том, что случилось с моей памятью?
Райкен кивнул.
– Я хорошо знаком с историей вашей болезни. Как ваш опекун, я обязан быть в курсе дела.
– Как мне сказали, я получила диплом юриста перед тем, как попала в аварию.
– Вы были лучшей студенткой на факультете.
– Если бы я могла поработать в юридической фирме хотя бы делопроизводителем доктор Парат думает, это бы способствовало восстановлению моей памяти, – я и решила узнать: может быть, вам нужна помощь, или вы знаете в городе других юристов, которые... – Она внезапно замолчала, испугавшись собственной смелости.
Райкен успокаивающе поднял руку, желая показать, что она не должна просить.
– Очень разумная идея. – Он вспомнил, как семь лет назад ему хотелось, чтобы Натали работала на него. «Натали и Джордан – ирония судьбы», – пронеслось у него в голове. – Я не только не возражаю, я просто настаиваю, чтобы вы работали именно здесь, если доктор Парат не против.
Он встал и, подойдя, взял ее руки в свои.
– Я уже говорил. Натали, я чувствую ответственность за вас, как за родную дочь.
– Спасибо за доброту. Когда нет собственных родителей, очень важно звать, что у тебя есть кто-то, на кого можно положиться.
Райкен заглянул ей в глаза.
– Вы были и остаетесь очень важной частью моей жизни, – сказал он.
«Ла Резиденс», ресторан в самом центре города с европейской кухней, но и с достаточным выбором типично южных блюд, был любимым местом отдыха Джуда Райкена. Именно сюда он приглашал самых старых своих клиентов, особенно если проигрывал их дела, что, вправду сказать, случалось с ним крайне редко. Сегодня он был здесь с Шейлой и Джорданом. Джуд чувствовал себя, как дома, и мог расслабиться. Разговор то и дело возвращался к нескольким текущим проблемам, которыми сейчас занимался Джордан, и новым парусам, которые купил для своей яхты Джуд. Джордан положил на стол салфетку, и пока официант наливал кофе, надумал показать Джуду кое-какие бумаги, достав их из портфеля, стоявшего возле его стула.
– Эти господа не первый раз устраивают такое. Целая история – меняют условия контрактов, потом надувают поставщиков.
Райкен слушал вполуха. Его зять обычно хорошо справлялся с работой, хотя в последнее время стал позволять себе частые отлучки. Джуд много раз заходил и не заставал Джордана на месте. Он ничего не сказал зятю, но несколько раз ему приходилось его выгораживать. В общем-то это была невысокая плата за то, чтобы Джордан смог выкинуть из головы свое прошлое. Ему пора понять, что Натали теперь не та девчонка, которую он когда-то любил. Ее рассудок помутился, и она на семь лет отстала от него в развитии. Он теперь слишком взрослый и сложившийся человек, чтобы возвращаться назад. Будет лучше, если он сам во всем разберется, а потом Натали уедет, и все будет кончено.
Джуд Райкен не сомневался: раз Джордан женат на его дочери – никакая сила не в состоянии тут чего-то нарушить. У них растет ребенок, и идет нормальная удобная жизнь – здесь, в Чэпл-Хиле. А Натали Парнелл совершенно не в силах оторвать его теперь от всего этого, да, впрочем, скорей всего, и не собирается. Джуд успокоено улыбнулся своим мыслям.
У тебя есть доказательства? – обратился он к Джордану.
Джордан достал из портфеля ксерокопию.
– Вот – очень убедительный документ. Оригинал в сейфе.
Шейлу их разговор бесил до слез. Она отдала официанту пустой стакан из-под бренди, взамен взяв полный.
– Вы оба, по-моему, вообще не способны говорить ни о чем, кроме дел фирмы.
– Понимаешь, меня очень забавляет то, чем я сейчас занимаюсь, даже иногда смешит. Ну просто настоящая комедия «плаща и шпаги», – попробовал объяснить Джордан.
Джуд улыбнулся.
– Но я вас позвал сегодня сюда действительно не для этого. Нам надо кое-что обсудить.
Шейла вздохнула.
– Я хотела просто отдохнуть, но с вами каши не сваришь. Ну почему вы всегда такие серьезные?
Райкен внимательно посмотрел на них обоих.
– Потому, что дело очень серьезное и касается Натали Парнелл.
Шейла поставила на стол стакан, а лицо Джордана стало суровым.
– Я принял ее в фирму.
Шейла не могла выдавить из себя ни слова.
– А это разумно? – еле выговорил Джордан.
– Доктор Парат вначале не был уверен не хотел оставлять ее без присмотра. Но Натали обязательно хочет чем-то заняться и попросила меня сама.
– Не могу поверить, – пробормотала наконец Шейла.
– Нет, это правда, я согласился. Она будет работать у нас временно, пока не сможет вернуться к юридической практике, – делопроизводителем.
– Делопроизводителем? – изумился Джордан. – Натали – делопроизводителем?
Джуд объяснил им, зачем Натали нужно работать, и рассказал о том, как он сумел все организовать.
– Она поживет еще в реабилитационном отделении больницы и постепенно вернется к нормальной жизни.
– Зачем ты это сделал? – Шейла не могла успокоиться.
– Вам пора взглянуть правде в лицо, – ответил Райкен, обращаясь к ним обоим.
– Но… – Шейла в бессильной ярости смотрела на отца.
– Вполне понятно, что Джордан сохранил по отношению к Натали глубоко затаенные чувства. Ей принадлежала очень важная роль в его жизни. Такое не проходит бесследно. Кстати, Джордан, я говорил с доктором Паратом, и он объяснил мне, что для человека, оказавшегося в твоем положении, вполне естественно идеализировать прошлое. Ты, конечно, можешь по-юношески фантазировать, воображать, что могло бы быть, если бы случилось не так, а эдак. Но у тебя давно своя жизнь, в которой нет места для Натали, и самое разумное, что ты можешь сделать для всех, кого это касается, – смириться.