– У меня и ключа от этого сейфа не было, сказал Джордан. – Теперь, правда, он полагается мне, как совладельцу. Если бы ты подождала, я бы провел тебя в архив на законных основаниях.
– Я не могла больше ждать. Ни единой секунды. – Натали откинулась на спинку кресла, обмахиваясь папкой как веером. – Видишь ли, ты и Джуд поставили меня в очень сложное положение. – Рывком выпрямившись, она взглянула на него со злостью. – Как ты мог так поступить со мной?
– Мы хотели помочь тебе, – оправдывался Джордан, – доктор Парат считал, что это может вернуть тебе память.
– Понимаю. Как это мило с его стороны. А ты взял роль исполнителя...
На это возразить было нечего. Выражение лица Натали постепенно смягчалось.
– Я была в полном смятении, ничего не понимала, но меня тянуло к тебе, Джордан. Внезапно ее лицо опять стало холодным. – А ты этим воспользовался.
– Но и со мной творилось что-то несусветное.
– Ты должен был сказать мне правду. – Натали была тверда. – А так я чувствую себя полной дурой. Быть куклой, которой манипулируют! За какую идиотку ты, должно быть, меня принимаешь.
Джордан смотрел, как она встала и подошла к окну. Солнце осветило ее волосы, создавая неуловимый световой эффект. Глядя на ее прямую, напряженную спину, он чувствовал, как она страдает. Все его существо рвалось к ней. Ведь это действительно была Натали, женщина, которую он любил, его молитвы были услышаны. Она вспомнила, она наконец все вспомнила, он сможет поговорить с ней, и она поймет. Но ничего не получалось. Похоже, теперь-то все и запуталось окончательно. Он подошел к ней.
– Ты имеешь полное право сердиться. Но если бы ты только знала, через что я прошел... – Джордан замолчал, боясь, что у него сорвется голос. Натали не шевелилась. – Я не смог устоять перед нахлынувшими чувствами, я ничего не соображал. – Он осторожно обнял ее. Казалось, она не обратила на это внимания, по крайней мере вначале. А он все говорил, и его полные боли слова успокаивали ее.
– Натали... Я так люблю тебя.
Она поежилась. Сильный запах «Хвойного аромата» щекотал нос, и она прижалась к нему. Нелепо, но такой пустяк как запах, всколыхнул столько воспоминаний. Да, теперь она вспомнила, от него всегда так пахло.
– Ты все еще поливаешь себя «Хвойным ароматом», так ведь называется твой одеколон? – прошептала она.
– Ты и это помнишь?
– Да. – Она закрыла глаза. – Да, я действительно помню. – Натали задумалась, и в ее памяти стали всплывать отдельные картинки.
Джордан спрятал лицо в ее волосы.
– А помнишь, как ты обзывала меня?
Этого она не могла припомнить. Как бывает иной раз с машиной: мотор несколько раз провернулся, задрожал, чихнул и заглох. В ее сознании мелькали даже не сами картинки, а как бы отражения их. Это было похоже на моментальные снимки.
– Попытайся, Натали, попытайся вспомнить, – шептал Джордан. – В самом углу юридической библиотеки, самый последний стол. Помнишь, ты всегда садилась туда, чтобы видеть, что делают остальные.
Зажигание включилось, мотор заработал. Отдельными вспышками замелькали картинки из прошлого. Библиотека, стол. Затем возник бар, куда они ходили после занятий. Вот улица, вход в кафе, господи, как же оно называлось?
Джордан пришел на помощь.
– Попробуй вспомнить кафе «У очага». Мы с тобой часто ходили туда прямо из библиотеки.
Натали улыбнулась. Возник еще один снимок. Это был Джордан. Таким она впервые увидела его. Он что-то пил, И ей не понравилось, как он одет.
– У тебя еще цел тот уродливый твидовый пиджак с заплатами на локтях? – внезапно спросила она.
Джордан засмеялся:
– Нет, ты ведь грозилась сжечь его... А помнишь, что произошло, когда я все-таки его надел?
Натали очень напрягалась, но тщетно. Она тоскливо вздохнула.
– Нет. Ничего не получается.
– Ну, попытайся. Помнишь, ты подошла к двери, а там стоял я в твидовом пиджаке, чтобы подразнить тебя. У тебя в руках были ножницы. Ты схватила меня за рукав и...
Натали засмеялась:
– Отрезала эти дурацкие заплаты и сделала из них прихватки для чайника.
– Вот до чего тебе отвратителен мой вкус. Все новые воспоминания обрушивались на нее, возникали новые кадры, новые сцены, и она улыбнулась.
– Да, я помню. О, Джордан, у меня ведь сохранились эти заплатки. Я спрятала их в голубую фетровую коробку.
– Я тоже сохранил все, что ты дарила мне. – Он обнял ее, крепко прижимая к себе. – Пришло время вернуть тебе все долги.
Натали расслабилась в его объятиях. К ней подступили воспоминания, возвращая наконец всю прожитую жизнь, Она как бы путешествовала во времени, свободно попадая в любой отрезок прошлого. Воспоминания больше не выглядели отдельными эпизодами или отрывками, а стали уже целыми историями с началом и концом. Все они были связаны друг с другом, все обрели свой смысл. Потрясенная, она едва стояла на ногах, но Джордан крепко держал ее.
– Спокойней, прошу тебя. Пожалуй, это слишком для тебя...
– Нет, нет, Джордан! Я вспоминаю! Наконец вспоминаю! Все встает на свои места!
– А о нас ты что-нибудь помнишь? – спросил Джордан. Унять дрожь в голосе ему не удалось.
– Да, помню. – Натали повернулась и уголком глаза увидела его лицо. – Ты всегда был нервным и скованным.
– Что? Только это ты и помнишь?
– У тебя была привычка складывать книги в правом углу стола как-то по-особому. Ты бесился, если кто-нибудь передвигал их хотя бы на дюйм.
– Только в самом начале. Я действительно сначала жутко волновался. Сама ведь знаешь, как действует атмосфера юридического факультета.
– Да, знаю, – повторила она машинально.
– Знаешь? Это хорошо. Выходит, ты все-таки замечала меня. А мне ведь казалось, что я потратил уйму сил, чтобы привлечь твое внимание.
Натали засмеялась.
– Неужели кто-то мог пройти мимо мистера «Порядок»? Тетради у тебя были всегда так аккуратно разложены, а эти твои ручки...
– Ох, и не напоминай.
– У тебя всегда было на всякий пожарный случай три ручки. Верно? – Она обернулась и посмотрела на него, внимательно вглядываясь в лицо, некогда такое любимое. Потом ее взгляд упал на его стол, и она улыбнулась. – Как, мистер Бреннер! Деловые бумаги разбросаны по всему столу. Да тот ли это Бреннер, которого я когда-то знавала?
Джордан поцеловал ее, и она закрыла глаза.
– Я сильно изменился с тех пор, Натали. Ты излечила меня.
– Я?
– А ты помнишь, как?
Натали покачала головой.
– Мы были на озере. На мне был новый костюм, который, конечно, тебе не нравился, и ты...
– Спихнула тебя в воду, – закончила Натали с ноткой триумфа в голосе. И засмеялась тем серебристым смехом, который всегда так очаровывал его. – Да. А потом… – Она замолчала, глаза ее затуманились от воспоминаний о том, что произошло. – О, Джордан...
Он прижал ее к себе.
– Я люблю тебя. Ты помогла мне увидеть мир другими глазами. Весь первый год ты насмехалась надо мной и доводила меня до бешенства. Ты не хотела встречаться со мной, видеть меня, разговаривать со мной, даже не допускала меня в свою группу на занятия. – Он улыбнулся ей. – Но я ведь завоевал тебя в конце концов, правда?
– Да, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Все так и было. Когда я сдалась, то сдалась окончательно.
– Так что мой изысканный вкус в конце концов покорил тебя?
Она покачала головой, пытаясь смахнуть слезы:
– Нет. Все дело в заплатках.
– Что?
– Да. Я поняла, что пришло время действовать. – Она наклонила голову. – На самом деле ты интересовал меня гораздо больше, чем тебе казалось. Я решила, что ты должен стать свободней и что я именно тот человек, который может тебе помочь.
– Понятно. И тебе это удалось?
– Не знаю. А ты-то как думаешь?
– Ты влюбилась в меня.
– Разве?
– Опять издеваешься надо мной?
– Что ты имеешь в виду?
К этому времени Джордан уже весь пылал. Ведь это была прежняя Натали. Если б только и он смог стать прежним Джорданом. Он собрал всю свою смелость.
– Я просто вынужден был похоронить свои чувства на это время. Несчастный случай разрушил тогда все.
Натали отстранилась от него.
– Что же все-таки произошло? Расскажи мне. Я хочу получить ответ.
Джордан Бреннер понял, что сможет вернуть Натали, только приняв ее условия. Ему придется сказать всю правду. Это был единственный выход из того кошмара, в котором оба они жили до сих пор.
Усевшись на свое место, он привычным жестом показал ей на кресло для клиентов. Покачав головой, Натали пригласила его сесть рядом с собой. Улыбнувшись, Джордан встал и обошел стол. Когда она приготовилась внимательно слушать, он начал.
– После несчастного случая доктора сказали, что у тебя нет шансов выжить. – Он вздохнул. – Я чувствовал себя таким беспомощным, таким несчастным, глядя на тебя. Я был совсем один. У меня никого больше не было. Общежитие опустело. Мои пожитки были собраны. Предполагалось, что мы с тобой отправимся в... – Он поглядел на нее выжидающе.
Натали продолжила за него. Взяв досье, она начала читать: – «Директору Департамента по делам индейцев в Таксоне, штат Аризона: уведомляем Вас, что Натали Парнелл перенесла тяжелую травму и в настоящее время находится в состоянии комы в больнице...» – Обведя широким жестом комнату, она взглянула на Джордана. – Ты действительно собирался бросить все это и отправиться за мной в индейскую резервацию в самом сердце пустыни?
После небольшой заминки Джордан ответил: – За тобой я поехал бы и на Северный полюс.
Натали скептически оглядела его тщательно обустроенный кабинет.
– Не слишком похоже на Северный полюс.
– Я был вне себя от горя. – Он вздохнул с досадой. – Ты могла бы все-таки попытаться понять.
– Попытаться понять?
– Да, черт возьми. – Джордан резко поднялся и хлопнул ладонью по столу, заставив Натали вздрогнуть. – Я был одинок и почти безумен. Я приходил к тебе каждый день. Ты была без сознания, но я надеялся, что может быть, ну вдруг ты все-таки что-то слышишь. Мне казалось, что ты различаешь мой голос. И я стал читать тебе Эмили Дикинсон, Элизабер Баррет, даже Ферлингетти – читал и читал до одури.
– Ненавижу Ферлингетти. – Натали смотрела, прищурясь от любопытства. – Всегда ненавидела Ферлингетти!
Джордан рассмеялся, покоряясь ее обаянию. Только она могла всегда добиться от него чего угодно просто взглядом.
– Да, конечно. Я прекрасно знал это. Потому-то я и читал его тебе каждый день, надеясь, что наконец ты не выдержишь, сядешь и дашь мне по физиономии. Как же мне хотелось, чтобы так случилось!
Натали молчала, уставившись себе в колени. Джордан знал, что сейчас наступит самое тяжелое.
– Как я уже говорил, я был беспомощен и напуган. – Он запнулся. – Я нуждался в поддержке. – Он остановился, но затем все же продолжил. – Шейла оказалась рядом. Она была, как спасательный круг для утопающего. И я ухватился за него.
Он смотрел на нее, моля о понимании. Но Натали не выказывала никаких чувств.
– Расскажи мне о Шейле.
Он поежился в своем кресле.
– Да что там особенно рассказывать. Она всегда была тут как тут, была готова мне помочь.
– А как насчет меня? – Спросила Натали. – Мне она тоже хотела помочь?
Джордан зажмурился.
– Не помню.
– Почему же? – Резко спросила она. – Разве ты тоже был без сознания?
Он не засмеялся.
Натали продолжала наступать:
– Расскажи мне о той ночи с Шейлой. Это была только одна ночь, или?..
– Единственная, – быстро заверил ее он. Мне было очень скверно, а она оказалась возле меня.
– А потом?
Джордан взглянул на нее.
– Джуд Райкен знал, в каком я состоянии. Он понимал, что я не смогу начать работать на него. Связавшись с нужными людьми, он получил для меня место в Корпусе мира. В тот день, когда тебя увезли из больницы, я отправился в Южную Америку. Должен был пробыть там два года, но Джуд, сообщил мне о рождении Адама.
– Адам, значит, родился до твоего возвращения? – Она смотрела на него пристально.
– Да. – Ответил Джордан, задумавшись. Шейла даже не говорила мне, что беременна. Думаю, она не хотела, чтобы я чувствовал себя связанным. Ты можешь не верить, но я сам уговорил ее выйти за меня замуж.
Натали скептически усмехнулась.
– Вот как!
– Да. Адам объединил нас. Шейла понимала, что я никогда не буду любить ее так, как любил тебя. Но мне казалось, что со временем я смогу привязаться к ней. – Он отвернулся. – Это была непрочная основа для брака.
– Как все это похоже на тебя, Джордан Бреннер. – Она покачала головой, глядя на него. – Хотя, возможно, именно за это я и полюбила тебя.
– Ты думаешь, я поступил правильно? – спросил он с надеждой.
– Нет. – Решительно ответила Натали. – Я говорю о твоей наивности, когда дело касается женщин. Они могут крутить тобой, как хотят.
– Но не могут заставить любить их. Только ты можешь. Вот и вчера вечером ты опять добилась этого.
Натали растерянно молчала. Тишина, наполненная и надеждой, и сомнением нависла над ними. На ее прелестном лице отражалось смятение, в глазах стояли слезы.
Медленно, очень медленно она встала, подошла к нему и вытянув дрожащую руку, погладила по щеке. Джордан зарылся в ее ладонях, страстно целуя их. Натали закрыла глаза и с легким стоном опустилась к нему на колени. Он обхватил ее, пытаясь прижать к себе как можно крепче.
– Прошлым вечером все получилось так естественно. Я была страшно смущена. Я не понимала, что со мной происходит.
Джордан целовал и целовал ее, отдавшись нахлынувшему чувству. Она опять была с ним, опять принадлежала ему, и он никогда ее больше не отпустит. Но Натали отстранилась от него.
– Я все брошу прямо теперь, – проговорил он, прижимаясь к ней. Она ответила на поцелуй, хотя что-то в ней уже изменилось, и это насторожило его.
– Мы не можем вернуться в прошлое. Но теперь я понимаю, как могла бы любить тебя.
– Натали! – Сердце стучало у него в горле, мешая говорить.
Она покачала головой.
– Мне очень жаль, Джордан, но этого никогда больше не повторится.
Он притянул ее к себе с отчаянной настойчивостью.
– Я никогда не переставал любить тебя.
Глядя на него очень печально, она поцеловала его в щеку.
– Я знаю. – Натали отстранилась от него, потом встала, поправляя юбку. Джордан пытался удержать ее, но все уже было решено. Помертвев, он наблюдал, как она направляется к двери. Но что-то остановило ее. Она смотрела на него внимательно и очень серьезно.
– Что такое, Натали? – спросил он, быстро подходя.
– Джордан... У нас когда-нибудь был ребенок?
Все поплыло у него перед глазами.
– Что? У нас? Мы же учились. Разве ты могла допустить, чтобы кто-то встал между тобой и твоим юридическим дипломом – даже я, не говоря уж о ребенке.
Натали кивнула. Он был прав. Она бы не пошла на это. И все-таки, ведь она была влюблена, безумно влюблена. Воспоминания подняли в ней такую бурю чувств, что она вынуждена была ухватиться за спинку стула, чтобы удержаться на ногах.
– О, Господи...
– Что с тобой? – Он подхватил ее. – Ты что-то вспомнила?
– Тогда, на озере...
Она не могла продолжать, что-то судорожно вспоминая. Они занимались любовью много раз, но в ту ночь были особенно неуемными, и свободными, и беспечными. Она начала с бешеной скоростью подсчитывать. Адам родился спустя ровно девять месяцев после той ночи. Схватив досье, Натали взглянула на свидетельство о рождении. Джордан узнал его.
– Эй, подожди-ка. – Он взял у нее папку.
– Это же не твое досье. Это Шейлы.
Натали попыталась отнять у него бумаги, но он был проворнее. И все-таки она потребовала:
– Отдай сейчас же, Джордан! Отдай!
Он поднял папку высоко над головой, понимая, что в ней находится что-то, о чем он просто обязан знать. Им и так хватало тайн на протяжении долгого времени.
– Нет, не отдам.
Он вернулся к столу, сел и открыл досье. Натали наблюдала за ним с ужасом и облегчением одновременно. Вот сейчас он получит последнее доказательство. Это была медицинская карта Шейлы Райкен. Ее отец аккуратно хранил все документы. Теперь Джордан держал их в руках.
А Натали, собственно, это было не нужно. Она вспомнила время, проведенное со старой подругой, прелестной Шейлой Райкен, на юридическом факультете. Сколько же раз они секретничали друг с другом, обсуждая факультет, друзей и поклонников, секс и проблему предохранения от беременности... впрочем, Шейлу последнее не заботило. Она не раз говорила, что вообще не способна забеременеть.
Джордан замер в своем кресле, дойдя до записей гинеколога.
– Она не могла забеременеть, – сказал он вслух, потрясенный. Трудно было собраться с мыслями, но странное сочетание ярости и облегчения преобладало над всем. Натали внимательно наблюдала за ним.
– Мне действительно жаль, что ты узнал. Хотя, с другой стороны, я даже рада.
Он недоверчиво взглянул на нее.
– Ты права, я всегда был идиотом, когда дело касалось женщин.
– Шейла была моей лучшей подругой. Все, вероятно, выглядело естественно и разумно, наверное так?
Джордан все еще никак не мог прийти в себя.
– Я все равно люблю Адама. Я не могу поверить, что она усыновила его только затем, чтобы женить меня на себе.
Печально глядя на него и покачав головой, Натали усмехнулась.
– Ты так и не понял! – В ее взгляде была любовь. – Ты все-таки очень наивен, Джордан Бреннер.
– Что ты имеешь в виду? – Он не понимал, о чем она говорит. – Пожалуйста, объясни.
Натали не отвечала. Пусть сам до всего докопается.
Но он все прочел на ее лице. Грусть в глазах. Знакомый наклон головы. Твердо сжатый рот. Внезапно, как вспышка молнии, пришло озарение.
– Ты хочешь сказать, что Адам… – Он был слишком потрясен, чтобы продолжать. Это было просто невероятно. – О, Боже мой! – Ему хотелось плакать, кричать, но он мог только смотреть в одну точку, потрясенный, счастливый и ошарашенный одновременно. Наконец он смог выговорить: – Адам наш с тобой сын?
Она взглянула на него, и последние сомнения развеялись.
– В ту ночь, на озере, после выпускного вечера...
– Да.
Джордан начал считать по пальцам месяцы.
Девятый пришелся как раз на палец с обручальным кольцом.
– Да, – повторил он, оглядываясь на Натали. – Адам родился через восемь месяцев после той ночи с Шейлой. – Он поиграл кольцом, а потом уставился на него со злостью. – Ее план удался...
Натали покачала головой.
– Не вполне...
– Почему?
Натали вздрогнула и отвернулась.
– Потому что не произошло того, чего от меня ожидали. Я не умерла.
Джордан шагнул к ней:
– Я думаю, нам надо все как следует обсудить.
Натали согласилась:
– То кафе, куда мы любили ходить, «У очага», где на полу лежали опилки и всегда пахло пивом... оно ведь находится на Мезон-стрит, да?
– Там все как было – опилки и прочее...
– Натали направилась к двери, сказав со свойственной ей решительностью:
– Встретимся там в полдень.
– Куда ты сейчас пойдешь?
– Все равно, только бы вон отсюда.
– Что ты собираешься делать?
– Что придется.
– Обещай, что встретишься со мной в полдень, – окликнул ее Джордан.
– Никаких обещаний. – С этими словами Натали закрыла дверь и, не попрощавшись, прошествовала мимо Лизы и Кэролайн.
Секретарши переглянулись, а затем уставились на дверь кабинета, пытаясь понять, что там происходит.
А там происходило нечто важное. Сначала Джордан попытался собраться с мыслями. Слишком уж неожиданно все выяснилось. Впрочем, неожиданен был и тот несчастный случай, который почти разрушил его жизнь – почти. Но все-таки жизнь не кончена. Может статься, она еще только начинается. Он потянулся к телефону и набрал номер. После продолжительных гудков ему все-таки ответили.
– Привет, Шейла!
Ее досье лежало перед ним на столе, и он перечитал медицинское заключение, ища в нем поддержку своей готовности сказать то, что давно накопилось. Глубоко вздохнув, он безоглядно вступил в свое будущее.
– Сегодня не вернусь к ужину...
Он ожидал услышать обычное возмущение, на вечер были приглашены гости.
– Да. Не забыл... но я вообще больше не приду домой. – Последовало изумленное молчание. – Да, ты поняла меня правильно. Я больше никогда не вернусь – ни домой, ни к тебе. Совершенно верно, больше никогда.
Медленно опуская трубку, он все еще слышал голос Шейлы, зовущий его. Джордан протер глаза. Потом снял обручальное кольцо, которое носил семь лет, и бросил его на стол.
Оно так и лежало там, когда он вышел.
29
– Я не могла больше ждать. Ни единой секунды. – Натали откинулась на спинку кресла, обмахиваясь папкой как веером. – Видишь ли, ты и Джуд поставили меня в очень сложное положение. – Рывком выпрямившись, она взглянула на него со злостью. – Как ты мог так поступить со мной?
– Мы хотели помочь тебе, – оправдывался Джордан, – доктор Парат считал, что это может вернуть тебе память.
– Понимаю. Как это мило с его стороны. А ты взял роль исполнителя...
На это возразить было нечего. Выражение лица Натали постепенно смягчалось.
– Я была в полном смятении, ничего не понимала, но меня тянуло к тебе, Джордан. Внезапно ее лицо опять стало холодным. – А ты этим воспользовался.
– Но и со мной творилось что-то несусветное.
– Ты должен был сказать мне правду. – Натали была тверда. – А так я чувствую себя полной дурой. Быть куклой, которой манипулируют! За какую идиотку ты, должно быть, меня принимаешь.
Джордан смотрел, как она встала и подошла к окну. Солнце осветило ее волосы, создавая неуловимый световой эффект. Глядя на ее прямую, напряженную спину, он чувствовал, как она страдает. Все его существо рвалось к ней. Ведь это действительно была Натали, женщина, которую он любил, его молитвы были услышаны. Она вспомнила, она наконец все вспомнила, он сможет поговорить с ней, и она поймет. Но ничего не получалось. Похоже, теперь-то все и запуталось окончательно. Он подошел к ней.
– Ты имеешь полное право сердиться. Но если бы ты только знала, через что я прошел... – Джордан замолчал, боясь, что у него сорвется голос. Натали не шевелилась. – Я не смог устоять перед нахлынувшими чувствами, я ничего не соображал. – Он осторожно обнял ее. Казалось, она не обратила на это внимания, по крайней мере вначале. А он все говорил, и его полные боли слова успокаивали ее.
– Натали... Я так люблю тебя.
Она поежилась. Сильный запах «Хвойного аромата» щекотал нос, и она прижалась к нему. Нелепо, но такой пустяк как запах, всколыхнул столько воспоминаний. Да, теперь она вспомнила, от него всегда так пахло.
– Ты все еще поливаешь себя «Хвойным ароматом», так ведь называется твой одеколон? – прошептала она.
– Ты и это помнишь?
– Да. – Она закрыла глаза. – Да, я действительно помню. – Натали задумалась, и в ее памяти стали всплывать отдельные картинки.
Джордан спрятал лицо в ее волосы.
– А помнишь, как ты обзывала меня?
Этого она не могла припомнить. Как бывает иной раз с машиной: мотор несколько раз провернулся, задрожал, чихнул и заглох. В ее сознании мелькали даже не сами картинки, а как бы отражения их. Это было похоже на моментальные снимки.
– Попытайся, Натали, попытайся вспомнить, – шептал Джордан. – В самом углу юридической библиотеки, самый последний стол. Помнишь, ты всегда садилась туда, чтобы видеть, что делают остальные.
Зажигание включилось, мотор заработал. Отдельными вспышками замелькали картинки из прошлого. Библиотека, стол. Затем возник бар, куда они ходили после занятий. Вот улица, вход в кафе, господи, как же оно называлось?
Джордан пришел на помощь.
– Попробуй вспомнить кафе «У очага». Мы с тобой часто ходили туда прямо из библиотеки.
Натали улыбнулась. Возник еще один снимок. Это был Джордан. Таким она впервые увидела его. Он что-то пил, И ей не понравилось, как он одет.
– У тебя еще цел тот уродливый твидовый пиджак с заплатами на локтях? – внезапно спросила она.
Джордан засмеялся:
– Нет, ты ведь грозилась сжечь его... А помнишь, что произошло, когда я все-таки его надел?
Натали очень напрягалась, но тщетно. Она тоскливо вздохнула.
– Нет. Ничего не получается.
– Ну, попытайся. Помнишь, ты подошла к двери, а там стоял я в твидовом пиджаке, чтобы подразнить тебя. У тебя в руках были ножницы. Ты схватила меня за рукав и...
Натали засмеялась:
– Отрезала эти дурацкие заплаты и сделала из них прихватки для чайника.
– Вот до чего тебе отвратителен мой вкус. Все новые воспоминания обрушивались на нее, возникали новые кадры, новые сцены, и она улыбнулась.
– Да, я помню. О, Джордан, у меня ведь сохранились эти заплатки. Я спрятала их в голубую фетровую коробку.
– Я тоже сохранил все, что ты дарила мне. – Он обнял ее, крепко прижимая к себе. – Пришло время вернуть тебе все долги.
Натали расслабилась в его объятиях. К ней подступили воспоминания, возвращая наконец всю прожитую жизнь, Она как бы путешествовала во времени, свободно попадая в любой отрезок прошлого. Воспоминания больше не выглядели отдельными эпизодами или отрывками, а стали уже целыми историями с началом и концом. Все они были связаны друг с другом, все обрели свой смысл. Потрясенная, она едва стояла на ногах, но Джордан крепко держал ее.
– Спокойней, прошу тебя. Пожалуй, это слишком для тебя...
– Нет, нет, Джордан! Я вспоминаю! Наконец вспоминаю! Все встает на свои места!
– А о нас ты что-нибудь помнишь? – спросил Джордан. Унять дрожь в голосе ему не удалось.
– Да, помню. – Натали повернулась и уголком глаза увидела его лицо. – Ты всегда был нервным и скованным.
– Что? Только это ты и помнишь?
– У тебя была привычка складывать книги в правом углу стола как-то по-особому. Ты бесился, если кто-нибудь передвигал их хотя бы на дюйм.
– Только в самом начале. Я действительно сначала жутко волновался. Сама ведь знаешь, как действует атмосфера юридического факультета.
– Да, знаю, – повторила она машинально.
– Знаешь? Это хорошо. Выходит, ты все-таки замечала меня. А мне ведь казалось, что я потратил уйму сил, чтобы привлечь твое внимание.
Натали засмеялась.
– Неужели кто-то мог пройти мимо мистера «Порядок»? Тетради у тебя были всегда так аккуратно разложены, а эти твои ручки...
– Ох, и не напоминай.
– У тебя всегда было на всякий пожарный случай три ручки. Верно? – Она обернулась и посмотрела на него, внимательно вглядываясь в лицо, некогда такое любимое. Потом ее взгляд упал на его стол, и она улыбнулась. – Как, мистер Бреннер! Деловые бумаги разбросаны по всему столу. Да тот ли это Бреннер, которого я когда-то знавала?
Джордан поцеловал ее, и она закрыла глаза.
– Я сильно изменился с тех пор, Натали. Ты излечила меня.
– Я?
– А ты помнишь, как?
Натали покачала головой.
– Мы были на озере. На мне был новый костюм, который, конечно, тебе не нравился, и ты...
– Спихнула тебя в воду, – закончила Натали с ноткой триумфа в голосе. И засмеялась тем серебристым смехом, который всегда так очаровывал его. – Да. А потом… – Она замолчала, глаза ее затуманились от воспоминаний о том, что произошло. – О, Джордан...
Он прижал ее к себе.
– Я люблю тебя. Ты помогла мне увидеть мир другими глазами. Весь первый год ты насмехалась надо мной и доводила меня до бешенства. Ты не хотела встречаться со мной, видеть меня, разговаривать со мной, даже не допускала меня в свою группу на занятия. – Он улыбнулся ей. – Но я ведь завоевал тебя в конце концов, правда?
– Да, – прошептала она, глядя ему в глаза. – Все так и было. Когда я сдалась, то сдалась окончательно.
– Так что мой изысканный вкус в конце концов покорил тебя?
Она покачала головой, пытаясь смахнуть слезы:
– Нет. Все дело в заплатках.
– Что?
– Да. Я поняла, что пришло время действовать. – Она наклонила голову. – На самом деле ты интересовал меня гораздо больше, чем тебе казалось. Я решила, что ты должен стать свободней и что я именно тот человек, который может тебе помочь.
– Понятно. И тебе это удалось?
– Не знаю. А ты-то как думаешь?
– Ты влюбилась в меня.
– Разве?
– Опять издеваешься надо мной?
– Что ты имеешь в виду?
К этому времени Джордан уже весь пылал. Ведь это была прежняя Натали. Если б только и он смог стать прежним Джорданом. Он собрал всю свою смелость.
– Я просто вынужден был похоронить свои чувства на это время. Несчастный случай разрушил тогда все.
Натали отстранилась от него.
– Что же все-таки произошло? Расскажи мне. Я хочу получить ответ.
Джордан Бреннер понял, что сможет вернуть Натали, только приняв ее условия. Ему придется сказать всю правду. Это был единственный выход из того кошмара, в котором оба они жили до сих пор.
Усевшись на свое место, он привычным жестом показал ей на кресло для клиентов. Покачав головой, Натали пригласила его сесть рядом с собой. Улыбнувшись, Джордан встал и обошел стол. Когда она приготовилась внимательно слушать, он начал.
– После несчастного случая доктора сказали, что у тебя нет шансов выжить. – Он вздохнул. – Я чувствовал себя таким беспомощным, таким несчастным, глядя на тебя. Я был совсем один. У меня никого больше не было. Общежитие опустело. Мои пожитки были собраны. Предполагалось, что мы с тобой отправимся в... – Он поглядел на нее выжидающе.
Натали продолжила за него. Взяв досье, она начала читать: – «Директору Департамента по делам индейцев в Таксоне, штат Аризона: уведомляем Вас, что Натали Парнелл перенесла тяжелую травму и в настоящее время находится в состоянии комы в больнице...» – Обведя широким жестом комнату, она взглянула на Джордана. – Ты действительно собирался бросить все это и отправиться за мной в индейскую резервацию в самом сердце пустыни?
После небольшой заминки Джордан ответил: – За тобой я поехал бы и на Северный полюс.
Натали скептически оглядела его тщательно обустроенный кабинет.
– Не слишком похоже на Северный полюс.
– Я был вне себя от горя. – Он вздохнул с досадой. – Ты могла бы все-таки попытаться понять.
– Попытаться понять?
– Да, черт возьми. – Джордан резко поднялся и хлопнул ладонью по столу, заставив Натали вздрогнуть. – Я был одинок и почти безумен. Я приходил к тебе каждый день. Ты была без сознания, но я надеялся, что может быть, ну вдруг ты все-таки что-то слышишь. Мне казалось, что ты различаешь мой голос. И я стал читать тебе Эмили Дикинсон, Элизабер Баррет, даже Ферлингетти – читал и читал до одури.
– Ненавижу Ферлингетти. – Натали смотрела, прищурясь от любопытства. – Всегда ненавидела Ферлингетти!
Джордан рассмеялся, покоряясь ее обаянию. Только она могла всегда добиться от него чего угодно просто взглядом.
– Да, конечно. Я прекрасно знал это. Потому-то я и читал его тебе каждый день, надеясь, что наконец ты не выдержишь, сядешь и дашь мне по физиономии. Как же мне хотелось, чтобы так случилось!
Натали молчала, уставившись себе в колени. Джордан знал, что сейчас наступит самое тяжелое.
– Как я уже говорил, я был беспомощен и напуган. – Он запнулся. – Я нуждался в поддержке. – Он остановился, но затем все же продолжил. – Шейла оказалась рядом. Она была, как спасательный круг для утопающего. И я ухватился за него.
Он смотрел на нее, моля о понимании. Но Натали не выказывала никаких чувств.
– Расскажи мне о Шейле.
Он поежился в своем кресле.
– Да что там особенно рассказывать. Она всегда была тут как тут, была готова мне помочь.
– А как насчет меня? – Спросила Натали. – Мне она тоже хотела помочь?
Джордан зажмурился.
– Не помню.
– Почему же? – Резко спросила она. – Разве ты тоже был без сознания?
Он не засмеялся.
Натали продолжала наступать:
– Расскажи мне о той ночи с Шейлой. Это была только одна ночь, или?..
– Единственная, – быстро заверил ее он. Мне было очень скверно, а она оказалась возле меня.
– А потом?
Джордан взглянул на нее.
– Джуд Райкен знал, в каком я состоянии. Он понимал, что я не смогу начать работать на него. Связавшись с нужными людьми, он получил для меня место в Корпусе мира. В тот день, когда тебя увезли из больницы, я отправился в Южную Америку. Должен был пробыть там два года, но Джуд, сообщил мне о рождении Адама.
– Адам, значит, родился до твоего возвращения? – Она смотрела на него пристально.
– Да. – Ответил Джордан, задумавшись. Шейла даже не говорила мне, что беременна. Думаю, она не хотела, чтобы я чувствовал себя связанным. Ты можешь не верить, но я сам уговорил ее выйти за меня замуж.
Натали скептически усмехнулась.
– Вот как!
– Да. Адам объединил нас. Шейла понимала, что я никогда не буду любить ее так, как любил тебя. Но мне казалось, что со временем я смогу привязаться к ней. – Он отвернулся. – Это была непрочная основа для брака.
– Как все это похоже на тебя, Джордан Бреннер. – Она покачала головой, глядя на него. – Хотя, возможно, именно за это я и полюбила тебя.
– Ты думаешь, я поступил правильно? – спросил он с надеждой.
– Нет. – Решительно ответила Натали. – Я говорю о твоей наивности, когда дело касается женщин. Они могут крутить тобой, как хотят.
– Но не могут заставить любить их. Только ты можешь. Вот и вчера вечером ты опять добилась этого.
Натали растерянно молчала. Тишина, наполненная и надеждой, и сомнением нависла над ними. На ее прелестном лице отражалось смятение, в глазах стояли слезы.
Медленно, очень медленно она встала, подошла к нему и вытянув дрожащую руку, погладила по щеке. Джордан зарылся в ее ладонях, страстно целуя их. Натали закрыла глаза и с легким стоном опустилась к нему на колени. Он обхватил ее, пытаясь прижать к себе как можно крепче.
– Прошлым вечером все получилось так естественно. Я была страшно смущена. Я не понимала, что со мной происходит.
Джордан целовал и целовал ее, отдавшись нахлынувшему чувству. Она опять была с ним, опять принадлежала ему, и он никогда ее больше не отпустит. Но Натали отстранилась от него.
– Я все брошу прямо теперь, – проговорил он, прижимаясь к ней. Она ответила на поцелуй, хотя что-то в ней уже изменилось, и это насторожило его.
– Мы не можем вернуться в прошлое. Но теперь я понимаю, как могла бы любить тебя.
– Натали! – Сердце стучало у него в горле, мешая говорить.
Она покачала головой.
– Мне очень жаль, Джордан, но этого никогда больше не повторится.
Он притянул ее к себе с отчаянной настойчивостью.
– Я никогда не переставал любить тебя.
Глядя на него очень печально, она поцеловала его в щеку.
– Я знаю. – Натали отстранилась от него, потом встала, поправляя юбку. Джордан пытался удержать ее, но все уже было решено. Помертвев, он наблюдал, как она направляется к двери. Но что-то остановило ее. Она смотрела на него внимательно и очень серьезно.
– Что такое, Натали? – спросил он, быстро подходя.
– Джордан... У нас когда-нибудь был ребенок?
Все поплыло у него перед глазами.
– Что? У нас? Мы же учились. Разве ты могла допустить, чтобы кто-то встал между тобой и твоим юридическим дипломом – даже я, не говоря уж о ребенке.
Натали кивнула. Он был прав. Она бы не пошла на это. И все-таки, ведь она была влюблена, безумно влюблена. Воспоминания подняли в ней такую бурю чувств, что она вынуждена была ухватиться за спинку стула, чтобы удержаться на ногах.
– О, Господи...
– Что с тобой? – Он подхватил ее. – Ты что-то вспомнила?
– Тогда, на озере...
Она не могла продолжать, что-то судорожно вспоминая. Они занимались любовью много раз, но в ту ночь были особенно неуемными, и свободными, и беспечными. Она начала с бешеной скоростью подсчитывать. Адам родился спустя ровно девять месяцев после той ночи. Схватив досье, Натали взглянула на свидетельство о рождении. Джордан узнал его.
– Эй, подожди-ка. – Он взял у нее папку.
– Это же не твое досье. Это Шейлы.
Натали попыталась отнять у него бумаги, но он был проворнее. И все-таки она потребовала:
– Отдай сейчас же, Джордан! Отдай!
Он поднял папку высоко над головой, понимая, что в ней находится что-то, о чем он просто обязан знать. Им и так хватало тайн на протяжении долгого времени.
– Нет, не отдам.
Он вернулся к столу, сел и открыл досье. Натали наблюдала за ним с ужасом и облегчением одновременно. Вот сейчас он получит последнее доказательство. Это была медицинская карта Шейлы Райкен. Ее отец аккуратно хранил все документы. Теперь Джордан держал их в руках.
А Натали, собственно, это было не нужно. Она вспомнила время, проведенное со старой подругой, прелестной Шейлой Райкен, на юридическом факультете. Сколько же раз они секретничали друг с другом, обсуждая факультет, друзей и поклонников, секс и проблему предохранения от беременности... впрочем, Шейлу последнее не заботило. Она не раз говорила, что вообще не способна забеременеть.
Джордан замер в своем кресле, дойдя до записей гинеколога.
– Она не могла забеременеть, – сказал он вслух, потрясенный. Трудно было собраться с мыслями, но странное сочетание ярости и облегчения преобладало над всем. Натали внимательно наблюдала за ним.
– Мне действительно жаль, что ты узнал. Хотя, с другой стороны, я даже рада.
Он недоверчиво взглянул на нее.
– Ты права, я всегда был идиотом, когда дело касалось женщин.
– Шейла была моей лучшей подругой. Все, вероятно, выглядело естественно и разумно, наверное так?
Джордан все еще никак не мог прийти в себя.
– Я все равно люблю Адама. Я не могу поверить, что она усыновила его только затем, чтобы женить меня на себе.
Печально глядя на него и покачав головой, Натали усмехнулась.
– Ты так и не понял! – В ее взгляде была любовь. – Ты все-таки очень наивен, Джордан Бреннер.
– Что ты имеешь в виду? – Он не понимал, о чем она говорит. – Пожалуйста, объясни.
Натали не отвечала. Пусть сам до всего докопается.
Но он все прочел на ее лице. Грусть в глазах. Знакомый наклон головы. Твердо сжатый рот. Внезапно, как вспышка молнии, пришло озарение.
– Ты хочешь сказать, что Адам… – Он был слишком потрясен, чтобы продолжать. Это было просто невероятно. – О, Боже мой! – Ему хотелось плакать, кричать, но он мог только смотреть в одну точку, потрясенный, счастливый и ошарашенный одновременно. Наконец он смог выговорить: – Адам наш с тобой сын?
Она взглянула на него, и последние сомнения развеялись.
– В ту ночь, на озере, после выпускного вечера...
– Да.
Джордан начал считать по пальцам месяцы.
Девятый пришелся как раз на палец с обручальным кольцом.
– Да, – повторил он, оглядываясь на Натали. – Адам родился через восемь месяцев после той ночи с Шейлой. – Он поиграл кольцом, а потом уставился на него со злостью. – Ее план удался...
Натали покачала головой.
– Не вполне...
– Почему?
Натали вздрогнула и отвернулась.
– Потому что не произошло того, чего от меня ожидали. Я не умерла.
Джордан шагнул к ней:
– Я думаю, нам надо все как следует обсудить.
Натали согласилась:
– То кафе, куда мы любили ходить, «У очага», где на полу лежали опилки и всегда пахло пивом... оно ведь находится на Мезон-стрит, да?
– Там все как было – опилки и прочее...
– Натали направилась к двери, сказав со свойственной ей решительностью:
– Встретимся там в полдень.
– Куда ты сейчас пойдешь?
– Все равно, только бы вон отсюда.
– Что ты собираешься делать?
– Что придется.
– Обещай, что встретишься со мной в полдень, – окликнул ее Джордан.
– Никаких обещаний. – С этими словами Натали закрыла дверь и, не попрощавшись, прошествовала мимо Лизы и Кэролайн.
Секретарши переглянулись, а затем уставились на дверь кабинета, пытаясь понять, что там происходит.
А там происходило нечто важное. Сначала Джордан попытался собраться с мыслями. Слишком уж неожиданно все выяснилось. Впрочем, неожиданен был и тот несчастный случай, который почти разрушил его жизнь – почти. Но все-таки жизнь не кончена. Может статься, она еще только начинается. Он потянулся к телефону и набрал номер. После продолжительных гудков ему все-таки ответили.
– Привет, Шейла!
Ее досье лежало перед ним на столе, и он перечитал медицинское заключение, ища в нем поддержку своей готовности сказать то, что давно накопилось. Глубоко вздохнув, он безоглядно вступил в свое будущее.
– Сегодня не вернусь к ужину...
Он ожидал услышать обычное возмущение, на вечер были приглашены гости.
– Да. Не забыл... но я вообще больше не приду домой. – Последовало изумленное молчание. – Да, ты поняла меня правильно. Я больше никогда не вернусь – ни домой, ни к тебе. Совершенно верно, больше никогда.
Медленно опуская трубку, он все еще слышал голос Шейлы, зовущий его. Джордан протер глаза. Потом снял обручальное кольцо, которое носил семь лет, и бросил его на стол.
Оно так и лежало там, когда он вышел.
29
Шейле никак не удавалось опьянеть, хотя она очень старалась. День еще не начался, а она уже потеряла в жизни все. Жалость к себе захлестнула ее.
Посмотрев на молчавший, будто умерший телефон, она тяжелым, долгим взглядом уставилась на фотографию Джордана с Адамом и, кривляясь, отдала им честь:
– Счастливого пути, мальчики! Привет.
Она опять принялась за спиртное. Нужно было успеть приготовить несколько порций мартини. Вдруг кто-нибудь забежит. Может, Джордан заскочит упаковать свои вещи, или заявится отец с очередной душеспасительной беседой, а может, комиссар полиции – с ордером на ее арест за кражу ребенка. Сегодня все могло случиться.
Она смешивала очередной коктейль, когда в дверь резко постучали.
«Так скоро?», – подумала она, с трудом плетясь к двери. Когда она наконец туда добралась, постучали снова. Кого там черт принес? Отец всегда стучал один раз, властно, как умел только он. Нет, разумеется, это не он.
Она сделала еще один большой глоток и закрыла глаза, наслаждаясь. Шейла любила это состояние и нуждалась в нем – только так она могла расслабиться и забыться.
Снова послышался настойчивый стук. Она не пошевелилась. Это может быть муж... бывший муж. Но Джордан открывал ключом, он стучал, только если руки у него были заняты бумагами. Шейла знала, что больше он не принесет домой работу, по крайней мере сегодня.
Стучали все громче и громче. Может, если не отвечать, они уйдут. Потом послышался голос, зовущий ее:
– Шейла!
Она насторожилась. Голос показался знакомым.
– Открой, Шейла. Я знаю, что ты дома.
Натали внимательно оглядывалась вокруг.
Маленький велосипед, валяющийся на боку, обруч, бейсбольная бита. Вздохнув, она подняла велосипед. На нем была табличка, на которой коряво от руки было написано – «Собственность Адама Бреннера». Типичный мальчишеский велосипед. Глаза у нее наполнились слезами.
Натали отвернулась и взглянула на водителя такси, терпеливо ждавшего ее возле дома.
– Я задержусь только на минуту.
Она подняла обруч и опять вздохнула.
– О, Адам, как я люблю тебя...
Дверь приоткрылась. Натали взяла себя в руки и повернулась, готовая сделать то, что, по ее мнению, должна была сделать.
Перед ней в дверях своего дома стояла Шейла Бреннер. Она была в ночной рубашке, и, когда Натали подошла поближе, то почувствовала запах алкоголя.
Она сразу перешла к делу:
– Рано или поздно, Шейла, нам придется посмотреть правде в лицо.
Шейла отступила, давая ей возможность войти.
Натали понимала, какую боль испытывает сейчас ее бывшая подруга. Шейла была похожа на раненое животное, ждущее смерти. Но Натали не жаждала отмщения. Она хотела только правды.
– Не бойся меня.
Шейла еще отступила и облокотилась на каминную полку.
– Чего ты хочешь?
Натали попыталась улыбнуться.
– Я же твоя подруга. Неужели ты забыла?
Шейла чуть не потеряла равновесия. Она с ужасом уставилась на Натали.
– Ты все вспомнила?
Натали молчала. Она ждала, что Шейла хоть как-то выразит свое горе, вину, сожаление или хотя бы начнет защищать себя. Но Шейла сказала только:
– Ты действительно вспомнила?
– Да, я помню все.
Шейла опустилась на каменный порожек камина. Подняв голову, она наблюдала, как Натали разглядывает дом.
– Это сон, – сказала Натали. – Я попала в чей-то чужой сон. Это… – Она обвела рукой комнату. – Вот значит во что превратился Джордан Бреннер. Едва ли он бы так жил, если бы...
Шейла закончила за нее:
– Если бы женился на тебе.
Натали прошлась по комнате.
– Вот какой у тебя дом, Джордан Бреннер. Типичный провинциальный средний класс. – Она поглядела на фотографию Адама с отцом в лодке. – Хотя бы что-то не поддается изменению. Ты наконец поборола свою морскую болезнь и тоже плаваешь, Шейла?
Шейла побелела. Она поняла, что Натали действительно все помнит, и ее охватил панический страх.
– Никогда. Я до сих пор ненавижу все это.
– И даже яхту твоего отца?
Шейла запнулась, перед тем как ответить.
– Я бы потопила ее, если б могла. При первом же удобном случае.
– Охотно верю. Я теперь точно знаю, что ты можешь сделать все что угодно.
Шейла судорожно вздохнула.
– Что ты хочешь?
– Сама не знаю. Может, я просто хотела увидеться с тобой в память о прошлом. Ты и Джордан это все, что у меня было в жизни.
– И я отобрала его у тебя, так что ли?
– Думаешь, я обвиняю тебя? – резко спросила Натали. – Нет, на самом деле я рада, что ты была рядом с ним тогда. В конце концов он не остался один. Но с другой стороны… и ты ведь не осталась одна.
Теперь Натали видела все очень ясно. Единственное, чего Шейла добивалась в жизни, – заполучить мужчину, а Джордан как нельзя лучше подходил для этого. У Шейлы даже когда-то был с ним роман. Правда, давным-давно. Впрочем, она уверяла, что он ей совершенно безразличен. Но теперь-то стало очевидно, что это не так. Она не любила терять и брала все, чего ей хотелось – любой ценой.
Посмотрев на молчавший, будто умерший телефон, она тяжелым, долгим взглядом уставилась на фотографию Джордана с Адамом и, кривляясь, отдала им честь:
– Счастливого пути, мальчики! Привет.
Она опять принялась за спиртное. Нужно было успеть приготовить несколько порций мартини. Вдруг кто-нибудь забежит. Может, Джордан заскочит упаковать свои вещи, или заявится отец с очередной душеспасительной беседой, а может, комиссар полиции – с ордером на ее арест за кражу ребенка. Сегодня все могло случиться.
Она смешивала очередной коктейль, когда в дверь резко постучали.
«Так скоро?», – подумала она, с трудом плетясь к двери. Когда она наконец туда добралась, постучали снова. Кого там черт принес? Отец всегда стучал один раз, властно, как умел только он. Нет, разумеется, это не он.
Она сделала еще один большой глоток и закрыла глаза, наслаждаясь. Шейла любила это состояние и нуждалась в нем – только так она могла расслабиться и забыться.
Снова послышался настойчивый стук. Она не пошевелилась. Это может быть муж... бывший муж. Но Джордан открывал ключом, он стучал, только если руки у него были заняты бумагами. Шейла знала, что больше он не принесет домой работу, по крайней мере сегодня.
Стучали все громче и громче. Может, если не отвечать, они уйдут. Потом послышался голос, зовущий ее:
– Шейла!
Она насторожилась. Голос показался знакомым.
– Открой, Шейла. Я знаю, что ты дома.
Натали внимательно оглядывалась вокруг.
Маленький велосипед, валяющийся на боку, обруч, бейсбольная бита. Вздохнув, она подняла велосипед. На нем была табличка, на которой коряво от руки было написано – «Собственность Адама Бреннера». Типичный мальчишеский велосипед. Глаза у нее наполнились слезами.
Натали отвернулась и взглянула на водителя такси, терпеливо ждавшего ее возле дома.
– Я задержусь только на минуту.
Она подняла обруч и опять вздохнула.
– О, Адам, как я люблю тебя...
Дверь приоткрылась. Натали взяла себя в руки и повернулась, готовая сделать то, что, по ее мнению, должна была сделать.
Перед ней в дверях своего дома стояла Шейла Бреннер. Она была в ночной рубашке, и, когда Натали подошла поближе, то почувствовала запах алкоголя.
Она сразу перешла к делу:
– Рано или поздно, Шейла, нам придется посмотреть правде в лицо.
Шейла отступила, давая ей возможность войти.
Натали понимала, какую боль испытывает сейчас ее бывшая подруга. Шейла была похожа на раненое животное, ждущее смерти. Но Натали не жаждала отмщения. Она хотела только правды.
– Не бойся меня.
Шейла еще отступила и облокотилась на каминную полку.
– Чего ты хочешь?
Натали попыталась улыбнуться.
– Я же твоя подруга. Неужели ты забыла?
Шейла чуть не потеряла равновесия. Она с ужасом уставилась на Натали.
– Ты все вспомнила?
Натали молчала. Она ждала, что Шейла хоть как-то выразит свое горе, вину, сожаление или хотя бы начнет защищать себя. Но Шейла сказала только:
– Ты действительно вспомнила?
– Да, я помню все.
Шейла опустилась на каменный порожек камина. Подняв голову, она наблюдала, как Натали разглядывает дом.
– Это сон, – сказала Натали. – Я попала в чей-то чужой сон. Это… – Она обвела рукой комнату. – Вот значит во что превратился Джордан Бреннер. Едва ли он бы так жил, если бы...
Шейла закончила за нее:
– Если бы женился на тебе.
Натали прошлась по комнате.
– Вот какой у тебя дом, Джордан Бреннер. Типичный провинциальный средний класс. – Она поглядела на фотографию Адама с отцом в лодке. – Хотя бы что-то не поддается изменению. Ты наконец поборола свою морскую болезнь и тоже плаваешь, Шейла?
Шейла побелела. Она поняла, что Натали действительно все помнит, и ее охватил панический страх.
– Никогда. Я до сих пор ненавижу все это.
– И даже яхту твоего отца?
Шейла запнулась, перед тем как ответить.
– Я бы потопила ее, если б могла. При первом же удобном случае.
– Охотно верю. Я теперь точно знаю, что ты можешь сделать все что угодно.
Шейла судорожно вздохнула.
– Что ты хочешь?
– Сама не знаю. Может, я просто хотела увидеться с тобой в память о прошлом. Ты и Джордан это все, что у меня было в жизни.
– И я отобрала его у тебя, так что ли?
– Думаешь, я обвиняю тебя? – резко спросила Натали. – Нет, на самом деле я рада, что ты была рядом с ним тогда. В конце концов он не остался один. Но с другой стороны… и ты ведь не осталась одна.
Теперь Натали видела все очень ясно. Единственное, чего Шейла добивалась в жизни, – заполучить мужчину, а Джордан как нельзя лучше подходил для этого. У Шейлы даже когда-то был с ним роман. Правда, давным-давно. Впрочем, она уверяла, что он ей совершенно безразличен. Но теперь-то стало очевидно, что это не так. Она не любила терять и брала все, чего ей хотелось – любой ценой.