Морган Мелоди. Приют любви

   На верхней площадке она поискала взглядом что-нибудь в подкрепление своих угроз.
   Его тяжелые сапоги бухали по коридору – одну за другой он открывал и захлопывал двери, не потрудившись постучать ни в одну из них. Она ясно слышала, как он ругается:
   – На этот раз, клянусь, я его выгоню.
   Он перешел к очередной двери, но та оказалась заперта. Он секунду разглядывал ее, потом забарабанил в нее кулаком.
   – Выходи оттуда! Проклятье, я знаю, что ты там.
   Он еще не кончил стучать, а Джонси услышала крики – на высокой ноте, полные страха. Она поняла, что это Мэгги. С другой стороны коридора к комнате Мэгги бежала Милочка.
   Не теряя ни секунды, Джонси оказалась в своей комнате и достала спрятанный в шкатулке у кровати пистолет. Даже если бы у нее было время зарядить его, она все равно не знала, как это делается.
   Бегом вернувшись в коридор, она нашла мужчину стоящим неподвижно. Суета вокруг него явно привела его в замешательство.
   Непослушными руками Джонси сжала пистолет, направив его куда-то в область верхней пуговицы рубашки мужчины.
   – Я сказала – вон отсюда!
   Она повысила голос, чтобы заглушить вскрики Мэгги и Милочкины уговоры через дверь, и храбро махнула пистолетом в сторону лестницы, не сводя глаз с лица мужчины.
   О, как она надеялась и молилась, чтобы он поверил, что оружие заряжено.
   – Считаю до трех, – произнесла она, поднимая пистолет на уровень его лба.
   – Раз.

ГЛАВА 2

   Мэт Доусон смотрел на пистолет в трясущихся женских руках.
   – Два.
   Подняв взгляд, он увидел карие глаза, расширившиеся от страха и решимости. Он двинулся к лестнице и пошел вниз. Она последовала за ним, но держалась на безопасном расстоянии.
   Он открыл дверь и ступил на крыльцо. Тогда она позвала его ломающимся голосом:
   – Подождите!
   Поколебавшись, он повернулся и посмотрел на нее.
   – Чтоб вы знали – это больше не публичный дом. Поэтому не приходите сюда.
   И захлопнула у него перед носом дверь. Он услышал скрип и клацанье задвижки.
   Впервые в жизни его выдворили из публичного дома под дулом пистолета. Он бы улыбнулся этой мысли, только у него не было времени на размышления о симпатичной девице. Ему нужно было найти Джонни.
   Поправив шляпу, Мэт спустился с крыльца. Темнота только начинала сгущаться, так что, возможно, он еще найдет Джонни в одном из салунов на Первой улице. Хотя эта часть города стала значительно спокойнее за последние десять лет, она по-прежнему оставалась подходящим местом, чтобы попасть в переделку. Мэт быстро вскочил на лошадь и поехал к центру Ларами.
   Добравшись до заведения Крисмана, Мэт привязал лошадь у входа и вошел внутрь. Обежал глазами переполненное людьми помещение. Внезапный взрыв сердитых голосов привлек его внимание к игровому столу в дальнем углу, и он понял, что нашел Джонни. Направившись туда, Мэт с каждым шагом двигался все быстрее.
   Джонни, развалясь, сидел на стуле, забросив руку за спинку. Кривая улыбка говорила об уверенности, приобретенной после нескольких хороших порций выпивки. Однако стоявшие вокруг него мужчины не улыбались.
   – Плати, я сказал, а не то вывешу проветриться твою паршивую шкуру!
   – Верно, черт побери! – выкрикнул другой. – Может, канюки захотят поживиться ею!
   – Ладно вам, ребята, вы же меня знаете. Я всегда расплачиваюсь. Со временем. – Джонни улыбнулся окружающим, небрежно подняв руку. – А сейчас я собираюсь попросить у босса аванс. Так что садитесь, сыграем еще.
   Мэт сделал шаг к столу как раз в тот момент, когда двое мужчин отодвинули свои стулья.
   – Мы – пас, – объявили они.
   – Похоже, на этот раз они займутся твоей шкурой, – сказал Мэт, с отвращением глядя на Джонни.
   Джонни откинул голову назад и лениво улыбнулся Мэту.
   – Да ладно тебе, босс.
   Потом он наклонился вперед, облокотился на стол, взял стакан виски и принялся рассеянно изучать его содержимое.
   Больше обычного выведенный из себя, Мэт выбил из рук Джонни стакан, отчего тот вдребезги разбился о стену.
   – Нет, не ладно, – голос Мэта выдавал едва сдерживаемую ярость.
   Улыбка тут же сошла с лица Джонни. Он неуверенно поднялся на ноги, в глазах его мелькнула злость.
   – Тебе не стоило этого делать.
   Мэт был, по меньшей мере, на голову выше и знал, что у него будет преимущество, если дело дойдет до драки. Он сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы овладеть собой. Затем выбросил вперед правую руку, дав Джонни прямехонько в челюсть. Неожиданный удар отбросил Джонни назад, меньше секунды он еще держался на ногах, потом рухнул перед Мэтом. Тот привычно достал деньги, чтобы заплатить за Джонни, но передумал и засунул банкноты поглубже. Он уже достаточно долго, играл в эти игры. Настал черед Джонни самому за все ответить. Он взвалил бесчувственное тело на плечо, слыша, что в помещении стало необычно тихо. И пока он не ушел, все глаза следили за ним.
   На улице он бросил Джонни поперек седла и повел лошадь к ближайшей платной конюшне, чтобы найти его коня. Вскоре они уже направились прочь из города.
   Длительная поездка верхом до ранчо принесла Мэту значительное удовлетворение: он думал о дикой головной боли, с которой утром проснется Джонни, а кроме того, у него будут болеть все кишки от езды поперек седла.
   Мэт уже давным-давно был сыт по горло своим помощником. Он ничего так не желал, как уволить Джонни и отправить его туда, откуда тот явился. Но не мог. Мэт сбился со счета, сколько раз он хотел двинуть Джонни по его самодовольной физиономии, но знал, что, в конечном счете, повредит только себе. У него и так уже изболелась душа, потому что его скот медленно исчезал. Мэт почти наверняка знал, кто стоит за этим, но без помощи Джонни он ничего не мог доказать.
   Надо как-то кончать с этим, думал Мэт. Ему до смерти надоело вызволять Джонни из салунов, драк за игорным столом и из публичных домов. И сегодняшний вечер в этом смысле ничем не выделялся, за исключением того, что публичный дом прекратил свое существование.
   Мэт сел в седле посвободнее, вспоминая женщину в просторной белой ночной рубашке, ее длинные кудрявые волосы цвета виски, доходившие до талии. Она, наверное, не понимает, подумал он, что ее длинная рубашка ничего не скрывает, хоть она и застегнула ее на все пуговицы. Что ж, ей придется трудно. Практически невозможно будет убедить людей, что она вовсе не новая мадам. Особенно если учесть ее поразительное сходство со Спайси Белл. Хотя, может, это свет лампы, или просто стены этого дома, или длинные, цвета виски волосы заставили его так думать.
 
   На следующее утро Джонси проснулась от звука паровозного свистка, донесшегося с железной дороги “Юнион Пасифик”, проходящей всего в трех кварталах к западу от ее окна. В течение нескольких секунд она не могла понять, где находится и почему комната в доме тети Иды так изменилась – стала намного просторней и светлее. Затем события прошедшей ночи встали перед ней, и она с легкой дрожью вспомнила высокого ковбоя, рыскавшего по дому. И в самом деле – по дому, со стоном подумала она.
   Закрыв глаза, она положила руку на лоб, оценивая стоящую перед ней грандиозную задачу. Вздохнув, Джонси отбросила одеяло. Она не может терять время, нежась в постели, если хочет стать самостоятельной и иметь собственный доход.
   Уже давно рассвело. Она не собиралась спать так долго. Милочка и Мэгги уже позавтракали и теперь гадают, когда она встанет. Джонси поспешно натянула хлопчатобумажное платье, застегнув его на все пуговицы, потом вытащила из комода пару чулок и надела их. Пуговицы на туфлях не слушались ее торопливых пальцев. Она пригладила заплетенные в косу волосы – она всегда так делала на ночь, потому что только таким образом могла уберечь волосы от превращения в спутанную массу, – и заколола их кверху. Быстрым взглядом охватила свое отражение в большом, заключенном в дубовую раму зеркале над комодом. Удовлетворенная тем, что выглядит способной привести в порядок что угодно, даже… публичный дом, она повернулась к двери.
   Джонси открыла дверь и вздрогнула, увидев стоящую за ней Мэгги.
   – О Господи! – вырвалось у отскочившей назад Джонси.
   – Я услышала, что вы ходите по комнате, и поняла, что вы встали. Я как раз пришла заправить вашу постель.
   Мэгги была одного роста с Джонси, но не смотрела ей прямо в глаза. Она глядела куда-то поверх плеча Джонси, и той даже захотелось повернуться и посмотреть, нет ли там кого.
   – Не надо, я сама справлюсь. Тебе нет необходимости убирать за мной, – сказала Джонси. – Я привыкла все делать сама.
   – Если не хотите, я не буду.
   И Мэгги повернулась, чтобы уйти.
   – Нет, ты не поняла, – быстро проговорила Джонси, не желая задеть чувства девушки. Она могла коснуться Мэгги, но не сделала этого. – Я просто считаю несправедливым заставлять тебя делать то, с чем могу справиться сама.
   Мэгги пожала плечами:
   – Там разогретые оладьи и мед. И кофе. Она повернулась и поспешила скрыться из виду.
   – Спасибо, – сказала ей вслед Джонси.
   Какая странная девушка, подумала она, застенчивая и боязливая. Потом она вспомнила ночное вторжение и испуг Мэгги. Как это в самом деле ужасно, если тебя заставляют стать проституткой. А Мэгги, без сомнения, заставили, иначе зачем она здесь? Она так молода. Мысли Джонси вернулись к ее тетке, и тут же на ум пришел ее портрет в обнаженном виде. И теперь испытываемое к Спайси презрение перешло в отвращение. Какой надо быть женщиной, чтобы заниматься подобными вещами?
   Джонси нашла оладьи с медом и, потягивая кофе, принялась строить план на день. Она заставила себя сосредоточиться на мысли привести огромный дом в порядок, оставив заботы о привлечении жильцов на более позднее время.
   – Доброе утро, мисс Тейлор.
   В кухню вошла Милочка и налила себе чашку кофе.
   – Пожалуйста, зови меня Джонси.
   Она сделает все возможное, чтобы они поладили, и постарается забыть, насколько разными были их жизни до того момента, как они встретились.
   – Хорошо. Милочка села.
   – Я тут кое-что прикидывала, но мне нужен твой совет. – Джонси надеялась, что дружеский тон, по меньшей мере, не повредит их отношениям. – Если начинать, как мы решили, снизу, то с какой комнаты? – спросила она.
   – Мы можем начать с самого трудного. С гостиной. Когда она убрана, она очень приятная.
   Милочка грациозно поднялась со своего места и через переднюю направилась в гостиную.
   Джонси попыталась посмотреть на оба помещения с деловой точки зрения. Она постаралась разглядеть дерево панелей за плевательницами и высокие красивые окна за тяжелыми шторами. Обе комнаты были большими, и она вспомнила свое первое впечатление от дома, когда возница остановился перед ним. Ей показалось, что она грезит. Дом был огромным. Выкрашен он был в бледно-желтый цвет и отделан безвкусным белым орнаментом. Ни одна часть дома не походила на другую. Конек крыши украшен фестонами, а на скругленной крыше горделиво красовались слуховые окна различных форм. Второй этаж щеголял двумя маленькими балконами с резными перилами. Первый этаж выставлял напоказ широкое манящее крыльцо, протянувшееся вдоль всего фасада. Но самой впечатляющей деталью являлись изящно выполненные капли, свисавшие с крыши крыльца и окруженные узором, вырезанным в форме лошадиной подковы. Все это казалось прекрасной рамой картины, которая ждала своего изображения.
   Какой разительный контраст с грязью внутри дома, думала Джонси, идя следом за Милочкой.
 
   Весь день Джонси и Милочка трудились, снимая шторы и вынося на заднее крыльцо мебель, которую нужно будет почистить позже. Они работали в согласном молчании, вздымая тучи пыли и разгоняя пауков.
   Во второй половине дня запах тушеной говядины с овощами заставил Джонси испытать танталовы муки, так что она была благодарна Мэгги, когда та пришла позвать их на ужин. Не считая утра, Джонси впервые увидела ее за весь день и мысленно поинтересовалась, как девушка провела время.
   Милочка со стоном опустилась на стул.
   – О-о-о, Боже мой, у меня все болит.
   – Должна признаться, – заметила Джонси, давая отдых уставшим мышцам, что работа в этом доме помогла мне обнаружить части своего тела, о которых я и не подозревала. – Она замолчала, не донеся вилку до рта и чувствуя, как жар заливает ее лицо. – Я хочу сказать, что у меня тоже все болит.
   Она невидящим взглядом уставилась в тарелку, отметив попутно, что ни Милочка, ни Мэгги не обратили внимания на бедность словесного выражения ее мыслей.
   Трапеза казалась бесконечной, но Джонси решила молчать. Когда наконец они закончили, заговорила Милочка.
   – Ты не видела дом. Хочешь, я проведу тебя по нему?
   – Да. Но сначала я помогу вымыть посуду.
   – Не надо. Я сама уберу, – быстро встав, сказала Мэгги.
   Она собрала и перенесла грязные тарелки в мойку, окно рядом с которой выходило на заднее крыльцо.
   На этот раз Джонси не стала спорить с Мэгги, поскольку та повернулась к ней спиной, заставив замолчать. Она пошла за Милочкой в переднюю.
   – Комнату Руби ты уже видела. – Милочка указала на ближайшую спальню. Джонси кивнула, не желая превращать эту тему в предмет разговора.
   – А здесь, – продолжала Милочка, – другая спальня. Дверь как раз под лестницей.
   Комната располагалась сразу за принадлежавшей Руби и по соседству с ванной комнатой. Здесь много убирать не понадобится, отметила Джонси. Наверху они быстро осмотрели все пустующие комнаты, оценивая необходимый объем работы.
   Стоя у открытой двери в последнюю спальню, Джонси разглядывала красного дерева кровать с четырьмя столбиками. Все комнаты были меблированы по-разному. В одних стояли медные кровати, в других – кровати с высокими деревянными изголовьями, но везде были комоды, зеркала и ночные вазы с матерчатыми стегаными чехлами на крышках.
   Обои в комнатах тоже были разными. В этой, например, по белому полю были разбросаны большие голубые цветы. Более светлый прямоугольник обоев и гвоздь на стене рядом с комодом свидетельствовали, что здесь висела картинка. Возможно, фотография девушки, жившей в этой комнате, подумала Джонси.
   Единственное окно закрывала тонкая кружевная занавеска, тяжелая штора была поднята лишь наполовину. Джонси вошла в среднего размера комнату, ухватилась за нижний край шторы, резко дернула ее, потом отпустила. Сворачиваясь, та моментально стала подниматься к верхнему краю высокого окна, хлопая при каждом обороте. В вечернем свете полетела пыль, беззвучно приземляясь на узорный ковер.
   – Чья это была комната?
   Джонси не могла поверить, что сможет облечь в слова подобный вопрос. Но оказалось, что отделить себя от жизни, которая велась в этом доме, труднее, чем она ожидала.
   – Жемчужинки.
   Жемчужинка, Руби, Милочка. Имена звучали нереально, соответствуя нереальной жизни, которую выбрали эти женщины. По крайней мере, такой она была для нее.
   – А кто-нибудь из женщин пользовался своим настоящим именем? – спросила она.
   – Да. Лотти и Мэри, – ответила Милочка, смотря на нее, немигающим взглядом.
   Джонси очень хотела спросить Милочку о ее настоящем имени и о том, как она здесь оказалась, но не смогла. Она и так уже узнала больше, чем хотела.
   На комоде лежала пара шпор. Они блеснули, когда последний солнечный луч скользнул по ним, и привлекли внимание и Джонси, и Милочки.
   – Это Мэт оставил. Мы принесли их сюда из твоей комнаты, когда убирали ее. Уверена, у него есть другие, – сказала Милочка. – Во всяком случае, сомневаюсь, что он придет за ними после того, как вчера ночью ты выставила его отсюда под дулом пистолета. – Она чуть улыбнулась уголком губ.
   – Очень надеюсь! – с чувством отозвалась Джонси. – Думаю, мы с ним вряд ли еще встретимся.
   И снова ей вспомнились предостережения дяди Гарольда насчет дикого Запада.
   – Поздно уже, – сказала она, меняя тему разговора. – Завтра будет трудный день. Но мы должны закончить гостиную и хотя бы начать переднюю. Как ты думаешь? – спросила Джонси.
   – Почему бы и нет. Только, боюсь, мы раньше изведем все мыло. – Милочка вернулась к своей прежней прохладной сдержанности.
   Кивнув, Джонси ответила:
   – Послезавтра я схожу в город.
   Она прошла по всему длинному коридору и вместе с Милочкой остановилась у лестницы. Смертельно уставшая, Джонси, не двигаясь, смотрела вниз, туда, где оранжево-золотые сумерки лились сквозь окна передней, отбрасывая на пол длинные тени. Внезапно она почувствовала себя потерянной и одинокой. Все оказалось совсем не так, как она представляла себе, когда в первый раз услышала об этом доме. Все ее мечты лежали разбитые, и она не чувствовала в себе никаких сил собрать осколки вместе. Как сложить их в одно целое, как обрести достижимую цель?
   Пока она стояла, краски вечера постепенно померкли и тревожная темнота напомнила ей о событиях предыдущей ночи. Стряхнув с себя задумчивость, она сбежала по лестнице и заперла входную дверь.
   – Вот это правильно. – Милочка спустилась следом. – Клиенты Руби приходят обычно в это время. – Она взяла маленький темный ридикюль и положила его на столик рядом с дверью. – Это оставила Руби. Она, наверно, придет за ним.
   Джонси пропустила мимо ушей эти ее слова, сосредоточив внимание на возможном появлении посетителей. Она не знала, сможет ли выдержать, если события повторятся. При одной мысли об этом у нее пересохло в горле.
   – А что будем делать, если клиенты действительно придут? – спросила она.
   – Мы просто скажем, что Руби в салуне Сэма. Большинство из них уже, должно быть, знают об этом. О Руби всегда все известно.
   Милочка казалась такой уверенной, такой спокойной, что Джонси и сама вздохнула с облегчением. Тем не менее этим вечером она не стала зажигать лампу в передней. Не стоит никого поощрять, решила она.
 
   Приготовившись ко сну, Джонси остановилась у ночного столика и открыла шкатулку, глядя на пистолет со смешанным чувством. Оставив крышку открытой, она задула лампу и забралась в постель. Едва она очутилась в темноте, как ожили скрипы и стоны незнакомого дома. В конце концов она поняла, что кто-то пытается попасть в дом через главный вход.
   Она взяла пистолет и с бьющимся в горле сердцем прокралась к двери и выглянула в коридор. Убедившись, что она одна, Джонси осторожно пошла по коридору и у начала лестницы прижалась к стене. Страшась подойти к перилам, она прислушалась.
   Ничего.
   Затем она снова услышала этот звук. Шаги на крыльце. Она заставила себя на цыпочках приблизиться к перилам. Внизу, за занавешенным стеклом парадной двери появилась тень. Она двигалась, словно пыталась заглянуть внутрь.
   – Откройте! – крикнул мужской голос, невнятно произнося слова. Мужчина начал колотить в дверь, стекло задребезжало. – Давай, Руби, открывай эту чертову дверь!
   Колени у Джонси подогнулись, но она поняла, что это не вчерашний посетитель. Она крепче сжала пистолет. Жаль, что она не зарядила его! А сейчас времени уже нет. Что ж, снова придется брать гостя на испуг. Дрожа как никогда, она спустилась по темной лестнице и остановилась перед дверью.
   – Открой чертову дверь, я сказал, иначе я ее выломаю!
   – Он так и сделает. – Милочка говорила с галереи над передней, где, крепко держа пистолет, стояла Джонси. – Это Джек Бычья Морда. Лучше открыть.
   – Нет! – с силой прошептала Джонси. – Скажи ему, пусть уходит и что у меня есть оружие.
   Правда, что произойдет, если он сломает дверь и обнаружит, что пистолет не заряжен?
   Нет, надо попытаться уговорить его через закрытую дверь.
   Джонси откашлялась, постаравшись, чтобы ее голос звучал естественно.
   – Уходите. Руби здесь больше нет. Молчание.
   – Ну так ты здесь, – невнятно сказал Джек.
   Джонси в панике повернулась к Милочке.
   – Теперь что? – прошептала она.
   Милочка, казалось, слетела вниз по лестнице, ее бледная ночная рубашка походила на призрак в ночи.
   – Джек, – начала она, – Руби у Сэма. Она просила сказать тебе, чтобы ты шел туда.
   – Почему ты не открываешь эту проклятую дверь? Снаружи тут очень одиноко, Милочка.
   – Заведение закрылось, Джек. Насовсем. Теперь это приличный пансион.
   Ожидая его ответа, Джонси смотрела на Милочку, едва удерживая во вспотевшей руке ставший скользким пистолет.
   В мирной тишине Джек разразился смехом, долгим и громким, заставив Джонси подпрыгнуть от неожиданности.
   – Здорово, Милочка. – Было слышно, как он дважды хлопнул себя по колену. – Пансион, – проревел он.
   Джонси не верила своим ушам. Он высмеивает ее! Но это не смешно. Нисколько. Она сделала первый шаг на пути к избавлению от положения бедной родственницы, и это ничуть не смешно!
   Одним движением Джонси отперла дверь и встала перед Джеком, держа пистолет двумя руками.
   – Я уже сказала, но повторю. Уходите. Руби здесь больше нет.
   Джек замер, его крупная фигура вырисовывалась в ярком свете луны.
   – Спайси? – произнес он, протрезвев.
   – Это мисс Тейлор, Джек, – сказала Милочка. – Спайси умерла. Вспомнил? Мисс Тейлор не нужны клиенты. Понятно?
   Джонси была благодарна Милочке за вмешательство.
   – Господи помилуй, вы просто вылитая Спайси, – сказал он. – Пансион, да? Что ж, мэм, прошу прощенья за беспокойство.
   Он снял шляпу и пошел с крыльца. Споткнулся на ступеньках и двинулся по улице, покачиваясь и посмеиваясь.
   Колени у Джонси задрожали, и она поняла, что больше так продолжаться не может. Надо что-то сделать, чтобы в городе узнали, что публичного дома больше не существует.
   Но сначала она поднимется наверх и зарядит пистолет.

ГЛАВА 3

   Под ярким сиянием солнца Джонси шла на запад по Си-стрит, направляясь в деловой район Ларами. Свернув на Вторую улицу, она увидела череду высоких зданий, протянувшихся на три или больше квартала. Но ей не составило труда найти большой угловой дом с вывеской во всю его длину, гласившей – “Торговая компания Трейбинга”. Внушительный кирпичный фасад блистал высокими колоннами, стекла в окнах первого этажа были зеркальными, а венчал здание резной карниз.
   Милочка посоветовала сделать покупки здесь, потому что тут было все, что им нужно. “В здании такого размера и впрямь будет все необходимое”, – подумала Джонси. Достав из рукава кружевной платочек, она приложила его к вискам. Солнце пригревало как следует, побуждая ее поскорее зайти в несомненно прохладное помещение.
   Но как раз перед тем, как свернуть к двери, Джонси остановила свой взгляд на женщине, яркому, броскому наряду которой явно недоставало скромности. Держа себя вызывающе, она стояла перед салуном на другой стороне улицы. Даже зная, что ей нужно идти по своим делам и не обращать на нее внимания, Джонси не могла отвести глаз от женщины. А та поправляла свои черные как ночь кудри и открыто заигрывала с высоким ковбоем, стоявшим рядом с ней. Затем, к потрясению Джонси, женщина многообещающе прильнула к мужчине и поцеловала его в губы.
   Внезапная вспышка узнавания озарила Джонси: она поняла, что это тот самый ковбой, который вломился к ней в дом и штурмовал лестницу. Что ж, напомнила она себе, ничего удивительного, что он выставляет напоказ свои отношения с подобной женщиной. В конце концов, он ворвался к ней в дом, думая, что это публичный дом, не говоря уже о том, что оставил там шпоры после одного из посещений.
   Бросив напоследок на парочку иронический взгляд, Джонси повернулась и открыла тяжелую входную дверь магазина Трейбинга, маленький колокольчик на которой дернулся и звякнул. Очутившись внутри, она внезапно погрузилась в запахи новой кожи, тканей и свежего кофе, смешавшиеся в один приятный аромат.
   За прилавком мужчина среднего роста поднимал коробку, чтобы поставить ее на полку. Оглянувшись через плечо, он широко улыбнулся.
   – Доброе утро!
   – Доброе утро.
   Она улыбнулась и пошла по деревянному полу к прилавку, доставая из кармана жакета список покупок.
   – Могу быть вам чем-нибудь полезен? – спросил продавец.
   Несмотря на то, что она все еще была немного смущена увиденным на улице, Джонси отметила его дружеский тон и искорки в голубых глазах. Уже обозначившиеся залысины придавали его лицу открытое, искреннее выражение.
   – Да, – ответила она, пытаясь отбросить острое желание глянуть через плечо на высокого темноволосого ковбоя, которого Милочка назвала Мэтом. – Вы доставляете покупки на дом? Мой адрес в начале списка. Я открыла новый пансион.
   Предполагая, что по адресу он может определить, что это за дом, она затаила дыхание в ожидании ответа. Он глянул на листок бумаги, но выражение его лица не изменилось.
   – Добро пожаловать в Ларами, мисс?..
   – Тейлор, – представилась Джонси. – Благодарю вас. – Она благодарно улыбнулась и продолжала: – Я хотела бы также взглянуть на ткани и нитки.
   – Конечно. У нас лучший в городе выбор. Продавец вышел из-за прилавка и провел ее к столу, на котором лежали рулоны материй.
   – Когда вам это доставить? – он слегка взмахнул списком, привлекая ее внимание.
   – Сегодня в течение дня, если это не слишком… затруднительно, – ответила она, внезапно увидев прямо перед большим зеркальным окном ковбоя.
   – Буду рад привезти ваши покупки к вам домой, как только закончу сегодня работу. Это вас устроит? – Голос продавца нарушил ее мысли.
   – Да-да, разумеется, – поспешно ответила она, глядя на мужчину на улице. Затаив дыхание, она надеялась, что он пройдет мимо. Но к ее ужасу он толкнул дверь и ступил внутрь.