Моспан Татьяна. Партия в преферанс

   А вот грачей не было. Николай, задрав голову, разглядывал верхушки деревьев. Ни птиц, ни их гнезд. Странно, подумал он. Людей отсюда выселило начальство, сочтя деревню неперспективной, но почему исчезли птицы?.. Казалось, что они здесь поселились навсегда.
   Он присел на необструганные доски скамьи. Густые ветви вязов, образовав зеленый шатер, загораживали от лучей солнца. Сидеть в прохладе было приятно и немного грустно. Почему-то сейчас не хотелось думать о деле, которое привело сюда. Впервые за последнее время он почувствовал себя хорошо. Родная земля словно подпитывала, придавала силы, он сидел как путник, обредший наконец покой, в ладу с собой и со всем миром.
   Справа, со стороны полузасохших деревьев, образовавших неприступную чащобу, послушалось легкое пощелкиванье.
   - Та-та-та, - зачастил кто-то, словно ругался на нежданного гостя.
   Николай поднял голову.
   Птица с белой полоской на боку и строгим черным хвостом с любопытством смотрела на него. Сорока, узнал он и продолжал сидеть, не двигаясь. Она опять застрекотала, а потом слетела на землю и стала как-то боком перепрыгивать с места на место.
   Он осторожно, стараясь не делать резких движений, открыл одной рукой сумку, отщипнул кусочек белого хлеба и положил его на стол подальше от себя.
   Сорока явно заинтересовалась. Николай помнил с детства, что это очень любопытная птица, пока не разберется, что к чему, ни за что не отстанет.
   Он продолжал неподвижно сидеть на скамье. Первой не выдержала сорока. Уяснив, что со стороны пришельца ей ничего не грозит, она, сделав ещё два три прыжка на земле, скакнула на стол и, косясь на всякий случай на Николая, долбанула крепким клювом угощение. Одобрительно крикнув, она, подхватив кусок хлеба, взмыла с ним вверх.
   Тут же из кустов раздалось ещё одно стрекотанье. Оказывается, за событиями все это время следила вторая птица.
   - Тра-та-та, - тряся хвостом, ревниво начала она выговаривать более ловкой и смелой добытчице. Дескать, что ж ты, разжилась куском и помалкиваешь.
   Сороки, выяснив отношения, сообща принялись клевать хлеб, уже не обращая внимания на Кольку.
   Самостоятельная птица, умная, изобретательная, но скандальная. Бабушка говорила, если услышишь, что сорока стрекочет, значит, быть ругани или скандалу. К тому же, воровали они все, что плохо лежало.
   Николай улыбнулся, припомнив, как парочка сорок по очереди таскала еду из миски соседского кобелька. Одна отманит песика подальше от будки, а другая клювом орудует. Наглые, сил нет. Каждый день пса объедали, а он только выл от злости, жалуясь хозяевам. Сычев сорок-воровок даже из ружья пытался бить за проделки, украли они у него что-то, да только где ему... Птица ловкая, смелая.
   Улыбка сама собой сползла с лица, едва подумал про Сычевых. Вот кого напоминал ему мордастый парень - Сычева. Выходит, это и был Ленька Сыч по прозвищу Лоскут. Как это он сразу не догадался?..
   Умиротворенное настроение мгновенно улетучилось. Першин меньще всего хотел, чтобы Ленька Сыч знал о его появлении в Родоманове и Ежовке.
   ...Николай уже часа два мерял шагами Выселки. Он правильно рассчитал: вот два дуба, вот вяз, там дальше была береза, но сейчас её нет. Груда битого красного кирпича, где стояла печь. Тут ещё колодец старый, поосторожнее ходить надо, не ровен час, провалишься.
   Вера сказала правду. Недалеко от груды кирпича виднелись столбы от стола. Тут же валялись железяки, проросшие травой. Видно, здесь и в самом деле не так давно была летняя стоянка доярок. От дома, конечно ничего не осталось. Где тут что искать?
   Прежде всего Николай решил очистить от травы и бурьяна то место, где стоял дом. Он правильно определил его. Пожалел, что не запасся рукавицами. Колючая трава резала и колола пальцы. К тому же здесь росло пропасть крапивы. Прихваченная лопата помогала мало, все приходилось таскать голыми руками.
   Только лишь к заходу солнца площадка была расчищена. Николай удивился, что он уже не чувствует ожогов крапивы.
   - Ну, зараза, - приговаривал он, яростно выдрав с корнем последний клок зловредной растительности.
   Пальцы сгибались с трудом, но он почти не чувствовал боли и усталости.
   "А если под домом ничего нет?" - подумал он, но тут же отогнал от себя эту мысль. Нет, значит, будет искать в другом месте. Неделю здесь проживет или больше, но перероет все Выселки, каждую кочку обойдет, каждую травинку.
   Он разыскал полусгнившую доску и, положив её на груду травы, уселся сам, потом прилег и закрыл глаза. Непривычные запахи окружали его. Неужели все это он помнил с детства?.. Помнил да забыл.
   Вот клевер, это мать-и-мачеха, здесь, кажется, водосбор, это конский щавель, пока выкопал его, гада, вспотел, корнями за землю держался намертво. Вот могучее растение с полым стеблем, в детстве они делали из него дудочки и плевались вишневыми косточками. Стебель вымахал в человеческий рост.
   Он понюхал пальцы, они тоже пахли травой и были черными от земли.
   - Кыр-р-р, - раздалось сверху.
   Николай поднял голову.
   Со стороны клюквенного болота летел ворон. Надо же, удивился Николай, никогда раньше здесь воронов не было.
   - Кыр! - услышал он совсем рядом.
   Теперь над Выселками кружили два ворона. Он наблюдал, как они медленно парили в воздухе. Кто их знает, про что они там каркают? Считают, что черный ворон - птица вещая.
   Николаю стало не по себе, он вспомнил примету, ворон каркает к покойнику. Так мать говорила. Она действительно верила во все приметы. Икона упала - к покойнику, кукушка по деревне летает - к пожару, а если незнакомая старушка дорогу перешла, то все, добра не жди. Он подшучивал над ней: "Мам, а хорошие приметы у тебя бывают, а то одни к смерти, другие - к напасти?" Но мать шуток не понимала и очень серьезно относилась ко всему, тетя Люба правильно сказала.
   Вороны, покружив над Выселками и ничего интересного для себя не высмотрев, подались дальше.
   Николай встал и проводил их взглядом.
   - Вот и правильно, ребята, чешите дальше! - он помахал им рукой.
   Очень кстати вспомнилось, что совсем недалеко отсюда находится мирской пруд. Говорили, что там било несколько источников. Односельчане углубили и расчистили дно. Образовалось озеро, которое не мелело. По привычке его называли прудом. На берегу раньше стояла банька, но сейчас, конечно, никакой баньки и в помине не было, да и сам пруд напоминал высохшее болото. Видимо, со временем иссякли те источники, потому что нужда в них пропала.
   Николай долго шел среди камыша и высокой болотной травы, пока не набрел на воду. В маленькой ложбинке стояла удивительно чистая и прозрачная вода, которую некому было мутить. Может быть, где-то здесь и скрывался один из тех самых источников, о которых рассказывали в деревне. Он наклонился, чтобы получше рассмотреть дно. Из-под коряги пульсировала едва приметная струйка воды. Трудно было разглядывать её при заходящем солнце.
   Раздевшись по пояс, Николай умылся. Усталось сразу отступила, и заныли руки, обожженные крапивой. Ничего, потерпит. Вскоре боль стихла, осталось лишь легкое приятное покалывание. Вот так, наверное, и лечат всякие артриты и радикулиты, подумал он.
   Странное дело, после почти бессонной ночи, тяжелого дня и утомительной дороги он чувствовал себя прекрасно. Видно, действительно настоящая живительная сила есть во всех этих травах, чистом деревенском воздухе, от которого давно отвык.
   Когда вышел из зарослей камыша, несколько минут постоял на берегу. Вдали послышался незнакомый звук, словно где-то скрипела телега. Он удивился. Откуда здесь взяться телеге?
   Незнакомый звук повторился.
   - Скрып, скры-ып...
   Теперь он раздался совсем рядом, в нескольких шагах.
   Колька увидел небольшую серую птичку, сновавшую в траве. Да проворно так, что за ней и уследить было трудно.
   Это был дергач, или коростель, который в поисках подруги вышагивает многие километры. Его голос напоминал скрип несмазанной телеги.
   - Ходок! - уважительно называл его Федя, показывая птичку племяннику. Настоящий трудяга. Летать не летает, а все пешком, бегом. Это какие же ноги иметь надо, мать честная!
   Сейчас коростель то приближался к Кольке, то удалялся от него. А может, он просто кормился в траве, выискивая насекомых. Наблюдать за ним было интересно.
   Николай почувствовал, что тоже страшно проголодался.
   Не доходя несколько шагов до кучи травы, возле которой оставил сумку, он остановился.
   - Что за черт? - невольно вырвалось у него.
   Сумка стояла не так. Она была даже открыта, хотя хорошо помнил, что, когда уходил, закрыл её на молнию.
   Он на мгновение замер. Никакого подозрительно шума не раздавалось рядом.
   Николай кинулся к открытой сумке. Все было на месте: деньги, паспорт, который взял на всякий случай, ключи от квартиры, продукты, - все лежало на своих местах. Почудилось, что ли?..
   - Совсем сдурел! - вслух сказал он, чтобы успокоить себя.
   Почему-то невольно вспомнилась такая незначительная деталь, что когда стоял на берегу пруда, наблюдая за коростелем и любуясь закатом, услышал громкое сорочье стрекотанье. Удивился еще, а эти чего разорались? Птицы, переругиваясь, перелетали с места на место, словно кто-то нарушил их покой.
   А может, действительно их спугнули?.. Неосознанная тревога закралась в душу. То блаженное состояние, в котором находился все это время, исчезло. Сердце защемило, словно в предчувствие беды.
   Он опустился на деревянную доску и машинально стал доставать из сумки припасы. Пальцы наткнулись на бутылку водки.
   Николай повеселел.
   - Как говорится, не захочешь, но выпьешь. - Он бодрился и старался ни о чем не думать.
   Тишина наступающей ночи уже не успокаивала его, а наоборот, давила на психику.
   Вот тяпнет сейчас водки, решил он, а дальше... Дальше видно будет. Никто его к усадьбе Пимена силком не привязывает. До Родоманова рукой подать, за час доберется, переночует где-нибудь в цивилизованном месте. Должна же у них быть гостиница, или какой-нибудь дом колхозника. Ларьков понастроили с импортными товарами, значит, и гостиница есть. А утром сообразит, что делать.
   Костерок бы надо зажечь, подумал он. Для уюта костер ночью - первое дело, как он сразу не сообразил?
   Недалеко лежало полусгнившее дерево. Николай быстро наломал сучьев. Даже кусок ствола удалось притащить, гнилушки хорошо горят. Занятый работой, он услышал посторонний звук. Что-то треснуло недалеко, словно кто-то нечаянно наступил на сухую ветку.
   Николай замер, прижав к груди сучья и стоял так несколько минут. Звук не повторялся. Может, птица какая или зверек ночной, догадался он. Место дикое, трава не топтана, значит, давно людей не было, вот кто-то и поселился.
   Соорудив небольшой костерок, он отошел в сторону и опять прислушался. Тихо вокруг, нет никого, только возле пруда по-прежнему орал дергач.
   - Скрып, скры-ып!
   От голоса трудяги-коростеля, единственного живого существа, который бегал рядом, по соседству, стало уютно. Ну что ж, ему тоже пора подхарчиться.
   Николай раскладывал закуску. Стакана, конечно, не было. Придется пить из горла, поморщился он, но от затеи своей не отказался.
   Скрутив водочную головку, стал прилаживаться к горлышку. Никогда не пил водку таким макаром.
   Первая попытка была неудачной. Он закашлялся и пролил спиртное на рубашку. Со второго раза пошло легче, даже удалось сделать несколько глотков.
   - Смотри-ка ты, ничего, - удивился он и потянулся к колбасе с хлебом.
   Выпитое подействовало на него довольно быстро. Он хмелел с каждой минутой. Обстановка уже не казалась такой мрачной.
   Костерок весело потрескивал сухими сучьми, которых навалил целую кучу. Внутри ровным светом горели гнилушки. Николай догадался остругать веточку и нанизать на неё кусочки венгерского бекона. Жир, капая на огонь, шипел.
   Где-то заорали лягушки. На пруду, наверное, подумал Колька и снова потянулся к бутылке. Разогретые кусочки бекона оказались очень вкусной закуской.
   Стало светлее. Першин поднял голову. Это выглянувшая луна осветила все ровным мертвым светом. Она была абсолютно круглой.
   - Ишь ты, полнолуние, - удивился он. - А в городе, что полнолуние, что нет, один хрен, все равно ничего не увидишь.
   Он по привычке, чтобы не было так одиноко, разговаривал сам с собой, словно находился дома.
   Мать, веря в приметы, опасалась полной луны, в это время она никогда не начинала нового дела. Полнолуние считают самым опасным временем для тех, у кого с психикой проблемы.
   Сейчас, вспомнив разговор с Верой, Николай скривился. Она тоже считает, что у него с головой непорядок. Смотрела на него, как на ненормального. Ну и пусть! Пусть никто не верит, он все равно попробует отыскать клад Пимена. Если только он существует.
   Странное дело, лишь только подумал о кладе, сразу ощутил присутствие кого-то постороннего. Нехорошее место, дурной славой пользуется, вспомнил он предостережение Веры. Может, потому, что здесь действительно клад "ходит"?..
   Сейчас казалось, будто за его спиной кто-то стоит. Он сидел и боялся оглянуться назад.
   Ночная прохлада заставила поежиться. Где-то здесь лежала куртка, вспомнил он и повернулся.
   В лунном свете в густой траве был хорошо виден высокий куст, недалеко от которого сидел. Ветки неслышно колыхнулись, среди них четко обозначились очертания неизвестного. Лишь одно мгновение расширенными от ужаса глазами Николай смотрел на него.
   Тень выскочила из травы и метнулась к нему.
   Першин машинально дернулся в сторону и ... На его голову обрушился удар. Падая в траву, он видел круглую луну и что-то темное, большое, нависшее над ним.
   Он потерял сознание.
   Глава 14
   Доронькин выл от ярости. Он, привыкший подставлять других, сдуру вляпался в такое дерьмо, что просто обалдел. Главное - в чужое дерьмо, в чужое! Это было так обидно и несправедливо, что готов был всех загрызть.
   Он, конечно, не образец добродетели и порой его действия вступали в противоречие с некоторыми статьями уголовного кодекса. Да что там скромничать! Сколько раз могли прихватить правоохранительные органы, - и по делу прихватить, уж он-то это знал прекрасно! - но до сих пор удавалось проходить свидетелем. А тут... Твою ж мамашу! Его, Вячеслава Доронькина, загребли с наркоманами. Да он эту шоблу на дух не переносит, недочеловеками их считает. Но попробуй объясни в ментовке, что не имет он никакого отношения к наркошам.
   - Да я здесь впервые в жизни и ничего общего... - орал он, когда его вместе со всей компанией засунули в вонючую машину и повезли в отделение.
   Во попал!
   - Чего орешь, папаша? - равнодушно сказал ему тощий парень, возраст которого определить было невозможно. - Не блажи. Сейчас всех успокоят.
   Он с надеждой придвинулся к Славику, и прошептал:
   - Может, ты, случаем, затырил, а...
   Увидел, как тот от него отшатнулся, сплюнул.
   - Сука!
   Доронькин действительно пострадал невинно.
   Вчера путем неимоверных усилий удалось выйти на след Вовика Лунькова, парня, с которым последний раз видели Ленку Мартынову. Славик узнал адрес постоянной девицы Лунькова.
   - Завтра все там собираются, у Вальки Косой, Лунь должен быть, - сообщил малолетний токсикоман, на которого Доронькина вывела рыжая подружка Ленки.
   Славик рванул на квартиру и попал в заботливые руки оперативников, которые устроили облаву.
   Загребли всех присутствующих. Доронькин с хозяйкой притона даже переговорить не успел. Ни Ленки, ни её хахаля здесь не было.
   Ночь Славик провел в милицейском отстойнике. Попытался качать права, но его быстро остудили.
   - Ага, случайно сюда заглянул, - сказал, обыскивающий его молодой сотрудник в штатском.
   - Папаша, дорогой, на эту квартиру чаек пить не ходят, - поднял голову от стола другой, в форме, занятый составлением протокола.
   Оба милиционера удивились, не обнаружив у него ничего подозрительного.
   - Смотри-ка ты, у этого действительно ничего нет!
   - Быть того не может.
   Заглянувший в дверь майор распорядился:
   - Проверим. Гони его до кучи, завтра видно будет. Больно морда у него серьезная, на перевозчика смахивает.
   - Какой перевозчик! - заблажил Доронькин. - Да я не знаю, с какой стороны...
   Его быстренько заткнули.
   - Ну, с какой стороны, это мы завтра разберемся... - Милиционеры громко загоготали.
   У Славика волосы поднялись дыбом, он понял их намек и заскучал. Да, влип он основательно.
   Сейчас он содрогнулся от омерзения, вспомнив, какой унизительной процедуре был подвержен.
   Конечно, у него ничего не обнаружили. Молодой милиционер особо перед ним не извинялся. Попал в злачное место во время облавы, подставляй задницу. И он прав.
   Потом в кабинете один из чинов объяснил Доронькину, что ожидалось поступление большой партии наркотиков, ну вот и...
   - На какие только ухищрения не идут, приходится действовать в соответствии.
   Славику было плевать на все объяснения. Скорей бы вырваться отсюда. С ума можно сойти! Дел - не меряно, а он тут задницу под клизму подставляет.
   - А какое все-таки дело вас привело в этот притон? - поинтересовались у него.
   Доронькин ждал этого вопроса.
   - Долг не могу получить.
   - С кого, с Вальки Косой?
   - Нет. - Славик ещё ночью решил говорить правду. - С Мартыновой. Взяла деньги и пропала.
   Он понял, что сделал правильный ход. Этих лишь наркотики интересуют. Остальное не волнует. "Только бы вырваться из этого вертепа, только бы вырваться..."
   Приехав домой, содрал с себя провонявшую за ночь одежду и залез в ванную.
   - Стерва, куда же она пропала? - Он с такой злобой тер себя мочалкой, что чуть кожу не содрал. - Ее там какой-то Вовик Луньков красиво за сиськи кружит, а я отдувайся.
   Благоухающий халат и чашка крепкого кофе привели в сносное расположение духа.
   Мелькнула запоздалая мыслишка: "А если вот так на несколько лет, а?.." Сдохнуть можно. Он вздрогнул и пролил горячий кофе на голые ноги.
   В это время зазвонил телефон.
   - А, черт! - Славик опять дернулся, на этот раз ещё сильнее, и выплеснул остаток кофе на халат. - Ни сна, ни отдыха измученной душе...
   Его беспокоила знакомая родовитой бабульки, чьим имуществом он так ловко распорядился.
   - Вчера вас разыскивала. Следователь приходил, спрашивал: какой музей заинтересовался вещами, приналежавшими Евдокии Валериановне.
   - И... что?
   - Сказала ему, что недавно образованный филиал Музея военной истории. Я не ошиблась?
   - Все правильно, - внезапно охрипшим голосом выдавил Доронькин.
   - Внимательный такой, - продолжала женщина. - Спросил, на чье имя документы оформлены.
   - А вы?
   - Ответила, что на имя Шигина Константина Петровича. Он все это подробно записал. Попрощался с Евдокией Валериановной и ушел. Что все это значит, Вячеслав?
   Ох, дура старая, застонал Доронькин, свяжешься с бабьем, сам не рад потом будешь. Этой старой кошелке тоже кое-что из бабкиного добра перепало. Даром только птички чирикают.
   - Вы ему про меня говорили? - грубо спросил он.
   - Нет. Может, Евдокия Валериановна вас упомянула, когда я чай заваривала на кухне.
   - Он конкретно про какой-нибудь предмет, предназначенный для музейной экспозиции говорил?
   - Нет.
   - Тогда вот что. Про меня пока ни слова. Я по своим каналам постараюсь выяснить, откуда этот деятель вылупился. Не исключена афера. - Он врал таким наглым и уверенным голосом, что сам себе готов был поверить. - Договорились?
   - Да, конечно, а если Евдокия Валериановна...
   - Успокойте старушку, скажате, все в порядке. Я на вас надеюсь, как на себя, - многозначительно сказал он.
   Должно же до этой маразматички дойти, что она тоже замазана в этом деле. А не сообразит, так можно и открытым текстом припугнуть. Без падежей.
   После разговора несколько минут сидел в кресле. Ну, жизнь! Как он завидовал сейчас своему бывшему компаньону Борису, свалившему за рубеж. Эх, осесть бы где-нибудь на Западе... Как же, осядешь, оборвал себя. А с какими такими шишами? Одни долги кругом. Время отсрочки, данное бандюками, не безразмерное. Уехать бы куда-нибудь к едрене-фене, чтобы ни одна собака...
   На этот раз телефонный звонок не застал его врасплох.
   Никогда не бывает так плохо, чтобы не было ещё хуже, с издевкой успел подумать он и снял трубку.
   На этот раз вести были не плохие. Звонил Костыль из Родоманова.
   - Здесь он, сегодня приехал.
   - Ты видел?
   - Да. На центральной площади сошел. Потом в сторону бывшей деревни направился. Что дальше делать?
   - Ничего, - подумав, ответил Славик. - Я сам завтра приеду.
   - На поезде?
   - Нет, на машине. Скажи моим.
   - Ладно.
   - Как тебя встретили?
   - Отлично, никаких дополнительных вопросов.
   - Сам поменьше болтай, - остановил Шигина Доронькин. - Тобой кто-нибудь интересовался?
   - Нет, кому я нужен. А места здесь, - захлебнулся восторгом Костыль, просто замечательные.
   - После расскажешь.
   Вот бы взвыл Костик, если бы узнал, что ментовка им заинтересовалась. Тогда бы про другие места задумался. Про не столь отдаленные.
   Доронькин захрустел суставами толстых коротких пальцев. Плебейская привычка, сказала как-то одна знакомая. На людях он держался в рамках и старался этого не делась, но в минуты душевного волнения не контролировал себя. Одно к одному складывается, думал он. Самое время сейчас исчезнуть из столицы. Испариться, а то слишком много неприятностей навалилось в последнее время. А вдруг действительно дружок детства выведет его на след пименовского клада?!..
   Но выехать утром в Родоманово Славик не смог. В дальнейшем непредвиденная отсрочка заметно облегчила ему жизнь, но сейчас он даже не догадывался, какой сюрприз ждет его впереди.
   Часть III
   Клад
   Глава 15
   Вадим Ладынин, ожидая звонка от Костыля, не терял времени даром. Он вспомнил, что приятель одной старой знакомой одно время был одержим идеей найти клад. Раиса, так звали знакомую, рассказывала, что мужик даже металлоискатель приобрел.
   Вадим перелистывал телефонную книгу и ругался. Когда что надо - не найдешь, такой уж закон подлости. Помнил, что записывал Раисины координаты, но вот только куда?.. Его голова, работавшая как хорошо отлаженный механизм, фиксировала серьезные вещи, а не ерунду. Кто же знал, что эта дамочка ему понадобится?
   Он уже всеръез подумывал о том, чтобы самому приобрести прибор. Металлоискатель американской фирмы "Фишер" стоил от друхсот до тысячи долларов. Не разорился бы. К сожалению, выплата за подработку, на которую рассчитывал в ближайшие дни, откладывалась. Вадим взбесился, но делать было нечего. Как он ненавидел неожиданные денежные затруднения!
   Не царское это дело... С особым раздражением Ладынин вспомнил дочку бизнесмена, бросившую эти слова как упрек. Уж она-то точно копейки не считает. Пора кончать с собственным слюнтяйством. Эта молодая щучка была права: не запачкав руки, дела не сделаешь. Только бы отыскать золотые монеты этого самого Пимена! Тогда бы показал, на что способен. Если они на самом деле существуют, он сумеет обыграть всех.
   Телефон Раисы нашелся неожиданно, когда перестал искать. Дамочка искренне обрадовалась Ладынину.
   - О, Вадим, сколько лет, сколько зим! Приезжай, буду рада видеть.
   Он, чтобы все сразу расставить по своим местам, спросил про металлоискатель.
   Смутить Раису было невозможно.
   - Да валяется где-то в кладовке. Я и забыла про него. Приезжай, найдем.
   Хозяйка встретила гостя с распростертыми объятиями.
   - Вот уж не думала, что тебя эта глупость заинтересует, - лениво потягиваясь, сказала она.
   Вадим вертел в руках прибор, пытаясь разобраться, как тот действует. Это был тот самый металлоискатель американской фирмы "Фишер", про который слышал.
   - А твой благоверный не будет против, если я воспользуюсь его имуществом?
   - Нет.
   - А все-таки? - настырно повторил вопрос Вадим. - Не хочу подводить хорошую знакомую.
   - Я тебя умоляю. - Раиса презрительно махнула рукой. - Мой бывший благоверный, как изволил его назвать, сейчас другие клады ищет. Кажется, в Грецию умотал, там бизнес у дружка, ну и он приспособился. Не скрою, я бы сама хотела его видеть. Есть некоторые вопросы, - со значением произнесла она.
   - Не знаешь, он находил что-нибудь с помощью этой штуковины?
   - Понятия не имею. Со мной во всяком случае не делился. Он ведь знаешь, какой? Генератор идей. То с одной стороны осенило, то с другой. Дуры бабы, появится вот такой золотоискатель, лапши на уши навешает, а мы и рады. Тут половина кладовки его барахлом завалена, посмотри, может, ещё что пригодится.
   В голосе женщины звучала до того неприкрытая издевка, что Вадим смутился.
   - У меня знакомый металлоискателем интересовался. Я вспомнил, что... Стал оправдываться он.
   - Это не мое дело.
   - Недели через две парень вернет все в целости и сохранности.
   - Да ладно тебе.
   Ладынин вскоре стал прощаться с хозяйкой. По её взгляду он понял, она ни на секунду не поверила, что он притащился сюда ради какого-то приятеля.
   Он не ошибся.
   - Найдешь чего ценного, не забудь со мной поделиться, - напоследок сказала Раиса, закрывая за Вадимом дверь.
   Ладынин выскочил от неё как ошпаренный. Ну, баба, как она его раскусила, а посмотришь: простушка простушкой. Ну, и хрен с ней и с её догадками. Главное результат. Металлоискатель добыл, а что там про него эта раскормленная самка подумала, его не волнует.
   Хлопот предстояло немало, и скоро издевательский голос ущемленной жизнью и обстоятельствами дамочки выветрился из головы.