Мзареулов Константин. Изгнанники Нирваны

   – Где расположены покои короля Ринальдо?
   – Третий этаж, южное крыло, – пробулькал сквозь сон охранник.
   – Где сейчас королева Корал? – продолжал допытываться Фауст.
   – Хрен ее знает. Наверное, там же – третий этаж, южное крыло.
   Отпустив бравого воина, нирванец вызвал Мефисто, однако старший брат не пожелал козырнуться.
   – Мой пони будет странно выглядеть в подземельях, – хохотнул Меф. – И вообще я помню дорогу и окажусь в твоем распоряжении через полчаса.
   – Как знаешь. – Фауст пожал плечами. – Я пока поброжу по этой конуре.
   В воздухе струился пряный аромат снотворной пыли, поэтому он на всякий случай разжевал пилюлю противоядия и лишь после этого обследовал коридор. Судя по всему, здесь хранился разный хлам вроде поломанной мебели, государственных архивов и жалких остатков казны. Обнаружив винтовую лестницу, Фауст невольно подумал: «Не та лестница…» – и двинулся вверх, перешагивая через спящих солдат, слуг и чиновников.
   Он преодолел два яруса, прежде чем выбрался из подземелья и оказался на первом этаже дворца, где располагались кухня, мастерские и прочие подсобки. В каком-то закутке лежали в обнимку старый гвардейский капрал и юная, но очень упитанная повариха. Лосины гвардейца были спущены до колен, а его рука мертвой хваткой вцепилась в пышную ляжку. «Когда проснутся, у нее будет гематома», – машинально заключил Фауст, направляясь к следующей лестнице
   Шеренга ступенек казалась невероятно длинной. Добравшись до середины, герцог припомнил, что на втором этаже в прежние времена устраивали балы и представления, а потому весь средний ярус дворца представлял собой зал с высоченным потолком. Вообще Кашерский дворец не слишком изменился, хотя в этом Отражении минуло не меньше тысячелетия с тех пор, как здесь гостили три брата из Нирваны.
   Он вышел на предпоследний пролет, когда наверху взвыл замогильный голос:
   – 0-о-о-н-н и-и-и-д-д-е-е-е-т…
   Слова растягивались, словно источник звука удалялся с большой скоростью. Вопившего не было видно, зато вокруг ощущалось присутствие колдовства – слабого и не слишком опасного, но пакостного. На всякий случай Фауст обнажил меч и, не задерживаясь, продолжил восхождение.
   Он поднялся еще на один этаж, и где-то внизу снова послышался жутковатый вой:
   – О-о-о-н-н и-и-и-д-д-е-е-е-т…
   Магические сторожа не всегда бывают безобидными; но этот оказался приятным исключением. Или побоялся связываться.
 
   Третий этаж, устланный коврами среднего качества и заставленный дешевыми статуями, действительно напоминал типичную резиденцию монарха захудалого государства. Держа наготове Рубильник, нирванец прогулялся вдоль коридора, заглядывая в каждую дверь. Ринальдо он не обнаружил, но в спальне, на редкость безвкусно драпированной розовым шелком, наткнулся на Корал. Свернувшись калачиком, дочь Оберона спала поперек кровати, подложив под щеку обе ладошки. Самоцвет в ее глазнице был так велик, что веко не закрывало кристалл, и оттого казалось, что королева даже во сне посматривает по сторонам, выпучив кровавый глаз.
   Фауст уложил бедняжку поудобнее и, не будя, спросил:
   – Где Ринальдо?
   – Я видела их на крыше, – пробормотала сквозь сон его будущая пациентка и повернулась на левый бок.
   «Почему „их“, а не „его“? – мысленно удивился герцог. – Вероятно, с ним кто-то из придворных…»
   Для начала он активизировал перстень, раскинув паутину энергетических шнуров. Перед магическим зрением немедленно выстроилось схематическое изображение дворца, нарисованное белыми линиями в голубом пространстве. Локатор сообщил, что поблизости находилось лишь два Повелителя Теней – сама Корал и кто-то на крыше. Сквозь Отражения быстро приближался сигнал, по которому Фауст легко узнал брата.
   Удостоверившись, что никто не собирается его атаковать, он еще раз просканировал спальню при помощи магии и обнаружил на туалетном столике предмет, носивший несомненные признаки родства с Логрусом. Насколько Фауст разбирался в Искусстве, эта веревка длиной в пять футов должна была обладать зачатками одушевленности.
   – Кто ты? – осведомился Сын Вампира. – Полагаю, тебя принес сюда Мерлин…
   Ответ прозвучал у него в мозгу – за отсутствием голосовых связок, веревка не умела разговаривать, однако обладала слабыми телепатическими способностями.
   – Принес и забыл. Я была его любимым шнуром для удушения.
   – Коротковата ты для серьезной работы, – критически заметил Фауст. – Или умеешь растягиваться?
   – До ста ярдов, – похвасталась веревка.
   – Понятно. Вряд ли я смогу переправить тебя в Хаос. Может, согласишься на путешествие в Амбер, к родственникам Мерлина?
   – Вполне, – обрадовалась веревка. – Мне здесь слишком одиноко.
   Нужная Карта без задержки наладила контакт с Льювиллой. Принцесса в длинном халате полулежала на диване, лениво болтала босой ногой и, хихикая, сплетничала с незнакомыми Фаусту дамами – тощими, некрасивыми и увешанными драгоценностями. Почувствовав вызов, Лью впустила в свои покои призрачный образ абонента, затем удивленно произнесла:
   – Фау… Тебе нужна помощь?
   – Принимай груз.
   Он взял Корал на руки, перенес через Карту и уложил на диван. Малосимпатичные дамы с интересом разглядывали герцога – вероятно, слышали про экзотического дикаря из варварской страны.
   – Так просто? – поразилась Льювилла.
   – До сих пор было просто. Сейчас мы с братом займемся более сложными делами… – Он небрежно прикоснулся к ножнам Рубильника: – Пригляди за сестренкой. Эта девочка проснется через час-полтора.
   Подмигнув двум кикиморам, нирванец шагнул обратно в Кашеру, успев услышать за спиной восхищенный шепот: «Кто он?.. Это он?..»
 
   Дальнейшие действия представлялись простыми – найти Ринальдо и несколько раз ткнуть подлеца клинком. Сделать такое было возможно двумя способами: дождаться Мефа и действовать в паре либо начать самому, а брат подтянется и подсобит, если понадобится подмога. Фауст решил не тратить время на ожидание.
   Во дворце продолжали посапывать в сладком сне фрейлины, лакеи, откормленные кошечки и декоративные собачки. На стенах висели пестрые флаги и геральдические шиты. Выглянув в окно, Фауст увидел слонявшихся мелкими группами солдат в камуфляже, вооруженных автоматическими винтовками, – несомненно, это было воинство Далта. Наемники опасливо поглядывали на обезлюдевший дворец, но входить не спешили – ждали командира.
   Герцог опять обратился к Амулету. Кокон силовых линий, плотно обняв Фауста, стремительно поднял нирванца на крышу, где, по словам Корал, мог быть ее законный супруг. Паря над королевской резиденцией, невидимый для окружающих Брат Дьявола сфотографировал плоскую крышу, обнесенную поручнями и украшенную множеством чердачных лазов и фигурными печными трубами. Ближе к восточному краю крыши загорал, сидя в шезлонге, атлет в зеленых шортах. Наверное, это и был Ринальдо. Фауст печально подумал, что здесь, на сквозняке, сонный порошок не подействовал на отродье Ясры и Бранда.
   Проще всего было бы без долгих разговоров сразить противника силовым копьем Амулета, но поди узнай – того ли прикончил. Убьешь, не спросивши имени, а потом окажется, что настоящий король Кашеры в это время гулял в соседней харчевне, тогда как в шезлонге блаженствовал часовой или трубочист. К тому же убийство без предупреждения Фауст считал неинтеллигентным занятием.
   Опустившись на крышу в дюжине шагов позади загорающего бездельника, нирванец негромко окликнул:
   – Ринальдо?
   – Явился наконец! – недовольно буркнул тот. – Сколько можно тебя ждать?
   Парень встал и шагнул к Фаусту с явным намерением ворчать до посинения. Однако, увидав незнакомца, смутился и набычился, хрюкнув: «Сэр, что вы тут делаете?», и торопливо натянул коричневые брюки, зеленую рубаху и ковбойские сапожки с загнутыми кверху острыми носами.
   – Как ты сумел остаться в живых после повреждения Узора? – полюбопытствовал Фауст.
   Ринальдо явно не понял вопроса и ответил, пожав плечами:
   – Я занимался спасением Корал. Там, в Истинном Амбере, повеселился Люк.
   Теперь недоумевал Фауст. До сих пор он считал, что Люк и Ринальдо – разные имена одного персонажа. То ли этот громила морочит ему голову, то ли… Он вспомнил разговор об оживленных Мерлином призраках. Короткая проверка с помощью Амулета подтвердила: перед ним существо не вполне естественного происхождения.
   В этот момент за спиной раздался насмешливый голос:
   – Кажется, я появился вовремя. К нам в гости сынок Вампира пожаловал. Может, объяснишь, почему тебя так называют?
   Обернувшись, Фауст обнаружил еще одного Риналвдо. Разбирайся теперь, кто из них – настоящий, а кто – призрак. Одеты оба практически одинаково. Впрочем, настоящего выдавала перевязанная рука, которую он порезал в момент поливания кровью Узора.
   – Тебя интересовало, каким образом я долбанул амберскую святыню? – издевательским тоном продолжал настоящий Ринальдо. – Представь себе, это было не сложно. Тамошние аборигены – полные лопухи. Даже не подумали наладить охрану. А сильнее всех мне помог дурачок Мерль – сам показал дорогу к тому месту.
   Он похвастался, что сумел пролить кровь точно в пересечение линий, на которые указали Мандор и Дара, а затем, не в силах сдержать гейзер красноречия, рассказал, для чего вождям понадобилось уродовать Лабиринт.
   – Мелковато, – разочарованно вставил Фауст в первую же паузу. – Я-то думал, замышляется что-нибудь грандиозное.
   – Сдвинуть по фазе старика Дворкина важнее, чем бросить в бой миллионную армию, – назидательно изрек Ринальдо, которого здесь почему-то называли Люком.
   Фауст немного отступил, стараясь не выпускать из виду обоих противников. На его взгляд, Ринальдо-двойник не представлял серьезной опасности – свой меч он оставил в сторонке и смирно сидел в шезлонге, с интересом слушая беседу Фауста и Люка. А вот последний явно был настроен на драку.
   – Не слишком ли ты откровенен? – осведомился нирванец.
   – А чего стесняться покойника? – расхохотался настоящий Ринальдо, – Ты скоро умрешь.
   Фауст атаковал его, не отвечая. Люка подвела склонность к дешевым эффектам, он выхватил свой меч с небольшим опозданием, с трудом парировав внезапный выпад нирванца. Поначалу кашерский король пытался контратаковать, но был вынужден уйти в глухую оборону. Техника у этого парня сильно прихрамывала. Привык небось драться со слабыми противниками либо нападать сзади на безоружных, а вот с настоящими бойцами в серьезном поединке никогда не сходился. Нашупав слабину в его защите, клинок Рубильника вонзился в левое предплечье Люка. Прежде чем монарх отпрянул, Фауст резко повернул запястье, расширив рану.
   Взвыв, Люк отбежал к дымоходу, зажимая не слишком глубокую, но болезненную рану. Рукав его зеленой сорочки быстро пропитался кровью. Фауст снова сократил расстояние, угрожающе вращая мечом – этот бессмысленный прием почему-то здорово действовал на неприятельскую психику. Попутно нирванец покосился на Ринальдо и убедился, что двойник по-прежнему держится вдали от боя – только перетащил в тень свой шезлонг.
   – Оставайся на месте и тогда, быть может, сохранишь жизнь, – посоветовал герцог.
   – Ловлю вас на слове! – крикнул в ответ двойник.
   На всякий случай Фауст продолжал присматривать за ним охранной струной Амулета, но дубликат старательно демонстрировал свой нейтралитет, даже не пытаясь вмешаться в поединок.
   Возобновив атаку, нирванец уверенно теснил противника, выбирая момент для решающего удара. Помрачневший Люк отчаянно оборонялся, но вскоре убедился, что бой развивается неблагоприятно. Выдыхаясь, он пустил в ход свое знаменитое коммивояжерское красноречие – долго и убедительно трепался, пытаясь склонить Фауста на свою сторону.
   – У тебя есть спайкард, как у Мерлина, – говорил он. – Но ты же не настоящий Повелитель Теней, а потому не сможешь грамотно распорядиться такой силищей… Ох, зачем же так!.. Приятель, я признаю, что был не прав, бросив тебе вызов. Давай забудем глупую размолвку – в конце концов, у нас нет причин для неприязни. Ты украл мою жену – пользуйся на здоровье. Эта шлюшка с самого детства ходит по рукам, так что у меня нет оснований ревновать к тебе сильнее, чем к любому из нескольких сотен амберитов или бегманцев… Вот так, видишь – я научился парировать твои уколы снизу… Объединим наши возможности: твой спайкард и мои связи в Великих Королевствах сделают нас всемогущими.
   – Ты слишком хитроумен и коварен, хотя почему-то не догадываешься, что другие могут видеть тебя насквозь, – сказал Фауст, прочертив острием Рубильника кровавую полосу на лбу Ринальдо. – Я считаю, что ты опасен. Без тебя жизнь станет спокойнее.
   – Тогда мне все-таки придется тебя убить.
   Еще раз достав его мечом, Фауст равнодушно сообщил:
   – У тебя нет шансов. Мне приходилось рубить на мелкие кусочки противников, которым ты в подметки не годишься. Ты будешь даже не тысячным.
   – Может быть… – Пыхтя, сынок Ясры отмахивался мечом, однако пропустил очередной удар. – Но сейчас ты один, а нас – двое.
   – На меня особенно не рассчитывай, – поспешно сказал двойник. – Если тебя убьют, королем Кашеры стану я.
   – Тогда помоги мне, – предложил Фауст.
   – Мои цинизм и беспринципность имеют некоторые пределы, – сообщил материализованный призрак. – Я подожду развязки. Возможно, потом мне придется убить тебя, но пока я на твоей стороне.
   «Заносчив, похлеще своего прототипа, – подумал Фауст. – Что ж, трупом больше, трупом меньше. В бездне за Гранью Обода хватит места для всех…»
   Люк снова попытался провести контратаку. Отразив движение вражеского клинка, Фауст рубанул наискосок. Его оружие, выкованное из трансцендентной материи, мягко рассекло дамасскую сталь. В руке Люка остался лишь жалкий обломок не больше фута длиной.
   Отшвырнув бесполезный металлолом, гибрид Амбера и окраин Хаоса метнул в противника сразу два кинжала. Выставив перед собой магический щит, Фауст остановил в полете оба ножа, а затем спокойно ткнул Рубильником в расстегнутый ворот зеленой рубахи. В последний момент Люк успел отшатнуться, поэтому рана снова получилась не слишком глубокой, но герцог не сомневался, что сумел повредить грудную кость.
   Люк упал на колено, харкая кровью пополам с огненными искрами. Попытка сбежать через Отражения не удалась – Фауст просто отобрал у него Колоду, а затем ударил ногой в челюсть, старший (во всяком случае, по дате рождения) внук Оберона распластался на черепичном поле.
   – Не убивай, – прохрипел Люк. – Я расскажу, что замышляют моя мать и Дара.
   – И как же я узнаю, что ты скажешь правду? – Фауст безразлично поморщился. – Не будем оттягивать главное удовольствие.
   Ринальдо у него за спиной захохотал, устроил маленькую овацию и крикнул:
   – Быстрее, приятель! Мне невтерпеж стать королем. Даже не глянув в сторону своего двойника, Люк продолжал умолять:
   – Ты сможешь проверить, Мефисто. Послушай, это очень важно для Амбера…
   Колдовское зрение донесло, что некто козырнулся в замок и теперь поднимается на крышу. Судя по некоторым верным приметам, это были два принца Хаоса. Мефисто же только проехал через ворота, распутав всех видом своего гигантского коня.
   – Тебе не повезло, – сказал Фауст. – Обстоятельства заставляют меня торопиться.
   Он проткнул Люка насквозь и почувствовал, как Рубильник прокладывает себе путь, кроша ребра и рассекая ткани. Нирванец вытащил лезвие из полубезжизненного обрубка и уже примеривался нанести завершающий удар, но в этот момент вновь раздался вопль дубликатного Ринальдо:
   – Осторожно, сзади!
   Обернувшись, Брат Оборотня обнаружил пару верзил в коротких плащах, обтягивающих трико и мягких сапожках. Идеальная одежка для занятий фехтованием. Оба были похожи как братья, да наверняка и были братьями. Тот, который носил темно-фиолетовый костюм, усыпанный золотыми звездочками, потер обрубленное ухо и грозно приказал:
   – Всем оставаться на местах. Ринальдо, объясни нам, что здесь происходит.
   Он источал аномальную Мощь, и Фауст сообразил: это и есть Юрт, который выкупался в субстанции Ключа из Замка Четырех Миров. Любопытный противник.
   – По-моему, все уже произошло, – томно улыбаясь, сообщил двойник. – Вы подоспели как раз вовремя.
   Неожиданно израненный Люк – попадется же такая живучая тварь! – кое-как сел, прислонившись к ближайшей горгулье, и прохрипел:
   – Юрт, я пытался убить Мефа, но…
   – Идиот, это вовсе не Меф, – рассмеялся звездно-фиолетовый Юрт. – Тебя оттаскал брат нашего приятеля. Кажется, его зовут Фауст.
   Герцог вежливо поклонился, незримо разворачивая колдовские игрушки для следующего раунда. Спутник Юрта, одетый в костюм оливково-салатовой расцветки – вероятно, это был Деспил, третий сын Дары, – благоразумно заметил:
   – Сильный фехтовальщик. Простой чернокнижник, а как потрепал этого забияку. С трудом представляю, каково будет драться с самим Мефисто.
   – Фигня! – отрезал Юрт. – Прикончим их по очереди, так что…
   Не дожидаясь, пока он завершит фразу, Фауст ударил жгутом силовых линий. Невидимый кулак уложил на месте Деспила и отшвырнул прочь Ринальдо, который, проломив перила, улетел на крышу соседнего строения – унылой двухэтажной коробки казарменного типа. А вот Юрт, к удивлению нирванца, даже устоял на ногах, без заметного напряжения отразив сокрушающий удар Амулета.
   – Ты слишком самонадеян, деревенщина! – презрительно рявкнул Юрт. – Такие дешевые приемчики не проходят против того, кто искупался в чистой субстанции Мощи.
   Он обнажил меч, отбросив в сторону ножны. Затем, взмыв в воздух, стремительно подлетел к Фаусту и попытался нанести сверху рубящий удар. Их клинки столкнулись, рассыпав сноп искр. Одновременно нирванец выбросил вертикально вверх энергетический конус, поразив противника в промежность Дико взвыв, Юрт шлепнулся на крышу, но быстро поднялся, приняв оборонительную позицию и массируя ушибленную мошонку Летать он больше не пытался.
   Следующий сет рукопашного боя не на шутку встревожил Фауста. Юрт оказался значительно сильнее, чем полагалось нормальному Повелителю Тьмы. Энергия переполняла этого парня, словно он сам был Источником Мощи или хотя бы Амулетом. Заранее расставленные нирванцем веера заклинаний едва справлялись с магическими флюидами, что фонтанировали из Юрта. Оба соперника были практически равны по части Искусства, так что исход боя решался в споре мечей, но и тут принц Хаоса не уступал герцогу Нирваны.
   Вдобавок выяснилось, что меч Юрта доводится близким родственником Рубильнику, хотя Фауст точно знал, что никто в Хаосе не может иметь клинка, выкованного из Пера Птицы. Однако у Юрта было именно такое оружие, и он, нанося удары наотмашь, оттеснял Фауста к перилам. Положение становилось угрожающим, когда за спиной Юрта внезапно возник Мефисто верхом на жеребце адской породы. Встав на дыбы, конь-великан оглушительно заржал и замотал в воздухе передними копытами, угодив сыну Дары точно в затылок. Потерявший равновесие Юрт полетел вперед, напоровшись на острие Рубильника. Брызнул водопад ярких искр.
   Дернувшись всем телом, принц Хаоса сорвался с клинка, пытаясь отступить в безопасное место, но успевший спешиться Меф уже атаковал его с фланга, вонзив Серитойох между ребрами правого бока. Зарычав, сын Дары отпрыгнул назад, прижавшись спиной к кирпичной кладке чердачной надстройки.
   – Мог бы и не мешкать, – проворчал Фауст.
   – Я был лучшего мнения о твоих способностях… – Мефисто ухмыльнулся всей пастью. – Кто бы мог подумать, что мой брат не способен управиться с этим недоноском.
   Прижатый к финишной черте Юрт отвратительно сквернословил, уверяя слушателей, будто состоял в интимных отношениях с Единорогом и всеми потомками этой твари. Вероятно, он искренне полагал, что подобные откровения способны оскорбить нирванских герцогов. Посмеиваясь над его неожиданными идиомами, братья медленно приближались к противнику справа и слева, готовясь применить коронный прием – одновременную атаку с двух направлений.
   Видимо, осознав безвыходность своего положения, Юрт прохрипел:
   – Помоги мне, ублюдок!
   Его призыв был обращен к Люку, который ухитрился встать в полный рост. Пошатываясь и зажимая ладонью рану в боку, Люк потребовал:
   – Кинь мне Вервиндл… – И добавил: – Я же безоружен.
   Юрт с проклятиями швырнул оружие в его сторону. «Так это был меч Бранда», – запоздало сообразил Фауст. Между тем Люк поймал на лету рукоятку Вервиндла, подобрал выброшенные Юртом ножны. Спустя мгновение меч висел у него за спиной, а в руке Люка появился Козырь – не иначе подонок таскал с собой целую коллекцию Колод, – и ловкий проныра весело крикнул:
   – Прощай, кретин! Отцовский меч вернулся ко мне, а тобой сейчас займутся клинки этих провинциалов.
   Продолжая хохотать, он стал плоским, уходя через Карту. Мефисто метнул в тающее изображение кинжал, но раненый противник успел козырнуться и окончательно скрылся из виду. Разочарованные братья вернулись к Юрту, который запустил Логрусовы отростки в соседние Отражения, пытаясь раздобыть хоть какое-нибудь оружие. Не оттягивая развязки, Фауст кольнул его Рубильником под левую лопатку, а Меф аккуратно отрубил голову. – Заслоняясь рукавами от рассыпавшихся фонтанов огня, нирванцы обыскали и обезоружили нокаутированного Деспила.
   – Добьем? – предложил Фауст.
   Меф неуверенно пожал плечами и произнес голосом, полным сомнений:
   – Нужно ли? Вроде бы у Мерлина с ним нормальные отношения.
   – Не забывай, тебя уволили с должности демона-хранителя, – засмеялся средний брат. – Ты становишься сентиментальным.
   – И тем не менее нам выгоден Мерлин на троне Хаоса. Следовательно, его друзья – не наши враги, и не нам их убивать.
   – Согласен.
   – Займемся королевой с ее каменным глазом.
   – Она уже в Амбере.
   – Ты не терял времени даром, – одобрил Мефисто.
 
   Мирно беседуя, братья осмотрели крышу, заодно обшарив карманы Юрта, труп которого уже перестал извергать искры. Самой полезной находкой оказалась коллекция Козырей для Хаоса, большую часть которой составляли порнографические портреты огромного количества демонических девиц. Потом Мефисто с удовлетворенным урчанием поднял свой кинжал, проткнувший Козырь с изображением не слишком приятного подземелья. Лезвие было покрыто спекшейся кровью на пару дюймов выше острия.
   – Все-таки я достал подонка, – гордо сказал старший брат.
   – Покажи-ка лучше Карту, – потребовал Фауст. – Ого, сволочь, собирался козырнуться к мамочке, в Замок Четырех Миров.
   – И не только собирался, но и козырнулся, – не скрывая сожаления, заметил Мефисто. – Кинжал настиг его на последней стадии перехода. Карта с кинжалом остались по эту сторону, а сам Ринальдо вывалился где-то там.
   Фауст вдруг захохотал так громко, что даже напугал Полумесяца. Увидев недоумение на лице брата, он объяснил:
   – Представляю возвышенные чувства, которые охватят Ясру, когда в ее владениях вдруг объявится тяжелораненый отпрыск… – Он вдруг загрустил и продолжил без улыбки: – Одно плохо. Сам знаешь что.
   – Знаю, – кивнул Меф, вздыхая. – Плохо, что в развалины Замка Четырех Миров козырнулся не труп, а всего лишь тяжелораненый Ринальдо. У меня почему-то нет надежды, что его раны окажутся смертельными.
   – Ладно, успеем замочить мерзавца. На ближайшее время мы избавлены от его общества – и то неплохо.
   Деспил застонал и попытался подняться. Полумесяц угрожающе заржал, несколько раз топнув копытом. От этого топота где-то поблизости зазвенели стекла – кажется, упала люстра или опрокинулся шкаф с посудой.
   – Дайте пить, – попросил контуженный принц Хаоса – В крайнем случае, убейте сразу, без мучений.
   – Это еще не крайний случай, – меланхолично сообщил Мефисто, поднося фляжку к его губам, – Надеюсь, твоя слюна не содержит спирохет… Фау, что делают вон те ублюдки?
   Он махнул флягой в сторону соседней крыши, куда совсем недавно приземлился Ринальдо. Двойник-кровопийца сидел на раскладном стуле, вытянув ногу, над которой хлопотал лекарь. Дубликатного короля окружали солдаты во главе с Далтом. Последний, выслушав объяснения Ринальдо, принялся жестикулировать, указывая отделению стрелков на крышу дворца.
   – По-моему, они собираются открыть огонь, – ответил Фауст. – И я даже догадываюсь, в кого будут стрелять. Не уверен, что мы должны убивать всю эту ораву.
   – Значит, надо уходить, – решительно заявил Меф, вытаскивая Колоду, – Но я не понял, кто ими командует. Похож на сына Ясры, но у того должно быть больше ран.
   – Это призрак Люка, то есть Ринальдо. Мерль оживил его, напоив собственной кровью.
   – Я и не думал, что Мерлин такой придурок, – признался Мефисто. – Дублирует врага, открывает ему же дорогу к Главному Узору. Это уже не инфантильность, а полный кретинизм.
   – Четвертое поколение, что с них взять, – усмехнулся Фауст, – Неужели наши дети будут такими же?
   – И много их у тебя?
   Раздались выстрелы. Одна пуля отбила зубец, украшавший верхушку дымохода. Но на крыше уже никого не было.
 
   Полученная недавно рана зажила и почти не беспокоила. – Здесь красивая местность, – с чувством произнес Фауст.