Страница:
Встревоженная Джулия поспешила упрекнуть его:
– Разве можно так долго плавать под водой?
– Ерунда, – отмахнулся он. – Сеньор Херес не подавал признаков жизни?
– У меня сотовый чуть не расплавился. Без конца звонит.
– Они закончили вторую партию?
– Третью начали. Плешивый козел беспокоится насчет оплаты.
Отобрав у нее мобильный телефон, Мефисто набрал номер Хереса Фернандеза и назначил встречу в холле банка.
Быстро освоившись в Сан-Дорадо, столице местного государства Либертазики, они остановили выбор на оружейном предприятии NAF&NAF – Nationale Armamento Fabruque de Nikkolo Alfonzo Fernandez. Именно в этой не слишком преуспевающей фирме Джулия заказывала винтовки амберского типа. Президенту фирмы Бонито Хересу Мигелю Фернандезу он представился военным агентом недавно созданного государства – Тарзании. Джулия выступила в роли переводчицы-гринго – из великой державы УСГ, то есть United States of Greengoland. Согласно легенде, они прибыли в Либертазику для закупки пробной партии оружия, поскольку Тарзания находилась в окружении злобных соседей, питавших агрессивные замыслы. Увидев ящик антикварного золота, сеньор Бонито Херес не стал задавать лишних вопросов и немедленно согласился выполнить заказ в кратчайшие сроки.
По дороге от Монте-Кабаны киллеры Дары их не беспокоили, и мистер Мефис Ниро с секретаршей-переводчицей точно к сроку покинули лимузин возле небоскреба Banco La Credito. Сеньор Херес засиял зубастой улыбкой и принялся тараторить насчет того, как энергично продвигаются работы, но одновременно посетовал: дескать, пришлось перестроить производственную линию, поскольку заказанные мистером Ниро затворы сильно отличаются от стандартных. Мораль была ясна: сеньору не терпелось убедиться в платежеспособности заморских гостей.
– Дорогой друг, – проникновенно сказал Мефисто. – Вы очень обяжете меня, избавив от необходимости хранить в банке такое количество золота. Надеюсь, вам не трудно будет найти бронеавтомобиль?
– Ах, сеньор Мефис! – Оружейник драматическим жестом прижал ладони к платочку, торчавшему из нагрудного кармана пиджака. – Мы просто перенесем золото из вашего сейфа в мой.
– Восхищаюсь легкостью вашего мышления, – признался военный агент Тарзании.
Когда открыли дверцу бронированной комнаты, оказалось, что на полу набралась лужа соленой воды.
– Наверное, водопроводная труба протекает, – сказала Джулия. – У нас в Гринголандии такое невозможно.
Управляющий банком побледнел и даже не стал выяснять, каким образом в запертый сейф попало около тонны золотых самородков. Когда охранники уволокли бочонки в соседнее хранилище и на лунообразном анфасе Фернандеза появилась блаженная гримаса, Мефисто предложил съездить на завод. Его терпение тоже было не железным. Очень хотелось подержать в руках оружие, которое вскоре заговорит под стенами цитадели.
По дороге в NAF&NAF Мефисто негромко, чтобы не услышал водитель, рассказал Джулии о своих подводных приключениях. Затем вернулся к сеньору Бонито Хересу:
– Он всегда такой недоверчивый?
– В прошлый раз мы расплачивались наличными… – Она хихикнула. – Мне пришлось немного поколдовать, чтобы Далту привалила удача.
– Неплохая идея. Можно было попробовать. Ведьма содрогнулась.
– Забудь. Одно дело набрать бабки для двух дюжин стволов и совсем другое – сумма на оплату твоего арсенала. «Слабоваты были колдуньи на Тортуге, – подумал нирванец. – Для серьезных дел она непригодна».
Заводские склады привели его в восторг. В ящиках аккуратными рядами лежали покрытые смазкой изделия на любой вкус: снайперские винтовки, автоматы, короткоствольные скорострельные пистолеты-пулеметы. Отдельно громоздились контейнеры, набитые снарядами, гильзами и пулями – боеприпасы придется снаряжать на месте, когда Фау изготовит нужное количество пороха и другой взрывчатки.
– Вы удовлетворены? – осведомился сеньор Бонито Херес.
– Безусловно. Надеюсь, мой заказ не слишком вас затруднил и не отбил охоту продолжать партнерские отношения?
– О, Сайта-Лючия дель Монтрасса! – вскричал темпераментный предприниматель. – За такие деньги меня не затруднит даже…
Он не нашел подходящего эпитета и поведал, что настоящие трудности случились в прошлом году, когда фирма NAF&NAF выполняла заказ для императора Замбези.
– Это были ужасно капризные клиенты, – покачивая головой, сказал сеньор. – А такие, как вы или мисс Барнес, просто мечта. Вы платите, не торгуясь, а я не спрашиваю, для чего вам оружие. Идиллия.
Восторги аборигена совершенно не интересовали нирванца, поэтому герцог внезапно заторопился, вспомнив о неотложных делах. Только уточнил на прощание:
– Значит, послезавтра вы отдадите мне последнюю партию товара?
– Обязательно! – заверил сеньор Бонито, – Послезавтра вечером сможете забрать. Вам понадобится транспорт – самолет, корабль? Моя фирма доставит груз в любую часть света.
– Не беспокойтесь, – Меф усмехнулся. – К этому сроку здесь будет мой корабль.
Когда они вышли из проходной завода, Джулия сказала, нервно озираясь:
– Теперь наша задача – прожить двое суток.
Ночь прошла спокойно, однако утром, когда они ехали на стадион, водитель лимузина уронил на руль то, что осталось от его головы. В лобовом стекле появилось аккуратное отверстие, пробитое крупнокалиберной пулей. Молниеносно окружив автомобиль сферой силовых жгутов Амулета, Мефисто перевалился на переднее сиденье, отпихнул труп и схватил баранку, в последний момент избежав столкновения с огромным трейлером. Джулия, выхватив неуклюжий револьвер, которым промышляла в окрестностях Эль-Мерседа, вертела головой, пытаясь обнаружить источник опасности.
– Держись, – предупредил Меф, выжимая педаль газа.
Лимузин помчался по закоулкам, ежесекундно нарушая целые главы правил дорожного движения. Смуглолицые полисмены запоздало свистели им вслед, а бросившаяся в погоню патрульная машина позорно отстала после очередного виража. Киллеров из Хаоса по-прежнему не было видно, однако дважды их пули, преодолев магическую защиту, дырявили помятый капот.
После недолгих зигзагов по незнакомому городу беглецы оказались на окраине и, бросив машину, заскочили в бар. За столиком возле входа шумно обсуждали футбольные матчи два аборигена.
– Пива, – потребовал Меф. – Холодного.
Устроившись в углу, он жадно опорожнил первую бутылку и достал Карту отца. Отец ответил почти немедленно – он сидел на койке в хорошо знакомом интерьере адмиральской каюты флагманского парохода.
– Мы приближаемся, – сказал отец. – Как твои дела?
– Если придете по расписанию, груз будет ждать в порту.
– Были осложнения?
– Ничего необычного.
– Твои обычные осложнения достаточно опасны, – забеспокоился родитель. – Козырнуть к тебе Вервольфа?
– Не стоит его засвечивать. Дара охотится только на меня – пусть так останется.
– Тебе виднее. – Повелитель Нирваны продолжал хмуриться. – Если что – немедленно сообщи. Абордажная команда будет наготове.
Когда он убрал Колоду, Джулия возбужденно спросила:
– Ты сам рисуешь Козыри?
– Когда как… – Герцог тоскливо сообразил, что сейчас она снова начнет напрашиваться в ученицы.
– А я не умею… Как это у тебя получается?
– Понятия не имею. Просто получается. Ты хорошо рисуешь?
Ведьма только вздохнула и сменила пластинку:
– Помнишь, я рассказывала про Графа, Который похож на тебя и твоего брата?
– Как не помнить…
– Ну так вот – он не владел козырным Искусством.
– Этим талантом не владеют очень многие…
Кажется, она была готова обидеться и закатить сцену, однако не успела. В заведение ввалилось несколько громил, одетых явно не по сезону – в темные костюмы, длинные макинтоши и фетровые шляпы. Примерно так одевались агенты ФБР в старых голливудских фильмах. К тому же серым цветом лица ворвавшиеся подозрительно напоминали людей Дары, охранявших прибрежный аэродром в нескольких Отражениях отсюда.
– Это за нами, – сказал Меф.
Джулия без долгих объяснений сообразила, что он имеет в виду, и торопливо разрядила барабан своего антиквариата 45-го калибра. Два макинтоша, пропитавшись кровью, растянулись на полу, но остальные, скинув верхнюю одежду, разбежались по залу. Спустя пару секунд на Мефа и Джулию смотрело полдюжины стволов вполне современного образца. «Непростая раса, – подумал герцог. – Недавно из них искры сыпались, а теперь кровь течет…»
– По-моему, у них приказ взять нас живьем, – заметила догадливая колдунья.
– Не обольщайся. Такие приказы редко исполняются буквально…
Нирванцу совершенно не понравилась ситуация, в которой они оказались. Мебель в баре была слишком легкая, из пластиковых трубок, так что в качестве холодного оружия не годилась. В качестве защиты – тоже. Вступать в перестрелку с численно превосходящим противником – тоже не годится. Оставалось колдовство, и герцог перебрал имеющиеся в готовности чары. Судя по сосредоточенному виду Джулии, она занималась тем же.
Между тем владелец заведения, оправившись от легкого удивления, с диким воем бросился к выходу. Последовали его примеру и оба посетителя. Вдогонку негромко щелкнули выстрелы, и количество трупов сразу выросло до пяти. После этого, убедившись, что их дичь расстреляла все патроны, нападающие убрали пистолеты и пошли на сближение, скаля длинные ряды острых зубов и демонстрируя кулаки внушительных размеров.
– Их не так уж много. – с облегчением сказала Джулия.
Они дружно применили заготовленные впрок стандартные заклинания – Большое Перо и Зажигалку. К удивлению и разочарованию магов, колдовство не произвело желаемого действия. Враги были немного поцарапаны, кое у кого появились волдыри, но детальных исходов не последовало. Двигаясь резкими обезьяньими бросками, серокожие стремительно атаковали нирванца и пиратскую ведьму. Это была большая ошибка: в ближнем бою посланцы Хаоса не могли применять пистолеты без риска попасть в своих, зато Мефисто оказался в родной стихии.
Моментально отросшие когти распороли плотную серую шкуру. Из раны хлынула кровь, однако Меф, не отвлекаясь, просунул руку под ребра и проткнул указательным пальцем сердце. Выдернув из трупа пятерню, он успел увидеть краем глаза, как Джулия отбивается от серокожего громилы, и машинально отметил, что кровь у этих противничков не вполне человеческая, но все-таки возбуждает.
Сладковатый аромат эритроцитовой суспензии дразнил фантазию, усиливая вдохновение. Знаете, откуда взялась поговорка «злой как дьявол и быстрый как смерть»? Скоро догадаетесь!
Зрачки глаз нирванца многократно расширились, как у наркомана, вдохнувшего ударную дозу. Связки гортани извергли надрывный вопль сладострастной ярости. Подросшие клыки завибрировали, словно Мефа колотил озноб.
Схватив следующею врага за уши, он резко повернул его голову, ломая звонко захрустевшие шейные позвонки. Труп еще не упал на пластиковый пол, а когти герцога, преодолев глазные яблоки, уже скребли изнутри череп очередной жертвы и, наконец, проломив оказавшийся слишком прочным костяной купол, показались из бритого затылка.
Не прекращая подвывать, опьяненный Мефисто замотал головой, не чувствуя обрушившихся на него ударов и не без труда сфокусировав налитые кровью глаза на великане, который снова замахивался полицейской дубинкой. Отразив упругий стержень встречным движением ладони, герцог раздробил вражеский локоть, а затем, за плечи подтянув к себе обмякшее тело, прокусил сонную артерию. Кровь оказалась невкусной, поэтому Меф тут же выплюнул все, что успел всосать, и раздраженно вскрыл когтями глотку ставшего беспомощным киллера.
Остывающее тело полетело в наемника, пытавшегося навести на Мефа пистолет. Оба серых в обнимку грохнулись на пол. Оказавшийся снизу был еще жив, но Мефисто быстро исправил это недоразумение, одним ударом проломив наемнику Хаоса затылочную, височную и лобную части черепа.
Последний киллер, отпустив полузадушенную Джулию, вздумал применить невразумительное сочетание у-шу, тае-куандо и хай-хирю, но Меф быстро оглушил его, боднув в переносицу. Затем уже беспрепятственно и со вкусом провел когтями от кадыка до паха, пропоров кожу, мышцы, ребра и так далее – до самого позвоночника.
Врагов больше не имелось, однако душа требовала продолжить развлечение, и его взгляд невольно остановился на Джулии.
– Что с тобой? – жизнерадостно спросила ведьма-неудачнищ. – Тебе что-нибудь нужно?
Сквозь намертво стиснутые клыки вырвалось:
– Хочу убивать!
С опозданием смекнув, что нирванец сейчас опасен для всех без исключения, включая друзей, союзников и близких родичей, Джулия попятилась, пытаясь отгородиться магическими щитами. Совершенно, впрочем, бесполезными против разъяренного Сына Вампира. Однако Мефисто уже сумел подавить инстинкты и с отвращением стягивал с себя одежду, пропитанную темно-оранжевой кровью.
– У тебя был фотоаппарат, – напомнил он, вытирая лицо и шею скомканной гавайкой. – Отщелкай интерьер на память.
Пока Джулия сверкала вспышкой, Меф погрузился в Амулет, устроив доскональное прочесывание всего Отражения, где находился Сан-Дорадо, а также прилегающих Теней. Такой выброс колдовских усилий обернулся землетрясениями, штормами и цунами, но цель была достигнута. В дешевом заведении на городской окраине соседнего Отражения герцог обнаружил еще двух серых, а с ними – старого приятеля по Хаосу. Это был демон среднего ранга, отличавшийся козлиными ногами, винтовым рогом на затылке и змеиным хвостом. Амулет выдернул всю компанию из мотеля в разгромленный бар, где нирванец с наслаждением разделал их, умело помахав Серитойохом.
Когда Джулия, забравшись на стойку бара, сфотографировала обновленный натюрморт, а на улице робко запищали сирены карабинеров, Меф с подружкой переместились в другое Отражение.
Та же Монте-Кабана, только абсолютно безлюдная. Словно Земля миллионы лет назад. Пришельцы долго плескались в теплом солоноватом океане, смывая кровь и пот битвы.
Потом, выйдя на берег, Мефисто окончательно избавился от излишков возбуждения, для чего пришлось опробовать на Джулии избранные позы «Камасутры». Когда герцог, отведя душу, блаженно растянулся на песке, потрясенная ведьма прошептала:
– Знаешь, я только сейчас прочувствовала смысл коронной фразы Сидни Шелдона, которую этот старый хрен вставляет в каждый свой роман…
– Что за фраза? Не припоминаю. Она хихикнула: – «Какой он у тебя большой».
– Рад, что тебе понравилось.
Скоро он устал бездельничать. Даже самый прочный организм нуждается в заботе. По счастью, неподалеку паслись вполне съедобные зверушки, похожие на длинноухих свинок. Вскоре одна из них жарилась над костром, а Джулия сказала:
– Я думала, ты набросишься на сырое мясо.
– Ты немного преувеличиваешь мою вампиричность…
Кое в чем она была все-таки права: Мефисто действительно не старался прожаривать свинину. Жадно глотая сочную горячую массу, нирванец прочитал короткую лекцию о популярности свежей крови и сырого мяса среди самых культурных народов, включая бушменов, британцев и киргизов.
– У вас в Англии обожают бифштексы с кровью, – говорил он, дирижируя обглоданной берцовой костью. – А вспомни «Похитителей бриллиантов» Луи Буссенара – самые положительные персонажи пьют кровь своих коней.
– Герои Буссенара были французами, – буркнула ведьма.
– Вот видишь! Французы тоже не дураки… – Мефисто отшвырнул кость. – Ты не знаешь, где здесь поблизости можно прибарахлиться?
Насмешливо фыркнув, Джулия посоветовала заглянуть на распродажу в Гарлем – негры обожают яркие цвета, которые так нравятся Мефу. Нирванец немедленно запустил сквозь Тени невидимую спиральную веточку Золотой Пирамиды и вскоре был одет в белый смокинг, белую сорочку и белые штиблеты, красная бабочка, красные носки и красный платочек, что кокетливо выглядывал из нагрудного кармашка. Под мышкой у него висела красная кобура, а в руке герцог крутил трость красного дерева.
– Возвращаемся, – сказал он. – Как раз успеем на прощальный ужин у сеньора Бонито Хереса.
– Какой ужин? – Джулия засмеялась. – У нас в запасе больше суток.
Глупая ведьма даже не заметила, как стремительно бежит сквозь время это уютное Отражение.
Они немного поспешили, заявившись в особняк Фернандеза за час до назначенного срока. Самого Бонито Хереса пока не было, поэтому гостей приняла его супруга сеньора Бомбарелла. При виде этой дамы Джулия всегда восторгалась искусству втиснуть центнер жировых прослоек в мини-юбку и укороченную майку, оставляющую открытыми живот и большую часть всего остального.
Усадив их в гостиной, хозяйка завела беседу насчет обычаев Тарзании, но тут, к счастью, появилась дочь Фернандезов двадцатилетняя Мерседес-Карменсита. Не обращая внимания на посторонних, наследница вызывающе осведомилась:
– Ты знаешь, мама, что я хочу тебе сказать?
– Нет, дорогая, не знаю. А разве ты собиралась мне что-нибудь сказать?
– Да, мама, я собиралась сказать, что беременна. Сеньора Бомбарелла воскликнула, всплеснув руками:
– Доченька, неужели ты хочешь сказать, что ждешь ребенка?
– Нет, мама, я всего лишь хотела сказать, что беременна.
– Как же так? – полным недоумения голосом произнесла сеньора Бомбарелла. – Если ты беременна, это означает, что ты ждешь ребенка.
Дочка принялась раздраженно объяснять:
– Мама, как ты не понимаешь простых вещей. Я вовсе не жду этого ребенка. Но тем не менее все признаки указывают, что я беременна.
Мамаша в ужасе всплеснула руками.
– Неужели ВСЕ признаки?
– Ну, допустим, пока не все, а только некоторые. Мгновенно успокоившись, сеньора Бомбарелла сказала, не скрывая облегчения:
– Хвала пресвятой заступнице! Значит, ты беременна… А ты знаешь, от кого?
– Мама, как ты можешь говорить такие ужасные вещи? Конечно, я знаю.
– И от кого же?
– Разумеется, от мужа.
Бомбарелла снова начала нервничать и осторожно поинтересовалась:
– А он знает?
– О чем, мама? О том, что я беременна?
– Нет, доченька, я имела в виду совсем другое.
– Что же ты ммела в виду, мамочка?
– Я просто хотела узнать, догадывается ли твой муж, что ребенок – от него.
Дочка сардонически расхохоталась:
– Он и не сомневается. Идиот!
Решительно сорвавшись с кресла, она взлетела по лестнице и скрылась в одной из дверей на втором этаже. «Действительно, типичное мыло a la latinos», – развеселился Мефисто.
Вскоре появился сам владелец «Национальной фабрики оружия», с подъемом сообщивший, что мистер Мефис Ниро может не беспокоиться, поскольку его заказ благополучно выполнен, изделия доставлены в порт, а приемная комиссия уже приступила к испытаниям и дала добро на погрузку.
– Какая еще приемная комиссия?! – вскричала Джулия, не знавшая, что «Господарь Мунтении» уже к полудню прибыл в Сан-Дорадо.
– Все в порядке, – лениво сказал Меф. – Это мои родственники.
Сеньор Бонито подтвердил, что возглавляющие комиссию генерал и полковник очень похожи на мистера Мефиса. При этом президент фирмы посетовал, что генерал Ула Ниро отказался присоединиться к ним за ужином.
– В следующий раз я уговорю папаню, – пообещал нирванский герцог.
– Будет и следующий раз? – У Бонито Хереса засверкали глазки. – Дорогой партнер, вы собираетесь вести большую войну?
– Ну, не так чтобы очень большую, но… – Меф подмигнул. – Всем на жизнь хватит.
Бонито подхватил с воодушевлением:
– Вы правы, безусловно правы! Без войны нет жизни!
Меню ужина шокировало даже непритязательного нирванца. Острые перцы, фаршированные дольками грейпфрута. Мясо тушканчика в сладком фруктовом соусе. Копченый язык крокодила, политый апельсиновым муссом… Меф припомнил, как Фау жаловался на амберитов, обожавших именно такие одиозные сочетания. Без аппетита поковыряв вилкой оказавшееся слишком пресным филе анаконды, он принялся грызть цыпленка, вывалянного в тертых сухофруктах. За этим занятием Мефисто совсем заскучал и от нечего делать прислушался к застольной болтовне хозяев.
Сеньора Синдиката Херес, мамаша Бонито и младшая Дочь легендарного основателя фирмы Никколо Альфонзо Фернандеза, вдруг начала перечислять всех диктаторов и прочих хороших людей, для которых в NAF&NAF изготовляли винтовки и пушки.
– Помню, как в прошлую войну мы продавали оружие мистеру Адольфо Шиклю, – мечтательно мотая трясущейся головой, проговорила старуха.
– Неужели помнишь, бабушка? – рассеянно поинтересовалась Мерседес-Карменсита.
– Конечно, помню. Не надо считать меня выжившей из ума маразматичкой, – обиделась сеньора Синдиката. – О, Адольфо! Это был потрясающий мужчина – настоящий красавчик. Какие усики, какая челка… Как жаль, что он стал импотентом, когда переболел сифоном.
– Успокойся, мама, не стоит говорить об этом при девочке, – забеспокоился сеньор Бонито. – Кстати, должен тебя огорчить: сейчас Адольфо лыс как задница.
Бабка насторожилась, приложила к уху ладошку.
– Что ты сказал, бамбино? Какое ужасное слово! Современная молодежь стала совершенно невоспитанной. Вот в те времена, когда Адольфо был у власти, в его концлагерях перевоспитывали даже самых закоренелых хулиганов.
– Прости, мамочка, – смутился сеньор Бонито. – Я хотел сказать, что Адольфо лыс как колено.
– Повтори, дорогой, я не расслышала. Каким он стал? Сын заорал, потеряв терпение:
– Он – абсолютно лысый! Как колено!
– Как колено? – удивилась бабушка, – Не может быть Стервозная сеньора Бомбарелла захохотала, уплетая салат из морской капусты с омарами:
– Ах, бабушка, если речь идет о вашем сыне, то у него ужасно волосаты и колено, и задница.
Меф с ужасом подумал, что сейчас бабка примется переспрашивать или вздумает прочитать нотацию насчет невесткиной лексики, и тогда этот обмен идиотскими фразами затянется до конца ужина. Сидевшая рядом с ним Джулия тоже вся напряглась, словно готовилась что-то сказать или сделать – например, попросить добавку или уронить тарелку – лишь бы изменить течение застольной беседы. Однако обошлось – видимо, сеньора Синдиката не расслышала последнюю фразу сеньоры Бомбареллы.
Вместо бабушки жене ответил сам сеньор Бонито:
– Дорогая, тебе тепло?
– Да, дорогой, мне тепло.
– Значит, тебе не холодно?
– Нет, любимый, мне совсем не холодно, ведь мы живем в тропиках.
– Слава Святому Сальвадору и его потомству! А я так боялся, что ты замерзнешь.
– Но, дорогой, почему ты этого боялся?
– Любимая, сегодня ночью ты была так холодна, что я невольно забеспокоился – уж не замерзла ли ты…
Мефисто перестал слушать их бред и добропорядочно доел цыпленка, анаконду и тушканчика. Мыслями нирванец вернулся к схватке с серыми – его очень беспокоило, почему не сработало такое надежное заклинание, как Зажигалка, но никакие разумные объяснения в голову не лезли. «Надо будет спросить у Фау, а лучше – у отца, – решил он. – И вообще пора сматываться. Дома дела ждут».
Появление в порту Сан-Дорадо парусно-колесного пароходика произвело легкий фурор. Вокруг причала столпилась чертова уйма зевак, поэтому Мефисто не стал проталкиваться сквозь это живое кольцо. Он просто воспользовался отцовской Картой и козырнулся на корабль Генерал Ула Ниро, как называли его аборигены, в последний раз осматривал содержимое трюма: безоткатные пушки, минометы, три сотни винтовок и автоматов, ящики с боеприпасами, станок для набивки патронов.
– Забавные игрушки, – сказал отец, поднимаясь на палубу, – Хотя, признаюсь, я испытываю к ним определенное недоверие. Хороший меч и много колдовства гораздо надежнее.
Услышав его голос, Джулия встрепенулась – наверное, опять вспомнила своего графа. Она проскользнула поближе к трапу и попыталась разглядеть лицо царя, но тот был закутан в плащ с опущенным капюшоном.
– Привыкнешь, – сказал Меф. – Верви испытывал оружие?
– Да, он стрелял по бумажным мишеням, – с отвращением кивнул царь Нирваны, – По бумажным! Словно нельзя было найти живую дичь.
– Папа, сейчас другие времена, – укоризненно сказал старший Брат Оборотня. – Ну, и как он оценил оружие?
– Говорит, со здешним порохом получается неплохо, но никто не знает, как все повернется в наших краях.
– Должно получиться. Фау – отличный алхимик.
– Надеюсь… – Отец скептически поглядел на вертевшуюся поблизости Джулию. – Сынок, уведи девочку в каюту. Ей совершенно нечего делать на палубе во время рейда.
Возмущенная ведьма вздумала протестовать, ссыпаясь на сексуальное равноправие, однако Мефисто уволок ее подальше от греха и пребывавшего не в духе папани. Джулия, которая слишком долго жила в Калифорнии, продолжала качать права. Она явно отвыкла от строгих законов старого доброго времени, поэтому герцог по-хорошему намекнул:
– Не надо спорить. Наш папа суров, но справедлив. Как закон Ньютона.
– Разве можно так долго плавать под водой?
– Ерунда, – отмахнулся он. – Сеньор Херес не подавал признаков жизни?
– У меня сотовый чуть не расплавился. Без конца звонит.
– Они закончили вторую партию?
– Третью начали. Плешивый козел беспокоится насчет оплаты.
Отобрав у нее мобильный телефон, Мефисто набрал номер Хереса Фернандеза и назначил встречу в холле банка.
Быстро освоившись в Сан-Дорадо, столице местного государства Либертазики, они остановили выбор на оружейном предприятии NAF&NAF – Nationale Armamento Fabruque de Nikkolo Alfonzo Fernandez. Именно в этой не слишком преуспевающей фирме Джулия заказывала винтовки амберского типа. Президенту фирмы Бонито Хересу Мигелю Фернандезу он представился военным агентом недавно созданного государства – Тарзании. Джулия выступила в роли переводчицы-гринго – из великой державы УСГ, то есть United States of Greengoland. Согласно легенде, они прибыли в Либертазику для закупки пробной партии оружия, поскольку Тарзания находилась в окружении злобных соседей, питавших агрессивные замыслы. Увидев ящик антикварного золота, сеньор Бонито Херес не стал задавать лишних вопросов и немедленно согласился выполнить заказ в кратчайшие сроки.
По дороге от Монте-Кабаны киллеры Дары их не беспокоили, и мистер Мефис Ниро с секретаршей-переводчицей точно к сроку покинули лимузин возле небоскреба Banco La Credito. Сеньор Херес засиял зубастой улыбкой и принялся тараторить насчет того, как энергично продвигаются работы, но одновременно посетовал: дескать, пришлось перестроить производственную линию, поскольку заказанные мистером Ниро затворы сильно отличаются от стандартных. Мораль была ясна: сеньору не терпелось убедиться в платежеспособности заморских гостей.
– Дорогой друг, – проникновенно сказал Мефисто. – Вы очень обяжете меня, избавив от необходимости хранить в банке такое количество золота. Надеюсь, вам не трудно будет найти бронеавтомобиль?
– Ах, сеньор Мефис! – Оружейник драматическим жестом прижал ладони к платочку, торчавшему из нагрудного кармана пиджака. – Мы просто перенесем золото из вашего сейфа в мой.
– Восхищаюсь легкостью вашего мышления, – признался военный агент Тарзании.
Когда открыли дверцу бронированной комнаты, оказалось, что на полу набралась лужа соленой воды.
– Наверное, водопроводная труба протекает, – сказала Джулия. – У нас в Гринголандии такое невозможно.
Управляющий банком побледнел и даже не стал выяснять, каким образом в запертый сейф попало около тонны золотых самородков. Когда охранники уволокли бочонки в соседнее хранилище и на лунообразном анфасе Фернандеза появилась блаженная гримаса, Мефисто предложил съездить на завод. Его терпение тоже было не железным. Очень хотелось подержать в руках оружие, которое вскоре заговорит под стенами цитадели.
По дороге в NAF&NAF Мефисто негромко, чтобы не услышал водитель, рассказал Джулии о своих подводных приключениях. Затем вернулся к сеньору Бонито Хересу:
– Он всегда такой недоверчивый?
– В прошлый раз мы расплачивались наличными… – Она хихикнула. – Мне пришлось немного поколдовать, чтобы Далту привалила удача.
– Неплохая идея. Можно было попробовать. Ведьма содрогнулась.
– Забудь. Одно дело набрать бабки для двух дюжин стволов и совсем другое – сумма на оплату твоего арсенала. «Слабоваты были колдуньи на Тортуге, – подумал нирванец. – Для серьезных дел она непригодна».
Заводские склады привели его в восторг. В ящиках аккуратными рядами лежали покрытые смазкой изделия на любой вкус: снайперские винтовки, автоматы, короткоствольные скорострельные пистолеты-пулеметы. Отдельно громоздились контейнеры, набитые снарядами, гильзами и пулями – боеприпасы придется снаряжать на месте, когда Фау изготовит нужное количество пороха и другой взрывчатки.
– Вы удовлетворены? – осведомился сеньор Бонито Херес.
– Безусловно. Надеюсь, мой заказ не слишком вас затруднил и не отбил охоту продолжать партнерские отношения?
– О, Сайта-Лючия дель Монтрасса! – вскричал темпераментный предприниматель. – За такие деньги меня не затруднит даже…
Он не нашел подходящего эпитета и поведал, что настоящие трудности случились в прошлом году, когда фирма NAF&NAF выполняла заказ для императора Замбези.
– Это были ужасно капризные клиенты, – покачивая головой, сказал сеньор. – А такие, как вы или мисс Барнес, просто мечта. Вы платите, не торгуясь, а я не спрашиваю, для чего вам оружие. Идиллия.
Восторги аборигена совершенно не интересовали нирванца, поэтому герцог внезапно заторопился, вспомнив о неотложных делах. Только уточнил на прощание:
– Значит, послезавтра вы отдадите мне последнюю партию товара?
– Обязательно! – заверил сеньор Бонито, – Послезавтра вечером сможете забрать. Вам понадобится транспорт – самолет, корабль? Моя фирма доставит груз в любую часть света.
– Не беспокойтесь, – Меф усмехнулся. – К этому сроку здесь будет мой корабль.
Когда они вышли из проходной завода, Джулия сказала, нервно озираясь:
– Теперь наша задача – прожить двое суток.
Ночь прошла спокойно, однако утром, когда они ехали на стадион, водитель лимузина уронил на руль то, что осталось от его головы. В лобовом стекле появилось аккуратное отверстие, пробитое крупнокалиберной пулей. Молниеносно окружив автомобиль сферой силовых жгутов Амулета, Мефисто перевалился на переднее сиденье, отпихнул труп и схватил баранку, в последний момент избежав столкновения с огромным трейлером. Джулия, выхватив неуклюжий револьвер, которым промышляла в окрестностях Эль-Мерседа, вертела головой, пытаясь обнаружить источник опасности.
– Держись, – предупредил Меф, выжимая педаль газа.
Лимузин помчался по закоулкам, ежесекундно нарушая целые главы правил дорожного движения. Смуглолицые полисмены запоздало свистели им вслед, а бросившаяся в погоню патрульная машина позорно отстала после очередного виража. Киллеров из Хаоса по-прежнему не было видно, однако дважды их пули, преодолев магическую защиту, дырявили помятый капот.
После недолгих зигзагов по незнакомому городу беглецы оказались на окраине и, бросив машину, заскочили в бар. За столиком возле входа шумно обсуждали футбольные матчи два аборигена.
– Пива, – потребовал Меф. – Холодного.
Устроившись в углу, он жадно опорожнил первую бутылку и достал Карту отца. Отец ответил почти немедленно – он сидел на койке в хорошо знакомом интерьере адмиральской каюты флагманского парохода.
– Мы приближаемся, – сказал отец. – Как твои дела?
– Если придете по расписанию, груз будет ждать в порту.
– Были осложнения?
– Ничего необычного.
– Твои обычные осложнения достаточно опасны, – забеспокоился родитель. – Козырнуть к тебе Вервольфа?
– Не стоит его засвечивать. Дара охотится только на меня – пусть так останется.
– Тебе виднее. – Повелитель Нирваны продолжал хмуриться. – Если что – немедленно сообщи. Абордажная команда будет наготове.
Когда он убрал Колоду, Джулия возбужденно спросила:
– Ты сам рисуешь Козыри?
– Когда как… – Герцог тоскливо сообразил, что сейчас она снова начнет напрашиваться в ученицы.
– А я не умею… Как это у тебя получается?
– Понятия не имею. Просто получается. Ты хорошо рисуешь?
Ведьма только вздохнула и сменила пластинку:
– Помнишь, я рассказывала про Графа, Который похож на тебя и твоего брата?
– Как не помнить…
– Ну так вот – он не владел козырным Искусством.
– Этим талантом не владеют очень многие…
Кажется, она была готова обидеться и закатить сцену, однако не успела. В заведение ввалилось несколько громил, одетых явно не по сезону – в темные костюмы, длинные макинтоши и фетровые шляпы. Примерно так одевались агенты ФБР в старых голливудских фильмах. К тому же серым цветом лица ворвавшиеся подозрительно напоминали людей Дары, охранявших прибрежный аэродром в нескольких Отражениях отсюда.
– Это за нами, – сказал Меф.
Джулия без долгих объяснений сообразила, что он имеет в виду, и торопливо разрядила барабан своего антиквариата 45-го калибра. Два макинтоша, пропитавшись кровью, растянулись на полу, но остальные, скинув верхнюю одежду, разбежались по залу. Спустя пару секунд на Мефа и Джулию смотрело полдюжины стволов вполне современного образца. «Непростая раса, – подумал герцог. – Недавно из них искры сыпались, а теперь кровь течет…»
– По-моему, у них приказ взять нас живьем, – заметила догадливая колдунья.
– Не обольщайся. Такие приказы редко исполняются буквально…
Нирванцу совершенно не понравилась ситуация, в которой они оказались. Мебель в баре была слишком легкая, из пластиковых трубок, так что в качестве холодного оружия не годилась. В качестве защиты – тоже. Вступать в перестрелку с численно превосходящим противником – тоже не годится. Оставалось колдовство, и герцог перебрал имеющиеся в готовности чары. Судя по сосредоточенному виду Джулии, она занималась тем же.
Между тем владелец заведения, оправившись от легкого удивления, с диким воем бросился к выходу. Последовали его примеру и оба посетителя. Вдогонку негромко щелкнули выстрелы, и количество трупов сразу выросло до пяти. После этого, убедившись, что их дичь расстреляла все патроны, нападающие убрали пистолеты и пошли на сближение, скаля длинные ряды острых зубов и демонстрируя кулаки внушительных размеров.
– Их не так уж много. – с облегчением сказала Джулия.
Они дружно применили заготовленные впрок стандартные заклинания – Большое Перо и Зажигалку. К удивлению и разочарованию магов, колдовство не произвело желаемого действия. Враги были немного поцарапаны, кое у кого появились волдыри, но детальных исходов не последовало. Двигаясь резкими обезьяньими бросками, серокожие стремительно атаковали нирванца и пиратскую ведьму. Это была большая ошибка: в ближнем бою посланцы Хаоса не могли применять пистолеты без риска попасть в своих, зато Мефисто оказался в родной стихии.
Моментально отросшие когти распороли плотную серую шкуру. Из раны хлынула кровь, однако Меф, не отвлекаясь, просунул руку под ребра и проткнул указательным пальцем сердце. Выдернув из трупа пятерню, он успел увидеть краем глаза, как Джулия отбивается от серокожего громилы, и машинально отметил, что кровь у этих противничков не вполне человеческая, но все-таки возбуждает.
Сладковатый аромат эритроцитовой суспензии дразнил фантазию, усиливая вдохновение. Знаете, откуда взялась поговорка «злой как дьявол и быстрый как смерть»? Скоро догадаетесь!
Зрачки глаз нирванца многократно расширились, как у наркомана, вдохнувшего ударную дозу. Связки гортани извергли надрывный вопль сладострастной ярости. Подросшие клыки завибрировали, словно Мефа колотил озноб.
Схватив следующею врага за уши, он резко повернул его голову, ломая звонко захрустевшие шейные позвонки. Труп еще не упал на пластиковый пол, а когти герцога, преодолев глазные яблоки, уже скребли изнутри череп очередной жертвы и, наконец, проломив оказавшийся слишком прочным костяной купол, показались из бритого затылка.
Не прекращая подвывать, опьяненный Мефисто замотал головой, не чувствуя обрушившихся на него ударов и не без труда сфокусировав налитые кровью глаза на великане, который снова замахивался полицейской дубинкой. Отразив упругий стержень встречным движением ладони, герцог раздробил вражеский локоть, а затем, за плечи подтянув к себе обмякшее тело, прокусил сонную артерию. Кровь оказалась невкусной, поэтому Меф тут же выплюнул все, что успел всосать, и раздраженно вскрыл когтями глотку ставшего беспомощным киллера.
Остывающее тело полетело в наемника, пытавшегося навести на Мефа пистолет. Оба серых в обнимку грохнулись на пол. Оказавшийся снизу был еще жив, но Мефисто быстро исправил это недоразумение, одним ударом проломив наемнику Хаоса затылочную, височную и лобную части черепа.
Последний киллер, отпустив полузадушенную Джулию, вздумал применить невразумительное сочетание у-шу, тае-куандо и хай-хирю, но Меф быстро оглушил его, боднув в переносицу. Затем уже беспрепятственно и со вкусом провел когтями от кадыка до паха, пропоров кожу, мышцы, ребра и так далее – до самого позвоночника.
Врагов больше не имелось, однако душа требовала продолжить развлечение, и его взгляд невольно остановился на Джулии.
– Что с тобой? – жизнерадостно спросила ведьма-неудачнищ. – Тебе что-нибудь нужно?
Сквозь намертво стиснутые клыки вырвалось:
– Хочу убивать!
С опозданием смекнув, что нирванец сейчас опасен для всех без исключения, включая друзей, союзников и близких родичей, Джулия попятилась, пытаясь отгородиться магическими щитами. Совершенно, впрочем, бесполезными против разъяренного Сына Вампира. Однако Мефисто уже сумел подавить инстинкты и с отвращением стягивал с себя одежду, пропитанную темно-оранжевой кровью.
– У тебя был фотоаппарат, – напомнил он, вытирая лицо и шею скомканной гавайкой. – Отщелкай интерьер на память.
Пока Джулия сверкала вспышкой, Меф погрузился в Амулет, устроив доскональное прочесывание всего Отражения, где находился Сан-Дорадо, а также прилегающих Теней. Такой выброс колдовских усилий обернулся землетрясениями, штормами и цунами, но цель была достигнута. В дешевом заведении на городской окраине соседнего Отражения герцог обнаружил еще двух серых, а с ними – старого приятеля по Хаосу. Это был демон среднего ранга, отличавшийся козлиными ногами, винтовым рогом на затылке и змеиным хвостом. Амулет выдернул всю компанию из мотеля в разгромленный бар, где нирванец с наслаждением разделал их, умело помахав Серитойохом.
Когда Джулия, забравшись на стойку бара, сфотографировала обновленный натюрморт, а на улице робко запищали сирены карабинеров, Меф с подружкой переместились в другое Отражение.
Та же Монте-Кабана, только абсолютно безлюдная. Словно Земля миллионы лет назад. Пришельцы долго плескались в теплом солоноватом океане, смывая кровь и пот битвы.
Потом, выйдя на берег, Мефисто окончательно избавился от излишков возбуждения, для чего пришлось опробовать на Джулии избранные позы «Камасутры». Когда герцог, отведя душу, блаженно растянулся на песке, потрясенная ведьма прошептала:
– Знаешь, я только сейчас прочувствовала смысл коронной фразы Сидни Шелдона, которую этот старый хрен вставляет в каждый свой роман…
– Что за фраза? Не припоминаю. Она хихикнула: – «Какой он у тебя большой».
– Рад, что тебе понравилось.
Скоро он устал бездельничать. Даже самый прочный организм нуждается в заботе. По счастью, неподалеку паслись вполне съедобные зверушки, похожие на длинноухих свинок. Вскоре одна из них жарилась над костром, а Джулия сказала:
– Я думала, ты набросишься на сырое мясо.
– Ты немного преувеличиваешь мою вампиричность…
Кое в чем она была все-таки права: Мефисто действительно не старался прожаривать свинину. Жадно глотая сочную горячую массу, нирванец прочитал короткую лекцию о популярности свежей крови и сырого мяса среди самых культурных народов, включая бушменов, британцев и киргизов.
– У вас в Англии обожают бифштексы с кровью, – говорил он, дирижируя обглоданной берцовой костью. – А вспомни «Похитителей бриллиантов» Луи Буссенара – самые положительные персонажи пьют кровь своих коней.
– Герои Буссенара были французами, – буркнула ведьма.
– Вот видишь! Французы тоже не дураки… – Мефисто отшвырнул кость. – Ты не знаешь, где здесь поблизости можно прибарахлиться?
Насмешливо фыркнув, Джулия посоветовала заглянуть на распродажу в Гарлем – негры обожают яркие цвета, которые так нравятся Мефу. Нирванец немедленно запустил сквозь Тени невидимую спиральную веточку Золотой Пирамиды и вскоре был одет в белый смокинг, белую сорочку и белые штиблеты, красная бабочка, красные носки и красный платочек, что кокетливо выглядывал из нагрудного кармашка. Под мышкой у него висела красная кобура, а в руке герцог крутил трость красного дерева.
– Возвращаемся, – сказал он. – Как раз успеем на прощальный ужин у сеньора Бонито Хереса.
– Какой ужин? – Джулия засмеялась. – У нас в запасе больше суток.
Глупая ведьма даже не заметила, как стремительно бежит сквозь время это уютное Отражение.
Они немного поспешили, заявившись в особняк Фернандеза за час до назначенного срока. Самого Бонито Хереса пока не было, поэтому гостей приняла его супруга сеньора Бомбарелла. При виде этой дамы Джулия всегда восторгалась искусству втиснуть центнер жировых прослоек в мини-юбку и укороченную майку, оставляющую открытыми живот и большую часть всего остального.
Усадив их в гостиной, хозяйка завела беседу насчет обычаев Тарзании, но тут, к счастью, появилась дочь Фернандезов двадцатилетняя Мерседес-Карменсита. Не обращая внимания на посторонних, наследница вызывающе осведомилась:
– Ты знаешь, мама, что я хочу тебе сказать?
– Нет, дорогая, не знаю. А разве ты собиралась мне что-нибудь сказать?
– Да, мама, я собиралась сказать, что беременна. Сеньора Бомбарелла воскликнула, всплеснув руками:
– Доченька, неужели ты хочешь сказать, что ждешь ребенка?
– Нет, мама, я всего лишь хотела сказать, что беременна.
– Как же так? – полным недоумения голосом произнесла сеньора Бомбарелла. – Если ты беременна, это означает, что ты ждешь ребенка.
Дочка принялась раздраженно объяснять:
– Мама, как ты не понимаешь простых вещей. Я вовсе не жду этого ребенка. Но тем не менее все признаки указывают, что я беременна.
Мамаша в ужасе всплеснула руками.
– Неужели ВСЕ признаки?
– Ну, допустим, пока не все, а только некоторые. Мгновенно успокоившись, сеньора Бомбарелла сказала, не скрывая облегчения:
– Хвала пресвятой заступнице! Значит, ты беременна… А ты знаешь, от кого?
– Мама, как ты можешь говорить такие ужасные вещи? Конечно, я знаю.
– И от кого же?
– Разумеется, от мужа.
Бомбарелла снова начала нервничать и осторожно поинтересовалась:
– А он знает?
– О чем, мама? О том, что я беременна?
– Нет, доченька, я имела в виду совсем другое.
– Что же ты ммела в виду, мамочка?
– Я просто хотела узнать, догадывается ли твой муж, что ребенок – от него.
Дочка сардонически расхохоталась:
– Он и не сомневается. Идиот!
Решительно сорвавшись с кресла, она взлетела по лестнице и скрылась в одной из дверей на втором этаже. «Действительно, типичное мыло a la latinos», – развеселился Мефисто.
Вскоре появился сам владелец «Национальной фабрики оружия», с подъемом сообщивший, что мистер Мефис Ниро может не беспокоиться, поскольку его заказ благополучно выполнен, изделия доставлены в порт, а приемная комиссия уже приступила к испытаниям и дала добро на погрузку.
– Какая еще приемная комиссия?! – вскричала Джулия, не знавшая, что «Господарь Мунтении» уже к полудню прибыл в Сан-Дорадо.
– Все в порядке, – лениво сказал Меф. – Это мои родственники.
Сеньор Бонито подтвердил, что возглавляющие комиссию генерал и полковник очень похожи на мистера Мефиса. При этом президент фирмы посетовал, что генерал Ула Ниро отказался присоединиться к ним за ужином.
– В следующий раз я уговорю папаню, – пообещал нирванский герцог.
– Будет и следующий раз? – У Бонито Хереса засверкали глазки. – Дорогой партнер, вы собираетесь вести большую войну?
– Ну, не так чтобы очень большую, но… – Меф подмигнул. – Всем на жизнь хватит.
Бонито подхватил с воодушевлением:
– Вы правы, безусловно правы! Без войны нет жизни!
Меню ужина шокировало даже непритязательного нирванца. Острые перцы, фаршированные дольками грейпфрута. Мясо тушканчика в сладком фруктовом соусе. Копченый язык крокодила, политый апельсиновым муссом… Меф припомнил, как Фау жаловался на амберитов, обожавших именно такие одиозные сочетания. Без аппетита поковыряв вилкой оказавшееся слишком пресным филе анаконды, он принялся грызть цыпленка, вывалянного в тертых сухофруктах. За этим занятием Мефисто совсем заскучал и от нечего делать прислушался к застольной болтовне хозяев.
Сеньора Синдиката Херес, мамаша Бонито и младшая Дочь легендарного основателя фирмы Никколо Альфонзо Фернандеза, вдруг начала перечислять всех диктаторов и прочих хороших людей, для которых в NAF&NAF изготовляли винтовки и пушки.
– Помню, как в прошлую войну мы продавали оружие мистеру Адольфо Шиклю, – мечтательно мотая трясущейся головой, проговорила старуха.
– Неужели помнишь, бабушка? – рассеянно поинтересовалась Мерседес-Карменсита.
– Конечно, помню. Не надо считать меня выжившей из ума маразматичкой, – обиделась сеньора Синдиката. – О, Адольфо! Это был потрясающий мужчина – настоящий красавчик. Какие усики, какая челка… Как жаль, что он стал импотентом, когда переболел сифоном.
– Успокойся, мама, не стоит говорить об этом при девочке, – забеспокоился сеньор Бонито. – Кстати, должен тебя огорчить: сейчас Адольфо лыс как задница.
Бабка насторожилась, приложила к уху ладошку.
– Что ты сказал, бамбино? Какое ужасное слово! Современная молодежь стала совершенно невоспитанной. Вот в те времена, когда Адольфо был у власти, в его концлагерях перевоспитывали даже самых закоренелых хулиганов.
– Прости, мамочка, – смутился сеньор Бонито. – Я хотел сказать, что Адольфо лыс как колено.
– Повтори, дорогой, я не расслышала. Каким он стал? Сын заорал, потеряв терпение:
– Он – абсолютно лысый! Как колено!
– Как колено? – удивилась бабушка, – Не может быть Стервозная сеньора Бомбарелла захохотала, уплетая салат из морской капусты с омарами:
– Ах, бабушка, если речь идет о вашем сыне, то у него ужасно волосаты и колено, и задница.
Меф с ужасом подумал, что сейчас бабка примется переспрашивать или вздумает прочитать нотацию насчет невесткиной лексики, и тогда этот обмен идиотскими фразами затянется до конца ужина. Сидевшая рядом с ним Джулия тоже вся напряглась, словно готовилась что-то сказать или сделать – например, попросить добавку или уронить тарелку – лишь бы изменить течение застольной беседы. Однако обошлось – видимо, сеньора Синдиката не расслышала последнюю фразу сеньоры Бомбареллы.
Вместо бабушки жене ответил сам сеньор Бонито:
– Дорогая, тебе тепло?
– Да, дорогой, мне тепло.
– Значит, тебе не холодно?
– Нет, любимый, мне совсем не холодно, ведь мы живем в тропиках.
– Слава Святому Сальвадору и его потомству! А я так боялся, что ты замерзнешь.
– Но, дорогой, почему ты этого боялся?
– Любимая, сегодня ночью ты была так холодна, что я невольно забеспокоился – уж не замерзла ли ты…
Мефисто перестал слушать их бред и добропорядочно доел цыпленка, анаконду и тушканчика. Мыслями нирванец вернулся к схватке с серыми – его очень беспокоило, почему не сработало такое надежное заклинание, как Зажигалка, но никакие разумные объяснения в голову не лезли. «Надо будет спросить у Фау, а лучше – у отца, – решил он. – И вообще пора сматываться. Дома дела ждут».
Появление в порту Сан-Дорадо парусно-колесного пароходика произвело легкий фурор. Вокруг причала столпилась чертова уйма зевак, поэтому Мефисто не стал проталкиваться сквозь это живое кольцо. Он просто воспользовался отцовской Картой и козырнулся на корабль Генерал Ула Ниро, как называли его аборигены, в последний раз осматривал содержимое трюма: безоткатные пушки, минометы, три сотни винтовок и автоматов, ящики с боеприпасами, станок для набивки патронов.
– Забавные игрушки, – сказал отец, поднимаясь на палубу, – Хотя, признаюсь, я испытываю к ним определенное недоверие. Хороший меч и много колдовства гораздо надежнее.
Услышав его голос, Джулия встрепенулась – наверное, опять вспомнила своего графа. Она проскользнула поближе к трапу и попыталась разглядеть лицо царя, но тот был закутан в плащ с опущенным капюшоном.
– Привыкнешь, – сказал Меф. – Верви испытывал оружие?
– Да, он стрелял по бумажным мишеням, – с отвращением кивнул царь Нирваны, – По бумажным! Словно нельзя было найти живую дичь.
– Папа, сейчас другие времена, – укоризненно сказал старший Брат Оборотня. – Ну, и как он оценил оружие?
– Говорит, со здешним порохом получается неплохо, но никто не знает, как все повернется в наших краях.
– Должно получиться. Фау – отличный алхимик.
– Надеюсь… – Отец скептически поглядел на вертевшуюся поблизости Джулию. – Сынок, уведи девочку в каюту. Ей совершенно нечего делать на палубе во время рейда.
Возмущенная ведьма вздумала протестовать, ссыпаясь на сексуальное равноправие, однако Мефисто уволок ее подальше от греха и пребывавшего не в духе папани. Джулия, которая слишком долго жила в Калифорнии, продолжала качать права. Она явно отвыкла от строгих законов старого доброго времени, поэтому герцог по-хорошему намекнул:
– Не надо спорить. Наш папа суров, но справедлив. Как закон Ньютона.