Страница:
– Куда мы пойдем, когда повязка высохнет? – спросила Саша.
– Ты ещё не спишь? – Олег попытался изобразить живое удивление.
– Нет. Сейчас усну. Так куда мы пойдем?
– На той стороне есть охотничий домик. Сначала мы дойдем до реки, перейдем её вброд, а потом будем сидеть в избушке на курьих ножках до улучшения погоды или до того времени, как нас сможет забрать Стас.
– Что это за домик?
– Так себе, домик, как домик. Деревянный. Но в нем есть крыша, печка и еда, кроме той, что у меня в рюкзаке.
– А как мы перейдем речку?
– Нормально перейдем. Спи.
– Ты сердишься на меня? – после паузы снова спросила Саша.
– Ты всё ещё не спишь? – Олег улыбнулся.
– Не получается. Я очень хочу спать и не могу уснуть.
– Жестко?
– Нет. Просто я сильно перенервничала.
– Дело прошлое, скажи, что произошло?
– Я тебя достать хотела… Не поверила, что погода такая плохая будет. Вот мы – я и Борис – договорились, что ночью поднимем на ноги всех какой-нибудь каверзой. Для начала мы решили немного погулять. Отошли от палаток не особенно далеко…
– А одеяло на фига взяли?
– Чтобы на земле не сидеть. Я ужасно всяких там жуков боюсь. Потом Борис полез целоваться. Поцеловались. Потом ему захотелось большего, а мне – нет. В общем, у нас дошло почти до драки. Я испугалась, он был таким агрессивным, стала убегать. Он погнался за мной. В какой-то момент он догнал меня, завалил на землю, даже свитер с меня стащил. Я ударила его в лицо, вырвалась и побежала. Он что-то кричал мне вслед, грозил, даже немного гнался за мной. Потом отстал. Я ещё чуть-чуть пробежала и поняла, что заблудилась. Попробовала повернуть назад и показалось, что не туда пошла. Тут ещё кочки какие-то попадаться начали.
– Сколько кочек было? Две?
– Не помню. Спотыкалась я об них. Ещё и голос сзади слышался. Я думала, что это Борис. А потом я оступилась и свалилась в эту колдобину. Ногу подвернула. Кричала, кричала и никакого результата… А потом ты откуда-то появился. Олег, ну почему мы сюда притащились?
– А почему вам всем в голову начали лезть странные мысли, как провести время? Ехали бы себе на респектабельные курорты и отдыхали.
– Я не о том. Зачем ты привел меня сюда? Там, в низинке, теплее было и травка такая свежая. Даже ветра, кажется, не было. Можно же было сесть и не на пенек, а на бугорок.
– Если бы мы сели на этот бугорок, как ты сказала, в этой низинке, то в ближайшие несколько дней нас вряд ли бы кто-нибудь нашел. Оптимальный вариант – мы бы очумели, пока кто-нибудь появился, вариант скверный – это было бы последним местом, где мы сидели, – пояснил Олег.
– Почему?
– Потому… Саша, давай ты постараешься поспать. Я объясню тебе всё это попозже. Я сейчас, право же, не настроен. Поверь мне на слово – радуйся тому, что мы здесь, а не там.
– Попробую.
Через полчаса Саша мирно спала. Олег выкурил ещё одну сигарету. Монотонный шум ветра в вершинах сосен и облака нагоняли дремоту. Веки стали тяжелыми и опускались сами собой. «Только не спать… не спать…» – пытался уговорить себя Олег, но усталость брала своё.
Очнулся он от назойливого писка телефона. Это был Гена. Олег посмотрел на часы и ужаснулся – он проспал три часа. Гена поворчал, что он пропустил свое время и опоздал на целый час. Олег довольно правдоподобно соврал, что не получилось связаться, и пообещал Гену больше не волновать. Саша тоже проснулась. Она села, протерла глаза и поморщилась.
– Что лицо такое кислое? – поинтересовался Олег.
– Повязка жмет, – Саша шевельнула ногой и пояснила. – Как очень тугой носок.
– Высохла? – Олег пощупал повязку и, по-видимому, остался доволен. – Всё нормально. Теперь попробуй стать на ногу.
Саша встала. Нога её теперь почти не беспокоила. Она сделала несколько шагов, потом даже подпрыгнула. Олег внимательно следил за ней.
– Больно? – спросил он.
– Нет. А повязку снять всё-таки нельзя? Может быть, у меня нога уже в норме?
– Ты что, никогда раньше ноги не подворачивала?
– Подворачивала, но не так сильно. Таких повязок мне не делали.
– Их в нормальных условиях и не делают. Это для тех случаев, когда тебе нужно топать и топать, а до ближайшей больницы всего ничего пара суток ходу. Ладно, заканчиваем разговоры, пора идти.
– Идем, – покорно согласилась Саша.
Олег вскинул на плечи рюкзак, и они тронулись в путь. Хотя нога Сашу почти не беспокоила, шли они намного медленнее, чем хотелось бы Олегу. То расстояние, которое он в одиночку проходил за час, они вдвоем едва ли прошли за три. По пути они натолкнулись на одеяло, брошенное Сашей и Борисом ночью и оставленное на месте утром Олегом и Геной.
– Прихвати с собой, – коротко бросил Олег Саше.
– Зачем? – удивилась она.
– Пригодиться. Как твой дружок, пытаться трахнуть тебя на нем я не буду.
Саша обиженно надула губки, но свернула одеяло и взяла под мышку. К ручью они вышли, когда на часах было около четырех. Олег остановился, присматривая место поудобней.
– Сейчас передохнем здесь и пойдем дальше, – сказал он, снимая с плеч рюкзак.
Начал моросить дождь.
– Жаль, что палатки нет, – Саша вздохнула.
– Жаль. Придется потерпеть.
– Может быть, сделаем шалаш и останемся на ночь? – робко спросила Саша.
– Не стоит. Если хочешь, я могу развести костер, чуть-чуть погреешься. Максимум мы можем задержаться на час.
– Разведи. Я замерзла.
– В одеяло завернись.
– А ты не замерз?
– Мне сейчас жарко будет, – Олег бросил Саше куртку. – Всё, не отвлекай меня.
На связь вышел Гена сказал, что они уже почти дошли до хутора. Там дождя ещё не было.
– Ты где сейчас, Олег? – поинтересовался Гена.
– У ручья, – без энтузиазма ответил Олег.
– Что-то случилось? – заволновался Гена. – Почему так медленно?
– Ничего. Просто скорость у нас не больше черепашьей. Ладно, не паникуй. По голосу слышу, что состояние близкое к истерике.
– Не стоило так рисковать!
– Гена, здесь уже начинается дождь. Я тебе утром объяснял, что семеро одного не ждут. Ты же прекрасно знаешь, что я ничем не рискую.
– Да, конечно, – вяло ответил Гена. Он знал, что спорить с Олегом бесполезно.
Олег был, как натянутая струна. Саша сидела, уткнувшись в колени подбородком. Ей было неуютно, холодно, она устала и ещё она боялась. Олег был не особенно разговорчив. Он больше курил и был погружен в какие-то свои мысли.
– Олег, расскажи мне что-нибудь, – попросила Саша.
– Что тебе рассказать? – Олег исподлобья посмотрел на неё.
– Что-нибудь.
– Для сказок я староват, детка. Да и не нянька я тебе, сказки рассказывать.
– А просто так поговорить о чем-нибудь ты не хочешь? Ну, расскажи что-нибудь из своей жизни.
– Не всегда у меня жизнь веселой бывала, – как-то неопределенно ответил Олег. – Да и не на исповеди я. Начну рассказывать, так ты заикаться начнешь. Ни к чему это. Лучше останемся каждый при своем.
– Ты что, сидел?
– С чего ты взяла, детка?
– Не называй меня деткой.
– Хорошо, не буду. С чего ты взяла, что я сидел?
– Странный ты какой-то.
– Я не сидел, можешь не волноваться. С органами вообще всегда в ладах был. А на счет странностей…ты на себя посмотри. Вроде и девчонка, как девчонка, а такие чудеса творишь, что хочется задуматься, всё ли с тобой в порядке. Добро б, лет пятнадцать тебе было…
– Между прочим, моя фамилия…
– Шарф-Эгердт, – перебил её Олег. – Это я уже раз сто слышал. Так что с того?
– Мой папик солидным бизнесом занимается, – гордо ответила Саша.
– Интересно, каким же?
– У него три магазина и кафе с залом игровых автоматов.
– Кафе одно? – уточнил Олег.
– Да. На Дивизионной. Называется «Фобос».
– «Фобос»? – на губах Олега появилась улыбка. – Это отец твой сам придумал?
– Ну да, вместе с двоюродным братом. А что? Название красивое…
– Ничего, – он тихо рассмеялся. – Твои родственники мне начинают нравиться – явно парни с юмором. Фобос – это спутник Марса. Я о планете говорю, а не о батончике. Так вот, в переводе это означает – страх, ужас. Уже назвали бы «Веселый покойник» или «Вечерок у вампира».
– Не смешно, – обиделась Саша.
– Ну, ладно. А магазины-то большие?
– Один большой – на Вернадского, возле школы, два поменьше на Оранжерейной и Маршала Пересыпкина. Ну, это не в центре.
– Да и то, что ты сказала, не сильно в центре. И как, нормально торгуют?
– Нормально. Я не жалуюсь. Мои родители уехали в Анталию отдыхать.
– Круто, конечно, – он снова улыбнулся. – А братец?
– Поехал в Запорожскую область за арбузами. Он ещё овощами и фруктами оптом занимается. У его друга машина, вот они вдвоем человек пять реализаторов и ставят.
– Не слабо!
– Ты сам хотя бы что-нибудь заведи, а потом смейся! – сердито сказала Саша. – На что ты способен? Тачку хозяину помыл и считаешь, что в люди вышел? У папика моего денег хватит, играючи, таких как ты, да и половина нашей компании, не то что со всем имуществом, а и со всей родней и её барахлом скупить и загнуть делать, то, что он захочет.
– Ой, ли? – теперь в его голосе сквозила насмешка.
– Мой отец, что зря, говорить не станет! Не одного уже умника кинул.
– А, вот откуда монументальная фраза о ближнем! Кстати, твой папик не боится, что и с ним то же будет?
– Нет, с его деньгами бояться сильно не приходится. Зато я могу себе позволить вести себя, как хочу.
– Сашенька, – после паузы сказал Олег, – ты, вроде бы, и не глупая девочка, как я посмотрю, а вот поешь с чужого голоса большие глупости.
– Да что ты понимаешь?
– Намного больше, чем ты думаешь. А теперь давай помолчим. Ты меня утомлять начинаешь. Так и хочется тебя снова Волковой назвать и в Париж отправить. Я ведь не из твоей компании, это там гонор можешь показывать.
Дождь усилился.
– Нам идти пора, – Олег поднялся. – Надень мою куртку. Одеяло оставь здесь. С него уже никакого толку не будет.
– Почему?
– Ты что. Не поняла, что дождь сильный и будет совсем невесело, если ты ещё и промокнешь.
– А ты?
– Я не боюсь.
– Олег, может быть, мы переждем дождь здесь? Ну, спрячемся где-нибудь под деревом?
– Нет, об этом не может быть и речи. Идем. Прогноз неутешительный. Кроме того, скоро темнеть начнет.
– А вдруг всё-таки твой приятель ошибся? Что тогда?
– У меня есть дельное предложение, – с едкой улыбкой ответил Олег. – Сейчас с моего телефончика потрезвонишь своему крутому папочке, что ты решила проверить правильность прогноза, и останешься здесь, а я пойду дальше. Перспектива привлекает? У тебя будет масса шансов проверить, правду ли я говорю, и ошибся ли Стас.
– Перестань со мной говорить в таком тоне! – Саша рассердилась.
– А ты начинай делать то, что я говорю! – он перестал улыбаться. Тон стал жестким и не терпящим возражения.
– Как скажете, господин надзиратель! – с сарказмом ответила Саша. – Куда идти?
– За мной следом. Капюшон набрось. Лечить тебя, вдруг что, нечем.
Саша шла следом за Олегом, послушно накинув капюшон. Куртка Олега бала на неё велика и пришлось закатать рукава. Дождь был сильным, ветер порывистым. Теперь Олег шел намного быстрее, чем раньше. Саша еле успевала за ним. Нога у неё почти не болела, но повязка здорово мешала. Уже через полчаса она попросила:
– Олег, давай остановимся и передохнем.
– Ты лучше ничего не придумала? – Олег повернулся и, хмурясь, взглянул на Сашу.
– Я устала…
– Потерпишь. Давай, давай, двигайся! Скоро смеркаться начнет. И так видимость никуда не годная, а то застрянем совсем.
Когда они подходили к реке, послышались отдаленные раскаты грома. Ветер продолжал усиливаться, а дождь превратился в ливень. У реки в том месте, куда пришла с Олегом, Саша ещё не была. Вода была покрыта сплошной рябью, поэтому казалась мутной и темной. Олег присел на и начал развязывать шнурки на кроссовках. Саша удивленно посмотрела на него.
– Что ты делаешь? – спросила она.
– Разуваюсь. Сейчас ты возьмешь рюкзак и мои кроссовки, а я возьму тебя и пойдем на тот берег.
– А потом?
– А потом недалеко, – Олег снял кроссовки. – Бери рюкзак. Он не очень тяжелый. Держись крепко, но при этом постарайся меня не задушить. Да, главное, пока будем идти, не смотри вниз – здесь вода быстрая, голова закружится.
Саша послушно надела рюкзак, взяла кроссовки Олега, а он взял её на закорки. Очень осторожно он вошел в воду. Олег шел медленно, боясь поскользнуться и упасть. Несмотря на то, что Саша была не тяжелой, спина напомнила о себе лишний раз. Когда он дошел приблизительно до середины реки, Саша испуганно ахнула. Олег остановился и спросил:
– Что случилось?
– Голова кружится, – чуть слышно произнесла Саша.
– Глаза закрой или в затылок мне смотри. Не смотри вниз!
Олегу казалось, что до берега он не дойдет уже никогда. Последние шаги давались особенно с трудом. Твердая почва берега была удивительно устойчивой и долгожданной. Олег опустил Сашу на землю, а сам сел на большой камень. Несколько минут он просидел, прикрыв глаза, словно приходя в себя. Потом он обулся, взял рюкзак и поднялся с камня.
– Идем, – глухо сказал он Саше. – Нужно идти дальше.
– Я больше не могу! – у неё дрогнули губы.
– Можешь, – жестко сказал Олег.
– Не могу! Я устала! У меня нога болит! Зачем мы сюда вообще пришли? Куда ты меня ведешь? Уже темнеет! – Саша перешла почти на крик и начала вытирать с мокрого лица слезы. – Не могу я больше! Понимаешь?! НЕ-МО-ГУ!!!
– Можешь! – Олег хладнокровно отпустил ей пощечину. – Ещё как можешь! Идем!
– Ты… ты меня ударил? – она смотрела на него глазами испуганного ребенка.
– И ещё ударю, если не пойдешь, – всё так же жестко произнес Олег и тут же, неожиданно смягчившись, добавил. – Идем, Сашенька. Нужно потерпеть совсем немножко. Я ведь тоже устал. Потерпи, девочка, не стоит плакать.
Саша посмотрела на него и ужаснулась – он сдавал прямо на глазах. Теперь весь вид его выражал такую нечеловеческую усталость, что становилось страшно. Саша снова вытерла глаза и покорно пошла за ним. Теперь и Олег шел уже не так быстро, походка стала не такой твердой. Ещё Саша подумала, что он вымок до нитки. Даже куртка на ней в одном месте, на шве, немного промокла, а Олег был одет только в свитер.
Скоро они вышли на поляну, на которой стоял деревянный домик. Олег достал ключ и открыл дверь. Сегодня он входил без шуток. Саша вошла за ним следом. Олег снял с плеч рюкзак, бросил на пол и выдохнул: «Дошли!».
Глава 36
– Ты ещё не спишь? – Олег попытался изобразить живое удивление.
– Нет. Сейчас усну. Так куда мы пойдем?
– На той стороне есть охотничий домик. Сначала мы дойдем до реки, перейдем её вброд, а потом будем сидеть в избушке на курьих ножках до улучшения погоды или до того времени, как нас сможет забрать Стас.
– Что это за домик?
– Так себе, домик, как домик. Деревянный. Но в нем есть крыша, печка и еда, кроме той, что у меня в рюкзаке.
– А как мы перейдем речку?
– Нормально перейдем. Спи.
– Ты сердишься на меня? – после паузы снова спросила Саша.
– Ты всё ещё не спишь? – Олег улыбнулся.
– Не получается. Я очень хочу спать и не могу уснуть.
– Жестко?
– Нет. Просто я сильно перенервничала.
– Дело прошлое, скажи, что произошло?
– Я тебя достать хотела… Не поверила, что погода такая плохая будет. Вот мы – я и Борис – договорились, что ночью поднимем на ноги всех какой-нибудь каверзой. Для начала мы решили немного погулять. Отошли от палаток не особенно далеко…
– А одеяло на фига взяли?
– Чтобы на земле не сидеть. Я ужасно всяких там жуков боюсь. Потом Борис полез целоваться. Поцеловались. Потом ему захотелось большего, а мне – нет. В общем, у нас дошло почти до драки. Я испугалась, он был таким агрессивным, стала убегать. Он погнался за мной. В какой-то момент он догнал меня, завалил на землю, даже свитер с меня стащил. Я ударила его в лицо, вырвалась и побежала. Он что-то кричал мне вслед, грозил, даже немного гнался за мной. Потом отстал. Я ещё чуть-чуть пробежала и поняла, что заблудилась. Попробовала повернуть назад и показалось, что не туда пошла. Тут ещё кочки какие-то попадаться начали.
– Сколько кочек было? Две?
– Не помню. Спотыкалась я об них. Ещё и голос сзади слышался. Я думала, что это Борис. А потом я оступилась и свалилась в эту колдобину. Ногу подвернула. Кричала, кричала и никакого результата… А потом ты откуда-то появился. Олег, ну почему мы сюда притащились?
– А почему вам всем в голову начали лезть странные мысли, как провести время? Ехали бы себе на респектабельные курорты и отдыхали.
– Я не о том. Зачем ты привел меня сюда? Там, в низинке, теплее было и травка такая свежая. Даже ветра, кажется, не было. Можно же было сесть и не на пенек, а на бугорок.
– Если бы мы сели на этот бугорок, как ты сказала, в этой низинке, то в ближайшие несколько дней нас вряд ли бы кто-нибудь нашел. Оптимальный вариант – мы бы очумели, пока кто-нибудь появился, вариант скверный – это было бы последним местом, где мы сидели, – пояснил Олег.
– Почему?
– Потому… Саша, давай ты постараешься поспать. Я объясню тебе всё это попозже. Я сейчас, право же, не настроен. Поверь мне на слово – радуйся тому, что мы здесь, а не там.
– Попробую.
Через полчаса Саша мирно спала. Олег выкурил ещё одну сигарету. Монотонный шум ветра в вершинах сосен и облака нагоняли дремоту. Веки стали тяжелыми и опускались сами собой. «Только не спать… не спать…» – пытался уговорить себя Олег, но усталость брала своё.
Очнулся он от назойливого писка телефона. Это был Гена. Олег посмотрел на часы и ужаснулся – он проспал три часа. Гена поворчал, что он пропустил свое время и опоздал на целый час. Олег довольно правдоподобно соврал, что не получилось связаться, и пообещал Гену больше не волновать. Саша тоже проснулась. Она села, протерла глаза и поморщилась.
– Что лицо такое кислое? – поинтересовался Олег.
– Повязка жмет, – Саша шевельнула ногой и пояснила. – Как очень тугой носок.
– Высохла? – Олег пощупал повязку и, по-видимому, остался доволен. – Всё нормально. Теперь попробуй стать на ногу.
Саша встала. Нога её теперь почти не беспокоила. Она сделала несколько шагов, потом даже подпрыгнула. Олег внимательно следил за ней.
– Больно? – спросил он.
– Нет. А повязку снять всё-таки нельзя? Может быть, у меня нога уже в норме?
– Ты что, никогда раньше ноги не подворачивала?
– Подворачивала, но не так сильно. Таких повязок мне не делали.
– Их в нормальных условиях и не делают. Это для тех случаев, когда тебе нужно топать и топать, а до ближайшей больницы всего ничего пара суток ходу. Ладно, заканчиваем разговоры, пора идти.
– Идем, – покорно согласилась Саша.
Олег вскинул на плечи рюкзак, и они тронулись в путь. Хотя нога Сашу почти не беспокоила, шли они намного медленнее, чем хотелось бы Олегу. То расстояние, которое он в одиночку проходил за час, они вдвоем едва ли прошли за три. По пути они натолкнулись на одеяло, брошенное Сашей и Борисом ночью и оставленное на месте утром Олегом и Геной.
– Прихвати с собой, – коротко бросил Олег Саше.
– Зачем? – удивилась она.
– Пригодиться. Как твой дружок, пытаться трахнуть тебя на нем я не буду.
Саша обиженно надула губки, но свернула одеяло и взяла под мышку. К ручью они вышли, когда на часах было около четырех. Олег остановился, присматривая место поудобней.
– Сейчас передохнем здесь и пойдем дальше, – сказал он, снимая с плеч рюкзак.
Начал моросить дождь.
– Жаль, что палатки нет, – Саша вздохнула.
– Жаль. Придется потерпеть.
– Может быть, сделаем шалаш и останемся на ночь? – робко спросила Саша.
– Не стоит. Если хочешь, я могу развести костер, чуть-чуть погреешься. Максимум мы можем задержаться на час.
– Разведи. Я замерзла.
– В одеяло завернись.
– А ты не замерз?
– Мне сейчас жарко будет, – Олег бросил Саше куртку. – Всё, не отвлекай меня.
На связь вышел Гена сказал, что они уже почти дошли до хутора. Там дождя ещё не было.
– Ты где сейчас, Олег? – поинтересовался Гена.
– У ручья, – без энтузиазма ответил Олег.
– Что-то случилось? – заволновался Гена. – Почему так медленно?
– Ничего. Просто скорость у нас не больше черепашьей. Ладно, не паникуй. По голосу слышу, что состояние близкое к истерике.
– Не стоило так рисковать!
– Гена, здесь уже начинается дождь. Я тебе утром объяснял, что семеро одного не ждут. Ты же прекрасно знаешь, что я ничем не рискую.
– Да, конечно, – вяло ответил Гена. Он знал, что спорить с Олегом бесполезно.
Олег был, как натянутая струна. Саша сидела, уткнувшись в колени подбородком. Ей было неуютно, холодно, она устала и ещё она боялась. Олег был не особенно разговорчив. Он больше курил и был погружен в какие-то свои мысли.
– Олег, расскажи мне что-нибудь, – попросила Саша.
– Что тебе рассказать? – Олег исподлобья посмотрел на неё.
– Что-нибудь.
– Для сказок я староват, детка. Да и не нянька я тебе, сказки рассказывать.
– А просто так поговорить о чем-нибудь ты не хочешь? Ну, расскажи что-нибудь из своей жизни.
– Не всегда у меня жизнь веселой бывала, – как-то неопределенно ответил Олег. – Да и не на исповеди я. Начну рассказывать, так ты заикаться начнешь. Ни к чему это. Лучше останемся каждый при своем.
– Ты что, сидел?
– С чего ты взяла, детка?
– Не называй меня деткой.
– Хорошо, не буду. С чего ты взяла, что я сидел?
– Странный ты какой-то.
– Я не сидел, можешь не волноваться. С органами вообще всегда в ладах был. А на счет странностей…ты на себя посмотри. Вроде и девчонка, как девчонка, а такие чудеса творишь, что хочется задуматься, всё ли с тобой в порядке. Добро б, лет пятнадцать тебе было…
– Между прочим, моя фамилия…
– Шарф-Эгердт, – перебил её Олег. – Это я уже раз сто слышал. Так что с того?
– Мой папик солидным бизнесом занимается, – гордо ответила Саша.
– Интересно, каким же?
– У него три магазина и кафе с залом игровых автоматов.
– Кафе одно? – уточнил Олег.
– Да. На Дивизионной. Называется «Фобос».
– «Фобос»? – на губах Олега появилась улыбка. – Это отец твой сам придумал?
– Ну да, вместе с двоюродным братом. А что? Название красивое…
– Ничего, – он тихо рассмеялся. – Твои родственники мне начинают нравиться – явно парни с юмором. Фобос – это спутник Марса. Я о планете говорю, а не о батончике. Так вот, в переводе это означает – страх, ужас. Уже назвали бы «Веселый покойник» или «Вечерок у вампира».
– Не смешно, – обиделась Саша.
– Ну, ладно. А магазины-то большие?
– Один большой – на Вернадского, возле школы, два поменьше на Оранжерейной и Маршала Пересыпкина. Ну, это не в центре.
– Да и то, что ты сказала, не сильно в центре. И как, нормально торгуют?
– Нормально. Я не жалуюсь. Мои родители уехали в Анталию отдыхать.
– Круто, конечно, – он снова улыбнулся. – А братец?
– Поехал в Запорожскую область за арбузами. Он ещё овощами и фруктами оптом занимается. У его друга машина, вот они вдвоем человек пять реализаторов и ставят.
– Не слабо!
– Ты сам хотя бы что-нибудь заведи, а потом смейся! – сердито сказала Саша. – На что ты способен? Тачку хозяину помыл и считаешь, что в люди вышел? У папика моего денег хватит, играючи, таких как ты, да и половина нашей компании, не то что со всем имуществом, а и со всей родней и её барахлом скупить и загнуть делать, то, что он захочет.
– Ой, ли? – теперь в его голосе сквозила насмешка.
– Мой отец, что зря, говорить не станет! Не одного уже умника кинул.
– А, вот откуда монументальная фраза о ближнем! Кстати, твой папик не боится, что и с ним то же будет?
– Нет, с его деньгами бояться сильно не приходится. Зато я могу себе позволить вести себя, как хочу.
– Сашенька, – после паузы сказал Олег, – ты, вроде бы, и не глупая девочка, как я посмотрю, а вот поешь с чужого голоса большие глупости.
– Да что ты понимаешь?
– Намного больше, чем ты думаешь. А теперь давай помолчим. Ты меня утомлять начинаешь. Так и хочется тебя снова Волковой назвать и в Париж отправить. Я ведь не из твоей компании, это там гонор можешь показывать.
Дождь усилился.
– Нам идти пора, – Олег поднялся. – Надень мою куртку. Одеяло оставь здесь. С него уже никакого толку не будет.
– Почему?
– Ты что. Не поняла, что дождь сильный и будет совсем невесело, если ты ещё и промокнешь.
– А ты?
– Я не боюсь.
– Олег, может быть, мы переждем дождь здесь? Ну, спрячемся где-нибудь под деревом?
– Нет, об этом не может быть и речи. Идем. Прогноз неутешительный. Кроме того, скоро темнеть начнет.
– А вдруг всё-таки твой приятель ошибся? Что тогда?
– У меня есть дельное предложение, – с едкой улыбкой ответил Олег. – Сейчас с моего телефончика потрезвонишь своему крутому папочке, что ты решила проверить правильность прогноза, и останешься здесь, а я пойду дальше. Перспектива привлекает? У тебя будет масса шансов проверить, правду ли я говорю, и ошибся ли Стас.
– Перестань со мной говорить в таком тоне! – Саша рассердилась.
– А ты начинай делать то, что я говорю! – он перестал улыбаться. Тон стал жестким и не терпящим возражения.
– Как скажете, господин надзиратель! – с сарказмом ответила Саша. – Куда идти?
– За мной следом. Капюшон набрось. Лечить тебя, вдруг что, нечем.
Саша шла следом за Олегом, послушно накинув капюшон. Куртка Олега бала на неё велика и пришлось закатать рукава. Дождь был сильным, ветер порывистым. Теперь Олег шел намного быстрее, чем раньше. Саша еле успевала за ним. Нога у неё почти не болела, но повязка здорово мешала. Уже через полчаса она попросила:
– Олег, давай остановимся и передохнем.
– Ты лучше ничего не придумала? – Олег повернулся и, хмурясь, взглянул на Сашу.
– Я устала…
– Потерпишь. Давай, давай, двигайся! Скоро смеркаться начнет. И так видимость никуда не годная, а то застрянем совсем.
Когда они подходили к реке, послышались отдаленные раскаты грома. Ветер продолжал усиливаться, а дождь превратился в ливень. У реки в том месте, куда пришла с Олегом, Саша ещё не была. Вода была покрыта сплошной рябью, поэтому казалась мутной и темной. Олег присел на и начал развязывать шнурки на кроссовках. Саша удивленно посмотрела на него.
– Что ты делаешь? – спросила она.
– Разуваюсь. Сейчас ты возьмешь рюкзак и мои кроссовки, а я возьму тебя и пойдем на тот берег.
– А потом?
– А потом недалеко, – Олег снял кроссовки. – Бери рюкзак. Он не очень тяжелый. Держись крепко, но при этом постарайся меня не задушить. Да, главное, пока будем идти, не смотри вниз – здесь вода быстрая, голова закружится.
Саша послушно надела рюкзак, взяла кроссовки Олега, а он взял её на закорки. Очень осторожно он вошел в воду. Олег шел медленно, боясь поскользнуться и упасть. Несмотря на то, что Саша была не тяжелой, спина напомнила о себе лишний раз. Когда он дошел приблизительно до середины реки, Саша испуганно ахнула. Олег остановился и спросил:
– Что случилось?
– Голова кружится, – чуть слышно произнесла Саша.
– Глаза закрой или в затылок мне смотри. Не смотри вниз!
Олегу казалось, что до берега он не дойдет уже никогда. Последние шаги давались особенно с трудом. Твердая почва берега была удивительно устойчивой и долгожданной. Олег опустил Сашу на землю, а сам сел на большой камень. Несколько минут он просидел, прикрыв глаза, словно приходя в себя. Потом он обулся, взял рюкзак и поднялся с камня.
– Идем, – глухо сказал он Саше. – Нужно идти дальше.
– Я больше не могу! – у неё дрогнули губы.
– Можешь, – жестко сказал Олег.
– Не могу! Я устала! У меня нога болит! Зачем мы сюда вообще пришли? Куда ты меня ведешь? Уже темнеет! – Саша перешла почти на крик и начала вытирать с мокрого лица слезы. – Не могу я больше! Понимаешь?! НЕ-МО-ГУ!!!
– Можешь! – Олег хладнокровно отпустил ей пощечину. – Ещё как можешь! Идем!
– Ты… ты меня ударил? – она смотрела на него глазами испуганного ребенка.
– И ещё ударю, если не пойдешь, – всё так же жестко произнес Олег и тут же, неожиданно смягчившись, добавил. – Идем, Сашенька. Нужно потерпеть совсем немножко. Я ведь тоже устал. Потерпи, девочка, не стоит плакать.
Саша посмотрела на него и ужаснулась – он сдавал прямо на глазах. Теперь весь вид его выражал такую нечеловеческую усталость, что становилось страшно. Саша снова вытерла глаза и покорно пошла за ним. Теперь и Олег шел уже не так быстро, походка стала не такой твердой. Ещё Саша подумала, что он вымок до нитки. Даже куртка на ней в одном месте, на шве, немного промокла, а Олег был одет только в свитер.
Скоро они вышли на поляну, на которой стоял деревянный домик. Олег достал ключ и открыл дверь. Сегодня он входил без шуток. Саша вошла за ним следом. Олег снял с плеч рюкзак, бросил на пол и выдохнул: «Дошли!».
Глава 36
Олег зажег свечу, сходил в подсобку и запустил генератор. Вернувшись, он включил свет, достал из рюкзака сухую одежду для себя и обратился к Саше:
– Пока я переоденусь, достань что-нибудь для себя.
– Я не могу, я устала, – почти шепотом ответила Саша.
– Это почти последнее, что я советую тебе сделать до того, как ты отдохнешь. В противном случае…
– Ты меня снова ударишь? – перебила его Саша.
– Нет. В противном случае, у тебя есть шанс заболеть, – совершенно спокойно ответил Олег. – Кстати, если хочешь нормально умыться, вода будет минут через пять.
– Откуда?
– Вон из-за той двери, – Олег указал на дверь подсобки. – Здесь всё продумано. Печку я растоплю, когда умоюсь и переоденусь.
Пока Олег приводил себя в порядок, Саша села прямо на пол и расплакалась. Она и сама не могла сказать, почему теперь плачет, но слезы катились и катились по щекам. Теперь не было дождя и ветра, теперь была возможность согреться и нормально отдохнуть. Сейчас Саша особенно осознавала, что в своих бедах виновата только она сама. От этого сознания становилось плохо вдвойне. А ещё очень плохо становилось потому, что Олег совершенно нею не интересовался. Он вел себя подчеркнуто холодно, если не насмешливо и почти презрительно. Саша за последнее время отвыкла от такого отношения к себе. Ей даже хотелось, чтобы он назвал её Волковой.
Вернулся Олег. Теперь на нем были сухие джинсы и футболка. Он бросил мокрую одежду и присел перед Сашей на корточки.
– Ну, чего ты плачешь? – спросил он почти ласково. – Устала?
– Да… – прошептала Саша.
– Давай, прекращай реветь, иди умойся и переоденься, а я тем временем растоплю печку и соображу поесть и попить чего-нибудь тепленького. Потом ляжешь и будешь спокойно спать до утра. Нога сильно болит?
– Не знаю. У меня сейчас, кажется, болит всё.
– Да ты не простыла ли, девочка? – Олег заботливо коснулся Сашиного лба.
– Не знаю.
– Иди, приводи себя в порядок. Ногу можешь разбинтовать. Бинты выбросишь в корзину для мусора. Придешь, разберемся.
Саша достала из рюкзака для себя футболку, джинсы и белье и ушла приводить себя в порядок. Когда она вернулась, в печке уютно потрескивали дрова. Олег что-то резал, стоя у стола спиной к ней. Его одежда висела на веревке, протянутой через кухню.
– Можно я свою одежду тоже повешу? – спросила Саша.
– Нужно, – он повернулся и быстро взглянул на неё. – Вешай. Достанешь сама?
– Достану, – Саша повесила мокрые вещи.
– Как нога?
– Больно становиться.
– Не смертельно. Сейчас с едой разберусь и гляну.
– Может быть, тебе помочь?
– Нет, я сам справлюсь. Садись. Что ты стоишь, как в гостях?
– Что это за дом? – спросила Саша, садясь поближе к печке.
– Мой дом. Я сюда охотиться приезжаю с ребятами. В основном зимой.
– Ты что здесь раньше жил?
– Хотел бы я здесь постоянно жить. Здесь хоть не достает никто. Только вот ни разу больше, чем на две недели сюда забраться мне не удавалось.
– Почему?
– Дела. Кстати, у нас неприятность, – Олег закончил делать бутерброды.
– Какая ещё неприятность? – у Саши всё внутри замерло.
– Телефончик наш, кажется, в бозе почил. Я дрозда дал, оставил его у себя в кармане. Нужно было положить тебе в карман куртки. Я вымок так, будто меня в воду окунули. Видно, в телефон вода попала. Что теперь, ума не приложу. Ничего набрать не получается.
– Что это значит? – испуганно глядя на Олега, спросила Саша.
– По большому счету ничего особенного. Просто мы остаемся без связи до тех пор, пока не нарисуется Стас или его парни и нас отсюда не заберут.
– А когда нас отсюда заберут?
– Вот этого я тебе сказать не могу. Я вообще-то сомневаюсь, что в такую грозу может найтись какой-нибудь камикадзе, чтобы прилететь за нами. Плюс ещё и ветер. Погода улучшится, и нас заберут. Тебе домой сообщат. Гена с ребятами должен попасть в город относительно без проблем. К хутору можно подъехать, а они туда пришли ещё засветло.
– Домой мне можно и не звонить. Я же тебе сказала, что мои родители уехали отдыхать в Анталию. Должны вернуться ещё только через неделю. Братец, если и приедет, то сначала позвонит. Если никого дома не будет, то он и заходить не станет.
– Тогда можно не сильно волноваться. Я думаю, что мы выберемся отсюда за неделю. Ты что предпочитаешь сначала, чтобы я твою ножку посмотрел или поесть? Если я сейчас посмотрю ногу, то чай ждать не придется. А, если наоборот, жевать придется на сухомятку.
– Смотри ногу.
Олег вытер руки и, присев перед Сашей, осмотрел ногу. По-видимому, он остался доволен состоянием дел. Окончив осмотр, Олег наложил Саше обычную фиксирующую повязку.
– Можно сказать, что дела наши, не взирая на все неприятности, не так уж плохи, – впервые за последние дни Саша увидела его улыбку, но не холодную или язвительную, а спокойную, добрую. – Ещё пару дней и повязка совсем не понадобится. Ты вообще, как себя чувствуешь?
– Не знаю. Как трактором по мне проехали, – пожаловалась Саша.
– Это не особенно хорошо, – он покачал головой. – Давай-ка так, сейчас поешь, попей чайку, а потом я тебя, на всякий случай, разотру спиртом. Другого средства профилактики простуды, кроме сушеной малины, липы и этого я тебе предложить, к сожалению, не могу.
Саша ела без аппетита. Сказывалась усталость и бессонная ночь. Сейчас она начала согреваться. Ей очень хотелось спать. Она посмотрела на Олега. Он тоже выглядел не лучшим образом – бледный, уставший, казалось, даже глаза от усталости ввалились.
Лежащий на столе мобильный телефон, запищал. Олег улыбнулся. Кроме того, что ему, наконец, удалось согреться, это была вторая радость за последний час. Звонил Гена.
– Олег? – в голосе была сплошная паника.
– Я, Генчик, я, – Олег облегченно вздохнул.
– Ты молчишь. Что случилось?
– Телефончик мой шалит. Видимо, вода попала, и набрать ничего не получается. У тебя всё в порядке?
– Да, всё. Мы завтра в середине дня в городе уже будем. Откуда вода в телефон попала?
– У вас что, дождя нет?
– Ну, так себе дождь. Средний. А у вас?
– А у нас все блага, которые обещал Стасик: льет, как из ведра, гремит, ветер такой, что с ног валит. В общем, весело. Только ты не паникуй, мы уже в избушке. Дошли нормально.
– Давно дошли?
– Второй час пошел.
– Сильно намокли?
– Да как тебе сказать? Средне. Вещички сушатся, мы греемся. Генчик, давай так, ты будешь мне звонить утром и вечером. И Стаса предупреди.
– Оксане сказать?
– Максу лучше скажи. Пусть он как-нибудь осторожно ей всё объяснит. Главное, не разводите там панику. Ты же знаешь, как Оксана всё воспринимает.
– Как твоя любимая?
– Чай пьет. Всё у нас в порядке. Всё, Генчик, давай до вечера. Мало ли что ещё с телефоном. Мне совсем без связи оставаться не хочется.
– Добро, до вечера, – голос Гены немного повеселел.
– Почему ты сказал, что мы промокли средне? – поинтересовалась Саша.
– Потому что Генчик большой паникер. Если я ему скажу, как всё на самом деле, его кондрашка хватит. Зачем парня волновать? Подожди, не начинай пить. Давай я тебе в чаек спирта накапаю.
– Я спирт не пью.
– Извини, бургундского не припас, – вздохнул Олег. – Саша, я ведь тебе спирт не как выпивку предлагаю, а как лекарство. Так что, дружочек, придется потерпеть. Тем более, такая доза на чашку чая, что ты почти и не почувствуешь.
– Ладно, Айболит, – Саша покорно подставила чашку.
– Допивай, я тебя разотру, и валимся спать. У меня глаза – хоть спички вставляй, сами закрываются.
– А как ты меня растирать будешь? – Саша отпила чай. Спирт действительно почти не чувствовался, зато по телу пошло приятное тепло.
– Разденешься, я тебя разотру, – Олег достал сигарету и закурил. – Слава Богу, что хоть рюкзак не промок! Я бы без курева совсем свихнулся, а здесь, кажется, ничего не осталось.
– Что значит, разденешься? – Саша испуганно посмотрела на Олега.
– Снимешь штанцы и футболку. Дружочек, ты от всех тягот лесной жизни забыла, как раздеваются?
– Нет… но… – Саша смутилась.
– Детка, я за свою жизнь столько голых баб видел, что, вряд ли, твоя голая попка меня заведет, – Олег поморщился. – По крайней мере, до тех пор, пока я этого не захочу. Можешь за свою невинность не беспокоиться. Да ещё и после того цирка, который ты пыталась устроить.
– Я же попросила, не называть меня деткой, – Саша опустила глаза.
– Извини, забыл. Так, ты чай допила? Топай в ту комнатенку, раздевайся и ложись туда, где одеяло темно-вишневое.
Саша допила чай и пошла во вторую комнату. Здесь стояли углом два дивана и уже были расстелены постели. Она очень удивилась, увидев дорогое постельное белье. Почему-то ей рисовалась перспектива спать чуть ли не на полу. Саша разделась до трусиков и легла на живот, уткнувшись лицом в подушку, от которой пахло сушеными травами. Пришел Олег. Он сел на край дивана и начал растирать Сашу спиртом. Через пару минут ей казалось, что спина и ноги горят.
– Это что, чистый спирт? – спросила она.
– От чистого я с тебя завтра кожу пластами снимать бы начал. Разбавленный. Переворачивайся.
– Может достаточно? – робко спросила Саша.
– Я тебя уже предупредил, уговаривать я тебя не буду. Заболеешь – твои проблемы. Лечиться нечем.
Саша перевернулась и закрыла глаза. Ей было нестерпимо стыдно. Руки Олега коснулись её тела в последний раз, он встал с дивана и сказал:
– Можешь футболку натянуть. Завернись получше и постарайся уснуть.
– А ты? – Саша, стараясь не смотреть на него, села и взяла свою футболку.
– Я сейчас возьму телефон и тоже спать буду. А что?
– Ничего. Просто спросила.
Олег вышел в кухню. Саша завернулась в одеяло. Теперь было тепло, даже немного жарко. Её начало клонить в сон. Последнее, что она заметила, что с дивана, на котором Олег постелил себе, сняты подушки. Сашу это немного удивило, но разорвать пелену сна и спросить, почему так, у неё уже не было сил. За окнами лил дождь, казалось, временами даже стекла дрожат от раскатов грома… Чья-то ладонь нежно коснулась её волос и лица. Это прикосновение было удивительно приятным. Саша решила, что это ей снится. Скрипнул второй диван, и больше она ничего уже не слышала, провалившись в глубокий и крепкий сон. Во сне был дом. Это был дом совершенно незнакомый, но она точно знала, что это её дом. В этом доме было уютно и спокойно. И ещё рядом с ней был Олег. Ей было так хорошо с ним…
Саша проснулась среди ночи и некоторое время не могла понять, где находится и какое сейчас время суток. В комнате было темно, за окнами всё так же лил дождь и слышались глухие громовые раскаты. На столе горела свеча. Саша села и осмотрелась. Олег лежал на своем диване с закрытыми глазами. Сначала она подумала, что он спит.
– Пока я переоденусь, достань что-нибудь для себя.
– Я не могу, я устала, – почти шепотом ответила Саша.
– Это почти последнее, что я советую тебе сделать до того, как ты отдохнешь. В противном случае…
– Ты меня снова ударишь? – перебила его Саша.
– Нет. В противном случае, у тебя есть шанс заболеть, – совершенно спокойно ответил Олег. – Кстати, если хочешь нормально умыться, вода будет минут через пять.
– Откуда?
– Вон из-за той двери, – Олег указал на дверь подсобки. – Здесь всё продумано. Печку я растоплю, когда умоюсь и переоденусь.
Пока Олег приводил себя в порядок, Саша села прямо на пол и расплакалась. Она и сама не могла сказать, почему теперь плачет, но слезы катились и катились по щекам. Теперь не было дождя и ветра, теперь была возможность согреться и нормально отдохнуть. Сейчас Саша особенно осознавала, что в своих бедах виновата только она сама. От этого сознания становилось плохо вдвойне. А ещё очень плохо становилось потому, что Олег совершенно нею не интересовался. Он вел себя подчеркнуто холодно, если не насмешливо и почти презрительно. Саша за последнее время отвыкла от такого отношения к себе. Ей даже хотелось, чтобы он назвал её Волковой.
Вернулся Олег. Теперь на нем были сухие джинсы и футболка. Он бросил мокрую одежду и присел перед Сашей на корточки.
– Ну, чего ты плачешь? – спросил он почти ласково. – Устала?
– Да… – прошептала Саша.
– Давай, прекращай реветь, иди умойся и переоденься, а я тем временем растоплю печку и соображу поесть и попить чего-нибудь тепленького. Потом ляжешь и будешь спокойно спать до утра. Нога сильно болит?
– Не знаю. У меня сейчас, кажется, болит всё.
– Да ты не простыла ли, девочка? – Олег заботливо коснулся Сашиного лба.
– Не знаю.
– Иди, приводи себя в порядок. Ногу можешь разбинтовать. Бинты выбросишь в корзину для мусора. Придешь, разберемся.
Саша достала из рюкзака для себя футболку, джинсы и белье и ушла приводить себя в порядок. Когда она вернулась, в печке уютно потрескивали дрова. Олег что-то резал, стоя у стола спиной к ней. Его одежда висела на веревке, протянутой через кухню.
– Можно я свою одежду тоже повешу? – спросила Саша.
– Нужно, – он повернулся и быстро взглянул на неё. – Вешай. Достанешь сама?
– Достану, – Саша повесила мокрые вещи.
– Как нога?
– Больно становиться.
– Не смертельно. Сейчас с едой разберусь и гляну.
– Может быть, тебе помочь?
– Нет, я сам справлюсь. Садись. Что ты стоишь, как в гостях?
– Что это за дом? – спросила Саша, садясь поближе к печке.
– Мой дом. Я сюда охотиться приезжаю с ребятами. В основном зимой.
– Ты что здесь раньше жил?
– Хотел бы я здесь постоянно жить. Здесь хоть не достает никто. Только вот ни разу больше, чем на две недели сюда забраться мне не удавалось.
– Почему?
– Дела. Кстати, у нас неприятность, – Олег закончил делать бутерброды.
– Какая ещё неприятность? – у Саши всё внутри замерло.
– Телефончик наш, кажется, в бозе почил. Я дрозда дал, оставил его у себя в кармане. Нужно было положить тебе в карман куртки. Я вымок так, будто меня в воду окунули. Видно, в телефон вода попала. Что теперь, ума не приложу. Ничего набрать не получается.
– Что это значит? – испуганно глядя на Олега, спросила Саша.
– По большому счету ничего особенного. Просто мы остаемся без связи до тех пор, пока не нарисуется Стас или его парни и нас отсюда не заберут.
– А когда нас отсюда заберут?
– Вот этого я тебе сказать не могу. Я вообще-то сомневаюсь, что в такую грозу может найтись какой-нибудь камикадзе, чтобы прилететь за нами. Плюс ещё и ветер. Погода улучшится, и нас заберут. Тебе домой сообщат. Гена с ребятами должен попасть в город относительно без проблем. К хутору можно подъехать, а они туда пришли ещё засветло.
– Домой мне можно и не звонить. Я же тебе сказала, что мои родители уехали отдыхать в Анталию. Должны вернуться ещё только через неделю. Братец, если и приедет, то сначала позвонит. Если никого дома не будет, то он и заходить не станет.
– Тогда можно не сильно волноваться. Я думаю, что мы выберемся отсюда за неделю. Ты что предпочитаешь сначала, чтобы я твою ножку посмотрел или поесть? Если я сейчас посмотрю ногу, то чай ждать не придется. А, если наоборот, жевать придется на сухомятку.
– Смотри ногу.
Олег вытер руки и, присев перед Сашей, осмотрел ногу. По-видимому, он остался доволен состоянием дел. Окончив осмотр, Олег наложил Саше обычную фиксирующую повязку.
– Можно сказать, что дела наши, не взирая на все неприятности, не так уж плохи, – впервые за последние дни Саша увидела его улыбку, но не холодную или язвительную, а спокойную, добрую. – Ещё пару дней и повязка совсем не понадобится. Ты вообще, как себя чувствуешь?
– Не знаю. Как трактором по мне проехали, – пожаловалась Саша.
– Это не особенно хорошо, – он покачал головой. – Давай-ка так, сейчас поешь, попей чайку, а потом я тебя, на всякий случай, разотру спиртом. Другого средства профилактики простуды, кроме сушеной малины, липы и этого я тебе предложить, к сожалению, не могу.
Саша ела без аппетита. Сказывалась усталость и бессонная ночь. Сейчас она начала согреваться. Ей очень хотелось спать. Она посмотрела на Олега. Он тоже выглядел не лучшим образом – бледный, уставший, казалось, даже глаза от усталости ввалились.
Лежащий на столе мобильный телефон, запищал. Олег улыбнулся. Кроме того, что ему, наконец, удалось согреться, это была вторая радость за последний час. Звонил Гена.
– Олег? – в голосе была сплошная паника.
– Я, Генчик, я, – Олег облегченно вздохнул.
– Ты молчишь. Что случилось?
– Телефончик мой шалит. Видимо, вода попала, и набрать ничего не получается. У тебя всё в порядке?
– Да, всё. Мы завтра в середине дня в городе уже будем. Откуда вода в телефон попала?
– У вас что, дождя нет?
– Ну, так себе дождь. Средний. А у вас?
– А у нас все блага, которые обещал Стасик: льет, как из ведра, гремит, ветер такой, что с ног валит. В общем, весело. Только ты не паникуй, мы уже в избушке. Дошли нормально.
– Давно дошли?
– Второй час пошел.
– Сильно намокли?
– Да как тебе сказать? Средне. Вещички сушатся, мы греемся. Генчик, давай так, ты будешь мне звонить утром и вечером. И Стаса предупреди.
– Оксане сказать?
– Максу лучше скажи. Пусть он как-нибудь осторожно ей всё объяснит. Главное, не разводите там панику. Ты же знаешь, как Оксана всё воспринимает.
– Как твоя любимая?
– Чай пьет. Всё у нас в порядке. Всё, Генчик, давай до вечера. Мало ли что ещё с телефоном. Мне совсем без связи оставаться не хочется.
– Добро, до вечера, – голос Гены немного повеселел.
– Почему ты сказал, что мы промокли средне? – поинтересовалась Саша.
– Потому что Генчик большой паникер. Если я ему скажу, как всё на самом деле, его кондрашка хватит. Зачем парня волновать? Подожди, не начинай пить. Давай я тебе в чаек спирта накапаю.
– Я спирт не пью.
– Извини, бургундского не припас, – вздохнул Олег. – Саша, я ведь тебе спирт не как выпивку предлагаю, а как лекарство. Так что, дружочек, придется потерпеть. Тем более, такая доза на чашку чая, что ты почти и не почувствуешь.
– Ладно, Айболит, – Саша покорно подставила чашку.
– Допивай, я тебя разотру, и валимся спать. У меня глаза – хоть спички вставляй, сами закрываются.
– А как ты меня растирать будешь? – Саша отпила чай. Спирт действительно почти не чувствовался, зато по телу пошло приятное тепло.
– Разденешься, я тебя разотру, – Олег достал сигарету и закурил. – Слава Богу, что хоть рюкзак не промок! Я бы без курева совсем свихнулся, а здесь, кажется, ничего не осталось.
– Что значит, разденешься? – Саша испуганно посмотрела на Олега.
– Снимешь штанцы и футболку. Дружочек, ты от всех тягот лесной жизни забыла, как раздеваются?
– Нет… но… – Саша смутилась.
– Детка, я за свою жизнь столько голых баб видел, что, вряд ли, твоя голая попка меня заведет, – Олег поморщился. – По крайней мере, до тех пор, пока я этого не захочу. Можешь за свою невинность не беспокоиться. Да ещё и после того цирка, который ты пыталась устроить.
– Я же попросила, не называть меня деткой, – Саша опустила глаза.
– Извини, забыл. Так, ты чай допила? Топай в ту комнатенку, раздевайся и ложись туда, где одеяло темно-вишневое.
Саша допила чай и пошла во вторую комнату. Здесь стояли углом два дивана и уже были расстелены постели. Она очень удивилась, увидев дорогое постельное белье. Почему-то ей рисовалась перспектива спать чуть ли не на полу. Саша разделась до трусиков и легла на живот, уткнувшись лицом в подушку, от которой пахло сушеными травами. Пришел Олег. Он сел на край дивана и начал растирать Сашу спиртом. Через пару минут ей казалось, что спина и ноги горят.
– Это что, чистый спирт? – спросила она.
– От чистого я с тебя завтра кожу пластами снимать бы начал. Разбавленный. Переворачивайся.
– Может достаточно? – робко спросила Саша.
– Я тебя уже предупредил, уговаривать я тебя не буду. Заболеешь – твои проблемы. Лечиться нечем.
Саша перевернулась и закрыла глаза. Ей было нестерпимо стыдно. Руки Олега коснулись её тела в последний раз, он встал с дивана и сказал:
– Можешь футболку натянуть. Завернись получше и постарайся уснуть.
– А ты? – Саша, стараясь не смотреть на него, села и взяла свою футболку.
– Я сейчас возьму телефон и тоже спать буду. А что?
– Ничего. Просто спросила.
Олег вышел в кухню. Саша завернулась в одеяло. Теперь было тепло, даже немного жарко. Её начало клонить в сон. Последнее, что она заметила, что с дивана, на котором Олег постелил себе, сняты подушки. Сашу это немного удивило, но разорвать пелену сна и спросить, почему так, у неё уже не было сил. За окнами лил дождь, казалось, временами даже стекла дрожат от раскатов грома… Чья-то ладонь нежно коснулась её волос и лица. Это прикосновение было удивительно приятным. Саша решила, что это ей снится. Скрипнул второй диван, и больше она ничего уже не слышала, провалившись в глубокий и крепкий сон. Во сне был дом. Это был дом совершенно незнакомый, но она точно знала, что это её дом. В этом доме было уютно и спокойно. И ещё рядом с ней был Олег. Ей было так хорошо с ним…
Саша проснулась среди ночи и некоторое время не могла понять, где находится и какое сейчас время суток. В комнате было темно, за окнами всё так же лил дождь и слышались глухие громовые раскаты. На столе горела свеча. Саша села и осмотрелась. Олег лежал на своем диване с закрытыми глазами. Сначала она подумала, что он спит.