Най-ань Ши. Речные заводи (том 2)

Настоящее распоряжение обязанностей произведено в двадцать второй день, четвертого месяца, правления Сюаньхэ, на всеобщем совете в лагере Ляншаньбо».

   И вот, когда глава лагеря Ляншаньбо – Сун Цзян – закончил чтение своего приказа и распределение обязанностей между всеми главарями было завершено, каждый из них получил бирки и печати. Затем был устроен пир. К концу торжества все главари были совершенно пьяны и разошлись по своим домам.
   А те, которые еще, не получили определенного назначения, собрались вокруг зала Дикого гуся и стали ждать. Вот как восхваляет автор одного сочинения жизнь в Ляншаньбо:

   «Со всех сторон, изо всех областей собрались сюда люди разного происхождения и зажили одной семьей. В этом сущность главных грозных созвездий неба и земли и красота объединения героев среди людей. На пространстве в тысячу ли они встречаются и утром и вечером, и их сердца слиты воедино. Они, эти люди, готовы жить и умереть вместе. И хоть по своему внешнему виду и по языку они отличаются друг от друга, так как пришли с разных концов страны, но каждый из ник питает к другому глубокую симпатию и всех их объединяет чувство верности, искренности, высокого долга чести и взаимного доверия. Среди них есть и потомки императоров, и монахи, выходцы из богатых, состоятельных семей, и полководцы, и чиновники; одним словом, здесь собрались самые различные люди, вплоть до охотников, рыболовов и даже убийц и палачей, однако все они одинаково относятся друг к другу и называют друг друга братьями. Здесь нет разделения на благородных и подлых. Более того, они живут между собой как родные братья. Есть тут и супружеские пары и дядя с племянником, а также слуги, последовавшие за своими господами и стремившиеся к тому, чтобы отомстить за обиды. Все они наравне с другими принимают участие в пиршествах и веселятся. Никто не чуждается друг друга. Есть среди них умные и просвещенные, глупые и невежественные, есть деревенские простаки и хорошо воспитанные, изящные люди, но раздоров и подозрений тут не бывает. Каждый верит другому и понимает его. Есть среди них искусные составители бумаг, красноречивые ораторы, а также люди, мастерски владеющие мечом или копьем, ходоки-скороходы. Словом, каждый постиг в совершенстве какое-нибудь искусство и использует его здесь. Как жаль, что среди писак-клеветников не нашелся волшебник, который смог бы описать все это хорошим языком. Он надолго оставил бы память. Люди из Ляншаньбо больше всего ненавидели богачей, которые нечестным путем наживали себе состояние. Для них было счастьем уничтожать подобных людей, они считали это своей заслугой перед богами. На пространстве в пятьсот ли жило сто восемь доблестных героев. В прежнее время часто можно было слышать их имена среди вольного-люда, вести о них разносились словно ударами в древний колокол. И лишь теперь мы можем назвать их имена в ряду созвездий, подобно тому, как перебираем одну за другой четки во время молитвы. Что же касается Чао Гая, то он не решился называться князем, а потому и отошел в другой мир преждевременно. Сун Цзян исполнил желание всех и, стремясь защищать справедливость, согласился стать главарем лагеря. Стоит ли говорить о том, как он созывал людей в горы? Ведь он всегда мечтал вступить на правильный путь и сделаться опорой императорского трона».

   И вот, когда в зале Верности и Справедливости были отданы все приказы и распоряжения, Сун Цзян выбрал счастливый день, совершил возжигание курений и приказал бить в барабаны и созывать всех главарей. Когда все собрались, Сун Цзян обратился к присутствующим:
   – У нас сейчас многое изменилось. И я хочу оказать вам несколько слов. Все мы объединены в небесные и земные созвездия и должны принести небу клятву о нашем союзе, о том, что у нас не будет никаких раздоров и до конца дней своих мы будем поддерживать друг друга в бедствиях и несчастиях и все наши силы отдадим на защиту государства и блага народа.
   Речь его всех порадовала, и вот, совершив возжигание благовоний, каждый из них опустился на колени, и Сун Цзян от имени всех дал клятву:
   «Я – ничтожный и маленький чиновник, неученый и неспособный – не ведаю, почему на меня возложена такая трудная обязанность. Но я чувствую, что близится назначенный срок. Поэтому я собрал своих братьев в Ляншаньбо и объединил всех героев на водных пространствах. Нас всего сто восемь человек, что совпадает с небесным предначертанием, а также со стремлениями людей. Мы клянемся! Пусть небо и земля казнят самой лютой смертью того, кто забудет добродетель и будет попирать великое дело справедливости. Пусть все боги обрушатся на него, и пусть он нигде в течение десяти тысяч столетий не вернется к человеческой жизни; пусть навсегда погрузится он в море страданий и бедствий. Наше желание – строго охранять в сердце своем верность и справедливость, отдать все свои силы на служение нашей родине и во имя неба осуществлять на земле справедливость и обеспечить мир и порядок для народа. Пусть боги и небо будут свидетелями наших стремлений, а если мы нарушим свою клятву, то готовы понести за это тяжкую кару.
   Все присутствующие выразили свое согласие всегда выполнять клятву, вечно быть вместе и никогда друг с другом не разлучаться. В знак того они помазали кровью губы и разошлись лишь тогда, когда напились допьяна.
   А сейчас, читатель, послушайте, что я вам скажу. Высокое чувство долга и справедливости людей, о которых только что шла речь, воспето в стихах:

 
Сияние от земли взметнулось в небо.
Небесные созвездия и земные созвездия спустились к людям,
Если говорить об этом, то от дерзости даже мороз пробирает по коже.
 

   Если же говорить о местах, где это происходило, то даже у героев дух захватывает.
   Все стоящие за справедливость и равнодушные к богатству стекались на водные пространства в Ляншаньбо.
   Туда же собрались и те, кто горел чувством мести.
   Перед залом были зачитаны небесные письмена. Но мы не станем утруждать вас подробным описанием.