Недоруб Сергей. Песочные часы (с комментариями автора)

   Он с ревом обхватил противника руками, повалил на стол и ударил головой в лицо, разбередив собственную рану на лбу, полученную камнем мародеров. Кровь снова залила ему глаза, но он принялся месить врага кулаками, вкладывая в каждый удар всю ярость за разрушенную веру в мужскую дружбу. Технарю наконец удалось резко убрать голову, и кулак Борланда врезался в столешницу. Технарь, в свою очередь, тут же нанес удар головой в висок Борланду, затем сцепил руки в замок и сбил сталкера на пол.
   Наклонившись над ним, Технарь приподнял противника и взял его голову в руки.
   – Я знаю, что ты думаешь, - сказал он, ловя ртом воздух и вглядываясь в невидящие глаза Борланда, по лицу которого стекали струйки крови. - «Бессовестная тварь». Хотел бы я, чтобы это было так, малыш.
   Технарь опустил Борланда на пол и выпрямился.
   – Совесть - наш наиболее беспристрастный судья, - произнес он медленно, опуская руку в карман. - Она всегда готова раздавить нас. И приходится что-то решать.
   Технарь извлек маленькую пробирку с белыми таблетками.
   – Я убиваю свою совесть. Ты меня спрашивал, зачем я это делаю. Это и есть ответ.
   Со второй попытки открыв пробирку, он высыпал две таблетки на дрожащую ладонь.
   – Иначе она убьет меня, - закончил он и отправил таблетки в рот.
   Борланд оперся руками о пол, намереваясь встать, но это оказалось слишком сложным.
   – Что ты делаешь? - спросил Технарь, пряча пробирку в карман. - Зачем? Ты не можешь просто так принять то, что тебе уготовано? Дьявольщина, я не могу глотать эту дурь всухую.
   Он наклонился к Борланду. Тот попытался оттолкнуть его от себя, но руки не слушались. Технарь снял с его пояса флягу Марка и спросил, отвинчивая крышку:
   – Надеюсь, ты не откажешь мне в глотке? Ну… За удачное окончание дружбы.
   Он поднес флягу ко рту и сделал большой глоток.
   Сквозь пелену перед глазами Борланд увидел изумленное лицо Технаря. Тот издал булькающий звук, поперхнулся и с силой выдохнул. Фляга упала на пол, и из нее с шипением начала выливаться зеленоватая мутная жидкость. Технарь издал сдавленный стон и, согнувшись, прижал руки к животу. Ноги его задрожали, подкосились, и он упал.
   Борланд не мог произнести ни слова, глядя на лужицу Студня, подбирающуюся к нему. Вызволенная аномалия начала растворять внешний сплав фляги, оставляя лишь хрустальный остов.
   В коридоре послышались приближающиеся шаги двух человек. Борланд попытался отползти от лужицы, но не смог. И тут же чьи-то руки оттащили его от аномалии. Технарь корчился на полу.
   Борланд повернул голову и увидел Марка и Сенатора. Марк, ощущая холод внутри, с ужасом переводил взгляд с Технаря на остатки фляги.
   – Он сдал… нас… Эльф… не виноват… - еле ворочая языком, сказал Борланд.
   Технарь зашелся в кашле. Кожа на его лице начала краснеть и дымиться.
   – Сенатор, можно что-нибудь сделать? - спросил Марк.
   – Ничего, - ответил шаман.
   Технарь выгнулся и часто задышал. Дыхание его было горячим.
   – Швелпый фетр! - невнятно выкрикнул он. - Швелбный ветор!
   – Что? - спросил Марк, сделав шаг к Технарю.
   Технарь вновь закашлялся и выдавил из себя:
   – Целебный… ветер…
   По его телу пробежала судорога, и он с силой потянул замок «молнии» на комбинезоне.
   – Очень редкий артефакт, - пояснил Сенатор. - И очень дорогой. Лечит на расстоянии самого любимого человека.
   Технарь сунул руку во внутренний карман и вытащил маленькую фотографию. С фотографии смотрела улыбающаяся маленькая девочка, но вид у нее был нездоровый.
    Однажды я увидел такую фотографию в одном из домов своих знакомых. И уже не смог забыть. Ребенок был здоров, но выражение лица врезалось в память намертво.
   – Я сейчас! - Марк, стаскивая рюкзак, выскочил из комнаты и захлопнул дверь.
   Борланд наконец смог встать.
   – Черт побери, Технарь, - скрипучим голосом произнес он, привалившись спиной к стене. - Так ты хотел помочь дочери?
   Технарь скривился от боли. Кожа на его лице треснула.
   Марк влетел в комнату, наклонился к нему и вложил в ладонь какой-то предмет.
   – Держи, - сказал он. - Просто подумай о ней.
   Технарь втянул воздух опаленным ртом, и его глаза радостно блеснули. Из-под сжатых пальцев просачивалось нежно-голубое сияние. Он перестал дергаться, и лицо его стало умиротворенным.
   Целебный Ветер сверкнул, и из кулака Технаря высыпалась белая струйка. И тут же исчезла.
   Технарь медленно закрыл глаза и сложил руки на груди. Кожа на его лице перестала лопаться.
   Несколько мгновений стояла мертвая тишина. И в этой тишине раздался стон зашевелившегося на диване Эльфа.
   – И что? - неотрывно глядя на Технаря, спросил Борланд.
   – Его самый дорогой человек исцелен, - произнес Сенатор. - А он еще проживет какое-то время.
   Последние слова прозвучали двусмысленно.
    Напрашивается вопрос: а почему нельзя было сделать два артефакта и спасти Технаря тоже? Так был добавлено уточнение, что Целебный Ветер спасает только самого близкого человека. Технарь не был самым близким никому из присутствующих.
    Думаю, Марк неоднократно пытался воспользоваться артефактом в своих целях.
   – Выйдите, - сказал Борланд. - Оба. И Эльфа заберите.
   Сенатор взвалил на руки Эльфа и вышел в коридор. Марк, опустив голову, протянул Борланду пистолет. Тот принял оружие твердой рукой. Марк шагнул из комнаты и тщательно закрыл за собой дверь.
   Сенатор с Эльфом на руках и Марк были уже в конце коридора, когда сзади раздался выстрел.
   Вскоре Борланд сидел на бетонном блоке у костра и пил кофе из запасов, обнаруженных «долговцами» у мародеров. Медик «Долга» осмотрел его и наклеил пластырь на разбитый лоб.
    Мне кажется, что две последних главы после редактирования сильно потеряли в духовности и авторском стиле. Это один из двух сильных моментов в книге, причин редактирования которых я не понял. Второй момент - гонка по стадиону, которая тоже была вырезана.
    Многие эпизоды я вернул обратно, настояв также на возвращении некоторых реплик. Иначе IQ некоторых персонажей упал бы пунктов на двадцать. Собственно, он и без того пострадал за время корректировки.
   – Спасибо тебе, сталкер! - сказал подошедший к Борланду коренастый парень. - Помог расправиться с бандитами!
   – И вам спасибо за помощь, - ответил Борланд, глядя на кофе в кружке.
   – Не вопрос. Это наш долг, - с легкой небрежностью сказал парень и спросил: - Может, что нужно?
   – Сигареты, - произнес Борланд и отхлебнул кофе.
   – Прости, брат, мы не курим. Не положено нам, - сказал «долговец».
   – Рад за вас, - сухо сказал Борланд. - А теперь раздобудь мне сигарет.
   «Долговец» посмотрел на него, медленно убирая улыбку с лица, развернулся и ушел.
   Борланд продолжал рассматривать кофе, пока на него не упала чья-то тень.
   – Держи.
   Борланд поднял тяжелый взгляд на Ястреба, предводителя отряда «Долга», который протягивал ему запечатанный блок западных сигарет.
   – Благодарю.
   – Ты нам очень помог, - сказал Ястреб громовым голосом. - Обезвредил Лаваша, Капкана, Саида. Кстати, о Саиде. Ты никогда не догадаешься, кем он был на самом деле.
   – Не догадаюсь, потому что мне неинтересно, - произнес Борланд.
   – Его разыскивала половина земного шара…
   – Не интересно, - отрезал Борланд.
   – Я знаю, он убил твоего друга. Мы похороним Патрона по правилам клана.
   – Сегодня я потерял не только одного друга, - сказал Борланд, сжимая кружку и глядя вниз, на обгоревшую траву. - Я потерял двух друзей. Второй в том доме, с пулей в голове. Похороните его тоже.
   – Будет сделано, - кивнул Ястреб. - У нас тоже погибли четверо… Что хочешь лично ты?
   – Я? - Борланд покрутил кружку и отхлебнул еще раз. - Мне бы новый автомат.
   – Я подарю тебе свою «Грозу». Это самое малое, что я могу для тебя сделать.
   – Очень хорошо.
   – Приличные доспехи тебе бы не повредили. Эти выглядят изношенными.
   – Найди мне такие же.
   – Бронекостюм наемников? Ты уверен? Броня «Долга» смотрелась бы на тебе намного лучше.
   Командир клана произнес фразу заученным тоном, слегка приосанившись. Борланд посмотрел на него косым взглядом:
   – Нет. Броню наемников. Снаряжение «Долга» мне не нужно.
   Ястреб выдержал паузу и коротко кивнул:
   – Это твое право. У мародеров есть кое-какие схроны. Скоро ты все получишь. Ты со своей командой можешь отдохнуть до утра в том фургоне.
   – Хорошо, - сказал Борланд, глядя в сторону.
   Допив кофе, Борланд взял блок сигарет и направился через освещенный кострами луг к куче кирпичей, возле которой, спиной к нему, одиноко сидел Эльф, устремив взор в звездное небо. Ни Марка, ни Сенатора нигде не было видно.
   – Эльф, - произнес Борланд и вздохнул.
   Эльф даже не взглянул на него.
   – Я… - Борланд снова вздохнул. - Прости меня. Ну… Я виноват. Ошибся… Черт побери… Эльф, я потерял друга.
   Длинноволосый сталкер продолжал молчать.
   – Да, я все понимаю, но… Так уж вышло… Черт! Я… я просто… - Борланд помотал головой. - Вот, возьми!
   Он протянул Эльфу сигареты. Тот слегка повернулся, глядя на подарок, и как-то подобрался. Облизнув губы, выхватил блок из руки Борланда и поспешно закивал.
   – Прости! - повторил Борланд и побрел назад, к костру.
   Там уже сидел Орех, прислонив «калаш» к бетонной плите.
   – Ну, как тебе Зона? - спросил Борланд.
   Орех медленно склонил голову.
   – Так же, как и мы ей, - голос у него был совсем как у взрослого.
   – Цел?
   – Вроде бы… Полтергейст открыл нам дверь, и мы выбрались из лаборатории. Думали, что нас поджидают мародеры, но, оказалось, «долговцы» их уже уложили. Марк объяснил им что к чему. Сенатор вызвался пойти вперед, чтобы выиграть время. Потом Марк к нему на помощь. А нам с Патроном велел оставаться с «долговцами» за забором. Помогать огнем. А Патрон все равно полез…
   – Все понятно, - глухо сказал Борланд. - В лаборатории нашли то, что нужно?
   – По-моему, да. Если я правильно понял Марка.
   – Угу, - Борланд потер подбородок. - Ты выполнил то, о чем я просил?
   – Да.
   Орех снял с себя рюкзак и вытащил лабораторный журнал.
   – Марк эту книжку даже не открывал. Просто подержал и сказал, что можно уходить.
   Борланд внимательно взглянул на парня, открыл журнал и перелистал несколько страниц. Потом скрутил в трубку и спрятал в широкий карман комбинезона.
   – Спасибо. «Долг» выделил нам вон тот фургон. Иди спать.
   – Хорошо, - сказал Орех. - Сенатор бродит с «долговцами», Марка я тоже видел. А что с Технарем?
   – Иди спать, - повторил Борланд.
   Когда Орех ушел, Борланд сунул руку в другой карман и вытащил листок, заинтересовавший Марка в подземельях Агропрома. И начал изучать его.
   «Чего же ты на самом деле хочешь, Марк?» - подумал он.
    Сейчас это кажется невероятным, но вплоть до конца 12-й главы, до логической середины книги, я не задумывал скрывать настоящие причины пребывания Марка в Зоне. Более того, планировался пролог, в котором с самого начала описывалась бы Полина, затем несколько ее реплик в автобусе с другой пассажиркой, авария и возникновение Зоны. Но в начале работы я начисто забыл о прологе, и затем решил обойтись без него, раскрывая тайну Марка маленькими порциями на протяжении всей книги. Однако и этот план не был приведен в исполнение, так как я все не находил подходящего момента, чтобы Марк начал говорить о своем прошлом.
    После 12-й главы я сделал перерыв около месяца и потратил время на изучение отзывов в Интернете. К моему удивлению, многие отмечали получившуюся интригу как самый сильный момент в книге. План на вторую половину текста был пересмотрен, и Марк остался загадочным до самого конца.

Глава 13 - Ангар

    
   Солнце только начинало всходить, когда радиоактивная Свалка встретила четырех сталкеров, идущих со стороны Темной долины. Шаман Сенатор, облаченный в застегнутый до горла плащ, неслышно ступал с неизменной веточкой в руке. Никто из сталкеров не знал, спал ли Сенатор или хотя бы присел отдохнуть за все время. За ним твердой поступью шагал Орех, который внешне уже мало чем отличался от исследователей Зоны среднего уровня, бороздящих ее просторы по нескольку месяцев. Марк шел первым, а замыкал строй хмурый Борланд. Он не возражал против того, чтобы Марк был ведущим.
   Разжившись боезапасами у «долговцев», поредевшая команда продолжала путь на север. Эльфа они с утра не видели, и Марк не стал спрашивать Ястреба о нем, чему Борланд мог только тихо радоваться. Тем не менее радости он не ощущал. В этой части Зоны он потерял слишком много.
   – Могу всех нас поздравить, - сказал Борланд, в сердцах швырнув ржавый болт в центр притаившегося в стороне Трамплина, отчего аномалия разрядилась впустую. - Наша с вами экспедиция длится ровно сутки, и нас уже меньше.
   – Да, много чего случилось, - отозвался Марк. - Но все знали, на что шли.
   – А вот тут ты не прав, - возразил Борланд. - Технарь и Патрон не знали, на что шли. Так же, как не знаю я сам.
   – И все же ты жив, хотя знал не больше, чем Патрон и Технарь, - заметил Марк. - Как видишь, необязательно знать все детали операции, чтобы остаться в живых. Не так далеко отсюда находится место, где я излагал тебе и Ореху свой план. Ты с ним согласился. Если передумал и хочешь выйти из команды, пожалуйста.
   – Нет уж, - процедил Борланд. - Я дойду до конца. Мне очень интересно, чем все это кончится. Но ты тоже должен понимать, что так и будет! Ты меня слышишь?
   – Слышу, - ответил Марк спокойно.
   – Эта экспедиция закончится в любом случае! И я выживу только для того, чтобы узнать, зачем это все!
   Сенатор с улыбкой обернулся к Ореху, подождал, когда тот поравняется с ним, и тихо сказал:
   – Он начинает задавать себе правильные вопросы. Еще немного - и он будет морально готов покинуть Зону.
   – С чего ты взял?
   – У каждого свой путь, мой друг. Все, что мы делаем, так или иначе связано с Великим Путем нашей жизни. Любое дело мы заканчиваем не обязательно тогда, когда добиваемся желаемого.
   – Ты имеешь в виду, что нам иногда мешают?
   – Не так. Наш путь прекращается, когда приходит время. Если постороннее вмешательство очень сильное, мы можем отступить, но лишь иногда. Главное - наше собственное решение. Вот и Борланд идет к тому, чтобы переоценить свои ценности. Он пришел в Зону, так как не находил себе нужного места за ее пределами. Это касается всех нас. Все мы что-то ищем в Зоне.
   – Артефакты, - сказал Орех.
   – Артефакты лишь следствие. Не всем нужно богатство. Кто-то ищет знание, кто-то гонится за особым чувством. Причины у каждого свои. Борланд не прав, считая, что должен все знать о Марке.
   – А я просто иду с Марком, и все, - заявил Орех. - В одиночку скучно и страшно. Я ему доверяю и потому иду с ним.
   – Ты мудр, мой друг. Простые решения всегда самые мудрые. Но их реализация часто бывает очень сложной.
   – Это как бросить курить?
   – Очень хороший пример. Человечество всегда любило легкие пути, но следовало самым сложным. Если бы ты курил, то как бы бросал?
   Орех пожал плечами:
   – Просто перестал бы курить, вот и все.
   – Да, это единственное решение. Но миллионы курильщиков ищут другие методы, не в силах признаться себе, что простой ответ находится у них под носом. Вместо простого решения, которому иногда трудно следовать, человек тратит огромные усилия на поиск сложных решений, следовать которым ему было бы легко.
   – Как все запутано, - покачал головой Орех.
   – Напротив, все очень просто. Взгляни на Марка. Что ты видишь?
   – Ну, комбинезон…
   – Я не об этом. Что Марк делает в Зоне?
   – Не знаю, не спрашивал. Да он бы мне все равно не сказал.
   – Запомни, мой друг: Марк - один из людей, кто умеет принимать мудрые решения. Что-то терзает его душу, он не находил себе покоя во внешнем мире и в конце концов пошел в Зону. Решиться было просто, осуществить трудно. Какова бы ни была его причина, ее последствия оказались достаточно сложными, а ведь мы прошли всего половину пути. Но Борланду еще сложнее. У него собственная судьба, и он начал сомневаться, что идет правильно.
   – Но он же знал, что его напарники могут погибнуть, - сказал Орех после короткого раздумья.
   – Мой друг, Борланд явно рассчитывал, что если кто-то и погибнет, то не его друзья и не он сам. Его сильная и в то же время слабая сторона - непредсказуемость и скоропалительность решений. Борланд заработал хорошую репутацию в Зоне, но вряд ли добивался этого. Многие вещи он делает просто потому, что может - или же хочет - проверить, способен ли он на такое.
   – Разве это плохо?
   – Иногда хорошо, иногда плохо. Этот способ жизни очень ненадежен. В свободном плавании можно приплыть к сказочным островам - но это зависит от случая, который соблаговолит направить свежий бриз в твои паруса. Куда больше шансов у тебя разбиться о скалы.
   – А я не знаю, чего хочу от жизни, - сказал Орех. - Никогда не думал об этом.
   – Ничего, мой друг. Придет время, и ты тоже начнешь.
   – Наверное.
   Сенатор слегка повернул к нему голову:
   – Я дам тебе полезный совет, Орех…
   Молодой сталкер удивился, потому что Сенатор чуть ли не впервые назвал его по кличке.
   – В любом деле выбери направление и проложи себе рельсы, по которым поедет состав твоей судьбы. Без направляющих рельсов поезд способен поехать куда заблагорассудится - возможности безграничны. Но любое препятствие может оказаться для него роковым, каждая пропасть, каждый камень может сломать его. Если у поезда твоей судьбы будут проложенные тобою же рельсы, то он плавно и быстро покатится к цели.
   – А если, начав что-нибудь, захочется поступить по-другому?
   – Разве можно свернуть с рельсов? Ты отказываешься от множества посторонних искушений сойти с дороги - и получаешь быстрое и надежное достижение успеха.
   – То есть все в жизни должно обдумываться заранее?
   – С твоего позволения, я снова приведу наглядный пример. Марк движется по рельсам своей судьбы. Я не знаю, куда он проложил себе путь, но это очень необычное направление. И именно поэтому он туда доберется. Теперь посмотри на Борланда. У него больше знаний и навыков, чем у Марка. Но своего направления у него нет. Путь его полон препятствий. Он отдает себя на волю мимолетным, непродуманным действиям, и судьба бросает его, как ей угодно. Марк принял какое-то решение и готов пожертвовать всем, чтобы достичь желаемого, даже собственной жизнью. Борланд не хочет жертвовать вообще и подстраивается под ситуацию на лету. У него есть мужество, но это мужество человека, который никогда не рискует тем, что ему в самом деле дорого.
   Орех некоторое время шагал молча, обдумывая услышанное и пытаясь сформулировать свой ответ. И, наконец, сказал:
   – А по-моему, Борланд просто уважает право других на собственный путь.
    Вероятно, многим будет любопытно узнать, что основная цель речи Сенатора о судьбе - желание автора хоть как-то заполнить объем книги, поскольку стрельба уже надоела, а писать было больше нечего. Я все никак не мог уложиться в требуемый минимум объема главы, эпизод с химерой получился слишком маленьким, а от сцены перестрелки с «грешниками» отказался в самом начале. Наконец, я решил выбросить эту главу и переходить сразу к эпизоду в Баре, но мне ни в какую не хотелось ограничиваться 24-мя главами, я хотел именно 25, так как это число мне нравилось больше. Затем я решил попробовать еще раз написать что-то путное в надежде, что придет какое-нибудь вдохновение. Так я переключился на Сенатора и его образ мышления, и получился самый сильный диалог в книге, без которого тяжело представить сам сюжет. Редакторам этот фрагмент очень понравился, и они его не тронули.
    Мысли Сенатора не являются натянутыми - я действительно их разделяю. Не думал, что эта короткая зарисовка из моего собственного мировоззрения станет интересной такому большому числу людей.
   Сенатор собрался что-то ответить, но тут со стороны ангара раздался выстрел.
   – Ложись! - скомандовал Марк, и все упали в траву.
   Вскоре послышались автоматные очереди, а затем из ангара донеслись дикие вопли, которые почти перекрыл звериный рык. И все стихло.
   Из ворот ангара вышла химера размером с хороший лимузин. Она подняла голову и повела ею в воздухе.
   – Она может нас учуять? - спросил Орех.
   – Уже учуяла, - ответил Сенатор.
   Химера медленно повернулась к сталкерам и, издав рев, помчалась к ним.
   – Мать твою… - пробормотал Борланд, сжимая «Грозу».
   Марк открыл огонь. С винтовкой он управлялся уже очень хорошо, и ни одна пуля не прошла мимо цели. В прицел он видел, как на гладкошерстом теле химеры появляются отверстия - и тут же затягиваются. У лап ее взорвалась подствольная граната, пущенная Борландом, но это не причинило чудовищу никакого вреда. Химера продолжала мчаться к ним, и автомат Ореха тоже не смог ее остановить.
   – Врассыпную! - крикнул Борланд, когда химера была уже близко.
   Все вскочили на ноги, но выполнить команду не успели.
   Химера, зашипев, прыгнула на Марка. Тот упал на спину, продолжая безуспешно стрелять в упор. Огромное тело пронеслось над ним, химера миновала Сенатора, стоявшего на месте с закрытыми глазами, и взмахнула лапой, отбрасывая Ореха в сторону. Сталкер пролетел несколько метров, выронив «калаш», а приземлившись, с изумлением понял, что жительница Зоны в последний момент убрала когти.
   Химера была уже в двух шагах от Борланда, и тот разрядил весь магазин «Грозы» ей в голову. Химера остановилась, медленно выгнулась, и пули посыпались с ее головы в траву. Она устремила на сталкера такой взгляд, какой бывает у домашней кошки, которой хозяин случайно наступил на хвост.
   Борланд выхватил пистолет и выстрелил ей в глаз. По глазному яблоку прошли короткие волны. Через секунду выдавленный оттуда кусочек свинца упал на землю, к уже лежащим там натовским пулям.
   Химера посмотрела на сталкера строгим взглядом и отвернулась. Борланд попятился, а удивительное порождение природы глянуло сначала на Сенатора, продолжавшего стоять с закрытыми глазами, затем на Ореха, сидящего поодаль с отвисшей челюстью, и направилось к Марку.
   Марк медленно поднялся с земли и встал перед химерой. Он понимал, что чудовище уже могло прикончить их всех, но почему-то не делало этого.
   Химера показала длинные острые клыки, тихо прорычала и медленно пошла прочь, плавно переступая лапами.
   Вскоре она скрылась за кустами.
   – И что это значит? - ошеломленно спросил Борланд.
   Сенатор уже открыл глаза. Осмотревшись, он крутанул веточку в руке и подошел к Марку.
   – Что ты ей сделал?
   – Убил ее детей, - тихо ответил Марк.
   Задумавшись, Сенатор обошел его со спины и встал с другой стороны.
   – Тогда ты обречен, - сказал он.
   – Это была самооборона.
   – Ни одно мужское существо в мире не способно понять чувства существа женского, потерявшего своих детей.
   Борланд и Орех подошли к ним.
   – Почему она нас не убила? - спросил Борланд.
   – Потому, что вы шли с Марком, - ответил Сенатор.
   – Значит, она не трогает Марка?
   – До определенного момента - нет.
   – До определенного момента?!
   – Она донесет до него Дыхание Зоны, - сказал Сенатор, положив руку Марку на плечо.
   – Что это значит? - спросил Орех.
   – Это значит возмездие, мои друзья.
   Сталкеры не нашли ответных слов.
   – Убить тебя, Марк, было бы слишком просто, - продолжал Сенатор. - Ты должен понять, чего ты ее лишил. Счастлив тот, кому незнакомо Дыхание Зоны. Даже если бы ты мог выжить в конце своего путешествия, Марк, оно настигло бы тебя.
   – Что это значит: «если бы ты мог выжить»? - спросил Борланд. - Что ты каркаешь?
   – Скажи им то, что сказал мне во время нашего знакомства, - произнес Сенатор.
   Марк вздохнул:
   – Это значит, что наша экспедиция в случае удачного завершения может привести к моей смерти.
   Борланд подумал, что ослышался:
   – А ну-ка, еще раз.
   Марк повернулся и посмотрел на Сенатора:
   – А если я так и не пойму, что такого страшного я натворил?
   – Не удастся, мой друг. Ты уже это понял, но не в полной мере. Дыхание Зоны ставит тебя одновременно перед своим палачом, своим преступлением и своей совестью. Каждый раз, когда химера подходит к тебе, ты чувствуешь на себе это веяние. Оно будет окутывать тебя все больше и больше, пока ты не будешь готов к смерти. И тогда она наступит.
   – Чел, я думаю, тебе стоит вернуться на Кордон, - сказал Борланд, озадаченно глядя на Марка. - И сматываться из Зоны. Что-то мне подсказывает, что ты здесь счастья не найдешь.
   – Боюсь, мой друг, Марк при всем желании не сможет уйти из Зоны, - сказал Сенатор.
   Марк убрал его руку с плеча и, горько скривившись, пошел к ангару.
   – Эй, погоди, - поспешно сказал Борланд и направился за ним. - Что ты сказал по поводу удачного завершения экспедиции?
   – Это не твое дело, - сказал Марк, упорно не желая оглядываться. - Я тебе обещал снять Заслон. И точка.
   – Ну, хорошо, - не стал спорить Борланд, мысленно отложив разговор до лучших времен. - Зачем ты идешь к ангару?
   – Нужно узнать, кого убила химера.
   – А зачем тебе знать?
   – Там могли остаться живые.
   – Спорим на щелбан, что их там нет, - предложил Борланд.
   – Поспорь с кем-нибудь другим, хорошо?! - сказал Марк, срываясь на крик. - И оставь меня в покое!
   Борланд остановился, глядя, как Марк удаляется к воротам ангара. А потом махнул рукой Сенатору и Ореху.
   Они догнали Марка, и команда вошла в ангар.