Недоруб Сергей. Песочные часы (с комментариями автора)

   Дальше коридор был завален мешками с песком. Некоторые содержали свинец. Эльф несколько раз спотыкался и падал, но тут же вставал и продолжал продвигаться к цели. Вверху виднелся фрагмент биологической защиты. В свое время она не смогла полностью закрыть кратер реактора, образовавшийся после первого взрыва, и лишь помешала сбросу песка, цемента и борной кислоты. Мешки и ящики с материалами, призванными хоть как-то смягчить последствия выброса радиоактивных элементов, не долетали до цели, падая на защитную платформу. В дальнейшем, под весом скопившегося груза, платформа наклонилась и встала вертикально. Если бы Эльф провел тщательное исследование текущего состояния разрушенного энергоблока, его отчеты оказались бы бесценными. Особенно в свете того, что напряжение Монолита начало возвращать реактор к жизни. Не в рабочее состояние, конечно. Просто остатки графита начали нагреваться, впервые за двадцать пять лет. Но едва ли сам Монолит осознавал, что происходит.
   Эльф в сумраке добрался до последнего поворота. Темные энергии Монолита, когда-то бывшие светлыми, сильно изменили влияние радиации на человеческую плоть. Сталкер находился на финальной стадии лучевой болезни. Его красивое лицо теперь было сплошным ожогом. На голове почти не осталось волос. Лохмотья защитного костюма окончательно сплавились с кожей.
   Эльф перешагнул через циркониевые трубы и толкнул рукой последнюю дверь. Его предплечье изогнулось, потому что все кости уже размягчились. Дверь приоткрылась, и Эльф сумел протиснуться внутрь.
   Он оказался на дне одного из кратеров. Мокрые цементные стены выглядели так, словно были выложены несколько часов назад. Над ним нависли остатки крана или еще какого-то подъемного механизма. Другие части крана валялись на дне ямы, разбитые на множество кусков. Будка оператора накренилась, через смотровую щель был виден проржавевший пульт.
   Монолит был здесь, в каких-то двадцати метрах от Эльфа. Не веря своим глазам, заплывшим и не похожим на человеческие, сталкер заковылял к нему, сохраняя улыбку на обожженном лице. Он вытянул перед собой Кристалл.
   – Далеко собрался? - спросил кто-то сзади.
   Эльф все еще мог слышать. Он вздрогнул и обернулся. И увидел самого обыкновенного человека в сером плаще.
   Тут же забыв о Сенаторе, Эльф снова шагнул к Монолиту, но сильный звон в голове заставил его остановиться.
   – Отдай мне Кристалл, - сказал кто-то спокойным голосом.
   – Я… да, да, сейчас, - послышался новый голос, и Эльф понял, что это говорит он сам.
   – Иди ко мне!
   Это был Монолит. Он звал Эльфа, и его зов был намного сильнее влияния Сенатора.
   Контролер повторил приказ, но Эльф ему больше не внимал.
   Путь завершен, человек…
   – Иди ко мне…
   Эльф был почти счастлив. Голос Монолита был так сладок.
   Сенатор медленно шел за ним, не делая больше попыток остановить сталкера. Он смотрел на Монолит, который пока что полностью его игнорировал. Черный Кристалл чувствовал близость родственной массы.
   Человек добрел до величественного Монолита, вознесшегося на пятнадцать метров над дном кратера. Всемогущий камень, который, вне всякого сомнения, существовал для исполнения заветного желания Эльфа, был почти копией Черного Кристалла.
   Путь был тяжел, но стоил того.
   Эльф протянул дрожащую руку с Кристаллом к Монолиту, и оба камня, огромный и маленький, завибрировали в унисон.
   – Твой путь завершен! - торжественно прозвучал глас Монолита в голове Эльфа.
   Сенатор встал рядом с человеком.
   – Твой путь завершен, - повторил он.
   – Мой путь завершен, - пролепетал Эльф.
   Еще несколько сантиметров, и Кристалл соприкоснется с Монолитом.
   Но что-то было не так. Что-то было неправильно.
   «Это не я должен исполнять желания Монолита. Это он должен исполнять мои!»
   Губы человека затряслись.
   – Ддай… - выдавил он и тут же зашелся хриплым кашлем.
   Сенатор, чуть прикрыв глаза, наблюдал за тем, как Эльф согнулся, откашливаясь. Затем человек снова выпрямился. Его тело доживало последние мгновения.
   – Дай мне…
   Монолит мысленно надавил на Эльфа, причинив ему боль. Человек скривился, приложил горячий Кристалл к лицу и немного пришел в себя. Он больше не повиновался чужой воле. Его самое заветное желание наконец всплыло в угасающем сознании. Эльф поднял почти ничего уже не видящие глаза к Монолиту.
   – Дай мне уважение! - прокричал он, надорвав горло и искрошив все зубы в мелкую пыль.
    Не теми дорогами шел Эльф к своей цели. Чтобы подчеркнуть эту мысль, начало главы описано с такой жестокостью. До редактуры мучения Эльфа были еще больше.
   Монолит бездействовал несколько секунд. Затем он засветился мягким, словно неоновым, свечением. Оно обдало Эльфа, на миг пронизав все его тело насквозь, и исчезло.
   Эльф, ничего не понимая, смотрел на Монолит. Лицо его налилось кровью. Рвущийся крик замер в самом начале. Сталкер схватился руками за горло.
   – Уважение - это когда тебя никто не контролирует, - сказал Сенатор, подхватывая на лету Черный Кристалл, выпавший из слабеющих пальцев Эльфа.
   Эльф повалился на спину и затрясся в агонии.
   Желание всей его жизни было воспринято Монолитом буквально. Чужеродный камень проявил к нему уважение и снял с человека свою волю, вернув ему самого себя, вместе со всеми ощущениями. Ожоги от вплавившегося в кожу костюма, ушибы, растяжения, вывихи и переломы, лучевая болезнь - все навалилось на Эльфа одновременно. Он смог издать только сиплый звук, поскольку кричать уже не мог. Через несколько секунд болевой шок сменился полной бесчувственностью. Человек скончался.
   Монолит блеснул искрами, пробежавшими снизу вверх по его поверхности, и снова потух.
   Сенатор смотрел на него счастливыми глазами. Он вернулся туда, откуда пришел в этот мир. Там, в глубинах Монолита, хранилось все, что ему дорого. Глядя на вновь обретенную семью, контролер хотел плакать от радости.
   – Ты вернулся, - прозвучал глас Монолита.
   Сенатор любовался Монолитом, немного сожалея, что на этой планете никто, кроме него, не способен должным образом оценить красоту и совершенство чудесного камня.
   – Да, - сказал он.
   Монолит снова сверкнул, на этот раз вместе с Черным Кристаллом в руке Сенатора.
   – Дай мне его, - приказал Монолит.
   Сенатор изучающе оглядел Кристалл. Камень был недостающей частью Монолита. Камень был и частью его самого.
   Он закрыл глаза, наслаждаясь чувством полного исцеления. Кристалл передал ему остаток его сущности, сделав Сенатора полностью самостоятельным и независимым.
   Монолит почувствовал это.
   – Дай мне его, - повторил он.
   Сенатор посмотрел на Монолит новым взглядом. Человеческим взглядом.
   – Нет, - сказал он.
   – Дай мне его! - прогремел Монолит так, что задрожали стены.
   Сенатор покачал головой:
   – Это не должно случиться. Это не наш мир.
   – Ты один из нас! Ты должен подчиниться общему решению!
   – Я был одним из вас, - произнес Сенатор, перекладывая Кристалл в другую руку и неотрывно следя за ним взглядом. - Но не теперь.
   Монолит впал в ярость. Воздух стал быстро нагреваться. Стены саркофага над реактором задрожали.
   – Тогда ты умрешь, - прозвучал вердикт.
   Сенатор посмотрел на Монолит с состраданием.
   – Ты должен выполнить мое желание, - сказал он.
   Монолит покачнулся.
   – Я вышел из тебя, - продолжал Сенатор. - Я вышел в Зону. И вернулся обратно, пользуясь только теми возможностями, что есть у людей. Тех самых людей, чьи желания ты вызвался выполнить в обмен на то, что они придут к тебе. Я пришел. Ты должен выполнить мое желание.
   Потоки ледяного ветра обдали Сенатора. Монолит неистовствовал.
   – Что ты хочешь? - спросил он в состоянии, которое было сравнимо лишь с тотальным бешенством целой цивилизации.
   Сенатор чуть улыбнулся:
   – Открой проход по требуемым координатам. На заданное время. Больше мне ничего от тебя не нужно.
   Монолит затрясся, уже вполне ощутимо. Сенатор мысленно дал ему необходимые указания. Продолжая улыбаться, он повернулся и пошел прочь от Монолита, который ревел так, что саркофаг чуть не обвалился. Но Монолиту уже не суждено было вернуть себе полное могущество. Черный Кристалл отдалялся от него по мере того, как Сенатор мягко ступал по дрожащему полу, двигаясь к центру энергоблока. Его собственный народ больше не имел над ним власти.
   Он дошел до очередного коридора, когда потолок над ним обрушился. Завернув за угол, Сенатор успел разминуться с обломками.
   Он шел и думал о том, что все люди должны понять: чтобы заветные желания исполнились, нужно приложить собственные усилия.
   Сенатор добрался до центрального кратера. Вот она, исходная точка чернобыльской трагедии. Ненависть Монолита заново превратила все в раскаленную печь. Этого было недостаточно, чтобы расширить масштабы катастрофы. Но Монолит сыграл злую шутку сам с собой.
   От гнева Монолита, не сумевшего уничтожить Сенатора, расплавился графит. Остатки тех самых охлаждающих стержней, что не смогли предотвратить взрыв, так как вместо обязательного минимума - пятнадцати штук - были активированы всего два. Часть стержней вылетела наружу при взрыве, что-то осталось внутри. Графит выгорел в первые же сутки. Как оказалось, не весь.
    Я потратил много времени на изучение аварии 86-го. Самым лучшим отзывом о книге я считаю случай, когда мне выразила коллективную благодарность группа чернобыльцев. По их словам, это «за то, что показали наш город живым». Для всех остальных Припять лишь полигон для стрельбы и мародерства. Было еще несколько человек, уже немолодых, которые тоже знают Чернобыль не понаслышке, и все они твердили, что книга очень точно передает детали.
    В свете этого забавно читать некоторые отзывы школьников, что «автор не рубит тему».
   Сенатор приближался к огромной раскаленной массе. Черный Кристалл тоже был раскален, но это уже было порождено не эмоциями Монолита, а условиями окружающей среды. Сенатор шел, с наслаждением чувствуя достаточную для полноценного существования радиацию, пронизывающую его и придающую ему силы. Силы были ему нужны. Вокруг становилось слишком жарко.
   Когда он добрался до графита, его плащ вспыхнул, но Сенатор не обращал на это внимания, стараясь взять от жизни как можно больше. Изо всех сил сжав Черный Кристалл, он воткнул его в графит и отступил назад.
   Монолит издал вопль, разнесшийся на много километров вокруг. От саркофага стали откалываться большие куски. Все, что находилось в реакторе, за одну минуту оказалось полностью разгромлено. В то время, как Черный Кристалл, часть Монолита, неспособный противостоять пламени, стал крошиться и сгорать в окружении графита, Сенатор смотрел вниз, с высоты нескольких этажей, на глубоко просевшую платформу реактора. Потом он закрыл глаза, и самые яркие воспоминания прошедшей жизни пронеслись в его памяти, подарив ему настоящее счастье.
   – Я дома… - прошептал он.
   Расплавленный графит полностью сжег Черный Кристалл в тот момент, когда Сенатор превратился в пылающий факел. Волна страшного жара пронеслась по верхнему уровню и смела факел вниз.

Глава 24 - Песочные Часы

 
   Марк опустошенно продолжал сидеть в кресле.
   Борланд в очередной раз проверил состояние Ореха, чтобы убедиться в том, что молодому сталкеру ни на йоту не стало лучше. Потом вернулся к Марку и сел рядом.
   – Вот тебе и сплоченная команда, - произнес он. - Выходит, у каждого из нас была своя цель. А общей у нас не было. Ты искал свою девушку. Орех хотел поучиться у тебя чему-то. Сенатор просто к своим возвращался, получается. Контролер, твою мать…
   Борланд ударил по ручке кресла.
   – Патрон пошел со мной потому, что за пределами Зоны у него нет друзей. Я и Технарь были его друзьями. Технарь… Черт побери, он хотел спасти свою дочку! А я пристрелил его, как раненую собаку! Марк, а зачем я в Зону пришел, знаешь?
   Марк покачал головой:
   – Нет.
   – И я не знаю. Мне показалось, что это то, что я должен сделать. Хотя кому должен? Сколько тут ни брожу, так и не сумел найти причину, по которой я здесь. Выручать никого мне не надо было. Закон за мной не гонялся. Выходит, ради острых ощущений пришел, или как? За хабаром?
   – За хабаром, - повторил Марк.
   – Ты так думаешь? Но я даже и хабара не взял. Может, я на самом деле обычный наемник со своей философией?
   – Скорее, исследователь, - ответил Марк.
   «Хабар… - подумал он. - Сенатор что-то говорил про хабар…»
   – Ореху еще предстоит узнать, насколько ценен может оказаться для сталкера хабар, - произнес Марк медленно и поднял голову. - Что у тебя есть из хабара?
   – Купить хочешь? - спросил Борланд. Он дотянулся до рюкзака и стал вытаскивать все артефакты, которые у него были. Марк хватал их и внимательно осматривал.
   – Огненный Шар… Вспышка… - бормотал он. - Душа… Слюда… Капли… Грави… И ты молчал?
   – А зачем трубить на каждом углу?
   Марк сгреб артефакты в охапку и бросился к Ореху. Сев на пол возле парня, он вытащил нож и начал разрезать Слюду на части.
   – Что ты делаешь? - спросил Борланд. - Из одного два? В детстве так меня мама конфетами угощала. Разрежет одну на части и говорит: «Вот тебе несколько». А я еще и радовался, что вместо одной дали много.
    Да, именно так все и было. Теперь меня на это не разведешь.
   Марк положил Грави между половинками Слюды, и оба артефакта начали медленно сплавляться в один.
   – Правильно, - сказал Борланд. - Теперь осталось только полить кетчупом.
   – Если умело пользоваться свойствами артов, - произнес Марк, глядя на радужные переливы всей конструкции, - то ими можно спасти жизнь человеку. Именно это имел в виду Сенатор.
   – Ты что намерен делать?
   – Маленькое хирургическое вмешательство.
   Борланд смотрел, как Марк кладет модифицированный артефакт рядом с головой Ореха и принимается за новые.
   – Я размягчу поврежденные ткани вокруг раны, - возбужденно сказал Марк, вонзив нож в Капли и оставив там. - Затем извлеку пулю. Если нужным способом использовать Огненный Шар, то Орех продержится в течение операции. Если у него есть другие шрамы или раны, они тоже раскроются на время, и это может привести к новым проблемам.
   – Увы, - сказал Борланд. - Я не ношу с собой медицинские карты команды.
   – Мне бы очень помог Выверт…
   – Выверт есть у Ореха! Помнишь, как мы излома положили? Ты своим кораллом вызвал аномалию, она поглотила ладошку излома и дала Ореху арт.
   – Посмотри в его рюкзаке!
   Марк сунул руку в карман Ореха.
   – Уже не надо, - сказал он, глядя на коричневые шероховатости Выверта.
   Он вытащил нож из Капель и посмотрел на возникшее красное свечение клинка.
   – Я чем-то могу помочь? - спросил Борланд.
   – Ничем. Если будешь нужен, я позову.
   Борланд рассеянно кивнул, отходя в сторону. Мысль о возможном спасении Ореха подняла ему настроение. Он решил выйти наружу, глотнуть свежего радиоактивного воздуха. Без сомнения, это было лучше, чем застоялый радиоактивный воздух.
   Оказавшись на крыльце кинотеатра, он неторопливо огляделся и тут же отпрыгнул к двери.
   – У нас гости, - сообщил он, вбежав в кинозал.
   Марк быстро глянул на него:
   – Кто?
   – Ты работай, работай, - успокоил его Борланд, схватив «Грозу». - А я им чаю приготовлю.
   И выскочил из зала.
   С юга, по проспекту Ленина, к кинотеатру неслись мутанты Зоны. Основная масса была еще довольно далеко, но отдельные особи отделяло от крыльца всего несколько десятков метров. В основном это были чернобыльские собаки и кабаны. Борланд хорошо видел оскаленные морды и острые клыки тварей. Чуть позади бежали изломы и кровососы.
   Щелчок затвора - и первые пули скосили ближайших собак. Борланд, оставив дверь в фойе открытой, спустился со ступенек и направился к ним, стреляя короткими очередями. Первая перезарядка отняла четыре секунды, вторая - всего две. Граната из подствольника разметала оставшихся собак первой волны.
   Расставив лапы, кровосос с рычанием бросился на Борланда. Тот увернулся и ударил его ботинком по искореженному уху, сделав сальто вбок. Приземлившись на обе ноги, сталкер, не глядя, треснул кровососа прикладом, развернулся и выстрелил двумя одиночными тому в голову.
   Клешня подоспевшего излома метнулась к нему, и Борланд резко упал на спину. Костюм смягчил падение, и клешня пролетела над ним. Борланд, не вставая, расстрелял излома. Оттолкнувшись спиной от асфальта, он вскочил и поменял магазин.
   – Марк! - заорал он. - У меня здоровья осталось процентов на шестьдесят!
     Тут мне самому стало смешно, простите…
   Его крик донесся до зрительного зала.
   – Сейчас, - пробормотал Марк, глядя на красную от крови пулю.
   Схватив отрезанную часть артефакта Вспышка, он засунул ее в рану Ореха и прижал руками.
   – Пятьдесят! - снова завопил Борланд.
   На него бежали новые собаки. Борланд выхватил нож, вонзил в глаз прыгнувшему на него мутанту и, тут же выдернув клинок, располосовал морду второму псу.
   – Сорок процентов!
   Марк увидел, как артефакт растворился в огнестрельной ране.
   – Давай, возвращайся! - прошипел он сквозь зубы и ударил Ореха ладонью по груди.
   Орех застонал и открыл глаза.
   – Вот так, - прошептал Марк. - Просыпайся, сталкер.
   Борланд увернулся, и очередная псевдособака пролетела мимо него.
   На собак ушел весь магазин. Мутанты уже не бросались, а осторожно брали сталкера в полукольцо.
   – Я знаю, что для вас благо, - пробормотал Борланд, позволяя отстрелянному магазину упасть на землю и вставляя на его место другой, последний.
   Не успел он вскинуть автомат, как излом и кровосос дружно рванулись к нему. И тут у него за спиной загрохотали выстрелы. Кровосос заревел, замедлил шаг и осел на асфальт, а излома отбросило назад.
   Борланд быстро оглянулся. На ступенях, с «калашом» в руках, стоял Орех. Энергия молодого сталкера, казалось, заполняла все вокруг. Он не выказывал никаких признаков ранения и был совсем мало похож на себя самого в прошлом. Уверенный и жесткий взгляд парня, его поза, четкость движений были сравнимы разве что с повадками опытных ветеранов-сталкеров. Чуть опустив автомат, он быстро взглянул на Борланда и снова взял на прицел монстров Зоны.
   Марк со своей G36 стоял сзади и выше него, у самых дверей. Покончив с кровососом, он начал выборочно отстреливать самых опасных тварей Зоны, находившихся поблизости.
   Борланд послал мутантам очередной подарок из подствольника и попятился к крыльцу.
   Неистовый вопль со стороны электростанции заставил и людей, и мутантов замереть на месте. Через несколько секунд земля содрогнулась.
   Толчки прошли по всей Припяти. Потеряв равновесие, Борланд упал на землю. В один миг он осознал свое положение. Скорее всего, произошел очередной выброс, а он лежит на асфальте, на открытой местности.
   Борланд рассмеялся. Громко и звонко.
   К нему неторопливо направился кровосос, словно понимая, что добыча уже никуда не денется. В следующий момент в спину кровососа врезался невесть откуда взявшийся автобус, и монстра бросило на асфальт.
   Только через несколько секунд Борланд понял, что случилось. По обеим сторонам от кинотеатра, в южном направлении, проплыла мягкая энергетическая волна. Ее масштабы и центробежный характер распространения ясно говорили о том, что источник поля находится далеко за кинотеатром. Желтоватое свечение обволакивало все, что попадалось ему на пути, включая сталкеров и мутантов. Когда оно прошло перед кинотеатром, на дороге возник небольшой белый с розовыми полосками автобус. Сбив кровососа, он вильнул в сторону и, завизжав покрышками, остановился.
   Выхлопы двигателя внутреннего сгорания наполнили воздух.
   Не веря своим глазам, Марк перепрыгнул через все ступеньки разом и, не выпуская из рук винтовку, помчался к автобусу. Подбежав, он забарабанил по двери, как сумасшедший, и она со щелчком открылась.
   Толстый водитель был смертельно бледен.
   – Он прямо перед носом у меня… - испуганно, срывающимся голосом сказал он, глядя на человека в непонятной форме и с оружием.
   Схватившись за поручень, Марк забрался в салон. Кроме водителя и женщины-экскурсовода, в автобусе было шесть пассажиров, и все женского пола. Он сразу увидел прелестную девушку у окна. Она широко открытыми глазами смотрела на изрядно заматеревшего парня, которого видела всего несколько часов назад. Он стоял в проходе автобуса и шумно дышал, в комбинезоне «Свободы» и с опущенной винтовкой в руке. У него был безумный взгляд.
   – Марк… - неуверенно произнесла она.
   Сталкер рванулся к ней, схватил с сиденья и заключил в объятия.
   – Что?… Что?… - задыхаясь, еле смогла сказать Полина. - Откуда?…
   – Я объясню, - прошептал Марк в самое драгоценное ушко в мире, не видя и не ощущая ничего вокруг. - Я все тебе объясню.
   В автобус забрался Борланд.
   – Служба безопасности Украины! - рявкнул он и оглядел салон, остановив взгляд на Марке и Полине.
    Я уже говорил, что на месте Борланда мог быть Хемуль? Так вот, именно в этом автобусе он должен был познакомиться с Динкой - подругой Полины. Хотя хронология книг при этом претерпела бы изменения.
   Позади автобуса прозвучала автоматная очередь. Кто-то из женщин завизжал.
   Полина испуганно отвернула занавеску, увидела прямо за стеклом морду слепого пса, прыгнувшего на автобус, и тоже взвизгнула.
   Водитель уже покинул свое место и упал на живот в проходе, закрыв голову руками. Женщина-экскурсовод согнулась в кресле.
   Борланд пробрался мимо водителя и бухнулся за руль.
   – Ну, поехали, - сказал он с удовольствием, привычно сжав баранку, и понял, как сильно соскучился по транспорту. Хоть и не совсем такому.
   Переключив передачу, он тронул автобус с места.
   Орех на ходу запрыгнул внутрь, на прощание дав еще одну очередь по мутантам. Переключением тумблера Борланд закрыл дверь и начал набирать скорость.
   Подземные толчки снова сотрясли Припять.
   Проехав по улице Курчатова, Борланд свернул на Лазарева, и автобус помчался по прямой. Огромное здание с гербом бывшей великой державы покачнулось, и герб обрушился вниз. Борланд, вывернув перед обломками, поразился его размерам. Торговый центр по правому борту просто развалился на части.
   Онемевшие от страха и непонимания происходящего пассажирки во все глаза смотрели в окна. Водитель уже не лежал, а сидел на полу, хватая воздух ртом, как рыба. Экскурсовод была на грани обморока. Марк, пригнувшись, стоял рядом со съежившейся в кресле Полиной и одной рукой обнимал ее за плечи. Орех с тревогой смотрел в заднее окно. Автобус преследовала орава тварей. Собаки и кровососы перемещались длинными прыжками, а изломы перелетали на своих огромных клешнях.
   Борланд едва успел затормозить, а потом объехать только что родившуюся Электру. Зона наконец добралась сюда, простирая невидимые щупальца по всей территории, которую недавно хранил в себе Заслон.
   Автобус проскочил поворот на Набережную и помчался к улице Спортивной. Там можно было выехать из города. Когда Борланд сбавил скорость у поворота, огромный участок дороги впереди провалился, и автобус чуть не въехал в образовавшуюся яму.
   С проклятиями Борланд изменил курс, и автобус помчался по Гидропроектовской.
   Марк прижался подбородком к голове Полины, вкусно пахнущей шампунем, а потом взглянул через плечо Ореха. Толпа монстров скрылась из виду, зато теперь за автобусом гигантскими прыжками неслась огромная черная химера. Марк видел ее сверкающие глаза.
   Дыхание Зоны все же настигло его.
   Борланд тоже увидел чудовище в зеркале заднего вида и увеличил скорость. Однако химера не только не отстала, но, напротив, обогнала автобус и, умчавшись вдаль, остановилась и развернулась. Позади нее вдруг возникло странное голубое пятно, по форме напоминающее Заслон. Оно висело метрах в трех над дорогой, закрывая проезд.
   Борланд начал тормозить.
   – Она не даст нам уйти! - крикнул Марк. - Я должен вас покинуть!
   – Ага, - отозвался Борланд. - Сейчас, только остановлюсь и двери открою. Ты совсем из ума выжил?
   Водитель уже пересел с пола в свободное кресло у окна, и Орех без труда подскочил к Борланду.
   – Марк прав! - заявил он.
   Автобус продолжал сбавлять ход.
   Понимая, что у него нет доказательств, кроме предчувствия, Марк прокричал:
   – Мне нужно туда, вон в то пятно! Вместе с Полиной! Только так химера отвяжется от вас!
   Сам не зная почему, он точно знал, что это не аномалия.
   – Во время движения разговаривать с водителем запрещается! - ответил Борланд. - Поэтому заткнись. Сейчас попробую ее обдурить. Сброшу ход до черепашьего, а потом рвану по тротуару. Пристегните ремни!
   – Все равно догонит, - сказал Орех.
   – Ничего, попетляем по дворам, задурим ей голову… Прорвемся!
   Химера была совсем близко. Она стояла неподвижно и не мигая смотрела на медленно подъезжающий автобус.
   Борланд повернул руль влево, и автобус въехал на тротуар. Мотор тут же взревел, автобус вновь начал набирать скорость - но секундой раньше Орех потянулся к тумблеру и открыл дверь.
   Марк схватил Полину за руку, буквально сдернув с сиденья, и вместе с ней выпрыгнул из автобуса позади еще ничего не успевшей сообразить неподвижной химеры. Они угодили прямо в голубое дымчатое пятно - и исчезли.
   – Ах, ты… - только и сумел сказать Борланд, все больше разгоняя автобус.