Неизвестен Автор. Русские народные сказки

   - Да вот я к ней в мужья иду! - сказал Иван.
   - Стало быть, и кол пустой тебе, - ответил житель и пошел туда, где изба его стояла.
   Пришел Иван к Елене Премудрой. А Елена сидит в своей царской горнице, и платье на ней одето отцовское, в которое она самовольно а амбаре оболоклась.
   - Что тебе надобно? - спросила Елена Премудрая. - Зачем явился?
   - На тебя поглядеть, - Иван ей говорит, - я по тебе скучаю.
   - По мне и те вон скучали, - сказала Елена Премудрая и показала на тын за окном, где были мертвые головы.
   Спросил тогда Иван:
   - Аль ты не жена мне более?
   - Была я тебе жена, - царица ему говорит, - да ведь я теперь не прежняя. Какой ты мне муж, бесталанный мужик! А хочешь меня в жены, так заслужи меня снова! А не заслужишь, голову с плеч долой! Вон кол пустой в тыне торчит.
   - Кол пустой по мне не скучает, - сказал Иван. - Гляди, как бы ты по мне не соскучилась. Скажи: чего тебе исполнить?
   Царица ему в ответ:
   - А исполни, что я велю! Укройся от меня где хочешь, хоть на краю света, чтоб я тебя не нашла, а и нашла - так не узнала бы. Тогда ты будешь умнее меня, и я стану твоей женой. А не сумеешь в тайности быть, угадаю я тебя, - голову потеряешь.
   - Дозволь, - попросил Иван, - до утра на соломе поспать и хлеба твоего покушать, а утром я исполню твое желание.
   Вот вечером постелила прислужница Дарья соломы в сенях и принесла хлеба краюшку да кувшин с квасом. Лег Иван и думает: что утром будет? И видит он - пришла Дарья, села в сенях на крыльцо, распростерла светлое платье царицы и стала в нем штопать прореху. Штопала-штопала, зашивалазашивала Дарья прореху, а потом и заплакала. Спрашивает ее Иван:
   - Чего ты, Дарья, плачешь?
   - А как мне не плакать, - Дарья отвечает, - если завтра смерть моя будет! Велела мне царица прореху в платье зашить, а иголка не шьет его, а только распарывает: платье-то уж таково нежное, от иглы разверзается. А не зашью, казнит меня наутро царица.
   - А дай-ко я шить попробую, - говорит Иван, - может, зашью, и тебе умирать не надо.
   - Да как тебе платье такое дать? - Дарья говорит. - Царица сказывала: мужик ты бесталанный. Однако попробуй маленько, а я погляжу.
   Сел Иван за платье, взял иглу и начал шить. Видит - и правда, не шьет игла, а рвет: платье-то легкое, словно воздух, не может в нем игла приняться. Бросил Иван иглу, стал руками каждую нить с другой нитью связывать. Увидела Дарья и рассерчала на Ивана:
   - Нету в тебе уменья! Да как же ты руками все нитки в прорехе свяжешь? Их тут тыщи великие!
   - А я их с хотеньем да с терпеньем, гляди, и свяжу! - ответил Иван. А ты иди да спать ложись, к утру-то я, гляди, и отделаюсь.
   Всю ночь работал Иван. Месяц с неба светил ему, да И платье светилось само по себе, как живое, и видел он каждую его нить.
   К утренней заре управился Иван. Поглядел он на свою работу: нету больше прорехи, повсюду платье теперь цельное. Поднял он платье на руку и чувствует - стало оно словно бы тяжелым. Оглядел он платье: в одном кармане книга лежит - в нее старик, отец Елены, записывал всю мудрость, а в другом кармане - круглое зеркальце, которое старик принес от мастераволшебника из холодных гор. Поглядел Иван в зеркальце - видно в нем, да смутно; почитал он книгу - не понял ничего. Подумал тогда Иван: "Люди говорят, я бесталанный, - правда и есть".
   Наутро пришла Дарья-прислужница, взяла она готовое платье, осмотрела его и сказала Ивану:
   - Благодарствую тебе. Ты меня от смерти спас, и я твое добро упомню.
   Вот встало солнце над землею, пора Ивану уходить в тайное место, где царица Елена его не отыщет. Вышел он во двор, видит - стог сена сложен стоит; залег он в сено, думал, что вовсе укрылся, а на него дворовые собаки брешут, и Дарья с крыльца кричит:
   - Экой бесталанный! Я и то вижу тебя, не токмо что царица! Вылезай оттуда, сено лаптями не марай!
   Вылез Иван и думает: куда ему податься? Увидел - море близко.
   Пошел он к морю и вспомнил щуку.
   - Щука, - говорит, - щука, вспомни Ивана!
   Щука высунулась из воды.
   - Иди, - говорит, - я тебя на дно моря упрячу!
   Бросился Иван в море. Утащила его щука на дно, зарыла там в песок, а воду хвостом замутила. Взяла Елена Премудрая свое круглое зеркальце, навела его на землю: нету Ивана; навела на небо: нету Ивана; навела на море на воду: и там не видать Ивана, одна вода мутная. "Я-то хитра, я-то умна, - думает царица, - да и он-то не прост, Иван Бесталанный!" Открыла она отцовскую книгу мудрости и читает там: "Сильна хитрость ума, а добро сильнее хитрости, добро и тварь помнит". Прочитала царица эти слова сперва по писанному, а потом по неписанному, и книга сказала ей: лежит-де Иван в песке на дне морском; кликни щуку, вели ей Ивана со дна достать, а не то, мол, поймаю тебя, щуку, и в обеде съем.
   Послала царица Дарью-прислужницу, велела ей кликнуть из моря щуку, а щука пусть Ивана со дна ведет.
   Явился Иван к Елене Премудрой.
   - Казни меня, - сказывает, - не заслужил я тебя. Одумалась Елена Премудрая: казнить всегда успеется, а они с Иваном не чужие друг другу, одним семейством жили.
   Говорит она Ивану:
   - Пойди укройся сызнова. Перехитришь ли меня, нет ли, тогда и буду казнить тебя либо миловать. Пошел Иван искать тайное место, чтобы царица его не нашла. А куда пойдешь! У царицы Елены волшебное зеркальце есть: она в него все видит, а что в зеркальце не видно, про то ей мудрая книга скажет. Кликнул Иван:
   - Эй, воробей, помнишь ли мое добро?
   А воробей уже тут.
   - Упади на землю, - говорит, - стань зернышком!
   Упал Иван на землю, стал зернышком, а воробей склевал его.
   А Елена Премудрая навела зеркальце на землю, на небо, на воду - нету Ивана. Все есть в зеркальце, а что нужно, того нет. Осерчала премудрая Елена, бросила зеркальце об пол, и оно разбилось. Пришла тогда в горницу Дарья-прислужница, собрала в подол осколки от зеркальца и унесла их в черный угол двора. Открыла Елена Премудрая отцовскую книгу. И читает там: "Иван в зерне, а зерно в воробье, а воробей сидит на плетне".
   Велела тогда Елена Дарье позвать с плетня воробья: пусть воробей отдаст зернышко, а не то его самого коршун съест.
   Пошла Дарья к воробью. Услышал Дарью воробей, испугался и выбросил из клюва зернышко. Зернышко упало на землю и обратилось в Ивана. Стал он как был.
   Вот Иван является опять пред Еленой Премудрой.
   - Казни меня теперь, - говорит, - видно, и правда я бесталанный, а ты премудрая.
   - Завтра казню, - сказывает ему царица. - Завтрашний день я на остатний кол твою голову повешу. Лежит вечером Иван в сенях и думает, как ему быть, когда утром надо помирать. Вспомнил он тогда свою матушку. Вспомнил, и легко ему стало - так он любил ее.
   Глядит он - идет Дарья и горшок с кашей ему несет.
   Поел Иван кашу. Дарья ему и говорит:
   - Ты царицу-то нашу не бойся. Она не дюже злая. А Иван ей:
   - Жена мужу не страшна Мне бы только успеть уму-разуму ее научить.
   - Ты завтра на казнь-то не спеши, - Дарья ему говорит, - а скажи, у тебя дело есть, помирать, мол, тебе нельзя: в гости матушку ждешь.
   Вот наутро говорит Иван Елене Премудрой:
   - Дозволь еще малость пожить: я матушку свою увидеть хочу, - может, она в гости придет. Поглядела на него царица.
   - Даром тебе жить нельзя, - говорит. - А ты утаись от меня в третий раз. Не сыщу я тебя, живи, так и быть.
   Пошел Иван искать себе тайного места, а навстречу ему Дарья-прислужница.
   - Обожди, - велит она, - я тебя укрою. Я твое добро помню.
   Дунула она в лицо Ивана, и пропал Иван, превратился он в теплое дыхание женщины. Вдохнула Дарья и втянула его себе в грудь. Пошла потом Дарья в горницу, взяла царицыну книгу со стола, отерла пыль с нее да открыла ее и дунула в нее: тотчас дыхание ее обратилось в новую заглавную букву той книги, и стал Иван буквой. Сложила Дарья книгу и вышла вон. Пришла вскоре Елена Премудрая, открыла книгу и глядит в нее: где Иван. А книга ничего не говорит. А что скажет, непонятно царице; не стало, видно, смысла в книге. Не знала того царица, что от новой заглавной у буквы все слова в книге переменились.
   Захлопнула книгу Елена Премудрая и ударила ее обземь. Все буквы рассыпались из книги, а первая, заглавная буква, как ударилась, так и обратилась в Ивана.
   Глядит Иван на Елену Премудрую, жену свою, глядит и глаз отвести не может. Засмотрелась тут и царица на Ивана, а засмотревшись, улыбнулась ему. И стала она еще прекраснее, чем прежде была.
   - А я думала, - говорит она, - муж у меня мужик бесталанный, а он и от волшебного зеркала утаился, и книгу мудрости перехитрил!
   Стали они жить в мире и согласии и жили так до поры до времени. Да спрашивает однажды царица у Ивана:
   - А чего твоя матушка в гости к нам не идет. Отвечает ей Иван:
   - И то правда! Да ведь и батюшки твоего нету давно! Пойду-ка я наутро за матушкой да за батюшкой.
   А наутро чуть свет матушка Ивана и батюшка Елены Премудрой сами в гости к своим детям пришли. Батюшка-то Елены дорогу ближнюю в ее царство знал; они коротко шли и не притомились.
   Иван поклонился своей матушке, а старику так в ноги упал.
   - Худо, - говорит, - батюшка! Не соблюдал я твоего запрету. Прости меня, бесталанного!
   Обнял его старик и простил.
   - Спасибо тебе, - говорит, - сынок. В платье заветном прелесть была, в книге - мудрость, а в зеркальце - вся видимость мира. Думал я, собрал для дочери приданое, не хотел только дарить его до времени. Все я ей собирал, а того не положил, что в тебе было, - главного таланту. Пошел я было за ним далече, а он близко оказался. Видно, не кладется он и не дарится, а самим человеком добывается.
   Заплакала тут Елена Премудрая, поцеловала Ивана, мужа своего, и попросила у него прощения. С тех пор стали жить они славно - и Елена с Иваном, и родители их - и до сей поры живут.
   ПО ЩУЧЬЕМУ ВЕЛЕНЬЮ
   Жил-был старик. У него было три сына: двое умных, третий - дурачок Емеля.
   Те братья работают, а Емеля целый день лежит на печке, знать ничего не хочет.
   Один раз братья уехали на базар, а бабы, невестки, давай посылать его:
   - Сходи, Емеля, за водой. А он им с печки:
   - Неохота...
   - Сходи, Емеля, а то братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
   - Ну ладно. Слез Емеля с печки, обулся, оделся, взял ведра да топор и пошел на речку.
   Прорубил лед, зачерпнул ведра и поставил их, а сам глядит в прорубь. И увидел Емеля в проруби щуку. Изловчился и ухватил щуку в руку:
   - Вот уха будет сладка!
   Вдруг щука говорит ему человечьим голосом:
   - Емеля, отпусти меня в воду, я тебе пригожусь. А Емеля смеется:
   - На что ты мне пригодишься? Нет, понесу тебя домой, велю невесткам уху сварить. Будет уха сладка. Щука взмолилась опять:
   - Емеля, Емеля, отпусти меня в воду, я тебе сделаю все, что ни пожелаешь.
   - Ладно, только покажи сначала, что не обманываешь меня, тогда отпущу.
   Щука его спрашивает:
   - Емеля, Емеля, скажи - чего ты сейчас хочешь?
   - Хочу, чтобы ведра сами пошли домой и вода бы не расплескалась...
   Щука ему говорит:
   - Запомни мои слова: когда что тебе захочется - скажи только:
   По щучьему веленью, По моему хотенью.
   Емеля и говорит:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - ступайте, ведра, сами домой...
   Только сказал - ведра сами и пошли в гору. Емеля пустил щуку в прорубь, а сам пошел за ведрами. Идут ведра по деревне, народ дивится, а Емеля идет сзади, посмеивается...
   Зашли ведра в избу и сами стали на лавку, а Емеля полез на печь.
   Прошло много ли, мало ли времени - невестки говорят ему:
   - Емеля, что ты лежишь? Пошел бы дров нарубил.
   - Неохота...
   - Не нарубишь дров, братья с базара воротятся, гостинцев тебе не привезут.
   Емеле неохота слезать с печи. Вспомнил он про щуку и потихоньку говорит:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - поди, топор, наколи дров, а дрова - сами в избу ступайте и в печь кладитесь...
   Топор выскочил из-под лавки - и на двор, и давай дрова колоть, а дрова сами в избу идут и в печь лезут. Много ли, мало ли времени прошло невестки опять говорят:
   - Емеля, дров у нас больше нет. Съезди в лес, наруби.
   А он им с печки:
   - Да вы-то на что?
   - Как мы на что?.. Разве наше дело в лес за дровами ездить?
   - Мне неохота...
   - Ну, не будет тебе подарков.
   Делать нечего. Слез Емеля с печи, обулся, оделся. Взял веревку и топор, вышел на двор и сел в сани:
   - Бабы, отворяйте ворота!
   Невестки ему говорят:
   - Что ж ты, дурень, сел в сани, а лошадь не запряг?
   - Не надо мне лошади.
   Невестки отворили ворота, а Емеля говорит потихоньку:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - ступайте, сани, в лес...
   Сани сами и поехали в ворота, да так быстро - на лошади не догнать.
   А в лес-то пришлось ехать через город, и тут он много народу помял, подавил. Народ кричит: "Держи его! Лови его!" А он знай сани погоняет. Приехал в лес:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - топор, наруби дровишек посуше, а вы, дровишки, сами валитесь в сани, сами вяжитесь...
   Топор начал рубить, колоть сухие дерева, а дровишки сами в сани валятся и веревкой вяжутся. Потом Емеля велел топору вырубить себе дубинку - такую, чтобы насилу поднять. Сел на воз:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - поезжайте, сани, домой...
   Сани помчались домой. Опять проезжает Емеля по тому городу, где давеча помял, подавил много народу, а там его уж дожидаются. Ухватили Емелю и тащат с возу, ругают и бьют.
   Видит он, что плохо дело, и потихоньку:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - ну-ка, дубинка, обломай им бока.
   Дубинка выскочила - давай колотить. Народ кинулся прочь, а Емеля приехал домой и залез на печь. Долго ли, коротко ли - услышал царь об Емелиных проделках и посылает за ним офицера: его найти и привезти во дворец.
   Приезжает офицер в ту деревню, входит в ту избу, где Емеля живет, и спрашивает:
   - Ты - дурак Емеля?
   А он с печки:
   - А тебе на что?
   - Одевайся скорее, я повезу тебя к царю.
   - А мне неохота...
   Рассердился офицер и ударил его по щеке.
   А Емеля говорит потихоньку:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - дубинка, обломай ему бока...
   Дубинка выскочила - и давай колотить офицера, насилу он ноги унес.
   Царь удивился, что его офицер не мог справиться с Емелей, и посылает самого набольшего вельможу:
   - Привези ко мне во дворец дурака Емелю, а то голову с плеч сниму.
   Накупил набольший вельможа изюму, черносливу, пряников, приехал в ту деревню, вошел в ту избу и стал спрашивать у невесток, что любит Емеля.
   - Наш Емеля любит, когда его ласково попросят да красный кафтан посулят, - тогда он все сделает, что ни попросишь.
   Набольший вельможа дал Емеле изюму, черносливу, пряников и говорит:
   - Емеля, Емеля, что ты лежишь на печи? Поедем к царю.
   - Мне и тут тепло...
   - Емеля, Емеля, у царя тебя будут хорошо кормить-поить, - пожалуйста, поедем.
   - А мне неохота...
   - Емеля, Емеля, царь тебе красный кафтан подарит, шапку и сапоги.
   Емеля подумал-подумал:
   - Ну ладно, ступай ты вперед, а я за тобой вслед буду.
   Уехал вельможа, а Емеля полежал еще и говорит:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - ну-ка, печь, поезжай к царю...
   Тут в избе углы затрещали, крыша зашаталась, стена вылетела, и печь сама пошла по улице, по дороге, прямо к царю.
   Царь глядит в окно, дивится:
   - Это что за чудо?
   Набольший вельможа ему отвечает:
   - А это Емеля на печи к тебе едет.
   Вышел царь на крыльцо:
   - Что-то, Емеля, на тебя много жалоб! Ты много народу подавил.
   - А зачем они под сани лезли?
   В это время в окно на него глядела царская дочь - Марья-царевна. Емеля увидал ее в окошке и говорит потихоньку:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - пускай царская дочь меня полюбит...
   И сказал еще:
   - Ступай, печь, домой...
   Печь повернулась и пошла домой, зашла в избу и стала на прежнее место. Емеля опять лежит-полеживает.
   А у царя во дворце крик да слезы. Марья-царевна по Емеле скучает, не может жить без него, просит отца, чтобы выдал он ее за Емелю замуж. Тут царь забедовал, затужил и говорит опять набольшему вельможе.
   - Ступай приведи ко мне Емелю живого или мертвого, а то голову - с плеч сниму.
   Накупил набольший вельможа вин сладких да разных закусок, поехал в ту деревню, вошел в ту избу и начал Емелю потчевать.
   Емеля напился, наелся, захмелел и лег спать. А вельможа положил его в повозку и повез к царю. Царь тотчас велел прикатить большую бочку с железными обручами. В нее посадили Емелю и Марьюцаревну, засмолили и бочку в море бросили. Долго ли, коротко ли - проснулся Емеля; видит - темно, тесно.
   - Где же это я?
   А ему отвечают:
   - Скучно и тошно, Емелюшка! Нас в бочку засмолили, бросили в синее море.
   - А ты кто?
   - Я - Марья-царевна.
   Емеля говорит:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - ветры буйные, выкатите бочку на сухой берег, на желтый песок...
   Ветры буйные подули. Море взволновалось, бочку выкинуло на сухой берег, на желтый песок. Емеля и Марья-царевна вышли из нее.
   - Емелюшка, где же мы будем жить? Построй какую ни на есть избушку.
   - А мне неохота... Тут она стала его еще пуще просить, он и говорит:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - выстройся каменный дворец с золотой крышей... Только он сказал - появился каменный дворец с золотой крышей. Кругом - зеленый сад: цветы цветут и птицы поют.
   Марья-царевна с Емелей вошли во дворец, сели у окошечка.
   - Емелюшка, а нельзя тебе красавчиком стать?
   Тут Емеля недолго думал:
   - По щучьему веленью, По моему хотенью - стать мне добрым молодцем, писаным красавцем... И стал Емеля таким, что ни в сказке сказать, ни пером описать.
   А в ту пору царь ехал на охоту и видит - стоит дворец, где раньше ничего не было.
   - Это что за невежа без моего дозволения на моей земле дворец построил?
   И послал узнать-спросить: "Кто такие?"
   Послы побежали, стали под окошком, спрашивают. Емеля им отвечает:
   - Просите царя ко мне в гости, я сам ему скажу. Царь приехал к нему в гости. Емеля его встречает, ведет во дворец, сажает за стол. Начинают они пировать. Царь ест, пьет и не надивится:
   - Кто же ты такой, добрый молодец?
   - А помнишь дурачка Емелю - как приезжал к тебе на печи, а ты велел его со своей дочерью в бочку засмолить, в море бросить? Я - тот самый Емеля. Захочу - все твое царство пожгу и разорю.
   Царь сильно испугался, стал прощенья просить:
   - Женись на моей дочери, Емелюшка, бери мое царство, только не губи меня!
   Тут устроили пир на весь мир. Емеля женился на Марье-царевне и стал править царством.
   Тут и сказке конец, а кто слушал - молодец.
   БРАТЬЯ-ОХОТНИКИ
   В некотором царстве, в некотором государстве жили-были два брата охотника.
   Вот раз пошли они на добычу. Золотого зайца увидели. Все за ним шли да шли. Заблудились, в дремучем лесу очутились.
   А заяц прыгнул в кусты и пропал с глаз. Нечего делать охотникам придется в лесу заночевать.
   Меньшой брат взял ружье и пошел поискать - может, какая дичина попадется, а старшой остался кашу варить.
   Сварил кашу, дожидается своего брата. Глядит - выходит на поляну старичок, сам не выше пня, шапка в аршин, а борода в три сажени.
   - Здравствуй, охотник! - говорит.
   - Здорово! - отвечает старшой брат.
   - Можно твоей каши покушать?
   А старшой брат жаден был.
   - Нет, - говорит, - нам самим двоим мало. Взял тогда старичок половник и ударил им охотника по лбу. Тот сразу уснул.
   А старичок сел, кашу съел и в лес ушел. Пришел меньшой с охоты.
   - Что, брат, сварил кашу? - спрашивает.
   - Нет, что-то я приболел, - отвечает старшой. Стыдно ему признаться, что не сумел за себя постоять.
   - Ну, не беда, - говорит меньшой брат. Наварил каши. Поужинали братья, легли спать. Наутро старшой брат пошел на охоту, а меньшой кашу варить остался.
   Вот наварил он каши, сидит, дожидается своего брата. Глядит - выходит на поляну старичок, сам не выше пня, шапка с аршин, борода в три сажени.
   - Здорово, охотник!
   - Здравствуй, милый, - отвечает меньшой брат.
   - Можно твоей кашки покушать?
   - Что ж, коли голоден, садись ешь.
   Вот старичок сел, всю кашу съел.
   - Спасибо, тебе охотник, - говорит. - Хороша твоя каша. Пока прощай, а в беду попадешь, про меня вспомни.
   Завернул в кусты, и словно его не было. Пришел с охоты старшой брат. Стали они домой собираться.
   Вот идут они по лесу. Глядь - навстречу великан. Голова вровень с дубами, ноги - две колоды, вместо живота - сорокаведерная бочка.
   - Здорово, охотники! Далеко идете?
   - Да вот заблудились. Может, ты дорогу покажешь?
   - Это дело пустое. Пойдем сперва ко мне в гости. Приводит их великан к себе домой. За стол сажает, вином и всякими кушаньями угощает.
   А за столом кухарка прислуживает. Нет-нет и посмотрит на меньшого брата охотника, будто сказать что-то ему хочет.
   Попросил он у нее воды испить. Подносит кухарка ему воды, а сама шепчет:
   - Берегись, охотник! Хочет вас великан зарезать и съесть!
   Наливает им великан по стакану вина. Старшой брат пьет, а меньшой через плечо льет. Подают на стол арбуз. Великан арбуз на куски режет да на ноже в рот гостям сует.
   "Э, - думает охотник, - этак он нас сейчас зарежет. Дай-ка и я ему подам".
   Взял нож, словно хочет ломоть арбуза отрезать да хозяина угостить. Изловчился и приставил великану нож к горлу.
   Испугался великан, арбузом подавился, на землю повалился.
   Взял у него охотник ключ и пошел дом смотреть. Открывает одну дверь, видит - комната вся коврами убрана. Открывает вторую комнату - та серебром украшена. К третьей двери подходит.
   А кухарка ему говорит:
   - Не ходи туда, охотник, - там твое горе. Не послушался ее охотник, отпер и третью дверь. В золоте вся комната блестит. Сидит в той комнате девица писаной красоты.
   - Зачем, - спрашивает, - ты сюда, добрый молодец, зашел? Великан придет, тебя съест и меня живой не оставит.
   А он ей отвечает:
   - Нет великана в живых. Хотел он меня съесть, да сам подавился. Пойдем, красавица, со мной. Рассказал ей, как было.
   - А коли так, - говорит девица, - то принеси мой именной платочек, он у великана в кармане лежит. Побежал охотник, достал именной платочек, принес его девице. Поцеловала она охотника и назвалась его невестой.
   Старшой брат пьяный был, все спал, ничего не видал. Разбудили они его, взяли с собой кухарку и пошли домой.
   Вот дошли до речки.
   А девица та сестрой великана была. Она охотника боялась, сиротой притворялась, сама смерти ему хотела. Спрятала она платочек за пазуху и говорит:
   - Беда мне! Второпях именной платочек обронила. Побежал охотник за платочком, а девица его ждать не стала, села в лодку со старшим братом и переехала на другую сторону.
   Ходил-ходил охотник по лесу, платочка не нашел. Прибежал обратно к реке - ни брата, ни невесть И переправиться не на чем.
   Ночь наступает. Что делать? Вспомнил он тут про лесного старичка. Только подумал о нем, видит - высокий забор, жилье какое-то. Постучал охотник в ворота, выходит к нему старичок, сам не выше пня, шапка с аршин, а борода в три сажени.
   - Здравствуй, охотник! Я тебя ждал. Рассказал ему охотник свое горе.
   - Знаю, - говорит старичок. - Виноват ты, охотник, сам. Зачем третью дверь отпер? Нельзя тебе сейчас домой возвращаться. Там тебя погибель ждет. Определился охотник к старичку на год в караульщики - амбары сторожить, а тот его за это должен хитрой науке обучить.
   Хозяин амбары показал, ключи ему дал и приказал:
   - Смотри, тот амбар, что последним стоит, не отмыкай. И не заглядывай в него.
   Вот год кончился. Любопытно охотнику - что там, в этом амбаре. Думает: загляну, хозяин не узнает. Замок отомкнул, двери отворил. А там всякие гады и звери. По всему двору разбежались.
   Перепугался охотник, закричал. Хозяин прибежал, зверей и гадов в амбар загнал.
   - Не выполнил ты наш уговор, - говорит. - Придется тебе еще год у меня отработать.
   Прошел еще год. Охранник службу свою исправно выполнял. Старичок доволен им был, хитрой науке его обучил.
   Вывел охотника из лесу и дорогу указал.
   - Ступай, - говорит, - к людям. От правды не отступай, кривду не милуй.
   Поблагодарил охотник старичка и пошел домой. Невеста его за старшого брата замуж вышла. А про него все думала, что его волки съели. Вот и говорит жена мужу:
   - Купи ты себе лошадь.
   Поехал тот на базар покупать лошадь. А охотник обернулся хорошим конем.
   Оглядел коня старшой брат, конь ему приглянулся. Он взял его да купил. Привел домой и говорит:
   - Посмотри-ка, жена, какого я купил тебе жеребца!
   Она вышла, посмотрела, головой покачала:
   - Это не жеребец, а погибель наша.
   - Что же с ним делать?
   - Надо его зарубить.
   А кухарка весь их разговор слышала. Пришла она к коню и говорит:
   - Жеребчик мой милый, недолго тебе жить, хотят тебя зарубить!
   А он человеческим голосом отвечает:
   - Когда меня будут рубить, отскочит тебе в подол косточка. Ты ее не бросай, а в углу похорони. Вот стал старшой брат со своей злой женой коня рубить. Кухарка стоит, плачет. Косточка ей в подол отлетела. Она ее взяла и в углу похоронила. Выросла на том месте яблонька, да такая красавица! Яблочки на ней все красненькие.
   Вот старшой брат и говорит:
   - Жена, поди-ка погляди, какая у нас яблонька с красными яблочками!
   Посмотрела та:
   - Это не яблонька, а наша истребительница.
   - Что же с ней делать?
   - Надо ее срубить.
   Кухарка весь разговор слышит. Пришла она к яблоньке и плачет: