Неизвестен Автор. Русские народные сказки

   - Продай да продай!
   - Продать не продам, а могу и так отдать, если позволишь с Финистом ясным соколом хоть часок побыть.
   - Ладно, - говорит та.
   А сама думает: "Все равно не разбудит".
   Настала ночь. Входит Марьюшка в спальню к Финисту - ясну соколу, а тот спит сном непробудным.
   - Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
   Спит Финист, не просыпается. Будила, будила - никак не может добудиться, а рассвет близко.
   Заплакала Марьюшка:
   - Любезный ты мой Финист - ясный сокол, встань, пробудись, на Марьюшку свою погляди, к сердцу своему ее прижми!
   Упала Марьюшкина слеза на голое плечо Финиста - ясна сокола и обожгла. Очнулся Финист - ясный сокол, осмотрелся и видит Марьюшку. Обнял ее, поцеловал:
   - Неужели это ты, Марьюшка! Трое башмаков износила, трое посохов железных изломала, трое колпаков железных поистерла и меня нашла? Поедем же теперь на родину.
   Стали они собираться, а царица увидела и приказала в трубы затрубить, об измене своего мужа оповестить.
   Собрались князья да купцы, стали совет держать, как Финиста - ясна сокола наказать.
   Тогда Финист - ясный сокол говорит:
   - Которая, по-вашему, настоящая жена: та ли, что крепко любит, или та, что продает да обманывает? Согласились все, что жена Финиста - ясна сокола - Марьюшка.
   И стали они жить-поживать да добра наживать. Поехали в свое государство, пир собрали, в трубы затрубили, в пушки запалили, и был пир такой, что и теперь помнят.
   ХИТРАЯ НАУКА
   Жили себе дед да баба, был у них сын. Старикто был бедный; хотелось ему отдать сына в науку, чтоб смолоду был родителям своим на утеху, под старость на перемену, да что станешь делать, коли достатку нет! Водил он его, водил по городам - авось возьмет кто в ученье; нет, никто не взялся учить без денег.
   Воротился старик домой, поплакал-поплакал с бабою, потужил-погоревал о своей бедности и опять повел сына в город. Только пришли они в город, попадается им навстречу человек и спрашивает деда:
   - Что, старичок, пригорюнился?
   - Как мне не пригорюниться! - сказал дед. - Вот водил, водил сына, никто не берет без денег в науку, а денег нетути!
   - Ну так отдай его мне, - говорит встречный, - я его в три года выучу всем хитростям. А через три года, в этот самый день, в этот самый час, приходи за сыном; да смотри: коли не просрочишь, придешь вовремя да узнаешь своего сына - возьмешь его назад, а коли нет, так оставаться ему у меня.
   Дед так обрадовался и не спросил: кто такой встречный, где живет и чему учить станет малого? Отдал ему сына и пошел домой. Пришел домой в радости; рассказал обо всем бабе; а встречный-то был колдун. Вот прошло три года, а старик совсем позабыл, в какой день отдал сына в науку, и не знает, как ему быть. А сын за день до срока прилетел к нему малою птичкою, хлопнулся о завалинку и вошел в избу добрым молодцем, поклонился отцу и говорит: завтра-де сровняется как раз три года, надо за ним приходить; и рассказал, куда за ним приходить и как его узнавать.
   - У хозяина моего не я один в науке. Есть, - говорит, - еще одиннадцать работников, навсегда при нем остались - оттого, что родители не смогли их признать; и только ты меня не признаешь, так и я останусь при нем двенадцатым. Завтра, как придешь ты за мною, хозяин всех нас двенадцать выпустит белыми голубями - перо в перо, хвост в хвост и голова в голову ровны. Вот ты и смотри: все станут высоко летать, а я нет-нет да и возьму повыше всех. Хозяин спросит: узнал ли своего сына? Ты и покажи на того голубя, что повыше всех.
   После выведет он тебе двенадцать жеребцов - все одной масти, гривы на одну сторону, и собой ровны; как станешь проходить мимо тех жеребцов, хорошенько примечай: я нет-нет да правой ногою топну. Хозяин опять спросит: узнал своего сына? Ты смело показывай на меня.
   После того выведет к тебе двенадцать добрых молодцев - рост в рост, волос в волос, голос в голос, все на одно лицо и одежей ровны. Как станешь проходить мимо тех молодцев, примечай-ка: на правую щеку ко мне нет-нет да и сядет малая мушка. Хозяин опятьтаки спросит: узнал ли своего сына? Ты и покажи на меня.
   Рассказал все это, распростился с отцом и пошел из дому, хлопнулся о завалинку, сделался птичкою и улетел к хозяину.
   Поутру дед встал, собрался и пошел за сыном. Приходит он к колдуну. Ну, старик, - говорит колдун, - выучил твоего сына всем хитростям. Только если не признаешь его, оставаться ему при мне на веки вечные.
   После того выпустил он двенадцать белых голубей - перо в перо, хвост в хвост, голова в голову ровны - и говорит:
   - Узнавай, старик, своего сына!
   - Как узнавать-то, ишь все ровны!
   Смотрел, смотрел, да как поднялся один голубь повыше всех, указал на того голубя:
   - Кажись, это мой!
   - Узнал, узнал, дедушка! - сказывает колдун. В другой раз выпустил он двенадцать жеребцов - все как один, и гривы на одну сторону.
   Стал дед ходить вокруг жеребцов да приглядываться, а хозяин спрашивает:
   - Ну что, дедушка! Узнал своего сына?
   - Нет еще, погоди маленько.
   Да как увидел, что один жеребец топнул правою ногою, сейчас показал на него:
   - Кажись, это мой!
   - Узнал, узнал, дедушка!
   В третий раз вышли двенадцать добрых молодцев - рост в рост, волос в волос, голос в голос, все на одно лицо, словно одна мать родила.
   Дед раз прошел мимо молодцев - ничего не заприметил, в другой прошел - тож ничего, а как проходил а третий раз - увидал у одного молодца на правой щеке муху и говорит:
   - Кажись, это мой!
   - Узнал, узнал, дедушка!
   Вот, делать нечего, отдал колдун старику сына, и пошли они себе домой.
   Шли, шли и видят: едет по дороге какой-то барин.
   - Батюшка, - говорит сын, - я сейчас сделаюсь собачкою. Барин станет покупать меня, а ты меня-то продай, а ошейника не продавай; не то я к тебе назад не ворочусь!
   Сказал так-то да и в ту ж минуту ударился оземь и оборотился собачкою.
   Барин увидал, что старик ведет собачку, начал ее торговать: не так ему собачка показалась, как ошейник хорош.
   Барин дает за нее сто рублей, а дед просит триста; торговались, торговались, и купил барин собачку за двести рублей.
   Только стал было дед снимать ошейник, - куда! - барин и слышать про то не хочет, упирается.
   - Я ошейника не продавал, - говорит дед, - я продал одну собачку.
   А барин:
   - Нет, врешь! Кто купил собачку, тот купил и ошейник.
   Дед подумал-подумал (ведь и впрямь без ошейника нельзя купить собаку!) и отдал ее с ошейником. Барин взял и посадил собачку к себе, а дед забрал деньги и пошел домой.
   Вот барин едет себе да едет, вдруг, откуда ни возьмись, бежит навстречу заяц.
   "Что, - думает барин, - али выпустить собачку за зайцем да посмотреть ее прыти?"
   Только выпустил, смотрит: заяц бежит в одну сторону, собака в другую - и убежала в лес. Ждал, ждал ее барин, не дождался и поехал ни при чем.
   А собачка оборотилась добрым молодцем. Дед идет дорогою, идет широкою, и думает: как домой глаза-то показать, как старухе сказать, куда сына девал! А сын уж нагнал его.
   - Эх, батюшка! - говорит. - Зачем с ошейником продавал? Ну, не повстречай мы зайца, я б не воротился, так бы и пропал ни за что!
   Воротились они домой и живут себе помаленьку. Много ли, мало ли прошло времени, в одно воскресенье говорит сын отцу:
   - Батюшка, я обернусь птичкою, понеси меня на базар и продай; только клетки не продавай, не то домой не ворочусь!
   Ударился оземь, сделался птичкою; старик посадил ее в клетку и понес продавать.
   Обступили старика люди, наперебой начали торговать птичку: так она всем показалась!
   Пришел и колдун, тотчас признал деда и догадался, что у него за птица в клетке сидит. Тот дает дорого, другой дает дорого, а он дороже всех; продал ему старик птичку, а клетки не отдает; колдун туда-сюда, бился с ним, бился, ничего не берет!
   Взял одну птичку, завернул в платок и понес домой!
   - Ну, дочка, - говорит дома, - я купил нашего шельмеца!
   - Где же он?
   Колдун распахнул платок, а птички давно нет: улетела, сердешная!
   Настал опять воскресный день. Говорит сын отцу:
   - Батюшка! Я обернусь нынче лошадью; смотри же, лошадь продавай, а уздечки не моги продавать; не то домой не ворочусь.
   Хлопнулся о сырую землю и сделался лошадью; повел ее дед на базар продавать.
   Обступили старика торговые люди, все барышники: тот дает дорого, другой дает дорого, а колдун дороже всех.
   Дед продал ему сына, а уздечки не отдает.
   - Да как же я поведу лошадь-то? - спрашивает колдун. - Дай хоть до двора довести, а там, пожалуй, бери свою узду: мне она не в корысть!
   Тут все барышники на деда накинулись: так-де не водится! Продал лошадь - продал и узду. Что с ними поделаешь? Отдал дед уздечку.
   Колдун привел коня на свой двор, поставил в конюшню, накрепко привязал к кольцу и высоко притянул ему голову: стоит конь на задних ногах, передние до земли не хватают.
   - Ну, дочка, - сказывает опять колдун, - вот когда купил так курил нашего шельмеца!
   - Где же он?
   - На конюшне стоит.
   Дочь побежала смотреть; жалко ей стало добра молодца, захотела подлинней отпустить повод, стала распутывать да развязывать, а конь тем временем вырвался и пошел версты отсчитывать.
   Бросилась дочь к отцу.
   - Батюшка, - говорит, - прости! Конь убежал!
   Колдун хлопнулся о сырую землю, сделался серым волком и пустился в погоню: вот близко, вот нагонит... Конь прибежал к реке, ударился оземь, оборотился ершом - и бултых в воду, а волк за ним щукою... Ерш бежал, бежал водою, добрался к плотам, где красные девицы белье моют, перекинулся золотым кольцом и подкатился купеческой дочери под ноги. Купеческая дочь подхватила колечко и спрятала. А колдун сделался по-прежнему человеком.
   - Отдай, - пристает к ней, - мое золотое кольцо.
   - Бери! - говорит девица и бросила кольцо наземь. Как ударилось оно, в ту же минуту рассыпалось мелкими зернами. Колдун обернулся петухом и бросился клевать; пока клевал, одно зерно обернулось ястребом, и плохо пришлось петуху: задрал его ястреб. Тем сказке конец, а мне меду корец.
   ВЕЩИЙ МАЛЬЧИК
   Жили-были мужик да баба, и стало им по ночам чудиться, будто под печкою огонь горит и кто-то стонет: "Ой, душно! Ой, душно!"
   Мужик рассказал про то соседям, а соседи присоветовали ему сходить в ближний город: там-де живет купец Асон, мастер разгадывать всякий сон. Вот мужик собрался и пошел в город; шел, шел и остановился на дороге переночевать у одной бедной вдовы. У вдовы был сын - мальчишка лет пяти; глянул тот мальчик на мужика и говорит:
   - Старичок! Я знаю, куда ты идешь.
   - А куда?
   - К богатому купцу Асону. Смотри же, станет он тебе сон разгадывать и попросит половину того, что лежит под печкою, ты ему половины не давай, давай одну четверть. А коли спросит, кто тебя научил, про меня не сказывай.
   На другой день поутру встал мужик и отправился дальше; приходит в город, разыскал Асонов двор и явился к хозяину.
   - Что тебе надобно?
   - Да вот, господин купец, чудится мне по ночам, будто в моей избушке под печкою огонь горит и кто-то жалобно стонет: "Ой, душно! Ой, душно!" Нельзя ли разгадать мой сон?
   - Разгадать-то можно, только дашь ли ты мне половину того, что у тебя под печкою?
   - Нет, половины не дам; будет с тебя и четверти. Купец заспорил, да видит, что мужик стоит на своем крепко, и согласился; призвал рабочих с топорами, с лопатами и поехал вместе с ними к старику в дом. Приехал и велел ломать печь; как только печь была сломана, половицы подняты, сейчас и оказалась глубокая ямища - в косую сажень [7] будет, и вся-то забита серебром да золотом.
   Старик обрадовался и принялся делить тот клад на четыре части. А купец и давай его выспрашивать:
   - Кто тебя научил, старичок, давать мне четверть, а не давать половины?
   - Никто не научил, самому в голову пришло.
   - Врешь! Не с твоим умом догадаться. Слушай: коли признаешься, кто тебя научил, так все деньги твои будут, не возьму с тебя и четвертой доли. Мужик подумал-подумал, почесал в затылке и сказал:
   - А вот как поедешь домой, увидишь на дороге избушку; в той избушке живет бедная вдова, и есть у нее сын-малолеток - он самый и научил меня. Купец тотчас в повозку и погнал лошадей скорой рысью.
   Приехал к бедной вдове.
   - Позволь, - говорит, - отдохнуть маленько да чайку испить.
   - Милости просим!
   А сам уселся на лавку, начал чай распивать, а сам все на мальчика поглядывает. На ту пору прибежал в избу петух, захлопал крыльями и закричал: "Кукуреку!"
   - Экой голосистый какой! - сказал купец. - Хотел бы я знать, про что ты горланишь?
   - Пожалуй, я тебе скажу, - промолвил мальчик. - Петух вещует, что придет время - будешь ты в бедности, а я стану владеть твоими богатствами. Напился купец чаю, стал собираться домой и говорит вдове:
   - Отдай мне своего сынишку; будет он жить у меня на всем готовом, в довольстве, в счастии и не узнает, что такое бедность. Да и тебе лучше лишняя обуза с рук долой!
   Мать подумала, что и в самом деле у купцов жизнь привольнее, благословила сына и отдала его Асону с рук на руки.
   Асон привез мальчика в свой дом и велел идти на кухню; потом позвал повара и отдал ему такой приказ: убей этого мальчика. Повар воротился на кухню, взял нож и принялся на бруске точить.
   Мальчик залился слезами:
   - Дядюшка! Для чего ты нож точишь?
   - Хочу барашка колоть.
   - Неправда твоя! Ты хочешь меня резать. У повара и нож из рук вывалился, жалко ему стало загубить душу человеческую.
   - Рад бы, - говорит, - отпустить тебя, да боюсь хозяина.
   - Не бойся!
   Повар так и сделал - мальчика у себя спрятал. Месяца через два, через три приснился тамошнему королю такой сон: будто есть у него во дворце три золотые блюда, прибежали псы и начали из тех блюд лакать.
   Задумался король: что такое тот сон значил? Кого ни спрашивал, никто ему не мог рассудить. Вот и вздумал он послать за Асоном; рассказал ему свой сон и велел разгадывать, а сроку положил три дня.
   - Если в тот срок не отгадаешь, то все твое имение на себя возьму.
   Воротился Асон от короля сам не свой; ходит пасмурный да сердитый, кого ни встретит - всякому затрещину дает; а пуще всех на повара напустился: зачем-де мальчишку со свету сжил? Он бы теперь пригодился мне. На те речи повар возьми да признайся, что мальчик-то живехонек. Асон тотчас потребовал его к себе.
   - А ну, - говорит, - отгадай мой сон; снилось мне нынешней ночью, будто есть у меня три золотые блюда и будто из тех блюд псы лакали.
   Отвечает ему мальчик:
   - Это не тебе снилося, это снилося государю.
   - Угадал, молодец! А что значит этот сон?
   - Знать-то знаю, да тебе не скажу; вези меня к королю, перед ним ничего не скрою.
   Асон приказал заложить коляску, мальчика на запятки поставил и поехал во дворец; подкатил к высокому крыльцу, вошел в белокаменные палаты и отдал королю поклон.
   - Здравствуй, Асон! Отгадал ли мой сон? - спрашивает король.
   - Эх, государь! Твой сон не больно мудрен; не то что я, его малый ребенок рассудить может. Коли хочешь, позови моего мальчика, он тебе все как по-писаному расскажет.
   Король приказал привести мальчика и, как только привели его во дворец, начал про свой сон выспрашивать.
   Отвечал мальчик:
   - Пусть-ка наперед Асон рассудит, а то вишь он какой! Ничего не ведая, чужим разумом жить хочет.
   - Ну, Асон, говори ты прежде. Асон упал на колени и признался, что не может отгадать королевского сна. Тогда выступил мальчик и сказал королю:
   - Государь! Сон твой правдивый: есть у тебя три неверных слуги: хранитель печати, казначей и главный вельможа, задумали они тебя власти лишить. Так оно и было.
   Как сказал пятилеток, так и случилося: король отобрал у Асона все его имение и отдал тому мальчику.
   КЛАД
   В некоем царстве жил-был старик со старухою в великой бедности. Ни много, ни мало прошло времени - померла старуха. На дворе зима стояла лютая, морозная.
   Пошел старик по соседям да по знакомым, просит, чтоб пособили ему вырыть для старухи могилу: только и соседи и знакомые, знаючи его великую бедность, все начисто отказали. Пошел старик к попу, а у них на селе был поп куды жадный, несовестливый.
   - Потрудись, - говорит, - батюшка, старуху похоронить.
   - А есть ли у тебя деньги, чем за похороны заплатить? Давай, свет, вперед!
   - Перед тобой нечего греха таить: нет у меня в доме ни единой копейки! Обожди маленько, заработаю - с лихвой заплачу, право слово - заплачу!
   Поп не захотел и речей стариковых слушать:
   - Коли нет денег, не смей и ходить сюда! "Что делать, - думает старик, - пойду на кладбище, вырою кое-как могилу и похороню сам старуху". Вот он захватил топор да лопату и пошел на кладбище; пришел и зачал могилу готовить: срубил сверху мерзлую землю топором, а там и за лопату взялся, копал-копал и выкопал котелок, глянул - а он полнехонько червонцами насыпан, как жар блестят! Крепко старик возрадовался: "Слава тебе Господи! Будет на что и похоронить и помянуть старуху".
   Не стал больше могилу рыть, взял котелок с золотом и понес домой.
   Ну, с деньгами знамое дело - все пошло как по маслу! Тотчас нашлись добрые люди: и могилу вырыли и гроб смастерили; старик послал невестку купить вина и кушаньев и закусок разных - всего, как должно быть на поминках, а сам взял червонец в руку и потащился опять к попу. Только в двери, а поп на него:
   - Сказано тебе толком, старый, чтоб без денег не приходил, а ты опять лезешь!
   - Не серчай, батюшка! - просит его старик. - Вот тебе золотой - похорони мою старуху, век не забуду твоей милости!
   Поп взял деньги и не знает, как старика принятьто, где посадить, какими речами умилить:
   - Ну, старичок, будь в надеже, все будет сделано. Старик поклонился и пошел домой, а поп с попадьею стал про него разговаривать:
   - Вишь, старый черт! Говорят: беден, беден! А он золотой отвалил. Много на своем веку схоронил я именитых покойников, а столько ни от кого не получал... Собрался поп со всем причетом [8] и похоронил старуху как следует.
   После похорон просит его старик к себе помянуть покойницу. Вот пришли в избу, сели за стол, и откуда что явилось - и вино-то, и кушанья, и закуски разные, всего вдоволь! Гость сидит, за троих обжирается, на чужое добро зазирается.
   Отобедали гости и стали по своим домам расходиться, вот и поп поднялся. Пошел старик его провожать, и только вышли на двор - поп видит, что со стороны никого больше нету, и начал старика допрашивать:
   - Послушай, свет! Покайся мне, не оставляй на душе ни единого греха все равно как перед Богом, так и передо мною: отчего так скоро сумел ты поправиться? Был ты мужик скудный, а теперь на поди, откуда что взялось! Покайся-ка, свет! Чью загубил ты душу, кого обобрал?
   - Что ты, батюшка! Истинною правдою признаюсь тебе: я не крал, не грабил, не убивал никого; клад сам в руки дался!
   И рассказал, как все дело было. Как услышал эти речи поп, ажно затрясся от жадности; воротился домой, ничего не делает - и день и ночь думает: "Такой ледащий мужичишка, и получил этакую силу денег. Как бы теперь ухитриться да отжилить у него котелок с золотом?" Сказал про то попадье; стали вдвоем совет держать и присоветовали.
   - Слушай, матка! Ведь у нас козел есть?
   - Есть.
   - Ну, ладно! Дождемся ночи и обработаем дело, как надо.
   Вечером поздно притащил поп в избу козла, зарезал и содрал с него шкуру - со всем, и с рогами и с бородой; тотчас натянул козлиную шкуру на себя и говорит попадье:
   - Бери, матка, иглу с ниткою; закрепи кругом шкуру, чтоб не свалилась.
   Попадья взяла толстую иглу да суровую нитку и обшила его козлиною шкурою.
   Вот в самую глухую полночь пошел поп прямо к стариковой избе, подошел под окно и ну стучать да царапаться. Старик услыхал шум, вскочил и спрашивает:
   - Кто там?
   - Черт!..
   - Наше место свято! - завопил мужик и начал крест творить да молитвы читать.
   - Слушай, старик! - говорит поп. - От меня хоть молись, хоть крестись, не избавишься; отдай-ка лучше мой котелок с деньгами; не то я с тобой разделаюсь! Ишь, я над твоим горем сжалился, клад тебе показал думал: немного возьмешь на похороны, а ты все целиком и заграбил!
   Глянул старик в окно - торчат козлиные рога с бородою: как есть нечистый! "Ну его совсем и с деньгами-то! - думает старик. - Наперед того без денег жил, и опосля без них проживу!" Достал котелок с золотом, вынес на улицу, бросил наземь, а сам в избу поскорее. Поп подхватил котел с деньгами и припустил домой. Воротился.
   - Ну, - говорит, - деньги в наших руках! На, матка, спрячь подальше да бери острый нож, режь нитки да снимай с меня козлиную шкуру, пока никто не видал.
   Попадья взяла нож, стала было по шву нитки резать - как польется кровь, как заорет он:
   - Матка! Больно, не режь! Матка! Больно, не режь!
   Начнет она пороть в ином месте - то же самое!
   Кругом к телу приросла козлиная шкура. Уж чего они ни делали, чего ни пробовали, и деньги старику назад отнесли - нет, ничего не помогло; так и осталась на попе козлиная шкура. Знамо, Господь покарал за великую жадность!
   ПЕТУШОК - ЗОЛОТОЙ ГРЕБЕШОК И ЖЕРНОВЦЫ [9]
   Жил да был себе старик со старухою, бедныебедные! Хлеба-то у них не было; вот они поехали в лес, набрали желудей, привезли домой и начали есть. Долго ли, коротко ли они ели, только старуха уронила один желудь в подполье. Пустил желудь росток и в небольшое время дорос до полу. Старуха заприметила и говорит:
   - Старик! Надобно пол-то прорубить; пускай дуб растет выше; как вырастет, не станем в лес за желудями ездить, станем в избе рвать.
   Старик прорубил пол; деревцо росло, росло и выросло до потолка. Старик разобрал и потолок, а после и крышу снял. Деревцо все растет да растет и доросло до самого неба. Не стало у старика со старухой желудей, взял он мешок и полез на дуб.
   Лез-лез и взобрался на небо. Ходил, ходил, по небу, увидал: сидит кочеток - золотой гребешок, масляна головка, и стоят жерновцы. Старик долго не думал, захватил с собою и кочетка и жерновцы и спустился в избу. Спустился и говорит:
   - Как нам, старуха, быть, что нам есть? - Постой, - молвила старуха, - я попробую жерновцы.
   Взяла жерновцы и стала молоть; ан блин да пирог, блин да пирог! Что ни повернет - все блин да пирог!.. И накормила старика. Ехал мимо какой-то боярин и заехал к старику со старушкой в хату.
   - Нет ли, - спрашивает, - чего-нибудь поесть?
   Старуха говорит:
   - Чего тебе, родимый, дать поесть, разве блинков? Взяла жерновцы и намолола: нападали блинки да пирожки. Приезжий поел и говорит:
   - Продай мне, бабушка, твои жерновцы.
   - Нет, - говорит старушка, - продать нельзя. Он взял да и украл у ней жерновцы. Как увидали старик со старухою, что украдены жерновцы, стали горе горевать.
   - Постой, - говорит кочеток - золотой гребешок, - я полечу, догоню!
   Прилетел он к боярским хоромам, сел на ворота и кричит:
   - Кукареку! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые!
   Как услыхал боярин, сейчас приказывает:
   - Эй, малый! Возьми, брось его в воду.
   Поймали кочетка, бросили в колодезь; он и стал приговаривать:
   - Носик, носик, пей воду! Ротик, ротик, пей воду!
   - и выпил всю воду. Выпил всю воду и полетел к боярским хоромам; уселся на балкон и опять кричит:
   - Кукареку! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые!
   Боярин велел повару бросить его в горячую печь. Поймали кочетка, бросили в горячую печь - прямо в огонь; он и стал приговаривать:
   - Носик, носик, лей воду! Ротик, ротик, лей воду!
   И залил весь жар в печи. Вспорхнул, влетел в боярскую горницу и опять кричит:
   - Кукареку! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые! Боярин, боярин, отдай наши жерновцы золотые, голубые!
   В то же самое время боярин гостей принимал. Гости услыхали, что кричит кочеток и тотчас же побежали вон из дому. Хозяин бросился догонять их а кочеток - золотой гребешок подхватил жерновцы и улетел с ними к старику и старухе.
   СЕМЬ СИМЕОНОВ
   Жил-был старик со старухой. Пришел час: мужик помер. Остались у него семь сыновейблизнецов, что по прозванию семь Симеонов. Вот они растут да растут, все один в одного и лицом и статью, и каждое утро выходят пахать землю все семеро.
   Случилось так, что тою стороной ехал царь: видит с дороги, что далеко в поле пашут землю как на барщине - так много народу! - а ему ведомо, что в той стороне нет барской земли.
   Вот посылает царь своего конюшего [10] узнать, что за люди такие пашут, какого роду и звания, барские или царские, дворовые ли какие, или наемные?
   Приходит к ним конюший, спрашивает:
   - Что вы за люди такие есть, какого роду звания?
   Отвечают ему:
   - А мы такие люди, мать родила нас семь Симеонов, а пашем мы землю отцову и дедину.
   Воротился конюший и рассказал царю все, как слышал. Удивляется царь.
   - Такого чуда не слыхивал я! - говорит он и тут же посылает сказать семи Симеонам, что он ждет их к себе в терем на услуги и посылки.
   Собрались все семеро и приходят в царские палаты, становятся в ряд.
   - Ну, - говорит царь, - отвечайте: к какому мастерству кто способен, какое ремесло знаете?
   Выходит старший.
   - Я, - говорит, - могу сковать железный столб саженей [11] в двадцать вышиною.
   - А я, - говорит второй, - могу установить его в землю.
   - А я, - говорит третий, - могу взлезть на него и осмотреть кругом далеко-далеко все, что по белому свету творится.
   - А я, - говорит четвертый, - могу срубить корабль, что ходит по морю, как по суху.
   - А я, - говорит пятый, - могу торговать разными товарами по чужим землям.
   - А я, - говорит шестой, - могу с кораблем, людьми и товарами нырнуть в море, плавать под водою и вынырнуть где надо.
   - А я - вор, - говорит седьмой, - могу добыть, что приглядится иль полюбится.