Непейвода Софья. Новые герои(Версия третья)

   – Можешь смотреть, – насмешливый голос очень напоминал… Лэтовский!
   Я вздрогнул и открыл глаза.
   Я находился в небольшой комнате, обставленной в розовых тонах. На диване возлежал бог в халате тонкой работы и пил через трубочку вино из бокала.
   – Я, величайший, почтил своим вниманием обычного смертного, – слегка скривил он губы. – Ты недостоин его! На колени!
   Хватит с меня Лоска. У этого, ведь, надеюсь, нет о-т'таги?
   Поэтому я только поклонился.
   – Презренный… и противный, – игриво заметил Лэт. – Ну, что скажешь?
   – А Вы можете убрать из меня эрго-т'тагу? – спросил я.
   – Могу. Но это будет дорого стоить.
   – Что?
   – Вечная и бесконечная служба мне. Люблю всяких симпатичных моредхельчиков…
   – Нет! – резко возразил я. – Так я не вижу никакой разницы.
   – А, так ты хочешь свободы? А любви тебе не надо? – издевательски потянул бог.
   – Не нуждаюсь.
   – А зря, мальчик мой, очень зря… Ну что ж, тот кто хочет свободы, он ее и получит…
   – Вы не бог, – я с презрением оглядел Лэта.
   – Почему? – вот теперь он был удивлен.
   – Боги так себя не ведут.
   – А как должен себя вести бог? – Черный прищурился и внезапно на его месте оказался дракон. – ТАК?
   – Все равно не бог.
   – ПОЧЕМУ? – из пасти рептилии вырывалось пламя, а голос звучал чрезвычайно грозно.
   – Не похож, – я упрямо продолжал стоять на своем.
   – Допустим, а кто я тогда, по-твоему? – Лэт снова принял человеческий облик и поудобнее устроился на диване.
   Только тут я сообразил, что во мне проснулась невероятная наглость. Даже если это не бог, не слишком разумно сообщать ему об этом… Ведь он может разгневаться!
   – Приятное чувство – собственное упрямство? – съехидничал Черный. – Видишь, стоит немного подпитать твое нахальство, как ты начинаешь выходить за рамки всех приличий.
   – Так это Вы!.. – я больше ничего не успел сказать, потому что так же внезапно, как пришла, уверенность в собственных силах исчезла, и я сразу же обрел свою природную осторожность.
   – Что Вам надо?
   – Объясни, за кого ты меня считаешь? – Лэт закинул ногу на ногу и принялся любоваться игрой вина в хрустальном бокале.
   – За очень сильное существо, – я подумал, что от этой фразы вреда быть не должно.
   – Почему не за бога?
   Я молчал.
   – Ну хватит, ладно, я тебя заранее прощаю! Отвечай.
   – Если считать Вас за бога, то тогда за них же можно считать и некоторых мориоградцев!
   – А ты не согласен с этим? – подозрительно взглянул на меня Лэт.
   – Нет. Боги должны быть беспристрастными, а не… – я хотел сказать "наглыми и насмешливыми", но вовремя замолк.
   – По-твоему получается, что Безликий – бог. Так, что ли?
   – Ну уж в нем божественного больше, что в тебе! – невольно высказал я свои мысли вслух.
   – Я обиделся! Все, сейчас я тебя, как самого сотого, отправлю куда-нибудь по рэндомайзу… Да, кстати, держи подарок, – у меня в руках внезапно появилась… т'тага!
   – Вы… – радостно начал я, но Лэт лишь махнул рукой и я очутился… на берегу моря.
 

Глава 29. Верград

 
   Оля. 5375 – 5395 года Еще через месяц мы покинули Островлик и переехали в Верград.
   Верград был огромен и выглядел не как город, а, скорее, как военная база.
   Высоченные стены и силовые купола разделяли его на три части: наружную или Оверград, среднюю или Верград и внутреннюю или ГосВерград.
   Оверград был наиболее бесконтрольной частью. Там располагались посольства. Всем приезжим также приходилось оседать там. Но даже в этой зоне контролирующие демоньяки стояли почти на каждом углу. (Демоньяками здесь называли хранителей порядка).
   В среднюю часть Верграда разрешалось заходить исключительно гражданам этого города. В ней располагалось большинство заводов, крытых ферм, часть складов и множество устройств, которые защищали Оверград.
   В ГосВерград вход был еще более строгим. Только государственные служащие, снабженные гарантией верности, имели право заходить в него. В ГосВерграде находился главный аэропорт, лайнер которого я и пилотировала.
   В наружном Верграде тоже был аэропорт, но он перевозил чужаков, иностранцев и не был достаточно надежен.
   Я, как и другие высшие, жила в ГосВерграде. Но однажды Аргентору понадобилось переговорить со своим братом, живущем в Оверграде и мы направились к воротам.
   Изоляция ГосВреграда от Верграда была почти абсолютной. Несколько слоев защиты, лазеры, мины и другие приспособления гарантировали нашу безопасность. Но между Верградом и Оверградом защита была уже куда слабее и при наличии мощного оружия и брони туда все же можно было проникнуть.
   – Документы, – почти сразу после пересечения Верградско-Оверградских врат остановил нас демоньяк.
   – Пожалуйста, – мы протянули пластиковые карточки и номерные знаки.
   Страж вставил их в специальный детектор, а потом просканировал нашу сетчатку и кровь.
   – Благодарю.
   – Почему здесь такой строгий контроль? – спросила я Аргентора, когда демоньяк отошел.
   – Нам не нужны торгоградцы, – последнее слово он произнес с отвращением. – И шпионы – тоже.
   Потом мы дошли до дома его брата, Аргентор зашел к нему, а я отправилась посмотреть ближайшие магазины.
   – Леди, не купите цепочку? Прекрасное украшение и отдам недорого – всего за три рубля, – подошел ко мне какой-то мужчина.
   – Нет, – я поразилась такой "недорогой" цене. В Островлике подобные безделушки стоили всего около полтинника!
   – Стоять! Документы, – скомандовал подъехавший на мотоцикле на воздушной подушке, демоньяк.
   – Пожалуйста, – я достала требуемое.
   А вот торговец явно не хотел их показывать, потому что рванулся в сторону, попытавшись скрыться за поворотом.
   – Стоять! – страж выстрелил в него из какого-то оружия, приглядевшись, я поняла, что это одна из разновидностей парализатора. Такая разновидность, при которой возвращение подвижности происходит долго… и весьма болезненно.
   – Что здесь произошло? – поинтересовался демоньяк, пристегивая торговца наручниками к мотоциклу.
   – Он предлагал мне купить цепочку. Я отказалась.
   – Что ты здесь делаешь?
   – Жду напарника.
   – Где он?
   – Ушел к брату.
   – Документы, – с этими словами страж снова меня проверил. – Чтобы через два часа были в ГосВерграде. Предоставить отчет о случившемся.
   – Разве преступление, торговать на улице? – удивилась я.
   – Да! К тому же он оказал сопротивление представителю власти!
   – Почему?
   – Если торгоградцам позволить торговать на улицах, мы не сможем контролировать их доходы, а, стало быть, собираемые налоги.
   Демоньяк уехал, а я задумалась.
   – Извините, леди, вы не видели где-нибудь здесь такого мужчину… – мне описали арестованного.
   – Видела. Его забрал демоньяк.
   – О, Лэт! – девушка схватилась за голову. – За что?!
   – Он пытался продать мне цепочку и отказался показывать документы.
   – Вот дурак! Что же мне теперь делать? – она явно очень расстроилась.
   – Заплатить штраф, – отрезала я и хотела отвернуться, но меня схватили за руку.
   – Умоляю, когда будете писать отчет, не упоминайте о его предложении!
   – Почему?
   – Иначе его посадят!
   – Неужели это настолько серьезное преступление?
   – Очень! Пожалуйста!
   – Я не собираюсь портить свою репутацию из-за идиота, который, отсидев недельку, только поумнеет.
   – Его же убьют!
   – То есть? – я уже развернулась, чтобы уходить, но последняя фраза меня остановила. – Я не думаю, что его преступление настолько серьезно.
   – Его убьют! Они отправят его на опыты и замучат до смерти! – девушка залилась слезами. – Он ведь только сегодня приехал и совсем не знал здешних законов…
   – Зачем тогда торговал?
   – Нам деньги очень нужны… – она опасливо огляделась по сторонам. – Понимаете, здесь ведь все очень дорогое, а налог с иностранцев берут, как девяносто пять процентов от дохода!
   – Зачем тогда приехали?
   – Но… – девушка осеклась, увидев выходящего Аргентора.
   – Что здесь происходит?
   – Ничего, сэр, – она поспешила уйти.
   – В следующий раз надевай форму, чтобы торгоградцы не приставали, – проводив ее презрительным взглядом, сказал мне Аргентор. – Что произошло?
   – Правда, что здесь с чужаков девяносто пять процентов налог собирают?
   – От прибыли? Да.
   – Но ведь так, наверное, не очень выгодно…
   – Нам дряни не надо. Пусть торгоградцы сидят у себя в Торгограде и к нам не суются.
   – Почему?
   – Мы – высшая раса! Мы, я имею в виду верградцев, – пояснил Аргентор. – Мы живем там, где другие могут выжить лишь при нашей поддержке. И нам слабаки не нужны!
   – А правда, что за торговлю на улице полагается смертная казнь?
   – Зачем? Мы очень редко применяем смертную казнь. Большинство преступников отправляются в лаборатории, как испытатели новых лекарств, болезнетворных микроорганизмов, отравляющих веществ и оружия.
   – За любую мелочь? – не поверила я.
   – В Верграде не существует мелочей. У нас важно все. Так что здесь произошло?
   Я рассказала о двух странных встречах.
   – Не попадайся на ее слезы. Демоньяк доложит о твоих словах и, если показания изменятся, это будет выглядеть подозрительно, – отрезал Аргентор.
   – А как тогда быть?
   – Пиши правду. Преступник должен поплатиться.
   В глубине души я не была согласна с такой безжалостной оценкой, но в отчете все указала так, как требовалось. Какое мне, в конце концов, дело до торгоградца?
   Тем более что наверняка развратника?
   Тем ни менее это событие ненадолго выбило меня из колеи. Когда я, наконец, вернулась к своему нормальному состоянию, я разузнала подробнее о кораблях, которые предоставляются в наше распоряжение.
   Оказалось, что я пилот НС-лайнера, одной из самых низших разновидностей. Кроме них есть СС и ВС-лайнеры (сокращения расшифровываются как низкая, средняя и высокая секретность, соответственно). Кроме этого есть военные лайнеры высокой секретности – ВВС. У меня сразу появились планы для дальнейшего продвижения по службе.
   Быть одним из главных пилотов ВВС меня бы вполне устроило. Значит, нельзя оставаться без наград и поощрений. Почти все свободное время я проводила в изнурительных тренировках и повышении своей квалификации. Но все это воспринимали как должное! Даже премии нам за хорошую работу выдавали очень редко, хотя это уж их мы заслуживали неоднократно!
   Через несколько месяцев я решила, что если они не видят моих успехов сами, им надо на них указать.
   – Мне кажется, что пришла пора повышения, – отрезала я, заходя к начальнику.
   – Почему? – он удивленно поднял глаза от компьютера.
   – Хотя бы потому, что я этого достойна! Не буду же я всю жизнь пилотировать лайнер низкой секретности!
   – Будешь, – спокойно ответил он.
   – Что?!
   – Мы не собираемся разрушать команду. Даже, несмотря на все твои успехи.
   – Тогда повышайте обоих!
   – Нам сейчас не нужны пилоты более высокого класса. Поэтому вы останетесь на своем месте, и будете выполнять свою работу.
   – Это несправедливо!
   – Таковы интересы государства, – этими словами начальник давал понять, что разговор окончен.
   Но я не намеревалась сдаваться! Вот еще, буду я у них на побегушках бегать! Я буду расти, и никто не сможет меня остановить!
   Я еще несколько месяцев усиленно тренировалась, требуя того же и от Аргентора, но он нещадно отлынивал, поэтому уже к концу второго года моего пребывания в Верграде я стала гораздо выше его как пилот. Тем не менее, он еще пытался сохранить лидерство в нашей паре!
   Я снова пошла к начальнику.
   – Теперь настало время нашего повышения?
   – Нет. Ты действительно теперь гораздо опытнее, но твой напарник – недостаточно. К тому же нам сейчас не нужны пилоты более высокого класса.
   – Тогда Вы должны назначить мне другого напарника!
   – Мы не будем разрушать команду. Таковы интересы государства.
   Я закатила Аргентору жуткий скандал, но он и бровью не повел.
   – Нас все равно не повысят. Зачем тогда уделять столько времени тренировкам?
   Смирись.
   – Если ты не будешь тренироваться, я доложу о твоих словах! – пригрозила я.
   – Докладывай, – последнее время он впал в депрессию.
   Это случилось после того, как у нас погибла первый запасной пилот. Ее придавило плохо закрепленным грузом, когда Аргентор совершал маневр для избежания столкновения с транс-аномалией. Виновных отослали в лаборатории, но он все еще никак не мог смириться с потерей.
   – Хватит унывать! Я не намерена из-за тебя вечно сидеть в НС! Хватит! Подъем!
   – Ты не понимаешь… Мы хотели пожениться…
   – Прекрати выдумывать глупости! Пошли! – к этому времени я хорошо накачалась, а к тому же окрепла при 1,2 g, и смогла насильно притащить его в тренировочный зал.
   – Быстро занимайся! Это при стрессах хорошо помогает, по собственному опыту знаю!
   Проследив за его вялыми движениями, я отправилась в медпункт.
   – Аргентор в депрессии! Выведите его из нее, он даже работать, как следует, не может, только вредит государству!
   Аргентора забрали и несколько дней продержали в больнице. Зато после выхода из нее он снова ожил и приступил к тренировкам. Теперь он уже не оспаривал мое лидерство. Я же начала его презирать, ведь он тянул меня вниз! Несмотря на все мои усилия, он и после занятий едва смог вернуться к своей нормальной форме, но ни на шаг не продвинувшись.
   Тогда я направилась к шефу моего начальника.
   – Мой напарник не дает нам повышать квалификацию! Я требую, чтобы меня перевели!
   – Нет.
   Мне и тут отказали.
   Прошел еще почти год, когда случилась большая неприятность.
   Мы возвращались из Матраана (это небольшой город, восточнее Верграда) когда прямо в лайнере произошла транс-аномалия. Она была мелкой и, на первый взгляд, опасности не представляла, если бы это не оказались одни весьма опасные болезнетворные бактерии. Очень быстро размножающиеся и очень агрессивные.
   Мы с трудом посадили лайнер и направили запрос о помощи. Потом я включила полную изоляцию… и потеряла сознание.
   Очнувшись, я узнала, что мне невероятно повезло, лекарство против этой болезни было разработано буквально на днях и даже еще не успело пройти испытаний. У него оказались сильные побочные эффекты, так что я теперь никогда не смогу иметь детей. А Аргентор погиб, бактерии уже поразили жизненно важные органы, когда была оказана необходимая помощь.
   Поправившись и пройдя предназначенный для хороших пилотов курс омоложения, я отправилась к своему начальнику.
   – Мне нужен новый напарник.
   – Я знаю, – кивнул он. – Но мы сейчас не нуждаемся в пилотах низкого уровня.
   Ты давно просила о повышении и переходишь в группу Метеора.
   Как я потом узнала, Метеор был начальником пилотов одиночек… Точнее, в каждом истребителе находилось лишь по одному пилоту, но все истребители разбивались на пары. Мне повезло вдвойне, потому что недавно один из пилотов потерял напарника и ему еще не нашли замену.
   Мы вылетали уничтожать последствия пагубных транс-аномалий. Так как в тренажерном зале я, в том числе занималась и на истребителях, приспособиться к нему мне не составило труда.
   Мой новый напарник, которого тоже звали Аргентором (оказалось, что это в Верграде весьма распространенное имя), был талантлив. Настолько талантлив, что мне пришлось прикладывать очень много усилий, чтобы догнать и перегнать его по мастерству. Но потом я заметила, что он также постоянно тренируется, для того, чтобы мне не удалось его догнать и перегнать.
   На фоне соревнований мы сдружились и полюбили друг друга. Оказалось, что для полетов на истребителях берут только стерилизованных, чтобы нас отвлекало от работы меньше побочных факторов. Поэтому наша любовь была чистой и совершенно незамутненной развратом.
   А что может быть лучше любви равных, которые вместе покоряют небеса?
 

Глава 30. Путь

 
   Миша. 5380 – 5500 года После встречи с Эльдилом мы еще много месяцев бродили по лесам, изредка заглядывая в селения и оказывая их жителям необходимую помощь. Дни текли быстро и незаметно, я почти не замечал как проходят годы, ведь в мироградских землях вечное лето.
   Со временем я полностью освоился с искусством целительства и теперь сам мог лечить раны и некоторые болезни простым наложением рук. Страхи и волнения покинули мою душу, и я был счастлив.
   Иногда мы встречали разбойников, но брать с нас было нечего, и они не трогали нас. Но порой они приводили нас к раненым и просили оказать им помощь. Мы никогда не отказывались и многие из них поправились… И часть вернулась к мирной жизни.
   Однажды мы повстречались с целителем. Он был очень похож на Эльдила, но его волосы отливали золотом, а одежды… Нет, он не был целителем! Он был богом! Его свободные голубые одежды слегка трепетали на ветру. От него исходила святость.
   Та скрытая доброта, которую нелегко заметить с первого взгляда.
   – Здравствуйте, странники, – обратился он ко мне.
   – Эльдил… – Эмилан протянул ему руку.
   – Я пришел, чтобы открыть вам проход.
   – Куда? – удивился я.
   – В Олимион. Михаил, теперь ты можешь пройти в него.
   – Спасибо. Но… можно спросить?
   – Спрашивай, – улыбнулся бог.
   – Я должен идти туда?
   – Нет. Но, если захочешь, теперь для тебя путь открыт.
   – Я не уверен…
   Эльдил присоединился к нам и, видя, что я задумался, завел беседу с Эмиланом.
   А я размышлял. Я уже не был уверен, что Олимион – это город, в котором я мечтаю жить. Это – город. Я же привык к покою и одиночеству, к жизни, в которой нет места спешке и суете. Теперь мне казалось, что моя нынешняя работа, вечный поиск – именно это счастье.
   Мне не хотелось покидать лес и осесть в одной земле. Тогда я лишусь радости видеть счастливые лица излеченных и уже не смогу посещать разные уголки земли в поисках удивительных растений.
   – Эльдил…
   – Да, Михаил?
   – Теперь я уже не уверен, что так хочу попасть в Олимион. Наверное, я ошибся…
   – Ты можешь посетить его и посмотреть, как живут там люди. Никто не принуждает тебя сейчас принимать решение.
   – Да, Эльдил.
   Мы вместе остановились на ночлег, и бог помог нам приготовить ужин, как будто это было для него обычным делом.
   – Извините, а почему в прошлый раз, когда я Вас видел, Ваши волосы были белоснежными?
   – Разве это важно?
   – Нет…
   – Я принадлежу к расе, которая меняет цвет волос при больших потрясениях или если познает горе. Когда духовное равновесие восстанавливается, они снова приобретают свой естественный цвет.
   – Тогда Вы страдали из-за разрушения Мирограда? – подумав, спросил я.
   – Многие из тех, кто находился в нем во время разрушения, пострадали гораздо больше, – грустно ответил Эльдил.
   – Мне жаль…
   Мы долго сидели и молча смотрели в огонь.
   – Но почему другие боги так стремятся разрушить Мироград?
   – Просто… Просто они не боги, – Эльдил вздохнул.
   – Как это может быть?
   – Мы – не боги. Среди нас четверых нет богов. Мы просто могущественны… относительно других смертных. Но мы не боги, а такие же люди, как и все остальные.
   – Почему тогда все называют Вас богом?
   – Я пытался разубедить свой народ. Но мне это не удалось. Может быть, это и к лучшему.
   – Всем надо во что-то верить, – добавил Эмилан.
   – Все мы равны… И никто не может сказать, в ком из нас больше божественного.
   Никто из нас не всемогущ… И не всепрощающ.
   – Но ведь Вы…
   – Я тоже не могу простить всех и вся, – Эльдил подбросил хвороста. – В глубине моей души также храниться обида. Несмотря на мои старания изгнать ее оттуда.
   – Но на кого могли обидеться Вы?
   – На Лэта. На Верхакса. На тех, кто убивает и мучает ради забавы. Кто слишком несерьезно относится к жизни… К своей и чужой жизни.
   Потом Эльдил покинул нас. Еще через несколько лет Эмилан заговорил со мной о будущем.
   – Нам пора расстаться, Михаил.
   – Но почему? Я Вам больше не нужен?
   – Не в этом дело, – целитель устало покачал головой. – Я уже ничему не могу тебя научить. Тебе пора искать собственный путь в жизни.
   – Разве нельзя остаться с Вами?
   – Нет. Ты считаешь меня учителем, мудрецом. А я – простой белорун. И я не умнее тебя.
   – Неужели это плохо – уважать своего учителя?
   – Это не плохо. Но ведь ты не только уважаешь, ты стремишься подчиняться. А ты равен мне. Мы должны расстаться, чтобы ты понял это.
   – Тогда прощайте… учитель.
   В тот же день мы расстались.
   Мне долго не хватало Эмилана, его мудрых советов и спокойных замечаний. Без него мне было гораздо тяжелее обнаружить собственные ошибки и исправить их. Но постепенно я начал понимать, что учитель был прав.
   Теперь я бродил по лесам в одиночестве, посещая селения и исцеляя больных и раненных, которые встречались на моем пути.
   Однажды я встретил группу паломников, выходящих из Олимиона. Мне был открыт доступ в эти земли и я иногда забредал в них, чтобы отыскать необходимые мне травы.
   – Здравствуй, путник, – обратился ко мне их предводитель.
   – Здравствуйте, добрые существа, – поклонился я им.
   – Что привело тебя в эти земли?
   – Милаус. Целебное растение, что встречается рядом с Вашим городом.
   – Но кто пустил тебя в эти земли?
   – Эльдил.
   – Что ты говоришь? – удивился один из паломников. – Ты видел Эльдила?
   Настоящего бога?
   – Эльдил – обычный целитель. Просто он сильнее других.
   – Идем с нами до Мирограда, – предложил мне предводитель и я согласился, потому что уже несколько месяцев мне было не с кем беседовать.
   – Ты не знаешь, здесь много разбойников? – обеспокоено спросили меня вечером.
   – Здесь много заблудших существ. Но они не угрожают вам.
   – Почему?
   – У вас нет интересующих их товаров. Вы не агрессивны, – объяснил я.
   – А если они просто убьют нас?
   – Зачем им это? Они же не хотят зла.
   – Разбойники – и не хотят зла?
   – Подумайте, может быть, они правы. Хоть в чем-то. Мы не должны обвинять их, ведь мы не знаем, почему они совершают поступки, с которыми мы не можем согласиться.
   – Но ведь Добро – это абсолют!
   – Да, Добро – это абсолют. Но мы не знаем, что является добром. Мы лишь пытаемся найти его.
   – То есть, ты хочешь сказать, что мы за добро можем принимать и зло? – не понял паломник.
   – Все возможно.
   – Ну, ты даешь, целитель…
   На подходе к Мирограду мы расстались, и я вновь вернулся в леса. В леса, которые принимали меня таким, какой я есть. Которые дарили мне покой.
   Теперь я был уверен, что никогда не останусь ни в одном городе. Олимион – это рай… Но не для меня.
   Через некоторое время я встретился с Эмиланом.
   – Здравствуй, Михаил, – поклонился он.
   – Приветствуя Вас… Эмилан, – ответил ему я.
   – Как ты?
   – Моя жизнь осталась прежней.
   – Ты счастлив?
   – Наверное, да. Я помогаю людям вернуться к жизни. Я не могу представить себе ничего, что могло бы быть прекраснее.
   – Я рад за тебя. Теперь мы можем путешествовать вместе, если ты хочешь.
   – Благодарю.
   Мы около месяца провели в беседах. Но потом расстались. У каждого из нас был свой путь… Своя цель. И мы не могли забывать об этом.
   Постепенно во мне проснулись удивительные способности. Я стал чувствовать, где требуется моя помощь. Я никогда не позволял себе игнорировать этот зов… и почти никогда не ошибался в выборе направления.
   Шли годы. Я слегка удивлялся тому, как долго я уже живу… Что я все еще полон сил и здоровья. Теперь я выглядел уже немолодым… Но и не старел.
   Однажды я встретил юношу, который бросился передо мной на колени.
   – Святой Михаил, помоги! Пожалуйста, моя мама очень больна!
   – Проводи меня, – попросил я.
   Женщина действительно нуждалась в срочной помощи. Но заболевание ее было мне известно и под воздействием чар и специальных настоев сразу отступило.
   – Мы очень благодарны тебе, святой Михаил, за то, что ты вылечил мою жену, – поклонился мне муж женщины. – Позволь пригласить тебя к столу.
   – Я не откажусь, но прошу, не называйте меня святым. Я всего лишь целитель, – попросил я.
   – Мы часто посещаем храм и знаем, кто ты на самом деле. Не надо скрываться от нас. Если ты не хочешь, мы никому не будем говорить, что святой снизошел до простых крестьян.
   – Но я правда не святой. Вы ошиблись, – попытался разубедить их я.
   – Священник… – начал было глава семьи, но жена остановила его.
   – Не надо. Ты разве не знаешь, что святые никогда не признаются в своей святости? – сказала она. – Это один из их законов – не возгордись и да не возжелай власти, что дает имя.
   Теперь я понял, как трудно было Эмилану разубедить меня в своей святости. Но я же не могу скрывать от них правду…
   – Вы ведь не простые крестьяне? – спросил я, когда мне налили молока.
   – Мы ушли из храма, – кивнула женщина. – Мы пытались вести праведную монашескую жизнь, но она оказалась не для нас. Мы не выдержали испытаний и покинули монастырь. Тем более мы не достойны твоего внимания.
   – Никто не будет обвинять вас в том, что вы решили пойти к Добру другим путем, – успокоил их я. – Ведь главное не служение.
   – А что тогда?
   – Главное – вера. Вера и любовь. Любовь ко всем. И чистота мысли. Покой.
   – Ты мудр, святой Михаил.
   – Я не святой. Так назвали меня люди.