Нивен Ларри. Мошка в зенице господней

   — Один из гардемаринов…
   — Мистер Реннер, отправляйтесь на катер «Мак-Артура». Стели, вы получили свой приказ.
   — Да, сэр.
   Реннер, кипя от злости, отступил.
   Трое гардемаринов и дюжина звездных пехотинцев висели в аварийных сетях в главной кабине катера «Ленина». Гражданские и члены команды ушли, и шлюпка медленно отплывала от черной туши «Ленина».
   — Хорошо, Лафферти, — сказал Стели. — Подведите катер к «Мак-Артуру» справа. Если нас не атакуют, мы пойдем на таран, целясь в резервуар за переборкой
   — Слушаюсь, сэр, — глядя на Лафферти, невозможно было заметить его реакцию. Это был ширококостный мужчина, житель равнин с Тэйблтопа. Его волосы были пепельно-белыми и очень короткими, а все лицо состояло из плоскостей и углов.
   Аварийные сети предназначались для сильных столкновений. Гардемарины висели в них, как мухи в некой чудовищной паутине. Стели быстро взглянул на Уайтбрида, тот на Поттера, затем оба оглянулись на звездных пехотинцев за их спинами.
   — О'кей, пошли, — приказал Стели.
   Двигатель взревел.
   Настоящим защитным корпусом любого военного корабля является Поле Лэнгстона. Ни одно материальное тело не может выдержать палящий жар ядерной бомбы или сверхмощного лазера. Если что-то из этого сможет пройти сквозь Поле, корабельная огневая защита испарится, поэтому корпус военного корабля делается относительно тонким. Однако, только относительно. Корабль должен быть достаточно прочным, чтобы выдержать высокое ускорение и вибрацию.
   Некоторые отсеки и резервуары были достаточно большими и теоретически их можно было разрушить сильным ударом. На практике же… Насколько мог вспомнить Стели, еще никогда военный отряд не попадал на борт корабля таким путем. Впрочем, это было в Книге. Вы можете войти на борт искалеченного корабля с помощью таранящего удара. Стели очень хотелось узнать, какой дурак первым попробовал сделать это.
   Далекий черный шарик, закрывавший «Мак-Артур», стал плотной черной стеной без видимого движения. Лопатообразное лезвие защитного экрана поднялось, и Хорст, глядя поверх плеча Лафферти, всматривался в черноту, приближающуюся к ним.
   Катер качнуло назад. Мгновенный холод, когда они проходили через Поле, затем скрежет металла. Катер остановился.
   Стели расстегнул свою сеть.
   — Выходим, — приказал он. — Келли, прорезайте дорогу через этот бак.
   — Да, сэр, — звездные пехотинцы проскочили мимо него. Двое направили большой лазер на изогнутый металл, который был внутренней стенкой цистерны водорода. От двигателя катера к оружию протянули толстый кабель.
   Стена цистерны лопнула, и целая секция отскочила в сторону, едва не задев звездных пехотинцев. Большая часть воздуха вышла наружу, и вместе с ним, как осенние листья, вылетели маленькие мертвые мошкиты.
   Стен коридоров не было. На месте большинства отсеков валялись груды развалин, разрезанных переборок, сюрреалистических деталей машин и — кое-где — мертвых малышей. Похоже, никто из них не имел скафандров.
   — Боже всемогущий, — пробормотал Стели. — О'кей, Келли, отправляйтесь с этими костюмами. Идемте, — он двинулся через руины к следующей герметической двери отсека.
   — Проверьте давление по ту сторону, — сказал он. Дотянувшись до коммуникационного щитка на переборке, он воткнул туда выход микрофона своего костюма. — Есть там кто-нибудь?
   — Капрал Хаснер, сэр, — быстро ответил чей-то голос. — Будьте осторожны, этот район кишит малышами.
   — Уже нет, — сказал Стели. — Сколько вас там?
   — Здесь девять гражданских без скафандров, сэр, и трое оставшихся в живых звездных пехотинцев. Мы не знаем, как вывести отсюда этих ученых, что без скафандров.
   — Мы принесли их, — мрачно сказал Стели. — Можете вы защитить гражданских, пока мы проходим через дверь? У нас здесь вакуум.
   — О, боже, да, сэр. Подождите минуту.
   Что-то зажужжало. Приборы показывали, что давление за переборкой падает. Наконец, задрайки повернулись, и дверь открылась, обнаружив фигуру в доспехах. За Хаснером стояли двое других звездных пехотинцев, направив оружие на Стели. А еще дальше… Стели задохнулся от изумления.
   Гражданские находились в другом конце отсека. Одеты они были в обычные белые комбинезоны научного персонала. Стели узнал доктора Блевинса, ветеринара. Они спокойно переговаривались между собой.
   — Но ведь здесь нет воздуха! — закричал Стели.
   — Здесь действительно нет, сэр, — сказал Хаснер и показал рукой. — Там есть какой-то ящик, который создает нечто вроде занавеса, мистер Стели. Воздух не может пройти через него, а мы можем.
   Келли проворчал что-то и ввел свое отделение в комнату. Костюмы передали гражданским.
   Стели удивленно покачал головой.
   — Келли, остаетесь здесь старшим. Ведите всех вперед… и возьмите этот ящик с собой, если его можно двигать!
   — Его можно двигать, — сказал Блевинс. Он говорил в микрофон шлема Келли, переданный ему, но не надевал шлем. — Это может действовать и с перерывами. Капрал Хаснер убил нескольких малышей, которые делали это.
   — Отлично, мы забираем его, — решил Стели. — Уводите их, Келли!
   — Сэр! — канонир осторожно провел сквозь невидимый барьер, потом нажал на него. — Это похоже… похоже на какое-то поле, мистер Стели. Только не такое плотное.
   Стели что-то пробормотал и сделал знак остальным гардемаринам.
   — Кофейник, — сказал он. Это прозвучало так, словно он сам себе не верит. — Лафферти, Круппман, Яновиц — вы пойдете с нами. — И он двинулся обратно по трапу к руинам за ним.
   В другом конце была двойная герметическая дверь, и Стели знаком приказал Уайтбриду открыть ее. Задрайки повернулись легко, и они столпились в маленьком воздушном шлюзе, глядя сквозь толстое стекло в главный соединительный коридор правого борта.
   — Выглядит вполне нормально, — прошептал Уайтбрид.
   Похоже, так оно и было. Они в два приема прошли через воздушный шлюз и, цепляясь за ручные захваты, двинулись вдоль стен коридора к главной кают-кампании для экипажа.
   Заглянув сквозь толстое стекло в помещение кают-кампании, Стели воскликнул:
   — О, зубы Господа!
   — Что это, Хорст? — спросил Уайтбрид, прижав свой шлем к шлему Стели.
   В помещении находились дюжины малышей. Большинство было вооружено ручными лазерами, и они стреляли друг в друга. В сражении не было никакого порядка: казалось, что каждый малыш стреляет во всех остальных, хотя это могло быть только первым впечатлением. Отсек был заполнен розовым туманом: кровью мошкитов. Мертвые и раненые мошкиты кружились в безумном танце, а комнату то и дело пересекали зеленовато-голубые лучи света.
   — Туда не войти, — прошептал Стели, потом вспомнил, что говорит по радио и повысил голос: — Нам не пройти через это живыми. Забудем о кофейнике.
   Они двинулись по коридору, выискивая других уцелевших людей, однако, никого не было, и Стели повел их обратно к кают-кампании.
   — Круппман! — окликнул он. — Берите Яновица и устройте в этом коридоре вакуум. Прожигайте переборки, пользуйтесь гранатами, но здесь должен быть вакуум. А потом устроим ад на корабле.
   — Слушаюсь, сэр.
   Когда звездные пехотинцы повернули за угол стального коридора, гардемарины потеряли с ними контакт. Передатчики скафандров могли действовать только в пределах видимости. Впрочем, они еще кое-что слышали. Звуков было множество: высокие крики, скрежет раздираемого металла, гудение и жужжание. Ни один из них не был знакомым.
   — Корабль никогда больше не будет нашим, — пробормотал Поттер.
   Раздалось пронзительное шипение, и в коридоре воцарился вакуум. Стели бросил термитную гранату под переборку кают-кампании и отступил за угол. Сверкнула яркая вспышка, и Стели вышел обратно, стреляя из своего лазера в еще светящееся пятно на переборке. Остальные стреляли вместе с ним.
   Стена начала вспучиваться, затем лопнула. Воздух вырвался в коридор, вынося множество маленьких трупов. Стели повернул задрайки на двери, но ничего не произошло. Тогда они продолжили прожигать переборку, пока дыра не увеличилась настолько, что в нее можно было пролезть.
   От живых малышей не осталось и следа.
   — Почему бы нам не сделать это со всем кораблем? — спросил Уайтбрид. — Мы можем снова взять его в свои руки…
   — Возможно, — ответил Стели. — Лафферти, забирайте кофейник и несите к левому борту. Идите, мы прикроем вас.
   Рулевой кивнул и поплыл по коридору в том направлении, где исчезли звездные пехотинцы.
   — Может, нам лучше отправиться за ним? — предложил Поттер.
   — Торпеды, — сказал Стели. — Мы должны взорвать торпеды.
   — Но, Хорст, — запротестовал Уайтбрид, — неужели нельзя снова овладеть кораблем? Я не видел ни одного малыша в вакуумном костюме…
   — Они могут сделать свои магические занавесы, — напомнил им Стели.
   — Кроме того, мы получили приказ, — он указал в сторону корабля, и они двинулись впереди него. Сейчас, когда «Мак-Артур» покинули все люди, они спешили, прожигая герметичные отсеки и взрывая коридоры за ними. Поттер и Уайтбрид содрогались от повреждений, наносимых ими кораблю. Их оружие не было предназначено для использования на борту действующего космического судна.
   Торпеды были на месте: Стели и Уайтбрид сами входили в команду, которая приваривала их с каждой стороны от Генератора Поля. Вот только… самого генератора не было. На том месте, где он находился, осталась лишь пустая оболочка.
   Поттер потянулся к таймерам, которые должны были взорвать торпеды.
   — Подождите, — сказал Стели. Он нашел отдушину проводного интеркома и подключил к нему свой скафандр.
   — Всем, кто меня слышит. Говорит Гардемарин Хорст Стели из отсека Генератора Поля. Есть кто-нибудь на связи?
   — Да, мистер Стели, — ответил чей-то голос. — Минуточку, сэр, соединяю вас с капитаном, — и к линии подключился капитан Блейн.
   Стели обрисовал ему ситуацию.
   — Генератор Поля исчез, сэр, но само Поле выглядит по-прежнему непроницаемым…
   Последовала долгая пауза, затем Блейн зло выругался, но тут же оборвал себя.
   — Вы просрочили время, мистер Стели. Получен приказ закрыть отверстия в Поле и через пять минут перейти на шлюпки «Ленина». Вы не успеете выйти до того, как «Ленин» откроет огонь.
   — Да, сэр. Что же нам делать?
   Блейн на мгновение заколебался.
   — Я обращусь с этим к адмиралу. Оставайтесь на месте.
   Внезапный ревущий ураган заставил их бросься в укрытие. Когда все стихло, Поттер сказал:
   — Мы снова в атмосфере. Видимо, Домовые починили одну или несколько дверей.
   — Значит, скоро они будут здесь, — Уайтбрид выругался. — Будь они прокляты! Интересно, что делает сейчас капитан?
   Получить ответ на этот вопрос было невозможно, и они напряженно ждали с оружием наготове, пока вокруг них «Мак-Артур» возвращался к жизни. Его новые хозяева приближались.
   — Я не уйду без этих гардемаринов, — сказал Род адмиралу.
   — Вы уверены, что они не могут добраться до какого-нибудь шлюза левого борта? — спросил Кутузов.
   — Не за десять минут, адмирал. Домовые контролируют эту часть корабля. Парням придется сражаться всю дорогу.
   — Что же вы предлагаете?
   — Разрешите им воспользоваться спасательными шлюпками, сэр, — с надеждой сказал Род.
   Спасательные шлюпки располагались в различных частях корабля, и дюжина их находилась метрах в двадцати от помещения Генератора Поля. Оснащенные в основном твердо-топливными двигателями, с надувными кабинами, они предназначались для спасения уцелевших всего на несколько часов, в случае если корабль был поврежден, и ремонт был невозможен, или перед угрозой взрыва. И то, и другое вполне подходило к нынешнему положению «Мак-Артура».
   — Малыши могли сделать записывающие устройства и передатчики в спасательных шлюпках, — сказал адмирал. — Неплохой способ передать большим мошкитам все секреты «Мак-Артура», — потом он сказал в сторону: — Как, по-вашему, это возможно, священник?
   Блейн услышал, как откуда-то издалека адмиралу ответил Харди:
   — Нет, сэр. Эти малыши — животные. Я всегда думал так, то же утверждают взрослые мошкиты, и все данные подтверждают эту гипотезу. Они могут сделать это, только если им прямо приказать. К тому же, адмирал, если они хотели связаться с мошкитами, можете не сомневаться, что они это уже сделали.
   — Да, — буркнул Кутузов. — Нет оснований жертвовать своими офицерами за просто так. Капитан Блейн, передайте им, чтобы воспользовались спасательными шлюпками, но предупредите, что ни один малыш не должен уйти с корабля вместе с ними. Когда они уйдут, немедленно переходите на «Ленин».
   — Слушаюсь, сэр, — Род с облегчением вздохнул и вызвал по линии интеркома помещение генераторов. — Стели, адмирал сказал, что вы можете воспользоваться спасательными шлюпками. Будьте осторожны, чтобы в них не было ни одного малыша, и помните, что вас осмотрят, прежде чем пустить на борт катера. Активируйте торпеды и уходите. Ясно?
   — Да, сэр, — Стели повернулся к остальным. — Спасательные шлюпки,
   — сказал он. — Иде…
   Зеленый луч сверкнул над ними.
   — Забрала вниз! — крикнул Уайтбрид.
   Они укрылись за торпедами, пока луч метался по помещению. Он хлестал по переборкам, прожигая в них дыры, а потом прошел через стену отсека, а затем и через сам корпус. Воздух тут же улетучился, и луч перестал дергаться, но не погас, продолжая излучать энергию в Поле, окружавшее корабль.
   Стели поднял свое солнечное забрало, затемненное напыленным на него серебром. Пригнувшись, он прополз под лучом и взглянул на его источник.
   Это был тяжелый ручной лазер. Потребовалось полдюжины малышей, чтобы нести его. Мертвые и высушенные, они цеплялись за ручные захваты.
   — Можно идти, — сказал Стели и вставил ключ в замок на панели торпеды. Рядом с ним Поттер сделал то же самое. Они повернули ключи — и им осталось десять минут жизни. Стели дотянулся до интеркома.
   — Миссия закончена, сэр.
   Они прошли через открытую герметическую дверь в главный коридор и двинулись к корме, переплывая от одного захвата к другому. Соревнования в скорости при нулевой гравитации были излюбленной, хотя и нерегулярной игрой среди гардемаринов, и они были рады случаю попрактиковаться. За их спинами таймеры продолжали отсчет времени…
   — Это должно быть здесь, — сказал Стели. Он заклинил герметичную дверь, затем прожег в корпусе корабля отверстие в форме человека. Воздух вышел наружу — малыши каким-то образом снова поместили их в вонючую атмосферу Мошки-1. Туман из ледяных кристаллов повис в вакууме.
   Поттер нашел контрольную панель спасательных шлюпок и разбил закрывавшее ее стекло рукоятью пистолета. Они отошли в сторону и стали ждать, когда спасательные шлюпки наполнятся воздухом.
   Вместо этого пол поднялся вверх, и открылись стоявшие под палубой конуса, каждый двух метров в основании и около восьми метров длиной.
   — Полуночные Домовые ударили снова, — сказал Уайтбрид.
   Все конусы были идентичны и сделаны наспех. Малыши должны были работать под палубой неделями, разрезая спасательные шлюпки и другое оборудование, чтобы заменить их… вот этими штуками. Каждый конус имел кресло на своем большом конце и ракетное сопло на другом.
   — Осмотрите это чертовы штуки, Поттер, — приказал Стели. — Проверьте, не прячутся ли там Домовые.
   Похоже, что там их нет. За исключением прочного конического корпуса, все было открытой конструкцией. Поттер обстукал их и заглянул вовнутрь, пока друзья охраняли его.
   Он заглядывал в отверстие в одном из конусов, когда краем глаза заметил какое-то движение. Быстро выхватив из пояса гранату, он повернулся. Космический скафандр выплывал из глубины коридора. Обеими руками он держал тяжелый лазер.
   Нервозность Стели отчетливо показал его голос.
   — Эй, вы! Назовите себя!
   Фигура подняла оружие, и Поттер швырнул гранату.
   Яркий зеленый луч хлестнул через облако разрыва, жутко осветив коридор и рассекая при этом одну из конических спасательных шлюпок.
   — Это был человек? — крикнул Поттер. — Или нет? Его руки плохо сгибались, а ноги оставались прямыми. Кто это был?
   — Враг, — сказал Стели. — Думаю, нам лучше убираться отсюда. Садитесь на шлюпки, пока они у нас еще есть.
   Он взобрался на полусидячее кресло одного из конусов. Остальные последовали его примеру.
   Хорст нашел панель управления и повернул ее так, чтобы она была прямо перед ним. Нигде не было никаких надписей. Разумные или неразумные, все мошкиты, похоже, работали с машинами на глазок.
   — Я нажму на большую прямоугольную кнопку, — твердо сказал Стели. Голос его звучал странно глухо.
   Он нажал на кнопку.
   Секция корпуса под ним скользнула в сторону, и он вылетел в космос. Ракеты ярко вспыхнули. Мгновение холода и черноты — и он уже за пределами Поля.
   Два других конуса появились из черной поверхности. Хорст торопливо направил радиопередатчик своего скафандра на неясно вырисовывающийся впереди черный корпус «Ленина».
   — Говорит гардемарин Стели! Спасательные шлюпки изменены. Нас здесь трое, и мы одни на борту…
   Из черноты позади появился четвертый конус. Стели повернулся на сиденье. Это походило на человека…
   Три ручных лазера выстрелили одновременно. Четвертый конус вспыхнул и развалился, но они стреляли еще некоторое время.
   — Один из… э… — Стели не знал, как доложить. Эта линия связи могла быть незащищенной.
   — Мы видим вас на экранах, гардемарин, — сказал Голос с сильным акцентом. — Уходите от «Мак-Артура» и ждите, пока вас подберут. Вы закончили свою миссию?
   — Да, сэр, — Стели взглянул на часы. Четыре минуты уже прошли.
   — Тогда двигайтесь быстрее, — приказал голос.
   Но как? — задумался Стели. Переключатели не имели явных функций. Пока он размышлял, его ракеты заработала. Но почему?… Ведь он ничего не касался.
   — Моя ракета тоже включилась, — сказал голос Уайтбрида. Он звучал спокойно, гораздо спокойнее, чем чувствовал себя Стели.
   — Да, и моя, — добавил Поттер. — Никогда не заглядывай талантливой лошади в зубы. Главное, что мы движемся прочь от этого корабля.
   Грохот продолжался. Их ускорение составило почти "G", и с одной стороны виднелся широкий зеленый полумесяц Мошки-1, а с другой была глубокая чернота Угольного Мешка и еще более черная масса «Ленина». Шлюпки ускорялись долго продолжали ускоряться.
   «ЛЕНИН»
   Молодой русский гардемарин был преисполнен гордости. Его боевые доспехи сияли, а все снаряжение было отлично подогнано согласно КНИГЕ.
   — Адмирал просит вас пройти на мостик, — прощебетал он на безупречном английском языке.
   Род Блейн вяло последовал за ним. Под шквал приветствий звездной пехоты Кутузова они проплыли через воздушный шлюз второй ангарной палубы «Ленина». Почетная встреча прибывающего капитана еще более усилило его горе. Он отдал свой последний приказ и был последним человеком, ушедшим со своего корабля. Сейчас он был наблюдателем и, вероятно, в последний раз принимал оказываемые ему почести.
   Все на борту линкора казалось слишком большим, хотя он и знал, что это только иллюзия. За несколькими исключениями, отсеки и коридоры столичных кораблей были стандартизированы, так что с таким же успехом
   он мог находиться сейчас на борту «Мак-Артура». «Ленин» был в состоянии боевой готовности, и все его герметичные двери были закрыты и задраены. Звездные пехотинцы занимали самые важные посты вдоль проходов, поэтому они никого не увидели, и Род был рад этому. Сейчас он не мог оказаться лицом к лицу с кем-нибудь из своей команды или пассажиров.
   Мостик «Ленина» был огромен. Корабль был экипирован как флагманский, и в дополнение к экранам и командным постам собственно корабля имел еще дюжину диванов для штаба адмирала. Род одеревенело ответил на приветствие адмирала, и опустился в кресло флаг-капитана. Он даже не поинтересовался, где находится командор Борман, флаг-лейтенант Кутузова и начальник его штаба. Они были с адмиралом один на один на всем командном посту.
   «Мак-Артур» виднелся в полудюжине экранов, располагавшихся перед ними. Последние шлюпки «Ленина» отходили от него. Стели должен уже закончить сою миссию, подумал Род, и сейчас кораблю оставалось всего несколько минут жизни. Когда он погибнет, я буду окончательно уничтожен. Новоназначенный капитан, потерявший корабль во время первого же задания… даже влияние маркиза не сможет побороть этого. Слепая ненависть к Мошке и всем ее обитателям переполняла его.
   — Черт побери, мы должны были попробовать отнять его у этого стада… проклятых богом животных! — воскликнул он.
   Кутузов удивленно поднял взгляд. Его брови сошлись на переносице, затем постепенно расслабились.
   — Да. Если это все, чем они являются. Но, допустим, они больше, чем животные? Впрочем, в любом случае уже поздно.
   — Да, сэр. Они активировали торпеды.
   Две водородные бомбы… Генератор Поля испарится в миллисекунду, а «Мак-Артур»… Род сжался от боли при этой мысли. Когда экраны вспыхнут, все будет кончено. Он вдруг поднял голову.
   — А где мои гардемарины, адмирал?
   Кутузов что-то проворчал.
   — Они затормозились на более низкой орбите и сейчас за горизонтом. Я пошлю за ними шлюпку, когда все кончится.
   Странно, подумал Род. По приказу адмирала они не могли идти прямо к «Ленину», а шлюпки не могли представлять реальной защиты, когда «Мак-Артур» взорвется. То, что они сделали, было ненужной предосторожностью, поскольку торпеды переводили лишь малую часть своей энергии в рентгеновское излучение и нейтроны, но это была понятная предосторожность.
   Стрелки таймеров бесшумно подошли к нулю. Кутузов мрачно подождал минуту, потом другую.
   — Торпеды не взорвались, — обвиняюще сказал он наконец.
   — Да, сэр, — страдания Рода еще более усилились. — А теперь…
   — Капитан Михайлов, подготовьте, пожалуйста, главную батарею к стрельбе по «Мак-Артуру», — Кутузов перевел мрачный взгляд на Рода. — Мне это не нравится, капитан. Не так сильно, как вам, но все равно не нравится. Не хотите ли отдать приказ лично? Капитан Михайлов, вы разрешаете?
   — Да, адмирал.
   — Спасибо, сэр, — Род глубоко вздохнул. Человек должен сам убивать свою собаку… — Открыть огонь!
   Космические сражения выглядят со стороны довольно красиво. Корабли, похожие на гладкие черные яйца, сближаются, их двигатели излучают ослепительный свет. Вспышки на черном фоне показывают взрывы торпед, которые избежали уничтожения ударами вспомогательных лазеров. Главные батареи излучают энергию в Поля друг друга, и зеленые и красные линии высвечивают межпланетную пыль.
   Постепенно Поля начинают пылать. Тускло-красный, ярко-желтый, ослепительно-зеленый — цвета меняются по мере того, как Поля получают энергию. Цветные яйца соединяют зеленые и красные линии, идущие от батарей, и цвета изменяются.
   Сейчас три зеленые нити соединяли «Ленин» и «Мак-Артур». Больше не происходило ничего. Линейный крейсер не двигался и не отвечал на огонь. Его Поле стало тускло краснеть, желтея там, где лучи сходились в одной точке. Когда оно станет белым, Поле будет перегружено, и энергия, запасенная в нем, должна будет высвободиться — внутрь и наружу. Кутузов смотрел за этим с растущим замешательством.
   — Капитан Михайлов, отведите нас, пожалуйста, назад, — линии бровей адмирала вновь сошлись, когда «Ленин» стал удаляться от «Мак-Артура».
   Поле «Мак-Артура» стало зеленым со слабыми синеватыми пятнами. Изображение на экранах начало удаляться, и горячие пятна исчезли, когда лучи лазеров слегка разошлись. В тысяче километров корабль остановился.
   — Капитан, мы неподвижны относительно «Мак-Артура»? — спросил Кутузов.
   — Да, адмирал.
   — Кажется, он подходит ближе.
   — Да, адмирал. Его Поле расширяется.
   — Расширяется? — Кутузов повернулся к Роду. — Вы можете объяснить это?
   — Нет, сэр, — больше всего ему хотелось сейчас забыться. Разговор был болью, сознание — агонией. Но все же он пытался думать. — Должно быть, Домовые переделали генератор, а они всегда улучшают то, с чем работают.
   — Жалко уничтожать это, — буркнул Кутузов.
   — Расширяясь подобным образом, с такой большой излучающей поверхностью, «Мак-Артур» мог бы потягаться с любым кораблем Военного Флота…
   Сейчас Поле «Мак-Артура» стало фиолетовым и огромным. Оно заполняло экраны, и Кутузов уменьшил увеличение в десять раз.
   «Мак-Артур» был огромным фиолетовым пузырем, привязанным к «Ленину» зелеными нитями. Зачарованные, они ждали, и так прошли десять минут. Потом пятнадцать…
   — Ни один корабль не может так долго выдерживать фиолетового Поля,
   — пробормотал Кутузов. — Вы по-прежнему убеждены, капитан Блейн, что мы имеем дело только с животными?
   — В этом убедились ученые, сэр, — сказал Род. — И убедили меня, — добавил он. — Я бы хотел, чтобы доктор Хорват был сейчас здесь.
   Кутузов хрюкнул, как будто его ударили в живот.
   — Этот глупец-пацифист! Он не смог бы понять того, что видит.
   Молча они ждали еще одну минуту.
   Зажужжал интерком.
   — Адмирал, вызов с посольского корабля, — объявил офицер-связист.
   Кутузов нахмурился.
   — Капитан Блейн, этот вызов примете вы.
   — Простите, сэр?
   — Ответьте на вызов мошкитов. Я не буду говорить ни с одним чужаком непосредственно.
   — Слушаюсь, сэр.
   Лицо на экране походило на любое другое лицо мошкитов, но она сидела так неудобно прямо, что Род не удивился, когда услышал: