Страница:
У самого Матфея Властаря (в XIV веке) нет никаких сомнений в том, что отцы установили пасхальную «девятьнадесятницу» после 743 года. Он уже знает о том, что астрономические полнолуния смещаются на более ранние даты юлианского календаря со скоростью 1 день примерно за 304 года и пишет:
Церковно-славянский текст:
«Рассмотрев 19-цу (т. е. 19-летний цикл – Авт.) спустя 304 года после установивших её отцов – это будет 17-тая по счёту, начинающаяся в 6537 году (1029 г н. э. – Авт.), – увидим, что первые весенние полнолуния в ней предваряют полнолуния первой 19-цы на один день… Подобным же образом рассмотрев и другую 19-цу, отстоящую от первой ещё на столько же лет и начинающуюся с 6842 лета (1333 г н. э. – Авт.), обнаружим в ней предварение полнолуний ещё на 1 день… Поэтому ныне эти два дня и оказываются прилагаемыми к законной (иудейской – Авт.) пасхе.»
Как мы показали выше (см. Утверждение 2), это рассуждение Властаря полностью подтверждается современными астрономическими расчётами: пасхальные полнолуния действительно приходились в среднем на 2 дня позже истинных в 1333 году, на один день – в 1029 году, и совпадали с ними во второй половине VIII века, когда (по мнению Властаря, но не господствующей сегодня скалигеровской хронологической школы!) они и были составлены.
«Приемше бо ныне мы, яже по триста и четырёх летех от отец девятьнадесятницу, седьмнадесятой сущи иже от них тогда приемшейся, еже начинает яве яко от шеститысячного пятисотнаго тридесяте и седьмаго лета (1029 г н. э. – Авт.) и расчетавше в ней по равноденству весьному вселунные, обретохом каюжду бывающу вселунну пред единым днём от иже в перводевятонадесятницы… и подобна разчетавше супружества девятнадесятницы, яже от сия в равне растоянии начинает от шеститысячнаго осьмсотнаго, четыредесяти и перваго (1333 г н. э. – Авт.) яве яко лета, пред единем паки днём от иже прежде их сие обретохом… сего же убо ради ныне два по вселунной дни обретаются прилагаемые в законныя пасхи (т. е. иудейской Пасхи, совершаемой по закону Моисея в день весеннего полнолуния – Авт.) обретение». [360], л. 191.
1.13. Итог датировки
Итак, мы получили, что пасхалия могла быть составлена:
не ранее 784 года н. э. (по существу определения христианской пасхи);
не ранее 700 года н. э. (по совпадению пасхальных и астрономических полнолуний);
не ранее 700 года н. э. (по «руке Дамаскиновой»);
не ранее 743 года н. э. (по Матфею Властарю, а следовательно, по утверждению православного церковного предания, и всей византийской исторической традиции, выразителем которой, в частности, был Властарь).
Следовательно, пасхалия была впервые составлена не ранее второй половины VIII века н. э. (а отнюдь не во II—V веках, как нас уверяет скалигеровская версия-традиция). В свете же общей реконструкции истории, предложенной в настоящей работе, ясно, что составление пасхалии относится к эпохе X—XI веков-то есть к эпохе возникновения древней христианской империи со столицей в Новом Риме – Константинополе. Это и была эпоха Константина Великого (он же – император-фараон Алексей Комнен) и Первого Вселенского Собора.
не ранее 784 года н. э. (по существу определения христианской пасхи);
не ранее 700 года н. э. (по совпадению пасхальных и астрономических полнолуний);
не ранее 700 года н. э. (по «руке Дамаскиновой»);
не ранее 743 года н. э. (по Матфею Властарю, а следовательно, по утверждению православного церковного предания, и всей византийской исторической традиции, выразителем которой, в частности, был Властарь).
Следовательно, пасхалия была впервые составлена не ранее второй половины VIII века н. э. (а отнюдь не во II—V веках, как нас уверяет скалигеровская версия-традиция). В свете же общей реконструкции истории, предложенной в настоящей работе, ясно, что составление пасхалии относится к эпохе X—XI веков-то есть к эпохе возникновения древней христианской империи со столицей в Новом Риме – Константинополе. Это и была эпоха Константина Великого (он же – император-фараон Алексей Комнен) и Первого Вселенского Собора.
1.14. «Первый и второй» Вселенский собор. Канонизация Пасхалии
Известно однако, что пасхалия была разработана ещё задолго до Никейского собора, на котором она была выбрана как наиболее совершенная (из нескольких вариантов) и канонизирована. Видимо, при этом были составлены и первые полные пасхальные таблицы на 532 года. Скорее всего, эти таблицы были составлены именно на Никейском соборе и с тех пор вошли в богослужебные книги.
На Никейском же соборе должны были установить и начало Великого Индиктиона – год, с которого началась таблица. Поскольку, как мы видели, пасхалия была составлена не ранее VIII века, то этим годом мог быть лишь 877 год – начало 13-го Индиктиона (номера им дали уже позже, когда вводили эру «от Адама» – см. выше). Напомним, что начало следующего 14-го Индиктиона приходится уже на XV век (1409 год).
Возникает естественное желание поискать в истории следы Никейского собора (Первого вселенского собора) где-то в эпоху 877 года. Ведь в 877 году, как мы поняли, было начало самого первого (а не 13-го, как потом «вычислили») Великого индиктиона.
Какая-то часть информации, связанной с этим Собором должна была «зацепится» в скалигеровской версии около этой даты.
Оказывается, что такие следы действительно есть-причём исключительно яркие. Это – так называемый «Первый и второй Вселенский собор» (два собора, составляющие один) в конце IX века.
Расскажем об этом подробнее.
В скалигеровской версии 877 год – это середина правления императора Василия I Македонского (867—886 гг.) – основателя новой македонской (греческой) династии в Византии. Согласно новой хронологии он является одним из самых ярких дубликатов Константина Великого – Алексея Комнена. И именно при Василии I происходил Вселенский собор с очень странным на первый взгляд названием – «Первый и Второй Вселенский собор». Конечно, историки уже давно придумали некое, довольно неуклюжее, объяснение этому названию (как и многим другим странностям скалигеровской истории). Но с точки зрения новой хронологии здесь всё совершенно ясно – это Первый Вселенский собор при Константине Великом (он же Василий I Македонский) и следующий за ним (видимо – вскоре) Второй Вселенский собор. Напомним, что именно на Первом Вселенском (Никейском) соборе и была утверждена пасхалия.
Более того, известно, что время Собора, называемого «Первый и Второй» обсуждались, в частности, вопросы летоисчисления и упорядочения (канонизации) церковных книг [360], лист 12. Например, именно в ту эпоху была составлен один из самых авторитетных средневековых канонических сборников – знаменитый «Номоканон» Фотия. Им православная церковь руководствовалась вплоть до XIV—XV веков и даже позже.
Но буквально этими же вопросами занимались и на Первом (летоисчисление, пасхалия, установление эры «от Адама») и Втором (канонизация) Вселенских соборах!
Тут мы явно сталкиваемся с путаницей, возникшей у средневековых хронологов. Путаницей, в которой они так и не смогли разобраться. Так, «первый и второй» Вселенский собор поставлен Матфеем Властарем (т. е. константинопольской традицией XIV века) последним среди Вселенских соборов – после седьмого!.
Похоже, что это – результат хронологической ошибки, сделанной ещё в XIII—XIV веках, когда в Византии пытались датировать Вселенские Соборы. «Первый и Второй» Вселенский собор датировали концом IX века с ошибкой «всего» 100—200 лет (правильная датировка, скорее всего – XI век). А с 3-го по 7-й Вселенские Соборы отнесли очень далеко в прошлое, примерно на 500—700 лет. В результате в самом начале истории Вселенских соборов пришлось упомянуть Первый и Второй Соборы ещё раз (уже как два совсем раздельных Собора с разницей во времени в 52 года).
Замечание.
Любопытно, что «Собрание святоотеческих правил» Матфея Властаря, а также другие канонические церковные сочинения, отражающие православную (константинопольскую) традицию XIV века, не дают никаких прямых датировок ранее VIII века н. э. Ни один из Вселенских и поместных Соборов в этих книгах не датирован. В них содержатся лишь отдельные указания на промежутки времени, прошедшие между некоторыми из Соборов, на длительность правления некоторых императоров, а также на годы Соборов по отношению к началу правления правящего императора.
Все эти разрозненные хронологические указания для построения сплошной (т. е. последовательной и непрерывной) хронологический шкалы явно недостаточны. Возникает впечатление, что работа по составлению глобальной хронологии была лишь начата, но не завершена. По-видимому, появились противоречия и эта работа зашла в тупик. Однако именно эта незавершённая («ещё сырая») схема хронологии была через 200 с лишним лет взята за основу Скалигером, очевидно без какого-либо серьёзного критического анализа. Почему эта работа не была доведена до конца в самом Константинополе, в Византии? Во-первых, потому что это была действительно сложная задача, оказавшаяся не под силу науке того времени. А во-вторых, – как мы теперь понимаем, – события XV—XVI веков сегодня нам известны очень плохо по той причине, что сведения о них были «сильно вычищены» историками XVII века.
На Никейском же соборе должны были установить и начало Великого Индиктиона – год, с которого началась таблица. Поскольку, как мы видели, пасхалия была составлена не ранее VIII века, то этим годом мог быть лишь 877 год – начало 13-го Индиктиона (номера им дали уже позже, когда вводили эру «от Адама» – см. выше). Напомним, что начало следующего 14-го Индиктиона приходится уже на XV век (1409 год).
Возникает естественное желание поискать в истории следы Никейского собора (Первого вселенского собора) где-то в эпоху 877 года. Ведь в 877 году, как мы поняли, было начало самого первого (а не 13-го, как потом «вычислили») Великого индиктиона.
Какая-то часть информации, связанной с этим Собором должна была «зацепится» в скалигеровской версии около этой даты.
Оказывается, что такие следы действительно есть-причём исключительно яркие. Это – так называемый «Первый и второй Вселенский собор» (два собора, составляющие один) в конце IX века.
Расскажем об этом подробнее.
В скалигеровской версии 877 год – это середина правления императора Василия I Македонского (867—886 гг.) – основателя новой македонской (греческой) династии в Византии. Согласно новой хронологии он является одним из самых ярких дубликатов Константина Великого – Алексея Комнена. И именно при Василии I происходил Вселенский собор с очень странным на первый взгляд названием – «Первый и Второй Вселенский собор». Конечно, историки уже давно придумали некое, довольно неуклюжее, объяснение этому названию (как и многим другим странностям скалигеровской истории). Но с точки зрения новой хронологии здесь всё совершенно ясно – это Первый Вселенский собор при Константине Великом (он же Василий I Македонский) и следующий за ним (видимо – вскоре) Второй Вселенский собор. Напомним, что именно на Первом Вселенском (Никейском) соборе и была утверждена пасхалия.
Более того, известно, что время Собора, называемого «Первый и Второй» обсуждались, в частности, вопросы летоисчисления и упорядочения (канонизации) церковных книг [360], лист 12. Например, именно в ту эпоху была составлен один из самых авторитетных средневековых канонических сборников – знаменитый «Номоканон» Фотия. Им православная церковь руководствовалась вплоть до XIV—XV веков и даже позже.
Но буквально этими же вопросами занимались и на Первом (летоисчисление, пасхалия, установление эры «от Адама») и Втором (канонизация) Вселенских соборах!
Тут мы явно сталкиваемся с путаницей, возникшей у средневековых хронологов. Путаницей, в которой они так и не смогли разобраться. Так, «первый и второй» Вселенский собор поставлен Матфеем Властарем (т. е. константинопольской традицией XIV века) последним среди Вселенских соборов – после седьмого!.
Похоже, что это – результат хронологической ошибки, сделанной ещё в XIII—XIV веках, когда в Византии пытались датировать Вселенские Соборы. «Первый и Второй» Вселенский собор датировали концом IX века с ошибкой «всего» 100—200 лет (правильная датировка, скорее всего – XI век). А с 3-го по 7-й Вселенские Соборы отнесли очень далеко в прошлое, примерно на 500—700 лет. В результате в самом начале истории Вселенских соборов пришлось упомянуть Первый и Второй Соборы ещё раз (уже как два совсем раздельных Собора с разницей во времени в 52 года).
Замечание.
Любопытно, что «Собрание святоотеческих правил» Матфея Властаря, а также другие канонические церковные сочинения, отражающие православную (константинопольскую) традицию XIV века, не дают никаких прямых датировок ранее VIII века н. э. Ни один из Вселенских и поместных Соборов в этих книгах не датирован. В них содержатся лишь отдельные указания на промежутки времени, прошедшие между некоторыми из Соборов, на длительность правления некоторых императоров, а также на годы Соборов по отношению к началу правления правящего императора.
Все эти разрозненные хронологические указания для построения сплошной (т. е. последовательной и непрерывной) хронологический шкалы явно недостаточны. Возникает впечатление, что работа по составлению глобальной хронологии была лишь начата, но не завершена. По-видимому, появились противоречия и эта работа зашла в тупик. Однако именно эта незавершённая («ещё сырая») схема хронологии была через 200 с лишним лет взята за основу Скалигером, очевидно без какого-либо серьёзного критического анализа. Почему эта работа не была доведена до конца в самом Константинополе, в Византии? Во-первых, потому что это была действительно сложная задача, оказавшаяся не под силу науке того времени. А во-вторых, – как мы теперь понимаем, – события XV—XVI веков сегодня нам известны очень плохо по той причине, что сведения о них были «сильно вычищены» историками XVII века.
1.15. Григорианская реформа календаря
В конце XVI века пасхалия, которой до того пользовались вся христианская церковь, в Ватикане была изменена. Это изменение связано с именем папы Григории XIII и известно сегодня как знаменитая григорианская реформа календаря – хотя на самом деле это была прежде всего реформа Пасхалии. Григорианская реформа была осуществлена на основе проекта итальянского врача и математика Луиджи Лилио. «Побочным» результатом этой реформы было возникновение григорианского гражданского календаря, который впоследствии в разное время был принят во всех европейских странах.
Он известен сегодня как «новый стиль» (в отличие от «старого стиля» или юлианского календаря).
После григорианской реформы православные и католики стали праздновать Пасху в разные дни.
Григорианская реформа 1582 года состояла в следующем:
1) были изъяты 10 дней – после 4 октября 1582 года перешли сразу на 15 октября;
2) было принято считать простыми, а не високосными те кратные ста года, число сотен в которых не делится на 4.
Таким образом, григорианский календарь «обгоняет» юлианский на 3 дня каждые 400 лет. К настоящему времени разница между ними составляет уже не 10, а 13 дней.
Григорианская реформа прямо связана с датировкой Никейского Собора. Изъятие 10 дней было предписано папой с целью «подогнать» календарь таким образом, чтобы весеннее равноденствие приходилось в календаре на то же число марта, на которое оно приходилось во время канонизации пасхалии на Никейском Соборе. Изъятые 10 дней – это расчитанная величина смещения точки весеннего равноденствия от IV века (предполагаемой папой датировки Никейского Собора) до 1582 года, когда проводилась реформа. На самом же деле, для того, чтобы достичь указанной цели, папе Григорию XIII следовало бы изымать не 10, а 5 или 6 дней, поскольку канонизация пасхалии произошла не ранее конца VIII века.
Вообще, для понимания григорианской реформы и её связи с пасхалией и датировкой Никейского Собора надо прежде всего избавиться от распространённого предрассудка о «правильном григорианском календаре». В сознании людей прочно укоренилось представление чисто пропагандистского характера о том, что «правильный» календарь – это григорианский, потому что средняя длительность года в нём очень близка к тропическому году. Другими словами, в нём весеннее равноденствие неподвижно – всегда 21 марта.
На самом же деле привязка весеннего равноденствия к 21 марта (и вообще – к какому-либо определённому числу календаря) никакого практического или научного значения не имеет. Более того, она приводит к определённым практическим неудобствам, связанным с неизбежной неравномерностью исторической шкалы, основанной на таком календаре. (Недаром при астрономических расчётах до сих пользуются юлианским календарём.)
Более того, во время самой григорианской реформы вопроса о подобной «правильности» календаря (в смысле равенства средней длительности календарного и длительности тропического годов) даже и не возникало! Рассматривался тот же вопрос, что и у Матфея Властаря – о правильности пасхалии, о её соответствии положенным в её основу церковным правилам. Причём никаких новых данных со времён Властаря на эту тему не появилось. Снова обсуждалось нарушение 4-го правила о пасхе (см. выше).
Папой была поставлена задача – исправить календарь так, чтобы пасхалия стала снова такой же, как и во времена Никейского собора.
Но для того, чтобы календарь раз и навсегда удовлетворил сразу всем четырём правилам о Пасхе, необходимо было изменить его так, чтобы в нём стало неподвижным не только весеннее равноденствие, но и первое весеннее полнолуние. Папа Григорий XIII это прекрасно понимал и именно такая, двоякая цель недвусмысленно выражена им в специальной булле «Inter grabissimas» от 24 февраля 1582 года. Это была та самая булла, которая вводила, под угрозой отлучения от церкви, реформированный календарь.
Но задача исправления пасхалии, в том виде, как она сформулирована в булле, неразрешима! Дело в том, что весеннее равноденствие и первое весеннее полнолуние сдвигаются по числам календаря с разной скоростью. Поэтому раз и навсегда остановить их за счёт изменения средней длины календарного года – невозможно. Что, конечно, сразу же и дало себя знать после григорианской реформы: первое весеннее полнолуние начало смещаться в григорианском календаре в полтора раза быстрее, чем в юлианском и более того – в другую сторону. В итоге, в качестве платы за буквальное соблюдение 4-го правила, в григорианской пасхалии оказалось нарушенным 2-е (апостольское) правило о Пасхе.
Приведём текст папской буллы 1582 года по цитате в [195]:
Отметим, что ни одну из этих двух ошибок, содержащихся в булле, не мог сделать настоящий квалифицированный математик (или астроном) XVI века. Может быть Л. Лилио – консультант папы Григория, – был не «врачом и математиком», а только врачом?
Обратите внимание, что в булле папа выражает уверенность, что весеннее равноденствие во времена Никейского Собора приходилось на 21 марта. Откуда это известно? Ведь «подлинный текст Никейского постановления не сохранился. Его не было в константинопольском архиве уже в начале V века» [360], стр.212. По-видимому, – это вывод, сделанный консультантами папы Григория в резултате изучения самой пасхалии.
И в самом деле, согласно пасхалии, наиболее ранняя христианская пасха приходится на 22 марта, а самое раннее весеннее полнолуние (= иудейская пасха) – на 21 марта. Следовательно, исходя из определения дня пасхи, можно заключить, что во времена Никейского собора принятая тогда дата весеннего равноденствия была не позднее, чем 21 марта. По-видимому, из этого традиционно делался вывод о том, что отцы Никейского Собора считали датой равноденствия именно 21 марта. Такой вывод делает и Матфей Властарь в XIV веке [360], лист 190.
Но, во-первых, из пасхалии такой вывод, строго говоря, не следует. Из неё следует лишь то, что во времена Собора, установившего пасхалию, считали, что весеннее равноденствие происходит не позднее, чем 21 марта.
Во-вторых, дата весеннего равноденствия, найденная ещё очень несовершенной наукой того времени, могла сильно отличаться от даты истинного астрономического равноденствия! В этом нет ничего удивительного. Например, Матфей Властарь в XIV веке (!) указывает современное ему весеннее равноденствие с ошибкой около 6 (!) дней (а именно – 18 марта вместо истинного 12-го марта). Такие ошибки, даже и в XIV веке, – легко объяснимы. Дело в том, что весеннее равноденствие – это довольно сложно определяемое астрономическое событие. Его измерение требует специальных астрономических приборов и (в средние века) многолетних наблюдений. Поэтому нет ничего удивительного в том, что дату весеннего равноденствия даже и в позднее средневековье определяли весьма и весьма неточно. Беда в том, что если неточно определённое весеннее равноденствие было использовано для датировки времени его определения, то ошибка в такой дате может составить сотни и даже тысячи лет!
По-видимому, именно с таким примером огромной ошибки в датировке «по весеннему равноденствию» мы и сталкиваемся в случае скалигеровской датировки Никейского собора, канонизировавшего пасхалию. Напомним, что Скалигер датировал этот собор IV веком н. э.
В основе скалигеровской «датировки» по-видимому, лежали следующие соображения.
1) Самая ранняя Пасха приходится на 22 марта, следовательно, днём весеннего равноденствия на Никейском соборе считали 21 марта (именно так рассуждает, например, Матфей Властарь в XIV веке).
2) Истинное (астрономическое) весеннее равноденствие приходилось на 21 марта в III—IV веках н. э. Следовательно, в это время и состоялся Никейский Собор.
Но если первое из приведённых соображений сомнительно (или попросту неверно: дело в том, что оно не следует из пасхалии), то второе соображение также вполне может быть ошибочным, поскольку предполагает, что на Никейском Соборе знали день весеннего равноденствия совершенно точно! В то время как даже в XIV веке этот день указывался иногда с грубейшей ошибкой в 6 суток.
Таким образом, традиционная «датировка» повисает в воздухе – под ней просто нет никакого реального фундамента.
Он известен сегодня как «новый стиль» (в отличие от «старого стиля» или юлианского календаря).
После григорианской реформы православные и католики стали праздновать Пасху в разные дни.
Григорианская реформа 1582 года состояла в следующем:
1) были изъяты 10 дней – после 4 октября 1582 года перешли сразу на 15 октября;
2) было принято считать простыми, а не високосными те кратные ста года, число сотен в которых не делится на 4.
Таким образом, григорианский календарь «обгоняет» юлианский на 3 дня каждые 400 лет. К настоящему времени разница между ними составляет уже не 10, а 13 дней.
Григорианская реформа прямо связана с датировкой Никейского Собора. Изъятие 10 дней было предписано папой с целью «подогнать» календарь таким образом, чтобы весеннее равноденствие приходилось в календаре на то же число марта, на которое оно приходилось во время канонизации пасхалии на Никейском Соборе. Изъятые 10 дней – это расчитанная величина смещения точки весеннего равноденствия от IV века (предполагаемой папой датировки Никейского Собора) до 1582 года, когда проводилась реформа. На самом же деле, для того, чтобы достичь указанной цели, папе Григорию XIII следовало бы изымать не 10, а 5 или 6 дней, поскольку канонизация пасхалии произошла не ранее конца VIII века.
Вообще, для понимания григорианской реформы и её связи с пасхалией и датировкой Никейского Собора надо прежде всего избавиться от распространённого предрассудка о «правильном григорианском календаре». В сознании людей прочно укоренилось представление чисто пропагандистского характера о том, что «правильный» календарь – это григорианский, потому что средняя длительность года в нём очень близка к тропическому году. Другими словами, в нём весеннее равноденствие неподвижно – всегда 21 марта.
На самом же деле привязка весеннего равноденствия к 21 марта (и вообще – к какому-либо определённому числу календаря) никакого практического или научного значения не имеет. Более того, она приводит к определённым практическим неудобствам, связанным с неизбежной неравномерностью исторической шкалы, основанной на таком календаре. (Недаром при астрономических расчётах до сих пользуются юлианским календарём.)
Более того, во время самой григорианской реформы вопроса о подобной «правильности» календаря (в смысле равенства средней длительности календарного и длительности тропического годов) даже и не возникало! Рассматривался тот же вопрос, что и у Матфея Властаря – о правильности пасхалии, о её соответствии положенным в её основу церковным правилам. Причём никаких новых данных со времён Властаря на эту тему не появилось. Снова обсуждалось нарушение 4-го правила о пасхе (см. выше).
Папой была поставлена задача – исправить календарь так, чтобы пасхалия стала снова такой же, как и во времена Никейского собора.
Но для того, чтобы календарь раз и навсегда удовлетворил сразу всем четырём правилам о Пасхе, необходимо было изменить его так, чтобы в нём стало неподвижным не только весеннее равноденствие, но и первое весеннее полнолуние. Папа Григорий XIII это прекрасно понимал и именно такая, двоякая цель недвусмысленно выражена им в специальной булле «Inter grabissimas» от 24 февраля 1582 года. Это была та самая булла, которая вводила, под угрозой отлучения от церкви, реформированный календарь.
Но задача исправления пасхалии, в том виде, как она сформулирована в булле, неразрешима! Дело в том, что весеннее равноденствие и первое весеннее полнолуние сдвигаются по числам календаря с разной скоростью. Поэтому раз и навсегда остановить их за счёт изменения средней длины календарного года – невозможно. Что, конечно, сразу же и дало себя знать после григорианской реформы: первое весеннее полнолуние начало смещаться в григорианском календаре в полтора раза быстрее, чем в юлианском и более того – в другую сторону. В итоге, в качестве платы за буквальное соблюдение 4-го правила, в григорианской пасхалии оказалось нарушенным 2-е (апостольское) правило о Пасхе.
Приведём текст папской буллы 1582 года по цитате в [195]:
Текст папской буллы производит странное впечатление. Он содержит сразу две ошибки астрономического характера. Во-первых, неверно указана разница между пасхальными и истинными (астрономическими) полнолуниями, набежавшая к концу XVI века. А во-вторых, в булле поставлена заведомо неразрешимая (с математической и с астрономической точки зрения) задача исправить календарь так, чтобы в нём «равноденствие и XIV луна со своих мест никогда не сдвигались». Как было отмечено, эта задача неразрешима потому, что дата весеннего равноденствия и метонов цикл полнолуний (XIV луна) сдвигаются с разной скоростью и, следовательно, остановить их одновременно (теми средствами, которые предполагаются в булле) невозможно. Для того, чтобы сделать это, пришлось бы придумать весьма экзотический календарь со вставными днями в марте, не имеющими номера (или что-нибудь в таком роде).
«В специальной булле Inter grabissimas („Среди важнейших“) от 24 февраля 1582 года папа говорит следующее: „Было заботою нашею не только восстановить равноденствие на издревле назначенном ему месте, от которого со времени Никейского Собора оно отступило на десять дней приблизительно, и XIV луне (церковное обозначение полнолуния) вернуть её место, от которого она на четыре и пять дней отходит (?! – в XVI веке эта разница, как легко проверить, составляла от одного до трёх дней – Авт.), но и установить также способ и правила, которыми будет достигнуто, чтобы в будущем равноденствие и XIV луна со своих мест никогда не сдвигались… А посему с целью вернуть весеннее равноденствие на его прежнее место, каковое отцы Никейского Собора установили на 12-й день перед апрельскими календами (21 марта), мы предписываем и повелеваем касательно месяца октября текущего 1582 года, чтобы десять дней, от третьего дня перед нонами (5 октября) до кануна ид (14 октября) включительно, были изъяты.“ Так весеннее равноденствие было передвинуто на 21 марта, „на своё место“. А чтобы ошибка далее не накапливалась, было решено из каждых 400 лет выбрасывать трое суток». [195], стр.216.
Отметим, что ни одну из этих двух ошибок, содержащихся в булле, не мог сделать настоящий квалифицированный математик (или астроном) XVI века. Может быть Л. Лилио – консультант папы Григория, – был не «врачом и математиком», а только врачом?
Обратите внимание, что в булле папа выражает уверенность, что весеннее равноденствие во времена Никейского Собора приходилось на 21 марта. Откуда это известно? Ведь «подлинный текст Никейского постановления не сохранился. Его не было в константинопольском архиве уже в начале V века» [360], стр.212. По-видимому, – это вывод, сделанный консультантами папы Григория в резултате изучения самой пасхалии.
И в самом деле, согласно пасхалии, наиболее ранняя христианская пасха приходится на 22 марта, а самое раннее весеннее полнолуние (= иудейская пасха) – на 21 марта. Следовательно, исходя из определения дня пасхи, можно заключить, что во времена Никейского собора принятая тогда дата весеннего равноденствия была не позднее, чем 21 марта. По-видимому, из этого традиционно делался вывод о том, что отцы Никейского Собора считали датой равноденствия именно 21 марта. Такой вывод делает и Матфей Властарь в XIV веке [360], лист 190.
Но, во-первых, из пасхалии такой вывод, строго говоря, не следует. Из неё следует лишь то, что во времена Собора, установившего пасхалию, считали, что весеннее равноденствие происходит не позднее, чем 21 марта.
Во-вторых, дата весеннего равноденствия, найденная ещё очень несовершенной наукой того времени, могла сильно отличаться от даты истинного астрономического равноденствия! В этом нет ничего удивительного. Например, Матфей Властарь в XIV веке (!) указывает современное ему весеннее равноденствие с ошибкой около 6 (!) дней (а именно – 18 марта вместо истинного 12-го марта). Такие ошибки, даже и в XIV веке, – легко объяснимы. Дело в том, что весеннее равноденствие – это довольно сложно определяемое астрономическое событие. Его измерение требует специальных астрономических приборов и (в средние века) многолетних наблюдений. Поэтому нет ничего удивительного в том, что дату весеннего равноденствия даже и в позднее средневековье определяли весьма и весьма неточно. Беда в том, что если неточно определённое весеннее равноденствие было использовано для датировки времени его определения, то ошибка в такой дате может составить сотни и даже тысячи лет!
По-видимому, именно с таким примером огромной ошибки в датировке «по весеннему равноденствию» мы и сталкиваемся в случае скалигеровской датировки Никейского собора, канонизировавшего пасхалию. Напомним, что Скалигер датировал этот собор IV веком н. э.
В основе скалигеровской «датировки» по-видимому, лежали следующие соображения.
1) Самая ранняя Пасха приходится на 22 марта, следовательно, днём весеннего равноденствия на Никейском соборе считали 21 марта (именно так рассуждает, например, Матфей Властарь в XIV веке).
2) Истинное (астрономическое) весеннее равноденствие приходилось на 21 марта в III—IV веках н. э. Следовательно, в это время и состоялся Никейский Собор.
Но если первое из приведённых соображений сомнительно (или попросту неверно: дело в том, что оно не следует из пасхалии), то второе соображение также вполне может быть ошибочным, поскольку предполагает, что на Никейском Соборе знали день весеннего равноденствия совершенно точно! В то время как даже в XIV веке этот день указывался иногда с грубейшей ошибкой в 6 суток.
Таким образом, традиционная «датировка» повисает в воздухе – под ней просто нет никакого реального фундамента.
1.16. Основные выводы
Итак, мы показали, что:
1) пасхалия, основанная на событиях астрономического характера, «содержит в себе» дату своего составления (т. е. допускает объективную независимую датировку):
2) эта дата – существенно более поздняя (ближе к нам), чем принято традиционно считать: она отстоит от 325 года н. э. по крайней мере на несколько столетий:
3) именно эта дата, а не принятая ныне скалигеровская (325 год н. э.) была известна в Константинополе в XIV веке н. э. и, следовательно, является важной частью православной церковной традициии.
1) пасхалия, основанная на событиях астрономического характера, «содержит в себе» дату своего составления (т. е. допускает объективную независимую датировку):
2) эта дата – существенно более поздняя (ближе к нам), чем принято традиционно считать: она отстоит от 325 года н. э. по крайней мере на несколько столетий:
3) именно эта дата, а не принятая ныне скалигеровская (325 год н. э.) была известна в Константинополе в XIV веке н. э. и, следовательно, является важной частью православной церковной традициии.
2. Рождество Христово и начало «Нашей Эры».
2.1. История вопроса
Хорошо известно, что от начала «нашей эры» («новой эры») не велось непрерывного счёта лет – от первого года до нынешнего, 1990 года. Первый год «новой эры» был вычислен гораздо позже как год Рождества Христа. Считается, что впервые этот год вычислил римский монах Дионисий Малый в VI веке н. э., т. е. более чем через 500 лет после датируемого им события. При этом, Дионисий сначала вычислил дату воскресения Христа, а затем воспользовался церковным преданием о том, что Христос был распят на 31 году жизни. Дата Воскресения по Дионисию – 25 марта 5539 года от Адама, а год Рождества Христова, следовательно, – 5508 от Адама (по византийской эре).
Вычисления Дионисия вызывали сомнения на Западе вплоть до XV века, а в Византии так и не были признаны каноническими:
– Христос воскрес 5 апреля 33 года н. э. в 34 года [179], л.109;
– Христос воскрес 5 апреля 33 года н. э. в 33 года (наиболее распространённое до последнего времени мнение; возникло в XIX или XX веке);
– Христос воскрес 9 апреля 30 года н. э., а родился за несколько лет до н. э. (современная точка зрения Римско-католической церкви, см. также [365]).
Но почему при попытках исправить вычисления Дионисия получаются разные ответы? Ведь Дионисий получил свою дату Воскресения, как дату, удовлетворяющую определённым календарным «пасхальным условиям», а точнее, – «условиям Воскресения». Эти условия хорошо известны и сегодня (о них ниже). Выполним вычисления Дионисия заново, пользуясь современными данными астрономии, и получим однозначный ответ. В частности, мы поймём – откуда брались разные ответы (решения) у предыдущих исследователей.
Дело в том, что ни одно из приведённых выше решений не удовлетворяет «условиям Воскресения» Дионисия. Более того, оказывается, что вблизи начала «нашей эры» вообще нет дат, удовлетворяющих этим условиям. Другими словами, если бы Дионисий знал современную астрономию, то он не мог бы даже близко указать год рождения Христа там, где он его указал – в начале н. э. К сожалению, когда астрономические данные стали достаточными для того, чтобы это понять (а это произошло лишь в XVII веке), «новая эра» и дата «Рождества Христова» были уже общераспространены на Западе и канонизированы Римско-католической церковью, а затем и Православной церковью. Кроме того (и это, видимо, главное), дата Рождества Христова тесно связана со скалигеровской хронологической шкалой и сильное смещение этой даты разрушает все хронологическое построение Скалигера (другими словами, «противоречит принятой сегодня традиционной хронологии»).
Поэтому исследователи, пытавшиеся «исправить» Дионисия, имели очень мало свободы – они могли слегка сдвинуть дату Рождества Христова от силы на несколько лет. И то лишь назад, чтобы не увеличивать уже существующий в скалигеровской хронологии «перекос» в 3…4 года между датой рождения Христа и правлениями Августа и Ирода [195], с. 244. Поэтому, находясь под давлением традиционной скалигеровской хронологии, исследователи были вынуждены отбрасывать часть условий, использованных Дионисием при датировке, а также прибегать к различным натяжкам, чтобы получить дату, близкую к началу нашей эры.
Вычисления Дионисия вызывали сомнения на Западе вплоть до XV века, а в Византии так и не были признаны каноническими:
Более того, сегодня мы знаем, что вычисления Дионисия на самом деле неверны (из-за недостаточного развития астрономии в то время). Их ошибочность стала известна уже в XVI—XVII веках и с тех пор было сделано несколько попыток пересчитать за Дионисия и исправить даты Рождества и Воскресения Христа. Например, в хронографе конца XVII века мы читаем:
«Эта эра (Дионисия) была апробирована в 607 году папой Бонифацием IV, она встречается и в документе папы Иоанна XII (965—972). Но лишь со времён папы Евгения IV (1431 год) эра от „Рождества Христова“ используется в документах папской канцелярии регулярно… Споры о дате рождения Христа продолжались в Константинополе до XIV века.» [195], с. 250.
Перечислим некоторые из попыток «исправить Дионисия»:
«Коего лета Христос Господь родися, о сём множайшая суть мнения, и нецыи более четыредесяти (т. е. 40-ка! – Авт.) исчисляют разумений» [179], л.102.
– Христос воскрес 5 апреля 33 года н. э. в 34 года [179], л.109;
– Христос воскрес 5 апреля 33 года н. э. в 33 года (наиболее распространённое до последнего времени мнение; возникло в XIX или XX веке);
– Христос воскрес 9 апреля 30 года н. э., а родился за несколько лет до н. э. (современная точка зрения Римско-католической церкви, см. также [365]).
Но почему при попытках исправить вычисления Дионисия получаются разные ответы? Ведь Дионисий получил свою дату Воскресения, как дату, удовлетворяющую определённым календарным «пасхальным условиям», а точнее, – «условиям Воскресения». Эти условия хорошо известны и сегодня (о них ниже). Выполним вычисления Дионисия заново, пользуясь современными данными астрономии, и получим однозначный ответ. В частности, мы поймём – откуда брались разные ответы (решения) у предыдущих исследователей.
Дело в том, что ни одно из приведённых выше решений не удовлетворяет «условиям Воскресения» Дионисия. Более того, оказывается, что вблизи начала «нашей эры» вообще нет дат, удовлетворяющих этим условиям. Другими словами, если бы Дионисий знал современную астрономию, то он не мог бы даже близко указать год рождения Христа там, где он его указал – в начале н. э. К сожалению, когда астрономические данные стали достаточными для того, чтобы это понять (а это произошло лишь в XVII веке), «новая эра» и дата «Рождества Христова» были уже общераспространены на Западе и канонизированы Римско-католической церковью, а затем и Православной церковью. Кроме того (и это, видимо, главное), дата Рождества Христова тесно связана со скалигеровской хронологической шкалой и сильное смещение этой даты разрушает все хронологическое построение Скалигера (другими словами, «противоречит принятой сегодня традиционной хронологии»).
Поэтому исследователи, пытавшиеся «исправить» Дионисия, имели очень мало свободы – они могли слегка сдвинуть дату Рождества Христова от силы на несколько лет. И то лишь назад, чтобы не увеличивать уже существующий в скалигеровской хронологии «перекос» в 3…4 года между датой рождения Христа и правлениями Августа и Ирода [195], с. 244. Поэтому, находясь под давлением традиционной скалигеровской хронологии, исследователи были вынуждены отбрасывать часть условий, использованных Дионисием при датировке, а также прибегать к различным натяжкам, чтобы получить дату, близкую к началу нашей эры.
2.2. Календарные «Условия Воскресения»
Церковное предание в согласии с Евангелиями утверждает, что Христос воскрес 25 марта в воскресенье на следующий день после иудейской Пасхи, которая, следовательно, приходилась в этот раз на 24 марта (субботу). Именно эти «пасхальные условия», которые мы будем называть «условиями Воскресения», и имел в виду Дионисий, проводя свои вычисления даты воскресения Христа, а затем и Рождества Христова.
То, что Христос воскрес на следующий день после иудейской Пасхи, совершенно ясно сказано в Евангелии от Иоанна. Это подтверждено также церковным преданием и всей средневековой традицией.
То, что Христос воскрес 25 марта известно из церковного предания. Мы видели, что вычисления Дионисия Малого основаны на предположении о том, что воскресение Христа было именно 25 марта.
Известно, что всевосточные церковные писатели единогласно утверждали, что Христос воскрес 25 марта. См., например, [195].
Полный набор календарных условий, сопровождающих согласно устойчивому церковному преданию воскресение Христа, можно найти в «Собрании святоотеческих правил» Матфея Властаря (XIV век):
То, что Христос воскрес на следующий день после иудейской Пасхи, совершенно ясно сказано в Евангелии от Иоанна. Это подтверждено также церковным преданием и всей средневековой традицией.
То, что Христос воскрес 25 марта известно из церковного предания. Мы видели, что вычисления Дионисия Малого основаны на предположении о том, что воскресение Христа было именно 25 марта.
Известно, что всевосточные церковные писатели единогласно утверждали, что Христос воскрес 25 марта. См., например, [195].
Полный набор календарных условий, сопровождающих согласно устойчивому церковному преданию воскресение Христа, можно найти в «Собрании святоотеческих правил» Матфея Властаря (XIV век):
«Ибо господь пострадал ради нашего спасения в 5539 году, когда круг солнцу был 23, круг луне – 10, и иудеи Пасху иудейскую имели в субботу (как пишут евангелисты) 24 марта. В следующее же за этой субботой воскресение 25 марта… воскрес Христос. Законная пасха (иудейская) совершается по равноденствии в 14-ю луну (т. е. в полнолуние) – от 21 марта до 18 апреля – наша же Пасха совершается в следующее за ней воскресение». [360], лист 185.