О`Бэньон Констанс. Пират и русалка

   Доминик хотелось плакать, хотелось умолять его выслушать ее.
   – И больше вы ничего не помните? – срывающимся голосом спросила она.
   – Бессвязные обрывки. Во всяком случае, ничего существенного. – Он испепелил ее взглядом и добавил убийственно отчужденным тоном: – Но главное я знаю – вы предали меня.
   Сердце Доминик готово было разорваться от боли.
   – Джуд, прошу вас…
   Но он, не слушая ее больше, направился к выходу из пещеры и встал там, молча пытаясь определить, где они находятся. Его взгляд, конечно же, устремился к морю. Джуд долго смотрел на разбивавшиеся об утесы волны и каскады вздымавшихся брызг. Отсюда казалось, что море сливается с небом.
   – Как называется этот остров? – не оборачиваясь, спросил он.
   – Это Гваделупа.
   – Никогда прежде здесь не был.
   Внезапно Джуд ощутил головокружение и прислонился к каменной стене. Доминик подбежала к нему и обхватила за талию.
   – Обопритесь на меня, я помогу вам дойти до подстилки.
   Капитан был слишком слаб, чтобы протестовать. Он тяжело привалился к Доминик и, сделав с ее помощью несколько шагов, почти упал на подстилку.
   – Уйдите. Мне нужно поспать.
   И он уснул.
   Джуд проснулся уже глубокой ночью. На стенах пещеры плясали отсветы фонаря. Голова его было ясной, и он чувствовал себя значительно лучше. Он повернул голову и увидел лежавшую поблизости Доминик. Ее прекрасные глаза были закрыты. Девушка спала.
   Джуд долгое время смотрел на нее, пытаясь понять, что же произошло – почему он здесь и почему с ней?
   Он стал медленно подниматься, изо всех сил стараясь не разбудить ее. Ему пришлось сжать веки от боли, но наконец он встал в полный рост.
   Очень тихо Джуд пересек пещеру и вышел наружу, остановившись на широкой площадке. Он не знал, кончается ли поле обрывом или тропинкой, ведущей вниз. Здесь он был таким же пленником, как в тюремной камере – убежать из этого проклятого места было невозможно.
   – Джуд.
   Он обернулся и увидел стоявшую у него за спиной Доминик. Он едва преодолел инстинктивное желание схватить ее за плечи и швырнуть вниз.
   – Когда же появится ваш омерзительный полковник Марсо? – осведомился он, глядя ей в глаза. Ему показалось, что в их мерцающей глубине таится боль.
   Небрежным движением изящной руки Доминик откинула со лба прядь волос.
   – Как только вы будете в состоянии передвигаться, я отведу вас туда, где вы сможете воссоединиться со своей командой.
   – Я вам не верю. – Презрительная улыбка скривила его губы. – Способны ли вы вообще произнести хотя бы одно слово правды?
   Бешеная гордость удержала ее от попытки объясниться.
   – Я, капитан, – надменно произнесла Доминик, – говорю правду, пока меня это устраивает. А вас, раз уж вам так этого хочется, с успехом могу оплести ложью.
   – В этом я уже убедился. Я только не понимаю, зачем вам это нужно. – Он пристально следил за ней, пытаясь прочесть в ее глазах правду. – Вы предали меня из-за денег?
   – Я вас не предавала.
   Ему хотелось ей верить, но он больше никогда не станет верить женщине, а особенно этой.
   – Не надейтесь, что вам снова с легкостью удастся обмануть меня.
   Она распрямила плечи и безмолвно смотрела ему в глаза.
   – Что, не нравится выслушивать обвинения в лицо, Доминик? – Вопреки гневу, владевшему им в эту минуту, Джуд ощутил губами сладость ее имени.
   – Думайте что хотите. Я не стану напрасно тратить силы, переубеждая вас, – сказала она.
   Повинуясь внезапному порыву, он охватил ее лицо руками.
   – Тогда я поцелуями вырву ложь из твоих губ.
   Она попыталась вырваться, ибо в нем говорил гнев, а не любовь.
   – Нет, Джуд, – умоляюще произнесла она, – не делай этого.
   Не владея собой, он придвинулся к ней всем телом и прижал свое израненное лицо к нежной коже ее щеки.
   – Ты действуешь на меня словно яд. Я всегда считал себя сильным человеком и гордился этим, но ты стала моей единственной слабостью. – Он презирал себя за это признание. – Я не в силах вырвать тебя из моего сердца, но я одолею твой бесовский дух.
   Его загрубевшие пальцы коснулись ее затылка. Джуд потянул за шпильки, и роскошные волосы каскадом рассыпались по плечам Доминик.
   – Нет, Джуд. Не надо так. Я…
   Джуд закрыл глаза, потряс головой, пытаясь прийти в себя, и отстранился.
   – Может быть, в другой раз. Похоже, у меня гораздо меньше сил, чем я думал. – Он, пошатываясь, дошел до своей подстилки и бросился на нее, почти радуясь резкой боли, которая отвлекла его от Доминик.
   Она мгновенно оказалась рядом с ним.
   – Ты голоден, тебе нужно поесть, чтобы восстановить силы.
   Джуд приподнялся на локте. От его низкого, мужественного голоса по спине у Доминик пробежала сладкая дрожь.
   – И чем же ты собираешься разжечь мой аппетит?
   По выражению его глаз Доминик поняла, что речь идет вовсе не о еде.
   – Есть курица, сыр и фрукты.
   Его губы сложились в подобие улыбки, наполовину печальной, наполовину насмешливой.
   – Что ж, сойдет и это, пока не найдется что-нибудь более соблазнительное.
   Доминик пошла к корзине, стоявшей в углу пещеры, принесла ее, уселась рядом с Джудом и разложила перед ним еду.
   – Тебе понравится, – сказала девушка, избегая его взгляда. – Все это приготовила Айниз, а она отлично готовит.
   Тут он впервые обратил внимание на то, что на руках у Доминик кожаные перчатки.
   – Ты собираешься ехать верхом? – спросил он.
   Она моментально спрятала руки за спину.
   – Тебе нужно поесть, Джуд. С тех пор как мы принесли тебя сюда, ты почти ничего не ел.
   – Как мило с твоей стороны так заботиться обо мне, – сказал он, и в этих словах трудно было не уловить нотки сарказма. Затем Джуд перевел взгляд на еду, разложенную перед ним, и выбрал сочную куриную ножку. Его сильные зубы жадно вонзились в мясо. – И кто же эта Айниз, которую я должен благодарить за этот пир?
   Доминик пожала изящным плечиком.
   – Просто она одна из тех многих, кто помогал тебе все это время.
   – Хотел бы я обойтись без подобной помощи. – Он говорил сдержанно, и в его глазах тоже не было ни капли теплоты. – Я смутно припоминаю Итана, потом Тома в каком-то нелепом желто-зеленом шутовском наряде. Это было на самом деле или привиделось мне во сне?
   Девушка не смогла сдержать улыбки.
   – Это был не сон. Том был неотразим. Он даже умудрился убедить полковника Марсо, будто принадлежит к королевскому роду.
   – Черт возьми, что ты такое говоришь?
   – Чистую правду, уверяю тебя. Когда-нибудь Том сам тебе расскажет, как все было.
   К этому моменту Джуд разделался с курицей и принялся за сыр.
   – Ну и что дальше? Мы так и будем жить здесь как пещерные люди – есть, пить… – он кивнул на свою постель, – спариваться?
   Доминик подняла на него глаза, надеясь, что он не заметит в них печали.
   – Ты пробудешь здесь совсем недолго. Как только ты окрепнешь, я отведу тебя на корабль.
   Джуд с демонстративным сомнением приподнял одну бровь.
   – Я думаю, ты простишь мне мой скептицизм. Опыт моих прошлых отношений с тобой не слишком располагает к доверию.
   Доминик тряхнула головой, и пышные волосы темной волной всколыхнулись вокруг ее прелестного лица.
   – Как бы то ни было, Джуд, я – твой единственный шанс. Доверяешь ты мне или нет, особого значения не имеет, не так ли?
   Никогда еще она не казалась ему такой прекрасной, хотя на ней были все те же нелепые штаны и рубашка, которые она носила на корабле.
   – Возможно ли, чтобы рука, пославшая меня на верную смерть, теперь предлагала помощь и спасение? Это выше моего понимания, Доминик. И все же скажи, что ты намерена делать со мной дальше?
   Доминик не отрываясь глядела на него, а сердце ее тем временем разрывалось на части.
   – Как только тебе станет лучше, мы уйдем отсюда. Мы пройдем по болотам до маленькой рыбацкой деревушки, где будут ждать Том и Итан. Это путешествие будет не из легких: нас ждут крутые склоны гор, глубокие ущелья и бурные потоки. Как ты думаешь, у тебя хватит сил?
   Подкрепившись, Джуд чувствовал себя лучше, но не настолько, чтобы проделать путь, который описала ему Доминик. Однако он не желал признаваться ей в своей слабости.
   – Когда мы отправляемся?
   – Мы подумали, что тебе потребуется неделя. Это тебя устраивает?
   Он откинулся на подстилку и закрыл глаза.
   – А есть ли у меня выбор? – Джуд повернулся лицом к стене, показывая этим, что больше не хочет с ней говорить.
   Тяжело вздохнув, Доминик собрала и положила в корзинку остатки еды. Затем она вышла из пещеры и спустилась по склону холма туда, где был устроен загон для их лошадей. Оседлав одну из них, она поскакала к подножию холма.
   Доминик вернулась в пещеру только после наступления темноты. Едва она вошла, крепкие руки Джуда схватили ее за плечи.
   – Где, черт побери, ты была?
   Доминик стряхнула с себя его руки. Она едва держалась на ногах, ее собственные раны доставляли ей немалую боль. Больше всего ее мучила рана на ноге. Девушка мечтала лишь о том, как бы поскорее дотащиться до своей подстилки и заснуть.
   Она попыталась пройти мимо Джуда, но тот преградил ей путь.
   – Куда ты ездила? – повторил он вопрос. – Путалась с моими врагами?
   Рассерженная его глупой и неуместной подозрительностью, Доминик бросила на него гневный взгляд.
   – Я занималась дальнейшими приготовлениями к тому, чтобы вывести вас с этого острова, капитан. И запомните, мы не на корабле и здесь командуете не вы, а я!
   Джуд весь напрягся, на его лице заиграли желваки. Он подался вперед и взял ее руки в свои. Она тут же вырвала их, и он увидел в ее глазах страх. Капитан еще больше уверился, что она что-то от него скрывает.
   – Сними перчатки, – угрожающе произнес он.
   Она шмыгнула мимо него и прижалась к стене пещеры.
   – Нет, не сниму.
   В два прыжка очутившись рядом с ней, он прижал ее всем телом к стене.
   – Покажи мне руки! – потребовал он.
   Она замотала головой, крепко сцепив за спиной пальцы.
   – Доминик, не заставляй меня применять силу.
   – Почему это тебя так волнует? Это тебя не касается.
   – Ты что-то прячешь от меня, – с уверенностью сказал он. – Сдается мне, что перчатка – отличный тайник, если женщине нужно что-нибудь спрятать.
   – Это совсем не то, что ты думаешь, – поспешно сказала Доминик. – Я просто… просто поранила руки…
   Джуд уже немного успокоился. Он дотронулся до ее щеки, потом его рука скользнула вдоль ее локтя, словно утешая ее. Он уловил, как прервалось ее дыхание, когда он взял ее руки в свои, стянул сперва одну перчатку, потом другую. Он исследовал внутренность обеих и ничего не обнаружил. Тогда он посмотрел на Доминик и заметил, что она спрятала руки за спину.
   Джуд схватил ее руки и дернул к себе. Доминик вскрикнула. Он перевернул их ладонями вверх, надеясь наконец выяснить, что она прячет.
   Не веря своим глазам, он не мог оторвать взгляда от страшных шрамов на обеих ее ладонях.
   – Бог мой, Доминик, что с тобой случилось?

24

   В глазах Доминик появилось страдание.
   – Я уже тебе сказала: к тебе это не имеет никакого отношения.
   Ему захотелось поднести ее ладони к губам и поцеловать их. Должно быть, ей пришлось перенести страшные мучения, но из-за чего? Почему?
   Доминик высвободила свои руки из его ладоней.
   – Ты, наверное, проголодался. Я принесу тебе что-нибудь поесть.
   Джуд все размышлял о ее ранах. Почему она не хочет сказать ему, что с ней произошло?
   – Я не так уж беспомощен, – наконец произнес он. – Я и сам могу о себе позаботиться.
   – Ну и прекрасно, – сказала она, усаживаясь на корточки перед корзиной с едой. – А я хочу есть.
   Джуд пристально глядел на нее, пытаясь разобраться, как обстоят дела на самом деле. Для чего она держит его здесь – чтобы предать врагу или спасти, как она утверждает? Он не знал, чему верить.
   – Куда ты сегодня ездила? – спросил Джуд. Она отпила глоток воды, прежде чем ответить.
   – Повидаться с другом.
   – И что?
   – Он предупредил меня, что солдаты прочесывают остров, разыскивая тебя и меня. Нам придется покинуть эту пещеру раньше, чем мы думали. Ты сможешь тронуться завтра?
   Он все еще ей не доверял, но выбора не было.
   – Если сможешь ты, смогу и я.
   Доминик села по-турецки и, очистив банан, принялась его есть.
   – В таком случае тебе надо отдохнуть. Впереди у нас трудная дорога, она потребует сил и выносливости.
   Джуд опустился на землю рядом с ней и, взяв у нее из рук банан, бросил его обратно в корзину. Его глаза остановились на ее лице, словно пытаясь прочесть на нем правду. Она была так похожа на ангела. Так красива и так желанна.
   Вскрикнув от душевной муки, он наклонился вперед и впился губами в ее мягкие губы, заглушая возможные протесты девушки.
   В первую минуту Доминик попыталась сопротивляться желанию, которое толкало ее к Джуду, но ее тело приникло к нему, словно маленькая пташка, прибитая силой урагана к мощному стволу дерева.
   Он оторвался от ее губ и, взяв за руку, поднял Доминик на ноги. Поняв, что у него на уме, девушка покачала головой.
   – Ты уже была со мной в постели, почему ты колеблешься?
   – Лучше нам этого не делать…
   Он приложил палец к ее губам, запрещая продолжать. Его взгляд притягивал ее, словно магнит.
   – Иди ко мне. Я так давно не касался тебя. – Его рука задрожала от прикосновения к ее волосам. Глаза были прикованы к ее губам. – Я видел тебя во сне, я так тосковал по тебе. Я хотел тебя. Похоже, меня даже не останавливает, что ты, возможно, меня предала.
   Доминик покачала головой, но он лишь улыбнулся.
   – Ты тосковала по мне так, как тосковал по тебе я, Доминик?
   Неожиданно для себя самой она кивнула в ответ.
   Они опустились на соломенную подстилку, и Доминик закрыла глаза, принимая его ласки.
   Тело девушки горело желанием, подобно лихорадке. Их губы встретились, тела охватило пламя страсти. Их руки нашли друг друга, переплелись, пальцы сцепились, словно обретя нечто дорогое, что оба считали потерянным навсегда.
   Когда Доминик откинула назад голову, собираясь произнести слова любви, она увидела, что его прекрасное лицо, на котором еще недавно читалась беспредельная любовь, вдруг стало чужим. Голубые глаза, когда-то светившиеся любовью, были холодны как лед.
   Его тело оцепенело, и напряглись его ладони, сжимавшие ее руки.
   – Как легко ты преодолела свое нежелание быть со мной, – пробормотал он. Эти слова больно ранили Доминик, но в этот самый момент его руки стали гладить и ласкать ее тело, и она покорно отдалась их магической силе.
   Доминик потянулась губами к его губам, и его поцелуй убил в ней даже малейшее желание сопротивляться.
   По выражению блестевших от страсти глаз и легкому стону, сорвавшемуся с ее губ, когда он коснулся самого тайного уголка прекрасного тела, Джуд понял, что она хочет его. Он лег на нее, и Доминик, сгорая от нетерпения, развела ноги. Очень осторожно он проник в нее, даря себе и ей невыразимое блаженство.
   Доминик прижалась лицом к его лицу и едва не задохнулась от его полного страсти дыхания.
   Но слова, которые произнес Джуд, были подобны удару бича: они развеяли все иллюзии Доминик насчет того, что он все еще любит ее.
   – Не придавай этому больше значения, чем есть на самом деле, Доминик, – глухо прошептал он, словно догадавшись о ее чувствах. – Это всего лишь плоть, удовлетворяющая плотское желание.
   Она выкатилась из-под него и, вскочив на ноги, подобрала в беспорядке валявшуюся одежду. Ей пришлось несколько раз сглотнуть, прежде чем она обрела голос.
   – Здесь неподалеку есть озеро, в котором я обмою каждую частицу моего тела, которой ты касался.
   Он наблюдал, как она удаляется, сияя обнаженным телом, и сожалел о вырвавшихся обидных словах. Он понимал, что оскорбил ее, и знал почему: однажды он подарил ей свою любовь, а она использовала ее против него.
   Доминик плавала в теплой воде под сенью тропической ночи, и слезы катились и катились у нее из глаз. Никогда больше по собственной воле она не отдастся Джуду Гэлланту.
   Она не пошла назад в пещеру, а свернулась калачиком на мягкой траве и закрыла глаза. Звуки ее любимого острова скоро притупили боль в ее сердце. Наконец сон принес освобождение от мучительных мыслей.
   Джуд долго не мог заснуть. Он думал было отправиться на поиски Доминик, но здравый смысл подсказывал, что ему ни за что ее не найти. Проворочавшись на своей подстилке больше часа, он встал, вышел из пещеры и сел на небольшой выступ скалы, откуда открывался вид на расстилавшуюся внизу долину.
   Было темно, и звезды сверкали, словно тысячи светлячков. Прислонившись спиной к каменной скале и откинув назад голову, Джуд прикрыл веки. Он все еще ощущал присутствие Доминик, ибо она была уже частью его. Он оживил в памяти это чудо – близость ее тела к его телу, – и желание снова зажглось в нем с прежней силой.
   Сумеет ли он когда-нибудь перестать хотеть ее? Страдать по ней? Эти мысли были для него настоящей пыткой. Или он обречен вечно терпеть эту пытку?

* * *

   Еще не рассвело, когда Доминик вернулась в пещеру и увидела, что Джуд лежит на своей подстилке, скрестив руки под головой. Он взглянул на нее и отвернулся, словно ее присутствие было ему совершенно безразлично. Однако Доминик успела заметить, как напряглось его тело и у губ залегла суровая складка.
   – Ты ел что-нибудь? – спросила она, опуская на пол холщовый мешок.
   – Я не голоден, – сухо ответил Джуд, напомнив Доминик маленького мальчика, не получившего вожделенной игрушки.
   – Тебе необходимо подкрепиться, Джуд. Ты даже не представляешь, какие испытания тебя ждут. Тебе понадобятся все твои силы.
   Он не мог смириться с тем, что она обрела над ним такую власть.
   – Мне лучше знать, голоден я или нет, – буркнул он; уж хотя бы с этим он сам разберется – нужно ли ему есть и когда.
   – Что ж, прекрасно. Потом не говори, будто я тебя не предупреждала. – Она села на матрас рядом с ним. – Сними, пожалуйста, рубашку.
   Он тоже сел и исподлобья взглянул на нее.
   – В такую-то рань? Неужто у тебя столь неуемные аппетиты?
   Она вскинула голову, напомнив Джуду всем своим обликом каменное изваяние богини.
   – Капитан Гэллант, вы сгорите в аду, прежде чем дотронетесь до меня снова. Я всего лишь хочу натереть вашу кожу мазью, отпугивающей насекомых. Однако если вам так хочется подцепить малярию или что-нибудь похуже, дело ваше.
   Он с отвращением посмотрел на густую, смахивающую на смолу мазь в ее руке.
   – Почему-то себя ты не намазала.
   – Намажу. И тебе советую. Та часть острова, которую мы сегодня пересечем, – настоящее царство москитов. Потом мы поедем через болота, и там будет еще хуже.
   Джуд кивнул, соглашаясь с ее доводами. Он расстегнул рубашку и, не прибавив больше ни слова, повернулся к Доминик спиной.
   Девушка умело намазала зловонным составом его спину и плечи, следя, чтобы мазь не попала на раны, и стараясь не обращать внимания на крепкие мускулы, в напряжении каменевшие под ее пальцами. Наконец она протянула ему баночку.
   – Я выйду, а ты намажь остальное. Особенно густо намажь руки и лицо. Я буду ждать у входа. И поторопись – через два часа рассветет.
   Он не мог разобраться в собственных чувствах: ему одновременно хотелось и обругать ее, и прижать к своему сердцу.
   Он не сделал ни того ни другого, потому что Доминик вышла из пещеры.
   Когда спустя недолгое время Джуд к ней присоединился, лицо девушки было черно от мази, и бирюзовые глаза ее казались еще ярче.
   Заметив его пристальный взгляд, Доминик принужденно улыбнулась.
   – В таком виде на бал не явишься, правда, капитан?
   Его губы дрогнули – тоже в подобии улыбки.
   – Ты будешь хороша всегда, в любом виде, – на минуту забывшись, отозвался Джуд.
   – Капитан, неужели я слышу комплимент? – Она склонила голову набок и насмешливо добавила: – Я сохраню в душе ваши нежные слова до самого своего смертного часа.
   Джуд пронзил ее разъяренным взглядом, его губы побелели от гнева; он едва сдержался, чтобы не схватить ее в охапку и не вышибить из нее дух.
   – Если вам будет угодно последовать за мной, я отведу вас к месту, где пасутся наши лошади, – продолжила Доминик. – Мы поедем верхом до болот; дальше придется идти пешком.
   Джуд посмотрел на восток, где алели первые лучи восходящего солнца.
   – Уж, наверное, к морю можно выйти быстрее, если не тащиться через болота, – недоверчиво заметил он, не сводя с нее глаз.
   – Наши планы изменились, мы отправимся в южную часть острова.
   – Это еще почему?
   – Потому что вас ищут французы; нам придется избрать самый длинный и трудный путь, но зато там они не смогут нас выследить.
   Джуд поймал ее взгляд, и они долго, не отрываясь, смотрели друг на друга.
   – Ты в любой момент можешь снова меня им выдать, – произнес он наконец.
   Ее охватил бешеный гнев, Доминик мысленно обрушила на его голову целый поток проклятий. Но она быстро овладела собой и с издевкой проговорила:
   – Какая заманчивая идея.
   Прежде чем он успел ответить, она повернулась и твердой походкой направилась вниз по холму. Джуд поспешил за ней.
   У загона с лошадьми их поджидал какой-то почтенного возраста человек. Он не слишком дружелюбно взглянул на Джуда.
   – Вряд ли вы помните моего друга, – сказала Доминик, обращаясь к Джуду, – но он вас знает. Он проводит нас до болот и заберет наших лошадей.
   От внимания Джуда не ускользнуло, что Доминик не стала представлять ему своего друга. Он решил взять инициативу на себя.
   – Я не знаю вашего имени, сэр.
   – Имя не имеет значения, – быстро отозвалась Доминик, избавляя Бертрана от необходимости отвечать самому. – А вот время как раз имеет. Мы должны свернуть с дороги до того, как окончательно взойдет солнце. Я предлагаю ехать немедленно.
   Джуд чувствовал себя рыбой, выброшенной на берег. Дайте ему корабль и противника, он бросится в бой и победит. Но на этом острове ему все было незнакомо, и он не умел отличить друга от врага. Капитан стиснул зубы, взял поводья и, вскочив в седло, двинулся за Доминик и ее молчаливым другом.
   Они галопом скакали по дороге. Джуд размышлял о том, в каком положении очутился. Он уже понял, что Доминик и ее друг не собираются передавать его французам. Иначе зачем им было затевать все эти хлопоты?
   Но он был так же уверен, что в первый раз именно Доминик помогла французам его схватить. Этого он никогда не сможет ей простить, как бы она теперь ни старалась загладить свою вину, помогая ему выбраться с этого острова.
   Солнце уже поднялось довольно высоко, когда они, не сбавляя скорости, свернули с главной дороги. Только однажды они ненадолго спешились, давая лошадям отдохнуть, и Джуд успел сжевать кусок сыра, запив его водой из фляжки.
   Ничто на свете не могло бы вынудить его признаться Доминик, что он безумно голоден – этого удовольствия он ей не доставит.
   Вдруг он почувствовал, как ее рука легонько тронула его за плечо.
   – Вот возьми, Джуд, – сказала она, протягивая ему вяленое мясо и свежие фрукты. – Одного сыра тебе будет мало.
   Он не мог заставить себя поднять на нее глаза, но заметил, что в ее голосе не было даже намека на насмешку, лишь забота о нем.
   Он взял у нее пищу и с жадностью съел.
   Вскоре они опять сели на лошадей и поскакали вперед.
   Джуд видел вокруг банановые пальмы, манговые деревья и множество других экзотических растений. Они уже оставили позади равнину и теперь двигались по слегка холмистой местности, поросшей пышно цветущими травами. Джуд с наслаждением вдыхал их аромат. Он поднял голову к ослепительно голубому небу и подумал, что так, вероятно, должен выглядеть рай.
   Потом они въехали в долину, где тянулись поля сахарного тростника, табака и еще каких-то растений, которые были ему незнакомы. Джуд происходил из семьи коммерсантов и обладал практическим умом. Он представлял, что, экспортируя все эти культуры в ненасытную Европу, можно было выручить немалые деньги. Теперь Джуд лучше понимал, почему французы и англичане так боролись за владычество над этими островами.
   Некоторое время они вели лошадей в поводу, чтобы те отдохнули. Джуд шел следом за Доминик, глядя, как грациозно покачиваются ее бедра и как легкий ветерок перебирает пышные пряди ее волос. Каждый мускул его тела напрягся, в эту минуту ему захотелось лишь одного – ощутить ее в своих объятиях.
   Джуд споткнулся и едва не упал. Доминик, к счастью, ничего не заметила. Ему пришлось сосредоточиться, чтобы поспевать за девушкой. Она была словно молодая резвая кобылка: сильная и неутомимая. Черт побери, куда ему тягаться с ней здесь, на этом острове, где он чувствовал себя чужим и неуклюжим.

25

   День уже клонился к вечеру, когда усталые путники добрались до болот. Доминик спрыгнула с лошади и подошла к Джуду.
   – Наверное, твои раны совсем разболелись. Тут совсем неподалеку есть уединенное место. Если тебе невмоготу, мы могли бы укрыться там на ночь.
   Джуд, которого мучили сильные боли и шатало от слабости, тем не менее упрямо покачал головой.
   – Если ты можешь продолжать путь, то и я могу.
   Доминик молча отвернулась и направилась к пожилому господину. Джуд не мог понять, какие узы связывают ее с этим французом. По прошествии дня капитану стало ясно, что он – человек благородного происхождения, а вовсе не обычный провожатый из местных.