О`Бэньон Констанс. Пират и русалка

   Она отстранилась и ошеломленно уставилась на него.
   – И ты мог спокойно смотреть, как я притворяюсь и делаю из себя идиотку? Почему ты так поступил?
   – Спроси лучше себя, зачем тебе так понадобилось убеждать меня, будто ты птичка бывалая. Я с самого начала не мог понять, зачем ты пробралась на борт моего судна.
   – Теперь это не имеет значения. Все это уже в прошлом и пусть там и остается.
   Доминик не успела осознать, как это случилось. Она только взглянула в его глаза, страстно пожелав, чтобы он ее поцеловал, и уже в следующее мгновение из его груди вырвался вздох и он припал к ее губам.
   Его руки гладили ее спину. Затем он высвободил ее рубашку из брюк и нежно коснулся ее груди. Она не оттолкнула его и тогда, когда его рука расстегнула пояс ее брюк и опустилась ниже, ласками принуждая ее сдаться.
   – Только еще один раз, – проговорил он, подхватывая ее на руки и неся к своей кровати. Опустив ее на ложе, Джуд стал срывать с себя одежду, продолжая целовать ее губы, шею, грудь, и Доминик затрепетала от вспыхнувшего в крови желания.
   – Я запрещала себе даже думать об этом, – дрожащим голосом произнесла Доминик.
   – А я боролся с собой днем и ночью, чтобы не наброситься на тебя, – признался Джуд.
   Его рука скользнула вверх от ее колена и мягко раздвинула ей бедра.
   – Скажи, что ты не хочешь, и я остановлюсь, – прошептал он.
   Доминик покачала головой и раскрыла ему навстречу губы.
   От ее немого ответа у Джуда перехватило горло. Он проник в нее самым кончиком своей затвердевшей плоти и взглянул в ее пылающие страстью глаза.
   – Ты еще можешь меня остановить.
   Она изогнула бедра, принуждая его глубже войти в нее.
   Его тело охватила дрожь наслаждения, и Джуд прижал Доминик к себе.
   – Теперь меня уже не остановить, моя маленькая русалка.
   Они вместе взлетали на волнах страсти, и каждый знал, что это их последняя ночь вдвоем.
   Когда они наконец оторвались друг от друга, оба были опустошены – и телом, и душой.
   – Останься со мной, – попросил он, целуя ее припухшие губы.
   – Не проси меня об этом. – Она села и убрала с лица спутанные волосы. – Я не могу.
   – Я имел несчастье встретить самую непредсказуемую женщину на свете. Ты сводишь меня с ума. Твоя таинственность с каждым днем все сильнее опутывает меня сетью, и мне уже не вырваться. Есть ли человек, который знает тебя настоящую?
   – Только один Валькур.
   Боль, которую причинили Джуду ее слова, невозможно было описать.
   – О да, тот мужчина, которого ты любишь, – с гневной язвительностью проговорил он. – Интересно, каково ему будет узнать, что ты отдалась мне?
   Но в ее жизни существовали вещи, которые должны были оставаться для него тайной, как бы это ни раздражало его.
   – Хочешь, я намажу тебе раны? – спросила она, желая переменить тему.
   – Нет, не хочу.
   – Ну и хорошо. Завтра вечером ты уже будешь на борту «Вихря», и тобой займется Итан. – Доминик легла на другую кровать и смежила веки, мечтая, чтобы утихла боль в ноге. Этот ожог беспокоил ее все сильнее.
   – Спокойной ночи, Джуд, – сонно пробормотала она.
   Он вышел наружу, решив немного отдалиться от нее. Луна едва светила, но Джуд нашел дорогу к сгоревшему хозяйскому дому. Его руины причудливо вырисовывались на темном ночном небе. Здесь крылась какая-то загадка, и частью ее была Доминик. Но ему, вероятно, так никогда ее и не разгадать.
   Чуть погодя начал накрапывать дождь, и Джуд вернулся в хижину.
   Завтра он отплывает от этих берегов, взяв курс на родину, и он уже совершенно не тот человек, каким был, когда пускался в это рискованное предприятие. Его жизнь навсегда изменила русалка с глазами цвета морской волны, сумевшая воскресить его душу. Разве он может разлучиться с ней, если она теперь стала частью его самого?
   А она? Неужто она не испытывает того же чувства?

27

   Первые лучи солнца с трудом пробивались на землю сквозь густой туман. Доминик крадучись спустилась по ступенькам крыльца и завернула за обвитый диким виноградом угол хижины.
   Она проснулась от какого-то звука и удивилась, почему он не разбудил Джуда. Вероятно, она просто спала очень чутко, зная, что, пока Джуд не окажется на борту своего корабля, опасность будет подстерегать его на каждом шагу.
   Она увидела силуэт мужчины и прижалась к стене дома, ругая себя за то, что не догадалась взять пистолет. Теперь возвращаться за ним было поздно – незнакомец непременно ее бы услышал.
   – Доминик, – негромко произнес человек. – Доминик, где вы? Отзовитесь.
   Она досадливо поморщилась и вышла из укрытия.
   – Филипп, что вы здесь делаете? Вас не должны видеть со мной – это опасно.
   Филипп наблюдал, как она приближается, и на лице его Доминик прочла ужас. Она не сразу сообразила, что Филиппа шокировала ее мужская одежда.
   – Бога ради, Доминик, как вы решились выйти в столь странном наряде? Вы представляете, что скажут соседи, если они…
   Доминик жестом попросила его замолчать.
   – Я борюсь за спасение своей жизни, Филипп, а вас беспокоит лишь то, прилично ли я одета. Будем считать, что у меня порочные склонности, и остановимся на этом.
   Но он продолжал глядеть на нее с явным неудовольствием.
   – Если вам безразлично, как о вас думают другие, то мне нет.
   Доминик начала закипать от гнева и почти потеряла терпение. Бертран был прав: Филипп действительно зануда.
   – Вы что, явились сюда с утра пораньше, дабы проинструктировать меня насчет того, как мне следует одеваться?
   Ее вспышка пристыдила Филиппа.
   – Нет, вы же знаете, почему я здесь. Я тревожился за вас.
   Они оба не заметили, как из хижины вышел Джуд и направился к ним с заряженным пистолетом наготове. Его разбудил незнакомый голос, и капитан не знал, принадлежит ли он другу или врагу.
   Филипп шагнул к Доминик и, взяв ее руку, поднес к губам.
   – Я знал, что, если буду часто наведываться на плантацию Уиндворд, рано или поздно вас здесь застану. Я чуть не сошел с ума от беспокойства за вас. Я слышал о пожаре в вашем доме и о том, как вы бросились в огонь спасать своего дедушку и получили ожоги.
   Теперь Джуд понял, откуда на руках у Доминик эти шрамы. Она побывала в огне, и это как-то связано с трагедией, разыгравшейся на этой плантации. Это, должно быть, ее дом. Но почему же она не сказала ему об этом?
   Пошел дождь, и Доминик стал жаль Филиппа. В конце концов, он был ее старым другом и его пригнала сюда забота о ней.
   – К счастью, со мной не произошло ничего страшного. Теперь вы сами можете убедиться в этом.
   – Мне очень жаль, что так случилось с вашим дедушкой, – сказал Филипп, притягивая ее к себе.
   Доминик положила голову на плечо молодого человека, благодарная ему за сочувствие.
   – Я так по нему тоскую, – со слезами произнесла девушка, и руки Филиппа обняли ее еще крепче.
   Джуд оказался в положении подслушивающего, и он собирался было уйти, но его словно пригвоздило к месту. Наконец-то завеса тайны над прошлым Доминик слегка приподнялась. Он решил, что человек, державший Доминик в объятиях, и есть тот самый Валькур, которого она, по ее словам, любила. Эта мысль пронзила его сердце, словно острый нож.
   – С вашей стороны было очень неосмотрительно возвращаться сюда. Полковник Марсо повсюду разослал своих людей. Он рассчитывает, что вы вернетесь в Уиндворд.
   – Я знаю. Поэтому я пробиралась сюда болотами.
   – Вы сошли с ума, Доминик! Вы же знаете, как эти болота опасны!
   – Как видите, я сумела выбраться из них живой и невредимой. – Она положила ладонь на его руку. – Теперь вам надо идти. У меня еще много дел.
   Филипп схватил ее за руку и снова притянул к себе.
   – Нет. Вы поедете со мной, и я о вас позабочусь, хотя мне даже трудно вообразить, как отнесется моя матушка к вашему возмутительному поведению.
   Разозленная его глупой напыщенностью, она вырвалась из его объятий.
   – Я хочу, чтобы вы уехали. Немедленно!
   Он сжал челюсти, и в его глазах сверкнул гнев.
   – Без вас я не уеду.
   И тут Филипп увидел Джуда. Тот стоял совсем близко, скрестив на груди руки и буравя соперника взглядом. Капитан заговорил на безупречном французском:
   – Леди просила вас уехать. На вашем месте я бы ее послушался.
   – А вы кто такой, черт побери? – осведомился Филипп.
   Джуд с презрением смотрел на этого человека, все еще принимая его за того мужчину, о котором Доминик говорила с такой любовью. Джуд не мог понять, что привлекательного она нашла в этом типе.
   – Считайте, что я действую от имени леди Доминик.
   Филипп почувствовал неукротимый гнев, когда, посмотрев на незнакомца и Доминик, а затем на хижину, вдруг все понял.
   – Вы провели вместе ночь. – Это был не вопрос, а сердитая констатация факта.
   Щеки Доминик залил предательский румянец. Но она подняла голову и с вызовом встретила взгляд Филиппа.
   – То, что я делаю, вас не касается.
   Филипп сделал шаг ей навстречу, в его глазах была неподдельная любовь.
   – Но вы сильно пострадали. Бертран говорил мне, что вы и сейчас еще не совсем здоровы. Вам следует находиться в постели, под присмотром врача.
   Джуд повернул голову и пристально посмотрел на Доминик. Если она была больна, то сумела скрыть это от него.
   – Поедемте со мной, – почти взмолился Филипп.
   – Нет. Я не могу подвергать опасности вас и вашу семью. Вы же знаете – у меня могущественные враги, и если вы поможете мне, они станут и вашими врагами.
   – Вас никто не найдет. Я вас надежно спрячу.
   Она покачала головой, желая, чтобы он поскорей уехал.
   – Уезжайте немедленно, если не ради себя, то ради меня. Из-за вас мне может грозить еще большая опасность. За вами мог проследить кто угодно.
   – Что вы станете делать? – смирившись с поражением, спросил Филипп.
   – Вам лучше этого не знать. Тогда, если вас станут допрашивать о моем местонахождении, вы с чистой совестью ответите, что ничего не знаете.
   Он прижал ее руку к губам.
   – Я буду ждать вашего возвращения. – В его глазах читался вопрос. – Вы ведь вернетесь?
   Доминик почувствовала к нему прилив нежности. В конце концов, он просто хотел помочь ей.
   – Да, конечно, вернусь. – Она мягко поцеловала его в губы.
   Филипп дотронулся до ее лица, освещенного утренним солнцем.
   – Боже милосердный, что случилось с вашим лицом?
   Доминик пригнула голову, стыдясь своего вида.
   – Я его обожгла, разве вы забыли?
   Филипп покачал головой.
   – Вы думаете, для меня имеет значение, как вы выглядите?
   – Прошу вас, уезжайте. Теперь не время об этом говорить, – умоляющим тоном сказала Доминик.
   Он угрюмо кивнул и направился к привязанной неподалеку лошади. Напоследок он обернулся и мягко спросил:
   – С этим человеком вы в безопасности?
   – Да.
   Филипп вскочил на лошадь и долго смотрел на Доминик.
   – Я уеду, но между нами ничего не кончено.
   Девушка следила, как он поскакал прочь, и едва сдержалась, чтобы не позвать его обратно. С ним обрывалась последняя ниточка, связывавшая ее с прежней жизнью. Филипп был частью ее прошлого, к которому нет возврата. Она чувствовала, что он и сам это понимал.
   Доминик вздрогнула от неожиданности, когда Джуд развернул ее к себе и пристально вгляделся в ее лицо. Капли дождя стекали по ее щекам, и Джуд явственно увидел свежие шрамы. Он с горечью покачал головой.
   – Почему ты не сказала мне, что с тобой случилась такая беда?
   – Это не столь уж важно.
   Он нежно провел пальцами по шраму, пересекавшему ее лоб, и поцеловал его.
   – Что здесь произошло?
   – Я не могу говорить об этом. Прошу тебя, не задавай мне больше никаких вопросов.
   – А вот Валькур знает, что с тобой случилось.
   Она в недоумении подняла на него глаза.
   – Валькур?
   – Человек, который только что уехал.
   Доминик рассмеялась.
   – Джуд, это вовсе не Валькур. Это Филипп Лоран.
   – Он любит тебя.
   – Это у него пройдет. – Доминик направилась к хижине. – Уже поздно. Нам давно пора уходить.
   Джуд поравнялся с ней.
   – Я никуда не двинусь, пока ты не скажешь мне, что случилось с твоим лицом.
   Девушка пожала плечами.
   – Я играла с огнем и обожглась.
   В этот момент раздался стук копыт, и Джуд толкнул Доминик в щель между стеной дома и рядом цветущих кустов. Они напряженно смотрели на дорогу, пока с облегчением не узнали Бертрана, ведущего двух лошадей. Он быстро спешился и бегом бросился к хижине.
   Доминик выбежала ему навстречу.
   – Я ждала вас только к вечеру.
   – Немедленно уезжайте отсюда, – сказал он, подталкивая ее к лошади. – Я всего на несколько минут опередил людей полковника Марсо!
   Доминик метнулась в хижину и, схватив мешок с провизией, закинула его на плечо. Когда она вышла, Джуд был уже в седле.
   – Скачите через поля, – велел им Бертран. – Я должен убедиться, не оставили ли вы после себя никаких следов в хижине. И попробую направить солдат в другую сторону.
   Сердце Доминик похолодело от страха, но не за себя, а за Джуда. Она постаралась справиться с паникой.
   – А что слышно о полковнике Марсо?
   – Как ты догадываешься, он навлек на себя гнев губернатора. Генерал Ришпанс дал ему один шанс исправиться – то есть поймать тебя и капитана.
   Когда они были готовы тронуться в путь, Бертран схватил поводья ее лошади и торопливо проговорил:
   – Когда переправишь капитана на корабль, поезжай в мою охотничью хижину. Я уже составил план, как вывезти тебя с острова. Если тебя обнаружат французы, тебе грозит верная смерть.
   Доминик кивнула в ответ.
   – Я понимаю. Пожалуйста, Бертран, будьте осторожны. Вы же знаете, что за человек полковник Марсо.
   – Я позабочусь о себе, и ты обещай мне то же.
   Джуд повернулся к старику.
   – Почему Доминик грозит опасность? Из-за того, что она помогла мне?
   Бертран с неприязнью поглядел на человека, которого считал виновным во всех бедах Доминик.
   – Да, из-за вас. Поезжайте! Чем скорее она избавится от вас, тем скорее я смогу защитить ее.
   Джуда это не удовлетворило.
   – Где гарантия, что вы сможете ее защитить?
   – Нет никаких гарантий. В жизни многое зависит от случая.
   – Мне все ясно. Поехали, – сказал Джуд Доминик. У него в голове уже зрело решение. Он не станет полагаться на случай в том, что касается ее безопасности.
   Они поскакали мимо полей с гниющими посадками сахарного тростника, мимо ржавеющих отжимных прессов, пересекли вброд широкую, но обмелевшую реку. Доминик на скаку все время оборачивалась, опасаясь погони.
   Поля кончились, и всадники въехали в густой лес. Наконец впереди показалась поляна, и девушка сделала Джуду знак остановиться.
   – Лошадям нужно дать отдых, – сказала она, спешиваясь.
   Девушка ослабила подпругу на своей лошади и повела ее к ручью с чистой водой.
   – Пусть попасутся некоторое время.
   Джуд был странно молчалив и только кивнул в ответ, ведя свою лошадь к водопою.
   – Джуд, нам пришлось так быстро уехать, что я впопыхах взяла не тот мешок. Мне очень жаль, но теперь у нас нет еды. Ты так слаб, а подкрепиться совсем нечем.
   Он вдруг накинулся на нее:
   – Черт побери, Доминик, перестань немедленно!
   Она опешила.
   – О чем ты?
   – Перестань ухаживать за мной, как за ребенком. – В два прыжка он оказался рядом и схватил ее руки в свои. – По-твоему я совсем тупица и не понимаю, что тебе тоже больно, тоже хочется есть, что тебе нужен человек, который заботился бы о тебе.
   – Но я…
   Джуд взял ее лицо в ладони и вгляделся в шрамы, о существовании которых узнал благодаря Филиппу Лорану.
   – Расскажи мне, как это случилось.
   Доминик нервно облизала губы, боясь, что Джуд находит ее безобразной. Она хотела освободиться, но он держал ее крепко.
   Джуд склонил голову и проследил губами каждый шрам на ее лице.
   – Русалочка моя, что они с тобой сделали?
   Ей потребовалась вся ее воля, чтобы отстраниться от него.
   – Прошу тебя, не задавай мне вопросов, я все равно ничего тебе не скажу. – Доминик направилась к своей лошади и отвела ее туда, где было много сочной травы.
   Джуд шел за ней по пятам, не желая оставлять тему разговора.
   – Почему ты окружаешь себя такой таинственностью? Ты столько времени держишь меня в неведении.
   – Ничего. Уже завтра ты сможешь выбросить меня из головы, – напомнила она ему.
   – Я в этом не уверен. Расскажи, о какой опасности говорил Бертран?
   – Джуд, я не намерена это с тобой обсуждать.
   – Ладно, неважно. Прежде чем покинуть этот проклятый остров, уж я позабочусь, чтобы тебе ничего не грозило.
   Она тихо засмеялась.
   – Сомневаюсь, что это возможно. Чем скорее ты отплывешь отсюда, тем в большей безопасности я буду.
   Спустя некоторое время они оседлали лошадей и продолжили путь через тропический лес. Когда они наконец выехали к морю, солнце уже садилось. С этой стороны острова прибрежный песок был черный, вокруг высились огромные скалы, казавшиеся неприступными. Но Доминик знала тропинку, которая вывела их к самой воде.
   Девушка спешилась и стала собирать хворост для костра. Она настолько погрузилась в это занятие, что не заметила, как Джуд расседлал лошадей и снял с них упряжь.
   К этому времени совсем стемнело, и Доминик принялась разжигать сухое дерево.
   – Теперь нам остается только ждать, – сказала она Джуду. – Нам лучше держаться подальше от костра. Не думаю, что за нами следили, но надо принять все меры предосторожности.
   Джуд не отрываясь смотрел на море. Ощущает ли он такую же разрывающую душу тоску перед их разлукой, как и она, думала Доминик.
   – Должен признать, что ты самая умелая из всех женщин, кого я когда-либо встречал. Тебе одинаково ничего не стоит добраться вплавь до корабля посреди ночи, стрелять из пушки или же пройти через гибельные топи. Может быть, и есть на земле вторая такая женщина, но я ее не знаю. Неужели нет предела твоей смелости, Доминик?
   – Я не такая уж храбрая, Джуд, – отозвалась она с легким вздохом. – За последнее время я много раз испытывала жуткий страх.
   – Даже самому отважному сердцу известно, что такое страх. Но страх тебя не остановил, не так ли?
   – Ш-шш, – прошептала вдруг Доминик, напряженно вглядываясь в темноту. – Ты слышал?
   Джуд минуту прислушивался, а затем кивнул.
   – Это плеск весел. Кто-то приближается к берегу.
   Скоро им обоим стало слышно, как лодка рассекает носом волны. Потом она ткнулась в песчаный берег, и раздался негромкий голос Тома:
   – Вы здесь, капитан?

28

   Доминик обернулась к Джуду: в голосе ее было облегчение, но также и печаль.
   – Теперь ты в безопасности. Иди, тебе нужно торопиться.
   При мысли о разлуке Джуд ощутил в душе страшную пустоту и отчаяние. Да как он может оставить ее здесь, зная, что ей грозит опасность?
   Внезапно он подхватил ее на руки и прижал к себе. Доминик от неожиданности даже испугалась.
   – Ты поедешь со мной.
   Она смотрела на него в полном ошеломлении.
   – Что ты такое говоришь? Я не могу поехать с тобой.
   – Я не брошу тебя здесь на милость твоих врагов. Неужели ты думаешь, что я на это способен?
   – Но если я уеду, Валькур, вернувшись, не будет знать, где меня найти, – запротестовала Доминик.
   Лицо Джуда скрывала темнота, но Доминик почувствовала его недовольство.
   – Пока что твой Валькур немного сделал, чтобы защитить тебя. Ты отправляешься со мной: я ничего больше не хочу об этом слышать.
   Том появился на берегу с шестью матросами и, приблизившись, смотрел то на капитана, то на Доминик.
   – Приветствую вас обоих, – с широкой улыбкой сказал он. – Мы уж и не чаяли вас когда-нибудь увидеть снова.
   Джуд направился к шлюпке, Доминик все не оставляла попыток вырваться из его рук.
   – Отпусти меня! – потребовала она.
   Он посмотрел на нее с мрачной решимостью.
   – Черт побери, Доминик, да успокойся же! Я сильнее тебя, сопротивляться бесполезно.
   – Но…
   Шагнув в лодку, Джуд сильнее прижал девушку к себе, понимая, что она воспользуется малейшим шансом, чтобы улизнуть.
   – Том, загасите костер, и плывем на корабль, – приказал он.
   Если Тому и показалось странным поведение капитана, который не выпускал из объятий сопротивлявшуюся Доминик, то он не подал виду. Эти двое частенько вели себя довольно чудно.
   – Есть, капитан.
   Только когда они отплыли на порядочное расстояние от берега, Джуд разомкнул руки, крепко державшие Доминик. Ей хотелось вслух выразить возмущение его действиями, но вокруг сидели матросы, и девушка промолчала. Джуд и так наверняка чувствовал ее недовольство – она вся сжалась, и выражение ее лица говорило само за себя.
   Доминик убедилась, что Джуд неумолим, и рассердилась еще сильнее. Как он посмел увезти ее из родных мест вопреки ее воле? Она нетерпеливо ждала момента, когда сможет обрушить на него свое негодование.
   Словно прочитав ее мысли, Джуд тихонько рассмеялся.
   – Я отлично понимаю твое настроение. – Он прижал ее к себе. – Подожди немного – скоро мы останемся одни, и ты выскажешь мне все, что думаешь по этому поводу.
   Доминик ничего не ответила, лишь подперла рукой подбородок. О да, ей есть что сказать Джуду Гэлланту!
   К ней наклонился Том.
   – Все в порядке, мисс Доминик? – участливо спросил он. – Я сильно беспокоился за вас.
   – Все хорошо. – Ей совсем не хотелось вмешивать Тома в их ссору с Джудом. Хотя Том и боготворил своего капитана, Доминик ни минуты не сомневалась, что он немедленно примет ее сторону и даже постарается помочь ей вернуться на Гваделупу.
   Том взялся за весла; он сердцем чувствовал, что здесь что-то не так, но разобраться в ситуации был не в силах.
   Наконец из мрака, словно корабль-призрак, возник «Вихрь». Он был весь погружен во мрак, и только на палубе горел одинокий фонарь, указывающий направление гребцам.
   Джуд поднял Доминик на руки и взобрался на палубу. Там он поставил ее на ноги и начал отдавать команды:
   – Корнелиус, поднять паруса и идти по ветру. Я хочу быть далеко отсюда еще до восхода солнца.
   – Есть, капитан, – откликнулся знакомый голос.
   Несмотря на весь свой гнев, Доминик ощутила себя дома.
   Матросы бросились по местам выполнять приказания капитана.
   – Том, – крикнул Джуд с капитанского мостика, – отведи мисс Шарбоно в ее каюту, затем разыщи доктора и пошли его ко мне!
   – Есть, капитан.
   Было темно, хоть глаз выколи, поэтому Том взял Доминик за руку и повел ее в ту каюту, которую она занимала до того, как перебралась к Джуду, и ее это устраивало как нельзя лучше.
   – Я рад, что вы благополучно вернулись, – сказал Том.
   Доминик поняла, что он считал ее возвращение вполне естественным.
   – Спасибо тебе, Том.
   – Простите, но я не могу зажечь вам фонарь, пока не велит капитан.
   – Я прекрасно обойдусь и так.
   Он потоптался у ее двери.
   – Я рад, что вы опять с нами.
   – Спокойной ночи, Том.
   Матрос тихо прикрыл за собой дверь каюты, и Доминик легла на койку, охваченная невероятной тоской. Что будет с Валькуром, когда, вернувшись, он обнаружит Уиндворд сожженным, дедушку в могиле, а ее – исчезнувшей в неизвестном направлении? Потом она подумала о Бертране – он же не знает, что с ней случилось, и станет зря волноваться.
   Доминик почувствовала, как ветер надул паруса, и «Вихрь» заскользил по волнам. Назад пути не было, и какая-то часть ее души радовалась этому.
   Итан вошел в каюту Джуда. Там горела всего одна свеча. Доктор опустил на стол сумку с медикаментами и улыбнулся другу.
   – Благодарение Господу, ты снова на борту. Я потом проклинал себя за то, что мы с Томом уехали. Мне все же надо было остаться с тобой.
   – Зря беспокоился. Доминик отлично со всем справилась.
   – Жаль, что я так и не успел с ней попрощаться. Она удивительная женщина.
   – У тебя еще будет возможность пообщаться с ней – она на «Вихре».
   – Что?! – Итан едва не подпрыгнул от изумления. – Как ты этого добился? Мне казалось, она хочет остаться на Гваделупе.
   – Я взял решение в свои руки.
   – Понятно. – В голосе Итана слышался невысказанный упрек. – Сними рубашку, я осмотрю твои раны.
   Джуд сел за свой стол, почувствовав вдруг неимоверную усталость.
   – Обо мне не беспокойся. Я хочу, чтобы ты посмотрел Доминик. У нее ожоги, и я не знаю, насколько они серьезны.
   – Я знаю о ее ожогах. Я их видел.
   – Она говорила, как это произошло?
   – Нет. Ни одной женщиной я не восхищался так, как Доминик. Джуд, у нее несчастье. Я не знаю, какое именно, но наверняка серьезное, если это заставило ее тогда тайком пробраться на «Вихрь».
   Джуд не смог совладать с приступом ревности.
   – Возможно, тебе следует взять ее под свое покровительство.
   Итан взглянул на помрачневшего друга. Он достаточно долго знал Джуда и догадывался, что тот думает и чувствует.
   – Можешь не сомневаться, я отдал бы ей все на свете, если бы она любила меня. Но мы оба знаем, что ей нужен только ты.
   Джуд повесил голову, а когда снова взглянул на друга, его глаза были полны тоской.
   – Ты ошибаешься, доктор. Доминик любит человека по имени Валькур. Она сама мне в этом призналась. Черт, там еще был какой-то Филипп. Кажется, и он тоже в нее влюблен. Мужчин тянет к ней, как ночных бабочек к огню.
   – Но только не тебя, конечно, – иронически заметил Итан.
   Джуд метнул в него сердитый взгляд, но промолчал.
   – Джуд, зачем ты привез ее на «Вихрь»?
   – Потому что на Гваделупе ей грозит опасность. – Он встал и зашагал взад-вперед по каюте. – Проклятье, она ничего не желает мне рассказывать.