– Ему нравится здесь, – раздался густой голос, и появился Форчен. Он вошел на веранду, подошел к Клер и положил ей руку на плечо.
   – Он безумно счастлив и играет так, как и следует играть шестилетнему ребенку. Я столько времени обращалась с ним как со взрослым человеком… Он всегда был только со мной или с женщинами, с которыми я работала. Здесь ему очень хорошо.
   – Мы собираемся на вокзал встречать Кэла. Поедешь с нами?
   Удивленная тем, что Форчен утруждает себя такими вопросами, Клер встала:
   – Да, с удовольствием.
   Форчен взял ее за плечи и повернул к себе лицом. Его взгляд скользнул по розовому муслиновому платью, которое она надела.
   – Боже мой, у Чентл столько платьев! Клер улыбнулась.
   – Знаю, что тебе надоело видеть меня в одном и том же старом платье, но, когда мы уедем отсюда, мне снова придется одеть его.
   – Сомневаюсь в этом. Кстати, прошлым вечером вокруг было столько народу, что у меня не было возможности сказать тебе, как ты великолепно выглядишь, Клер.
   Клер посмотрела в его голубые глаза, пытаясь понять, что он чувствует к ней. К своей радости, она заметила, что все признаки злости исчезли.
   – Спасибо, – сказала она, почувствовав, как потеплело на сердце от его комплимента.
   Форчен направился к выходу.
   – Мы уже выходим.
   Клер вошла в дом и вместе с Форченом направилась к кабриолету, где их уже ждали Раф и Дарси. Чентл в ярком розовом платье стояла рядом. Она выглядела свежо и бодро, словно полуденная жара не действовала на нее. Форчен помог Клер сесть в экипаж, а потом забрался сам и сел рядом с ней.
   – Я буду ждать вас здесь, – сказала Чентл, махнув им рукой, когда кабриолет тронулся. Рафферти правил повозкой, а Клер, сидя рядом с Форченом, чувствовала, как прикасаются друг к другу их плечи, как вздымается от ветра волнами ее юбка над ее длинными ногами.
   Экипаж выехал на Вье Каррэ. Узкие кирпичные дома с балконами и широкими ставнями стояли всего лишь в нескольких футах от дороги.
   – Дарси привезет с работы фургон. Мы встретимся с ним на вокзале, – сказал Раф. – Уверен, что они приедут, как минимум, с одним чемоданом. Но если Софи путешествует так же, как и Чентл, то наш фургон будет забит багажом, – добродушно добавил он.
   На вокзале к ним присоединился Дарси, и они вместе стояли у платформы, вдыхая запах угля и железа. Клер представила себе Калеба таким же высоким, черноволосым и красивым, как и два его брата. Послышался гудок паровоза, и на задрожавшую платформу, замедляя скорость, в клубах пара подошел поезд. Братья двинулись к составу, а Клер наблюдала, как выходят пассажиры. С подножки вагона спрыгнул какой-то мужчина, и братья поспешили ему навстречу.
   Этот брат оказался непохожим ни на кого из О'Брайенов. Калеб был ниже ростом, чем остальные О'Брайены, уже в плечах, и, в отличие от черноволосых братьев, у него были каштановые волосы, которые вились. Он был смуглокож.
   Калеб обернулся и, обхватив красивую женщину с золотистыми волосами за талию, помог ей сойти на платформу. Когда Рафферти, а затем Форчен заключили ее в свои объятия, она рассмеялась, придерживая свою изящную шляпу. Затем повернулась к Дарси и крепко обняла его.
   Все вместе они подошли к Клер, и Форчен, шагнув вперед, обнял свою невесту за талию.
   – Клер, познакомься с моим четвертым братом, Калебом, и его женой Софией. Это Клер Драйден, моя невеста.
   – Добро пожаловать в семью О'Брайенов, – сказал Калеб и, подойдя к девушке, слегка приобнял ее, а София улыбнулась ей.
   – Поедем домой и там поговорим, – сказал Раф, поднимая дорожную сумку.
   – Нам понадобится фургон. Не думайте, что это все вещи, которые взяла с собой Софи, – с улыбкой сказал Калеб.
   – Стоит посмотреть, как они путешествуют, – чуть слышно произнес Форчен Клер.
   Но не успела Клер ответить, как Форчен взял ее под руку, другой рукой обнял за талию Софи и повел их к кабриолету.
   – Они наймут носильщика, чтобы донести ваши вещи, – сказал он. – Пойдем, София. Расскажи нам все новости Мемфиса.
   – Мемфис растет… Через него проезжает много народа, который теперь направляется на Запад. Вы когда-нибудь бывали в Мемфисе, мисс Драйден?
   – Нет, никогда, – ответила Клер, внезапно встревожившись. Она надеялась, что ей не придется в подробностях рассказывать о своей прошлой жизни. Интересно, как они поведут себя, если узнают, что она пела в салунах?
   – Тогда скорее приезжайте к нам, Форчен, и мы покажем ей Мемфис.
   – Замечательная идея, Софи. Как газета твоего брата?
   – Все так же. У нее небольшой тираж, но время идет, и Джон меняется, а газета отражает его взгляды.
   – Думаю, что на него оказал влияние Кэл, потому что Джон не такой уж ярый противник железных дорог, каким был раньше. Он даже теперь не так враждебно относится к виски.
   – Это влияние О'Брайенов, – улыбнувшись, сказал Форчен, и она рассмеялась. Он помог ей сесть на переднее сиденье кабриолета, потом повернулся, посадил Клер на заднее сиденье и сел рядом с ней.
   По дороге домой Клер сидела молча, слушая разговоры о Мемфисе и о железных дорогах Калеба, ощущая на себе руку Форчена, которой он обнял ее.
   Весь оставшийся день до вечера она провела наверху вместе с Софией и Чентл. Софи оказалась такой же дружелюбной и гостеприимной, как и Чентл, только поспокойнее. Вечером, сидя за длинным обеденным столом, за которым собрались все О'Брайены, Клер почувствовала внезапную острую тоску. И Рафферти, и Калеб очень сильно любили своих жен, у девушки не возникло ни малейших сомнений в этом. Она опустила глаза в свою тарелку, аппетит вдруг исчез от сознания того, что их брак с Форченом – всего лишь условность. «Не жди любви, и ничто не ранит твое сердце», – мелькнула в сознании Клер услышанная где-то фраза. Но ей хотелось чего-то большего.
   Пятница пролетела очень быстро, и наступила суббота.
   Чентл и София все утро вертелись вокруг Клер, подготавливая ее к свадьбе. Наконец, они отправились в церковь; перед поездкой они зашли в маленькую пустую комнату, чтобы одеться.
   – Я должна позаботиться о Майкле, – сказала Клер, когда София укладывала ее волосы.
   – Ерунда! – отозвалась Чентл из другого угла комнаты.
   Софи посмотрела на Клер в зеркало и засмеялась.
   – Там все его дяди, и они займутся им.
   – Я не ожидала такой суеты, – сказала Клер, наблюдая, как Софи аккуратно отделила локон и украсила его маленьким бутоном розы.
   – Может быть, ты и не ожидала, – сказала Софи, – но Форчен знал, на что идет, когда привез тебя к нам.
   – Моя свадьба отличается от ваших. Мы женимся только ради Майкла, но не по любви.
   София удивленно открыла глаза и, немного помедлив, ответила:
   – Все-таки это ваша свадьба, а такое событие бывает раз в жизни. Вы оба хотели этого.
   – Да, хотели. Мне очень хотелось, чтобы мы поженились, потому что теперь я имею возможность остаться с Майклом.
   – Тогда это будет необычная свадьба. Ты навсегда запомнишь ее, – сказала Чентл, подшивая подол свадебного платья. – Еще минутка, и все будет готово.
   Клер наблюдала, как София аккуратно укладывала ее волосы буклями у висков и на макушке, украшая прическу бутонами роз. Незаколотые волосы каскадом падали на спину. Она знала, что никогда еще ее волосы не были уложены так хорошо, как теперь, и ей стало интересно, что подумает Форчен.
   – Ну, вот… Все готово, – произнесла София, отступая и откидывая с лица свои светлые волосы.
   – Вы обе так добры ко мне.
   – Я обожаю свадьбы! – воскликнула Чентл, подавая Клер кринолин. Она одела корсет и тонкую батистовую сорочку, которую ей дала Чентл. К ней подошла служанка чтобы помочь одеть платье. Она осторожно подняла над ее головой кринолин, стараясь не коснуться прически Клер.
   Потом настала очередь платья. Его помогали надевать все вместе. Клер дрожала от волнения и нервничала, она молила, чтобы Форчен не передумал и не пожалел о происходящем.
   Когда служанка поправила белое атласное платье на плечах Клер и принялась застегивать пуговицы, девушка посмотрела на себя в зеркало и охнула. Лиф платья украшали вставки из тончайшего кружева и вышивка из маленьких жемчужин.
   – Как красиво! – восхищенно прошептала Клер.
   – И ты в нем очень красивая. Теперь наша очередь одеваться, – сказала Чентл и улыбнулась Клер. Она одела платье из нежно-голубого шелка, а София – розовое шелковое платье. Юбки их платьев зашуршали, когда они обе поспешно вышли из комнаты.
   Наконец Клер была готова. В последний раз оглядывая себя в зеркало она услышала легкий стук в дверь и обернулась.
   – Войдите.
   Дверь открылась и на пороге появился Рафферти. Он окинул ее взглядом и улыбнулся. Раф выглядел великолепно в белой рубашке, черном френче и брюках.
   – Ты готова?
   – Да, – ответила Клер. Ее волнение росло. Очень скоро она станет миссис Форчен О'Брайен, членом его семьи, мачехой Майкла. Рафферти взял ее за руку.
   – Клер, ты выглядишь прекрасно!
   – Спасибо.
   – Клер, – сказал он, направляясь к выходу и задерживаясь в дверях, – дай Форчену время. Он, может быть, изменится.
   С чувством глубокой тоски Клер посмотрела в глаза Рафферти.
   Неужели он догадывается, как совсем еще недавно Форчен ненавидел ее? Она кивнула головой.
   – Независимо от того, изменится он или нет, я счастлива, потому что могу быть с Майклом. Этого достаточно для меня.
   – Однажды Майкл вырастет и станет взрослым… А у вас с Форченом все впереди… Ваша жизнь не закончится, когда мальчик станет мужчиной.
   Она кивнула головой.
   – Твой брат достаточно ясно объяснил мне, что он чувствует, – Клер посмотрела в голубые, такие же, как у Форчена, глаза Рафферти. – Ну, пошли?

ГЛАВА 13

   Когда они спускались по холлу к нартексу, [2]внимание Клер привлек гул голосов, доносившихся из церкви. Храм был заполнен людьми, и все они пришли, чтобы увидеть ее. Заиграла музыка, и вместе с мелодией органа волнение девушки усилилось. Пока собравшиеся, повернув головы к входу, ждали, по проходу вдоль рядов в сопровождении Софии прошла Чентл. Рафферти дернул Клер за руку, и они пошли к двери.
   Церковь утопала в море ярких красок и черных френчей. Людей оказалось гораздо больше, чем ожидала Клер, хотя она должна была предположить, что у Рафферти и Чентл очень много друзей. Из разговоров с Чентл Клер узнала, что на торжество придут всего несколько друзей и одна семья, но теперь она поняла, что Чентл обожает различные праздники и свадьбы и не упускает возможности устроить их.
   В следующий момент Клер забыла обо всем на свете. На другом конце прохода она заметила Форчена. Он был потрясающе красив в белой рубашке, белом галстуке, в черных брюках и френче. Ее охватило острое чувство благодарности Форчену за то, что он берет ее в жены. А затем это чувство сменилось неожиданной тоской – ведь на самом деле он не хотел на ней жениться.
   С Форчена Клер перевела взгляд на Калеба и Дарси, стоящих рядом. А потом она увидела Майкла, он сидел в первом ряду. Она почувствовала, как подкатывается к горлу комок, когда Майкл улыбнулся ей. Его черные волосы, аккуратно причесанные перед торжеством, уже растрепались, а темные глазенки радостно сверкали. Он поднял свою маленькую ручку и слегка помахал ею, а она незаметно ответила ему.
   Когда музыка заиграла громче, собравшиеся поднялись, и Клер в сопровождении Рафферти медленно двинулась по проходу, не видя ничего, кроме глаз Форчена, неотрывно глядящих на нее. Опять она заметила восхищение в его взгляде и почувствовала себя лучше.
   Когда они подошли к алтарю, Рафферти передал Клер Форчену, вложив ее холодную ладошку в теплую руку брата. Стоя перед алтарем рядом с Форченом, Клер произносила клятву.
   – … любить, уважать, повиноваться, – торжественно повторяла она, всем сердцем чувствуя, что постарается не разочаровывать своего мужа.
   Когда Форчен своим баритоном произнес те же слова, она посмотрела в его глаза, страстно желая, чтобы все, что он сказал, случилось на самом деле. Церемония длилась долго; они вставали на колени, молились, затем опять поднимались. Наконец священник с намечающейся лысиной посмотрел на них обоих, и Форчен крепко сжал ладонь Клер.
   – Объявляю вас мужем и женой.
   От этих слов сердце Клер затрепетало: «Майкл теперь мой сын!» Она повернулась к своему мужу и, охваченная чувством благодарности, посмотрела в его голубые глаза. Форчен с торжественным выражением на лице наклонился к Клер и, едва касаясь ее губ, поцеловал. Улыбаясь, он взял ее под руку, и они поспешили по проходу к выходу из церкви.
   Как только они сели в экипаж, чтобы поехать к Рафферти, Форчен махнул рукой Майклу, приглашая его ехать вместе с ними. Когда мальчик уселся между Клер и Форченом, кабриолет тронулся. Глаза Майкла сияли, одной рукой он держал под руку Клер, а другой – Форчена.
   – Теперь у меня есть мама и папа! – сказал малыш, улыбнувшись Клер, а потом – Форчену.
   – Правильно, Майкл, – поддержал его Форчен, улыбаясь своему сыну. И даже если он чувствовал сожаление или печаль, то не показывал этого. Он посмотрел поверх головы Майкла в глаза Клер, и у нее перехватило дыхание. Он был таким красивым и так любил Майкла!
   Все гости собирались в доме Рафферти. Люди прогуливались по лужайке, ходили по дому, и почти сразу, как только новобрачные прибыли, Клер разлучили с Форченом. И только позже, когда она проходила мимо библиотеки и заглянула туда, увидела его. Форчен и Рафферти беседовали. Каждый держал в руке бокал виски. Муж стоял к ней спиной, а брат хмуро смотрел на него. Клер направилась дальше, понимая, что они о чем-то спорят.
   В библиотеке Форчен пересек комнату и, подойдя к окну, посмотрел на ярко-желтые цветы пушницы и ряды белого и пурпурного космоса. Он водил пальцами по краю бокала.
   – Отвези ее в отель, – настаивал Раф. – Представь вашему браку хоть малейший шанс, вместо того чтобы сегодня же вечером отправляться в Атланту.
   – Я же говорил тебе, что не люблю ее, и она знает об этом. И я спрашивал ее об интимной стороне нашего брака… Сказал ей, что это возможно, но она ответила: «Нет».
   – Бог мой, Форчен! А что ты хотел от нее услышать?!
   Он отвернулся от окна и посмотрел на своего брата, чувствуя, что начинает раздражаться.
   – Я не намерен лгать ей. Она знает, что я не люблю ее.
   – Она красивая женщина и очень любит Майкла.
   – Ты должен знать, что для мужчины просто красивая женщина и женщина, которую он любит, – не одно и то же. Если бы тебе пришлось жениться из-за ребенка во второй раз, ты бы, может быть, понял это.
   Рафферти провел рукой по волосам.
   – Это не мое дело, но, по-моему, ты обманываешь и себя, и эту прекрасную женщину. Если бы ты перестал жить прошлым, тебе бы удалось начать прекрасную, новую жизнь. Клер – удивительная и красивая женщина.
   Форчен искоса посмотрел на Рафа.
   – Давно ли ты знаешь ее, а, Раф? – сухо спросил Форчен.
   – Мы знакомы с ней уже несколько дней, и Чентл с Софией провели с ней достаточно много времени. Я видел ее отношение к Майклу. И каждый скажет тебе, что она – великолепная женщина.
   – Да, это бесспорно, – Форчен посмотрел на бокал с виски у себя в руке, поднял его и медленно выпил, чувствуя жжение внутри. Он посмотрел на Рафа. – Я не могу любить ее только потому, что она красива и хорошо относится к Майклу. В моем сердце нет любви, а ты знаешь, что в любви не всегда присутствует логика. Любовь нельзя придумать себе только для того, чтобы твоя жизнь стала сносной.
   – Черт возьми, ты бы мог ей дать больше, чем даешь на самом деле.
   – Она более чем довольна. Спроси у нее.
   – К чему? Я и так вижу. Но однажды в ее жизни появится мужчина и уведет ее у тебя, и тогда ты пожалеешь, что столько времени оставался слепым.
   Сдерживая раздражение, Форчен с легким стуком опустил свой бокал на стол.
   – Сегодня мы уезжаем в Атланту. Он направился к двери.
   – Майкл уже собрался и готов к путешествию. Спасибо за все. Я поговорю с Чентл. Хорошо, что вся семья собралась вместе, но мы и так пробыли у вас гораздо больше, чем я рассчитывал.
   – Ты знаешь, чего хочешь. Форчен, дай ей шанс.
   Форчен слегка кивнул головой и пожал руку Рафферти.
   – Спасибо. Я заберу их, и мы поедем. Направимся в Атланту.
   – Я приеду к тебе справиться о своих вложениях. А ты давай о себе знать.
   – Еще раз за все спасибо.
   Форчен, выйдя из комнаты, направился за Клер и Майклом.
   После долгих объятий и поцелуев, обещаний приехать в гости они наконец сели в кабриолет, которым правил один из слуг. Как только они отъехали от крыльца, Клер обернулась и посмотрела на дом. Над ним сияло яркое послеполуденное солнце. «Неужели это недолгое безоблачное счастье больше никогда не повторится в моей жизни?» – подумала Клер.
   Она взглянула на своего мужа. И с каждым оборотом колес он, казалось, становился похожим на прежнего угрюмого и жестокого Форчена О'Брайена.
   По дороге в порт он сидел молча, а Майкл непрерывно разговаривал с ней. Когда подъехали к оживленному доку, Майкл при виде кораблей пришел в дикий восторг.
   – Посмотрите, какие они большие!
   – На одном из них ты поплывешь, и я попрошу, чтобы тебе позволили постоять у штурвала, – пообещал Форчен.
   – Здорово! – радостно воскликнул он. – Мама, посмотри, какой он огромный.
   Паруса были спущены, канаты привязаны, а вокруг стояли люди, следившие за погрузкой бочек.
   – Пошли, – сказал Форчен и направился по трапу на палубу корабля. Под ботинками скрипели доски трапа. От легкого ветерка позвякивали фалы, над водой, не переставая, кружили чайки и пронзительно кричали. Слуга поднял на борт чемодан, и Клер подумала о платьях, подаренных ей Чентл, не зная, заметит ли их когда-нибудь Форчен. Предстоящее путешествие на корабле приводило Майкла в неописуемый восторг. Однажды, когда мальчик был совсем крошечным, он плыл на корабле, но он не мог помнить этого.
   Они спустились вниз, и им показали их каюту, а рядом – каюту Майкла. Клер окинула взглядом узкое помещение: скромная обстановка, небольшая простая кровать – и поняла, что им придется спать вместе.
   – Мы с Майклом подойдем к капитану, и мальчик посмотрит, как готовят корабль к отплытию, – сказал Форчен.
   Клер кивнула, и они вышли из каюты. Она посмотрела в овальное зеркало, прикрепленное к стене, на свое отражение в свадебном наряде. Клер осталась одна, ее муж вместе с сыном ушли на верхнюю палубу. И опять ею овладела тоска. Как ей хотелось, чтобы этот брак был заключен по любви! Клер принялась расстегивать пуговицы на спине, но тут же решила, что придется подождать Форчена, потому что она не сможет дотянуться до всех пуговиц.
   Она почувствовала, что корабль сдвинулся от причала, под ногами скрипнул пол. Поспешно застегнув платье, Клер приподняла подол юбки и пошла на верхнюю палубу. Паруса уже были подняты, по палубе сновали матросы. Форчен и Майкл стояли на носу судна и наблюдали, как корабль выходит из гавани. Ветер трепал их волосы.
   Клер подошла к борту, взялась за поручень и посмотрела на шпиль церкви, где она обвенчалась, на деревья и крыши домов Нового Орлеана – города, который навсегда останется в ее памяти как воспоминание о самом счастливом времени ее жизни. Она перевела взгляд на мутную, бьющуюся о борт корабля воду Миссисипи и почувствовала страх перед неизвестной, ожидающей ее впереди жизнью.
   Клер подняла голову и, отыскав глазами Майкла, успокоилась. Малыш всегда избавлял ее от страхов перед будущей жизнью с Форченом. Стоило Клер лишь взглянуть на него, и она понимала, какой счастливой сделал ее брак с Форченом О'Брайеном.
   Ей в лицо дул легкий приятный ветерок. Клер отошла от борта, но, когда корабль изменил слегка курс, снова припала к поручням. Атланта, штат Джорджия… За время скитаний она никогда не бывала там. Клер слышала, что во время войны город был сожжен, и попыталась представить себе дом Форчена, если у него вообще был дом с тех пор, как он уволился из армии.
   За доками начинались пыльные насыпи, поросшие высокими кипарисами, стволы которых обросли мхом.
   Форчен оторвал взгляд от реки и посмотрел на Клер. Она стояла у бортика, придерживая подол свадебного платья, ветер трепал ее волосы, от прически не осталось и следа.
   – Ты вымочишь платье.
   Она повернулась к нему и посмотрела на него своими большими карими глазами, от которых нельзя было оторвать взгляд.
   – Мне нужна твоя помощь, я не могу расстегнуть все пуговицы.
   – Я отведу Майкла к капитану и спущусь вниз помочь тебе.
   Он ушел, взяв мальчика за руку. Клер услышала радостный от возбуждения голос ребенка, но не могла понять, что он говорит: дул сильный ветер, а они были слишком далеко от нее.
   Клер бросила прощальный взгляд на Новый Орлеан, и спустилась в каюту. Через несколько минут вошел Форчен и, казалось, занял собой все крошечное пространство помещения.
   Он начал снимать френч.
   – Позволь, я разденусь, – сказал Форчен, развязывая галстук. Затем он взял со стола бутылку шампанского. – Поздравляю от моего брата.
   Пробка с выстрелом выскочила из бутылки, и Клер ждала, глядя, как он разливает шампанское. Когда пена осела, он взял бокалы и, протянув один ей, хмуро посмотрел на нее.
   – За удачный брак.
   Чокаясь с Форченом, Клер подумала, что он, должно быть, уже раскаивается, потому что его голос не казался счастливым.
   Форчен залпом осушил бокал и отошел от Клер, чтобы снова налить шампанского. Клер пила пузырящийся напиток и с волнением наблюдала за Форченом. Он подошел к ней.
   – Повернись, я расстегну тебе пуговицы.
   Клер повернулась к нему спиной и почувствовала, как его пальцы касаются пуговиц. Когда платье было расстегнуто, Клер стало прохладно, но она ощутила на своей коже ласковое прикосновение теплых пальцев Форчена.
   О'Брайен, не отходя от Клер, крутил пуговицы и, несмотря на отчаяние, охватившее его, когда он вспомнил свадьбу с Мерили, в нем проснулось желание. У Рафферти он выпил бренди, и оно затуманило его сознание. Расстегнув длинный ряд крошечных жемчужных пуговичек, он увидел гладкую, словно атлас, узкую спину девушки. Локоны ее длинных каштановых волос спадали на плечи, разделяясь у затылка, обнажали ее красивую шею. Форчен смотрел на Клер и ему хотелось прикоснуться к ней. Она была сказочно красива и влекла к себе.
   Руки Форчена задрожали – его охватило страстное желание. Талия Клер была тонкой и узкой, что ее легко можно было обхватить пальцами. Его взгляд скользнул по сорочке и кружевам корсета. Форчен опять посмотрел на ее затылок и, наклонившись, слегка коснулся его губами.
   Девушка немного отстранилась, но не остановила его. О'Брайен целовал ее шею, ощущая мягкое прикосновение ее шелковистых волос. Он развернул Клер и, обняв за талию, прижал к себе. Ее руки уперлись в грудь Форчена. Сердце неистово забилось. Клер, подняв глаза, посмотрела на мужчину: его взгляд был прикован к ее губам. Он еще крепче обнял девушку и прижал к своей груди. Ее руки скользнули по рукам Форчена. Он опустил голову и коснулся теплыми манящими губами ее рта. Она разомкнула губы и почувствовала у себя во рту его язык, медленно скользящий по ее нижней губе. Клер застонала от удовольствия, еще крепче обняла Форчена и почувствовала его упругую возбужденную плоть.
   Голова закружилась, все мысли исчезли. О'Брайен приспустил с одного плеча Клер ее свадебное платье. Она запротестовала, когда его рука скользнула к обнажившейся груди, но его пальцы начали ласкать сосок. По телу Клер разлилась теплота, она почувствовала жжение внизу живота. Ей казалось, что она начинает таять в этих сильных мужских руках. Она опять негромко застонала, но губы Форчена накрыли ее рот и заглушили стон.
   О'Брайен потянул за второй рукав платья, и оно, плавно заскользив вниз, обвило талию Клер атласным облаком. Он слегка отстранился от нее, лаская ее груди: его рука обхватила упругую грудь, а большой палец гладил сосок. Страсть проснулась в Клер. В возбуждении она начала прижиматься к его бедрам. Девушка еще никогда не испытывала на себе любовь мужчины, но то, что она почувствовала в этот момент, было несравнимо с ее представлением о сексе. Прикосновения Форчена туманили ее сознание, ей хотелось, чтобы он продолжал ласкать ее и никогда не останавливался. Она обвила его шею руками и всем телом прижалась к нему, просунула свой язык в рот Форчена и коснулась его языка, испытывая головокружительные ощущения.
   Форчен наклонил голову и обхватил губами ее сосок. Клер вскрикнула от наслаждения и вплела пальцы в его волосы. Он взялся кончиками пальцев за тонкий атлас и потянул его вниз. Платье, скользнув по бедрам, с шуршанием упало на пол. Сердце Клер неистово колотилось, перед глазами все плыло, когда Форчен ласкал ее.
   Клер взглянула на Форчена – он пристально смотрел на ее грудь, его взгляд был полон страсти и желания. И она поняла, что слишком легко позволяет ему овладеть собой. В его сердце нет любви. Он ласкает ее так, как ласкал бы любую другую испорченную женщину.
   Эта мысль терзала сердце Клер. Ведь ей хотелось получить от него гораздо больше. Она почувствовала, что если сейчас уступит его желанию, то потом уже никогда у нее не появится возможности завоевать его уважение, а может быть, и его любовь.
   – Форчен, – тихо сказала она.
   Клер замолчала и, наклонившись, взяла платье и натянула его до талии.
   – Форчен, мне не хочется, чтобы это произошло между нами таким образом. Мне необходимо, чтобы было что-то большее.
   О'Брайен поднял ресницы и посмотрел на нее. Его взгляд был таким страстным и жаждущим, что Клер испугалась, что он возьмет ее силой.