Орвиг Сара. Атланта

   В эту ночь Клер долго не спала, но Форчен так и не пришел в спальню; она поняла, что он больше не будет делить с ней постель. Часто ли будет она видеть его, когда они переедут в новый дом? Может быть, попросить его стать отцом еще одного ребенка? От этой мысли по телу Клер разлилось приятное тепло. Еще одного чудесного малыша, похожего на Майкла… Тогда Форчен привяжется к ней больше, чем сейчас. Если она будет заниматься с ним любовью, будет делить с ним постель и вместе проводить ночи, появится ли у нее возможность завоевать его любовь? Клер села на кровати, от ее движения зашуршало покрывало.
   Думая о том, как ей добиться любви Форчена, Клер почувствовала, как трепетное волнение охватило ее.

ГЛАВА 16

   Форчен вышел из гостиницы и сел на коня.
   – Спасибо, Бадру, – поблагодарил он негра, когда тот отпустил поводья и отошел в сторону. О'Брайен посмотрел, как слуга вернулся в здание гостиницы, а потом перевел взгляд на окна их комнат. Он не боялся за Майкла, когда с ним оставался Бадру. Форчен развернул лошадь и поскакал по спящему городу.
   Минуя новые дома и еще недостроенные здания на окраине города, О'Брайен выехал на дорогу, идущую через холмистые поля. Он скакал по пустынной дороге, ощущая у себя на бедре тяжесть пистолета. Форчен все еще помнил, с какой легкостью удалось Тревору Венгеру напасть на него. Он внимательно следил за дорогой, прислушивался к каждому странному звуку.
   Форчен прекрасно понимал, что, если с ним что-нибудь случится, Венгер в течение двадцати четырех часов отнимет Майкла у Клер. Скорее всего, она даже не узнает, что он ищет ее.
   Впереди зашевелились кусты, и из них появился всадник. О'Брайен выхватил пистолет. Тревор Венгер поднял вверх руки; его коричневый пиджак распахнулся.
   Форчен оглянулся, но больше никого не увидел. Он насторожился и начал прислушиваться к каждому звуку.
   – Не двигайся с места!
   – Я не вооружен и со мной никого нет, – сказал Тревор Венгер.
   – Это и смущает меня, – отрезал Форчен.
   – Думаю, что ты не пристрелишь безоружного старика.
   На какое-то мгновение они замолчали.
   – Тебе удалось обвести Гарвуда вокруг пальца и забрать моего внука, и… Послушай, я дам за него тебе миллион долларов.
   Форчен покачал головой.
   – Даже десяти миллионов будет недостаточно.
   – Ты плохо представляешь себе, что такое один миллион за маленького мальчика. Ты молод… У тебя будет дюжина таких мальчиков.
   – Убирайся с моей дороги, Венгер, – сказал Форчен, чувствуя, как в нем начинает закипать ярость.
   – Когда я смогу встретиться с ним? Форчен посмотрел в черные глаза Венгера.
   – Никогда! Ты никогда не встретишься с ним, не поговоришь и даже близко не подойдешь. Ты не увидишь его до тех пор, пока он не вырастет, и я не смогу уже контролировать, где он и что делает.
   – Ты негодяй! – бросил Венгер. Его пылающее лицо исказила угрюмая гримаса.
   – Убирайся с дороги!
   – Ты не сможешь спрятать его от меня. И в следующий раз тебя не просто изобьют плетью. Я не остановлюсь на этом и доведу дело до конца, а потом отниму без труда мальчика у той женщины… Я заберу своего внука, О'Брайен, но тебя уже не будет в живых, и ты не узнаешь об этом.
   – Все мои знакомые знают, что мы ненавидим друг друга. А некоторым известно, как ты избил меня. Думаю, мне удастся убедить их в том, что я спустил курок в целях самообороны. А теперь убирайся с моей дороги!
   Тревор Венгер развернул свою лошадь и скрылся за деревьями. Форчен тоже повернул коня и через лес поехал домой. Нужно предупредить Бадру, чтобы он не спускал глаз с Майкла, когда с ним нет Клер или Пенти.
   После разговора с негром О'Брайен поехал на завод другой дорогой. Он решил менять свой путь каждый день.
   Однажды воскресным вечером Форчен вернулся в гостиницу к восьми часам, и они вместе пошли поужинать. Выйдя из гостиничного кафетерия, он взял Клер под руку.
   – Туда, Майкл, – сказал он и кивком головы указал на дверь. Потом обратился к жене: – Пойдем посмотрим наш новый дом.
   Мальчик вприпрыжку бежал впереди них.
   – Майкл меняется. Он стал более живым и не таким настороженным, – глядя на Майкла, заметила Клер.
   – Он просто растет. Я сегодня подъезжал к дому: строительство идет полным ходом. Хотелось бы знать, какую мебель тебе хочется поставить в дальнюю гостиную и в спальнях. Кое-какую мебель я уже заказал.
   Форчен помог ей сесть в экипаж. Она расправила свое голубое муслиновое платье, и Форчен, после того как Майкл забрался на заднее сиденье, сел рядом с Клер. Он снял пиджак и закатал рукава рубашки. Они поехали вниз по улице. Их обдувал приятный легкий ветерок. Миновав Файв Поинтс, экипаж свернул на Пичтри-стрит. Когда они проезжали мимо красивого большого особняка, Клер подумала, удастся ли ей когда-нибудь привыкнуть жить в таком огромном доме и без зависти смотреть на своих соседей. Она не могла представить себе свой собственный дом.
   – Наш дом будет большой?
   – Да, Майкл… Очень большой…
   – А у меня будет своя комната?
   – Конечно, будет. Мы купим тебе книжные полки, и ты поставишь туда свои книги.
   – У меня не очень много книг.
   – Их станет больше, когда ты вырастешь. Форчен взглянул на Клер.
   – Ты молодчина, что научила его читать.
   – Он интересовался книгами с самого раннего детства. К тому же нам иногда подолгу приходилось сидеть в своей комнате и никуда не выходить.
   Они остановились возле участка земли, на котором все еще росли три высоких дуба. Под их раскидистыми ветвями было свежо и прохладно.
   Строители уже начали возводить стены дома. Клер смотрела на это огромное сооружение и не верила, что однажды поселится в нем.
   – Давай подойдем поближе, – нетерпеливо сказал Форчен, спрыгнул на землю и помог сойти Клер.
   Майкл выбрался из экипажа.
   – Скоро уже построят стены… Папа, ты говорил, что у меня будет большая спальня.
   – Да, будет. А еще мы проведем водопровод в дом, как у дяди Рафферти.
   – Ух ты!
   Майкл, слегка наклонившись вперед, стремглав помчался к дому. Вокруг росла высокая трава, у бочки с водой лежали бревна и доски. Форчен обнял Клер за плечи, и они направились по тропинке к строящемуся зданию. Сердце Клер трепетало, когда она шла рядом с О'Брайеном. Его объятие было легким и дружеским, но прошло уже несколько недель с той ночи, когда он ворвался в спальню и начал страстно ее целовать.
   – Форчен, я получила письмо от отца. Он пишет, что поправляется и осенью, когда мы переедем в новый дом, он бы хотел приехать к нам, если будет себя хорошо чувствовать.
   – Это замечательно, Клер. – Форчен взглянул на нее. – Мне бы не хотелось, чтобы ты сейчас уезжала в Шарлотт и забрала с собой мальчика.
   – Тебя тревожит Тревор Венгер. Он уже пытался встретиться с Майклом?
   Клер посмотрела на угрюмое лицо и плотно сжатые губы Форчена и поняла, что встреча состоялась.
   – Он знает, что его внук здесь. Венгер остановил меня на улице и сказал, что хочет видеть мальчика. Но я категорически ответил, что он никогда не увидит его.
   – Форчен, он все равно увидит его. Ведь мы живем в одном городе! По-моему, это неправильно: не позволять ему поговорить с внуком.
   – Мы уже все обсудили, Венгер и близко не подойдет к моему сыну, – сказал Форчен, и у него на скулах заходили желваки.
   Клер прикусила губу. «Форчен никогда не скажет «наш сын», – подумала она. Но именно так она думала о Майкле. За долгие годы мальчик стал ей родным, и теперь Клер не сможет думать о нем как о чужом ребенке.
   – Измени свое решение. Тревор Венгер – родная кровь Майклу. И я уверена, что в нем есть и что-то хорошее.
   – Нет, – отрезал О'Брайен, отошел от Клер и провел рукой по кирпичной кладке камина, которая находилась там, где вскоре будет располагаться гостиная. – Если ты хочешь, чтобы в доме стояла еще какая-нибудь мебель, скажи мне. Деньги пусть тебя не беспокоят. Если бы у нас были финансовые затруднения, я бы сказал тебе. Когда откроется мой завод, и дела пойдут хорошо, я возьму вас с Майклом в Европу. Там мы сможем еще купить мебель и переслать сюда.
   Форчен внимательно посмотрел на качество плотницкой работы, а потом добавил:
   – Я заказал для этой комнаты обстановку, но не посоветовался с тобой, потому что подумал, что ее стоимость поразит тебя.
   – Отлично, – сказала Клер. – Уверена, что наш дом будет для меня самым красивым в мире с самой красивой мебелью.
   Форчен улыбнулся, подошел к ней и положил руку ей на плечо.
   – Меня успокаивает то, что ты не будешь пускать деньги на ветер. Наш дом будет самым красивым и самым счастливым… Думаю, нам удастся создать Майклу хорошую атмосферу здесь.
   – Для этого потребуется больше, чем красивые вещи.
   – Я знаю. Ты познакомилась с моей семьей… Они любят друг друга, и это очень важно. Но если мы сможем создать видимость любви… Почему бы и нет…
   Форчен встал рядом с Клер, заглянул ей в глаза, и она подумала, как много времени прошло с тех пор, как в последний раз он поцеловал ее. Она опустила глаза и посмотрела на губы О'Брайена. Ее сердце затрепетало от воспоминаний о его поцелуях, и появилось страстное желание насладиться ими вновь.
   – Ты готова ехать, Клер?
   – Да… – едва слышно ответила она.
   – Я сейчас найду Майкла…
   Они вернулись в гостиницу и вскоре собрались в большой гостиной комнате. Клер занялась шитьем: из воздушного кружева и батиста она делала сорочку; Форчен с Майклом растянулись на полу и читали. Иногда Клер поглядывала на отца с сыном. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, склонив головы над книгой.
   Когда Клер смотрела на Форчена, у нее возникало острое желание родить от него ребенка. Она думала об этом каждый день. Если бы это произошло, они, может быть, стали ближе друг к другу, и у нее появился бы еще один замечательный и любимый малыш. Клер всегда помнила обещание Форчена: они будут близки, если она сама захочет этого.
   Она уже была безумно влюблена в О'Брайена. Клер знала это так же точно, как и то, что для дыхания необходим воздух. Если бы у них был ребенок, Клер не только бы носила частицу Форчена, но и чувствовала на себе его нежные руки, ощущала бы вкус поцелуев; даже без любви его ласки и поцелуи лучше, чем одиночество и случайное прикосновение. Она не знала, есть ли у него любовница. Его так часто не бывало дома, что он вполне мог встречаться с женщинами.
   Клер посмотрела на Форчена, почувствовала, что начинает краснеть. «Интересно, что бы сказал он, если бы я спросила у него насчет ребенка?» – подумала она. Клер знала, что О'Брайен с радостью пошел бы на это. Ведь каждый раз, целуя ее, он изо всех сил пытался контролировать себя. Она видела, как часто его глаза горят желанием и страстью. Стоит ли ей ждать, пока они переедут в новый дом? Или, пока она будет ждать, Форчен заведет себе любовницу?
   Клер скользила взглядом по его стройному мускулистому телу. Его ботинки были покрыты пылью, брюки плотно облегали длинные ноги и узкие бедра. Рукава рубашки были высоко закатаны, и она видела сильные руки Форчена, покрытые черными волосками. Клер перевела взгляд на ладонь: широкая, сильная, с красивыми мужскими пальцами. Золотая цепочка на запястье всегда напоминала ей, что он не любит ее.
   Когда они переедут в новый дом, она спросит его о ребенке. Клер представила их разговор, и ее сердце учащенно забилось. Она опять бросила взгляд на Форчена и почувствовала, как ей хочется очутиться в его объятиях. Может быть, он все-таки полюбит ее…

* * *

   Через два месяца в теплое и солнечное августовское воскресенье они въехали в новый дом. Майкл в радостном возбуждении бегал по комнатам гостиницы, когда последние вещи были упакованы и вынесены.
   Клер одела шляпку из голубого шелка и подошла к зеркалу. Она радостно посмотрела на свое отражение, и ее сердце забилось чаще. На ней было шелковое платье с черной оторочкой, а в ушах красовались сережки из оникса.
   – Готова?
   Клер отвернулась от зеркала и увидела Форчена, наблюдавшего за ней, стоя у двери. У нее перехватило дыхание при виде О'Брайена. Он был в красивом черном костюме и белой полотняной рубашке.
   – Да, готова.
   – Майкл скачет по комнатам, как лягушонок во время дождя. Надо срочно увезти его из гостиницы.
   Клер улыбнулась Форчену, он взял ее под руку, и они, покинув гостиницу, сели в экипаж.
   – Мама, а у меня будет новая кроватка?
   – Майкл, там уже все ждет нас.
   – Вильям живет за нашим домом, он приглашал нас к себе, когда мы переедем. И дедушка Эдвина живет всего в трех кварталах от нас. Так что я часто смогу видеться с Эдвином.
   – Вначале распакуй вещи, – сказала Клер, посматривая на широкую улицу, засаженную саженцами деревьев, на красивые, недавно построенные особняки, которые выглядели так, как будто город не знал войны.
   – Клер, нас пригласили на бал в пятницу вечером.
   Она повернулась и посмотрела на Форчена.
   – Боже мой, я ведь не умею танцевать!
   О'Брайен взглянул на нее и улыбнулся:
   – Ну что ж, до пятницы я научу тебя танцевать.
   Клер неуверенно кивнула головой.
   – Форчен, я не очень хорошо знаю светские манеры. Школьницей я сбежала из дома и не участвовала в выпускном балу…
   – Все будет хорошо.
   Она тут же забыла о бале, как только Форчен направил экипаж по подъездной аллее. Перед взором Клер предстало огромное трехэтажное здание в викторианском стиле. Мансардные окна и башенка были искусно выложены черепицей, причудливые выступы и резные украшения веранды поражали своей изысканностью.
   Форчен вновь тронул лошадей, и через несколько метров с левой стороны дома Клер увидела конюшню. Кроме флигеля для Бадру, вокруг дома еще строилась оранжерея и бювет. Двор был запущен и разрыт строителями, но уже сейчас Клер могла представить зеленые газоны и большие клумбы, на которых под жарким солнцем Атланты распустятся прекрасные цветы. Форчен остановил коляску, и четверо слуг, разгрузив вещи, понесли чемоданы в дом.
   – Можно войти в дом? – спросил Майкл, и О'Брайен рассмеялся.
   – Входи!
   Майкл выпрыгнул из коляски, приземлившись на обе ноги, и побежал к дому. Форчен обошел экипаж, когда Клер стала выходить. Он подхватил ее на руки и понес по дорожке, ведущей к парадному крыльцу.
   – Форчен! Господи, что скажут соседи!
   – Они скажут, что в дом вселяются молодожены.
   – С семилетним ребенком?!
   О'Брайен заразительно засмеялся, обнажив белые зубы, и Клер поняла, что он находится в таком же радостном возбуждении, что и Майкл. Она обхватила руками его шею, и он понес ее к крыльцу.
   Форчен толкнул парадную дверь и внес Клер в дом. Вокруг них суетились слуги, втаскивая в новое жилище ящики, коробки и чемоданы; Клер окинула взглядом холл. Слева от себя она заметила маленькую приемную, где гости будут оставлять свои визитки. Справа была большая гостиная. Там уже стояла новая мебель, и полы были застелены коврами.
   О'Брайен опустил Клер, взял ее за руку и повел в гостиную. Косяк дверного проема был украшен изящной резьбой. Последние две недели, когда в дом ввозили мебель, Форчен не брал ее с собой. Он говорил, что хочет сделать ей сюрприз. Клер стояла в дверях и с восторгом смотрела на голубые атласные портьеры, голубую дамастовую обивку кресел, столы с мраморными крышками, мебель и пианино, сделанные из розового дерева. Комнату заливал яркий свет, проникавший через два больших французских окна, ведущих на веранду.
   Дом был элегантен и красив. Клер не верилось, что он принадлежит ей… Ей, и Майклу, и Форчену… Она вспомнила маленькие, жалкие комнатенки, в которых они ютились с Майклом во время своих скитаний. Ее глаза вдруг наполнились слезами, но она быстро вытерла их.
   Форчен взял Клер за руку и повернул к себе лицом.
   – Клер, в чем дело? – спросил он, нахмурившись.
   – Здесь так красиво! Форчен, спасибо тебе! Мне не следовало все эти годы скрывать от тебя Майкла…
   – Не надо, Клер, – успокаивающим тоном произнес О'Брайен и прижал ее к себе; он обнял жену и погладил ее по голове, как маленького ребенка. – Ты все сделала правильно. Майкл вырос чудесным малышом.
   – Это просто великолепно!
   Клер, чувствуя себя неловко, вытерла слезы и отстранилась от Форчена.
   – Здесь изумительно красиво! Форчен улыбнулся и протянул ей руку.
   – Пойдем туда, Клер.
   Они пересекли гостиную и открыли двойные двери; Клер, затаив дыхание, с нескрываемым восхищением смотрела на комнату для балов, которая занимала весь нижний этаж дома. Сквозь высокие окна в комнату падал солнечный свет, а французские окна открывались прямо в сад. На стенах между окнами висели зеркала, а в дальнем конце комнаты было построено возвышение, помост для музыкантов.
   – Форчен, как красиво!
   О'Брайен повернулся к Клер и опять протянул ей руку.
   – Пойдем, Клер. Сейчас мы станцуем наш первый с тобой танец в нашем новом доме.
   Она застенчиво протянула Форчену руку. Он положил ей на талию свои руки.
   – Я не знаю, что делать…
   – Следи за моими ногами. Нужно просто ходить по квадрату. Раз, два, три… – Форчен начал напевать мелодию вальса, Клер двигалась вместе с ним, следя за его ногами, а потом посмотрела ему в лицо. Он наблюдал за ней своими голубыми глазами, светящимися счастьем. Клер следовала за Форченом и начала ему подпевать. Их голоса слились и они закружили по залу.
   У нее кружилась голова. Она была опьянена счастьем и радостью. Ей хотелось сейчас же спросить у него о ребенке. Сегодняшний вечер будет самым подходящим для этого временем.
   Наконец Форчен остановился и посмотрел на Клер.
   – Теперь ты знаешь, как танцуют. Мы потренируемся еще раз перед балом.
   Он взял ее за руку и закрыл высокие двойные двери зала.
   – Я уже предупредил Майкла, чтобы он не играл в этой комнате.
   Они вышли в холл, и Клер услышала топот, раздававшийся с верхнего этажа.
   – Форчен, Майкл бегает…
   – Пусть побегает. Он скоро угомонится. Кроме того, что этот дом элегантен и красив, он еще и принадлежит Майклу.
   – Папа! Мама! – закричал мальчик. Клер подняла голову и посмотрела на широкую винтовую лестницу, колонны которой были украшены резными розочками. Майкл сел на перила и съехал вниз.
   – У-у-у-у…
   – Майкл…
   Форчен, смеясь, подошел к началу лестницы и поймал мальчика.
   – Тебе нравится твой дом?
   – Очень, папа! Я хочу сказать Вильяму, что уже переехал, – вертясь на руках у отца, ответил малыш, и Форчен опустил его на пол.
   – Майкл, – позвала его Клер, и он повернулся к ней, – поиграй во дворе и пригласи Вильяма к себе.
   – Хорошо, мамочка.
   – Бадру пойдет с ним и будет присматривать.
   Форчен взял Клер за руку и повел ее по холлу.
   – Форчен, я не могу поверить, что стала частью всего этого.
   – Здесь все твое, Клер, так же как и мое, – сказал он. Его глаза светились радостью, и она подумала, удастся ли ей еще когда-нибудь разбудить в нем такое волнение. – Давай посмотрим остальные комнаты.
   В холле женщина маленького роста собирала коробки, чтобы разнести их по комнатам.
   – Добрый день, миссис О'Брайен и мистер О'Брайен, – сказала она с улыбкой.
   – Добрый день, Робена, – приветливо отозвался Форчен. – Эту коробку поставьте в комнату Майкла.
   – Хорошо, сэр.
   Клер смотрела, как женщина понесла коробку наверх и думала о прислуге, которую нанял Форчен: Пенти – няня Майкла, Дэлл – кухарка, Робена – горничная и Бадру – слуга, помощник и охранник. Она прекрасно понимала, что в таком огромном доме ей понадобятся помощники, чтобы вести домашние дела.
   В дальней гостиной стояло еще больше мебели из розового дерева, кожаный диван и резной стол, за которым Форчен собирался работать.
   Они переходили из комнаты в комнату. На пороге столовой Клер замерла от восторга. Это была восьмиугольная комната с рельефными, резными окнами, с хрустальной люстрой, висящей над длинным столом ручной работы, сделанным из английского дуба в стиле Луи XV. Крышка стола сверкала от лака. Над ним висело опахало.
   Кухня располагалась в самом конце дома. Там стояла плита, и была проведена вода. Невысокая чернокожая женщина, готовившая обед, обернулась и приветливо им улыбнулась:
   – Добрый день, миссис и мистер О'Брайен.
   – Здравствуй, Дэлла, – сказала Клер. Она познакомилась с этой женщиной после того, как Форчен нанял ее.
   – Очень рада, что вы наконец переехали. Мистер Майкл уже забегал сюда и взял кусочек дыни.
   – Я скажу ему, чтобы он не мешал вам.
   – О нет, мэм. Он очень спокойный и вежливый мальчик.
   Рядом с кухней располагались две комнаты для прислуги, которые сейчас занимали Дэлла и Пенти.
   Клер и Форчен поднялись по лестнице и вошли в комнату Майкла. Интерьер комнаты был выдержан в темно-розовых тонах. На дубовом полу, сверкающем лаком, стояла мебель из розового дерева.
   Они, взявшись за руки, осмотрели гостиную на верхнем этаже, комнату Клер для шитья, спальню для гостей с резными кроватями из розового дерева.
   Наконец они вошли в свою спальню, которая занимала почти весь второй этаж. Клер с благоговением и трепетом смотрела на красивую резную кровать из орехового дерева, ореховый стол с крышкой из розового мрамора, розовые дамастовые портьеры и кружевные занавески, на камин и пустую каминную полку. Комната соединялась с огромной ванной. Клер почувствовала себя так, будто в жизни не видела ничего роскошнее.
   – Здесь так же красиво, как в доме твоего брата.
   – Я рад, что ты так думаешь, – улыбаясь ответил Форчен. Он подошел к Клер и положил ей руку на плечо. – Надеюсь, нам будет хорошо здесь, Клер.
   – А как иначе можно чувствовать себя в таком прекрасном месте?
   Форчен радостно улыбнулся и, наклонив голову, нежно поцеловал ее.
   В гостинице он не спал с ней вместе. Возвращаясь поздно с работы, иногда он засыпал на диване, иногда – на стуле. И Клер было интересно узнать, как Форчен поведет себя в их новом доме.
   – Ты займешь эту комнату, а я – соседнюю. Клер посмотрела на Форчена и уже собралась спросить о ребенке, но в этот момент он отвернулся.
   – Давай лучше скажем прислуге, куда относить наши вещи, – хриплым голосом предложил О'Брайен, и она поняла, что момент упущен. Она решила подождать до вечера, когда все утихнет, и слуги уйдут.
   Весь остаток дня они были заняты работой по дому. Наконец Клер вымылась в новой ванной комнате, которая поразила ее удобством и красотой. Она с особой тщательностью оделась к ужину, долго выбирая наряд, пока не остановилась на голубом шелковом с отделкой из кружев и розочек, которые украшали низ юбки и корсет. Ее узкая талия была стянута розовым поясом. Одеваясь, Клер с растущим волнением повторяла про себя, что она скажет Форчену, каждый раз придумывая новую речь. Она решила оставить свои волосы распущенными и только заколола их у висков. Клер посмотрела на свое отражение в зеркале и перевела взгляд на кровать.
   Шурша юбками, она спустилась вниз. Клер заглянула на кухню, посмотрела, как идут дела у Дэллы, и направилась в гостиную. Когда она вошла, мужчины повернулись в ее сторону. Форчен в новом сером пиджаке, черных брюках и белой рубашке стоял у камина, облокотившись на каминную полку. Аларик стоял в центре комнаты.
   – Клер, – радостно воскликнул Аларик и, поставив стакан, направился к ней. На его лице играла улыбка, а глаза светились, когда он взял Клер за руку и нежно коснулся губами ее щеки.
   В этот момент ей захотелось, чтобы на месте Хемптона был Форчен и чтобы он с таким же восторгом приветствовал ее.
   – Какая несправедливость! У этого человека есть и прекрасный дом, и самая красивая жена в Атланте.
   – Если ты будешь продолжать в том же духе, то со свистом вылетишь из окна, – добродушно сказал Форчен.
   – Спасибо, Аларик. Дом, действительно, прекрасен.
   – Да. Это несомненно.
   – Аларик принес к празднику бутылку шампанского и подарок для нас обоих. Я жду, чтобы открыть его. Но вначале давайте выпьем шампанского, – сказал Форчен, откупоривая бутылку.
   Клер смотрела, как ее красивый муж, наклонив голову, разливает по бокалам пенистую, игристую жидкость. Форчен передал Клер хрустальный бокал и, слегка коснувшись пальцами ее руки, пристально посмотрел на нее своими неотразимыми голубыми глазами.
   – Ты великолепно выглядишь, – нежно сказал он. Но прежде, чем она успела ответить, Аларик поднял бокал, и Форчен отвернулся.
   – За долгие счастливые годы в этом прекрасном доме, – бодро произнес Аларик, посматривая на Клер.
   Они торжественно выпили шампанское, и она поверх своего бокала посмотрела на мужа.
   – Теперь ты можешь открыть наш подарок.
   Она присела и принялась развязывать зеленую атласную ленту, которой был перевязан большой сверток. Ахнув от восторга, Клер достала из коробки великолепный серебряный канделябр.
   – Аларик, какая изумительная вещь! – воскликнул Форчен.
   – Какая красота! Спасибо, Аларик.
   – Вы очень любезны. А где Майкл?
   – Ужинает на кухне. Он зайдет поздороваться, и, если уже успокоился, поговорит с тобой. Мальчик так возбужден сегодня.
   – Его нельзя винить в этом.
   – Я пытаюсь уговорить Аларика уволиться из армии и пойти работать ко мне на завод, – сказал Форчен. – Я бы нашел для него работу.
   Клер вопросительно посмотрела на Хемптона, и тот пожал плечами.
   – Я обдумываю это предложение. Ну, а теперь покажите мне ваш дом.
   Форчен улыбнулся, обнял Клер за плечи, и они направились в комнату для балов. Несмотря на вечер, зал все еще был залит светом.