Страница:
Ночное нападение мусульман привело к полной победе, но намерение уничтожить всех курайшитов осуществлено не было - один из них был сразу же сражен стрелой, другой бежал, а двое сдались на милость победителей, и их пощадили. Мусульмане, напавшие врасплох, не понесли никаких потерь - их противники и не помышляли о сопротивлении. Не теряя времени, отряд поспешил в Медину вместе с захваченной добычей и пленными.
По дороге в Медину Ибн Джахш произвел раздел добычи - пятая часть ее предназначалась пророку и посланнику бога, остальное было поделено поровну между всеми участниками похода. Чем руководствовался Ибн Джахш, выделяя Мухаммеду пятую часть добычи, неизвестно; по обычаю, глава клана или племени получал четвертую часть добычи, то есть несколько больше.
Победоносное возвращение отряда мухаджиров вызвало в оазисе взрыв негодования - большинство ансаров-земледельцев войны не хотело; кроме того, религиозное чувство мусульман было грубо оскорблено - подобно язычникам, они считали нарушение мира в священные месяцы тяжким и непростительным грехом, позорным преступлением. Это преступление пятнало всех мусульман, и в первую очередь, конечно, самого пророка.
В создавшихся условиях Мухаммед счел необходимым решительно отмежеваться от "преступления" Ибн Джахша. Он заявил, что ни письменно, ни устно не приказывал нарушать мир в священное время, а потому никакой ответственности за кровопролитие не несет. Некоторые уверяют, что Мухаммед настаивал даже на том, что он вообще не приказывал устраивать в долине Нахла засаду - он-де приказывал лишь проследить за движением курайшитских караванов по дороге на Таиф, но ни в коем случае не нападать на них. Как бы то ни было, от своей доли добычи Мухаммед с гневом отказался. Единственными виновниками происшествия становились Ибн Джахш и остальные пять мухаджиров, поклявшихся безоговорочно выполнить приказ пророка и принести себя в жертву исламу.
Дело, однако, было сделано - нападение совершено, кровь пролита, добыча и пленные захвачены. Как ни велико было возмущение мусульман, уже через несколько дней оказалось, что ни возвращать добычу, ни платить крупный штраф за убийство "не по праву" никто не хотел. Более того, сторонников войны было тоже достаточно, не только мухаджиры, но и значительная часть ансаров рвалась в бой с язычниками-курайшитами.
Настроение мусульман быстро менялось в пользу Мухаммеда, а на участников удачной экспедиции все больше начинали смотреть с восхищением и завистью. И вскоре Мухаммеду было ниспослано откровение, в котором всемогущий и милосердный Аллах ясно и недвусмысленно разъяснил, каково должно быть отношение к войне в священные месяцы всеобщего мира.
- Спрашивают они тебя о запретном месяце - сражении в нем. Скажи: "Сражение в нем велико, а отвращение от пути Аллаха, неверие в него и запретную мечеть и изгнание оттуда ее обитателей - еще больше пред Аллахом: ведь соблазн - больше, чем убиение! А они не перестанут сражаться с вами, пока не отвратят вас от вашей религии, если смогут. А если кто из вас отпадет от вашей религии и умрет неверным, у таких - тщетны их деяния в ближайшей и будущей жизни! Эти - обитатели огня, они в нем вечно пребывают!"
Итак, сражаться во время запретного месяца - очень плохо, но не верить в Аллаха - еще хуже, а потому Ибн Джахш и его соратники поступили все-таки хорошо, что напали на язычников-курайшитов, хотя и совершили великий грех.
В ниспослании Мухаммеду откровения - откровения как нельзя более своевременного - речь шла прежде всего о курайшитах, так как только они среди язычников изгоняли из запретной мечети ее "обитателей". Никакого предписания или разрешения нападать на всех прочих язычников нет, но вместе с тем уже в этом откровении на первое место среди прегрешений курайшитов ставится "отвращение от пути Аллаха и неверие в него" - черта общая всем без исключения язычникам.
Божественное откровение, несмотря на все оговорки и ссылки на то, что война во время запретного месяца есть все же великий грех, полностью оправдывало набег, совершенный отрядом Ибн Джахша, и тем самым оправдывало и Мухаммеда. Мусульмане приняли новое откровение с радостью и энтузиазмом, во всяком случае большинство из них, а Мухаммед со спокойной совестью и не роняя своего пророческого авторитета взял причитающуюся ему долю добычи пятую часть захваченных трофеев. Один из пленных курайшитов принял ислам, после чего был освобожден и остался в Медине. Другого отпустили в Мекку, получив за него тысячу шестьсот дирхемов выкупа - стоимость почти четырех рабов-мужчин.
По древнему языческому обычаю, часть добычи, которую получал глава племени или клана, поступала в его распоряжение, но не считалась целиком и полностью его личной собственностью. Она предназначалась для удовлетворения общественных нужд, включая дорогостоящее гостеприимство, так сказать гостеприимство на высшем племенном уровне, и поддержку беднейших соплеменников. Справедливый шейх брал себе из этих средств умеренную долю, не жадничал, несправедливый старался урвать побольше для себя лично и своих родственников. Мухаммед распорядился доставшейся ему добычей с наивысшей и заслуживающей всяческих похвал справедливостью - он почти целиком роздал ее беднейшим мусульманам, причем не только мухаджирам, но и ансарам. Вместе с тем в последнем удачном походе, как и в большинстве предыдущих, принимали участие только мухаджиры, и многочисленные кланы ансаров, по языческим представлениям, никаких прав на эту добычу не имели. И все-таки Мухаммед счел нужным раздать небольшие подарки и ансарам - вопреки обычаю и прежним представлениям о справедливости, подчеркивая тем самым, что мухаджиры и ансары составляют один народ, одну умму во главе с пророком. Одновременно он наглядно показал ансарам-земледельцам, все время колебавшимся, выступать им или нет против курайшитов, всю выгодность предстоящей войны.
Фантастическая эволюция в религиозном и чисто житейском отношении к войне с курайшитами совершилась в головах мусульман с поразительной скоростью:
смутные, тщательно подавляемые чувства мусульман прорвались наружу, и буквально за две недели негодование и смущение сменилось почти единодушным энтузиазмом и новым подъемом доверия к пророку - миролюбивые сподвижники Мухаммеда рвались в бой.
Примерно через три недели после возвращения Ибн Джахша с добычей Мухаммед получил сведения, что из Сирии в Мекку движется огромный караван курайшитов - более тысячи верблюдов, нагруженных дорогими товарами, в том числе оружием для мекканцев, не на шутку встревоженных рейдами мусульман.
Мухаммед созвал мусульман и предложил им немедленно двинуться в поход:
- Караван везет товары курайшитов, - сказал он. - Ударим же на него, и, может быть, Бог отдаст нам его как добычу.
Предложение Мухаммеда одни встретили с воодушевлением, но другие отнеслись к нему холодно. Тем не менее из добровольцев сформировался небывалый по численности отряд - в поход выступило более трехсот человек.
Экспедицию возглавил сам пророк. Рядом с ним Мусаб, который некогда столь успешно справился с пропагандой ислама в Медине, вез белый флаг, прикрепленный к древку копья. Мухаджиры и ансары двигались под черными флагами. Знаменосцем мухаджиров в походе был Али. Полумесяц не украшал знамена мусульман - он стал символом ислама через много лет после смерти Мухаммеда под влиянием персов.
Почти все мухаджиры, способные носить оружие, последовали за Мухаммедом - отряд их насчитывал восемьдесят три человека. Ансары выступили далеко не все и, что самое главное, не решив окончательно, будут ли они и при каких условиях принимать участие в битве. Среди ансаров было сто семьдесят хазраджитов и около шестидесяти авситов; те и другие шли в поход со своими собственными предводителями и держались обособленно. Ибн Убайя и другие "лицемеры" участия в походе не приняли.
У мусульман было всего три лошади и лишь семьдесят верблюдов - по одному верблюду на четыре-пять человек. На верблюдах везли продовольствие и оружие и по очереди отдыхали. Мухаммед делил своего верблюда с Али и еще одним мусульманином.
Вооружены мусульмане были плохо-лишь у немногих имелись кольчуги и доспехи или хотя бы шлемы. Не все имели мечи, причем качество мечей было неважное. Большинство было вооружено только копьями и кинжалами для рукопашного боя. Верблюды мусульман были обыкновенными вьючными животными, для войны непригодными, поэтому мусульмане могли сражаться только в пешем строю.
Отряд Мухаммеда медленно двигался на запад к долине Бадр, богатой пресными источниками, ради которых туда должен был выйти караван курайшитов, спешивший с севера.
Караван, который сопровождало около семидесяти вооруженных курайшитов, вел давний противник Мухаммеда и один из самых богатых людей Мекки - Абу Суфиан. К нему на север в горы Хиджаза мединские недоброжелатели Мухаммеда немедленно послали гонцов - по-видимому, еще раньше, чем мусульмане выступили в поход. Абу Суфиан сразу же послал гонца в Мекку за помощью, а сам стал продвигаться со всеми предосторожностями. В окрестностях долины Бадр разведчики Абу Суфиана наткнулись на свежий верблюжий помет и по мелким финиковым косточкам в нем (Медина славилась мелкокостными сортами финиковой пальмы) безошибочно определили, что здесь недавно прошли мусульмане.
Обнаружив присутствие мусульман, Абу Суфиан резко повернул, не доходя Бадра, на запад, к самому берегу Красного моря, причем его маневр остался не замеченным разведкой Мухаммеда.
Свою долю товаров в огромном караване, который намеревались захватить мусульмане, имели если не все мекканцы, то во всяком случае все кланы курайшитов, а потому стремление защитить его было почти единодушным. На выручку Абу Суфиану, забыв на время давние споры, выступили все кланы во главе со своими шейхами - более девятисот человек. Вместе с ними двинулся и небольшой отряд воинов-наемников - уроженцев Эфиопии, поселенных богатыми курайшитами неподалеку от Мекки на положении не то рабов, не то клиентов. Язычников сопровождали певицы-профессионалки, которые на привалах под аккомпанемент тамбуринов распевали героические баллады, призванные поднять боевой дух курайшитов и оживить в их сердцах жажду ратных подвигов и славы.
Возглавлял ополчение небезызвестный Абу Джахль, который по смерти аль-Валида являлся полуофициальным вождем курайшитов.
Через несколько дней после выхода из Мекки к курайшитам прибыл второй гонец Абу Суфиана - с известием, что караван благополучно избежал встречи с мусульманами и кружным путем в полной безопасности продвигается к городу. Это известие очень многие курайшиты встретили с радостью и огромным облегчением - воевать с мусульманами просто так, не ради защиты своего кровного добра, они решительно не желали. Напротив, Абу Джахль и другие крупные мекканские негоцианты горячо убеждали соплеменников продолжить поход, столь дружно начатый, и примерно наказать мусульман, которые постоянно угрожают торговле города, совершают нападения и проливают кровь даже в священные месяцы всеобщего мира.
Однако безопасность караванных дорог всерьез волновала лишь зажиточную часть мекканцев. Остальные либо не принимали участия в караванной торговле, либо были так мало в ней заинтересованы, что не видели никакого резона рисковать своей жизнью и проливать кровь в угоду богачам. Несомненно, в ополчении находились и тайные мусульмане, симпатизировавшие Мухаммеду. Как бы то ни было, около трехсот курайшитов, в том числе несколько кланов, в полном составе покинули Абу Джахля и направились домой.
С Абу Джахлем осталось примерно шестьсот человек, согласившихся продолжать поход и попытаться разгромить мусульманский отряд. Среди них были и хашимиты во главе с Аббасом. Абу Лахаб, известный своей ненавистью к мусульманам, был тяжело болен и не принимал участия в походе.
Отряд курайшитов двигался в долине Бадр, не зная точно местонахождения мусульман и их планов.
Мухаммед же шел к долине Бадр, вообще не подозревая, что против него из Мекки выступило огромное ополчение. Не знал он также, что караван Абу Суфиана свернул в сторону и в полной безопасности огибает долину Бадр с запада.
Рассказывают, что об отряде курайшитов Мухаммед узнал от кочевников незадолго до прибытия в долину Бадр, а вслед затем разведка мусульман во главе с Али захватила в самой долине двух курайшитов, явившихся к источникам за водой. Курайшиты сразу же сознались, что они принадлежат к отряду Абу Джахля, но мусульмане им не поверили и стали их избивать, требуя сведений об Абу Суфиане. Курайшитам-водоносам ничего не оставалось, как сказать, что они являются спутниками Абу Суфиана, о местонахождении которого они ничего не знали. Пытки прекратил сам Мухаммед, и только благодаря его вмешательству мусульмане не были введены в заблуждение. От этих курайшитов Мухаммед получил точные сведения о силах Абу Джахля и о маршруте, по которому тот следует.
Прежде чем что-нибудь решать, нужно было выяснить позицию ансаров захотят ли они сражаться с ополчением курайшитов, Мухаммед не знал. Поэтому он созвал военный совет, на котором Омар и Абу Бакр с жаром убеждали ансаров и мухаджиров не уклоняться от сражения. Ансары высказались в пользу битвы и заверили пророка, что будут верны ему до конца. На этом совещании было решено разбить лагерь в долине Бадр, перекрыть все источники и оставить врагов без воды.
Мусульмане вышли в долину Бадр 12-16 марта 624 года и тотчас приступили к осуществлению своего плана. За несколько часов были засыпаны колодцы, возведена земляная насыпь, перегородившая все ручейки, питаемые бьющими из-под земли ключами; образовавшийся водоем, наполненный пресной водой, позволил мусульманам спокойно ждать курайшитов, которые были вынуждены либо вступить в бой на выбранном мусульманами месте, либо, терпя лишения от жажды, срочно покинуть безводные окрестности Бадра и с позором возвращаться в Мекку.
Неподалеку от этого водоема для Мухаммеда соорудили шалаш из стволов низкорослой пальмы, заросли которой в изобилии имелись в долине. Около шалаша, в котором пророк намеревался укрыться во время битвы, была выставлена личная охрана Мухаммеда и стояли наготове оседланные верблюды на них в случае поражения мусульман пророк и его телохранители должны были немедленно бежать в Медину. На таких предосторожностях, согласно преданиям, настояли мухаджиры и ансары, которые понимали, что потеря пророка означает для них полную катастрофу, несоизмеримую по своим последствиям с проигранной битвой. Уверенности в победе над вдвое превосходящими по численности курайшитами у них, очевидно, не было.
Мухаммед предоставил всю практическую сторону подготовки к сражению наиболее опытным ансарам и мухаджирам. Сам же он руководил молитвами, возбуждая в мусульманах веру в победу и готовность к самопожертвованию. Неверие в победу есть неверие во всемогущество Аллаха, убеждал Мухаммед ансаров и мухаджиров. Пасть, сражаясь на пути Аллаха, - величайший подвиг веры, мученичество, награда за которое - вечное райское блаженство. Не с курайшитами призывал Мухаммед сражаться мусульман - с воплощенным язычеством; воинство Аллаха против воинства Иблиса, извечного врага рода человеческого, - так рисовалась предстоящая битва. Поэтому героическая смерть в бою тотчас смывает все грехи, распахивает перед верующим врата рая. У многих переселенцев из Мекки тошно становилось на душе при мысли, что им придется обнажить мечи против близких родственников, родных братьев и отцов. Все совершается по воле Бога, убеждал мухаджиров Мухаммед, каждому определен час его смерти, не вы будете проливать кровь - Бог сам направит вашу руку, только он дарует жизнь и смерть. Предавшие себя Богу будут простым орудием в его руках - нет на них вины за пролитую кровь.
Мухаммед знал, что среди мекканцев, оставшихся с Абу Джахлем, находятся и хашимиты - все его родственники-язычники, ближайшими из которых были Аббас и несколько племянников. Мысль о гибели их печалила пророка настолько, что вопреки собственным требованиям он даже обратился к ансарам и мухаджирам с просьбой по возможности щадить его близких. Просьбу пророка мухаджиры отвергли довольно грубо - хорошенькое дело, во всеуслышание заявил один из них, мы будем убивать своих родных братьев и отцов и щадить Аббаса. Говорят, что решительный Омар предложил отрубить наглецу голову - он, дескать, плохой мусульманин, но Мухаммед остановил его. "С этого дня я никогда не чувствовал себя в безопасности",-признавался потом мусульманин, осмелившийся возразить пророку.
Ночь перед битвой Мухаммед провел в молитве, и молитва его была услышана. Аллах ниспослал дождь, который был выгоден мусульманам, но затруднил движение курайшитов. Кроме того, Аллах ниспослал мухаджирам и ансарам крепкий сон, бодрящий и освежающий. Утром они совершили омовение, пользуясь изобилием пресной воды, усердно помолились Аллаху и плотно позавтракали финиками, ячменными лепешками и творогом. День они встретили отдохнувшими, готовыми к битве и уверенными в победе.
Курайшиты провели эту ночь всего лишь в нескольких километрах от лагеря мусульман, по другую сторону долины Бадр, от которой их отделял невысокий песчаный холм. Воды у них было мало, и они страдали от жажды. Битва их удручала, многих не радовала даже перспектива победы - не хотелось убивать родственников и бывших друзей.
Утром, перевалив через холм, они увидели лагерь мусульман и убедились, что перед сражением им не удастся даже напиться - построенная мусульманами плотина заперла все источники, пробиться к ним можно было только с оружием в руках. Стреножив верблюдов, курайшиты в пешем строю двинулись на мусульман. Впрочем, строя никто не придерживался. Каждый клан образовывал самостоятельный отряд во главе со своим предводителем, приказания которого ни для кого не были обязательными. Общее руководство всем ополчением осуществлял семидесятилетний Абу Джахль, рядом с ним находились и знаменосцы.
Мухаммед же настоял, чтобы мусульмане сражались в строю. Он сам выстроил их плотными рядами, стрелой начертив на земле линию, которую никто не должен был переступать, после чего покинул поле боя и удалился вместе с Абу Бакром в хижину из пальмовых веток - молиться за победу над язычниками. Говорят, у многих курайшитов дрогнули сердца, когда они увидели решительные лица мусульман, выстроившихся сомкнутыми рядами.
По обычаю, сражение началось с поединка. Со стороны курайшитов вышли братья Утба и Шайба - те самые, которые дали приют Мухаммеду на окраине Таифа; третьим был сын Утбы. Против них вышли трое ансаров, но курайшиты запротестовали - пусть выходят изменники нашего племени, кричали они, пусть они не прячутся за спины мединцев, к которым у курайшитов нет никакой вражды. Тогда вперед выступили Хамза, Али и Убайда ибн Харис - все вооруженные мечами, в кольчугах и шлемах, украшенных страусовыми перьями. Убайда, как самый старый, встал против Утбы, обоим им было за шестьдесят. Хамза вступил в схватку с Шайбой, а Али - с сыном Утбы. Хамза и Али одновременно прикончили противников и поспешили на помощь своему товарищу, которому Утба отрубил мечом ногу. Вдвоем они быстро справились с легкораненым Утбой и под восторженные крики мусульман покинули поле боя, унося истекающего кровью Убайду, который вскоре скончался от полученных ран. Говорят, перед смертью он спросил Мухаммеда, считается ли его смерть мученической? Да, ответил ему пророк, ты пал мученической смертью на пути Аллаха и заслужил вечное блаженство в раю.
После поединков началась перестрелка из луков, вызвавшая немногочисленные жертвы с обеих сторон, а затем вспыхнула рукопашная схватка. Строй мусульман смешался - каждый сам искал себе врагов, по собственной инициативе спешил на помощь товарищам. Чувство товарищества у мусульман было развито сильнее, чем у курайшитов, особенно сплоченно и решительно дрались мухаджиры, мстя язычникам за все прошлые обиды и издевательства. Это была их война по преимуществу, победа, и только победа, открывала для них путь к обеспеченной жизни, поражение же сулило еще большие лишения. Мединские ансары-земледельцы сражались более осмотрительно и несли меньше потерь, чем мухаджиры.
Мусульмане устремились в битву с криками: "Един! Един!" - предавая себя на волю Бога и испрашивая у него защиты. Многие мусульмане верили, что на их стороне будут сражаться посланные Аллахом ангелы и с помощью Бога враги будут неминуемо разбиты. В небесах, среди причудливых громадных облаков, им виделся сам ангел Джибрил в желтом тюрбане во главе неисчислимого небесного воинства. Джибрил восседал на волшебном коне Хайзум, и его громоподобные возгласы "Вперед, Хайзум!" разносились над полем боя.
В начале битвы курайшиты, вдвое превосходившие по численности мусульман, добились незначительного успеха, некоторым из них удалось даже пробиться к водоему и утолить жажду. По затем натиск мусульман усилился, лучшие воины курайшитов стали падать один за другим, и ряды их дрогнули. Вскоре мухаджир Муад ибн Амр пробился к Абу Джахлю и ударом меча перебил ему голень, в ответ он получил от сына Абу Джахля удар в плечо, и его левая рука повисла на лоскуте кожи.
Истекающий кровью Муад не покинул поля боя и продолжал мужественно сражаться. Болтающаяся рука мешала ему, он наступил на нее ногой и оторвал ее прочь;
как это ни странно, Муад выжил и принимал потом участие во многих боях. Раненого и беспомощного Абу Джахля, которого курайшиты не смогли унести с поля боя, обнаружил другой мухаджир, который и добил его.
Лишившиеся предводителя курайшиты не выдержали натиска мусульман и побежали к своему лагерю, где их ждали верблюды и спасение. Разгром их был полным. Около пятидесяти курайшитов пали во время сражения, и среди них знатные представители всех кланов; были убиты и шесть мусульман-вероотступников, предавших Мухаммеда и вернувшихся к язычеству; примерно столько же сдалось в плен.
Пленные считались добычей того, кому они сдались, подняв левую руку. Это была самая ценная добыча, так как за каждого пленного можно было получить богатый выкуп, равный примерно стоимости трех-четырех рабов. Пленными поэтому дорожили и зря их не убивали. Однако у мухаджиров с курайшитами были свои счеты, и еще не кончилось сражение, как Биляль и другие бывшие рабы начали избиение и истязание пленных. Биляль нашел среди пленных своего бывшего хозяина, некогда подвергавшего его пыткам, отнял его у законного владельца и казнил мучительной казнью - по кускам обрубая ему руки и ноги, пока тот не испустил дух.
Мухаммеду и его ближайшим помощникам с трудом и не сразу удалось прекратить резню. По-видимому, запрещая убийство пленных, Мухаммед руководствовался не только гуманными соображениями, но и трезвым расчетом политика ненависти к богачам, давшая прекрасные результаты в первые годы проповеди, все больше мешала распространению ислама, вызывала резкое недовольство зажиточной части мусульман. Этой бесперспективной политике нужно было положить конец, сделав войну чисто религиозной. Сохраняя жизнь сдавшимся в плен знатным курайшитам, богачам и рабовладельцам, Мухаммед облегчал победу ислама над язычеством, показывал свою добрую волю и готовность забыть старые счеты.
Мусульмане потеряли всего четырнадцать человек - шесть мухаджиров и восемь ансаров. Половина убитых курайшитов пала от руки мухаджиров, которых было почти в три раза меньше ансаров. Торговцы-мухаджиры были не более искусными воинами, чем земледельцы-ансары; очевидно, они сражались с большим воодушевлением, и именно их мужеству и самоотверженности обязаны мусульмане победой при Бадре.
Среди мухаджиров невероятными ратными подвигами покрыли себя богатыри Хамза и Али - при их участии было повержено четыре десятка курайшитов. Хамза, с помощью которого был добит и Абу Джахль, получил прозвище Лев Ислама, а Али с этих пор стали называть Мечом Ислама.
Едва удалось прекратить резню пленных, вспыхнули разногласия по поводу богатой добычи. Мусульмане захватили сто пятнадцать верблюдов, четырнадцать лошадей, оружие, утварь и припасы. Мухаммед приказал собрать все трофеи - и подобранные на поле боя, и найденные в поспешно покинутом курайшитами лагере - и заявил, что он лично произведет раздел. Этому решению пророка мусульмане нехотя подчинились. Когда все было собрано, Мухаммед объявил, что раздел добычи будет произведен в соответствии с откровением, полученным им от Аллаха: пятая часть ее должна быть предоставлена в распоряжение пророка, остальное будет разделено поровну между всеми участниками похода, вне зависимости от поведения каждого из них в бою. Выкуп, который будет получен за пленных, будет поделен тоже поровну.
Речь Мухаммеда вызвала резкие возражения, в первую очередь со стороны мухаджиров, которых дележ поровну не устраивал - против доли пророка они не возражали, но они сражались лучше ансаров и рассчитывали по крайней мере на половину остальной добычи. Все участники сражения считали несправедливым, что телохранители Мухаммеда, в полной безопасности простоявшие у дверей его хижины, получали такую же часть добычи, как и те, кто рисковал своей жизнью. На это мусульмане, несшие охрану пророка, резонно возражали, что они не по своей воле не принимали участия в битве, а подчиняясь приказу Мухаммеда.
Пользуясь авторитетом пророка и опираясь на полученное от Аллаха откровение, при поддержке большинства ансаров, которым предложенный принцип раздела добычи был выгоден, Мухаммед после долгих препирательств настоял все-таки на своем. Всю ценную добычу, в основном оружие, доспехи и одежду, мусульмане принесли к Мухаммеду, а хлам, который не стоило тащить с собой в Медину, сожгли.
По дороге в Медину Ибн Джахш произвел раздел добычи - пятая часть ее предназначалась пророку и посланнику бога, остальное было поделено поровну между всеми участниками похода. Чем руководствовался Ибн Джахш, выделяя Мухаммеду пятую часть добычи, неизвестно; по обычаю, глава клана или племени получал четвертую часть добычи, то есть несколько больше.
Победоносное возвращение отряда мухаджиров вызвало в оазисе взрыв негодования - большинство ансаров-земледельцев войны не хотело; кроме того, религиозное чувство мусульман было грубо оскорблено - подобно язычникам, они считали нарушение мира в священные месяцы тяжким и непростительным грехом, позорным преступлением. Это преступление пятнало всех мусульман, и в первую очередь, конечно, самого пророка.
В создавшихся условиях Мухаммед счел необходимым решительно отмежеваться от "преступления" Ибн Джахша. Он заявил, что ни письменно, ни устно не приказывал нарушать мир в священное время, а потому никакой ответственности за кровопролитие не несет. Некоторые уверяют, что Мухаммед настаивал даже на том, что он вообще не приказывал устраивать в долине Нахла засаду - он-де приказывал лишь проследить за движением курайшитских караванов по дороге на Таиф, но ни в коем случае не нападать на них. Как бы то ни было, от своей доли добычи Мухаммед с гневом отказался. Единственными виновниками происшествия становились Ибн Джахш и остальные пять мухаджиров, поклявшихся безоговорочно выполнить приказ пророка и принести себя в жертву исламу.
Дело, однако, было сделано - нападение совершено, кровь пролита, добыча и пленные захвачены. Как ни велико было возмущение мусульман, уже через несколько дней оказалось, что ни возвращать добычу, ни платить крупный штраф за убийство "не по праву" никто не хотел. Более того, сторонников войны было тоже достаточно, не только мухаджиры, но и значительная часть ансаров рвалась в бой с язычниками-курайшитами.
Настроение мусульман быстро менялось в пользу Мухаммеда, а на участников удачной экспедиции все больше начинали смотреть с восхищением и завистью. И вскоре Мухаммеду было ниспослано откровение, в котором всемогущий и милосердный Аллах ясно и недвусмысленно разъяснил, каково должно быть отношение к войне в священные месяцы всеобщего мира.
- Спрашивают они тебя о запретном месяце - сражении в нем. Скажи: "Сражение в нем велико, а отвращение от пути Аллаха, неверие в него и запретную мечеть и изгнание оттуда ее обитателей - еще больше пред Аллахом: ведь соблазн - больше, чем убиение! А они не перестанут сражаться с вами, пока не отвратят вас от вашей религии, если смогут. А если кто из вас отпадет от вашей религии и умрет неверным, у таких - тщетны их деяния в ближайшей и будущей жизни! Эти - обитатели огня, они в нем вечно пребывают!"
Итак, сражаться во время запретного месяца - очень плохо, но не верить в Аллаха - еще хуже, а потому Ибн Джахш и его соратники поступили все-таки хорошо, что напали на язычников-курайшитов, хотя и совершили великий грех.
В ниспослании Мухаммеду откровения - откровения как нельзя более своевременного - речь шла прежде всего о курайшитах, так как только они среди язычников изгоняли из запретной мечети ее "обитателей". Никакого предписания или разрешения нападать на всех прочих язычников нет, но вместе с тем уже в этом откровении на первое место среди прегрешений курайшитов ставится "отвращение от пути Аллаха и неверие в него" - черта общая всем без исключения язычникам.
Божественное откровение, несмотря на все оговорки и ссылки на то, что война во время запретного месяца есть все же великий грех, полностью оправдывало набег, совершенный отрядом Ибн Джахша, и тем самым оправдывало и Мухаммеда. Мусульмане приняли новое откровение с радостью и энтузиазмом, во всяком случае большинство из них, а Мухаммед со спокойной совестью и не роняя своего пророческого авторитета взял причитающуюся ему долю добычи пятую часть захваченных трофеев. Один из пленных курайшитов принял ислам, после чего был освобожден и остался в Медине. Другого отпустили в Мекку, получив за него тысячу шестьсот дирхемов выкупа - стоимость почти четырех рабов-мужчин.
По древнему языческому обычаю, часть добычи, которую получал глава племени или клана, поступала в его распоряжение, но не считалась целиком и полностью его личной собственностью. Она предназначалась для удовлетворения общественных нужд, включая дорогостоящее гостеприимство, так сказать гостеприимство на высшем племенном уровне, и поддержку беднейших соплеменников. Справедливый шейх брал себе из этих средств умеренную долю, не жадничал, несправедливый старался урвать побольше для себя лично и своих родственников. Мухаммед распорядился доставшейся ему добычей с наивысшей и заслуживающей всяческих похвал справедливостью - он почти целиком роздал ее беднейшим мусульманам, причем не только мухаджирам, но и ансарам. Вместе с тем в последнем удачном походе, как и в большинстве предыдущих, принимали участие только мухаджиры, и многочисленные кланы ансаров, по языческим представлениям, никаких прав на эту добычу не имели. И все-таки Мухаммед счел нужным раздать небольшие подарки и ансарам - вопреки обычаю и прежним представлениям о справедливости, подчеркивая тем самым, что мухаджиры и ансары составляют один народ, одну умму во главе с пророком. Одновременно он наглядно показал ансарам-земледельцам, все время колебавшимся, выступать им или нет против курайшитов, всю выгодность предстоящей войны.
Фантастическая эволюция в религиозном и чисто житейском отношении к войне с курайшитами совершилась в головах мусульман с поразительной скоростью:
смутные, тщательно подавляемые чувства мусульман прорвались наружу, и буквально за две недели негодование и смущение сменилось почти единодушным энтузиазмом и новым подъемом доверия к пророку - миролюбивые сподвижники Мухаммеда рвались в бой.
Примерно через три недели после возвращения Ибн Джахша с добычей Мухаммед получил сведения, что из Сирии в Мекку движется огромный караван курайшитов - более тысячи верблюдов, нагруженных дорогими товарами, в том числе оружием для мекканцев, не на шутку встревоженных рейдами мусульман.
Мухаммед созвал мусульман и предложил им немедленно двинуться в поход:
- Караван везет товары курайшитов, - сказал он. - Ударим же на него, и, может быть, Бог отдаст нам его как добычу.
Предложение Мухаммеда одни встретили с воодушевлением, но другие отнеслись к нему холодно. Тем не менее из добровольцев сформировался небывалый по численности отряд - в поход выступило более трехсот человек.
Экспедицию возглавил сам пророк. Рядом с ним Мусаб, который некогда столь успешно справился с пропагандой ислама в Медине, вез белый флаг, прикрепленный к древку копья. Мухаджиры и ансары двигались под черными флагами. Знаменосцем мухаджиров в походе был Али. Полумесяц не украшал знамена мусульман - он стал символом ислама через много лет после смерти Мухаммеда под влиянием персов.
Почти все мухаджиры, способные носить оружие, последовали за Мухаммедом - отряд их насчитывал восемьдесят три человека. Ансары выступили далеко не все и, что самое главное, не решив окончательно, будут ли они и при каких условиях принимать участие в битве. Среди ансаров было сто семьдесят хазраджитов и около шестидесяти авситов; те и другие шли в поход со своими собственными предводителями и держались обособленно. Ибн Убайя и другие "лицемеры" участия в походе не приняли.
У мусульман было всего три лошади и лишь семьдесят верблюдов - по одному верблюду на четыре-пять человек. На верблюдах везли продовольствие и оружие и по очереди отдыхали. Мухаммед делил своего верблюда с Али и еще одним мусульманином.
Вооружены мусульмане были плохо-лишь у немногих имелись кольчуги и доспехи или хотя бы шлемы. Не все имели мечи, причем качество мечей было неважное. Большинство было вооружено только копьями и кинжалами для рукопашного боя. Верблюды мусульман были обыкновенными вьючными животными, для войны непригодными, поэтому мусульмане могли сражаться только в пешем строю.
Отряд Мухаммеда медленно двигался на запад к долине Бадр, богатой пресными источниками, ради которых туда должен был выйти караван курайшитов, спешивший с севера.
Караван, который сопровождало около семидесяти вооруженных курайшитов, вел давний противник Мухаммеда и один из самых богатых людей Мекки - Абу Суфиан. К нему на север в горы Хиджаза мединские недоброжелатели Мухаммеда немедленно послали гонцов - по-видимому, еще раньше, чем мусульмане выступили в поход. Абу Суфиан сразу же послал гонца в Мекку за помощью, а сам стал продвигаться со всеми предосторожностями. В окрестностях долины Бадр разведчики Абу Суфиана наткнулись на свежий верблюжий помет и по мелким финиковым косточкам в нем (Медина славилась мелкокостными сортами финиковой пальмы) безошибочно определили, что здесь недавно прошли мусульмане.
Обнаружив присутствие мусульман, Абу Суфиан резко повернул, не доходя Бадра, на запад, к самому берегу Красного моря, причем его маневр остался не замеченным разведкой Мухаммеда.
Свою долю товаров в огромном караване, который намеревались захватить мусульмане, имели если не все мекканцы, то во всяком случае все кланы курайшитов, а потому стремление защитить его было почти единодушным. На выручку Абу Суфиану, забыв на время давние споры, выступили все кланы во главе со своими шейхами - более девятисот человек. Вместе с ними двинулся и небольшой отряд воинов-наемников - уроженцев Эфиопии, поселенных богатыми курайшитами неподалеку от Мекки на положении не то рабов, не то клиентов. Язычников сопровождали певицы-профессионалки, которые на привалах под аккомпанемент тамбуринов распевали героические баллады, призванные поднять боевой дух курайшитов и оживить в их сердцах жажду ратных подвигов и славы.
Возглавлял ополчение небезызвестный Абу Джахль, который по смерти аль-Валида являлся полуофициальным вождем курайшитов.
Через несколько дней после выхода из Мекки к курайшитам прибыл второй гонец Абу Суфиана - с известием, что караван благополучно избежал встречи с мусульманами и кружным путем в полной безопасности продвигается к городу. Это известие очень многие курайшиты встретили с радостью и огромным облегчением - воевать с мусульманами просто так, не ради защиты своего кровного добра, они решительно не желали. Напротив, Абу Джахль и другие крупные мекканские негоцианты горячо убеждали соплеменников продолжить поход, столь дружно начатый, и примерно наказать мусульман, которые постоянно угрожают торговле города, совершают нападения и проливают кровь даже в священные месяцы всеобщего мира.
Однако безопасность караванных дорог всерьез волновала лишь зажиточную часть мекканцев. Остальные либо не принимали участия в караванной торговле, либо были так мало в ней заинтересованы, что не видели никакого резона рисковать своей жизнью и проливать кровь в угоду богачам. Несомненно, в ополчении находились и тайные мусульмане, симпатизировавшие Мухаммеду. Как бы то ни было, около трехсот курайшитов, в том числе несколько кланов, в полном составе покинули Абу Джахля и направились домой.
С Абу Джахлем осталось примерно шестьсот человек, согласившихся продолжать поход и попытаться разгромить мусульманский отряд. Среди них были и хашимиты во главе с Аббасом. Абу Лахаб, известный своей ненавистью к мусульманам, был тяжело болен и не принимал участия в походе.
Отряд курайшитов двигался в долине Бадр, не зная точно местонахождения мусульман и их планов.
Мухаммед же шел к долине Бадр, вообще не подозревая, что против него из Мекки выступило огромное ополчение. Не знал он также, что караван Абу Суфиана свернул в сторону и в полной безопасности огибает долину Бадр с запада.
Рассказывают, что об отряде курайшитов Мухаммед узнал от кочевников незадолго до прибытия в долину Бадр, а вслед затем разведка мусульман во главе с Али захватила в самой долине двух курайшитов, явившихся к источникам за водой. Курайшиты сразу же сознались, что они принадлежат к отряду Абу Джахля, но мусульмане им не поверили и стали их избивать, требуя сведений об Абу Суфиане. Курайшитам-водоносам ничего не оставалось, как сказать, что они являются спутниками Абу Суфиана, о местонахождении которого они ничего не знали. Пытки прекратил сам Мухаммед, и только благодаря его вмешательству мусульмане не были введены в заблуждение. От этих курайшитов Мухаммед получил точные сведения о силах Абу Джахля и о маршруте, по которому тот следует.
Прежде чем что-нибудь решать, нужно было выяснить позицию ансаров захотят ли они сражаться с ополчением курайшитов, Мухаммед не знал. Поэтому он созвал военный совет, на котором Омар и Абу Бакр с жаром убеждали ансаров и мухаджиров не уклоняться от сражения. Ансары высказались в пользу битвы и заверили пророка, что будут верны ему до конца. На этом совещании было решено разбить лагерь в долине Бадр, перекрыть все источники и оставить врагов без воды.
Мусульмане вышли в долину Бадр 12-16 марта 624 года и тотчас приступили к осуществлению своего плана. За несколько часов были засыпаны колодцы, возведена земляная насыпь, перегородившая все ручейки, питаемые бьющими из-под земли ключами; образовавшийся водоем, наполненный пресной водой, позволил мусульманам спокойно ждать курайшитов, которые были вынуждены либо вступить в бой на выбранном мусульманами месте, либо, терпя лишения от жажды, срочно покинуть безводные окрестности Бадра и с позором возвращаться в Мекку.
Неподалеку от этого водоема для Мухаммеда соорудили шалаш из стволов низкорослой пальмы, заросли которой в изобилии имелись в долине. Около шалаша, в котором пророк намеревался укрыться во время битвы, была выставлена личная охрана Мухаммеда и стояли наготове оседланные верблюды на них в случае поражения мусульман пророк и его телохранители должны были немедленно бежать в Медину. На таких предосторожностях, согласно преданиям, настояли мухаджиры и ансары, которые понимали, что потеря пророка означает для них полную катастрофу, несоизмеримую по своим последствиям с проигранной битвой. Уверенности в победе над вдвое превосходящими по численности курайшитами у них, очевидно, не было.
Мухаммед предоставил всю практическую сторону подготовки к сражению наиболее опытным ансарам и мухаджирам. Сам же он руководил молитвами, возбуждая в мусульманах веру в победу и готовность к самопожертвованию. Неверие в победу есть неверие во всемогущество Аллаха, убеждал Мухаммед ансаров и мухаджиров. Пасть, сражаясь на пути Аллаха, - величайший подвиг веры, мученичество, награда за которое - вечное райское блаженство. Не с курайшитами призывал Мухаммед сражаться мусульман - с воплощенным язычеством; воинство Аллаха против воинства Иблиса, извечного врага рода человеческого, - так рисовалась предстоящая битва. Поэтому героическая смерть в бою тотчас смывает все грехи, распахивает перед верующим врата рая. У многих переселенцев из Мекки тошно становилось на душе при мысли, что им придется обнажить мечи против близких родственников, родных братьев и отцов. Все совершается по воле Бога, убеждал мухаджиров Мухаммед, каждому определен час его смерти, не вы будете проливать кровь - Бог сам направит вашу руку, только он дарует жизнь и смерть. Предавшие себя Богу будут простым орудием в его руках - нет на них вины за пролитую кровь.
Мухаммед знал, что среди мекканцев, оставшихся с Абу Джахлем, находятся и хашимиты - все его родственники-язычники, ближайшими из которых были Аббас и несколько племянников. Мысль о гибели их печалила пророка настолько, что вопреки собственным требованиям он даже обратился к ансарам и мухаджирам с просьбой по возможности щадить его близких. Просьбу пророка мухаджиры отвергли довольно грубо - хорошенькое дело, во всеуслышание заявил один из них, мы будем убивать своих родных братьев и отцов и щадить Аббаса. Говорят, что решительный Омар предложил отрубить наглецу голову - он, дескать, плохой мусульманин, но Мухаммед остановил его. "С этого дня я никогда не чувствовал себя в безопасности",-признавался потом мусульманин, осмелившийся возразить пророку.
Ночь перед битвой Мухаммед провел в молитве, и молитва его была услышана. Аллах ниспослал дождь, который был выгоден мусульманам, но затруднил движение курайшитов. Кроме того, Аллах ниспослал мухаджирам и ансарам крепкий сон, бодрящий и освежающий. Утром они совершили омовение, пользуясь изобилием пресной воды, усердно помолились Аллаху и плотно позавтракали финиками, ячменными лепешками и творогом. День они встретили отдохнувшими, готовыми к битве и уверенными в победе.
Курайшиты провели эту ночь всего лишь в нескольких километрах от лагеря мусульман, по другую сторону долины Бадр, от которой их отделял невысокий песчаный холм. Воды у них было мало, и они страдали от жажды. Битва их удручала, многих не радовала даже перспектива победы - не хотелось убивать родственников и бывших друзей.
Утром, перевалив через холм, они увидели лагерь мусульман и убедились, что перед сражением им не удастся даже напиться - построенная мусульманами плотина заперла все источники, пробиться к ним можно было только с оружием в руках. Стреножив верблюдов, курайшиты в пешем строю двинулись на мусульман. Впрочем, строя никто не придерживался. Каждый клан образовывал самостоятельный отряд во главе со своим предводителем, приказания которого ни для кого не были обязательными. Общее руководство всем ополчением осуществлял семидесятилетний Абу Джахль, рядом с ним находились и знаменосцы.
Мухаммед же настоял, чтобы мусульмане сражались в строю. Он сам выстроил их плотными рядами, стрелой начертив на земле линию, которую никто не должен был переступать, после чего покинул поле боя и удалился вместе с Абу Бакром в хижину из пальмовых веток - молиться за победу над язычниками. Говорят, у многих курайшитов дрогнули сердца, когда они увидели решительные лица мусульман, выстроившихся сомкнутыми рядами.
По обычаю, сражение началось с поединка. Со стороны курайшитов вышли братья Утба и Шайба - те самые, которые дали приют Мухаммеду на окраине Таифа; третьим был сын Утбы. Против них вышли трое ансаров, но курайшиты запротестовали - пусть выходят изменники нашего племени, кричали они, пусть они не прячутся за спины мединцев, к которым у курайшитов нет никакой вражды. Тогда вперед выступили Хамза, Али и Убайда ибн Харис - все вооруженные мечами, в кольчугах и шлемах, украшенных страусовыми перьями. Убайда, как самый старый, встал против Утбы, обоим им было за шестьдесят. Хамза вступил в схватку с Шайбой, а Али - с сыном Утбы. Хамза и Али одновременно прикончили противников и поспешили на помощь своему товарищу, которому Утба отрубил мечом ногу. Вдвоем они быстро справились с легкораненым Утбой и под восторженные крики мусульман покинули поле боя, унося истекающего кровью Убайду, который вскоре скончался от полученных ран. Говорят, перед смертью он спросил Мухаммеда, считается ли его смерть мученической? Да, ответил ему пророк, ты пал мученической смертью на пути Аллаха и заслужил вечное блаженство в раю.
После поединков началась перестрелка из луков, вызвавшая немногочисленные жертвы с обеих сторон, а затем вспыхнула рукопашная схватка. Строй мусульман смешался - каждый сам искал себе врагов, по собственной инициативе спешил на помощь товарищам. Чувство товарищества у мусульман было развито сильнее, чем у курайшитов, особенно сплоченно и решительно дрались мухаджиры, мстя язычникам за все прошлые обиды и издевательства. Это была их война по преимуществу, победа, и только победа, открывала для них путь к обеспеченной жизни, поражение же сулило еще большие лишения. Мединские ансары-земледельцы сражались более осмотрительно и несли меньше потерь, чем мухаджиры.
Мусульмане устремились в битву с криками: "Един! Един!" - предавая себя на волю Бога и испрашивая у него защиты. Многие мусульмане верили, что на их стороне будут сражаться посланные Аллахом ангелы и с помощью Бога враги будут неминуемо разбиты. В небесах, среди причудливых громадных облаков, им виделся сам ангел Джибрил в желтом тюрбане во главе неисчислимого небесного воинства. Джибрил восседал на волшебном коне Хайзум, и его громоподобные возгласы "Вперед, Хайзум!" разносились над полем боя.
В начале битвы курайшиты, вдвое превосходившие по численности мусульман, добились незначительного успеха, некоторым из них удалось даже пробиться к водоему и утолить жажду. По затем натиск мусульман усилился, лучшие воины курайшитов стали падать один за другим, и ряды их дрогнули. Вскоре мухаджир Муад ибн Амр пробился к Абу Джахлю и ударом меча перебил ему голень, в ответ он получил от сына Абу Джахля удар в плечо, и его левая рука повисла на лоскуте кожи.
Истекающий кровью Муад не покинул поля боя и продолжал мужественно сражаться. Болтающаяся рука мешала ему, он наступил на нее ногой и оторвал ее прочь;
как это ни странно, Муад выжил и принимал потом участие во многих боях. Раненого и беспомощного Абу Джахля, которого курайшиты не смогли унести с поля боя, обнаружил другой мухаджир, который и добил его.
Лишившиеся предводителя курайшиты не выдержали натиска мусульман и побежали к своему лагерю, где их ждали верблюды и спасение. Разгром их был полным. Около пятидесяти курайшитов пали во время сражения, и среди них знатные представители всех кланов; были убиты и шесть мусульман-вероотступников, предавших Мухаммеда и вернувшихся к язычеству; примерно столько же сдалось в плен.
Пленные считались добычей того, кому они сдались, подняв левую руку. Это была самая ценная добыча, так как за каждого пленного можно было получить богатый выкуп, равный примерно стоимости трех-четырех рабов. Пленными поэтому дорожили и зря их не убивали. Однако у мухаджиров с курайшитами были свои счеты, и еще не кончилось сражение, как Биляль и другие бывшие рабы начали избиение и истязание пленных. Биляль нашел среди пленных своего бывшего хозяина, некогда подвергавшего его пыткам, отнял его у законного владельца и казнил мучительной казнью - по кускам обрубая ему руки и ноги, пока тот не испустил дух.
Мухаммеду и его ближайшим помощникам с трудом и не сразу удалось прекратить резню. По-видимому, запрещая убийство пленных, Мухаммед руководствовался не только гуманными соображениями, но и трезвым расчетом политика ненависти к богачам, давшая прекрасные результаты в первые годы проповеди, все больше мешала распространению ислама, вызывала резкое недовольство зажиточной части мусульман. Этой бесперспективной политике нужно было положить конец, сделав войну чисто религиозной. Сохраняя жизнь сдавшимся в плен знатным курайшитам, богачам и рабовладельцам, Мухаммед облегчал победу ислама над язычеством, показывал свою добрую волю и готовность забыть старые счеты.
Мусульмане потеряли всего четырнадцать человек - шесть мухаджиров и восемь ансаров. Половина убитых курайшитов пала от руки мухаджиров, которых было почти в три раза меньше ансаров. Торговцы-мухаджиры были не более искусными воинами, чем земледельцы-ансары; очевидно, они сражались с большим воодушевлением, и именно их мужеству и самоотверженности обязаны мусульмане победой при Бадре.
Среди мухаджиров невероятными ратными подвигами покрыли себя богатыри Хамза и Али - при их участии было повержено четыре десятка курайшитов. Хамза, с помощью которого был добит и Абу Джахль, получил прозвище Лев Ислама, а Али с этих пор стали называть Мечом Ислама.
Едва удалось прекратить резню пленных, вспыхнули разногласия по поводу богатой добычи. Мусульмане захватили сто пятнадцать верблюдов, четырнадцать лошадей, оружие, утварь и припасы. Мухаммед приказал собрать все трофеи - и подобранные на поле боя, и найденные в поспешно покинутом курайшитами лагере - и заявил, что он лично произведет раздел. Этому решению пророка мусульмане нехотя подчинились. Когда все было собрано, Мухаммед объявил, что раздел добычи будет произведен в соответствии с откровением, полученным им от Аллаха: пятая часть ее должна быть предоставлена в распоряжение пророка, остальное будет разделено поровну между всеми участниками похода, вне зависимости от поведения каждого из них в бою. Выкуп, который будет получен за пленных, будет поделен тоже поровну.
Речь Мухаммеда вызвала резкие возражения, в первую очередь со стороны мухаджиров, которых дележ поровну не устраивал - против доли пророка они не возражали, но они сражались лучше ансаров и рассчитывали по крайней мере на половину остальной добычи. Все участники сражения считали несправедливым, что телохранители Мухаммеда, в полной безопасности простоявшие у дверей его хижины, получали такую же часть добычи, как и те, кто рисковал своей жизнью. На это мусульмане, несшие охрану пророка, резонно возражали, что они не по своей воле не принимали участия в битве, а подчиняясь приказу Мухаммеда.
Пользуясь авторитетом пророка и опираясь на полученное от Аллаха откровение, при поддержке большинства ансаров, которым предложенный принцип раздела добычи был выгоден, Мухаммед после долгих препирательств настоял все-таки на своем. Всю ценную добычу, в основном оружие, доспехи и одежду, мусульмане принесли к Мухаммеду, а хлам, который не стоило тащить с собой в Медину, сожгли.