Парфенова Анастасия. Обрекающие на Жизнь (Танцующая с Ауте - 3)

   Буду выше этого.
   Но, Ауте, как же иногда хочется "унизиться"!
   - Уймитесь, эль-лорд. Это меня полчаса назад чуть не утащили в Бездну прямо у вас из-под носа, а не наоборот. Имею право думать, что хочу.
   Я осторожно открыла измененные для более низких температур глаза. Зимний, казалось, стал выше и тоньше. Его глаза превратились в сумасшедший серебряно-фиалковьй водоворот, волосы разметались по плечам, раздуваемые невидимым (но холодным) ветром, крылья затопили все помещение молочно-белой яростью. Да, мысль, не высказанная вслух, не является оскорблением, но не будь я Хранительницей, вызов на (запрещенную) дуэль был бы уже брошен.
   А я продолжала все так же спокойно, равнодушно его разглядывать - и постепенно ярость стала стихать. Древний измерил меня взглядом презрительным, но подчеркнуто асексуальным. Он еще не настолько сошел с ума, чтобы бросать намеки с чувственным подтекстом при свидетелях.
   Зимний был моей Роковой Ошибкой Молодости. В некотором роде. Двадцать лет назад у нас была ночь бурной любви, до сих пор отзывающаяся во мне яростью, смущением и еще раз яростью. И не важно, что то была не совсем "я", не важно, что Зимний влип в историю не совсем добровольно. Смущение оставалось. Ярость - тем более.
   Надо отдать Зимнему должное - использовал этот козырь в наших постоянных стычках он только в состоянии полной невменяемости и когда поблизости не было никого постороннего. Нельзя сказать, чтобы это помогало. В первые два раза, когда мерзавец позволил себе понимающие ухмылочки, сдобренные недвусмысленными намеками, я всего лишь превращалась в берсерка. Приходила в себя, удерживаемая всей пятеркой северд-ин, а позже выслушивала душещипательные рассказы, как меня отдирали от горла ошарашенного древнего.
   Третий раз... О, это был просто шедевр! Я не стала на него набрасываться. Я просто села на пол и разревелась. Демонстрируя всему миру (и пролетавшим мимо эль-ин) эмоциональную палитру несправедливо обиженного ребенка.
   С Зимним потом две недели не разговаривали даже в его собственном клане...
   Вот и сейчас древнейший предпочитал беситься, не переходя определенных границ. А еще говорят, что старую собаку нельзя обучить новым фокусам.
   И все-таки, если Лейри срежиссировала мое похищение темными...
   - АНТЕЯ!!! - Зимний рявкнул так, что даже онн испуганно подпрыгнул. Я удивленно моргала - не часто лидер Атакующих снисходил до того, чтобы называть Хранительницу-регента по имени Точнее - вообще никогда. Совсем никогда.
   Он вдруг шагнул, преодолевая разделявшее нас расстояние, схватил меня за плечи. Как следует тряхнул Бело-белая кожа почти светилась снежным бешенством.
   "Не смей думать, что если ты окажешься в когтях у темного короля, это будет на благо эль-ин, дура! Слышишь? Не смей!!!"
   Сказать, что я была удивлена, значит, сильно преуменьшить. Мне потребовались целых две секунды, чтобы прийти в себя (то есть прекратить размышлять на темы: а что будет, если меня поймают темные? что будет, если подданные позволят темным меня поймать? что будет, если я сама позволю себя поймать? и какую из всего этого можно извлечь выгоду?) и вмазать ему когтистую пощечину - такую, что отпечаток ладони остался на белоснежной щеке алым пятном. Сен-образ, очень громкий: "Сам дурак!" Вот и вся взрослость. Древний отпустил меня. Белые крылья яростно полосовали воздух, но руки он держал при себе.
   - Прошу прощения у моего... - пауза, - ...регента, - и голос, холодный, как надвигающийся на тебя ледниковый период.
   - Прошу прощения у воина Атакующих, - шипение, подобающее кошке, которую дернули за хвост.
   И на этом мы разошлись. Скорее сбитые с толку, чем по-настоящему рассерженные.
   ТАНЕЦ ВОСЬМОЙ, ДЖАНГА
   Staccato
   Задача: "присмотреть за Тэмино". Казалось бы, что может быть проще? Увы, в свете утренних событий просто объявиться поблизости от Матери Обрекающих и установить за ней ненавязчивую слежку было нелегко. Слишком внушительную компанию пришлось бы прятать от острых глаз тор Эошаан.
   Я без всякого удовольствия покосилась на отиравшуюся неподалеку охрану. Хранительница Эль-онн - существо, по определению привыкшее к телохранителям. Я своих давно перестала замечать. Но в этом, признаюсь, была скорее их заслуга, чем моя. Северд-ин настолько хорошо прячутся, что о них забываешь. Ну, болтаются где-то в параллельной реальности пять размытых теней, ну, ловишь иногда уголком глаза призрачное движение. И что?
   Я прикрыла глаза: четверо из Безликих были неподалеку, а пятая, Злюка, еще не оправилась от полученных ранений.
   Эффективная охрана без излишней навязчивости. Идеальное сочетание.
   Однако восемь воинов из клана Хранящих, невозмутимыми статуями застывших за спиной, "незаметными" назвать было сложнее. Плюс неизвестное число (я подозревала, что весьма внушительное) молодчиков из Атакующих, обеспечивающих внешнее прикрытие.
   Со стороны все это, должно быть, выглядело как небольшое вооруженное вторжение. Класс.
   И таким вот славным составом мы прибыли на Оливул-Элэру, одну из провинциальных планет Оливулской Империи. Полагаю, слово "паника" не до конца передавало всю прелесть состояния, в которое этот визит вверг местную администрацию.
   Самое смешное, я вовсе не хотела их пугать. Хотя для профилактики это бы и не помешало. Я просто решила лично взглянуть на "расследование", проводимое Тэмино тор Эошаан. И вот - полюбуйтесь.
   Губернатор стоял передо мной, гордо выпрямившись, и мужественно блистал очами. На квадратной (других не держим) физиономии самоотверженного слуги Империи (это который губернатор) читалась яростная готовность погибнуть от рук жестокого тирана (это я), защищая ни в чем не повинных граждан (это сборище террористов и саботажников, по какому-то странному стечению обстоятельств называемое местным правительством). Возможно, немая сцена была бы менее комичной, не будь все до последнего оливулцы на голову выше и раза в три толще, чем ваша покорная слуга.
   В воздухе явно попахивало внеочередным восстанием. А почему? Да потому, что мы воспользовались личной императорской сетью порталов. Нет бы тихо прийти своими путями. Лень - враг всех благих намерений.
   Я тяжело вздохнула.
   - Вольно, адмирал. Отмена тревоги.
   Равнодушно проследовала мимо растерявшегося губернатора (действительно, кстати, адмирала) к столу. И сцапала с узорчатой вазы какой-то аппетитно выглядевший фрукт. За всеми этими заморочками и похитителями я совсем забыла о завтраке.
   Ужасно.
   - Ваше Величество?
   - Репрессии отменяются. - Хрум. Ням-ням. - Отпускайте ваших террористов по кабинетам и возвращайтесь к своим делам. Я здесь... - Хрум! - ... с неофициальным визитом.
   - Но Ваше Величество...
   Недовольный взгляд.
   - Императорская резиденция...
   Очень недовольный взгляд.
   - Протокол...
   Очень недовольный взгляд.
   Я пульнула косточкой в наиболее импозантного из министров, промахнулась. Судя по мимике, оливулцы были в достаточной степени сбиты с толку, чтобы не хвататься тут же за оружие. Что и требовалось. Так что Императрица Великого Оливула взмахнула на прощанье ресницами, сцапала всю вазу с фруктами и вышла. Уже из другой комнаты я услышала, как один из моих охранников вполголоса объяснял ситуацию.
   - Эль-леди не следует этикету. Эль-леди не следует протоколу. Эль-леди делает то, что считает нужным. Вы обратили внимание, что никто из эль-ин на планете не прибыл приветствовать свою Хранительницу? Если бы леди тор Дериул-Шеррн вздумалось их (или вас) увидеть, то вызвала бы. А до тех пор самым разумным будет заниматься своими делами и не обращать никакого внимания на ее присутствие. Ни к вашей подпольной деятельности, ни к вашему участию в подпольях (всех трех) оно ни малейшего отношения не имеет...
   Я хмыкнула. Кажется, этот эль-ин был из дипломатического корпуса. Только тот, кто потратил кучу времени и сил на налаживание понимания между двумя цивилизациями, стал бы задерживаться, чтобы успокоить растерянных оливулцев. Если это можно назвать успокоением... Всех трех? Ох, адмира-ал!
   Мы легко сбежали по ступеням, и я затормозила на мгновение, чтобы оглядеться. Вокруг простирались бесконечные джунгли мегаполиса. Здесь, неподалеку от императорской резиденции, город походил на диковатый пустынный парк, но бедные кварталы и трущобы более всего напоминали растревоженный улей. Или вывернутый наизнанку лабиринт термитника. Но все равно - эта была красивая планета. Живая. Дышащая.
   Чуть пригнувшись на полусогнутых ногах, я оттолкнулась со всей силы и высоким прыжком послала себя в воздух. В верхней точке траектории распахнула крылья и, поймав восходящий поток, рванулась в сливочно-желтые небеса. Взлетела, окутанная почти отвердевшими переливами энергии - многоцветие и золото, туманящие белый алебастр. Чуть задержалась, раздраженно поджидая запыхавшихся секьюрити. Даже железные и непобедимые воины не могли сравниться в скорости полета с вене и дочерью дракона.
   Восемь крылатых из Хранящих выстроились защитной сферой, прикрывая меня от ударов со всех сторон. Я хорошо представляла, что сейчас делают остальные воины. Кто-то двигался параллельным курсом, рыская в небесах и по земле в поисках опасности, кто-то оседлал военные и метеорологические спутники, контролирующие этот район, кто-то свалился на голову экипажам дрейфующих на орбите кораблей и персоналу центров наземной обороны.
   Ребята взялись за дело серьезно. Я даже почувствовала что-то вроде неловкости из-за причиненных хлопот и неприятностей. Но раскаяние исчезло так же быстро, как и появилось: пусть побегают. Им полезно.
   Летели быстро, срезая углы по свернутому пространству, ныряя в параллельные измерения, так что за пять минут преодолели расстояние, которое даже на самом быстром атмосферном курьере заняло бы не меньше нескольких часов.
   Приземлились. И, коротко осмотревшись, неспешно направились внутрь внушительных размеров здания-гриба, где Тэмино тор Эошаан выясняла отношения с каким-то по жилым, кривоватым оливулцем.
   - ... разным расфуфыренным фифочкам! - патетически закончил свою речь этот исполненный собственного достоинства динозавр.
   - Я... - попыталась было вставить свое слово Тэмино.
   Но, оказывается, старичок еще и не думал закругляться он просто набирал воздух для новой тирады.
   - Я вот уже пятьдесят лет являюсь бессменным смотрителем Элэрского Мемориала. И мне плевать, кто там сидит на троне, будь она хоть тыщу раз остроухой, ни одной клыкастой стервочке не позволено указывать мне, что и как делать!
   Мать Обрекающих на Жизнь, одного из древнейших и ужаснейших кланов Эль-онн, ошарашенно опустила уши в горизонтальное положение. С таким ей еще, кажется сталкиваться не приходилось. На лицах стоящих кругов эльфов была написана одобрительная ирония пополам c гневом. На лицах же столпившихся оливулцев - не менее одобрительное восхищение пополам со страхом. Причем стоило им заметить меня, как страх трансформировался в откровенный ужас. Всем было известно, что смертельные приговоры выносятся исключительно Императрицей, выносятся щедро, по совершенно не понятным для нормальных людей критериям. Кроме того, у меня была личная.. репутация.
   Тэмино с застывшим лицом выслушала тираду старичка.
   - Я не просила вас высказываться по поводу действующего политического режима. Я просила принести архивные данные! - В голосе эльфийки послышался первый рокот надвигающейся грозы.
   Оливулец сверкнул глазами в сторону новоприбывших, открыл рот и... выдал. Такого не приходилось слышать даже мне. Какая грамматика, какая лексика! Какие обороты! Мнение по поводу всех остроухих в целом и этой несовершеннолетней дуры в частности. Детальное, до двенадцатого колена описание всех наших предков, с пикантными подробностями, вроде перепутанных в лаборатории пробирок, приступов зоофилии, припадков слабоумия при выборе брачного партнера. Детальное описание наших привычек, наклонностей и знакомств, причем, казалось, даже предлоги и знаки препинания отдавали чистейшим матом. И наконец пожелание нам всем отправиться по определенному, весьма отдаленному адресу.
   Но какие словосочетания! Какие фразы! Шедевр!
   Мгновение было тихо. Старик, закончив свое сольное выступление, гордо выпрямился и приготовился встретить неминуемую смерть с высоко поднятой головой.
   Упустить такой шанс было просто невозможно. Мы коротко переглянулись, и в следующий момент в руках у всех эль-ин в помещении материализовались... электронные блокноты и занесенные над ними световые перья.
   - А можно еще раз? - попросила тор Эошаан. - Помедленнее.
   - Половину слов не поняла, - пожаловалась я.
   - Это какой-то старинный диалект? - поинтересовалась Кесрит.
   И тишина-а...
   Смотритель Элэрского Мемориала икнул, вздохнул и сказал:
   - Я принесу архивы, эль-леди.
   И вышел.
   Что ж, Антея. Добро пожаловать на Оливул!
   - Они всегда такие? - спросила Тэмино, не отрывая взгляда от мелькающей на экране информации.
   - Нет, - отозвалась Кесрит, мастерица чародейства и сновидений из клана Расплетающих, - обычно они хуже. Но есть прогресс. Я вот уже несколько лет не слышала ни об одной попытке убийства эльфа. Сейчас они ограничиваются словесной бранью и мелкими пакостями.
   - Хотелось бы в это верить.
   - Вы о чем? - Кесрит удивленно повернулась ко мне.
   - Ну, никогда нельзя исключать возможность, что где-то неподалеку дымит очередная подпольная лаборатория где готовят очередное ужасное оружие. Хотя последнее время о таком действительно больше не слышно.
   - Может, привыкли? - это опять от Тэмино.
   - Вряд ли, - Кесрит тор Нед'Эстро откинулась на спинку своего стула. Видишь ли, они и не должны привыкать.
   Это можно было бы устроить, но Хранительница, - кивок в мою сторону, против полной ассимиляции. Им позволено нас ненавидеть.
   Мать тор Эошаан оторвалась от своих вожделенных архивов и одарила меня долгим взглядом. Сначала удивленным. Затем понимающим.
   Мастерица из Расплетающих Сновидения криво усмехнулась.
   - Или, вернее сказать, их научили ненавидеть эль-ин. Особенно Антею тор Дериул-Шеррн.
   И еще один обмен резкими, понимающими взглядами. Столь интенсивными, что не требовалось даже подкреплять их сен-образами.
   Мы втроем сидели на открытой террасе вокруг небольшого летнего столика и сообща приканчивали похищенную мной из дворца вазу с фруктами. Тэмино тоже откинулась назад, разглядывая меня пристальным, наивно-удивленным взглядом аналитика.
   - Фокусировка нежелательного явления. И последующее удаление точки фокуса. Изящно. - Нашла глазами Ворона среди остальных аналитиков, погруженного в изучение какой-то информации. - Начинаю понимать, почему вы так окрысились, когда я втянула в это дело смертного.
   Кесрит тор Нед'Эстро поднялась на ноги и, подойдя к перилам, задумчиво посмотрела на расстилающиеся перед ней просторы городских окраин. На фоне желтого неба Кесрит выглядела совсем потусторонней: серая кожа, серые крылья, серые волосы. Серое платье падало свободными, закручивающимися в клочья тумана складками, а серые глаза казались далекими, нездешними. Трудно было сконцентрировать взгляд, трудно понять, что же ты видишь. Черты и фигура казались чуть размытыми, постоянно меняющимися, пока наконец ты не начинал узнавать в них что-то... кого-то... Огромный, откормленный серый котище у ее ног выглядел достаточно материально, но он только подчеркивал остальное. Женщина-сон, женщина-видение. Самая неуловимая из женщин.
   Мастерица сновидений тряхнула волосами, и мне вспомнились зеленые глаза и изумрудные локоны Нефрит.
   - Эль-леди, - у нашего стола вдруг материализовался Раниель-Атеро, похоже, я нашел то, что нам надо.
   Они с Тэмино погрузились в оживленное обсуждение дат и "линий судьбы", к чему моментально присоединились демон и какой-то тип из Обрекающих. Время от времени свои ядовитые комментарии вставляла Кесрит. Мне оставалось только с легкой иронией наблюдать за этим импровизированным совещанием, понимая в лучшем случае половину сен-образов. И дощипывать виноград. Похоже, передышка закончилась.
   Совещание стремительно переросло в спор, затем в свару, пока Учитель не заявил, что проще всего пойти и проверить. И в следующее мгновение мы, всей развеселой компанией, уже высыпали из окон, дверей и с балкона, оставляя позади пожимающих плечами оливулцев. За прошедшие годы подданные Империи научились относиться к придурковатым эльфам и их вывертам если не философски, то по крайней мере с некоторой долей иронии. Ну, пришли. Ну, перевернули все вверх дном. Ну, убежали. Чего еще ожидать от хронических сумасшедших?
   Целью нашего назначения оказался один из многочисленных Садов Камней в прибрежном районе. Мальчики из охраны мгновенно выставили всех посетителей (воинственную старушку, отказавшуюся двигаться с места, со всем возможным почтением вынесли на руках). Тэмино одна зашла внутрь, а мы облепили перила и фонарные столбы, приготовившись наблюдать за очередным представлением.
   Хрупкая фигурка властительницы Обрекающих медленно двигалась среди причудливых мшистых валунов. Иногда она останавливалась у высоких резных столбиков, с которых свисали тонкие ленточки с написанными на них именами единственная форма почитания умерших, которую позволяли себе оливулцы. Полоски ткани с именами погибших приносились в сады горюющими живыми, чтобы трепетать на ветру символом недолговечности человеческой памяти. До тех пор, пока изношенная тряпочка регулярно заменялась, душа умершего была с живыми и оберегала род, если же знак памяти исчезал, значит, и дух покойного покидал свой пост на страже потомков и уходил в забвение.
   Сады были местами одиночества, местами медитации, отдохновения и углубления в себя. Местами покоя и силы. Когда-то давно, гуляя по дорожкам сада, где на ветру трепетали имена убитых мной людей, я открыла для себя чудную, хрупкую, странно успокаивающую гармонию этих мест. Гармонию существ, априори знающих, что они обречены на смерть, всю жизнь живущих с этим знанием.
   Тогда, под холодным рассветным солнцем Оливула-Примы, я нашла наконец в себе силы примириться с тем, что этот народ сотворил со мной и моей судьбой. Примириться - но не простить. А два дня назад в Саду Камней я приняла решение, которое делало все прощение в мире бессмысленным.
   Сейчас я наблюдала, как надломленная женская фигура беззвучно скользила между мимолетной тканью прошлого и величественными камнями настоящего. И понимала, что она видит и знает об этом месте гораздо больше, чем было открыто мне.
   Сначала это было просто движение: плавное, тягучее, гибкое. Затем будто сама земля вдруг вздрогнула и зазвучала мягким, неровным ритмом - движения перешли в танец.
   Танец... Что я знала о танцах? Я - вене, изменяющаяся, Танцующая с Ауте. Танцы были моей сутью, моей истиной, моим дыханием. В чем я действительно разбиралась. И я могла узнать пляску силы, когда видела ее.
   В таком танце не могло быть каких-то заученных движений или приметных па. Здесь не было ни стиля, ни четкости, ни техники. Только сырая сила, которой маленькие, стремительно мелькавшие в воздухе ножки придавали им одним ведомую форму. Только душа, обнаженная, дикая, выплескивающаяся в свободном пьяном движении. Тэмино тор Эошаан танцевала, как может танцевать лишь настоящий мастер. И сама Вселенная танцевала вместе с ней.
   Постепенно собиралась толпа. Завороженные, испуганные и потерявшиеся в вихре магии оливулцы подходили один за другим, хмурились, не зная, на что и как надо смотреть.
   - Что делает эта сумасшедшая в саду моих предков?
   Ауте, неужели они так слепы?
   - Тише, - эль-лорд не удостоил глупца даже взглядом. - Это эль-леди. И если эль-леди хочется среди белого дня станцевать на приморском кладбище заткнись и не мешай. Все равно бесполезно.
   Я подавила улыбку. Очень точно подмечено.
   Они заткнулись и не мешали.
   Обрекающая танцевала. Спокойно, сильно, невероятно гибко. Я потрясенно моргнула, пытаясь уследить за пляской энергий и магических волн. Дохнуло холодом, повеяло чем-то старым и пугающим.
   Наблюдатели, вряд ли сами осознавая свои действия, качнулись назад, оставив у ограды лишь меня и Раниеля-Атеро. Мы смотрели. И... видели.
   Казалась, ее кожа истончилась, едва удерживая рвущуюся наружу темную суть. Из глубины ужасающего существа, которое было Тэмино тор Эошаан, резко ударил ветер. Холодный, обжигающий и совершенно неощутимый ветер вечности. Это не был тот ледяной ураган, который, бывало, поднимал вокруг себя Зимний, впуская в нашу жизнь холод космических просторов.
   Нет. Это был ветер, в порывах которого чувствовался едва заметный сладковатый аромат разложения и соленый привкус рождения новой жизни. Священная тишина кладбища и захлебывающийся крик младенца. Пустота выжженной атомным взрывом земли и величавое молчание древнего леса.
   И холод, тоскливый, вечный, жаркий.
   Жизнь и смерть. Ту.
   Я вскинула руку, защищая глаза от ледяного удара ветра, но еще успела увидеть, как фигура смазалась в облаке окутавшего ее черного света. Потом, коротким острым усилием изменив зрачки так, чтобы те менее болезненно реагировали на контрастность, вновь впилась взглядом в стремительный, отбивающий рваный ритм танец.
   Рядом послышалось ошеломленное шипение - темный, Смотрящий-в-Глубину, впился взглядом в танцующую эльфийку. Да, он был в некотором роде Видящим Истину, но, похоже, только сейчас начал наконец понимать, с кем связался. И судя по тому, что сен-образ над уважительно опущенными ушами был наполнен восхищением, а не страхом, понимать отнюдь не до конца.
   Магия. Она творила магию - это пока что было единственным, что не подлежало сомнению. Что-то дикое, древнее, что-то не вписывающееся в рамки и ограничения, к которым я привыкла с детства, даже не зная толком об их существовании. Что-то... Это что-то охватило нас всех.
   Она изменяла себя, переводя в новое состояние, и это было почти похоже на танец вене. Она впитывала окружающую тишину, буквально заполняя себя знанием о странных и далеких местах, и это скорее походило на техник) ясновидящих. Она открывала (создавала?) иной мир, что попахивало уже драконьей магией.
   Но все это было не то. Не то.
   Найдем ли мы путь, живые,
   туда, где она сейчас?...
   Но к нам она путь отыщет
   и, мертвая, встретит нас.
   В какой-то момент я поняла, что Тэмино тор Эошаан мертва. Кажется. Или нет? В саду ее уже не было (или все-таки была?), и я вдруг отчетливо осознала, что она где-то за гранью, в одной из странных реальностей, которые люди создают для своих умерших. Та сторона, Серые Пределы, Последние Берега - имен много. Я только знала, что это очень, очень далеко.
   А потом она вновь появилась, чуть посеребренная белоснежной изморозью, и пляска ее приобрела торжествующий и зовущий оттенок. Реальность Сада дрогнула, затуманилась, повинуясь движению обнаженных ножек. Мое сердце трепыхнулось где-то около горла, да так там и осталось - я поняла. Она тащила за собой частичку тех, призрачных миров. А потом несколько ленточек, трепетавших на ветру, зазмеились, удлинились. Замерцали в звенящем от напряжения воздухе - и... превратились в дюжину высоких, мускулистых оливулцев в костюмах старинного покроя.
   Тэмино тор Эошаан остановилась, переводя дыхание и критически оглядывая то, что у нее получилось. Танец закончился.
   Сен-образы взвились в воздух: восхищение мастерством, технические комментарии, какие-то замечания по поводу "наложения полей"... Через минуту свита Тэмино уже была вовлечена в оживленную дискуссию, из которой я поняла лишь то, что все пошло совсем не так, как они предполагали, и ребята не совсем уверены, что им делать с какой-то "духовной эластичностью"...
   Среди начинающей приходить в себя оливулской толпы послышались изумленные вздохи и ахи. Истерик, правда, не было. В конце концов, эти люди не первый год жили под крылом у эль-ин и успели насмотреться всякого. Удивить современного гражданина Империи очередной выходкой "сумасшедших эльфов" практически невозможно.
   Я посмотрела на недоуменно оглядывающихся "воскрешенных", удивительно спокойных после произошедшего с ними. Скорчила рожу в объектив одной из парящих вокруг мобильных голокамер службы новостей. И сокрушенно вздохнула. Угадайте, кому предстоит разбираться с социальными, политическими и экономическими последствиями этого "эксперимента"?
   Используя локти и ледяные многоцветные взгляды, протолкалась к Тэмино и больно дернула увлекшуюся философским спором эльфийку за прядь волос, привлекая к себе внимание.
   - Мать тор Эошаан, что вы планируете делать с этими людьми? - Кивок ушами в сторону остолбенело пялящихся на нас "воскрешенных".
   Леди-некромант раздраженно посмотрела на меня, на них и снова вернулась к своему спору. Оставив в воздухе мерцать сен-образ, объясняющий, что ее интересуют мертвые и их трансформации, а не живые. И что, если мне мешает экспериментальный материал, я могу от него избавиться, не опасаясь, что это как-то нарушит ее, Тэмино тор Эошаан, исследование.
   Я на секунду прикрыла глаза веками, боясь, что они вновь начнут расцвечивать окружающее многоцветным сиянием гнева. Спокойней. Спокойней, девочка. Сама ведь знаешь своих подданных. Ничего помимо собственных целей и собственных ценностей для Матери Обрекающих не существует. Смешно надеяться, что она задумается над политическими последствиями своего... "исследования". Еще смешнее надеяться, что она сопоставит собственные действия с нормами человеческой морали.