Парфенова Анастасия. Обрекающие на Жизнь (Танцующая с Ауте - 3)

   Медитация о Вселенной.
   Внимание скользнуло обратно к телу. Я чувствовала его плотность. Его осязаемую, знакомую твердость. Я чувствовала основу - пустоты в костях, наполненные легким гaзом. Сами кости, такие эластичные и в то же время такие прочные. Вокруг них я почувствовала плотность ткани мышц, сухожилий. Мое тело было таким... весомым.
   Осознание постепенно перемещалось к внешней поверхности тела. Кожа, ощущающая прикосновение прохладного воздуха. Спина соприкасается с мягкой поверхностью, волосы едва ощутимо касаются плеч.
   Я чувствовала границы своего тела. Но были ли эти границы ограничениями моего "я"? Осознание легко выскользнуло наружу, прикасаясь к бытию вне моего тела. Воздух и влага, тонкие стены онн. Я исследовала пространство в сантиметре от тела. В метре. Я заполнила собой всю комнату, остро ощущая присутствие оливулца и остатки чар мастерицы из Обрекающих.
   Что лежит за пределами плоти? Ветер. Небо. Ауте.
   Я?
   ...расширялась за границы комнаты, за границы онн почти не ощущая существование стен. Расширение. Никаких препятствий...
   Осознание не имеет границ Оно заполняет пространство, где танцуют бесчисленные ветры и звезды, оно становится этим пространством. Тело - центр Вселенной, сама Вселенная - центр Я. Осознание простирается пограничному пространству, в невообразимую даль, до бесконечности...
   Внутри меня парят облака.. Миры... Звезды... Мгновение за мгновением капают секунды, огромное открытое пространство, и вся Вселенная парит в безграничном пространстве ума. Самоосознание.
   Выйти за пределы. Дальше. Дальше.
   Я...
   ...вдруг с необычайной четкостью осознала, что сейчас происходит в маленьком кусочке Вселенной, которая была мной. Знакомом таком кусочке, находящемся очень близко от...
   Вселенная взвыла от ярости бросаемых в схватке заклятий.
   Я взвыла в один голос со Вселенной, разбивая медитацию, с площадной бранью вскакивая на ноги.
   Нет, заставь дураков молиться богам, они лбы порасшибают! И хорошо бы только себе!
   Перед моими подданными была поставлена довольно сложная, но четкая задача: надо было притормозить темных, которые, кажется, потеряли остатки мозгов, устроив крупномасштабную охоту на Хранительницу Эль. Но не доводить ситуацию до тотальной войны. Мне было даже любопытно, как Вииала и остальные справятся с кризисом. В меру любопытно. Для по-настоящему острого интереса я чувствовала себя уже слишком погруженной в иной мир.
   Ребята подошли к задаче творчески. Причем в холодновато-сардоническом стиле, которым отдавало от решения, чувствовался неподражаемый почерк Зимнего. Приказ "принять меры" Мастер Оружия воспринял предельно буквально. Что и требовалось.
   Для начала меня поместили в достаточно защищенное место, чтобы не волноваться, что измученной Хранительнице вновь придется сражаться за себя и тех, кто окажется рядом. Но не настолько защищенное, чтобы темные не смогли определить, где оно находится. Затем устроили вокруг этого места элементарную, совершенно очевидную ловушку. И стали ждать, что получится.
   Невероятно, но темные, отлично понимая, что это глупость из глупостей, все равно сунулись. Не для похищения, а просто разведать обстановку. Что же такое понадобилось oт меня королю этих ненормальных, что он швыряет и швыряет своих подданных на почти верную смерть? И зачем это понадобилось ему так срочно?
   Прежде чем я успела броситься к двери, дохнуло концентрированной, узнаваемо древней магией, и оставалось только выпустить воздух через непроизвольно сжатые зубы, сердито приказав себе расслабиться. Сработала вторая ловушка, подготовленная Зимним, на этот раз отнюдь не элементарная и отнюдь не очевидная. И, если меня не обманывали собственные чувства, звалась эта ловушка Раниелем-Атеро. Крайне злым Раниелем-Атеро. Мне стало почти жаль бедных демонов.
   Почти.
   Закончилось все довольно быстро. Учитель, держа несчастного темного разведчика за шкирку, удалился в не известном направлении. Судя по всему прямиком к Королевскому Двору. Следом за ним Зимний и еще один древний из Атакующих тащили под локотки второго пленника.
   Я вздохнула, покоряясь неизбежному.
   Через пару минут стена распахнулась, превращаясь в дверь, и на пороге появилась разъяренная эльфийка. Стремительно и энергично вошла в комнату, черные крылья бушующими волнами развевались за спиной. Окинула всех соколиным взглядом.
   Она выглядела так... ну, полагаю, так, как и хотела выглядеть. Угловатая подростковая фигура, буйной гривой спускающиеся на спину угольно-черные волосы, одежда скорее подходящая бомжу, обитающему где-нибудь в горячих тропиках. И огромные, похожие на прозрачный хрусталь глаза, оттененные чистым алмазом имплантата - холодные, сильные, бескомпромиссные. Глаза Матери Изменяющихся.
   - Привет, мам. - Я даже сподобилась сесть поровнее, приветственно взмахнула в ее сторону ушами.
   - "Привет, мам!" - язвительно передразнила она меня, но на узком бледном лице истинной Теи промелькнуло что-то, что на любом другом называлось бы беспокойством, - Вы только на нее полюбуйтесь! И это все, что ты можешь сказать? Ауте Всевидящая, девочка, ты просто не можешь быть моей дочерью! Кто-то в детстве подменил младенцев!
   Ворон неловко пошевелился, во все глаза глядя на нарисовавшееся перед ним диво. Зря. Это движение привлекло к нему внимание Матери тор Дериул.
   - А это еще что такое?
   - Мам, это... э-ээ Ворон Ди-094-Джейсин. Ворон, познакомьтесь - Даратея тор Дериул, Мать клана Изменяющихся.
   - Смертный в Шеррн-онн?
   - Ма-ам!
   - Как будто твоего оголтелого консорта нам мало! Теперь вот еще всякие Вороны шляются. И куда все это ведет? Скоро пройти нельзя будет, чтобы не наткнуться на какого-нибудь... человека! Что он тут делает?
   - Это оперативник моей Службы Безопасности, - поспешила я объяснить ситуацию. - То есть Имперской, но все равно получается моей. Он тут шпионит.
   Пауза.
   - За кем?
   - Ну-у... за мной.
   Пауза.
   - Антея, дорогая, мне иногда кажется, что эта чушь с должностью Хранительницы и правда влияет на тебя не лучшим образом. - И, уже обращаясь к Ворону: - Брысь!
   Оливулец был очень умным... для человека, разумеется. Едва получив высочайшее позволение, он тут же пулей вылетел из кресла и мгновенно исчез из комнаты. Я послала вдогонку сен-образ, предписывающий первому же встречному эль-ин направить беднягу к Тэмино. Нечего ему тут бродить без присмотра.
   Я наконец собрала остатки стойкости и повернулась к маме. И... утонула в обеспокоенной любви ее алмазных глаз.
   - С тобой все в порядке, Анитти?
   Ох, если бы...
   - Да, мама, - я старательно выпрямилась, стремясь продемонстрировать свое бодрое и здоровое состояние. - Что там с темными?
   Даратея, на которую вся эта бравада не произвела ни малейшего впечатления, мягко обняла меня за талию, помогая встать. Ее макушка едва доставала мне до плеча, но хрупкое тело было неожиданно сильным, и девчушка, которую можно было принять скорее за мою дочь, если не за внучку, почти полностью приняла на себя вес моего тела, обернула мягкими черными крыльями, медленно двинулась к выходу, помогая и поддерживая. Я послушно покорилась, позволяя ей поиграть в заботливую родительницу.
   - D'ha'meo'el-in больше не будут тебя беспокоить, по крайней мере сегодня.
   - Как?..
   - Раниель-Атеро, Зимний и Хлой проследили пути, по которым пришли эти последние гости. И прошли по ним, очень эффектно свалившись на голову темному королю. В данный момент имеет место... Как там они выразились? "Сугубо мужской разговор". Его Величеству доходчиво объясняют, что Хранительница Эль-онн находится под личной защитой трех древнейших, которые будут очень недовольны, если с ней что-нибудь случится. Вплоть до личной вендетты всему правящему роду d'ha'meo'el-in. Конфликт переводится из политического в дело чести, плюс вплетаются старые разборки... День передышки тебе гарантирован, дорогая.
   А больше и не нужно.
   Я вздохнула свободнее. Оставлять эту проблему висеть в воздухе, конечно, нельзя, но завтра вечером вопрос равно станет чисто академическим.
   - Вы узнали, с чего они вдруг так взбесились?
   Даратея яростно сжала губы и отвернулась, пряча от меня выражение своего лица. Остроконечные ушки, возвышающиеся над черными кудрями, чуть вздрогнули.
   Мои собственные уши заинтересованно встали торчком, а Даратея вдруг резко обернулась, гневно сверкнула очами и сухо сообщила:
   - Я пришла сюда говорить как Мать Изменяющихся с одной из своих вене.
   Ой.
   Теперь уже я опустила уши и поджала ноги, не зная еще, в чем провинилась, но уверенная, что провинилась крупно.
   И гром грянул.
   - Твое поведение, как всегда, было безрассудно. Ну что за идиотская мысль - танцевать с такой мерзостью? Ты что, не понимала, во что могла превратиться? Не понимала, что могла натворить в подобном состоянии? Ауте милосердная, Антея, уж ты-то лучше всех вене, живых и мертвых, должна знать опасность полного погружения!
   - Да, Мать Клана.
   - Гордость покоя не дает? За душу взяло? Она, видите ли, величайшая танцовщица! Величайшая дура! Никакой природный талант не может компенсировать природной же тупости!
   - Да, Мать Клана.
   - Танцевать глубокое погружение в присутствии кучи посторонних! В разгар схватки! Не прекращая при этом бой! Танцевать без полной отдачи движению, танцевать одной ритмикой - ты что, спятила?
   Ну, поворчали и хватит.
   - Ты считаешь, надо было позволить им перебить нас всех? - Голос мой был меланхолически задумчив.
   Мама блеснула оскаленными клыками, но промолчала. Потом:
   - Я не знаю никого, кто смог бы повторить такое - и остаться собой. Как Матери клана Дернул мне необходимо разобраться, что там произошло, - очень сухо и по-деловому.
   Я ответила изумленным и насмешливым взглядом. Вряд ти она хотела так на меня набрасываться, вряд ли пришла сюда, чтобы устроить головомойку. Просто на свой страх мама реагировала гневом, это у нас фамильное. А я подозревала, что приглашение на завтрашний Бал, которое мы обе так старательно не упоминали в этом разговоре, напугало ее до безумия.
   Даратея вновь выпрямилась - уверенная, спокойная, властная.
   - Расскажи мне о танце, - это была просьба властительницы Изменяющихся, а не матери.
   - Да нечего рассказывать. Банальные слияние и коррекция в затрудненных условиях. Только объектом служила кусачая мерзость, которую пришлось терпеть, стиснув зубы.
   - Подробнее.
   Я вздохнула и отправила ей сен-образ, который готовилa с того момента, как увидела Мать Изменяющихся на пороге. Полный отчет о танце. С комментариями и историческими сносками. И, разумеется, с красочным эмоциональным сoпровождением. Даратея грациозно приняла послание на кончики пальцев, крутанула по измерениям, внимательно рассматривая, и отправила в копилку своей памяти для более детального изучения.
   - Камеры засняли, что ты просто взбесилась, когда эти твари накинулись на ребенка...
   Я расхохоталась - и в этом каркающем звуке не было ни капли веселья.
   - Не надо, мама. Люди могут сколько угодно изгаляться по поводу инстинктов эль-ин, а в кланах могут сколько угодно шептаться о моих комплексах. Но в данном случае беспокойство о судьбе несчастного ребенка играло самую последнюю роль.
   - Так что же это тогда было?
   - Расчет. Политическая игра. Черный пиар. Аррек понял все с первого взгляда, умница, и взял на себя.
   Мгновение она молчала.
   - Не понимаю.
   - Люди... ты так и не удосужилась толком изучить людей, не так ли, мама? Они не похожи на нас. Они настолько не похожи, что вызывают у меня куда больший ужас, чем какие-то там демоны. - Я сложила руки домиком, внимательно вглядываясь в видимые лишь мне одной сплетения связей, по привычке формулируя мысли вслух скорее для себя, чем для и без того прекрасно осведомленной Даратеи. - Ими правят странные силы. И это совсем не то, что понимаем под словом "сила" мы. Да, смертные признают власть оружия, признают, что приставленный к горлу кинжал или застывшая у границы враждебная армия могут заставить делать то-то и то-то. Они знают силу манипулирования, развивают искусство заставлять других плясать под свою музыку... Но по их меркам это довольно... примитивно. Самое грубое, самое глупое и самое бессмысленное, к чему можно прибегнуть.
   - Я все еще не понимаю, - голос Даратеи звучал очень мягко. Сейчас начнет отрывать головы.
   - Людьми правят идеи, мама. Я сама не понимаю этой...эфемерности, но не могу закрывать глаза на факты. Какая-нибудь книга, вовремя появившаяся и умело раскрученная - и меняется сам стиль мышления, меняются правительства, формы власти, способы вести войну и выбор оружия. Взять, например, то, что они понимают под религией... Сборище нежизнеспособных банальностей, изреченное каким-либо блаженным, - и целые народы сдвигаются, подобно лавинам, бушуют священные войны, меняется облик целых планет. Бред.
   - Ну, допустим. И как это связано с тем, что ты швырнула себя на защиту какой-то смертной девчонки? - Она действительно не понимала.
   - Не девчонки. На защиту идеи. На защиту образа эль-ин, который я три десятилетия тщательно формировала в мозгах этих несносных мартышек. Ты знаешь, какое сейчас отношение к эльфам в Империи? "Они любят нас ненавидеть". Ключевое слово - любят. Они могут сколько угодно вслух возмущаться и хорохориться, рассуждая о захватчиках и Кровавых Ведьмах. В своем кругу. Но оливулец горло перегрызет любому постороннему, вздумавшему брякнуть что-то недружелюбное по поводу "остроухих". Или, хуже того, вздумавшего поднять на одного из нас руку. Это уже въелось так глубоко, что не поддается выражению в словах. Они уже начали перенимать некоторые наши черты, даже сами того не понимая. Ироничное уважение к женщинам. Привычку разрешать личные споры дуэлями - не обязательно с использованием физической силы. Жестокость в воспитании детей, в сочетании с яростным, на грани безумия, стремлением их защищать. Хранительница Эль-онн бросилась на защиту умирающей девочки потому что ничего иного она не могла сделать по определению Я очень долго вбивала эту мысль под их чугунные черепа, и именно благодаря ей сборище жаждущих моей крови террористов сегодня сражалось за нас, а не пыталось воспользоваться случаем и ударить в спину. Они - наш Щит. И если для того, чтобы добиться этого, мне бы пришлось сегодня расстаться с жизнью на день раньше расписания - невелика потеря. Это все равно была бы победа.
   Мама откинулась в кресле, окинула меня странноватым взглядом.
   - Да, эта должность определенно влияет на тебя не лучшим образом, Анитти. - Я вздрогнула, услышав почти забытое детское обращение в таком контексте. - Слишком легко ты стала оценивать жизни.
   Она сидела, согнув ноги так, что ступня одной опиралась на лодыжку другой, и в небрежной гибкости этой позы была вся мама. Развевающиеся темным туманом крылья заполняли комнату, светло-серые, почти прозрачные глаза сверкали из-под падающих на лицо прядей. Я опустила голову на свое колено и потерлась об него щекой, пытаясь понять, что она имела в виду, произнося последнюю фразу.
   - Значит, вот зачем тут ошивается этот мальчик из Золотой Сотни?
   В отличие от Тэмино, мама никогда не страдала от тоннельного видения. То, что она выдающийся специалист в своей области, еще не означает, что Мать Изменяющихся ничего не знает о других проблемах.
   - Всякий раз, оказываясь "на людях", я играю на публику, мама. Ворон не исключение. Он - последний гвоздь, который я надеюсь забить в гроб тех, кто еще всерьез подумывает о независимости.
   - Ах-ха, - Она знакомым жестом откинула голову, обнажив длинную красивую шею. Улыбнулась, блеснув кончиками клыков. Несколько зловещий и весьма прозрачный намек. - А сам-то он догадывается о той роли, к которой ты его готовишь?
   - Он же не идиот.
   - Спорное утверждение.
   - Нет. Не спорное.
   А потом мама тихо, на этот раз очень серьезно произнесла:
   - Антея, ты убила всю его семью.
   - Я помню.
   - Быть может... ты требуешь от этого смертного слишком много?
   - Быть может.
   Мы помолчали.
   - Он просто не понимает, что для эль-ин нет разницы между искренним побуждением и хладнокровным расчетом. Совсем нет. Но ты права: это действительно опасная игра.
   - А когда игры эль-ин были безопасны? - Даратея изящным, каким-то очень тягучим и в то же время рваным, с головой выдававшим вене, движением встала на ноги. - Успокоилась?
   - Да, спасибо, - я чуть помассировала раскалывающиеся виски. - Мне нужно было произнести все это вслух.
   - Всегда пожалуйста, - скользнула к выходу.
   - Да, мам, передай, чтобы ко мне зашла Лейруору.
   Она остановилась в проеме, и я заметила, как острые когти на мгновение впились в косяк. Кивнула. Исчезла.
   Я откинулась на спину. Потом свернулась калачиком, подтянув к подбородку колени и закрыв глаза. Нет, для эль-ин не существует разницы между искренним побуждением и холодным расчетом. Только вот сами мы иногда об этом забываем.
   Глядела в одну точку, изредка беспокойно прядая ушами. Мыслей не было. Или она придет, или...
   ... Незримое присутствие, будто кто-то давно уже стоял за спиной и лишь теперь был замечен...
   Она пришла.
   Я приподнялась на локте, повернувшись к завернувшейся в крылья хрупкой фигуре.
   Лейри.
   Протянутая к ней рука упала, так и не дотронувшись до тугого пучка густых серебристых волос. Не твоя дочь, не твоя... Не забывай об этом!
   - Лейруору тор Шеррн... вы ничего не хотите мне сказать?
   Она подняла лицо, иссиня-черная кожа натянулась на узких скулах, бездонные фиалковые глаза показались странно расширенными.
   - Хранительница, я... боюсь, что я переоценила свои силы, - голос приемной дочери прозвучал непривычно хрипло.
   Это заставило меня замереть удивленно и несколько растерянно. Многого я ожидала от этого разговора, но такое начало ставило в тупик.
   - Лейр... - Я запнулась. Ну не спрашивать же ее, перерезать мне собственное горло прямо сейчас или чуть попозже? - Наследница Лейруору, считаете ли вы себя готовой к принятию сана Хранительницы Эль?
   - Да, - ни малейшего колебания. И опять я ничего не понимала.
   Теперь вопросы задавать надо было как можно осторожнее, рискуя в любой момент поскользнуться на тонком льду недомолвок.
   - Вы уверены в том, что сейчас делаете, Лейруору? - я говорила очень медленно, тщательно вдумываясь в каждый звук. Очень многое зависело от ответа.
   - Нет.
   Я посмотрела на нее с изумлением. Почему-то возникло отчетливое ощущение, что мы имели в виду совершенно разные вещи. Весьма примечательно, если учесть, что я и сама не знала, что имела в виду.
   - О! - на большее меня не хватило.
   А Лейри вдруг заговорила:
   - Ко мне недавно приходил лорд-консорт арр-Вуэйн.
   Мы... многое обсудили.
   - М-ммм, - полагаю, это прозвучало, как если бы у меня внезапно случился приступ зубной боли. Что в некотором смысле было не так уж далеко от истины. Аррек я тебя убью.
   Если смогу, конечно.
   - Его светлость оставил мне кое-какую литературу... почитать, - в ее пальцах появилось несколько бумажных листов, густо исписанных затейливым старинным шрифтом. - Весьма занимательное... чтение.
   Странички как-то незаметно перекочевали в мои руки, а Лейруору исчезла, взмахнув на прощанье крыльями. Я открыла было рот, чтобы приказать ей вернуться, чтобы выпалить все те бесчисленные вопросы, что теснились в моей голове... И захлопнула его, гулко клацнув клыками.
   Уставилась на сжатые в пальцах листки, как могла бы смотреть на ядовитую змею, изготовившуюся для удара. Ох, Арре-ек.
   Уселась, повернув листы так, чтобы на них падали отблески света от водопада, и погрузилась в затейливое сплетение знаков.
   "...таким образом, мы имеем более сотни задокументированных случаев смертей, наступивших в результате наложения проклятия или же иных форм темного колдовства. На телах жертв не было обнаружено никаких следов физического воздействия, вскрытие не показало ни признаков яда, ни каких-либо изменений, указывающих на насильственную или же естественную причину смерти, за исключением разве что физического истощения. Молодые, совершенно здоровые люди просто необъяснимо оказывались мертвы".
   Ауте и все ее порождения!
   Я резко выпрямилась, испытывая непреодолимое желание отбросить жгущие пальцы записи.
   "Поскольку термин "смерть в результате колдовства" неприемлем с точки зрения научного знания, в этой работе мы попытаемся дать возможное объяснение вышеописанному феномену. Анализ всех имеющихся в нашем распоряжении случаев выявил некоторые общие черты. Так, Прежде всего, для того чтобы проклятие осуществилось, оно должно быть произнесено колдуном, чья сила признана и всеми окружающими его людьми, и самой жертвой. Во-вторых, сама жертва должна быть непременно осведомлена о призванном на нее проклятии. И в-третьих, для осуществления колдовства необходима вера. Причем термин "вера" здесь используется в особом значении. Для успешного осуществления проклятия необходимо единство и взаимное дополнение трех аспектов веры:
   1) вера самого колдуна в свои силы;
   2) вера окружающих в силу проклятия;
   3) вера проклятого в свою обреченность.
   Лишь сочетание этих трех необходимых условий дает нам то, что в примитивных сообществах известно под названием "колдовства".
   Далее мы попытаемся рассмотреть, как же все происходит. Колдун произносит проклятие. Возможно, он сопровождает это сложным ритуалом, в котором почти наверняка использованы какие-то из техник внушения или даже наркотические и галлюциногенные вещества. Результат: жертва становится полностью и абсолютно убеждена в собственной обреченности. Более того: точно также убеждены в этом и все социальное окружение жертвы, ее семья, ее друзья, ее племя, все, кто имеют для нее хоть какое-нибудь значение. Что же происходит дальше? Жертва исключается из социальной жизни. От нее уходит семья. С ней запрещено разговаривать в племени. Над человеком, еще живым, совершают погребальные обряды, его оплакивают и отпевают. Ему даже могут принести жертву, дабы умилостивить не желающий угомониться дух предка. Из живого, нацеленного статусом, правами и обязанностями человека жертва проклятия превращается в мертвого - в опасное, нечистое существо, объект ритуалов и табу. Для проклятого физическая смерть предваряется смертью социальной.
   Отверженного и оплаканного "умершего" изгоняют из деревни.
   Далее возможны различные варианты событий. Человек может покончить с собой или же позволить диким зверям и опасностям забрать свою жизнь, принимая это за знак рока. Он может уйти в изгнание. Он может найти себе пещеру или же другое место, где будет ожидать назначенного часа. Но очень быстро "проклятый" начинает "таять", его физическое состояние стремительно ухудшается и через короткий промежуток времени человек умирает".
   Мои пальцы сжались, когти порвали хрусткую старинную бумагу. Аррек! Но глаза сами собой стремительно бежали по страницам, читая все новые и новые строчки.
   "Каков же физиологический механизм этого пугающего явления? Сказать что-либо определенное сложно. Можно лишь предположить, что здесь мы столкнулись с еще одним проявлением тех связей, которые соединяют в человеческом теле психику и соматику. Общеизвестно, что не только физическое состояние влияет на чувства и мысли человека, но и тонкие душевные процессы способны оказывать влияние на наши бренные тела. Так, если цивилизованному человеку сказать, что у него развилась опасная болезнь, то он, скорее всего, начнет находить у себя приписываемые этой болезни симптомы. Более чем вероятно, что в данном случае механизм схож.
   Как хорошо известно, на сильный стресс, на вспышки страха или боли человек реагирует мгновенным выбросом в кровь адреналина и стремительной активацией симпатической нервной системы. Вряд ли кто-нибудь будет спорить, что для верящего в колдовство и духов дикаря смертельное проклятие является источником невероятного ужаса. А значит - сужение сосудов, выброс в кровь глюкозы, резкое повышение артериального давления. И что же происходит дальше? От него отворачивается семья. Гнев, боль, безнадежность - давление подскакивает еще выше, учащается пульс и дыхание, кожные покровы бледнеют, а температура повышается - он уже не здоров. А его хоронят. Его изгоняют. Его жизнь разрушена. Он почти не ест, организм шлет тревожные сигналы в мозг, что еще ухудшает состояние его психики, а это, в свою очередь, ухудшает состояние его тела... Он попадает в замкнутый круг" - м-ммм, это можно пропустить, - "...повышается проницаемость капиллярных стенок..." - и это тоже - "...вегетативные дисфункции..." - все равно ведь ничего не понимаю, "...и в конце концов отказывает сердце"
   А вот это даже слишком понятно...
   "...мы не можем с уверенностью сказать, что механизм данного явления действительно является таким, как былo описано выше. Ясно одно: психика человека - это сундук полный удивительных и чаще всего пугающих тайн. И до сих пор не подошли к тому, чтобы найти разгадки хо бы сотой их доли".
   Я не знала, смеяться мне или плакать. Душа человека это действительно такие потемки. Но я-то ведь не человек. Ничего похожего. У меня в данный момент четыре сердца, будет надо, выращу еще четыре дюжины. И мне, честно говоря, в высшей степени наплевать, будут ли мои близкиe считать меня мертвым духом и совершать в мою честь погребальные пения. (Интересно, кстати, было бы послушать, да разве от этих дождешься?) И уж, конечно, я не собираюсь погибать из-за того, что во что-то поверила. Вера эль-ин вся пушистая и послушная. Надо будет - за полминуты могу полностью и искренне увериться, что никакое истощение туауте Антее тор Дериул не грозит. Только вот тот от этого...