Патни Мэри Джо. Моя нежная фея

   – О, леди Мэриан! Добрый вечер!
   Мэриан протянула ей свой подарок – высокий стеклянный цилиндр, который раньше использовался в кладовой для хранения припасов, а в нем – ветки благоухающей сирени, перевитые темным поблескивающим плющом. Мэриан намеренно соорудила почти обычный букет, опасаясь, что дама из Лондона не оценит ее эксцентричные композиции. Фактически Ренбурн единственный из всех мог их понять.
   Люсия приняла букет с любезной улыбкой.
   – О! Как мило! Благодарю вас. – Она зарылась хорошеньким носиком в цветы сирени. – И как приятно пахнет. – Она подняла глаза на Мэриан. – Входите, пожалуйста. Так как нам предстоит породниться, я думаю, не мешает познакомиться поближе.
   Она отступила, сделав Мэриан знак пройти в комнату.
   Мэриан надеялась на это приглашение. К любой другой гостье она бы вошла без всяких церемоний. Но ей не хотелось, чтобы сестра Ренбурна плохо о ней подумала. Как непривычно… беспокоиться о том, что подумает о тебе совершенно посторонний человек. Мэриан совсем не понравилось это чувство. Но она сейчас испытывала именно это – ей небезразлично, что подумает о ней сестра Ренбурна.
   Люсия поставила цветы на столик у кровати. Обернулась к Мэриан с нерешительным видом:
   – Я слышала, что вы не говорите, и… я… я не знаю, как себя вести. Заранее прошу простить меня, если случайно чем-нибудь вас обижу. Я этого совсем не хочу:
   Мэриан понравилась ее прямота. Истинная сестра Ренбурна. Она сделала жест, предлагая Люсии говорить. Та опустилась на кровать в облаке голубого шелка.
   – Официально это еще не объявлено, но я тоже скоро собираюсь замуж. Мы с папой как раз едем в Ланкашир к моему нареченному, познакомиться с его семьей. Рассказать вам о нем? Папа считает меня дурочкой из-, за того, что я все время готова говорить о Роберте. Но вы женщина и, наверное, поймете меня.
   Мэриан улыбнулась, приняла заинтересованный вид. Села на диван. Люсия принялась описывать многочисленные достоинства досточтимого Роберта Джастиса. Лицо ее так и светилось, и это заинтриговало Мэриан. Вероятно, это признак влюбленности…
   Испытывает ли Люсия то же яростное физическое влечение, что и Мэриан? Если так, то она, по-видимому, слишком хорошо воспитана, чтобы это показать. Однако этот свет, озаряющий лицо, этот огонь в глазах, вероятно, зажжены страстью.
   В конце концов Люсия замолчала и смущенно рассмеялась:
   – Кажется, я вам все уши прожужжала. Вы очень терпеливы. – С отсутствующим видом она откинулась на спинку кровати. – Надеюсь, вы так же полюбите моего брата, как я люблю Роберта. Я все время думаю только о нем. Мы собираемся пожениться в начале осени. Не могу дождаться этого дня.
   Мэриан отвела глаза, боясь, что сестра Ренбурна догадается о ее чувствах. Она не знала, что такое любовь, что такое брак. Лишь по чистой случайности узнала, что такое страсть.
   Однако прекрасно понимала, что значит – думать о человеке постоянно.
   Люсия прервала ее мысли. Голос ее звучал нерешительно:
   – Брат сказал, что вы умеете рисовать хной узоры на коже. Мне… мне это показалось… очень интересным.
   Мэриан подошла к ней, откинула правый рукав. Показала искусно нарисованный узорчатый браслет на запястье.
   – Какая прелесть! – Люсия осторожно дотронулась до рисунка, словно боясь повредить его, – Брат говорит, со временем это стирается?
   Мэриан кивнула. А ведь они как будто и в самом деле беседуют, хотя она отвечает не словами, а жестами и мимикой. Она не видела в этом опасности. Люсия скоро уедет, и уж она ее не выдаст. А ведь Ренбурн оказался прав: беседовать гораздо приятнее, когда оба собеседника принимают в этом участие. Однако она не чувствовала, что готова открыться перед домочадцами.
   Люсия вспыхнула румянцем.
   – А вы не могли бы… вы бы не согласились… сделать надпись у меня на плече… там, где это будет скрыто под платьем? – Она указала пальцем, где именно. – Только инициалы: «Р» и «Л».
   Мэриан едва не расхохоталась. Итак, светская дама хочет удивить своего нареченного. Значит, в ее любви определенно присутствует страсть. А может, это Ренбурн навел сестру на мысль, что тайная надпись заинтригует мужчину? И если так, означает ли это, что он тоже будет заинтригован?
   Мэриан сделала Люсии знак подождать. Вернулась в свою комнату, приготовила раствор хны. Сестра Ренбурна ей определенно понравилась.
   И кроме того, Люсия навела ее на очень интересную мысль.

Глава 22

   Ласковый морской ветер быстро домчал их до Кадиса – города белоснежных башен, поднимавшихся из самого моря, подобно сверкающей мечте. Констанция выросла на севере Испании, далеко от побережья, однако она бывала в Кадисе и навсегда запомнила красоту этого города.
   Кайл расхаживал по берегу. Как бы ему хотелось, чтобы она сейчас была с ним… Но она спала, оглушенная лауданумом.
   Он не мог усидеть на вилле в ожидании, пока она проснется, поэтому решил побродить по городу. В величественных зданиях и на площадях, казалось, витал дух финикийских торговцев, основавших Кадис три тысячи лет назад, и римлян, создавших здесь порт своей империи. Позже Кадис стал испанскими колониальными воротами. .Через него в Испанию стекались богатства Америки.
   Больше всего ему понравился бульвар, протянувшийся вдоль набережной. Кайл наслаждался панорамой гавани, испытывая чувство вины оттого, что может восхищаться красотами, в то время как Констанция лежит дома и умирает. И все же не мог унять радостного возбуждения при звуке голосов, выкрикивающих какие-то фразы на различных языках, не мог не думать о далеких землях, которые посетили эти корабли.
   Запахи порта все еще щекотали ему ноздри, когда он вернулся на виллу. Она стояла в очень красивом месте. Владел ею их лондонский друг, разбогатевший на перевозках хереса из Кадиса. Рексэм, разумеется, не одобрял друзей-торговцев. Кайлу же они казались более интересными людьми, чем аристократы его собственного круга.
   Едва он вошел в прохладный холл, как к нему подбежала служанка Констанции Тереза. Глаза ее потемнели и расширились от волнения.
   – Милорд! Пойдемте скорее!
   О Господи! Не может быть! Нет, еще нет! Не так скоро. Он помчался мимо служанки в комнату Констанции, которая выходила во внутренний дворик с садом. Ветер разносил запах цветущих апельсиновых деревьев, такой до боли живой в отличие от мертвой тишины, царившей в комнате Констанции. На один ужасный момент ему показалось, что она уже мертва. Потом он услышал тяжелое хриплое дыхание.
   Он взял ее за руку, словно пытаясь вызвать оттуда… издалека.
   – Тереза, за врачом послали?
   – Да, милорд. Но я не знаю, когда он придет. Он был не в силах просто сидеть и ждать.
   – Принеси бренди и ложку.
   С чувством облегчения оттого, что теперь ответственность перешла к нему, Тереза повиновалась. Кайл молился, чтобы это помогло, в то время, как служанка вливала бренди из ложки в сжатые губы хозяйки, по нескольку капель за раз, чтобы та не захлебнулась.
   Веки Констанции дрогнули.
   – Я напугала тебя, друг мой. Прости. Он вздохнул с облегчением:
   – Пока ты здесь, все остальное не имеет значения.
   Она сжала его руку, но так слабо, что он едва почувствовал.
   – Мое время… еще не пришло. Я скажу тебе, когда посылать за священником.
   Он улыбнулся ей, хотя все тело сотрясала дрожь. Инстинктивно он почувствовал, что она была на грани. А он еще не готов ее отпустить.
   Нет, он еще не готов.

Глава 23

   На следующее утро Доминик встал пораньше, надеясь улизнуть в сад и таким образом избежать общества отца на большую часть дня. Однако он недолго оставался в столовой в одиночестве – вскоре начали появляться остальные домочадцы.
   Первой пришла миссис Маркс, вскоре за ней – миссис Ректор. Потом Мэриан, которая вела себя на удивление вежливо, так что Доминик начал теряться в догадках: что у нее на уме? Она кинула на него смущенный взгляд, положила себе на тарелку вареные яйца с гренками и села за стол напротив него. Оказывается, может вести себя безупречно, когда захочет.
   Появилась Люсия с сияющими глазами. Проходя мимо Доминика, шепнула чуть слышно:
   – Леди Мэриан рисует хной дивные узоры! Все чувствовали себя на редкость непринужденно за столом до тех пор, пока не появился граф Рексэм. В столовой сразу повисла тишина. Доминик мысленно отругал себя за то, что не догадался позавтракать побыстрее.
   Он заметил, что отец прихрамывает. Значит, снова разыгралась подагра. Однако Рексэм оглядел собравшихся за столом с бодрой улыбкой.
   – Всем доброе утро! Нет ничего лучше хорошего сна после долгого путешествия. – Он взглянул в окно. – Хороший день. Можно будет осмотреть поместье.
   Доминик едва сдержался, чтобы не сказать, что это бестактно – так открыто проявлять свой интерес к землям Мэриан. Однако он все же промолчал, как сделал бы Кайл.
   – Доброе утро, лорд Рексэм.
   Миссис Маркс начала подниматься с места. Рексэм жестом остановил ее:
   – Не прерывайте завтрак из-за меня. Я сам себя обслужу. Он положил на тарелку изрядные порции яиц, ветчины, языка, тушеных почек и гренков и похромал к столу. Мэриан его как будто не замечала, однако Доминик видел, что она затаила дыхание, когда граф поставил свою тарелку рядом с ней.
   Рексэм, стоя, смотрел сверху вниз на ее склоненный профиль.
   – Хорошенькая малышка. Жаль, что она такая маленькая. Но вроде бы вполне здоровенькая. Ну-ка, взгляни на меня.
   Он взял ее за подбородок и приподнял ей голову. Глаза ее сверкнули, она резко отвернулась, так и не встретившись с ним взглядом. Он рассмеялся:
   – Ну-ну, крошка, не надо так смущаться. Я просто хочу посмотреть, как будут выглядеть мои внуки.
   Он снова протянул руку к ее подбородку. И тут Мэриан укусила его за палец. По-настоящему. За столом все замерли.
   – Ах, дьявол! – Граф отдернул руку. Изумление на его лице сменилось яростью. – Да как ты смеешь! Тебя что, никто не учил хорошим манерам?
   Увидев, что рука отца сжалась в кулак, Доминик вскочил. Перехватил отцовскую руку. Заговорил спокойным, холодным тоном, как Кайл:
   – Вы ее напугали, сэр.
   Он кинул быстрый взгляд на Мэриан. Глаза ее сверкали. Он понял, что она готова укусить еще раз. Он переступил с ноги на ногу, отодвинул отца чуть в сторону. Благодаря этой короткой паузе граф успел взять себя в руки.
   – Эмуорт заверил меня, что девчушка не буйная. Доминик почувствовал сильное раздражение. Сейчас он был целиком и полностью на стороне Мэриан.
   – А вам бы понравилось, если бы незнакомый человек вот так же обошелся с вами?
   Он взял отца за подбородок, поднял ему голову, заставил взглянуть в глаза. Почти со страхом обнаружил, что на целых три дюйма выше отца. Граф всегда казался таким большим… В любом обществе занимал главенствующее место.
   – Черт побери, да ты еще хуже, чем она! – Граф с ревом вырвался. – Как ты посмел поднять на меня руку!
   Помощь подоспела с неожиданной стороны. Раздался жизнерадостный голос Люсии:
   – Максвелл только показал, что это не очень приятно, когда тебя рассматривают, как лошадь… разве что не проверяют зубы. – Она обернулась к отцу с обворожительной улыбкой: – Я понимаю, папа, ты ничего плохого не имел в виду. Теперь могу признаться, что мне частенько хотелось укусить стареющих вдовцов и вообще пожилых джентльменов, которые щипали меня за щеки и говорили, какая я прелестная крошка. – Она взглянула на Мэриан. – Леди Мэриан никогда еще не выезжала в свет и поэтому не знает, что кусаться нельзя, как бы этого ни хотелось. – Люсия поднялась с места, ловко передвинула отцовскую тарелку, так что она оказалась рядом с ее собственной. – Вот так, папа, садись рядом со мной. Отсюда просто необыкновенный вид на сад. – Она взяла его под руку и усадила за стол. – Сейчас налью тебе кофе.
   Пока Люсия изображала любящую и послушную дочь, Мэриан поднялась и выбежала из столовой, как разъяренная кошка. Помоги им всем Бог, подумал Доминик, день ведь только начался.
 
   Люсия оказалась права. То, что Доминик последовал ее совету и разговаривал с отцом только в случае крайней необходимости, облегчило ему выполнение задуманного. Вместе с управляющим имением они с Рексэмом выехали из парка и начали осматривать поместье. Говорил в основном мистер Керр. Рексэм зорко оглядывал поля и пастбища, время от времени вставляя замечания. На Доминика его комментарии произвели сильное впечатление. Свои познания в области сельского хозяйства он черпал от управляющего имением в Дорнлее и даже не подозревал у отца такой осведомленности в этой области.
   После осмотра они вернулись в дом, где дамы пригласили их перекусить. Доминик сосредоточился на еде и не принимал участия в беседе. Покончив с едой, он собрался было ускользнуть из-за стола, но потом решил, что это будет совсем уж невежливо по отношению к отцу.
   – Не хотите ли осмотреть сады вместе со мной? – обратился он к графу. – Они просто прекрасны. Ими занимается в основном леди Мэриан.
   Несколько секунд граф колебался. Потом покачал головой:
   – Нет, пожалуй, посижу спокойно в доме, подальше от этой жары. А ты найди свою дикую кошку и поучи ее хорошим манерам.
   В первый момент Доминик почувствовал сильное раздражение. Однако взглянув на отца и увидев наконец, как тот изменился за последнее время, мысленно одернул себя. Рексэм приближается к семидесяти. За те годы, что Доминик провел в армии, и потом, вдали от дома, граф Рексэм из мужчины во цвете лет превратился в старика. Ухудшавшееся зрение свидетельствовало о развитии катаракты, а гулкий голос, вероятно, говорил об ухудшении слуха. Кроме того, он сильно прибавил в весе. Утренняя поездка верхом, наверное, очень его утомила. Но граф никогда не давал поблажки ни себе, ни детям. Всегда серьезно относился к своим обязанностям члена палаты лордов и землевладельца. Никогда не предавался излишествам и не дебоширил, как многие из его круга.
   Теперь утомление и боль от подагры проявились в глубоких морщинах на лице. Конечно, с ним всегда было нелегко иметь дело, и все-таки он достоин уважения. Может быть, Кайл видел отца именно таким? Может быть, это давало ему силы быть с ним терпеливым и выдержанным? Словно внутреннее прозрение пронзило Доминика.
   – Хорошо, я скажу леди Мэриан, чтобы она больше не вздумала кусаться.
   Он повернулся и поспешно вышел, боясь, что его лицо выдаст чувства, которые пробудило в нем одно только имя Мэриан.
   На выходе из дома его перехватила сестра:
   – Ты не покажешь мне сады? Я столько времени с тобой не виделась, – добавила она.
   Хотя она не назвала его настоящее имя, в этой последней фразе прозвучал скрытый намек. Доминик с болью осознал, как он соскучился по сестре. Он присутствовал на ее первом балу, но с тех пор они встречались лишь изредка, случайно: Доминик не приезжал в Рексэм-Хаус, избегая встреч с отцом и братом. Он предложил ей руку:
   – С огромным удовольствием. Они направились через цветник.
   – Мне очень жаль, что мы с тобой так редко виделись, Люсия. Я не подумал о том, как быстро вырастают маленькие сестренки.
   Она с философским видом пожала плечами:
   – Я поняла, почему тебе было неуютно в Дорнлее. Все равно что три норовистых жеребца под одной крышей. Иногда мне бывает более чем достаточно Кайла и папы. Но я скучала по тебе.
   Он сорвал голубой цветок, сунул ей за ухо.
   – Я оставил поле битвы за Кайлом, и теперь он стал твоим любимым братом.
   Она резко остановилась. Сердито сдвинула брови.
   – Прекрати! Почему ты считаешь, что между вами обязательно должно быть соперничество. Да, вы близнецы, но вы разные люди. Я просто лучше узнала Кайла, потому что мы с ним дольше живем под одной крышей. Но люблю я вас одинаково.
   Никогда в жизни сестра не давала ему такого резкого отпора. Он задумался над ее словами.
   – Извини, Люсия. Даже в самые лучшие времена мы с Кайлом постоянно соперничали. Но ни один так и не выиграл. У нас одинаковые способности. Может, было бы легче, если бы один из нас явно превосходил другого. Вместо этого мы постоянно отталкиваем друг друга локтями в борьбе за первое место. Однако боюсь, это несправедливо с моей стороны – втягивать тебя в наши распри, даже в шутку.
   – Ты прав, это несправедливо. На своей свадьбе я хочу видеть вас обоих и хочу, чтобы вы вели себя как джентльмены.
   – Я приду и обещаю вести себя как джентльмен. Хотя… если принять во внимание его чувства к Мэриан, вероятно, он не может ручаться и за себя, и за Кайла. Внутри у него все сжалось. Господи, неужели Кайл и Мэриан к тому времени станут мужем и женой.
   Нет, хватит думать об этом, иначе с ума можно сойти. Доминик повернул на тропинку, которая вела к дому на дереве. При виде необычного сооружения на огромном дубе у Люсии дыхание перехватило.
   – Какое чудо! Мечта всех детей. Ты уже побывал там, наверху?
   – Это убежище Мэриан. Меня туда не приглашали. Он взглянул на дом, вообразил Мэриан в роли осажденной владелицы замка, льющей кипящую смолу из окон. Непроизвольно усмехнулся этому видению.
   – Лестницы нет – значит, она скорее всего там. Он повел сестру к дому на дереве, втайне надеясь увидеть Мэриан. Люсия подняла голову, прикрыв глаза от солнца.
   – Я вижу на двери замок. Она действительно оберегает свое убежище, – Она повысила голос. – Мэриан, вы там?
   Вы не позволите нам войти? Или, может быть, присоединитесь к нам?
   Никакого ответа. Доминика это не удивило.
   – Возможно, она еще не отошла после того, что случилось за завтраком.
   Он взял Люсию под руку и повел через поляну к тому месту, где когда-то выманивал Мэриан из дома на дереве.
   – Я ее не виню. Как я уже сказала, мне тоже часто хотелось кого-нибудь укусить. – Люсия усмехнулась. – Я рада, что папа не очень пострадал, и все же завидую ей: она может делать все, что хочется. В том, что ее считают слегка тронутой, есть свои преимущества.
   Слегка тронутая… Это звучит куда лучше, чем «сумасшедшая».
   – Ты упоминала о ее рисунках хной. Она показывала тебе то, что у нее на запястье? . Люсия кивнула:
   – Вчера вечером, после того как ты ушел, она принесла мне очень милый букет и немного посидела у меня. Я рассказала ей о Роберте, а она сделала мне рисунок.
   Он решил не спрашивать, в каком месте: все-таки она его маленькая сестренка.
   – Пойдем, покажу тебе фигурный сад. Такого я еще нигде не видел.
   По дороге ему в голову пришла мысль о том, что большая часть отцовского визита уже позади, а его, Доминика, пока не распознали. Теперь осталось только пережить вечер. Мэриан скорее всего пропустит обед, а значит, меньше вероятность каких-либо неприятных неожиданностей. Похоже, он в безопасности. На один ужасный момент Доминик попытался вообразить себе, что могло бы произойти, если бы граф догадался, что за Мэриан ухаживает совсем не тот, кто ей предназначен. Заставит ли это отца отказаться от мыслей о помолвке? Трудно сказать. Конечно, поместье произвело на него впечатление, и он не прочь присоединить его к семейным владениям. Ясно одно – разоблачение вызовет настоящую бурю, а может быть, и публичный скандал, если слухи просочатся за пределы поместья.
   В конце концов все эти мысли выкристаллизовались в очень неприятный для него вывод. Ему не следует больше оставаться в Уорфилде. С каждым днем он желает Мэриан. все сильнее. И Эмуорт, и Рексэм посетили имение и дали свое согласие на его ухаживание. Мэриан к нему привыкла. Он выполнил все, что обещал Кайлу.
   Пришло время удалиться. Расстояние, другие впечатления могут положить конец чарам Мэриан. Да, конечно, он увлечен ею. Она привлекательна, она самое необычное существо, какое он когда-либо встречал. Но это еще не означает, что он по-настоящему влюблен. Разлука поможет ему лучше понять свои чувства.
   Эта мысль настолько огорчила Доминика, что он понял: его решение верно.

Глава 24

   К обеду Доминик одевался особенно тщательно, понимая, что сегодняшний обед будет носить более официальный характер, чем обычно, – в честь уважаемых гостей. Пока что все прошло благополучно, ему удалось избежать разоблачения. Еще несколько часов и все опасности останутся позади. Он взглянул через плечо на Моррисона, собиравшего его бритвенные принадлежности.
   – Вы ведь разговаривали с отцовскими слугами внизу? Появились у них какие-нибудь подозрения на мой счет? Моррисон покачал головой:
   – Никаких. Вы отлично справились, сэр. Комплимент от Моррисона! Поразительно! Теперь главное не потерять голову и не возомнить о себе слишком много.
   Спускаясь в гостиную, он обдумывал детали отъезда. Завтра, пожалуй, не годится – может показаться странным, что он уезжает сразу же вслед за отцом и сестрой. Послезавтра. Или через два дня. То есть до конца недели. Черт!
   В гостиную он вошел последним. Отец после нескольких часов отдыха пребывал в отличном расположении духа. Все дамы выглядели просто чудесно. Доминик не мог не отметить, что Люсия на редкость привлекательная девушка. Мэриан в гостиной не оказалось. Доминик вздохнул с . облегчением. Хотя он ее сегодня почти не видел, все же ей лучше не появляться, пока Рексэм не уедет. Да, но ведь и он тоже скоро уедет. Черт! Он с любезной улыбкой принял бокал хереса и включился в светский разговор. Прозвенел звонок к обеду.
   – Пойдемте в столовую, – пригласила миссис Маркс. – Наша повариха сегодня особенно постаралась.
   Гости неторопливо поднялись. В дверях появилась Мэриан. Доминик в этот момент случайно взглянул в ту сторону, поэтому увидел ее первым. И чуть не поперхнулся. Боже правый! Она умеет произвести впечатление!
   Остальные, заметив его реакцию, тоже повернули головы. В следующий миг все пять пар глаз были прикованы к ней. В умопомрачительном одеянии из прозрачного шелка, переливавшегося лунным и бледно-зеленым оттенками, подчеркивавшими цвет глаз… Одно плечо обнажено, открывая замысловатый медальон из хны… На другом плече шуршащий шелк платья скреплен огромным золотым украшением. Волосы, заколотые спереди двумя золочеными гребнями, спускаются на спину блестящим шелковистым каскадом..
   Убедившись, что внимание всех присутствующих обращено на нее, Мэриан сделала шаг вперед. Грациозные босые ступни показались из-под шелка. Доминик с восторгом обнаружил – ткань платья облегает ее фигуру таким образом, что при каждом шаге обнажается часть изящной ноги до колена. И каждый шаг открывает менди, поднимающееся от лодыжки и выше, неизбежно вызывая мысли о том, где же оно кончается.
   За Мэриан шел рыжий кот, а вслед за ним Роксана. Животные вышагивали с достоинством, подобающим королевской свите. Как, черт возьми, ей это удалось?
   Рексэм первым оправился от удивления:
   – Это просто неприлично! Девушка что, совсем не знает, как себя вести?
   – На ней индийское сари, – с невозмутимым видом объяснила миссис Ректор. – Так одеваются индианки. Ее мать коллекционировала национальную одежду и украшения. Мэриан с удовольствием надевает эти туалеты в особых случаях.
   «Пожалуй, этот вариант сари больше подходит танцовщице, чем респектабельной даме, – подумал Доминик, – но глаз от нее не оторвать».
   – Он обернулся к отцу:
   – Как я понимаю, Мэриан надела это в честь гостей, сэр.
   – Мэриан, вы просто восхитительны, – тепло произнесла Люсия. – Мне бы тоже хотелось носить такой туалет.. Но я слишком высокая. Боюсь, что в сари буду выглядеть нелепо.
   Тем не менее в глазах ее что-то сверкнуло. Кажется, Роберта Джастиса в один прекрасный день ждет экзотическое зрелище, догадался Доминик.
   С подозрительно застенчивым видом Мэриан поклонилась каждому из гостей, сложив руки перед грудью. Доминик заметил, что она подчернила брови и ресницы. Когда она склонила голову перед ним, он услышал легкий перезвон и увидел у нее в ушах вместо обычных серебряных сережек в виде полумесяца звенящие золотые колокольчики.
   Скромно потупив взор, она двигалась так, что обнажалась то часть ноги, то округлая грудь. Доминик изо всех сил старался не смотреть, но безуспешно. Она неподражаема! Настоящая сказочная королева…
   Рексэм нахмурил брови, когда она склонилась перед ним в поклоне.
   – Добропорядочная английская девушка не появится к обеду в таком неприличном языческом одеянии.
   – В собственном доме она имеет право надевать туалеты, оставшиеся ей от матери, – ответил на это Доминик.
   – Этот подходит только для спальни.
   Все так же хмурясь, граф подал руку миссис Маркс и прошествовал с ней в столовую. Доминик подал руку миссис Ректор. Девушки последовали за ними. Люсия весело болтала с Мэриан. Казалось, она без труда привыкла к неговорящей невестке.
   Взглянув через плечо, Доминик обнаружил, что кот и собака замыкают процессию. Он почти удивился, не увидев позади еще и ежика Мэриан. Скрывая усмешку, подвел миссис Ректор к ее месту за столом. Они с миссис Маркс, как хозяйки дома, занимали места во главе стола с двух сторон. По одну сторону от них – Рексэм и Мэриан, по другую – Доминик и Люсия. Букет в центре стола выглядел вполне обычным. Вероятно, его составила одна из пожилых дам. Доминик сел напротив Мэриан, которая, по-видимому, чувствовала себя абсолютно непринужденно, невзирая на соседство графа. Роксана улеглась на пол позади нее, кот устроился между ее стулом и миссис Ректор, ожидая подачки.