Перетти Фрэнк. Тьма века сего

   Бернис отправилась выполнять свои задания. Она поставила красную «тойоту» возле бывшего «Джо маркет» который теперь назывался «Аштон меркантиль». Минут через тридцать она снова завела мотор. Время было потеря, но напрасно: никто ничего не знал. Продавцы были все новые, нанятые совсем недавно, хозяин отсутствовал, и неизвестно было, когда он появится. Одни никогда не слышали имя «Карлуччи», другие знали его, но не имели понятия, что с ним случилось. Старший продавец попросил ее, наконец, не отвлекать служащих во время работы. Так обстояло дело с «конкретным ответом».
   Теперь настала очередь агентств по продаже недвижимости.
   «Джон Смит риэлти» расположился на краю делового района, в старом доме, перестроенном под офис. Перед зданием по-прежнему красовался чудесный сад с высокой сосной посередине и затейливым почтовым ящиком в виде бревенчатого домика. Внутри офиса было уютно, приветливо и тихо. По стенам на планшетах расположились многочисленные фотографии домов. Под ними – карточки с описанием здания, внутренних удобств, окрестностей, расстояния до ближайших магазинов и последнее, но немаловажное – его стоимость. Ой-ой-ой, сколько вынуждены платить люди за дом в наши дни!
   Из-за письменного стола в бывшей гостиной поднялась молодая дама.
   – Чем могу служить? – с улыбкой спросила она Бернис.
   Улыбнувшись в ответ, Бернис вежливо обратилась к служащей:
   – Я хочу задать вам несколько вопросов. Может быть, они покажутся вам странными. Вы не возражаете?
   – Нет, конечно.
   – Имели ли вы в течение последнего года или немного раньше дела с человеком по имени А. Касеф?
   – Как пишется его фамилия?
   Бернис продиктовала и пояснила:
   – Видите ли, мне необходимо связаться с ним по личному делу, и я бы хотела узнать его телефон или адрес, или хотя бы какие-нибудь координаты.
   Молодая дама взглянула на имя, записанное на листке, и сказала:
   – Я здесь недавно, точно не знаю, но я могу спросить Розмари.
   – Можно мне пока посмотреть микрофиши?
   – Конечно. Вы знаете, как искать?
   – Да.
   Женщина отправилась в глубь офиса, где Розмари, скорее всего жена шефа, сидела в кабинете, устроенном в бывшей спальной. Бернис слышала, как она разговаривала по телефону. Нужно было ждать, чтобы получить от нее ответ.
   Бернис подошла к каталожному ящику. С чего же начать? Она посмотрела на карту Аштона и его окрестностей, висевшую на стене, и нашла на ней магазин Карлуччи. Сотни маленьких фотокадров были расположены в каталоге по порядку: район, часть города, квартал, номер дома. Бернис сначала пришлось просмотреть немало микрофишей, прежде чем она нашла нужный и вставила его в аппарат.
   – Простите, – послышался раздраженный голос. Это была Розмари, направляющаяся к ней. – Мисс Крюгер, микрофишем могут пользоваться только наши сотрудники. Что вы хотите, чтобы я вам отыскала?
   Бернис говорила спокойно, стараясь скрыть досаду:
   – Ах вот как, извините. Вы не могли бы назвать нового владельца «Джо маркета».
   – Я его не знаю.
   – Но я думаю, что информация о нем должна иметься в аппарате.
   – Нет. Вряд ли. Некоторое время архив не велся. – Но не могли бы вы проверить? Розмари игнорировала просьбу.
   – Чем еще могу служить?
   Бернис не позволила сбить себя с толку:
   – Относительно моего первого вопроса
   – имели ли дело с неким Касефом за последние два года или около этого?
   – Нет, никогда не слышала такого имени.
   – Но, может быть, кто-то из служащих…
   – Они тем более ничего не знают. Бернис хотела было предложить спросить их самих, но Розмари оборвала ее:
   – Я знаю лучше, мне известно все, что они делают. Бернис решила попробовать зайти с другой стороны:
   – Может быть, у вас есть реестр…
   – Нет, у нас его нет, – резко ответила Розмари. – Что-нибудь еще?
   Бернис надоело притворяться вежливой.
   – Даже если бы вы очень хотели мне помочь, я не стану вас больше затруднять: вы можете вздохнуть спокойно.
   Бернис поспешила уйти, чтобы окончить эту нечестную игру.

Глава 20

   Маршалл начал волноваться за свою машину. На старом проселке было больше рытвин и ухабов, чем, собственно говоря, самой дороги. Видимо, этот путь уже давно не использовался рабочими лесного хозяйства, а служил только охотникам, знающим эту местность настолько хорошо, что они не боялись заблудиться. Маршаллу же эта дорога была совершенно незнакома. Ему приходилось постоянно заглядывать в свои записи и на карту. До чего же медленно движутся километры на таких вот разбитых проселках!
   Свернув в очередной раз, Маршалл наконец заметил машину, стоящую на обочине: старенький «валиант». Это был Хармель. Пристроившись сзади, Маршалл заглушил мотор. Хармель вышел из своей машины. На нем была шерстяная рубашка, светлые джинсы, грубые ботинки и вязаная шапочка. Его вид отражал внутреннее состояние: он выглядел очень усталым и испуганным.
   – Хоган? – спросил он.
   – Да, – Маршалл протянул ему руку.
   Хармель пожал ее и, куда-то заторопившись, выпалил:
   – Иди за мной.
   Маршалл двинулся за Тэдом по тропинке, ведущей от дороги. Они шли между высоких деревьев, иногда перешагивая через камни и поваленные стволы. Сам Маршалл был в костюме, его ботинки явно не годились для подобного путешествия, но его это не волновало – он ведь только-только подцепил на крючок большую рыбу, сорвавшуюся в прошлый раз. В конце концов Хармель решил, что они шли достаточно далеко. Остановившись у большого, "валенного на бок замшелого пня, он сел.
   Маршалл опустился рядом.
   – Спасибо, что ты позвонил, – произнес Маршалл, чтобы начать разговор.
   – Нашей встречи не было, – напрямик сказал Хармель. – Договорились?
   – Договорились.
   – Итак, что ты обо мне знаешь?
   – Немного. Раньше ты был владельцем «Кларион». Эжен Байлор и другие члены правления университета за тобой охотились. Ты и Страчан – друзья… – Маршалл быстро перечислил все, что ему было известно, по большей части то, что им с Бернис удалось выудить из старых газет.
   Хармель кивнул.
   – Да, все это верно. Элдон и я по-прежнему дружим. Мы прошли через одни и те же перипетии, и это нас особенно сблизило. Что же касается изнасилования Малы Джарред, дочери Адама Джарреда, это было подстроено. Не знаю, кто за этим стоял, но кто-то подучил девочку, что сказать полиции. Я думаю, с самого начала было решено провернуть дело втихомолку. Если бы я действительно совершил такое преступление, его не стали бы замалчивать.
   – Почему же это случилось, Тэд? Что ты натворил, почему они с тобой так обошлись?
   – Я все больше влезал в их дела. Ты прав в отношении Лангстрат и ее друзей. Это тайное общество, своего рода клуб, у членов которого нет никаких тайн друг от друга. У них глаза и уши повсюду. Они следят за всем, что ты Делаешь, говоришь, о чем ты думаешь и что чувствуешь. Они целиком посвятили себя идее, которую называют «Вселенское сознание». Эти люди считают, что рано или поздно человечество настолько эволюционирует, что соединится в один глобальный мозг, единое трансцендентальное сознание. – Хармель поднял голову и посмотрел на Маршала
   – Я говорю так, как сам слышал. По-твоему, это неумно?
   Маршалл мысленно сравнил «болтовню» Хармеля тем, что сам узнал за последнее время.
   – И все, принадлежащие к этому обществу, разделяют подобные идеи?
   – Да. Все крутится вокруг оккультизма, восточноазиатской мистики, высшего «космического» сознания. Именно поэтому они занимаются медитациями и чтением мыслей, пытаются соединиться в духовной сфере в единое сознание,
   – Во время телепатических сеансов у Лангстрат?
   – Совершенно верно. Все, кто подключается к ним проходят определенный ритуал посвящения. Они встречаются с Джулин и пытаются достичь более высоких ступеней сознания при помощи парапсихических сил, пытаются овладеть способностью покидать свое тело. В сеансе участвуют один или несколько человек, но Лангстрат – ядро всего этого, что называется «гуру», а мы, все остальные, считаемся ее учениками. Мы становимся единым разрастающимся организмом, пытаемся превратиться во Вселенский разум.
   – Ты что-то сказал… о слиянии ваших мыслей?
   – Телепатия, или как ее там называют. Твои мысли перестают быть твоими собственными так же, как и твоя жизнь. Ты просто становишься частью общего. Лангстрат – дока в подобных делах. Она, она-то знает все мои мысли. Она владеет мною… – Тэду было трудно подобрать подходящие слова. Он напрягся, голос его треснул и ослабел, – Наверное, она и сейчас этим занимается. Иногда я слышу, как она меня зовет… проникает в мой мозг.
   – Таким же образом она управляет другими?
   Хармель кивнул:
   – Да, она владеет всеми, И они не остановятся, пока не захватят весь город. Я сам наблюдал, как это происходило Тот, кто вставал у них на дороге, неожиданно пропадал неизвестно куда. Поэтому я так и беспокоюсь за Эди. С тех пор как это началось, я болезненно отношусь к тому, что люди без видимых причин исчезают…
   – А чем могла им быть опасна Эди?
   – Может быть, она была только одной из тех, кого следовало убрать. Меня бы это не удивило. Они устранили Элдона, меня, Джефферсона….
   – Кто такой Джефферсон?
   – Окружной судья. Я не знаю, как они это сделали, но неожиданно для всех решил не участвовать в перевыборах, продал свой дом, уехал из города – и больше никто Гнём ничего не слышал.
   – Теперь Бэйкер…
   – Он принадлежит к организации. Им владеют.
   – Ты знал об этом, когда замолчали твое «преступление»?
   Хармель кивнул.
   – Бэйкер сказал, что мог бы устроить громкий процесс, передать дело прокурору и умыть руки. Судья прекрасно знал, что это заговор! Он объявил мне шах, и я принял его условия. Уехал из города.
   Маршалл достал ручку и блокнот.
   – Кого ты еще знаешь из этой компании? Хармель отвел глаза:
   – Если я тебе скажу много, они опять нападут на меня. Ты должен сам этим заниматься. Единственное, что я могу – дать тебе верное направление. Ты знаешь о Бруммеле?
   – Да. Бруммель, Янг, Бэйкер.
   – Поищи в земельном управлении. В правлении «Независимого банка» и… – Хармель припоминал, – окружного ревизора тоже проверь.
   – Он есть у меня в списке.
   – Члены университетского правления?
   – Да. Думаешь, те кто уехал, с ними тоже рассчитались?
   – Только частично. Я не смог разобраться со всем до конца. Я встал у них на дороге. Организация обо мне «позаботилась» прежде, чем я смог бы им помешать. Но у меня нет ни малейшей возможности что-либо доказать. Да какая разница! Это дело слишком большое, огромный организм, и он разрастается все больше и больше. Нельзя разобраться только в одной его части, как например, в Университетском правлении, и думать, что ты охватил все. Они существуют повсюду, на всех уровнях. Ты религиозный человек?
   – Да не очень-то глубоко, насколько я понимаю.
   – Но тебе необходимо «нечто», чтобы одолеть их. Это духовное дело, Хоган. Они не руководствуются никакими деловыми соображениями, законами, моралью, кроме своих собственных. И они не верят ни в какого Бога. Они сами – бог.
   Хармель остановился, чтобы успокоиться, и потом перешел на другую тему:
   – Я сначала встретился с Лангстрат, когда решил, написать статью о «науке», которой она занимается. Меня это страшно увлекло: парапсихология, мистические феномены – и все это было у нее научно обосновано. Я начал посещать ее, так называемые, консультации. Я позволял ей читать и фотографировать мою «ауру» и мое «биополе», я позволил ей изучать мое сознание и соединяться со мной в мыслях. Я согласился на это, чтобы написать статью, но увяз слишком глубоко и уже не мог вырваться. Через некоторое время я начал делать кое-что из того, чему она меня учила: выходить из тела, передвигаться в космосе, разговаривать с моими инструкторами… – Хармель осекся. – Да, Маршалл, – все это правда. Ты просто не поверишь всей этой чертовщине!
   Маршалл твердо решил выслушать все до конца. Может быть, он в это верил.
   – Рассказывай, все равно.
   Хармель заскрипел зубами и поднял глаза к небу. Он медлил, запинался, лицо его побледнело.
   – Я думаю, наверное, мне не стоит об этом рассказывать. Они узнают.
   – Кто узнает?
   – Организация.
   – Тут же на целую милю ни одной живой души.
   – Это неважно.
   – Ты произнес слово «инструкторы». Кто они такие Хармель сидел молча, дрожал, и лицо его было перекошено от ужаса.
   – Хоган, – произнес он наконец, – ты ничего не сможешь с ними сделать. Я не могу рассказать. Они все узнают!
   – Да кто же они такие, это-то ты можешь мне объяснить, по крайней мере?
   – Я не знаю, существуют ли они на самом деле промямлил Хармель.
   – Они просто… есть, есть, и Внутренние учителя, духовные проводники, высшие хозяева
   – называй, как хочешь. Но все проходящие обучение у Лангстрат в течение долгого времени вступают с ними в вязь. Они возникают из ниоткуда, ты с ними разговариваешь Иногда они появляются во время медитации, но потом обретают свою собственную жизнь, свой характер… и перестают быть только фантазией.
   – Но кто они такие?
   – Существа… некие существа. Иногда их видишь как людей. Иногда только слышишь их голос. Иногда чувствуешь их присутствие как духов. Джулин работает на них, или они на нее, я не знаю, кто у них главнее. Но от них нельзя скрыться, нельзя избежать их присутствия. Они принадлежат Организации, которая все знает, все контролирует. Джулин, в свою очередь, контролировала меня. Она вмешивалась даже в мои отношения с Гайл, стояла между нами. Я делал все, что требовала ДжулТш: она, могла позвонить среди ночи и приказать прийти к ней, и я шел. Могла сказать, чтобы я не печатал ту или иную статью, и я не печатал, хотя это шло вразрез с моими намерениями. Она указывала мне, на какие новости нужно обратить внимание, и я печатал точно то, что она хотела… Она владела мною, Хоган, она могла приказать мне взять пистолет и застрелиться, и я бы, наверное, это сделал. Ты должен ее знать, чтобы понять, о чем я говорю.
   Маршалл вспомнил, как он стоял в коридоре перед лекционным залом, недоумевая, как там очутился.
   – Представь себе, я понимаю.
   – Тут Элдон принялся разбираться с университетской бухгалтерией. Мы расследовали дело вместе, и он оказался прав. Колледж был на пути к банкротству, и сейчас положение не изменилось. Элдон пытался остановить падение и хоть что-то выяснить в этой неразберихе. А я как будто двигался в двух направлениях, стараясь быть беспристрастным и к тем, и к другим. Мне казалось, внутри у меня все разрывается. Может быть, это и заставило меня искать выход из положения, пробудило желание вырваться. Я решил, что больше не позволю себя контролировать, ни Организации, ни Лангстрат, ни кому другому. Я – журналист, я должен писать, как оно есть, – так я им и сказал.
   – И тогда они о тебе позаботились.
   – Это было для меня полной неожиданностью. Нет наверное, не совсем. Когда в редакцию газеты пришла полиция, чтобы меня арестовать, я, пожалуй, понял, в чем дело. Я должен был это предвидеть, судя по тому, как обращалась со мной Джулин да и все остальные. Ведь они раньше проделывали такие штучки с другими.
   – Например?
   – Я предполагаю, с агентами по продаже недвижимости, налоговыми инспекторами. Информация, которую ты сможешь получить в агентствах, поможет тебе кое-что понять. Я не сумел раскопать все, пока была возможность, но многие сделки с недвижимостью показались мне сомнительными.

* * *

   И Бернис тоже почувствовала, что в агентствах по продаже недвижимости творится неладное. Притормозив машину возле одного из таких агентств – «Тюллер и сын», она увидела ее владельца Альберта Тюллера, закрывающего дверь на замок. Он уходил.
   Бернис опустила стекло и спросила:
   – Разве у вас открыто не до пяти?
   Тюллер только улыбнулся в ответ и пожал плечами:
   – Только не по четвергам.
   Бернис кивнула на табличку на двери:
   – Но тут написано: понедельник – пятница, с 10 до 17. Тюллер явно начал раздражаться:
   – Не по четвергам, я сказал.
   Тут Бернис заметила Кальвина, его сына, выезжающего из-за дома в маленьком «фольксвагене». Журналистка вышла из машины и помахала ему рукой. Кальвин нехотя затормозил и опустил стекло.
   – Да?
   – Разве вы открыты не до пяти?
   Кальвин только пожал плечами и состроил гримасу.
   – Я не знаю, раз папан сказал, что мы едем домой, значит мы едем.
   Он двинулся дальше. «Папан» – Тюллер – садился в свой «плимут». Бернис, махая рукой, побежала к нему
   Теперь он по-настоящему разозлился. Опустив стекло, он грубо сказал:
   – Мы закрылись, и мне пора домой!
   – Я просто хотела посмотреть ваши микрофильмы. Мне необходима информация о некоторых домах. Он покачал головой:
   – Нет, я все равно не смогу вам помочь, наш аппарат сломан.
   – Что?!
   Но Тюллер уже поднял стекло и рванул машину с места так резко, что завизжали шины.
   Бернис зло прокричала ему вдогонку:
   – Это Розмари тебя настроила?
   Девушка бросилась к машине. Оставалось еще агентство «Вершина благополучия». Ей было известно, что владелец агентства обычно по четвергам, во второй половине дня, помогает тренировать молодых бейсболистов. Может быть, девушка, что там работает, не знает ее в лицо.

* * *

   У Хармеля был хмурый и изможденный вид.
   – Они уничтожат тебя, Хоган. У них достаточно для этого влияния и связей. Посмотри на меня – я потерял все, что имел: жену, семью… Они меня выпотрошили. То же самое они сделают с тобой.
   Но Маршалла интересовали только ответы на его вопросы, а не сказки про страшный суд.
   – Что ты знаешь о парне по имени Касеф? Хармель опять состроил гримасу.
   – Поохоться за ним. Кажется, он источник всех бед. Джулин боготворит этого типа. Все подчиняются ее приказам, но она сама подчинена ему.
   – Знаешь ли ты, что он скупает дома в Аштоне?
   – Он болтал насчет университета, это я знаю. Маршал был поражен.
   – Университет? Продолжай, продолжай…
   – Я не успел докопаться до сути, но, похоже, это правда. Поговаривали, что университет целиком перейдет в руки нескольких заправил из Организации, и Эжен Байлор проводил немало времени за разговорами с Касефом и его представителями.
   – Касеф пытается купить университет?
   – Просто он этого еще не сделал. А пока он скупает город.
   – Например?
   Жилые дома, насколько я знаю. Но я уже сказал что не хочу распространяться на эту тему. Поищи в налогов и в жилищных агентствах и посмотри, что он не успел купить. У него хватит денег на все.
   Хармель достал из кармана помятый коричневый конверт.
   – Если хочешь, можешь заняться и этим. Маршалл взял конверт.
   – А что это?
   – Проклятие, вот это что! С теми, кто прикасался к этому конверту, обязательно что-нибудь происходило Друг Элдона, Эрни Джонсон, дал его мне. Я надеюсь Элдон говорил, что с ним приключилось?
   – Да, сказал.
   – Это то, что Джонсон откопал в университетской бухгалтерии.
   Маршалл не мог поверить такой удаче.
   – Ты шутишь? Элдон знает об этом?
   – Нет, я сам на него напал. Но погоди радоваться. Постарайся сам найти знающего человека, который поможет расшифровать тебе эти записи. Для меня это все темный лес… Однако мне кажется, что здесь не хватает доброй половины документов.
   – Но все же это начало. Спасибо.
   – Если хочешь поиграть в версии, попробуй эту: Касеф появляется в Аштоне и пытается скупить все, на что ему удается наложить лапу. У университета и в мыслях нет продаваться. Происходит следующее: университет, благодаря нашему Байлору, сталкивается с большими финансовыми трудностями, выбраться из которых можно только одним путем – через продажу. Поэтому предложение Касефа кажется не таким уж глупым, а ко времени голосования правление уже до отказа забито теми, кто проголосует «за».
   Открыв конверт, Маршалл, страницу за страницей, пробежал глазами ксерокопии колонок с цифрами.
   – И тебе не удалось обнаружить хоть какую-нибудь ниточку?
   – Много ниточек тебе не понадобится. По крайней мере, не так много, как доказательств. Что тебе действительно необходимо
   – знать, что находится на другом конце этого запутанного клубка.
   – Может быть, финансовые отчеты Касефа.
   – Со всеми его друзьями и соратниками из университета И меня не удивит, если Касеф вернется, чтобы купить университет на их же собственные деньги!
   – Это тоже версия. Но что может сделать такой человек, как он, пусть с маленьким, но целым городом или университетом?
   – Хоган, человек с такой властью и такими деньгами, какие, похоже, есть у него, может без труда купить городок, как Аштон, и делать с ним все, что захочет. Я думаю, что он уже многого достиг.
   – Откуда ты знаешь?
   – Поищи сам.

Глава 21

   Бернис спешила. Она находилась в уютном бюро агентства «Вершина благополучия», торопливо просматривая микроархив. Карла работала в этой фирме недавно и была в городе новичком. Она поверила россказням о том, что Бернис – историк из университета, изучающая прошлое Аштона. Преподав ей краткий курс обращения с аппаратом, она вышла, оставив Бернис в покое. Та сразу же занялась картотекой. Вот это была удача! В других фирмах в микроархиве узнать фамилию владельца недвижимостью можно было только в том случае, если знаешь адрес дома, которым интересуешься. Здесь же можно было найти адрес, зная имя владельца.
   Касеф. Бернис перебирала карточки в каталожном ящике, пока не дошла до буквы "К". Затем она вставила нужный микрофильм в аппарат. Журналистка прокручивала пленку вверх и вниз… Невероятное количество мельчайших цифр и букв неясно мелькали в кадре, пока она искала нужную колонку. Наконец-то: Кв…. Кх… Ке… Ка… Поторапливайся, Бернис!
   Но фамилии «Касеф» в списке не оказалось.
   – Как дела? – спросила Карла из соседней комнаты.
   – Прекрасно. Пока я нашла немного, но я знаю, что и где искать.
   Вот! Строчка с надписью «Джо маркет» была на месте. Она быстро вернулась к первому перечню и достала микрофильм района, чтобы узнать адрес. Быстро вставила пленку в аппарат. На экране аппарата снова замелькали цифры и буквы. Здесь! Название магазина изменилось на «Аштон меркантиль». Он оценивался в 105 900 долларов и принадлежал теперь новому владельцу: «Омни корпорейшн». Других данных не было.
   Бернис вернулась к именному указателю. Молниеносно вставила в аппарат пленку с буквами «Ок – Ом». Вверх, вниз, Ольсон… Омер… Омни. Омни. Омни. Омни… «Омни корпорейшн» занимало несколько рядов, повторяясь по меньшей мере сотню раз. Схватив ручку, Бернис с лихорадочной быстротой начала записывать. Многие адреса и названия ей ничего не говорили, некоторые вообще невозможно было понять. Но она записывала, не глядя на бумагу, в надежде, что потом сумеет разобрать написанное. Сокращая слова, она заполняла блокнот, страницу за страницей. В соседней комнате во второй раз зазвонил телефон, но теперь голос Карлы был не слишком радостным. Она говорила тихо и встревожено, как будто оправдываясь.
   «Ну, сейчас начнется, поспеши, дорогая!» – подумала Бернис.
   Карла буквально влетела в комнату.
   – Вы Бернис Крюгер из «Клврион»? – спросила она.
   – А кто спрашивает? – вопрос прозвучал глуповато, но Бернис не хотела сразу отвечать напрямик. Карла была сильно встревожена.
   – Вы должны немедленно уйти, – приказала она.
   – Это был ваш шеф?
   – Да. Прошу вас не говорить о том, что я вас впустила. Не знаю, в чем дело и почему вы не сказали мне правду, но будьте так добры, уходите. Шеф сейчас придет, чтобы закрыть контору, и я сказала ему, что вы еще не появлялись.
   – Вы просто ангел!
   – Да, я солгала ради вас, а теперь, пожалуйста, сделайте то же самое ради меня.
   Бернис мгновенно собрала свои записи, положила пленку на место: «Меня здесь не было».
   – Большое спасибо, – прокричала Карла вдогонку убегающей Бернис, а то еще немного, и я из-за вас потеряла бы работу.

* * *

   Анди и Джун Форсайт жили в уютном современном, построенном в деревенском стиле домике на окраине города, неподалеку от своего склада. В этот вечер Ханк и Мэри вместе с другими Уцелевшими были приглашены к ним на ужин. Криони, Трискал, Сэт, Шимон и Мота расположились на высоких стропилах, наблюдая за происходящим. Ангелы чувствовали, как возрастает сила в этой маленькой группе молящихся. Здесь были супруги Джон, сестры Купер, Колмэны и Харрисы явились семьями, присутствовало и несколько студентов колледжа. Рон пришел вместе с Цинтией, приведя с собой и совершенно новых людей, которые в это время как раз представлялись присутствующим. День ото дня группа заметно увеличивалась.
   После еды гости удобно расположились в гостиной возле большого открытого камина, а Ханк и Мэри заняли места в центре. Новички рассказывали о своем прошлом.
   Билл и Бетти Джон посещали церковь всю свою жизнь, но серьезно отдали себя в руки Иисуса Христа только год назад. Господь Сам обращался к ним, и они нашли к Нему путь.
   Джон и Патти Колмэн, в прошлом члены другой аштонской церкви, были плохо знакомы с Библией и Иисусом Христом до тех пор, пока не попали в общину Ханка. Сесиль и Мириам Купер всегда любили Господа и теперь радовались, видя, как на смену старому войску собирается новое. «Впечатление такое, будто заменили колесо, у которого лопнула шина», – шутила Сесиль.