Страница:
Разделавшись с майором. Властитель снял с пояса контейнер-пластонизатор и, направив его жерло на меня, сказал:
– Ну, вот и все. Я – бог. И могу… Договорить финальную фразу краку не дали. Точно так же, как недавно стена, все три окна в кабинете вдруг взорвались, осыпав нас осколками стекла. В кабинет влетели трое человек. Они были в белых скафандрах монахов ордена Света. За спинами у них виднелись антигравитационные ранцы, в руках монахи держали молекулярные мечи.
Поразительная штука – этот молекулярный меч. Он может разрубить любое, самое прочное вещество. При желании им можно пробить даже корпус космического лайнера. Являясь по своей природе силовым полем с особыми свойствами, он проникает сквозь любую защиту. Сквозь любую броню. Например, сквозь полуброню "Астра", в которую были облачены краки.
Властитель едва успел повернуть голову в сторону монахов, как тут же лишился правой руки, держащей контейнер тапогенного поля. Ее отрубил меч ближайшего монаха ордена Света. Монах в ту же секунду молниеносно отлетел в сторону. Крак, взревев от боли и разочарования, полоснул из пулемета Свенсона в сторону нападавших.
Монахи были без брони и не вооружены энергооружием. Да и ни к чему им все это. Они обладали такими знаниями и таким умением применять всевозможные энергополя, что технические средства им были не нужны. Без надобности им были все эти орудия уничтожения и защиты, что изобрели люди за миллионы лет своего развития.
Монах, напавший на Властителя, взмахнул рукой, и от его ладони навстречу энергозарядам, выпущенным краком, устремилось голубое облачко энергополя. Заряды ударились о него и рассыпались на тысячи искр, подобно тому, как пули "Калашникова" бились о космическую броню, как горсть камней.
Поняв, что так с монахами не справиться, Властитель отбросил пулемет и выхватил свой молекулярный меч, входящий в обязательный комплект полуброни "Астра". Остальные краки поступили так же, решив в рукопашной схватке одолеть невесть откуда взявшегося противника.
Но справиться с монахами ордена Света, в совершенстве владеющими молекулярными мечами, очень непросто. Монахи, можно сказать, рождаются с этими мечами, живут, не расставаясь с ними, и умирают с мечом в руке. Они знают все тонкости боя, все стили и школы, идеально владеют своей психоэнетикой и биоэнергетикой.
Монахи сошлись с краками, и завязалась жаркая схватка. Искры от столкновений молекулярных мечей сыпались в разные стороны. Будь на месте Краков обычные люди, исход схватки был бы ясен еще до ее начала. Но краки не были людьми. Они были киборгами. Существами, чей с мозг так же отличен от человеческого, как простейший процессор в наручных часах от персонального компьютера. Они рассчитывали заранее все свои удары, блоки, уходы, перебирая за доли секунды миллионы возможных комбинаций развития поединка. Да и силой они обладали нечеловеческой. В общем, встретились могущественные противники.
Стол, за которым я прятался, был разрублен словно кусок масла мечом крака Властителя. Монах, которому предназначался удар, ловко увернулся и ударил, в свою очередь, по подвернувшейся спине крака. Но крак только этого и ждал. Вывернувшись словно змея, он невероятным выпадом отбил меч монаха и, продолжая движение своего меча, проткнул тело противника. Меч легко вошел в монаха, и крак молниеносно, двумя стремительными взмахами разрезал его пополам. Половинки тела монаха, брызгая кровью, упали вт разные стороны.
К этому времени остальные краки и монахи уже заканчивали поединок. Почти в тот же момент, когда Властитель убил своего противника, двое других монахов ордена Света разделались с его помощниками. Тела разрубленных Краков, дымясь, исчезали прямо на глазах.
Это все произошло так быстро, что я лишь успел извлечь из сумки плазменные пистолеты и, закрепив их на руках, выстрелил из гранатомета. Своим выстрелом я пробил дыру в стене, отделяющей кабинет от коридора. Схватив броню, я бросился в образовавшийся пролом. Пробегая кабинет, я мельком взглянул на сидевшего на корточках Пантелеева. Майор расширенными глазами, осторожно придерживая искалеченную руку, смотрел на поединок монахов и Властителя.
"Это тебе, майор, покруче "Звездных войн" будет", – подумал я и выскочил в коридор.
Здесь уже вовсю похозяйничали краки. Я едва не споткнулся о труп человека. Человек, без сомнения, был убит энергооружием. В его правом боку был вырван большой кусок тела. Увидев крака, я без раздумий двойным выстрелом из плазменных пистолетов превратил того в тысячи угольков. Угольки через мгновение рассыпались по полу, и я побежал по коридору.
"История повторяется, – думал я, на ходу разворачивая броню и активируя ее. – Опять я бегу по коридору, опять на меня охотятся. Вновь везде смерть и разрушения".
Я заскочил в первую попавшуюся дверь и за несколько секунд надел активированную к тому времени броню класса "Небесный огонь". В броне я чувствовал себя намного уверенней. И хоть от удара молекулярным мечом она меня не спасет, от пули "Калашникова" защитит наверняка.
"Прочность брони – двадцать пять процентов. Реактивный двигатель выведен из строя", – немедленно доложил оживший бортовой компьютер.
– Знаю, – отмахнулся я. – Приказ номер один, обязательный для исполнения при любых обстоятельствах. Не стрелять в людей, вооруженных обычным оружием. Уничтожать только вооруженных энергооружием и молекулярными мечами. Понял?
"Так точно", – по-военному четко ответил бортовик.
– Тогда за дело, – скомандовал я и, второпях нацепив на себя все остальное обмундирование, с вновь выскочил в коридор.
Первым делом надо найти этого, безумного крака и раз и навсегда покончить с ним. Убить главаря этой шайки киборгов. Потом уносить ноги подальше отсюда. Воевать с монахами ордена Света мне вовсе не хотелось. В здании Управления внутренних дел, несмотря на. поздний час, было много сотрудников. Многие из них погибли в первые минуты вторжения Краков. Остальные пытались отстреливаться от мерзких киборгов. Хотя как может человек, вооруженный огнестрельным оружием, противостоять киборгу, оснащенному, как космопехотинец Федерации? Вопрос риторический – никак не может. Стреляли в Краков от отчаяния, от незнания, что для тех эти выстрелы, как укусы комара слону. Мстя за смерть своих товарищей.
Погибших было немало. Краки расчищали себе путь, продвигаясь по зданию. Я едва не поскользнулся в крови и схватился за подоконник, чтобы не упасть. В разбитое окно, выходившее во двор здания УВД, я увидел, что бой идет и на улице.
Управление внутренних дел представляло собой прямоугольное здание с заснеженным квадратом двора в центре. Выход из двора шел через арку, которая перекрывалась воротами. Ворота были взорваны. Их искореженные остатки болтались в проеме.
Несколько милиционеров засели за взорванной машиной и вели огонь по краку. Тот, не торопясь, продвигался к ним, изредка стреляя по окнам здания, откуда по нему тоже стреляли. Наконец, подобравшись на достаточное расстояние, он очередью из гранатомета, встроенного в автомат Крамера, разнес на куски разбитую машину вместе с работниками УВД, спрятавшимися за ней.
И хотя мне надо было экономить заряды, я, не в силах смотреть, как крак убивает людей, тщательно прицелившись, выстрелил в него из гранатомета. Тело крака разлетелось в разные стороны.
Бой шел по всему зданию. Краки все-таки решились на откровенную агрессию против Земли. Нагло нарушили неприкосновенность теровских территорий. И теров не испугались. Или, возможно, совсем обезумели от близости тапогенного элемента. Сыграли по-крупному. Конечно, в случае удачи теры им не страшны. Им уже никто не будет страшен.
Хорошо, что я отдал приказ моему бортовику ни в коем случае не убивать людей, вооруженных обычным оружием. Едва я вбежал в разгромленный кабинет начальника РУОПа, как его хозяин выстрелил в меня из автомата. Если бы не мой приказ, компьютер тотчас бы уничтожил майора. К счастью, он лишь горестно доложил: "Прочность брони двадцать четыре процента, – и озабоченно добавил: – Если не беречь энергозащиту, долго не протянем".
Я проигнорировал высказывания бортовика и : громко крикнул майору, не прекращавшему стрелять в меня: – Да уберите вы автомат, Пантелеев. Это я, Джаггер, спасать пришел.
Майор автомата не убрал, но стрелять перестал. Он держал "АКС" в левой руке, правая его рука представляла сплошное кровавое месиво. Судя по той картине, что я увидел, войдя в кабинет, крак расправился с монахами. Их окровавленные трупы наглядно говорили об этом. Я надеялся поживиться вооружением убитых Краков, но увидел лишь обугленные остатки их брони. Заметив мой разочарованный взгляд, -Пантелеев пояснил: "Он все сжег дотла".
Майор, опустив автомат, посмотрел на истерзанные тела своих помощников и присел на стул. Лицо его посерело и как-то все осунулось.
– Вот видите, что вы натворили, – зло сказал я. – Вы же понимали, что столкнулись с чем-то не имеющим объяснения. Видели, что все в последнее время выходит за рамки разумного и тем не менее перли вперед, как баран, совершенно не слушая того, что я вам говорил. И что в результате получили? Все здание разрушено, погибло много людей.
– А что я должен был сделать? Отпустить вас? – снова переходя на "вы", бормотал Пантелев. – Сказать, мол, он инопланетянин, сын бога или дьявола. Невесть кто. Не надо, мол, трогать его? И куда бы вы пошли? В город? И эти существа разрушили бы весь город. Это вы виноваты в том, что произошло! Не кажется ли вам, если им так нужна ваша смерть, то лучше вам умереть? Лучше пусть умрет один ради спасения многих. Я вздохнул и ответил:
– К сожалению, в данном случае эта формула не подходит. Сейчас моя смерть – это гораздо больше, чем смерть одного человека.
– Я так не думаю, – сказал майор и навзлет выстрелил в мою сторону.
Я инстинктивно отклонился, но Пантелеев стрелял не в меня, он целился в крака Властителя, чья массивная фигура возникла внезапно за моей спиной. Конечно, выстрелы майора не причинили никакого вреда краку, но меня предупредили.
Я отскочил в сторону и, не раздумывая, выстрелил из обоих плазменных пистолетов.
Властитель среагировал моментально. Если краки были киборгами, то Властитель был сверх-киборгом. Расправа с монахами ордена Света наглядно свидетельствовала об этом.
Выброс плазмы не убил крака. Он, перекатившись, ушел от огненного потока. Я вновь выстрелил. Плазма превратила в угольную пыль шкаф с документами, но крак вновь остался невредим. Я опять выстрелил. И опять промах.
"Плазма – на нуле", – безрадостно доложил компьютер. Я схватил автомат Крамера, болтавшийся на ремне у меня за спиной. Это заняло считанные доли секунды, но краку их хватило, чтобы направить пулемет на меня.
Мы стояли, нацелившись друг на друга, и ждали, кто первый пошевелится. Совершенно ясно: крак не хотел меня убивать. Это не в его интересах. Но и себя убить он не мог позволить. Мне умирать тоже не хотелось.
– К чему все это, Джаггер? – наконец нарушил молчание Властитель. – Зачем нам убивать друг друга? Ваша подружка жива, и вам нет смысла мне мстить. Признайтесь, это был неплохой ход, позволивший заманить вас на Землю. Если бы я действительно хотел ее убить, то давно бы сделал это. И тогда, на Даране, и сейчас на Земле. – Да, это вы неплохо придумали с биомехом, – признался я, – только не пойму как вы успели так быстро его создать?
– Вы же, люди, ничего не знаете о нас, краках. Вам и невдомек, что мы такие же биологи ческие создания. Точная копия вас. Более совершенная копия. И нам так же необходимо есть, пить, заниматься сексом, как и вам.
– Не пойму, к чему вы клоните?
– На все мои попытки завладеть Майей она мне отвечала категорическим отказом, пригрозив в случае насилия покончить с собой. Вот и пришлось создать для своих утех ее точную копию. Чью смерть вы и видели тогда на Даране. Не мог же я допустить в самом деле, чтобы она добежала до вас. Вы бы сразу поняли, что это биомех. Подделка. Робот.
– А вы не робот? Говорите о биомехах с таким пренебрежением, словно рождены от женщины.
– Мы, краки, не роботы. Мы искусственные люди, и вам, натуральным людям, надо бы это наконец понять. Понять, что мы пришли на смену вашей хилой, исчерпавшей себя цивилизации. Мы лучше вас, сильнее, умнее. И мы создадим общество, которое будет гораздо лучше, чем общество людей.
– Общество, где убийство человека доставляет наслаждение?
: – Для нас смерть ничего не значит. Мы не. люди и не боимся ее прихода.
– Вы не люди – вы нелюди, – уточнил я.
– Вам-то все равно! Зачем вы рискуете своей жалкой жизнью? Для вас жизнь имеет большую ценность, и стоит ли подвергать ее такому риску? Не все ли вам равно, кто будет богом?
– Нет, не все равно. И хоть мы, люди, высоко ценим жизнь, для нас существуют и большие ценности. Любовь, доброта, счастье.
– У нас, Краков, ценности такие же. Просто мы видим их немного по-другому.
– Я это заметил, пока шел по зданию. Убиваете ни в чем не повинных людей, а о доброте рассуждаете.
– А вы не убиваете? Вы, люди, уничтожили за миллиарды лет своего развития столько себе подобных, что хватит на целую Вселенную. Нет более жестокого существа, чем человек. Человек единственный из живых существ убивает просто ради собственного удовольствия.
– Вот как? А я считал, что именно краки убивают ради собственного удовольствия.
– Мы убиваем, чтобы жить. Наша биоэнергетика искусственная, и нам постоянно нужна подпитка. Мы питаемся душами убитых людей.
– А мы, люди, очень любим жить и очень не любим, когда кто-то убивает нас, пусть даже ради того, чтобы самому выжить. Так что нам не по пути. Или люди, или краки. Или добро, или зло. Или бог, или дьявол. Третьего не дано.
– В человеке есть и бог, и дьявол. И вы об этом прекрасно знаете.
– Человек всегда борется с дьяволом в своей : душе. Ради этого он и живет на свете. Для того, чтобы научиться любить. Научиться любить бога. Научиться любить Вселенную. А не как вы, краки, для того, чтобы питаться душами умерших.
– Человек никогда не победит дьявола. Это не под силу даже богу.
– Вы так думаете? Что создавший все сущее не в состоянии покарать зло?
– Конечно. Если он мог это сделать, то давно бы уничтожил все зло во Вселенной. Но он слаб, этот ваш бог. Мягкотелый слюнтяй. Ему никогда не справиться с дьяволом. С мировым злом. Как вам, людям, никогда не справиться с нами, краками.
– Бог не уничтожает дьявола лишь по одной причине. Это должны сделать люди. Человек должен сам уничтожить зло в своей душе.
– Людям никогда не одолеть дьявола. Зло агрессивнее, хитрее, умнее.
– А добро сильнее. И оно всегда побеждает.
Пантелеев, до этого момента безучастно слушавший наш разговор и не понимавший ни слова – мы говорили на линке, – случайно задел стул, и тот с грохотом упал. Стук падающего стула ударил по нервам, и крак на мгновение отвлекся. Я тотчас выстрелил из автомата. Я выстрелил не по броне Властителя. С одного выстрела я бы все равно ее не пробил. Я влепил энергозаряд прямо в пулемет крака. В самый его ствол. Пулемет Свенсона взорвался ослепительным огненным шаром. Взрывная волна отбросила крака к остаткам разрушенной стены и обдала нас с Пантелеевым жаром. Майор бросился на пол, спасаясь от нестерпимого жара.
Я кинулся на крака, не переставая стрелять из автомата. Властитель на удивление быстро опомнился от взрыва и, несколько раз увернувшись от моих выстрелов, прыгнул на меня.
От сильного удара единственной руки крака мой автомат отлетел в сторону. Мне повезло, что вторая рука киборга была повреждена. Если бы не это, Властитель бы уже разделался со мной. Силой он обладал невероятной. Я это почувствовал, когда оказался в его железных объятиях. Крак навалился на меня, лишая возможности двигаться. Мы упали на пол. Но с одной рукой Властителю все же трудно было справиться со мной. Высвободив правую руку, я коротко, стараясь вложить максимум силы, ударил в шлем крака. Голова ки-борга откинулась, и он отпустил меня. Я, приподнявшись, двумя руками одновременно ударил крака в корпус и снова в голову. Несмотря на всю свою мощь, крак отлетел от меня, словно резиновый мячик. Я тоже был высококлассный боец и мог постоять за себя. Вскочив на ноги, я тут же выхватил из пояса "Счастья" молекулярный меч. Повернув ручку, активировал его, и серо-голубое лезвие меча выскочило из рукоятки.
Крак уже держал в руке меч и приближался ко мне. Прежде чем я успел сообразить, он нанес мне целый каскад ударов. Я, едва отразив их, стал отступать. Владел мечом крак мастерски. Я тоже неплохо владел техникой мао-джи, входящей в комплекс диске, но до Властителя мне было далеко. Если бы он не был изувечен, я бы проиграл поединок в два счета.
Я чудом увернулся, и серо-голубое лезвие меча крака вспороло каменную стену. Отклонив голову, я увернулся от нового удара киборга. Его меч : скользнул по моей руке, срезав бесполезный теперь плазменный пистолет. Крак старался обезвредить меня. Отрубить мне конечности, обездвижить меня.
Я же лишь отбивал удары Властителя, опасаясь попасть на его встречный удар-ловушку. Я видел не раз, как неопытные бойцы на мечах попадались на подобные хитрости и что с ними случи лось потом. Как расцветал алый цветок Ра в животе новичка, выведенный мечом мастера. И как потом четвертованное тело самоуверенного бойца распадалось на отдельные части.
От взрыва в кабинете начался пожар. Яркие языки пламени лизали изуродованную мебель. От высокой температуры загорелся пол кабинета. Дым застилал глаза, мешая поединку. "Как там Пантелеев?" – обеспокоенно подумал я. Времени на то, чтобы посмотреть, что стало с майором, у меня не было.
Крак все же переоценил свое мастерство. За все время поединка я еще ни разу его по-настоящему не ударил, и он потерял бдительность. Решил, что легко справится со мной, и просчитался. Он сделал выпад, и я, отбив его меч плоской стороной своего меча, продолжил движение, вращая серо-голубое лезвие, скользя им по лезвию меча крака. И в какой-то миг меч вошел в тело крака. Этим ударом я владел в совершенстве и только ждал момента, когда крак раскроется.
Все же крак был мастером боя на мечах. Любого другого мой удар бы уложил наповал. Но Властитель вывернулся. Не знаю, каким чудом, но мой меч лишь разрезал броню крака, вспоров его левый бок. Из разреза тотчас хлынула кровь.
Властитель одним прыжком отскочил от меня и с недоумением взглянул на свой взрезанный бок. Увидев рану, он взревел от боли и бешенства. Забыв о том, что я ему нужен живым, забыв о своей мечте стать богом, крак стал неистово наносить мне удар за ударом. Не целясь, стараясь раскрошить меня на мелкие кусочки. Казалось, им в самом деле овладел дьявол. Ненависть светилась в глазах крака, и у него осталось лишь одно желание. Убить. Убить меня.
Я, с большим трудом отбивая неимоверной силы удары киборга, отступал. Все мое мастерство пасовало против проявления такой бешеной силы. Споткнулся об обломок стола и упал. Крак взревел и замахнулся, стараясь добить меня.
И в этот момент, в момент, когда я уже решил, что мне пришел конец, случилось неожиданное. В грудь киборга вдруг ударила очередь энергозарядов, и он, отброшенный, ударился о стену. Едва крак начал подниматься, как тут же получил огромную порцию энергогранат. Грохнул взрыв, и стена обрушилась, завалив собой Властителя.
В крака стрелял Пантелеев! Из моего автомата Крамера. Увидев, что крака завалило кирпичами, майор всадил туда остатки боезапаса. Он, выстрелив одновременно из автомата и встроенного гранатомета, полностью опустошил боезапас. Взрыв разнес груду кирпичей, и нас отбросило взрывной волной к окнам. Майор ударился головой о стену и потерял сознание. Как он вообще еще держался так долго, с такой раной, в дыму, среди огня.
"Никакое тебе мастерство не помогло, крак, претендент на пост бога Вселенной. Погиб, как новичок, от рук человека, впервые держащего энергоавтомат", – подумал я и, подхватив бесчувственное тело майора, прыгнул в окно, спасаясь от огня, вспыхнувшего с новой силой после взрыва.
Падали мы с третьего этажа, в снег, поэтому приземлились сравнительно удачно. К тому же мой бортовой компьютер успел включить, хоть и частично поврежденный, но все еще способный помочь в данной ситуации реактивный ранец. Так что упали мы вполне благополучно, снаружи здания УВД. Майор был по-прежнему без сознания.
Я вытащил его из снега на дорогу.
Здание Управления внутренних дел горело в нескольких местах. Почти вся крыша была объята пламенем. В окнах виднелись уцелевшие люди. Они просили о помощи. Некоторые, не выдержав нестерпимого жара, выпрыгивали, подобно нам, из окон. Пожарные машины, не справляясь с охватившим здание огнем, безостановочно поливали его водой. От одной машины к окнам тянулась лестница. По ней эвакуировали оставшихся в здании.
В общей суматохе на нас никто не обратил внимания, и я, откинув защитное стекло шлема, потащил майора к ближайшей машине "Скорой помощи". Медики, лишь удивленно взглянув на меня в броне и, видимо, приняв за одного из пожарных, занялись Пантелеевым. Я же, стараясь не привлекать внимания, стал быстро удаляться от здания УВД.
Отовсюду к горящему зданию сбегались люди.
Некоторые, взглянув на меня, удивленно провожали взглядом. Я быстро забежал в подъезд ближайшего дома, намереваясь сбросить выдававшую во мне чужака броню. Следом за мной в подъезд заскочил еще кто-то. Я обернулся и в тусклом свете лампочки увидел, что это Морави.
Оперативник РУЭ целился в меня из энергопистолета.
– Я не буду долго говорить, я просто тебя убью, – сказал он и выстрелил в меня.
Энергозаряды больно ударили в грудь, и я упал, стукнувшись спиной о стену. "Прочность энергозащиты – три процента", – доложил бесстрастно компьютер. Морави вновь выстрелил. Нестерпимая боль пронзила правую ногу. От ожога я едва не потерял сознание. "Энергозащита на нуле", – все так же бесстрастно проговорил мой бортовик.
– Ну вот тебе и конец, Джаггер, – сказал Текс Морави и вновь выстрелил, стараясь добить меня.
Не знаю, как я сумел увернуться, как не попал под смертоносный энергозаряд. В экстремальных ситуациях люди действуют часто за пределом своих сил. Я откатился в сторону, и энергозаряд, выпущенный Морави, взорвался рядом со мной. Я резко выхватил из-за спины гранатомет четвертой категории – единственное оружие, оставшееся у меня, – и, не целясь, выстрелил в Морави.
Действительно, целиться из гранатомета такой мощности, с такого расстояния было ни к чему. Морави вместе с куском стены и подъездными дверями просто перестал существовать. Из образевавшейся дыры пахнуло холодом.
"Вот тебе и вендетта", – подумал я и осторожно, стараясь не задевать обожженную ногу, скинул бесполезную броню. Быстро собрав ее в сумку, вышел на улицу. К месту нового взрыва уже спешили люди. Я, с большим трудом ступая обгоревшей ногой, побежал подальше от этого дома. Подальше от всего этого кошмара.
Казалось, еще немного, и я не выдержу. Сдамся, плюну на все. Я так устал за последние дни. Я уже был не в силах продолжать этот бесконечный поединок. Поединок со всеми. Поединок против всех.
Я бежал куда глаза глядят до тех пор, пока совсем не выбился из сил. Нога, казалось, вообще перестала слушаться меня. Я стоял и тяжело дышал около дома, показавшегося мне знакомым.
"В конце концов это единственное место, куда я могу сейчас пойти. Где мне будут рады", – подумал я и, едва не валясь без сил от боли и усталости, вошел в подъезд.
Я едва прикоснулся к кнопке звонка, как дверь тотчас открылась.
На меня встревоженно смотрела Софья, и я, теряя сознание, свалился к ее ногам.
Глава 20
– Ну, вот и все. Я – бог. И могу… Договорить финальную фразу краку не дали. Точно так же, как недавно стена, все три окна в кабинете вдруг взорвались, осыпав нас осколками стекла. В кабинет влетели трое человек. Они были в белых скафандрах монахов ордена Света. За спинами у них виднелись антигравитационные ранцы, в руках монахи держали молекулярные мечи.
Поразительная штука – этот молекулярный меч. Он может разрубить любое, самое прочное вещество. При желании им можно пробить даже корпус космического лайнера. Являясь по своей природе силовым полем с особыми свойствами, он проникает сквозь любую защиту. Сквозь любую броню. Например, сквозь полуброню "Астра", в которую были облачены краки.
Властитель едва успел повернуть голову в сторону монахов, как тут же лишился правой руки, держащей контейнер тапогенного поля. Ее отрубил меч ближайшего монаха ордена Света. Монах в ту же секунду молниеносно отлетел в сторону. Крак, взревев от боли и разочарования, полоснул из пулемета Свенсона в сторону нападавших.
Монахи были без брони и не вооружены энергооружием. Да и ни к чему им все это. Они обладали такими знаниями и таким умением применять всевозможные энергополя, что технические средства им были не нужны. Без надобности им были все эти орудия уничтожения и защиты, что изобрели люди за миллионы лет своего развития.
Монах, напавший на Властителя, взмахнул рукой, и от его ладони навстречу энергозарядам, выпущенным краком, устремилось голубое облачко энергополя. Заряды ударились о него и рассыпались на тысячи искр, подобно тому, как пули "Калашникова" бились о космическую броню, как горсть камней.
Поняв, что так с монахами не справиться, Властитель отбросил пулемет и выхватил свой молекулярный меч, входящий в обязательный комплект полуброни "Астра". Остальные краки поступили так же, решив в рукопашной схватке одолеть невесть откуда взявшегося противника.
Но справиться с монахами ордена Света, в совершенстве владеющими молекулярными мечами, очень непросто. Монахи, можно сказать, рождаются с этими мечами, живут, не расставаясь с ними, и умирают с мечом в руке. Они знают все тонкости боя, все стили и школы, идеально владеют своей психоэнетикой и биоэнергетикой.
Монахи сошлись с краками, и завязалась жаркая схватка. Искры от столкновений молекулярных мечей сыпались в разные стороны. Будь на месте Краков обычные люди, исход схватки был бы ясен еще до ее начала. Но краки не были людьми. Они были киборгами. Существами, чей с мозг так же отличен от человеческого, как простейший процессор в наручных часах от персонального компьютера. Они рассчитывали заранее все свои удары, блоки, уходы, перебирая за доли секунды миллионы возможных комбинаций развития поединка. Да и силой они обладали нечеловеческой. В общем, встретились могущественные противники.
Стол, за которым я прятался, был разрублен словно кусок масла мечом крака Властителя. Монах, которому предназначался удар, ловко увернулся и ударил, в свою очередь, по подвернувшейся спине крака. Но крак только этого и ждал. Вывернувшись словно змея, он невероятным выпадом отбил меч монаха и, продолжая движение своего меча, проткнул тело противника. Меч легко вошел в монаха, и крак молниеносно, двумя стремительными взмахами разрезал его пополам. Половинки тела монаха, брызгая кровью, упали вт разные стороны.
К этому времени остальные краки и монахи уже заканчивали поединок. Почти в тот же момент, когда Властитель убил своего противника, двое других монахов ордена Света разделались с его помощниками. Тела разрубленных Краков, дымясь, исчезали прямо на глазах.
Это все произошло так быстро, что я лишь успел извлечь из сумки плазменные пистолеты и, закрепив их на руках, выстрелил из гранатомета. Своим выстрелом я пробил дыру в стене, отделяющей кабинет от коридора. Схватив броню, я бросился в образовавшийся пролом. Пробегая кабинет, я мельком взглянул на сидевшего на корточках Пантелеева. Майор расширенными глазами, осторожно придерживая искалеченную руку, смотрел на поединок монахов и Властителя.
"Это тебе, майор, покруче "Звездных войн" будет", – подумал я и выскочил в коридор.
Здесь уже вовсю похозяйничали краки. Я едва не споткнулся о труп человека. Человек, без сомнения, был убит энергооружием. В его правом боку был вырван большой кусок тела. Увидев крака, я без раздумий двойным выстрелом из плазменных пистолетов превратил того в тысячи угольков. Угольки через мгновение рассыпались по полу, и я побежал по коридору.
"История повторяется, – думал я, на ходу разворачивая броню и активируя ее. – Опять я бегу по коридору, опять на меня охотятся. Вновь везде смерть и разрушения".
Я заскочил в первую попавшуюся дверь и за несколько секунд надел активированную к тому времени броню класса "Небесный огонь". В броне я чувствовал себя намного уверенней. И хоть от удара молекулярным мечом она меня не спасет, от пули "Калашникова" защитит наверняка.
"Прочность брони – двадцать пять процентов. Реактивный двигатель выведен из строя", – немедленно доложил оживший бортовой компьютер.
– Знаю, – отмахнулся я. – Приказ номер один, обязательный для исполнения при любых обстоятельствах. Не стрелять в людей, вооруженных обычным оружием. Уничтожать только вооруженных энергооружием и молекулярными мечами. Понял?
"Так точно", – по-военному четко ответил бортовик.
– Тогда за дело, – скомандовал я и, второпях нацепив на себя все остальное обмундирование, с вновь выскочил в коридор.
Первым делом надо найти этого, безумного крака и раз и навсегда покончить с ним. Убить главаря этой шайки киборгов. Потом уносить ноги подальше отсюда. Воевать с монахами ордена Света мне вовсе не хотелось. В здании Управления внутренних дел, несмотря на. поздний час, было много сотрудников. Многие из них погибли в первые минуты вторжения Краков. Остальные пытались отстреливаться от мерзких киборгов. Хотя как может человек, вооруженный огнестрельным оружием, противостоять киборгу, оснащенному, как космопехотинец Федерации? Вопрос риторический – никак не может. Стреляли в Краков от отчаяния, от незнания, что для тех эти выстрелы, как укусы комара слону. Мстя за смерть своих товарищей.
Погибших было немало. Краки расчищали себе путь, продвигаясь по зданию. Я едва не поскользнулся в крови и схватился за подоконник, чтобы не упасть. В разбитое окно, выходившее во двор здания УВД, я увидел, что бой идет и на улице.
Управление внутренних дел представляло собой прямоугольное здание с заснеженным квадратом двора в центре. Выход из двора шел через арку, которая перекрывалась воротами. Ворота были взорваны. Их искореженные остатки болтались в проеме.
Несколько милиционеров засели за взорванной машиной и вели огонь по краку. Тот, не торопясь, продвигался к ним, изредка стреляя по окнам здания, откуда по нему тоже стреляли. Наконец, подобравшись на достаточное расстояние, он очередью из гранатомета, встроенного в автомат Крамера, разнес на куски разбитую машину вместе с работниками УВД, спрятавшимися за ней.
И хотя мне надо было экономить заряды, я, не в силах смотреть, как крак убивает людей, тщательно прицелившись, выстрелил в него из гранатомета. Тело крака разлетелось в разные стороны.
Бой шел по всему зданию. Краки все-таки решились на откровенную агрессию против Земли. Нагло нарушили неприкосновенность теровских территорий. И теров не испугались. Или, возможно, совсем обезумели от близости тапогенного элемента. Сыграли по-крупному. Конечно, в случае удачи теры им не страшны. Им уже никто не будет страшен.
Хорошо, что я отдал приказ моему бортовику ни в коем случае не убивать людей, вооруженных обычным оружием. Едва я вбежал в разгромленный кабинет начальника РУОПа, как его хозяин выстрелил в меня из автомата. Если бы не мой приказ, компьютер тотчас бы уничтожил майора. К счастью, он лишь горестно доложил: "Прочность брони двадцать четыре процента, – и озабоченно добавил: – Если не беречь энергозащиту, долго не протянем".
Я проигнорировал высказывания бортовика и : громко крикнул майору, не прекращавшему стрелять в меня: – Да уберите вы автомат, Пантелеев. Это я, Джаггер, спасать пришел.
Майор автомата не убрал, но стрелять перестал. Он держал "АКС" в левой руке, правая его рука представляла сплошное кровавое месиво. Судя по той картине, что я увидел, войдя в кабинет, крак расправился с монахами. Их окровавленные трупы наглядно говорили об этом. Я надеялся поживиться вооружением убитых Краков, но увидел лишь обугленные остатки их брони. Заметив мой разочарованный взгляд, -Пантелеев пояснил: "Он все сжег дотла".
Майор, опустив автомат, посмотрел на истерзанные тела своих помощников и присел на стул. Лицо его посерело и как-то все осунулось.
– Вот видите, что вы натворили, – зло сказал я. – Вы же понимали, что столкнулись с чем-то не имеющим объяснения. Видели, что все в последнее время выходит за рамки разумного и тем не менее перли вперед, как баран, совершенно не слушая того, что я вам говорил. И что в результате получили? Все здание разрушено, погибло много людей.
– А что я должен был сделать? Отпустить вас? – снова переходя на "вы", бормотал Пантелев. – Сказать, мол, он инопланетянин, сын бога или дьявола. Невесть кто. Не надо, мол, трогать его? И куда бы вы пошли? В город? И эти существа разрушили бы весь город. Это вы виноваты в том, что произошло! Не кажется ли вам, если им так нужна ваша смерть, то лучше вам умереть? Лучше пусть умрет один ради спасения многих. Я вздохнул и ответил:
– К сожалению, в данном случае эта формула не подходит. Сейчас моя смерть – это гораздо больше, чем смерть одного человека.
– Я так не думаю, – сказал майор и навзлет выстрелил в мою сторону.
Я инстинктивно отклонился, но Пантелеев стрелял не в меня, он целился в крака Властителя, чья массивная фигура возникла внезапно за моей спиной. Конечно, выстрелы майора не причинили никакого вреда краку, но меня предупредили.
Я отскочил в сторону и, не раздумывая, выстрелил из обоих плазменных пистолетов.
Властитель среагировал моментально. Если краки были киборгами, то Властитель был сверх-киборгом. Расправа с монахами ордена Света наглядно свидетельствовала об этом.
Выброс плазмы не убил крака. Он, перекатившись, ушел от огненного потока. Я вновь выстрелил. Плазма превратила в угольную пыль шкаф с документами, но крак вновь остался невредим. Я опять выстрелил. И опять промах.
"Плазма – на нуле", – безрадостно доложил компьютер. Я схватил автомат Крамера, болтавшийся на ремне у меня за спиной. Это заняло считанные доли секунды, но краку их хватило, чтобы направить пулемет на меня.
Мы стояли, нацелившись друг на друга, и ждали, кто первый пошевелится. Совершенно ясно: крак не хотел меня убивать. Это не в его интересах. Но и себя убить он не мог позволить. Мне умирать тоже не хотелось.
– К чему все это, Джаггер? – наконец нарушил молчание Властитель. – Зачем нам убивать друг друга? Ваша подружка жива, и вам нет смысла мне мстить. Признайтесь, это был неплохой ход, позволивший заманить вас на Землю. Если бы я действительно хотел ее убить, то давно бы сделал это. И тогда, на Даране, и сейчас на Земле. – Да, это вы неплохо придумали с биомехом, – признался я, – только не пойму как вы успели так быстро его создать?
– Вы же, люди, ничего не знаете о нас, краках. Вам и невдомек, что мы такие же биологи ческие создания. Точная копия вас. Более совершенная копия. И нам так же необходимо есть, пить, заниматься сексом, как и вам.
– Не пойму, к чему вы клоните?
– На все мои попытки завладеть Майей она мне отвечала категорическим отказом, пригрозив в случае насилия покончить с собой. Вот и пришлось создать для своих утех ее точную копию. Чью смерть вы и видели тогда на Даране. Не мог же я допустить в самом деле, чтобы она добежала до вас. Вы бы сразу поняли, что это биомех. Подделка. Робот.
– А вы не робот? Говорите о биомехах с таким пренебрежением, словно рождены от женщины.
– Мы, краки, не роботы. Мы искусственные люди, и вам, натуральным людям, надо бы это наконец понять. Понять, что мы пришли на смену вашей хилой, исчерпавшей себя цивилизации. Мы лучше вас, сильнее, умнее. И мы создадим общество, которое будет гораздо лучше, чем общество людей.
– Общество, где убийство человека доставляет наслаждение?
: – Для нас смерть ничего не значит. Мы не. люди и не боимся ее прихода.
– Вы не люди – вы нелюди, – уточнил я.
– Вам-то все равно! Зачем вы рискуете своей жалкой жизнью? Для вас жизнь имеет большую ценность, и стоит ли подвергать ее такому риску? Не все ли вам равно, кто будет богом?
– Нет, не все равно. И хоть мы, люди, высоко ценим жизнь, для нас существуют и большие ценности. Любовь, доброта, счастье.
– У нас, Краков, ценности такие же. Просто мы видим их немного по-другому.
– Я это заметил, пока шел по зданию. Убиваете ни в чем не повинных людей, а о доброте рассуждаете.
– А вы не убиваете? Вы, люди, уничтожили за миллиарды лет своего развития столько себе подобных, что хватит на целую Вселенную. Нет более жестокого существа, чем человек. Человек единственный из живых существ убивает просто ради собственного удовольствия.
– Вот как? А я считал, что именно краки убивают ради собственного удовольствия.
– Мы убиваем, чтобы жить. Наша биоэнергетика искусственная, и нам постоянно нужна подпитка. Мы питаемся душами убитых людей.
– А мы, люди, очень любим жить и очень не любим, когда кто-то убивает нас, пусть даже ради того, чтобы самому выжить. Так что нам не по пути. Или люди, или краки. Или добро, или зло. Или бог, или дьявол. Третьего не дано.
– В человеке есть и бог, и дьявол. И вы об этом прекрасно знаете.
– Человек всегда борется с дьяволом в своей : душе. Ради этого он и живет на свете. Для того, чтобы научиться любить. Научиться любить бога. Научиться любить Вселенную. А не как вы, краки, для того, чтобы питаться душами умерших.
– Человек никогда не победит дьявола. Это не под силу даже богу.
– Вы так думаете? Что создавший все сущее не в состоянии покарать зло?
– Конечно. Если он мог это сделать, то давно бы уничтожил все зло во Вселенной. Но он слаб, этот ваш бог. Мягкотелый слюнтяй. Ему никогда не справиться с дьяволом. С мировым злом. Как вам, людям, никогда не справиться с нами, краками.
– Бог не уничтожает дьявола лишь по одной причине. Это должны сделать люди. Человек должен сам уничтожить зло в своей душе.
– Людям никогда не одолеть дьявола. Зло агрессивнее, хитрее, умнее.
– А добро сильнее. И оно всегда побеждает.
Пантелеев, до этого момента безучастно слушавший наш разговор и не понимавший ни слова – мы говорили на линке, – случайно задел стул, и тот с грохотом упал. Стук падающего стула ударил по нервам, и крак на мгновение отвлекся. Я тотчас выстрелил из автомата. Я выстрелил не по броне Властителя. С одного выстрела я бы все равно ее не пробил. Я влепил энергозаряд прямо в пулемет крака. В самый его ствол. Пулемет Свенсона взорвался ослепительным огненным шаром. Взрывная волна отбросила крака к остаткам разрушенной стены и обдала нас с Пантелеевым жаром. Майор бросился на пол, спасаясь от нестерпимого жара.
Я кинулся на крака, не переставая стрелять из автомата. Властитель на удивление быстро опомнился от взрыва и, несколько раз увернувшись от моих выстрелов, прыгнул на меня.
От сильного удара единственной руки крака мой автомат отлетел в сторону. Мне повезло, что вторая рука киборга была повреждена. Если бы не это, Властитель бы уже разделался со мной. Силой он обладал невероятной. Я это почувствовал, когда оказался в его железных объятиях. Крак навалился на меня, лишая возможности двигаться. Мы упали на пол. Но с одной рукой Властителю все же трудно было справиться со мной. Высвободив правую руку, я коротко, стараясь вложить максимум силы, ударил в шлем крака. Голова ки-борга откинулась, и он отпустил меня. Я, приподнявшись, двумя руками одновременно ударил крака в корпус и снова в голову. Несмотря на всю свою мощь, крак отлетел от меня, словно резиновый мячик. Я тоже был высококлассный боец и мог постоять за себя. Вскочив на ноги, я тут же выхватил из пояса "Счастья" молекулярный меч. Повернув ручку, активировал его, и серо-голубое лезвие меча выскочило из рукоятки.
Крак уже держал в руке меч и приближался ко мне. Прежде чем я успел сообразить, он нанес мне целый каскад ударов. Я, едва отразив их, стал отступать. Владел мечом крак мастерски. Я тоже неплохо владел техникой мао-джи, входящей в комплекс диске, но до Властителя мне было далеко. Если бы он не был изувечен, я бы проиграл поединок в два счета.
Я чудом увернулся, и серо-голубое лезвие меча крака вспороло каменную стену. Отклонив голову, я увернулся от нового удара киборга. Его меч : скользнул по моей руке, срезав бесполезный теперь плазменный пистолет. Крак старался обезвредить меня. Отрубить мне конечности, обездвижить меня.
Я же лишь отбивал удары Властителя, опасаясь попасть на его встречный удар-ловушку. Я видел не раз, как неопытные бойцы на мечах попадались на подобные хитрости и что с ними случи лось потом. Как расцветал алый цветок Ра в животе новичка, выведенный мечом мастера. И как потом четвертованное тело самоуверенного бойца распадалось на отдельные части.
От взрыва в кабинете начался пожар. Яркие языки пламени лизали изуродованную мебель. От высокой температуры загорелся пол кабинета. Дым застилал глаза, мешая поединку. "Как там Пантелеев?" – обеспокоенно подумал я. Времени на то, чтобы посмотреть, что стало с майором, у меня не было.
Крак все же переоценил свое мастерство. За все время поединка я еще ни разу его по-настоящему не ударил, и он потерял бдительность. Решил, что легко справится со мной, и просчитался. Он сделал выпад, и я, отбив его меч плоской стороной своего меча, продолжил движение, вращая серо-голубое лезвие, скользя им по лезвию меча крака. И в какой-то миг меч вошел в тело крака. Этим ударом я владел в совершенстве и только ждал момента, когда крак раскроется.
Все же крак был мастером боя на мечах. Любого другого мой удар бы уложил наповал. Но Властитель вывернулся. Не знаю, каким чудом, но мой меч лишь разрезал броню крака, вспоров его левый бок. Из разреза тотчас хлынула кровь.
Властитель одним прыжком отскочил от меня и с недоумением взглянул на свой взрезанный бок. Увидев рану, он взревел от боли и бешенства. Забыв о том, что я ему нужен живым, забыв о своей мечте стать богом, крак стал неистово наносить мне удар за ударом. Не целясь, стараясь раскрошить меня на мелкие кусочки. Казалось, им в самом деле овладел дьявол. Ненависть светилась в глазах крака, и у него осталось лишь одно желание. Убить. Убить меня.
Я, с большим трудом отбивая неимоверной силы удары киборга, отступал. Все мое мастерство пасовало против проявления такой бешеной силы. Споткнулся об обломок стола и упал. Крак взревел и замахнулся, стараясь добить меня.
И в этот момент, в момент, когда я уже решил, что мне пришел конец, случилось неожиданное. В грудь киборга вдруг ударила очередь энергозарядов, и он, отброшенный, ударился о стену. Едва крак начал подниматься, как тут же получил огромную порцию энергогранат. Грохнул взрыв, и стена обрушилась, завалив собой Властителя.
В крака стрелял Пантелеев! Из моего автомата Крамера. Увидев, что крака завалило кирпичами, майор всадил туда остатки боезапаса. Он, выстрелив одновременно из автомата и встроенного гранатомета, полностью опустошил боезапас. Взрыв разнес груду кирпичей, и нас отбросило взрывной волной к окнам. Майор ударился головой о стену и потерял сознание. Как он вообще еще держался так долго, с такой раной, в дыму, среди огня.
"Никакое тебе мастерство не помогло, крак, претендент на пост бога Вселенной. Погиб, как новичок, от рук человека, впервые держащего энергоавтомат", – подумал я и, подхватив бесчувственное тело майора, прыгнул в окно, спасаясь от огня, вспыхнувшего с новой силой после взрыва.
Падали мы с третьего этажа, в снег, поэтому приземлились сравнительно удачно. К тому же мой бортовой компьютер успел включить, хоть и частично поврежденный, но все еще способный помочь в данной ситуации реактивный ранец. Так что упали мы вполне благополучно, снаружи здания УВД. Майор был по-прежнему без сознания.
Я вытащил его из снега на дорогу.
Здание Управления внутренних дел горело в нескольких местах. Почти вся крыша была объята пламенем. В окнах виднелись уцелевшие люди. Они просили о помощи. Некоторые, не выдержав нестерпимого жара, выпрыгивали, подобно нам, из окон. Пожарные машины, не справляясь с охватившим здание огнем, безостановочно поливали его водой. От одной машины к окнам тянулась лестница. По ней эвакуировали оставшихся в здании.
В общей суматохе на нас никто не обратил внимания, и я, откинув защитное стекло шлема, потащил майора к ближайшей машине "Скорой помощи". Медики, лишь удивленно взглянув на меня в броне и, видимо, приняв за одного из пожарных, занялись Пантелеевым. Я же, стараясь не привлекать внимания, стал быстро удаляться от здания УВД.
Отовсюду к горящему зданию сбегались люди.
Некоторые, взглянув на меня, удивленно провожали взглядом. Я быстро забежал в подъезд ближайшего дома, намереваясь сбросить выдававшую во мне чужака броню. Следом за мной в подъезд заскочил еще кто-то. Я обернулся и в тусклом свете лампочки увидел, что это Морави.
Оперативник РУЭ целился в меня из энергопистолета.
– Я не буду долго говорить, я просто тебя убью, – сказал он и выстрелил в меня.
Энергозаряды больно ударили в грудь, и я упал, стукнувшись спиной о стену. "Прочность энергозащиты – три процента", – доложил бесстрастно компьютер. Морави вновь выстрелил. Нестерпимая боль пронзила правую ногу. От ожога я едва не потерял сознание. "Энергозащита на нуле", – все так же бесстрастно проговорил мой бортовик.
– Ну вот тебе и конец, Джаггер, – сказал Текс Морави и вновь выстрелил, стараясь добить меня.
Не знаю, как я сумел увернуться, как не попал под смертоносный энергозаряд. В экстремальных ситуациях люди действуют часто за пределом своих сил. Я откатился в сторону, и энергозаряд, выпущенный Морави, взорвался рядом со мной. Я резко выхватил из-за спины гранатомет четвертой категории – единственное оружие, оставшееся у меня, – и, не целясь, выстрелил в Морави.
Действительно, целиться из гранатомета такой мощности, с такого расстояния было ни к чему. Морави вместе с куском стены и подъездными дверями просто перестал существовать. Из образевавшейся дыры пахнуло холодом.
"Вот тебе и вендетта", – подумал я и осторожно, стараясь не задевать обожженную ногу, скинул бесполезную броню. Быстро собрав ее в сумку, вышел на улицу. К месту нового взрыва уже спешили люди. Я, с большим трудом ступая обгоревшей ногой, побежал подальше от этого дома. Подальше от всего этого кошмара.
Казалось, еще немного, и я не выдержу. Сдамся, плюну на все. Я так устал за последние дни. Я уже был не в силах продолжать этот бесконечный поединок. Поединок со всеми. Поединок против всех.
Я бежал куда глаза глядят до тех пор, пока совсем не выбился из сил. Нога, казалось, вообще перестала слушаться меня. Я стоял и тяжело дышал около дома, показавшегося мне знакомым.
"В конце концов это единственное место, куда я могу сейчас пойти. Где мне будут рады", – подумал я и, едва не валясь без сил от боли и усталости, вошел в подъезд.
Я едва прикоснулся к кнопке звонка, как дверь тотчас открылась.
На меня встревоженно смотрела Софья, и я, теряя сознание, свалился к ее ногам.
Глава 20
Звезды падали к моим ногам, поднимая тучи звездной пыли. Спирали галактик, неумолимо вращаясь, пронзали мое тело. Вспышки сверхновых озаряли мой путь. Планеты, цивилизации, народы калейдоскопом мелькали перед моим взором. Я шел по Вселенной, и я был бог. Я был всемогущ, и я был все сущее. И от этого невыразимое чувство радости переполняло меня. Я создал этот мир, и благодаря мне все живущие в нем могли, как и я, радоваться жизни. Могли любить и ненавидеть, страдать и веселиться, рождаться и умирать. Могли жить. Я был счастлив дарить жизнь, дарить любовь. Дарить любовь всем: людям, планетам, галактикам.
Это было так великолепно – взять на ладонь мертвый кусок материи и вдохнуть в него искру жизни. И вот уже из беспорядочного нагромождения молекул, из хаотичного движения атомов образуется планета. Идет время, и моя искра зажигает жизнь на этой планете. Все впервые на этом островке жизни. Первый нежный взгляд женщины, первый поцелуй влюбленных, первый плач новорожденного ребенка. Я оберегаю этот созданный мною островок жизни от всех опасностей. Я хлопочу над ним, как наседка над своим выводком. Я оберегаю людей, как только могу. Наставляю их на путь истинный. Помогаю им всеми силами. Контролирую буквально каждый их шаг. Иногда позволяю им небольшие шалости. Конечно, это же мои дети. Созданные по моему образу и подобию. И, как любой родитель, я безумно люблю своих детей.
Это было так великолепно – взять на ладонь мертвый кусок материи и вдохнуть в него искру жизни. И вот уже из беспорядочного нагромождения молекул, из хаотичного движения атомов образуется планета. Идет время, и моя искра зажигает жизнь на этой планете. Все впервые на этом островке жизни. Первый нежный взгляд женщины, первый поцелуй влюбленных, первый плач новорожденного ребенка. Я оберегаю этот созданный мною островок жизни от всех опасностей. Я хлопочу над ним, как наседка над своим выводком. Я оберегаю людей, как только могу. Наставляю их на путь истинный. Помогаю им всеми силами. Контролирую буквально каждый их шаг. Иногда позволяю им небольшие шалости. Конечно, это же мои дети. Созданные по моему образу и подобию. И, как любой родитель, я безумно люблю своих детей.