Пушнова Юлия. Клеопатра: История любви и царствования

   Кто из братьев сможет так же, как этот раб, заставить ее плакать и трепетать от предвкушения объятий? До сих пор трепетать ее заставляли только мысли о том, что ей, возможно, предстоит стать царицей. И это было гораздо важнее, чем замужество. Ее старшая сестра была достойной соперницей, но по ее престолонаследию было много споров. Арсиноя слишком мала и не представляет опасности на пути к трону. Береника? Она жестока, самолюбива, целеустремленна. Ах, как много еще сложных вопросов надо решить. Правда, у Клеопатры есть опыт дворцовых интриг, и она не намерена останавливаться ни перед чем...

Возвращение Птолемея

   Тем временем Птолемея хорошо приняли в Италии. Помпей устроил в честь гостя пир, а ростовщик Постум осмелился напомнить Помпею и Цезарю, что неплохо было бы взять долг у царя Египта, даже если для этого придется восстановить его на троне. Помпей отдал в распоряжение Птолемея свою виллу, расположенную на живописном Альбанском озере. Казалось, в жизни Птолемея наступил благодатный отдых. Он даже не нуждался в деньгах. Прослышав о богатствах Египта, ростовщики сами шли к царю, предлагая ему деньги на содержание многочисленной свиты и на подкуп нужных для решения государственных вопросов людей. Ростовщики очень надеялись на то, что сенат поддержит Птолемея, и предоставили ему неограниченный кредит. Вновь рядом был щедрый Рабирий Постум, не раз уже оказывавший услуги царю.
   Птолемей перестал опасаться за свое будущее. Все реже он вспоминал о том, что ждет его в Александрии. Советы Катона забылись, и лишь иногда, рассказывая Помпею о своем визите, он весело посмеивался над почтенным мудрецом.
   Птолемей не видел или не хотел видеть довольно сложного положения в Риме. Союз триумвиров с каждым днем становился все нестабильнее. Помпей терял авторитет, а значит, и власть, он даже подвергался насмешкам и яростной критике со стороны бывших союзников. Народный трибун Клодий так сумел запугать Помпея, что тот мог по нескольку дней не выходить из дома. Клодий был, безусловно, лишь надежным орудием в руках Красса и Цезаря. Казалось, стремительная блистательная карьера одного из виднейших политиков Рима подходит к концу.
   Единственным человеком, которому распад триумвирата приносил реальную пользу, был Цицерон, которому в 57 г. по инициативе Помпея народное собрание разрешило вернуться в Рим. Помпей не из чувства жалости или уважения проявил такое великодушие. Он просто хотел досадить Клодию.
   Теперь Помпей был в отчаянии. Его могло спасти лишь какое-то значимое предприятие, чтобы, как когда-то в Африке, завоевать себе почет и уважение, а значит, славу и богатство. Планы Цезаря по Египту открывали в этом смысле прекрасные возможности. Поход в Александрию был достаточно безопасен для сильных воинов Помпея. По Риму поползли слухи, что доверенные лица Помпея в Александрии специально уговорили царя уехать из Египта, чтобы затем полководец торжественно восстановил Птолемея на троне.
   Помпей не торопился предлагать свои услуги в этом предприятии. Гордость и амбиции давали ему неверный совет. Помпей был уверен, что сенат должен обратиться к нему с просьбой о принятии этой миссии на себя. Однако сенат, осознавая, каким лакомым кусочком был сейчас Египет, поручил оказание помощи консулу Лентулу. После удачного окончания дела Лентул должен будет стать наместником Киликии. Помпей был шокирован, но открыто не показывал своего недовольства.
   Александрия между тем бурлила. Намерения царя стали ясны для многих. Авлет хочет вернуться при помощи римлян! Если это произойдет, править он сможет, не считаясь совсем с мнением своих соотечественников. Противники царя стали строить планы по противодействию Птолемею.
   Царицей была назначена Береника, а в Рим была направлена делегация из Александрии. Рим должен был узнать, что царь более не удовлетворяет своих подданных, он обирает и притесняет их, ввергая Египет в нищету и бесславие. Египет готов сохранить с Римом дружественные взаимоотношения, если тот не будет вмешиваться в его внутренние дела.
   Какая наивность жила еще в сердцах несчастных египтян! Как дети, верили они в скороспелые обещания, о которых тут же забывал корыстный, продажный враг. В посольство входило более ста человек, представлявших различные социальные группы и политические партии. Руководил ими философ Дион. Римлян должны были обаять красноречие и достоинство послов, их аргументация в защиту своих требований. Какой жестокий урок был уготован им!
   Корабль с лучшими из тех, кого отправили из Александрии, готовился бросить якорь в порту Неаполитанского залива. Путеола была воротами из Востока в Рим. Как красивы они были, те, на кого Египет возлагал столько надежд! Великий народ смотрел вслед отплывающим кораблям без тени опасений. Ведь там, в далеком Риме, их царь. Пусть свергнутый, но он отец действующей царицы и не может желать ей зла. Торжественно, медленно спускались на берег послы. Золото их украшений сияло на солнце, но не ослепило тех, кто с оружием ждал на берегу. Ни на секунду послы не усомнились в своем царе, который за день до их прибытия оплатил деньгами кредиторов целый отряд наемных убийц. Кредиторы помогали царю из самых ясных соображений – возвратить трон Птолемею означало прикоснуться к сокровищам Египта. Часть послов была убита тут же в порту. Часть – по пути к городу. Те, кто сохранил жизнь, вынуждены были бежать назад в Александрию. Возвратившись, они узнали, что некоторые из прибывших в Александрию, перешли на сторону Птолемея. Их было немного и, что двигало мыслью предателей, не известно. Остался в Риме и философ Дион. Он поселился у римлян – двух братьев, которые когда-то были его учениками. Они помогали ему некоторое время, он сумел избежать ареста и смерти. Дион не решился потребовать расследования вероломного убийства послов, и он не успел сказать ни одного слова из приготовленных для римлян. Дион был уверен, что зачинщиком этой акции был сам Птолемей. Через некоторое время он был вызван в сенат для дачи показаний.
   Дион шел по улицам Рима, гордо неся убеленную сединой голову. Взгляд его был устремлен только вперед, вся фигура выражала презрение к тому, кто вел его сейчас на смерть. Последнее унижение нанес ему царь-убийца, когда ему не позволили даже пройти в помещение, где шло заседание сената. Дион погиб как гордый человек, не склонив голову перед теми, кто нанес ему смертельную рану.
   Такое чудовищное преступление против достаточно популярного человека и известного ученого вызвало гневный протест и в Александрии, и в Риме. Состоялись два судебных расследования, на которых в качестве защитника выступил Цицерон. Оба процесса закончились оправданием подсудимых. Народ был шокирован решением суда. Более того, особенно скандально выглядел второй процесс. Он полностью снимал подозрения с Птолемея, оправдывая его. В этот день перед судом предстал Марк Целий Руф. Некогда он был любовником Клодии, сестры Клодия. Именно он добился в 58 г. изгнания Цицерона и открыто враждовал теперь с Помпеем. Клодия была красивой и весьма распущенной. О ее любовных похождениях в Риме складывали легенды.
   Ослепительная красота Клодии привлекла даже знаменитого Катулла, который посвятил ей самые трогательные и нежные любовные стихи, когда-либо написанные на латинском языке. Катулл спрятал имя распутной Клодии под именем «Лесбия». Возможно, Клодия не отвечала взаимностью страстному поэту, возможно, она искренне любила Целия, но он был так же непостоянен, как и она сама. Бурный роман быстро закончился, Клодия оплакала свое чувство и поклялась отомстить. И время мести не заставило себя ждать. Теперь Клодия выдвинула обвинение против Целия. Он, по ее словам, занял у бывшей любовницы большую сумму денег и подкупил раба в доме, где жил философ. Этот раб и убил Диона. Она обвиняла Целия и в попытке отравить и ее, несравненную Клодию.
   Цицерон вновь доказал, что он – величайший из политиков. В своей речи он наконец-то свел счеты и с Клодием, и заодно с его сестрой. Он закончил свою речь яркими, хоть и шокировавшими многих, словами: «Человек, который действительно виновен в смерти Диона, не только не боится последствий своего преступления, но даже признается в нем, потому что это царь!»
   Общественное мнение было не на стороне Птолемея, и он опять бежал, на этот раз воспользовавшись правом убежища в храме Артемиды. Бежать он смог, только воспользовавшись продажностью римских политиков. Ходили слухи об огромных взятках, полученных ими.
   В Египте в это время царил хаос. Вряд ли он мог представлять в это время кому-либо серьезную угрозу. Между старшими дочерьми Птолемея шли непрерывные распри из-за трона. Клеопатра была немного моложе, но мудрее своих сестер, Она не стремилась участвовать в бесконечных ссорах, выжидая удобный момент, чтобы нанести удар.
   Между тем Александрия прилагала усилия для укрепления положения Береники, избранной царицей. Необходимо было найти мужа для царицы в соответствии с традициями страны. Один из них – Антиох – внезапно умер во время подготовки к отъезду в Александрию. Другой жених из рода Селевкидов рад был бы такому браку, но наместник Авл Габиний, который не скрывал своего намерения низложить Беренику, не дал своего разрешения на отъезд из Сирии.
   Через некоторое время достойный претендент на руку царицы был найден. Он принадлежал к линиям Селевкидов и Птолемеев. Он поспешил явиться во дворец, но произвел на Беренику отвратительное впечатление своими манерами, которые были бы слишком плохими даже для простолюдина. Всего несколько дней смогла провести Береника с супругом, возненавидела его и без сожаления приказала задушить.
   И только после тщательных поисков определился тот, кто разделил трон с царицей. Царевич Архелай, исполняющий обязанности верховного жреца Великой Матери Богов в одном из храмов Малой Азии, убедил всех в том, что он сын самого царя Митридата, который состоял в родстве с Птолемеями. Он понравился Беренике и происхождением, и манерами, да и внешность царевича не отталкивала девушку, заждавшуюся жениха. Брак между Береникой и Архелаем был освящен жрецами в конце 56 г.
   Для Птолемея Авлета, который все еще скрывался в храме Артемиды в Эфесе, это было ударом. Большего унижения он испытать не мог. У него теперь не оставалось надежды на возвращение трона, и он с соизволения римлян вынужден был стать верховным жрецом храма Артемиды.
   Римляне не скрывали возмущения по поводу брака, заключенного в Египте. Габиний взял на себя организацию вторжения в Египет. Начальником конницы был назначен римский воин Марк Антоний. Римляне верно оценили боеспособность египтян. Война должна была быть недолгой и нетрудной.
   Архелай изо всех сил пытался сопротивляться. Он издал приказ, по которому всех мужчин Александрии мобилизовали рыть укрепления перед стенами города. Никого этот приказ не напугал – Архелай еще не завоевал авторитета в стране. Горожане разошлись. Он слышал, как в толпе раздавались смешки и советы поручить это дело своим придворным. Рядом с царем осталась только личная охрана.
   Габиний рассчитал верно. Архелай пал в недолгом сражении. Антоний приказал облачить его в царскую порфиру и устроил пышные похороны. Удивлению римлян не было предела, да и Александрия недоуменно наблюдала за ритуалом похорон. Что заставило Антония устроить врагу такое достойное погребение? Может быть, предчувствие того, что ровно через двадцать пять лет в этих же местах трагические события приведут к гибели и его самого?
   Во всяком случае Антоний своим поступком вызвал невольное уважение к себе всех александрийцев.

Смерть Береники

   Клеопатра сидела в высоком кресле. Зал пустовал. Все отправились наблюдать процесс похорон недавнего царя Архелая. Клеопатра была так взволнована, что мысли путались в ее хорошенькой головке. Отец возвращается! Кто бы мог подумать, что царствование ее сестры будет таким недолгим. Она знала! Она чувствовала это! Лежа без сна ночами, она, Клеопатра, верила в то, что трон недолго будет занят этим выскочкой, жалким ублюдком, который называл себя потомком Митридата Понтийского. Может быть, кто-то и верил в эти россказни, но только не она. У Митридата, о котором так много рассказывал ей отец, о котором с таким уважением говорил жрец, приставленный к ней для обучения, не могло быть такого сына. А Береника? Как она хотела быстрее выйти замуж! Только об этом и говорила весь последний год. Глупая корова!
   Клеопатра сжала кулаки. Отец... Ведь именно она была любимой дочерью. Ей он доверял много тайн, с ней любил ездить по государственным делам, ее готовил для трона. Теперь она достигла возраста, когда может достойно управлять страной, разделив трон с отцом. Береника не помешает ей. Она, Клеопатра, поможет отцу принять правильное решение. В зал вошел жрец-учитель. Клеопатра нетерпеливо приподнялась: «Что там? Все закончилось?» «Антоний, прибывший из Рима, проявил к царю уважение». «Меня интересует не это. Я слышала уже много о нем. Он волнует меня меньше всего. Что отец?»
   «У вашего отца, нашего царя, много друзей. Надеюсь, дни его будут долгими, и он вернется к нам победителем. Ведь моя царевна желает именно этого?» Клеопатра вскочила с кресла и подошла к жрецу вплотную: «Ты действительно не понимаешь, о чем я хочу узнать, или боишься сказать об этом вслух? Береника незаконно заняла трон моего отца. Он готов простить ей это? Ведь ты получал вести из Рима и Эфеса. Я никогда не просила тебя выдать мне тайны. Но сейчас я прошу тебя... умоляю, скажи мне все, о чем знаешь, или мое сердце разорвется». «Не думай о Беренике, светлейшая, она больше не угроза для тебя».
   Через несколько дней она, четырнадцатилетняя царица, без сожаления услышала о приговоре Птолемея. Его дочь Береника, незаконно узурпировавшая власть в стране, была казнена. Клеопатра, старшая среди оставшихся в живых детей Птолемея, стала признанной наследницей престола...

Марк Антоний

   Столица Египта произвела на молодого полководца Марка Антония огромное впечатление. Понравилась ему и юная царица. Но гораздо проще ему, сильному, веселому, далекому от романтических бредней, довольствоваться прелестями красоток, готовых предоставить ему любовь по вполне сходной цене. Немало было и порядочных женщин, готовых разделить с ним радость любовных утех. Клеопатра была царицей и еще совсем юной девушкой. Уже два этих обстоятельства остановили бы Антония, захоти он добиться расположения красивой правительницы Египта.
   Марку Антонию в то время было около тридцати. Отец его умер сравнительно молодым. Он был аристократ по происхождению, но не брезговал темными делами. Обвиняли его даже в тайном союзе с пиратами, промышлявшими грабежами римских и заезжих кораблей. Сыну своему он не оставил никакого наследства, несмотря на то что был небедным человеком. Мать Антония, Юлия, происходила из рода Юлиев и гордилась родством с самим Цезарем. После смерти мужа она вышла замуж второй раз. Но этот брак был недолгим. Второй ее муж неосторожно выступил против Катилины, участвовал в заговоре, был схвачен и убит в тюрьме. Марк был лишен отцовского воспитания и опеки и предоставленной свободой пользовался по своему усмотрению. Он был стройным, красивым мужчиной, имел множество друзей и считался одним из предводителей «золотой молодежи». В голове его теснились великие замыслы, но ему всегда катастрофически не хватало денег. Долги росли из-за бесконечных кутежей и увлечения женщинами. Деньги двигали карьеру всех, кто был вокруг Антония. Сам он не слишком интересовался политикой и совершенно случайно оказался в числе единомышленников Клодия. Союз с народным трибуном был недолгим, и, отягощенный долгами, упавший духом, Антоний уехал в Грецию. В Афинах он собирался заняться философией и риторикой. Греция негостеприимно встретила Антония, и он решился на путешествие в Сирию. Дальнейший путь судьбы привел его в Египет. Теперь он был победителем и другом Габиния.
   К сожалению, Антонию не пришлось долго любоваться красотами Александрии. Из Сирии пришли вести о сильных волнениях. Римский корпус вышел из Египта. У царя Птолемея осталось только несколько когорт, состоявших в основном из германцев и кельтов. Антоний, не заезжая в Рим, отправился в Галлию.
   Вновь восстановивший свои царские права Птолемей принялся нещадно грабить страну. Он выколачивал деньги из своих кредиторов всеми доступными ему средствами. Долги, которыми он связал себя во время пребывания вне Египта, росли с каждым днем. Габиний требовал возвращения долга немедленно. Сумма долга Птолемея только Габинию составляла десять тысяч талантов!
   Царь в первую очередь принялся за раздачу наказаний тем, кто поддерживал казненную Беренику. Среди них были очень богатые и уважаемые граждане. Их казни и конфискация имущества должны были поправить не только материальные дела царя, но и укрепить его положение. Через некоторое время Птолемей понял, что одному ему не справиться одновременно с государственными делами и со сбором средств. В помощники приглашен был Рабирий Постум. Он возглавил финансовую деятельность над Египтом. Впервые римский гражданин с подачи самого царя получил не только должность, но и возможность безнаказанно грабить страну.

5. Цель оправдывает средства

Гнев Птолемея

   Клеопатра с ужасом наблюдала, как Габиний и Постум бесстыдно грабят страну. Неужели отец не видит того, что творят эти проклятые римляне? Рабирий пользовался малейшей возможностью, чтобы вывезти из страны в Италию ценности: папирус, льняное полотно, изделия из стекла. Это были самые популярные товары, которые пользовались спросом и в Египте, и в Риме. Население Александрии охвачено было справедливым гневом, но для Рабирия Постума это не имело значения, ведь он привык к грабежам в других странах. Чем Египет лучше или сильнее? Рабирий не обращал внимания и на юную царицу, которая внимательно наблюдала за всеми его действиями. Ненависть к Риму в ее душе росла. Отомстить! Отомстить любыми средствами, любым способом. «Отец, милый отец, услышь меня, – обращалась Клеопатра к Птолемею, – ведь ты смог вернуть власть, значит, сможешь справиться и с римлянами. Проснись! Посмотри на свой народ. Мне страшно, отец, что будет дальше?»
   Недолго Птолемей отмалчивался и отводил глаза от вопрошающего лица дочери. Наступил день праведного гнева царя. Может быть, он чувствовал, что его правлению скоро придет конец и передать любимой дочери разграбленное государство было бы стыдным для великого царя, каким он считал себя сам.
   Решающим стало незначительное, казалось бы, событие.
   Клеопатра вбежала в покои отца с лицом, залитым слезами, и отчаянным криком. Что произошло? Что заставило плакать сильную, гордую царицу? Рассказ был путаным, перемежался проклятиями в адрес римлян. Она, Клеопатра, подарила вчера любимой рабыне тяжелые золотые подвески в уши. Рабыня была моложе царицы, прекрасно пела, танцевала и заменяла ей подругу. Любые секреты, слезы и радости делила Клеопатра с девушкой, забывая подчас о разнице в положении. Даже на ночь она часто просила остаться рядом с собой прекрасную темнокожую служанку. В те дни, когда она с тревогой ждала новостей из Эфеса, где скрывался Птолемей, именно эта рабыня, стоя перед ней на коленях, вытирала слезы на лице царицы и вселяла в ее сердце надежду. И вот на эту беззащитную девочку напали сегодня на рынке солдаты, сорвали подвески с ушей, ударили, повалили на землю, и от поругания ее спасло только вмешательство посторонних людей.
   Лицо Птолемея исказилось гневом. Его душу переполняли стыд, гнев, запоздалое раскаяние. Через несколько минут на улицы Александрии вышли царские солдаты. С каким отчаянным удовольствием командиры отдавали приказы об арестах! Впервые за много месяцев народ искренне ликовал и кричал хвалебные слова в адрес великого царя!
   Рабирия тоже схватили и бросили в тюрьму. Все добро, что он не успел отправить в Италию, было конфисковано в пользу государственной казны. Обращение с римлянами в тюрьмах было крайне жестоким. Египтяне мстили от всей души. То и дело звучали угрозы о расправах. Александрия и весь Египет ликовали.
   Через несколько дней внезапно вышел приказ об освобождении оставшихся в живых узников, с последующей немедленной высылкой их в Рим.
   Рабирий Постум, еще недавно называвший себя хозяином страны, с позором, в рубище уезжал из Египта.
   С удивлением Клеопатра узнала и запомнила надолго тот факт, что Цезарь взял на себя защиту Постума, когда тот был обвинен в финансовых махинациях. Цезарь согласился возместить часть «недополученных» Постумом денег. Может быть, такое решение было принято потому, что Птолемей в свое время передал Цезарю огромную сумму? Хотя разговоры шли о том, что Постум просто дал очередную и немаленькую взятку, чтобы Цезарь принял на себя странное обязательство.

Габинианцы в Александрии

   В Египте осталось войско Габиния, которое населением Александрии расценивалось только как оккупационное. Такое явно негативное отношение египтян к солдатам было обусловлено осознанием независимости страны. Так старались в своих сердцах сохранить чувство свободы те, кто скоро почувствует в полной мере жесткую, безжалостную руку Рима.
   Птолемеи издавна пользовались услугами наемной армии, то ли сберегая собственные человеческие ресурсы, то ли считая своих солдат не столь надежными.
   Однако оказалось, что наемников контролировать гораздо труднее, чем собственный народ. Они были свободолюбивы, легко выходили из-под контроля. О решении Габиния спорил с ним Цезарь. «Люди твои привыкли к вольной жизни, Габиний, – говорил Цезарь. – Они позабыли о римских правилах дисциплины и даже перестали считать себя римлянами. Они женились на местных уроженках, и многие имеют от них детей. Сверх того, в свое войско ты вербуешь разбойников и пиратов их Сирии, Киликии и соседних областей. Ты не брезгуешь услугами даже тех, кто осужден на каторгу и изгнание. Наши беглые рабы успешно скрываются в твоем войске, находя там убежище, содержание. Им достаточно только согласиться стать твоими солдатами. Если наши уважаемые люди пытаются задержать кого-то из беглецов, то их товарищи мешают справедливому возмездию, объединяются и противодействуют силой. Ведь и они находятся в сходном положении. Слышал ли ты, что эти люди нередко требуют казни фаворитов царя, грабят состоятельных граждан?»
   И действительно, не раз солдаты осаждали даже царский дворец, требуя у Птолемея денег в оплату своих услуг.
   Заслугой Птолемея XII было то, что он смог не только усмирить непокорных солдат, но повернуть их в свою сторону, превратить во вполне надежную опору. Даже после его смерти это войско будет играть видную роль в жизни страны. С помощью этой силы царь будет укреплять свое место в собственной стране, ведь многие считали его просто римской марионеткой.

Последняя воля царя Египта

   Все это закончилось в конце весны 51 г., когда умер Птолемей XII, Новый Дионис, Филопатор, Филадельф. Он царствовал тридцать лет и в последние годы был особенно близок со старшей дочерью Клеопатрой. Многие вопросы решались совместно с нею.
   Завещание царя было написано давно, и его содержание не держали в тайне. Документ был переписан дважды, и один экземпляр отправлен в Рим. Второй остался в Александрии.
   Клеопатра так растерялась в первые минуты после объявления о кончине отца, что приказала какое-то время не обнародовать печальную новость. Ее немного разочаровало решение отца поручить заботу о стране и юных правителях римскому народу. Она ведь уже достаточно самостоятельна. Правда, эта уловка на некоторое время должна была защитить Египет от корыстных политиков Рима, желавших захватить богатую страну.
   Скоро она поняла – чтобы уцелеть, следовало проявить слабость и покорность. Рим не допустил бы самостоятельности Египта, она была слишком опасной для него. Сохранить царство для любимой дочери Птолемей мог, только объявив ее царицей милостью Рима. В борьбе за трон он учил ее не останавливаться ни перед чем – подкупать, плести интриги, убивать, стирать из сердца любовь к своим близким. Даже требование выучить египетский язык было одним из условий успешного царствования. Ведь до Клеопатры ни один из Птолемеев не владел им. Это отец называл борьбой за жизнь на троне.
   Клеопатра прекрасно понимала, что в этих уроках отца не было четкой политической программы. К сожалению, он был и остался просто бессильной пешкой в руках Рима. Такой судьбы для своей дочери Птолемей не желал.
   Перед самой кончиной отца Клеопатра отправилась с ним в далекое путешествие. Путь их пролегал к верховьям Нила, на юг страны. Молодая царица знакомилась со своими землями, принимала клятвы в верности от подданных.
   Своей красотой и величием покорили ее Фивы. Много веков назад, в эпоху царствования фараонов и расцвета Египта, этот город был столицей огромного и великолепного государства. Клеопатра любовалась храмами Амона, которые как будто свысока смотрели на постройки последнего времени. Ничто не могло соперничать с изысканностью построек древнейших времен. С сожалением царь и его дочь замечали, что Фивы перестали быть тем городом, о котором так много написано в старинных папирусах. Почти не осталось дворцов или иных значительных строений. Строятся только деревенские дома. Может быть, это было связано со сложной и подчас трагической историей города? Фивы не раз подвергались разрушениям. Уже при Птолемеях в этих местах бушевали восстания. Тогда Клеопатра и не подозревала, какое громадное значение будет иметь для нее эта поездка.