Страница:
– Никогда не слышал, чтобы королей использовали в качестве метательного оружия, – отрешенно промолвил Зикер. – Мои поздравления, Линард!
– А зачем слышать, если поглядеть можно, – отозвался Линард. – Я видел, как ты развернул портал, – добавил он. – Ты ведь спас этих идиотов, а они…
– Решили отблагодарить меня, – грустно усмехнулся Зикер.
– Оннер союзничает с Орденом Черных Башен? – недоуменно поинтересовался кто-то из джанхарских магов. – Нашего Великого Магистра, безусловно, заинтересует эта информация…
– Она его уже заинтересовала, – согласно кивнул Йоштре Туйен, появляясь из ослепительно вспыхнувшего портала.
– Никогда не думал, что разведка Джанхара могла пасть так низко, – покачал головой Зикер. – Пользоваться такими устаревшими сведениями. Фу, господа! К вашему сведению, я уже давно не состою в Ордене Черных Башен. На данный момент я представляю здесь Орден Беглых Магов, главой которого я собственно и являюсь.
У Линарда отвисла челюсть, но он смолчал.
– Я уже владею этой информацией, – усмехнулся Йоштре. – Но! На данный момент я нахожусь здесь не как Глава Белого Ордена или Департамента разведки, а как частное лицо.
Йоштре Туйен извлек из-за пазухи бутыль.
– Топталовка, – сообщил он, подойдя к Зикеру. – Подогретая. Будешь?
– В отличие от некоторых, – Зикер насмешливо покосился на Линарда, – я от дармовой топталовки никогда не отказываюсь.
– А с чего ты решил, что на этот раз я откажусь? – фыркнул Линард. – Мало ли что мне не предлагали? Я все равно буду.
– А Его Величеству нальем? – поинтересовался Зикер.
– На рабочем месте?! – возмутился Эруэлл. – Как вам не стыдно?! Нет, ну как вам не стыдно задавать дурацкие вопросы?! Конечно, нальете!
– Нальем! – решил Зикер. – Хорошо летает.
Джанхарские маги, разинув рты, наблюдали картину безобразной пьянки, учиненной высокопоставленными особами, одну из которых, оказывается, вовсе не надо было убивать. И ведь, хвала Богам, не убили. Не успели.
– Видел, как ты с порталом этим разобрался, – прихлебывая топталовку, говорил Йоштре Туйен, обращаясь к Зикеру. – Потрясающе тонкая работа!
– Стараюсь, – усмехнулся Зикер.
– Ты прости, что с моими недотепами так вышло, – продолжил Главный Маг Джанхара. – Они ведь не в курсе всех перемен.
– Да ладно, – пожал плечами Зикер. – Все ведь обошлось.
– А куда ты отправил все, что от портала осталось? – полюбопытствовал Йоштре.
– А ты догадайся, – задорно отозвался Зикер.
– Неужели… – Йоштре восхищенно покачал головой.
– И тем не менее, – усмехнулся Зикер. – Впрочем, сам бы я не справился. Архимаг мне здорово помог. Думаю, ему вряд ли понравятся результаты его усилий, но это уже его проблемы, правда?
Зикер и Йоштре стояли плечом к плечу, зоркими глазами магов пронзая реальность, созерцая место вероятного падения Архимаговых полчищ. Неподалеку от них стоял Линард – но кто знает, что виделось ему?
Упомянутые Зикером результаты Архимагу не понравились. Ох, как же они ему не понравились! Так не понравились, что он чуть собственную Башню не проглотил от гнева… а что поделать?
Когда на аккуратно построившуюся и уже готовую шагнуть в портал Черную Стражу с небес падает то, что уже должно вступить в бой с армией Эруэлла и сокрушать! сокрушать! сокрушать! – трудно остаться отрешенным и равнодушным, как полагается истинному великому маху.
Когда на четкие ряды Черной Стражи вдруг рухнули неведомо откуда взявшиеся ошметки того, предыдущего, портала, Архимаг взвыл от изумления и гнева. Из ошметков выпала вначале одна армия. Потом другая. За ней третья. Все произошло так внезапно, что Черная Стража не успела выставить защиту. Рухнувшие с небес маги Осназа буквально сбили их с ног. Впрочем, из самих Осназовцев тоже никто не устоял на ногах. Слишком могуч был принесший их сюда вихрь. Вихрь, наполненный Силой Темного Бога, сляпанный Его Милостью господином Архимагом собственноручно.
Едва и те, и другие вскочили на ноги, как на них рухнула еще одна армия. А потом еще. Не прошло и мгновения, а на обширном поле перед Орденом Черных Башен шел бой. Не в силах разобраться, где свои, а где чужие и есть ли здесь вообще чужие, помня последний приказ Архимага: сокрушать! сокрушать! сокрушать! – Осназовцы и Черная Стража убивали направо и налево.
Архимаг взвыл от ярости и негодования. Сегодня он только и делал, что выл. Его армии! Его лучшие армии!
Призвав Силу Темного Бога, он попытался «заморозить», остановить своих воинов. Но их было много, заклятия, примененные ими, густой пеленой висели в воздухе, образуя почти непроницаемый для любого внешнего воздействия слой. И там, под этой пеленой, они продолжали убивать друг друга. Заклятиями и просто мечами. А слой густел. Еще немного – и их просто не будет видно. Над полем возляжет необоримая чернота, из-под которой еще какое-то время будут слышаться крики, звон мечей, стоны раненых, бормотание заклятий и рев проклятий. А потом перестанут. И будет тихо.
Архимаг знал, что он увидит, когда разойдется пелена. Он должен успеть раньше! Должен… но как?! Слишком много магии, примененной в одном месте, слишком много сталкивающихся заклятий – в таком количестве они ослабляют самую суть магии. Пространство как бы «вырождается», и в этом месте долго еще нельзя колдовать. Великие заклятия делаются малыми, а малые и вовсе никакими. Когда три армии магов вываливают друг на друга одновременно такой ворох заклятий, место, в котором это происходит, быстро становится непригодным для занятий какой бы то ни было магией вообще. Нужны усилия особых, невероятно могучих и весьма дорогостоящих специалистов, чтобы вернуть таким образом пострадавшее место к его обычному состоянию.
Архимаг все же попробовал. Сила Темных Богов – это вам не что попало! Такое сильномогучее заклятие состряпалось, что только держись! Не может оно не сработать! Вот просто не может – и все!
Однако оно не сработало. Грозное, могущественное заклятие, наполненное Силой Темных Богов, направленное сразу на всех сражающихся… оно вспыхнуло синим пламенем и, обратившись в белый пепел, с тихим шорохом осело под ноги воинов, которые стоптали его, даже не заметив.
В Ордене Черных Башен поднялась тревога. На стенах перекликались часовые. То тут, то там вспыхивали обереги Башен. На земле и в воздухе носились Младшие и Старшие Магистры. Кто-то истошно вопил. Кто-то грязно ругался. Визжала какая-то девица. Архимаг услышал чьи-то торопливые шаги по лестнице своей Башни, и кто-то испуганно забарабанил в дверь его кабинета. Архимаг испепелил барабанщика вместе с дверью. Он стоял у окна, вцепившись в подоконник, глядя, как его лучшие воины убивают друг друга – и искал, тщетно искал выход…
И тут пришел Голос. Голос Чаши.
– Используй Тень Силы Темных Богов. Тень, а не саму Силу, – сказал голос. – Там, где нет места для Силы, всегда найдется местечко для ее Тени!
Архимаг так яростно хлопнул себя по лбу, что даже взвыл от боли. И тут же призвал Тень Силы Темных Богов.
При свете Тени все было иным. Чуждым до дрожи. Заклятия звучали непривычно, самих звуков не было, лишь эхо их звучания наполняло кабинет Архимага. А потом стихло и оно. На сражающиеся армии упала ТЕНЬ. Упала – и придавила их яростный свет. Ненависть и бесстрашие осыпались на землю удивительными черными снежинками. Все встало. Вмертвую. Яростно сражающиеся бойцы замерли белыми пятнами теней на фоне черного снега. А снег продолжал падать…
Архимаг облегченно перевел дух. Не так уж и много бойцов погибло. Все еще можно поправить. И непроглядная тьма, всегда сопутствующая вырождающемуся пространству, стала понемногу рассеиваться. Все поправимо. Все.
Однако Архимаг хотел понять другое. Как вообще такое вышло? Как могло выйти?! Или он не справился с Силой?! Так ведь нет. Справился. Или он где-то ошибся?! Так ведь нет. Не ошибся. Или ему кто-то помешал?! Но кто мог помешать такому?! Разве что другой Темный Бог… но Архимаг не чувствовал его присутствия. Так в чем же причина? Кто виноват в случившемся?
Архимаг вновь призвал Силу Темных Богов и постарался увидеть.
Он увидел.
Неподалеку от уже проснувшегося воинства Эруэлла он увидел до боли знакомую, когда-то Черную, а теперь просто серую, потрескавшуюся и облупившуюся Башню. А на пороге Башни… на пороге Башни стоял мерзавец и предатель Зикер, а рядом с ним Верховный Маг Джанхара, Глава Белого Ордена Йоштре Туйен! Они пили какое-то вино, смотрели на него и смеялись. Смеялись! Архимаг вдруг со всей остротой осознал, что не только он, но и они видят его. Видят и смеются над его бессилием. А ведь он и в самом деле бессилен сейчас. Всю мощь, какую он способен обрушить на них, отклонит и растворит Щит Оннера. Вот он стоит, проклятый король Эруэлл – и его знаменитый Щит при нем! Все продумали, сволочи! От того магического удара, который в результате достанется подлецу Зикеру, он и во сне отобьется левым мизинцем.
Нет! Архимаг не станет наносить его! Не станет. И без того позора достаточно. Архимага терзала тоскливая ненависть. В который раз уже Зикер победил его. Но если раньше он все-таки был на его стороне, то теперь…
Кто знает, что теперь будет?
Йоштре Туйен поднял к губам стакан с белесой жидкостью – и Архимаг только вздохнул, увидев, ЧТО болтается на его запястье.
«Голубая Стрела!»
Укрощенная, обезвреженная, сжавшаяся до размеров пуговицы, она превратилась в украшение для этого негодяя Йоштре. Коротким приказом Архимаг погасил видение. Он знал, что это сражение проиграно. Ему приходилось смириться. Он не мог немедля продолжить бой. Нужно было срочно навести порядок в перепуганном Ордене. Кого-то испепелить, кого-то, наоборот, повысить, а потом заняться спасением армий. Работа кропотливая и нудная. Архимаг уже прикинул, кто может с ней справиться, и с сожалением сообразил, что немалую часть работы предстоит выполнить ему самому. Все же Тень Силы Темных Богов была его личным, тайным завоеванием, и пока он не снимет с воинов тень этой Тени, никто из его подручных ничего не сделает. Попросту не сможет. А снимать придется постепенно. Ну очень постепенно. Потому что если снять эту тень сразу – все вернется на прежние места, и обезумевшие маги продолжат бой.
– Я отомщу, Зикер, – прошептал Архимаг. – Отомщу страшно…
– Ну что, Зикер, еще по глоточку – и я пошел? – поинтересовался Йоштре Туйен. – А то, хорошо тут у вас, но сам понимаешь – дела…
– Понимаю, – кивнул Зикер. – Судьба твоя такая, это только я тут дурака валяю.
– У тебя это очень неплохо выходит, – усмехнулся Линард.
– Просто замечательно, – согласно кивнул Йоштре.
– Слушай, Йоштре, может напоследок, перед уходом, откроешь мне страшную государственную тайну? – спросил Зикер.
– Какую именно? – поинтересовался Глава Департамента Разведки Джанхара.
– Что на самом деле значит это ваше дурацкое пророчество? – спросил Зикер. – Не то чтобы мне это так уж важно, но уж очень твои юные соратники меня не любят. Убьют ведь как-нибудь ненароком. А умирать, так и не узнав, из-за чего вся эта катавасия разгорелась, обидно как-то – ты не находишь?
– Слушай, Зикер, а у тебя случайно нет текста этого самого… хм, пророчества? – вдруг жадно поинтересовался Йоштре Туйен.
– Случайно есть, а… зачем тебе? – удивленно вытаращился Зикер. – Я думал, что в Джанхаре оно на каждой стене выбито. Я не прав?
– Открою тебе самую страшную тайну, – хмыкнул Йоштре. – В Джанхаре о нем никто даже и не слышал.
– Но ты-то… – растерялся Зикер.
– И я, – вздохнул Йоштре.
– А пророк? – выпалил Зикер.
– Не было никакого пророка, – покачал головой Великий Магистр Йоштре Туйен. – Мы посчитали всю эту возню с нашим якобы пророчеством провокацией голорской разведки. Но если ты утверждаешь, что оно существует – покажи его мне, сделай милость.
– Как интересно, – ухмыльнулся Зикер. – Вот с вами, белыми, всегда так: захочешь что-то узнать – ан нет! Давай сам делись! Ладно уж, – он подмигнул Йоштре, – чего не сделаешь для старого врага! И топталовка твоя – чудо! И что самое главное – вовремя. Фарин с Арилоем небось гнали?
– Точно, – кивнул Йоштре. – Из моих лучших семимильных сапог.
Зикер ненадолго отлучился в Башню и вернулся, помахивая большим бумажным листом.
– Само собой, это не оригинал, – сказал он. – Даже у Архимага была лишь магическая копия. И насколько я понимаю, это из твоего сейфа, Йоштре!
Великий Магистр Йоштре Туйен взял лист и внимательно в него вгляделся. А потом покраснел до корней волос.
– Это… это и в самом деле… из моего сейфа… – слабым голосом признал он. – Но… кто вам сказал, что это – пророчество?
– Ну… мне об этом сказал Архимаг, – растерялся Зикер. – Оно и в самом деле на что-то такое похоже. И видения в шаре подтверждали, что именно из-за этого листа бумаги разразится война и Орден Черных Башен постигнут неисчислимые бедствия.
– Все так и случилось, – с непередаваемым выражением на лице кивнул Йоштре, – война… бедствия… но кто вам сказал, что это пророчество?
– А что же? – спросил Зикер. – Что же, если не пророчество? Правда, все так запутано… я несколько раз по-разному толковал его смысл, – признался он. – В своих целях, разумеется. Но ведь должен же у него быть и свой, истинный смысл. Чем же это еще может быть?
– Это стихи, – слабым голосом поведал Йоштре. – Просто плохие стихи.
– Стихи? – нахмурился Зикер. – Не понимаю. А почему они оказались в твоем сейфе?
– Потому что их написал я, – виновато ответил Главный Маг Джанхара.
– Но они были защищены каким-то невероятным заклятием! – все еще не веря, воскликнул Зикер. – Архимаг потерял двоих опытных разведчиков, прежде чем они смогли добраться до текста и сделать копию. Эта штука была спрятана за самыми важными бумагами!
– А ты никогда не клал бутерброд поверх важнейших бумаг, решающих судьбы народов и государств? – устало поинтересовался Йоштре.
– Случалось, – пожал плечами Зикер.
– А если бы ты написал что-нибудь, чего тебе очень стыдно, а уничтожить – жаль, потому что есть надежда когда-нибудь поправить, – промолвил Йоштре, – разве ты не упрятал бы это подальше, снабдив основательным заклятием, просто так, на всякий случай?
Зикер удивленно присвистнул.
– Так значит… все это… вся эта великая война… все эти голоры и оннеры… – Зикер не выдержал и расхохотался.
Йоштре обиженно вскинулся, но потом махнул рукой и присоединился. Любому поэту обидно, когда потешаются над его стихами, особенно если он осознает, что они и в самом деле не слишком хороши, – но Зикер ведь смеялся вовсе не над стихами.
Зикер смеялся над плетением судеб и выкрутасами душ, над поворотами и скрещениями троп, над той неведомой дудкой, под которую пляшет каждый, пляшет с рождения и до смерти, будь он величайшим из магов или ничтожнейшим из смертных. Зикер смеялся, потому что смех – это все, что человек может противопоставить судьбе, ее безжалостным и ярким шуткам, ее стремительным и беспощадным ударам. Зикер смеялся – и вместе с ним хохотали все, кто был рядом. Великая война, случившаяся от ничтожной причины, от глупого клочка бумаги, исчерканного графоманом! Судьба умеет пошутить, что да, то да! И лучшее, что мы можем сделать, – это смеяться вместе с ней и над ней, потому что слезы – плохая замена. Смеющихся, конечно, можно убить, но они умрут непобежденными! А потому – никаких слез! Смеяться!
Смеялись все.
Кто знает, что было бы, прознай Архимаг истинную причину неистового веселья, охватившего Зикера и компанию? Кто знает, что было бы, узнай он правду о джанхарском пророчестве? Может, кто-то и знает, ко не я. Потому что Архимаг так и не получил этих сведений. Он был сильно занят, спасая свою армию. Ему тогда не до стихов было. Все, о чем он мог думать, – армия. И Черная Стража. И Чаша, конечно. Чаша. Чаша Тьмы. Добыть бы ее! Добраться бы! И тогда они все у него… все!
– Бедняга Йоштре, мучается небось, переживает. Такая заваруха, и все из-за него, – задумчиво проговорил Зикер.
– И почему это из-за него? В конце концов, каждый имеет право писать плохие стихи. Вот если бы ваши дурацкие маги-разведчики по чужим сейфам не лазили, ничего бы и не случилось, – возразил Линард.
– Позволь напомнить, что это не мои дурацкие маги-разведчики. Мои все при мне, в Ордене Беглых Магов. А это дурацкие разведчики дурацкого господина Архимага. И вообще, разведка на то и существует, чтобы лазить по чужим сейфам и таскать оттуда всякую фигню, которая при ближайшем рассмотрении оказывается вот именно что фигней, а вовсе не тем, чем надо и на что надеялись.
– Получается, никто как бы и не виноват? – прищурился Линард.
– Ну почему же? – усмехнулся Зикер. – Виноваты всякие древние пророки.
– Ну ты и загнул! – удивился Линард. – Это еще почему?
– А потому что поэты они хреновые, – ответил Зикер. – Совсем как каш уважаемый Йоштре. Может, даже и похуже. Их пресловутые пророчества изложены такими дубовыми, корявыми и занозистыми виршами, что принять убогое творение Великого Магистра Туйена за очередное из них – проще простого!
– Однако, – покачал головой Линард. – В этом что-то есть. Хотя… если кто-то ищет повод для войны, он его завсегда найдет.
– Уж это точно, – согласно кивнул Зикер.
– Не нравится мне все это, Мур, – негромко заметил Курт.
– Что именно? – поинтересовался посох.
– Все, – ответил Курт. – Маги эти… раньше я их постоянно чувствовал. Вот как ты сказал, что они есть, я насторожился и понял – да вот же они! Как крохотные точки где-то далеко, а некоторые – ближе. Как крупа в кипящем супе. Туда-сюда… туда-сюда… рыщут, шарят!
Курт замолчал.
– Ну и? – поторопил его посох.
– Не чувствую я их больше, – ответил Курт. – Вдвое настороже, а не чувствую. И не потому что их нет. Я знаю, что есть. Просто учуять больше не могу. А еще… зря я, наверное, сел милостыню просить. Мне никогда еще столько не подавали. Так вообще не бывает. Даже в таких богатых да щедрых местах. Ты заметил, что я деньги в канаву сыпанул?
– Заметил, – ответил посох. – Меня это позабавило. До сих пор мне казалось, что ты несколько иначе к ним откосишься.
– Да на них лавку открыть можно! – воскликнул Курт.
– Тише, – урезонил его посох. – Да, пожалуй, ты прав. Все это не может не настораживать. Кстати, а зачем ты их выбросил?
– Чтоб легенду не развалить, – вздохнул Курт. – У кого столько денег, тот уже не нищий, а предприниматель. С такими деньгами много чего предпринять можно.
– Вот! – усмехнулся посох. – Вот тебе и ответ на все твои вопли, мол, не хочу в разведке работать и жизнью рисковать. У тебя только что был шанс – да еще какой! – разбогатеть и наплевать на все остальное. В том числе на разведку. Но ты не стал этого делать. Ты выбросил в канаву то, чего тебе всю жизнь так недоставало, и продолжаешь идти на смертельно опасное задание. Вот и ответ на вопрос: чего же тебе больше всего хочется.
– Я даже и не подумал о такой возможности! – потрясенно прошептал Курт.
– Меня это не удивляет, – сказал посох. – А все потому, что ты такой же авантюрист и раздолбай, как я! Как все мы.
– Наверное, – пожал плечами Курт. – Я не собираюсь возвращаться к той канаве за деньгами. Даже сейчас, когда ты сообщил мне о такой возможности, – не собираюсь. Потому как, если подумать, – ну на фига мне лавка?.. Однако что дальше делать будем? – помолчав, добавил он.
– Думаешь, нас обнаружили? – спросил Мур.
– Уверен в этом, – кивнул Курт. – Зря Йоштре на нас понадеялся. До обоза этого еще топать и топать, а мы уже влипли.
– Прорвемся, – утешил его Мур. – Заодно научишься пользоваться боевым джанхарским посохом, то есть мной. Я сейчас быстренько обучу тебя простейшим боевым приемам.
– Раньше у меня не слишком выходило, – напомнил Курт.
– Так то – раньше! – усмехнулся посох. – У тебя тогда Вэйэрн Лаанрона еще не было. И сам ты был болван болваном. А сейчас ты уже не болван, а всего лишь полудурок. Так что я тебя вмиг обучу. Полудурки – обучаемый народ.
– Всему-всему обучишь? – ехидно поинтересовался Курт.
– Да нет, только самому простому, – в тон ему ответил посох. – Тому, что даже сопливые младенцы знают. Все равно в сочетании с твоей Силой этого хватит. Не может не хватить. Нас ведь тоже не самые могущественные ребята ловят. Они еще не знают, с кем связались, бедняги. Впрочем, старайся умеренно использовать тот кошмар, который служит тебе Силой, – помолчав, добавил он. – Нам вовсе не нужно оповестить всех без исключения магов о том, что мы здесь. Нам нужно всего лишь отбиться от тех, кто нас обнаружил.
– Ну так учи, пока не поздно, – сказал Курт. – А то мне что-то совсем спокойно стало. Хорошо даже. Вроде я крепкого вина хлебнул и сижу не на трухлявом пне в лесу, а на мягком удобном диване, и на коленях у меня хорошенькая…
– Стоп! – воскликнул Мур. – Эк тебя понесло! Будет тебе хорошенькая, но не прямо сейчас. Ты сперва в живых останься. А пока слушай и запоминай. Начнем с техники безопасности…
Как не убить себя при помощи боевого джанхарского посоха, Курт понял быстро. С остальным пришлось попыхтеть.
– Если б не Лаанрон, у тебя бы и вовсе ничего не вышло, – устало сообщил ему посох, когда урок подошел к концу. – Уж больно ты тупой.
– Кто бы говорил, – огрызнулся Курт.
А потом с благодарностью посмотрел на волшебное кольцо у себя на пальце. Вэйэрн Лаанрон. Да, не зря он тогда все же с колдуном сражался. Не будь этого кольца, у них с Муром не прошли бы приступы, а значит, он не смог бы оставить посох себе, и Йоштре не предложил бы ему работу, и сейчас он не сумел бы ничего освоить, а так… Мур говорит, что этого маловато, но лучше что-то, чем совсем ничего.
Теперь при помощи посоха он может бросать во врагов короткоживущие мороки и нестабильные порталы. А также использовать семь видов магического оружия: «Огненное Копье», «Огненный Меч», «Белую Стрелу», «Сияющий Шар», «Ледяной Шар», «Белую Молнию» и «Зеленый Диск».
Трудней всего было отказаться от мысленного бормотания заклятий.
Мур требовал, казалось, невозможного.
– Каждое заклятие должно поселиться в одном из твоих пальцев, – говорил он. – Оно должно как бы врасти в него. Тебе потребуется семь пальцев для ношения оружия и еще два для мороков и порталов. Всего девять, так что даже один лишний останется. Но ты должен поселить эти заклятия в своих пальцах, словно в домах. Каждое в своем. Ты должен хорошо запомнить, которое где. Если тебе это удастся, достаточно коснуться меня нужным пальцем в районе набалдашника, и заклятие сработает. Как это – зачем такая ерунда? – возмущался посох. – И вовсе это не лишние сложности! Что быстрей – пробормотать длиннющее заклятие или просто коснуться? Даже такой болван, как ты, должен это понимать! Трижды подряд примененное заклятие уже неэффективно, его и совсем тупой отразит. Заклятия нужно менять. Быстро и без всякой последовательности. Чтоб никто не мог предсказать, что ты еще способен выкинуть, дошло?
– Дошло, – хмурился Курт.
– И вот еще что, – не отставал Мур, – аккуратней со своей Силой, а то магов много, Сил у тебя тоже немерено, устанет это место от ваших проделок и откажется магию поддерживать. А тогда – смекай. Нас, конечно, очень много – всего двое, но их-то все равно больше. Так что они тебя просто зарежут. Как цыпленка.
– Ясно, – буркнул Курт, приступая черт его знает к чему.
Копаться в собственных пальцах… разглядывать… изучать их… пытаться найти в них дверки, а найдя – открыть, – занятие само по себе мистическое. Так и съехать недолго. Курту припомнился один денгерский полудурок, с невероятным вниманием рассматривающий собственные пальцы.
«Кто знает – быть может, он тоже был учеником мага, пока не съехал окончательно? Хотя куда уж дальше?»
Еще труднее стало, когда пришла пора уговаривать заклятия поселиться в этих самых мистических пальцах. Им и окошки подавай открытые, чай, не в тюрьму сажаешь! И мебель – а что, на полу сидеть-лежать, что ли?! И печку, и дрова, а то неровен час зима нагрянет! И запас еды, и посуду, вот еще с голоду тут подыхать или руками лопать! А еще жалованье, да побольше, побольше! И жену с детками, чтоб все как у людей, чтоб не стыдно в глаза смотреть было.
Курт взмок, как после хорошего ливня, пока все исполнил. А когда со всем управился, взмок еще раз, обнаружив, что эти поганцы вздумали ходить друг к другу в гости. Так что понять, где кто и когда находится, не представляется возможным. С большим трудом ему удалось уговорить их, что при появлении врагов они будут честно сидеть дома.
Посох долго хохотал, когда Курт пересказал ему это.
– Да, с тобой точно не соскучишься, – простонал он наконец, – так говоришь, дверки в пальцах, да?
Курт раздраженно кивнул.
– И окошки? – стонал посох. – И мебель! И жены с детками? И зарплата? Ну ты даешь! Нет, ну надо же! Рассказать – не поверят!
Одним словом, Курт, как смог, подготовился к предстоящему сражению, а потом поспешил оставить то место, где они сейчас находились. Вдруг да удастся сбежать, оставить с носом всех этих ловцов – вдруг?
Лавировать между каплями дождя, между падающими снежинками, остаться сухим и не поседеть от снега, остаться незаметным, даже если тебя уже заметили, ускользнуть… вот только его не совсем пропащие недоучки преследовали.
– А зачем слышать, если поглядеть можно, – отозвался Линард. – Я видел, как ты развернул портал, – добавил он. – Ты ведь спас этих идиотов, а они…
– Решили отблагодарить меня, – грустно усмехнулся Зикер.
– Оннер союзничает с Орденом Черных Башен? – недоуменно поинтересовался кто-то из джанхарских магов. – Нашего Великого Магистра, безусловно, заинтересует эта информация…
– Она его уже заинтересовала, – согласно кивнул Йоштре Туйен, появляясь из ослепительно вспыхнувшего портала.
– Никогда не думал, что разведка Джанхара могла пасть так низко, – покачал головой Зикер. – Пользоваться такими устаревшими сведениями. Фу, господа! К вашему сведению, я уже давно не состою в Ордене Черных Башен. На данный момент я представляю здесь Орден Беглых Магов, главой которого я собственно и являюсь.
У Линарда отвисла челюсть, но он смолчал.
– Я уже владею этой информацией, – усмехнулся Йоштре. – Но! На данный момент я нахожусь здесь не как Глава Белого Ордена или Департамента разведки, а как частное лицо.
Йоштре Туйен извлек из-за пазухи бутыль.
– Топталовка, – сообщил он, подойдя к Зикеру. – Подогретая. Будешь?
– В отличие от некоторых, – Зикер насмешливо покосился на Линарда, – я от дармовой топталовки никогда не отказываюсь.
– А с чего ты решил, что на этот раз я откажусь? – фыркнул Линард. – Мало ли что мне не предлагали? Я все равно буду.
– А Его Величеству нальем? – поинтересовался Зикер.
– На рабочем месте?! – возмутился Эруэлл. – Как вам не стыдно?! Нет, ну как вам не стыдно задавать дурацкие вопросы?! Конечно, нальете!
– Нальем! – решил Зикер. – Хорошо летает.
Джанхарские маги, разинув рты, наблюдали картину безобразной пьянки, учиненной высокопоставленными особами, одну из которых, оказывается, вовсе не надо было убивать. И ведь, хвала Богам, не убили. Не успели.
– Видел, как ты с порталом этим разобрался, – прихлебывая топталовку, говорил Йоштре Туйен, обращаясь к Зикеру. – Потрясающе тонкая работа!
– Стараюсь, – усмехнулся Зикер.
– Ты прости, что с моими недотепами так вышло, – продолжил Главный Маг Джанхара. – Они ведь не в курсе всех перемен.
– Да ладно, – пожал плечами Зикер. – Все ведь обошлось.
– А куда ты отправил все, что от портала осталось? – полюбопытствовал Йоштре.
– А ты догадайся, – задорно отозвался Зикер.
– Неужели… – Йоштре восхищенно покачал головой.
– И тем не менее, – усмехнулся Зикер. – Впрочем, сам бы я не справился. Архимаг мне здорово помог. Думаю, ему вряд ли понравятся результаты его усилий, но это уже его проблемы, правда?
Зикер и Йоштре стояли плечом к плечу, зоркими глазами магов пронзая реальность, созерцая место вероятного падения Архимаговых полчищ. Неподалеку от них стоял Линард – но кто знает, что виделось ему?
Упомянутые Зикером результаты Архимагу не понравились. Ох, как же они ему не понравились! Так не понравились, что он чуть собственную Башню не проглотил от гнева… а что поделать?
Когда на аккуратно построившуюся и уже готовую шагнуть в портал Черную Стражу с небес падает то, что уже должно вступить в бой с армией Эруэлла и сокрушать! сокрушать! сокрушать! – трудно остаться отрешенным и равнодушным, как полагается истинному великому маху.
Когда на четкие ряды Черной Стражи вдруг рухнули неведомо откуда взявшиеся ошметки того, предыдущего, портала, Архимаг взвыл от изумления и гнева. Из ошметков выпала вначале одна армия. Потом другая. За ней третья. Все произошло так внезапно, что Черная Стража не успела выставить защиту. Рухнувшие с небес маги Осназа буквально сбили их с ног. Впрочем, из самих Осназовцев тоже никто не устоял на ногах. Слишком могуч был принесший их сюда вихрь. Вихрь, наполненный Силой Темного Бога, сляпанный Его Милостью господином Архимагом собственноручно.
Едва и те, и другие вскочили на ноги, как на них рухнула еще одна армия. А потом еще. Не прошло и мгновения, а на обширном поле перед Орденом Черных Башен шел бой. Не в силах разобраться, где свои, а где чужие и есть ли здесь вообще чужие, помня последний приказ Архимага: сокрушать! сокрушать! сокрушать! – Осназовцы и Черная Стража убивали направо и налево.
Архимаг взвыл от ярости и негодования. Сегодня он только и делал, что выл. Его армии! Его лучшие армии!
Призвав Силу Темного Бога, он попытался «заморозить», остановить своих воинов. Но их было много, заклятия, примененные ими, густой пеленой висели в воздухе, образуя почти непроницаемый для любого внешнего воздействия слой. И там, под этой пеленой, они продолжали убивать друг друга. Заклятиями и просто мечами. А слой густел. Еще немного – и их просто не будет видно. Над полем возляжет необоримая чернота, из-под которой еще какое-то время будут слышаться крики, звон мечей, стоны раненых, бормотание заклятий и рев проклятий. А потом перестанут. И будет тихо.
Архимаг знал, что он увидит, когда разойдется пелена. Он должен успеть раньше! Должен… но как?! Слишком много магии, примененной в одном месте, слишком много сталкивающихся заклятий – в таком количестве они ослабляют самую суть магии. Пространство как бы «вырождается», и в этом месте долго еще нельзя колдовать. Великие заклятия делаются малыми, а малые и вовсе никакими. Когда три армии магов вываливают друг на друга одновременно такой ворох заклятий, место, в котором это происходит, быстро становится непригодным для занятий какой бы то ни было магией вообще. Нужны усилия особых, невероятно могучих и весьма дорогостоящих специалистов, чтобы вернуть таким образом пострадавшее место к его обычному состоянию.
Архимаг все же попробовал. Сила Темных Богов – это вам не что попало! Такое сильномогучее заклятие состряпалось, что только держись! Не может оно не сработать! Вот просто не может – и все!
Однако оно не сработало. Грозное, могущественное заклятие, наполненное Силой Темных Богов, направленное сразу на всех сражающихся… оно вспыхнуло синим пламенем и, обратившись в белый пепел, с тихим шорохом осело под ноги воинов, которые стоптали его, даже не заметив.
В Ордене Черных Башен поднялась тревога. На стенах перекликались часовые. То тут, то там вспыхивали обереги Башен. На земле и в воздухе носились Младшие и Старшие Магистры. Кто-то истошно вопил. Кто-то грязно ругался. Визжала какая-то девица. Архимаг услышал чьи-то торопливые шаги по лестнице своей Башни, и кто-то испуганно забарабанил в дверь его кабинета. Архимаг испепелил барабанщика вместе с дверью. Он стоял у окна, вцепившись в подоконник, глядя, как его лучшие воины убивают друг друга – и искал, тщетно искал выход…
И тут пришел Голос. Голос Чаши.
– Используй Тень Силы Темных Богов. Тень, а не саму Силу, – сказал голос. – Там, где нет места для Силы, всегда найдется местечко для ее Тени!
Архимаг так яростно хлопнул себя по лбу, что даже взвыл от боли. И тут же призвал Тень Силы Темных Богов.
При свете Тени все было иным. Чуждым до дрожи. Заклятия звучали непривычно, самих звуков не было, лишь эхо их звучания наполняло кабинет Архимага. А потом стихло и оно. На сражающиеся армии упала ТЕНЬ. Упала – и придавила их яростный свет. Ненависть и бесстрашие осыпались на землю удивительными черными снежинками. Все встало. Вмертвую. Яростно сражающиеся бойцы замерли белыми пятнами теней на фоне черного снега. А снег продолжал падать…
Архимаг облегченно перевел дух. Не так уж и много бойцов погибло. Все еще можно поправить. И непроглядная тьма, всегда сопутствующая вырождающемуся пространству, стала понемногу рассеиваться. Все поправимо. Все.
Однако Архимаг хотел понять другое. Как вообще такое вышло? Как могло выйти?! Или он не справился с Силой?! Так ведь нет. Справился. Или он где-то ошибся?! Так ведь нет. Не ошибся. Или ему кто-то помешал?! Но кто мог помешать такому?! Разве что другой Темный Бог… но Архимаг не чувствовал его присутствия. Так в чем же причина? Кто виноват в случившемся?
Архимаг вновь призвал Силу Темных Богов и постарался увидеть.
Он увидел.
Неподалеку от уже проснувшегося воинства Эруэлла он увидел до боли знакомую, когда-то Черную, а теперь просто серую, потрескавшуюся и облупившуюся Башню. А на пороге Башни… на пороге Башни стоял мерзавец и предатель Зикер, а рядом с ним Верховный Маг Джанхара, Глава Белого Ордена Йоштре Туйен! Они пили какое-то вино, смотрели на него и смеялись. Смеялись! Архимаг вдруг со всей остротой осознал, что не только он, но и они видят его. Видят и смеются над его бессилием. А ведь он и в самом деле бессилен сейчас. Всю мощь, какую он способен обрушить на них, отклонит и растворит Щит Оннера. Вот он стоит, проклятый король Эруэлл – и его знаменитый Щит при нем! Все продумали, сволочи! От того магического удара, который в результате достанется подлецу Зикеру, он и во сне отобьется левым мизинцем.
Нет! Архимаг не станет наносить его! Не станет. И без того позора достаточно. Архимага терзала тоскливая ненависть. В который раз уже Зикер победил его. Но если раньше он все-таки был на его стороне, то теперь…
Кто знает, что теперь будет?
Йоштре Туйен поднял к губам стакан с белесой жидкостью – и Архимаг только вздохнул, увидев, ЧТО болтается на его запястье.
«Голубая Стрела!»
Укрощенная, обезвреженная, сжавшаяся до размеров пуговицы, она превратилась в украшение для этого негодяя Йоштре. Коротким приказом Архимаг погасил видение. Он знал, что это сражение проиграно. Ему приходилось смириться. Он не мог немедля продолжить бой. Нужно было срочно навести порядок в перепуганном Ордене. Кого-то испепелить, кого-то, наоборот, повысить, а потом заняться спасением армий. Работа кропотливая и нудная. Архимаг уже прикинул, кто может с ней справиться, и с сожалением сообразил, что немалую часть работы предстоит выполнить ему самому. Все же Тень Силы Темных Богов была его личным, тайным завоеванием, и пока он не снимет с воинов тень этой Тени, никто из его подручных ничего не сделает. Попросту не сможет. А снимать придется постепенно. Ну очень постепенно. Потому что если снять эту тень сразу – все вернется на прежние места, и обезумевшие маги продолжат бой.
– Я отомщу, Зикер, – прошептал Архимаг. – Отомщу страшно…
– Ну что, Зикер, еще по глоточку – и я пошел? – поинтересовался Йоштре Туйен. – А то, хорошо тут у вас, но сам понимаешь – дела…
– Понимаю, – кивнул Зикер. – Судьба твоя такая, это только я тут дурака валяю.
– У тебя это очень неплохо выходит, – усмехнулся Линард.
– Просто замечательно, – согласно кивнул Йоштре.
– Слушай, Йоштре, может напоследок, перед уходом, откроешь мне страшную государственную тайну? – спросил Зикер.
– Какую именно? – поинтересовался Глава Департамента Разведки Джанхара.
– Что на самом деле значит это ваше дурацкое пророчество? – спросил Зикер. – Не то чтобы мне это так уж важно, но уж очень твои юные соратники меня не любят. Убьют ведь как-нибудь ненароком. А умирать, так и не узнав, из-за чего вся эта катавасия разгорелась, обидно как-то – ты не находишь?
– Слушай, Зикер, а у тебя случайно нет текста этого самого… хм, пророчества? – вдруг жадно поинтересовался Йоштре Туйен.
– Случайно есть, а… зачем тебе? – удивленно вытаращился Зикер. – Я думал, что в Джанхаре оно на каждой стене выбито. Я не прав?
– Открою тебе самую страшную тайну, – хмыкнул Йоштре. – В Джанхаре о нем никто даже и не слышал.
– Но ты-то… – растерялся Зикер.
– И я, – вздохнул Йоштре.
– А пророк? – выпалил Зикер.
– Не было никакого пророка, – покачал головой Великий Магистр Йоштре Туйен. – Мы посчитали всю эту возню с нашим якобы пророчеством провокацией голорской разведки. Но если ты утверждаешь, что оно существует – покажи его мне, сделай милость.
– Как интересно, – ухмыльнулся Зикер. – Вот с вами, белыми, всегда так: захочешь что-то узнать – ан нет! Давай сам делись! Ладно уж, – он подмигнул Йоштре, – чего не сделаешь для старого врага! И топталовка твоя – чудо! И что самое главное – вовремя. Фарин с Арилоем небось гнали?
– Точно, – кивнул Йоштре. – Из моих лучших семимильных сапог.
Зикер ненадолго отлучился в Башню и вернулся, помахивая большим бумажным листом.
– Само собой, это не оригинал, – сказал он. – Даже у Архимага была лишь магическая копия. И насколько я понимаю, это из твоего сейфа, Йоштре!
Великий Магистр Йоштре Туйен взял лист и внимательно в него вгляделся. А потом покраснел до корней волос.
– Это… это и в самом деле… из моего сейфа… – слабым голосом признал он. – Но… кто вам сказал, что это – пророчество?
– Ну… мне об этом сказал Архимаг, – растерялся Зикер. – Оно и в самом деле на что-то такое похоже. И видения в шаре подтверждали, что именно из-за этого листа бумаги разразится война и Орден Черных Башен постигнут неисчислимые бедствия.
– Все так и случилось, – с непередаваемым выражением на лице кивнул Йоштре, – война… бедствия… но кто вам сказал, что это пророчество?
– А что же? – спросил Зикер. – Что же, если не пророчество? Правда, все так запутано… я несколько раз по-разному толковал его смысл, – признался он. – В своих целях, разумеется. Но ведь должен же у него быть и свой, истинный смысл. Чем же это еще может быть?
– Это стихи, – слабым голосом поведал Йоштре. – Просто плохие стихи.
– Стихи? – нахмурился Зикер. – Не понимаю. А почему они оказались в твоем сейфе?
– Потому что их написал я, – виновато ответил Главный Маг Джанхара.
– Но они были защищены каким-то невероятным заклятием! – все еще не веря, воскликнул Зикер. – Архимаг потерял двоих опытных разведчиков, прежде чем они смогли добраться до текста и сделать копию. Эта штука была спрятана за самыми важными бумагами!
– А ты никогда не клал бутерброд поверх важнейших бумаг, решающих судьбы народов и государств? – устало поинтересовался Йоштре.
– Случалось, – пожал плечами Зикер.
– А если бы ты написал что-нибудь, чего тебе очень стыдно, а уничтожить – жаль, потому что есть надежда когда-нибудь поправить, – промолвил Йоштре, – разве ты не упрятал бы это подальше, снабдив основательным заклятием, просто так, на всякий случай?
Зикер удивленно присвистнул.
– Так значит… все это… вся эта великая война… все эти голоры и оннеры… – Зикер не выдержал и расхохотался.
Йоштре обиженно вскинулся, но потом махнул рукой и присоединился. Любому поэту обидно, когда потешаются над его стихами, особенно если он осознает, что они и в самом деле не слишком хороши, – но Зикер ведь смеялся вовсе не над стихами.
Зикер смеялся над плетением судеб и выкрутасами душ, над поворотами и скрещениями троп, над той неведомой дудкой, под которую пляшет каждый, пляшет с рождения и до смерти, будь он величайшим из магов или ничтожнейшим из смертных. Зикер смеялся, потому что смех – это все, что человек может противопоставить судьбе, ее безжалостным и ярким шуткам, ее стремительным и беспощадным ударам. Зикер смеялся – и вместе с ним хохотали все, кто был рядом. Великая война, случившаяся от ничтожной причины, от глупого клочка бумаги, исчерканного графоманом! Судьба умеет пошутить, что да, то да! И лучшее, что мы можем сделать, – это смеяться вместе с ней и над ней, потому что слезы – плохая замена. Смеющихся, конечно, можно убить, но они умрут непобежденными! А потому – никаких слез! Смеяться!
Смеялись все.
Кто знает, что было бы, прознай Архимаг истинную причину неистового веселья, охватившего Зикера и компанию? Кто знает, что было бы, узнай он правду о джанхарском пророчестве? Может, кто-то и знает, ко не я. Потому что Архимаг так и не получил этих сведений. Он был сильно занят, спасая свою армию. Ему тогда не до стихов было. Все, о чем он мог думать, – армия. И Черная Стража. И Чаша, конечно. Чаша. Чаша Тьмы. Добыть бы ее! Добраться бы! И тогда они все у него… все!
– Бедняга Йоштре, мучается небось, переживает. Такая заваруха, и все из-за него, – задумчиво проговорил Зикер.
– И почему это из-за него? В конце концов, каждый имеет право писать плохие стихи. Вот если бы ваши дурацкие маги-разведчики по чужим сейфам не лазили, ничего бы и не случилось, – возразил Линард.
– Позволь напомнить, что это не мои дурацкие маги-разведчики. Мои все при мне, в Ордене Беглых Магов. А это дурацкие разведчики дурацкого господина Архимага. И вообще, разведка на то и существует, чтобы лазить по чужим сейфам и таскать оттуда всякую фигню, которая при ближайшем рассмотрении оказывается вот именно что фигней, а вовсе не тем, чем надо и на что надеялись.
– Получается, никто как бы и не виноват? – прищурился Линард.
– Ну почему же? – усмехнулся Зикер. – Виноваты всякие древние пророки.
– Ну ты и загнул! – удивился Линард. – Это еще почему?
– А потому что поэты они хреновые, – ответил Зикер. – Совсем как каш уважаемый Йоштре. Может, даже и похуже. Их пресловутые пророчества изложены такими дубовыми, корявыми и занозистыми виршами, что принять убогое творение Великого Магистра Туйена за очередное из них – проще простого!
– Однако, – покачал головой Линард. – В этом что-то есть. Хотя… если кто-то ищет повод для войны, он его завсегда найдет.
– Уж это точно, – согласно кивнул Зикер.
– Не нравится мне все это, Мур, – негромко заметил Курт.
– Что именно? – поинтересовался посох.
– Все, – ответил Курт. – Маги эти… раньше я их постоянно чувствовал. Вот как ты сказал, что они есть, я насторожился и понял – да вот же они! Как крохотные точки где-то далеко, а некоторые – ближе. Как крупа в кипящем супе. Туда-сюда… туда-сюда… рыщут, шарят!
Курт замолчал.
– Ну и? – поторопил его посох.
– Не чувствую я их больше, – ответил Курт. – Вдвое настороже, а не чувствую. И не потому что их нет. Я знаю, что есть. Просто учуять больше не могу. А еще… зря я, наверное, сел милостыню просить. Мне никогда еще столько не подавали. Так вообще не бывает. Даже в таких богатых да щедрых местах. Ты заметил, что я деньги в канаву сыпанул?
– Заметил, – ответил посох. – Меня это позабавило. До сих пор мне казалось, что ты несколько иначе к ним откосишься.
– Да на них лавку открыть можно! – воскликнул Курт.
– Тише, – урезонил его посох. – Да, пожалуй, ты прав. Все это не может не настораживать. Кстати, а зачем ты их выбросил?
– Чтоб легенду не развалить, – вздохнул Курт. – У кого столько денег, тот уже не нищий, а предприниматель. С такими деньгами много чего предпринять можно.
– Вот! – усмехнулся посох. – Вот тебе и ответ на все твои вопли, мол, не хочу в разведке работать и жизнью рисковать. У тебя только что был шанс – да еще какой! – разбогатеть и наплевать на все остальное. В том числе на разведку. Но ты не стал этого делать. Ты выбросил в канаву то, чего тебе всю жизнь так недоставало, и продолжаешь идти на смертельно опасное задание. Вот и ответ на вопрос: чего же тебе больше всего хочется.
– Я даже и не подумал о такой возможности! – потрясенно прошептал Курт.
– Меня это не удивляет, – сказал посох. – А все потому, что ты такой же авантюрист и раздолбай, как я! Как все мы.
– Наверное, – пожал плечами Курт. – Я не собираюсь возвращаться к той канаве за деньгами. Даже сейчас, когда ты сообщил мне о такой возможности, – не собираюсь. Потому как, если подумать, – ну на фига мне лавка?.. Однако что дальше делать будем? – помолчав, добавил он.
– Думаешь, нас обнаружили? – спросил Мур.
– Уверен в этом, – кивнул Курт. – Зря Йоштре на нас понадеялся. До обоза этого еще топать и топать, а мы уже влипли.
– Прорвемся, – утешил его Мур. – Заодно научишься пользоваться боевым джанхарским посохом, то есть мной. Я сейчас быстренько обучу тебя простейшим боевым приемам.
– Раньше у меня не слишком выходило, – напомнил Курт.
– Так то – раньше! – усмехнулся посох. – У тебя тогда Вэйэрн Лаанрона еще не было. И сам ты был болван болваном. А сейчас ты уже не болван, а всего лишь полудурок. Так что я тебя вмиг обучу. Полудурки – обучаемый народ.
– Всему-всему обучишь? – ехидно поинтересовался Курт.
– Да нет, только самому простому, – в тон ему ответил посох. – Тому, что даже сопливые младенцы знают. Все равно в сочетании с твоей Силой этого хватит. Не может не хватить. Нас ведь тоже не самые могущественные ребята ловят. Они еще не знают, с кем связались, бедняги. Впрочем, старайся умеренно использовать тот кошмар, который служит тебе Силой, – помолчав, добавил он. – Нам вовсе не нужно оповестить всех без исключения магов о том, что мы здесь. Нам нужно всего лишь отбиться от тех, кто нас обнаружил.
– Ну так учи, пока не поздно, – сказал Курт. – А то мне что-то совсем спокойно стало. Хорошо даже. Вроде я крепкого вина хлебнул и сижу не на трухлявом пне в лесу, а на мягком удобном диване, и на коленях у меня хорошенькая…
– Стоп! – воскликнул Мур. – Эк тебя понесло! Будет тебе хорошенькая, но не прямо сейчас. Ты сперва в живых останься. А пока слушай и запоминай. Начнем с техники безопасности…
Как не убить себя при помощи боевого джанхарского посоха, Курт понял быстро. С остальным пришлось попыхтеть.
– Если б не Лаанрон, у тебя бы и вовсе ничего не вышло, – устало сообщил ему посох, когда урок подошел к концу. – Уж больно ты тупой.
– Кто бы говорил, – огрызнулся Курт.
А потом с благодарностью посмотрел на волшебное кольцо у себя на пальце. Вэйэрн Лаанрон. Да, не зря он тогда все же с колдуном сражался. Не будь этого кольца, у них с Муром не прошли бы приступы, а значит, он не смог бы оставить посох себе, и Йоштре не предложил бы ему работу, и сейчас он не сумел бы ничего освоить, а так… Мур говорит, что этого маловато, но лучше что-то, чем совсем ничего.
Теперь при помощи посоха он может бросать во врагов короткоживущие мороки и нестабильные порталы. А также использовать семь видов магического оружия: «Огненное Копье», «Огненный Меч», «Белую Стрелу», «Сияющий Шар», «Ледяной Шар», «Белую Молнию» и «Зеленый Диск».
Трудней всего было отказаться от мысленного бормотания заклятий.
Мур требовал, казалось, невозможного.
– Каждое заклятие должно поселиться в одном из твоих пальцев, – говорил он. – Оно должно как бы врасти в него. Тебе потребуется семь пальцев для ношения оружия и еще два для мороков и порталов. Всего девять, так что даже один лишний останется. Но ты должен поселить эти заклятия в своих пальцах, словно в домах. Каждое в своем. Ты должен хорошо запомнить, которое где. Если тебе это удастся, достаточно коснуться меня нужным пальцем в районе набалдашника, и заклятие сработает. Как это – зачем такая ерунда? – возмущался посох. – И вовсе это не лишние сложности! Что быстрей – пробормотать длиннющее заклятие или просто коснуться? Даже такой болван, как ты, должен это понимать! Трижды подряд примененное заклятие уже неэффективно, его и совсем тупой отразит. Заклятия нужно менять. Быстро и без всякой последовательности. Чтоб никто не мог предсказать, что ты еще способен выкинуть, дошло?
– Дошло, – хмурился Курт.
– И вот еще что, – не отставал Мур, – аккуратней со своей Силой, а то магов много, Сил у тебя тоже немерено, устанет это место от ваших проделок и откажется магию поддерживать. А тогда – смекай. Нас, конечно, очень много – всего двое, но их-то все равно больше. Так что они тебя просто зарежут. Как цыпленка.
– Ясно, – буркнул Курт, приступая черт его знает к чему.
Копаться в собственных пальцах… разглядывать… изучать их… пытаться найти в них дверки, а найдя – открыть, – занятие само по себе мистическое. Так и съехать недолго. Курту припомнился один денгерский полудурок, с невероятным вниманием рассматривающий собственные пальцы.
«Кто знает – быть может, он тоже был учеником мага, пока не съехал окончательно? Хотя куда уж дальше?»
Еще труднее стало, когда пришла пора уговаривать заклятия поселиться в этих самых мистических пальцах. Им и окошки подавай открытые, чай, не в тюрьму сажаешь! И мебель – а что, на полу сидеть-лежать, что ли?! И печку, и дрова, а то неровен час зима нагрянет! И запас еды, и посуду, вот еще с голоду тут подыхать или руками лопать! А еще жалованье, да побольше, побольше! И жену с детками, чтоб все как у людей, чтоб не стыдно в глаза смотреть было.
Курт взмок, как после хорошего ливня, пока все исполнил. А когда со всем управился, взмок еще раз, обнаружив, что эти поганцы вздумали ходить друг к другу в гости. Так что понять, где кто и когда находится, не представляется возможным. С большим трудом ему удалось уговорить их, что при появлении врагов они будут честно сидеть дома.
Посох долго хохотал, когда Курт пересказал ему это.
– Да, с тобой точно не соскучишься, – простонал он наконец, – так говоришь, дверки в пальцах, да?
Курт раздраженно кивнул.
– И окошки? – стонал посох. – И мебель! И жены с детками? И зарплата? Ну ты даешь! Нет, ну надо же! Рассказать – не поверят!
Одним словом, Курт, как смог, подготовился к предстоящему сражению, а потом поспешил оставить то место, где они сейчас находились. Вдруг да удастся сбежать, оставить с носом всех этих ловцов – вдруг?
Лавировать между каплями дождя, между падающими снежинками, остаться сухим и не поседеть от снега, остаться незаметным, даже если тебя уже заметили, ускользнуть… вот только его не совсем пропащие недоучки преследовали.