Райли Юджиния. Азбука любви

   — А я что говорю? — торжествующе спросила Мисси — Значит, Казакова рвется на ковер, а вы слишком устали, чтобы танцевать танго?
   Антуанетта кивнула, широко раскрыв глаза, а Люси доверительно прошептала на ухо Филиппе:
   — Боже мой, я понятия не имею, о чем она говорит!
   Филиппа, прикрыв рот рукой, ответила.
   — О чем бы ни шла речь, я уверена, что это нечто грязное.
   — Так отбрейте этого недоумка! — посоветовала Мисси.
   — Антуанетта в страхе схватилась за сердце.
   — Что именно вы предлагаете мне отбрить?
   — Мисси махнула рукой.
   — Ой, ради Бога, вы еще подумаете, что я предлагаю кастрировать его! Я говорю о том, что для начала вам нужно заиметь разные спальни. Думайте о себе и не позволяйте ему использовать вас
   — Но ведь это обязанность жены — удовлетворять мужнюю… э-э-э страсть.
   — Да ведь он кобель! И потом, как насчет обязанностей мужа?
   — Наши мужья выполняют свои обязанности, — желчно проговорила Филиппа — Они обставляют наши дома и обеспечивают нас.
   — Я говорю не о крыше над головой и не о трех кормежках в день, — пылко возразила Мисси — Речь идет о том, чтобы он уважал вас как личность, индивидуальность.
   Женщины обменялись растерянными взглядами.
   — Горе мое, вы просто безнадежны! — заключила Мисси, жестом выразив свое отчаяние. — В жизни не слыхала о таких ископаемых взглядах!
   — Уверяю вас, наш образ мысли совершенно современен, и мы полностью довольны своей участью, — заявила Филиппа.
   — Неужели? — Мисси повернулась к ней. — Значит, вам ничего не хотелось бы изменить в славном старикашке Чаки?
   Теперь потупилась Филиппа.
   — Давайте же, поведайте нам! — подзадоривала ее Мисси.
   — Ну… — неохотно призналась та, — Чарли действительно очень часто заставляет меня возиться с его сапогами.
   — Неужели просит их поцеловать? — предположила Мисси.
   Все рассмеялись.
   — Один раз, — внезапно негодующе продолжила Филиппа не без негодования, — Чарльз попросил стянуть с него сапоги и толкнул меня в… ну, так сильно, что я стукнулась о камин. В результате на лбу вскочила огромная шишка, а он еще долго называл меня неуклюжей коровой.
   — Поняли, о чем речь? — воскликнула Мисси. — Ваши мужчины не уважают вас, и отчасти это ваша вина, что вы терпите такое отношение.
   — А что же мне делать? — спросила Филиппа.
   — В следующий раз, когда он пристанет к вам с сапогами, дайте ему сапогом по голове, и пусть-ка он на собственном опыте узнает, что такое шишка на лбу!
   Филиппа невольно улыбнулась.
   — Теперь вы, — обратилась Мисси к Люси. — Не может быть, чтобы Джереми не оскорблял вас какими-то поступками.
   — Давайте же, Люси, мы все исповедались, значит, и вы должны, — упрекнула ее Филиппа.
   Люси закусила губу.
   — Ну… Действительно, Джереми по крайней мере четыре вечера в неделю посещает кружок теологии…
   — Четыре вечера в неделю?! — повторила Мисси.
   Люси кивнула с жалобным видом.
   — Я просила взять меня с собой, но он утверждает, что их дискуссии выходят за рамки моего понимания.
   — Какая самоуверенность! — возмутилась Мисси. — Ручаюсь, ни одной женщине не позволяется посещать этот кружок.
   — Совершенно верно. — Люси достала носовой платок и засопела. — Больше всего меня огорчает, что сейчас они обсуждают Предопределение, а мне так хочется понять, что это такое! — И женщина разразилась потоком слез.
   Мисси погладила ее по плечу.
   — Мой вам совет — устройте забастовку.
   — Забастовку? — смущенно переспросила Люси.
   — Да. Перестаньте исполнять супружеский долг, пока он не начнет брать вас на занятия кружка. Это заставит его притормозить.
   — Ах, я и подумать не могла… — побледнела Люси.
   — Слушайте, — с жаром перебила ее Мисси, — я не смогу помочь никому из вас, если вы тут будете разводить бодягу. Вы что, тепличные растения?
   — А кто сказал, что нам нужна ваша помощь? — хмыкнула Филиппа.
   — Действительно, — засмеялась Мисси Скрестив руки на груди, она с вызовом посмотрела на женщин. — Итак, нужна вам моя помощь?
   Наступило тягостное молчание, а потом все трое одновременно произнесли: — Да.
   — Но мы должны знать, что вы нам предлагаете, — уточнила Филиппа.
   — Я предлагаю вам стать самостоятельными людьми.
   В комнате повисла гробовая тишина. Мисси показалось, что она и в самом деле читает лекцию домашним растениям.
   — Послушайте, вам когда-нибудь чего-нибудь хотелось, ну, кроме как быть женами и матерями?
   Подруги не отозвались.
   — Кто сказал, что женщина не способна быть всем, кем пожелает? — пояснила Мисси. — Ведь любая из вас могла бы стать мэром Мемфиса или президентом Соединенных Штатов.
   — Но это невозможно, — заметила Люси, — ведь у нас нет даже права голоса.
   — Именно об этом я и говорю! — воскликнула Мисси, красноречиво всплеснув руками — Почему же вы не стараетесь изменить положение вещей?
   — Вы хотите, чтобы мы стали синими чулками? — спросила Филиппа.
   Мисси пожала плечами.
   — Если вам угодно называть это так. Я называю это — следовать собственному предназначению. — Она повернулась к Антуанетте: — Вот скажите мне, чего вы хотите — я имею в виду, по-настоящему хотите от жизни — кроме как удовлетворять страсть старины Брента.
   Антуанетта вспыхнула, потом призналась.
   — Ну, мне всегда очень хотелось торговать шляпками… но Брент считает, что женщине быть владельцем лавки неприлично.
   — Так к черту Брента! — Мисси повернулась к Филиппе. — А вы о чем мечтаете?
   — На самом деле… — Филиппа глубоко вздохнула, а потом призналась: — Мне всегда нравилось ездить верхом, но Чарльз говорит, что леди не подобает такая езда. Впрочем, вообще-то я мечтаю выращивать чистокровных лошадей, а потом участвовать в скачках — здесь и в Натчезе.
   — Так займитесь этим!
   Филиппа покраснела.
   — Но леди это не пристало…
   — Почему? Почему леди не пристало участвовать в скачках? А мужчине пристало? — Никто не ответил, и Мисси закончила: — Теперь вы меня понимаете?
   Троица переварила сказанное, потом все разом кивнули.
   Мисси повернулась к Люси:
   — А какова ваша цель?
   — Давайте, Люси, нам вы можете сказать! — подбодрила ее Филиппа.
   — Я… — Люси выдавила из себя робкую улыбку, — мне всегда хотелось рисовать — знаете, Святую Деву и всех святых. Но Джереми говорит, что мое желание — обычное тщеславие и что это отвлечет меня от более важных дел.
   — Ханжа и свинья! — с отвращением выпалила Мисси. И не успели остальные возразить, как она продолжила: — Послушайте, леди, у нас только одна жизнь… — тут она на мгновение замешкалась, — полагаю, И каждая из вас должна стремиться…
   — Стремиться? — переспросила Антуанетта.
   — Следовать за своей мечтой.
   — А что же вы, Мисси? — спросила Люси. — Чего хочет ваша душа?
   Девушка задумалась.
   — Знаете, я пока что займусь воспитанием мистера Фабиана Фонтено.
   Все рассмеялись.
   После отъезда Мисси подруги начали оживленно обсуждать происшедшее.
   — То, что она предлагает, — это измена, — заявила Антуанетта.
   — Совершенно непристойно, — добавила Люси.
   — Давайте сделаем, как она говорит, — сказала Филиппа.
   Все трое заговорщически усмехнулись.
   — А знаете, Мисси в самом деле изменилась, — заметила Антуанетта.
   — Правда, я перестала ее понимать, — согласилась Люси.
   — Ах, но ведь хорошо, что мы знакомы с ней? — спросила Филиппа.
   Подруги согласились.
   В пять часов того же дня Мисси предложили спуститься в гостиную родительского дома, чтобы встретиться с кипящим от злости Фабианом. Войдя в комнату, она увидела, что он ходит взад-вперед по персидскому ковру совершенно разъяренный.
   — Привет, Фабиан, лапочка, — окликнула она его.
   Повернувшись к ней, он зло сверкнул глазами.
   — Мисси, вы должны немедленно прекратить это безумие!
   — Какое безумие? — спросила она с невинным видом.
   — Из-за вас все мои друзья разозлились на меня, потому что вы заставили их жен взбунтоваться!
   — Неужели? — жеманно улыбнулась она, хлопая ресницами. — Опять старушка Мисси виновата!
   Едва сдерживая ярость, он подскочил к ней.
   — Известно ли вам, что Люси Сарджент сейчас заперлась на чердаке и рисует херувимов? Антуанетта Макги выясняет, где бы ей открыть шляпную лавку, а Филиппа Мерсер укладывает вещи, чтобы отбыть в Кентукки, где она намерена купить пару чистокровных лошадей!
   — Браво! — воскликнула Мисси, хлопая в ладоши.
   — Фабиан задвигал желваками.
   — Немедленно прекратите эту чепуху!
   — Вы что же, возражаете против нашего маленького заседания, посвященного пробуждению сознания?
   — Пробуждению чего?
   — Ладно, назовем это целеполаганием. — Она озорно ему подмигнула. — Хотите знать, какова моя цель, Фабиан?
   — Сделайте одолжение, просветите.
   — Я собираюсь укротить дикого зверя, — многозначительно посмотрела она на него и, тряхнув локонами, направилась к двери.
   Он рванулся следом и схватил ее за руку.
   — Послушайте меня, маленькая фурия! Никаких заседаний больше не будет. Вы убедите этих трех дам вести себя соответственно своему положению и бросить эти безумные занятия и никогда больше не станете побуждать их к такому поведению.
   От этих наглых слов терпение Мисси лопнуло, и она сердито оттолкнула молодого человека.
   — Слушайте, вы, олух царя небесного, выкиньте это из вашей тупой головы! Я буду поступать так, как мне хочется, равно как и мои подруги, даже если вы тут же лопнете от злости!
   — Ах вы, дрянная девчонка! — Бледный как полотно Фабиан погрозил ей пальцем. — Вы играете без всяких правил! Вы забываете, что в моей власти обыграть вас!
   — Ха!
   Резко повернувшись, Фабиан вышел из гостиной.
   — Можете не возвращаться! — крикнула Мисси ему вслед, после чего бросилась на диванчик. Ей было вовсе не смешно. Странно, она ведь выиграла, правда?
   Тогда почему же ей кажется, что она потеряла что-то важное и что только время откроет всю глубину ее поражения?

Глава 21

   Мелисса сидела на стуле в своей спальне и вязала шаль. Напротив на кровати развалились три молодые женщины, только что представленные ей матерью в качестве ее закадычных подружек — Лайза, Мишель и Дженнифер. Привлекательные, незамужние, каждой около двадцати пяти лет. Лайза, блондинка с карими глазами, изучала модный журнал; Мишель, рыжеволосая, энергичная, покрывала ногти лаком; Дженнифер, брюнетка, щелкала пультом дистанционного управления.
   Лайза оторвалась от журнала и улыбнулась Мелиссе.
   — Мы так рады, что тебе уже лучше, Мисси!
   — Благодарю от всей души, — отозвалась Мелисса, звякнув спицами. — И если вам не составит труда, я предпочла бы, чтобы меня называли Мелиссой.
   Гостьи обменялись растерянными взглядами.
   — Конечно, Мисс… Мелисса. Что это ты вяжешь? — попыталась исправить положение Мишель.
   Мелисса улыбнулась.
   — Шаль для мамы. Я заметила, что иными вечерами она зябнет, когда сидит с папой в гостиной.
   Подруги только головами покачали.
   — Раньше ты никогда не вязала, — заметила Дженнифер. — А ты правда ничего не помнишь, с тех пор как свалилась с лестницы?
   — Пожалуй, это слишком сильно сказано.
   — Ты так изменилась, — сказала Мишель.
   — Видимо, так оно и есть.
   — Значит, свадьба с Джеффом пока накрылась?
   — Накрылась? — переспросила Мелисса.
   — Отложена.
   — Ах да! На некоторое время.
   — Его ты тоже забыла? — спросила Дженнифер.
   — Поначалу и его не могла вспомнить. Но мы с мистером Дэльтоном делаем значительные успехи, узнавая друг друга.
   Гостьи вытаращили глаза, потом зашлись от смеха.
   — Ну, Мелисса, ты теперь так странно разговариваешь, — покачала головой Мишель.
   — А ты уже успела перепихнуться с Джеффом? — поинтересовалась Лайза.
   — Прошу прощения? — удивилась Мелисса.
   — Лайза улыбнулась.
   — Ну то есть ты уже засунула Джеффа в дупло?
   — Мне бы никогда и в голову не пришло пихать мистера Дэльтона, тем более совать его в дупло, — ужаснулась Мелисса, но когда она увидела, что подруги просто покатились от хохота, на лице ее отразилось замешательство.
   — Ну ты даешь! — воскликнула Мишель.
   — Что думает мать Джеффа об этой перемене в тебе? — поинтересовалась Дженнифер.
   — Мы с Ирэн прекрасно ладим, — ответила Мелисса.
   Тем временем Лайза тряхнула своей белокурой гривой и нахмурилась.
   — А что, ребята, если я сделаю химию?
   — Сделаешь химию? — удивилась Мелисса.
   — Химический перманент, тетеха, — насмешливо пояснила Лайза.
   Но Мелисса все равно ничего не поняла. Пожав плечами, Лайза снова уткнулась в журнал.
   — Как вы считаете, не поселиться ли мне с Джейсоном? — спросила Мишель.
   — Поселиться где? — воззрилась на нее Мелисса.
   — В его квартире.
   — Ты спрашиваешь, не выйти ли тебе замуж за своего молодого человека?
   Мишель фыркнула.
   — Нет, дурочка. Я по поводу того, стоит ли нам вместе жить?
   Мелисса разинула рот.
   — То есть занимать одно жилище? Не освятив ваш союз браком?
   — Это-то и забавно! — отозвалась Мишель, подмигивая.
   — Ты шутишь!
   — Еще чего!
   — Ты что же, собираешься жить со своим нареченным во грехе?
   Этот вопрос вызвал у ее подруг взрыв непристойного гогота.
   — Ты, Мелисса, истеричка! — заявила Мишель.
   — Сомневаюсь, — спокойно отозвалась та. — Кроме того, будет ли этот Джейсон уважать тебя, если ты отдашься ему?
   — Ой, держите меня! — замахала руками Мишель.
   — За что держать? — испугалась Мелисса, но тут же растерянно потупилась, увидев, что подруги просто залились от хохота.
   — Поскольку я никого из вас не помню, почему бы вам не рассказать мне что-нибудь о вашей жизни? — попросила их Мелисса, когда они успокоились.
   — Например? — спросила Лайза.
   — Чем вы все занимаетесь?
   — Я живу на доходы с трастового фонда и много путешествую, — сказала Лайза.
   — Я работаю в брокерской фирме своего отца, когда мне хочется, — сообщила Дженнифер.
   — Я собираюсь замуж, — вздохнула Мишель.
   Лайза подмигнула Мелиссе и пояснила:
   — Ага, и собирается устроить эту маленькую вечеринку наша Шелли* вот уже три года.
   Мелисса понимающе кивнула:
   — Итак, все ясно. Нетрудно понять, в чем корень ваших проблем. Все вы живете без осмысленных усилий.
   — Что ты подразумеваешь под «осмысленными усилиями»? — поинтересовалась Дженнифер.
   — Все вы живете для себя, вместо того чтобы думать о других, — пояснила Мелисса.
   Мишель вопросительно посмотрела на Лайзу:
   — Она это серьезно?
   — Кто знает?
   — Учитывая тот факт, что все вы достигли возраста старых дев, я действительно пребываю в полном изумлении, ибо вы еще не замужем и не в положении, — презрительно проговорила Мелисса.
   — Не в положении? — воззрились на нее все трое.
   — Совершенно верно. Кроме того, подумайте, сколько времени, способностей и возможностей вы тратите впустую. А ведь могли бы тратить время на помощь беднякам, на добровольную работу в больнице, посещать кружок изучения Библии.
   Подруги на миг лишились дара речи.
   — Я чувствую, что все вы несчастны, — продолжала Мелисса, — и боюсь, положение это не изменится, пока вы не перестанете думать только о себе.
   — Но послушай, Мелисса, ведь не все же любят вязать и изучать Библию, — заметила Мишель. — И ты, пока у тебя не поехала крыша, тоже терпеть этого не могла.
   — Тогда, значит, вы еще не нашли той сферы, где могли бы быть полезны, — отозвалась Мелисса. — Я заметила одну вещь касательно этого сто… времени: многие люди совершенно поглощены собой. Я думаю, это не способствует счастью.
   На этот раз смеха не последовало, потому что вся троица, нахмурившись, обдумывала слова Мелиссы
   — А знаешь, Мелисса, — заметила Дженнифер, — мне вроде даже нравится такая в тебе перемена. Похоже, падение заставило тебя переосмыслить всю свою жизнь, и это похвально
   — Спасибо, — отозвалась Мелисса.
   — Но не забудь, что твои лучшие подруги тебе еще могут пригодиться, — хмыкнула Мишель.
   — Ах, дорогие мои, разве я когда-нибудь говорила, что это не так? — улыбнулась Мелисса.
   — Тогда скажи, почему ты больше не употребляешь макияжа и не носишь блузок с низким вырезом? — сказала Лайза.
   Мелисса выразительно поджала губы.
   — Но ведь это атрибуты уличных женщин!
   Последнее замечание произвело сокрушительное действие. Мелисса в недоумении смотрела на подруг, а те катались по кровати, сотрясаясь от смеха, пока слезы не выступили у них на глазах.
   Потом, все еще посмеиваясь, Лайза подошла к Мелиссе:
   — Давай, дурочка, наложим тебе макияж У меня есть потрясающая идея, как выделить тебе глаза.
   — Об этом не может быть и речи.
   Лайза погрозила ей пальцем.
   — Слушай, ты хочешь давать нам грандиозные советы, а к нашим прислушиваться не хочешь?
   — Ну…
   Поняв, что одержала важную победу, Лайза взяла у Мелиссы вязанье и отложила его в сторону, потом заставила ее встать.
   — Идите сюда, Джен, Шелли, сейчас будет большая потеха, — позвала она подруг, подводя Мелиссу к туалет ному столику.
   — Я беру глаза, — сказала Лайза.
   — А я сделаю ей губы, — предложила Мишель.
   — Ну а я наложу румяна, — решила Дженнифер.
   — Постарайтесь, чтобы я не очень походила на гулящую, — умоляла Мелисса.
   — Ой, держите меня! — воскликнула Лайза. И когда Мелисса попыталась встать, она схватила ее за плечи и усадила на место. — Ну уж нет! — Лайза взяла карандаш для век и подмигнула ей. — Ты и оглянуться не успеешь, как станешь совсем другой с виду
   — Этого-то я и боюсь, — уныло ответила Мелисса.

Глава 22

   Мисси казалось, что следующая встреча семейного кружка прошла весьма уныло.
   Фабиан по-прежнему злился, потому что Мисси вела себя в соответствии со своим последним заявлением, и, заехав за ней, всю дорогу до места назначения он почти не проронил ни слова. Ужин, первоначально запланированный в доме Мерсеров, пришлось снова устраивать у Сарджентов. Поскольку Чарльз Мерсер не сумел отговорить Филиппу от ее дикого плана отправиться в Кентукки за чистокровными лошадьми, он в конце концов махнул рукой и поехал вместе с ней.
   За ужином, происходившим в парадной столовой, всем было неловко, не только потому, что отсутствовали Мерсеры, но и потому, что сегодня супружеские пары не разговаривали друг с другом, так же как Мисси с Фабианом.
   Мужчины переговаривались через головы дам, погрузившись в горячую дискуссию о том, пройдет или не пройдет Тихоокеанская железная дорога через Мемфис. Дамы перешептывались насчет церковного базара, который должен состояться в субботу, и обменивались сочувственными взглядами.
   После того как подали кофе и яблочный пирог, Джереми заявил:
   — Леди, прошу извинить — нас ждут бренди и сигары.
   Женщины обменялись многозначительными взглядами.
   — Простите, дорогой, но мы с леди вас не извиним, — заявила Люси.
   В столовой воцарилось тягостное молчание, потом Фабиан, повернувшись к Мисси, спросил ледяным тоном:
   — Этот новый бунт — ваша идея?
   — Конечно, солнышко.
   Джереми тем временем сурово взглянул на свою жену.
   — Люси, вы меня шокируете, Я полагаю, вы весьма невежливы по отношению к присутствующим джентльменам.
   Пока Люси раздумывала в нерешительности, Антуанетта раздраженно выпалила:
   — Но, Джереми, разве вежливо с вашей стороны и со стороны Фабиана и Бренча оставлять нас?
   — Браво! — Мисси довольно подмигнула подруге.
   — Но мужчины должны обсудить свои дела, — сердито буркнул Брент. — А вам, по-моему, нужно закончить рукоделие к церковному базару.
   — У нас уже все готово, — хмыкнула Антуанетта. — Я даже пожертвовало шестью шляпами из моей новой лавки.
   — Почему бы вам не пожертвовать всей лавкой? — поддел ее Брент. — И потом, леди, неужели вам и впрямь нечем заняться.
   — Нет. Брент, нечем, — жеманно улыбнулась Мисси. — По правде говоря мы все специально спешили покончить с делами, чтобы иметь счастье провести вечер в вашем обществе, джентльмены.
   Фабиан вытаращил глаза. Брент с интересом взглянул на Мисси. — И скажите, что же могут предложить леди на остаток вечера?
   — О немного поиграть в вист, немного потанцевать и пропустить пару стаканчиков бренди, — ответила Мисси, нарочито хлопая ресницами.
   Брент уставился на нее с жадным интересом, а Джереми, откашлявшись, заявил:
   — Бренди для леди — об этом не может быть и речи!
   — Напыщенные пустозвоны! — с отвращением посмотрела на него Мисси.
   Почувствовав надвигающуюся бурю, в разговор поспешно вмешалась Люси:
   — Может быть, нам всем почитать Библию?
   Джереми погрозил жене пальцем.
   — Я уже сказал, Люси, что не позволю вам проложить себе дорожку в наш теологический кружок. Я нахожу ваши махинации недостойными.
   — Ах, дайте же ей сказать! — защитила подругу Мисси, гневно сверкнув глазами.
   — Можно поговорить о весеннем бале, который через две недели дают родители Мисси, — вмешалась Антуанетта. — Ручаюсь, мистер и миссис Монтгомери объявят там о новой дате свадьбы Мисси и Фабиана.
   — Как бы не так! — хмыкнула Мисси.
   — Да все равно, кому интересен этот бал? — бросил Брент.
   — У меня будет новое платье, — надув губы, отозвалась Антуанетта.
   — Кому интересно ваше новое платье? — продолжал Брент, приходя в окончательное расстройство. — Вы, безмозглые жеманницы, только доказываете, что у леди и джентльменов нет ничего общего!
   Тут Мисси снова улыбнулась сводящей с ума улыбкой.
   — Вы уверены, — спросила она Брента, — что у нас нет ничего общего?
   Брент в восхищении уставился на нее, а Фабиан заскрежетал зубами. Люси же сказала
   — А знаете, у нас действительно есть проблема касательно субботнего базара. Поскольку Филиппа уехала в Кентукки, некому будет торговать выпечкой в ее киоске.
   В голове у Мисси мелькнула восхитительная идея, и глаза ее злорадно блеснули.
   — Почему бы вам, джентльмены, не заняться этим?
   — Об этом не может быть и речи! — оскорбился Джереми.
   — Смешно! — согласился Брент.
   — Аминь, — добавил Фабиан.
   — Но разве вы все не хотите внести свой вклад в фонд церковного строительства? — с наивной улыбкой продолжала Мисси.
   — Утром в субботу мы придем на обрыв и поможем поставить палатки, — сообщил Фабиан. — Это будет достаточным вкладом.
   — Значит, вы собираетесь поедать жаркое и флиртовать с дамами, пока мы будем трудиться в поте лица? — уточнила Мисси.
   — Торговать шалями и кружевными салфетками — не мужское дело, — скрипнул зубами Фабиан.
   — А я считаю, что настоящий мужчина настолько уверен в себе, что может заниматься чем угодно, — парировала Мисси. Повернувшись к Бренту, она фамильярно похлопала его по руке: — А вы что скажете, Брент? Мне показалось, вы вполне уверенный в себе мужчина.
   Пока Брент переваривал комплимент, прямо-таки поедая Мисси глазами, вскипела Антуанетта
   — Мисси, я была бы вам очень признательна, если бы вы держали руки подальше от моего мужа, — заявила она.
   Мисси тут же со смехом отдернула руку.
   — Ревнуете, Антуанетта?
   — Дело не в этом, — отозвалась та.
   — А в чем же?
   — В том, что мы должны вести себя, как вы сказали, более наступательно…
   — Более настойчиво, — поправила Мисси.
   — Все равно. И мне не нравится, что вы флиртуете с моим мужем.
   — Вы правы, прошу прощения. — Мисси подмигнула Бренту. — Мне не следует флиртовать с вашим мужем, хотя он и распутник…
   — Может быть, и так, но распутник — мой.
   Мужчины на мгновение лишились дара речи.
   — Опять-таки я с вами согласна, — откликнулась Мисси, — на самом деле мне просто хотелось расшевелить Фабиана. Но он такой твердолобый, что вряд ли мне это удастся, даже если я стукну его хлопковым тюком по голове.
   Фабиан тотчас вскочил с места, потрясая кулаками:
   — Хватит, Мисси! Мы уходим!
   Она тоже встала и с вызовом посмотрела на него:
   — Значит, вы все-таки умеете говорить?
   — Да, а вы, как всегда, не слушаете меня. Я сказал, что мы уходим — значит, идите за вашей накидкой!
   — Типичный самец! — Она сердито махнула рукой. — Уходите, вместо того чтобы сделать соответствующий вывод!
   — Какой вывод?
   — Что женщины и мужчины равны, черт побери! Что нет причин, которые мешали женщине заниматься бизнесом или политикой, а мужчине торговать в кондитерском киоске…
   — Проклятие, Мисси! Мы с Брентом и Джереми не станем торговать пирогами!
   — Вы хотите сказать, что мужчины не в состоянии торговать пирогами в отличие от женщин? — ехидно уточнила Мисси.
   — Нет! Я хочу сказать, что это женское занятие!
   — Вот-вот! Да вы просто кучка неразвитых лопухов! И мыслите так узко, что ваши дурацкие головы можно использовать только для продевания нитки в иголку!
   — Итак, мы достаточно вас наслушались, — произнес Фабиан. Он был бледен, глаза его сверкали от ярости.
   — Наверное, хотите, чтобы вернулась ваша мямля Мелисса, — хмыкнула Мисси.
   — Может быть, — парировал он.
   — Нам всем хотелось бы вернуть Мелиссу, — добавил Джереми, вставая.
   — Я согласен, — поднялся Брент. — Надоела эта женская федерация…
   — Либерализация, — поправила его Мисси.
   — Да что бы вы ни говорили, с нас достаточно! — заявил Фабиан.