Райс Патриция. Магия

   Понимание этого и угнетало ее, и одновременно должно было стать серьезным предупреждением. Но этого не произошло. Ею словно бес руководил. Она чувствовала необходимость поддержать этого человека против волков, рыщущих у ее порога.
   — Я благодарна, что вы смогли оторваться от работы и посетить мой скромный дом, — Лейла улыбалась, но слова прозвучали с сарказмом.
   Его глаза вспыхнули от ярости.
   — А я уж не знаю, как вас благодарить за приглашение, — в тон ей вторил он, как будто наизусть.
   — Вот и прекрасно. Теперь ответьте мне на вопрос. — Вновь обретя кокетливый тон, что было для нее так естественно, как дыхание, Лейла нарочно растягивала слова. — Мне особенно нравятся лживые комплименты по поводу моих глаз, вы тоже сравниваете их с залитыми лунным светом ночами?
   Дунстан расправил плечи и посмотрел на нее, как будто размышлял над ответом. Он так долго молчал, что Лейла уже начала волноваться, не растрепалась ли ее прическа или она не настолько хороша.
   Затем, поняв, что он изучает глубокий вырез ее платья, покраснела. Женщина уже собиралась хлопнуть его веером, но решила, что ей самой необходимо поостыть. Желая завладеть его вниманием, она не имела в виду близкие отношения. Ей было известно, что любой мужчина мог испытывать к ней страсть. В Дунстане она хотела видеть равного себе по уму.
   Однако мысль, что они могут быть близки, подогревала ее все же куда сильнее. Она глубоко вздохнула, а его пристальный взгляд вспыхнул еще ярче. Если он сейчас не ответит, она возбудится еще сильнее.
   — Я агроном, а не поэт, — наконец произнес Дунстан. — Возможно, мне следует сравнить вас с плодородными долинами между Глостерскими холмами? — Несмотря на его невинный тон, в словах слышалась насмешка.
   — Сравнить меня с землей — как оригинально. — С шумом раскрыв веер, Лейла посмотрела поверх него на своих гостей. — Вы опоздали.
   Может, это и модно, но у этих идиотов было время посплетничать. Мне необходимо поговорить с вами о Стейнсе, но попозже.
   Она могла видеть, как в дальнем углу ее племянник шептался с лордом Джоном и леди Мэри. Какое зло они замышляли теперь? Ей было жаль, что она не имеет достаточного влияния на мальчика, чтобы оградить Дунстана от этих паразитов, а его дедушка не желает научить внука ответственности. Лейле было крайне неприятно вмешиваться и возлагать на себя обязанности старого графа, но раз уж она носила фамилию Стейнсов, необходимо было найти способ преподать мальчику урок и ввести его в роль будущего владельца обширных владений.
   Слава Богу, у Викхама хватило ума извиниться и уехать этим утром, избежав нового столкновения с Дунстаном. Не хватало ей еще драки в доме.
   — Давайте притворимся, что мы интересуемся друг другом, — проворковала она Дунстану. — Пора обедать. Дайте мне вашу руку, мы пойдем, а остальные последуют нашему примеру.
   Он напрягся.
   — Как я уже говорил молодым леди, у меня другие обязанности этим вечером. Вы должны обедать без меня.
   — Какие такие обстоятельства могут вам помешать задержаться на час? — удивилась она, не желая слышать отказ.
   Пора уже было учиться общаться на равных. Заручившись основательной поддержкой Дунстана, она могла положить конец интригам племянника и избавиться от толп поклонников, которых он постоянно подсылал к ней. Лейле хотелось силой прорваться сквозь возведенные Дунстаном вокруг своей персоны тернистые преграды, но затем решила, что будет лучше сначала попробовать взять его женской хитростью.
   — Я ваш управляющий, а не один из поклонников, — возразил он с фальшивой вежливостью, чтобы ей не в чем было его упрекнуть. — Мое присутствие не обязательно.
   — Не будьте смешны. Вы сын графа, известный агроном, а это всего лишь деревенская вечеринка. — Она выговаривала ему, как ребенку. Раздраженная его постоянным желанием игнорировать ее, она решила отомстить. — Вам известно, что каждый светский мужчина добивается моего внимания и что вы должны быть польщены моим приглашением?
   — Вы должны были заметить, что я не часто бываю в обществе, — парировал он.
   Лейла стиснула зубы. Он не желал ее? Самодовольный болван. К Лили он явно испытывал желание. Он просто отказывался признавать, что перед ним одна и та же женщина.
   Неужели она действительно ожидала это от него? Неужели она действительно рассчитывала, что он попадется на ее уловки? Как глупо с ее стороны. Ивесы не из тех мужчин, которых можно водить за нос. А Дунстан Ивес был сам себе хозяин.
   Возможно, именно его общество боялось. Или он боялся общества и всех его представителей, включая ее. А может, они оба предпочитали Лили по различным причинам.
   Придя в восторг от своего предположения, Лейла сжала своими пальцами руку Дунстана и почти поволокла его в столовую. Что это, неужели она почувствовала беспокойство? Как же ей убедиться?
   Где-то в глубине его души скрывался мужчина, который защищал попавших в беду девушек, спасал крольчат и выращивал новые сорта турнепса для нуждающихся фермеров, мужчина, который честно предупредил ее об интригах племянника. Она должна была пробудить этого человека, освободить его из самовольного заключения. Возможно, тогда он поймет, что она хочет того же, что и он, — уважения к себе и своим способностям.
   Она не могла соблазнить его своими обычными уловками, разговаривая с ним как с равным, или призвать его галантность, но как ей хотелось убедить его, что он обладает тем же полезным даром, что и она, мечтая об открытии новых цветочных ароматов?
   Наблюдая, как Дунстан с каменным выражением лица игнорировал ее гостей в той же самой манере, как они игнорировали возможного убийцу, затесавшегося в их компанию, Лейла скрыла улыбку триумфа в ответ на свою сообразительность.
   Она решила, во что бы то ни стало разыскать убийцу жены Дунстана, зная, что это позволит очистить от подозрений его имя, и он, возможно, почувствовав себя свободным, станет разговаривать с леди Лейлой так же легко, как и с деревенской девушкой Лили. Конечно, как только он обнаружит, что она им манипулировала, он, без сомнения, взорвется подобно вулкану. Но даже сама мысль об этом возбуждала ее.
 
   Чувствуя себя крайне неловко, Дунстан усадил леди Лейлу во главе стола. Экзотический аромат ее духов кружил голову и смешивал все его чувства. Она, возможно, слишком высока и роскошна, чтобы быть Лили, но он желал их обеих. Это было безумством с его стороны, не говоря уже об опасности, скрывающейся за этим желанием.
   Ее хихикающие молодые сестры последовали за ними к столу, их блестящие золотые кудри напоминали о том, с кем он имел дело. Молодые леди могли опутать его своими невидимыми сетями и выжать из него все, что пожелают.
   Что же им от него нужно? К своему ужасу он обнаружил, что леди Лейла посадила его справа от себя, с одной из ее сестер по правую руку и другой прямо напротив. Растерявшись, Дунстан потянулся за бокалом, затем вспомнил, что алкоголь расслабляет его контроль над собой. Он не мог позволить себе потерять голову в этой компании.
   — У вас вид грозовой тучи, — шепнула старшая сестра. — Вы не любите званые обеды?
   Они были всего лишь детьми, а он не мог злиться на детей.
   Дунстан хмуро посмотрел влево на леди Лейлу, но она давала указания лакею.
   — Я не умею вести светские беседы, — ответил он. — Если вы не пожелаете обсудить преимущества наличия известковой глины в неплодородной почве, я не смогу развлечь вас.
   Более юная девушка, Фелисити, наклонилась к нему.
   — Мы могли бы обсудить вашу покойную жену. Все именно этим и занимаются. Вы действительно сражались из-за нее на дуэли с братом мистера Викхама?
   У Дунстана не было ни малейшего желания рассказывать ей, что случилось в тот день. Какого черта она сидела в перчатках за обеденным столом? Оценив вопрос младшей Малколм, Дунстан угрюмо и кратко заметил:
   — Я фермер и не дерусь на дуэлях. — Он снова посмотрел на хозяйку, которая мило беседовала со священником слева от себя. Какого лешего она посадила его сюда? Ему пришлось ослабить узел галстука.
   — Я слышала, что ваша жена умерла в каком-то уединенном необычном месте, — продолжала Кристина, — и что брат мистера Викхама был, возможно, единственным свидетелем того, что произошло. Потом вы с ним сразились, и он погиб. Но вы ведь не убийца?
   Дунстан впился взглядом в Кристину. Она, в свою очередь, наблюдала за ним с интересом, и в ее глазах не было ни капли опасения или неприязни. Он попытался отвести взгляд и посмотреть в темно-синие глаза леди Лейлы, но та потягивала вино из бокала, опустив ресницы. Видимо, она посадила его рядом с этими надоедливыми девчонками явно с какой-то целью.
   — Вы, скорее всего, сразили больше кавалеров своей хитростью, чем я убил кулаками, — сквозь стиснутые зубы процедил он Кристине.
   Фелисити хихикнула на противоположном конце стола.
   — Я никогда раньше так не смеялась. Вы — самый интригующий мужчина, мистер Ивес.
   Дунстан снова попытался привлечь внимание леди Лейлы, но на этот раз она оживленно обсуждала со священником преимущества мульчирования роз. Ему очень хотелось присоединиться к их беседе, но решительно настроенная девушка справа от него вновь анализировала его внутреннее состояние. Дунстан с унылым видом откинулся на стуле.
   Наблюдая за смеющейся компанией, он поймал презрительный взгляд леди Мэри, безмозглой гусыни, которая была лучшей подругой Силии. Дунстан залпом выпил воду, словно пиво, но это не помешало ему заметить брата леди Мэри, лорда Джона, который что-то нашептывал юному виконту. Когда Стейнс посмотрел на Дунстана с удивлением, он понял, что его дни в поместье сочтены, и, отодвинув в сторону воду, потянулся за вином.
   Сосредоточив все внимание на красивой женщине слева от него, которая весело смеялась над словами своей сестры, он с раздражением подумал, что леди была единственной, кто препятствовал злословию в его адрес. Сколько же придется преодолеть сопротивлений общественному мнению, прежде чем она сможет помочь ему? Как только леди выйдут из-за стола, он сбежит из этого ада. Если его хозяйка желает говорить с ним, ей придется сделать это на его земле.
 
   — От мрачного взгляда Ивеса меня бросает в дрожь. — Фелисити, одетая в льняную ночную сорочку, с очками на кончике носа, свернулась калачиком посредине кровати Лейлы. — Мне кажется, что по ночам мужчины этого семейства едят Малколмов.
   Лейла едва сдерживала улыбку, глядя на свою наивную сестру. Очень скоро девочка узнает о мужских аппетитах.
   — У нас не должно быть ничего общего с мужчинами Ивес, — заверила она.
   Да, ее сестры не должны иметь ничего общего с Ивесами, но она — другое дело. Черт бы побрал этого проклятого Дунстана. Он сбежал сразу же после обеда, до того как они успели поговорить.
   — А я хочу общаться с мужчинами Ивес, — взволнованно сказала Кристина, откладывая в сторону щетку для волос. — Возможно, мы могли бы выяснить, кто действительно убил Силию.
   — Не думаю, что это разумная идея, хотя, может, только нам удастся выяснить, почему погибла его жена, — ответила Лейла, расхаживая по спальне. Она знала, что мать будет ругать ее с этой минуты и до самого Судного дня, если она втянет своих сестер в подобное расследование. Но как она могла помешать им, когда сама постоянно об этом думала?
   — Говорят, что Силия потратила все деньги Дунстана и сбежала с драгоценностями, которые он купил ей, — продолжала Фелисити.
   — По слухам, Дунстан нашел Силию и ее возлюбленного вместе, — добавила Кристина. — В порыве гнева и ослепленный яростью человек может убить. Но мне кажется, что он слишком хладнокровен для этого.
   Лейла смотрела в темное окно на свет в доме Дунстана.
   — Я наблюдала за ним. Он не реагирует, как другие мужчины, когда его провоцируют. Чем больше он разъярен, тем сдержаннее становится.
   — Однако он чуть не сломал шею Викхаму накануне, когда швырнул его в поле.
   — Нам известно, где произошло убийство? — спросила Кристина.
   — В гостинице в Бадене-на-Лайме, недалеко от поместья Ивесов, — ответила Лейла. — Место убийства вместе с мотивом кидало тень на Дунстана. Вот почему общество осудило его. Но кто желал ее смерти?
   Теперь даже Фелисити выглядела заинтересованной.
   — Не думаю, что Силия оставила журнал или какую-нибудь другую вещь, к которой я могу прикоснуться?
   — Никаких вещей, — резко ответила Лейла. — И вы ни в коем случае не должны останавливаться в гостинице и расспрашивать.
   В то время как ее сестры оживленно обсуждали убийство, Лейла задумчиво смотрела в окно. Ей было жаль, что не в ее силах разгадать эту тайну, единственное, что она знала очень хорошо, так это то, как производить духи. Возможно, в расследовании ей потребуется помощь Ниниан или ее могущественной тети Стеллы, если она собирается восстановить репутацию Дунстана.
   Ее семья могла бы помочь восстановить его доброе имя, вот тогда бы был найден способ предложить Дунстану хорошую жизнь, в которой ему не пришлось бы скрываться за маской безразличия. Если, конечно, не он убил Силию. Это могло бы стать проблемой.

Глава 9

   Лейла стояла во внутреннем дворе у экипажа, увозившего ее сестер в Лондон, и обнимала каждую по очереди.
   — Я буду скучать без вас. Мне очень жаль, что не смогу присутствовать при вашем первом появлении в большом свете. Попросите маму или тетю Стеллу прислать ко мне младших, чтобы развлекали меня в ваше отсутствие.
   — Ты затмила бы нас в Лондоне, — заявила Кристина, обнимая старшую сестру, — Хотя, может быть, это было бы кстати. Возможно, Гарри влюбился бы в тебя, и я могла бы свободно выбрать себе мужа.
   — Этого не произойдет, — уныло заметила Фелисити, пряча очки в карман. — Если только ты не солжешь, сказав, что у него слабый характер или что-то в этом роде.
   — Тогда они подыщут мне какого-нибудь старикашку, что будет еще хуже. — Кристина завязала ленты шляпы и подобрала полы своего плаща. — Жаль, что у остальных мужчин рода Ивес нет ни титула, ни богатства. Они гораздо интереснее всех известных мне.
   — Ты имеешь в виду, что гораздо интереснее и опаснее? Только глупышки предпочитают опасных мужчин, — заметила Фелисити, запихивая в корзинку свою книгу. — Ты говорила совсем иначе до тех пор, пока не увидела многих из них на свадьбе Ниниан, — все темноволосые, пылкие и, готовые все разнести своим оружием.
   — Это было не оружие, — поправила Лейла. — Это был старинный мушкет. Ну, вам пора в путь. У меня очень много работы, а вам предстоит долгая дорога. — Испытывая чувство зависти и одиночества, она суетливо помогла им сесть в экипаж.
   Лейла вздохнула, когда лошади, разбрызгивая грязь, поскакали по дороге. Сколько себя помнила, она всегда жила в окружении своей семьи и общества. Возможно, сейчас ей следовало находиться рядом с семьей и возложить на себя обязанности организации первого выхода в свет своих сестер. Неужели она настолько уверена в том, что главное для нее — духи, что лишь они могут иметь какую-то ценность?
   Поглядывая на окна отдельного домика, занимаемого ее юным племянником, она была настроена очень решительно. Стейнс, в конце концов, должен осознать, что у нее нет никакого намерения отступать. На ее земле будут расти цветы.
   Как бы сильно ни злилась Лейла на племянника своего мужа, она понимала желание Стейнса найти свое место в жизни. Его собственный отец умер, ничего ему не оставив. Старый граф интересовался им только тогда, когда мальчик делал что-то с его благословения. Лейла не чувствовала себя вправе читать ему нотации по поводу его компании. Он должен был сам, на собственном опыте понять разницу между настоящими и ложными друзьями.
   Возможно, ему просто необходимо немного больше времени, чтобы подрасти, лучше где-нибудь в другом месте, пока он не избавится от подхалимов типа лорда Джона и Викхама.
   Лейле очень хотелось посмотреть, как идут дела в саду, и поговорить с Дунстаном, но звук голосов, доносившийся из открытых окон комнаты, где подавали завтрак, напомнил ей о многочисленных обязанностях. Как же ей избавиться от этих гостей-кавалеров?
   Удастся ли ей убедить своих поклонников подыскать себе более подходящую партию? Настроение у Лейлы улучшилось, поскольку у нее появился план. Если лорд Джон найдет себе богатую жену, то ему уже не нужно будет сватать свою сестру за ее племянника, чем, судя по всему, он сейчас и занимался.
   Она могла легко провести лорда Джона. Лейла поспешила в дом, по пути прихватив со стола письмо от своего поверенного. Она сложила его так, чтобы гости не могли видеть почерк. С невинным видом она впорхнула в столовую, где мужчины, подобно саранче, пожирали приготовленный ее поваром вкусный завтрак.
   — Ах, вот вы где, Стейнс. Я только что получила письмо от моей дорогой подруги Лидии. Она находится в Бате и жалуется на недостаток светского общества. Я думаю, что соберу компанию и постараюсь рассеять ее скуку. В деревне становится скучно.
   Племянник пожал плечами и принялся доедать яйцо. Лорд Джон, казалось, заинтересовался.
   — Лидия Дервентуотер? — спросил он. — Она только вошла в права наследования, не так ли? Что она делает в Бате?
   — Тратит свое наследство, — ответила Лейла. — Вам она понравится. У нее одно из самых лучших охотничьих угодий в деревне.
   Стейнс тоже заинтересовался. По прелестному личику леди Мэри промелькнула тень, и Лейла злобно подумала, что было бы просто замечательно отослать племянника к другой женщине.
   — Кроме того, мама и тетя Стелла собираются прислать ко мне малышей, и они пробудут в поместье до конца сезона. Здесь будет полно нянек и гувернанток.
   Лейла не без удовольствия отметила выражение паники на всех трех лицах. Убедившись, что испортила всем настроение, хозяйка покинула столовую и отправилась за шляпкой. Она задумала построить фонтан и собиралась обсудить эту затею с Дунстаном.
   Если только ей удастся достигнуть взаимопонимания с ее упрямым управляющим, они могли бы обсудить, как в дальнейшем поступить со Стейнсом.
   Лейла нашла Дунстана в саду верхом, наблюдающим за работами. Облака разошлись, и теплое солнце заставило его снять пальто и жилет. Он словно слился со своим конем.
   Вздохнув с облегчением при виде волов, тянущих телегу, в то время как Дунстан ехал по периметру, она посмотрела, как продвигается работа по кладке стены. Было видно, что он не настроен против нее после беседы со Стейнсом и из-за вчерашнего званого обеда. Спасибо небесам.
   Лейла была счастлива, что существует такой Мужчина, который сможет за нее постоять, даже если она заплатит ему за это. Она вдруг правильно поняла причину его неприветливости. Дунстан Ивес, вероятно, старался лояльно относиться к изменам своей жены при ее жизни и продолжал придерживаться того же мнения о ней после ее смерти. Он был человеком чести, и Лейле не стоило волноваться, что ее управляющий, настолько преданный и заслуживающий доверия, пойдет на поводу у Стейнса против ее воли.
   Стоя на краю лужайки, Лейла рассматривала проделанную работу. Посыпанная взятой из ближайшего ручья мелкой галькой дорожка, которая вилась между лавандой, розами и дельфиниумами, уже начала обретать очертания. Наблюдая зарождение своего сада, Лейла краем глаз с восхищением следила за Дунстаном. Ее привлекали не только его внушительные размеры, но и исходящее от него ощущение властности и уверенности. Если ее предположения о его честности окажутся верными, то именно о таком мужчине для себя она мечтала всю жизнь.
   Как только Дунстан посмотрел в ее сторону, сердце Лейлы забилось сильнее. Не желая, чтобы он догадался о ее чувствах по выражению лица, она подобрала непослушные юбки и пошла вдоль рядов в поисках идеального места для фонтана.
   Он тотчас же направился в ее сторону и спрыгнул с коня рядом с нею.
   — Поле не самое подходящее место для леди. Это отвлекает мужчин и замедляет работу. Вы действительно хотите, чтобы ваш сад был закончен этим летом? — насмешливо спросил он.
   Она старалась не смотреть на мокрую от пота прилипшую к его широкой груди рубашку. Он, судя по всему, трудился не меньше любого другого рабочего. Ее взгляд скользнул по мускулам живота и ниже, под туго облегающими бриджами. О, Боже!
   Он напрягся и потянулся за жилетом, который лежал поперек седла, но при этом не отводя взгляда от ее глаз.
   Лейла изучала его лицо. Она наслаждалась исходящим от него чувством ответственности, но страсть, как известно, слепа. На этот раз он не отвел взгляд. Видел ли он в этот момент ее?
   Именно ее? Ей так хотелось поговорить с ним как женщине с мужчиной, без каких бы то ни было недомолвок. Ведь в ее власти было заставить его разглядеть ту, кем она была на самом деле, только бы у нее хватило мужества.
   От волнения сердце Лейлы готово было выпрыгнуть из груди.
   — Я хочу помочь. С чего мне начать? — спросила она, при этом специально, как Лили, тряхнув головой, хотя ее туго уложенные локоны скрывались под шляпой с широкими полями.
   Заметив, как его пристальный взгляд дольше обычного задержался на видневшейся напудренной прядке волос, она удовлетворенно улыбнулась.
   Управляющий коротко кивнул в сторону дальнего конца ряда.
   — Вон там свалено в кучу удобрение, — усмехнулся он. — Вы могли бы разнести его по клумбам.
   Но — шутки в сторону, и Дунстан, словно забыв о существовании леди, отвернулся, приказал мужчинам продолжать работу, а сам пересек поле и повел волов распахивать землю, время от времени останавливаясь, чтобы убрать с пути камни.
   Женщина поняла, что здесь она оказалась в чужом для нее мире, совершенно отличном от ее. Она вдруг почувствовала себя неуверенно. Неужели интуиция подвела ее. Может, Дунстан вовсе не испытывал к ней желания? Он, без сомнения, приложил все усилия, чтобы показать своей хозяйке, что она его не интересует.
   Лейла прошлась вдоль рядов оживающих роз, слушая, как рабочие проклинают камни, животных и жару. Они никогда не ругались на Дунстана, очевидно, опасаясь его и одновременно уважая его знания.
   Изучая взглядом своего упрямого управляющего, Лейла вдруг в одно мгновение ощутила присущий только ему запах. Именно этот аромат она очень хотела воспроизвести в своей лаборатории. Можно ли создать запах власти и могущества? Она смешала бы его с ароматами травы и земли и как следует приправила мускусом. В голове витали мысли о различных ароматах, которые вдохновляли и возбуждали ее. Но хватит, а то она очень скоро выставит себя полной идиоткой, если сосредоточит все внимание на Дунстане вместо роз.
   Под лучами теплого солнца ее тяжелое платье начало прилипать к спине, как и рубашка Дунстана, и она пожалела, что не может носить простую одежду, как Лили. Ведь на такой жаре рядом с кучей удобрений она вся испачкается и провоняет.
   Лейла мысленно перенеслась к месту купания, которое было обнаружено ею во время первого посещения поместья. Она еще тогда подумала, что когда-то здесь, возможно, было святое место, где жили богини.
   Лейла с уважением относилась к языческим верованиям своих предков и к цивилизованной религии своих дней. В действительности она никогда не придавала религии большого значения, но место для купания было каким-то особенным, и сейчас ей очень хотелось оказаться там. А еще хорошо бы привести туда Ивеса. Но не осквернит ли это такое святое место?
   Люди никогда не задумывались, где проходят границы различных культур и вероисповеданий. Возможно, благодаря ее предкам она обнаружила это святое место. Лейла решила не подавлять естественные инстинкты, а повиноваться своему чувству и посмотреть, куда оно ее заведет.
   От такой возможности по телу пробежала дрожь. Освободившись от преимуществ своего привилегированного положения, она смогла бы отбросить в сторону все предрассудки и слушать только свой, внутренний голос, понимать свою внутреннюю сущность, и, возможно, когда-нибудь это способствовало бы раскрытию семейного дара.
   Тогда Дунстан, может быть, смог бы увидеть, кто она в действительности — женщина, совершенно не похожая на других, способная ценить его мнение.
   Возбужденная мыслью, что у нее появится реальный помощник в этом деле, она искоса поглядела на Дунстана и обнаружила, что он пристально смотрит на нее. Между ними возникла неловкость: в этот момент она вытирала носовым платком струящийся по шее и груди пот. Затем он отвел взгляд и пустил своего коня вперед, но Лейла разгадала этот взгляд: Дунстан действительно желал ее, точно так же, как Адам желал Еву. Он желал ее, будь она Лили или Лейлой. И это было главное.
   Ее тело никогда не принадлежало другому мужчине, кроме мужа. Она наклонилась проверить, есть ли молодые побеги на очередном розовом кусте, и в этот момент в ее воображении возник образ обнаженного и возбужденного Дунстана. Продолжая грезить, она ощутила горячее и страстное желание овладеть им. Оно было настолько сильным, что смешало все ее мысли.
   Когда Дунстан приказал рабочим прерваться на обеденный перерыв, она сидела на каменной стене и глубоко дышала…
   Ей необходимо было, чтобы поле перепахали сегодня. Дунстан не должен теперь останавливаться.
   Может, посетить вместе с ним пещеры, как только работа будет сделана? Но как ей заманить его туда? Осмелится ли она?
   Может быть, там он откроет глаза и убедится, что Лейла и Лили — одно лицо? Или это только разозлит его?
   Будь что будет, подумала Лейла, приняв решение.
   Зная, что Дунстан скорее пойдет за Лили, чем за Лейлой, она одарила его сияющей улыбкой, которая совершенно ошеломила мужчину, и, поддерживая свои колыхающиеся юбки, пошла с поля.