Страница:
При этой мысли он почему-то моментально поднял голову и взглянул на обворожительное создание, которое, казалось, застыло в ожидании его последующих действий. То, что Уайатт произнес в следующее мгновение, удивило даже его самого.
— Касс, но почему я? Ведь я гожусь вам чуть ли не в отцы. Я не модник, не щеголь. Не заблуждаюсь относительно своей внешности. Я, можно сказать, обыкновенный сельский сквайр. Правда, имею титул. Впрочем, для дочери маркиза титул — не самое главное.
Не веря своим ушам, Кассандра застыла. Она была уверена, что он разгневается, придет в неописуемую ярость. Словом, ожидала чего угодно, только не самоуничижения.
— Мне через месяц стукнет девятнадцать. Вам нет еще и тридцати. Будь вы моим отцом, я бы сказала, что в юности вы позволяли себе немалые вольности. Уайатт, поверьте, я не хотела, чтобы так получилось, но иначе вы ни за что не разорвали бы вашу помолвку с Кэтрин. Так что мне не оставалось ничего другого, как…
Уайатта так и подмывало уложить эту чертовку на кровать и хорошенько всыпать ей по мягкому месту, но его изголодавшееся по женским ласкам тело требовало иного. Графу стоило неимоверных усилий не рассматривать в упор очертания девичьей фигуры, что вырисовывались под тонкой сорочкой. Нет, не девичьей, уже вполне женской. Граф был не большой любитель предаваться наслаждениям плоти. И даже успел забыть, когда в последний раз видел рядом с собой такую красавицу. Он вновь подумал о том, чтобы уложить ее на кровать, но совесть тотчас приструнила плотские желания. Боже, какой хотел ее! Но что все-таки она в нем нашла?
— Не смешите меня, Кассандра. Наверняка имеется второй ключ. Отдайте его мне, и давайте забудем о том, что произошло. Вы не слишком тщательно продумали свой план. Я женюсь на Кэтрин потому, что эта женитьба почти ничего не изменит в моей жизни. Просто мне нужен наследник, и она его мне подарит. К тому же наши владения расположены по соседству и ими легко будет управлять. Я не намерен разрывать нашу с ней помолвку. И пока вы окончательно не покрыли себя позором, позвольте мне тихо уйти отсюда.
В ответ Кассандра лишь пожала плечами. Ей хотелось зарыться лицом в ладони и разрыдаться, однако ока поступила с точностью до наоборот. Она уселась на край массивной, с парчовым балдахином, кровати и распахнула халат. Атласное одеяние тотчас соскользнуло вниз, и взгляду графа предстала лишь полупрозрачная ночная сорочка. Сама Кассандра при этом даже не повела бровью.
— Ошибаетесь, Уайатт, это я не намерена ничего менять в вашей жизни в отличие от Кэтрин. Кент ей наскучил, и она мечтает поскорее окунуться в светскую жизнь, стать графиней и принимать у себя весь аристократический Лондон. У меня таких стремлений нет. Кстати, милорд, не кажется ли вам, что Кэтрин уже старовата для того, чтобы родить вам здорового наследника? По крайней мере так говорит тетя Матильда. Что мешает вам обзавестись наследником с моей помощью? Тем более что наши земли тоже расположены по соседству?
Земли ее брата, подумал Уайатт, однако промолчал. Кассандра подалась вперед, выставляя все свои прелести. Несколько непослушных локонов выбились из прически и теперь кокетливо обвились вокруг шеи. И все-таки в глазах графа она оставалась наивным ребенком. Вряд ли ей известно, что ее ждет, если она действительно хочет произвести на свет наследника графского титула.
Но почему он в этом так уверен? У него имелся небольшой опыт общения с так называемыми невинными созданиями, и он не торопился его повторить. Не отводя глаз от представшей его взгляду картины, Граф решительно шагнул вперед.
— Ах вот оно что, миледи! И на какие же жертвы вы готовы, дабы осчастливить меня наследником? Признайтесь, Кассандра.
Та, как настоящая искусительница, наклонилась к нему еще ближе.
— Поцелуйте меня, Уайатт, и я покажу вам.
Она закрыла глаза и подставила ему губы. Граф растерялся.
— А что еще, Касс? Покажите мне, как вы подарите мне наследника?
Кассандра открыла глаза и с недоумением посмотрела на Меррика. По правде говоря, она имела весьма смутное представление о том, откуда берутся наследники. Более того, она вообще об этом не задумывалась. Дункан был наследником ее отца, так что, судя по всему, весь секрет в мальчиках. Правда, до сих пор ей вообще не приходилось иметь дело с малыми детьми. Она понятия не имела, откуда они берутся, да и не хотела знать. Но Меррик наверняка осведомлен о таких вещах и обучит ее, когда они поженятся. Зачем же он спрашивает ее об этом сейчас?
— Поскольку это полагается знать именно вам, милорд, то вам и решать. — С этими словами она, скрестив ноги, уселась на кровати и подняла взгляд на Меррика. Тот, сунув руки в карманы, навис над ней подобно сказочному великану. Почему-то ей показалось, что он смеется над ней, хотя взгляд его был скорее задумчив, нежели насмешлив. — Как бы то ни было, это не важно. Все равно нас сейчас хватятся и придут искать. И тогда вам не останется ничего другого, как поступить благородно по отношению ко мне. Или вы боитесь потерять Кэтрин?
Интересно, подумал Меррик, что будет, если ответить утвердительно? Устыдится ли она? Выпустит ли его из этой западни? Не похоже. Ведь она обдуманно пошла на такой шаг, поэтому отсутствие взаимности с его стороны вряд ли ее остановит. И сильно ли он расстроится, если место Кэтрин рядом с ним займет эта прекрасная юная нимфа? Его мать, конечно же, упадет в обморок. Слуги сбегут буквально на следующий день — не выдержат эскапад его молодой жены. Его репутации будет нанесен непоправимый ущерб. Однако графа это мало беспокоило. За свои тридцать лет он научился относиться к жизни по-философски. Поэтому перспектива стать мужем женщины-ребенка его почти не смущала. Правда, кое на чем он все же будет настаивать, хотя вряд ли Кассандра об этом задумывалась.
— Значит, вы хотите связать свою жизнь с тем, кто предпочитает городской суете одиночество сельской жизни и верную супругу? Я вас верно понял, леди Кассандра? Я не пью, не увлекаюсь азартными играми, не люблю принимать гостей и не ищу удовольствий в постели других женщин. Уверяю вас, такая жизнь покажется вам скучной и утомительной в сравнении с той, какую вы ведете в Лондоне. Почему бы вам, Кассандра, не открыть дверь? Давайте закончим этот спектакль! И если вам что-то нужно, я убежден, мы сможем найти решение, устраивающее нас обоих:
Неожиданно графа посетила ужасная мысль.
— Вы, случайно, не беременны? — смущенно произнес он.
— Разумеется, нет! — поспешила заверить его Кассандра, хотя толком не знала, что это значит. Судя по испуганному выражению лица графа, это было что-то страшное. — А что касается деревенской скуки, то меня она не пугает, Уайатт. Мне нравится жить в деревне. Только обещайте, что купите мне лошадь и собаку. И я не буду вам докучать. Вот увидите, я знаю, как себя вести.
Меррик нахмурился и лишь плотнее сжал губы, словно ждал, когда она одумается.
— Речь идет о супружеской жизни, Кассандра, — произнес он наконец, почти вплотную приблизив к ней лицо, — а не веселой поездке в деревню. Ведь нам предстоит провести целую жизнь вместе — есть за одним столом, спать в одной постели, тратить деньги из одного кармана. Захочется ли вам, просыпаясь утром, каждый день видеть рядом с собой мое лицо? Вы задумывались об этом?
В ответ Кассандра улыбнулась и погладила его подбородок.
— Уж лучше ваше, чем лицо Руперта. В любом случае брак — это как карты, кому как повезет. И я предпочитаю ваши карты вместо карт Руперта. Жаль только, что у Кэтрин сейчас масть лучше моей. Однако готова спорить на что угодно, что вы ошибаетесь.
Уайатт закрыл глаза, лишь бы не видеть рядом с собой восхитительные женские округлости. Лучи заходящего солнца окрасили волосы Кассандры в огненные тона, а от ее тела исходил нежный аромат, от которого кружилась голова. Граф поймал себя на том, что невольно подался вперед, желая ощутить свежесть дыхания Кассандры, отведать вкус ее сочных губ. Господи, почему он пытается оттолкнуть ее от себя?
Словно почувствовав его внутренние сомнения, Кассандра тоже подалась ему навстречу. Уайатт уже почти ощущал на щеке тепло ее губ. Он слегка повернул голову, и их губы соприкоснулись.
Чтобы сохранить равновесие, он привлек девушку к себе. Кассандра не сопротивлялась, только сжала пальцы в кулачки. Граф впился ей в губы жадным поцелуем.
В какой-то момент ему показалось, будто она не поняла, чего ему от нее нужно. Но уже в следующий раскрыла губы ему навстречу, впуская его горячий язык к себе в рот. Из глубины ее груди вырвался стон, и пальцы впились ему в плечи. Меррик тем временем продолжал пить с ее губ пьянящий нектар.
Раньше такие поцелуи ему дарили только продажные женщины. Но они были бессильны подарить ему то блаженство, какое он испытывал в эти мгновения. Он ощутил, как его собственное тело моментально отреагировало на эти ласки, и тотчас позабыл о предосторожности. Он сильнее схватил ее за плечи и крепко прижал к себе, чувствуя упругую девичью грудь и жадно впиваясь в губы. В следующий момент граф ощутил, как ее язык сначала робко, а затем уже смелее устремился навстречу его языку, и его, подобно молнии, пронзило желание. Весь остальной мир моментально отступил на второй план. Теперь для него существовала только она — ее тело, ее волосы, ее пьянящий аромат.
Его руки скользнули ей на спину, гладя, лаская, изучая изгибы ее стройной девичьей фигурки. Атласный халат распахнулся и соскользнул вниз. Уайатт едва удержался, чтобы не прижать к себе ее бедра. Он хотел, чтобы она ощутила его возбуждение, однако опасался отпугнуть ее. К тому же она такая горячая, так легко откликается на его ласки. Кстати, это явилось для него полной неожиданностью — он даже представить себе не мог, что от одного поцелуя и прикосновения его рук в ней вспыхнет огонь страсти. В глубине души он осознавал, что поступает дурно, и презирал себя за это, однако ничего не мог с собой поделать. Его рука легла ей на грудь, и Кассандра тихо застонала. Когда же сквозь тонкий батист он нащупал затвердевший сосок, по телу девушки пробежала дрожь. Где-то в глубине своего естества она ощутила огонь, обжигающее пламя, которое толкало ее в объятия Меррика, и она еще сильнее прижалась к нему. Его руки тем временем продолжали нежно исследовать ее тело.
Они не сразу услышали, как кто-то робко постучал в дверь. Неудивительно, ведь к этому моменту шпильки уже выскользнули и волосы волной упали на обнаженные плечи. Сначала Кассандра рассердилась, что кто-то посмел нарушить их уединение, но стук повторился, и это привело ее в чувство. Однако она продолжала прижиматься к Уайатту.
На сей раз стук прозвучал громче и требовательнее. Меррика словно окатили холодной водой, и он отстранил от себя Кассандру. Его первая жена никогда не позволяла ему подобных вольностей, а опыт общения с продажными женщинами оставил неприятный осадок. Но как ни странно, сегодня он испытывал невыразимое блаженство и, когда снова раздался стук, а за дверью послышались голоса, не почувствовал и капли раскаяния.
Пожав плечами, он усадил Кассандру на кровать и улыбнулся ей.
— Кажется, ваши мечты сбываются, миледи. Надеюсь, вы понимаете, чем все это может кончиться?
Кассандра вцепилась ему в руку, словно силы оставили ее. Чтобы успокоиться, она закрыла глаза, однако голова по-прежнему шла кругом, а в теле ощущалась приятная истома.
— Ответьте, милорд, боюсь, я не в состоянии этого сделать.
Уайатт нежно погладил ее по щеке и, превозмогая желание, заставил себя сделать шаг к двери.
— Дверь заперта! — бросил он через плечо, когда стук повторился. — Вам придется найти ключ.
Из-за двери донеслись изумленные возгласы, но Уайатт пропустил их мимо ушей. Его тело — впервые за много лет — отказывалось внимать голосу разума. Граф ощущал себя юнцом, который не в состоянии совладать с плотским желанием. Для человека, умевшего держать страсти в узде, не было ничего унизительнее.
— Милорд, Кассандра у себя? Что случилось? Почему вы не открываете? — прозвучал из-за двери пронзительный голос тетушки Матильды.
Меррик недовольно поморщился.
— Извините, леди Матильда, но случилось недоразумение. С Кассандрой все в порядке. Просто ключ упал в кусты под окном. Надеюсь, у дворецкого есть запасной.
Меррик обернулся и выразительно посмотрел на Кассандру. Та не сразу поняла, чего он от нее хочет.
— Со мной все в порядке, тетушка Матильда, — откликнулась она наконец. — Дверь захлопнуло сквозняком, вот и все. Граф ведет себя как истинный джентльмен.
Последнюю фразу она произнесла явно не подумав. Однако ничего лучшего ей в голову не пришло. Меррик набрал в грудь воздуха и подошел к открытому окну. Чресла его продолжал жечь огонь неудовлетворенной страсти, однако он старался об этом не думать. И вообще ни о чем не думать. Этим приемом он пользовался еще со времен своей юности, и весьма успешно, спасаясь от язвительных замечаний матери. Что касается данной ситуации, то исход ее ясен. Тогда тем более незачем о ней думать.
— Я бы советовал вам привести в порядок волосы, — произнес граф. Он не стал оборачиваться к растерянному простоволосому созданию, восседавшему посередине кровати. Зачем? Его мысленному взору предстала белоснежная шелковистая кожа, на фоне которой пламенели огненно-рыжие локоны. Еще несколько минут — и свидетелями этого зрелища станет толпа любопытных, которые томятся за дверью.
Кассандра покорно собрала шпильки и попыталась скрутить волосы в узел. Увы, рядом с ней не было горничной, и результат ее усилий оказался плачевным: упрямые волосы отказывались укладываться в прическу. Но ведь она дала Меррику слово, что будет во всем его слушаться. Волей-неволей придется его держать, и она взялась кое-как довести дело до конца, хотя и без особого успеха. От графа, казалось, исходил ледяной холод. Кассандра ощущала его едва ли не кожей.
Вскоре в замке повернулся ключ, и девушка от ужаса застыла на месте. Атласный халат соскользнул с плеч, открыв взору тесный лиф ночной сорочки. Граф с трудом сдержал стон, и в этот момент дверь распахнулась.
Первой в спальню вошла старенькая, седая и согбенная тетушка Матильда. Глаза ее, скрытые за толстыми стеклами очков, не выражали никаких эмоций. Впрочем, ничего другого Меррик и не ожидал; В конце концов, в Кассандре течет кровь Говардов. Тетушка же была не слишком высокого мнения о своих титулованных родственниках. Затем старушка перевела взгляд на мужскую фигуру у окна. Ни единый мускул не дрогнул в лице Уайатта.
В дверном проеме толпились любопытные, еще вчера — друзья и добрые знакомые.
— Уайатт! — прорезал гнетущую тишину крик Кэтрин, а затем сдавленный стон. Это взору его невесты предстало скандальное зрелище — сидящая на кровати простоволосая соперница. И хотя Кассандра пришла в себя и поспешила опустить руки, стон Кэтрин тотчас сменился обмороком. Мужчины подхватили его нареченную на руки и, холодно кивнув ему, унесли прочь. Что ж, Рэндольф давно ищет богатую невесту. Они с Кэтрин отлично поладят, подумал Меррик без всякого сожаления.
Затем сквозь толпу протиснулась хозяйка дома. Она с нескрываемым ужасом посмотрела на графа, пробормотав что-то про «объяснение», после чего вежливо, но настойчиво выпроводила любопытных вон из комнаты, оставив только тетушку Матильду.
Уайатт отошел от окна и отвесил учтивый поклон.
— Приношу свои извинения, миледи. Поверьте, это не более чем недоразумение, хотя я отдаю себе отчет в том, какой урон нанесен репутации вашей внучатой племянницы. Я беру на себя всю ответственность за случившееся и, как только вернусь в Лондон, буду просить у лорда Эддингса ее руки. Полагаю, по доброте душевной вы простите меня за то, что вам представляется скандальной ситуацией…
Матильда пристально посмотрела на графа, но не произнесла ни слова, лишь фыркнула и брезгливо сморщила нос. Надо сказать, что Меррик являл собой довольно неприглядное зрелище: галстук съехал набок, волосы взъерошены.
— Не пытайтесь водить меня за нос, граф. Уж что-что, а скандальную ситуацию я отличу с первого взгляда. Однако сдается мне — как это ни прискорбно, — что в данном случае пострадавшей стороной являетесь именно вы.
Она бросила суровый взгляд на внучатую племянницу. Как только гости ушли, та спустила ноги с кровати и теперь, стояла перед ней с растерянным видом. Тетушка фыркнула еще раз, после чего вновь повернулась к графу.
— Впрочем, милорд, вы взрослый человек и отдаете себе отчет в своих действиях. Тем не менее я бы рекомендовала вам уехать сегодня же вечером, еще до того, как ваша невеста на людях закатит вам истерику.
— Но, миледи, это попахивает трусостью, — пробормотал Меррик, хотя в душе был целиком и полностью согласен с тетушкой. Он хорошо знал повадки Кэтрин и не сомневался, что именно так она и поступит. «Истерика» — это мягко сказано, ему предстоит вынести еще одно унижение. — Тем не менее я просто обязан принести Кэтрин мои извинения. Мне кажется, будет лучше, если мы уедем все вместе завтра утром — вы с Кассандрой и я.
Тетушка в очередной раз презрительно фыркнула.
— Нет уж, пусть Кассандра сполна заплатит за эту свою эскападу. Уж слишком большую свободу она получила в последнее время. Пора научиться отвечать за последствия своих необдуманных поступков. Я заставлю ее извиниться перед Кэтрин. Вы же напишете своей невесте краткую записку, где будет сказано, что если Кэтрин сочтет нужным разорвать помолвку, то вы ее поймете. Правда, до того, как она примет окончательное решение, ваше положение будет оставаться щекотливым, но ничего не поделаешь. В конце концов Кэтрин одумается. Главное, не позволяйте Говарду вытянуть из вас больше денег, чем требуется. Все равно он спустит их за карточным столом.
Меррик не нашелся что сказать в ответ на столь справедливое замечание. Тетушка права, давать деньги Дункану было бы непростительной глупостью. Граф перевел взгляд на Кассандру и невольно, хотя и с болью в сердце, залюбовался ее красотой. Господи, неужели это создание будет принадлежать ему? По идее ему следовало бы устыдиться подобных мыслей, но почему-то душа его пела. Он прожил почти что монахом все эти годы и теперь за это вознагражден.
Но он скрыл свое ликование, как умел скрывать все свои чувства и мысли. Подойдя к Кассандре он взял ее холодную руку и поклонился, глядя в бездонные Глубины ее бирюзовых глаз. Поначалу он думал, что глаза у нее голубые, и только теперь разглядел в окаймлении длинных ресниц зеленоватую синеву океана.
— Завтра, как только вы вернетесь в город, я нанесу вам визит, миледи. Нам надо многое обсудить.
— Простите меня, Меррик, — прошептала Кассандра, не отваживаясь посмотреть ему в глаза. — Мне очень жаль.
— А мне нет, — произнес он и сам ужаснулся своим словам. Ведь перед ним лживое, хитрое, изворотливое существо, которое превратит его жизнь в сущий ад. Однако стоило ему подумать, что эта чертовка вскоре будет в его постели, как кровь начинала бурлить и по телу разливался огонь. Первый раз он женился, подчинившись доводам разума, и был несчастлив. Так почему бы не жениться, подчиняясь зову сердца? Почему наконец не обрести счастье?
Кассандра испуганно посмотрела на него и опустила ресницы. Она наверняка призадумается о последствиях своего поступка, решил граф. Он не мог с уверенностью сказать, девственница она или нет, но, как ни странно, это нисколько не волновало его.
Меррику казалось, будто за спиной у него выросли крылья, его подхватил ураган и несет неизвестно куда. Поклонившись обеим женщинам, граф вышел из комнаты. Ему требовалось время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Да и Кассандре тоже. Пусть осознает, в какие цепи заковала себя. Графа не оставляло предчувствие, что для него настали не лучшие дни, зато ночи?..
Достаточно было вспомнить их страстный поцелуй, и становилось понятно — ночи рядом с Кассандрой стоят всех неурядиц днем. Главное, чтобы она оставалась с ним.
Глава 6
— Касс, но почему я? Ведь я гожусь вам чуть ли не в отцы. Я не модник, не щеголь. Не заблуждаюсь относительно своей внешности. Я, можно сказать, обыкновенный сельский сквайр. Правда, имею титул. Впрочем, для дочери маркиза титул — не самое главное.
Не веря своим ушам, Кассандра застыла. Она была уверена, что он разгневается, придет в неописуемую ярость. Словом, ожидала чего угодно, только не самоуничижения.
— Мне через месяц стукнет девятнадцать. Вам нет еще и тридцати. Будь вы моим отцом, я бы сказала, что в юности вы позволяли себе немалые вольности. Уайатт, поверьте, я не хотела, чтобы так получилось, но иначе вы ни за что не разорвали бы вашу помолвку с Кэтрин. Так что мне не оставалось ничего другого, как…
Уайатта так и подмывало уложить эту чертовку на кровать и хорошенько всыпать ей по мягкому месту, но его изголодавшееся по женским ласкам тело требовало иного. Графу стоило неимоверных усилий не рассматривать в упор очертания девичьей фигуры, что вырисовывались под тонкой сорочкой. Нет, не девичьей, уже вполне женской. Граф был не большой любитель предаваться наслаждениям плоти. И даже успел забыть, когда в последний раз видел рядом с собой такую красавицу. Он вновь подумал о том, чтобы уложить ее на кровать, но совесть тотчас приструнила плотские желания. Боже, какой хотел ее! Но что все-таки она в нем нашла?
— Не смешите меня, Кассандра. Наверняка имеется второй ключ. Отдайте его мне, и давайте забудем о том, что произошло. Вы не слишком тщательно продумали свой план. Я женюсь на Кэтрин потому, что эта женитьба почти ничего не изменит в моей жизни. Просто мне нужен наследник, и она его мне подарит. К тому же наши владения расположены по соседству и ими легко будет управлять. Я не намерен разрывать нашу с ней помолвку. И пока вы окончательно не покрыли себя позором, позвольте мне тихо уйти отсюда.
В ответ Кассандра лишь пожала плечами. Ей хотелось зарыться лицом в ладони и разрыдаться, однако ока поступила с точностью до наоборот. Она уселась на край массивной, с парчовым балдахином, кровати и распахнула халат. Атласное одеяние тотчас соскользнуло вниз, и взгляду графа предстала лишь полупрозрачная ночная сорочка. Сама Кассандра при этом даже не повела бровью.
— Ошибаетесь, Уайатт, это я не намерена ничего менять в вашей жизни в отличие от Кэтрин. Кент ей наскучил, и она мечтает поскорее окунуться в светскую жизнь, стать графиней и принимать у себя весь аристократический Лондон. У меня таких стремлений нет. Кстати, милорд, не кажется ли вам, что Кэтрин уже старовата для того, чтобы родить вам здорового наследника? По крайней мере так говорит тетя Матильда. Что мешает вам обзавестись наследником с моей помощью? Тем более что наши земли тоже расположены по соседству?
Земли ее брата, подумал Уайатт, однако промолчал. Кассандра подалась вперед, выставляя все свои прелести. Несколько непослушных локонов выбились из прически и теперь кокетливо обвились вокруг шеи. И все-таки в глазах графа она оставалась наивным ребенком. Вряд ли ей известно, что ее ждет, если она действительно хочет произвести на свет наследника графского титула.
Но почему он в этом так уверен? У него имелся небольшой опыт общения с так называемыми невинными созданиями, и он не торопился его повторить. Не отводя глаз от представшей его взгляду картины, Граф решительно шагнул вперед.
— Ах вот оно что, миледи! И на какие же жертвы вы готовы, дабы осчастливить меня наследником? Признайтесь, Кассандра.
Та, как настоящая искусительница, наклонилась к нему еще ближе.
— Поцелуйте меня, Уайатт, и я покажу вам.
Она закрыла глаза и подставила ему губы. Граф растерялся.
— А что еще, Касс? Покажите мне, как вы подарите мне наследника?
Кассандра открыла глаза и с недоумением посмотрела на Меррика. По правде говоря, она имела весьма смутное представление о том, откуда берутся наследники. Более того, она вообще об этом не задумывалась. Дункан был наследником ее отца, так что, судя по всему, весь секрет в мальчиках. Правда, до сих пор ей вообще не приходилось иметь дело с малыми детьми. Она понятия не имела, откуда они берутся, да и не хотела знать. Но Меррик наверняка осведомлен о таких вещах и обучит ее, когда они поженятся. Зачем же он спрашивает ее об этом сейчас?
— Поскольку это полагается знать именно вам, милорд, то вам и решать. — С этими словами она, скрестив ноги, уселась на кровати и подняла взгляд на Меррика. Тот, сунув руки в карманы, навис над ней подобно сказочному великану. Почему-то ей показалось, что он смеется над ней, хотя взгляд его был скорее задумчив, нежели насмешлив. — Как бы то ни было, это не важно. Все равно нас сейчас хватятся и придут искать. И тогда вам не останется ничего другого, как поступить благородно по отношению ко мне. Или вы боитесь потерять Кэтрин?
Интересно, подумал Меррик, что будет, если ответить утвердительно? Устыдится ли она? Выпустит ли его из этой западни? Не похоже. Ведь она обдуманно пошла на такой шаг, поэтому отсутствие взаимности с его стороны вряд ли ее остановит. И сильно ли он расстроится, если место Кэтрин рядом с ним займет эта прекрасная юная нимфа? Его мать, конечно же, упадет в обморок. Слуги сбегут буквально на следующий день — не выдержат эскапад его молодой жены. Его репутации будет нанесен непоправимый ущерб. Однако графа это мало беспокоило. За свои тридцать лет он научился относиться к жизни по-философски. Поэтому перспектива стать мужем женщины-ребенка его почти не смущала. Правда, кое на чем он все же будет настаивать, хотя вряд ли Кассандра об этом задумывалась.
— Значит, вы хотите связать свою жизнь с тем, кто предпочитает городской суете одиночество сельской жизни и верную супругу? Я вас верно понял, леди Кассандра? Я не пью, не увлекаюсь азартными играми, не люблю принимать гостей и не ищу удовольствий в постели других женщин. Уверяю вас, такая жизнь покажется вам скучной и утомительной в сравнении с той, какую вы ведете в Лондоне. Почему бы вам, Кассандра, не открыть дверь? Давайте закончим этот спектакль! И если вам что-то нужно, я убежден, мы сможем найти решение, устраивающее нас обоих:
Неожиданно графа посетила ужасная мысль.
— Вы, случайно, не беременны? — смущенно произнес он.
— Разумеется, нет! — поспешила заверить его Кассандра, хотя толком не знала, что это значит. Судя по испуганному выражению лица графа, это было что-то страшное. — А что касается деревенской скуки, то меня она не пугает, Уайатт. Мне нравится жить в деревне. Только обещайте, что купите мне лошадь и собаку. И я не буду вам докучать. Вот увидите, я знаю, как себя вести.
Меррик нахмурился и лишь плотнее сжал губы, словно ждал, когда она одумается.
— Речь идет о супружеской жизни, Кассандра, — произнес он наконец, почти вплотную приблизив к ней лицо, — а не веселой поездке в деревню. Ведь нам предстоит провести целую жизнь вместе — есть за одним столом, спать в одной постели, тратить деньги из одного кармана. Захочется ли вам, просыпаясь утром, каждый день видеть рядом с собой мое лицо? Вы задумывались об этом?
В ответ Кассандра улыбнулась и погладила его подбородок.
— Уж лучше ваше, чем лицо Руперта. В любом случае брак — это как карты, кому как повезет. И я предпочитаю ваши карты вместо карт Руперта. Жаль только, что у Кэтрин сейчас масть лучше моей. Однако готова спорить на что угодно, что вы ошибаетесь.
Уайатт закрыл глаза, лишь бы не видеть рядом с собой восхитительные женские округлости. Лучи заходящего солнца окрасили волосы Кассандры в огненные тона, а от ее тела исходил нежный аромат, от которого кружилась голова. Граф поймал себя на том, что невольно подался вперед, желая ощутить свежесть дыхания Кассандры, отведать вкус ее сочных губ. Господи, почему он пытается оттолкнуть ее от себя?
Словно почувствовав его внутренние сомнения, Кассандра тоже подалась ему навстречу. Уайатт уже почти ощущал на щеке тепло ее губ. Он слегка повернул голову, и их губы соприкоснулись.
Чтобы сохранить равновесие, он привлек девушку к себе. Кассандра не сопротивлялась, только сжала пальцы в кулачки. Граф впился ей в губы жадным поцелуем.
В какой-то момент ему показалось, будто она не поняла, чего ему от нее нужно. Но уже в следующий раскрыла губы ему навстречу, впуская его горячий язык к себе в рот. Из глубины ее груди вырвался стон, и пальцы впились ему в плечи. Меррик тем временем продолжал пить с ее губ пьянящий нектар.
Раньше такие поцелуи ему дарили только продажные женщины. Но они были бессильны подарить ему то блаженство, какое он испытывал в эти мгновения. Он ощутил, как его собственное тело моментально отреагировало на эти ласки, и тотчас позабыл о предосторожности. Он сильнее схватил ее за плечи и крепко прижал к себе, чувствуя упругую девичью грудь и жадно впиваясь в губы. В следующий момент граф ощутил, как ее язык сначала робко, а затем уже смелее устремился навстречу его языку, и его, подобно молнии, пронзило желание. Весь остальной мир моментально отступил на второй план. Теперь для него существовала только она — ее тело, ее волосы, ее пьянящий аромат.
Его руки скользнули ей на спину, гладя, лаская, изучая изгибы ее стройной девичьей фигурки. Атласный халат распахнулся и соскользнул вниз. Уайатт едва удержался, чтобы не прижать к себе ее бедра. Он хотел, чтобы она ощутила его возбуждение, однако опасался отпугнуть ее. К тому же она такая горячая, так легко откликается на его ласки. Кстати, это явилось для него полной неожиданностью — он даже представить себе не мог, что от одного поцелуя и прикосновения его рук в ней вспыхнет огонь страсти. В глубине души он осознавал, что поступает дурно, и презирал себя за это, однако ничего не мог с собой поделать. Его рука легла ей на грудь, и Кассандра тихо застонала. Когда же сквозь тонкий батист он нащупал затвердевший сосок, по телу девушки пробежала дрожь. Где-то в глубине своего естества она ощутила огонь, обжигающее пламя, которое толкало ее в объятия Меррика, и она еще сильнее прижалась к нему. Его руки тем временем продолжали нежно исследовать ее тело.
Они не сразу услышали, как кто-то робко постучал в дверь. Неудивительно, ведь к этому моменту шпильки уже выскользнули и волосы волной упали на обнаженные плечи. Сначала Кассандра рассердилась, что кто-то посмел нарушить их уединение, но стук повторился, и это привело ее в чувство. Однако она продолжала прижиматься к Уайатту.
На сей раз стук прозвучал громче и требовательнее. Меррика словно окатили холодной водой, и он отстранил от себя Кассандру. Его первая жена никогда не позволяла ему подобных вольностей, а опыт общения с продажными женщинами оставил неприятный осадок. Но как ни странно, сегодня он испытывал невыразимое блаженство и, когда снова раздался стук, а за дверью послышались голоса, не почувствовал и капли раскаяния.
Пожав плечами, он усадил Кассандру на кровать и улыбнулся ей.
— Кажется, ваши мечты сбываются, миледи. Надеюсь, вы понимаете, чем все это может кончиться?
Кассандра вцепилась ему в руку, словно силы оставили ее. Чтобы успокоиться, она закрыла глаза, однако голова по-прежнему шла кругом, а в теле ощущалась приятная истома.
— Ответьте, милорд, боюсь, я не в состоянии этого сделать.
Уайатт нежно погладил ее по щеке и, превозмогая желание, заставил себя сделать шаг к двери.
— Дверь заперта! — бросил он через плечо, когда стук повторился. — Вам придется найти ключ.
Из-за двери донеслись изумленные возгласы, но Уайатт пропустил их мимо ушей. Его тело — впервые за много лет — отказывалось внимать голосу разума. Граф ощущал себя юнцом, который не в состоянии совладать с плотским желанием. Для человека, умевшего держать страсти в узде, не было ничего унизительнее.
— Милорд, Кассандра у себя? Что случилось? Почему вы не открываете? — прозвучал из-за двери пронзительный голос тетушки Матильды.
Меррик недовольно поморщился.
— Извините, леди Матильда, но случилось недоразумение. С Кассандрой все в порядке. Просто ключ упал в кусты под окном. Надеюсь, у дворецкого есть запасной.
Меррик обернулся и выразительно посмотрел на Кассандру. Та не сразу поняла, чего он от нее хочет.
— Со мной все в порядке, тетушка Матильда, — откликнулась она наконец. — Дверь захлопнуло сквозняком, вот и все. Граф ведет себя как истинный джентльмен.
Последнюю фразу она произнесла явно не подумав. Однако ничего лучшего ей в голову не пришло. Меррик набрал в грудь воздуха и подошел к открытому окну. Чресла его продолжал жечь огонь неудовлетворенной страсти, однако он старался об этом не думать. И вообще ни о чем не думать. Этим приемом он пользовался еще со времен своей юности, и весьма успешно, спасаясь от язвительных замечаний матери. Что касается данной ситуации, то исход ее ясен. Тогда тем более незачем о ней думать.
— Я бы советовал вам привести в порядок волосы, — произнес граф. Он не стал оборачиваться к растерянному простоволосому созданию, восседавшему посередине кровати. Зачем? Его мысленному взору предстала белоснежная шелковистая кожа, на фоне которой пламенели огненно-рыжие локоны. Еще несколько минут — и свидетелями этого зрелища станет толпа любопытных, которые томятся за дверью.
Кассандра покорно собрала шпильки и попыталась скрутить волосы в узел. Увы, рядом с ней не было горничной, и результат ее усилий оказался плачевным: упрямые волосы отказывались укладываться в прическу. Но ведь она дала Меррику слово, что будет во всем его слушаться. Волей-неволей придется его держать, и она взялась кое-как довести дело до конца, хотя и без особого успеха. От графа, казалось, исходил ледяной холод. Кассандра ощущала его едва ли не кожей.
Вскоре в замке повернулся ключ, и девушка от ужаса застыла на месте. Атласный халат соскользнул с плеч, открыв взору тесный лиф ночной сорочки. Граф с трудом сдержал стон, и в этот момент дверь распахнулась.
Первой в спальню вошла старенькая, седая и согбенная тетушка Матильда. Глаза ее, скрытые за толстыми стеклами очков, не выражали никаких эмоций. Впрочем, ничего другого Меррик и не ожидал; В конце концов, в Кассандре течет кровь Говардов. Тетушка же была не слишком высокого мнения о своих титулованных родственниках. Затем старушка перевела взгляд на мужскую фигуру у окна. Ни единый мускул не дрогнул в лице Уайатта.
В дверном проеме толпились любопытные, еще вчера — друзья и добрые знакомые.
— Уайатт! — прорезал гнетущую тишину крик Кэтрин, а затем сдавленный стон. Это взору его невесты предстало скандальное зрелище — сидящая на кровати простоволосая соперница. И хотя Кассандра пришла в себя и поспешила опустить руки, стон Кэтрин тотчас сменился обмороком. Мужчины подхватили его нареченную на руки и, холодно кивнув ему, унесли прочь. Что ж, Рэндольф давно ищет богатую невесту. Они с Кэтрин отлично поладят, подумал Меррик без всякого сожаления.
Затем сквозь толпу протиснулась хозяйка дома. Она с нескрываемым ужасом посмотрела на графа, пробормотав что-то про «объяснение», после чего вежливо, но настойчиво выпроводила любопытных вон из комнаты, оставив только тетушку Матильду.
Уайатт отошел от окна и отвесил учтивый поклон.
— Приношу свои извинения, миледи. Поверьте, это не более чем недоразумение, хотя я отдаю себе отчет в том, какой урон нанесен репутации вашей внучатой племянницы. Я беру на себя всю ответственность за случившееся и, как только вернусь в Лондон, буду просить у лорда Эддингса ее руки. Полагаю, по доброте душевной вы простите меня за то, что вам представляется скандальной ситуацией…
Матильда пристально посмотрела на графа, но не произнесла ни слова, лишь фыркнула и брезгливо сморщила нос. Надо сказать, что Меррик являл собой довольно неприглядное зрелище: галстук съехал набок, волосы взъерошены.
— Не пытайтесь водить меня за нос, граф. Уж что-что, а скандальную ситуацию я отличу с первого взгляда. Однако сдается мне — как это ни прискорбно, — что в данном случае пострадавшей стороной являетесь именно вы.
Она бросила суровый взгляд на внучатую племянницу. Как только гости ушли, та спустила ноги с кровати и теперь, стояла перед ней с растерянным видом. Тетушка фыркнула еще раз, после чего вновь повернулась к графу.
— Впрочем, милорд, вы взрослый человек и отдаете себе отчет в своих действиях. Тем не менее я бы рекомендовала вам уехать сегодня же вечером, еще до того, как ваша невеста на людях закатит вам истерику.
— Но, миледи, это попахивает трусостью, — пробормотал Меррик, хотя в душе был целиком и полностью согласен с тетушкой. Он хорошо знал повадки Кэтрин и не сомневался, что именно так она и поступит. «Истерика» — это мягко сказано, ему предстоит вынести еще одно унижение. — Тем не менее я просто обязан принести Кэтрин мои извинения. Мне кажется, будет лучше, если мы уедем все вместе завтра утром — вы с Кассандрой и я.
Тетушка в очередной раз презрительно фыркнула.
— Нет уж, пусть Кассандра сполна заплатит за эту свою эскападу. Уж слишком большую свободу она получила в последнее время. Пора научиться отвечать за последствия своих необдуманных поступков. Я заставлю ее извиниться перед Кэтрин. Вы же напишете своей невесте краткую записку, где будет сказано, что если Кэтрин сочтет нужным разорвать помолвку, то вы ее поймете. Правда, до того, как она примет окончательное решение, ваше положение будет оставаться щекотливым, но ничего не поделаешь. В конце концов Кэтрин одумается. Главное, не позволяйте Говарду вытянуть из вас больше денег, чем требуется. Все равно он спустит их за карточным столом.
Меррик не нашелся что сказать в ответ на столь справедливое замечание. Тетушка права, давать деньги Дункану было бы непростительной глупостью. Граф перевел взгляд на Кассандру и невольно, хотя и с болью в сердце, залюбовался ее красотой. Господи, неужели это создание будет принадлежать ему? По идее ему следовало бы устыдиться подобных мыслей, но почему-то душа его пела. Он прожил почти что монахом все эти годы и теперь за это вознагражден.
Но он скрыл свое ликование, как умел скрывать все свои чувства и мысли. Подойдя к Кассандре он взял ее холодную руку и поклонился, глядя в бездонные Глубины ее бирюзовых глаз. Поначалу он думал, что глаза у нее голубые, и только теперь разглядел в окаймлении длинных ресниц зеленоватую синеву океана.
— Завтра, как только вы вернетесь в город, я нанесу вам визит, миледи. Нам надо многое обсудить.
— Простите меня, Меррик, — прошептала Кассандра, не отваживаясь посмотреть ему в глаза. — Мне очень жаль.
— А мне нет, — произнес он и сам ужаснулся своим словам. Ведь перед ним лживое, хитрое, изворотливое существо, которое превратит его жизнь в сущий ад. Однако стоило ему подумать, что эта чертовка вскоре будет в его постели, как кровь начинала бурлить и по телу разливался огонь. Первый раз он женился, подчинившись доводам разума, и был несчастлив. Так почему бы не жениться, подчиняясь зову сердца? Почему наконец не обрести счастье?
Кассандра испуганно посмотрела на него и опустила ресницы. Она наверняка призадумается о последствиях своего поступка, решил граф. Он не мог с уверенностью сказать, девственница она или нет, но, как ни странно, это нисколько не волновало его.
Меррику казалось, будто за спиной у него выросли крылья, его подхватил ураган и несет неизвестно куда. Поклонившись обеим женщинам, граф вышел из комнаты. Ему требовалось время, чтобы обдумать сложившуюся ситуацию. Да и Кассандре тоже. Пусть осознает, в какие цепи заковала себя. Графа не оставляло предчувствие, что для него настали не лучшие дни, зато ночи?..
Достаточно было вспомнить их страстный поцелуй, и становилось понятно — ночи рядом с Кассандрой стоят всех неурядиц днем. Главное, чтобы она оставалась с ним.
Глава 6
Дункан Говард мучился жестоким похмельем. Меррик понял это, как только переступил порог его кабинета. Дункан был всего на пару лет моложе его. Их детские годы, можно сказать, протекали рядом, пока в возрасте двенадцати лет Меррик не унаследовал земли и титул, и с тех пор их жизненные пути разошлись. Дункан предпочел общество таких же, . как он сам, титулованных бездельников и прожигателей жизни, не знающих, чем занять себя от скуки, пока их отцы не отойдут в мир иной, оставив им в наследство свои несметные состояния. Меррик же стал управлять своими владениями, но их границы изучил лишь годам к двадцати. В принципе такое развитие событий не трудно было предугадать, подумал граф. Его суровые, благочестивые предки-пуритане являли собой полную противоположность транжирам и распутникам Говардам, жившим по соседству.
Увидев Меррика, Дункан нахмурился и даже не протянул ему руку.
— Интересно, чем сегодня ты недоволен, что готов достать меня даже из-под земли? Или на твой чертов турнепс с моего участка обрушилось сгнившее дерево? И не вздумай уверять меня, будто кто-то из моих арендаторов браконьерствовал на твоей земле, потому что их у меня не осталось.
Вряд ли такое начало разговора благоприятствовало брачному предложению, однако Уайатт утешал себя тем, 66 что как только Дункан поймет, что ему предлагают сбыть с рук такую обременительную вещь, как Кассандра, он тотчас заговорит по-иному.
— Я здесь не для того, чтобы обсуждать наши владения, Эддингс, по крайней мере не наши с тобой земли и что на них растет. Кстати, могу я сесть или же должен вести разговор стоя?
Дункан нехотя поднялся из-за письменного стола и указал на стул. Меррик отметил про себя, что новоявленный маркиз явно не привык держаться соответственно своему титулу — казалось, будто он примерил туфли отца и, к своей досаде, обнаружил, что они ему велики. Как и его сестру, природа наделила Дункана внешней привлекательностью. Однако продолжительные возлияния оставили под глазами мешки, а капризный рот выдавал в нем избалованного порочного ребенка. Меррик молил Бога, чтобы семейные пороки не передались Кассандре.
Он сел на предложенный ему стул и на минуту задумался, с чего начать.
— Я пришел поговорить насчет леди Кассандры, — произнес он наконец. Эти слова прозвучали довольно сдержанно.
Дункан что-то пробурчал себе под нос и заметно расслабился.
— Да, красотка еще та! — согласился он и потянулся за графином с бренди. — Удивительно, что ее не отправили домой раньше! Но я бы советовал тебе не слишком беспокоиться по этому поводу я велел ей возвращаться домой. Так что можешь забыть про эту историю.
— Я имел в виду нечто иное, — произнес Меррик, злясь в душе, что вынужден извиняться перед этим ничтожеством Эддингсом за свою минутную слабость. Не менее зол он был и на Кассандру — за то, что та заманила его в этот капкан. Увы, как истинный джентльмен, он обязан отвечать за свой порыв. — Я пришел просить у тебя ее руки.
Дункан от удивления поперхнулся бренди и во все глаза уставился на графа.
— Руки? Кассандры? Зачем тебе это понадобилось? Или эта чертовка тебя подставила?
Дункан знал свою сестру и представлял, на что та способна. Меррик лишь поморщился и сложил на груди руки.
— Произошел незначительный, недовольно неприятный инцидент, и мой долг — загладить свою вину. Даю слово джентльмена заботиться о твоей сестре, чтобы она ни в чем не знала нужды. Более того, готов дать тебе за нее в качестве компенсации приличную сумму. Думаю, будет лучше, если мы с ней как можно скорее поженимся и уедем в деревню. Городская жизнь ей не по нраву.
Дункан расплылся в довольной ухмылке.
— Похоже, ты готов купить себе чистую совесть. Но ведь она еще не выходила в свет, Меррик. Зачем тебе понадобилась эта девчонка? И вообще она тебе не пара.
Уайатт напрягся:
— Согласен, Кассандра еще юна и легко поддается порывам. Но пройдет какое-то время, и мы привыкнем друг к другу. А сейчас главное — избежать скандала!
Маркиз откинулся на стуле и с нескрываемым злорадством посмотрел на графа.
— Самое главное сейчас, Меррик, это сумма, которую ты мне предложишь. Эта чертовка почти полностью разорила меня, и я готов признать, что нуждаюсь в деньгах. Что касается моей сестры, то она красотка, черт возьми, и уже многие положили на нее глаз. Скандал их не отпугнет, если, конечно, ты не сделал ей ребенка, в чем я очень сомневаюсь.
Граф почувствовал, как его душит злость. Он не слишком часто бывал в Лондоне, однако знал, что говорят у него за спиной. Чего стоило одно только прозвище Святой. От первого брака у графа не было детей, что тоже давало пищу для сплетен, И вот теперь Эддингс не упустил случая съязвить по этому поводу.
— Если не ошибаюсь, речь идет о твоей сестре, а не о скаковой лошади, — холодно заметил Меррик. — И у меня есть все основания полагать, что ей нравятся знаки внимания с моей стороны. И хотя в мои планы не входит выложить тебе непомерно завышенную сумму, тем не менее я готов уже с сегодняшнего дня взять на себя заботу о ней. Я обеспечу твоей сестре достойный доход, а также выделю приличную сумму тебе и твоей матери. Обещаю, твоя сестра не будет ни в чем нуждаться, тебе не придется беспокоиться о ней.
— А я никогда и не беспокоился. Тем более что Касс сама умеет о себе позаботиться. Но почему вдруг она выбрала тебя? Ума не приложу! Впрочем, вольному воля. Главное, чтобы ты раскошелился так же, как и другие претенденты на ее руку.
Увидев Меррика, Дункан нахмурился и даже не протянул ему руку.
— Интересно, чем сегодня ты недоволен, что готов достать меня даже из-под земли? Или на твой чертов турнепс с моего участка обрушилось сгнившее дерево? И не вздумай уверять меня, будто кто-то из моих арендаторов браконьерствовал на твоей земле, потому что их у меня не осталось.
Вряд ли такое начало разговора благоприятствовало брачному предложению, однако Уайатт утешал себя тем, 66 что как только Дункан поймет, что ему предлагают сбыть с рук такую обременительную вещь, как Кассандра, он тотчас заговорит по-иному.
— Я здесь не для того, чтобы обсуждать наши владения, Эддингс, по крайней мере не наши с тобой земли и что на них растет. Кстати, могу я сесть или же должен вести разговор стоя?
Дункан нехотя поднялся из-за письменного стола и указал на стул. Меррик отметил про себя, что новоявленный маркиз явно не привык держаться соответственно своему титулу — казалось, будто он примерил туфли отца и, к своей досаде, обнаружил, что они ему велики. Как и его сестру, природа наделила Дункана внешней привлекательностью. Однако продолжительные возлияния оставили под глазами мешки, а капризный рот выдавал в нем избалованного порочного ребенка. Меррик молил Бога, чтобы семейные пороки не передались Кассандре.
Он сел на предложенный ему стул и на минуту задумался, с чего начать.
— Я пришел поговорить насчет леди Кассандры, — произнес он наконец. Эти слова прозвучали довольно сдержанно.
Дункан что-то пробурчал себе под нос и заметно расслабился.
— Да, красотка еще та! — согласился он и потянулся за графином с бренди. — Удивительно, что ее не отправили домой раньше! Но я бы советовал тебе не слишком беспокоиться по этому поводу я велел ей возвращаться домой. Так что можешь забыть про эту историю.
— Я имел в виду нечто иное, — произнес Меррик, злясь в душе, что вынужден извиняться перед этим ничтожеством Эддингсом за свою минутную слабость. Не менее зол он был и на Кассандру — за то, что та заманила его в этот капкан. Увы, как истинный джентльмен, он обязан отвечать за свой порыв. — Я пришел просить у тебя ее руки.
Дункан от удивления поперхнулся бренди и во все глаза уставился на графа.
— Руки? Кассандры? Зачем тебе это понадобилось? Или эта чертовка тебя подставила?
Дункан знал свою сестру и представлял, на что та способна. Меррик лишь поморщился и сложил на груди руки.
— Произошел незначительный, недовольно неприятный инцидент, и мой долг — загладить свою вину. Даю слово джентльмена заботиться о твоей сестре, чтобы она ни в чем не знала нужды. Более того, готов дать тебе за нее в качестве компенсации приличную сумму. Думаю, будет лучше, если мы с ней как можно скорее поженимся и уедем в деревню. Городская жизнь ей не по нраву.
Дункан расплылся в довольной ухмылке.
— Похоже, ты готов купить себе чистую совесть. Но ведь она еще не выходила в свет, Меррик. Зачем тебе понадобилась эта девчонка? И вообще она тебе не пара.
Уайатт напрягся:
— Согласен, Кассандра еще юна и легко поддается порывам. Но пройдет какое-то время, и мы привыкнем друг к другу. А сейчас главное — избежать скандала!
Маркиз откинулся на стуле и с нескрываемым злорадством посмотрел на графа.
— Самое главное сейчас, Меррик, это сумма, которую ты мне предложишь. Эта чертовка почти полностью разорила меня, и я готов признать, что нуждаюсь в деньгах. Что касается моей сестры, то она красотка, черт возьми, и уже многие положили на нее глаз. Скандал их не отпугнет, если, конечно, ты не сделал ей ребенка, в чем я очень сомневаюсь.
Граф почувствовал, как его душит злость. Он не слишком часто бывал в Лондоне, однако знал, что говорят у него за спиной. Чего стоило одно только прозвище Святой. От первого брака у графа не было детей, что тоже давало пищу для сплетен, И вот теперь Эддингс не упустил случая съязвить по этому поводу.
— Если не ошибаюсь, речь идет о твоей сестре, а не о скаковой лошади, — холодно заметил Меррик. — И у меня есть все основания полагать, что ей нравятся знаки внимания с моей стороны. И хотя в мои планы не входит выложить тебе непомерно завышенную сумму, тем не менее я готов уже с сегодняшнего дня взять на себя заботу о ней. Я обеспечу твоей сестре достойный доход, а также выделю приличную сумму тебе и твоей матери. Обещаю, твоя сестра не будет ни в чем нуждаться, тебе не придется беспокоиться о ней.
— А я никогда и не беспокоился. Тем более что Касс сама умеет о себе позаботиться. Но почему вдруг она выбрала тебя? Ума не приложу! Впрочем, вольному воля. Главное, чтобы ты раскошелился так же, как и другие претенденты на ее руку.