– А почему ты сказал мне о Тионисии-2? – допытывался Кирк.
   – Я… не знаю. – На сержанта было жалко смотреть.
   М-да, подумал Кирк. Либо ты хороший актер, либо…
   Либо – что?
   – Командир, – сказал вдруг Савойски, – на Исилер-ра-3 вместе со мной был еще Андрей Кожухов.
   – И что? – спросил Кирк.
   – Вы у него спросите, – посоветовал сержант, – А я… я не знаю, почему я решил, что это было на другой планете…
   Тут как раз подоспели Кожухов с Торном. Кирк первым делом принялся расспрашивать их не о кварцевых минах – это подождет, подумал он, глядя на поникшего сержанта. Вначале Кирк попытался выяснить, возникало ли у этих солдат чувство, что за ними следят. И через минуту Кирк уже знал, что у всех пятерых были совершенно одинаковые ощущения. Ощущения эти возникли у всех одновременно и так же одновременно пропали. Кожухов и Торн тоже растерялись в тот момент, за что и получили увесистые подзатыльники от Тас-Кса-Сит. Сильнее всего это непонятное ощущение чужого взгляда почувствовал Торн – ему даже показалось, что неизвестный стоит прямо у него за спиной.
   Кирк внимательно их выслушал, но делать какие-либо выводы не стал. Да и какие выводы можно было сделать?! Не до выводов сейчас.
   – Рядовой Кожухов, – произнес Кирк, – вы работали с кварцевыми минами?
   – Да, командир, – подтвердил солдат. – В прошлом году мы с сержантом Савойски…
   – На какой планете? – перебил его Кирк, хотя и так уже знал ответ.
   – На Тионисии-2. – Уверенности солдата мог бы позавидовать любой.
   Кирк вопросительно посмотрел на сержанта.
   – Кожухов, вспомни, – посоветовал сержант.
   – Так точно. – Солдат выглядел удивленным. – Мы же с вами, сержант, вместе там были.
   – В прошлом году? – спросил сержант.
   Кирк с интересом наблюдал за разговором. Это было действительно интересно – следить за сменой ролей, как теперь уже сержант задавал солдату те же вопросы, какие только что услышал от Кирка. Но Андрей Кожухов был совершенно уверен, что дело происходило на Тионисии-2. И лишь когда сержант произнес название планеты, Кожухов задумался и вдруг сообщил, что – да, не на Второй Тионисия, а на Третьей Исилерра. И не в прошлом году, а в этом.
   Повинуясь какому-то безотчетному импульсу, Кирк спросил, бывал ли кто-нибудь еще на Исилерра-3? Нет, не бывал. А на Тионисии-2? Да, бывали – и Кауснер, и Торн недавно входили в состав группы охраны, сопровождавшей на Тионисий-2 какой-то секретный груз. Кто получатель – они не знают. Когда это было – в начале этого года. Кирк запомнил сказанное, дал десантникам указание присоединиться к своим группам, а сам направился вниз.
   Спустившись на первый этаж, Кирк зашел в небольшую комнатку, где сейчас находился Рогов. Тот уже пришел в себя и рассказал Кирку, что он видел. С самим Роговым все оказалось в порядке – пара ушибов, но ничего не сломано. Но вот настроение Рогова Кирку не понравилось категорически.
   – Ты бы видел, командир, – говорил Александр, – как полыхнуло в окне! Как будто Мигель туда не из плазменника выстрелил, а… не знаю из чего!
   – Помещение, где это случилось, именно так и выглядит, – хмуро заметил Кирк. – Наверное, там было что-то такое, что и взорвалось – какая-нибудь установка или еще чего. В общем, что-то «лабораторное». А может быть, кварцевые мины – их, кажется, перенесли куда-то в это здание.
   – Наверное, там был и кто-то, кто это все сторожил, – задумчиво пробормотал Рогов. – Кто-то, кому до лампочки подобные взрывы. Кто смог после всего этого еще и стрелять… довольно метко стрелять…
   – Ладно, – оборвал его Кирк. – Если ты в порядке, бери на себя охрану первого этажа. Я дам тебе двух солдат, втроем вы справитесь…
   Не нравится мне его взгляд, думал Кирк, выходя из здания главного корпуса. Не нравится, и все! Что-то в его глазах такое… страх, что ли? Ерунда! Уж кто-кто, а Рогов никогда ничего не боялся.
   А я сам – боялся ли? Тоже нет. Никогда и ничего. Ничего такого, с чем мог бы справиться. А если с ЭТИМ нельзя справиться? Если ЭТО после выстрела, после такого взрыва еще продолжает вести огонь?
   Тела погибших десантников были уже сложены возле стены здания. То есть, собственно говоря, не тела, а скелеты. Потому что и их постигла та же самая участь, что и первого погибшего на этой планете десантника из группы Партиони.
   Останки самого Мигеля Партиони Кирк распознал сразу – на костях его отсутствовали те серебристые штрихи – следы имплантации, то ли микропроводники, то ли еще что-то, – которые были у остальных. Кирк присел на корточки возле костей и прикоснулся к чуть шероховатой поверхности черепа. Мигель, подумал Кирк. Черт возьми! Не нужно было мне тебя сюда тащить. Знал бы…
   Знал бы, ничего не изменилось, холодно подумал Кирк. Я и сам рискую не меньше остальных. Так что, Мигель, не знаю, считаешь ли ты виновным в своей смерти меня, но если так, то прости. Я надеялся, что никто из отряда не погибнет. Не так уж часто бывало, чтобы мои десантники гибли. И это всегда обидно и больно. Особенно тогда, когда гибнут те, с кем долго уже служил… то есть… черт!… ну, с кем давно знаком, можно и так сказать.
   Ты уж прости, Мигель. Ничего я тут изменить не могу. Единственное, что обещаю тебе – я найду того, по чей вине ты окончил свою жизнь на этой планете. Я тебе это обещаю. И тебе, и остальным ребятам. Это все, что я могу для вас сделать, парни. Это не так уж и много, но я это сделаю.
   Кирк поднялся на ноги и глубоко вздохнул. Жаль, что так получилось, еще раз подумал он. Но изменить ничего нельзя. Нельзя отказаться и улететь, и совсем не из-за денег, а потому, что тогда сюда прилетят другие. И я уже не смогу контролировать ситуацию. А потому… Делай, что должен, и – будь что будет.
   Кирк вновь вошел в здание и направился к лестнице. Едва он поднялся на третий этаж, как на него налетел радостно сияющий Патрик Мелони. Кирк недовольно поглядел на Мелони – все ему как с гуся вода, подумал Кирк. Наверняка Патрик уже что-то отыскал в этой лаборатории и ему теперь уже не до боя, не до Партиони…
   – Слушай, командир! – восхищенно заговорил Мелони, подтверждая догадку Кирка. – Тут столько всякой аппаратуры! И есть что-то вроде отдела, который занимался систематизацией. И еще я нашел вот это штуку. – Мелони, сияя от гордости, протянул Кирку до боли знакомый зеленоватый инфокристалл.
   Кирк молча взял кристалл в руки и спокойно опустил его в нагрудный карман.
   – Ты чего?! – опешил Мелони. – Он же мне нужен! Я даже копию снять с него не успел!
   – Это хорошо, что не успел, – удовлетворенно кивнул Кирк и, увидев вытягивающееся лицо Мелони, не выдержал и улыбнулся: – Чем меньше копий с этого кристалла, тем лучше. Технологии Предтеч – это государственная тайна, – и Кирк ехидно подмигнул Мелони. – Пока мы не разберемся, что происходит на планете, я не буду принимать решения касательно этого кристалла. Я же помню, Патрик, что ты очень и очень давно точишь на него зубы. Но… извини, – сухо закончил Кирк.
   – Ну и плевать, – надулся Мелони. – Тут и без твоего дурацкого кристалла есть много интересного. Они, наверное, кучу вещей собрали по этим схемам. Вот, смотри. – Мелони схватил Кирка за рукав и потащил его по коридору, мимо каких-то дверей, в комнату, заставленную непонятными предметами.
   – Вот! – гордо сказал Мелони, тыча пальцем в нечто, напоминающее кособокую пирамиду, покоившуюся на полу. Пирамида эта доставала Кирку до колен и слабо светилась красноватым цветом.
   – Что – вот? – нахмурился Кирк. – Что это?!
   – Не знаю, – признался Мелони. – Пока не знаю. Но ты видишь – светится! Значит, эта штука работает. Тут, в главном корпусе, вообще много чего работает. И все это время, пока здесь никого не было, оно продолжало работать.
   – Электростанция была отключена, – напомнил Кирк.
   – Я знаю, – согласился Мелони. – Но у некоторых есть свои источники питания, а некоторые вообще работают черт знает почему. А вот эту штуку ты не узнаешь?
   Кирк с сомнением уставился на большой – метра полтора диаметром – шар тусклого серого цвета, очень похожий на металлический. Шар опоясывали какие-то выступы, вероятно, служащие для его переноски. В верхней части этого шара виднелось что-то вроде люка – тоненькая щель отделяла небольшой участок поверхности шара.
   – Ну? Не узнал?! – Мелони чуть не прыгал на месте от нетерпения. – Помнишь, на Анкоре, когда мы только еще шли к Лабиринту. Ну, мы там встретились с парнями, которые тащили точно такой же шар. Помнишь?
   – Вроде помню, – осторожно кивнул Кирк. – И что?
   – Пока ничего, – пожал плечами Мелони. – Просто увидел и вспомнил…
   – Так! – решительно заявил Кирк. – Ты давай начинай тут разбираться со всем этим барахлом. Чем скорее ты мне представишь отчет – тем лучше. Кстати, передатчика тут нет?
   – Есть, – кивнул Мелони. – Очень хороший передатчик. И совсем рядом – на улице – есть узел связи. Там даже несколько трэк-передатчиков с независимыми каналами связи и раздельными составляющими мю-частоты.
   – Я рад за них, – буркнул Кирк, понявший из объяснений Мелони едва ли половину. – В общем, ты начинай разбираться. Понял? Давай, Патрик, за работу. Если что будет нужно – сразу же говори.
   Кирк развернулся и пошел к лестнице, ведущей на четвертый этаж.
   Ну, Мелони, усмехнулся про себя Кирк. Как ребенок, честное слово. Как ребенок, которому показали забавную игрушку. Радуется, прыгает, только что не светится от восторга. Нет, не похоже, чтобы такой человек задумывал что-то против нас. Не похоже.
   Тут не внутренняя опасность для группы, а внешняя – в этом я почти уверен.
   Почти, повторил Кирк про себя. Он почувствовал, как его спокойствие начинает куда-то пропадать.

Глава шестая

ЛЕДЯНОЙ АД
 
   Появление десантного транспорта Каилишской Ассоциации было стремительным и неожиданным. Он возник в системе Париса-2 возле самой планеты. Подобный выход из гиперпрыжка был очень рискованным – корабль вполне мог оказаться слишком близко к планете и погибнуть, – но Каилишская Ассоциация считала этот риск оправданным. Имперские корабли моментально открыли огонь по противнику, но транспорт и не думал ввязываться в бой. Он ринулся к планете и совершенно спокойно позволил расстрелять себя. Но перед этим успел сбросить на Парис-2 сорок десантных ботов.
   Двадцать ботов удалось уничтожить сразу. Управляемые Имперскими десантниками-самоубийцами торпеды невозможно было сбить с курса. Крошечные одноместные снаряды с запасом воздуха всего на двадцать минут, несущие мощные заряды, не реагировали на помехи, на отвлекающие маневры вражеских ботов. Они легко брали курс на другую цель, отстреливались из «Удавов» от особо назойливых противников, пытавшихся помешать преследованию. Потому что управлялись самой безотказной и невосприимчивой к помехам техникой – людьми-смертниками. И двадцать ботов Каилишской Ассоциации не успели даже войти в атмосферу Париса-2.
   Остальные успели, но еще семь ботов получили свое уже в атмосферных слоях. Имперские самоубийцы не прекращали преследования даже тогда, когда корпуса их торпед начинали гореть. У них была одна задача – уничтожить противника. И цена за это – несколько неприятных минут, связанных со смертью и последующим воскрешением, – казалась им непомерно малой. Полтора десятка этих самоубийц рухнули на планету – пилоты торпед умерли до того, как сработали системы самоликвидации.
   Восемь каилишских ботов успели совершить посадку. Но за ними по пятам шли Имперские штурмовые катера. Три бота были засечены уже на планете. Атака на них была молниеносной и безжалостной. После короткого и ожесточенного боя их удалось уничтожить. Но пять вражеских ботов как в воду канули. Командование было в бешенстве, но обнаружить их так и не удалось.
   Пилоты этих ботов совершили посадку в горах и малоизученных лесах планеты. В атмосфере они двигались на антигравитационных двигателях, на связь не выходили – даже друг с другом.
   Командование бригады запросило у Императора разрешение на преследование противника на планете, но получило отказ. Император запретил высаживаться на Парис-2 и потребовал списки командиров отделений, осмелившихся самовольно начать боевые действия на планете. Император знал то, чего не знало командование десантной бригады. Что на Парисе-2 происходит нечто странное, айттер мог не сработать и отчаянные десантники – не воскреснуть.
   Императору не нужно было, чтобы информация об этом стала доступна большому количеству людей.
   Император решил, что группа Кирка ван Детчера сумеет сама справиться с противником, если судьба столкнет их нос к носу.
   Император решил пожертвовать небольшим отрядом, нежели всей десантной бригадой или даже всей Империей.
   И командованию десантной бригады очень крупно повезло, что ни один погибший в боях десантник не избежал воскрешения. Иначе… Император был строг в этих вопросах, и его способы решения проблем были всем хорошо известны.
   Каждый из пяти каилишских ботов был немногим больше имперской «Черепахи» и способен был нести до двадцати вооруженных бойцов. И вряд ли они шли пустыми или с неполной загрузкой. Таким образом, можно было совершенно справедливо считать, что количество людей на Парисе-2 увеличилось на сотню. И сотня эта была настроена отнюдь не дружелюбно.
 
* * *
 
   Мелони возился с аппаратурой до самого вечера. Даже сообщение о нагрянувшем на планету десанте с Каилиша не произвело на него никакого впечатления – Патрик просто отмахнулся от этого. Он сейчас напоминал гончую собаку, взявшую след. И сбить его с этого следа было не просто.
   С того самого момента, когда Мелони добрался до аппаратуры, его уже больше ничто не волновало. Он рылся в данных, что-то записывал, подсчитывал. Пару раз он включал какие-то абсолютно непонятные остальным устройства, а однажды весь этаж огласился заунывным и оглушительным воем – словно сработала сирена планетарной охраны. Весь отряд мгновенно оказался в лаборатории, чтобы иметь удовольствие наблюдать счастливую физиономию Мелони, заявившего, что все «сработало так, как надо!». Что именно сработало и кому это было надо – он не уточнял. Но Кирк пригрозил, что в случае повторения подобной выходки ему не поздоровится. Если Мелони хочет на свой страх и риск испытывать эти игрушки Предтеч, то Кирк не возражает – пожалуйста, полигон в сорока семи километрах к северу. Его не зря тут построили, так что, если надо, можно переправить туда любое устройство, готовое выть, орать или взрываться на радость Патрику Мелони. Но Мелони уверил Кирка, что «ничего страшного не произойдет», что он все делает «очень аккуратно» и что Кирк может быть совершенно спокоен.
   Спокойствия от этих его слов у Кирка не прибавилось. К тому же ван Детчеру давно уже хотелось отвлечь Мелони от этой работы. Дело в том, что Кирк собирался дать Мелони задание, которое касалось личных дел некоторых десантников, а именно – Андреаса Торна и Дарта Кауснера. Но Мелони и слушать ничего не хотел. Он был настолько увлечен своими находками, что даже на ор Кирка реагировал глупой улыбкой и захлебывающимися пояснениями.
   – Знаешь, а ведь эта штука может создавать разные предметы! – Мелони тыкал пальцем по направлению большого серого шара, покоившегося на полу в лаборатории. – Его так и называли здесь: «дубликатор». В смысле он может дублировать все, что захочешь. Ну, почти все. Живых существ не может…
   – Я бы тебя самого сейчас с удовольствием продублировал, – ворчал Кирк. – Чтобы второго Мелони порезать на кусочки прямо у тебя на глазах…
   Но Кирк понимал, что работа, которой занимается сейчас Мелони, намного важнее того, что он хотел ему поручить. Его работа – часть заказа. А этим пренебрегать нельзя. Особенно сейчас, когда на планете обнаружился явный противник – десант Каилишской Ассоциации. Пока, к счастью, он себя никак не проявил, но Кирк был уверен, что каилишцы тащились сюда не для того, чтобы наслаждаться красотами природы Париса-2.
   Весь отряд Кирка посменно нес караул, трое десантников неотлучно находились на наблюдательной башне, четверо – на крыше главного корпуса. Сам Кирк время от времени наведывался на третий этаж, где Патрик Мелони чувствовал себя уже безраздельным хозяином. Судя по двум записанным уже инфокристаллам, Мелони не сидел сложа руки.
   Работай, работай, подумал Кирк. Ты, наверное, надеешься, что тебе удастся это все забрать? А вот черта с два. Черта с два ты вывезешь эти кристаллы с планеты. Да и не стоит этого делать. Если бы ты сам хоть немного подумал, то согласился бы со мной. Ни к чему разносить по галактике эту заразу – Наследие Предтеч.
   – Слушай, Кирк, – Мелони повернулся и посмотрел на ван Детчера затуманенным взглядом, – как ты думаешь, что может означать фраза: «Тесеа кин араени тиеа рит»?
   – Совсем с ума сошел, – вздохнул Кирк, присаживаясь в кресло рядом с Патриком и опуская на пол возле себя «Дракона».
   – Знаешь, – задумчиво бормотал Мелони, – есть что-то общее с межимперским, но не с нынешним, а с таким, каким он был лет пятьсот назад… Я имею в виду самые общие значения… Вот эту фразу, что я тебе сказал, можно перевести как «Взгляд на самого себя в самые главные мгновения». А можно и иначе…
   – А можно, ты немножко покопаешься в Сети? – без особой надежды спросил Кирк.
   – Нельзя, – рассеянно ответил Мелони, нажимая клавиши компьютера и вызывая какие-то совершенно непонятные таблицы, схемы и диаграммы. – А что тебе там нужно?
   – Личные дела двух десантников, – вздохнул Кирк. – Хочу взглянуть на их прошлое…
   – Взглянуть на прошлое… – пробормотал Мелони. – Взглянуть на прошлое! Кирк! Это здорово!
   – Что, можно?! – оживился ван Детчер.
   – Да погоди ты со своими десантниками! – досадливо отмахнулся Мелони. – Ты понимаешь, можно эту фразу и так перевести, как ты сказал. Это значит, что дальнейшие инструкции… ага! Все верно! То есть если я сейчас дам вот эту команду, то ничего изменить не смогу, смогу только посмотреть. И я, и все, кто от этой штуковины в радиусе десяти метров.
   – От какой штуковины? – устало спросил Кирк.
   – Вот от этой. – Мелони указал на что-то, отдаленно напоминающее своим видом перевернутый стул.
   – Ладно, пойду я, – Кирк встал и наклонился за «Драконом». – Когда хоть немного освободишься…
   Договорить Кирк не успел. У него вдруг очень сильно закружилась голова. Ему пришлось резко выпрямиться и схватиться за спинку кресла. Он даже нашел в себе силы удивиться тому, что спинка эта кажется ему сейчас значительно выше, чем раньше. Да и на ощупь она была иной. Потому что…
   Кирк помотал головой и сделал несколько неуверенных шагов назад. Вокруг происходило что-то непонятное. Стена лаборатории исчезла, и Кирк увидел что-то такое, чему здесь быть не полагалось совершенно. Что-то необычное, но тем не менее удивительно знакомое.
   Овальные экраны – один большой в центре, два меньших по сторонам, – высокие спинки двух кресел, мерцающие огоньки на серо-зеленой панели управления… Не может быть, подумал Кирк. Этого просто не может быть.
   Перед Кирком находилась рубка управления боевого десантного флаера «Кондор». Кирк обернулся. Стены лаборатории, столы, заставленные приборами, стеллажи, забитые инфокристаллами, – все это исчезло… То есть нет, не исчезло, а исчезало – постепенно бледнея и тая, словно туман или мираж. А перед Кирком все более и более отчетливо возникали серые плиты внутреннего покрытия флаера. Как будто лаборатория растворялась в этом флаере, уходила в никуда. А на основном – центральном – экране медленно поворачивалась, заваливаясь куда-то вбок, смутно знакомая местность. Флаер накренился, опустил нос и прибавил скорость – Кирк не почувствовал этого, он по-прежнему твердо стоял на ногах, совершенно не ощущая маневров боевой машины. Но пейзаж на экране рванулся к нему, приблизился. Отчетливо стали видны дома и улицы какого-то населенного пункта, яркие многоугольники сочной зеленой травы, усаженные цветами клумбы, вереницы ярко раскрашенных качелей, каруселей и каких-то совершенно уж странных и незнакомых конструкций.
   И вдруг Кирк понял, что сейчас произойдет. Точнее сказать, не понял, а ВСПОМНИЛ. Потому что только теперь он узнал эту местность, этот городок с качелями и каруселями. Кирк против своего желания рванулся вперед, к креслу пилота, находившемуся слева. И краем глаза он успел увидеть лицо человека, сидящего в правом кресле. Увидеть успел, а вот удивиться – уже нет. Потому что в этот самый момент в центре городка, прямо над обширной зеленой лужайкой возникла ослепительно сияющая белая точка, от которой ввысь, куда-то за облака, протянулся почти невидимый в свете дня тоненький лучик. Лучик тот просуществовал один недолгий миг, потом пропал, а сияние над лужайкой сделалось ярче, превратилось в крошечное солнышко, быстро увеличивающееся в размере.
   Все это заняло не больше секунды. Кирк был уже возле самого кресла пилота, когда флаер тряхнуло. И Кирк неожиданно для себя самого почувствовал этот толчок. Словно флаер этот из миража стал реальностью. Пол под ногами дрогнул, провалился куда-то, увлекая Кирка за собой следом в головокружительный полет, очень быстро сменившийся туманной тьмой…
 
* * *
 
   …Флаер дернулся, ощутимый удар заставил корпус боевой машины содрогнуться.
   – Черт!!! Назад!!! Поворачивай!!! – заорал Кирк, вцепившись в подлокотники кресла. Он очень хорошо знал, что означает это быстро разрастающееся сияние над такой, пока еще веселенькой, зеленой лужайкой. Кирк знал, что сияние это, кажущееся сейчас нестерпимо жарким, вскоре заполнит ледяной смертью все окружающее пространство. Уже над лужайкой мелькнула, прокатилась и сгинула сероватая тень. И трава словно бы вздрогнула от нежданно обрушившейся на нее напасти, потемнела, поникла разом. По лужайке, змеясь, побежали все более разрастающиеся серебристые молнии, застывающие на траве причудливой изморозью. И лужайка теперь начала походить на поседевшего от переживаний человека.
   Пилот тоже знал, что это за сияние на лужайке. Он злобно выругался. Флаер опять тряхнуло. Кирк смотрел, как пилот, до крови закусив губу, с усилием выворачивает рычаги, стремясь увести машину от неминуемой гибели, и услышал, как за спиной его кто-то сдавленно охнул- очевидно, один из десантников покинул свое место и сейчас находился в коридоре. Кирк не стал ему ничего говорить. Если пилоту не удастся разминуться с этой ледяной смертью, то пусть уж стоявший за спиной парень в последний раз посмотрит на этот мир. А то гнусно помирать так вот, в железной коробке, пристегнутым ремнями безопасности к одному из кресел в длинном ряду возле переборки.
   По экрану поползли причудливые серебристые узоры. Такие же, какие бывают на оконном стекле зимой в самый лютый и жгучий мороз. Это волна холода ударила уже по корпусу флаера, по щиткам, за которыми находились датчики внешнего наблюдения.
   Флаер наконец-то выровнялся, пилот лихорадочно дергал рычагами управления и переключал что-то на пульте.
   – Успеем, командир! – хрипло выдохнул он. – Держитесь!…
   Кирк посмотрел на пилота. Глаза у того были бешеными, на подбородке алела кровь из прокушенной губы. Кирк хотел обернуться и посмотреть – кто это стоит в дверях рубки, но тут ужасная тяжесть вдавила его в кресло. Нервно зазвенели аварийные сигналы, позади что-то упало, покатилось, испуганно вскрикнуло. Панель управления вспыхнула лихорадочно перемаргивающимися тревожными красными огоньками.
   Кирк с трудом пропихивал в легкие воздух, ставший вдруг таким тяжелым. И ждал следующего удара – самого главного, который нужно было пережить. Если удастся.
   На секунду Кирку показалось, что они успеют. Но тут же, словно в насмешку над этими мыслями, сильный удар потряс корпус флаера. Машину перевернуло, закрутило волчком. Кирк успел заметить, как пилот торопливо сбрасывает тягу, чтобы не врезаться в землю. Впрочем, снижение скорости не принесло никакого облегчения – флаер крутило, словно щепку в водовороте. А потом бешеная карусель прекратилась и Кирк понял, что они летят как-то неестественно и вообще не туда, куда надо, – флаер тащило боком в сторону лужайки, над которой недавно еще сияло маленькое смертельное солнышко.
   – Задний обзор поврежден, – торопливо принялся докладывать пилот, – датчики левого борта…
   – Заткнись! – рявкнул Кирк. – Уводи машину!
   Но пилот уже и сам развернул флаер в нужную сторону и прибавил скорость. Флаер продолжало сносить. Пилот увеличил тягу. Флаер замер на месте. Кирк недоуменно посмотрел на индикатор перегрузок. Тьфу, черт! Какие сейчас могут быть перегрузки?! Мы же на месте стоим, гравитационный поток сносит нас обратно. Потому и не чувствуется ничего…
   Кирк поймал вопросительный взгляд пилота и кивнул головой. Пилот глубоко вздохнул и до предела увеличил скорость. Тревожно заныли аварийные сигналы, но флаер начал лениво двигаться вперед. На единственном уцелевшем экране – как нарочно им оказался левый вспомогательный экран, прямо рядом с креслом пилота – мучительно медленно проползали домики, улочки, деревья. Пока еще привычные, но уже посеребренные сединой изморози. И тут же, прямо на глазах у Кирка, с неба повалил снег. Густая непроглядная круговерть на экране скрыла все вокруг. В рубке управления флаера заметно похолодало, и пилот попытался было включить обогрев.
   – Отставить! – резко бросил ему Кирк. – Ты нас сначала из этого дерьма вывези, а потом уж отогреемся.