— Хорошо, Сандермен II. Желтый цветок. Покажи, что у нас есть.
   Над компьютером появились голограммы четырнадцати желтых цветков.
   — Который из них, мистер Найтхаук? — спросил продавец.
   — Третий слева. — Джейкоб указал на один из цветков. — Нет, слева от меня.
   — Понял. — Джейкоб что-то сказал компьютеру, взглянул на дисплей. — Местное название Солнечный зайчик.
   — Он-то мне и нужен. Как скоро я его получу?
   — Сколько вам нужно?
   — Сорок или пятьдесят.
   — Сначала давайте убедимся, что он приживется на нашей почве. — Опять короткий приказ компьютеру. — Да, сила тяжести и почва ему подходят. Атмосфера — не проблема, вода — тоже. — Он подождал, пока на дисплее появится новая информация. — Растение многолетнее, но боится низких температур. Погибает даже при легком морозе.
   — Заказывай.
   — Вы не хотите узнать цену, мистер Найтхаук? — спросил Джейкоб.
   — Я уверен, что ты не возьмешь с меня лишнего. Деньги спиши с моего счета.
   — Хорошо. Заказ получите через неделю. Вам нужно что-нибудь еще?
   — Сегодня нет. Мне еще надо зайти к бакалейщику, а потом встретиться с моим другом.
   — Между прочим, этим утром я видел Джонни Беду. Я бы на вашем месте был поосторожнее. Почему-то он вас невзлюбил.
   — Спасибо за предупреждение, — поблагодарил его Найтхаук.
   Он вышел из магазина, пересек улицу, купил специи и вернулся к вездеходу. Киношиту за рулем не нашел. Заглянул в пару ресторанов, увидел Киношиту, который ел омлет из импортных яиц с местной ветчиной, присоединился к нему.
   — Спасибо, что подождал. — Найтхаук саркастически усмехнулся.
   — Я умирал с голоду.
   — Хорошо ты, видать, служил закону. Что ты делал, если тебе хотелось есть, когда ты преследовал преступника?
   — Ел. Нет смысла идти за убийцей, если думаешь о другом.
   — Нет смысла идти за убийцей, если у тебя три пули в животе или кисть отсекло лазером. А вот голод едва ли служит помехой.
   — Насмехайтесь надо мной, если хотите, — в голосе Киношиты звучали нотки обиды, — но позвольте заметить, что без ваших врожденных способностей я дожил до сорока лет. А значит, что-то делал правильно.
   — Конечно. — Найтхаук улыбался. — Заходил в ресторан, а опасные преступники убегали.
   — Смейтесь, смейтесь, но я сниму комнату в городе, если вы заговорите о калориях и диете.
   — Да нет же, ешь что хочешь. Дни, когда мы преследовали плохишей, уже в прошлом.
   — Кстати, о плохишах. Я видел, как этот молодой петушок вошел в бар на другой стороне улицы.
   — Рано он начинает пить, не так ли?
   — Это все, что вы можете сказать?
   — Нет закона, запрещающего прикладываться к спиртному до полудня.
   — Если он увидит вас…
   — Если он увидит меня, я отойду в сторону. Особых усилий для этого не требуется.
   — Я все-таки вас не понимаю.
   — У меня нет оружия, — напомнил Найтхаук. — Что мне, по-твоему, делать?
   — Ничего. — Киношита вздохнул. — Не мое это дело.
   — Вот тут я всецело с тобой согласен.
   Найтхаук вызвал меню, сделал заказ, принялся за еду. Киношита изредка нервно поглядывал в окно, высматривая Джонни Беду, Найтхаук не отрывал глаз от тарелки.
   Позавтракав, они направились к вездеходу.
   — Назад тоже побежите? — спросил Киношита.
   — Я старик, — ответил Найтхаук, усаживаясь рядом с ним. — Более того, очень уставший старик, у которого все болит. Двух миль в день вполне достаточно.
   Они проехали половину пути, когда Найтхаук попросил Киношиту остановить вездеход.
   — Что случилось? — спросил тот.
   — Посмотри, какая интересная птичка. — Он указал, куда надо смотреть. — Такая красивая.
   — Где?
   — Да вон же. По левую руку, в четверти мили отсюда. На высоком дереве, чуть правее вершины.
   Киношита всмотрелся, прищурился и покачал головой:
   — Я вижу красноватое пятно. Неужели вы можете разглядеть, какие у нее крылышки, головка?
   — Конечно. И окрас тоже.
   — Да уж, зрение у вас хуже не стало.
   — Естественно. Эплазия не влияет на остроту зрения.
   — Значит, отныне вы будете любоваться птичками?
   — Да нет, просто она привлекла мое внимание. — Найтхаук раздумчиво помолчал. — А может, и буду. Занятие-то интересное.
   Киношита пожал плечами:
   — Почему нет, если вам нравится:
   — В моем преклонном возрасте нет ничего лучше тихих радостей, которые дарит нам жизнь на природе. По крайней мере дарила. — Он всмотрелся вперед и нахмурился.
   — Что случилось? — разом подобрался Киношита. — Что вы увидели?
   — Полной уверенности у меня нет. Едем домой… быстро!
   Киношита двинул вездеход с места.
   — Черт! — вырвалось у Найтхаука.
   — В чем дело? — Киношита едва не перевернул вездеход, пройдя поворот на слишком большой скорости.
   — Дым, — ответил Найтхаук. — Много дыма.
   — Горит там, где наш дом?
   — Да.
   Они промчались две мили, остановились в пятидесяти ярдах от пылающего дома.
   — Как такое могло случиться? — Киношита выскользнул из-за руля. — Может, искра из камина?
   — Нет, это не случайность, — мрачно покачал головой Найтхаук. Увидел клочок бумаги, белеющий на пне, в котором он оставил топор. Подошел, взял листок в руки.
   — Что это? — спросил подошедший Киношита.
   — Послание. — Найтхаук протянул ему листок.
   — «Это тебе за полковника Эрнандеса», — озвучил послание Киношита.
   — Кто он такой? — спросил Найтхаук. — Никогда не слышал ни о каком полковнике Эрнандесе.
   — Я слышал, — тяжело вздохнул Киношита.
   — Имел с ним дело?
   Киношита покачал головой:
   — Нет, Джефферсон. Вы его убили.
   — Черта с два.
   — Убили. Я тому свидетель.

Глава 7

 
   — Объясни!
   — Первого клона создали для полковника Эрнандеса с Солио II, — ответил Киношита. — По его настоятельной просьбе. Он и оплатил все расходы.
   — За это я убить его не мог.
   — Первый клон его не убивал. Он, клон, обладал теми же скоростью реакции и меткостью, что и вы в двадцать три года, но эмоционально и духовно его возраст не превышал нескольких месяцев. Наивность стоила ему жизни.
   — Что произошло?
   — Каким-то образом он выяснил, что Эрнандес использует его в собственных целях, он отправился на Солио и попытался его убить. Подробностей я не знаю, но мне говорили, что там не обошлось без женщины. Короче, клону расставили ловушку, и он умер.
   — Но при этом убил Эрнандеса?
   Киношита покачал головой:
   — Нет.
   — Тогда кто же его убил?
   — Ваш второй клон.
   — Эрнандес заплатил и за второго клона? — спросил Найтхаук.
   — Нет. Второго клона создали для Кассия Хилла, губернатора планеты, которая называлась Перикл. Но второй клон выяснил, что произошло с его предшественником, и по пути на Перикл свел счеты с Эрнандесом.
   — То есть убил его?
   — Совершенно верно. В моем присутствии.
   — Значит, ты видел тех, кто был с ним.
   — Он застрелил Эрнандеса в переполненном ресторане на Солио II. Не только полковника, но и четверых или пятерых его телохранителей.
   — Значит, кто-то из выживших засек одного из нас и сжег дом.
   — Что значит «одного из нас»? — спросил Киношита. — Убили-то его вы.
   — Полагаю, что за последние три года ты изменился куда меньше, чем я, — резонно указал Найтхаук. — Я все еще на двадцать фунтов легче, чем в лучшие времена, волосы у меня сильно поседели, лицо изрезали морщины. Скорее всего они узнали тебя, а уж потом сообразили, кто я такой.
   Киношита долго молчал.
   — Должен признать, что в этом что-то есть.
   — Что ж, сие означает, что ты сможешь их опознать, когда мы их найдем.
   — Я в этом не уверен, — покачал головой Киношита. — Сомневаюсь, что я смогу опознать кого-то из посетителей ресторана. Кроме того, когда Эрнандес правил планетой, там пышным цветом цвела коррупция. Если новый режим вышиб с государственных должностей всех его приспешников, на вас сейчас точит зуб не одна тысяча мужчин и женщин.
   — Из которых ты скорее всего можешь опознать человек пять, — мрачно предположил Найтхаук. — Ты мне хочешь сказать именно это?
   — Да, — кивнул Киношита.
   Найтхаук встал, сунул руки в карманы, наблюдая, как рушится последняя стена.
   — На какую сумму застрахован дом?
   — Двадцать процентов от стоимости.
   — Не больше?
   — Восемьдесят процентов приходится на землю, и она по-прежнему принадлежит вам. — Киношита помолчал. — Будем отстраивать дом заново?
   — Какой смысл? Они же знают, где я живу. И придут снова.
   — Так что же будем делать?
   — Заберем страховку, выставим землю на продажу и отбудем.
   — Куда?
   — Пока не знаю. Полетим в глубины Пограничья и постараемся найти другую планету.
   — Может, снять номер в гостинице? — предложил Киношита.
   — Зачем?
   — Мы могли бы вернуться через пару дней, когда руины остынут, и посмотреть, не осталось ли чего.
   — Дом был деревянным. Что от него может остаться?
   — Я подумал о том, что мы найдем какие-то улики, которые выведут нас на поджигателя.
   — Мне улики ни к чему. Если поджигатели в городе, ты мне их укажешь. Если покинули планету, гоняться за ними остаток жизни я не собираюсь.
   — Джефферсон Найтхаук хочет просто улететь отсюда? — в изумлении спросил Киношита.
   — Джефферсон Найтхаук хочет исчезнуть. Прежде чем мы обоснуемся на новой планете, я хочу взять себе другое имя. Маленькое удовольствие, знаешь ли, быть мишенью для людей, которых ты и в глаза не видел. — Он повернулся и зашагал к вездеходу. — Здесь нам делать больше нечего. Поехали.
   — Пожар может распространиться по вашей земле.
   — И пусть. Мы сюда больше не вернемся.
   Киношита задумчиво смотрел ему вслед. А ведь ты совсем и не огорчен. Я-то думал, что тебе нравится это место, что ты хочешь провести здесь остаток своих дней. Но раз ты всего лишь пожимаешь плечами и уходишь, значит, я ошибался. Ты еще не Вдоводел, тот бы бросился за поджигателями, как гончая — за зайцем, но ты уже и не Джефферсон Найтхаук, иначе случившееся произвело бы на тебя куда более сильное впечатление. Я не знаю, кем ты в итоге станешь. И я не знаю, кем мне хотелось бы тебя видеть. Пока не знаю.
   — Будем сидеть здесь все утро? — с издевкой спросил Найтхаук.
   — Извините, задумался, — ответил Киношита и тронул вездеход с места.
   — Когда приедем в город, сообщи о пожаре властям, потребуй страховку и узнай, сможем ли мы купить новый корабль. Если сможем, продай наш.
   — Но наш в полном порядке.
   — Он зарегистрирован на мое имя. Если и есть более простой способ выследить человека, то я его не знаю.
   — И на какое имя мне регистрировать новый корабль? — полюбопытствовал Киношита.
   — Черт! — пробормотал Найтхаук. — Я забыл. Чтобы сменить фамилию и получить новый паспорт, надо забраться в глубины Пограничья. — Он глубоко вздохнул. — Ладно, пока полетаем на старом корабле.
   — А чем займетесь вы, пока я буду беседовать со страховой компанией и полицией?
   — Не с полицией, а с пожарным управлением, — поправил его Найтхаук.
   — Но дом подожгли! — запротестовал Киношита. Найтхаук вытащил из кармана найденный на пне листок, разорвал его на мелкие клочки.
   — Если они подумают, что это поджог, нам придется с неделю отвечать на их глупые вопросы и заполнять разные бланки.
   — Вы — босс.
   — Вот и не забывай об этом. — При подъезде к городу вездеход сбавил скорость. — Мне тоже хватит дел. Я же много чего заказал. От цветов до мебели. Теперь все эти заказы надо отменить. Еще мне надо кое-что купить. — Они проехали продуктовый магазин. — Высади меня здесь. Встретимся в баре.
   Найтхаук вылез из вездехода, зашел в магазин и отменил утренний заказ. Потом с той же целью заглянул в мебельный магазин и скобяную лавку и закончил свою прогулку по городу в маленьком магазинчике у ресторана. Лысый старик, стоявший за прилавком, встретил его очень радушно:
   — Я видел вас, мистер Найтхаук. Могу я что-нибудь подобрать для вас?
   — Возможно. У вас только новое оружие или уже побывавшее в деле?
   — И то и другое. Что вас интересует?
   — Сейчас поглядим. — Найтхаук окинул взглядом застекленные шкафы. — Вот этот, пожалуйста.
   — Отличный выбор. Принадлежал слуге закона. Не раз сохранял ему жизнь. Этот человек прожил достаточно долго, чтобы выйти на пенсию.
   Найтхаук осмотрел лазерный пистолет, прикинул вес, проверил прицел.
   — Аккумуляторная батарейка?
   — На месте.
   — Где?
   — Когда вы в последний раз стреляли из лучевика? — полюбопытствовал старик.
   — Давным-давно, — честно ответил Найтхаук.
   — Она встроена в рукоятку.
   — И каков запас энергии?
   — Все зависит от того, как вы собираетесь ее расходовать. В лаборатории ее хватает на двадцать минут непрерывной стрельбы. В полевых условиях, когда стрельба идет с интервалами, наверное, минут на десять.
   — Сколько стоят батарейки?
   — Двести кредиток каждая. Я также беру талеры Марии-Терезии и фунты Далекого Лондона. Говорят, что на Новом Сталине произошла революция, поэтому на этой неделе на рубли я ничего не продаю.
   — Я возьму этот лучевик и десяток батареек. Кобура у вас есть?
   — Вам новую или старую?
   — Старую. Чтобы я знал, как она работает.
   — Я могу дать вам родную. Она, конечно, потрепанная, но лучевик из нее не выпадет.
   — Отлично. А теперь покажите мне ваши глушаки.
   Найтхаук перебрал восемь акустических пистолетов, пока не выбрал тот, что хотел. К нему он тоже прикупил десяток батареек.
   — Что-нибудь еще?
   — Как насчет пистолета?
   — Есть только один, новехонький.
   — Давайте поглядим.
   Найтхаук внимательно осмотрел пистолет, несколько раз нажал на курок, передернул затвор, потом вернул пистолет старику:
   — Не пойдет.
   — А что вам не понравилось?
   — Очень тугой механизм.
   — Так смажьте его.
   — Не буду я на него полагаться. А раз так, то и пользоваться им не буду. Так зачем его покупать?
   — Вы так присматриваетесь к каждому новому пистолету.
   — Я никогда не пользовался новым оружием.
   — А со старым имели дело?
   — Приходилось.
   — Могу я предложить вам что-нибудь еще?
   Найтхаук огляделся, увидел нож с зубчатым лезвием, сунул за голенище правого сапога.
   — Возьму, пожалуй, и его. Сколько получилось?
   Старик подсчитал стоимость покупок, сканировал ретинаграмму и отпечаток большого пальца Найтхаука, подождал, пока банковский компьютер подтвердит их подлинность и переведет деньги на счет его магазина, потом начал заворачивать оружие.
   — Вот этого не надо, — остановил его Найтхаук. Приложил кобуру лучевика к бедру, подождал, пока она припаяется к материалу брюк, потом прикрепил кобуру глушака к поясу на спине. Батарейки бросил в карман.
   — А вы похожи на человека, которому в свое время приходилось носить оружие, — заметил старик.
   — Когда-то я с ним не расставался.
   — Внезапно на кого-то обиделись?
   — Скорее, кто-то обиделся на меня.
   — Да кому охота докучать такому достойному пожилому человеку, как вы?
   — Мне тоже хотелось бы это знать. — Найтхаук направился к двери, остановился на полпути и обернулся:
   — Эй, старик.
   — Да?
   — Вы должны зарегистрировать это оружие, не так ли?
   — Да, конечно, но тут никаких проблем не возникнет. Я знаю, как вас зовут: Джефферсон Найтхаук.
   — Вот что я вам скажу. Зарегистрируйте пистолеты на имя доктора Джилберта Эгана с Делуроса VIII, и я отдам вам мой вездеход. Вечером вы сможете забрать его в космопорте.
   — С регистрационными документами?
   — Естественно.
   Старик заулыбался:
   — Договорились, доктор Эган.
   Найтхаук повернулся, вышел на улицу, огляделся в поисках Киношиты, не увидел его и зашагал к бару. Двери открылись, и, входя в бар, он нос к носу столкнулся с Джонни Бедой.
   — Смотрите, кто пришел. — Голос юнца сочился насмешкой.
   — Я встречаюсь здесь с приятелем, — ответил Найтхаук. — И ни с кем не хочу ссориться.
   — А мне представляется, что ты так вырядился именно для того, чтобы с кем-то поссориться. — И он указал на лучевик на бедре Найтхаука.
   — Послушай, парень, у меня выдалось тяжелое утро. Давай все-таки обойдемся без ссоры.
   — Тогда осторожненько достань из кобуры лучевик, брось на пол, купи мне пиво, и у тебя не будет никаких проблем. — И Джонни лучезарно улыбнулся мужчинам, которые сидели за столиками.
   — Если я чем-нибудь оскорбил тебя, извини, — ответил Найтхаук. — Через полчаса я улетаю с этой планеты, и ты никогда меня не увидишь.
   — Твои деньги здесь ценятся, извинения — нет.
   Найтхаук пристально посмотрел на него:
   — Остынь, парень. Один раз я извинился. Второго не будет.
   — Жалеть об этом придется только тебе. — И Джонни Беда шагнул к Найтхауку.
   И тут правая рука Найтхаука взметнулась вверх. От затрещины Джонни развернуло на триста шестьдесят градусов. А когда он вновь оказался лицом к Найтхауку, то в двух дюймах от своего носа увидел дуло лучевика.
   — Ты кто такой? — воскликнул Джонни.
   — Скоро узнаешь, — ответил Найтхаук. — А теперь достань из кобуры лазерный пистолет, очень медленно, и положи на стойку.
   Джонни Беда выполнил приказ. Найтхаук положил на стойку и свой лучевик.
   — Ну что, парень, ты готов второй раз уложить Вдоводела?
   Джонни Беда заглянул в глаза Найтхаука, и то, что он увидел, определенно ему не понравилось. На мгновение он застыл, а потом энергично замотал головой.
   — Тогда уходи и больше сюда не возвращайся.
   Джонни Беда на негнущихся ногах направился к двери. В баре повисла тяжелая тишина.
   — Вы действительно Вдоводел? — наконец решился спросить кто-то из сидевших за столиками.
   — Не верьте всему, что слышите, — ответил Найтхаук, взял со стойки лазерный пистолет и сунул в кобуру.
   — Так вы говорите, что вы — не Вдоводел? — спросил второй.
   — Что-то мне в это не верится, — подал голос третий. Найтхаук улыбнулся всем и вышел на улицу. Увидел, что вездеход припаркован перед банком. В том же здании размещалась и страховая компания. Найтхаук подошел к вездеходу, сел на пассажирское сиденье. Через пару минут к нему присоединился Киношита.
   — На выверку суммы, выплачиваемой по страховому полису, уйдет две недели. Потом деньги перечислят на ваш счет.
   — Отлично.
   — Я заглянул во все магазины, — продолжил Киношита. — Не увидел ни одного знакомого лица.
   — Значит, они уже улетели. Неудивительно.
   — Куда теперь?
   Найтхаук указал на небо:
   — Туда. Сначала взлетим, а уж потом будем определяться.
   Они поехали в космопорт.
   — Черт! — воскликнул Киношита, когда они свернули на стоянку. — Знаете, что мы забыли?
   — Что?
   — Продать вездеход.
   — Я об этом позаботился. — Найтхаук спрыгнул на землю. Киношита последовал за ним, они вошли в космопорт и направились к своему кораблю.
   — Что-то не так, — прошептал Найтхаук.
   — О чем вы?
   — Не важно. По моей команде падай на землю.
   Киношита огляделся, не заметил ничего подозрительного и решил, что «старик» перебарщивает. Он уже хотел сказать об этом, когда Найтхаук крикнул: «Ложись!»
   Киношита упал на бетон, услышал, как над головой загудел лучевик, и тут же в тридцати ярдах слева кто-то вскрикнул от боли.
   — Можешь подниматься, — услышал он голос Найтхаука.
   — Что случилось? — Киношита встал, отряхнулся. — Кто это был?
   — Очень глупый молодой человек. — Найтхаук подошел к телу, носком сапога перевернул его на спину. Меж мертвых глаз курилась дыра.
   — Джонни Беда! — воскликнул Киношита.
   — Я же говорил, что фамилия у него несчастливая, — бесстрастно заметил Найтхаук.
   Ты опять выглядываешь наружу, подумал Киношита. Ты очень глубоко спрятался внутри «старика», и мне уже начало казаться, что ты больше никогда не покажешься. Но вот он ты, хладнокровный и уверенный в себе, как, собственно, и всегда. Ты, возможно, будешь сожалеть о том дне, когда твои враги сожгли твой дом и заставили тебя вернуться, но я знаю и другое: кто-то горько об этом пожалеет.

Глава 8

 
   Найтхаук смотрел на зеленую планету, вращающуюся в верхней части дисплея навигационного компьютера.
   — Что скажешь? — спросил он.
   — Смотрится неплохо, — без всякого интереса ответил Киношита.
   — Девяносто семь процентов земной силы тяжести, пригодный для дыхания воздух, много воды.
   — А название у нее есть?
   — Альфа Спиноза IV.
   — Это по звездного каталогу.
   — Второе название — Пондоро.
   — И что сие означает?
   — Понятия не имею.
   — Население большое?
   — Два торговых городка. Постоянных жителей чуть больше шестисот. Нерезидентов — полторы тысячи.
   — Почему так много?
   — Сюда приезжают охотиться. Половина нерезидентов — на сафари, четверть — готовится к охоте, остальные пакуют трофеи.
   — Вы собрались поохотиться на крупного зверя? — В голосе Киношиты слышался сарказм.
   — Я — нет, — с улыбкой ответил Найтхаук. — Те, на кого я привык охотиться, тут не водятся.
   — Так чего мы прилетели сюда?
   — Планета маленькая, населения совсем ничего, расположена далеко от основных торговых путей, неплохо выглядит. Корабли прилетают постоянно, поэтому, если нам что-то понадобится, заказ привезут быстро. А поскольку охота — занятие опасное, здесь наверняка первоклассный медицинский центр.
   — Вы больны?
   — Нет.
   — Тогда зачем вам врачи?
   — Я старик, — ответил Найтхаук, — а старикам свойственно болеть.
   — Вам только шестьдесят два.
   — Я болел в прошлом, буду болеть и в будущем. Надеюсь, не столь тяжелыми болезнями, но от этого не уйти.
   — Мне кажется, в дом престарелых вам рановато, — усмехнулся Киношита.
   — Сейчас — да, а со временем — почему нет? Я видел здравомыслящих людей, которых бесило одно упоминание о доме престарелых, словно он ассоциировался у них с концентрационным лагерем.
   — Знаете, мне трудно представить себе, что вы дозволяете кому-то вам помочь.
   — И зря. — Найтхаук помолчал. — Однажды я был на волосок от смерти. Мне это не понравилось.
   — А как насчет тех случаев, когда вы рисковали жизнью?
   — Такая работа… и я никогда не рисковал жизнью, если была альтернатива.
   — А сколько раз альтернативы не было?
   — Конечно, бывало и такое. — Найтхаук вновь посмотрел на зеленую планету. — Да, попытаем здесь удачу.
   По команде компьютера корабль сошел с орбиты и вскоре коснулся земли. Найтхаук вызвал робота, который доставил их багаж на таможню.
   — Роботы? — удивился Киношита. — На планете с населением в шестьсот человек?
   — Местные их услугами не пользуются. Только туристы. Движущаяся дорожка понесла их к зданию космопорта, и скоро они предстали перед сотрудниками таможни.
   — Могу я взглянуть на ваш паспорт? — спросила женщина, в кабинет которой вошел Найтхаук. Он протянул паспорт:
   — Я удивлен.
   — Правда? А что вас удивило?
   — Я побывал на множестве планет. И вы — первый сотрудник таможни, которого я вижу. Обычно имеешь дело с роботами.
   — На Пондоро придерживаются другого мнения. Мы исповедуем индивидуальный подход.
   — Это очень приятно.
   — Какая компания организует для вас сафари, мистер Найтхаук?
   — Никакая.
   — Вы еще не сделали выбор?
   — Я приехал не для того, чтобы охотиться.
   Внезапно она улыбнулась.
   — Именно поэтому в нашей таможне работают люди.
   — Простите?
   — Мы здесь для того, чтобы решать неожиданно возникающие проблемы, — объяснила она. — За этот год вы — первый человек, который прилетел сюда не для того, чтобы охотиться. Э-э-э… Позвольте спросить, какие дела привели вас на Пондоро?
   — Я подумываю о том, чтобы купить здесь дом и поселиться на вашей планете, — ответил Найтхаук.
   Женщина вывела паспортные данные на дисплей компьютера.
   — Раньше вы не бывали на Пондоро.
   — Я знаю.
   Она нахмурилась:
   — Здесь что-то не так. Из вашего паспорта следует, что…
   — Я знаю, — перебил ее Найтхаук. — Что мне сто семьдесят четыре года.
   — Совершенно верно.
   — Сто двенадцать из них я провел в Глубоком сне в Криогенном институте на Делуросе VIII. Вы можете это проверить.
   Она отдала компьютеру две короткие команды, потом подняла глаза на Найтхаука:
   — Добро пожаловать на Пондоро, мистер Найтхаук. Я рада, что вам удалось полностью излечиться от вашей болезни.
   — Благодарю вас. Могу я обратиться к вам с личной просьбой?
   — Конечно. Что я могу для вас сделать?
   — Вы можете сохранить мое имя в секрете. Я уверен, что компьютер сообщил вам, кто я такой. Я бы предпочел забыть о своем прошлом и начать на Пондоро новую жизнь.
   — Я никому ничего не скажу, — пообещала женщина. — Но ваши имя и фамилия зарегистрированы в компьютере и останутся там, пока вы официально их не смените. Потом, если вы свяжетесь со мной и представите новый паспорт, я внесу в память компьютера соответствующие коррективы.
   — Благодарю вас.
   — Никогда не думала, что мне доведется встретиться с Вдоводелом. — Женщина улыбнулась. — В детстве я видела ваши голографические изображения. Большинство людей думают, что вы уже сто лет как умерли.
   — На вашем месте я бы не верил всему, что вы видите, — ответил Найтхаук.
   — Вы уверены, что не хотите поохотиться? — спросила она. — Я могу порекомендовать вам наши лучшие компании.