— Ты его даже не знаешь. Он — хороший человек, Вдоводел.
— Я вне политики. Для меня это обычная работа.
— Зря ты так. Ты собираешься убить человека, которому по силам изменить ход истории.
— От того, убью я его или нет, зависит судьба того, кто мне ближе отца и брата.
— Ты можешь сказать, что он мертв, — гнул свое Голубые Глазки. — Между тобой и твоими работодателями полгалактики. Правды им не узнать.
— Я не могу рисковать. Вдоводел должен выжить — Ты — Вдоводел.
Найтхаук покачал головой.
— Я — его тень. Он полностью зависит от меня. Я не могу его подвести.
— Но ведь и Ибн-бен-Халид может убить тебя.
— Может, — признал Найтхаук.
— И что тогда?
— Тогда Пятница взорвет весь город, прежде чем он успеет выбраться отсюда, — ответил Найтхаук.
Авто застыло у входа в «Синий дракон». Найтхаук расплатился и подождал, пока его команда вылезет из салона.
— Умоляю тебя, — воскликнул Голубые Глазки. — Сохрани ему жизнь!
Найтхаук бесстрастно посмотрел на него и, не отвечая, направился в бар. Остальные последовали за ним.
Как обычно, в «Синем драконе» гуляли и люди, и инопланетяне. Двое канфоритов, лодинит, четверо генди и гигант бортаи сидели в одном углу, дюжина людей расположились за столиками в центре зала.
Найтхаук и его спутники заняли столик у входа.
— Он здесь? — Киношита оглядел бар.
— Если нет, то скоро появится, — ответил Найтхаук. — Закажи выпивку. Я плачу.
Как только им принесли полные стаканы, в зал вошел худощавый молодой человек, небрежно одетый, с растрепанными волосами, и направился к стойке.
— Оставайтесь на месте, — прошептал Найтхаук, выскользнул из-за стола и последовал к стойке за молодым человеком.
— Быстро же вы вернулись, — отметил Николас Джори. — Нашли, кого искали?
— Похоже на то.
— Убили?
— Скоро убью.
Рядом с ними возник Голубые Глазки — Извини, Ибн-бен-Халид! Я пытался пустить их по ложному следу!
Николас взглянул на дракона, потом вновь на Найтхаука.
— Значит, ты обо всем догадался?
— Не без труда.
— И теперь намерен меня убить?
— Есть такая задумка.
— Что плохого я тебе сделал?
— Достаточно того, что ты похитил Кассандру Хилл.
— Ты никогда не встречался с ней. Почему ты хочешь убить меня из-за женщины, которой и знать не знаешь?
— Есть причины.
— А ты не хочешь пораскинуть мозгами и найти причину, которая позволит тебе перейти на мою сторону?
— Не вижу смысла.
— Я тоже могу убить тебя, знаешь ли.
— Все возможно, — пожал плечами Найтхаук.
— Ты в это не веришь, не так ли? — чуть улыбнулся Николас. — Может, тебе следует подумать о том, что в здешних краях каждый человек, носящий оружие, считает себя таким же непобедимым, как ты?
— Именно поэтому я к любому отношусь со всей серьезностью.
— Ладно, я вижу: решение ты уже принял. — Николас отступил от стойки, положил руку на рукоятку сонара. — Давай посмотрим, что из этого выйдет.
— Давай.
Выхватить оружие из кобуры Найтхаук не успел, потому что внезапно наступившую тишину разорвал отчаянный крик Мелисенд:
— Стой!
Глава 17
Рука Найтхаука застыла над рукояткой пистолета, взгляд — на лице Николаса Джори.
— Ты совершаешь чудовищную ошибку! — Мелисенд встала, направилась к мужчинам у стойки.
— Шевельнись, и ты покойник, — предупредил Найтхаук Николаса, поворачиваясь к Мелисенд. — О чем ты?
— Он — не Ибн-бен-Халид!
— Только потому, что позаботился о том, чтобы Олигархия получила фотографию другого человека? — спросил Найтхаук. — Это трюк с длиннющей бородой. Ты слышала Голубые Глазки. Ты слышала Джори. Этот человек — Ибн-бен-Халид.
— Ты нанял меня за мои уникальные способности. Вот и используй их, вместо того, чтобы игнорировать.
Найтхаук вытащил пистолет и, прежде чем Николас успел моргнуть глазом, нацелил на молодого человека.
— Руки на стойку, — приказал он.
Николас подчинился.
Найтхаук обыскал его, обезоружил, отступил на шаг.
— Вот так. — Он снова повернулся к Мелисенд. — Теперь говори. Вроде бы ты не можешь считывать эмоции Голубых Глазок?
— Не могу.
— И ты не телепат?
— Нет.
— Тогда откуда такая уверенность, что этот человек — не Ибн-бен-Халид?
— Я поняла это по его эмоциям, — ответила Мелисенд. — Когда Голубые Глазки обратился к нему как к Ибн-бен-Халиду, его реакцией были шок и изумление. Но как только он осознал замысел Голубых Глазок, эти эмоции сменились ликованием и верностью. Спасти Ибн-бен-Халида ценой собственной жизни он почитает за счастье.
— Что еще ты выявила? — спросил Найтхаук. — Какие эмоции?
Мелисенд, нахмурившись, посмотрела Найтхауку в глаза.
— Только одно… клубок эмоций, очень мощных, противоречивых, разделить которые я не сумела, в тот момент, когда ты упомянул Кассандру Хилл.
— Ты думаешь, он знает, где она?
— Я читаю чувства, не мысли, — последовал ответ. — И понятия не имею, что он знает, а чего — нет.
— Благодарю, — кивнул Найтхаук. — Возвращайся за столик. Дальше я разберусь сам.
Женщина направилась к столику, и Голубые Глазки присоединился к ней.
— А ты куда? — остановил его Найтхаук. Дракон обернулся.
— Ты меня?
— Тащи сюда свою синюю задницу. Придется тебе кое-что объяснить.
Дракон приблизился к стойке.
— Я защищал своего лидера. — В его голосе не слышалось страха. — И не сожалею об этом. Делал то, что считал нужным, и поступлю точно так же, если представится хоть какая-нибудь возможность.
— Едва ли ты проживешь так долго, — сухо ответил Найтхаук. — Ты лгал мне с момента нашей встречи, и из-за твоей лжи я едва не убил невинного человека.
— Николас Джори умер бы с улыбкой на устах. Я горжусь его мужеством — Николас Джори меня не интересует. Я хочу знать, где Ибн-бен-Халид.
— Разумеется, хочешь, — согласился Голубые Глазки. — И желание это останется после того, как ты меня убьешь.
— Может, мне лучше убить его? — Найтхаук указал на Николаса.
— Две минуты назад он умер бы с радостью, понимая, что защищает Ибн-бен-Халида, — ответил дракон. — Едва ли за это время что-нибудь изменилось. Поступай как знаешь.
— А может, мне следует найти девушку и увезти ее? Вот у него язык и развяжется.
Ни Джори, ни Голубые Глазки не отреагировали, но Найтхаук наблюдал не за ними, а за Мелисенд; сидевшей за столиком в пятидесяти футах от стойки. Балатаи подпрыгнула, словно ей в голову бросили кирпичом.
— Девушка на Сайлене, не так ли? — Теперь Найтхаук смотрел на Николаса.
— Это не твое дело!
— Извини, но в настоящий момент очень даже мое. У меня просто нет другого дела. Кассандра Хилл в твоем доме?
— Пойди и посмотри. Я тебе ничего не скажу. Только что сказал, подумал Найтхаук. Раз ты хочешь, чтобы я обыскал твой дом, значит, ее там нет. Но она где-то рядом. Иначе ты бы так не нервничал. Он повернулся к Голубым Глазкам, — Ты знаешь, где она, не так ли?
— Почему бы тебе не вернуться на Делурос и не оставить нас в покое? — взорвался дракон. — Тут тебе не место. Ты лишний. Тебе следовало умереть сто лет тому назад. Перестань соваться в наши дела.
Найтхаук долго смотрел на него, потом оглядел таверну.
— Ладно. Всем выйти. Бар закрыт.
Несколько посетителей с любопытством повернулись в его сторону. Найтхаук выразительно помахал пистолетом.
— Быстро.
Большинство людей и инопланетян подчинились. Канфориты и три человека не тронулись с места.
— Ито, сосчитай до тридцати и перестреляй всех посетителей, которые останутся в таверне.
Киношита вскочил, выхватил оружие, повернулся к тем, кто не выполнил приказ Найтхаука. Канфориты добрались до двери за десять секунд, люди — за двенадцать.
— Готово, — доложил Киношита. — А зачем тебе это понадобилось?
— Не хочу, чтобы они отвлекали Мелисенд.
— Отвлекали от чего? — спросила балатаи.
— Ты же говорила, что чем больше людей, тем сложнее тебе разбираться с эмоциями.
— Да, но…
— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на… Улавливаешь ли ты эмоции, которые исходят не от меня, Киношиты, Пятницы и Джори?
— Ты думаешь, она здесь?
Не успела Мелисенд произнести эти слова, как ее отбросило на спинку стула.
— В его доме ее нет. И он только что отреагировал на мое предположение, не так ли?
— Кто-то отреагировал, — подтвердила Мелисенд.
— Отлично. А теперь скажи мне, сможешь ли ты уловить еще чьи-то эмоции?
— Я постараюсь.
— Не утруждай себя, — раздался за их спинами женский голос.
Все повернулись и увидели черноволосую женщину лет двадцати восьми — тридцати, выходящую из потайной комнаты, которую скрывала сдвижная панель.
— Как я понимаю, Кассандра Хилл? — спросил Найтхаук.
— Да.
— С вами все в порядке?
— Как видите.
— Я здесь для того…
— Я знаю. И сожалею, что вам пришлось потратить время впустую: Ибн-бен-Халид не похищал меня. Я здесь по собственной воле.
— А как насчет требования выкупа?
— Ибн-бен-Халид нашел способ выудить из моего отца два миллиона кредиток. Для революционера все средства хороши.
— И вы не возражали?
— Любви к отцу у меня не осталось. Он — подлый, продажный человек, и я надеюсь, что Ибн-бен-Халид воздаст ему по заслугам.
Найтхаук нахмурился.
— Это плохо.
— Почему?
— Я должен возвратить вас ему.
— Но я же сказала — меня не похищали! Я здесь потому, что сама этого хочу. И, насколько я знаю моего отца, он больше заинтересован в смерти Ибн-бен-Халида, чем в моем возвращении.
— Это так, — признался Найтхаук.
— И что теперь?
— Я вам сочувствую… но выбора у меня нет.
— Вы можете уйти отсюда и забыть, что видели меня.
— Все не так просто. Жизнь дорогого мне человека напрямую зависит от того, вернетесь ли вы к отцу.
— Я не хочу возвращаться. — Она посмотрела на Мелисенд. — Спросите у своей балатаи.
Найтхаук повернулся к Мелисенд.
— Она, разумеется, говорит правду?
— Нет.
— Это ложь! — воскликнула Кассандра.
— Она действительно не хочет возвращаться, — продолжила Мелисенд. — И ненавидит отца, в этом нет сомнений. Но ее ответам недостает искренности. Она многое скрывает.
— Вот найдем Ибн-бен-Халида и выясним, когда она говорила правду, а когда лгала, — вставил Киношита.
Мелисенд вновь отбросило на спинку стула, как боксера, пропустившего сильный удар.
Будь я проклят, подумал Найтхаук. Вот, значит, как открывается ларчик!
— Я думаю, поиски Ибн-бен-Халида — потеря времени. Вы согласны со мной, мисс Хилл?
Черноволосая женщина холодно смотрела на него — Думаю, он не скажет вам ничего такого, чего бы не знала я.
— С этим еще надо разобраться, — заметил Киношита.
— Разбираться тут не с чем, — возразил Найтхаук.
— Что ты говоришь?
Найтхаук не сводил глаз с Кассандры Хилл.
— Сами скажете или позволите мне?
— Позволю.
— О чем вы? — Киношита явно ничего не понимал.
— Кассандра Хилл — всего лишь одно из ее имен. — Найтхаук выдержал театральную паузу. — Позвольте представить вам Ибн-бен-Халида.
Глава 18
— Ты сошел с ума! — вскричал Киношита.
— Неужели? — Найтхаук указал на Мелисенд. — Спроси у нее.
— Он прав, — ответила эмпат.
— Но это же невозможно!
— Очень даже возможно. Мы знаем, что она ненавидит отца. Мы не ошибемся, предположив, что он продажен, как большинство политиков. В конце концов он заплатил моей юридической фирме за то, чтобы она обеспечила грубое нарушение закона. Могу гарантировать, что речь не идет об одном противоправном деянии. Кассандра наблюдала за этим с самого детства, и со временем у нее накопилось достаточно информации, чтобы иной раз срывать планы отца. Поскольку она не хотела делать это открыто, то ли чтобы уберечь источники информации, то ли опасаясь за свою жизнь, у нее возникла необходимость перевоплощаться в другого человека.
— Но Ибн-бен-Халид — мужское имя!
— Сие говорит лишь о том, что в искусстве водить других за нос она даст всем солидную фору.
— Ибн-бен-Халид действует в Пограничье больше десяти лет. — Киношита никак не желал признать свое поражение. — Кто пошел бы в бой за восемнадцатилетней девчонкой?
— Неужели ты так и не понял? — Найтхаук покачал головой. — Оглянись назад, Ито. Мы достаточно долго пробыли в Пограничье. Кто из сторонников Ибн-бен-Халида видел своего лидера? Поэтому любой приказ и проходит столь сложный путь, прежде чем поступает к непосредственным исполнителям. А то, что Ибн-бен-Халид на самом, деле Кассандра Хилл, знают лишь единицы.
— Девятнадцать человек, — уточнила Кассандра.
— Будь я проклят! — пробормотал Киношита.
— Может, и будешь, — согласилась она, поворачиваясь к Найтхауку. — Теперь ты все знаешь. Что дальше?
— На текущий момент ничего.
— Но наша задача — убить ее, — вставив Пятница.
— Не мели ерунды, — осадил его Найтхаук. — Неужели ты думаешь, она вышла бы в зал, если б нас не держали на мушке! — Он посмотрел на Кассандру. — Сколько на нас направлено стволов?
— Восемь, — ответила девушка, а после паузы добавила:
— Я знаю, насколько ты хорош, Вдоводел. Но они прекрасно замаскированы. Даже ты не сможешь перебить их всех, прежде чем кто-то пристрелит тебя.
Найтхаук огляделся.
— Ладно, стрельба отменяется. Что теперь?
— Теперь? Теперь мы поговорим.
— О чем?
— О твоих проблемах, на случай, если ты переживешь нашу беседу. Тебе заплатили за возвращение Кассандры Хилл и убийство Ибн-бен-Халида. Как мне кажется, у тебя ничего не получится ни с первым, ни со вторым.
Найтхаук наполнил стакан.
— Я должен над этим подумать.
— Есть и другой вариант.
— Он всегда находится, — кивнул Найтхаук. Она оглядела остальных.
— Выйдите на улицу и подождите нас. Я хочу поговорить с Вдоводелом наедине.
Киношита, Мелисенд, Пятница, Голубые Глазки и Николас потянулись к двери.
— Минуту! — остановила она их. — Ты… краснокожий!
Пятница повернулся.
— Оружие оставь на столе.
— Почему только я? — возмутился инопланетянин.
— Потому что я тебе не доверяю. Делай, как велено!
Пятница пожал плечами, аккуратно выложил пистолеты на стол и вышел за остальными.
— Ты, я вижу, одобряешь мои действия. — Кассандра уселась за столик напротив Найтхаука.
— Выбор у тебя точный. Ему проще убить нас обоих, чем смотреть, как мы договариваемся.
— Тогда почему он работает на тебя?
— Если б он не работал на меня, то таскался бы следом, — ответил Найтхаук. — А так я приглядываю за ним. И… — Он не договорил.
— Что?
— Мы собирались не на пикник. А в своем деле он ас.
— Я слышала, что он натворил на Селлестре.
— Пятница думал, что спасает мне жизнь. Нельзя его за это винить.
— Его можно винить за то, что он не правильно оценил ситуацию.
Найтхаук покачал головой.
— Со своей колокольни он оценил ее очень правильно. Ему годится любой предлог, лишь бы убивать людей. А этот был получше многих.
— Как насчет других твоих спутников? — спросила Кассандра. — Ты им доверяешь?
— Я не доверяю никому. Но я не боюсь поворачиваться к ним спиной.
— В Пограничье Киношиту знают как охотника за головами.
— Верно.
— И как у него получалось?
— Неплохо.
— Но он не Вдоводел?
— Нет, не Вдоводел. — Найтхаук встретился с ней взглядом. — Скоро я услышу твое предложение? Есть хочется.
— Какое предложение?
— По-моему, очевидное. Ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе, но раздумываешь, то ли приглашать меня одного, то ли со всей командой.
— Что ж, ты неглуп, надо отдать тебе должное.
— Глупость мне несвойственна.
— А я уж в этом засомневалась, когда ты принял беднягу Джери за Ибн-бен-Халида.
— Я действовал, не имея полной информации. При первой встрече с Мелисенд он напился. А осознав, что Голубые Глазки уводит меня от Сайленда, я решил, что Джори использовал алкоголь, чтобы скрыть свои мысли. — Неожиданно Найтхаук улыбнулся. — Откуда я мог узнать, что у него их нет?
— Николас гораздо умнее, чем ты думаешь.
— Он готов умереть за тебя, а тебе он безразличен. Умом тут не пахнет.
— Не за меня, — поправила его Кассандра. — За идею.
— Уклоняющиеся от уплаты налогов в большинстве своем положительно относятся к свержению государства, — заметил Найтхаук.
— Налоги тут ни при чем.
— Мне лишь остается поверить тебе на слово.
Кассандра всмотрелась в него.
— Спрашиваю еще раз: если я оставлю тебя в живых, что ты собираешься делать?
— Еще не решил.
— Ты понимаешь, что я могу убить тебя, прежде чем ты дойдешь до двери?
— Понимаю. Но учти, что ты не сможешь убить меня прежде, чем я убью тебя.
— Так зачем же нам умирать? Особенно если от этого выиграет такое чудовище, как мой отец?
— Я уже сказал: у меня нет выбора.
— С каких это пор клонов лишают воли?
Найтхаук молча сверлил ее взглядом.
— Да, да, я знаю о тебе все, Джефферсон Найтхаук. Ты — второй клон настоящего Вдоводела. Тебя создали для одной-единственной цели: вернуть меня отцу.
— И убить Ибн-бен-Халида.
— И убить Ибн-бен-Халида, — согласилась Кассандра. — Но сейчас ты в сотнях тысяч световых лет от Делуроса VIII. Почему они сохраняют такую власть над тобой? Почему ты не можешь сказать им «нет»?
— Если я не привезу тебя, мне не заплатят, — ответил Найтхаук. — Если мне не заплатят, первого Джефферсона Найтхаука выкинут из криогенной камеры до того, как будет найден способ излечения эплазии. — Он помолчал. — Я убиваю других людей. И не склонен к самоубийству.
— И ты считаешь, что остаться здесь равносильно самоубийству?
— Он и я — единое целое.
— Сколько ему нужно денег?
Найтхаук пожал плечами.
— Три миллиона кредиток, четыре, пять. Кто знает? Они вот-вот научатся лечить эплазию, но исследования еще не завершены.
Кассандра взяла стакан, оставленный Мелисенд, отпила.
— Как насчет десяти миллионов кредиток?
— Объясни.
— Ты поможешь мне свергнуть отца, если я заплачу тебе десять миллионов кредиток? Настоящий Найтхаук останется в криогенной камере… а ты будешь сражаться за правое дело.
— На чьей стороне сражаться — мне без разницы, — ответил Найтхаук. — Но у меня нет желания убивать тебя. Если твое предложение законно, я, безусловно, готов его рассмотреть.
— Когда-то сторона имела для тебя значение, — возразила Кассандра. — Я знакома с твоей карьерой. Вдоводел убил множество людей и инопланетян, но все они так или иначе нарушали закон.
— Тогда мне приходилось кормить только одного. — Губы Найтхаука изогнулись в иронической улыбке.
— Я не поверю, что теперь ты стал беспринципным человеком, — отрезала Кассандра.
— Мне нет нужды в чем-либо убеждать тебя, — ответил Найтхаук. — Это ты должна убедить меня, что мне невыгодно убивать тебя или возвращать отцу.
— Я могу предложить тебе десять миллионов доводов.
— Ладно, и где они?
— В сейфе моего отца.
Найтхаук откинулся на спинку стула, задумался.
— Значит, без победы не будет и денег, так?
— В общих чертах.
— Потребуются месяцы, чтобы собрать и подготовить войска для нападения на твоего отца, но и тогда численный перевес будет на его стороне.
— Силой его не взять, только хитростью и внезапностью, — ответила Кассандра. — Удар должен нанести маленький, но тщательно подготовленный отряд. Поэтому ты мне и нужен. Тебе не раз доводилось участвовать в таких операциях. Поэтому мне необходим твой опыт.
— Но о предварительной оплате речь не идет?
— Совершенно верно.
— Надо подумать. Если мы потерпим неудачу, ты убьешь обоих Вдоводелов.
— Если я убью тебя прямо сейчас, ничего не изменится.
— Верю, — признался он.
— Подумай еще вот о чем, — добавила Кассандра. — Если твоя миссия завершится успешно и ты вернешься на Делурос, они наверняка уничтожат тебя. Зачем нужен клон, способный указать на людей, которые его создали?
— Я понял это, когда очнулся на лабораторном столе, — ответил Найтхаук. — Поэтому я и не собирался обратно в Олигархию.
— Денег в сейфе моего отца хватит и настоящему Вдоводелу, и тебе, если ты захочешь начать новую жизнь.
Найтхаук молча смотрел на Кассандру.
— Оборона дает слабину, не так ли? — улыбнулась девушка.
— Я думаю.
— Так что же? — нарушила она затянувшуюся паузу. — Все думаешь?
— Нет… считаю…
— Миллионы?
— Людей.
— Не поняла.
— Если мы станем партнерами, то должны доверять друг другу. Пока ты не будешь знать, что я могу перебить всех твоих охранников, но предпочту этого не делать, ты не поверишь, что я не предам тебя при первом же удобном случае. — Найтхаук оглядел зал. — Трое за зеркалом, что за стойкой бара, с той стороны оно прозрачное. Один за дверью раздевалки. Еще один за картиной, которая чуть перекошена. Двое на чердаке. — Он указал на потолок. — Там и там. Восьмого я пока не нашел.
— А ты молодец. — Его слова произвели впечатление на Кассандру. — Я сделала правильный выбор.
— Еще нет. — Найтхаук оглядывался, потом внезапно улыбнулся. — Господи, ну и болван же я. Восьмой — это ты.
Кассандра улыбнулась в ответ, достала из рукава миниатюрный пистолет, положила на столик.
— Так мы договорились?
— Да, думаю, да.
— Хорошо, я скажу своим людям, что твоя команда свободна.
— Пусть приглядывают за краснокожим инопланетянином. Ему все равно, какую взять сторону, только бы убивать людей.
Кассандра кивнула, протянула руку.
— Добро пожаловать в ряды борцов за идею, Вдоводел.
— Идею оставь себе. — Он обхватил ее руку своей. — Лучше не ошибись насчет содержимого сейфа.
Глава 19
Наступил вечер. Команда Найтхаука вернулась в отель, а он сам остался в «Синем драконе». Квартира Кассандры Хилл находилась над баром, и девушка пригласила его на обед.
— С таким вкусом Голубым Глазкам квартиру не обставить, — отметил Найтхаук. — Ты разбираешься в искусстве.
— Ты знаешь, чьи это произведения?
— Разумеется, не все. Но вот это скульптура Мориты.
— Ты меня удивил. Вот уж не ожидала, что охотник за головами может отличить картину от скульптуры.
— Я не раз возвращал ее законному владельцу.
— Одно дело возвращать, а другое — изучать.
— Ты думаешь, что человек, зарабатывающий на жизнь убийствами, не может оценить истинное искусство? — сухо спросил Найтхаук.
— Ну… я…
— Вот что я тебе скажу. Когда твоя жизнь постоянно находится под угрозой, обостряются все чувства. — Он помолчал, разглядывая скульптуру. — Опять же, осознавая собственную смертность, поневоле восхищаешься вещами, которые переживут тебя. Морита умер тысячу лет назад, а люди по-прежнему приходят, чтобы посмотреть на его творения.
— Я не хотела оскорбить тебя.
— Ты и не оскорбила. Я просто объясняю.
— Что ж, раз ты небезразличен к искусству, возможно, тебе понравится то, чем я особенно горжусь. Следуй за мной.
Кассандра привела его в большую комнату, три стены которой занимали полки, уставленные книгами. Тысячами книг в прекрасных переплетах с золотыми обрезами. По смятым корешкам было видно, что стоят они здесь не для красоты — их действительно читают.
Найтхаук двинулся вдоль полок, поглядывая на титулы.
— Что скажешь? — полюбопытствовала Кассандра.
— Никогда не видел столько книг в одном месте.
— Мне говорили, что раньше таких библиотек было много, — до того, как целую энциклопедию стали размещать на чипе размером с десятую часть ногтя моего мизинца. — Девушка взяла с полки один из томов. — Мне нравится запах книги, нравится ощущать в руке ее тяжесть. Разве может чтение книги сравниться с чтением с голоэкрана?
— Я вижу, у тебя здесь стихи Танбликста.
— Величайший из инопланетных поэтов.
— Знаю. Читал.
— Недавно?
Найтхаук улыбнулся.
— Не прошло и ста пятидесяти лет.
Кассандра вскинула на него глаза.
— Если хочешь что-нибудь почитать…
Найтхаук покачал головой.
— Боюсь, с твоей книгой что-нибудь случится. Однако если мы какое-то время пробудем на Сайлене, я бы с удовольствием воспользовался этой библиотекой.
— Приходи, когда захочешь. — Кассандра помолчала. — Неординарная ты личность, Вдоводел. Среди тех, кто занимается твоим ремеслом, очень редко встречаются культурные и образованные люди.
— Среди тех, кто занимается моим ремеслом, можно встретить кого угодно. Слишком много причин приводят нас на эту дорожку.
— Я почему-то думала, что большинству свойственны гипертрофированное чувство справедливости и жажда смерти, — улыбнулась она.
— Приглядись к Пятнице, — посоветовал Найтхаук. — Он хватается за любую возможность убить человека. Справедливость для него ничто, и едва ли он задумывается о том, что смертей.
— Он — инопланетянин.
— Инопланетяне не в счет?
— У них другие мотивы.
— Неужели? А вот инопланетянин по имени Голубые Глазки прилагал все силы, чтобы помешать мне выйти на твой след, а когда потерпел неудачу, попытался пожертвовать собой и Джори, лишь бы не выдать тебя.
— Так это Голубые Глазки. Он один из нас.
— Я думал, он инопланетянин.
— Я вне политики. Для меня это обычная работа.
— Зря ты так. Ты собираешься убить человека, которому по силам изменить ход истории.
— От того, убью я его или нет, зависит судьба того, кто мне ближе отца и брата.
— Ты можешь сказать, что он мертв, — гнул свое Голубые Глазки. — Между тобой и твоими работодателями полгалактики. Правды им не узнать.
— Я не могу рисковать. Вдоводел должен выжить — Ты — Вдоводел.
Найтхаук покачал головой.
— Я — его тень. Он полностью зависит от меня. Я не могу его подвести.
— Но ведь и Ибн-бен-Халид может убить тебя.
— Может, — признал Найтхаук.
— И что тогда?
— Тогда Пятница взорвет весь город, прежде чем он успеет выбраться отсюда, — ответил Найтхаук.
Авто застыло у входа в «Синий дракон». Найтхаук расплатился и подождал, пока его команда вылезет из салона.
— Умоляю тебя, — воскликнул Голубые Глазки. — Сохрани ему жизнь!
Найтхаук бесстрастно посмотрел на него и, не отвечая, направился в бар. Остальные последовали за ним.
Как обычно, в «Синем драконе» гуляли и люди, и инопланетяне. Двое канфоритов, лодинит, четверо генди и гигант бортаи сидели в одном углу, дюжина людей расположились за столиками в центре зала.
Найтхаук и его спутники заняли столик у входа.
— Он здесь? — Киношита оглядел бар.
— Если нет, то скоро появится, — ответил Найтхаук. — Закажи выпивку. Я плачу.
Как только им принесли полные стаканы, в зал вошел худощавый молодой человек, небрежно одетый, с растрепанными волосами, и направился к стойке.
— Оставайтесь на месте, — прошептал Найтхаук, выскользнул из-за стола и последовал к стойке за молодым человеком.
— Быстро же вы вернулись, — отметил Николас Джори. — Нашли, кого искали?
— Похоже на то.
— Убили?
— Скоро убью.
Рядом с ними возник Голубые Глазки — Извини, Ибн-бен-Халид! Я пытался пустить их по ложному следу!
Николас взглянул на дракона, потом вновь на Найтхаука.
— Значит, ты обо всем догадался?
— Не без труда.
— И теперь намерен меня убить?
— Есть такая задумка.
— Что плохого я тебе сделал?
— Достаточно того, что ты похитил Кассандру Хилл.
— Ты никогда не встречался с ней. Почему ты хочешь убить меня из-за женщины, которой и знать не знаешь?
— Есть причины.
— А ты не хочешь пораскинуть мозгами и найти причину, которая позволит тебе перейти на мою сторону?
— Не вижу смысла.
— Я тоже могу убить тебя, знаешь ли.
— Все возможно, — пожал плечами Найтхаук.
— Ты в это не веришь, не так ли? — чуть улыбнулся Николас. — Может, тебе следует подумать о том, что в здешних краях каждый человек, носящий оружие, считает себя таким же непобедимым, как ты?
— Именно поэтому я к любому отношусь со всей серьезностью.
— Ладно, я вижу: решение ты уже принял. — Николас отступил от стойки, положил руку на рукоятку сонара. — Давай посмотрим, что из этого выйдет.
— Давай.
Выхватить оружие из кобуры Найтхаук не успел, потому что внезапно наступившую тишину разорвал отчаянный крик Мелисенд:
— Стой!
Глава 17
Рука Найтхаука застыла над рукояткой пистолета, взгляд — на лице Николаса Джори.
— Ты совершаешь чудовищную ошибку! — Мелисенд встала, направилась к мужчинам у стойки.
— Шевельнись, и ты покойник, — предупредил Найтхаук Николаса, поворачиваясь к Мелисенд. — О чем ты?
— Он — не Ибн-бен-Халид!
— Только потому, что позаботился о том, чтобы Олигархия получила фотографию другого человека? — спросил Найтхаук. — Это трюк с длиннющей бородой. Ты слышала Голубые Глазки. Ты слышала Джори. Этот человек — Ибн-бен-Халид.
— Ты нанял меня за мои уникальные способности. Вот и используй их, вместо того, чтобы игнорировать.
Найтхаук вытащил пистолет и, прежде чем Николас успел моргнуть глазом, нацелил на молодого человека.
— Руки на стойку, — приказал он.
Николас подчинился.
Найтхаук обыскал его, обезоружил, отступил на шаг.
— Вот так. — Он снова повернулся к Мелисенд. — Теперь говори. Вроде бы ты не можешь считывать эмоции Голубых Глазок?
— Не могу.
— И ты не телепат?
— Нет.
— Тогда откуда такая уверенность, что этот человек — не Ибн-бен-Халид?
— Я поняла это по его эмоциям, — ответила Мелисенд. — Когда Голубые Глазки обратился к нему как к Ибн-бен-Халиду, его реакцией были шок и изумление. Но как только он осознал замысел Голубых Глазок, эти эмоции сменились ликованием и верностью. Спасти Ибн-бен-Халида ценой собственной жизни он почитает за счастье.
— Что еще ты выявила? — спросил Найтхаук. — Какие эмоции?
Мелисенд, нахмурившись, посмотрела Найтхауку в глаза.
— Только одно… клубок эмоций, очень мощных, противоречивых, разделить которые я не сумела, в тот момент, когда ты упомянул Кассандру Хилл.
— Ты думаешь, он знает, где она?
— Я читаю чувства, не мысли, — последовал ответ. — И понятия не имею, что он знает, а чего — нет.
— Благодарю, — кивнул Найтхаук. — Возвращайся за столик. Дальше я разберусь сам.
Женщина направилась к столику, и Голубые Глазки присоединился к ней.
— А ты куда? — остановил его Найтхаук. Дракон обернулся.
— Ты меня?
— Тащи сюда свою синюю задницу. Придется тебе кое-что объяснить.
Дракон приблизился к стойке.
— Я защищал своего лидера. — В его голосе не слышалось страха. — И не сожалею об этом. Делал то, что считал нужным, и поступлю точно так же, если представится хоть какая-нибудь возможность.
— Едва ли ты проживешь так долго, — сухо ответил Найтхаук. — Ты лгал мне с момента нашей встречи, и из-за твоей лжи я едва не убил невинного человека.
— Николас Джори умер бы с улыбкой на устах. Я горжусь его мужеством — Николас Джори меня не интересует. Я хочу знать, где Ибн-бен-Халид.
— Разумеется, хочешь, — согласился Голубые Глазки. — И желание это останется после того, как ты меня убьешь.
— Может, мне лучше убить его? — Найтхаук указал на Николаса.
— Две минуты назад он умер бы с радостью, понимая, что защищает Ибн-бен-Халида, — ответил дракон. — Едва ли за это время что-нибудь изменилось. Поступай как знаешь.
— А может, мне следует найти девушку и увезти ее? Вот у него язык и развяжется.
Ни Джори, ни Голубые Глазки не отреагировали, но Найтхаук наблюдал не за ними, а за Мелисенд; сидевшей за столиком в пятидесяти футах от стойки. Балатаи подпрыгнула, словно ей в голову бросили кирпичом.
— Девушка на Сайлене, не так ли? — Теперь Найтхаук смотрел на Николаса.
— Это не твое дело!
— Извини, но в настоящий момент очень даже мое. У меня просто нет другого дела. Кассандра Хилл в твоем доме?
— Пойди и посмотри. Я тебе ничего не скажу. Только что сказал, подумал Найтхаук. Раз ты хочешь, чтобы я обыскал твой дом, значит, ее там нет. Но она где-то рядом. Иначе ты бы так не нервничал. Он повернулся к Голубым Глазкам, — Ты знаешь, где она, не так ли?
— Почему бы тебе не вернуться на Делурос и не оставить нас в покое? — взорвался дракон. — Тут тебе не место. Ты лишний. Тебе следовало умереть сто лет тому назад. Перестань соваться в наши дела.
Найтхаук долго смотрел на него, потом оглядел таверну.
— Ладно. Всем выйти. Бар закрыт.
Несколько посетителей с любопытством повернулись в его сторону. Найтхаук выразительно помахал пистолетом.
— Быстро.
Большинство людей и инопланетян подчинились. Канфориты и три человека не тронулись с места.
— Ито, сосчитай до тридцати и перестреляй всех посетителей, которые останутся в таверне.
Киношита вскочил, выхватил оружие, повернулся к тем, кто не выполнил приказ Найтхаука. Канфориты добрались до двери за десять секунд, люди — за двенадцать.
— Готово, — доложил Киношита. — А зачем тебе это понадобилось?
— Не хочу, чтобы они отвлекали Мелисенд.
— Отвлекали от чего? — спросила балатаи.
— Ты же говорила, что чем больше людей, тем сложнее тебе разбираться с эмоциями.
— Да, но…
— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на… Улавливаешь ли ты эмоции, которые исходят не от меня, Киношиты, Пятницы и Джори?
— Ты думаешь, она здесь?
Не успела Мелисенд произнести эти слова, как ее отбросило на спинку стула.
— В его доме ее нет. И он только что отреагировал на мое предположение, не так ли?
— Кто-то отреагировал, — подтвердила Мелисенд.
— Отлично. А теперь скажи мне, сможешь ли ты уловить еще чьи-то эмоции?
— Я постараюсь.
— Не утруждай себя, — раздался за их спинами женский голос.
Все повернулись и увидели черноволосую женщину лет двадцати восьми — тридцати, выходящую из потайной комнаты, которую скрывала сдвижная панель.
— Как я понимаю, Кассандра Хилл? — спросил Найтхаук.
— Да.
— С вами все в порядке?
— Как видите.
— Я здесь для того…
— Я знаю. И сожалею, что вам пришлось потратить время впустую: Ибн-бен-Халид не похищал меня. Я здесь по собственной воле.
— А как насчет требования выкупа?
— Ибн-бен-Халид нашел способ выудить из моего отца два миллиона кредиток. Для революционера все средства хороши.
— И вы не возражали?
— Любви к отцу у меня не осталось. Он — подлый, продажный человек, и я надеюсь, что Ибн-бен-Халид воздаст ему по заслугам.
Найтхаук нахмурился.
— Это плохо.
— Почему?
— Я должен возвратить вас ему.
— Но я же сказала — меня не похищали! Я здесь потому, что сама этого хочу. И, насколько я знаю моего отца, он больше заинтересован в смерти Ибн-бен-Халида, чем в моем возвращении.
— Это так, — признался Найтхаук.
— И что теперь?
— Я вам сочувствую… но выбора у меня нет.
— Вы можете уйти отсюда и забыть, что видели меня.
— Все не так просто. Жизнь дорогого мне человека напрямую зависит от того, вернетесь ли вы к отцу.
— Я не хочу возвращаться. — Она посмотрела на Мелисенд. — Спросите у своей балатаи.
Найтхаук повернулся к Мелисенд.
— Она, разумеется, говорит правду?
— Нет.
— Это ложь! — воскликнула Кассандра.
— Она действительно не хочет возвращаться, — продолжила Мелисенд. — И ненавидит отца, в этом нет сомнений. Но ее ответам недостает искренности. Она многое скрывает.
— Вот найдем Ибн-бен-Халида и выясним, когда она говорила правду, а когда лгала, — вставил Киношита.
Мелисенд вновь отбросило на спинку стула, как боксера, пропустившего сильный удар.
Будь я проклят, подумал Найтхаук. Вот, значит, как открывается ларчик!
— Я думаю, поиски Ибн-бен-Халида — потеря времени. Вы согласны со мной, мисс Хилл?
Черноволосая женщина холодно смотрела на него — Думаю, он не скажет вам ничего такого, чего бы не знала я.
— С этим еще надо разобраться, — заметил Киношита.
— Разбираться тут не с чем, — возразил Найтхаук.
— Что ты говоришь?
Найтхаук не сводил глаз с Кассандры Хилл.
— Сами скажете или позволите мне?
— Позволю.
— О чем вы? — Киношита явно ничего не понимал.
— Кассандра Хилл — всего лишь одно из ее имен. — Найтхаук выдержал театральную паузу. — Позвольте представить вам Ибн-бен-Халида.
Глава 18
— Ты сошел с ума! — вскричал Киношита.
— Неужели? — Найтхаук указал на Мелисенд. — Спроси у нее.
— Он прав, — ответила эмпат.
— Но это же невозможно!
— Очень даже возможно. Мы знаем, что она ненавидит отца. Мы не ошибемся, предположив, что он продажен, как большинство политиков. В конце концов он заплатил моей юридической фирме за то, чтобы она обеспечила грубое нарушение закона. Могу гарантировать, что речь не идет об одном противоправном деянии. Кассандра наблюдала за этим с самого детства, и со временем у нее накопилось достаточно информации, чтобы иной раз срывать планы отца. Поскольку она не хотела делать это открыто, то ли чтобы уберечь источники информации, то ли опасаясь за свою жизнь, у нее возникла необходимость перевоплощаться в другого человека.
— Но Ибн-бен-Халид — мужское имя!
— Сие говорит лишь о том, что в искусстве водить других за нос она даст всем солидную фору.
— Ибн-бен-Халид действует в Пограничье больше десяти лет. — Киношита никак не желал признать свое поражение. — Кто пошел бы в бой за восемнадцатилетней девчонкой?
— Неужели ты так и не понял? — Найтхаук покачал головой. — Оглянись назад, Ито. Мы достаточно долго пробыли в Пограничье. Кто из сторонников Ибн-бен-Халида видел своего лидера? Поэтому любой приказ и проходит столь сложный путь, прежде чем поступает к непосредственным исполнителям. А то, что Ибн-бен-Халид на самом, деле Кассандра Хилл, знают лишь единицы.
— Девятнадцать человек, — уточнила Кассандра.
— Будь я проклят! — пробормотал Киношита.
— Может, и будешь, — согласилась она, поворачиваясь к Найтхауку. — Теперь ты все знаешь. Что дальше?
— На текущий момент ничего.
— Но наша задача — убить ее, — вставив Пятница.
— Не мели ерунды, — осадил его Найтхаук. — Неужели ты думаешь, она вышла бы в зал, если б нас не держали на мушке! — Он посмотрел на Кассандру. — Сколько на нас направлено стволов?
— Восемь, — ответила девушка, а после паузы добавила:
— Я знаю, насколько ты хорош, Вдоводел. Но они прекрасно замаскированы. Даже ты не сможешь перебить их всех, прежде чем кто-то пристрелит тебя.
Найтхаук огляделся.
— Ладно, стрельба отменяется. Что теперь?
— Теперь? Теперь мы поговорим.
— О чем?
— О твоих проблемах, на случай, если ты переживешь нашу беседу. Тебе заплатили за возвращение Кассандры Хилл и убийство Ибн-бен-Халида. Как мне кажется, у тебя ничего не получится ни с первым, ни со вторым.
Найтхаук наполнил стакан.
— Я должен над этим подумать.
— Есть и другой вариант.
— Он всегда находится, — кивнул Найтхаук. Она оглядела остальных.
— Выйдите на улицу и подождите нас. Я хочу поговорить с Вдоводелом наедине.
Киношита, Мелисенд, Пятница, Голубые Глазки и Николас потянулись к двери.
— Минуту! — остановила она их. — Ты… краснокожий!
Пятница повернулся.
— Оружие оставь на столе.
— Почему только я? — возмутился инопланетянин.
— Потому что я тебе не доверяю. Делай, как велено!
Пятница пожал плечами, аккуратно выложил пистолеты на стол и вышел за остальными.
— Ты, я вижу, одобряешь мои действия. — Кассандра уселась за столик напротив Найтхаука.
— Выбор у тебя точный. Ему проще убить нас обоих, чем смотреть, как мы договариваемся.
— Тогда почему он работает на тебя?
— Если б он не работал на меня, то таскался бы следом, — ответил Найтхаук. — А так я приглядываю за ним. И… — Он не договорил.
— Что?
— Мы собирались не на пикник. А в своем деле он ас.
— Я слышала, что он натворил на Селлестре.
— Пятница думал, что спасает мне жизнь. Нельзя его за это винить.
— Его можно винить за то, что он не правильно оценил ситуацию.
Найтхаук покачал головой.
— Со своей колокольни он оценил ее очень правильно. Ему годится любой предлог, лишь бы убивать людей. А этот был получше многих.
— Как насчет других твоих спутников? — спросила Кассандра. — Ты им доверяешь?
— Я не доверяю никому. Но я не боюсь поворачиваться к ним спиной.
— В Пограничье Киношиту знают как охотника за головами.
— Верно.
— И как у него получалось?
— Неплохо.
— Но он не Вдоводел?
— Нет, не Вдоводел. — Найтхаук встретился с ней взглядом. — Скоро я услышу твое предложение? Есть хочется.
— Какое предложение?
— По-моему, очевидное. Ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе, но раздумываешь, то ли приглашать меня одного, то ли со всей командой.
— Что ж, ты неглуп, надо отдать тебе должное.
— Глупость мне несвойственна.
— А я уж в этом засомневалась, когда ты принял беднягу Джери за Ибн-бен-Халида.
— Я действовал, не имея полной информации. При первой встрече с Мелисенд он напился. А осознав, что Голубые Глазки уводит меня от Сайленда, я решил, что Джори использовал алкоголь, чтобы скрыть свои мысли. — Неожиданно Найтхаук улыбнулся. — Откуда я мог узнать, что у него их нет?
— Николас гораздо умнее, чем ты думаешь.
— Он готов умереть за тебя, а тебе он безразличен. Умом тут не пахнет.
— Не за меня, — поправила его Кассандра. — За идею.
— Уклоняющиеся от уплаты налогов в большинстве своем положительно относятся к свержению государства, — заметил Найтхаук.
— Налоги тут ни при чем.
— Мне лишь остается поверить тебе на слово.
Кассандра всмотрелась в него.
— Спрашиваю еще раз: если я оставлю тебя в живых, что ты собираешься делать?
— Еще не решил.
— Ты понимаешь, что я могу убить тебя, прежде чем ты дойдешь до двери?
— Понимаю. Но учти, что ты не сможешь убить меня прежде, чем я убью тебя.
— Так зачем же нам умирать? Особенно если от этого выиграет такое чудовище, как мой отец?
— Я уже сказал: у меня нет выбора.
— С каких это пор клонов лишают воли?
Найтхаук молча сверлил ее взглядом.
— Да, да, я знаю о тебе все, Джефферсон Найтхаук. Ты — второй клон настоящего Вдоводела. Тебя создали для одной-единственной цели: вернуть меня отцу.
— И убить Ибн-бен-Халида.
— И убить Ибн-бен-Халида, — согласилась Кассандра. — Но сейчас ты в сотнях тысяч световых лет от Делуроса VIII. Почему они сохраняют такую власть над тобой? Почему ты не можешь сказать им «нет»?
— Если я не привезу тебя, мне не заплатят, — ответил Найтхаук. — Если мне не заплатят, первого Джефферсона Найтхаука выкинут из криогенной камеры до того, как будет найден способ излечения эплазии. — Он помолчал. — Я убиваю других людей. И не склонен к самоубийству.
— И ты считаешь, что остаться здесь равносильно самоубийству?
— Он и я — единое целое.
— Сколько ему нужно денег?
Найтхаук пожал плечами.
— Три миллиона кредиток, четыре, пять. Кто знает? Они вот-вот научатся лечить эплазию, но исследования еще не завершены.
Кассандра взяла стакан, оставленный Мелисенд, отпила.
— Как насчет десяти миллионов кредиток?
— Объясни.
— Ты поможешь мне свергнуть отца, если я заплачу тебе десять миллионов кредиток? Настоящий Найтхаук останется в криогенной камере… а ты будешь сражаться за правое дело.
— На чьей стороне сражаться — мне без разницы, — ответил Найтхаук. — Но у меня нет желания убивать тебя. Если твое предложение законно, я, безусловно, готов его рассмотреть.
— Когда-то сторона имела для тебя значение, — возразила Кассандра. — Я знакома с твоей карьерой. Вдоводел убил множество людей и инопланетян, но все они так или иначе нарушали закон.
— Тогда мне приходилось кормить только одного. — Губы Найтхаука изогнулись в иронической улыбке.
— Я не поверю, что теперь ты стал беспринципным человеком, — отрезала Кассандра.
— Мне нет нужды в чем-либо убеждать тебя, — ответил Найтхаук. — Это ты должна убедить меня, что мне невыгодно убивать тебя или возвращать отцу.
— Я могу предложить тебе десять миллионов доводов.
— Ладно, и где они?
— В сейфе моего отца.
Найтхаук откинулся на спинку стула, задумался.
— Значит, без победы не будет и денег, так?
— В общих чертах.
— Потребуются месяцы, чтобы собрать и подготовить войска для нападения на твоего отца, но и тогда численный перевес будет на его стороне.
— Силой его не взять, только хитростью и внезапностью, — ответила Кассандра. — Удар должен нанести маленький, но тщательно подготовленный отряд. Поэтому ты мне и нужен. Тебе не раз доводилось участвовать в таких операциях. Поэтому мне необходим твой опыт.
— Но о предварительной оплате речь не идет?
— Совершенно верно.
— Надо подумать. Если мы потерпим неудачу, ты убьешь обоих Вдоводелов.
— Если я убью тебя прямо сейчас, ничего не изменится.
— Верю, — признался он.
— Подумай еще вот о чем, — добавила Кассандра. — Если твоя миссия завершится успешно и ты вернешься на Делурос, они наверняка уничтожат тебя. Зачем нужен клон, способный указать на людей, которые его создали?
— Я понял это, когда очнулся на лабораторном столе, — ответил Найтхаук. — Поэтому я и не собирался обратно в Олигархию.
— Денег в сейфе моего отца хватит и настоящему Вдоводелу, и тебе, если ты захочешь начать новую жизнь.
Найтхаук молча смотрел на Кассандру.
— Оборона дает слабину, не так ли? — улыбнулась девушка.
— Я думаю.
— Так что же? — нарушила она затянувшуюся паузу. — Все думаешь?
— Нет… считаю…
— Миллионы?
— Людей.
— Не поняла.
— Если мы станем партнерами, то должны доверять друг другу. Пока ты не будешь знать, что я могу перебить всех твоих охранников, но предпочту этого не делать, ты не поверишь, что я не предам тебя при первом же удобном случае. — Найтхаук оглядел зал. — Трое за зеркалом, что за стойкой бара, с той стороны оно прозрачное. Один за дверью раздевалки. Еще один за картиной, которая чуть перекошена. Двое на чердаке. — Он указал на потолок. — Там и там. Восьмого я пока не нашел.
— А ты молодец. — Его слова произвели впечатление на Кассандру. — Я сделала правильный выбор.
— Еще нет. — Найтхаук оглядывался, потом внезапно улыбнулся. — Господи, ну и болван же я. Восьмой — это ты.
Кассандра улыбнулась в ответ, достала из рукава миниатюрный пистолет, положила на столик.
— Так мы договорились?
— Да, думаю, да.
— Хорошо, я скажу своим людям, что твоя команда свободна.
— Пусть приглядывают за краснокожим инопланетянином. Ему все равно, какую взять сторону, только бы убивать людей.
Кассандра кивнула, протянула руку.
— Добро пожаловать в ряды борцов за идею, Вдоводел.
— Идею оставь себе. — Он обхватил ее руку своей. — Лучше не ошибись насчет содержимого сейфа.
Глава 19
Наступил вечер. Команда Найтхаука вернулась в отель, а он сам остался в «Синем драконе». Квартира Кассандры Хилл находилась над баром, и девушка пригласила его на обед.
— С таким вкусом Голубым Глазкам квартиру не обставить, — отметил Найтхаук. — Ты разбираешься в искусстве.
— Ты знаешь, чьи это произведения?
— Разумеется, не все. Но вот это скульптура Мориты.
— Ты меня удивил. Вот уж не ожидала, что охотник за головами может отличить картину от скульптуры.
— Я не раз возвращал ее законному владельцу.
— Одно дело возвращать, а другое — изучать.
— Ты думаешь, что человек, зарабатывающий на жизнь убийствами, не может оценить истинное искусство? — сухо спросил Найтхаук.
— Ну… я…
— Вот что я тебе скажу. Когда твоя жизнь постоянно находится под угрозой, обостряются все чувства. — Он помолчал, разглядывая скульптуру. — Опять же, осознавая собственную смертность, поневоле восхищаешься вещами, которые переживут тебя. Морита умер тысячу лет назад, а люди по-прежнему приходят, чтобы посмотреть на его творения.
— Я не хотела оскорбить тебя.
— Ты и не оскорбила. Я просто объясняю.
— Что ж, раз ты небезразличен к искусству, возможно, тебе понравится то, чем я особенно горжусь. Следуй за мной.
Кассандра привела его в большую комнату, три стены которой занимали полки, уставленные книгами. Тысячами книг в прекрасных переплетах с золотыми обрезами. По смятым корешкам было видно, что стоят они здесь не для красоты — их действительно читают.
Найтхаук двинулся вдоль полок, поглядывая на титулы.
— Что скажешь? — полюбопытствовала Кассандра.
— Никогда не видел столько книг в одном месте.
— Мне говорили, что раньше таких библиотек было много, — до того, как целую энциклопедию стали размещать на чипе размером с десятую часть ногтя моего мизинца. — Девушка взяла с полки один из томов. — Мне нравится запах книги, нравится ощущать в руке ее тяжесть. Разве может чтение книги сравниться с чтением с голоэкрана?
— Я вижу, у тебя здесь стихи Танбликста.
— Величайший из инопланетных поэтов.
— Знаю. Читал.
— Недавно?
Найтхаук улыбнулся.
— Не прошло и ста пятидесяти лет.
Кассандра вскинула на него глаза.
— Если хочешь что-нибудь почитать…
Найтхаук покачал головой.
— Боюсь, с твоей книгой что-нибудь случится. Однако если мы какое-то время пробудем на Сайлене, я бы с удовольствием воспользовался этой библиотекой.
— Приходи, когда захочешь. — Кассандра помолчала. — Неординарная ты личность, Вдоводел. Среди тех, кто занимается твоим ремеслом, очень редко встречаются культурные и образованные люди.
— Среди тех, кто занимается моим ремеслом, можно встретить кого угодно. Слишком много причин приводят нас на эту дорожку.
— Я почему-то думала, что большинству свойственны гипертрофированное чувство справедливости и жажда смерти, — улыбнулась она.
— Приглядись к Пятнице, — посоветовал Найтхаук. — Он хватается за любую возможность убить человека. Справедливость для него ничто, и едва ли он задумывается о том, что смертей.
— Он — инопланетянин.
— Инопланетяне не в счет?
— У них другие мотивы.
— Неужели? А вот инопланетянин по имени Голубые Глазки прилагал все силы, чтобы помешать мне выйти на твой след, а когда потерпел неудачу, попытался пожертвовать собой и Джори, лишь бы не выдать тебя.
— Так это Голубые Глазки. Он один из нас.
— Я думал, он инопланетянин.