Рич Мередит. Грешки

   Джуно ощутила густой фруктовый аромат.
   – Потрясающе! – воскликнула она. – Непостижимо!
   – Восхитительно! – сказал Алекс.
   Стефан налил вино в бокалы.
   – Посмотрите на свет. Видите оттенок? Понюхайте букет, покрутите бокал в руке, вот так… Теперь отведайте.
   – Оно не похоже ни на одно из знакомых мне вин.
   Оно… – Джуно подыскивала слова. – Такое же ощущение появилось у меня сегодня утром в библиотеке, когда я писала письма… ощущение причастности к ушедшим эпохам.
   – Верно, – согласился Стефан. – А что, если бы я сказал вам, что замок вовсе не древний, а построен всего тридцать лет назад с применением цемента и армированного бетона?
   – Ну, – Джуно смутилась. – Замок все равно очень красивый. Впрочем, я понимаю вас.
   – И самая лучшая подделка не имеет подлинности оригинала. Настоящего наслаждения она не даст. Помните: на свете нет ничего, что можно назвать «превосходной подделкой».
   Алекс поднял бокал.
   – За замок Мурдуа! За подлинность!
   Они чокнулись и выпили.
   В тот вечер Стефан пригласил гостей на ужин в трехзвездочный ресторан в Type, где собравшихся – французских аристократов и нью-йоркских магнатов – угощали самыми изысканными блюдами.
   – Подбор гостей был не слишком удачен, – сказала потом Лидия Джуно и Алексу. – Все равно что смешать «Дом Периньон» и «Бэбичам».
   После ужина все возвратились в Мурдуа, и там, на поляне с видом на Луару, наслаждались цветомузыкой.
   За этим последовали карты, бильярд, коньяк, ликеры.
   Наконец гости разошлись по своим комнатам.
   – Не засиживайся слишком долго, дорогая. Утром я хотела бы поговорить с тобой, – сказала Марджори Форест дочери.
   – О Боже! – Лидия изобразила ужас, когда мать вышла. – Надеюсь, она не станет рассказывать мне о птичках и пчелках?
   Когда Стефан, Лидия, Алекс и Джуно остались вчетвером, Алекс сказал:
   – Ну а теперь пора вручить вам наши свадебные подарки. – Он и Джуно направились наверх.
   Стефан обнял и поцеловал Лидию:
   – Завтра в это время ты уже будешь графиней де ла Рош. И вся эта утомительная суета останется позади.
   – Мне хочется поскорее уехать с тобой. Я готова даже сбежать раньше времени.
   Стефан рассмеялся:
   – Твои друзья мне очень понравились.
   – Правда? Я тем более рада, ибо опасалась, как бы они не показались тебе…
   – Вот и напрасно, любовь моя.
   Вернулись Алекс и Джуно.
   Вручив подарки молодым, Джуно пояснила:
   – Для Стефана у нас общесемейные сувениры, а вот для Лидии – нечто сугубо личное. Вы не обидитесь, Стефан?
   – Конечно, нет, вы же старые друзья. Я не ревную…
   Графу предназначались греческий кувшин для вина от Алекса и серебряная рамка для фотографии с национальным орнаментом навахо – от Джуно.
   Лидия получила свернутую в рулон картину – групповой портрет трех друзей, написанный когда-то Холлисом.
   – Тебе придется заказать новую раму, – сказала Джуно. – Старую не пропустили бы в самолет.
   Лидия поцеловала подругу:
   – Это чудесный подарок. Я повешу картину в маленькой гостиной рядом с моей спальней, где теперь мне будет еще уютнее.
   – Я начинаю ревновать, – улыбнулся Стефан.
   Алекс подарил Лидии экземпляр своей только что законченной пьесы «Путешествие на воздушном шаре» с дарственной надписью.
   – О, Алекс! Я с наслаждением прочту ее!
   – Обрати особое внимание на роль Линни. Надеюсь, что ее сыграешь ты. Я уже отослал пьесу агенту в Нью-Йорке. Он вполне одобрил ее.
   Лидия закурила сигарету.
   – Боюсь, Алекс, тебе придется подыскать другую актрису на эту роль. Я… то есть мы со Стефаном решили, что мне не стоит делать артистическую карьеру. Теперь у меня будет много обязанностей: поездки, приемы… и дети, конечно. – Она улыбнулась Стефану и взяла его за руку. – Но мы непременно приедем на премьеру и будем громче всех кричать «Браво!», – Обязательно, любовь моя. Понимаю, тебе хотелось бы всю ночь проболтать с друзьями, но отдохни хоть немного. Пойдем, дорогая. – Стефан поднялся, поцеловал Джуно и пожал руку Алексу. – Спасибо за чудесные и оригинальные подарки. Спокойной ночи.
   Лидия обняла друзей.
   – Спасибо, что приехали, без вас мне было бы трудно выдержать этот уик-энд. – Она последовала за Стефаном.
   Алекс взял со стола графин с коньяком.
   – Пойдем-ка наверх и попробуем разобраться в ситуации. Эта комната слишком велика для задушевного разговора.
   – Ты расстроен?
   – Еще бы! Я написал эту проклятую пьесу для Лидии. Она блестяще сыграла бы в ней главную роль. И что же я слышу? «Мы со Стефаном решили, что мне не стоит делать артистическую карьеру» Боже правый!
   – Идем, а то ты очень кричишь. Этак всех слуг разбудишь.
   Войдя в комнату Джуно, Алекс сказал:
   – Ты права, не стоит Лидии выходить за него замуж.
   Он превратит ее в безмозглую домохозяйку.
   – Да, но сейчас ей хочется удовлетворять его желания. Со временем это пройдет.
   – У меня нет времени. Я мечтал, что она сыграет в моей пьесе.
   – Но у тебя еще нет продюсера. А пока ты его ищешь, Лидия, возможно, образумится.
   – Я надеялся, что Лидия станет премьершей, а Стефан – продюсером. Ах, пропади все пропадом!
   Джуно открыла окно.
   – Мы все изменились. Боюсь показаться наивной, но я полагала, что мы всегда будем неразлучны. Досадно, что у Лидии появился Стефан. Я даже немного ревную. Конечно, мы все равно останемся друзьями, но прежнее никогда не повторится. Мы уже никогда не будем так близки и свободны. – Джуно села на подоконник. – Увы, наверное, мы взрослеем.
   Алекс сел рядом с ней.
   – Лидия сама отошла от нас, а мы с тобой, как и раньше, близки и свободны. Давай-ка ляжем и поболтаем.
   Расположившись на кровати, Джуно сказала:
   – Как ни крути, а мне очень грустно. Словно я потеряла часть себя.
   Алекс поставил на столик пустую рюмку.
   – Пусть мы потеряли Лидию, но нас-то самих ничто не заставляет расстаться. Может, это перст судьбы?
   – Я тоже об этом подумала.
   Они поцеловались, но мгновение спустя Джуно отстранилась.
   – Я не могу заниматься с тобой любовью, когда Лидия за стеной. Мне как-то не по себе в этом доме, хотя я действительно хочу тебя, ты знаешь. – Алекс не ответил, и Джуно, удивленно посмотрев на него, поняла, что он спит.
   Нежно поцеловав Алекса, она сняла с него ботинки и укрыла одеялом. Надев ночную рубашку, Джуно устроилась рядом с ним. Алекс что-то пробормотал во сне и обнял ее.
   Когда Джуно проснулась, Алекса уже не было. Она оделась и спустилась в столовую, где был сервирован легкий завтрак а-ля фуршет. Есть ей не хотелось, и она вышла на террасу. Пасмурное небо предвещало дождь.
   Рабочие монтировали брезентовый павильон и расставляли столы и стулья для предстоящей церемонии.
   Вскоре появился Алекс в вельветовых брюках и льняной спортивной куртке с бутылкой минеральной воды перрье.
   – Как ты думаешь, если я закажу новую голову, мне успеют доставить ее к вечеру? Видимо, вчера я переоценил свои силы.
   – Что ты имеешь в виду? Если свою невинность, то успокойся: вчера ты не потерял ее.
   – О, мне трудно даже смеяться! Пойдем, я кое-что тебе покажу.
   Он взял ее за руку. На поляне на глазах любопытных зрителей надували горячим воздухом огромный воздушный шар красного цвета.
   – Экипаж для молодоженов, – пояснил Алекс. – Если позволит погода.
   – Стефан умеет жить на широкую ногу. Не привязать ли к корзине старые башмаки и консервные банки?
   – Я уже видел Лидию, похожую на Марию Антуанетту перед казнью. Она страшно испугана.
   – Может, это и хорошо. Страх отвлечет ее. А кто будет управлять шаром?
   – Сам Стефан. Он, оказывается, страстный любитель воздухоплавания. Это одно из хобби человека эпохи Ренессанса. Лидия станет первой невестой, которая поверх подвенечного платья наденет парашют.
   Поздним утром, когда в ратуше проходила гражданская церемония бракосочетания, начал накрапывать дождь. Но к полудню тучи разошлись, и к четырем часам, когда из Парижа и из соседних поместий съехалось сотен пять гостей, выглянуло солнце.
   Стефан и Лидия обменялись клятвами. Жених выглядел весьма импозантно в визитке и серых брюках, а Лидия пленила всех в своем кремовом платье и изумрудном колье, принадлежавшем прабабке Стефана. Волосы ее украшала диадема из виноградных листьев и крошечных розочек. Такой же букет она держала в руках. Рядом стояли Джуно, подружка невесты, и Мишель Жюльен, шафер. Бернар, извинившись, сослался на неотложные дела.
   Когда оркестр сыграл свадебный вальс, а в воздух взлетели сотни воздушных шариков, Алекс пригласил Лидию на танец.
   – Ты самая прекрасная графиня за вею историю Франции.
   – И самая счастливая. До сих пор не верится, что я – графиня де ла Рош. Уж не сон ли это?
   Алекс прижал ее к себе.
   – Нет, реальность. И я рад за тебя, ты знаешь.
   Глаза Лидии наполнились слезами:
   – Спасибо. Ведь вы с Джуно не оставите меня?
   Мы – друзья навсегда?
   – Не только друзья, черт побери! Мы станем твоими придворными!
   После церемонии Джуно пошла помочь подруге надеть костюм воздухоплавателя – винно-красный, с фамильным гербом де ла Рош на спине. Стефан сам нарисовал эскизы костюмов и заказал их в Париже.
   Лидия протянула Джуно коробочку с тремя золотыми зубчатыми колечками.
   – Они плотно входят одно в другое, – сказала она. – Их можно разделить, но потом кольца соединяются. Эта штучка называется «загадочное кольцо».
   Джуно обняла ее:
   – Здорово! Совсем как мы.
   – И вот что еще. Что бы ни произошло между тобой и Алексом, это не изменит моего отношения к вам. Я люблю тебя и хочу, чтобы оба вы были так же счастливы, как я.
   – Не стоит сейчас думать об этом. Отправляйся в свадебное путешествие, не то фея отошлет волшебный экипаж в Канзас без тебя.
   Огромный воздушный шар, украшенный гербом де ла Рош, был полностью оснащен. В плетеной корзине стояло серебряное ведерко с бутылками шампанского.
   Едва Лидия и Стефан взобрались в корзину, веревки обрезали и шар взмыл в небо Лидия бросила букет Джуно, но порыв ветра отнес его в сторону. Букет поймала одна из молоденьких кузин Стефана. Гости радостными криками провожали молодоженов. За ними последовал автомобиль с багажом и небольшой грузовичок.
   Через час Джуно и Алекс направлялись в машине в аэропорт Орли. Джуно улетала домой вечерним рейсом. Алекс достал из ящика, подаренного Лидией, бутылку «Шато Мурдуа Бургейль», откупорил ее и наполнил бокалы.
   – За молодоженов, где бы они сейчас ни находились!
   – Ты заметил, какой ужас выражало лицо Лидии, когда они улетали? Однако должна признать: это была невероятно романтическая свадьба. Все эти розы и голубки… До сих пор не верю, что наша Лидия стала графиней.
   – А я не хочу верить, что ты улетаешь домой. Проведи со мной хоть несколько дней в Париже.
   – Я бы с радостью, Алекс, но не могу. На этой неделе открытие сезона в оперном театре Санта-Фе, мне необходимо успеть туда во что бы то ни стало.
   – Тогда поменяй билет на завтрашний рейс. Мы проведем вместе целый день, а потом я отправлю тебя домой.
   Джуно покачала головой:
   – Увы, не могу.
   – Что ж..
   Они молча выпили. Джуно хотелось бы провести день в Париже с Алексом. Весь уик-энд она ждала от него какого-нибудь намека, но теперь было слишком поздно. К тому же Алекс явно относится к ней совсем не так, как она к нему. Зачем же оставаться? Все равно их ждет разлука. Джуно предстояло работать в период летних каникул, потом провести еще один учебный год в Йеле. Алексу придется приложить много сил, чтобы поставить свою пьесу. Они только попусту растравят себе душу.
   Лимузин остановился возле аэропорта. Шофер передал чемоданы носильщику.
   – Мне действительно очень жаль, что нельзя остаться. Сам знаешь – обязательства.
   Алекс поцеловал Джуно:
   – Понимаю. Я напишу тебе и сообщу, где проведу осень. – Он направился было к машине, но обернулся и раскрыл ей объятия. Обнявшись, они замерли.
   – Счастливого пути. – Алекс сел в машину, Джуно махнула ему рукой и, расстроенная, пошла к зданию терминала. Девушке казалось, что она приняла разумное решение. Но почему-то это не утешало ее.
   Алекс проводил Джуно глазами, потом сказал шоферу:
   – Отель «Англетер», улица Джекоба, дом 44.
   Откинувшись на спинку сиденья, он думал: «Пожалуй, даже лучше, что Джуно не осталась». Однажды он уже испортил отношения с Лидией и Джуно, соединившись с одной из них. Между тем обе они самые близкие ему люди, поэтому надо сохранить дружбу с ними. Любовниц найти куда легче, чем друзей.

Глава 15

   Они шли под руку по пляжу Майорки, и волны омывали их ноги. Стефан молчал, а Лидия смотрела на парусники, видневшиеся вдали.
   – Плохо одно, – начала Лидия, – уехав в свадебное путешествие, ничего не знаешь о тех, кто остался. Интересно, уехала ли моя сестрица с этим испанцем доном Карло? Кстати, у него тоже есть замок?
   – Нет. У него прелестная вилла под Барселоной.
   – Для нее этого мало. Как-никак она старшая сестра. – Она помолчала. – Может, Алекс и Джуно провели несколько дней вместе в Париже.
   – Уверен, скоро мы все узнаем. Для меня главное, что все формальности позади.
   – Но не наш брак?
   – Любовь моя, я никогда не оставлю тебя. Какая ужасная перспектива: жениться еще раз и вновь пройти через все эти процедуры.
   – Не слишком любезно. Лучше скажи: «Лидия, я очень люблю тебя и никогда не покину».
   Стефан поцеловал ее:
   – Не сомневайся в этом.
   Когда солнце опустилось, они направились к моторному катеру, который должен был отвезти их на яхту Стефана, стоявшую на якоре в старой бухте напротив Пальмы – главного города Майорки. Последнюю неделю она курсировала между Балеарскими островами.
   – Мне хотелось бы поужинать на яхте. Но может, ты предпочла бы повеселиться в городе?
   – Я бы с удовольствием побродила по этим местам и где-нибудь выпила, а потом мы вернулись бы на яхту и отдохнули.
   – Так и сделаем.
   Ни Лидия, ни Стефан не признались бы в том, что ощущают напряжением, оставаясь наедине. Великолепная погода и плавание на яхте доставляли им удовольствие, но вдали от замка, Парижа, друзей и деловых партнеров Стефан заметно нервничал. Неуверенная в себе, Лидия решила, что ему с ней скучно, и испугалась; С момента помолвки они редко бывали наедине. Она целый месяц провела в Нью-Йорке, а когда вернулась к Стефану, началась сплошная череда вечеринок – они принимали гостей или сами наносили визиты. Общение с друзьями мужа не доставляло Лидии удовольствия. Они говорили о винах, о бизнесе, о неизвестных ей книгах, городах, музыке и людях их круга, незнакомых Лидии. Поэтому до свадьбы Лидия лишь слушала и восхищалась.
   Теперь, оставшись вдвоем с мужем, Лидия осознала, что они очень разные люди, однако решила приложить все усилия для того, чтобы их брак был счастливым.
   Стефана не беспокоили отношения с женой. Он хотел одного: чтобы Лидия родила ему наследника. Граф надеялся также, что с возрастом она приобретет светский лоск и разделит его интересы. Стефан решил жениться на молоденькой, чтобы самостоятельно сформировать графиню де ла Рош. Мари-Лор, сильная натура, не позволяла манипулировать собой, да и он женился совсем молодым и был по уши влюблен в нее.
   Лидия не вызывала у него таких чувств, хотя граф оценил ее красоту и энергию. Как личность она не слишком интересовала Стефана – тем более что он решил изменить ее. Граф хотел видеть Лидию элегантной и уверенной в себе. Но главное, он мечтал, что жена подарит ему наследника.
   Зайдя в кафе, они заказали неразбавленный виски для Стефана и кампари с содовой для Лидии. Длинное белое платье из марлевки было очень к лицу Лидии.
   Стефан смотрелся красавцем в белых брюках и пиджаке. Соломенная панама принадлежала когда-то его деду.
   Внешность Стефана не оставляла сомнений в его аристократическом происхождении: правильные черты лица, тонко очерченный нос, неторопливые манеры.
   – Ты очень молчалив сегодня, Стефан. Что-то не так?
   – Нет, дорогая. Оставаясь наедине с тобой, я погружаюсь в размышления.
   – Но ведь ты не один, а со мной! – В голосе Лидии звучала обида.
   – С тобой я чувствую себя непринужденно, и это твоя заслуга.
   – Что ж, тогда все в порядке. Считай, что ты прощен. Но может, все-таки я чем-то задела тебя?
   – Конечно же, нет, я сказал бы тебе. Чтобы не возникало недоразумений, нам следует быть искренними друг с другом.
   – Боже мой, Стиви… неужели это ты?! Тони заметил тебя с набережной, но я не поверила ему, считая, что ты никогда не приехал бы на эту скучную Майорку. – Высокая брюнетка с мальчишеской стрижкой и огромными накрашенными карими глазами подошла к их столику.
   Она говорила с английским акцентом.
   – Ты права. Однако мы не на Майорке: наша яхта стоит на якоре за ее пределами. – Стефан встал и, улыбнувшись, поцеловал женщину. К ним приблизился ее муж и радостно обнял графа. – Познакомьтесь с новой графиней де ла Рош. Лидия, это мои давние друзья – Мэгги и Тони Макгроу.
   Лидия обменялась с ними рукопожатиями.
   – Помню, вы прислали нам к свадьбе подарок – замечательное полотно Малькольма Морли, но, к сожалению, не смогли приехать.
   – У вас великолепная память, дорогая. И вы еще красивее, чем я предполагала. – Скуластое лицо тридцатилетней Мэгги Макгроу сразу располагало к себе белозубой улыбкой и выразительным крупным ртом.
   – Удивительно, что мы оказались здесь в одно время! – Полный лысеющий Тони Макгроу был старше супруги. – Не поужинаете ли с нами? Чуть дальше по набережной открылось отменное бистро.
   – Весьма заманчиво, – оживился Стефан. – А может, поужинаете у нас на яхте?
   – Ни в коем случае, – ответила Мэгги. – Я не переношу качку.
   Лидия давно не видела мужа таким общительным, как за ужином. С Тони Макгроу он жил в Оксфорде на одном этаже.
   – Собираешься осенью на охоту к Чарли? – спросил Тони. – В прошлом году нам тебя не хватало, хотя мы прекрасно провели время.
   – Да, если бы не эти ужасные американцы… помнишь, Тони?
   – Хэнк и Рита. – Тони с явным презрением имитировал американский акцент. – Хэнк – какой-то воротила в строительной промышленности. Из Лос-Анджелеса. А Чарли – это лорд Грешем, – с улыбкой пояснил он. – У него великолепное имение в Котсуолте, и охота там чудесная.
   Так вот Чарли заключил с этим парнем соглашение в Палм-Спрингс. Хэнк вкладывает две трети капитала, а Чарли приглашает его поохотиться…
   Мэгги рассмеялась:
   – Не злословь, Тони!
   – А что, по-моему, отличное соглашение. Чарли немножко заработает, Хэнк и Рита вернутся в Лос-Анджелес со слайдами и рассказами о том, как познакомились с лордом Грешемом – чертовски приятным парнем. Каждый получит то, что хотел, и все будут довольны.
   – Кроме нас, бедняжек, – вставила Мэгги. – Когда мне пришлось пригласить Риту на чашку чая, я думала, что умру. «Кто вас причесывает, миленькая? Я уже несколько лет пытаюсь добиться такого оттенка волос».
   Знаете, что сказала Корнелия Харрингтон об американцах? Они… – Лицо Мэгги вдруг исказилось от боли. – Ой, Тони, отдавил мне ногу! Я же не о вас, дорогая, – обратилась она к Лидии, поняв свою оплошность. – Не все американцы одинаковы…
   – Лидия теперь француженка, – заметил Стефан.
   – Причем очаровательная, – галантно добавил Тони.
   Лидия осушила бокал, мечтая об одном: поскорее вернуться на яхту. Но увы, так рано Стефан не уйдет, и ей придется разыгрывать роль очаровательной молодой жены.
   Выпив шампанского, вина, потом снова шампанского, все, кроме Лидии, развеселились. Ей было неприятно, что Стефан так оживлен: ведь всю последнюю неделю он провел словно в летаргическом сне. Лидия почти кипела от гнева: Мэгги, завладев общим вниманием, то и дело прикасалась к Стефану, называя его Стиви; Тони дружески похлопывал Лидию по локтю, но постепенно его рука переместилась на ее бедро. Стефан ни разу не взглянул на жену, развлекая друзей рассказами о своих тайных вылазках на виноградники конкурентов в Бордо, Бургундии, Италии и Калифорнии.
   Мэгги, автор бестселлера «Как говорить нужные вещи в нужное время», названного «Тайме» остроумнейшим руководством по разыгрыванию разговорных гамбитов, говорила сейчас о своем рекламном турне по Америке:
   – Я участвовала в телешоу, если не ошибаюсь, в Чикаго. Такое, знаете ли, интервью за завтраком. Ведущий спросил меня перед выходом в эфир, не хочу ли я выпить. Сам он уже, конечно, выпил, причем не один стаканчик. Ну, ладно. Сидим мы с ним в студии, и он спрашивает: «Вы, наверное, уже дали сотни интервью? Все всегда задают одни и те же вопросы, верно?» «Да», – отвечаю я. И тут же зажегся огонек камеры. Он меня представил, взял со стола мою книгу, а потом говорит: «Расскажи нам о ней, Мэгги». Я начала, и камера подъехала, чтобы снять меня крупным планом. Тут вижу: он вышел из студии. А я, черт возьми, оставшись одна, рассказала, как следует говорить нужные вещи в нужное время. То есть двадцать минут интервьюировала сама себя. Потом появился ведущий, поблагодарил меня и попрощался со мной. – Она расхохоталась.
   – О Боже, Мэгги, тебе, как вижу, скучать не приходится, – улыбнулся Стефан.
   Лидия тоже улыбнулась, хотя ее уже тошнило от Мэгги и ее развеселой жизни. Охмелев, она выпустила коготки.
   – Мэгги, что нужно сказать мужчине, – Лидия очень похоже изобразила ее английский акцент, – который гладит под столом вашу ляжку, например, как Тони последние полчаса?
   Мэгги удивленно посмотрела на Лидию, но тут же снисходительно усмехнулась:
   – Ничего, моя дорогая. Абсолютно ничего.
   Стефан разделся и лег в постель, где, приняв самую соблазнительную позу, его ждала Лидия.
   – Стиви, – начала она голосом Мэгги, – не хочешь ли забраться ко мне в одно приятное местечко?
   Он молчал.
   – Стиви, – продолжала Лидия, имитируя американский акцент южных штатов. – Может, немного смажешь мой мотор?
   Он отвернулся.
   – Стиви… – не унималась Лидия, но тут он сел и включил свет.
   – Хватит! Сегодня вечером ты была невыносима.
   Сначала сидела надувшись, потом оскорбила Тони и Мэгги. Запомни: Тони Макгроу – один из моих самых близких друзей! Ты слишком много выпила, но все же должна понимать, что вела себя вульгарно.
   – А тебя совсем не задевает, что он меня лапал? И разве ты не заметил, как снисходила ко мне Мэгги Макгроу? Мало того, она называла меня милой малышкой!
   – Из самых лучших побуждений.
   – Как бы не так! Одно утешает: она-то уж никогда не будет милой малышкой… и вряд ли когда-нибудь была такой.
   – Замолчи! – Глаза Стефана сверкнули гневом.
   – А ты заставь меня и покажи, что все еще любишь.
   Стефан сбросил с себя простыню и указал на свой обмякший член.
   – Нет, это ты заставь меня!
   Лидия возбудила его губами; услышав, что он постанывает, не позволила ему дойти до кульминации и переместилась на его плоский живот, а затем на грудь.
   Расположившись на муже, она направила член Стефана в себя.
   Ей нравилось устраиваться сверху. Такая позиция позволяла, несмотря на небольшой член Стефана, достичь возбуждения. Граф Стефан, поддерживая руками стройные бедра жены, ритмично поднимал и опускал ее. Мгновение спустя он изогнулся и с громким стоном изверг в нее семя.
   Лидия, тяжело дыша, откинулась на спину. Едва муж заснул, она соскользнула с кровати, приняла горячий душ, вытерлась и нагая вышла на палубу. Лидия долго смотрела на мерцающую лунную дорожку, размышляя о своем глупом поведении за ужином. Наверное, все-таки нельзя во всем винить Стефана. Мэгги – остроумная и изысканная светская дама. А Тони – его старый друг. У нее, конечно, нет ничего общего с ними, но из любви к мужу надо сделать все, чтобы он ею гордился.
   На следующее утро Лидия проснулась в половине десятого от жажды и страшной головной боли. Накинув китайское кимоно и надев темные очки, она направилась на палубу. Завтрак был накрыт на одну персону, и стюард налил ей большую чашку кофе. Лидия подумала, что муж в библиотеке, однако стюард подал ей на серебряном подносе письмо.
   «Лидия!
   Дела в Париже требуют моего присутствия. Я дал указания Энрико доставить тебя в любое место, куда ты пожелаешь. Если хочешь, самолет доставит тебя в Тур.
   До свидания.
   Стефан».
   Лидия почувствовала страх, унижение и ярость. В глазах стояли слезы. Перечитав записку, она пинком ноги опрокинула столик.
   – Негодяй! – заорала она. – Мерзавец! – И скрылась в каюте.
   Минут двадцать Лидия кричала, сокрушая все, что попадалось под руку, и топтала ногами свою одежду.
   Потом, заливаясь злыми слезами, вытащила чемоданы и наскоро запихнула в них вещи.
   Выход один: бросить Стефана, расторгнуть брак и вернуться в Нью-Йорк. Нет, в Нью-Йорке придется объясняться с родителями. И конечно, не в Париж, где столько воспоминаний. Может, в Лондон или в Калифорнию, где можно найти работу в кино или на телевидении.
   «Какая горькая ирония, – думала она, застегивая молнии на чемоданах. – Всего десять дней назад моя судьба определилась, а теперь будущее кажется таким туманным. Стефану я не нужна, наш брак – роковая ошибка. Впрочем, и он мне, пожалуй, не нужен, меня привлекали титул и роскошь. А еще хотелось тогда оправиться от депрессии после разрыва с Бернаром Жюльеном».