Рич Мередит. Грешки

   – Вы знали ее, мистер Мичем?
   – Да, она некоторое время сопровождала группу в турне.
   – Как ее имя?
   – Колетт… она назвала только имя. Фамилии ее я не знал.
   Когда полицейские увезли тело. Гарт пришел к Джуно. Они разговаривали и пили до рассвета, а потом, не раздеваясь, заснули.
   Турне закончилось через два дня. Так и не переспав с Гартом, Джуно взяла себе билет на коммерческий рейс до Лондона.
   – Мне очень жаль, что у нас ничего не вышло, любовь моя, – сказал Гарт. – Возможно, когда я вернусь в Лондон…
   Джуно поцеловала его.
   – Нет, Гарт. Мне тоже жаль, но, видимо, не судьба.
   Я выхожу замуж.

Глава 23

   Двенадцатичасовой перелет из Лондона стал для Джуно чем-то вроде сеанса в барокамере. Она заказала себе три коктейля «Кровавая Мэри» и мгновенно осушила первый. За трехмесячное турне Джуно получила хорошие деньги. Она сбросила вес и была близка к нервному срыву, ибо слишком много пила, нюхала кокаин, недосыпала и не сулила оправиться от потрясения после смерти Колетт. Подумав о Гарте и о том, что было и чего не было между ними, Джуно выпила третью порцию «Кровавой Мэри». Пока «Боинг-747» преодолевал временные пояса, она наконец заснула и проснулась, когда до Лондона осталось около часа полета.
   Джуно зашла в туалет, ополоснула лицо, причесалась, сменила блузку и подкрасилась. Лицо в зеркале показалось усталым и чужим. Интересно, изменился ли Шеп? За это время произошло слишком много. Не скажется ли это на ее отношении к Шепу? Вернется ли прежняя легкость общения или они отдалятся друг от друга?
   Самолет приземлился в Хитроу точно по расписанию, и Джуно прошла паспортный и таможенный контроль, немного нервничая в предвкушении предстоящей встречи с Шепом. Если он вообще придет – Джуно дала ему телеграмму, но сейчас, в середине рабочего дня, он, возможно, занят.
   Выйдя из здания, она увидела Шепа и помахала ему.
   Однако он не бросился к ней, а повернулся спиной и поднял руки. Прежде чем Джуно сообразила, что происходит, он по-дирижерски взмахнул руками, и тут же раздались аккорды «Дивертисмента» Моцарта. За спиной Шепа она увидела музыкантов в концертных костюмах, играющих на деревянных духовых инструментах. Все они расположились полукругом на раскладных стульях.
   – Глазам своим не верю! – радостно воскликнула Джуно и, подбежав к Шепу, обняла его. Окружающие зааплодировали.
   – Добро пожаловать домой, дорогая. – Шеп поцеловал ее. – Я решил, что после долгих недель цыганской жизни тебе нужна полная перемена обстановки.
   В этот момент официант подвез сервировочный стол на колесах. На нем стояли чайные приборы, шерри, огуречные сандвичи, корнуэлльские пирожки с мясом.
   Джуно взяла Шепа под руку.
   – Ты сумасшедший… но это великолепно!
   – Не угодно ли чаю, мисс Джонсон? – спросил официант.
   – С удовольствием.
   Квинтет заиграл мазурку Чайковского, а Джуно отхлебнула чай.
   – О Шеп, у меня нет слов, чтобы сказать, как я рада тебя видеть!
   Он улыбнулся, сел рядом с ней и взял рюмку шерри.
   – Счастлив это слышать. Я был бы безумно разочарован, будь это не так.
   – Я так люблю тебя! Только уехав, я до конца осознала это.
   – Значит, ты не вернешься в сверкающий мир рок-музыки?
   – О Шеп, никогда! Даже за большие деньги.
   Квинтет заиграл ирландскую джигу. Шеп дал какие-то указания официанту.
   – Ну, дорогая, ты готова ко второму акту действа по случаю твоего возвращения домой?
   – Побойся Бога, Шеп… прямо здесь?
   – Нет, – улыбнулся он. – Не здесь.
   Каких только цветов не было в апартаментах отеля «Гайд-парк»! На столике возле кровати стояла бутылка вина в изящном серебряном ведерке, а рядом – поднос с закусками.
   Расплатившись с посыльным, Шеп закрыл дверь и с улыбкой повернулся к Джуно:
   – Ну а теперь акт второй.
   – Согласна, если он начнется с ванны.
   – Все к вашим услугам. Ванна уже готова – горячая, с пеной, она ждет того же, что и я, – твоего великолепного обнаженного тела.
   Джуно с наслаждением погрузилась в пену и вскоре почувствовала, как исчезает усталость, накопившаяся за несколько месяцев. Из спальни доносились звуки саксофона. Пол Десмонд исполнял «Смешную Валентинку» из ее любимого альбома «Десмонд Блю».
   Она вышла из ванны, завернувшись в купальную простыню, и натерла тело лосьоном.
   Раздетый Шеп лежал на постели. Его член, перевязанный бантиком и украшенный сверху копченой устрицей с подноса, был в полной боевой готовности.
   – Акт второй, сцена вторая.
   Джуно расхохоталась и с размаху бросилась на устрицу.
   Шеп намазал ее соски сливочным сыром и слизнул его, потом, отхлебнув вино, обрызгал Джуно Их трехмесячный пост наконец кончился, и они оттягивали сладкий момент. Джуно задрожала от нетерпения.
   – Я хочу тебя сию же минуту, – прошептала она и жадно поцеловала Шепа. Он усадил ее на себя, и Джуно вскрикнула от удовольствия, когда Шеп вошел в нее.
   Горя от возбуждения, она взяла инициативу в свои руки, и они почти одновременно достигли кульминации. Потом, лежа рядом и тяжело дыша, Джуно и Шеп с глубокой нежностью смотрели друг на друга.
   Шеп приподнялся на локте и наполнил бокалы вином.
   – Добро пожаловать домой, дорогая.
   – Меня еще никто так не встречал, и я еще никогда не чувствовала, что моему возвращению так рады.
   Он провел ладонью по ее спине:
   – А ты похудела.
   Джуно ущипнула его.
   – Зато о тебе этого не скажешь.
   – О чем это ты? – возмутился Шеп. – Да я ежедневно бегал трусцой, с тех пор как ты уехала!
   – Боже, сколько сил ты потерял! – фыркнула Джуно. – Шеп, ты выглядишь отлично. И я очень по тебе скучала.
   – Никогда больше не уезжай… Нет-нет, я говорю что-то не то. У меня это вырвалось против воли. Делай что хочешь, только всегда возвращайся ко мне, – Знаешь, чего я хочу, Шеп?
   – Нет. – Он поцеловал ее. – Чего?
   – Выйти замуж и как можно скорее.
   Шеп широко улыбнулся:
   – Ты уже нашла подходящего кандидата?
   – Нет еще. Но провожу отборочные собеседования…
   Они поженились за неделю до Рождества в доме родителей Шепа. Холлис и Мэри Джонсон прилетели в Англию за несколько недель до этого и помогли дочери перебраться из квартиры на Адам-энд-Ив-Мьюз в просторный городской дом, который купили Джуно и Шеп на Эгертон-Креснт. Оставив за собой три этажа, они сдали цокольный этаж приятелю Шепа, литератору.
   На немноголюдной свадьбе Лидия была подружкой невесты, а Алекс шафером Шепа. Лидия взяла с собой дочерей, приехали Джон и Урсула Флетчер, Клэр Рид и еще несколько самых близких друзей Шепа и Джуно из театральных и издательских кругов. На приеме, устроенном после церемонии, Алекс и Шеп развлекали гостей скетчами Сейджа и Уайза; Джон Флетчер исполнил милую старую вещицу из репертуара мюзик-холла, а Холлис Джонсон, не желая отставать от других, прочитал поэму. Потом Мэри села за пианино, и под ее аккомпанемент Джуно и Лидия спели дуэтом романс «Не осуждать ее надо, а пожалеть».
   Поздно вечером, когда гости разъехались, Джонсоны отправились ночевать в гостиницу, а старшие Уайзы легли спать, у камина остались три молодые пары.
   – Ну, Джуно, открой же секрет, – попросила Лидия, – где вы собираетесь провести медовый месяц?
   – Нет уж. Ты ведь не говорила, помнишь? Ладно, знай одно: мы не летим на воздушном шаре.
   Лидия засмеялась:
   – Алекс, а ты помнишь, как в Йеле пытался произвести впечатление на девушку из Вассара? Ну, ту историю с самолетом?
   – Еще бы! Это был один из моих лучших розыгрышей. Я пригласил девушку по имени Кэнди на чашечку кофе и, надев смокинг, заехал за ней в студенческое общежитие на лимузине с шофером. Добравшись до местного аэродрома, где меня ожидал частный самолет, мы полетели в Бостон. Во время полета мой приятель и сосед по комнате Брюс Хопкинс, переодетый стюардом, подавал нам мартини. В Бостоне нас встретил другой лимузин и отвез в «Ритц». Мы входим. Метрдотель, получивший заранее десять баксов, охотно принял участие в студенческом розыгрыше и приветствовал нас так: «О мистер Сейдж, рады видеть вас! Ваш обычный столик, сэр? Угловой?» «Именно так, Фрэнк», – отвечаю я. Нас усаживают. Официант приносит поднос с серебряным кофейным прибором и двумя чашками и наливает кофе.
   Мы выпиваем его и уходим. Снова лимузин и самолет.
   Другой лимузин доставляет Кэнди из аэропорта в студенческое общежитие. Я целую ее на прощание.
   – И ты больше никогда не звонил ей, – напомнила Джуно. – Наверняка бедняга решила, что очень разочаровала тебя.
   Алекс ухмыльнулся:
   – Все, что я делал потом, было несравнимо с этим розыгрышем, но встречаться с Кэнди я больше не мог и не жалею об этом: она оказалась скучной собеседницей.
   – Ну и ну, Алекс, – обиженно заметила Тори. – Ты никогда не рассказывал мне эту историю.
   Он смущенно улыбнулся жене, потом снова обратился к Джуно и Лидии:
   – А помните свою соседку по комнате… которой никогда не бывало дома?
   – Киппи О'Коннор! – оживилась Джуно.
   – У нее еще была репутация лучшей профессионалки по оральному сексу во всей Новой Англии, – усмехнулась Лидия.
   – Вот-вот. Та самая. Около месяца назад я встретил ее в метро. Она стала монахиней.
   – Монахиней?!
   – Клянусь! В черном одеянии, с белым воротничком и с четками в руках. Киппи узнала меня.
   – Невероятно! – воскликнула Джуно. – Интересно, что сталось с Томми Хоудли?
   Тори демонстративно зевнула.
   – Все это очень увлекательно. – Она иронически улыбнулась. – Обожаю слушать истории, начинающиеся с фразы: «А помните…».
   – Извини, милая, – сказал Алекс. – Мы через несколько минут уйдем. А что касается Томми Хоудли, то он стал вице-президентом компании, владеющей сетью химчисток. Правда, Уит Циммерман говорил мне, что у Томми в дальней комнате одной из химчисток играют в покер…
   Шеп тронул Тори за плечо:
   – Не поможешь мне приготовить на скорую руку закуски?
   – Неужели они тебя не раздражают? – возмущенно спросила Тори, когда они прошли мимо Стефана, который спал в кресле.
   Шеп покачал головой:
   – Конечно, нет. Они очень давно не виделись. Пусть сегодня предаются воспоминаниям, а завтра снова будут с нами.
   На следующее утро Джуно и Шеп улетели на месяц в Марокко.
   – Не знаю почему, но я очень нервничала перед свадьбой, – призналась Джуно в номере отеля «Мамунья».
   – Такое случается со многими девственницами. – Шеп рассмеялся. – А вот почему это произошло с тобой, непонятно.
   – Так по-твоему, это из-за того, что мы с тобой до свадьбы?..
   – Нет, не совсем. Ты считаешься девственницей, пока узелок не развязался. – Он простодушно улыбнулся. – Впрочем, если надо, завяжем снова. Может, позвонить в гостиничное обслуживание, чтобы принесли веревку?
   Днем они загорали, а волшебными теплыми марокканскими ночами занимались любовью. Джуно была рада, что решила связать свою судьбу с Шепом. Она чувствовала себя спокойной и умиротворенной, он тоже.
   Вернувшись в Лондон, Джуно снова приступила к работе у Джона Флетчера. Шеп стал главным редактором небольшого, но весьма престижного издательства.
   В свободное время он нередко устраивал званые обеды, приглашая молодежь из театральных и литературных кругов, а также старых университетских друзей Джуно, если те оказывались проездом в Лондоне. Дважды в год Джуно и Шеп брали отпуск и проводили свободные дни в тихом спокойном Девоне или в Санта-Фе, а иногда отправлялись в дальние страны.
   После свадьбы их влечение друг к другу поостыло, но секс удовлетворял обоих. Иногда они целую неделю занимались любовью каждую ночь, порой подолгу не прикасались друг к другу. Джуно полагала, что так и бывает в семейной жизни. В этом убеждал ее и при – мер Лидии. Родив наконец Стефану сына, она больше не занималась с ним любовью. Узнав об этом, Джуно решила, что ей чертовски повезло, и однажды, когда Шеп был в отъезде, переспала с одним актером, но из-за угрызений совести не получила от этого никакого удовольствия.
   Джуно и Шеп хорошо ладили, хотя с годами работа оставляла им все меньше и меньше времени друг для друга. Шеп нередко отправлялся на книжные ярмарки и в деловые поездки, Джуно же не покидала Лондона, но вставала чуть свет и допоздна засиживалась на работе.
   Поэтому случалось так, что супруги не виделись по несколько дней.
   И в целом благополучную семейную жизнь омрачала одна серьезная проблема, все чаще вызывавшая взаимное раздражение. Шеп хотел детей, а Джуно не стремилась стать матерью. Она успешно делала карьеру и получала от этого удовлетворение. Ребенок нарушил бы ее планы. Куда спешить? Впереди вся жизнь.
   Она еще молода, а Шеп подождет, ему уже приходилось ждать.
   Незадолго до пятой годовщины их свадьбы Джуно предложили спроектировать световое оформление нового ночного клуба «У Молли», строящегося на Кенсингтон-Хай-стрит и рассчитанного на самую элитарную британскую и международную клиентуру. Джуно очень вдохновила эта идея.
   Говоря с Шепом о детях, Джуно установила для первой беременности примерный срок – лет через пять.
   Тогда, в 1976 году, это казалось нереально далеким, а теперь срок истекал.
   Свой пятилетний юбилей они отметили ужином в кафе «Ланган» с Клэр Рид и ее приятелем режиссером Шоном О'Феганом. Клэр только что вернулась из Нью-Йорка, где шесть месяцев играла по контракту в пьесе «Какого черта?» на Бродвее, снискавшей до этого успех в вест-эндском театре. Шон режиссировал лондонскую постановку.
   – За счастливую чету! – Шон поднял бокал. – Пять лет супружества… настоящий рекорд в нестабильной жизни второй половины двадцатого века. Мой самый продолжительный брак не продержался и трех лет, хотя я был по-настоящему влюблен. Как вам это удается?
   – Просто мы почти не видимся, – рассмеялась Джуно.
   – Если и вы не поладите, это навсегда подорвет у людей веру в окаянный институт брака.
   – Помилосердствуйте! – Шеп поднял руки. – Слишком уж большую ответственность вы на нас возлагаете!
   – Да, Клэр, если мы не дотянем до следующей годовщины, все поймут, кто в этом виноват.
   – Как можно меня обвинять? Я искренне восхищаюсь вами.
   – К следующей годовщине тебе придется восхищаться святым семейством, потому что в этом году мы начинаем всерьез работать над проблемой продления рода, – объявил Шеп.
   – О, Джуно, это замечательно!
   Джуно улыбнулась и отхлебнула шампанского.
   В тот же вечер перед сном Шеп достал из ящика пластинку с противозачаточными пилюлями и бросил ее в мусорную корзинку.
   – На неофициальной церемонии в доме Уайзов на Эгертон-Креснт противозачаточные средства запрещены вплоть до дальнейших распоряжений. На вопрос о его ближайших планах мистер Уайз ответил: «Я намерен работать в этом направлении до полного изнеможения».
   Джуно рассмеялась. Шеп нырнул в постель, и они занялись любовью. Но как только муж заснул, Джуно достала из мусорной корзинки пилюлю, приняла одну и спрятала пластинку в самой глубине бельевого ящика.
   Родители Шепа, отправившиеся на зиму в Куэрнаваку, предложили сыну и невестке проводить уик-энды в их доме. Но они редко появлялись там. У Джуно почти все свободное время уходило на работу над проектом светового оформления ночного клуба «У Молли». К тому же у Джона Флетчера она занималась подготовкой декораций к двум постановкам в Вест-Энде. Но вот однажды муж все-таки убедил ее провести спокойный уик-энд в доме родителей. Джуно согласилась, поскольку слишком часто по вечерам оставляла Шепа в одиночестве и чувствовала угрызения совести.
   Они выехали из Лондона в пятницу к концу дня, чтобы не попасть в пробку. Машину вел Шеп. Задремавшая Джуно проснулась уже на автостраде. Моросил мелкий дождь.
   – Я и не заметила, как задремала, – сказала Джуно. – Долго я спала?
   – Около получаса. Тебе действительно нужен отдых.
   – Хорошо, что ты убедил меня поехать. Дождь нам не помеха: посидим дома и предадимся безделью.
   – Мы можем чем-нибудь заняться, например потрудиться над зачатием ребенка. Уверен, ты до сих пор не забеременела только потому, что слишком много работаешь. – Он взглянул на нее. – Но может, все-таки обратишься к врачу и проверишь, все ли в порядке?
   – Я уже обследовалась.
   – Думаешь, дело во мне?
   – Дорогой, не всем удается забеременеть сразу. Не беспокойся.
   Шеп улыбнулся:
   – Я люблю тебя.
   – Я тоже люблю тебя. – Джуно презирала себя за то, что обманывает его и принимает пилюли, но считала необходимым еще немного подождать.
   Утром, пока Джуно спала, Шеп решил пойти за продуктами, но, вспомнив, что у него нет наличных, нашел сумочку жены и вынул из бумажника пятнадцать фунтов. Сунув бумажник на место, он вдруг увидел в сумочке пластинку с противозачаточными пилюлями. Поняв все, Шеп ощутил обиду и гнев.
   Взбежав по лестнице, он распахнул дверь спальни.
   – Проснись!
   Джуно испуганно открыла глаза и села в постели.
   – Что случилось?
   – Объясни, что все это значит? – Шеп бросил ей пластинку с пилюлями.
   – Ох!..
   – Черт возьми, неужели это все, что ты можешь сказать?
   – Шеп… прости…
   – Что за игру ты затеяла? Водишь меня за нос… лжешь мне! – Он шагнул к кровати, и Джуно испуганно отпрянула. Впервые со времени их знакомства ей показалось, что муж ударит ее. Но он лишь схватил пластинку, отшвырнул ее и растоптал ногой.
   – У тебя есть любовник? Поэтому ты и не бываешь дома по ночам и не отказываешься от этих проклятых пилюль? Боишься родить от него?
   – Нет, Шеп. – Джуно побледнела как полотно. – Дело совсем не в этом. Просто… – Она расплакалась.
   – Ради Бога, избавь меня от слез и все объясни! – Шеп опустился в, кресло возле окна и уставился на жену тяжелым взглядом.
   Джуно вытирала глаза, но рыдания душили ее, а слезы катились по щекам. Муж, не проявляя ни капли сочувствия, продолжал смотреть на нее.
   – Шеп… – Голос ее дрожал. – Все совсем не так, как ты думаешь. У меня нет никого, кроме тебя. Просто я… продолжала принимать пилюли, потому что… не готова стать матерью. – Она снова зарыдала. – Ты объявил всем, что собираешься завести детей, но ведь тебе не придется переносить беременность и отказываться от карьеры.
   – Эй, минутку! Я считал тебя современной женщиной. Сколько раз ты при мне говорила своим подругам о том, как важно женщинам работать после рождения детей? Я не страдаю мужским шовинизмом, а потому согласен менять пеленки и сидеть с ребенком, если ты задержишься. Я сам найду няню и даже буду готовить питание для малыша. Но носить и рожать его все-таки придется тебе. Так уж распорядилась природа, и ничего с этим не поделаешь.
   – Я хочу ребенка, Шеп, только не сейчас. Дай мне еще шесть месяцев. Я закончу работу для клуба, возьму отпуск, и тогда мы заведем ребенка.
   – Сколько раз я уже слышал это? Вот только закончу декорации к пьесе… Вот только закончу проект для клуба. Знаешь, Джуно, а ведь мы могли бы зачать ребенка прямо сейчас. Ты будешь работать первые шесть месяцев беременности и еще три месяца останутся в запасе.
   Если, конечно, все это серьезно.
   – Я вполне серьезно, Шеп. Но вдруг беременность у меня будет протекать так же тяжело, как у Лидии, когда она ждала Индию? У меня ведь контракт с «У Молли»! Я не могу позволить себе заболеть и сорвать работу. Неужели ты не понимаешь?
   – Да, вынашивая Индию, Лидия была едва жива. Но помнишь, как она расцвела, когда носила Фореста? На девятом месяце даже в теннис играла! – Шеп вздохнул. – Мне тридцать четыре года. Я хочу иметь детей, пока еще способен чему-то научить их. Грустно думать, что они будут называть меня стариком.
   – Не беспокойся, дорогой. У тебя впереди еще много времени. – Джуно опустилась перед ним на колени и обняла его. – Всего шесть месяцев, обещаю.
   Ажиотаж в связи с открытием ночного клуба «У Молли» уступал по размаху разве что прошлогоднему бракосочетанию в королевской семье. Среди приглашенных на открытие были высокопоставленные лица, известные аристократы и самые богатые люди – от адвокатов до рок-звезд.
   Здание клуба, спроектированное с применением сложных технологических решений, походило на космическую станцию. Литые из белой пластмассы полы соединялись на разных уровнях эскалаторами и автоматически открывающимися дверями. Благодаря освещению, придуманному Джуно, здание словно парило над землей. Строго ориентированные лучи света пересекали помещение, а разноцветные перемещающиеся светящиеся шары вызывали восхищение. Каждая секция освещалась по-особому, что создавало определенное настроение. Пол тоже периодически подсвечивался. Сквозь окна, напоминающие иллюминаторы, были видны созданные Джуно мириады звезд.
   Вместе с Джуно и Шепом приехали Джон и Урсула Флетчер, а также Клэр Рид в сопровождении американского актера Перри Беннета, с которым снималась в своем первом фильме.
   Телевизионные камеры фиксировали каждый их шаг, пока они не исчезли внутри здания.
   Молли Спенсер подбежала к ним и расцеловала Джуно:
   – Все идет великолепно, дорогая. Гости потрясены и говорят только о волшебном освещении. Шеп, ты прекрасно выглядишь… Клэр, какое у тебя роскошное платье!..
   Проводив их за столик, Молли умчалась встречать принца Эндрю. Потягивая шампанское, Джуно принимала поздравления друзей. Наконец, улучив момент, Джуно повела мужа танцевать.
   – Ты проделала грандиозную работу, дорогая, – сказал Шеп.
   – Теперь убедился, что у меня не было любовника?
   Все вечера я действительно работала.
   – Убедился. И понимаю, почему эта работа так захватила тебя.
   Шеп, отличный танцор, сегодня был особенно возбужден и радовался за Джуно, она это видела, но ей казалось, будто что-то его беспокоит.
   Возвращаясь к столику, Джуно коснулась руки мужа:
   – С тобой все в порядке, дорогой? О чем задумался?
   – Да так… Просто немного устал. Однако сегодня твоя ночь, ты заслужила ее, и я не стану тащить тебя домой, пока сама не захочешь.
   – Шеп, дорогой, ты не возражаешь, если я на минутку похищу Джуно? – спросила Молли.
   – Конечно, нет.
   – С тобой мечтают познакомиться итальянцы, Джуно. Ну-ка посмотрим, где они? А, вот! Джанни Корелли и Марио Трапани, а это Джуно Джонсон-Уайз.
   Дорогая, я уверена, что у тебя горели уши. Эти джентльмены в восторге от твоего освещения. Они открывают клуб в Коста-Смеральде и буквально одержимы идеей…
   Корелли, рассмеявшись, прервал ее:
   – Молли, не выкладывай все сразу. Я заготовил небольшую речь.
   – Ты прав, дорогой, извини. Я оставлю вас. – И она, взмахнув ручками, умчалась.
   Джанни Корелли улыбнулся:
   – Мы хотели бы пригласить в Сардинию вас и вашего супруга. Надеемся, приехав туда, вы не откажетесь взглянуть на место, где мы предполагаем строить клуб?
   – То, что мы увидели здесь, – добавил сеньор Трапани, – не вызывает сомнения, что для оформления клуба «Эввива!» нужны только вы.
   – Весьма польщена. Очень заманчивое предложение. Но, боюсь, весь следующий год я буду занята.
   Корелли улыбнулся:
   – От нас не так легко отделаться. Впрочем, здесь не стоит обсуждать столь серьезный вопрос. Вот моя визитная карточка. Я буду в Дорчестере до середины следующей недели.
   – Спасибо, однако сомневаюсь, что есть шанс…
   – Ничего. Вы знаете, где нас найти. А вдруг?
   Проснувшись около полудня с головной болью после выпитых накануне коктейлей, Джуно приняла душ и спустилась в халатике сварить кофе. К ее удивлению, Шеп сидел в кресле с утренней газетой.
   – Привет, дорогой! Я думала, ты сегодня играешь в теннис.
   – Нет, я отменил встречу. В газетах пишут, что все в восторге от клуба «У Молли». Тебя превозносят до небес.
   – Неужели? Покажи! – Джуно просмотрела статью. – Даже не верится! Можно подумать, что я спроектировала статую Свободы. Однако не скрою, это приятно будоражит нервы. – Она налила себе чашечку кофе. – Ты уже позавтракал? Не голоден?
   – Не позавтракал, но не голоден. Выпью только кофе.
   Не хочешь ли потом прогуляться со мной?
   – С удовольствием. Погода прекрасная. – Взглянув на Шепа, она умолкла. Под глазами у него были темные круги: он не спал или спал очень мало. На щеке едва заметно дергался мускул, как случалось в моменты сильного напряжения. – Дорогой, в чем дело?
   – Критики правы, твоя работа действительно великолепна. Ты очень талантлива, и творить такие чудеса – твое призвание.
   Джуно села рядом ;с ним и украдкой доглядела на него:
   – Это не единственное мое призвание. Теперь я готова выполнить свое обещание и выбрасываю пилюли.
   Отныне ты можешь беспрепятственно сеять свое семя…
   – Помолчи, Джуно. – Он побледнел и взял жену за руку. – О Джуно, прости меня!
   – Шеп, дорогой… в чем дело?
   – Господи, даже не знаю, с чего начать – Он перевел дыхание. – Я чувствую себя омерзительно. – Он поднялся, подошел к стойке, облокотился на нее, стал спиной к Джуно. – В последние месяцы мы редко виделись. Нет, я не виню тебя. Что случилось, то случилось. – Он повернулся к ней. – Однажды весной я зашел после работы в «Харродз» купить себе галстук. В тот вечер ты собиралась вернуться поздно.
   И тут я увидел Клэр. Она тоже была свободна, и мы вместе поужинали. Поверь, дорогая, мы говорили только о тебе и о том, какая ты замечательная. В тот вечер я просто отвез ее на такси домой – тем дело и кончилось.
   Джуно настороженно взглянула на него:
   – В тот вечер… значит, были и другие вечера?
   – Бог свидетель, возможностей было предостаточно, – обиженно пробормотал Шеп. – Ты часто задерживалась. Примерно через неделю Джош из нашей редакции предложил мне два билета на балет Я еще тебе звонил, помнишь? Но ты не смогла пойти. Тогда я пригласил Клэр. В тот вечер все и началось. Мы не думали заводить интрижку, ведь много лет знаем друг друга! Она тебя обожает…