Страница:
— Есть питание.
— Предохранитель снят, — сказал Бакли, переключаясь на ручное управление.
— Оружие на взводе, — продолжал он, загоняя патрон в первый ствол.
— Уши не заткнуты, — поспешно произнес Райт и зашарил в кармане на груди.
— Всего лишь короткая очередь, — ответил Бакли. — Поехали.
Он установил темп стрельбы на четыре тысячи выстрелов в минуту, максимальную скорость, и нажал гашетку.
Пули понеслись с рокотом, напоминавшим работу бензопилы, и столб огня выглядел чрезвычайно похоже на луч оранжевого лазера; каждый пятый патрон был трассирующим, и пули летели так плотно, что напоминали один непрерывный поток.
Бакли кивал, пока пулемет продолжал стрелять, затем нахмурился, когда он клацнул и остановился с пронзительным визгом разъединенного торсионного контроллера.
— Дрянь. — Было отчетливо видно причину нового заедания — застрявшую в эжекторе наперекосяк латунную гильзу. — Дрянь, дрянь, дрянь, — повторил он и потянулся за гильзой.
— Сардж, оружие на взводе, — возразил Райт.
— Да пошло оно, — сказал Бакли, махнув Алехандро отойти от контактов. — Я хочу покончить с этим прежде…
Двое специалистов так и не узнали, с чем это он хотел покончить прежде, потому что причиной былпробой, но не у пулемета и даже не у турели М27. Проблема скрывалась в резисторе, управлявшем подачей тока на М27.
Катушка резистора понижала напряжение, подаваемое на все пулеметы, до требуемой для турели величины. Но на пулемете Б-146 в резисторе имелся дефект, и он выдавал повышенное напряжение.
Это напряжение перетекало на электродвигатель, приводящий пулемет в действие, и этот двигатель вращался на слегка повышенных оборотах по сравнению с заданными. Но так как оружие было заземлено посредством регулируемого сопротивления, дефектный резистор никогда не выдавал полного разряда.
Однако когда сержант Бакли взялся за латунь гильзы, ток нашел для себя проводник и принялся за дело. И сержанта внезапно тряхнули все двести двадцать вольт переменного тока.
Некоторое время Бакли трясся на месте, пока не сгорели предохранители всего сектора.
— Черт, — сказал Райт. — Это должно быть больно.Тебе не обязательно было рвать его в клочья, чтобы убедить в своей правоте, Алехандро.
— А я и не рвал, — ответил специалист и достал шприц-тюбик с гиберзином из аптечки первой помощи. — Вызови медиков, пока я буду делать искусственное дыхание. Скажи им, у Бакли снова плохой день.
Лейтенант Санди вошел в кабинет командира роты и встал «смирно».
— Вы хотели меня видеть, мэм?
— Не нужно вытягиваться «смирно» каждый раз, когда заходите, Санди, — улыбнулась Слайт. — Поклона будет вполне достаточно.
— Слушаюсь, мэм, — сказал он и начал сгибаться.
— Да ну, прекратите! — засмеялась она. — Послушайте, лейтенант, я знаю, сейчас суббота, но нас поджимает. Первый сержант?
Только сейчас Томми заметил первого сержанта Богданович, развалившуюся на кушетке командира роты, словно леопард.
Грозила наморщила бровь и подалась вперед с видом крайней озабоченности.
— Лейтенант, у нескольких скафандров роты критически низкий уровень биотического внутреннего геля. Поскольку эта субстанция контролируется ГалТехом, ее могут отпустить только имеющему допуск офицеру.
— Я назначаю вас офицером-оружейником роты, — продолжила Слайт. — Я хочу, чтобы вы пошли к Ш-4 и забрали весь гель, на который только сможете наложить руки. Ясно?
— Ясно, мэм, — сказал Санди и вытянулся. — Разрешите идти?
— Идите, — серьезно произнесла Слайт. — И без него не возвращайтесь; нам действительно необходимо довести скафандры до кондиции.
Когда громадный лейтенант покинул помещение, обе женщины обменялись взглядами, и затем первый сержант Богданович, ветеран бесчисленных сражений, совершенно нехарактерно для нее захихикала.
— Два часа.
— Меньше, — покачала головой Слайт. — Он не тупица.
— Вольно, — махнул рукой лейтенант. — Сидите.
— Доброе утро, эл-тэ, — сказал штаб-сержант. — Чем могу служить в это прекрасное… э-э… воскресное утро?
Совпадение названия дня недели и фамилии офицера явно сбивало его с толку [50].
— Не переживайте по этому поводу, — произнес Санди. — Мне приходится иметь дело с этим всю мою жизнь. Я привык. Командир послала меня сюда выписать немного внутреннего геля. Я назначен офицером-оружейником, так что полномочия есть.
— А-а, внутренний гель, да? — наморщил лоб МакКоннелл. — Думаю, он у нас закончился. Его весь использовали индои, подгоняя скафандры в прошлом месяце. Мы заказали поставку, но… ну, вы знаете, каково нынче с доставкой снабжения ГалТеха.
— Черт, — сказал Санди, серьезно кивая головой. — Весь закончился, да? А может, где-нибудь, ну, знаете, могла заваляться одна банка? Где-нибудь в заначке под чьим-нибудь столом?
МакКоннелл с секунду поглядел на него искоса, затем кивнул.
— Ну, я думаю, одна банка, может быть,есть в штабе батальона, — ответил он, придав фразе слегка вопросительную интонацию.
— Здорово, — сказал Санди и упер руки в бока. — Может быть, мне стоит смотаться в штаб батальона и посмотреть у…
— Комбата, — ответил Мак-Коннелл.
— Вы уверены? — искренне удивился Санди. — А не… ну, не знаю, у ответственного сержанта Ш-3, или, скажем, у главного сержанта?
— Нет, эл-тэ, — уверенно ответил Мак-Коннелл. — Майор О’Нил. У него есть банка внутреннего геля. Во всяком случае, я полагаю, что есть.
— Хорошо, — сказал Санди и встал. — И вот я отправляюсь к Командиру Батальона за Банкой Геля. Так? И… да, кстати, сержант.
— Да, сэр? — спросил Мак-Коннелл.
— Я подумал, может, вам следует позвонить комбату и предупредить его, что я иду, — с хищной ухмылкой сказал Санди. — Но, может, вам следует опустить подтекст нашего разговора.
Он навис над столом сержанта и дружелюбно улыбнулся.
— О’кей?
— О’кей, — осклабился МакКоннелл. — Как скажете, эл-тэ.
— Да, и кстати о птичках, сержант, — продолжал Санди, выпрямившись. — Я все-таки чувствую себя обязанным упомянуть, что я посвятил немало времени изучению Бронированных Боевых Скафандров. И если память мне не изменяет, скафандры генерируют собственныхнаннитов внутреннего геля. Что вы на это скажете?
— Не знаю даже, что и сказать, эл-тэ, — с улыбкой проговорил сержант.
— Я также должен упомянуть, сардж,что когда кто-то из военной среды обращается к другому по одному только званию, или по пренебрежительной производной от него, напоминающей название питающейся падалью рыбы, то это общий признак того, что эта персона не слишком уважительно относится к данному индивиду, невзирая на звания обоих. А на это что вы скажете?
Сержант засмеялся.
— На это я бы ни чертане осмелился сказать, сэр.
— Зовите меня Танк, сержант МакКоннелл, — произнес Санди на пути к двери. — Так меня зовут все мои друзья.
22
23
— Предохранитель снят, — сказал Бакли, переключаясь на ручное управление.
— Оружие на взводе, — продолжал он, загоняя патрон в первый ствол.
— Уши не заткнуты, — поспешно произнес Райт и зашарил в кармане на груди.
— Всего лишь короткая очередь, — ответил Бакли. — Поехали.
Он установил темп стрельбы на четыре тысячи выстрелов в минуту, максимальную скорость, и нажал гашетку.
Пули понеслись с рокотом, напоминавшим работу бензопилы, и столб огня выглядел чрезвычайно похоже на луч оранжевого лазера; каждый пятый патрон был трассирующим, и пули летели так плотно, что напоминали один непрерывный поток.
Бакли кивал, пока пулемет продолжал стрелять, затем нахмурился, когда он клацнул и остановился с пронзительным визгом разъединенного торсионного контроллера.
— Дрянь. — Было отчетливо видно причину нового заедания — застрявшую в эжекторе наперекосяк латунную гильзу. — Дрянь, дрянь, дрянь, — повторил он и потянулся за гильзой.
— Сардж, оружие на взводе, — возразил Райт.
— Да пошло оно, — сказал Бакли, махнув Алехандро отойти от контактов. — Я хочу покончить с этим прежде…
Двое специалистов так и не узнали, с чем это он хотел покончить прежде, потому что причиной былпробой, но не у пулемета и даже не у турели М27. Проблема скрывалась в резисторе, управлявшем подачей тока на М27.
Катушка резистора понижала напряжение, подаваемое на все пулеметы, до требуемой для турели величины. Но на пулемете Б-146 в резисторе имелся дефект, и он выдавал повышенное напряжение.
Это напряжение перетекало на электродвигатель, приводящий пулемет в действие, и этот двигатель вращался на слегка повышенных оборотах по сравнению с заданными. Но так как оружие было заземлено посредством регулируемого сопротивления, дефектный резистор никогда не выдавал полного разряда.
Однако когда сержант Бакли взялся за латунь гильзы, ток нашел для себя проводник и принялся за дело. И сержанта внезапно тряхнули все двести двадцать вольт переменного тока.
Некоторое время Бакли трясся на месте, пока не сгорели предохранители всего сектора.
— Черт, — сказал Райт. — Это должно быть больно.Тебе не обязательно было рвать его в клочья, чтобы убедить в своей правоте, Алехандро.
— А я и не рвал, — ответил специалист и достал шприц-тюбик с гиберзином из аптечки первой помощи. — Вызови медиков, пока я буду делать искусственное дыхание. Скажи им, у Бакли снова плохой день.
* * *
— Войдите!Лейтенант Санди вошел в кабинет командира роты и встал «смирно».
— Вы хотели меня видеть, мэм?
— Не нужно вытягиваться «смирно» каждый раз, когда заходите, Санди, — улыбнулась Слайт. — Поклона будет вполне достаточно.
— Слушаюсь, мэм, — сказал он и начал сгибаться.
— Да ну, прекратите! — засмеялась она. — Послушайте, лейтенант, я знаю, сейчас суббота, но нас поджимает. Первый сержант?
Только сейчас Томми заметил первого сержанта Богданович, развалившуюся на кушетке командира роты, словно леопард.
Грозила наморщила бровь и подалась вперед с видом крайней озабоченности.
— Лейтенант, у нескольких скафандров роты критически низкий уровень биотического внутреннего геля. Поскольку эта субстанция контролируется ГалТехом, ее могут отпустить только имеющему допуск офицеру.
— Я назначаю вас офицером-оружейником роты, — продолжила Слайт. — Я хочу, чтобы вы пошли к Ш-4 и забрали весь гель, на который только сможете наложить руки. Ясно?
— Ясно, мэм, — сказал Санди и вытянулся. — Разрешите идти?
— Идите, — серьезно произнесла Слайт. — И без него не возвращайтесь; нам действительно необходимо довести скафандры до кондиции.
Когда громадный лейтенант покинул помещение, обе женщины обменялись взглядами, и затем первый сержант Богданович, ветеран бесчисленных сражений, совершенно нехарактерно для нее захихикала.
— Два часа.
— Меньше, — покачала головой Слайт. — Он не тупица.
* * *
Лейтенант Санди промаршировал в кабинет Ш-4, тот начал привставать.— Вольно, — махнул рукой лейтенант. — Сидите.
— Доброе утро, эл-тэ, — сказал штаб-сержант. — Чем могу служить в это прекрасное… э-э… воскресное утро?
Совпадение названия дня недели и фамилии офицера явно сбивало его с толку [50].
— Не переживайте по этому поводу, — произнес Санди. — Мне приходится иметь дело с этим всю мою жизнь. Я привык. Командир послала меня сюда выписать немного внутреннего геля. Я назначен офицером-оружейником, так что полномочия есть.
— А-а, внутренний гель, да? — наморщил лоб МакКоннелл. — Думаю, он у нас закончился. Его весь использовали индои, подгоняя скафандры в прошлом месяце. Мы заказали поставку, но… ну, вы знаете, каково нынче с доставкой снабжения ГалТеха.
— Черт, — сказал Санди, серьезно кивая головой. — Весь закончился, да? А может, где-нибудь, ну, знаете, могла заваляться одна банка? Где-нибудь в заначке под чьим-нибудь столом?
МакКоннелл с секунду поглядел на него искоса, затем кивнул.
— Ну, я думаю, одна банка, может быть,есть в штабе батальона, — ответил он, придав фразе слегка вопросительную интонацию.
— Здорово, — сказал Санди и упер руки в бока. — Может быть, мне стоит смотаться в штаб батальона и посмотреть у…
— Комбата, — ответил Мак-Коннелл.
— Вы уверены? — искренне удивился Санди. — А не… ну, не знаю, у ответственного сержанта Ш-3, или, скажем, у главного сержанта?
— Нет, эл-тэ, — уверенно ответил Мак-Коннелл. — Майор О’Нил. У него есть банка внутреннего геля. Во всяком случае, я полагаю, что есть.
— Хорошо, — сказал Санди и встал. — И вот я отправляюсь к Командиру Батальона за Банкой Геля. Так? И… да, кстати, сержант.
— Да, сэр? — спросил Мак-Коннелл.
— Я подумал, может, вам следует позвонить комбату и предупредить его, что я иду, — с хищной ухмылкой сказал Санди. — Но, может, вам следует опустить подтекст нашего разговора.
Он навис над столом сержанта и дружелюбно улыбнулся.
— О’кей?
— О’кей, — осклабился МакКоннелл. — Как скажете, эл-тэ.
— Да, и кстати о птичках, сержант, — продолжал Санди, выпрямившись. — Я все-таки чувствую себя обязанным упомянуть, что я посвятил немало времени изучению Бронированных Боевых Скафандров. И если память мне не изменяет, скафандры генерируют собственныхнаннитов внутреннего геля. Что вы на это скажете?
— Не знаю даже, что и сказать, эл-тэ, — с улыбкой проговорил сержант.
— Я также должен упомянуть, сардж,что когда кто-то из военной среды обращается к другому по одному только званию, или по пренебрежительной производной от него, напоминающей название питающейся падалью рыбы, то это общий признак того, что эта персона не слишком уважительно относится к данному индивиду, невзирая на звания обоих. А на это что вы скажете?
Сержант засмеялся.
— На это я бы ни чертане осмелился сказать, сэр.
— Зовите меня Танк, сержант МакКоннелл, — произнес Санди на пути к двери. — Так меня зовут все мои друзья.
22
Гарнизон Ньюрай, Пенсильвания, Соединенные Штаты, Сол III
26 сентября 2009 г., суббота, 09:23 восточного поясного времени
— Майор, — произнес ганни Паппас с отсутствием всякого выражения на лице. — Здесь лейтенант Санди, просит уделить ему минутку вашего времени.
— Заходите, Санди, — повысил голос О’Нил.
Санди промаршировал внутрь, вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь.
— Здравия желаю, сэр! Капитан Слайт отдала мне распоряжение отыскать немного внутреннего геля для дозаправки! Мне дали понять, что у вас последняя банка в батальоне!
Майк откинулся назад, вяло отсалютовал в ответ и стряхнул пепел с сигары.
— Кончается гель, да? А если по существу, я отдал эту банку роте «Чарли». Но я слышал, они ее использовали. Вы можете пойти в «Чарли» и спросить, не осталось ли у них чего, или можете попытаться поискать еще где. Решайте сами.
— Есть, сэр, — сказал Санди, снова отдавая честь. — Разрешите продолжать поиски, сэр?
— Валяйте, Санди, — отозвался О’Нил, также расслабленно махнув рукой. — И скажите Слайт, что внутренний гель не растет на грядке.
— Есть, сэр! — гаркнул лейтенант, развернулся кругом и промаршировал к двери.
О’Нил покачал головой, когда в дверь вошел ганни Паппас, прикрывая рот рукой.
— Вы хихикаете, ганни.
— Вовсе нет, — ответил бывший морской пехотинец. — Я посмеиваюсь. Это совсем другое.
— Не думаю, что это хорошая идея, — произнес О’Нил и затянулся сигарой. — Санди и умен, и из старослужащих. По правде говоря, я считаю, что Слайт перегнула.
— Может, и так, — пожал плечами сержант-майор. — Но это старая и почтенная традиция. Что же мы тогда за часть, если мы не послали новоиспеченного эл-тэ на поиски чего-то несуществующего?
— Уж и не знаю, — улыбнулся Майк. — Часть без собственного волынщика?
Насвистывая, он зашагал по дорожке, ведущей в центр гарнизона, козыряя попадавшимся навстречу нижним чинам. Те из них, кто удосужился взглянуть ему в лицо, почти сразу же отводили глаза, поскольку мало кому нравилось видеть такое выражение у человека размером примерно с бульдозер.
Это была ее первая самостоятельная смена за прилавком, и пока субботнее утро проходило спокойно. Несколько крупноватый военный вошел незадолго перед этим и направился в глубину помещения, но на самом деле все они были вполне приличные ребята.
Когда она увидела, как он подходит к прилавку, ей стало чуть не по себе: он был не просто большим, он был громадным.Но мгновение спустя она заметила серебряные «шпалы» первого лейтенанта и прекратила беспокоиться; офицеры — это джентльмены. Пребывая именно в этом благостном состоянии ума, она покраснела как рак, когда лейтенант поставил на стойку маленький коробок.
— У вас случайно нет еще такого на складе? На полке стоит лишь несколько коробок.
— Э-э. — Она перевела взгляд с коробка на офицера и снова покраснела. — Вам… нужно больше? — пискнула она.
— Будет просто превосходно, если у вас найдется целая упаковка, — произнес он с непроизвольной хищной ухмылкой. — У нас с командиром роты… — он неопределенно поводил рукой, — …возникли определенные трудности.
— Сейчас-пойду-посмотрю, — протараторила Мэгги и метнулась из-за прилавка в подсобку.
Томми постоял у прилавка, некоторое время насвистывая сквозь зубы, затем взял экземпляр «Оружия и Боеприпасов», одного из немногих журналов, переживших крах издательского бизнеса. Он полистал его и через пару страниц остановился, чтобы повнимательнее рассмотреть новую модель «Орла Пустыни» шестьдесят пятого калибра [51]. Лично он считал, что любой габаритами меньше него свалится с ног при попытке выстрелить из этой дуры. Но некоторые просто не могут отказаться от самой здоровой пушки, какая только есть.
Продавщица вернулась, стараясь как можно незаметнее нести небольшую синюю с белым коробку.
— У нас… остались только фирменные…
— Ничего, — сказал Томми, отложил журнал и вытащил бумажник. — Даже отлично.
— Положить в бумажный пакет или в пластиковый? — едва дыша выдавила Мэгги, избегая смотреть на него.
— О, в бумажный, ради бога, — плотоядно улыбаясь, произнес Томми. — Пожалуйста.
— Конечно, сэр, — сказала Грозила, поднимаясь на ноги. Она кивнула на пакет. — Это внутренний гель?
— Мне пришлось дойти до руководства батальона в поисках, — туманно произнес Томми, открывая дверь в кабинет командира роты. — Разрешите войти, мэм?
— А, Санди, заходите, — сказала капитан Слайт. — Нашли внутренний гель?
— Увы, нет, мэм, — сказал Санди, становясь «смирно» с вытянувшимся лицом. — Судя по всему, рота «Чарли» его весь израсходовала, мэм. Однако я припомнил, как однажды прочитал, что иногда заменителем могут послужить другие материалы, — продолжал он, вынув из бумажного пакета коробку желе «Кей-Вай» [52], и положил на стол командира роты, — и я подумал, что ввиду затруднений это сможет удовлетворить ваши нужды.
Капитан Слайт покраснела до кончиков волос, а Богданович расхохоталась во все горло.
— А, да, конечно, серж… лейтенант, полагаю, это… может оказаться полезным заменителем в некоторых случаях.
Капитан Слайт огорченно покачала головой:
— Предупреждал меня майор О’Нил, что не надо.
— Думаю, в следующий раз нам стоит к нему прислушаться, мэм, — проговорила Грозила, вытирая слезы с глаз. — Ловко, эл-тэ.
— Я было посчитал, что это уж чересчур, — признался Санди. — Я подумал про простой вазелин, но побоялся, что он проймет не так эффективно.
— Не давите на мозоль, — сказала Слайт с улыбкой. — Шутку мы поняли. О’кей, давайте к делу. Я решила, что лучше всего будет определить вас к «косарям».
— Есть, мэм, — озадаченно проговорил Санди.
— «Косари» почти все из старослужащих, — сказала она. — Однако их бывшего взводного сержанта подстрелили в Роаноке, и ему какое-то время придется провести в ванне регенерации. У нас нехватка сержантов, так что вам, по сути, придется побыть как командиром взвода, так и собственным взводным сержантом. Обычно такое дело я бы возложила на опытного сержанта…
— Но у вас нет ни одного, — улыбнулся Санди. — А я как разопытный сержант. Что мне предстоит?
— Ну, они все знают свою работу, — ответила первый сержант Богданович. — И выполняют ее — в бою.
— А в гарнизоне они невыносимы, — сказал Санди.
— Ну, мы не были «в гарнизоне» довольно долго, — сказала командир роты. — Но… «косари» «Браво» склонны… создавать проблемы. Эта наша маленькая шарада была, помимо прочего, тестом…
— Посмотреть, как я реагирую на розыгрыши? — от уха до уха расплылся Санди. — Так им нравится играть в игры, да? Я обожаю играть в игры, — злорадно оскалился он. — Я мастерскииграю в игры.
— Что ж, тогда желаю приятно провести время, — улыбнулась капитан Слайт. — Хотите спросить что-нибудь еще?
— Нет, мэм, — ответил лейтенант и протянул руку за коробкой желе «Кей-Вай». — Полагаю, мне следует это вернуть.
— Нет, нет, — сказала она и положила на коробку руку.
— Я оставлю это у себя. В качестве напоминания. А вы отправляйтесь готовиться к возвращению своих солдат; они появятся завтра утром, большинство с похмелья и несчастные.
— Я так и сделаю, мэм, — сказал Санди, козырнул и вышел.
За дверью он приостановился и задумчиво выпятил губы.
— ПИР, давай-ка взглянем на послужные списки «косарей» «Браво». Я хочу просмотреть и боевые эпизоды, с аудио-видеозаписью, где возможно, и личные данные.
Познай своего врага,подумал он с усмешкой.
Впрочем, сегодня все наверняка в работе. До него уже доносился грохот драгоценных артиллерийских стволов полковника Йоргенсена, бьющих по надвигающейся орде; как он себе представлял, кто-нибудь да должен уже проснуться и приготовиться к их встрече. И в самом деле, активностью Стена напоминала растревоженный улей; она даже выглядела похоже.
В точке пересечения ущелья и горы Блэк-Маунтин высота Стены достигала семи этажей, и каждый уровень щеголял различным набором вооружений, начиная от легких противомодульных систем «Шрайк» и заканчивая гигантскими полосами мин направленного действия «Лонгсорд». За последние пять лет только одной атаке удалось достичь Стены, да и та была рассеяна «Лонгсордами».
Он взобрался наверх по одной из вспомогательных лестниц и посмотрел на линию вторичной обороны. Двадцать третья дивизия только что сменила Сто третью, которая отошла достаточно далеко в тыл, но Сорок девятая уже работала над линией траншей, подстраховывавших Стену.
Траншеям со встроенными дотами полагалось идти почти непрерывно из конца в конец зоны обороны. Что самое важное, прямой доступ в тыл от главной линии обороны должен был отсутствовать. Однако из-за трудностей содержания дивизии на Стене и потому, что после первого года никто не думал, что послины когда-либо смогут через нее прорваться, к Четыреста сорок первому шоссе провели дорогу. Большая часть шоссе осталась нетронутой, и от Стены до складов корпуса сейчас шла четырехполосная магистраль. Вдобавок многие части корпуса непосредственной поддержки Стены были развернуты на условиях «передового базирования», то есть зачастую располагались в траншеях второго и третьего яруса обороны. Во многих случаях командиры этих частей поддержки, по ряду самых разных причин, в том числе неизменно популярных «соображений безопасности», засыпали траншеи и даже разобрали доты. Оставшееся представляло собой невообразимо жуткий бардак.
В дополнение к нему прямо позади Стены находилась большая стоянка для сотен машин, которые командиры и штабные считали абсолютно необходимыми для повседневной службы.
Ну, находилась раньше. Стоянку убрали; Стандартный Боевой Распорядок по всем Соединенным Штатам предусматривал, что командиры частей передового базирования шли вперед вместе со своей частью и там же и оставались. Взад-вперед перемещалось лишь небольшое количество личного состава, и средства транспорта для них обеспечивали «сверху». То есть, если командир корпуса хотел переговорить, скажем, с командиром Двадцать третьей дивизии, он посылал за ним «Хаммер». И надолго его не задерживал.
При инспекции укреплений Райану почти сразу бросилась в глаза привычка командиров частей передового базирования, а зачастую и штабных офицеров и даже старших сержантов разъезжаться на ночь по своим квартирам, а не оставаться на Стене, как им полагалось. Одним из способов покончить с этим было убрать машины.
Кроме того, линии траншей снова перерезали прямой путь, и дорога к фронту извивалась между ними. Если послины захватят Стену, им придется выбирать между карабканьем вверх-вниз по траншеям, что четырехногим инопланетянам давалось с большим трудом, или передвижением по извилистой дороге, с потерей времени и под огнем с флангов.
К несчастью, когда-то стоявшие на траншеях доты не были восстановлены, а работы на третьей линии обороны были еще далеки от завершения. Это означало, что в случае серьезного прорыва послинам может открыться почти беспрепятственный доступ в сердце корпуса. И поскольку с этой части фронта сняли поддержку, остановить их будет нечем вплоть до самых гор. И уж точно нечем до Франклина. Поэтому максимально возможная подготовка укреплений стояла в списке приоритетов первым номером.
Он покачал головой, когда увидел отъезжающую от основания стены машину «скорой помощи». Высокий темп работ предполагал повышенный травматизм. Но такова цена войны; лучше несколько несчастных случаев, чем прорыв.
Пригнув голову, он прошел через бронированную дверь и стал прокладывать путь сквозь внутренний лабиринт. Реально Стену следовало назвать Крепостью; ее толщина превосходила высоту, и ее заполняли казармы, столовые, склады со снаряжением и боеприпасами. Только передняя часть и несколько пунктов позади предназначались для ведения собственно боя; остальное пространство занимали вспомогательные сооружения, необходимые для поддержки воюющей дивизии, включая мастерские и склады запчастей для ремонта оружия.
Райан продолжал погружаться в недра сооружения, пока не добрался до охраняемой двери. Он показал военному полицейскому свою магнитную карту-ключ и вошел в командный центр Стены.
Единственный взгляд на статус-табло поведал большую часть из того, что ему требовалось знать: послины сплошной массой шли вперед по шоссе Четыреста сорок один и всем боковым дорогам. Местом сбора был Клейтон, и какой-то сообразительный послин явно перегнал туда два «Лэмпри». Они были обозначены на схеме с пометкой о перехвате артиллерийского огня над всем городком. Такие же очаги перехвата простирались и над дорогами, указывая на присутствие посадочных модулей и там, но их не было видно с поста наблюдения на горе Блэк-Маунтин.
Формально командным постом командовал Г-3 дивизии, полковник, но Райан уже давно выяснил, что планирующий офицер дивизии, майор, как и он сам, разбирался в текущих реалиях гораздо лучше Г-3. Не то чтобы полковник Уайт был никчемностью того сорта, которыми имел склонность окружать себя генерал Бернард. Но майор Брандт, как правило, лучше знал обстановку.
Райан приблизился к пульту майора и поднял бровь.
— Мне следует что-нибудь знать?
— Прессинг по всему полю, — произнес Брандт, подняв глаза. — Если они продолжат в том же духе, впрочем, это станет чем-то похожим на Ватерлоо.
— «С большим трудом»?
— «Они пошли на нас в той же старой манере…» [53]
— А, — неуверенно кивнул Райан. — Это лучше. Я боялся, судя по разведданным по этой боевой сфере, что они не собираютсядействовать «в той же старой манере».
— Ну, два — нет, три года назад К-Дек подобрался настолько близко, что лупил прямо по нам. Я уж думал, что конец: на этом корабле стояли плазменные орудия космического образца, и они реально продолбили Стену. Но мы все-такиих остановили. А с кораблем разделался отряд «Визжащих Мими». Сейчас у нас есть «ШеДо», даже две, судя по слухам.
— Ну да, — с кислым видом произнес Райан. — Меня все же напрягают кое-какие детали из рапорта пэдээровцев. Там были упоминания о массированной концентрации сил, но тут, похоже, речь идет о войске одной сферы, может быть, миллиона четыре или пять. Они уже штурмовали нас такими силами и откатывались. Я просто… ну, не знаю.
— Старая манера, она и есть старая манера, — пожал плечами Брандт. — Меня это устраивает.
— Просто… будь повнимательнее, — сказал Райан. — Я двигаю назад в штаб; мне в любом случае положено находиться там.
— О’кей, развлекайся, — ухмыльнулся Брандт. — Я в любом случае буду занят избиением послинов.
— По этим граблям я уже ходил, — пробормотал себе под нос Райан, покидая командный центр. — Весь в шрамах.
Райан выбрался наружу тем же путем, каким вошел. По дороге он обратил внимание на повышенный уровень суеты в проходах и стрельбу автоматических пушек верхнего уровня.
Он сбежал вниз по ступеням к своему «хаммеру» и покачал головой, когда огонь открыл первый «Гатлинг». В планах на следующий месяц стояло переустройство заграждений из колючей проволоки и кольев перед Стеной, но, похоже, с этим придется подождать.
Он быстро поехал по извилистому серпантину дороги, притормаживая всякий раз, когда группы солдат, которым уже следовало находиться на местах, пересекали дорогу по пути к своим позициям. Непрерывный поток транспорта двигался к Стене и к вторичной линии обороны, и Райану казалось, что он пробивается против идущего на нерест стада лососей. Военная полиция дважды сгоняла его на обочину, чтобы пропустить идущие в противоположном направлении группы машин, но спустя полчаса он наконец-то добрался до стоянки с западной стороны штаба корпуса.
Поднимаясь по ступеням к зданию бывшей школы, он обратил внимание, что сине-зеленый «холм» к востоку начал подрагивать, и посмотрел на юг. Ясно море, значит, скоро объявятся посадочные модули. Да, будет весело.
26 сентября 2009 г., суббота, 09:23 восточного поясного времени
— Майор, — произнес ганни Паппас с отсутствием всякого выражения на лице. — Здесь лейтенант Санди, просит уделить ему минутку вашего времени.
— Заходите, Санди, — повысил голос О’Нил.
Санди промаршировал внутрь, вытянулся по стойке «смирно» и отдал честь.
— Здравия желаю, сэр! Капитан Слайт отдала мне распоряжение отыскать немного внутреннего геля для дозаправки! Мне дали понять, что у вас последняя банка в батальоне!
Майк откинулся назад, вяло отсалютовал в ответ и стряхнул пепел с сигары.
— Кончается гель, да? А если по существу, я отдал эту банку роте «Чарли». Но я слышал, они ее использовали. Вы можете пойти в «Чарли» и спросить, не осталось ли у них чего, или можете попытаться поискать еще где. Решайте сами.
— Есть, сэр, — сказал Санди, снова отдавая честь. — Разрешите продолжать поиски, сэр?
— Валяйте, Санди, — отозвался О’Нил, также расслабленно махнув рукой. — И скажите Слайт, что внутренний гель не растет на грядке.
— Есть, сэр! — гаркнул лейтенант, развернулся кругом и промаршировал к двери.
О’Нил покачал головой, когда в дверь вошел ганни Паппас, прикрывая рот рукой.
— Вы хихикаете, ганни.
— Вовсе нет, — ответил бывший морской пехотинец. — Я посмеиваюсь. Это совсем другое.
— Не думаю, что это хорошая идея, — произнес О’Нил и затянулся сигарой. — Санди и умен, и из старослужащих. По правде говоря, я считаю, что Слайт перегнула.
— Может, и так, — пожал плечами сержант-майор. — Но это старая и почтенная традиция. Что же мы тогда за часть, если мы не послали новоиспеченного эл-тэ на поиски чего-то несуществующего?
— Уж и не знаю, — улыбнулся Майк. — Часть без собственного волынщика?
* * *
Санди стоял возле штаба батальона, упершись в бок одной рукой и медленно потирая подбородок другой, с задумчивым выражением на лице. В поисках вдохновения он обводил глазами территорию маленького военного городка, пока его взгляд не упал на плакат с рекламой нового магазина Наземных Сил. Мгновение он задумчиво его разглядывал, затем расплылся в улыбке.Насвистывая, он зашагал по дорожке, ведущей в центр гарнизона, козыряя попадавшимся навстречу нижним чинам. Те из них, кто удосужился взглянуть ему в лицо, почти сразу же отводили глаза, поскольку мало кому нравилось видеть такое выражение у человека размером примерно с бульдозер.
* * *
Мэгги Финдли была изящной миниатюрной брюнеткой семнадцати лет от роду и через год, если доживет, собиралась окончить Центральную среднюю школу («Обитель Драконов!»). Она подала заявление о приеме на работу в магазин Наземных Сил по двум причинам: это была работа, а рабочие места нынче были в дефиците, и при всем прочем, это был неплохой способ познакомиться с хорошим парнем.Это была ее первая самостоятельная смена за прилавком, и пока субботнее утро проходило спокойно. Несколько крупноватый военный вошел незадолго перед этим и направился в глубину помещения, но на самом деле все они были вполне приличные ребята.
Когда она увидела, как он подходит к прилавку, ей стало чуть не по себе: он был не просто большим, он был громадным.Но мгновение спустя она заметила серебряные «шпалы» первого лейтенанта и прекратила беспокоиться; офицеры — это джентльмены. Пребывая именно в этом благостном состоянии ума, она покраснела как рак, когда лейтенант поставил на стойку маленький коробок.
* * *
Томми улыбнулся юной леди, стоявшей у кассы, на бирке с именем которой значилось «Финдли».— У вас случайно нет еще такого на складе? На полке стоит лишь несколько коробок.
— Э-э. — Она перевела взгляд с коробка на офицера и снова покраснела. — Вам… нужно больше? — пискнула она.
— Будет просто превосходно, если у вас найдется целая упаковка, — произнес он с непроизвольной хищной ухмылкой. — У нас с командиром роты… — он неопределенно поводил рукой, — …возникли определенные трудности.
— Сейчас-пойду-посмотрю, — протараторила Мэгги и метнулась из-за прилавка в подсобку.
Томми постоял у прилавка, некоторое время насвистывая сквозь зубы, затем взял экземпляр «Оружия и Боеприпасов», одного из немногих журналов, переживших крах издательского бизнеса. Он полистал его и через пару страниц остановился, чтобы повнимательнее рассмотреть новую модель «Орла Пустыни» шестьдесят пятого калибра [51]. Лично он считал, что любой габаритами меньше него свалится с ног при попытке выстрелить из этой дуры. Но некоторые просто не могут отказаться от самой здоровой пушки, какая только есть.
Продавщица вернулась, стараясь как можно незаметнее нести небольшую синюю с белым коробку.
— У нас… остались только фирменные…
— Ничего, — сказал Томми, отложил журнал и вытащил бумажник. — Даже отлично.
— Положить в бумажный пакет или в пластиковый? — едва дыша выдавила Мэгги, избегая смотреть на него.
— О, в бумажный, ради бога, — плотоядно улыбаясь, произнес Томми. — Пожалуйста.
* * *
— Сержант Богданович? — нерешительно спросил лейтенант Санди, шагнув в кабинет первого сержанта. — Вы не зайдете со мной туда на минутку?— Конечно, сэр, — сказала Грозила, поднимаясь на ноги. Она кивнула на пакет. — Это внутренний гель?
— Мне пришлось дойти до руководства батальона в поисках, — туманно произнес Томми, открывая дверь в кабинет командира роты. — Разрешите войти, мэм?
— А, Санди, заходите, — сказала капитан Слайт. — Нашли внутренний гель?
— Увы, нет, мэм, — сказал Санди, становясь «смирно» с вытянувшимся лицом. — Судя по всему, рота «Чарли» его весь израсходовала, мэм. Однако я припомнил, как однажды прочитал, что иногда заменителем могут послужить другие материалы, — продолжал он, вынув из бумажного пакета коробку желе «Кей-Вай» [52], и положил на стол командира роты, — и я подумал, что ввиду затруднений это сможет удовлетворить ваши нужды.
Капитан Слайт покраснела до кончиков волос, а Богданович расхохоталась во все горло.
— А, да, конечно, серж… лейтенант, полагаю, это… может оказаться полезным заменителем в некоторых случаях.
Капитан Слайт огорченно покачала головой:
— Предупреждал меня майор О’Нил, что не надо.
— Думаю, в следующий раз нам стоит к нему прислушаться, мэм, — проговорила Грозила, вытирая слезы с глаз. — Ловко, эл-тэ.
— Я было посчитал, что это уж чересчур, — признался Санди. — Я подумал про простой вазелин, но побоялся, что он проймет не так эффективно.
— Не давите на мозоль, — сказала Слайт с улыбкой. — Шутку мы поняли. О’кей, давайте к делу. Я решила, что лучше всего будет определить вас к «косарям».
— Есть, мэм, — озадаченно проговорил Санди.
— «Косари» почти все из старослужащих, — сказала она. — Однако их бывшего взводного сержанта подстрелили в Роаноке, и ему какое-то время придется провести в ванне регенерации. У нас нехватка сержантов, так что вам, по сути, придется побыть как командиром взвода, так и собственным взводным сержантом. Обычно такое дело я бы возложила на опытного сержанта…
— Но у вас нет ни одного, — улыбнулся Санди. — А я как разопытный сержант. Что мне предстоит?
— Ну, они все знают свою работу, — ответила первый сержант Богданович. — И выполняют ее — в бою.
— А в гарнизоне они невыносимы, — сказал Санди.
— Ну, мы не были «в гарнизоне» довольно долго, — сказала командир роты. — Но… «косари» «Браво» склонны… создавать проблемы. Эта наша маленькая шарада была, помимо прочего, тестом…
— Посмотреть, как я реагирую на розыгрыши? — от уха до уха расплылся Санди. — Так им нравится играть в игры, да? Я обожаю играть в игры, — злорадно оскалился он. — Я мастерскииграю в игры.
— Что ж, тогда желаю приятно провести время, — улыбнулась капитан Слайт. — Хотите спросить что-нибудь еще?
— Нет, мэм, — ответил лейтенант и протянул руку за коробкой желе «Кей-Вай». — Полагаю, мне следует это вернуть.
— Нет, нет, — сказала она и положила на коробку руку.
— Я оставлю это у себя. В качестве напоминания. А вы отправляйтесь готовиться к возвращению своих солдат; они появятся завтра утром, большинство с похмелья и несчастные.
— Я так и сделаю, мэм, — сказал Санди, козырнул и вышел.
За дверью он приостановился и задумчиво выпятил губы.
— ПИР, давай-ка взглянем на послужные списки «косарей» «Браво». Я хочу просмотреть и боевые эпизоды, с аудио-видеозаписью, где возможно, и личные данные.
Познай своего врага,подумал он с усмешкой.
* * *
По мнению майора Райана, ничто не могло заменить личного надзора за возведением оборонительных сооружений. Особенно по воскресеньям, когда очень велика вероятность расслабления всех и каждого.Впрочем, сегодня все наверняка в работе. До него уже доносился грохот драгоценных артиллерийских стволов полковника Йоргенсена, бьющих по надвигающейся орде; как он себе представлял, кто-нибудь да должен уже проснуться и приготовиться к их встрече. И в самом деле, активностью Стена напоминала растревоженный улей; она даже выглядела похоже.
В точке пересечения ущелья и горы Блэк-Маунтин высота Стены достигала семи этажей, и каждый уровень щеголял различным набором вооружений, начиная от легких противомодульных систем «Шрайк» и заканчивая гигантскими полосами мин направленного действия «Лонгсорд». За последние пять лет только одной атаке удалось достичь Стены, да и та была рассеяна «Лонгсордами».
Он взобрался наверх по одной из вспомогательных лестниц и посмотрел на линию вторичной обороны. Двадцать третья дивизия только что сменила Сто третью, которая отошла достаточно далеко в тыл, но Сорок девятая уже работала над линией траншей, подстраховывавших Стену.
Траншеям со встроенными дотами полагалось идти почти непрерывно из конца в конец зоны обороны. Что самое важное, прямой доступ в тыл от главной линии обороны должен был отсутствовать. Однако из-за трудностей содержания дивизии на Стене и потому, что после первого года никто не думал, что послины когда-либо смогут через нее прорваться, к Четыреста сорок первому шоссе провели дорогу. Большая часть шоссе осталась нетронутой, и от Стены до складов корпуса сейчас шла четырехполосная магистраль. Вдобавок многие части корпуса непосредственной поддержки Стены были развернуты на условиях «передового базирования», то есть зачастую располагались в траншеях второго и третьего яруса обороны. Во многих случаях командиры этих частей поддержки, по ряду самых разных причин, в том числе неизменно популярных «соображений безопасности», засыпали траншеи и даже разобрали доты. Оставшееся представляло собой невообразимо жуткий бардак.
В дополнение к нему прямо позади Стены находилась большая стоянка для сотен машин, которые командиры и штабные считали абсолютно необходимыми для повседневной службы.
Ну, находилась раньше. Стоянку убрали; Стандартный Боевой Распорядок по всем Соединенным Штатам предусматривал, что командиры частей передового базирования шли вперед вместе со своей частью и там же и оставались. Взад-вперед перемещалось лишь небольшое количество личного состава, и средства транспорта для них обеспечивали «сверху». То есть, если командир корпуса хотел переговорить, скажем, с командиром Двадцать третьей дивизии, он посылал за ним «Хаммер». И надолго его не задерживал.
При инспекции укреплений Райану почти сразу бросилась в глаза привычка командиров частей передового базирования, а зачастую и штабных офицеров и даже старших сержантов разъезжаться на ночь по своим квартирам, а не оставаться на Стене, как им полагалось. Одним из способов покончить с этим было убрать машины.
Кроме того, линии траншей снова перерезали прямой путь, и дорога к фронту извивалась между ними. Если послины захватят Стену, им придется выбирать между карабканьем вверх-вниз по траншеям, что четырехногим инопланетянам давалось с большим трудом, или передвижением по извилистой дороге, с потерей времени и под огнем с флангов.
К несчастью, когда-то стоявшие на траншеях доты не были восстановлены, а работы на третьей линии обороны были еще далеки от завершения. Это означало, что в случае серьезного прорыва послинам может открыться почти беспрепятственный доступ в сердце корпуса. И поскольку с этой части фронта сняли поддержку, остановить их будет нечем вплоть до самых гор. И уж точно нечем до Франклина. Поэтому максимально возможная подготовка укреплений стояла в списке приоритетов первым номером.
Он покачал головой, когда увидел отъезжающую от основания стены машину «скорой помощи». Высокий темп работ предполагал повышенный травматизм. Но такова цена войны; лучше несколько несчастных случаев, чем прорыв.
Пригнув голову, он прошел через бронированную дверь и стал прокладывать путь сквозь внутренний лабиринт. Реально Стену следовало назвать Крепостью; ее толщина превосходила высоту, и ее заполняли казармы, столовые, склады со снаряжением и боеприпасами. Только передняя часть и несколько пунктов позади предназначались для ведения собственно боя; остальное пространство занимали вспомогательные сооружения, необходимые для поддержки воюющей дивизии, включая мастерские и склады запчастей для ремонта оружия.
Райан продолжал погружаться в недра сооружения, пока не добрался до охраняемой двери. Он показал военному полицейскому свою магнитную карту-ключ и вошел в командный центр Стены.
Единственный взгляд на статус-табло поведал большую часть из того, что ему требовалось знать: послины сплошной массой шли вперед по шоссе Четыреста сорок один и всем боковым дорогам. Местом сбора был Клейтон, и какой-то сообразительный послин явно перегнал туда два «Лэмпри». Они были обозначены на схеме с пометкой о перехвате артиллерийского огня над всем городком. Такие же очаги перехвата простирались и над дорогами, указывая на присутствие посадочных модулей и там, но их не было видно с поста наблюдения на горе Блэк-Маунтин.
Формально командным постом командовал Г-3 дивизии, полковник, но Райан уже давно выяснил, что планирующий офицер дивизии, майор, как и он сам, разбирался в текущих реалиях гораздо лучше Г-3. Не то чтобы полковник Уайт был никчемностью того сорта, которыми имел склонность окружать себя генерал Бернард. Но майор Брандт, как правило, лучше знал обстановку.
Райан приблизился к пульту майора и поднял бровь.
— Мне следует что-нибудь знать?
— Прессинг по всему полю, — произнес Брандт, подняв глаза. — Если они продолжат в том же духе, впрочем, это станет чем-то похожим на Ватерлоо.
— «С большим трудом»?
— «Они пошли на нас в той же старой манере…» [53]
— А, — неуверенно кивнул Райан. — Это лучше. Я боялся, судя по разведданным по этой боевой сфере, что они не собираютсядействовать «в той же старой манере».
— Ну, два — нет, три года назад К-Дек подобрался настолько близко, что лупил прямо по нам. Я уж думал, что конец: на этом корабле стояли плазменные орудия космического образца, и они реально продолбили Стену. Но мы все-такиих остановили. А с кораблем разделался отряд «Визжащих Мими». Сейчас у нас есть «ШеДо», даже две, судя по слухам.
— Ну да, — с кислым видом произнес Райан. — Меня все же напрягают кое-какие детали из рапорта пэдээровцев. Там были упоминания о массированной концентрации сил, но тут, похоже, речь идет о войске одной сферы, может быть, миллиона четыре или пять. Они уже штурмовали нас такими силами и откатывались. Я просто… ну, не знаю.
— Старая манера, она и есть старая манера, — пожал плечами Брандт. — Меня это устраивает.
— Просто… будь повнимательнее, — сказал Райан. — Я двигаю назад в штаб; мне в любом случае положено находиться там.
— О’кей, развлекайся, — ухмыльнулся Брандт. — Я в любом случае буду занят избиением послинов.
— По этим граблям я уже ходил, — пробормотал себе под нос Райан, покидая командный центр. — Весь в шрамах.
Райан выбрался наружу тем же путем, каким вошел. По дороге он обратил внимание на повышенный уровень суеты в проходах и стрельбу автоматических пушек верхнего уровня.
Он сбежал вниз по ступеням к своему «хаммеру» и покачал головой, когда огонь открыл первый «Гатлинг». В планах на следующий месяц стояло переустройство заграждений из колючей проволоки и кольев перед Стеной, но, похоже, с этим придется подождать.
Он быстро поехал по извилистому серпантину дороги, притормаживая всякий раз, когда группы солдат, которым уже следовало находиться на местах, пересекали дорогу по пути к своим позициям. Непрерывный поток транспорта двигался к Стене и к вторичной линии обороны, и Райану казалось, что он пробивается против идущего на нерест стада лососей. Военная полиция дважды сгоняла его на обочину, чтобы пропустить идущие в противоположном направлении группы машин, но спустя полчаса он наконец-то добрался до стоянки с западной стороны штаба корпуса.
Поднимаясь по ступеням к зданию бывшей школы, он обратил внимание, что сине-зеленый «холм» к востоку начал подрагивать, и посмотрел на юг. Ясно море, значит, скоро объявятся посадочные модули. Да, будет весело.
23
Маунтин-Сити, Джорджия, Соединенные Штаты, Сол III
26 сентября 2009 г., суббота, 11:13 восточного поясного времени
— Мне… не по себе наблюдать за атакой из безопасного места, оолт’ондай, — проговорил Чолоста’ан.
Они оба следили за развитием наступления по своим визуальным экранам. Передние роты, в том числе и Баланосола, были практически истреблены. Может быть, несколько оолт’ос из передовых оолтов и остались в живых, но ни один из кессентаев не уцелел.
Люди дьявольски эффективно отыскивали и атаковали кессентаев, но в массированном штурме таилась более серьезная опасность: среди «политических подразделений» находились кессентаи и косслэйны, которые «собирали цветочки», по выражению людей, и уничтожали антикессентаевские средства обороны.
Первым делом ликвидировались автоматизированные пушки наверху. Как только определялся тип, засечь их детекторы труда уже не составляло, и кессентаи открывали по ним огонь с дальней дистанции и за пределами радиуса действий земного оружия, пользуясь визуальными прицелами, так как стрельба со всех сторон приводила к перегрузке автоматики наведения.
26 сентября 2009 г., суббота, 11:13 восточного поясного времени
— Мне… не по себе наблюдать за атакой из безопасного места, оолт’ондай, — проговорил Чолоста’ан.
Они оба следили за развитием наступления по своим визуальным экранам. Передние роты, в том числе и Баланосола, были практически истреблены. Может быть, несколько оолт’ос из передовых оолтов и остались в живых, но ни один из кессентаев не уцелел.
Люди дьявольски эффективно отыскивали и атаковали кессентаев, но в массированном штурме таилась более серьезная опасность: среди «политических подразделений» находились кессентаи и косслэйны, которые «собирали цветочки», по выражению людей, и уничтожали антикессентаевские средства обороны.
Первым делом ликвидировались автоматизированные пушки наверху. Как только определялся тип, засечь их детекторы труда уже не составляло, и кессентаи открывали по ним огонь с дальней дистанции и за пределами радиуса действий земного оружия, пользуясь визуальными прицелами, так как стрельба со всех сторон приводила к перегрузке автоматики наведения.