Страница:
— Эти ребята действуют с умом, поэтому они наверняка знают, что мы постараемся их задержать, верно?
— Верно, — сказала Китакутт.
— Значит, им необходимо располагать средствами перебраться через реку, — продолжил он. — Не могу представить себе, что эти парни просто остановятся и все бросят. А ты можешь?
— Нет, сэр, — ответила специалист. — Не могу.
— Ну, похоже, мы вот-вот это выясним, — прокомментировал он, когда поток послинов в сопровождении паривших над ними четверки «Лэмпри» и одного К-Дека повернул в сторону моста. Вдали видны были другие посадочные модули, поворачивающие к западу.
— Кажется, они разделяют свои силы, — задумчиво протянул он.
— Ну, это не слишком умно, — сказала специалист. — Если, конечно, это не ложная атака.
— Возможно, — сказал Райан и снова повернулся посмотреть на специалиста. — Так написано в уставах?
— Вроде того, — ответила Китакутт. — Сколько войск, по-вашему, они могут прогнать через ущелье за час?
— Не знаю, — сказал Райан, затем посчитал в уме. — Вероятно, между шестьюдесятью и ста двадцатью тысячами. Скажем, девяносто-сто.
— Итак, они собираются пустить их по двум разным направлениям, — сказала Китакутт. — Это сокращает силы, необходимые, чтобы остановить их и там, и там.
— Хм-м, — хмыкнул Райан. — С другой стороны, на каждом маршруте возникают собственные проблемы; к примеру, я не знаю, могут ли они провести столько же по всему пути до Эшвилля, сколько они могут через ущелье. Кроме того, разделяя свои силы, они усложняют задачу их остановки: каждый отдельный пункт обороны может продержаться дольше и оказаться эффективнее при меньшем количестве людей, но тебе придется перекрывать больше путей подхода. В целом, я думаю, тут больше положительного для них и отрицательного для нас.
— Возможно, сэр, — сказала Китакутт. — Это зависит, полагаю, от того, есть ли кому оборонять другие пути.
— Ты только что выразила мои мысли, — улыбнулся Райан.
— А сейчас нам предстоит выяснить, насколько эффективными собираемся оказаться мы,— продолжал он, когда взвод военных полицейских на мосту поспешно погрузился в свои «хаммеры» и стал отходить под огнем передового оолта. К счастью для желудка Райана, между послинами и полицейскими отставших не оказалось; ему приходилось раньше взрывать мосты с отставшими людьми, и это отнюдь не являлось его любимым времяпрепровождением, даже если очень сильно напрячь воображение.
— Вы собираетесь подождать, пока они не ступят на мост? — спросила Китакутт.
— Нет, — ответил Райан. — А если бы и стал дожидаться, сержант Кэмпбелл подорвал бы его вместо меня. Стандартная процедура говорит…
— Пятьсот метров, — вставила Китакутт. — Я просто проверяла.
— Штабная машинистка? — пробормотал он.
— Четыре года, сэр. Прямо здесь. Ну, то есть там, — сказала она, махнув в сторону Ущелья. — Я печатаю со скоростью почти восемьдесят слов в минуту.
— Если мне понадобится заполнить какие-нибудь бумаги, я дам тебе знать, — сказал Райан и щелкнул тумблером, когда первый послин миновал дорожный знак, стоявший на дистанции как раз менее пятисот метров.
Взрыв совсем не выглядел эффектным. Несколько взметнувшихся клубов дыма, и сооруженный из бетона и стали мост рухнул в реку.
— И это все? — спросила Китакутт.
— Это все, — ответил Райан, складывая устройство дистанционного подрыва.
— Я-то ожидала увидеть тучи дыма и пламени, и как мост взлетит до небес, — вздохнула она. — Мы упирались как черти ради нескольких клубков дыма.
— Я мастер, — кичливо произнес он. — Сутью мастерства при взрыве предметов является применение минимума силы, а я подорвал множествомостов за последние несколько лет. Так как взрывчатки у нас тоже минимальное количество, я посчитал это в целом здравой идеей.
— Конечно, сэр. — Специалист рассмеялась. — Что дальше, О Великий Мастер?
— Дальше мы собираемся взорвать дорогу, — ответил он. — Сразу, как увидим, что послины собираются делать с мостом.
Первая волна послинов беспорядочно толкалась туда-сюда, а передовые бого-короли подняли блюдца в воздух и перелетели реку. Однако они быстро возвратились, и по мере подхода новых сил подразделения растягивались вдоль берега, а отдельные оолт’ос вставали поодаль друг от друга.
— Господи Иисусе, — покачал головой Райан.
— Что?
— Они рассредоточиваются, чтобы снизить ущерб от огня артиллерии. Еще лучше было бы начать окапываться, но я полагаю, до этого они просто еще не дошли.
— Это плохо, — сказала Китакутт. — Верно?
— О да, — задумчиво протянул майор, когда первый «Лэмпри» перелетел через реку и изрыгнул свой отряд. Он быстро взлетел и погрузил новый контингент, начав челноком сновать взад и вперед. Оказавшись на противоположном берегу, большинство отрядов пускалось преследовать бегущих людей, но некоторые расходились по сторонам, следя, чтобы поблизости не осталось ни одного человека.
— И сейчас они устанавливают периметр, — произнес Райан. — Зачем они устанавливают периметр вокруг моста? Бывшегомоста.
— Собираются устроить пикник на его остатках? — спросила специалист. — А, майор, начинает смеркаться, и те послины, что незаняты устройством плацдарма у моста, движутся по дороге. В нашусторону.
— Но модули не двигаются, — проговорил Райан, словно и не слышал. К первому «Лэмпри» присоединился еще один для переброски войск, но два других и К-Дек сидели на земле, поодаль друг от друга, как будто ожидая чего-то. — Что они делают?
— Сэр, может, нам стоит размышлять об этом где-нибудь в другом месте?
— Ага, — хмыкнул майор в ответ. — Там какое-то движение.
Силы послинов подались назад в долину, растягиваясь в дисциплинированной манере, которая все еще обескураживала Райана, и сейчас кентавроиды сходили с дороги, освобождая проход вперед другой группе. В убывающем свете он сфокусировал бинокль на этом строе и потряс головой.
— Скажи мне, что они не те, на кого положи, — пробормотал он.
— Я не знаю, — проворчала Китакутт. — Бинокль у вас.
Он протянул ей бинокль и покачал головой.
— Дьявольщина, где они их добыли?
— Сэр, — задохнулась Китакутт. — Это же..
— Индои.
Он показал на место, где стоял мост.
— Там был мост, — произнес он на смеси послинского и галактического языков. — Там должен быть новый. Если там будет новый, все будет хорошо. Если там не будет, ваш клан уменьшится.
Один индой бочком обогнул его и прошел к взорванному мосту. Опоры обоих пролетов были взорваны, металлические балки также были взорваны в нескольких местах. То, что осталось, представляло собой спутанную массу раздробленного бетона и разорванной стали. Некоторое время индой изучал его, затем оглянулся кругом посмотреть на имеющиеся материалы. Наконец он также бочком возвратился к командиру послинов.
— Мне понадобятся руки, больше рук, чем есть сейчас, — робко произнес индой. — К счастью, прямо здесь есть источник материалов. Мы не станем пытаться восстановить мост, а построим новый ближе к уровню воды. Так будет быстрее. Но это все же продлится до утра. Мы не умеем творить чудеса.
— Вы получите всех оолт’ос, сколько потребуется, — сказал Оростан. Он жестом перебил следующий вопрос. — Их будут контролировать их же кессентаи, я выберу тех, кто будет с вами работать. Вы можете распоряжаться ими при работах, как сочтете нужным; вам не причинят вреда.
— На это потребуется время, — указал индои.
— Это должно быть сделано как можно быстрее, — предостерег Оростан. — Никаких задержек.
— Мы приступаем немедленно.
— Что, сэр? — спросила Китакутт. — Они… делают что-то.
— Они строят мост, — сказал Райан. — Это становится интересным.
— Так что нам делать? — спросила она. — И послины идут к Брендльстону.
— Брендльс тауну, —педантично поправил он. — Мы убираемся отсюда к черту; я увидел все, что нужно.
— Куда? — спросила она.
— Я собирался взорвать лицевую сторону холма Роки-Топ, — сказал он, изучая карту. — Но они легко это расчистят. Так что думаю, мы найдем что-нибудь потруднее. К сожалению, нас несколько отрезали.
— Что?! — завопила Китакутт.
— О, ничего такого, с чем бы мы не справились, — отозвался майор. — Но поездка обещает оказаться… интересной. С другой стороны, она даст нам время придумать новые способы поразвлечь наших гостей.
— Угу, — ответила Уэнди. — Собирай детей. У тебя есть аварийные наборы?
Шари лишь покачала головой и прошла в глубь комнаты, созывая детей и выстраивая их. Она достала непривычные для детей ранцы и раздала их. Каждый ребенок получил по одному, она положила туда по теплой куртке вместе с небольшими пакетами с едой. Она строго велела им не лазить туда и предупредила, что еду может потребоваться растянуть на долгое время. Она проверила их обувь и в одном случае заменила на более крепкую, затем построила всех в очередь в туалет.
Тем временем Уэнди наполнила едой и водой более крупные рюкзаки. Она оставила немного места для боеприпасов, но надеялась, что Элгарс сможет принести боевые портупеи; они имели вшитые карманы для патронов. Она подумала, не переодеться ли, но кожаные штаны вполне растянулись по фигуре и послужат, вероятно, не хуже остальных, что у нее были.
К тому времени, когда она закончила, Шари выстроила детей и пристроила Эмбер в рюкзаке для переноски детей себе на спину. Без лишних слов они пошли к двери. Оглядевшись по сторонам, Уэнди повела их вперед, дети шли колонной за ней, Шари замыкала ее сзади.
Наконец она почувствовала, что достаточно. Она нагрузилась, как верблюд, но как только встретится с остальными женщинами, они разделят ношу.
Не оглядываясь и не запирая дверь, она покинула комнату и направилась к сектору G.
Она сидела, освещенная светом луны, и покачивалась на пятках, казалось, не меньше половины ночи. Потом она завалила руку камнями, подобрала свою винтовку и, не оглядываясь, пошла вверх в холмы.
После ее ухода из-под развалин бункера вылез химмит, отложил шприц из-под гиберзина и, не оглядываясь, последовал за ней.
31
Близ Франклина, Джорджия, Соединенные Штаты, Сол III
26 сентября 2009 г., суббота, 22:14 восточного поясного времени
Уэнди остановилась на верху эскалатора и нахмурилась. Он не работал, но что еще хуже, снизу доносились пронзительные вопли и звуки выстрелов.
— Я так не думаю, — пробормотала она.
Насколько она могла судить, проблема заключалась в том, что послины обошли их снизу. Чтобы избежать встречи с ними, группе нужно было спуститься на несколько этажей, и очень быстро. Но большинство лифтов не работало, как и эскалаторы. Это не оставляло большого выбора.
— Пошли, — сказала она и повела их обратно по главному коридору.
Примерно на полпути она подошла к шкафу с аварийно-спасательным комплектом и открыла его. Оглядев разнообразное снаряжение, она покачала головой. Унести все, что хотелось, никак не получится, поэтому надо было выбрать действительно необходимое.
В медицинской сумке, помимо прочего, лежал гиберзин, и она пользовалась им слишком много раз, чтобы не признавать его полезность. Двери уже стали проблемой, поэтому она вытащила набор для их открывания, включавший в себя баллон с жидким азотом и пистолет-пробойник. Также существовала вероятность, что придется немного полазить, поэтому вершину ее поклажи увенчал моток веревки с приспособлением для спуска.
Признав под конец, что она не сможет унести инструмент Халлигана, или спасательную пилу, как бы ей этого ни хотелось, она закрыла дверку и продолжила путь.
Войдя в один из технических проходов, она обвязала детей куском веревки, и они принялись спускаться по вертикальному трапу. Он уходил вниз только на шесть уровней, но возле последнего по трубе трапа задул сильный ветер.
— Что это? — произнесла с одышкой Шари. Уэнди видела, что путешествие уже начало ее утомлять, особенно с учетом того, что она несла Эмбер.
— Вентиляционная шахта, — ответила Уэнди. — Вот как мы проберемся в сектор G.
— Ты шутишь, — сказала Шари, когда они достигли конца трапа. Коридор превратился в аэродинамическую трубу, ветер сбивал с ног.
Вдоль всего коридора тянулись веревки, и дети, сойдя с трапа, тут же за них схватились.
Шари также ухватилась за одну и прошла в конец коридора. Отверстие занимало всю ширину коридора, край отмечал шлагбаум с предупреждающими знаками. По правую сторону стояла массивная лебедка, троса на барабане хватило бы спуститься до Китая. Даже не доходя до конца коридора, Уэнди увидела массивную шахту.
Воздух всегда представлял собой проблему в таких больших комплексах, как подгорода, особенно когда он почти весь регенерировался тем или иным способом. Для обеспечения поступления свежего воздуха и для перемешивания газов подгород располагал четырьмя массивными вентиляционными шахтами, каждая почти тысячу футов [65]глубиной и двести футов в поперечнике.
Отверстие, у которого они сейчас стояли, находилось на половине высоты сектора В. Тем не менее до дна оставалось еще около восьмисот метров.
— Могу лишь предложить не смотреть вниз, — сказала Уэнди, подошла к лебедке и сняла ее с тормоза.
— Должно быть, ты все жешутишь, — крикнула в ответ Шари. У самого отверстия ветер напоминал ураган.
— Длины достаточно, чтобы достичь дна, и еще немного останется, — прокричала Уэнди, отмотала метра два троса и сбросила на пол альпинистское снаряжение. — Но нам этого и не нужно, вход в Гидропонику на G-Четыре.
— Ну скажимне, что ты шутишь, — произнесла Шари. Она чувствовала легкое головокружение, а тусклый свет из шахты проходил, казалось, как сквозь пелену. Она уже испытывала такое же чувство, когда уходила от послинов во Фредериксберге. Это было чувство полнейшего, пробирающего до мозга костей ужаса.
— Я опущу вас до G, — продолжала Уэнди, словно не слыша слов Шари. — Трос рассчитан на три тонны и тысячу футов. Можешь не беспокоиться, ваш вес он выдержит. На лебедке есть маркеры для различных отверстий. Когда ты туда спустишься, придется потрудиться, чтобы достичь отверстия. Присоедини трос к натяжной катушке и покачай из стороны в сторону. Я буду следить. Когда увижу, что ты качаешь трос, отправлю вниз детей. Тебе придется потрудиться, чтобы стабилизировать спуск; впрочем, троса хватает, так что мы сможем привязать детей к нему, отмотав половину, а ты сможешь не давать ему раскачиваться внизу. Будь повнимательнее и не дай утащить себя вниз.
— Это БЕЗУМИЕ, — сказала Шари, отступая от шахты.
— Слушай, — прошипела Уэнди ей в ухо, схватила ее за руку и встряхнула. — И лифты, и большинство эскалаторов в руках послинов. Верхом нам не выйти; есть шансвыбраться наружу через Гидропонику. Но другогопути вниз нет. Другого. Пути. Нет. Теперь надевай сбрую и приготовься.
— Детям это совсем не понравится, — произнесла Шари, принимая сбрую с расширенными глазами. — И я не могу взять Эмбер с собой вниз.
— Я посажу Эмбер на Билли, — сказала Уэнди. — И я намерена просто схватить их и привязать к этой чертовой штуке. Да, им это совсем не понравится, но поделать с этим они ничего не смогут. Дверь заперта.
Шари посмотрела на отверстие и покачала головой, медленно застегивая верхолазное снаряжение.
— Как ты сама собираешься спускаться?
— Это… будет непросто, — призналась Уэнди.
Что было бы совсем не хорошо, потому что ей требовалась полная концентрация для гашения колебаний. Чем длиннее становился трос, тем сильнее он раскачивался Раз оступившись, Шари закачалась на нем и несколько раз больно ударилась о стену. А она спустилась всего лишь на сотню футов или около того; ей совсем не хотелось думать про то, как далеко ее отнесет, и как крепко она треснется о стену теперь.
Другой проблемой с удержанием спуска под контролем было сцепление подошв: стены вентиляционной шахты покрывала осклизлая пленка. Если подумать, удивительного в этом было мало: воздух поступал в шахту из миллионов человеческих глоток. Легкие людей выделяют огромное количество влаги, и в сочетании с пыльцой из омертвевших клеток кожи водяной конденсат на стенах представлял собой превосходную питательную среду для грибка и плесени всех видов. Так что удержаться и не поскользнуться было практически невозможно. Она понимала, что ее частичной целью являлось не дать детям раскачиваться так, как это происходило с ней, но они все равно измажутся слизью с ног до головы.
И как-то она не ожидала в ближайшем будущем наткнуться на прачечную-автомат.
Осторожными шагами она приблизилась к проему и прочитала номер. Она находилась в верхней части сектора G и, строго говоря, могла остановиться в любой момент. Но на сектор приходилось четыре отверстия, и оптимальным было второе снизу. Лучше опуститься пониже, подальше от входов и подальше от расходящихся в разные стороны послинов.
Наконец, она добралась до своего проема, оттолкнулась посильнее, чтобы раскачаться, и шлепнулась задом на пол, несмотря на все старания избежать такого приземления. Быстро поднявшись, она вернулась обратно к отверстию, волоча за собой трос.
В коридоре по левую руку стояла натяжная лебедка, и она сначала зажала трос в стопоре, затем завела его на лебедку.
Вокруг в изобилии имелись укладки ремонтников с верхолазной сбруей и страховочными концами, поэтому она зацепила свое снаряжение, высунулась наружу и потрясла трос.
Вернувшись, она обнаружила, что Натан и Шэннон отстегнулись и пытались отпереть дверь в конце коридора, она быстро приторочила всю троицу обратно к тросу. Наконец она обхватила ладонями лицо Билли и кивнула на проем.
— Билли, тебе необходимо держаться спиной к шахте и лицом к стене, — прокричала она. — Тебе придется поработать, чтобы держаться ровно, иначе Эмбер будет раздавлена о стену. Понимаешь меня? Лицом к стене.
Мальчик кивнул, смотря темными глазами, затем указал на нее с вопросительным выражением.
— Я пойду следом за тобой; мне нужно управлять лебедкой.
Он кивнул, закрыл глаза и показал в сторону.
Она похлопала его по плечу, а затем отстегнула собственный страховочный конец, наклонилась в шахту, покачала трос и помахала Шари, находившейся далеко внизу.
Билли схватился за веревки, чтобы вес троса его не утащил, но Уэнди его зажала, и он остался на месте. Пока она не отпустила стопор.
Самую большую проблему при опускании детей через приступок проема представлял собой вес троса. На каждого ребенка была надета страховочная упряжь, либо комплект ремней из шкафчика снаряжения, либо, в случае Шакилы и Натана, сделанное из веревки «швейцарское седло». В свою очередь, короткий кусок альпинистской веревки соединял каждую упряжь с зажимом на тросе. На зажим приходилось по двое детей, которые в данную минуту проводили свое свободное время, вцепившись друг в друга, и все до единого ревели во весь голос.
Но трос утянет детей через край в одно мгновение, если Уэнди просто его отпустит. И лебедка была выдвинута слишком далеко вперед, чтобы подсоединять детей у нее. Поэтому она затащила секцию троса в глубь коридора, завела его за страховочное кольцо, прикрепила зажимы-тандемы и привязала к ним детей. Теперь перед ней стояла проблема медленно опустить их через край.
В конце концов она взяла остаток альпинистской веревки, пропустила его петлей сквозь то же кольцо, что и трос, и надежно привязала к последнему из детских зажимов. Затем принялась медленно, но безопасно стравливать трос через край, используя трение веревки о саму себя. Мало того, она могла остановить весь процесс с помощью зажима, и могла все это делать, стоя на самой кромке.
Она кивнула Билли, привязанному рядом с Келли. Младшая девочка сейчас пребывала более или менее в прострации, но когда брат подтолкнул ее вперед и через край, она испустила сдавленный вскрик и вцепилась в него.
У Билли как-то получилось не раздавить Эмбер о стенку, при этом он гладил сестру, стараясь ее успокоить. Глаза его были плотно зажмурены.
Вес троса тянул их к краю, и волей-неволей детям пришлось пойти. Уэнди отпускала их медленно, проверяя, чтобы ничего не застряло или вывернулось, когда они перевалят через приступок. Шакиле снова удалось расстегнуться, но Уэнди быстро застегнула ее обратно и указала, что если она проделает такое во время спуска, лететь до дна очень далеко.
Когда дети перевалили за край проема, и веревка была отвязана, сам спуск пошел, как часы. Держа в руке пульт дистанционного управления лебедкой, она высунулась наружу и опускала их медленно. Опуститься предстояло почти на восемьсот футов, и поначалу она беспокоилась насчет раскачки. Но Шари внизу контролировала натяжение, и спуск проходил гладко. Билли поскальзывался пару раз, и она каждый раз останавливала трос, пока он снова не находил опору для ног.
Когда трос достиг Шари, Уэнди вытравила его еще немного, чтобы позволить Шари затянуть связанных попарно детей в нижнее отверстие. На это потребовалось всего несколько минут, и к концу этого промежутка времени Уэнди уже всю трясло. Следующей предстояло идти ей.
Вопрос, как спускаться, стоял во весь рост. Длина веревок не превышала двухсот футов, так что раппель исключался. Если в подгороде и была альпинистская веревка длиной восемьсот футов, то она находилась в помещении Службы Безопасности, которое уже захватили послины. Уэнди придумала, как спуститься — теоретически, — но способ ей совсем не нравился. В нем имелись тысячи деталей, которые могли пойти не так, и каждая из них заканчивалась с Уэнди Каммингс в виде красной кляксы на покрытом слизью дне вентиляционной шахты.
Но ничего другого ей в голову не приходило, и если она будет продолжать стоять тут и «идти на поводу у собственного страха», как выразился бы Томми, он ее одолеет.
В конце концов она отрезала от веревки несколько кусков и принялась вязать узлы.
Основной метод спуска носил название «Прусский узел». Она взяла кусок веревки и сложила его вдвое. Затем обернула вокруг троса, и еще раз с перехлестом. Когда она перенесет вес на одну сторону, веревка затянется вокруг троса и удержится на месте. Теоретически. С другой веревкой это сработало бы прекрасно. С тросом все обстояло иначе.
Проблема, разумеется, состояла в том, что трос был металлическим. У него и коэффициент трения был ниже, чем у веревки, и его покрывала смазка. С учетом всего этого, он мало подходил в качестве кандидата для спуска методом «прусского узла». С точки зрения Уэнди, ответом в данном случае являлись несколько узлов. Тогда, если один сорвется, в действие вступят другие.
Последний конец она привязала к своей страховочной упряжи, и им служила не альпинистская веревка, а страховочный линь. Если она сорвется, трос внизу перехватит линь. Тогда могут произойти несколько неприятных вещей, начиная с удара о стенку шахты, но большинство из них были лучше превращения в красную кляксу на полу.
— Верно, — сказала Китакутт.
— Значит, им необходимо располагать средствами перебраться через реку, — продолжил он. — Не могу представить себе, что эти парни просто остановятся и все бросят. А ты можешь?
— Нет, сэр, — ответила специалист. — Не могу.
— Ну, похоже, мы вот-вот это выясним, — прокомментировал он, когда поток послинов в сопровождении паривших над ними четверки «Лэмпри» и одного К-Дека повернул в сторону моста. Вдали видны были другие посадочные модули, поворачивающие к западу.
— Кажется, они разделяют свои силы, — задумчиво протянул он.
— Ну, это не слишком умно, — сказала специалист. — Если, конечно, это не ложная атака.
— Возможно, — сказал Райан и снова повернулся посмотреть на специалиста. — Так написано в уставах?
— Вроде того, — ответила Китакутт. — Сколько войск, по-вашему, они могут прогнать через ущелье за час?
— Не знаю, — сказал Райан, затем посчитал в уме. — Вероятно, между шестьюдесятью и ста двадцатью тысячами. Скажем, девяносто-сто.
— Итак, они собираются пустить их по двум разным направлениям, — сказала Китакутт. — Это сокращает силы, необходимые, чтобы остановить их и там, и там.
— Хм-м, — хмыкнул Райан. — С другой стороны, на каждом маршруте возникают собственные проблемы; к примеру, я не знаю, могут ли они провести столько же по всему пути до Эшвилля, сколько они могут через ущелье. Кроме того, разделяя свои силы, они усложняют задачу их остановки: каждый отдельный пункт обороны может продержаться дольше и оказаться эффективнее при меньшем количестве людей, но тебе придется перекрывать больше путей подхода. В целом, я думаю, тут больше положительного для них и отрицательного для нас.
— Возможно, сэр, — сказала Китакутт. — Это зависит, полагаю, от того, есть ли кому оборонять другие пути.
— Ты только что выразила мои мысли, — улыбнулся Райан.
— А сейчас нам предстоит выяснить, насколько эффективными собираемся оказаться мы,— продолжал он, когда взвод военных полицейских на мосту поспешно погрузился в свои «хаммеры» и стал отходить под огнем передового оолта. К счастью для желудка Райана, между послинами и полицейскими отставших не оказалось; ему приходилось раньше взрывать мосты с отставшими людьми, и это отнюдь не являлось его любимым времяпрепровождением, даже если очень сильно напрячь воображение.
— Вы собираетесь подождать, пока они не ступят на мост? — спросила Китакутт.
— Нет, — ответил Райан. — А если бы и стал дожидаться, сержант Кэмпбелл подорвал бы его вместо меня. Стандартная процедура говорит…
— Пятьсот метров, — вставила Китакутт. — Я просто проверяла.
— Штабная машинистка? — пробормотал он.
— Четыре года, сэр. Прямо здесь. Ну, то есть там, — сказала она, махнув в сторону Ущелья. — Я печатаю со скоростью почти восемьдесят слов в минуту.
— Если мне понадобится заполнить какие-нибудь бумаги, я дам тебе знать, — сказал Райан и щелкнул тумблером, когда первый послин миновал дорожный знак, стоявший на дистанции как раз менее пятисот метров.
Взрыв совсем не выглядел эффектным. Несколько взметнувшихся клубов дыма, и сооруженный из бетона и стали мост рухнул в реку.
— И это все? — спросила Китакутт.
— Это все, — ответил Райан, складывая устройство дистанционного подрыва.
— Я-то ожидала увидеть тучи дыма и пламени, и как мост взлетит до небес, — вздохнула она. — Мы упирались как черти ради нескольких клубков дыма.
— Я мастер, — кичливо произнес он. — Сутью мастерства при взрыве предметов является применение минимума силы, а я подорвал множествомостов за последние несколько лет. Так как взрывчатки у нас тоже минимальное количество, я посчитал это в целом здравой идеей.
— Конечно, сэр. — Специалист рассмеялась. — Что дальше, О Великий Мастер?
— Дальше мы собираемся взорвать дорогу, — ответил он. — Сразу, как увидим, что послины собираются делать с мостом.
Первая волна послинов беспорядочно толкалась туда-сюда, а передовые бого-короли подняли блюдца в воздух и перелетели реку. Однако они быстро возвратились, и по мере подхода новых сил подразделения растягивались вдоль берега, а отдельные оолт’ос вставали поодаль друг от друга.
— Господи Иисусе, — покачал головой Райан.
— Что?
— Они рассредоточиваются, чтобы снизить ущерб от огня артиллерии. Еще лучше было бы начать окапываться, но я полагаю, до этого они просто еще не дошли.
— Это плохо, — сказала Китакутт. — Верно?
— О да, — задумчиво протянул майор, когда первый «Лэмпри» перелетел через реку и изрыгнул свой отряд. Он быстро взлетел и погрузил новый контингент, начав челноком сновать взад и вперед. Оказавшись на противоположном берегу, большинство отрядов пускалось преследовать бегущих людей, но некоторые расходились по сторонам, следя, чтобы поблизости не осталось ни одного человека.
— И сейчас они устанавливают периметр, — произнес Райан. — Зачем они устанавливают периметр вокруг моста? Бывшегомоста.
— Собираются устроить пикник на его остатках? — спросила специалист. — А, майор, начинает смеркаться, и те послины, что незаняты устройством плацдарма у моста, движутся по дороге. В нашусторону.
— Но модули не двигаются, — проговорил Райан, словно и не слышал. К первому «Лэмпри» присоединился еще один для переброски войск, но два других и К-Дек сидели на земле, поодаль друг от друга, как будто ожидая чего-то. — Что они делают?
— Сэр, может, нам стоит размышлять об этом где-нибудь в другом месте?
— Ага, — хмыкнул майор в ответ. — Там какое-то движение.
Силы послинов подались назад в долину, растягиваясь в дисциплинированной манере, которая все еще обескураживала Райана, и сейчас кентавроиды сходили с дороги, освобождая проход вперед другой группе. В убывающем свете он сфокусировал бинокль на этом строе и потряс головой.
— Скажи мне, что они не те, на кого положи, — пробормотал он.
— Я не знаю, — проворчала Китакутт. — Бинокль у вас.
Он протянул ей бинокль и покачал головой.
— Дьявольщина, где они их добыли?
— Сэр, — задохнулась Китакутт. — Это же..
— Индои.
* * *
Оростан сложил руки и опустил гребень, стараясь не испугать зеленых малышей. Туло’стеналоор уже убил одного кессентая, допустившего смерть «инженера»; на приобретение и доставку маленьких созданий были понесены большие затраты, и они были крайне ограниченным ресурсом. Но иметь дело с ними было очень трудно.Он показал на место, где стоял мост.
— Там был мост, — произнес он на смеси послинского и галактического языков. — Там должен быть новый. Если там будет новый, все будет хорошо. Если там не будет, ваш клан уменьшится.
Один индой бочком обогнул его и прошел к взорванному мосту. Опоры обоих пролетов были взорваны, металлические балки также были взорваны в нескольких местах. То, что осталось, представляло собой спутанную массу раздробленного бетона и разорванной стали. Некоторое время индой изучал его, затем оглянулся кругом посмотреть на имеющиеся материалы. Наконец он также бочком возвратился к командиру послинов.
— Мне понадобятся руки, больше рук, чем есть сейчас, — робко произнес индой. — К счастью, прямо здесь есть источник материалов. Мы не станем пытаться восстановить мост, а построим новый ближе к уровню воды. Так будет быстрее. Но это все же продлится до утра. Мы не умеем творить чудеса.
— Вы получите всех оолт’ос, сколько потребуется, — сказал Оростан. Он жестом перебил следующий вопрос. — Их будут контролировать их же кессентаи, я выберу тех, кто будет с вами работать. Вы можете распоряжаться ими при работах, как сочтете нужным; вам не причинят вреда.
— На это потребуется время, — указал индои.
— Это должно быть сделано как можно быстрее, — предостерег Оростан. — Никаких задержек.
— Мы приступаем немедленно.
* * *
— Сукин сын, — произнес Райан, доставая ноутбук.— Что, сэр? — спросила Китакутт. — Они… делают что-то.
— Они строят мост, — сказал Райан. — Это становится интересным.
— Так что нам делать? — спросила она. — И послины идут к Брендльстону.
— Брендльс тауну, —педантично поправил он. — Мы убираемся отсюда к черту; я увидел все, что нужно.
— Куда? — спросила она.
— Я собирался взорвать лицевую сторону холма Роки-Топ, — сказал он, изучая карту. — Но они легко это расчистят. Так что думаю, мы найдем что-нибудь потруднее. К сожалению, нас несколько отрезали.
— Что?! — завопила Китакутт.
— О, ничего такого, с чем бы мы не справились, — отозвался майор. — Но поездка обещает оказаться… интересной. С другой стороны, она даст нам время придумать новые способы поразвлечь наших гостей.
* * *
— Плохо? — спросила Шари, когда Уэнди вошла в дверь.— Угу, — ответила Уэнди. — Собирай детей. У тебя есть аварийные наборы?
Шари лишь покачала головой и прошла в глубь комнаты, созывая детей и выстраивая их. Она достала непривычные для детей ранцы и раздала их. Каждый ребенок получил по одному, она положила туда по теплой куртке вместе с небольшими пакетами с едой. Она строго велела им не лазить туда и предупредила, что еду может потребоваться растянуть на долгое время. Она проверила их обувь и в одном случае заменила на более крепкую, затем построила всех в очередь в туалет.
Тем временем Уэнди наполнила едой и водой более крупные рюкзаки. Она оставила немного места для боеприпасов, но надеялась, что Элгарс сможет принести боевые портупеи; они имели вшитые карманы для патронов. Она подумала, не переодеться ли, но кожаные штаны вполне растянулись по фигуре и послужат, вероятно, не хуже остальных, что у нее были.
К тому времени, когда она закончила, Шари выстроила детей и пристроила Эмбер в рюкзаке для переноски детей себе на спину. Без лишних слов они пошли к двери. Оглядевшись по сторонам, Уэнди повела их вперед, дети шли колонной за ней, Шари замыкала ее сзади.
* * *
Толчком ладони Элгарс распахнула свою дверь и прошагала к стенному шкафу, на ходу снимая одежду. Дверца открылась, словно поджидала ее, и она принялась надевать снаряжение. Сначала форму и сапоги, затем бронежилет, каску и боевую портупею. Она осмотрела все оружие в шкафу и нахмурилась. Ей хотелось схватить «Барретт», как наркоману дозу, но в конце концов она решила, что это неправильноеоружие в данной ситуации. Наконец она вынула два пистолета, взятый Уэнди «Штайр», МП-5 и УОП. Она схватила три портупеи и набила их обоймами, затем сорвала с кровати простыню насыпала в нее патронов для всех пяти единиц оружия. К счастью, в «Штайре» и УОПе использовались одинаковые боеприпасы, а в МП-5 применялись те же патроны, что и в пистолетах.Наконец она почувствовала, что достаточно. Она нагрузилась, как верблюд, но как только встретится с остальными женщинами, они разделят ношу.
Не оглядываясь и не запирая дверь, она покинула комнату и направилась к сектору G.
* * *
Кэлли выворотила очередной кусок бункера и остановилась, затем осела на корточки; в неясном свете луны она разглядела бледную руку. Она потянулась к ней и погладила густые волосы на тыльной стороне ладони. Один палец выгнулся назад, кожа была серая и холодная.Она сидела, освещенная светом луны, и покачивалась на пятках, казалось, не меньше половины ночи. Потом она завалила руку камнями, подобрала свою винтовку и, не оглядываясь, пошла вверх в холмы.
После ее ухода из-под развалин бункера вылез химмит, отложил шприц из-под гиберзина и, не оглядываясь, последовал за ней.
31
Когда крестьянин в Гималаях встречает медведя-самца,
Он громким криком хищника пугает,
И тот уходит с тропы храбреца.
Но у медведицы другая природа,
Льется кровь наглеца среди древних вершин.
Потому что женщины рода намного опасней мужчин.
«Женщины рода» Редьярд Киплинг (1911)
Близ Франклина, Джорджия, Соединенные Штаты, Сол III
26 сентября 2009 г., суббота, 22:14 восточного поясного времени
Уэнди остановилась на верху эскалатора и нахмурилась. Он не работал, но что еще хуже, снизу доносились пронзительные вопли и звуки выстрелов.
— Я так не думаю, — пробормотала она.
Насколько она могла судить, проблема заключалась в том, что послины обошли их снизу. Чтобы избежать встречи с ними, группе нужно было спуститься на несколько этажей, и очень быстро. Но большинство лифтов не работало, как и эскалаторы. Это не оставляло большого выбора.
— Пошли, — сказала она и повела их обратно по главному коридору.
Примерно на полпути она подошла к шкафу с аварийно-спасательным комплектом и открыла его. Оглядев разнообразное снаряжение, она покачала головой. Унести все, что хотелось, никак не получится, поэтому надо было выбрать действительно необходимое.
В медицинской сумке, помимо прочего, лежал гиберзин, и она пользовалась им слишком много раз, чтобы не признавать его полезность. Двери уже стали проблемой, поэтому она вытащила набор для их открывания, включавший в себя баллон с жидким азотом и пистолет-пробойник. Также существовала вероятность, что придется немного полазить, поэтому вершину ее поклажи увенчал моток веревки с приспособлением для спуска.
Признав под конец, что она не сможет унести инструмент Халлигана, или спасательную пилу, как бы ей этого ни хотелось, она закрыла дверку и продолжила путь.
Войдя в один из технических проходов, она обвязала детей куском веревки, и они принялись спускаться по вертикальному трапу. Он уходил вниз только на шесть уровней, но возле последнего по трубе трапа задул сильный ветер.
— Что это? — произнесла с одышкой Шари. Уэнди видела, что путешествие уже начало ее утомлять, особенно с учетом того, что она несла Эмбер.
— Вентиляционная шахта, — ответила Уэнди. — Вот как мы проберемся в сектор G.
— Ты шутишь, — сказала Шари, когда они достигли конца трапа. Коридор превратился в аэродинамическую трубу, ветер сбивал с ног.
Вдоль всего коридора тянулись веревки, и дети, сойдя с трапа, тут же за них схватились.
Шари также ухватилась за одну и прошла в конец коридора. Отверстие занимало всю ширину коридора, край отмечал шлагбаум с предупреждающими знаками. По правую сторону стояла массивная лебедка, троса на барабане хватило бы спуститься до Китая. Даже не доходя до конца коридора, Уэнди увидела массивную шахту.
Воздух всегда представлял собой проблему в таких больших комплексах, как подгорода, особенно когда он почти весь регенерировался тем или иным способом. Для обеспечения поступления свежего воздуха и для перемешивания газов подгород располагал четырьмя массивными вентиляционными шахтами, каждая почти тысячу футов [65]глубиной и двести футов в поперечнике.
Отверстие, у которого они сейчас стояли, находилось на половине высоты сектора В. Тем не менее до дна оставалось еще около восьмисот метров.
— Могу лишь предложить не смотреть вниз, — сказала Уэнди, подошла к лебедке и сняла ее с тормоза.
— Должно быть, ты все жешутишь, — крикнула в ответ Шари. У самого отверстия ветер напоминал ураган.
— Длины достаточно, чтобы достичь дна, и еще немного останется, — прокричала Уэнди, отмотала метра два троса и сбросила на пол альпинистское снаряжение. — Но нам этого и не нужно, вход в Гидропонику на G-Четыре.
— Ну скажимне, что ты шутишь, — произнесла Шари. Она чувствовала легкое головокружение, а тусклый свет из шахты проходил, казалось, как сквозь пелену. Она уже испытывала такое же чувство, когда уходила от послинов во Фредериксберге. Это было чувство полнейшего, пробирающего до мозга костей ужаса.
— Я опущу вас до G, — продолжала Уэнди, словно не слыша слов Шари. — Трос рассчитан на три тонны и тысячу футов. Можешь не беспокоиться, ваш вес он выдержит. На лебедке есть маркеры для различных отверстий. Когда ты туда спустишься, придется потрудиться, чтобы достичь отверстия. Присоедини трос к натяжной катушке и покачай из стороны в сторону. Я буду следить. Когда увижу, что ты качаешь трос, отправлю вниз детей. Тебе придется потрудиться, чтобы стабилизировать спуск; впрочем, троса хватает, так что мы сможем привязать детей к нему, отмотав половину, а ты сможешь не давать ему раскачиваться внизу. Будь повнимательнее и не дай утащить себя вниз.
— Это БЕЗУМИЕ, — сказала Шари, отступая от шахты.
— Слушай, — прошипела Уэнди ей в ухо, схватила ее за руку и встряхнула. — И лифты, и большинство эскалаторов в руках послинов. Верхом нам не выйти; есть шансвыбраться наружу через Гидропонику. Но другогопути вниз нет. Другого. Пути. Нет. Теперь надевай сбрую и приготовься.
— Детям это совсем не понравится, — произнесла Шари, принимая сбрую с расширенными глазами. — И я не могу взять Эмбер с собой вниз.
— Я посажу Эмбер на Билли, — сказала Уэнди. — И я намерена просто схватить их и привязать к этой чертовой штуке. Да, им это совсем не понравится, но поделать с этим они ничего не смогут. Дверь заперта.
Шари посмотрела на отверстие и покачала головой, медленно застегивая верхолазное снаряжение.
— Как ты сама собираешься спускаться?
— Это… будет непросто, — призналась Уэнди.
* * *
Шари шла вниз по стене, старательно не смотря вниз. Один раз она посмотрела, этого оказалось достаточно. Дно шахты скрывалось в темноте, но льющегося их других проемов света, далеко внизу, было достаточно, чтобы она едва не оцепенела.Что было бы совсем не хорошо, потому что ей требовалась полная концентрация для гашения колебаний. Чем длиннее становился трос, тем сильнее он раскачивался Раз оступившись, Шари закачалась на нем и несколько раз больно ударилась о стену. А она спустилась всего лишь на сотню футов или около того; ей совсем не хотелось думать про то, как далеко ее отнесет, и как крепко она треснется о стену теперь.
Другой проблемой с удержанием спуска под контролем было сцепление подошв: стены вентиляционной шахты покрывала осклизлая пленка. Если подумать, удивительного в этом было мало: воздух поступал в шахту из миллионов человеческих глоток. Легкие людей выделяют огромное количество влаги, и в сочетании с пыльцой из омертвевших клеток кожи водяной конденсат на стенах представлял собой превосходную питательную среду для грибка и плесени всех видов. Так что удержаться и не поскользнуться было практически невозможно. Она понимала, что ее частичной целью являлось не дать детям раскачиваться так, как это происходило с ней, но они все равно измажутся слизью с ног до головы.
И как-то она не ожидала в ближайшем будущем наткнуться на прачечную-автомат.
Осторожными шагами она приблизилась к проему и прочитала номер. Она находилась в верхней части сектора G и, строго говоря, могла остановиться в любой момент. Но на сектор приходилось четыре отверстия, и оптимальным было второе снизу. Лучше опуститься пониже, подальше от входов и подальше от расходящихся в разные стороны послинов.
Наконец, она добралась до своего проема, оттолкнулась посильнее, чтобы раскачаться, и шлепнулась задом на пол, несмотря на все старания избежать такого приземления. Быстро поднявшись, она вернулась обратно к отверстию, волоча за собой трос.
В коридоре по левую руку стояла натяжная лебедка, и она сначала зажала трос в стопоре, затем завела его на лебедку.
Вокруг в изобилии имелись укладки ремонтников с верхолазной сбруей и страховочными концами, поэтому она зацепила свое снаряжение, высунулась наружу и потрясла трос.
* * *
Пристегивание детей к тросу отняло у Уэнди много времени. Сначала ей надо было найти карабины, затем упряжь подходящих размеров, затем ей надо было убедить Билли взять Эмбер, затем ей пришлось гоняться за всеми детьми, кто пытался удрать. Она всегда считала выражение «волочить их, визжащих и упирающихся» метафорой. Теперь нет; Шакиле даже удалось вскарабкаться вверх по трапу, и она молотила по двери, через которую они вошли, когда Уэнди ее скрутила.Вернувшись, она обнаружила, что Натан и Шэннон отстегнулись и пытались отпереть дверь в конце коридора, она быстро приторочила всю троицу обратно к тросу. Наконец она обхватила ладонями лицо Билли и кивнула на проем.
— Билли, тебе необходимо держаться спиной к шахте и лицом к стене, — прокричала она. — Тебе придется поработать, чтобы держаться ровно, иначе Эмбер будет раздавлена о стену. Понимаешь меня? Лицом к стене.
Мальчик кивнул, смотря темными глазами, затем указал на нее с вопросительным выражением.
— Я пойду следом за тобой; мне нужно управлять лебедкой.
Он кивнул, закрыл глаза и показал в сторону.
Она похлопала его по плечу, а затем отстегнула собственный страховочный конец, наклонилась в шахту, покачала трос и помахала Шари, находившейся далеко внизу.
Билли схватился за веревки, чтобы вес троса его не утащил, но Уэнди его зажала, и он остался на месте. Пока она не отпустила стопор.
Самую большую проблему при опускании детей через приступок проема представлял собой вес троса. На каждого ребенка была надета страховочная упряжь, либо комплект ремней из шкафчика снаряжения, либо, в случае Шакилы и Натана, сделанное из веревки «швейцарское седло». В свою очередь, короткий кусок альпинистской веревки соединял каждую упряжь с зажимом на тросе. На зажим приходилось по двое детей, которые в данную минуту проводили свое свободное время, вцепившись друг в друга, и все до единого ревели во весь голос.
Но трос утянет детей через край в одно мгновение, если Уэнди просто его отпустит. И лебедка была выдвинута слишком далеко вперед, чтобы подсоединять детей у нее. Поэтому она затащила секцию троса в глубь коридора, завела его за страховочное кольцо, прикрепила зажимы-тандемы и привязала к ним детей. Теперь перед ней стояла проблема медленно опустить их через край.
В конце концов она взяла остаток альпинистской веревки, пропустила его петлей сквозь то же кольцо, что и трос, и надежно привязала к последнему из детских зажимов. Затем принялась медленно, но безопасно стравливать трос через край, используя трение веревки о саму себя. Мало того, она могла остановить весь процесс с помощью зажима, и могла все это делать, стоя на самой кромке.
Она кивнула Билли, привязанному рядом с Келли. Младшая девочка сейчас пребывала более или менее в прострации, но когда брат подтолкнул ее вперед и через край, она испустила сдавленный вскрик и вцепилась в него.
У Билли как-то получилось не раздавить Эмбер о стенку, при этом он гладил сестру, стараясь ее успокоить. Глаза его были плотно зажмурены.
Вес троса тянул их к краю, и волей-неволей детям пришлось пойти. Уэнди отпускала их медленно, проверяя, чтобы ничего не застряло или вывернулось, когда они перевалят через приступок. Шакиле снова удалось расстегнуться, но Уэнди быстро застегнула ее обратно и указала, что если она проделает такое во время спуска, лететь до дна очень далеко.
Когда дети перевалили за край проема, и веревка была отвязана, сам спуск пошел, как часы. Держа в руке пульт дистанционного управления лебедкой, она высунулась наружу и опускала их медленно. Опуститься предстояло почти на восемьсот футов, и поначалу она беспокоилась насчет раскачки. Но Шари внизу контролировала натяжение, и спуск проходил гладко. Билли поскальзывался пару раз, и она каждый раз останавливала трос, пока он снова не находил опору для ног.
Когда трос достиг Шари, Уэнди вытравила его еще немного, чтобы позволить Шари затянуть связанных попарно детей в нижнее отверстие. На это потребовалось всего несколько минут, и к концу этого промежутка времени Уэнди уже всю трясло. Следующей предстояло идти ей.
Вопрос, как спускаться, стоял во весь рост. Длина веревок не превышала двухсот футов, так что раппель исключался. Если в подгороде и была альпинистская веревка длиной восемьсот футов, то она находилась в помещении Службы Безопасности, которое уже захватили послины. Уэнди придумала, как спуститься — теоретически, — но способ ей совсем не нравился. В нем имелись тысячи деталей, которые могли пойти не так, и каждая из них заканчивалась с Уэнди Каммингс в виде красной кляксы на покрытом слизью дне вентиляционной шахты.
Но ничего другого ей в голову не приходило, и если она будет продолжать стоять тут и «идти на поводу у собственного страха», как выразился бы Томми, он ее одолеет.
В конце концов она отрезала от веревки несколько кусков и принялась вязать узлы.
Основной метод спуска носил название «Прусский узел». Она взяла кусок веревки и сложила его вдвое. Затем обернула вокруг троса, и еще раз с перехлестом. Когда она перенесет вес на одну сторону, веревка затянется вокруг троса и удержится на месте. Теоретически. С другой веревкой это сработало бы прекрасно. С тросом все обстояло иначе.
Проблема, разумеется, состояла в том, что трос был металлическим. У него и коэффициент трения был ниже, чем у веревки, и его покрывала смазка. С учетом всего этого, он мало подходил в качестве кандидата для спуска методом «прусского узла». С точки зрения Уэнди, ответом в данном случае являлись несколько узлов. Тогда, если один сорвется, в действие вступят другие.
Последний конец она привязала к своей страховочной упряжи, и им служила не альпинистская веревка, а страховочный линь. Если она сорвется, трос внизу перехватит линь. Тогда могут произойти несколько неприятных вещей, начиная с удара о стенку шахты, но большинство из них были лучше превращения в красную кляксу на полу.