Роулинг Джоан. Гарри Поттер и узник Азбакана (Гарри Поттер - 3)

   Мадам Самогони вышла из себя.
   - НЕЛЬЗЯ АТАКОВАТЬ ВРАТАРЯ, ЕСЛИ КВАФФЛ НАХОДИТСЯ ВНЕ ЗОНЫ НАПАДЕНИЯ! - исступлённо кричала она Боулу с Дерриком. - Штрафной удар "Гриффиндору"!
   И Ангелина забила ещё один гол. Шестьдесят:десять. Через мгновение Фред Усэсли запулил Нападалой в Уоррингтона и вышиб Кваффл у него из рук; Алисия подхватила мяч и отправила в слизеринское кольцо семьдесят:десять.
   Гриффиндорские болельщики охрипли от крика - у "Гриффиндора" шестьдесят очков и, если Гарри сейчас поймает Проныру, кубок взят! Гарри, пролетая высоко над полем, физически ощущал на себе взгляды сотен глаз. Малфой не отставал.
   И вот Гарри увидел: Проныра сверкнул футах в двадцати над головой.
   Гарри поднажал - ветер сильнее засвистел в ушах - он протянул руку... Вдруг, совершенно неожиданно, "Всполох" замедлил ход...
   Гарри в панике оглянулся. Малфой, изо всех сил вытянувшись вперёд, схватил "Всполох" за хвост и тянул его назад.
   - Ты!...
   Гарри был так зол, что с радостью треснул бы Малфоя, но не мог достать. Малфой пыхтел от усилий, сдерживая "Всполох", но его глаза лучились злобной радостью. Ему удалось достичь того, чего он и добивался - Проныра испарился.
   - Пенальти! Пенальти "Слизерину"! Что это за тактика! - завизжала мадам Самогони, в мгновение ока подлетев туда, где оказался Малфой на своём "Нимбусе 2001", когда отпустил хвост "Всполоха".
   - АХ ТЫ, ПАРШИВЫЙ МОШЕННИК! - выл в мегафон Ли Джордан, ловко уворачиваясь от профессора МакГонаголл. - АХ ТЫ ДРЯННОЙ, МЕРЗКИЙ...
   Профессор МакГонаголл даже не потрудилась прочитать Джордану мораль. Она грозила пальцем Малфою, шляпа у неё слетела, и она тоже вопила от возмущения.
   Алисия пробила пенальти, но от ярости промахнулась на несколько футов. Гриффиндорская команда теряла концентрацию, а слизеринцы, в восторге от трюка Малфоя, взмыли высоко в воздух.
   - "Слизерин" владеет мячом - "Слизерин" ведёт мяч к кольцам Монтегю забивает гол... - простонал Ли. - Семьдесят:двадцать в пользу "Гриффиндора"...
   Гарри был так близко от Малфоя, что они периодически стукались коленками. Но Гарри не собирался подпускать Малфоя к Проныре...
   - Отстань, Поттер! - в бессильной злобе выкрикнул Малфой, когда Гарри не дал ему развернуться.
   - Ангелина Джонсон ведёт Кваффл, давай же, Ангелина, давай!
   Гарри посмотрел по сторонам. Не считая Малфоя, все игроки "Слизерина", даже Вратарь, стекались к Ангелине - они хотят заблокировать её...
   Гарри развернул "Всполох" на сто восемьдесят градусов, пригнулся так низко, что фактически распластался по древку и пришпорил метлу. Как снаряд, он полетел к слизеринцам.
   - АААААААА!
   Слизеринский узел развалился; путь Ангелины был свободен.
   - ОНА ЗАБИВАЕТ ГОЛ! ОНА ЗАБИВАЕТ ГОЛ! Счёт восемьдесят:двадцать в пользу "Гриффиндора"!
   Гарри, чуть не врезавшийся головой в трибуны, резко затормозил в воздухе, развернулся и быстро полетел к центру поля.
   И тогда его глазам предстало зрелище, от которого буквально остановилось сердце. Малфой летел вниз с выражением триумфа на лице под ним, в нескольких футах над зелёной травой трепетал крошечный, золотой...
   Гарри устремил "Всполох" к земле, но Малфой был слишком далеко впереди...
   - Давай! Давай! Давай! - понукал Гарри метлу. Он догонял Малфоя Боул запустил в него Нападалой, и ему пришлось прильнуть к древку - вот он уже у лодыжек Малфоя - вот они летят вровень...
   Гарри резко вытянулся вперёд, оторвав обе руки от древка. Он оттолкнул руку Малфоя и...
   - ЕСТЬ!
   Он вышел из пике, подняв руку высоко над головой. Стадион взорвался овациями. Гарри пролетел над толпой. В ушах странно звенело. Маленький золотой мячик надёжно сидел в кулаке, отчаянно трепеща крылышками.
   Подлетел полуослепший от слёз Древ, обхватил Гарри за шею и безудержно разрыдался у него на плече. Два глухих удара по спине - Фред с Джорджем выразили своё восхищение; голоса Ангелины, Алисии и Кэтти: "Кубок наш! Кубок наш!" Соединённая в многоруком объятии, команда "Гриффиндора" спускалась на землю, хрипло и радостно вопя.
   Волна за волной малиновые болельщики выплёскивались через барьер на поле. По спинам игроков молотил ливень одобряющих ударов. Перед Гарри все смешалось в единый кричащий водоворот тел. Затем его, вместе с остальной командой, подняли на плечи. Оказавшись над толпой, он увидел Огрида, улепленного малиновыми розетками - "Ты сделал их, Гарри! Ты победил! Вот Конька узнает!" Перси с маниакальным упорством прыгал вверхвниз, позабыв про достоинство. Профессор МакГонаголл рыдала сильнее Древа, утирая глаза огромным гриффиндорским флагом. Гермиона и Рон, свирепо работая локтями, пробирались к Гарри. У них не было слов. Они просто смотрели, лучась от счастья, на Гарри, которого несли к трибунам, туда, где с громадным квидишным кубком в руках стоял Думбльдор.
   Если бы только на поле появился дементор... Получив из рук плачущего Древа кубок, Гарри поднял его над головой и почувствовал, что сейчас мог бы создать самого лучшего, самого надёжного в мире Заступника.
   ГЛАВА 16
   ПРЕДСКАЗАНИЕ ПРОФЕССОРА ТРЕЛАНИ
   После завоевания квидишного кубка Гарри пребывал в состоянии эйфории по меньшей мере неделю. Казалось, даже погода празднует победу; приближался июнь, дни стали безоблачными и жаркими. Никто не хотел ничем заниматься. Разгуливать бы по двору да валяться в траве, потягивая тыквенный сок со льдом, играть в побрякуши да наблюдать за озером, над поверхностью которого изредка лениво появлялся гигантский кальмар.
   К сожалению, бездельничать было невозможно. Экзамены были на носу и, школьникам приходилось сидеть в замке и усиленно напрягать мозги. Сосредоточиться не удавалось - ветерок то и дело заносил в окна влекущий аромат лета. И всё же, в эти дни даже Фреда с Джорджем можно было видеть за занятиями; им вскоре предстояли экзамены на С.О.В.У. (Совершенно Обычный Волшебный Уровень). Перси ожидал П.А.У.К. (Претруднейшая Аттестация Умений Колдуна) - высшая квалификация, которую мог получить ученик "Хогварца". Перси хотел пойти работать в министерство магии, для этого требовались самые высшие баллы. Он сделался чрезвычайно раздражителен и назначал суровейшие наказания тем, кто по вечерам нарушал тишину в общей гостиной. Пожалуй, единственным человеком, кто волновался из-за экзаменов больше Перси, была Гермиона.
   Гарри с Роном давно уже не спрашивали, как ей удаётся посещать несколько занятий одновременно, однако, увидев расписание экзаменов, jnrnpne она записала сама для себя на бумажке, не сдержались. В первой колонке стояло:
   Понедельник
   9:00 Арифмантика
   9:00 Превращения
   Обед
   13:00 Заклинания
   13:00 Древние Руны
   - Гермиона? - обратился к подруге Рон, очень осторожно, потому что последние дни она буквально взрывалась, когда ей мешали. - Э-э-э... Ты уверена, что правильно списала время экзаменов?
   - Что? - огрызнулась Гермиона. Она взяла в руки расписание и внимательно изучила его. - Да, конечно, уверена.
   - Имеет ли смысл спрашивать, как ты сможешь быть на двух экзаменах одновременно? - полюбопытствовал Гарри.
   - Не имеет, - отрезала Гермиона. - Вы не видели мою "Нумерологию и грамматику"?
   - А как же! Я взял её почитать перед сном, - буркнул Рон, очень и очень тихо. Гермиона стала перекладывать на столе кипы пергамента, стараясь найти книжку. Именно в этот момент от окна донёсся шорох, и в комнату влетела Хедвига с запиской в клюве.
   - Это от Огрида, - сказал Гарри, открывая послание. - Аппеляция по делу Конькура назначена на шестое.
   - Это день, когда заканчиваются экзамены, - Гермиона не отрывалась от поисков учебника арифмантики.
   - Они приедут и будут разбирать дело здесь, - продолжал читать записку Гарри. - Кто-то из министерства и... и палач.
   Потрясённая Гермиона подняла глаза.
   - Они привезут на аппеляцию палача? Такое впечатление, что они уже всё решили!
   - Да, действительно, - медленно проговорил Гарри.
   - Так же нельзя! - застонал Рон. - Я столько времени угрохал на сбор материалов; не могут же они это проигнорировать!
   Но у Гарри создалось ощущение, что мистер Малфой давно уже всё решил за комитет по уничтожению опасных созданий: за последние несколько дней к Драко, сильно подавленному со времени триумфа "Гриффиндора" в финальном квидишном матче, вернулось былое нахальство. Из презрительных замечаний, которые довелось подслушать Гарри, напрашивался вывод, что Малфой не сомневается в том, что Конькура казнят, и очень счастлив по этому поводу. Гарри с трудом удерживался от того, чтобы не повторить подвига Гермионы и не надавать Драко по роже. Самое же плохое заключалось в том, что у ребят не было ни времени, ни возможности навестить Огрида - меры предосторожности оставались так же строги, как и прежде, и Гарри даже не решался извлечь плащ-невидимку из-под одноглазой ведьмы.
   * * *
   Началась экзаменационная неделя, и в замке воцарилась неестественная тишина. В понедельник в середине дня третьеклассники вышли из кабинета превращений измотанные, с серыми от усталости лицами. Они сверяли результаты и жаловались на безумно сложное задание - нужно было превратить заварочный чайник в черепаху. Гермиона доконала всех шумными переживаниями, что её черепаха оказалась какая-то чересчур морская - вот уж о чём можно было бы и не тревожиться, по мнению остальных учеников класса.
   - У моей вообще вместо хвоста остался носик, вот кошмар...
   - А черепахи в принципе дышат паром?
   - А у моей с панциря не сошла нарисованная ива, как вы думаете, за это снимут баллы?
   Ребята наспех пообедали, им нужно было сразу же возвращаться наверх, на экзамен по заклинаниям. Гермиона оказалась права; профессор Флитвик в самом деле дал задание по Хахачарам. Гарри от волнения немного oepeqr`p`kq, в результате Рон, который работал с ним в паре, так зашёлся в припадке истерического хохота, что его пришлось увести в пустой кабинет, где он отсиживался целый час, прежде чем смог приступить к Хахачарам сам. После обеда школьники поскорее вернулись в общую гостиную, но не для того, чтобы отдыхать, а для того, чтобы готовиться к экзаменам по уходу за магическими существами, снадобьям и астрономии.
   На следующее утро Огрид председательствовал на экзамене с самым отсутствующим видом. Его мысли витали где-то очень далеко. Он принёс в кабинет большой чан только что накопанных скучечервей и объявил, что для успешной сдачи экзамена необходимо, чтобы по прошествии часа скучечерви оставались живыми. Поскольку скучечерви развивались наилучшим образом, будучи предоставлены сами себе, то экзамен оказался более чем лёгким, а кроме того, Гарри, Рон и Гермиона получили возможность как следует поговорить с Огридом.
   - Конька затосковал, - поведал он, склонившись возле Гарри якобы для того, чтобы проверить, жив ли ещё его скучечервь. - Слишком долго взаперти... Зато... послезавтра узнаем, как дело повернётся... так или иначе...
   После обеда были снадобья. Этот экзамен стал настоящим несчастьем. Как Гарри ни старался, он не смог заставить запутывающее зелье загустеть, и Злей с мстительным удовлетворением нацарапал в своём блокнотике нечто, подозрительно похожее на ноль.
   В полночь была астрономия, на вершине самой высокой башни; в среду утром - история магии, где Гарри пришлось припомнить всё, что когда-то рассказал ему о средневековых сожжениях ведьм Флоран Фортескью, и пожалеть, что сейчас, в этой душной комнате, никто не подаст ему шоколадно-орехового мороженого. В среду после обеда их ждала гербология - в теплице под жарко припекающим солнцем - потом, с обожжёнными шеями, назад в гостиную - мечтать о том, что завтра в это же время экзамены наконец закончатся.
   Предпоследним экзаменом, в четверг утром, была защита от сил зла. Профессор Люпин придумал весьма необычный способ проверить их знания; он устроил во дворе на солнышке нечто вроде полосы препятствий. Ребятам надо было пройти по глубокой луже, в которой прятался загрыбаст, потом по рытвинам с красношапами, проложить путь по болоту, игнорируя отвлекающие манёвры финтиплюхов, а потом залезть в старый сундук и сразиться с вризраком.
   - Отлично, Гарри, - пробормотал Люпин, когда сияющий Гарри вылез из сундука. - Высший балл.
   Окрылённый собственным успехом Гарри слонялся вокруг и смотрел, как сдают экзамен Рон и Гермиона. Рон проходил препятствия очень удачно, пока не позволил финтиплюху обмануть себя и не провалился по пояс в трясину. Гермиона тоже всё делала очень хорошо, пока не дошла до вризрака. Проведя в сундуке минуту, она с криком выскочила наружу.
   - Гермиона! - воскликнул поражённый Люпин. - Что случилось?
   - П-п-профессор МакГонаголл! - задыхаясь, прошептала Гермиона, тыча пальцем на сундук. - Она говорит... что я провалила все экзамены!
   Её насилу успокоили. Когда она наконец взяла себя в руки, друзья втроём отправились обратно в замок. Рон никак не мог угомониться и всё посмеивался над вризраком Гермионы, но все шуточки прекратились, когда ребята подошли к парадной лестнице.
   Там стоял Корнелиус Фудж и обозревал окрестности. Он слегка вспотел в своей полосатой мантии. При виде Гарри Фудж вздрогнул.
   - Привет, Гарри! - воскликнул он. - Только что с экзамена, как я понимаю? Почти закончили?
   - Да, - ответил Гарри. Гермиона и Рон, не бывшие накоротке с министром магии, неловко застыли в отдалении.
   - Приятный день, - Фудж бросил взгляд на озеро. - Жаль... жаль...
   Он глубоко вздохнул и посмотрел на Гарри.
   - Я здесь по неприятному делу, Гарри. Комитет по уничтожению опасных созданий требует, чтобы при казни взбесившегося гиппогрифа присутствовал независимый свидетель. Поскольку мне так и так нужно было в "Хогварц", проверить, какова ситуация с Блэком, меня попросили b{qrsohr| в этом качестве.
   - Это что же, значит, аппеляция уже состоялась? - вмешался в разговор Рон, сделав шаг вперёд.
   - Нет, нет, она будет сегодня после обеда, - Фудж с любопытством глянул на Рона.
   - Тогда, может быть, вам вовсе не придётся присутствовать при казни! - решительно заявил Рон. - Может, гиппогрифа освободят!
   Раньше, чем Фудж успел ответить, из дверей замка вышли два колдуна. Один был такой древний, что, казалось, с каждой минутой сморщивался всё больше; другой - рослый и крепкий, с тонкими чёрными усиками. Гарри догадался, что это представители комитета по уничтожению опасных созданий - древний колдун прищурился в направлении хижины Огрида и проскрипел старческим голосом: "Святое небо, я уже слишком стар для подобных вещей... Уже два часа, не так ли, Фудж?"
   Черноусый трогал собственный ремень; Гарри опустил глаза и увидел, что тот водит широким большим пальцем по сверкающему лезвию топора. Рон хотел что-то сказать, но Гермиона крепко ткнула его под рёбра и подбородком показала на двери в замок.
   - Чего ты не дала мне сказать? - сердито спросил Рон, когда они уже пришли на обед в Большой зал. - Ты их видела? Они уже и топор приготовили! Это несправедливо!
   - Рон, твой папа работает в министерстве, ты не должен разговаривать с его начальником в таком тоне! - воскликнула Гермиона. Она тоже была ужасно расстроена. - Если Огрид на этот раз не будет терять головы и правильно представит все доказательства, то, может быть, Конькура не казнят...
   Однако, Гарри видел, что она не верит в собственные слова. Вокруг шумели школьники, радостно предвкушавшие скорое окончание экзаменов, но Гарри, Рон и Гермиона, вне себя от беспокойства за Огрида и Конькура, не могли разделить их радость.
   У Гарри и Рона последним экзаменом было прорицание, у Гермионы мугловедение. Они вместе взошли по мраморной лестнице; Гермиона оставила мальчиков на первом этаже, а Гарри с Роном поднялись на седьмой, где многие ребята из их класса уже сидели на ступеньках винтовой лестницы у входа в кабинет профессора Трелани и пытались в последнюю минуту выучить весь учебник.
   - Она вызывает каждого по отдельности, - проинформировал Невилль, когда Гарри с Роном уселись рядом с ним. У Невилля на коленях лежала книжка, "Растуманивание будущего", открытая на страницах, посвящённых гаданию на хрустальном шаре. - Кто-нибудь из вас когда-нибудь видел в шаре хоть что-нибудь? - спросил он несчастным голосом.
   - Не-а, - беспечно ответил Рон. Он всё время поглядывал на часы; Гарри знал, что Рон отсчитывает минуты, оставшиеся до аппеляции.
   Очередь перед кабинетом уменьшалась очень медленно. Когда из люка по серебряной лестнице спускались уже сдавшие экзамен, сидящие внизу сразу начинали шёпотом галдеть: "Что она спрашивала? Что она спрашивала?"
   Но те отказывались отвечать.
   - Она сказала, что видела в хрустальном шаре, что, если я скажу вам, со мной произойдёт ужасное несчастье! - всхлипнул Невилль, неуклюже спустившийся вниз к Гарри и Рону, чья очередь наконец-то подошла.
   - Какое удобное провидение, - фыркнул Рон. - Знаешь, я начинаю думать, что Гермиона права, она, - он ткнул вверх большим пальцем, показывая на люк в потолке, - просто старая дура.
   - Ага, - отозвался Гарри, сам взглядывая на часы. Было уже два. Хорошо бы она поторопилась...
   Вернулась Парватти, раздуваясь от гордости.
   - Она сказала, что у меня все задатки, чтобы по-настоящему Видеть, - сообщила она Гарри с Роном. - Я столько всего наразглядела... Ну, удачи!
   Она поспешила вниз по винтовой лестнице вслед за Лавандой.
   - Рональд Уэсли, - раздался с потолка знакомый загадочный голос. Рон скорчил гримасу и полез вверх по серебряной лестнице. Гарри остался ndhm. Он сел на пол, прислонился спиной к стене и стал слушать, как муха бьётся в залитое солнцем окно. Мыслями он был с Огридом.
   Прошло двадцать минут томительного ожидания, и наконец большие ноги Рона снова показались над головой.
   - Ну как? - спросил Гарри, вставая.
   - Ерунда, - ответил Рон. - Ничегошеньки не увидел, зато напридумывал кучу всего. Вряд ли она поверила, конечно...
   - Встретимся в гостиной, - пробормотал Гарри, так как в это время голос профессора Трелани уже позвал: "Гарри Поттер!"
   В круглой комнате было ещё жарче, чем обычно; шторы были опущены, камин горел. От извечного тошнотворного запаха Гарри закашлялся. Он стал пробираться между столами и стульями к тому месту, где его ждали профессор Трелани и большой хрустальный шар.
   - Добрый день, мой дорогой, - тихо сказала преподавательница. - Не будешь ли так любезен заглянуть в Шар... Не спеши, не торопись... а потом скажи мне, что ты видишь внутри...
   Гарри склонился над хрустальным шаром и начал вглядываться, вглядываться изо всех сил, отчаянно желая увидеть хоть что-нибудь помимо клубящегося белого тумана, но ничего не вышло.
   - Ну, что? - очень деликатно спросила профессор Трелани. - Что ты видишь?
   Жара лишала сил, ноздри горели от ароматизированного дыма, волнами доносимого сзади, от камина. Гарри вспомнил слова Рона и тоже решил притвориться.
   - Э-э-э... - промычал Гарри. - Чёрное пятно... хм...
   - На что оно похоже? - подсказывала профессор Трелани. - Подумай как следует...
   Гарри наспех пораскинул мозгами и вспомнил о Конькуре.
   - На гиппогрифа, - решительно ответил он.
   - Действительно! - шёпотом восликнула профессор Трелани и радостно зацарапала что-то на пергаменте, лежавшем у неё на коленях. - Мой мальчик, скорее всего, ты Видишь исход дела бедного Огрида, его тяжбы с министерством магии... Взгляни получше... Как тебе кажется, у гиппогрифа есть... голова?
   - Да, - твёрдо сказал Гарри.
   - Ты уверен? - настаивала профессор Трелани. - Вполне уверен? Может быть, он лежит, извиваясь, на земле, а призрачная фигура заносит над ним топор?
   - Нет! - Гарри затошнило.
   - Никакой крови? Плачущего Огрида?
   - Нет! - повторил Гарри, больше всего на свете желая покинуть эту комнату и избавиться от изнурительной жары. - Он выглядит вполне здоровым, он... улетает...
   Профессор Трелани вздохнула.
   - Что ж, дорогой, полагаю, достаточно... Я немного разочарована... но я не сомневаюсь, ты сделал всё что мог.
   Гарри с облегчением встал, взял рюкзак и повернулся к выходу, но вдруг у него за спиной раздался громкий, хриплый голос.
   - ЭТО СЛУЧИТСЯ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ.
   Гарри резко обернулся. Профессор Трелани застыла в кресле; её глаза расфокусированно смотрели в пространство, челюсть отвисла.
   - П-простите? - запинаясь, переспросил Гарри.
   Профессор Трелани не слышала его. Её глаза закатились. Гарри в панике сел. Кажется, у предсказательницы случился припадок. Он заколебался, бежать за врачом или нет - но тут профессор Трелани снова заговорила, тем же хриплым, совершенно не своим, голосом.
   - ЧЁРНЫЙ ЛОРД ЛЕЖИТ В ОДИНОЧЕСТВЕ, ВСЕМИ ЗАБЫТЫЙ, ПОКИНУТЫЙ ДРУЗЬЯМИ И ПОСЛЕДОВАТЕЛЯМИ. ЕГО ВЕРНЫЙ СЛУГА НА ПРОТЯЖЕНИИ ДВЕНАДЦАТИ ЛЕТ БЫЛ В ЗАТОЧЕНИИ. СЕГОДНЯ, ДО ПОЛУНОЧИ... СЛУГА ВЫРВЕТСЯ НА СВОБОДУ И ОТПРАВИТСЯ ИСКАТЬ СВОЕГО ГОСПОДИНА. С ПОМОЩЬЮ СВОЕГО СЛУГИ ЧЁРНЫЙ ЛОРД ВОССТАНЕТ ВНОВЬ, БОЛЕЕ ВЕЛИКИЙ И БОЛЕЕ УЖАСНЫЙ, ЧЕМ КОГДА-ЛИБО ПРЕЖДЕ. СЕГОДНЯ... ДО ПОЛУНОЧИ... СЛУГА... ОТПРАВИТСЯ... ИСКАТЬ... СВОЕГО ГОСПОДИНА....
   Голова профессора Трелани упала на грудь. Она не то всхрапнула, не то всхрюкнула. Гарри не мог отвести от неё глаз. Затем, очень неожиданно, преподавательница вскинула голову.
   - О, прости меня, дорогой мой мальчик, - сонно произнесла она, такая жара сегодня... я на минуточку задремала...
   Гарри продолжал зачарованно смотреть на неё.
   - Что-нибудь не так, дорогой?
   - Вы... вы только что сказали, что... Чёрный Лорд восстанет вновь... и что к нему вернётся его верный слуга...
   Профессор Трелани была поражена до глубины души.
   - Чёрный Лорд? Тот-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут? Мой дорогой мальчик, такими вещами не следует шутить... Восстанет снова, скажите, пожалуйста!...
   - Но вы сами сказали! Только что! Вы сказали, что Чёрный Лорд...
   - Ты, наверное, тоже задремал, дорогой мой! - отрезала профессор Трелани. - Я никоим образом не могла сделать такого несообразного предсказания!
   Вниз по серебряной лестнице, а потом по винтовой Гарри спускался в полном недоумении... неужели он только что слышал настоящее предсказание? Или, с точки зрения профессора Трелани, таким должно быть эффектное окончание экзамена?
   Через пять минут он уже стремглав нёсся мимо троллей-охранников. Слова профессора Трелани продолжали звучать в голове. В противоположном направлении, во двор, вкусить долгожданной свободы, пробегали радостные, смеющиеся гриффиндорцы. К тому моменту, как он добрался до общей гостиной, там уже почти никого не было. В углу сидели Рон с Гермионой.
   - Профессор Трелани, - задыхаясь, выпалил Гарри, - только что сказала...
   Он осёкся, увидев, какое выражение застыло на лицах друзей.
   - Дело Конькура проиграно, - бесцветным голосом произнёс Рон. Вот, Огрид только что прислал.
   На сей раз на пергаменте не было ни единого следа слёз, но, видимо, когда Огрид писал записку, у него так дрожала рука, что слова практически невозможно было разобрать.
   Аппеляцию проиграли. Казнь на закате.
   Вы ничем не поможете. Не приходите.
   Не хочу, чтоб вы это видели.
   Огрид
   - Надо идти, - сразу же сказал Гарри. - Он не должен сидеть там один и ждать палача!
   - Но на закате, - отозвался Рон, тупо глядевший в окно. - Нам не разрешают... особенно тебе, Гарри...
   Гарри обхватил лицо ладонями и задумался.
   - Если бы только у нас был плащ-невидимка...
   - А где он? - спросила Гермиона.
   Гарри рассказал, как случилось, что плащ остался в секретном тоннеле под одноголазой ведьмой.
   - ... и если Злей снова меня там увидит, то у меня будут серьёзные неприятности, - закончил он.
   - Это правда, - согласилась Гермиона, поднимаясь. - Если он увидит тебя... Как, ты говоришь, открывается этот постамент?
   - Надо постучать по нему и сказать: "Диссендум", - объяснил Гарри, - но...
   Гермиона не стала ждать продолжения. Она решительно прошагала по комнате, толкнула портрет Толстой Тёти и скрылась.
   - Неужели она пошла за плащом? - Рон глядел ей вслед.
   Она пошла именно за плащом. Через пятнадцать минут Гермиона вернулась со спрятанным под робу аккуратным серебристым свёртком.
   - Ну, я не знаю, Гермиона, что на тебя в последнее время нашло! воскликнул поражённый Рон. - То ты дерёшься с Малфоем, то уходишь от профессора Трелани...
   Гермиона выглядела польщённой.
   Они пошли на ужин вместе со всеми, но потом не вернулись обратно в cphthmdnpqjs~ башню. Гарри спрятал плащ себе под робу; ему пришлось сидеть сложив руки на животе, чтобы никто не заметил выпуклости. Потом они притаились в пустом кабинете недалеко от вестибюля и стали ждать, пока тот опустеет. Они слышали, как по вестибюлю прошли последние припозднившиеся с ужином школьники. Хлопнула дверь. Гермиона высунула голову из кабинета.
   - Порядок, - прошептала она, - никого... надеваем плащ...
   Они передвигались, тесно прижавшись друг к другу, чтобы никто их не заметил. На цыпочках прокравшись по вестибюлю, они по каменным ступеням спустились во двор. Солнце уже садилось за Запретным лесом, золотя последними лучами верхушки деревьев.
   Ребята дошли до хижины Огрида и постучали. Он подошёл через минуту и, открыв дверь, стал непонимающе озираться по сторонам. Он был бледен и трясся с головы до ног.
   - Это мы, - прошептал Гарри. - Мы в плаще-невидимке. Пусти нас в хижину, тогда мы его снимем.
   - Не надо было приходить, - зашептал Огрид в ответ, но посторонился, и ребята вошли в дом. Огрид быстро захлопнул дверь. Гарри снял плащ.