– Карл Куллинан. – Вентхол завернул статуэтку и убрал ее. Потом извлек из складок одеяния странную вещицу: стеклянную сферу размером с кулак, заполненную темно-желтым маслом.
– Взгляни сюда.
Неохотно подойдя ближе, Армин заглянул внутрь.
В центре сферы плавал высушенный палец. Некогда он был грубо вырван из руки хозяина; на его обратном конце торчал обломок кости, а лоскутья кожи чуть шевелились, когда он двигался.
– Хм-м-м… – Маг подошел к компасу, что стоял на под ставке в углу комнаты. – Он снова движется. Не далеко – но на юго-запад. Все время на юго-запад…
– Прошу простить меня, мастер Вентхол, но я не понимаю…
Ноздри мага раздулись – на миг.
– Маленький тупой… – Он оборвал себя. – Ладно. Слушай меня – и слушай внимательно.
Эта вещь работает как Поисковое заклятие. После долгих трудов мне удалось настроить ее на тело Карла Куллинана. – Маг медленно вращал шар в сухой старческой ладони, но безымянный палец сохранял положение, безошибочно указывая на юго-восток. – Слишком много трудов: сотворение этой фигурки, достаточно точной, чтобы заклятие сработало, было самым тонким, самым сложным моим делом за последние десять лет. Но это не важно.
Пока Куллинан находится в пределах досягаемости, это укажет тебе, в каком направлении его искать. Если при повороте шара палец станет вертеться во все стороны – тому могут быть четыре объяснения. Первое – цель покинула пределы Эрена. Второе – он в святилище Длани. – Вентхол поморщился. – Третье – у него появилась иная магическая защита. И наконец, – маг тонко улыбнулся, – он попросту умер.
– Укажет ли мне оно, где именно находится Куллинан? Не только направление, но и как далеко?
– Да. – Вентхол кивнул. – Но не точно. – Шар исчез в складках его плаща. В два быстрых шага маг пересек комнату, порылся в бумагах и пергаментах на своем бюро и, вытащив карту областей Эрена, разложил ее на низком столике.
– Мы знаем, – в руке его откуда-то возникла указка, – что он находится в этом направлении. Но где именно? – Маг пожал плечами, потом провел черту от Пандатавэя в Срединные Княжества, через Холтан и Бим в Нифиэн и дальше. – Мы не знаем наверняка. И знать, движется ли он или стоит на месте в каждый конкретный момент, мы тоже не можем: вещь не настолько точна, как нам бы хотелось. Это может оказаться гибельным. Иди он в Аэрик, сделать твое дело тебе совсем просто; если он направляется в Терранджи – оно осложняется. Твою Гильдию нынче не жалуют в тех краях.
– Что есть, то есть. – Армин улыбнулся. Набеги за рабами – не лучший способ добывать популярность у местных.
– Я отмечал его передвижения последние десять дней. Похоже, он идет через Срединные Княжества – возможно, в Эвенор.
– Эвенор, мастер Вентхол? Могут ли быть у него дела в Фэйри?
– Вряд ли, – осклабился маг. – Слишком это рискованно для людей. Но могут быть и иные причины идти в Эвенор – не только попытка попасть в Фэйри. Работорговец должен бы это знать.
– Мелавэй. Он идет в Мелавэй.
Но зачем? В Мелавэй ходят за копрой и рабами. Ни то, ни другое Карла Куллинана не интересует.
– Вполне возможно, – сказал Вентхол. – А возможно, и нет. Может быть, у него дело в Срединных Княжествах. Я предлагаю тебе начать поиски из Ландейла – вот тут. – Он коснулся карты. – Смотри не только на сферу, но и на компас. Если Куллинан остановится – точка пересечения линий укажет, где он.
– Теперь, – маг поднял палец, – если ты его потеряешь – эти приспособления помогут тебе его отыскать.
В любом случае, если он останется в Срединных Княжествах, из Ландейла тебе предстоит поход на юг, через Аэрштиль. Это – сухопутная дорога в Мелавэй; возможно, он направляется туда. Если так – ты сможешь перехватить его там с корабля. Верно?
– Конечно, мастер Вентхол. Говорят, путь сушей очень тяжел.
– Отлично. Я сегодня же переговорю с твоим гильдмастером. Повидайся с ним, прежде чем уйти из Пандатавэя: он даст тебе грамоту, позволяющую нанять корабль – и командовать им в набеге. Это в том случае, если Куллинан направляется в Мелавэй.
– Возможно, он и сам отправится в Мелавэй на корабле.
Я мог бы захватить его в море. Если «Цеп» или «Плеть» в Ландейле…
– Возможно. – Маг протянул руку. Сфера покачивалась в его ладони. – Обращайся с вещью с бережением. На нее ушло куда больше времени и сил, чем мне бы хотелось. Достать в наши дни палец только что убитой эльфийской девы – нелегкое дело.
Армин принял сферу и мрачно кивнул.
– Я добуду его, господин, и приведу к тебе, – проговорил он. И совсем уже было собрался уйти, но остановился.
Нет. Отцу не понравилось бы, уйди он так просто. Профессия повелевала работорговцам быть расчетливыми и хладнокровными.
– Награда не отменена, мастер Вентхол? Стоило бы повысить ее. Мне предстоят траты. Нужно будет нанять команду. А если я приму корабль в Ландейле, придется платить пошлину. Таков закон, мастер.
Маг тихонько хмыкнул.
– Сын своего отца. Хорошо, награда удвоена. И она утроится – если ты притащишь его живым. – Вентхол улыбнулся. – Мне нужна его кожа, но сдирать ее следует, пока он жив.
Сам того не желая, Армин содрогнулся. Но принудил себя улыбнуться и кивнуть.
– Ты получишь ее, господин. Клянусь. – Он низко поклонился, повернулся и вышел.
Итак, Карл Куллинан жив и здравствует. Возможно, убив Ольмина, он все время рыскал поблизости. Скоро он рыскать перестанет.
Ты убил Ольмина, Карл Куллинан. Не стоило тебе убивать моего отца.
Глава 9
– Знаешь, а мне в общем-то нравятся Срединные Княжества, – заметил Ахира, глянув на Карла со спины пони. – По сравнению с остальным…
– По сравнению, – устало откликнулся Карл.
Ахира кивнул.
– Мы видели рабов – но никаких кнутов и никаких торговцев. По местным стандартам – не так уж плохо.
– По местным стандартам.
Ахира фыркнул.
– Что с тобой сегодня? Изображаешь греческий хор? Вроде как со Словотским в Кеме?
Карл засмеялся.
– Не знал, что тебе это известно.
– Уолтер рассказал. И умолил молчать – до поры до времени. Не думаю, чтобы сейчас это имело значение. – Улыбка гнома погасла. – Так что с тобой все-таки?
– Просто тоска по дому.
– Заскучал без Андреа.
– Не по дому в долине, а по дому дома . Хотя и Андреа… тоже. – Карл почесал ребра. – Я палец бы отдал на отсечение за плитку шоколада, или фунт доброго кофе, или рулон туалетной бумаги… да хоть за пиццу.
– Ты становишься нытиком. Зачем позволять тоске до себя добираться? Не приходится нам сейчас ночевать у костра – и то ладно. Постели, конечно, не высший сорт, но хоть мягкие.
Карл кивнул. Гном был прав. За сорок дней пути – с тех пор, как они ушли из долины и двинулись в Срединные Княжества – у них бывали времена и похуже.
Опасностей они вообще не видели. Единственный перехваченный работорговый караван оказался легкой добычей – настолько, что Карл даже не счел это настоящей наукой для Фиалта и Тэннети.
Торговцы не озаботились даже выставить стражу. Покойные торговцы.
Карл отослал в долину семнадцать бывших рабов – и письмо для Энди. Тревоги, найдут или нет они долину, Карл не испытывал. Стоит им оказаться поблизости – настолько, чтобы парящий в вышине Эллегон ощутил их разум, – их и встретят, и проводят.
Опасности нет никакой – ни для кого.
Самым опасным, с чем пришлось столкнуться Карлу и его спутникам, был случайный удар Фиалта на тренировке: не удержав руку, он задел живот Тэннети. Два разных бальзама – на рану и внутрь – быстро поправили дело; пришлось перейти на деревянные мечи, что гарантировало по крайней мере экономию дорогих снадобий.
И тяготила Карла не опасность – тяжелая монотонность походного быта.
Каждый день разбивать лагерь было приятно летом в походе – когда Карл как-то отправился с отрядом скаутов в Манитобу, чтобы сплавиться на каноэ вниз по Ассинибойну; но немалую роль тут играло сознание, что трудности эти временные, что примитивная жизнь «на природе» закончится – и они вернутся к горячему душу, чистым простыням, кондиционерам, быстрой еде и всему прочему.
Но здесь все было не так. Бесконечная череда остановок, устройство лагеря, поиски дров для костра, разжигание огня кремнем и кресалом, готовка, чистка котлов и мисок, установка палаток, купание коней, снятие лагеря утром – все это давило на Карла, выводило из себя; еще чуть-чуть – и он неминуемо бы взорвался.
Возможно, переход из Нифиэна в Бим и не спас его здравого ума – но чувствовал Карл именно это.
Бим считался самым древним из Срединных Княжеств; разумеется, он был и самым обустроенным. Вспаханные на конях или быках поля приносили богатые урожаи зерна и бобов, десятая часть всех земель лежала под паром. Плодородие земли и трудолюбие людей сделали Бим краем богатств и торговли; торговцы зерном и табунщики добирались даже в Катард и Ландейл.
Оружные люди встречались нечасто и, как правило, поодиночке либо небольшими отрядами – и были в основном констеблями, а не солдатами. Терранджи и Срединные Княжества от веку терпеть не могли друг друга – но, чтобы напасть на Бим, терранджийцам надо было сначала вторгнуться в одно из окружающих его владений – а это давало Биму возможность подготовиться; не было нужды содержать много нахлебников-солдат, хотя всем вольным фермерам предписывалось иметь заточенный меч и дважды в год, по праздникам, показывать умение владеть им.
Самым же лучшим были гостиницы вдоль всего главного тракта. По закону, каждое селение на Княжеском Тракте, где было пятьсот и более жителей, должно было ставить, обустраивать и содержать гостиницу – а высокое качество обслуживания проверялось в них стражниками местного барона, ежели таковой имелся, и не столь частыми, но куда более неприятными и дорогостоящими наездами констеблей князя.
Деревенские гостиницы на Княжеском тракте стояли друг от друга самое большее в дне пути. Если где-либо деревень было меньше – там непременно стояла гостиница, содержащаяся короной.
– Хитрые заведения эти гостиницы. – Карл натянул повод, заставляя Морковку идти вровень со всем отрядом. – Тиш-ше, девочка. – Потрепав кобылу по гладкой шее, воин убедился, что она даже не вспотела – и это после дня пути! Если он и мог на что-то пожаловаться, так это на ее вечные попытки двигаться быстрее, чем велено, и громко возмущаться медлительностью остальных лошадей.
– Хитрые?.. Карл кивнул.
– Помнишь Киар?
– Это где мраморные полы? До «Тихого уголка» далеко, но место приятное. – Гном покивал. – Пиво там кислое, но их повар неплохо наловчился добавлять его в маринад… Хотя, – пробормотал он себе под нос, – думаю, я бы тоже не отказался от кое-чего из дому. Убил бы за «Гиннес» или «Миллер». Или хотя бы за «Шлиц».
Карл приподнял бровь.
– Убил бы?..
Ахира пожал плечами.
– Ну, покалечил.
– Помнится, дома ты не слишком-то обожал пиво.
Ахира нахмурился.
– Мне приходилось быть осторожным. После пива всегда хочется в туалет.
Карл бросил короткий взгляд через плечо. Это стало привычкой, и он не собирался от нее отказываться даже на относительно безопасном Княжеском тракте.
Но поводов тревожиться не было. Тэннети, Фиалт и Эйя ехали следом, замыкал череду Чак. Маленький воин дружески кивнул и помахал рукой.
– И что? – спросил Карл. – Пиво действует так на всех.
Ахира хмыкнул.
– Ты кое о чем забыл. – Он поднял могучую руку, согнул – бицепс натянул кольчугу. – Я был не как все. Мышечная дистрофия – вспомнил?
– Знаю, но…
– Как одно связано с другим? Карл, я не мог сам сходить в туалет; не мог сам даже просто пересесть из кресла на унитаз. И ходить пить с парнями пиво я тоже не мог, если только не уговорю пойти с собой моего соседа-помощника – чтобы, если что, таскать меня в сортир. Как же я обычно завидовал вашей подвижности!
– Больше ты не завидуешь.
– Ну… нет, – согласился гном – но как-то неубедительно.
Карл кивнул самому себе. Было нечто, чем он владел, а Ахира – нет: то была память здорового тела, способного запросто делать такие обыденные вещи, как, например, пойти и взять пару пива… Словно прочитав его мысли, Ахира чуть наклонил голову вбок.
– Оставим. Что было, то было… Ты говорил о гостиницах.
– Верно. Тут все очень хитро устроено. Если ты заметил, большинство гостиниц изначально построено короной. Взять хоть в Киаре – они сняли княжеский щит, но следы на камне остались. Строил ее князь – и какое-то время содержал.
– А потом?
– Вокруг селился народ, возможно, князь даже поддерживал селившихся; корона приглашала жреца, может, даже помогала выстроить одну-две кузни.
– Ловко. А потом, когда поселение разрасталось, князь передавал землю барону и заставлял местных содержать гостиницу.
Карл кивнул.
– Точно. По крайней мере, так это понимаю я.
Если дело действительно обстояло так, это весьма хорошо говорило о местной власти – несмотря на Карлову предубежденность против феодализма. Ничего плохого в легком поощрении экономического роста не было. Бичом феодальных обществ всегда был застой.
– Хм… – Какое-то время Ахира размышлял. – Возможно. И здесь меньше насилия, чем везде. Потому ты и не лез в драку?
Карл помотал головой. Нет, вовсе не потому. Он не собирался нападать на каждого, у кого были рабы. Действуя так, они скоро захлебнулись бы в потоках крови и тел: всякий, кто покупал раба, собирался купить раба или уже владел рабом увидел бы в них врагов.
Нападать на работорговцев – дело иное. Вне рынков их терпеть не могли; местные всегда знали, что в глазах торговцев людьми любой из них прежде всего – товар.
– Нет, – сказал он. – Мы бьем только работорговцев, и только защищаясь.
– Это точно. – Ахира закинул голову и рассмеялся. – Вроде как тогда с Ормистом – вы с Уолтером решили, что это самозащита.
– Ну… это так выглядело. – Карл помахал рукой. При поднявшись в стременах, он обернулся. – Чак!
– Да, Кхарл?
– Где сегодня ночуем?
– В Фурнаэле. – Чак бросил повод и потер руки. – Лучшая гостиница в Срединных Княжествах. Можем даже наведаться к самому барону Фурнаэлю.
Тэннети фыркнула:
– Напугал.
– Время тренироваться. Фиалт, Тэннети! – Карл знаком велел им следовать за собой во двор. Чак был уже готов: чехол с деревянными мечами висел у него на плече.
Ахира зевнул и потянулся.
– Пойду посплю. Увидимся в комнате.
Эйя отложила лоскутную куклу и подняла голову.
– А я?
– Н-ну…
– Пожалуйста, Карл. В прошлый раз ты меня не взял. Пожалуйста!
Он улыбнулся и кивнул, потом ласково взъерошил ей волосы.
– Конечно. – Конечно, малышка, я буду добрым приемным отцом и научу тебя, как обходиться с насильниками. Проклятый мир. Одиннадиатилетняя кроха должна бы думать о куклах, мальчишках, сладостях и прочем в этом роде. – Идем.
Чак молча пошел следом, волоча холщовый чехол с тренировочным оружием.
Внутренний двор Фурнаэлевой гостиницы походил скорее на площадь, куда выходили окна жилых флигелей. Плиты сланца делили его на квадраты, засаженные стриженой травой. Там и сям во дворе росли апельсиновые деревья. Ветви их ломились под тяжестью плодов.
Карл отстегнул меч и повесил его на нижнюю ветку, потянулся, сорвал несколько апельсинов, бросил один Чаку и разрубил второй ударом ножа.
Остальной троице – ничего. Апельсины станут наградой за успехи. Если успехи будут.
Ел он быстро, не обращая внимания, что. сок стекает по подбородку. Мякоть была прохладной и сладкой. Корки он бросил Чаку, и тот сунул их под чехол со снаряжением.
– Ладно. – Он слизнул с подбородка остатки сока. – Сегодня мы начнем с рукопашной.
Карл скинул куртку, расстегнул сандалии, снял их и задумался, снимать ли леггинсы.
Схватка обещала быть жаркой; он стянул и леггинсы, нелепо балансируя поочередно на каждой ноге – и остался в набедренной повязке.
Уже раздевшийся до нее же, Чак повесил свой меч и кивнул:
– Что, опять эта твоя кихокошеники?
– Кекусинкай. Да.
– Славно. – Чак улыбнулся, довольный.
Фиалт нахмурился, ероша пальцем сивую бороду.
– Лучше бы мечи, – проговорил он. Для Фиалта это было верхом болтливости.
Тэннети отшатнулась в притворном ужасе – возможно, с долей истинной неприязни.
– Только не со мной! Даже на деревянных мечах. Ты способен попасть в глаз, целя в колено.
– Фиалт, – сказал Чак, – постоишь на мечах со мной. Позже. Когда Кхарл положит тебя на лопатки. – Он метнул в Карла ухмылку. – Я заставлю его немного попотеть. Еще немного.
Карл кивнул. Когда речь шла о фехтовании, лучшим наставником был Чак. Тому были причины. Свое мастерство мечника Карл получил при переходе в этот мир. Он не знал изнуряющих часов тренировок. Он и не знал толком, почему именно дерется так или иначе. Это знали его рука и кисть. Они действовали словно бы сами по себе.
Удача? Как посмотреть; внезапно обретенное мастерство фехтовальщика не раз спасало ему жизнь. Но была в этом и оборотная сторона: Карл не знал, как учатся фехтованию, не знал, как повышают мастерство. Покуда ему попался только один превосходящий его мастерством мечник; но, без сомнения, были и другие.
Именно поэтому он и не мог никого обучать. Не умея учиться мечевому бою, он застыл на нынешнем уровне. Выше ему не подняться.
Ничего не поделаешь, придется мне с этим жить.
Иное дело – его навыки каратиста. Тут была возможность роста – благодаря внутренней силе, ловкости, способностям его здешнего тела. На этой стороне он запросто получил бы коричневый пояс; дома лучшее, чего он сумел добиться, был зеленый.
– Начнем с разминки. – Карл принялся наклоняться и тянуться. Остальные последовали его примеру. Начинать тренировку, не разогрев мышцы, значило гарантированно потянуть их, а может, и порвать связки.
Когда его суставы и связки перестали возмущаться и их охватило приятное тепло, он выпрямился.
– Довольно. Начинаем.
Тэннети, Фиалт и Эйя, кланяясь по-японски, выстроились напротив; глаза их были прикованы к его глазам. Карл ответил на их поклоны.
Пригодны ли здесь тамошние традиции? – в который раз спрашивал он себя.
Возможно. Вполне возможно, обычаи японцев были не к месту; возможно, они были глупостью и дома. Возможно, ему было бы проще дать ударам, блокам, пинкам названия на эрендра.
Но дома традиции работали; Карл не видел смысла пренебрегать обычаями без особых на то причин.
– Сансин-даси. – Он быстро поставил правую ногу вбок и чуть впереди левой, разведя их на ширину плеч и обратив ступни слегка внутрь. Сансин-даси была лучшей стойкой для ударов равно ладонью и кулаком, а также и для некоторых ударов ногой. Может, и не самой лучшей – Карл всегда предпочитал зенкуцу-даси, стойку с наклоном вперед на широко расставленных ногах – но такой, выполнения которой он мог добиться без долгих споров.
– Начнем с нескольких сейкен.
– Сюдан-зуки, сэнсэй? – предложил Чак, занимая место в конце ряда, следом за Тэннети.
– Ладно. Начинайте правой рукой. – Как всегда, он начал с показа. Двигаясь медленно, он демонстрировал движения рук, ног, тела – сначала в правосторонней стойке, потом – в левосторонней, и так, будто перед ним был реальный противник. Потом опустил руки.
– Теперь вы. По моему счету… сейкен сюдан-зуки, блоками по четыре. – Он подошел поближе. – Раз… медленней… Следите за скоростью. Два… лучше, лучше… Три… Четыре… чуть побыстрей… Раз, два, три, четыре. Быстро, как можете, будто деретесь по-настоящему. Раз-два-три-четыре. Продолжайте.
Чак, как всегда, делал все правильно: стойка его была свободной, бил он мягко, руки его работали, как хорошо смазанные поршни.
Карл прошел за спиной маленького воина и остановился помочь Тэннети.
– Нет, держи кисть прямо. – Он поправил ее руку. – Вот, уже лучше. Немного больше напрягай пресс при ударе. Не привставай. В ударах с прямой стопы больше силы. – Он перешел к Фиалту.
Фиалт по-прежнему при ударе выводил плечо вперед. Карл встал перед ним и взял его за плечи.
– Попробуй теперь. На меня внимания не обращай. – Руки у Карла были куда длиннее, Фиалт его попросту не мог достать.
Фиалт взбил кулаками воздух перед его носом – плечо дернулось вперед, несмотря на Карлов захват.
– Плохо, – покачал головой Карл. – Тебе надо научиться не дергать плечом. Чак!
– Опять ножи? – хмуро осведомился воин.
– Не опять, а снова. Тэннети, Эйя – хватит.
Чак отошел к дереву, где висели его одежда и оружие, вынул два ножа и рукоятками вперед бросил их Карлу. Карл поймал их, потом слегка прижал острия к плечам Фиалта.
– Попробуй теперь.
Фиалт оскалился и неуверенно ударил.
– Уже лучше. По крайней мере плечи у тебя на месте. Однако, – Карл прижал ножи сильней, – в твоем ударе не было силы. Так не прикончишь и мошки. Теперь повтори правильно.
Еще один неуверенный удар.
– Правильно – или, клянусь, я порежу тебя, – повторил Карл то, что сказал ему как-то его наставник. На миг у него мелькнула мысль, а не лгал ли мистер Катсувахара – но он отмел ее как богохульную.
На сей раз удар Фиалта был верным – плечи ровные, тело напряглось в миг удара.
– Прекрасно. – Карл кивнул и возвратил ножи Чаку. Он повернулся к Эйе…
…и тут Фиалт нанес удар – великолепный, истинный сейкен сюдан-зуки, что пришелся почти точно в солнечное сплетение Карла, бросив его назад.
Не думая, Карл выставил правую руку, блокируя второй удар Фиалта, и одновременно ударил сам – ногой, быстро, сильно и мягко. Фиалт упал.
– Великолепно, – произнес голос с выходящего во двор балкона. Карл вскинул взгляд. На них сверху вниз, опираясь обеими руками на перила, смотрел незнакомец.
– Чак, – Карл ткнул большим пальцем в балкон, – разберись. – Он наклонился и подал Фиалту руку. – От лично, Фиалт.
Мрачное лицо Фиалта озарила улыбка.
– Все было правильно?
– Как по прописям. Ты ударил верно – и сильно. Попади ты сюда, – Карл коснулся солнечного сплетения, – ты бы меня уложил. – Он хлопнул Фиалта по плечу. – Продолжай в том же духе – и из тебя выйдет истинный воин.
– Просто человек, который может защитить себя и своих. – Фиалт хмуро кивнул. – Большего мне не надо.
– Я сказал «великолепно», сударь.
– А кто вы такой? – Карл обернулся.
– Жерр, сударь, барон Фурнаэль. – Незнакомец поклонился. – Могу я к вам присоединиться?
Карл кивнул, и Фурнаэль ушел в дом – чтобы появиться через пару минут в дверях во двор. Рядом с ним шел старик в серых одеждах мага, позади – двое телохранителей.
Высокому, чуть выше шести футов, барону было слегка за пятьдесят. Несмотря на возраст, он был в прекрасной форме. Плотные руки бугрились мышцами, леггинсы облегали мускулистые ноги, и лишь легкий намек на округлый живот выступал под туникой.
Лицо Фурнаэля иссекли глубокие морщины, гладкость щек Доказывала, что бреется он аккуратно и часто; в усах густо серебрилась седина, хотя волосы его были еще черны как вороново крыло.
Карл сдержал смешок – это могло бы выглядеть издевкой. Но почему барон не выкрасил и усы? Своеобразная честность? Или здешняя краска могла бы замарать его губы?
– Счастлив знакомству, барон! – Карл слегка поклонился. Тэннети, Фиалт и Чак сделали то же.
Эйя глядела на него снизу вверх, и похоже было – вот-вот расплачется. Незнакомцы часто действовали на нее так. Особенно незнакомцы-мужчины. Что и понятно.
– Успокойся, малышка. – Воин улыбнулся. – Тебе не пора спать?
Она кивнула и убежала, шлепая по плитам голыми пятками. Фурнаэль улыбнулся:
– Милое дитя. Ваше?
– Нет. Но под моей опекой. Она, как видите, мелка – из Мелавэя, я – нет.
– Это я вижу. – Фурнаэль повернулся к воину справа и щелкнул пальцами. Тот извлек бутыль вина, вытащил зубами пробку и подал вино Фурнаэлю. – Глоток за удачу? – предложил он, и в голосе его прозвучал не столько вопрос, сколько приказание. – Жерр Фурнаэль желает тебе удачи, друг. – Тонко улыбнувшись и отерев губы лилового шелка платком, Фурнаэль протянул бутыль Карлу. – Прими.
По обычаю? В Эрене, выпив за удачу, непременно следовало назвать себя – не важно, были знакомы пьющие или нет. Обычно глотком за удачу обменивались путники на дорогах, причем предлагающий вино пил первым, показывая, что оно не отравлено.
То, что Фурнаэль предложил – приказал – выпить за удачу здесь, было необычно – а потому подозрительно. Как и то, что у его телохранителя оказалась под рукой бутылка.
Карл сделал большой глоток. Вино было густым, ароматным и крепким – и холодным как лед.
– Карл Куллинан благодарит вас, барон.
Улыбка Фурнаэля стала широкой.
– А я-то гадал, вы это или нет. Говорили, с вами целителъница Длани и еще один воин, из города Секкокъюз, – а не девочка-мелка и катардец.
Сикокус был родиной Уолтера. Значит, считалось, что Карл путешествует только с Дорией и Уолтером. Откуда следует, что их троицу видели у выгребной ямы, когда Карл освобождал Эллегона – или что некое заклятие помогло магам увидеть, что было там и тогда. Но как им удалось узнать про Нью-Джерси? Насколько знал Карл, Словотский нигде не поминал этого.
– Взгляни сюда.
Неохотно подойдя ближе, Армин заглянул внутрь.
В центре сферы плавал высушенный палец. Некогда он был грубо вырван из руки хозяина; на его обратном конце торчал обломок кости, а лоскутья кожи чуть шевелились, когда он двигался.
– Хм-м-м… – Маг подошел к компасу, что стоял на под ставке в углу комнаты. – Он снова движется. Не далеко – но на юго-запад. Все время на юго-запад…
– Прошу простить меня, мастер Вентхол, но я не понимаю…
Ноздри мага раздулись – на миг.
– Маленький тупой… – Он оборвал себя. – Ладно. Слушай меня – и слушай внимательно.
Эта вещь работает как Поисковое заклятие. После долгих трудов мне удалось настроить ее на тело Карла Куллинана. – Маг медленно вращал шар в сухой старческой ладони, но безымянный палец сохранял положение, безошибочно указывая на юго-восток. – Слишком много трудов: сотворение этой фигурки, достаточно точной, чтобы заклятие сработало, было самым тонким, самым сложным моим делом за последние десять лет. Но это не важно.
Пока Куллинан находится в пределах досягаемости, это укажет тебе, в каком направлении его искать. Если при повороте шара палец станет вертеться во все стороны – тому могут быть четыре объяснения. Первое – цель покинула пределы Эрена. Второе – он в святилище Длани. – Вентхол поморщился. – Третье – у него появилась иная магическая защита. И наконец, – маг тонко улыбнулся, – он попросту умер.
– Укажет ли мне оно, где именно находится Куллинан? Не только направление, но и как далеко?
– Да. – Вентхол кивнул. – Но не точно. – Шар исчез в складках его плаща. В два быстрых шага маг пересек комнату, порылся в бумагах и пергаментах на своем бюро и, вытащив карту областей Эрена, разложил ее на низком столике.
– Мы знаем, – в руке его откуда-то возникла указка, – что он находится в этом направлении. Но где именно? – Маг пожал плечами, потом провел черту от Пандатавэя в Срединные Княжества, через Холтан и Бим в Нифиэн и дальше. – Мы не знаем наверняка. И знать, движется ли он или стоит на месте в каждый конкретный момент, мы тоже не можем: вещь не настолько точна, как нам бы хотелось. Это может оказаться гибельным. Иди он в Аэрик, сделать твое дело тебе совсем просто; если он направляется в Терранджи – оно осложняется. Твою Гильдию нынче не жалуют в тех краях.
– Что есть, то есть. – Армин улыбнулся. Набеги за рабами – не лучший способ добывать популярность у местных.
– Я отмечал его передвижения последние десять дней. Похоже, он идет через Срединные Княжества – возможно, в Эвенор.
– Эвенор, мастер Вентхол? Могут ли быть у него дела в Фэйри?
– Вряд ли, – осклабился маг. – Слишком это рискованно для людей. Но могут быть и иные причины идти в Эвенор – не только попытка попасть в Фэйри. Работорговец должен бы это знать.
– Мелавэй. Он идет в Мелавэй.
Но зачем? В Мелавэй ходят за копрой и рабами. Ни то, ни другое Карла Куллинана не интересует.
– Вполне возможно, – сказал Вентхол. – А возможно, и нет. Может быть, у него дело в Срединных Княжествах. Я предлагаю тебе начать поиски из Ландейла – вот тут. – Он коснулся карты. – Смотри не только на сферу, но и на компас. Если Куллинан остановится – точка пересечения линий укажет, где он.
– Теперь, – маг поднял палец, – если ты его потеряешь – эти приспособления помогут тебе его отыскать.
В любом случае, если он останется в Срединных Княжествах, из Ландейла тебе предстоит поход на юг, через Аэрштиль. Это – сухопутная дорога в Мелавэй; возможно, он направляется туда. Если так – ты сможешь перехватить его там с корабля. Верно?
– Конечно, мастер Вентхол. Говорят, путь сушей очень тяжел.
– Отлично. Я сегодня же переговорю с твоим гильдмастером. Повидайся с ним, прежде чем уйти из Пандатавэя: он даст тебе грамоту, позволяющую нанять корабль – и командовать им в набеге. Это в том случае, если Куллинан направляется в Мелавэй.
– Возможно, он и сам отправится в Мелавэй на корабле.
Я мог бы захватить его в море. Если «Цеп» или «Плеть» в Ландейле…
– Возможно. – Маг протянул руку. Сфера покачивалась в его ладони. – Обращайся с вещью с бережением. На нее ушло куда больше времени и сил, чем мне бы хотелось. Достать в наши дни палец только что убитой эльфийской девы – нелегкое дело.
Армин принял сферу и мрачно кивнул.
– Я добуду его, господин, и приведу к тебе, – проговорил он. И совсем уже было собрался уйти, но остановился.
Нет. Отцу не понравилось бы, уйди он так просто. Профессия повелевала работорговцам быть расчетливыми и хладнокровными.
– Награда не отменена, мастер Вентхол? Стоило бы повысить ее. Мне предстоят траты. Нужно будет нанять команду. А если я приму корабль в Ландейле, придется платить пошлину. Таков закон, мастер.
Маг тихонько хмыкнул.
– Сын своего отца. Хорошо, награда удвоена. И она утроится – если ты притащишь его живым. – Вентхол улыбнулся. – Мне нужна его кожа, но сдирать ее следует, пока он жив.
Сам того не желая, Армин содрогнулся. Но принудил себя улыбнуться и кивнуть.
– Ты получишь ее, господин. Клянусь. – Он низко поклонился, повернулся и вышел.
Итак, Карл Куллинан жив и здравствует. Возможно, убив Ольмина, он все время рыскал поблизости. Скоро он рыскать перестанет.
Ты убил Ольмина, Карл Куллинан. Не стоило тебе убивать моего отца.
Глава 9
БАРОН ФУРНАЭЛЬ
Собираясь обзаводиться потомством, помни – добродетель не наследуется.
Томас Пэйн
– Знаешь, а мне в общем-то нравятся Срединные Княжества, – заметил Ахира, глянув на Карла со спины пони. – По сравнению с остальным…
– По сравнению, – устало откликнулся Карл.
Ахира кивнул.
– Мы видели рабов – но никаких кнутов и никаких торговцев. По местным стандартам – не так уж плохо.
– По местным стандартам.
Ахира фыркнул.
– Что с тобой сегодня? Изображаешь греческий хор? Вроде как со Словотским в Кеме?
Карл засмеялся.
– Не знал, что тебе это известно.
– Уолтер рассказал. И умолил молчать – до поры до времени. Не думаю, чтобы сейчас это имело значение. – Улыбка гнома погасла. – Так что с тобой все-таки?
– Просто тоска по дому.
– Заскучал без Андреа.
– Не по дому в долине, а по дому дома . Хотя и Андреа… тоже. – Карл почесал ребра. – Я палец бы отдал на отсечение за плитку шоколада, или фунт доброго кофе, или рулон туалетной бумаги… да хоть за пиццу.
– Ты становишься нытиком. Зачем позволять тоске до себя добираться? Не приходится нам сейчас ночевать у костра – и то ладно. Постели, конечно, не высший сорт, но хоть мягкие.
Карл кивнул. Гном был прав. За сорок дней пути – с тех пор, как они ушли из долины и двинулись в Срединные Княжества – у них бывали времена и похуже.
Опасностей они вообще не видели. Единственный перехваченный работорговый караван оказался легкой добычей – настолько, что Карл даже не счел это настоящей наукой для Фиалта и Тэннети.
Торговцы не озаботились даже выставить стражу. Покойные торговцы.
Карл отослал в долину семнадцать бывших рабов – и письмо для Энди. Тревоги, найдут или нет они долину, Карл не испытывал. Стоит им оказаться поблизости – настолько, чтобы парящий в вышине Эллегон ощутил их разум, – их и встретят, и проводят.
Опасности нет никакой – ни для кого.
Самым опасным, с чем пришлось столкнуться Карлу и его спутникам, был случайный удар Фиалта на тренировке: не удержав руку, он задел живот Тэннети. Два разных бальзама – на рану и внутрь – быстро поправили дело; пришлось перейти на деревянные мечи, что гарантировало по крайней мере экономию дорогих снадобий.
И тяготила Карла не опасность – тяжелая монотонность походного быта.
Каждый день разбивать лагерь было приятно летом в походе – когда Карл как-то отправился с отрядом скаутов в Манитобу, чтобы сплавиться на каноэ вниз по Ассинибойну; но немалую роль тут играло сознание, что трудности эти временные, что примитивная жизнь «на природе» закончится – и они вернутся к горячему душу, чистым простыням, кондиционерам, быстрой еде и всему прочему.
Но здесь все было не так. Бесконечная череда остановок, устройство лагеря, поиски дров для костра, разжигание огня кремнем и кресалом, готовка, чистка котлов и мисок, установка палаток, купание коней, снятие лагеря утром – все это давило на Карла, выводило из себя; еще чуть-чуть – и он неминуемо бы взорвался.
Возможно, переход из Нифиэна в Бим и не спас его здравого ума – но чувствовал Карл именно это.
Бим считался самым древним из Срединных Княжеств; разумеется, он был и самым обустроенным. Вспаханные на конях или быках поля приносили богатые урожаи зерна и бобов, десятая часть всех земель лежала под паром. Плодородие земли и трудолюбие людей сделали Бим краем богатств и торговли; торговцы зерном и табунщики добирались даже в Катард и Ландейл.
Оружные люди встречались нечасто и, как правило, поодиночке либо небольшими отрядами – и были в основном констеблями, а не солдатами. Терранджи и Срединные Княжества от веку терпеть не могли друг друга – но, чтобы напасть на Бим, терранджийцам надо было сначала вторгнуться в одно из окружающих его владений – а это давало Биму возможность подготовиться; не было нужды содержать много нахлебников-солдат, хотя всем вольным фермерам предписывалось иметь заточенный меч и дважды в год, по праздникам, показывать умение владеть им.
Самым же лучшим были гостиницы вдоль всего главного тракта. По закону, каждое селение на Княжеском Тракте, где было пятьсот и более жителей, должно было ставить, обустраивать и содержать гостиницу – а высокое качество обслуживания проверялось в них стражниками местного барона, ежели таковой имелся, и не столь частыми, но куда более неприятными и дорогостоящими наездами констеблей князя.
Деревенские гостиницы на Княжеском тракте стояли друг от друга самое большее в дне пути. Если где-либо деревень было меньше – там непременно стояла гостиница, содержащаяся короной.
– Хитрые заведения эти гостиницы. – Карл натянул повод, заставляя Морковку идти вровень со всем отрядом. – Тиш-ше, девочка. – Потрепав кобылу по гладкой шее, воин убедился, что она даже не вспотела – и это после дня пути! Если он и мог на что-то пожаловаться, так это на ее вечные попытки двигаться быстрее, чем велено, и громко возмущаться медлительностью остальных лошадей.
– Хитрые?.. Карл кивнул.
– Помнишь Киар?
– Это где мраморные полы? До «Тихого уголка» далеко, но место приятное. – Гном покивал. – Пиво там кислое, но их повар неплохо наловчился добавлять его в маринад… Хотя, – пробормотал он себе под нос, – думаю, я бы тоже не отказался от кое-чего из дому. Убил бы за «Гиннес» или «Миллер». Или хотя бы за «Шлиц».
Карл приподнял бровь.
– Убил бы?..
Ахира пожал плечами.
– Ну, покалечил.
– Помнится, дома ты не слишком-то обожал пиво.
Ахира нахмурился.
– Мне приходилось быть осторожным. После пива всегда хочется в туалет.
Карл бросил короткий взгляд через плечо. Это стало привычкой, и он не собирался от нее отказываться даже на относительно безопасном Княжеском тракте.
Но поводов тревожиться не было. Тэннети, Фиалт и Эйя ехали следом, замыкал череду Чак. Маленький воин дружески кивнул и помахал рукой.
– И что? – спросил Карл. – Пиво действует так на всех.
Ахира хмыкнул.
– Ты кое о чем забыл. – Он поднял могучую руку, согнул – бицепс натянул кольчугу. – Я был не как все. Мышечная дистрофия – вспомнил?
– Знаю, но…
– Как одно связано с другим? Карл, я не мог сам сходить в туалет; не мог сам даже просто пересесть из кресла на унитаз. И ходить пить с парнями пиво я тоже не мог, если только не уговорю пойти с собой моего соседа-помощника – чтобы, если что, таскать меня в сортир. Как же я обычно завидовал вашей подвижности!
– Больше ты не завидуешь.
– Ну… нет, – согласился гном – но как-то неубедительно.
Карл кивнул самому себе. Было нечто, чем он владел, а Ахира – нет: то была память здорового тела, способного запросто делать такие обыденные вещи, как, например, пойти и взять пару пива… Словно прочитав его мысли, Ахира чуть наклонил голову вбок.
– Оставим. Что было, то было… Ты говорил о гостиницах.
– Верно. Тут все очень хитро устроено. Если ты заметил, большинство гостиниц изначально построено короной. Взять хоть в Киаре – они сняли княжеский щит, но следы на камне остались. Строил ее князь – и какое-то время содержал.
– А потом?
– Вокруг селился народ, возможно, князь даже поддерживал селившихся; корона приглашала жреца, может, даже помогала выстроить одну-две кузни.
– Ловко. А потом, когда поселение разрасталось, князь передавал землю барону и заставлял местных содержать гостиницу.
Карл кивнул.
– Точно. По крайней мере, так это понимаю я.
Если дело действительно обстояло так, это весьма хорошо говорило о местной власти – несмотря на Карлову предубежденность против феодализма. Ничего плохого в легком поощрении экономического роста не было. Бичом феодальных обществ всегда был застой.
– Хм… – Какое-то время Ахира размышлял. – Возможно. И здесь меньше насилия, чем везде. Потому ты и не лез в драку?
Карл помотал головой. Нет, вовсе не потому. Он не собирался нападать на каждого, у кого были рабы. Действуя так, они скоро захлебнулись бы в потоках крови и тел: всякий, кто покупал раба, собирался купить раба или уже владел рабом увидел бы в них врагов.
Нападать на работорговцев – дело иное. Вне рынков их терпеть не могли; местные всегда знали, что в глазах торговцев людьми любой из них прежде всего – товар.
– Нет, – сказал он. – Мы бьем только работорговцев, и только защищаясь.
– Это точно. – Ахира закинул голову и рассмеялся. – Вроде как тогда с Ормистом – вы с Уолтером решили, что это самозащита.
– Ну… это так выглядело. – Карл помахал рукой. При поднявшись в стременах, он обернулся. – Чак!
– Да, Кхарл?
– Где сегодня ночуем?
– В Фурнаэле. – Чак бросил повод и потер руки. – Лучшая гостиница в Срединных Княжествах. Можем даже наведаться к самому барону Фурнаэлю.
Тэннети фыркнула:
– Напугал.
– Время тренироваться. Фиалт, Тэннети! – Карл знаком велел им следовать за собой во двор. Чак был уже готов: чехол с деревянными мечами висел у него на плече.
Ахира зевнул и потянулся.
– Пойду посплю. Увидимся в комнате.
Эйя отложила лоскутную куклу и подняла голову.
– А я?
– Н-ну…
– Пожалуйста, Карл. В прошлый раз ты меня не взял. Пожалуйста!
Он улыбнулся и кивнул, потом ласково взъерошил ей волосы.
– Конечно. – Конечно, малышка, я буду добрым приемным отцом и научу тебя, как обходиться с насильниками. Проклятый мир. Одиннадиатилетняя кроха должна бы думать о куклах, мальчишках, сладостях и прочем в этом роде. – Идем.
Чак молча пошел следом, волоча холщовый чехол с тренировочным оружием.
Внутренний двор Фурнаэлевой гостиницы походил скорее на площадь, куда выходили окна жилых флигелей. Плиты сланца делили его на квадраты, засаженные стриженой травой. Там и сям во дворе росли апельсиновые деревья. Ветви их ломились под тяжестью плодов.
Карл отстегнул меч и повесил его на нижнюю ветку, потянулся, сорвал несколько апельсинов, бросил один Чаку и разрубил второй ударом ножа.
Остальной троице – ничего. Апельсины станут наградой за успехи. Если успехи будут.
Ел он быстро, не обращая внимания, что. сок стекает по подбородку. Мякоть была прохладной и сладкой. Корки он бросил Чаку, и тот сунул их под чехол со снаряжением.
– Ладно. – Он слизнул с подбородка остатки сока. – Сегодня мы начнем с рукопашной.
Карл скинул куртку, расстегнул сандалии, снял их и задумался, снимать ли леггинсы.
Схватка обещала быть жаркой; он стянул и леггинсы, нелепо балансируя поочередно на каждой ноге – и остался в набедренной повязке.
Уже раздевшийся до нее же, Чак повесил свой меч и кивнул:
– Что, опять эта твоя кихокошеники?
– Кекусинкай. Да.
– Славно. – Чак улыбнулся, довольный.
Фиалт нахмурился, ероша пальцем сивую бороду.
– Лучше бы мечи, – проговорил он. Для Фиалта это было верхом болтливости.
Тэннети отшатнулась в притворном ужасе – возможно, с долей истинной неприязни.
– Только не со мной! Даже на деревянных мечах. Ты способен попасть в глаз, целя в колено.
– Фиалт, – сказал Чак, – постоишь на мечах со мной. Позже. Когда Кхарл положит тебя на лопатки. – Он метнул в Карла ухмылку. – Я заставлю его немного попотеть. Еще немного.
Карл кивнул. Когда речь шла о фехтовании, лучшим наставником был Чак. Тому были причины. Свое мастерство мечника Карл получил при переходе в этот мир. Он не знал изнуряющих часов тренировок. Он и не знал толком, почему именно дерется так или иначе. Это знали его рука и кисть. Они действовали словно бы сами по себе.
Удача? Как посмотреть; внезапно обретенное мастерство фехтовальщика не раз спасало ему жизнь. Но была в этом и оборотная сторона: Карл не знал, как учатся фехтованию, не знал, как повышают мастерство. Покуда ему попался только один превосходящий его мастерством мечник; но, без сомнения, были и другие.
Именно поэтому он и не мог никого обучать. Не умея учиться мечевому бою, он застыл на нынешнем уровне. Выше ему не подняться.
Ничего не поделаешь, придется мне с этим жить.
Иное дело – его навыки каратиста. Тут была возможность роста – благодаря внутренней силе, ловкости, способностям его здешнего тела. На этой стороне он запросто получил бы коричневый пояс; дома лучшее, чего он сумел добиться, был зеленый.
– Начнем с разминки. – Карл принялся наклоняться и тянуться. Остальные последовали его примеру. Начинать тренировку, не разогрев мышцы, значило гарантированно потянуть их, а может, и порвать связки.
Когда его суставы и связки перестали возмущаться и их охватило приятное тепло, он выпрямился.
– Довольно. Начинаем.
Тэннети, Фиалт и Эйя, кланяясь по-японски, выстроились напротив; глаза их были прикованы к его глазам. Карл ответил на их поклоны.
Пригодны ли здесь тамошние традиции? – в который раз спрашивал он себя.
Возможно. Вполне возможно, обычаи японцев были не к месту; возможно, они были глупостью и дома. Возможно, ему было бы проще дать ударам, блокам, пинкам названия на эрендра.
Но дома традиции работали; Карл не видел смысла пренебрегать обычаями без особых на то причин.
– Сансин-даси. – Он быстро поставил правую ногу вбок и чуть впереди левой, разведя их на ширину плеч и обратив ступни слегка внутрь. Сансин-даси была лучшей стойкой для ударов равно ладонью и кулаком, а также и для некоторых ударов ногой. Может, и не самой лучшей – Карл всегда предпочитал зенкуцу-даси, стойку с наклоном вперед на широко расставленных ногах – но такой, выполнения которой он мог добиться без долгих споров.
– Начнем с нескольких сейкен.
– Сюдан-зуки, сэнсэй? – предложил Чак, занимая место в конце ряда, следом за Тэннети.
– Ладно. Начинайте правой рукой. – Как всегда, он начал с показа. Двигаясь медленно, он демонстрировал движения рук, ног, тела – сначала в правосторонней стойке, потом – в левосторонней, и так, будто перед ним был реальный противник. Потом опустил руки.
– Теперь вы. По моему счету… сейкен сюдан-зуки, блоками по четыре. – Он подошел поближе. – Раз… медленней… Следите за скоростью. Два… лучше, лучше… Три… Четыре… чуть побыстрей… Раз, два, три, четыре. Быстро, как можете, будто деретесь по-настоящему. Раз-два-три-четыре. Продолжайте.
Чак, как всегда, делал все правильно: стойка его была свободной, бил он мягко, руки его работали, как хорошо смазанные поршни.
Карл прошел за спиной маленького воина и остановился помочь Тэннети.
– Нет, держи кисть прямо. – Он поправил ее руку. – Вот, уже лучше. Немного больше напрягай пресс при ударе. Не привставай. В ударах с прямой стопы больше силы. – Он перешел к Фиалту.
Фиалт по-прежнему при ударе выводил плечо вперед. Карл встал перед ним и взял его за плечи.
– Попробуй теперь. На меня внимания не обращай. – Руки у Карла были куда длиннее, Фиалт его попросту не мог достать.
Фиалт взбил кулаками воздух перед его носом – плечо дернулось вперед, несмотря на Карлов захват.
– Плохо, – покачал головой Карл. – Тебе надо научиться не дергать плечом. Чак!
– Опять ножи? – хмуро осведомился воин.
– Не опять, а снова. Тэннети, Эйя – хватит.
Чак отошел к дереву, где висели его одежда и оружие, вынул два ножа и рукоятками вперед бросил их Карлу. Карл поймал их, потом слегка прижал острия к плечам Фиалта.
– Попробуй теперь.
Фиалт оскалился и неуверенно ударил.
– Уже лучше. По крайней мере плечи у тебя на месте. Однако, – Карл прижал ножи сильней, – в твоем ударе не было силы. Так не прикончишь и мошки. Теперь повтори правильно.
Еще один неуверенный удар.
– Правильно – или, клянусь, я порежу тебя, – повторил Карл то, что сказал ему как-то его наставник. На миг у него мелькнула мысль, а не лгал ли мистер Катсувахара – но он отмел ее как богохульную.
На сей раз удар Фиалта был верным – плечи ровные, тело напряглось в миг удара.
– Прекрасно. – Карл кивнул и возвратил ножи Чаку. Он повернулся к Эйе…
…и тут Фиалт нанес удар – великолепный, истинный сейкен сюдан-зуки, что пришелся почти точно в солнечное сплетение Карла, бросив его назад.
Не думая, Карл выставил правую руку, блокируя второй удар Фиалта, и одновременно ударил сам – ногой, быстро, сильно и мягко. Фиалт упал.
– Великолепно, – произнес голос с выходящего во двор балкона. Карл вскинул взгляд. На них сверху вниз, опираясь обеими руками на перила, смотрел незнакомец.
– Чак, – Карл ткнул большим пальцем в балкон, – разберись. – Он наклонился и подал Фиалту руку. – От лично, Фиалт.
Мрачное лицо Фиалта озарила улыбка.
– Все было правильно?
– Как по прописям. Ты ударил верно – и сильно. Попади ты сюда, – Карл коснулся солнечного сплетения, – ты бы меня уложил. – Он хлопнул Фиалта по плечу. – Продолжай в том же духе – и из тебя выйдет истинный воин.
– Просто человек, который может защитить себя и своих. – Фиалт хмуро кивнул. – Большего мне не надо.
– Я сказал «великолепно», сударь.
– А кто вы такой? – Карл обернулся.
– Жерр, сударь, барон Фурнаэль. – Незнакомец поклонился. – Могу я к вам присоединиться?
Карл кивнул, и Фурнаэль ушел в дом – чтобы появиться через пару минут в дверях во двор. Рядом с ним шел старик в серых одеждах мага, позади – двое телохранителей.
Высокому, чуть выше шести футов, барону было слегка за пятьдесят. Несмотря на возраст, он был в прекрасной форме. Плотные руки бугрились мышцами, леггинсы облегали мускулистые ноги, и лишь легкий намек на округлый живот выступал под туникой.
Лицо Фурнаэля иссекли глубокие морщины, гладкость щек Доказывала, что бреется он аккуратно и часто; в усах густо серебрилась седина, хотя волосы его были еще черны как вороново крыло.
Карл сдержал смешок – это могло бы выглядеть издевкой. Но почему барон не выкрасил и усы? Своеобразная честность? Или здешняя краска могла бы замарать его губы?
– Счастлив знакомству, барон! – Карл слегка поклонился. Тэннети, Фиалт и Чак сделали то же.
Эйя глядела на него снизу вверх, и похоже было – вот-вот расплачется. Незнакомцы часто действовали на нее так. Особенно незнакомцы-мужчины. Что и понятно.
– Успокойся, малышка. – Воин улыбнулся. – Тебе не пора спать?
Она кивнула и убежала, шлепая по плитам голыми пятками. Фурнаэль улыбнулся:
– Милое дитя. Ваше?
– Нет. Но под моей опекой. Она, как видите, мелка – из Мелавэя, я – нет.
– Это я вижу. – Фурнаэль повернулся к воину справа и щелкнул пальцами. Тот извлек бутыль вина, вытащил зубами пробку и подал вино Фурнаэлю. – Глоток за удачу? – предложил он, и в голосе его прозвучал не столько вопрос, сколько приказание. – Жерр Фурнаэль желает тебе удачи, друг. – Тонко улыбнувшись и отерев губы лилового шелка платком, Фурнаэль протянул бутыль Карлу. – Прими.
По обычаю? В Эрене, выпив за удачу, непременно следовало назвать себя – не важно, были знакомы пьющие или нет. Обычно глотком за удачу обменивались путники на дорогах, причем предлагающий вино пил первым, показывая, что оно не отравлено.
То, что Фурнаэль предложил – приказал – выпить за удачу здесь, было необычно – а потому подозрительно. Как и то, что у его телохранителя оказалась под рукой бутылка.
Карл сделал большой глоток. Вино было густым, ароматным и крепким – и холодным как лед.
– Карл Куллинан благодарит вас, барон.
Улыбка Фурнаэля стала широкой.
– А я-то гадал, вы это или нет. Говорили, с вами целителъница Длани и еще один воин, из города Секкокъюз, – а не девочка-мелка и катардец.
Сикокус был родиной Уолтера. Значит, считалось, что Карл путешествует только с Дорией и Уолтером. Откуда следует, что их троицу видели у выгребной ямы, когда Карл освобождал Эллегона – или что некое заклятие помогло магам увидеть, что было там и тогда. Но как им удалось узнать про Нью-Джерси? Насколько знал Карл, Словотский нигде не поминал этого.